Луженский Денис. Сны чужие

   - Он не виноват, - буркнула девушка, - я сама отказалась от одеяла. И спала хорошо. Уж всяко лучше, чем в каменном мешке или на снегу.
   На этот раз паузу держал Серый. Держал ровно столько, чтобы дождаться острого блеска серых с прозеленью глаз.
   - Говорю же, он не виноват!
   В комнату вошел Бларт.
   - Вижу, ты скучаешь без дела, - Харт обратился к нему, не отводя взгляда от лица пленницы. - Где тебя нашел Зарх?
   - На втором поле, наставник. Там сейчас Гурс и его десяток. Весело.
   - Веселиться следует с толком. Возьмешь десяток, который приготовил Зарх, и - на "озерную тропу".
   - Понял, наставник.
   Взгляд у девчонки был пронзительный, а эмоции она скрывать либо не умела, либо попросту не считала нужным. Вот только в "кто кого переглядит" с Серым играть оказалось бесполезно.
   - Что такое "озерная тропа"? - наконец, выдавила она из себя.
   - В теплое время года это двадцать станов бурелома и заболоченного леса. Сейчас - те же буреломы, но вместо болота - сугробы. Обычный марш в кольчугах и с полным вооружением. Хорошая разминка.
   - Ты… это ведь не наказание, так?
   - Нелепый вопрос. Разумеется, это не наказание. Мы пробудем здесь еще несколько дней, Бларту нужно поддерживать форму, а младшим ученикам - видеть пример старших. Это обычная практика в Ардах, здесь никто не сидит без дела.
   Судя по выражению ее лица, сейчас она хотела убить его ещё больше, чем прежде.
   - Одеяло…
   Харт пожал плечами.
   - Я ничего не поручал Бларту насчёт тебя. В доме вовсе не холодно, а к жесткой постели, думаю, тебе и впрямь не привыкать.
   - Ублюдок! Ты издевался надо мной!…
   - Нет. Я всего лишь вылечил тебя от немоты. Что же до лжи, то ведь и ты обманула меня, сказав что отказалась от одеяла, которого Бларт тебе не предлагал.
   - Я не хотела, чтобы из-за меня кого-то наказывали!
   - А я и не обещал наказать парня, это уж ты сама решила.
   Похоже, у девчонки перехватило дыхание. Во всяком случае она больше не кричала, а только метала зеленые молнии исподлобья и дышала, как будто сама только что вернулась с "озерной тропы". Потом её взгляд погас. "Ну и в Яму вас всех", - буркнула она и снова уставилась на свои колени. С таким видом, что, кажется, начни Серый резать при ней на кусочки того же Бларта, она больше слова не скажет в его защиту. Упрямица, однако. Ну, что ж…
   - Встань и иди со мной.
   Она подчинилась. Покорность её тоже была своего рода протестом. Безучастность и показное равнодушие к собственной судьбе. Маска, за которой она пряталась все эти дни.
   Вот только образ мученицы пропадал втуне, никто будто и не заметил её появление во дворе, разве что Галель на миг отвлеклась от починки сапога и взглянула на девчонку с холодным интересом. Как на выросший посреди ухоженной грядки сорняк: "Что это оно здесь делает? Зачем выросло?"
   - Идём.
   Шагая через залитый светом двор обратно к форту, Харт заметил, что девушка щурится и недовольно поджимает губы. Похоже, весеннее сияние Мирры ей тоже было не по вкусу. Родственная душа? Было бы забавно, окажись это так…
   - Предпочитаешь ночную темноту?
   На невинный, в сущности, вопрос девчонка огрызнулась с неожиданной злостью:
   - А ты, вижу, привык всех судить по себе!
   - Не вижу особых причин ненавидеть меня, - холодно произнес Харт. - Скорее уж я вправе ожидать благодарность. Если бы я не увез тебя из Фельтонга, это наверняка сделал бы Фри-Браш. И уж поверь мне, он не стал бы терпеть столько дней твои детские игры.
   - Не строй из себя благодетеля, - фыркнула девчонка, презрительно кривя губы. - Ты что же, и Кермаля убил, чтобы спасти меня?
   - Кермаль жив. Ни к чему бросаться пустыми обвинениями.
   Похоже, новость её ошеломила. По меньшей мере - озадачила. Впрочем, нашлась она довольно быстро:
   - Значит, ты унизил его во второй раз. Он рассказывал о ваших обычаях: ты не дал ему смерти в бою, значит не дал и уважения.
   - Нет обычаев на вечные времена. Каждый из них следует нарушить в свой срок. Я сохранил жизнь Кермалю не потому, что хотел унизить его, а потому, что хотел сохранить ему жизнь. Удивлена?
   Девушка не ответила. Они уже успели подняться на второй этаж форта и Харт посторонился, пропуская её в комнату, которую никто не охранял. Кивнул Зарху, мол "останься здесь". И тоже вошёл.
   Девушка с заметной опаской огляделась по сторонам. Небольшая комната, квадратная, без окон, плохо освещённая - дневной свет просачивался лишь через узкую бойницу в стене. Чего бы там ни навоображала себе пленница, она не увидела здесь ни пыточных дел мастера, ни зловещих приспособлений для вытягивания признаний из строптивцев. Даже на обычную камеру комната походила мало - стойки для оружия и доспехов вдоль стены больше наводили на мысли о пустующем арсенале. Правда, использовался этот арсенал определенно не по назначению - в дальнем углу, прямо под бойницей, была устроена лежанка: толстая циновка и ворох одеял. Рядом на полу стояли кувшин и миска с чем-то съестным.
   - Что ж, не так плохо, - заметила с иронией девчонка.
   Удивлённый Харт обернулся, а в следующий миг пришло понимание: она и впрямь решила, что для неё устроили тут собственную одиночную камеру. Вот же дурочка…
   Разочаровать пленницу он, впрочем, не успел. При звуке её голоса ворох одеял зашевелился и развернулся, напомнив своим видом лопнувший кокон какого-то чудовищного насекомого. Лежащий до этого в полной неподвижности фэйюр сел на постели, повернув к вошедшим осунувшееся лицо. Луч света, косо падавший через бойницу, вспыхнул в его всклокоченных волосах закатным пламенем.
   - Кто здесь? - вопрос треснул нездоровой хрипотцой. - Кто?…
   - Мне передали, ты опять ничего не ешь, - Харт произнес это со всей возможной холодностью, даже "подмешал" в интонации немного презрения. - Надеюсь, мне не придется снова приказывать кормить тебя насильно?
   - Просто не голоден я, - фэйюр с огненными волосами выглядел необычно растерянным и всё всматривался в пространство перед собой.
   - Ты ведь не один, Серый… кто с тобой?
   Тут девчонка качнулась вперед… затем - назад… Казалось - у нее перехватило дыхание. Она хотела что-то сказать, но из груди вырвался только сдавленный всхлип:
   - А-а-ант!…
   И - словно в спину ей ударила тетива баллисты, бросив живое тело через всю комнату.
   - Ры-ы-ыжий!… Родненький!… Живо-о-ой!…
   Харт, едва успевший уклониться, чтобы не оказаться сбитым с ног, смотрел с некоторой оторопью на то, как обнимаются, захлебываясь эмоциями и слезами, два его пленника. Он вдруг почувствовал себя абсолютно лишним здесь. Даже злость разобрала: "Какого ронта?! Я здесь хозяин, в конце-концов! А они, спирово семя, не просто гости мои!…"
   - Вэр!… Вэр!… Откуда ты?! Здесь…
   - Неважно, Рыженький! Всё неважно! Получилось уж так… Но ты-то… Дурила эдакий! Я ведь не сомневалась, что убили тебя!…
   - Убили… Да… лучше бы убили, Вэр…
   - Что же ты такое говоришь, глупый кальир! Да что ты…
   Девчонка внезапно осеклась, вглядываясь в лицо друга. Харт увидел, как напряжение сковало её спину, как задрожали руки на плечах рыжеволосого.
   - Ант… как же это… Рыжий…
   - Вот так вот, Вэр, - кривая неестественная улыбка исказило лицо, на котором тускло блестели незрячие глаза. - Выходит, вот, что я больше не могу тебя увидеть, Дикая. Так жаль…

* * *

   Чёртово солнце. Солнце мира, где никогда не слышали о Солнце. Харт хорошо понимал - дело не в особой чувствительности глаз, дело в нём самом. Эта нелюбовь к яркому свету - она внутри него. Фобия? Пусть так… В темноте он был рыбой, скользящей в родной стихии, темнота придавала ему уверенность, она обнимала как плащ, укутывала, защищала. На ярком свету он оказывался будто нагим - и это не было наготой воина, способного голыми руками убить оружного врага, свет Мирры раздевал до наготы младенца - беспомощной, беззащитной… Он ненавидел ещё то солнце, которое называлось Солнцем, а перестав быть человеком, возненавидел и это. Ард Теней… как было символично - стать одним из тех, кто выбрал своим символом сумеречное пространство между светом и тьмой.
   Он сосредоточился и привычным усилием ушел в Тень, хотя знал - это не поможет. Тень была лишь иллюзией, она могла скрыть его лицо от любых глаз, но не от слепящего пристального взгляда небесного ока.
   Запрокинув голову, Серый уставился в этот огромный немигающий глаз, до слёз удерживая открытыми собственные глаза. "Ну, что, светило? Вот он я! Весь перед тобой, открыт и недвижим! Смотри! Бей! Лупи!…"
   - Харт, - негромко позвали его сзади, отрывая от беззвучного и безнадежного поединка с небом. Кто осмелился? Зарх… верный и надежный, всегда прикрывающий спину, когда это нужно. Тень Тени.
   Он заставил раствориться без следа иллюзорный сумрак, скопившийся под капюшоном, и повернулся.
   - Что делать с ними? Стоит ли оставлять их вместе?
   - Эти дети, они никуда не денутся. К тому же один из них слепой.
   - И ослабевший от голода, - мрачно добавил Зарх.
   Харт приподнял бровь, демонстрируя удивление.
   - Что тебе не по душе, друг мой?
   - Если он не хочет жить, почему ты не дашь ему умереть?
   - Умереть… Когда-то я заставил тебя понять, что ты можешь стать чем-то большим, чем казалось тебе самому.
   Эндра-ши поклонился, не опуская глаз.
   - Я всегда буду это помнить, наставник… Но нельзя заставить жить.
   "И в самом деле, - подумал Харт, - разве можно заставить жить? Или хотя бы убедить в том, что жизнь не потеряла для тебя смысла? Когда ты ощущаешь свою ущербность… бесполезность… невозможность даже просто вернуться к тому, что ты представлял собой всего один шаг назад. Это крах всего: надежд, мечтаний, устремлений. Это - как смерть… Нет, это - хуже смерти."
   - Ты прав, Зарх, - сказал он спокойно, - не стоит оттягивать неизбежное.

* * *

   Они все так же сидели рядом, как и в тот момент, когда он их оставил.
   - Идём, - сказал Харт. - Оба вставайте и идите за мной.
   Вопросов они не стали задавать. Девушка помогла подняться пареньку и начала его одевать.
   - Ему не понадобится теплая одежда, - бросил Серый. - Здесь недалеко.
   Снаружи их уже ждали два десятка эндра-ши, собравшиеся в импровизированный круг. В основном здесь были младшие ученики, для которых происходящее могло стать полезным уроком; но подошло и несколько учеников постарше, даже Галель заинтересовалась, отложила иголку и влилась в ряды зрителей.
   Харт вышел в центр круга и подождал пока подойдут пленники.
   - Оставь его, - приказал он Вирэль. Девушка смотрела на него как-то испуганно, но решительно и слушаться не торопилась.
   - Оставь, Вэр, - Антри сам мягко отстранился и выпрямился, похоже начиная понимать что творится вокруг.
   Серый, казалось, пребывал в некоторой задумчивости. Он был расслаблен и совершенно спокоен.
   - Скажи мне откровенно, кальир, ты не хочешь жить?
   Этого вопроса паренёк явно не ожидал. Его незрячие глаза расширились было, но тут же превратились в две узкие щелочки.
   - Да, я не хочу жить, Харт. Мне незачем больше…
   - Ант!… - девушка задохнулась эмоциями, сжимая кулаки.
   - Вэр! - жестко оборвал её Антри. - Поверь… так нужно.
   - У нас есть традиция, - Серый холодно улыбнулся. - Мы не казним, но если воин желает смерти, ему дарят смерть. Почётную смерть в бою.
   По его знаку один из молодых учеников, совсем еще мальчишка, подошел к пленнику и вложил ему в руку рукоять эпилеры - легкой и ухватистой, в самый раз для ослабленного тела. Рыжеволосый неуверенно обхватил рукоять пальцами, ощупал, взвесил… и кивнул:
   - Годится.
   "Молодец, - Харт ощутил укол сожаления. - Жаль парня, мог бы выйти знатный боец".
   - Ант, не нужно!… - девушка не бросилась, как можно было ожидать, к кальиру, но закричала отчаянно, надсадно:
   - Серый, ублюдок, он же слепой! Ты убьешь беззащитного!
   - А ведь ты права, - Харт был само хладнокровие. - Быстрая гибель не сделает воину чести.
   Он снял с себя ножны и бросил их в сторону, зная, что ловкие руки не дадут упасть оружию - подхватят. И обратился к другому пареньку, до этого вязавшему корзину.
   - Дай мне прут покрепче.
   На лице Антри при этих словах отразилось недоумение. И даже Вэр замолчала, озадаченная. Харт поймал брошенный прут, пару раз для пробы взмахнул им в воздухе. В меру длинный и упругий - то, что надо.
   - Я… - недоумение на лице Антри сменилось досадой и стыдом; паренек, похоже, решил, что над ним насмехаются. - Я не буду драться.
   - Сомневаешься, что я могу убить тебя этим?
   - Возьми меч.
   Харт неспешно двинулся навстречу кальиру.
   - Значит, ты считаешь, что если мастер убьет тебя простым прутиком, это не даст тебе чести? А как же честь мастера, убивающего тебя, когда ты больше похож на беспомощного младенца?
   - Возьми меч, Харт!
   - Тебе безразлична моя честь, ты думаешь только о себе, кальир. Это неправильно.
   - Возьми!…
   Договорить Антри не смог, прут хлестнул его в живот, сбивая с дыхания. Он отшатнулся, получил второй удар - в грудь, и опрокинулся на спину.
   - Ант! - девушка рванулась к упавшему, но тот угадал её движение и просипел:
   - Стой, Вэр! Не лезь!
   Он медленно поднялся, перехватил поудобнее эпилеру и расставил ноги, прислушиваясь.
   - Нельзя думать только о своей чести, кальир. Ведь это - не обычный бой, это - Поединок Доблести. В этом бою следует дать возможность и противнику сохранить своё достоинство.
   - Убей меня без чести, Серый! Просто убей!
   - Если я не дам чести тебе, мне её от этого тоже будет немного.
   Он намеренно обозначил свое движение и Антри, рубанул на звук, пытаясь отразить удар… Через мгновение прут ужалил его в левый бок, затем - в шею. Паренек зашипел от боли, крутнулся, неловко отмахиваясь мечом, и снова сел в снег, подрубленный хлестким щелчком в правое бедро. Харт бил расчетливо и беспощадно, не калеча, но больно и обидно.
   И все-таки первой не выдержала девушка.
   - Ублюдок! Спиров хвост!
   Она бросилась к тяжело приподнимающемуся Антри и подхватила выпавший из его руки меч. Заслонила его собой.
   - Невелико достоинство - избивать слепца! - Вэр с презрением сплюнула под ноги Харту. - И ты еще себя воином называешь? Трус!
   - Ты снова встаешь против меня с мечом, девочка, - Серый покачал головой. - Где твой разум?
   - Там же, где твоя честь! - огрызнулась та. - Давай, убей меня! Не думай даже, что я во второй раз тебе живой дамся!
   - Что ж, - он опустил прут. - Зарх, дай мне твой платок.
   Из шейного платка эндра-ши вышла хорошая повязка - плотная, совсем не пропускающая света.
   - Так намного лучше. Уж очень Мирра яркая сегодня… Ну, что же ты замолчала, девочка? Что теперь тебе не по вкусу? Я - слеп, а ты видишь, я вооружен только этой палочкой, а у тебя меч. Не медли, у тебя есть шанс утопить свою ненависть в моей крови.
   До его ушей не доносилось ни звука. Даже избитый мальчишка-кальир затаил дыхание. Собравшиеся в круг эндра-ши тоже молчали. Пускай далеко не все ещё понимали смысла урока, который давал им Наставник. Сейчас их дело было - смотреть, слушать и запоминать. У каждого ещё будет время обдумать урок и извлечь из него собственную мудрость. А пока - нужно молчать, смотреть и слушать. Даже если кош-кевор начнет погибать прямо на глазах у своих учеников… уроки не всегда приводят к тому итогу, что задумывал учитель, но мудрость можно получить из любого сосуда, даже из разбитого вдребезги.
   - Что будет с нами, если я убью тебя? - услышал он голос Вирэль, напряженный, но уже куда более спокойный.
   - В Ардах не принято мстить за жизнь, взятую в честном бою. Слышишь, Зарх?
   - Слышу, георт.
   "Зарх, верный и надежный Зарх… Ты всегда понимаешь с полуслова. И ты, как все, хорошо знаешь: из лагеря эндра-ши гости редко уходят туда, откуда пришли."
   Отвлекшись, он едва не пропустил момент атаки - скрипнул снег под чужой ногой и тело само устремилось в нужную сторону, уходя от обнаженной стали. Сталь пела, врезаясь в наполненный холодом и светом воздух - пела тонко, но ясно различимо для слуха, более привычного к такому пению, чем слух иного лантара привычен к звукам любимого тонра. Эта песнь… скрип снега под легкими, но далеко не беззвучными шагами… движение воздуха… Что еще нужно, чтобы даже с закрытыми глазами увидеть, как падает прямо на голову отточенная эпилера?
   Серый быстро шагнул вправо, развернулся в гибком пируэте, которому позавидовал бы любой танцор, и хлестнул прутом себе за спину. Угодил во что-то мягкое, услышал вскрик боли… увернулся от возвратного удара девушки и снова хлестнул…
   Как это нередко случалось с ним, внезапно накатило упоительное чувство наслаждения. Это было наслаждение того рода, с каким художник делает мазок кистью - один единственный, но идеально вписывающийся в общую картину, или с каким стихотворец вплетает в строчку поэмы единственно верное слово… Это было наслаждение творца, создающего шедевр. Непревзойденный… Уникальный… С каждым разом - всё более и более близкий к идеалу…
   Он не позволил наслаждению опьянить сознание, накинул на него узду из воли и хладнокровия… Скрип шагов… движение воздуха… пение стали… Уход, поворот и удар - безошибочный и неотразимый…
   - Подними меч, девочка. Ты слишком сильно его сжимаешь. Похоже, он для тебя легковат. Привыкла к чему-то более тяжёлому?
   Скрип… движение… песня… встречный удар!… вскрик… песня… нырок… удар!… еще удар!…
   - Вставай. Ты слишком медлительна. Кто тебя учил этой стойке? На слух она просто ужасна.
   Скрип… движение… песня… отскок… теперь влево… удар!… крик боли и ярости… песня… движение… вправо… обратный хват… удар!… удар!… удар!…
   - Прости, я не вижу, ты еще жива? Кажется, встала. Продолжим?
   Скрип… движение… А где же песня?
   Он перехватил пальцами тонкое запястье, на миг удивившись силе её руки, дал ей возможность провалиться вперед в своем отчаянном рывке и ещё добавил инерции толчком в спину. А когда она поднялась на ноги, прыгнул навстречу и дважды хлестнул наотмашь.
   - Нет ничего глупее, чем бросаться безоружным на вооружённого. Особенно - если не знаешь как это нужно делать.
   - Хватит! - кальир буквально простонал это, будто не девушку, а его самого только что швырнул наземь измочаленный от жестоких ударов прут. - Не нужно больше! Оставь её! Я… буду есть, ронтова кровь! Я буду… Я всё… всё понял…
   - Всё? - Харт нашел его, не снимая повязки, по звуку голоса. Взял руками за грудки, приподнял и встряхнул. - Ты всё понял? Выходит, у тебя появились ещё желания, кроме жажды смерти, мальчик?
   - Да! - с ненавистью бросил тот. - У меня есть одно желание! Я хочу убить тебя!
   - Очень хорошо, - усмехнулся Серый. Он отпустил Антри и снял повязку со своих глаз. Взглянул на избитую и ошеломлённую девушку, которая всё ещё сидела на снегу.
   - Галель, займёшься этими двумя. Тренировки обычные, как для простых новичков. Они уже не дети, авось выдержат. У девчонки сильные руки, а парень неплохо ориентируется на слух, хотя и не хочет себе в этом признаться. Остальное - на твоё усмотрение. Всё поняла?
   - Вполне, - Галель с демонстративным презрением оглядела вверенных её "заботам" пленников. - И за что ты меня так ненавидишь, Небо?
   - На что мы тебе?! - крикнула Вирэль в спину удаляющемуся Харту. Тот не замедлил шага, ему уже до чертиков надоел этот ясный, дышащий весной день. Однако, уже в доме вопрос девчонки повторил Зарх:
   - И то верно, на кой они тебе сдались?
   - Не на кой не сдались, - Серый с деланным равнодушием пожал плечами. - Они мне не больно-то нужны. Нужен другой. Тот, кто придёт за ними… рано или поздно.

Глава седьмая

   Дни проносились точно в угаре. Они словно превратились в ураган, гонимый воздушными потоками. Мчались от деревни к деревне, от посёлка к посёлку. Во время редких привалов едва успевали перевести дух… и снова начиналась дикая гонка за невероятной, сумасшедшей целью.
   Всей ватагой в селение не въезжали, чтобы зря не баламутить жителей, обычно ехали сам Эрхал, Крайт и иногда - кто-нибудь еще. Редкая деревня не имела своей таверны или постоялого двора, туда обычно и направлялись.
   В деревенских "едальнях" времени проводили немного, ровно столько чтобы неспешно подкрепиться парой кусков свежей лепёшки и выпить кувшин горячего отвара травы-серебрянки. Хмельным Эрхал баловаться запретил, к тому же всячески старался не привлекать к себе лишнего внимания. Просто сидел, потягивал сладкий отвар и смотрел по сторонам, изредка указывая Крайту на кого-нибудь из посетителей: "Этот". Тогда Крайт подходил к выбранному и зазывал его за стол шаваша - поговорить.
   Речь Эрхала обычно сводилась к десятку фраз, коротких и хлестких как удары бича. Крайт недоумевал: вроде ничего особенного и не говорил вожак, а только его слова никогда не пропадали впустую. Банальный, набивший оскомину призыв "бить пятнистых" неизменно вызывал горячий отклик у очередного мирного землепашца или проезжего путника. Отбирал их Эрхал по одному ему ведомым признакам, иногда скользя взглядом мимо плечистого, крепко сложённого парня и указывая на сидящего в дальнем углу сутулого заморыша: "Этот". Не ошибался он почти никогда. Из десятка отказывался один, и тот уходил от стола ватажников, оглядываясь со стыдливым смущением в глазах: "рад бы, да никак не могу… дети… жена… хозяйство…". Таких Эрхал никогда не уговаривал и не пытался удержать.
   Подобный способ вербовки был Крайту знаком, но никогда прежде он не видел, чтобы вербовали с такой быстротой и лёгкостью, с какой это проделывал Эрхал. Из каждой, даже из самой захудалой деревушки, они неизменно увозили двух-трёх свежеиспечённых бойцов.
   За пять дней их ватага выросла втрое. Во время коротких передышек в бесконечной гонке по лесам Крайт с изумлением разглядывал пеструю компанию из почти четырех десятков мужчин и женщин разных возрастов. У них было мало оружия, спиров едва хватало одного на двоих, но главное - недоставало провизии.
   Вечером восьмого дня на очередном привале к Эрхалу подошел Альх. Обычную его ироничную усмешку сменило угрюмое выражение лица.
   - Нужна еда, - сказал он довольно сухо, - и нужен отдых. Фэйюры едва держатся в седлах. Ты, наверное, железный, но другие - нет.
   Эрхал, против ожидания, спорить не стал.
   - Ты прав. Утром отойдем глубже в лес и встанем дня на три. Заодно охотой займемся…
   - Одной охоты мало. Нужна мука и крупа, нужны приправы. Спиров тоже кормить уже нечем. Если не хотим питаться одним мясом, нужно сделать вылазку или найти ещё какой-нибудь способ…
   Эрхал понял намёк правильно, он нахмурился и отрицательно покачал головой:
   - Грабежа не будет, а с фарсахарами тягаться рано. Купим всё, что нужно, в поселках.
   - Серебришко стоило бы приберечь, - буркнул недовольно Альх, - впрочем, ты - шаваш…
   Он уже повернулся чтобы уйти, но Эрхал остановил его.
   - Цирхи ещё будут. Но ты мне всё не доверяешь.
   - Одной красивой сказочки маловато для моего доверия, - ворчливо отозвался кальир. - Мне нужно дело почувствовать, тогда я, может, и поверю до конца. Большую ватагу собрать - это ещё не подвиг. Ты докажи сперва, что управиться с ней сумеешь.
   - Доказательства будут, - пообещал Эрхал, - скоро получишь сполна.
   Крайт, присутствовавший при разговоре, никак не мог даже предположить, что испытание предстоит шавашу и впрямь более чем скоро. Скорее всего, не знал этого и сам Эрхал. Просто так распорядилась Тши-Хат, неравнодушная к ярким судьбам.

* * *

   Утром ватага, вопреки обыкновению, двинулась не к дороге, а прочь от неё. За ночь заметно потеплело и пошёл густой снег. С одной стороны, снегопад надёжно прятал все следы, с другой - он сильно замедлял движение, и Эрхал, упорно старавшийся отдалиться от тракта на безопасное расстояние, объявил остановку уже за полдень. К этому времени все успели порядком устать, особенно измучились спиры, для которых труднопроходимые лесные чащи были сущим наказанием.
   Для стоянки выбрали большую и ровную поляну, прятавшуюся в самой глубине глухой чащобы. Временный лагерь организовали быстро - даже для бывших горожан за последние дни это стало делом привычным. Особенно расслабляться Эрхал ватажникам не позволил, едва лишь те немного утолили голод, он и Крайт приступили к делу: быстро собрали три отряда добытчиков для похода в три намеченные для этого поселка, расположенные неподалёку. В каждом отряде оказалось трое всадников, плюс - два вьючных спира из тех, что были покрепче и повыносливее. На это дело Эрхал подобрал исключительно местных парней из бывших охотников и следопытов, а один решил возглавить сам.
   - Я нездешний, - согласился он, когда Крайт сунулся было с возражениями, - но я не заплутаю.
   Крайт вспомнил с какой уверенностью шаваш вел их до сих пор и вынужден был признать его правоту. Имевшееся в наличии серебро Эрхал разделил поровну на три части и раздал старшим добытчиков.
   - Цирхи беречь, но не в ущерб делу, - напутствовал он их. - Тратьте хоть подчистую, только мешки набейте под завязку. С местными не ссорьтесь, лишнего не болтайте. Ясно?
   - Ясно, - ответил за всех Вурт, вызвавшийся вести один из отрядов, чему Крайт втайне был только рад.
   - Тогда всем отдыхать, - приказал Эрхал, - а на рассвете - в путь. Не позднее завтрашнего вечера все должны вернуться в лагерь.
   Что будет, если какой-то из отрядов не вернётся, шаваш уточнять не стал. Всем было ясно без лишних слов: потому и три отряда, чтобы наверняка раздобыть припас, а если уж кому не повезет… Жалобы неудачников пусть Тши-Хат выслушивает, коли захочет.
   Перед сном Крайт, само собой, получил свою собственную долю указаний.