Страница:
– Илга… – прошелестел я на последнем выдохе. Она – где-то рядом…
Отчаянным усилием я сделал полшага. И свалился, теряя сознание…
Глава 12
Глава последняя
Отчаянным усилием я сделал полшага. И свалился, теряя сознание…
Глава 12
В голове – будто гулкие удары молота.
Опять вспыхивает свет. Резкий, беспощадный…
Перед глазами – тёмные круги, но становится легче. Я даже могу вздохнуть. Только не слишком глубоко.
– Вот и отлично… – раздаётся сверху.
Щекастая физиономия эскулапа склоняется над нами. Во взгляде – удовлетворение.
Все шестеро мы лежим на полу. Аккуратно упакованные в полупрозачные то ли «стебли», то ли «верёвки». Стебли кажутся живыми. Свободные кончики подрагивают. Вот мерзость!
Я почти чувствую руки. Если дотянуться до гашетки пламенника…
Пытаюсь незаметно повернуть кисть внутри кокона. И её сразу сдавливает мёртвой хваткой.
– Ведите себя тихо, – говорит ассистент, – Оно реагирует на движение. Будете дёргаться – задушит или кости переломает.
– Спасибо за доброту, – сипло говорит Лубенчиков.
– Не за что.
– Жаль не можем отблагодарить по-настоящему, – слабо вздыхает Дима, – Вот если бы снять эту упаковку…
– Зачем? – улыбается «лекарь», – Так куда надёжней. Будете в целости и сохранности.
Он обводит нас взглядом умудрённого жизнью таксидермиста и кивает:
– Повезло мне. Столько интересных экземпляров…
Я вижу лицо Илги. Она молчит. Но взгляд у неё… В башке эскулапа давно должна была дымиться пара сквозных отверстий.
– Умница, – смеётся «лекарь», – Только зря стараешься. Гипноз на меня не действует.
Он присаживается рядом и тянет свою лапищу к её волосам… Всё таки не решается и отдёргивает руку:
– Ничего. После модификации ты будешь ласковее…
Встаёт и добавляет:
– За что не люблю полковника Райлла – не умеет он беречь человеческий материал.
– Ага. Ему до тебя далеко, – голос Бинка.
– Кстати, пора его пригласить, – эскулап шагает к пульту.
– Вот это вряд ли… Райлл щас слишком занят.
– Это чем же?
– Участвует в процессе пищеварения.
Ассистент ухмыляется:
– А вы – молодцы. Избавили меня от лишней проблемы…
– Ну… Мы старались.
– Поверьте, я это ценю, – кивает эскулап и уточняет, глядя куда-то сторону, – Хватит Зэт! Вы и так почти задохнулись! Выстрелить вы не сможете! Даже в себя!
Сдавленный хрип.
Потом всё стихает.
– Так-то лучше… Трудно смириться, понимаю. Вы – отличный профессионал. Но даже они делают ошибки.
Эскулап насмешливо щурится:
– А вы, и правда, думали, что всем командует туповатый солдафон Райлл? Неужели не поняли, что главное в таких операциях – интеллект?
Фигура в синем балахоне возвышается над нами горделиво, как статуя:
– Я – здесь главный! Я! И когда Наследница «выздоровеет»…
Он замолкает. Качает головой:
– Что-то увлёкся… Извините.
– Нет-нет, продолжайте, – торопливо вставляет Васька, – Нам очень интересно!
– Ещё побеседуем, не сомневайтесь. А сейчас вызовем охрану. Они доставят вас в одно тихое, укромное место…
– Да нам и здесь неплохо!
Лицо экскулапа озаряется холодноватой усмешкой:
– Работать с человеческим материалом лучше в специально оборудованной комнате.
Тут рассудительный Димыч начинает хрипло материться. На двух земных языках и на галактическом. Делает он это так мастерски, что даже эскулап замирает, вслушиваясь.
Впрочем, пауза длится недолго. «Ассистент» шагает к пульту.
Словесные конструкции Димыча обретают подлинную силу и страсть. Если б они могли разить, как оружие…
Эскулап коснулся клавиатуры.
Сейчас нас поволокут в «тихое» место… Увидим ли мы опять голубое небо? Хотя бы на стерео-обоях?
И Предтечи больше не помогут.
Лёгкий шелест. Кажется, открылась входная дверь… Я цепенею. Жду тяжелого топота башмаков охраны.
Но ничего не происходит. Только физиономия эскулапа вытягивается. И глазки-буравчики становятся круглыми, как пуговицы.
Что там такое? Двери я не вижу. А повернуться на другой бок не могу…
Капустин затихает.
В комнате – неестественная тишина. Прям-таки гробовая, кладбищенская…
И в этой тишине серебристый шар, размером с футбольный мяч, летит по воздуху. Зависает точно над макушкой «врача».
– Руки вверх… медленно! – командует низкий голос.
Блин, я ведь ничего не вижу.
Только каменеющую морду эскулапа.
Отчаянным усилием, рискуя свернуть шею, поворачиваю голову. И вздрагиваю, обнаружив прямо над собой зубастую пасть!
Ай!
От таких переживаний недолго опять грохнуться в обморок!
Большущий розовый язык вываливается из пасти:
– Убрать био-фиксаторы! – отрывисто звучит команда. Шар слегка вращается над консолью управления. И упругая хватка «коконов» вдруг слабеет.
Я торопливо вскакиваю.
Разворачиваюсь и моргаю. Вид у меня, наверное, глупый.
Здоровенный белый пёс смотрит на меня и радостно скалится. Потом мчится к Илге.
А я уже свободен! Живые «верёвки» сами падают с плеч. Текут вверх слепыми безвредными змеями и исчезают где-то на потолке.
Звонкий смех Илги. Они с белым псом обнимаются.
Эскулап перекошенным изваянием замер в углу. Там, где ему приказано.
– Всё чисто! Можно идти! – объявляет коричневый пёс у порога комнаты.
Дима нервно хихикает. Я хорошо понимаю друга. Первый раз в жизни он видит гарргавов!
Хочу сказать ему что-то бодрое… Не успеваю. Входная дверь опять отъехала. И все слова начисто отшибает из памяти.
Там, на пороге – незнакомая девушка в тёмных очках. Она снимает очки, снимает аккуратное кепи. И будто волна пробегает по её лицу… На миг оно окутывается чем-то вроде тумана…
Когда туман рассеивается – это уже другое лицо! А девушка улыбается. Известной на всю Галактику улыбкой!
Слегка встряхивает волосами и они становятся белоснежными…
– Мама дорогая, – шепчет Бинк.
Да, нет, не мама…
Как волшебная галлюцинация, как чудесный мираж – у порога стоит Айна Тин-Олме, Наследница Трона Империи!
– Обалдеть, – выдавил Васька.
Что-то бы умное сейчас произнести… Но в головах у нас – полный сумбур.
Первым нашёлся Димыч:
– Я извиняюсь… Если это Айна, кто тогда лежит в саркофаге?
Майор Зэт шагнул к девушке с белоснежными волосами. И опустился перед ней на одной колено:
– Ваше Высочество, мы рады опять видеть Вас в добром здравии…
Она смущённо кивнула.
Майор встал и отряхнул штанину:
– Что так долго? Я уже боялся – придётся менять планы.
– Была небольшая стычка, – ответила девушка голосом Айны, – Но я в порядке.
– Хорошо. Действуем, как и намечалось.
Из угла комнаты донёсся ехидный смешок. Мы удивлённо уставились на эскулапа.
– Не выйдет! – скривился тот в ухмылке, – Это же глупо!
– Что именно? – спросил я.
– Подменять Айну недоделанным клоном!
– С этого момента она – Наследница, – сухо ответил Зэт и взвесил в руке бластер. Пристально глянул на «лекаря»:
– А ты… думаю, ты никому ничего не расскажешь.
В следующий миг раскрасневшаяся, злая Илга встала на его пути:
– Хватит! Ты не имеешь права…
– Перестань, девочка… У нас мало времени.
– Достаточно, чтобы не натворить ошибок, – твёрдо сказал Бинк. Мы с Васькой шагнули ближе. А Димыч обошёл майора с тыла.
Гарргавы следили за нами, вывалив языки. И не двигались.
– Тяжело работать с дилетантами, – пожал плечами Зэт.
Но бластер спрятал.
– Значит, это и был твой план, – прищурился Бинк, – Пока Райлл готовит ловушку «дилетантам», основная группа высаживается на крышу и идёт в комнату Наследницы… Вы уже давно списали Айну со счетов.
– Её больше нет. Нельзя все время надеяться на чудо.
– Кстати, а куда ты собирался деть её тело?
Майор скупо усмехнулся:
– Самая меньшая из проблем… Утилизатор здесь есть.
– Тварь! – хрипло выдохнула Илга. И отвесила ему звонкую пощечину.
Странно, он даже не попытался уклониться.
Только сказал:
– Теряем время. Минут через пятнадцать включится Главный Процессор. Обнаружит посторонних и пришлёт киборгов. К этому моменту Айна Тин-Олме должна быть здорова. В сознании и ясном уме!
– У вас не выйдет, – опять подал голос «лекарь», – Даже если система её опознает!
– Почему? – удивился Дима.
– Личность формируется не одно десятилетие! Она – уникальна! Кого можно сварганить за год? Имитацию настоящей Айны! Подделку!
Зэт поманил Айну-2, обнял её за плечи:
– Она – лучше настоящей. Она – идеальная!
– Идеальная марионетка на троне!
– Заткнись! – потемнел лицом майор, – Продажная сволочь… Мекланский прихвостень!
Мне показалось – сейчас он бросится и размажет эскулапа по стенке. Но Зэт не двинулся с места. Обвёл нас взглядом. И просто сказал – без всяких командирских нот:
– Ребята, нет больше времени на эксперименты. Надо освободить саркофаг…
Если взлететь сквозь толщу перекрытий и вырваться в небо – Дворец покажется маленькой сверкающей безделушкой. А если ещё подняться – сам город станет яркой точкой на теле планеты.
В Империи – тысячи миров. Светлых, как сказка. И тёмных, как адские дыры… Но если со стороны увидеть Галактику – все они сольются в сплошной белёсый туман.
А уж люди – вообще, как атомы. Одним меньше – и никто не заметит.
Империя будет жить.
Весь вопрос – нужна ли нам такая Империя?
Шагаю к эскулапу и аккуратно беру его за воротник:
– Ну ты, человеческий материал…
– Я готов работать! – в глазках-буравчиках бьётся страх.
Холодным металлом – голос майора у меня за спиной:
– Мы не вернём Айну. И не успеем избавиться от тела!
Глаза Илги недобро сужаются:
– Ещё одно слово – и избавляться придётся от твоего тела!
– Точно, – кивает Васька, – Заодно и утилизатор проверим!
– Идиоты… – бормочет майор, – Вы сделали выбор…
– Мы его давно сделали, – тихо говорит Илга.
Усаживаем «ассистента» в кресло. Идеальная рабочая обстановка. Серебристый шар, как дамоклов меч, висит над макушкой «лекаря». Бластер ненавязчиво упирается ему в бок. Сюрпризов больше не будет.
На экране вспыхивают диаграммы.
– Проверка матрицы, – дрожащим голосом объясняет эскулап.
– Долго?
– Минут пять.
– Отмени, – командую я, – С матрицей – полный порядок.
Всё равно что-то исправлять уже поздно.
– Начинаю копирование, – говорит «лекарь».
Яркая точка загорается на экране. Превращается в многоцветный круг.
Я вспоминаю слова Мо-Нэрка: «Мультислойная пси-матрица.» Каждый слой обозначен другим цветом.
Красиво. Но вряд ли что-то похожее есть в реальности. Просто удобный способ визуализации.
Рядом с диаграммой – ползут кривые графиков. В них я мало что понимаю. Только ясно, что зелёные линии вверху – обозначают предельные режимы. И кривые не должны их пересекать.
– Показатели в норме, – торопливо докладывает «лекарь».
Это я и сам вижу.
А радужный круг постепенно меняется. Слой за слоем тает… Будто с разрезанного экзотического фрукта снимают кожуру.
Сейчас, внешним – стал уже тёмно-фиолетовый. Третий по счёту. А всего их шестнадцать.
Высвечиваются проценты. И оставшиеся до завершения минуты.
Информация уходит в мозг Айны.
Иногда я оглядываюсь на тело в саркофаге. Но там ничего не меняется. Белоснежные волосы покоятся на подушке. И тёмные ресницы ни разу не дрогнули. Только редко-редко вздымается под белым покрывалом грудь. Она дышит. Так же, как и до начала копирования…
– Прошло мало времени, – шепчет Бинк, – Рано ждать результатов.
Он прав. Пока что, настоящая Айна заперта в кристалле.
Секунды сливаются в минуты… Минуты ползут невыносимо длинными, вязкими каплями…
Илга замерла у саркофага. Две девушки – такие разные. И в чём-то похожие… Думаю, они могли бы стать подругами. Если бы встретились. И, наверное, Илга отдала бы этому телу в саркофаге половину жизненной силы. Если бы могла.
Но сейчас всё решает техника.
Васька смотрит на экран:
– В принципе, то же самое, что работать с дискетой. Только медленнее…
Я сердито щурюсь. И он торопливо уточняет:
– Нет, конечно, ответственности больше!
Последние пять слоев.
Зэт молча смотрит на часы. Берёт плазменник и, опрокинув металлический столик, занимает позицию напротив входной двери. Димыч и Бинк к нему присоединяются.
Как долго выдержат двери?
Открыть их снаружи нельзя. Зэт вырубил всю автоматику и внешнее управление.
Но это мало что меняет.
Те, кто придут к нам в гости – будут очень настойчивыми…
Одно радует: в покоях Наследницы – автономный контур жизнеобеспечения. Так что, травить нас газом через вентиляцию у них не выйдет.
В левом верхнем углу экрана вспыхивает светлый прямоугольник. Эскулап вздрагивает. Что-то идёт не так.
– Не понимаю, – растерянно бормочет. Жмёт несколько клавиш:
– Кто-то пытается проникнуть в систему…
Светлый прямоугольник не исчезает. Там ползут ряды цифр.
Васька чешет затылок. В богатой его практике работы с флоппи-дисководами такого точно не было.
Цифры расплываются. Из светлого прямоугольника возникает…
– Ой… – испуганно вырывается у «лекаря». А у нас наоборот – вздох облегчения.
– Всё в порядке, – говорю я, – С этим «вирусом» мы уже имели дело.
В углу экрана – знакомая физиономия. Мо-Нэрк в своей «виртуальной» ипостаси:
– Привет!
– Привет! – искренне обрадовался Васька.
– С кем вы там общаетесь? – удивился Бинк.
– С глюком из твоей мобилы.
– Внимание! – перебил психолог, – Две новости! Одна – плохая, другая – так себе…
– Если ты здесь – уточнил я, – Значит, Главный Процессор уже действует?
– Да. Старина Йот отправил меня в качестве последнего резерва… Вас засекли. Блиц-группа идёт с нижнего яруса.
– Много их?
– Двадцать киборгов, специально оснащенных.
Бинк присвистнул. А Мо-Нэрк добавил:
– Это ещё не всё… Им приказано провести здесь зачистку. И если надо – сжечь всё дотла.
– То есть, как дотла? – Илга шагнула к экрану, – Здесь же Наследница!
– У них приказ – не оставлять никого! Тайная директива Регентов. На случай постороннего проникновения.
Майор оглянулся на саркофаг:
– Они боятся её даже такой…
А Васька вспомнил:
– Ты обещал и хорошую новость!
– Я отключил лифты, перекрыл пару коридоров. Это их задержит, только ненадолго.
Последние слои. Красный и жёлтый.
Высвечиваются оставшиеся проценты.
Цифры меняются. Но медленно.
Слишком медленно…
Илга прикусила губу. Я осторожно беру её руку и чувствую, как бьётся её сердце. Маленьким, испуганным воробушком…
Гарргавы тёплыми изваяниями застыли у её ног. Они молчат. Совсем, как собаки.
Да и нам говорить не хочется.
Импровизированная баррикада напротив дверей выглядит несерьёзно. Даже наши плазменники не добавляют ей солидности.
Где мог, Зэт уничтожил камеры слежения. Но в комнате осталось достаточно скрытых, неотличимых от обоев «микроглазков». Главный Процессор нас видит. Значит, видят и киборги. Вероятно удивляются своими рациональными мозгами: на что рассчитывают эти люди?..
Хотя, нет…
Сейчас они не умеют удивляться. Просто исполняют приказ.
Я оглядываюсь.
Айна-2 сидит рядом с майором. Пусть лицо у неё – бледное, вид – решительный. В правой руке – бластер. Молодец, девчонка…
Конечно, её они тоже засекли.
Но им наплевать. Это нас легко обмануть. А для электронных мозгов все равно. Пока датчики в саркофаге не отправят подтверждение на Главный Процессор – никакой Айны Тин-Олме не существует.
И только директивы Регентов имеют силу.
– Слушайте, – поёжился Васька, – А если одну вытащить… Временно. А другую вставить. Хрен, с ним допишем позже…
– Это не дискета, – буркнул я, – Тебе ж говорили – копирование нельзя прерывать. Мозг – это не магнитная «болванка».
– Да, – кивнул он, – С мозгами вообще сплошные проблемы…
– Угу. И без них тоже, – согласился Димыч.
Саркофаг нам не открыть. Замки сработали, едва начался процесс. И материал – крепкий.
– А если его бластером? – задумчиво спросил Васька.
– А если тебя бластером? – сморщилась Илга.
«Лекарь» испуганно оглянулся:
– Идентификация клона займет не меньше десяти минут. Так что, никакого выигрыша по времени.
Эскулап не лжёт. Сейчас он тоже заинтересован в успехе. Если всё сорвётся – «вычищать» его будут вместе с нами.
Шестнадцатый слой. Сердцевина. Огненно жёлтое ядро. Как солнечный диск в небе, как точка в конце написанной книги…
Недолго осталось.
Яркий шар в центре голубого экрана с каждой секундой уменьшается. Всего 47 %.
Но времени ещё меньше.
– Группа зачистки вошла в коридор, – сухо докладывает Мо-Нэрк.
– Их встретят, – отзывается белый пёс.
Уже 35 %.
– В коридоре – всё кончено, – тихо сообщает Мо-Нэрк, – Киборги вскрывают внешний шлюз.
Неизвестные герои подарили нам две минуты.
Это много.
И все равно – недостаточно…
9%
– Они вошли в тамбур. Сейчас возьмутся за последние двери… – лицо Мо-Нэрка растворяется в помехах, – Держитесь!..
– Было бы за что, – шепчет Дима. И палец его ложится на гашетку плазменника.
5%…
Неясный, нарастающий звук со стороны входа.
3 %…
Звук превращается в гул. Прочнейшая, армированная мононитями дверь вдруг начинает оплывать, как кусок горячего шоколада.
Васька утирает пот. Гарргавы тихо рычат, нервно постукивая хвостами.
1 %…
В центре экрана исчезает жёлтый шар.
Без следов!
«ПРОЦЕСС УСПЕШНО ЗАВЕРШЁН».
А чуть ниже – другая надпись: «ПРИСТУПИТЬ К МОДИФИКАЦИИ ЛИЧНОСТИ?»
Рука «лекаря» тянется к клавише «ВВОД».
Я успеваю её перехватить:
– Не так быстро…
– Извините, – испуганно бормочет, – Чисто машинально…
– Да, увлёкся, с кем не бывает, – зло цедит Васька.
Я оглядываюсь на саркофаг. С лёгким шелестом срабатывают замки. Верхняя прозрачная часть отъезжает. Илга склоняется над Айной…
Над телом Айны.
О, чёрт!
Ни хрена не изменилось! Белокурая красавица так и лежит – безответной, немой куклой.
Напрасно её тормошит Илга:
– Очнитесь, Ваше Величество! Пожалуйста!
– Да проснись же ты! – твердит Бинк.
Гул вырастаёт с каждой секундой. Давит на барабанные перепонки. И дверь уже выгибается внутрь, будто хлипкая картонка…
Но ничто не в силах потревожить сон девушки в саркофаге.
В ярости, хватаю «лекаря» за воротник:
– Ах, ты, гад!
– Я всё сделал! – хрипит он полузадушенно, – Всё… как надо! Сам не понимаю…
– Значит, не всё! – орёт Васька и бросается к саркофагу. Илга тревожно оглядывается.
Что он задумал?
А Василий Викторович Лубенчиков склоняется над Айной Тин-Олме, единственной Наследницей Трона Империи. И припадает к её губам – в долгом, как песня, поцелуе…
Тишина.
Гул за дверями растворяется – будто кто-то выключил звук.
Остаётся изображение. Цветы-васильки на стенах. Облака в искусственном небе. И наши застывшие физиономии…
– Очнись, детка! Давай! А то пропустишь самое интересное!
И слабый голосок звенит в ответ:
– Убери лапы, придурок!
Опять вспыхивает свет. Резкий, беспощадный…
Перед глазами – тёмные круги, но становится легче. Я даже могу вздохнуть. Только не слишком глубоко.
– Вот и отлично… – раздаётся сверху.
Щекастая физиономия эскулапа склоняется над нами. Во взгляде – удовлетворение.
Все шестеро мы лежим на полу. Аккуратно упакованные в полупрозачные то ли «стебли», то ли «верёвки». Стебли кажутся живыми. Свободные кончики подрагивают. Вот мерзость!
Я почти чувствую руки. Если дотянуться до гашетки пламенника…
Пытаюсь незаметно повернуть кисть внутри кокона. И её сразу сдавливает мёртвой хваткой.
– Ведите себя тихо, – говорит ассистент, – Оно реагирует на движение. Будете дёргаться – задушит или кости переломает.
– Спасибо за доброту, – сипло говорит Лубенчиков.
– Не за что.
– Жаль не можем отблагодарить по-настоящему, – слабо вздыхает Дима, – Вот если бы снять эту упаковку…
– Зачем? – улыбается «лекарь», – Так куда надёжней. Будете в целости и сохранности.
Он обводит нас взглядом умудрённого жизнью таксидермиста и кивает:
– Повезло мне. Столько интересных экземпляров…
Я вижу лицо Илги. Она молчит. Но взгляд у неё… В башке эскулапа давно должна была дымиться пара сквозных отверстий.
– Умница, – смеётся «лекарь», – Только зря стараешься. Гипноз на меня не действует.
Он присаживается рядом и тянет свою лапищу к её волосам… Всё таки не решается и отдёргивает руку:
– Ничего. После модификации ты будешь ласковее…
Встаёт и добавляет:
– За что не люблю полковника Райлла – не умеет он беречь человеческий материал.
– Ага. Ему до тебя далеко, – голос Бинка.
– Кстати, пора его пригласить, – эскулап шагает к пульту.
– Вот это вряд ли… Райлл щас слишком занят.
– Это чем же?
– Участвует в процессе пищеварения.
Ассистент ухмыляется:
– А вы – молодцы. Избавили меня от лишней проблемы…
– Ну… Мы старались.
– Поверьте, я это ценю, – кивает эскулап и уточняет, глядя куда-то сторону, – Хватит Зэт! Вы и так почти задохнулись! Выстрелить вы не сможете! Даже в себя!
Сдавленный хрип.
Потом всё стихает.
– Так-то лучше… Трудно смириться, понимаю. Вы – отличный профессионал. Но даже они делают ошибки.
Эскулап насмешливо щурится:
– А вы, и правда, думали, что всем командует туповатый солдафон Райлл? Неужели не поняли, что главное в таких операциях – интеллект?
Фигура в синем балахоне возвышается над нами горделиво, как статуя:
– Я – здесь главный! Я! И когда Наследница «выздоровеет»…
Он замолкает. Качает головой:
– Что-то увлёкся… Извините.
– Нет-нет, продолжайте, – торопливо вставляет Васька, – Нам очень интересно!
– Ещё побеседуем, не сомневайтесь. А сейчас вызовем охрану. Они доставят вас в одно тихое, укромное место…
– Да нам и здесь неплохо!
Лицо экскулапа озаряется холодноватой усмешкой:
– Работать с человеческим материалом лучше в специально оборудованной комнате.
Тут рассудительный Димыч начинает хрипло материться. На двух земных языках и на галактическом. Делает он это так мастерски, что даже эскулап замирает, вслушиваясь.
Впрочем, пауза длится недолго. «Ассистент» шагает к пульту.
Словесные конструкции Димыча обретают подлинную силу и страсть. Если б они могли разить, как оружие…
Эскулап коснулся клавиатуры.
Сейчас нас поволокут в «тихое» место… Увидим ли мы опять голубое небо? Хотя бы на стерео-обоях?
И Предтечи больше не помогут.
Лёгкий шелест. Кажется, открылась входная дверь… Я цепенею. Жду тяжелого топота башмаков охраны.
Но ничего не происходит. Только физиономия эскулапа вытягивается. И глазки-буравчики становятся круглыми, как пуговицы.
Что там такое? Двери я не вижу. А повернуться на другой бок не могу…
Капустин затихает.
В комнате – неестественная тишина. Прям-таки гробовая, кладбищенская…
И в этой тишине серебристый шар, размером с футбольный мяч, летит по воздуху. Зависает точно над макушкой «врача».
– Руки вверх… медленно! – командует низкий голос.
Блин, я ведь ничего не вижу.
Только каменеющую морду эскулапа.
Отчаянным усилием, рискуя свернуть шею, поворачиваю голову. И вздрагиваю, обнаружив прямо над собой зубастую пасть!
Ай!
От таких переживаний недолго опять грохнуться в обморок!
Большущий розовый язык вываливается из пасти:
– Убрать био-фиксаторы! – отрывисто звучит команда. Шар слегка вращается над консолью управления. И упругая хватка «коконов» вдруг слабеет.
Я торопливо вскакиваю.
Разворачиваюсь и моргаю. Вид у меня, наверное, глупый.
Здоровенный белый пёс смотрит на меня и радостно скалится. Потом мчится к Илге.
А я уже свободен! Живые «верёвки» сами падают с плеч. Текут вверх слепыми безвредными змеями и исчезают где-то на потолке.
Звонкий смех Илги. Они с белым псом обнимаются.
Эскулап перекошенным изваянием замер в углу. Там, где ему приказано.
– Всё чисто! Можно идти! – объявляет коричневый пёс у порога комнаты.
Дима нервно хихикает. Я хорошо понимаю друга. Первый раз в жизни он видит гарргавов!
Хочу сказать ему что-то бодрое… Не успеваю. Входная дверь опять отъехала. И все слова начисто отшибает из памяти.
Там, на пороге – незнакомая девушка в тёмных очках. Она снимает очки, снимает аккуратное кепи. И будто волна пробегает по её лицу… На миг оно окутывается чем-то вроде тумана…
Когда туман рассеивается – это уже другое лицо! А девушка улыбается. Известной на всю Галактику улыбкой!
Слегка встряхивает волосами и они становятся белоснежными…
– Мама дорогая, – шепчет Бинк.
Да, нет, не мама…
Как волшебная галлюцинация, как чудесный мираж – у порога стоит Айна Тин-Олме, Наследница Трона Империи!
– Обалдеть, – выдавил Васька.
Что-то бы умное сейчас произнести… Но в головах у нас – полный сумбур.
Первым нашёлся Димыч:
– Я извиняюсь… Если это Айна, кто тогда лежит в саркофаге?
Майор Зэт шагнул к девушке с белоснежными волосами. И опустился перед ней на одной колено:
– Ваше Высочество, мы рады опять видеть Вас в добром здравии…
Она смущённо кивнула.
Майор встал и отряхнул штанину:
– Что так долго? Я уже боялся – придётся менять планы.
– Была небольшая стычка, – ответила девушка голосом Айны, – Но я в порядке.
– Хорошо. Действуем, как и намечалось.
Из угла комнаты донёсся ехидный смешок. Мы удивлённо уставились на эскулапа.
– Не выйдет! – скривился тот в ухмылке, – Это же глупо!
– Что именно? – спросил я.
– Подменять Айну недоделанным клоном!
– С этого момента она – Наследница, – сухо ответил Зэт и взвесил в руке бластер. Пристально глянул на «лекаря»:
– А ты… думаю, ты никому ничего не расскажешь.
В следующий миг раскрасневшаяся, злая Илга встала на его пути:
– Хватит! Ты не имеешь права…
– Перестань, девочка… У нас мало времени.
– Достаточно, чтобы не натворить ошибок, – твёрдо сказал Бинк. Мы с Васькой шагнули ближе. А Димыч обошёл майора с тыла.
Гарргавы следили за нами, вывалив языки. И не двигались.
– Тяжело работать с дилетантами, – пожал плечами Зэт.
Но бластер спрятал.
– Значит, это и был твой план, – прищурился Бинк, – Пока Райлл готовит ловушку «дилетантам», основная группа высаживается на крышу и идёт в комнату Наследницы… Вы уже давно списали Айну со счетов.
– Её больше нет. Нельзя все время надеяться на чудо.
– Кстати, а куда ты собирался деть её тело?
Майор скупо усмехнулся:
– Самая меньшая из проблем… Утилизатор здесь есть.
– Тварь! – хрипло выдохнула Илга. И отвесила ему звонкую пощечину.
Странно, он даже не попытался уклониться.
Только сказал:
– Теряем время. Минут через пятнадцать включится Главный Процессор. Обнаружит посторонних и пришлёт киборгов. К этому моменту Айна Тин-Олме должна быть здорова. В сознании и ясном уме!
– У вас не выйдет, – опять подал голос «лекарь», – Даже если система её опознает!
– Почему? – удивился Дима.
– Личность формируется не одно десятилетие! Она – уникальна! Кого можно сварганить за год? Имитацию настоящей Айны! Подделку!
Зэт поманил Айну-2, обнял её за плечи:
– Она – лучше настоящей. Она – идеальная!
– Идеальная марионетка на троне!
– Заткнись! – потемнел лицом майор, – Продажная сволочь… Мекланский прихвостень!
Мне показалось – сейчас он бросится и размажет эскулапа по стенке. Но Зэт не двинулся с места. Обвёл нас взглядом. И просто сказал – без всяких командирских нот:
– Ребята, нет больше времени на эксперименты. Надо освободить саркофаг…
Если взлететь сквозь толщу перекрытий и вырваться в небо – Дворец покажется маленькой сверкающей безделушкой. А если ещё подняться – сам город станет яркой точкой на теле планеты.
В Империи – тысячи миров. Светлых, как сказка. И тёмных, как адские дыры… Но если со стороны увидеть Галактику – все они сольются в сплошной белёсый туман.
А уж люди – вообще, как атомы. Одним меньше – и никто не заметит.
Империя будет жить.
Весь вопрос – нужна ли нам такая Империя?
Шагаю к эскулапу и аккуратно беру его за воротник:
– Ну ты, человеческий материал…
– Я готов работать! – в глазках-буравчиках бьётся страх.
Холодным металлом – голос майора у меня за спиной:
– Мы не вернём Айну. И не успеем избавиться от тела!
Глаза Илги недобро сужаются:
– Ещё одно слово – и избавляться придётся от твоего тела!
– Точно, – кивает Васька, – Заодно и утилизатор проверим!
– Идиоты… – бормочет майор, – Вы сделали выбор…
– Мы его давно сделали, – тихо говорит Илга.
Усаживаем «ассистента» в кресло. Идеальная рабочая обстановка. Серебристый шар, как дамоклов меч, висит над макушкой «лекаря». Бластер ненавязчиво упирается ему в бок. Сюрпризов больше не будет.
На экране вспыхивают диаграммы.
– Проверка матрицы, – дрожащим голосом объясняет эскулап.
– Долго?
– Минут пять.
– Отмени, – командую я, – С матрицей – полный порядок.
Всё равно что-то исправлять уже поздно.
– Начинаю копирование, – говорит «лекарь».
Яркая точка загорается на экране. Превращается в многоцветный круг.
Я вспоминаю слова Мо-Нэрка: «Мультислойная пси-матрица.» Каждый слой обозначен другим цветом.
Красиво. Но вряд ли что-то похожее есть в реальности. Просто удобный способ визуализации.
Рядом с диаграммой – ползут кривые графиков. В них я мало что понимаю. Только ясно, что зелёные линии вверху – обозначают предельные режимы. И кривые не должны их пересекать.
– Показатели в норме, – торопливо докладывает «лекарь».
Это я и сам вижу.
А радужный круг постепенно меняется. Слой за слоем тает… Будто с разрезанного экзотического фрукта снимают кожуру.
Сейчас, внешним – стал уже тёмно-фиолетовый. Третий по счёту. А всего их шестнадцать.
Высвечиваются проценты. И оставшиеся до завершения минуты.
Информация уходит в мозг Айны.
Иногда я оглядываюсь на тело в саркофаге. Но там ничего не меняется. Белоснежные волосы покоятся на подушке. И тёмные ресницы ни разу не дрогнули. Только редко-редко вздымается под белым покрывалом грудь. Она дышит. Так же, как и до начала копирования…
– Прошло мало времени, – шепчет Бинк, – Рано ждать результатов.
Он прав. Пока что, настоящая Айна заперта в кристалле.
Секунды сливаются в минуты… Минуты ползут невыносимо длинными, вязкими каплями…
Илга замерла у саркофага. Две девушки – такие разные. И в чём-то похожие… Думаю, они могли бы стать подругами. Если бы встретились. И, наверное, Илга отдала бы этому телу в саркофаге половину жизненной силы. Если бы могла.
Но сейчас всё решает техника.
Васька смотрит на экран:
– В принципе, то же самое, что работать с дискетой. Только медленнее…
Я сердито щурюсь. И он торопливо уточняет:
– Нет, конечно, ответственности больше!
Последние пять слоев.
Зэт молча смотрит на часы. Берёт плазменник и, опрокинув металлический столик, занимает позицию напротив входной двери. Димыч и Бинк к нему присоединяются.
Как долго выдержат двери?
Открыть их снаружи нельзя. Зэт вырубил всю автоматику и внешнее управление.
Но это мало что меняет.
Те, кто придут к нам в гости – будут очень настойчивыми…
Одно радует: в покоях Наследницы – автономный контур жизнеобеспечения. Так что, травить нас газом через вентиляцию у них не выйдет.
В левом верхнем углу экрана вспыхивает светлый прямоугольник. Эскулап вздрагивает. Что-то идёт не так.
– Не понимаю, – растерянно бормочет. Жмёт несколько клавиш:
– Кто-то пытается проникнуть в систему…
Светлый прямоугольник не исчезает. Там ползут ряды цифр.
Васька чешет затылок. В богатой его практике работы с флоппи-дисководами такого точно не было.
Цифры расплываются. Из светлого прямоугольника возникает…
– Ой… – испуганно вырывается у «лекаря». А у нас наоборот – вздох облегчения.
– Всё в порядке, – говорю я, – С этим «вирусом» мы уже имели дело.
В углу экрана – знакомая физиономия. Мо-Нэрк в своей «виртуальной» ипостаси:
– Привет!
– Привет! – искренне обрадовался Васька.
– С кем вы там общаетесь? – удивился Бинк.
– С глюком из твоей мобилы.
– Внимание! – перебил психолог, – Две новости! Одна – плохая, другая – так себе…
– Если ты здесь – уточнил я, – Значит, Главный Процессор уже действует?
– Да. Старина Йот отправил меня в качестве последнего резерва… Вас засекли. Блиц-группа идёт с нижнего яруса.
– Много их?
– Двадцать киборгов, специально оснащенных.
Бинк присвистнул. А Мо-Нэрк добавил:
– Это ещё не всё… Им приказано провести здесь зачистку. И если надо – сжечь всё дотла.
– То есть, как дотла? – Илга шагнула к экрану, – Здесь же Наследница!
– У них приказ – не оставлять никого! Тайная директива Регентов. На случай постороннего проникновения.
Майор оглянулся на саркофаг:
– Они боятся её даже такой…
А Васька вспомнил:
– Ты обещал и хорошую новость!
– Я отключил лифты, перекрыл пару коридоров. Это их задержит, только ненадолго.
Последние слои. Красный и жёлтый.
Высвечиваются оставшиеся проценты.
Цифры меняются. Но медленно.
Слишком медленно…
Илга прикусила губу. Я осторожно беру её руку и чувствую, как бьётся её сердце. Маленьким, испуганным воробушком…
Гарргавы тёплыми изваяниями застыли у её ног. Они молчат. Совсем, как собаки.
Да и нам говорить не хочется.
Импровизированная баррикада напротив дверей выглядит несерьёзно. Даже наши плазменники не добавляют ей солидности.
Где мог, Зэт уничтожил камеры слежения. Но в комнате осталось достаточно скрытых, неотличимых от обоев «микроглазков». Главный Процессор нас видит. Значит, видят и киборги. Вероятно удивляются своими рациональными мозгами: на что рассчитывают эти люди?..
Хотя, нет…
Сейчас они не умеют удивляться. Просто исполняют приказ.
Я оглядываюсь.
Айна-2 сидит рядом с майором. Пусть лицо у неё – бледное, вид – решительный. В правой руке – бластер. Молодец, девчонка…
Конечно, её они тоже засекли.
Но им наплевать. Это нас легко обмануть. А для электронных мозгов все равно. Пока датчики в саркофаге не отправят подтверждение на Главный Процессор – никакой Айны Тин-Олме не существует.
И только директивы Регентов имеют силу.
– Слушайте, – поёжился Васька, – А если одну вытащить… Временно. А другую вставить. Хрен, с ним допишем позже…
– Это не дискета, – буркнул я, – Тебе ж говорили – копирование нельзя прерывать. Мозг – это не магнитная «болванка».
– Да, – кивнул он, – С мозгами вообще сплошные проблемы…
– Угу. И без них тоже, – согласился Димыч.
Саркофаг нам не открыть. Замки сработали, едва начался процесс. И материал – крепкий.
– А если его бластером? – задумчиво спросил Васька.
– А если тебя бластером? – сморщилась Илга.
«Лекарь» испуганно оглянулся:
– Идентификация клона займет не меньше десяти минут. Так что, никакого выигрыша по времени.
Эскулап не лжёт. Сейчас он тоже заинтересован в успехе. Если всё сорвётся – «вычищать» его будут вместе с нами.
Шестнадцатый слой. Сердцевина. Огненно жёлтое ядро. Как солнечный диск в небе, как точка в конце написанной книги…
Недолго осталось.
Яркий шар в центре голубого экрана с каждой секундой уменьшается. Всего 47 %.
Но времени ещё меньше.
– Группа зачистки вошла в коридор, – сухо докладывает Мо-Нэрк.
– Их встретят, – отзывается белый пёс.
Уже 35 %.
– В коридоре – всё кончено, – тихо сообщает Мо-Нэрк, – Киборги вскрывают внешний шлюз.
Неизвестные герои подарили нам две минуты.
Это много.
И все равно – недостаточно…
9%
– Они вошли в тамбур. Сейчас возьмутся за последние двери… – лицо Мо-Нэрка растворяется в помехах, – Держитесь!..
– Было бы за что, – шепчет Дима. И палец его ложится на гашетку плазменника.
5%…
Неясный, нарастающий звук со стороны входа.
3 %…
Звук превращается в гул. Прочнейшая, армированная мононитями дверь вдруг начинает оплывать, как кусок горячего шоколада.
Васька утирает пот. Гарргавы тихо рычат, нервно постукивая хвостами.
1 %…
В центре экрана исчезает жёлтый шар.
Без следов!
«ПРОЦЕСС УСПЕШНО ЗАВЕРШЁН».
А чуть ниже – другая надпись: «ПРИСТУПИТЬ К МОДИФИКАЦИИ ЛИЧНОСТИ?»
Рука «лекаря» тянется к клавише «ВВОД».
Я успеваю её перехватить:
– Не так быстро…
– Извините, – испуганно бормочет, – Чисто машинально…
– Да, увлёкся, с кем не бывает, – зло цедит Васька.
Я оглядываюсь на саркофаг. С лёгким шелестом срабатывают замки. Верхняя прозрачная часть отъезжает. Илга склоняется над Айной…
Над телом Айны.
О, чёрт!
Ни хрена не изменилось! Белокурая красавица так и лежит – безответной, немой куклой.
Напрасно её тормошит Илга:
– Очнитесь, Ваше Величество! Пожалуйста!
– Да проснись же ты! – твердит Бинк.
Гул вырастаёт с каждой секундой. Давит на барабанные перепонки. И дверь уже выгибается внутрь, будто хлипкая картонка…
Но ничто не в силах потревожить сон девушки в саркофаге.
В ярости, хватаю «лекаря» за воротник:
– Ах, ты, гад!
– Я всё сделал! – хрипит он полузадушенно, – Всё… как надо! Сам не понимаю…
– Значит, не всё! – орёт Васька и бросается к саркофагу. Илга тревожно оглядывается.
Что он задумал?
А Василий Викторович Лубенчиков склоняется над Айной Тин-Олме, единственной Наследницей Трона Империи. И припадает к её губам – в долгом, как песня, поцелуе…
Тишина.
Гул за дверями растворяется – будто кто-то выключил звук.
Остаётся изображение. Цветы-васильки на стенах. Облака в искусственном небе. И наши застывшие физиономии…
– Очнись, детка! Давай! А то пропустишь самое интересное!
И слабый голосок звенит в ответ:
– Убери лапы, придурок!
Глава последняя
Солнце клонилось к закату. Червонно-золотые блики ложились на башни Дворца.
Огромный город жил насыщенной вечерней жизнью. Пронзали небо серебристые капли флаеров, летели над улицами переполненные вагоны монорельса…
Мы сидели в сквере, примыкавшем к площади Империи, и ужинали. Неторопливо и основательно. Впервые за последние сутки – на свежем воздухе.
– А здесь хорошо, – сказал Васька.
Да, хорошо.
Можно ни о чём не беспокоиться. Не озираться по сторонам…
Ну, разве что – на девушек…
Вон там, через аллею медленно проследовала юная особа. Васька увидел и уронил вилку. А я пытливо всмотрелся.
– Ты кушай, кушай, – мягко напомнила мне Илга, – А то мозги отощают…
– Да нет, – улыбнулся я, – Просто интересно – это у неё юбка или пояс?
– Догнать и уточнить? – предложил Васька.
Он так и не перешёл от слов к делу.
Не хотелось никуда бежать.
Хотелось просто сидеть. Вдыхать воздух полной грудью. Медленно проникаться покоем и гармонией.
Васька отодвинул пустую тарелку и философски сформулировал:
– В принципе, жизнь – неплохая штука…
– Тише, – перебил Димыч, – Щас новости будут!
В центре сквера, вместо клумбы имелась большая лужайка с полевыми цветами. Над ней, прямо в воздухе зажёгся экран.
Кое-что мы и так знали.
И все равно, было интересно…
Отрывками – Большое заседание Имперского Сената и Совета. Яркие моменты – почти без купюр.
Глава фракции Патриархалов таскает за волосы главу фракции Реформистов. Обзывает её «демократической стервой», а она его – «тоталитарным боровом». Потом обе фракции дружно голосуют за одобрение работы правительства.
Крупным планом – довольная физиономия канцлера.
Затем, слово берет лидер правящей партии «Единство Киагры». Глазки у него тусклые, лицо – бедное на мимику. Уставившись в одну точку, монотонным голосом он озвучивает проект решения о конституционной реформе.
– Слушайте, – говорит Васька, – А ведь он похож на киборга!
– Глупости, – отмахивается Бинк, – Таких тупых киборгов не бывает.
– А вдруг это заводской брак?!
Ещё несколько выступлений.
Секретарь фонда государственного имущества докладывает об успехах в деле приватизации. И, разумеется, горячо поддерживает новую реформу:
– Давно пора ликвидировать остатки монархии, тормозящие свободную инициативу! Вся собственность должна обрести эффективного хозяина.
Тут срабатывает рефлекс. Секретарь облизывается и жадно потирает ладони.
– Этот смахивает на мелкого карманника, – говорит Димыч.
– Ничего себе мелкий, – ухмыляется Бинк.
Завершающим аккордом – выступление канцлера. Низкорослый, склонный к полноте мужчина приятным голосом докладывает о ситуации в государстве.
– Слушайте, а Империя-то, оказывается, процветает?! – удивлённо шепчет Васька, – Экономика и культура на подъёме! А я и не заметил!
– Видишь, какой ты не внимательный, – щурится Бинк.
Канцлер полон оптимизма. Единственная преграда на пути к всеобщему благоденствию – старая конституция.
– …Новое время требует новых законов. Думаю нет такой партии, которая могла бы возразить…
– Есть такая партия!
Канцлер вздрагивает. А маленькая щуплая фигура неторопливо идёт вниз по проходу между рядами.
Канцлер оглядывается на сенатского спикера. Тот растерянно пожимает плечами. В выверенном механизме заседания – непонятный сбой.
– Партия легитимистов могла бы возразить. С позволения уважаемого собрания! – зычный голос совсем не вяжется с тщедушной фигурой.
– Кто включил его микрофон? – недовольно шепчет канцлер.
– А в чём проблема? – улыбается Тэй-Гор, – Вы не хотите дать мне слово? Или может, вы боитесь?
– Это смешно, – кривится спикер, – Все устали от вашей демагогии!
– Пускай говорит, – небрежно отмахивается канцлер. И уступает трибуну.
Свист и гул в зале. Глава Патриархалов орёт с места. Но микрофон не работает, так что доносятся лишь отдельные слова:
– Старый пень… однозначно!
– Да, я – старый, – кивает Тэй-Гор, – И много повидал идиотов…
– Он ещё издевается!
Спикер принимает официальный вид:
– Сенатор Тэй-Гор! Если вы не прекратите – я лишу вас слова!
– Прошу прощения у коллеги. Много я повидал… умных людей. Но таких умных, как здесь – встречаю впервые. Нам говорят о достижениях. Рисуют яркие картинки… Да, плесень можно назвать «цветами жизни». Но от этого она не перестанет быть плесенью!
Зал ревёт.
А хоббит спокойно продолжает. И каждая его фраза звенит отточенным металлом:
– Господин канцлер, господа регенты! Что вы сделали за пятнадцать лет? Вы получили в управление величайшее государство Галактики! Такое великое, что даже после этих пятнадцати лет от него кое-что осталось!
– Демагог! – вопит тощая «реформистка».
– Держите меня! Я за себя не ручаюсь! – подпрыгивает на месте «патриархал».
Тэй-Гор язвительно щурится:
– Вам мешает Империя? Я знаю почему. Империя – это надежда! Надежда, что когда-нибудь всё изменится!
– Прекратите агитацию! – взвизгивает спикер.
– Вы правильно боитесь.
– Я лишаю вас слова!
– Я ещё не привёл главного своего аргумента, – Тэй-Гор оборачивается и поднимает руку. Большие, старинные двери позади кресел президиума распахиваются. Айна Тин-Олме входит в зал. Лёд – во взгляде, усмешка на устах. И почётный эскорт киборгов за спиной.
Канцлер таращится на неё, как на привидение. Спикер бледнеет.
А «патриархал» вдруг вскакивает и орёт:
– Да здравствует Её Императорское Высочество!
– Ура! – кричит Васька.
Тут репортаж обрывается. На самом интересном месте. Обозреватели в студии заводят спор о новом политическом раскладе.
– Может, и правда, что-то изменится? – говорит Капустин.
– Конечно! – радуется Васька, – Девчонка – огонь. Она им задаст жару!
– Угу. Тебе она тоже чуть не задала – когда ты её разбудил. Повезло ещё, что она – слабая!
Васька мечтательно вздыхает:
– Да, жаль…
– Чего?
– Слишком быстро я её разбудил!
Илга прячет улыбку. А Васька оглядывается:
– Но, по-моему, второй экземпляр – не хуже! – обнимает Айну-2 за талию. Девушка слегка краснеет. Хотя и не возражает. Сейчас она – без «грима». Только в кепи и очках, с тёмными, как смоль, волосами…
– Внимание, – голос диктора, – Экстренное сообщение!
Мы вздрагиваем.
– Наследница Айна отдала первое своё распоряжение. Вместо исчезнувшего без вести полковника Райлла, командиром её личной охраны назначен майор Зэт…
Мы переглядываемся.
– Интересно, – говорит Димыч, – А она знает, кто собирался отправить её в утилизатор?
– Думаю, догадывается, – щурится Бинк.
– И почему ж тогда?..
– Наверное, из неё выйдет хорошая Императрица!
– Ага, – вздыхает Васька, – Нам этого не понять.
– Поймешь. Если захочешь управлять государством.
– Вот уж нет! В жизни есть более интересные вещи… Эй, официант, повтори-ка того, красного!
Высокая бутыль опять возникает на столе.
Хоббит деловито разливает по бокалам. Я задумчиво рассматриваю тёмно-рубиновое вино. А Васька вспоминает о тяжёлой студенческой юности:
– …Как-то раз мы попали на дегустацию. И так надегустировались без закуски! Организмы-то – неокрепшие, молодые…
– Ни к чему, кроме водки, непривычные, – добавляет Дима.
Я усмехаюсь.
Может это и главное в жизни? Чтоб были трезвые, рассудительные друзья! А ещё… любимая девушка – рядом.
Касаюсь руки Илги. Она поднимает на меня серые глаза – такие большие, что хочется в них утонуть… Я мягко сжимаю её ладонь:
«Не-а… Теперь не отпущу. Хватит погонь и перестрелок!»
«Хватит.»
Наши губы встречаются.
– Есть Контакт! – торжествует Васька и поднимает бокал, – За братьев и сестёр по разуму!
Солнце уходит. Небо над Киагрой наливается густой синевой. Вспыхивают звезды – яркие, близкие. Кажется, если подпрыгнуть – легко дотянуться.
Набрать целые пригоршни…
Только зачем?
Пускай светят.
Для всех.
Для огромного, никогда не спящего города.
Для Китса и Ринны в загадочном «Гиблом Месте».
И для маленькой голубой планеты где-то в родной космической глуши…
– Ребята, – сказал Васька, – А давайте, вместе махнём на Землю!
– Конечно, – кивнул Бинк, – Ещё грамм по сто – и махнём!
– В таком-то виде? – улыбнулась Илга.
– Настоящие космоходцы трудностей не боятся!
Долетает тихая музыка. Плывут ароматы цветов.
А впереди у нас – утро. И много-много дней…
Ночь пройдёт – только звезды останутся с нами.
Как яркие огни маяков.
Потому, что жизнь – это путь.
А Империя – это надежда!
Огромный город жил насыщенной вечерней жизнью. Пронзали небо серебристые капли флаеров, летели над улицами переполненные вагоны монорельса…
Мы сидели в сквере, примыкавшем к площади Империи, и ужинали. Неторопливо и основательно. Впервые за последние сутки – на свежем воздухе.
– А здесь хорошо, – сказал Васька.
Да, хорошо.
Можно ни о чём не беспокоиться. Не озираться по сторонам…
Ну, разве что – на девушек…
Вон там, через аллею медленно проследовала юная особа. Васька увидел и уронил вилку. А я пытливо всмотрелся.
– Ты кушай, кушай, – мягко напомнила мне Илга, – А то мозги отощают…
– Да нет, – улыбнулся я, – Просто интересно – это у неё юбка или пояс?
– Догнать и уточнить? – предложил Васька.
Он так и не перешёл от слов к делу.
Не хотелось никуда бежать.
Хотелось просто сидеть. Вдыхать воздух полной грудью. Медленно проникаться покоем и гармонией.
Васька отодвинул пустую тарелку и философски сформулировал:
– В принципе, жизнь – неплохая штука…
– Тише, – перебил Димыч, – Щас новости будут!
В центре сквера, вместо клумбы имелась большая лужайка с полевыми цветами. Над ней, прямо в воздухе зажёгся экран.
Кое-что мы и так знали.
И все равно, было интересно…
Отрывками – Большое заседание Имперского Сената и Совета. Яркие моменты – почти без купюр.
Глава фракции Патриархалов таскает за волосы главу фракции Реформистов. Обзывает её «демократической стервой», а она его – «тоталитарным боровом». Потом обе фракции дружно голосуют за одобрение работы правительства.
Крупным планом – довольная физиономия канцлера.
Затем, слово берет лидер правящей партии «Единство Киагры». Глазки у него тусклые, лицо – бедное на мимику. Уставившись в одну точку, монотонным голосом он озвучивает проект решения о конституционной реформе.
– Слушайте, – говорит Васька, – А ведь он похож на киборга!
– Глупости, – отмахивается Бинк, – Таких тупых киборгов не бывает.
– А вдруг это заводской брак?!
Ещё несколько выступлений.
Секретарь фонда государственного имущества докладывает об успехах в деле приватизации. И, разумеется, горячо поддерживает новую реформу:
– Давно пора ликвидировать остатки монархии, тормозящие свободную инициативу! Вся собственность должна обрести эффективного хозяина.
Тут срабатывает рефлекс. Секретарь облизывается и жадно потирает ладони.
– Этот смахивает на мелкого карманника, – говорит Димыч.
– Ничего себе мелкий, – ухмыляется Бинк.
Завершающим аккордом – выступление канцлера. Низкорослый, склонный к полноте мужчина приятным голосом докладывает о ситуации в государстве.
– Слушайте, а Империя-то, оказывается, процветает?! – удивлённо шепчет Васька, – Экономика и культура на подъёме! А я и не заметил!
– Видишь, какой ты не внимательный, – щурится Бинк.
Канцлер полон оптимизма. Единственная преграда на пути к всеобщему благоденствию – старая конституция.
– …Новое время требует новых законов. Думаю нет такой партии, которая могла бы возразить…
– Есть такая партия!
Канцлер вздрагивает. А маленькая щуплая фигура неторопливо идёт вниз по проходу между рядами.
Канцлер оглядывается на сенатского спикера. Тот растерянно пожимает плечами. В выверенном механизме заседания – непонятный сбой.
– Партия легитимистов могла бы возразить. С позволения уважаемого собрания! – зычный голос совсем не вяжется с тщедушной фигурой.
– Кто включил его микрофон? – недовольно шепчет канцлер.
– А в чём проблема? – улыбается Тэй-Гор, – Вы не хотите дать мне слово? Или может, вы боитесь?
– Это смешно, – кривится спикер, – Все устали от вашей демагогии!
– Пускай говорит, – небрежно отмахивается канцлер. И уступает трибуну.
Свист и гул в зале. Глава Патриархалов орёт с места. Но микрофон не работает, так что доносятся лишь отдельные слова:
– Старый пень… однозначно!
– Да, я – старый, – кивает Тэй-Гор, – И много повидал идиотов…
– Он ещё издевается!
Спикер принимает официальный вид:
– Сенатор Тэй-Гор! Если вы не прекратите – я лишу вас слова!
– Прошу прощения у коллеги. Много я повидал… умных людей. Но таких умных, как здесь – встречаю впервые. Нам говорят о достижениях. Рисуют яркие картинки… Да, плесень можно назвать «цветами жизни». Но от этого она не перестанет быть плесенью!
Зал ревёт.
А хоббит спокойно продолжает. И каждая его фраза звенит отточенным металлом:
– Господин канцлер, господа регенты! Что вы сделали за пятнадцать лет? Вы получили в управление величайшее государство Галактики! Такое великое, что даже после этих пятнадцати лет от него кое-что осталось!
– Демагог! – вопит тощая «реформистка».
– Держите меня! Я за себя не ручаюсь! – подпрыгивает на месте «патриархал».
Тэй-Гор язвительно щурится:
– Вам мешает Империя? Я знаю почему. Империя – это надежда! Надежда, что когда-нибудь всё изменится!
– Прекратите агитацию! – взвизгивает спикер.
– Вы правильно боитесь.
– Я лишаю вас слова!
– Я ещё не привёл главного своего аргумента, – Тэй-Гор оборачивается и поднимает руку. Большие, старинные двери позади кресел президиума распахиваются. Айна Тин-Олме входит в зал. Лёд – во взгляде, усмешка на устах. И почётный эскорт киборгов за спиной.
Канцлер таращится на неё, как на привидение. Спикер бледнеет.
А «патриархал» вдруг вскакивает и орёт:
– Да здравствует Её Императорское Высочество!
– Ура! – кричит Васька.
Тут репортаж обрывается. На самом интересном месте. Обозреватели в студии заводят спор о новом политическом раскладе.
– Может, и правда, что-то изменится? – говорит Капустин.
– Конечно! – радуется Васька, – Девчонка – огонь. Она им задаст жару!
– Угу. Тебе она тоже чуть не задала – когда ты её разбудил. Повезло ещё, что она – слабая!
Васька мечтательно вздыхает:
– Да, жаль…
– Чего?
– Слишком быстро я её разбудил!
Илга прячет улыбку. А Васька оглядывается:
– Но, по-моему, второй экземпляр – не хуже! – обнимает Айну-2 за талию. Девушка слегка краснеет. Хотя и не возражает. Сейчас она – без «грима». Только в кепи и очках, с тёмными, как смоль, волосами…
– Внимание, – голос диктора, – Экстренное сообщение!
Мы вздрагиваем.
– Наследница Айна отдала первое своё распоряжение. Вместо исчезнувшего без вести полковника Райлла, командиром её личной охраны назначен майор Зэт…
Мы переглядываемся.
– Интересно, – говорит Димыч, – А она знает, кто собирался отправить её в утилизатор?
– Думаю, догадывается, – щурится Бинк.
– И почему ж тогда?..
– Наверное, из неё выйдет хорошая Императрица!
– Ага, – вздыхает Васька, – Нам этого не понять.
– Поймешь. Если захочешь управлять государством.
– Вот уж нет! В жизни есть более интересные вещи… Эй, официант, повтори-ка того, красного!
Высокая бутыль опять возникает на столе.
Хоббит деловито разливает по бокалам. Я задумчиво рассматриваю тёмно-рубиновое вино. А Васька вспоминает о тяжёлой студенческой юности:
– …Как-то раз мы попали на дегустацию. И так надегустировались без закуски! Организмы-то – неокрепшие, молодые…
– Ни к чему, кроме водки, непривычные, – добавляет Дима.
Я усмехаюсь.
Может это и главное в жизни? Чтоб были трезвые, рассудительные друзья! А ещё… любимая девушка – рядом.
Касаюсь руки Илги. Она поднимает на меня серые глаза – такие большие, что хочется в них утонуть… Я мягко сжимаю её ладонь:
«Не-а… Теперь не отпущу. Хватит погонь и перестрелок!»
«Хватит.»
Наши губы встречаются.
– Есть Контакт! – торжествует Васька и поднимает бокал, – За братьев и сестёр по разуму!
Солнце уходит. Небо над Киагрой наливается густой синевой. Вспыхивают звезды – яркие, близкие. Кажется, если подпрыгнуть – легко дотянуться.
Набрать целые пригоршни…
Только зачем?
Пускай светят.
Для всех.
Для огромного, никогда не спящего города.
Для Китса и Ринны в загадочном «Гиблом Месте».
И для маленькой голубой планеты где-то в родной космической глуши…
– Ребята, – сказал Васька, – А давайте, вместе махнём на Землю!
– Конечно, – кивнул Бинк, – Ещё грамм по сто – и махнём!
– В таком-то виде? – улыбнулась Илга.
– Настоящие космоходцы трудностей не боятся!
Долетает тихая музыка. Плывут ароматы цветов.
А впереди у нас – утро. И много-много дней…
Ночь пройдёт – только звезды останутся с нами.
Как яркие огни маяков.
Потому, что жизнь – это путь.
А Империя – это надежда!