Кулагин Олег. Звезды в кармане

   – А куда? – заинтересовался интеллигент.
   – Куда-нибудь в… В общем, следите за анонсами.
 
   Створки дверей закрылись. Теперь кроме нас – внутри никого.
   Бинк решительно зыркнул на психолога.
   – Выкладывайте всё, что вам известно!
   – Конечно, конечно… Только сперва связаться с моим сервером.
   – Это ещё зачем?
   – Я ведь говорил, – виновато вздохнул Мо-Нэрк-2,– Я – ограниченная пси-копия…
   – В смысле…
   – Большая часть памяти – на сервере. И там же – кой-какие служебные модули… Да вы не волнуйтесь. Сейчас подключимся!
   – И что тогда?
   – Тогда? – улыбнулся Мо-Нэрк, – Тогда – свобода!.. Я уже не буду заперт внутри этой чёртовой коробки. И вся сеть – к моим услугам. Кой-кому я подпорчу нервы – можете поверить!
   – Если честно – нам вы уже подпортили, – хмуро констатировал Бинк.
   – Да, я виноват, – развёл руками психолог, – Но я сам разберусь, с тем что натворил!
   – Хотелось бы… Говорите номер.
   Он продиктовал цифры. Бинк набрал.
   – Сервер не обнаружен! – ласково отозвался голосок из браслета.
   Мо-Нэрк изменился в лице:
   – Попробуйте ещё раз!
   Хоббит попробовал. С тем же результатом.
   Психолог застыл, как изваяние. Вероятно, он бы побледнел – если бы ограниченная пси-копия предусматривала такую опцию.
   – Вы… вы не ошиблись… когда набирали?
   – Не ошибся.
   – Да, вижу, – слабо кивнул Мо-Нэрк, – Попробуем… по-другому.
   В этот раз мы добирались окольными путями. Через сервер киагровского общества любителей кактусов и портал фанатов хахирского волейбола.
   Увы. Результат – аналогичный.
   На психолога жалко смотреть. Любое привидение на его месте давно бы развеялось от отчаяния.
   – Как же так… Я же всё предусмотрел…
   – Значит, не всё, – сухо ответил Бинк.
   Димыч кивнул:
   – Они добрались до сервера раньше нас.
   – Это невозможно! – Мо-Нэрк шмыгнул носом.
   – Не раскисайте, – сердито буркнул хоббит, – Скажите спасибо, что хотя бы в таком виде уцелели.
   – Я… Я навсегда заперт внутри этой проклятой коробки!
   – Да, – сочувственно заметил Лубенчиков, – Кибер-бога из вас не вышло… Максимум – вирус в мобильнике.
   – Выключите меня! – простонал психолог, – Пожалуйста, выключите…
   Бинк сжалился.
   Извлёк модуль памяти. Открыл форточку. Я испугался, что сейчас мы навсегда лишимся бедняги-психолога. Но хоббит хладнокровно швырнул за окно одноразовый мобильник:
   – Давно пора сменить…
   Бинк закрыл форточку. И вытащил из кармана новый браслет.
   Через секунду, перед нами опять возникла унылая физиономия Мо-Нэрка:
   – Я же просил… Оставьте меня в покое!
   – Ни фига! – твёрдо сказал Васька, – Мыслю – значит существую. Вот и существуйте, будьте добры!
   – Видеть никого не хочу. Особенно этого лысого…
   – Что-о? – обиделся Лубенчиков, – Я – не лысый! Я – стриженный!
   – Да хоть – ощипанный! Мне без разницы!
   – Сам ты – ощипанный! Пси-копия недоделанная!
   – Хватит! – повысил голос Бинк, – А то обоих транспонирую в диагональную матрицу! Сделаю такую копию, что мама родная не узнает!
   Оба притихли.
   Мо-Нэрк уныло потупился.
   Мы с Бинком переглянулись.
   Всё таки жаль его… Хотя, конечно, он сам виноват.
   – Послушайте, дружище, – мягко начал хоббит, – Вы говорили, что большая часть информации на сервере?
   – Да, – хмуро отозвался Мо-Нэрк, – Там – моя полная запись… Я должен был стать её частью.
   – Но кое-что вы и так помните?
   – Слишком мало.
   – И вы не в состоянии раскодировать пси-матрицу Айны?
   – Нет. Тут надо специальное оборудование.
   Бинк тяжело вздохнул:
   – Да, негусто.
   – Теперь я могу отдохнуть… один?
   – Конечно, – кивнул хоббит и потянулся к кнопке выключения.
   – Стойте! – вдруг сказал Мо-Нэрк, – Куда мы едем?
   – Переночевать. В одно тихое место.
   – Езжайте к Йотему.
   – Куда-куда? – приготовился обидеться Васька.
   – К Йотему Патту. Он – кибернетик. Тоже участвовал в проекте. На ранних стадиях. Кое-что ему известно. Думаю, поможет…

Глава 5

   Мы сделали пересадку на другую линию. Добрались до конечной станции и продолжили путь пешком.
   – А здесь романтично, – заметил Васька, озираясь по сторонам.
   Романтично – это мягко сказано.
   Пейзажи кругом сильно отличались от того, что мы видели раньше.
   Словно из столицы Империи мы перенеслись куда-то… на тысячу световых лет ближе к дому.
   – Цивилизация, блин! – выругался Димыч, едва не навернувшись в темноте о колдобину в тротуаре, – К звёздам летают, как на дачу! А освещение… Как у негра в «чёрной дыре»!
   – Не будь привередливым, – вздохнул Васька, – Зато небо – сказочное… И дымком тянет…
   Он радостно встрепенулся:
   – Вроде шашлычок, да?! Я б не отказался…
   Мы свернули за угол. И увидели бомжей, готовивших на костерке упитанную крысу.
   – Нет уж. Лучше я откажусь, – решил Васька.
   Испуганные глаза посмотрели из закутка между каменной оградой и мусорным баком. Я различил в отсветах пламени детское лицо. И догадался, что мы успели как раз к семейному ужину.
   – Извините, – смущённо выдавил я.
   – Приятного аппетита, – от души пожелал Васька.
 
   Окна домов – будто чёрные глазницы.
   Только не все в Киагре дремлют…
   У перекрёстка едва не налетели на патруль киберасов.
   Три высоченные фигуры мерным шагом проследовали вдоль залитой светом улицы. Хорошо, что по сторонам не оглядывались. В темноте они видят не хуже кошек…
   Бр-р… Я поёжился. Плохо чувствовать себя мелким грызуном.
   Мы выждали за кустами.
   И стремительным броском пересекли опасное место.
   Ещё несколько кварталов…
   Впереди опять замаячил свет.
 
   Единственный фонарь озарял ободранную стену. Часть её была красиво драпирована огромным плакатом: «СВОБОДА И БЛАГОДЕНСТВИЕ ДЛЯ КИАГРЫ!»
   Над лозунгом – здоровенные стереопортреты. Два улыбчивых, холёных типа. Один – рыжий, другой – в чёрных кудряшках.
   – Где-то я их видел, – сказал Димыч.
   – Там же написано, – хмыкнул Васька, – Тот, что слева – «свобода». А справа – «благоденствие».
   Вообще-то, это были Регенты.
   Они пожимали друг-другу ладони и смотрели прямо на нас. От стереоэффекта – мурашки по коже… Чудится – ещё немного и гигантские руки потянутся к нам со стены…
   Я зябко передёрнул плечами.
   – Хватит, – махнул Бинк, – Успеете налюбоваться…
   – Далеко ещё?
   – В конце квартала, – ответил Мо-Нэрк.
 
   Место жительства кибернетика Йотема не внушало доверия. Зато прекрасно гармонировало с остальными трущобами.
   – Это точно здесь? – нахмурился Бинк.
   – Седьмой этаж, – кивнул психолог.
   Лифт не работал. И вовсе не потому, что в доме установили гравитационный подъёмник.
   Внутри нас ждало самое надёжное средство борьбы с тяготением – лестница с покосившимися перилами.
   – Не понимаю… – вздохнул Димыч, карабкаясь по треснувшим ступеням.
   – Ты о чём? – удивился Бинк.
   – Мы же в Столице Империи!
   – На окраине столицы, – уточнил Мо-Нэрк.
   – А какая разница?
   – Большая. Это при Императоре денег не считали. А теперь борются за эффективность.
   – Заметно, – кивнул Бинк.
   – Ещё немного и вы не узнаете Киагру, – усмехнулась «иллюзия» психолога, – Реформы – могучее средство.
   – Что да, то да, – признал Васька, – Это даже страшнее нейтронной бомбы!
   Он неосторожно чихнул и с потолка нам на головы осыпалась труха. Хорошо, что не сам потолок.
 
   Предусмотрительный Бинк извлёк фонарь.
   Выше второго этажа – лампочки в подъезде не горели.
   Мы добрались до нужной площадки. Две двери. Полустёртый номер был только на одной.
   – Сорок шесть, – прочитал Бинк, – Значит эта – сорок семь… Ну-ка, посвети… – вручил фонарик Капустину, а сам ощупал стену вдоль косяка.
   Что он ищет? «Жучки»?
   Рядом с безымянной дверью – никаких кнопок. Звонок отсутствует?
   И «глазка» – тоже нет.
   А дверь, хоть и неказистая – довольно крепкая на вид. По-моему, стальная…
   Бинк осторожно постучал.
   Тишина.
   Капустин глянул на циферблат. Второй час ночи местного времени. Нормальные люди смотрят вторую серию снов. И открывать кому-то… В такое время, в таком районе – это просто неприлично.
   Не говоря уже о риске для здоровья… Особенно, если гости – незваные.
   Бинк опять потянулся к двери. Хотел постучать ещё раз.
   Не успел.
   – Кто такие? – прогудел рядом низкий голос.
   Димыч едва не выронил фонарик. Васька отпрянул. А Бинк хладнокровно усмехнулся.
   – Кто такие? – опять повторил голос. Явно – со стороны двери. Хотя и непонятно откуда. Никаких динамиков там не было.
   – Мы… – неуверенно начал я, – Мы к вам по одному важному делу…
   – Назовите имена, фамилии, личные идентификаторы! – прогудело в ответ.
   Бинк пожал плечами:
   – Наши имена врядли вам что-то скажут…
   – Какова цель визита?
   – Извините. Я не могу говорить об этом на лестнице…
   – Назовите цель визита или покиньте здание!
   – Мы к вам от Мо-Нэрка, – уточнил хоббит.
   – Имя не значится в каталоге! У вас есть десять секунд, чтобы покинуть здание!
   Бинк растерянно оглянулся на психолога. Но тот молчал. И по-моему, откровенно наслаждался ситуацией.
   – …В противном случае, я буду вынужден применить слезоточивый газ и электрошок, – холодно объявил голос.
   – А мужик-то – крутой, – одобрительно заметил Васька.
   – Десять!.. Девять!.. Восемь!..
   Бинк в сердцах заехал в дверь ногой.
   Лучше бы он этого не делал!
   Голубоватые искры зазмеились в воздухе. Через мгновенье, хоббит отлетел назад. И грохнулся бы о пол – если бы мы с Димычем его не подхватили.
   – Все целы? – спросил Мо-Нэрк.
   Заплетающимся языком Бинк озвучил сложную смысловую конструкцию.
   – Ну, не надо так переживать. Ведь никого не убило, – сказал психолог. И меланхолично вздохнул:
   – Сколько его помню, Йот всегда был выдумщиком…
 
   Васька испуганно повёл носом:
   – Ой… Кажется, ваш друг пустил газы!
   – Вполне вероятно.
   – Остановите его!
   – Как? – насмешливо прищурился Мо-Нэрк, – Никто, кроме вас троих, меня не видит и не слышит…
   Белёсое облачко окутало дверь.
   В носу у меня защипало. Я сердито потянулся к браслету Бинка. Щас как хряпну его вместе с этой дерьмовой копией!..
   Психолог заметил опасное движение и торопливо уточнил:
   – Ладно. Я помогу. Только пусть ваш лысый извинится за оскорбительные…
   – За что? – удивился Васька.
   Травмированный Бинк сделал отчаянное усилие, пытаясь лягнуть Лубенчикова.
   – Извиняюсь, – процедил Васька. И закашлялся.
   – Скажите, что пришли от Мокса, – быстро объяснил психолог.
   – Мы от Мокса! – заорал Димыч, прикрывая лицо платком.
   – Ждите, – равнодушно прогудела дверь. И белесое облачко тут же с шипением всосалось куда-то вниз.
 
   Ждать пришлось недолго.
   На площадке вспыхнул ослепительный свет. Мы вздрогнули, щурясь и ожидая новых неприятных сюрпризов.
   Дверь распахнулась.
   Я даже отступил назад. Мало ли кто выйдет к докучливым посетителям? Свора бультерьеров или привратник-терминатор…
   Ни то, ни другое.
   Мужчина лет сорока, с явной склонностью к полноте. На плечах – вязаная шерстяная кофта, на ногах – мягкие домашние тапочки.
   Длинные пряди светлых волос обрамляли круглую физиономию. Высокий лоб плавно переходил в блестящую лысину.
   – Здравствуйте, – сказал незнакомец и сквозь добрый прищур окинул нас изучающим взглядом.
   – Привет, – кивнул Бинк, продолжая лежать на полу, – Извините за поздний визит…
   – Ничего-ничего. Я рад гостям.
   Васька не выдержал:
   – Кстати… А вы всех своих гостей бьёте током и травите газом?
   – Нет. Только очень близких знакомых… Как поживает Мокс?
   Я покосился на Мо-Нэрка. Иллюзия психолога радостно таращилась на хозяина квартиры.
   То есть, никакой ошибки…
   – Вы – Йотем Патт?
   – Ага. А вы?
   – Мы… друзья Мокса.
   Психолог скорчил гримасу, давая понять, где именно видал он таких «друзей».
   – …И мы – последние, с кем он говорил.
   – С ним что-то случилось? – встревожился Йотем.
   – Длинная история, – ответил Бинк и с моей помощью обрёл вертикальное положение, – Знаете… Как-то неудобно общаться на лестнице…
   – Конечно, – кивнул Йотем, – Добро пожаловать.
   Отступил, пропуская нас внутрь.
   Вошли.
   Димыч был замыкающим и сделал попытку прикрыть за собой дверь.
   – Не трожь меня! – рявкнул низкий голос.
   Капустин испуганно отдёрнул руку.
   – Эй, – сморщился Йотем, – Хватит грубить гостям!
   – Извините, – виновато прогудела дверь и сама захлопнулась.
 
   Дальше был коридорчик.
   Я шёл за Йотемом и невольно косился на его макушку.
   Удивительно, но в Киагре мы впервые встретили такую шикарную лысину… Мужики здесь явно прибегали к услугам развитой косметической медицины. А этот – носил своё «отличие» с непринуждённым достоинством. И без всякого эпатажа. По-моему, он в любом виде чувствовал себя комфортно. Даже с большой дыркой на левом рукаве.
   Врядли, это из-за бедности…
   Тут я ступил на порог гостиной. И все рассуждения, как-то разом вылетели из головы.
 
   Комната была обставлена скромно. Диван. Пара кресел. А в качестве главных предметов мебели – два здоровенных кибераса.
   Отнюдь не макеты. Действующие модели в натуральную величину.
   Васька расплылся в неестственной улыбке.
   Бинк побледнел и рука его скользнула за пазуху – к подмышечной кобуре. А Димыч выдавил:
   – Кажется, мы не вовремя…
   – Ладно, зайдём позже, – согласился я.
   Хотел развернуться, но Йотем протестующе махнул рукой:
   – Что вы! Всё в порядке! Ребята уже уходят…
   – Да, – прогудел киборг с серебристым квадратом на плече.
   Йот достал из шкафа бутыль и наполнил два стакана:
   – Спасибо за массаж, ребята.
   Пластмассовые физиономии расцвели улыбками. Железные конечности потянулись к стаканам. Бульк-бульк! – прозрачное содержимое кануло в механические утробы.
   – Хорошо! – с чувством сказал «сержант».
   Васька заметно приободрился. Схватил третий, свободный стакан… Не успел.
   Хозяин отодвинул бутыль:
   – Извините… Это формальдегид.
   Целая гамма оскорблённых чувств разом вспыхнула на лице Лубенчикова. Йотем улыбнулся:
   – У них более совершенные организмы. Пьют всё, что горит…
   – Да, всё! – с чувством прогудел киборг.
   – Угу. А ещё они делают массаж, – пробурчал хоббит.
   – Вам сделать? – заинтересовался «сержант».
   – Нет! – вздрогнул Бинк.
   – Зря отказываетесь, – подмигнул Йотем, – Любой радикулит снимут без проблем. Они – мастера…
   – Верю, – торопливо кивнул хоббит. И глянул на большую дубинку у пояса киборга.
 
   Тяжелые шаги удалились. Из коридорчика донеслось преданное гудение:
   – Если что – только позовите… Мы – мигом. Вы же знаете.
   Для киборга – удивительно длинная речь. И прям-таки – сверхэмоциональная… Или от формальдегида его так развезло?
   Дверь наконец-то закрылась.
   Мы перевели дух.
   Йотем вернулся в гостиную. Окинул нас внимательным взглядом:
   – Ну, рассказывайте…
   Мы переглянулись.
   Иллюзия Мо-Нэрка сердито топнула ногой:
   – Давайте, не тяните!
   Хоббит вырубил назойливую пси-копию. И почесал загривок:
   – Даже не знаю, как начать… Кстати, киборги вас любят. С чего бы это, а?
   Йотем усмехнулся:
   – Любят? Наверное… Они – не такие уж плохие существа.
   – Ага. Почти, как собаки. Без людей жить не могут. Особенно без гостей столицы…
   – Они – умнее собак, – категорично заявил Йотем.
   – Возможно. Но согласитесь в вашем случае – какая-то уникальная привязанность…
   – Это неудивительно, – вздохнул кибернетик, – Даже плохих детей тянет к родителям…
   – Чего-чего? – округлил глаза Бинк.
   И Йотем кивнул с виноватой улыбкой:
   – Это я их создал.
 
   Лубенчиков нервно хихикнул.
   Кибернетик опустился в кресло:
   – Да вы присаживайтесь…
   Мы разместились на диване. Бинк закусил губу:
   – Вот, значит, кого благодарить…
   – Можете благодарить. Можете ругать. Я ни о чём не жалею.
   Димыч хмыкнул:
   – Вам-то о чём жалеть? Отдуваются другие…
   Бинк кивнул:
   – Лучше б вы пылесосы конструировали.
   – Не мой профиль, – пожал плечами Йотем, – Я спец по «мозгам».
   – Вы – не спец, вы – халтурщик! – возмутился Васька.
   Кибернетик качнул головой:
   – А мне кажется, я, наоборот, слишком хорошо выполнил свою работу.
   – «Слишком» – мягкое слово, – буркнул хоббит.
   – Это вечная проблема, – вздохнул Йотем, – С тех пор, как человек изобрёл каменный топор. Им можно срубить дерево. А можно тюкнуть по башке соплеменника.
   – Да, – сухо выдавил Бинк, – У вас с Мо-Нэрком есть общая черта…
   – Какая?
   – Не думать о последствиях.
   Воцарилась тишина. Кибернетик спокойно сидел в кресле. Бесстрастно изучал нас сквозь полуприкрытые веки.
   Васька тихо выругался по-русски.
   Блин, и отчего нам так не везёт?
   Не поможет он нам… Ни хрена.
   Хотелось спать. Хотелось есть. Хотелось кому-нибудь набить морду…
 
   – Чай будете? – поинтересовался Йотем, – Как раз заварил. Это такой старинный напиток…
   – Не надо объяснить! – за всех ответил я, – Наливайте!
   – С мёдом? С фруктозой?
   – С формальдегидом, – буркнул Васька.
   Йотем щёлкнул пальцами. Из соседней комнаты прикатил столик. Уже накрытый – чайник, несколько чашек и маленькая вазочка с оранжевыми сушёными плодами.
   Лубенчиков хмуро заглянул в вазу.
   – Настоящие шеанийские ягоды, – пояснил Йотем.
   – Вижу, – мрачно констатировал Васька. Зачерпнул целую горсть, прожевал.
   – Вообще-то, их едят по одной, – улыбнулся Йотем, – Чтобы прочувствовать удивительный вкус. Красивый старинный ритуал… Помогает ощутить мировую гармонию.
   – Знаете, – сказал я, – Там, откуда мы прилетели, тоже есть обряд. Очень древний.
   – Интересно.
   – Никто не пьёт чай без хорошего куска колбасы!
   Бинк вздрогнул и едва не поперхнулся ягодой. А Васька поддержал:
   – Да! И чем больше кусок – тем ближе гармония!
   – Серьёзно? – вскинул бровь Йотем.
   – Конечно! – горячо кивнул Васька, – Если найдётся колбаса – можем прямо щас приступать к ритуалу!

Глава 6

   Дело было слишком ответственное.
   Поэтому, мы не рискнули доверять его Лубенчикову. Тут нужен кто-то с холодным разумом и безмятежностью в сердце.
   Едва из кухни возник аналог колбасы, пальцы Димыча обхватили рукоятку ножа.
   Без всякой спешки.
   Капустиным можно любоваться.
   Этот лоб мыслителя, взгляд профессора, эти точные уверенные движения!..
   Жаль, нет рядом гениального скульптора – чтоб тут же, не сходя с места, отлить всё в бронзе!
   И вот – свершилось. Монументом нашего терпения громоздятся на тарелке бутерброды.
   – Приятного аппетита! – сказана ключевая ритуальная фраза.
 
   Абсолютная гармония… Где она? Что она? Вероятно, хрупкая и недостижимая вещь.
   Только в слабых отсветах, неясных отражениях дано почувствовать её людям…
   Как марево у горизонта. Как лунный след на водной глади…
   Лишь пару минут до этого мы были затравленными беглецами. Голодными, злыми и, честно сказать, довольно неприятными типами.
   Но вот, что-то случилось… Какая-то магия. Таинство. Волшебство.
   Внутри потеплело. Мир вокруг – уже не такой отвратный. И смутная надежда пробудилась в душе…
   – А колбаска… то, что надо! – с полным ртом сказал Лубенчиков.
   – Вкус – странный, – заметил я, – Но приятный.
   – Интересно, из чего её делают? – шепнул Капустин.
   – Лучше не спрашивать!
   Не хватало ещё испортить удовольствие.
 
   Пока мы анализировали вкусовые качества местных продуктов, Бинк не забывал о главном. Вдумчиво прожёвывая колбасу и нарезанные дольками овощи, хоббит умудрялся вести с Йотемом содержательную беседу:
   – …Они использовали технологию Мо-Нэрка. Понимаете, болезнь Наследницы – это вовсе не болезнь!
   Кибернетик отправил в рот маленькую ягодку. Неторопливо запил её глотком чая. И сказал:
   – Мокс – хороший парень. Но иногда увлекается…
   – Ага, – кивнул я, – Он – вообще, умный, талантливый человек… Только – дурак.
   Йотем усмехнулся. Взял ягоду и добавил:
   – Маленькая поправка… Это не совсем его технология. Он имел доступ к материалам «Зеркала».
   – То, чем занимались в Космофлоте? – понимающе уточнил Бинк.
   – Да, старый проект, под эгидой Министерства Обороны. Финансирование свернули пятнадцать лет назад. Хотя кое-что успели сделать.
   – И Мо-Нэрк?..
   – Был одним из специалистов. Когда Институт Мозга закрыли, все материалы, уже без грифа секретности, достались ему.
   – Повезло, – сказал Васька.
   – В том бардаке, многое уплыло за пределы Империи. Самые ценные результаты… Проект «Зеркало» считался тупиковым… Думаю, Мокс сумел сделать кой-какие важные выводы и обобщения. У него – светлая голова.
   – Это мы уже поняли, – отметил Бинк, – А вот вы… участвовали в «Зеркале»?
   – Да, – кивнул Йотем, – Только проект был большой. И у меня – другая область. Я – спец по искусственным «мозгам».
   Димыч улыбнулся:
   – Как всё взаимосвязано! И киберасы – тоже.
   – Правильно, – подтвердил кибернетик, – Первая модель была создана ещё шестнадцать лет назад.
   Вздохнул:
   – Такие грандиозные планы… Мы хотели дать человечеству надёжных и совершенных помощников.
   Васька хмыкнул:
   – Не знаю, как насчёт всего человечества… А кое-кому вы здорово помогли. Регенты, наверное, осыпали золотом?
   – Ага. Я вообще купаюсь в бриллиантах. Разве не видно?
   Лубенчиков окинул комнату придирчивым взглядом. Паутина здесь была. А вот бриллианты… Васька разочарованно пожал плечами.
   Йотем медленно пригладил волосы:
   – Когда я понял, к чему всё идёт – ушёл из лаборатории. Так что, киберасы – это довольно сырая разработка.
   – Хоть в этом Империи повезло, – пробурчал Бинк.
 
   Йотем снова наполнил чайник и поставил его кипятиться.
   Выжидательно глянул на хоббита:
   – О многом вы рассказали. Только одного я не понял: где Мокс?
   – Здесь, – криво усмехнулся Бинк.
   – Как это?..
   Хоббит вытер руки салфеткой. Извлёк из браслета элемент памяти, положил на стол.
   Кибернетик моргнул. Осторожно взял сероватую пластинку:
   – Он…
   – Да, – кивнул Бинк, – У него не было другого выхода. А мы… мы не успели его спасти.
   Йотем молча рассматривал элемент памяти.
   Бинк добавил:
   – Он записался – как раз, перед этим…
   – Я… должен с ним поговорить.
   – Врядли это возможно. Там – пси-генератор с индивидуальной настройкой. Никто кроме нас его не услышит.
   Йотем не ответил. Встал, пересёк комнату, дотронулся до стены. Она колыхнулась, как мираж и… вдруг исчезла у нас на глазах.
   По ту сторону – ещё одна комната. Ничуть не меньше гостиной. И вся она заполнена диковинной аппаратурой.
 
   Йотем вставляет модуль памяти в прозрачный цилиндр. А сам садится перед огромным экраном. Поверхность стола под его пальцами вздрагивает, как живая. Через миг – освещается, подёргивается рядами клавиш…
   Экран вспыхивает.
   Кисти Йотема бегут по клавиатуре.
   На мониторе – строки загадочных терминов: «отклонение элементов», «аберрация пси-поля», «первичный вектор»…
   Цифры, цифры, цифры…
   Кибернетик внимательно следит за ними, беззвучно шепчет что-то одними губами.
   Вспыхивают графики, диаграммы… Йотем тычет пальцем в экран. Курсор перемещается. И гаснет в молочной пелене…
   Знакомые черты медленно проступают из дымки.
   Кибернетик цепенеет. Я не вижу его глаз. Но слышу, как дрогнул его голос:
   – Здравствуй, Мокс…
   – Здравствуй, Йот.
   – Давно не виделись…
   – Давно.
 
   Пока они разговаривают, мы тихонько сидим на диване. Меня ощутимо клонит в сон. По-моему, начала действовать колбаса.
   Я глянул на опустевший столик.
   Сколько мы слопали? Не меньше килограмма… Или всё-таки больше?
   Лубенчиков прям-таки лоснится… Румяный и блаженно ухмыляюшийся – он похож на изваяние Будды.
   А эта гирлянда цветов ему здорово идёт! Крохотные серые эльфы так грациозно кружатся над его бритой макушкой…
   Я присматриваюсь. Тьфу! Странные эльфы. В фуражках и с маленькими резиновыми дубиночками.
   Я ошарашенно моргаю. «Эльфы» осыпают Ваську цветочными лепестками. Сами собой лепестки складываются в надпись: «Регистрация – путь к нирване!»
   – Обалдеть…
   – Сохраняй безмятежность, – мягко говорит Васька, – Учись проникать в суть вещей. Ты думаешь, это ложка? Ни фига! Нет никакой ложки! Это – вилка!
   – А как же те… с крылышками?
   – Прокладки?
   – Нет… Дубинки… То есть…
   – Дубинки настоящие, – успокоил Васька. И как хряснет меня по плечу!
 
   Я вздрогнул. Открыл глаза.
   На плече у меня – васькина рука.
   – Эй, Лёха? Ты что заснул?
   – Не-а… Я проник в суть вещей.
   – И как там?
   – Кошмар, – буркнул я. И покосился на закипающий чайник.
   Врядли, поможет. Даже если выпить литр кофе…
   Последние двадцать часов мы провели на ногах. Успели сменить планету. Бегали, падали, летали…