Кулагин Олег. Звезды в кармане

   – Ну… Как обычно… Вещество переходит в излучение.
   – Не-а, – решительно качнул головой Васька, – Я переходить в излучение не согласен!
   И опять взялся за кусок трубы.
   Нам с Бинком едва удалось сдержать его творческий порыв.
   – Есть ещё шанс, – сказал волосатик, – Искривление – нестабильно. Значит, оно может быть неоднородным.
   – То есть?
   – Вдруг где-то сохранился выход. Горловина, через которую можно покинуть флуктуацию!
 
   Мысль показалась мне рациональной. Только как найти эту чёртову горловину?
   – Пространство влияет на гравитацию… Бинк, у тебя есть, чем её мерять?
   Волосатик задумчиво оскалил левый клык:
   – Увы… Вся измериловка накрылась ещё при первом обстреле.
   Я почесал затылок. Меня осенило:
   – Бинк! Как искривления действуют на магнитное поле?
   Хоббит радостно встрепенулся:
   – Чем больше искривления, тем сильнее будет прыгать стрелка компаса!
   – Она и сейчас прыгает, – хмуро заметил Лубенчиков, разглядывая изображение стрелки на экранчике своего браслета.
   – Возле горловины она вообще с ума сойдёт! – успокоил Бинк.
 
   Мы двинулись в разные стороны. Браслеты высвечивали дистанцию от корабля.
   – Есть пятьсот метров! – послышался васькин голос. Не из браслета, а откуда-то рядом с моим ухом. Я даже оглянулся с непривычки. Конечно, вблизи никого не было.
   – Поворачивай налево и наблюдай за компасом! – отозвался Бинк.
   Через минуту и я последовал этому совету.
   Мы двигались по окружности, в центре которой был звездолёт-цилиндр. Медленно, как лунатики. Не сводя глаз с красных стрелок.
   Лубенчиков бормотал что-то. Всё громче. И я, наконец, разобрал слова:

 
– А в Подмосковье водятся клещи,
Ловятся киты!
 

   – Лучше места нет и не ищи!.. – затянул Васька, без всякого оптимизма в голосе.
   – Тише, придурок, – мягко попросил Бинк.
 
   Стрелки подрагивали, равнодушно исполняя нехитрый танец. Минута тянулась за минутой…
   – Есть! – вдруг выпалил Васька. Замолчал и добавил не так уверенно, – Кажется, что-то было…
   – Стой на месте! – скомандовал хоббит, – Иду к тебе!
   Что мне делать – он не посоветовал. Я решил продолжать обход. Может, мне повезёт больше?
   Две зелёные точки на экране браслета сближались. Бинк шёл к Ваське. А потом случилось непредвиденное. Неподвижная точка слегка шевельнулась. И исчезла с экрана.
   – Васёк, – позвал я, – Ты там?
   Никто не отозвался.
   – Бинк! Ты его видишь?
   Молчание. И хмурый голос хоббита:
   – Нет… Не вижу.
   Фигня какая-то! Сначала – Димыч, а теперь и Лубенчиков!..
   Я провёл ногтем по экрану, задавая азимут и бросился через мглу. Справа и слева, у самого уха, попискивало. Регулируя интенсивность звука, браслет помогал мне выдерживать направление.
 
   Бинка я обнаружил сразу.
   Волосатик медленно переступал взад-вперёд. Таращился на красную стрелку компаса. Тихонько ругался.
   – Васёк! – опять позвал я. Без малейшего результата.
   Я глянул на свою стрелку. Вялую, как примороженную… Бесполезную.
   В этот миг, будто что-то толкнуло изнутри.
   Я сделал один шаг. Второй. Я прыгнул через кочку…
   В глаза мне ударил яркий солнечный свет.
 
   – Ну, и где вы там застряли? – усмехнулся Лубенчиков.
   А я зажмурился с непривычки. Кругом был день.
   Яркий, ослепительный… Прекрасный.
   Куртка и рубашка Лубенчикова валялись на травке. С видом победителя, Васька нежился под лучами.
   – Чего молчишь, Лёха?
   Я не ответил. Я смотрел.
   Небо над нами – ярко голубое. Земное. Метрах в ста начинался лес. За ним, вдали, темнели горы.
   Я обернулся. В другую сторону тянулась обширная равнина. Блестела лента реки. И опять лес – у самого горизонта.
   Я моргнул.
   Это было красиво. Так красиво, что дух захватывало…
   – Ау, Лёха! – позвал Васька.
   – Ау, – машинально пробормотал я. И завертел головой. Рядом слышалось низкое жужжание. Какие-то насекомые, чертовски похожие на шмелей, кружили над луговыми цветами.
   – У тебя что столбняк?
   – Слушай, Васёк… Здесь же – совсем… совсем как у нас!
   – Может и лучше, – лениво заметил Лубенчиков, – Как ты думаешь, долго этот волосатый будет искать выход?
   Лёгкая рябь пробежала. Будто нагретый воздух поднимался, там, откуда я вышел пару минут назад. И опять прояснилось. Сколько ни вглядывайся – ни корабля, ни нашего волосатого друга… Гладкое, ровное место – до самой реки. Если не знаешь – хрен догадаешься. Бермудский треугольник местного значения…
   Когда чудес много – они становятся утомительными.
   Я расслабленно опустился на травку:
   – Подождём… Спешить все равно некуда.
 
   Мы лежали и слушали «шмелей». После всех потрясений, выпавших нам за эти часы, размышлять о чём-то серьёзном не хотелось. Прошлое, будущее… Сейчас мы жили в настоящем. И мы им наслаждались.
   – Лёха, спорим, что волосатик ещё полчаса будет бродить?
   – Не-а… Полчаса это слишком… От силы – минут пятнадцать.
   – Спорим на десятку!
   – Да хоть на миллион, – лениво пробормотал я. Сомневаюсь, что где-нибудь в Галактике нам пригодятся российские рубли.
   Возвращаться и помогать хоббиту отыскивать выход совершенно не хотелось. Пускай он, неандерталец, почувствует – мы земляне тоже кой-чего стоим!
   Минуты пробегали. Васька рассуждал вслух. Лубенчиков уже вынашивал планы освоения здешнего мира. И первым пунктом в грандиозной программе значилось: найти местных девиц.
   – Волосатый же говорил – большинство планет населено людьми! Значит, и мы не пропадём. А если найдём женщин – вообще заживём, как сыр в масле!
   – Да ну? Васёк, открою тебе тайну. Женщины, как правило, отдельно в природе не встречаются. Как правило, к ним в нагрузку идут здоровенные мужики…
   Лубенчиков хмыкнул.
   – …С преобладающей гетеросексуальной ориентацией, – на всякий случай уточнил я.
   – Увы, – вздохнул Васька, – Но ничего. Я готов к конкуренции!
   – Боюсь, нас не допустят даже к отборочному туру…
   Я зевнул и глянул на часы:
   – Ого! Двадцать минут!
   – Говорил же, минимум полчаса! – расплылся Лубенчиков.
   – Наверное, стоит помочь инопланетному товарищу.
   – Ещё чего!
   – А помнишь, он рассказывал об аннигиляции…
   – Вот-вот! Очень красивое явление! – плотоядно прищурился Васька, – Тебе как физику должно быть особенно интересно!
   Лубенчиков добавил ещё несколько фраз. Из которых самая цензурная звучала как:
   – Пускай этот свежеразмороженный не выпендривается…
   Но природная доброта всё же взяла верх. Мы поднялись с травки. И двинулись к точке выхода.
   Не тут-то было!
   Минут пять топтались, ходили кругами – без малейшего результата.
   – Неужто дырка затянулась! – испуганно выдавил Васька, разглядывая мёртвую стрелку компаса.
   Чертовщина…
   Я проверил свой браслет. Нет, компас – действует. А вот передатчик не работает. Как и у Васьки. Путешествие через искривлённое пространство не миновало бесследно для инопланетной техники.
   Вдруг и с Бинком что-то случилось?
   Мне стало не по себе. Только-только нашли брата по разуму и опять потеряли… Какой бы он ни был – а всё же живое существо. Почти человек.
   Сильно огорчиться я не успел.
   Откуда-то сзади раздался знакомый ехидный голосок:
   – Ну, что голокожие? Успели наложить в штаны? Не ссыте, Бинк вас не бросит!
   Лубенчиков радостно матернулся.

Глава 4

   Хоббит появился шагах в двадцати от того места, где его можно было ожидать. Похоже, горловина не была устойчива и медленно дрейфовала в пространстве. Бинку пришлось попотеть, отыскивая единственно верную точку.
   Не так уж плохо для начала.
   Отряд робинзонов снова достиг гармонической цифры три.
   Вот только, имущества для жизни на неизвестной планете у нас маловато – лазерная «пукалка» у Бинка, две железяки и кухонный нож – у меня и Лубенчикова. С корабля-цилиндра можно было взять и больше…
   Мы оценили шансы. И наотрез отказались возвращаться. Несмотря на все уговоры Бинка.
   – Мужики! Если пространство схлопнется – наши четыреста тысяч накроются медным тазом!
   – Наши?
   – 200 – мне, 200 – вам! Клянусь честью прародителя!
   – Вот и посылай туда своего прадедушку!
   – Это ж быстро! Зацепим гипердвижок магнитами и отбуксируем! Всего несколько минут!
   – Я ещё слишком молод для аннигиляции! – отрезал Лубенчиков.
   – В гробу мы видали не-евклидово пространство, – как специалист уточнил я.
   – Да вы чё?! Струсили!?
   Васька демонстративно отвернулся от Бинка. А я махнул в сторону ближайшей опушки леса:
   – Предлагаю обследовать местную флору и фауну. На предмет съедобности.
   Не оглядываясь, мы двинулись вперёд. Неторопливым, размеренным шагом. Если у Бинка окончательно крыша не съехала – тоже присоединится. В конце-концов, без еды даже хоббиты не обходятся. Одного пирога на троих – явно недостаточно. Даже если это пирог с трумлями.
   – А вы не боитесь, что вас тоже проверят на съедобность? – донёсся сзади язвительный комментарий Бинка.
   Мы промолчали.
   – Своего бластера я вам не отдам! – выпалил волосатик.
   – Ну и не надо!
   – В лесу водятся монстры! Туда нельзя без оружия!
   И как последний аргумент:
   – Хорошо! Четыреста тысяч – делим на троих! Слышите – каждому 133 тысячи!
   Я хмыкнул. А Васька вдруг затормозил и глянул на меня вопросительно. Я хлопнул его по плечу и покрутил пальцем у виска.
   Хватит авантюр. Пора мне, как самому здравомыслящему, брать командование в свои руки.
   – Это большие деньги! Очень! Все звёзды будут у нас в кармане! – без особой надежды добавил волосатик и сплюнул в сердцах:
   – Вот придурки!
   – Мне его даже жаль, – шепнул Лубенчиков. А я криво усмехнулся. Давно ли сам Васька стал таким рассудительным? Если б не мой выдающийся интеллект…
   Как раз хотел об этом сказать, но не успел. Споткнулся о камень и едва не грохнулся.
   – Под ноги смотри, балбес, – внушительно прокомментировал Лубенчиков.
 
   Стена леса уже близко. Хотя… Стена – это сильно сказано. На краю – кустарник, дальше – пронизанное солнцем редколесье хвойных деревьев. Ничего угрожающего. И всё же мы притормозили. На всякий случай.
   – Красиво, – сказал я, – А деревья – совсем земные.
   – Да, – кивнул Васька, – На сосны похожи.
   Он почесал подбородок. А я задумчиво взвесил в руке железяку.
   – Слишком красиво, – вздохнул Лубенчиков. Я пожал плечами.
   – Слушай, а если этот волосатый прав? Насчёт монстров?
   Я ухмыльнулся. Во всяком голливудском фильме подобная безмятежность ничего хорошего не обещала.
   Но мы-то не в фильме!
   – Монстры здесь не водятся! Не та экосистема…
   – Неужели? – вяло удивился Лубенчиков, – А помнишь в прошлом году на Дальнем Востоке был неурожай кедровых орешков? И озверелые белочки уничтожали всё на своём пути!
   – Здесь нет белок…
   – А если они затаились? – хмуро спросил Васька. Его урбанизированная натура в чужих звездолётах ощущала себя уверенее.
   – Не бойся, если встретим белочку – я не дам тебя в обиду!
   – Угу… А если она будет не одна?
   Терпение у меня лопнуло. Я двинулся вперёд.
   Васька решил не отставать.
   – Ягоды! – заметил он через секунду, – На чернику похоже!
   – А по-моему – на волчьи…
   – Волки? – встрепенулся Лубенчиков, – Думаешь, они здесь есть?
   – Ага. И Красные Шапочки – тоже…
 
   Минут через пять мы достигли обширной поляны. Замерли, притаившись в кустах.
   – О! – шепнул Васька.
   – Это не белочка, – торопливо успокоил я, – Это зайчик!
   – Скорее уж… зайчище.
   Существо и впрямь казалось крупноватым. Но все остальные признаки, включая длинные уши, имелись в наличии. «Заяц» сидел вполоборота спиной к нам и безмятежно лакомился травкой.
   Лубенчиков осмелел:
   – Слушай, этот ушастый – он же килограмм на тридцать тянет!
   – Ага… Только попробуй его поймать.
   Васька взвесил в руке кухонный нож. Нас и «зайца» разделяло не меньше двух десятков шагов.
   – Приманить его, что ли? Только чем? Морковкой?
   – Лучше всего – зайчихой…
   – Была б она у нас – на фиг нам нужен сам заяц.
   – Кстати, ещё не известно какого он пола.
   – Сходи познакомься…
   Сзади негромко хрустнуло. Мы оглянулись. Бинк с бластером наперевес двигался в нашем направлении. Я махнул ему рукой и приложил палец к губам.
   Волосатик молча кивнул. Бесшумно ступая, достиг наших кустов.
   Лубенчиков указал ему пальцем. К счастью, «заяц» оказался не из пугливых и продолжал кушать травку. Разве что, чуть изменил позу.
   Бинк прицелился.
   Сверкнуло из раструба. Поляна окуталась облачком дыма и пара. А потом мы разглядели «зайца». Шагах в десяти от исходного положения. Ушастый принюхивался и таращился в нашу сторону.
   – Ага! Ранили! – обрадовался Лубенчиков, – Ну-ка, Бинк, ещё поджарь зайчатинки! Люблю с дымком!
   Но Бинк и так уже раз пять вдавил гашетку – без всяких последствий. Завертел бластер в руках. Что-то нажал, подкрутил. Опять стиснул гашетку и хрипло выругался:
   – Чёртова мясорубка! Сломалась!
   Тем временем, ушастый зверь презрительно глянул на нас и покинул поляну – с неторопливым достоинством. Будто давая рассмотреть, что на сероватом меху не осталось ни единой подпалинки.
   Васька не выдержал этого зрелища. С диким воплем, с кухонным ножом наперевес он бросился вслед и тоже исчез за кустами.
   – Догонит? – задумчиво прищурился Бинк.
   – Врядли, – качнул я головой. И ошибся.
   Откуда-то издалека донеслись крики, хруст сломанных веток. Мы торопливо двинулись вперёд. А минут через пять навстречу вышел сам Лубенчиков. Уже без ножа. С громадным синяком под глазом.
   – Заяц? – ошеломленно выдавил я.
   – Заяц… – хмуро отозвался Васька и добавил с надрывом в голосе, – Нет, ребята… Это не Земля… Точно вам говорю!
 
   Мы с хоббитом слушали, всё больше мрачнея.
   История и в самом деле кошмарная.
   – Бинк, туго нам придётся без твоей лазерной фиговины, – вздохнул Лубенчиков.
   – А починить её можно? – спросил я.
   – Здесь у меня – ни инструмента, ни запчастей, – развёл руками хоббит, – Правда, на корабле всё это имеется… Если бы мы вернулись… – Бинк с надеждой заглянул в мои глаза.
   – А один ты не справишься?
   – Не-а, – твёрдо отозвался волосатик, – Там дверцу заклинило… Втроём надо…
   Я моргнул, рассматривая брата по разуму. Хоббит нетерпеливо засопел. В карих глазках Бинка явно поблескивал гипергенератор за четыреста тысяч. Ни о чём другом он и думать сейчас не мог.
   Рискнуть что ли? Хрен с ним, с гипердвижком. А вот без бластера на этой загадочной планете не обойтись…
   – Можно, правда, стать вегетарианцами… – озвучил я свои сомнения.
   – Ну уж нет! – возмутился Васька, – Так и вовсе одичаем!
   И привёл в доказательство исторические примеры. По Лубенчикову выходило, что все вегетарианцы были полными отморозками. И все – плохо кончили.
   Я отнюдь не разделял его уверенности:
   – …Может даже хорошо, что этот заяц дал тебе в глаз! Может он вообще был несъедобный?!
   Васька аж подпрыгнул:
   – Ты сам-то на чьей стороне?!
   Пришлось уверять, что к нему я отношусь с гораздо большей симпатией.
   Дальше спорить было бесполезно. Решение созрело и одобрено коллективом. Скрепя сердце, я кивнул:
   – Идём к кораблю!
 
   Мы прихватили наши железяки и зашагали к лесной опушке.
   Пели птички. На разные голоса. Красиво, волнующе… И я вдруг подумал, что если вытащить из трусов резинку – можно сделать вполне пристойную рогатку. Кстати, перочинный ножик у меня имеется…
   Тьфу-ты… Надо держать себя в руках.
   В животе урчало. Чёртов пирог с трумлями – словно и не было его. Лишь разжёг аппетит!
   – Самое трудное – снова отыскать горловину прохода, – сказал я вслух.
   – Найдём! – уверенно хмыкнул Бинк. Волосатик лучился оптимизмом. Четыреста тысяч маячили перед ним и никакое искривлённое пространство не могло затуманить это чудесное видение.
   Мы вышли из леса. Пересекли открытое место. Где-то здесь была исходная точка путешествия…
   Лубенчиков замер, как вкопанный.
   – Ты чего?
   – Смотрите!
   Мы с Бинком прищурились на ярком солнце. И тоже разглядели.
   Троим робинзонам больше не грозило гордое одиночество.
   Со стороны реки в нашем направлении двигался целый отряд. Уже можно различить отдельные фигуры. Две руки, две ноги… Всё вполне человекообразное… А рядом брело стадо каких-то домашних животных.
   Я напряг зрение. Нет, слишком далеко…
   В руках гостей что-то блеснуло. Орудия из металла? Значит, цивилизация достаточно развитая.
   Но вслух обрадоваться за местных я не успел. До меня дошло:
   – Ребята, а ведь нам пора сматываться!
   Мы нервно переглянулись. Бинк оскалил клык. Потом мы, не сговариваясь, развернулись на 180 градусов и со всех ног кинулись к лесу.
   Стая «домашних животных» с лаем бросилась в погоню.
   Всё ближе и ближе… А лес – так далеко…
   Больше я не смотрел назад. Незачем оглядываться, когда ставишь рекорд в беге.
 
   В считанные секунды мы достигли опушки. Проломили кусты, даже не сбавив темпа. Помчались между соснами, распугивая птичек и иную мелкую живность.
   Не знаю, сколько это длилось. Мы бежали, пока хватало дыхалки. Потом Бинк выдавил:
   – Привал!
   Мы с Васькой не возражали. Почти свалились на траву.
   Я давно потерял обрезок трубы. Лубенчиков свою выкинул ещё раньше. И только Бинк не расстался с бесполезным бластером. Надеялся починить?
   Я прислушался. Но единственное, что смог разобрать – бешеные удары собственного сердца.
   Будем надеяться, погоня отстала. Из оружия у нас сейчас только ножи: хороший – у волосатика и перочинный – у меня.
   – Пить охота, – хрипло выдохнул Васька, облизывая пересохшие губы.
   – Это можно, – кивнул Бинк и достал из карманчика жилета круглую зелёную пластинку. Стукнул пальцами и пластинка превратилась в объёмистый стакан:
   – Держи!
   Лубенчиков взял. Продолжения в виде фляги с водой не последовало. Он нахмурился:
   – Ну…?
   – Обожди.
   Васька непонимающе заглянул в пустую ёмкость. И глаза у него округлились. Он показал мне: стакан наполнялся жидкостью!
   Бинк равнодушно объяснил:
   – Влага из воздуха конденсируется на активированную поверхность… А вы, оказывается, совсем дикие, ребята?
   Лубенчиков глотнул, передал мне.
   – Ещё неизвестно, кто из нас цивилизованнее… Много тебе помог твой бластер? Теперь будешь им вместо дубинки отмахиваться?
   Волосатик презрительно сморщился.
   Я выпил и отдал ему стакан:
   – Хватит спорить. Иначе рискуем продолжить дискуссию где-нибудь в местном каземате. Тут у них явно разгар средневековья…
   – Да, – кивнул Лубенчиков, – Иначе б они нагрянули на вертолётах. Хоть с этим повезло…
   – Как сказать. Собаки точно взяли след. Даже если мы оторвались, рано или поздно…
   – Бинк, – насупился Васька, – Ты тут хвастался своей техникой. Есть у тебя средство против собак? Что-нибудь отбивающее запах?
   – Ага, – буркнул волосатик, – В космосе я только и делаю, что сбиваю псов со следа…
   – Хреново, – подытожил я, – Если мы срочно не найдём какого-нибудь ручейка или болота…
   Я поднялся с травы.
   – Не спеши. Отдохнём чуток, – вздохнул Васька.
   – Конечно. Как раз и местные подоспеют… Торжественная встреча, пиво, шашлык…
   – Хорошо бы, – мечтательно вздохнул Лубенчиков.
   – Да. Если только шашлык делают не из тебя…
   – Любишь ты гадости говорить!
 
   Следующий час мы шли молча. Берегли дыхание.
   – А может они не такие агрессивные? – утирая пот, волосатик первым нарушил молчание.
   – Хочешь проверить? – ухмыльнулся Васька. Бинк не ответил. Только поправил на плече ремень лазерника и зашагал ещё проворнее.
   А лес не кончался. Никаких водоёмов. Даже луж.
   Я подумал, что если так будет продолжаться, общения с местными нам точно не избежать.
   Спустя минуту из-за ближайших кустов открылась панорама болота.
 
   – Километров на десять, – вздохнул Васька.
   – Нам повезло, – кивнул я.
   – Да уж, – мрачно буркнул Лубенчиков.
   Заросли высокого тростника, похожего на камыш, тянулись едва ли не до горизонта. Среди них – островки твёрдой земли. И извилистыми каналами – открытая вода.
   – Бинк, доставай нож – нам нужны три шеста. Длинных, выше нашего роста…
   Волосатик не стал возражать. Он подыскивал и срезал стволы молоденьких деревьев, а я перочинным ножом очищал их от веток.
   Только Васька маялся бездельем. Когда шесты были готовы, Лубенчиков недоверчиво тряхнул головой:
   – Вы что, действительно собираетесь идти прямо?
   – А ты что предлагаешь?
   – Сделать крюк по болоту, чтоб сбить собак. А потом вернуться и идти в обход.
   – Как ты его обойдёшь? Ни влево, ни вправо – края не видно. Они пустят собак, прочешут берег и опять возьмут след.
   – Это не факт. И кстати, ещё не факт – что данное болото вообще проходимо.
   – Очень надеюсь, что именно так они и думают.
 
   Мы ступили на мягкую почву. Несколько шагов и под ногами захлюпало. Потом кроссовки наполнились водой. Мы аккуратно обошли заросли камыша и по пояс бултыхнулись в мутноватую воду. Дно было илистым, но вполне проходимым.
   Не выбираясь на острова, мы двигались так метров триста. Раза два переплывали узкие протоки. Опять по грудь проваливались в грязь. Один раз вытаскивали Бинка. Другой раз – Лубенчикова.
   В общем, вполне достаточно, чтобы отвадить собак. Даже в этом мире они, врядли, относятся к водоплавающим.
   Теперь мы старались держаться островов. Брели с одного твердого клочка на другой. С берега нас уже не видно – ползать топями не обязательно.
   Над болотом разносились звуки безмятежности и покоя – что-то вроде лягушачьего кваканья… Жужжание насекомых… Изредка, крик болотной птицы – раздвигая тростник, я успел её заметить.
   И все же Бинк казался настороженным. Вертел головой на каждый всплеск. Бластер висел за его спиной, но даже шест он сжимал будто оружие. А Лубенчиков перемещался в пространстве с физиономией конченного фаталиста. Дескать, бывало и хуже…
   Лишь я, не знаю почему, чувствовал себя уверенно. Будто что-то хорошее ожило в душе и вело меня вперёд. С тех самых пор, как из неевклидовой мглы я вынырнул под здешнее солнце.
   Вперёд! Только вперёд!.. Много забавных приключений уже выпало на нашу долю. И если мы до сих пор живы – значит, у Вселенной насчёт нас точно особые планы…
 
   Дальний берег уже перестал быть дальним, а солнце клонилось к закату, когда мы разобрали звуки погони.
   Остановились, напряжённо вслушиваясь.
   Вроде бы, едва различимое собачье тявканье.
   – Это сзади, – шепнул Васька.
   Потом всё стихло.
   – Думаю, они пойдут в обход, – сказал я.
   – Конечно, в обход, – кивнул Лубенчиков, – Они ж не такие психи…
   Бинк промолчал. Кажется, он полностью доверял мнению двух дикарей.
 
   Короткое время спустя, мы выбрались на сухое место и повалились на травку у лесной опушки. Смертельно усталые и перемазанные грязью до неузнаваемого состояния.
   Бинку-то хорошо. С его шерстью – никакие комары не страшны. Зато нас с Васькой они распробовали и наверное остались довольны…
   Чуть оклемавшись, мы отыскали более-менее чистую лужицу и умылись. Васька посетовал на переменчивость фортуны – совсем недавно мы бултыхались в джакуззи на новейшем звездолёте класса «Эн»!
   – Сик транзит… глория мунди! – удивил он меня познаниями в латыни и тут же перевёл для необразованных, – Увы, всё хорошее кончается… И даже в Кремле однажды могут отключить канализацию…
   – Как это верно! – согласился я.
   Бинк недовольно засопел. Он не знал, что такое «Кремль».
   – Хватит болтать, голокожие! Что будем делать дальше?
   – Драпать, – категорически сформулировал я.
   Пока что, мы обладали запасом времени. И использовать его надо было по максимуму.
   Целых два часа, пока не село солнце, мы шли через лес.
   Уже в сумерках отыскали подходящие кусты, забрались внутрь и уснули мертвецким сном.

Глава 5

   Пробуждение оказалось идиллическим. Было тепло. Утренние лучи пронизывали кроны деревьев. Опять пели птицы. Где-то стучал местный дятел. Комаров не было.
   Единственное, что портило эту идиллию – храп Лубенчикова и зверское чувство голода.
   Как это Васька не справился вчера с тем зайцем! Да попадись он мне сегодня! Да что там заяц… Чувствую, сегодня я бы впился зубами даже в дикого кабана!
   Оглянулся по сторонам. Ни зайцев, ни кабанов поблизости не наблюдалось. Пришлось будить волосатика:
   – Бинк, у тебя пожрать не осталось?
   Хоббит сонно заворочался. Продрал глаза и извлёк из кармана крошечный сухарик в прозрачной упаковке.
   Крепко спавший Лубенчиков, немедленно подал голос:
   – А ещё одного у тебя не найдётся?
   – Хватит и этого, – буркнул волосатик, – Надо экономить.
   И опять раскрыл свой чудо-стакан. Минуты через три, стакан наполнился водой. Бинк опустил туда сухарик. Махонький кусочек на глазах стал увеличиваться в объёме.
   Это внушало оптимизм.
   Мы с Васькой ждали, глотая слюну.
   Но, увы, даже буханки хлеба в результате не получилось. Так себе, изрядный ломоть. А разделенный на троих он вовсе показался незначительным.