Фейст Раймонд. Темнота в Сетханоне (Ночные ястребы)

   - Это вы так говорите. Гай. У меня нет достовер-ной информации, что так оно и есть.
   Арута в изумлении онемел.
   - Теперь ты называешь принца лжецом! - воз-мутился Амос.
   Брайан проигнорировал слова Амоса.
   - Я не сомневаюсь, что вы видели на севере боль-шие отряды темных братьев, но вряд ли там тридцать тысяч. Мы уже много лет сражаемся с ними и знаем, что они не собираются в большие армии: не больше двух тысяч под командой одного предводителя. С та-ким числом мы легко справимся.
   Гай едва сдерживался.
   - Брайан, вы что, спали что ли, пока Арута гово-рил? Разве он не сказал, что мы не смогли удержать город со стеной в шестьдесят футов высотой, подойти к которому можно было лишь с одной стороны и кото-рый под моей командой защищали семь тысяч опыт-ных солдат?
   - А разве не он признан лучшим военным умом Королевства? - добавил Арута.
   Барон ответил:
   - Я знаю о вашей репутации, Гай, и вы хорошо показали себя в войне с Кешем. Но мы, приграничные бароны, сталкиваемся с из ряда вон выходящими си-туациями каждодневно. Думаю, мы сможем справить-ся с этими темными братьями. - Барон оттолкнулся рукой от стола и двинулся к двери. - А теперь, если вы меня извините, у меня много дел. Можете отды-хать столько, сколько пожелаете, но помните, что здесь командующий я и буду им, пока меня не снимет ко-роль. А сейчас, думаю, вы хотите отдохнуть. Через два часа прошу вас разделить со мной и моими офицерами наш скромный ужин. Я пришлю стражника разбудить вас.
   - Да он просто идиот! - воскликнул Амос, когда барон вышел.
   Гай сидел, подперев голову рукой.
   - Нет, Брайан просто выполняет свой долг так, как считает нужным. К сожалению, он не военный чело-век. Он получил патент от Родрика чуть ли не в каче-стве шутки. Он южанин, один из придворных без опы-та ведения военных действий. И с гоблинами у них здесь было не так уж много проблем.
   - Когда я был маленьким, он однажды приезжал в Крайди, - вспомнил Арута. Тогда он мне пока-зался таким франтом! "Приграничные бароны", - сказал он с горькой иронией.
   - Пусть поступает, как хочет, - произнес Гай. - У него в основном служат такие нарушители спокой-ствия, как Уолтер Гайлденхольт. Арманд прислал его сюда пять лет назад за воровство из отрядной кассы. До этого он был старшим лейтенантом. К тому же, - добавил Гай, - благодаря политическим разногласи-ям здесь есть и хорошие воины. Болдуин де ла Тро-вилль и Энтони дю Масиньи - оба первоклассные офицеры. К своему несчастью они остались верны мне. Уверен, что это Келдрик предложил Лиаму послать их на границу.
   - И что нам это даст? - спросил Амос. - Не под-нимать же мятеж!
   - Нет, - ответил Гай. - Но по крайней мере, ког-да начнется резня, гарнизон погибнет под командова-нием компетентных офицеров.
   Арута откинулся на стуле, чувствуя, как все тело ломит от усталости. Он понимал, что нужно что-то предпринять. Но что? Его мозг отказывался работать, от недостатка сна и напряжения ум притупился. Все молчали. Вдруг Локлир встал, направился к одной из коек и лег. И сразу уснул.
   - Это лучшая мысль, которую я слышал за мно-гие недели, - воскликнул Амос. Он подошел к дру-гой койке и с удовлетворенным стоном сел на мягкий матрас. Увидимся за ужином.
   Остальные последовали его примеру.
   Вскоре все, кроме Аруты, спали. Арута все крутил-ся и вертелся, его преследовали видения напавших на его страну гоблинов и моррелов, убивающих и сжига-ющих все на своем пути. Его глаза отказывались за-крываться, и наконец он встал, обливаясь холодным потом. Однако все остальные спали. Арута опять при-лег, но так и не уснул.
   Глава 16 СОТВОРЕНИЕ МИРА
   Макрос открыл глаза. Через несколько минут после того, как волшебник объявил, что они попали во вре-менную ловушку, он погрузился в транс и все это вре-мя сидел без движения. Паг и Томас наблюдали за ним несколько часов, но потом устали и нашли себе другие занятия. Они попытались получше изучить Сад, но так как он представлял собой собрание незнако-мых растений и животных, многое из того, что они уви-дели, осталось непонятным. Проходило время - им казалось, многие дни, - а волшебник так и не поше-велился. Паг и Томас снова сели рядом и стали ждать.
   - Кажется, я нашел решение, - сказал Макрос, потянувшись. - Как долго я находился в трансе?
   Томас, который сидел неподалеку на большом ва-луне, ответил:
   - Где-то около недели.
   - Может быть, и больше. Трудно сказать, - ска-зал Паг, расположившийся рядом с Райатом.
   Макрос моргнул и встал.
   - Учитывая, что мы движемся во времени в об-ратную сторону, вопрос действительно звучит несколь-ко академично. Но я не думал, что размышлял так долго.
   - Вы почти ничего не сказали нам о том, что здесь происходит, - сказал Паг. - Я несколько раз пытал-ся выяснить, как работает эта временная ловушка, но понял очень немногое.
   - И что же ты понял?
   Паг нахмурился.
   - Похоже, что чары образуют вокруг нас опреде-ленное поле, в котором время движется назад. Пока мы находимся в этом поле, мы подвергаемся его вли-янию и ничего не можем с ним поделать. Течение времени уносит нас в обратную сторону вместе с Са-дом. - В его тоне слышалось досада. - Макрос, нам хватает здесь орехов и фруктов, но Райат голоден. Пока он пробавляется мелкой дичью и даже пытается есть орехи, но долго так продолжаться не может. Скоро он истребит всех животных и начнет голодать.
   Макрос посмотрел на золотого дракона, располо-жившегося подремать, чтобы не тратить зря силы.
   - Тогда нам нужно выбираться отсюда, и как можно скорее.
   - Но как? - спросил Паг.
   - Это будет сложно, но, думаю, вы двое справи-тесь. - Он улыбнулся и своей уверенностью в первый раз с момента встречи напомнил им того Макроса, которого они знали раньше. - В каждой ловушке есть свои слабые стороны. Даже камень, скатываемый со скалы кому-нибудь на голову, имеет недостаток: он может промахнуться. Думаю, мне удалось обнаружить недостаток этой ловушки.
   - Что ж, это обнадеживает, - заметил Паг. - Я придумал десятки разных способов, но все они годи-лись бы, только если бы я находился вне поля этой западни. Райат пытался вынести меня за ее пределы, но ничего не получилось. Но как остановить полет обратно во времени изнутри? Мне ничего не приходит в голову.
   - Весь смысл в том, дорогой Паг, что нужно не противиться этому процессу, а ускорить его. Мы дол-жны лететь все быстрее и быстрее, со скоростью, кото-рую трудно себе даже представить.
   - Но зачем? - удивился Томас. - Ведь мы ока-жемся еще дальше от нужного нам времени. Что в этом хорошего?
   - Подумай, Миламбер из Ассамблеи, - сказал Макрос, назвав Пага его цуранским именем. - Если мы окажемся достаточно далеко во времени...
   Паг некоторое время молчал, а потом начал пони-мать, что имел в виду Макрос.
   - Мы будем в самом начале времени.
   - И раньше... когда времени еще не существо-вало.
   - Неужели это возможно? - спросил Паг.
   Макрос пожал плечами.
   - Не знаю, но поскольку ничего лучшего мне в голову не приходит, я считаю, что стоит попробовать. Мне нужна твоя помощь. У меня есть знания, но нет силы.
   - Скажите мне, что нужно сделать, - ответил аг.
   Макрос знаком доказал, чтобы он сел, и сам сел напротив. Томас встал позади, с интересом наблюдая за происходящим. Макрос вытянул руки и коснулся ими головы Пага.
   - Пусть мои знания войдут в тебя.
   Паг почувствовал, что его сознание наполняется незнакомыми образами...
   ...и знакомая ему вселенная содрогается. Лишь однажды он испытал подобное чувство открывшегося панорамного вида на вселенную. Тогда он стоял на Башне Испытаний перед тем, как получил звание Все-могущего. На этот раз картина эта предстала более зрелому, знающему наблюдателю, который гораздо больше понимает, что именно он видит: симметрия, по-рядок, изумительная красота, раскрывающаяся перед ним, - все это увязано одним планом, понять кото-рый человеку не дано. И он в благоговении замер.
   Паг огляделся и опять изумился открывающимся перед ним чудесам космоса. Вот он опять плывет сре-ди звезд, воспринимая мистические линии силы, кото-рая связывает все во вселенной. Он обнаруживает, что одна из линий дрожит, и видит, как нечто пытается прорваться в эту вселенную из другой. Эта злая, бо-лезненная сила угрожает всему миропорядку. Это тьма, разрушение. Это Враг. Но сила эта слаба и осторож-на. Он размышляет о том, какова ее природа, но созна-ние не в состоянии вместить это понимание. Он дви-жется обратно во времени.
   Чародей наблюдает за Садом. Он видит самого себя, сидящего рядом с волшебником, и своего друга дет-ства, который стоит позади него. Он знает, что надо делать. Время вокруг Сада движется неторопливо, его поступь совпадает с обычным движением времени в космосе, только течет оно в обратном направлении. За каждую пролетающую секунду в Саду одна секунда уплывает обратно.
   Его ум находит ключ к потоку времени, такому же реальному и осязаемому для его духа, как камень для руки. Паг гладит его и чувствует биение вселенной, тайну иллюзорных измерений. Он видит и знает. Он понимает и управляет этим потоком, и уже за каждую секунду, проходящую в обычном пространстве, в Саду проходит две. Он ощущает спокойную радость, так как совершил то, что еще недавно расценил бы как выхо-дящее за пределы возможностей смертного. Паг остав-ляет гордость и сосредотачивается на своей задаче: управлять потоком времени. И за каждую реальную секунду для Томаса, Макроса и него самого проходит четыре. Снова и снова он удваивает свое достижение, и вот уже за каждый час во вселенной они улетают в прошлое на целый день. Новое удвоение, и это уже не один, а два дня, потом четыре, больше недели. Три но-вых усилия, и за каждый час они проходят больше месяца. Еще раз, и еще, и еще, и вскоре целый год про-ходит в Саду за час. Он останавливается и снова мыс-ленно осматривается.
   Его сознание парит в космосе словно орел, поймав-ший крыльями ветерок, проносясь между звездами, как могучая хищная птица над пиками Серых Башен. Он видит горячую, зеленоватую звезду, которая так знакома ему, и через мгновение понимает почему. Он на Келеване учится у альдаров. Они продвинулись назад во времени больше, чем на год. С быстротой мысли он возвращается к тому, что нужно сделать здесь и сей-час.
   И опять он изменяет временной поток, и теперь проходит два года за час, потом четыре, восемь, шест-надцать. И снова он останавливается и осматривает все вокруг.
   Звезды плывут своим путем, с шумом пролетая через космос, такой огромный, что их ослепительная скорость на взгляд немногим отличается от передви-жения улитки. Но они движутся странным образом, направление их перемещения перевернуто. Паг на минуту задумывается и снова принимается за работу. Теперь он освоил эту процедуру, овладел навыками, которые могли бы произвести впечатление даже на самых надменных членов Ассамблеи. Он уже уверен в своих действиях, причем намного больше, чем пред-полагал, и легко управляется с потоком времени. По-является крамольная мысль: вот что значит быть бо-гом! Но затем годы обучения пресекают ее, напоми-ная: берегись гордыни! Помни, что ты лишь смертный, твой первый долг - служить Империи. Его учителя в Ассамблее хорошо выполнили свою работу. Он не об-ращает внимания на упоение властью, находит свой уал, идеальный центр своего бытия, и снова изменяет время. За каждую секунду реального времени в обрат-ную сторону проходит год. И опять использует Паг свое умение для воздействия на ловушку врага, уско-ряя ее так, как не могли себе представить те, кто ее сооружал. Вот уже десятилетие проходит с каждой секундой, и он понимает, что живет до своего рожде-ния. За время, которое ему потребовалось чтобы вздох-нуть, он переходит во времена, когда дед герцога Боур-рика завоевал Крайди. Он работает еще некоторое вре-мя, и Королевство занимает лишь половину своей будущей территории, а владения барона Даркмура отмечают его западную границу. Еще дважды ускоряет-ся временной фактор, и современные ему страны - не более, чем деревни, населенные людьми, гораздо более простыми, чем их потомки. Снова и снова творит он заклинание.
   И тогда вселенная вздрагивает. Прорвалась сама ткань реальности. Мощные разряды разрываются во-круг него, такие яростные, что это превышает его спо-собность понимать, и он...
   Паг открыл глаза. Он ощутил странное чувство, будто их местоположение изменилось, и на мгновение в его глазах все помутилось. Томас подошел поближе и спросил:
   - Ты в порядке?
   - Там что-то... изменилось.
   Томас посмотрел на небо.
   - Да. Там что-то происходит.
   Макрос тоже поднял голову. На небесном своде с качающимися звездами дикие вихри энергий выпи-сывали причудливый узор.
   - Если мы продолжим наблюдение, то увидим" как со временем все успокоится. Вспомните, мы ведь ви-дим все с конца.
   - А что мы видим? - спросил Паг.
   -Войны Хаоса, -- ответил Томас. В его глазах появилось затравленное выражение, как будто про-изошло что-то, что сильно взволновало его, причем намного сильнее, чем он ожидал. Но лицо его оста-лось невозмутимым. Он продолжал смотреть в безум-ное небо.
   Макрос кивнул. Он встал и показал вверх.
   - Видите, сейчас мы уходим в эпоху, предшеству-ющую Войнам Хаоса, Дням Ярости Безумных Богов, Времени Звездной Смерти, - периоду, который в ми-фах и легендах приобрел такие красочные имена.
   Паг закрыл глаза и почувствовал, что ум его оце-пенел, в голове пульсировала тупая боль.
   - По-видимому, мы двигаемся со скоростью в три или четыре сотни лет за секунду в обратном направ-лении, - сказал Макрос. Паг кивнул.
   - Значит, за каждые три секунды проходит тыся-ча лет, - подсчитал волшебник. - Это хорошо для начала.
   - Для начала? - изумился Паг. - Как же быст-ро мы должны двигаться?
   - По моим подсчетам, миллиарды, лет в секунду. Со скоростью в тысячи лет мы доберемся до самого начала только к концу жизни. Нужно ускорить дви-жение.
   Паг кивнул. Он очень устал, но послушно закрыл глаза. Томас посмотрел наверх. Было видно, как дви-жутся звезды, хотя, учитывая огромные расстояния, они двигались очень медленно. Но даже такое движение беспокоило его. Затем их движение ускорилось и вско-ре стало заметно быстрее. И Паг снова оказался с ними.
   - Я наложил еще одни чары внутри ловушки. С каждой минутой скорость движения будет удваивать-ся без моего вмешательства. Сейчас мы движемся со скоростью, превышающей две тысячи лет в секунду. Через минуту она составит четыре. Потом восемь, шестнадцать и так далее.
   Макрос с одобрением посмотрел на ученика:
   - Хорошо. Тогда у нас есть несколько часов.
   - Думаю, настало время получить ответы на кое-какие вопросы, - сказал Томас.
   Макрос улыбнулся, глядя на них темными внима-тельными глазами, и спросил:
   - Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что по-твоему настало время получить ответы на кое-какие вопросы?
   - Да, именно это я и имею в виду, - ответил То-мас. - Несколько лет назад вы уговорили меня нару-шить мирный договор с цурани, и в ту ночь рассказали мне, что являетесь автором моего нынешнего суще-ствования. Вы сказали, что дали мне все. Куда бы я ни посмотрел, я всюду нахожу следы вашей работы. Я хочу знать больше. Макрос.
   Макрос опять сел.
   - Ну что ж, раз у нас есть время, почему бы и нет? Мы достигли такого момента в разворачивающейся перед нами драме, когда знание не сможет больше на-вредить тебе. Что ты хочешь узнать? - Он перевел взгляд с Томаса на Пага.
   Паг взглянул на своего друга, а потом вниматель-но посмотрел на чародея.
   - Кто вы?
   - Я? - Макроса, казалось, позабавил такой во-прос. - Я... Кто же я? Вопрос казался почти рито-рическим. - У меня было столько имен, что я не смог бы припомнить все. - Он вздохнул. - Но имя, данное мне при рождении, можно перевести на язык Королев-ства просто как Ястреб. - Он добавил с улыбкой: Народ моей матери был несколько примитивен. - Макрос задумался. - Не знаю, с чего и начать. Навер-ное, с места и времени моего рождения.
   На одной далекой планете правила огромная им-перия, которая во время своего расцвета не уступала Великому Кешу и даже Цурануани. Эта империя была во многом непримечательной: там не было ни худож-ников, ни философов или гениальных лидеров, если не считать одного или двух, которые появлялись в раз-ные периоды истории. Но она держалась. А самое глав-ное - это то, что она смогла установить мир в своих владениях.
   Мой отец был обычным торговцем, разве что очень бережливым. У него были долговые расписки многих самых могущественных людей его общины. Я расска-зываю вам это для того, чтобы вы поняли: мой отец был не из тех людей, о которых слагают великие саги. Он был простым, ничем не выдающимся человеком.
   Затем в стране моего отца появился еще один са-мый обычный человек, который, однако, обладал ораторскими способностями и раздражающей привычкой принуждать людей думать. Он поднимал вопросы, ко-торые заставляли нервничать людей у власти, так как хотя он и был мирным человеком, но собрал много по-следователей, и некоторые из них склонялись к ради-кальным мерам и не исключали насилия. Так что вла-сти выдвинули против него фальшивое обвинение. Его судили на закрытом заседании, где никто не посмел поднять голос в его защиту. Вердикт был суровым, суд счел его виновным в измене - что было очевидной ложью, - и его приговорили к смертной казни.
   Казнь по обычаю тех времен была публичной, по-этому на ней присутствовали очень многие, включая моего отца. Этот бедный, не очень умный торговец был там вместе с некоторыми высокопоставленными зем-ляками, которые были ему должны, и, чтобы угодить им, участвовал в общих насмешках и издевательствах над осужденным по пути к месту казни.
   Неизвестно по какой причине, по иронии судьбы или из-за странного чувства юмора богов, по пути на< казнь осужденный остановился и посмотрел на моего отца. Из всех тех, кто мучил и бранил его, он остано-вил свой взгляд на этом простом торговце. Возможно, этот человек был магом или это просто было прокля-тие умирающего человека. Но из всех тех, кто был в тот день на площади, он проклял моего отца. Это было странное проклятие, и отец пропустил его мимо ушей как бред обезумевшего от страха.
   Но после смерти этого человека проходили годы, и отец заметил, что не становится старше. Его соседи и коллеги постепенно обзаводились признаками старо-сти, а мой отец выглядел так же, как всегда - торгов-цем лет сорока.
   Когда разница стала явной, отец покинул родину, чтобы не быть обвиненным в связи с темными сила-ми. Многие годы он путешествовал. Сначала он упо-требил свое время во благо и стал прекрасным уче-ным. Но затем он понял, в чем заключалось проклятие. Однажды произошел несчастный случай, который приковал его к постели почти на год. Он обнаружил, что не может умереть: даже если он получит смер-тельные раны, все равно постепенно выздоровеет.
   Он начал искать избавления, смерти, конца своим бесконечным дням и вернулся на родину, чтобы по-больше узнать о человеке, который его проклял.
   Дома он обнаружил, что правду затмила легенда и что этот человек теперь стал главной проблемой рели-гиозных споров. Одни видели в нем шарлатана, дру-гие - посланца богов, некоторые считали, что он и есть бог, но были и такие, что думали, будто он демон, пред-вещающий вечные муки. Эти споры привели к раздо-рам внутри империи. Религиозные войны - это все-гда неприятное зрелище. Но одна история постоянно повторялась всеми: что с погибшим человеком связа-ны три предмета, которые обладали силой исцелять, приносить мир и, наконец, снимать проклятия. На-сколько я понимаю, этими предметами были Жезл, плащ и чаша. Отец начал их искать.
   Проходили столетия, и мой отец наконец добрался до небольшой страны на границе империи, где предпо-ложительно находился последний из трех предметов два были утеряны и найти их было невозможно. Им-перия к тому времени начала разваливаться, как все подобные империи, и эта страна была довольно дикой. Когда отец добрался туда, на него напали бандиты и оставили его, тяжелораненого, сочтя мертвым, на доро-ге. Но отец, конечно же, просто лежал там в немой агонии, ожидая излечения.
   Его нашла одна женщина. Ее муж-рыбак погиб в море, оставив ее совсем без средств к существованию. Отец принадлежал к древней расе с высокой культу-рой и богатой историей, а соплеменники моей матери, которые называли себя Людьми Ящерицы, немногим отличались от дикарей. Вдовы сторонились, так как любой, кто давал им что-либо, брал на себя ответствен-ность за ее судьбу. И вот эта женщина, которой не на что было жить, выходила отца, а потом легла с ним, поскольку у нее не было своего мужчины, а отец к тому времени был, несомненно, ученым человеком и, наверное, очень важным. Вот тогда я и был зачат.
   Отец рассказал о своих поисках моей матери, но она ничего не знала об этих предметах, хотя и говори-ла, что легенда была хорошо известна даже в их дале-ких краях. Я подозреваю, что она просто хотела удер-жать своего второго мужа поближе к дому.
   Таким образом какое-то время отец жил с моей матерью. По законам народа, где родился отец, сын наследовал все грехи отца, и, какова бы ни была при-чина, я родился с таким наследством. Отец оставался с нами достаточно долго, чтобы научить меня своему языку, основам чтения и письма и рассказать о своей жизни. Затем до нас дошел слух, в котором содержал-ся намек на утерянный предмет, и отец ушел на запад за огромный океан, чтобы продолжить свои поиски. Может статься, он все еще ищет. Поэтому моя мать упаковала вещи и вернулась в свою деревню.
   Она осталась с сыном и без объяснения, откуда он взялся, так что она придумала какую-то чепуху, будто переспала с дьяволом. Благодаря урокам отца я был намного ученее, чем самые мудрые старейшины в де-ревне, так что мои знания придали этой истории неко-торое правдоподобие.
   Короче говоря, моя мать приобрела значительное влияние в общине. Она стала пророчицей, хотя ее спо-собности скорее были из области театра, чем ворож-бы. Но я... Что ж, я сам начал видеть видения еще ребенком.
   Я оставил мать, когда мне было четырнадцать, и ушел в древний священный орден в страну, которая тогда казалась очень далекой от дома - всего в двух шагах, если сравнить с путешествиями, которые я с тех пор совершил. Они обучали меня своему умирающему искусству. Когда я вступил в братство, меня духовно переместили.
   Меня... привели куда-то, и какая-то сила, возмож-но, сами боги, говорили со мной. Меня выбрали, одного из множества, чтобы наделить особыми силами. Но за это я должен был заплатить. Мне предложили выбор. Я мог остаться обычным чтецом молитв без всякого влияния на судьбы мира, но тогда меня ожидала бы спокойная и безопасная жизнь. Или я мог научиться настоящей магии. Было очевидно, что вторая дорога содержала опасности и боль. Я колебался, ибо как бы я ни желал спокойной монашеской жизни, тяга к зна-ниям была слишком большой. Я выбрал могущество, и цена за это была двойной. Я был обречен, как и мой отец, жить без надежды когда-либо умереть. А еще я получил дар - или проклятие - предвидения. Когда мне нужно было знание, чтобы выполнять свою роль, это знание само приходило ко мне. С того самого дня я жил в согласии с этим предвидением. Я обречен слу-жить силам, которые стараются принести здравомыс-лие во вселенные, но им противостоят равные по мощи силы разрушения. - Макрос помолчал. - Короче го-воря, я человек, которые унаследовал проклятие и по-лучил некоторые дары.
   - Думаю, что я понимаю то, что вы хотели ска-зать, -произнес Паг. - Мы считали, что за некото-рыми темными играми стоите вы, но на самом деле в этой игре вы еще больше пешка, чем мы.
   Макрос кивнул.
   - У меня нет свободной воли, или, по крайней мере, мне никогда не хватало мужества бросить вызов мое-му предвидению. С того самого дня, как я покинул братство, я знал, что проживу много столетий и много раз буду вмешиваться в чужие жизни, но ради чего, я начинаю догадываться только сейчас.
   - Что вы имеете в виду? - спросил Томас.
   - Если все пойдет, как я подозреваю, то мы ста-нем свидетелями тому, что не видел ни один смерт-ный во вселенной, даже сами боги. Если мы выживем, то у нас будет время на пути домой. Тогда мы и узнаем все, что надо. А сейчас я, как и Паг, устал. Я буду спать. Разбудите меня.
   - Когда? - спросил Томас.
   Макрос загадочно улыбнулся.
   - Вы поймете когда.
   - Макрос!
   Макрос открыл глаза и посмотрел туда, куда ука-зывал Томас. Он потянулся и встал:
   - Да, самое время.
   Паг тоже проснулся и широко раскрыл глаза. Над ними в обратном полете спешили звезды, время все еще текло навстречу своему обычному ходу с необык-новенной скоростью. Небеса сверкали огненной кра-сотой, буйствующая энергия высвобождалась в ярких пылающих огнях. Свет становился все более интен-сивным, и все, что их окружало, сходилось к одной точ-ке. В центре же маячила абсолютная пустота. Каза-лось, что они мчатся по длинному испещренному бле-стящими полосами туннелю к невообразимо темной дыре.
   - Это должно быть интересным, - заметил чаро-дей. - Знаю, что вам это покажется странным, но меня даже радует отсутствие знания о том, что произойдет дальше. Я имею в виду, что знаю, что может произой-ти, но я этого еще не видел.
   - Это все хорошо, но что это? - спросил Паг.
   - Это начало, Паг.
   Пока он говорил, материя вокруг них все быстрее и быстрее мчалась к абсолютной черноте. Теперь все цвета смешались в чисто белый свет, на который было больно смотреть.
   - Посмотрите назад! - вскричал Томас. Они оглянулись, и там, где раньше был реальный