Холбрук Синди. Притворщица

   — Он мертв? — повела на лежащего стволом своего пистолета Изабель и протянула свободную руку за спину — прикрыть дверь.
   — Нет. Я жив, — глухо сказал распростертый на ковре мужчина голосом Сент-Джона и пошевелился.
   Леди Дороти немедленно ткнула его тростью — словно лягушку к земле припечатала.
   Тео прошлась вдоль стены и удовлетворенно хмыкнула:
   — Отличный выстрел, Летти! Ты разнесла в лоскуты эту идиотскую картину!
   — Ах, — засмущалась Летти. — Какая неприятность!
   — Но ничего, я могу купить другую, пусть только мистерСент-Джон скажет имя художника!
   — Остынь, Летти! — буркнула Тео. — Мы с тобой не на выставке картин!
   — Идиотскую? — возмутился Доминик. — Да я ухлопал на нее уйму денег!
   — Все равно — идиотская, — сказала Тео.
   — О, тогда вы ничего не получите взамен, мистер Сент-Джон, — сказала Летти. — Уймы денег у меня нет.
   В дверь постучали. Изабель немедленно привалилась к ней, мешая открыть. Элизабет присоединилась к ней, с тревогой наблюдая за тем, как бешено дергается дверная ручка.
   — Милорд! — послышался из-за двери встревоженный голос. — С вами все в порядке?
   — Конечно, — сдавленно откликнулся Доминик. — Возвращайтесь в постель!
   — Я слышал выстрел, — сказал тот же голос.
   — Я чистил пистолет, — крикнул Доминик, — и тот случайно выстрелил. Идите спать!
   — Но я слышал еще и крик, — упорствовал стоящий за дверью.
   — Это… — замялся Доминик. Леди Дороти сильней налегла на трость. — Э-э-э… Это я кричал!
   За дверью замолчали, осмысливая услышанное.
   — Вы, милорд? — изумленно сказал наконец тот же голос.
   — Я, я, — раздраженно крикнул Доминик. — А теперь идите спать, пока я вас не уволил!
   — Слушаюсь, милорд.
   За дверью раздалось шарканье шагов, а затем наступила тишина.
   — Ну, ваша светлость, — сказал Доминик, — теперь-то я могу подняться? Трудно, знаете ли, разговаривать, лежа ничком на ковре!
   — А по-моему, очень даже подходящая для вас поза, — заметила Изабель.
   Дороти с сожалением вздохнула.
   — Боюсь, ты не права, Изабель. Уж кому, как не тебе, знать, что мужчина совершенно теряет способность соображать, когда лежит ничком! — Она убрала трость. — Вы можете подняться, Сент-Джон, но помните: одно неосторожное движение, и я позволю Изабель продырявить вашу шкуру!
   — И не сомневайтесь, я-то не промахнусь, — заверила Изабель поднимающегося с ковра Доминика.
   Он встал и хмуро поклонился.
   — Я еще накануне сказал, что вы — необычная женщина, — сказал он и покосился на троицу пожилых дам. — Леди, давайте лучше присядем. Разговаривать сидя будет приятнее. — Доминик криво улыбнулся и добавил: — Я мог бы позвонить, чтобы нам подали чай, да только вы вряд ли примете такое предложение!
   — Присядем, — согласилась леди Дороти и направилась к дивану.
   — Присядем, — сказала Летти. — А то я сейчас в обморок упаду!
   И она засеменила к изящному стулу.
   Вслед за нею и все остальные расселись по стульям. Последним, как и подобает воспитанному джентльмену, присел Доминик — прямо напротив герцогини.
   — Итак, вы готовы проявить благоразумие и отказаться от дуэлей? — спросила его леди Дороти.
   — Разумеется, мадам, — улыбнулся Доминик. — Одно дело — сразиться с двумя мужчинами, но совсем другое — противостоять сразу пятерым леди! Я не трусливый человек, но и не глупый!
   — Жаль, — сокрушенно пробормотала Тео. — А я так рассчитывала пристрелить вас!
   — Нет, — возразила Изабель. — Это было мое право — пристрелить его!
   Доминик посмотрел на них и засмеялся.
   — Ну и кровожадная банда! Им бы только убивать, а?
   — Не нужно было лезть ко мне с поцелуями, — сказала Изабель.
   — Это я и сам начинаю понимать, — согласился Доминик. — Вы, я смотрю, защищены лучше любой леди!
   — Хотя я и не леди, — покраснела Изабель.
   — Неважно! — сказала Тео. — Зато друзьями тебя бог не обидел!
   — Да, — включилась в разговор леди Дороти. — И поскольку эта женщина — любовница моего внука, маркиза, вы впредь не смеете даже приближаться к ней. Все, что принадлежит нашей семье, не только заслуживает, но даже требует уважения.
   — Понимаю, — сказал Доминик. — Но я же не знал, что она любовница вашего внука. Когда я увидел ее, она стояла на стойке бара в «Бойцовом петухе» и пела. Да так громко, что ее ни о чем и спросить-то было нельзя!
   — Да, — покосилась на Изабель леди Дороти. — Что есть, то есть. Вести себя тихо Изабель не умеет.
   — На стойке бара? — взволнованно переспросила Летти. — Правда? И это было, я полагаю, потрясающее зрелище?
   — Настолько потрясающее, что и святой не смог бы удержаться и не поцеловать ее, — улыбнулся Доминик.
   — Ах, — улыбнулась Летти и посмотрела на Изабель. — Ты должна гордиться этим, дорогая!
   — Да перестаньте! Я и пела-то фальшиво! — засмущалась Изабель.
   — Мужчин не волнует тональность, — сказала леди Дороти. — Признаюсь, я не в восторге от поведения Изабель. — Она строго посмотрела на Доминика. — Но что вы можете сказать в свое оправдание, сэр?
   — Боюсь, что то же самое: она вела себя вызывающе.
   — Хорошо, — кивнула Дороти. — Но почему, когда вам все стало понятно, вы предпочли принять вызовы Терренса и Джоша вместо того, чтобы просто извиниться?
   — Они ударили меня, ваша светлость, — сказал Доминик. — И я, как человек чести, не мог снести оскорбления.
   — Очень отрадно видеть человека с такими понятиями о чести, — согласилась герцогиня.
   — А что вы можете мне предложить? — спросил Доминик. — Если забыть о вашей попытке пристрелить меня?
   — Принесите свои извинения и откажитесь от дуэли.
   — Нет, — покачал головой Доминик. — Это невозможно.
   — Может, связать его да отвезти в Лондон? — предложила Тео. — И пусть им там займутся эти писаки-газетчики!
   — Нет, — быстро возразил Доминик и занервничал. — Не нужно этого делать. Лучше договоримся так: я немедленно уеду на месяц-другой, а к своему возвращению придумаю какую-нибудь историю.
   — Хорошо, — согласилась леди Дороти. — Но нам хотелось бы получить гарантии, что вы сдержите свое слово и не станете стреляться утром с Терренсом и Джошем.
   — Мадам, — рассмеялся Доминик. — Если я явлюсь теперь на дуэль, у меня будет невеселый выбор: либо дать Терренсу и Джошу продырявить себя, либо убить их и остаться лицом к лицу с пятью женщинами, которые жаждут моей крови. Ну уж нет! Должен вам заметить, что я всегда считал женщин более опасными противниками, чем мужчины. Вы умеете убивать не только в открытом бою, но и тайно.
   — Верно, — поднялась с дивана леди Дороти. — Мы в отличие от вас, мужчин, не любим пальбу, кровь, драки. Это ваш удел. Мы, женщины, прекрасно умеем справиться с любым соперником и не прибегая к пистолету и шпаге. Нам для этого хватает наших мозгов. Что поделать? Мы просто умнее вас!
   — О да, — поморщился Доминик.
   — Пойдемте, леди, — сказала леди Дороти. — Этот человек все понял, а нам нужно вернуться до того, как нас хватятся.
   Дамы поднялись со своих мест и дружно двинулись к двери. На пороге леди Дороти обернулась.
   — Я полагаю, вы не станете распространяться о нашем визите? — спросила она.
   — Конечно, нет, — усмехнулся Доминик. — Ни за что на свете не захочу поведать кому-либо о том, что со мною сотворили пятеро разгневанных женщин. Пусть все останется между нами.
   — Договорились, — кивнула леди Дороти и обернулась к Изабель. — Кстати, а как вы с Элизабет добрались сюда?
   — Украли лошадь из конюшни, — призналась Изабель.
   — Грубая работа, — поморщилась леди Дороти. — Мы-то украли лошадей вместе с каретой. Ну, пойдемте. Поедете вместе с нами. С комфортом.
   11
   Первые лучи солнца едва успели позолотить верхушки деревьев, как в столовой воцарилось оживление. Все обитательницы дома собрались к завтраку в этот ранний час — свежие, умытые, тщательно одетые — и проголодавшиеся. Они наперебой заказывали все новые и новые блюда, и бедный Стилтон сбился с ног, разрываясь между столовой и кухней, в которой деловито хлопотала новая хозяйка. Леди Дороти нашла эту повариху в одном из ближайших городков и была весьма довольна своим выбором. Повариха оказалась крупной, флегматичной англичанкой, обожавшей детей и собак. Узнав об этом, леди Дороти подумала, что новая повариха сможет заодно справиться и с хозяйством.
   Единственной леди, у которой сегодня утром отсутствовал аппетит, была Амелия. Она сидела бледная, молчаливая и осторожно держала чашку с чаем в своих тонких пальчиках.
   — Амелия, дорогая, — обратилась к ней Дороти, щедро накладывая ложкой мармелад на кусок хлеба, густо намазанный маслом. — Что-то ты неважно сегодня выглядишь!
   — Ах, — вздохнула Амелия, и чашечка дрогнула в ее нервных пальцах. — Ах!
   — Что с тобой, милая? — спросила девушку Летти. — Может быть, у тебя мигрень? О, мигрень — это ужасно. И почему-то она случается именно тогда, когда тебе просто необходимо быть в форме и у тебя накопилась тьма неотложных дел. И на тебе! Вместо того чтобы заниматься ими, ты получаешь эту болячку и должна лежать весь день в комнате с зашторенными окнами! Но я знаю одно верное средство от мигрени: розовая вода и щепотка лауданума. Действует безотказно! — Она сконфуженно задумалась и извиняющимся тоном сказала: — Только, сдается мне, я забыла взять с собой лауданум!
   — У меня есть, — успокоила леди Дороти. — Дать тебе немного, Амелия? Ты, наверное, плохо спала этой ночью!
   — Нет, не нужно, — грустно сказала Амелия и опустила глаза. — Ах, я не перенесу этого. Крестная, я должна кое-что вам сказать. Боюсь, что нечто ужасное.
   — О-о? — удивилась леди Дороти. Она отложила очередную булочку и деликатно слизнула с пальца остатки джема. — Говори, слушаю.
   Амелия испуганно покосилась на сидящих за столом женщин.
   — Я… Я, право, не уверена, что могу говорить об этом… Боюсь, это так расстроит вас. И напугает… Когда Бетти рассказала мне, я чуть не умерла от страха.
   — Ну, смелее, — подбодрила ее леди Дороти.
   — Это вы наберитесь смелости, — предупредила Амелия. — То, что я скажу, — ужасно!
   — Мы постараемся, — сказала Тео. — Соберемся с духом, закалим свои сердца!
   — Хорошо, — сказала Амелия и глубоко вздохнула, собираясь с духом. — Крестная! В эту самую минуту ваш внук и… э-э… друг мисс Изабель стреляются на дуэли с Домиником Сент-Джоном. Папа говорил, что Доминик Сент-Джон — прекрасный стрелок.
   — Я знаю, дорогая, — бесстрастно сказала леди Дороти и потянулась к чашке. — Да мы все об этом знаем.
   — Что? — изумилась Амелия.
   — Бетти — известная болтушка, — извиняющимся тоном сказала Элизабет.
   — Ну, я-то, положим, узнала это не от Бетти, — фыркнула Дороти. — Стану я еще слушать, о чем там сплетничают мои горничные!
   — Тогда кто же сказал вам об этом? — растерянно спросила Амелия, переводя взгляд на Изабель. — Надеюсь, не вы?
   Изабель огорченно покачала головой.
   — Не я. Хотя думаю, что стоило бы. В карете куда приятнее ездить, чем верхом!
   — Простите? — заморгала Амелия, совершенно сбитая с толку.
   Дороти громко рассмеялась.
   — У вас появились аристократические замашки, Изабель! Самое главное — личный комфорт! — Она перевела взгляд на Амелию. — Я узнала обо всем от Стилтона, Амелия. Он рассказал мне о том, что случилось, — как и положено настоящему дворецкому.
   — Так вы знаете! Вы все знаете! — закричала Амелия. — Знаете и… и можете так спокойно…
   — А что мне остается? — пожала плечами леди Дороти. — Все равно я ничего не могу поделать. Мужчины не терпят, когда женщины вмешиваются в их дела!
   — Точно, — кивнула Изабель. — Нам, бедным женщинам, никогда не понять мужчин с их представлениями о чести.
   — Одержимые! — буркнула Тео. — Уж если им втемяшилось продырявить друг друга, то черта лысого их удержишь! Вот почему я всегда говорю: держитесь подальше от этих дьявольских созданий и упаси вас бог выходить за них замуж! Того и гляди, что один наступит на ногу другому, тот обидится, а дальше дуэль, трах-бах — и ты уже вдова!
   — Ах, как вы можете! — воскликнула Амелия. — Я глаз не могла сомкнуть всю ночь — все думала, думала…
   — А что вы делали? Ну, кроме того, что думали? — спросила Изабель.
   — Как — что? — непонимающе посмотрела на нее Амелия. — Я молилась. Ну да, всю ночь молилась.
   — И не пытались поговорить с Терри?
   — Конечно, нет, — возмутилась Амелия. — Леди не может посещать спальню мужчины!
   — Да, мне легче, я не леди, — сказала Изабель.
   — И я тоже. Я всего лишь компаньонка, — присоединилась к ней Элизабет.
   — Кстати говоря, я неплохо выспалась, — заметила Изабель. — После всего этого я едва добралась до постели и уснула как убитая!
   — И вы могли в такую ночь позволить себе спокойно спать?! — воскликнула Амелия. — Зная, что Терренсу предстоит из-за вас драться на дуэли? Не говоря уж о мистере Бабникере!
   — Понимаете ли, — сказала Изабель, — я — женщина простая, где уж мне до вас, настоящей леди, с вашими тонкими чувствами!
   — Но… но… — ахнула Амелия. — Он же ваш…
   — Да, конечно, — согласилась Изабель и усмехнулась. — И прекрасный при этом!
   — Изабель, — предупреждающе сказала леди Дороти, — не нужно осуждать Амелию. Она проявила свои чувства так, как сумела. Она не спала всю ночь, думая о Терренсе.
   — И молилась, — кивнула Тео. — Нелегкое занятие, должна заметить!
   В дверях столовой появился Стилтон, и леди замолчали.
   — Да, Стилтон? — спросила дворецкого леди Дороти.
   — Джентльмены вернулись, ваша светлость, — поклонился тот.
   — Ах, они живы! — радостно закричала Амелия. — Слава богу!
   — Живы, живы, будьте уверены, — сказала леди Дороти. — И как они выглядят, Стилтон?
   — Да-да, — заволновалась Амелия. — Они не ранены?
   — Нет, мисс Амелия, — торжественно объявил Стилтон. — Во всяком случае, я не увидел у них каких-либо увечий. Но должен предупредить, ваша светлость, что оба они выглядят сильно раздраженными.
   — Как пауки в банке, — прокомментировала Тео.
   — Приведите их сюда, Стилтон, — распорядилась леди Дороти.
   Когда дворецкий ушел, она обвела всех заговорщицким взглядом.
   — Не забудьте, леди, никто ни о чем не знает! Кроме Изабель, разумеется. Но кроме нее — никто!
   Герцогиня подмигнула и обернулась к двери.
   — Доброе утро, Терренс! И вам, мистер Бабникер!
   Мужчины вошли в столовую с кислыми лицами.
   — Доброе утро, — пробурчал Терренс. — Что-то вы сегодня раненько все поднялись!
   — Да, — охотно согласилась леди Дороти, — но сегодня у нас столько дел! Мы собираемся за покупками, а это такое долгое занятие — и дня не хватит!
   — За покупками? — воскликнул Джош.
   — Ну да, — сказала леди Дороти. — Ведь скоро бал, и каждой из нас нужно подумать о своем гардеробе. А что это вы сегодня так рано поднялись? Ездили верхом?
   — Нет, — сдержанно сказал Терренс, подсаживаясь к столу. — Дела были.
   — Все кончилось удачно? — спросила Изабель, опуская ресницы.
   Терренс мрачно посмотрел на нее.
   — Я же здесь, не так ли?
   — Тогда самое время позавтракать, — улыбнулась Изабель своей ангельской улыбкой. — Вы, наверное, проголодались. Или не успели?
   — Ничего не получилось! — воскликнул Джош, садясь на стул. — Мы никого не встретили, Джез. Эта бешеная акула… э-э… этот джентльмен… Он не пришел!
   — Не пришел? — вполне естественно удивилась Изабель.
   — Терренс, — сказала леди Дороти, — я прошу тебя: не затевай никогда никаких дел с необязательными людьми. Такие люди всегда ненадежны.
   — Я думал, что имею дело с джентльменом, — нахмурился Терренс.
   — Нет, Дороти права! — воскликнула Летти. — Папа всегда говорил, что, если человек опаздывает на десять минут, с ним нельзя вести никаких дел! У него самого был партнер, который начал с того, что стал опаздывать, а кончил тем, что скрылся вместе со всеми папиными деньгами! Так что это дело проверенное. Правда, это касается только мужчин. Женщины — другое дело. Но для них опоздания извинительны — ведь такова женская натура.
   — Летти, — одернула сестру Тео. — Опять болтаешь!
   — Да, — согласилась Дороти. — Давайте лучше вернемся к разговору о нарядах.
   — О нарядах? — возмутился Джош. — Хорошенькое дело! Нас нет, и неизвестно, где мы, и что с нами, а они сидят здесь и обсуждают свои бантики и оборки!
   — Для женщины быть хорошо одетой — самое первое дело, — заметила Дороти и строго посмотрела на Джоша.
   — Ах, — прижала ко рту ладошку Амелия. — Простите!
   И она опрометью бросилась прочь из столовой.
   — Пойду за ней, — быстро поднялась со стула Летти. — Бедная девочка, она…
   — Она так страдает от мигрени, — вставила леди Дороти. — Да, пойди, Летти. Я сейчас тоже приду — принесу лауданум. — Она посмотрела вслед Леттп и сказала: — Надеюсь, Амелии вскоре станет легче и она все-таки сможет пойти за покупками. Мы подождем.
   — Новое платье — это, конечно, событие! — сказал Терренс и повернулся к Изабель: — Не откажешься покататься вместе со мною верхом до начала Великого Похода За Покупками?
   — С радостью, — опустила глаза Изабель.
   — Отлично! — воскликнул Джош. — Элизабет, а вы не составите мне компанию?
   — Нет, мистер Бабникер, — холодно ответила она. — На сегодняшнее утро у меня запланированы более важные дела.
   — Более важные? — прищурился Джош.
   — Да, — отрезала Элизабет, вставая. — Составьте лучше компанию Изабель.
   Она кивнула присутствующим и быстро вышла из комнаты.
   — Не нужно ли еще кому-нибудь чаю? — спросила леди Дороти.
   — Проклятие, — пробормотал Джош, провожая взглядом Элизабет. — Лучше бы этот чертов парень появился. Укокошил бы меня — и конец всем проблемам!
 
   — Помедленнее, Изабель! — окликнул ее сзади Терренс. Изабель поморщилась, но лошадь свою придержала. Они с Терренсом скакали сейчас вдоль берега хорошо ухоженного пруда, и отсюда открывался широкий и красивый вид на все поместье герцогини.
   «Да, — подумала Изабель, — избежать разговора, похоже, не удастся».
   — Но ты же предлагал покататься верхом, — через силу рассмеялась она.
   — Покататься, а не устраивать скачки, — возразил Терренс, догнав наконец Изабель. — Давай-ка спешимся и пройдемся немного пешком, если ты не против.
   И, не дожидаясь ответа, он соскочил с седла на землю.
   — Но я могла бы просто ехать помедленнее, — сказала Изабель и слегка покраснела.
   — Да за тобой и сам черт не угонится, — заметил Терренс, протягивая руку.
   — Только ты, — усмехнулась Изабель.
   Она закатила к небу глаза, а Терренс расхохотался.
   — Как ты жестока, Изабель. Я сегодня ради тебя готов был смотреть в глаза смерти, а ты так со мной…
   — Но я же просила тебя не смотреть ей в глаза, помнишь? — Изабель высвободилась из его объятий. Он сделал вид, что не заметил этого — точно так же, как чуть раньше сделал вид, будто и не замечает того, что обнимает Изабель, хотя она уже давно стоит на траве.
   — Ну что ж, пойдем, — сказала Изабель. — Если и пешком не будешь за мной поспевать, скажи — я пойду помедленнее.
   — Что-то я не понимаю, — сказал Терренс. — Интересно, ты вела бы себя так же надменно, если бы моя утренняя встреча с Сент-Джоном все-таки состоялась?
   Он взял под уздцы обеих лошадей и направился к ближайшему дереву, чтобы привязать их. Изабель смотрела ему вслед и изо всех сил старалась скрыть те чувства, что бушевали сейчас в ее сердце. Когда Терренс вернулся, она продолжила разговор с того самого места, на котором он прервался.
   — Но ведь встреча-то не состоялась, — заметила Изабель и быстро пошла вперед.
   — Лучше бы она состоялась, — сказал ей вслед Терренс, и в его голосе было столько отчаяния, что Изабель не выдержала, остановилась и обернулась. — Тогда, может быть, ты не была бы сейчас такой холодной и безразличной ко мне, — закончил он.
   Изабель напряженно улыбнулась.
   — Ищете сочувствия, милорд? Напрасно. От меня не дождетесь, и не надейтесь.
   — Да? — нахмурился Терренс. — А ты представь, Изабель. Я поднимаю пистолет и целюсь в Сент-Джона.
   Он поднял руку с воображаемым пистолетом и прицелился в воображаемого противника.
   — Сент-Джон стреляет первым. И ранит меня. Смертельно. Прямо в сердце…
   Терренс прижал руку к груди и картинно изобразил страдание.
   — Прекрати! — порозовела Изабель.
   — И вот я умираю, — простонал Терренс голосом заправского трагика. — Прощай, жестокий мир!
   Он зашатался.
   — Умираю! Прощай, жестокая Изабель!
   Он красиво упал на траву.
   — Эй, Терренс, — засмеялась Изабель. — Вставай скорей — простудишься!
   Он продолжал лежать без движения. Но говорить не перестал:
   — Что значит простуда для человека, у которого пробито сердце и чья кровь капля за каплей вытекает на землю!
   Изабель перестала смеяться. Ей вдруг стало не по себе.
   — Вставай, — наклонилась она к Терренсу. — Хватит ломать комедию!
   Он слегка приоткрыл один глаз.
   — А ты будешь плакать над моим гробом, Изабель? И что ты будешь делать потом? Будешь ли носить по мне траур?
   — Траур? — подбоченилась Изабель. — А как же! Я и на твои похороны приду в трауре: алое платье с большим декольте и розовыми кружевами!
   — О-о-о! — взвыл Терренс и снова прикрыл глаз. — И ничего черного?
   — Разве что нарукавная ленточка, — задумчиво сказала Изабель. — Но обязательно с розовой каймой!
   — А плакать? Плакать ты будешь? — с надеждой спросил он.
   — Это — да, это конечно, — охотно согласилась Изабель. — Поплачу. Ведь это так эффектно, когда женщина рыдает над гробом. На коленях. Примерно вот так.
   И она театрально опустилась на колени рядом с Терренсом.
   — Осторожнее, — прошептал он. — Простудишься.
   — Что значит простуда для актрисы, которой выпала возможность сыграть в такой роскошной пьесе? О, я буду плакать долго и красиво, можешь поверить. И искренне.
   — Искренне? — Терренс мигом ожил, сел на траве и обнял Изабель за плечи.
   — Ну разумеется. Как же можно не плакать искренне над бездарно загубленной жизнью?
   — Ах, вот в чем дело! — Он протянул руку и коснулся ее щеки. — Я не сделал так, как ты хотела, и теперь ты злишься.
   — Злюсь? — спросила Изабель, чувствуя приятное тепло от его прикосновения. — Нет. Просто, если бы тебя убили…
   Терренс нежно обвел пальцем контур ее губ. Это бесхитростное движение окончательно сбило Изабель с мысли. Она прикрыла глаза и замолчала, прислушиваясь к бешеному ритму своего сердца.
   — Продолжай, — попросил Терренс и, едва касаясь, провел ладонью по ее плечам. — У тебя здорово получается. Душераздирающая сцена. Итак, ты рыдаешь надо мной — искренне и безудержно.
   Он наклонился вперед, прижался щекой к щеке Изабель.
   — А теперь, по канонам жанра, ты должна склониться надо мною и в последний раз поцеловать меня перед вратами вечности.
   — Нет, — передернулась Изабель.
   — Почему же нет? — шепнул Терренс.
   — Ты не должен умирать, — чудесные губы Изабель тронула мягкая улыбка, — ведь тогда… тогда твои губы станут холодными, и…
   — Тогда я с превеликой радостью оживаю! — объявил Терренс и прижался губами к губам Изабель.
   Она обняла Терренса за шею, трепеща, прильнула к нему.
   Какое счастье, что он не встретился с Сент-Джоном! В противном случае она никогда бы уже не смогла вот так обнять и поцеловать его! Подумав об этом, Изабель невольно вздрогнула.
   — И чтобы больше никаких дуэлей, — твердо заявила она. — Ни с кем и никогда!
   — Постараюсь, — сказал Терренс и крепче обнял Изабель. — Да и как можно драться на дуэли, если твой противник не пришел?
   — Не пришел, и слава богу, — шепнула Изабель, пытаясь скрыть свое замешательство.
   — Скажи-ка… — слегка откинулся назад Терренс и вгляделся ей в глаза.
   Изабель выпрямилась. Она уже знала, о чем он сейчас спросит.
   — Бабушка и тетки знали, что я дерусь сегодня на дуэли?
   Изабель облегченно вздохнула. Так вот о ком он думает: о герцогине и ее сестрах!
   — Право, не знаю, — нахмурилась она. — Но я не удивлюсь, если окажется, что знали.
   — Мне кажется, — медленно сказал Терренс, — что они сумели кое-что предпринять для того, чтобы Сент-Джон не появился на дуэли.
   — Почему ты так думаешь?
   — Потому, — помрачнел Терренс, — что они вмешиваются и контролируют мою жизнь с самого моего детства.
   — И что в этом плохого?
   — Взрослый мужчина должен просить разрешения на каждую драку! — поморщился он.
   — Но ведь ты же не разрешил мне драться с Сент-Джоном, — заметила Изабель. — Хотя он оскорбил меня, а не тебя, и это я должна была драться с ним.
   — Это разные вещи, не путай, — ответил Терренс. — Ты женщина, а я мужчина, который опекает и защищает тебя.
   — Мужчина, женщина — какая разница? — возразила Изабель. — Просто когда один человек заботится о благе другого, это и есть настоящая опека.
   Терренс замер.
   — Так, значит, бабушка и тетки все-таки позаботились, чтобы Сент-Джон отказался от вызова?
   — Нет, — покраснела Изабель. — Могу тебе поклясться, что…
   — Правда?
   — Правда, — солгала она, не представляя, как она сумеет выкрутиться, если Терренс продолжит свое расследование.
   — Что-то мне не верится, — сказал Терренс. — Ну да ладно. Рано или поздно я все равно докопаюсь до истины.
   — И что? — сглотнула Изабель. — Если даже вдруг раскроется, что они что-то предприняли — я говорю: может быть! — ну и что с того?