Анчуков Сергей. Тайны мятеж-войны - Россия на рубеже столетий

   И все же этот показатель широко используется и незаменим, особенно для начальных этапов географического анализа и сравнения территорий. Различия в плотности населения имеют экономическое, социальное и экологическое значение. Экономическое значение плотности населения связано с вопросом о "емкости территории", ее способности прокормить определенное количество людей. Это очень важный вопрос для аграрного общества, где господствует сельскохозяйственное использование земель и реально может возникать вопрос о "перенаселении" - недостатке земли для производства продуктов питания. Поэтому показатели плотности так внимательно изучались и использовались для государств или регионов с аграрным типом производства и расселения. С развитием промышленности, особенно обрабатывающей, способной рентабельно работать на дальнепривозном сырье и концентрирующейся в городах, нередко гигантских, т. е. в индустриальном обществе, экономическое значение этого показателя сильно снизилось, он уже не связан непосредственно с понятием емкости территории.
   Теперь экономическое значение плотности больше связано со стоимостью земли как территории для постройки разного рода зданий и сооружений, т. е. в ином смысле. Социальное значение плотности населения состоит в различных возможностях проживания и общения людей: чем больше людей живет на данной площади, тем шире и разнообразнее могут быть регулярные связи между первичными территориальными общностями людей (семьями, поселениями). Отсюда возникает понятие общности образа жизни (или территориально повторяющихся особенностей образа жизни). Возникает общность психологии жителей данной территории, какие-то общие территориальные интересы и т. д. Это значение может быть очень велико и весомо, образуя "региональное сознание", что отражается на политическо жизни регионов.
   Но это значение может сильно изменяться в пределах той же территории в зависимости от состава ее населения (этнического, социального) и форм расселения. Экологическое значение ллотности населения определяется формами и степенью антропогенного воздействия на природную среду данной территории. Это вопрос "нагрузки на среду", особенно негативной.
   Экологическое значение показатель плотности приобретает, когда речь идет о высоких уровнях загрязнения среды деятельностью человека или требуется максимальная чистота среды для оздоровительно-рекреационных целей. Тогда это один из ключевых показателей. В частности, расчет всех показателей ПДК ведется применительно к конкретным территориям. Можно предполагать, что экономическое значение показателя плотности населения в недалеком будущем снова возрастет в связи с необходимостью "прокормить" естественными продуктами быстрорастущее население мира и отдельных его регионов. Для анализа заселенности территории широко используются разного рода карты плотности: картограммы, чаще всего в административных границах; карты, составленные "методом пятен", более реально показывающие сгущение и разрежение населения; точечные карты, на которых каждой точке соответствует определенное чиело людей: если точки расставлены по территории в соответствии с действительным распределением населения, они очень наглядно показывают размещение населения, но не формы расселения; к сожалению, на точечных картах плотности нельзя непосредственно "прочесть" величину численности населения на единицу территории, так что картограммы и карты, составленные методом пятен, все же ими не заменяются.
   Природные условия, в которых расположена Россия, и исторический ход заселения ее территории определили крайнюю неравномерность размещения населения в пределах страны. Это наглядно видно на рис. 3.8, где очень резко выделяются регионы, более или менее сплошь заселенные, и обширные пространства на Севере и Северо-Востоке, занимающие 2/3 всей страны, где заселенность носит "очаговый" характер.
   Отдельные городские и сельские поселения и их локальные группы разбросаны ,островами на необъятных просторах тундры и тайги. В этих условиях средние по России показатели плотности населения (в 1994 г. - 8,7 человека на 1 кв. км, в том числе сельского населения 2,3 человека) не дают реального представления о заселенности. Но к югу, где проживает более 90% населения страны, можно заметить "главную полосу" (ось) заселения.
   От Центральной России, постепенно сужаясь к востоку, она проходит через Поволжье, Средний Урал, юг Западной Сибири, далее еще более сужаясь, в основном вдоль Транссибирской железнодорожной магистрали, и становясь прерывистой, достигает восточной границы страны. Южнее этой главной полосы только в европейской части России имеется крупный массив сравнительно равномерного и плотного заселения в виде группы субъектов федерации, составляющих Черноземный центр и Северный Кавказ (особенно его западную часть). В азиатской части России только группу областей на юге Западной Сибири, Алтайский край и промышленную Кемеровскую обл. можно отнести к более или менее сплошному заселению.
   Распределение населения между европейской и азиатской частями России в течение ХХ в. заметно изменилось в результате многократных волн миграции с запада на восток как для сельскохозяйственного освоения Сибири и Дальнего Востока, так и для создания там мощной промышленности.
   Анализ данных показывает, что население Европейской России за три четверти века возросло на 45%, а Сибири и Дальнего Востока - в 2,5 раза, сохранив, однако, преимущественно очаговый характер. Самым крупным центром роста за последние десятилетия был восток Кузбасса, с "ожерельем" городов - центров угледобычи, химических и других производств (население Кемеровской обл. увеличилось за 1926 - 1993 гг. с 0,8 до 3,2 млн человек, а плотность - с 8 до 33 человек на 1 кв. км).
   Позднее резко увеличилась численность населения в нефтегазодобывающих районах на севере Тюменской обл. За этот период население в Ханты-Мансийском автономном округе увеличилось с 40 до 1313 тыс. человек, а в Ямало-Ненецком с 19 до 469 тыс. Полностью изменились облик этих отдаленных районов страны, их место на экономических и населенческих картах.
   Рост населения, решив одни проблемы, породил немало других, в том числе экологических, демографических и этнических (для малых народов Севера). Наиболее заселенным является Центральный район вокруг Москвы (плотность населения Московской обл. без Москвы - 146 человек на 1 км', в том числе сельского населения - 30; остальное образует густая сеть малых и средних городов и поселков городского типа). Затем следует Тульская обл. (71 человек на 1 км', в том числе сельского - 13).
   Для других областей Центра характерна плотность 30 - 50 человек на 1 кв. км, в том числе сельского - от 8 до 20. В этой же полосе в Поволжье наивысшую плотность населения имеют Саратовская обл. (61 человек на 1 км', сельского 12) и Татария (54 и 14), в других субъектах федерации плотность колеблется от 25 до 40 человек на 1 км' (сельского - от 7 до 16).
   Особо выделяется маленькая Чувашия (плотность 75 человек на 1 кв. км, сельского - 30), при сравнительно высокой рождаемости сохранявшая ряд лет не очень высокий миграционный отток из села.
   К югу от главной полосы довольно густо и однородно заселены все области Черноземного центра с плотностью от 45 до 50 человек на 1 км' (в том числе сельского населения - 17 - 20). К ним близка по плотности крупная Ростовская обл. (плотность 43 человека на 1 км', сельского населения - 12). Еще южнее находится Краснодарский край, выделяющийся высокими показателями среди регионов России: численность - 5,2 млн человек, плотность - 62 человека на 1 км', в том числе сельского населения - 28. Это один из немногих регионов, в котором численность сельского населения, а следовательно, и его плотность за последние 30 лет не уменьшились. В соседнем Ставропольском крае плотность населения снижается к востоку, составляя в среднем по краю 37 человек на 1 кв. км (в том числе сельского - 17).
   В предгорных и горных республиках Северного Кавказа очень плотно заселены все пригодные для земледелия и садоводства земли, особенно в нижних частях горных долин и на пологих склонах. И от того, какова доля таких земель в общей площади республики, зависит "средняя" плотность населения. Наиболее благоприятные условия для заселения в 1989 г. были в бывшей Чечено-Ингушской АССР: плотность 69 человек на 1 кв. км, сельского населения - 31 и в Северной Осетии, где плотность 80 человек на 1 кв. км, сельского населения - 26. Крупнейшая горная республика Дагестан выделяется наибольшей контрастностью заселения - от побережья Каспия до высокогорий (при средней плотности 37 человек на 1 кв. км, сельского населения - 21).
   К северу от главной полосы заселения в Центральной России образовался пояс областей и республик, в которых сравнительно плотно и равномерно заселены лишь южные окраины, издревле используемые для земледелия, а севернее - только отдельные очаги. Даже в Ленинградской обл. (без Санкт-Петербурга) плотность составляет всего 20 человек на 1 кв. км, в том числе в сельской местности - 1. В Вологодской обл. соответственно 9 и 3, в Кировской обл. - 14 и 4.
   Далее на север выделяется пояс, в который входит Карелия со средней плотностью 5 человек на 1 кв. км и в сельской местности - только 0,8, в Архангельской обл., без Ненецкого автономного округа, - соответственно 4 и 1, в Республике Коми - 3 и 0,7.
   Как видим, на обширном пространстве России наблюдается сходная картина. Более плотно заселены, главным образом за счет мощной сети старых и новых городских поселений, северные области Урала: в Пермской обл. плотность 23 человека на 1 км' (в сельской местности - 5), в Свердловской обл. - 24 и 2. За Уралом относительно плотно и равномерно заселены только самые южные области Сибири с развитым земледелием. В Курганской, Омской, Новосибирской областях, на юге Тюменской обл. и в Алтайском крае общая плотность 16 - 11 человек на 1 км', в сельской местности - от 3 до 7 человек на 1 км', что сходно с показателями средней полосы Нечерноземья - от Псковской до Пермской области. Восточнее отчетливо выделяется самый крупный очаг заселенности в Сибири Кемеровская обл., отличающаяся мощной сетью промышленных городов и рабочих поселков (плотность 33 человека на 1 кв км, из них только 4 являются сельскими жителями).
   Другое, но заметно меньшее сгущение образовалось на самом юге Красноярского края. А далее к востоку, вплоть до Владивостока, главная ось заселения превращается в прерывистую узкую (шириной от 30 до 150 км) полосу вдоль Транссибирской магистрали, "армированную" цепочкой городов.
   В этой же полосе расположено и почти все сельское население Восточной Сибири, связанное с земледелием.
   И только далеко на севере, в Центральной Якутии, вокруг Якутска, используя своеобразные почвенные условия, сложилось заметное пятно сельскохозяйственного расселения, где плотность достигает 10 - 12 человек на 1 км'. На Дальнем Востоке более или менее заселены лишь его южные области (в Амурской обл. средняя плотность 6 человек на 1 кв.км, сельская - 2, в Приморском крае - 14 и 3, на Сахалине - 8 и 1). Остальные пространства на севере, имея лишь малые и редкие очаги заселения, настолько безлюдны, что общая плотность населения Якутии и Магаданской обл. составляет 0,4 человека на 1 км', Хабаровского края - 2,2.
   В заключение сравним показатели плотности населения России по регионам с аналогичными показателями некоторых соседних государств. Самое плотное заселение (здесь и далее цифры - к началу 1991 г.) сложилось в Молдавии: 130 человек на 1 км', в том числе плотность сельского населения - 68. Высокая, по нашим меркам, плотность на Украине: 86 человек, колеблется по областям от 50 до 220, но средняя плотность в сельской местности близка к показателям нашего Краснодарского края - 28 человек на 1 кв. км.
   В республиках Закавказья общая плотность колеблется от 82 (Азербайджан, включая Нагорный Карабах) до 113 (Армения), но сельская плотность очень схожа: 32 - 36 человек на 1 кв. км.
   Плотность населения в Европе снижается к востоку: в Бельгии 325 человек на 1 кв. км, ФРГ - 213, Польше - 121, Белоруссии - 49 (а в соседних Литве - 57, Латвии - 46, Эстонии - 35), в европейской части России - 27 (в том числе в ЦЭР - 63, Поволжском - 31, Уральском - 25).
   Эта же закономерность прослеживается и в азиатской части России, где средняя плотность населения составляет 2,5 человека на 1 кв. км, в том числе в Западно-Сибирском районе - 6,2, Восточно-Сибирском - 2,2, Дальневосточном 1,3.
   ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
   Повторение пройденного
   - кризис Армии и Флота
   От автора
   В этой части речь идёт о военной реформе, и прежде всего о сокращении вооружений, что неизбежно вслед за сокращением личного состава в таких объемах, как декларируется Концепцией (основами) государственной политики в военном строительстве. Для М. В. Фрунзе такой проблемы не существовало: гужевой транспорт легко и просто находил применение в народном хозяйстве, а незначительное количество орудий и стрелковое вооружение без труда поддавалось длительной консервации в арсеналах и на конюшнях. К началу 1929 г., на вооружении Красной Армии насчитывалось около 26 тыс. станковых пулеметов, 7 тыс. орудий разных калибров, 200 танков и броневиков, 1000 самолетов старой конструкции, главным образом времен первой мировой войны. С помощью такого вооружения наша страна вряд ли сумела бы защитить себя даже в случае нападения на нее Польши, Финляндии и трех прибалтийских государств, имевших более мощное вооружение и лучшего качества. Хранение таких запасов вооружения требовало сравнительно незначительного людского ресурса в мирное время, а милиционная система комплектования удовлетворяла скромные требования создания военнообученного ресурса и в преддверии большой войны была быстро заменена кадровой армией, обеспечившей подготовку мобрезервов для РККА.
   В настоящее время проблема хранения техники и формирования мобилизационных ресурсов представляется главной и пока неразрешенной. В связи с этим следует также вспомнить уроки Чечни, в ней брошенным вооружением немедленно воспользовались бандитствующие элементы и разразилась война.
   Нечто подобное едва не произошло в Таджикистане, когда только самоотверженность русских офицеров не позволила разграбить вооружение целого корпуса из четырех дивизий, оставшихся без солдат и сержантов. Все они разбежались пол влиянием либерального душка хлынувшего в казармы в 1992 г.
   Впрочем, если будет принято политическое решение, то и эти обстоятельства не могут рассматриваться в качестве препятствия для проведения реформ с коренным изменением облика ВС России в течение 10-12 лет.
   Дороже всего люди расплачиваются за то, что пренебрегают простыми истинами.
   Фридрих Ницше
   ... все содержание стратегии, по существу, размышление над военной историей.
   А. Свечин
   Оглавление:
   Вместо введения
   Глава первая. Какие войны ожидают Россию в первой четверти XXI столетия
   Глава вторая. О связи политики и военной стратегии на примере советско-финской и Великой Отечественной войн СССР против Германии
   Глава третья. Армия - живое воплощение души народа и русского государства
   Глава четвертая. Будет ли Россия иметь "профессиональную и современную армию" к 2000-2005 году?
   Глава пятая. Ломать - не строить, голова не болит.
   Глава шестая: "К перевооружению через модернизацию"...?
   Глава седьмая. Военная Доктрина РФ: утверждение - формальность, а исполнение - угроза безопасности
   Глава восьмая. "Цели объявлены, задачи ясны..."
   Глава девятая: Двадцать семь вопросов НГШ ВС РФ генералу армии А.В. Квашнину
   Вместо заключения
   Вместо введения
   Ради приближения к истине зададим себе несколько неудобных для объяснения вопросов.
   Например, почему в двух мировых войнах, в период между ними и, особенно в последнее время конфликты тесно сплетались с военными мятежами, военные мятежи - с локальными войнами? Почему их участниками все чаще выступают не только вооруженные силы, правительства и камботанты, полицейские силы и органы стратегического управления, полувоенные, так называемые "народные", движения и фронты, повстанческие формирования бандитского толка, полукриминальные, адаптированные под власть организации, принимающие все более легитимный характер? Почему этому сопутствуют: беспричинная злоба и жестокость, путаница идеологий и полная безыдейность, принципиальный протест и бессмысленный бунт?
   Размышляя над этими вопросами, можно сделать весьма простой вывод: все это иначе как "мятежом" назвать нельзя, и сегодня мы оказались свидетелями появления новой формы военно-политических конфликтов - "мятеж-войны".
   Последуем за рассуждениями полковника Генерального штаба императорской России Е. А. Месснера, предвосхитившего нашу действительность. Согласимся с тем, что "пушки большой войны умолкли в мае 1945 года, но мятеж ширился, развивался и, наконец, в наше время приобрел такие масштабы, силу, напряженность и "популярность", что не увидеть в нем новую форму применения вооруженной силы, "мятеж-войну"1 и "сражение за душу народа", невозможно..."
   Для мятеж-войны уже давно нет различия между населением и вооруженными силами, правоохранительными структурами и бандитами, между государственным аппаратом и оргпреступностью. В каком бы "респектабельном и легитимном" виде они не выступали. Более того, наряду с прямой интервенцией, экспортом революций и мятежей, за современным миротворчеством, гуманитарными, антитеррористическими и иными "специальными операциями", за экономическими санкциями и наступлением криминалитета, за взрывами в мирных городах и политическими убийствами просматривается лик современной всемирной, в том числе глобальной информационной войны. Ее контуры явно обозначились в действиях НАТО, но военная стратегия для России остается не определенной доктринально.
   Ни какими материальными благами не заменить военную доблесть, мужество и дух, которые народ развивает всю жизнь, всем бытом и самим ритуалом военной службы. В результате получается суворовская "надежда на себя", как основа храбрости, стойкости, чести и героизма. Всего этого до обидного мало в современном российском обществе и в армии. Еще меньше доблести в профессиональной армии США и не может быть чести в чеченских бандформированиях.
   Не стоит требовать от русских участников мятеж-войны больших контрусилий, чем допускают их психологические свойства, характер и условия обеспечения внутренней безопасности. В этом нет ничего нового, все, как бы известно с древних времен. Ново лишь то, что сегодня присутствует небывалое ранее разнообразие субъектов войны, в числе которых не только "доблестные соединения" армии и бесчестные банд формирования, но и "народно-революционные фронты (движения)", которые никакого отношения к народу не имеют.
   Президент, политик и военный стратег, особенно в России, должен с большой осторожностью направлять свой военно-политический воз. В условиях мятеж-войны военно-политическое руководство вдвойне должно опасаться свалить государственную машину своими неосмотрительными действиями и популистскими заявлениями.
   Русский народ всю свою историю был воюющим народом и противодействие мятеж-войне требует продуманного обращения с его психикой, которая все же является главным фактором победы. Но "трагедия современных политиков как раз и заключается в том, что, игнорируя "главный фактор победы", они оказались "чужими среди своих и своими среди чужих".
   Любая стратегия, не исключение и стратегия мятеж-войны, кроме того, всегда стоит перед выбором целей, средств и способов их достижения.
   Очевидно, что формула "для войны нужны деньги, деньги и деньги", осмеяна еще в 16 веке Макиавелли и сегодня требует уточнения. Для современной войны нужны дух, мужество и... деньги в первую очередь для подрыва воли и духа народа.
   Истощение были немаловажной причиной поражения России в войнах прошлого, а насилие над народом, всегда деморализует, ведет к деградации и упадку. Быть может подрыв духа является главной причиной разгрома СССР в настоящем и будет основным фактором полного поражения России в будущем.
   Таким образом, в стратегия ведения контр борьбы России в мятеж-войне - это реализация ее собственных интересов, приоритет (престиж) духа и оборонное сознание.
   Но насколько современные стратеги, сочиняя бесчисленные концепции и доктрины, бережно относятся к психике и духу народа?
   Стратегия мятеж-войны - действительно отклонение от догм классического военного искусства, и поэтому требует анализа и неординарного прогноза ситуации и.
   Но насколько современные аналитики, политологи и исследователи соответствуют требованиям новых и необычных форм ее ведения?
   Глава первая. Какие войны ожидают Россию в первой четверти XXI столетия
   Существует мнение, будто бы сегодня "России ничто не угрожает, и даже США уже давно не рассматривают ее в качестве объекта ядерного удара".
   Допустим, что сегодня это так.
   Но что будет спустя некоторое время, когда призрачная идилия взаимной любви Запада и дикой российской демократии будет нарушена, а интересы многомиллионного русского народа и мирового сообщества войдут в неразрешимое глобальное противоречие?
   Кто даст гарантию, что не будет предпринята попытка окончательной денационализации некогда народного достояния на территории России, или, напротив, начнется процесс деприватизации?
   Кто решится утверждать, что в этом случае не разразится внутренняя, разрушительная межусобица более похожая на мировую войну, чем на "русский бунт, кровавый и бессмысленный" в своей жестокости?
   Какая она будет, ЭТА БУДУЩАЯ ВОЙНА ДЛЯ РОССИИ?
   Очевидно, что ответ именно на этот вопрос должен стать одним, но не главным, основанием для формирования действительной, а не мнимой Концепции безопасности государства, плана реформирования и строительства ВС, наконец, военной стратегии России до 2020-2025 года.
   Однако исследования строятся на принципе "чего изволите" и "не имеют динамичного прогноза", а концепции и военные доктрины именуются "временными", носят промежуточный и неопределенный характер. Проходят годы бесплодных исследований, демагогических заявлений и принятия судьбоносных решений и нереализуемых проектов. Между тем, "военный воз и ныне там"2.
   В этих условиях невозможно определить перспективы формирования военной системы государства, а при наличии схоластических прогнозов план строительства ВС РФ носит характер фантазий и превращается в бесперспективную химеру.
   Перспективы действительно нет.
   Живем сегодняшним днем, реформы идут по необходимости. Оцениваем ситуацию в лучшем случае по свершившемуся факту, витаем в облаках надежды и соглашаемся с "экономическими реалиями" или, хуже того, занимаемся обоснованием уже утвержденных концепций развития и строительства ВС, но не далее чем "до 2005 года".
   Впрочем, такая "перспектива" и образ мыслей верхов не удивляют. Даже в государственном строительстве, отсутствуют государственные целевые установки и какие либо ясно видимые стратегические ориентиры на среднюю и дальнюю перспективу. Складывается впечатление, что безмыслие и засилье начальственного мнения главные черты современной политики и военной стратегии.
   В государстве без идеологии - трудно ожидать что-либо другое.
   Предварительное резюме
   В нарушение традиций, по поводу приведенных выше суждений уважаемого профессора предложу читателям предварительное резюме.
   Во-первых. Даже если предположить, что формирование "постиндустриального общества", как некой "новой общественно-экономической формации" в России состоится, то это еще не означает неотвратимого "перехода к информационной эпохе" и к войнам "шестого поколения", тем более не подразумевает изменения общего характера войны. Если допустить появление "оружия на новых физических принципах и возрастание точности стрельбы в 30 раз", то следует заметить, что это в принципе отношения к общественному строю не имеет. Между тем экономическое развитие "большинства" стран мира и наиболее развитых государств (представляющих все же меньшинство) в обозримый период истории предопределит не только существенный отрыв последних в оснащении и в организации армий, но и способы применения вооруженных сил.
   "Поляризация" в этом направлении будет углубляться, и навряд ли "принесет преимущества меньшинству, "передовой семерке" наиболее развитых стран мира, а "неоспоримые военно-технические преимущества постиндустриальных стран" могут превратиться в их недостатки.
   Более того, прямое военное столкновение "высоко оснащенных" войск НАТО с войсками третьеразрядной державы - России, "ориентированной на войны пятого поколения", как ни странно, вполне может привести к поражению альянса. Одной из причин - может стать именно высокая техническая оснащенность, которая имеет свою "ахиллесову пяту" - высокую уязвимость системы управления в следствие ее зависимости от устойчивости ключевых объектов. Представим себе, что выведены из строя ПУ системы "НАВСТАР" и несколько наиболее важных компьютеров в системе ее обеспечения.