Страница:
34
сегодня пятница… я и забыл, мне нельзя ехать. Так останетесь, что ли?
1
– Уж если оно так [хорошо]… я останусь [хорошо], пожалуй, у вас, – сказал Алексеев.
2
– И прекрасно. А то дался Екатерингоф, невидаль какая! До того ли мне… ‹л. 10 об.› забот, забот… ах да, я вам,
3кажется, не сказал? не говорил?
– Чего? не знаю.
4
– Вот хорошо, из ума вон, а вы, вы с своим Екатерингофом!
5Отчего я не встаю-то так долго. Ведь [после] [до вашего прихода [жизнь] горя не было ]я вот тут лежал всё да думал, как мне выпутаться из беды…
6
– Что такое? – спросил Алексеев, стараясь сделать испуганное лицо.
– Три
7несчастья.
8
– [Какие?] Это ужасно,
9– отвечал тот.
– С квартиры гонят,
10надо съезжать: [где теперь сыщешь?] сами посудите, где теперь сыщешь вдруг?
11Ломки-то, возни-то,
12ах ты, Боже мой! Как подумаю, так волосы дыбом становятся… А? как вам покажется, какова штука-то?
13
35
– Да, это очень несносно – переезжать; а у вас такая славная квартира…
1
– Где сыщешь [в] эдакую? [спр‹осил›] да еще вдруг? сроку неделю не дают: съезжай да съезжай.
2
– Очень, очень неприятно,
3– [сказал] говорил Алексеев, качая головой…
4
– Что тут делать? как вы думаете?
– Да у вас по контракту нанята квартира?
5
– Да, [но] только уж месяц, как срок вышел:
6я всё это время жил
7помесячно.
8
– Гм? как же вы полагаете? – спросил после некоторого молчания Алексеев, – съехать или оставаться?
– То-то вот я не знаю, на что решиться…
9
– Да, что тут станешь делать?
10– говорил в раздумье Алексеев [а еще что].
– Это еще что,
11– заговорил Обломов,
12– а то вот посмотрите-ка, что староста пишет ко мне. Вот я вам покажу
13письмо: где, бишь, оно: Захар, Захар?
36
– Ах ты, Владычица небесная, Матерь милосердная! – захрипел там
1Захар, прыгая с печки, [когда это] хоть бы Бог прибрал скорей…
2
Он вошел и [стал смотреть] мутно поглядел на барина.
– Что ж ты письмо не сыскал: [ведь] я давеча еще спрашивал.
– А где я его сыщу? разве я знаю, какое письмо вам нужно: я не умею читать.
– Ну
3поищи, – сказал Обл‹омов›.
– Вы сами какое-то письмо вчера вечером читали, – хрипел
4Захар, – а [мне] после мне и не отдавали…
5
– Если б [оно] не отдавал, так оно бы тут и было, – [говорил] с досадой возразил Ил‹ья› Ил‹ьич›, – я его не проглотил.
6А то вот где оно?
7‹л. 11›
– Вот вы всё
8на меня!!… – А ты никогда не поищешь хорошенько…
9– в одно и то же время закричали [оба на] друг на друга с яростию Обломов и Захар.
– Поди, поди к себе, – заключил Обл‹омов›.
10
Захар ушел, а Обломов начал читать письмо, писанное на серой, толстой бумаге, с печатью из бурого сургуча. Письмо, казалось, писано было по-китайски. Буквы огромные, [выведен‹ные›] бледные, точно выведенные квасом, тянулись в торжественной процессии, не касаясь друг друга, по отвесной линии от верхнего угла к нижнему. Шествие иногда нарушалось бледно-чернильным большим пятном.
Наморщив лоб от сладости предстоящего чтения, начал Илья Ильич: «Милостивый государь,
11ваше благородие, отец наш и кормилец, Илья Ильич».
37
Тут Обл‹омов› пропустил несколько приветствий и желаний здоровья и прочих благ и продолжал с середины ‹л. 11 об.›:
«Доношу твоей барской милости, что у тебя в вотчине, кормилец наш, всё благополушно. Пятую неделю нет дождей: знать, прогневали Господа Бога, что нет дождей. Эдакой засухи старики не запомнят: яровое так и палит, словно полымем. Озимь ино место червь сгубил, ино место ранние морозцы сгубили; перепахали было на яровое, да не знамо, уродится ли что? Авось милостивый Господь помилует [тебя] твою барскую милость, а о себе не заботимся: пусть издохнем. А под Иванов день еще три мужика ушли, Лаптев, Балочов, да особо ушел Васька, кузнецов сын. Я баб погнал по мужей: бабы те не воротились, а проживают, слышно, в Чёлках, а в Чёлки поехал кум мой из Верхлёва: управляющий [его] послал его туда – соху, слышь, заморскую привезли [барину] – управляющий послал кума в Чёлки оную соху посмотреть. Я наказывал куму о беглых мужиках проведать; исправнику кланялся, сказал он: "Подай бумагу, и тогда всякое средствие будет исполнено, сказал, водворить крестьян ко дворам на место жительства" – и, опричь того, ничего не сказал, а я пал в ноги ему и слезно умолял [он], а он закричал благим матом: "Пошел, пошел: тебе сказано, что будет исполнено, – подай бумагу, чего ж тебе!" А бумаги я не подавал. А нанять здесь некого: все на Волгу, на работу на барки, ушли – такой нынче глупый народ стал здесь, кормилец наш барин, Ил‹ья› Ил‹ьич›! Холста нашего сей год на ярмарке не будет: сушильню и белильню я запер на замок и Сычуга приставил денно и ночно смотреть: он тверёзый мужик; да чтобы не стянул чего господского, я смотрю за ним денно и ночно. Другие больно пьют и просятся на оброк. В недоимках недобор: нынешний год из вотчины пошлем доходцу, будет, батюшка ты наш, благодетель, тысящи яко две помене против того года, что прошел, только бы засуха не разорила вконец, а то вышлем, о чем твоей милости и предлагаем».
38
Затем следовали изъявления преданности и подпись: «Староста твой, всенижайший раб Прокофий Вытягушкин, собственной рукой руку приложил». За неумением грамоте поставлен был крест. ‹л. 12›
– А? каково-с? – сказал
1Обл‹омов›, – что вы на это скажете? «тысящи яко две помене»! Какова бестия! Он [это барину-то] что пишет барину, чем бы [утеши‹ть›] угодить барину, а он [старается], как на смех, только неприятности пишет.
2Если оно и в самом деле так, так зачем писать это? Ничего не видя, тревожить.
3Вот я теперь сам не свой. «Тысящи яко две помене»? Как вам это покажется?
– Ведь это убыток, Илья Ильич, – сказал Алексеев, – как же тут быть-то?
4
– Вот подите:
5совсем расстроил меня, шельма!
6Если оно и в самом деле так: неурожай да засуха, [что
39
ли] так зачем писать-то
1об этом? огорчать только заранее?
– Да…
2оно, в самом деле… – начал Алекс‹еев›, – писать-то бы по крайней мере не следовало бы. Эти мужички… ведь они ради… а убыток, право, убыток. Как же вы теперь станете, Илья Ильич?
– То-то вот я хотел пораздумать об этом хорошенько, да вы тут и пришли. Не знаете
3ли вы, как бы тут оборотить эдак…
– Надо что-нибудь предпринять эдакое… Илья Ильич… также пожаловаться губернатору, кто у вас губернатор?
4‹л. 11 об.›
5
40
Илья Ильич задумался, [а] [и] Алексеев замолчал и тоже, казалось, о чем-то думал.
1Наконец Обл‹омов› очнулся первый.
– Вот тут что надо делать
2и делать как можно скорее, мешкать нечего… во-первых…
В это время раздался отчаянный звонок в передней, так что Обломов с Алексеевым вздрогнули.
3
– Дома? – [грубо] громко и грубо кто-то спросил в передней.
– Известно… куда
4об эту пору идти? известно, дома,
5– еще грубее отвечал Захар.
Вошел человек лет сорока,
6[толстый] [среднего роста], с крупными чертами лица,
7с большими навыкате глазами [с] [выражавшими] [в кот‹орых›] [с то‹лстыми›] [довольно толстыми] на лице, [больш‹ими›] толстогубый. [Во всей особе этого человека] Беглый взгляд на этого человека рождал [каку‹ю-то›] идею
41
о чем-то грубом и неопрятном. Весь он будто был пропитан каким-то маслом. Густые черные волосы
1волнами покрывали его голову и лоснились [жи‹ром›] природным жиром, который проступал и в лице; в ушах у него росли какие-то кусты волос;
2мохнатые и жирные руки с короткими пальцами высовывались [дальше] выше кисти из рукавов и походили на лапы ньюфаундлендской собаки.
3Костюм его тоже не отличался ни свежестью, ни опрятностью. Синий [когда-то] с металлическими пуговицами фрак, побелевший не по одним швам, едва покрывал ему ребра, жилет из пестрой шелковой материи с разными узорами и цветами,
4черный
5галстух и черная манишка, старая [шляпа] иссеченная дождем шляпа.
6Перчаток не было.
7По всему костюму видно было, что этот человек и не гонялся за щегольством; [что] где он ни садился [там при‹обретал›], к чему ни прислонялся, везде или приобретал, или оставлял сам какое-нибудь пятно, но ему,
8по-видимому, до этого было совершенно всё равно.
Он не смущался своего
9костюма и носил его с каким-то циническим достоинством. Движения его были живы
10и размашисты, [речь бой‹ка›] говорил он громко, сурово; взгляд его обнаруживал какое-то
42
нерасположение ко всему, на что он [об‹ращал›] только обращал его. Это был Михей Андреич Тарантьев, называвший себя земляком
1Обломова.‹л. 12›
2
{[Тарантьев был человек
3[ума] бойкого и сметливого ума, [развитого в школе] который [оригинально] до тонкости и притом весьма оригинально развивался в школе особого рода, в доме его отца. Отец его был подьячий старых времен, который [где-то в] нажил было [где-то в губернии] службою в губернии порядочные деньги. Но последние не дошли до единственного его сына Михея, потому что родитель его любил и хорошо пожить. Он поселился
4в уездном городе, купил там домик и начал весело проживать нажитое. На его пирушки собирался весь город: он любил [дать и парадный обед] отпраздновать и свои именины, и именины жены, и день рождения сына, да, кроме того, [ежедневно] каждый свой день заключал беседою у себя [за чашей п‹унша›] с приятелями за чашей пунша, что потом к ночи [всегда] [часто] [переходило] принимало вид оргии, в которой не были забыты и карты.
Он, однако же, живучи в губернском городе, узнал
5цену воспитания, но понял последнее как-то странно, неловко.
6Сам он был ловкий
7делец, тонко знал науку хождения по чужим делам
8и хотел передать [это] свое искусство и опытность
9в наследство и сыну как единственный капитал, как кусок насущного хлеба.
10Но, сверх этого, он видел час от часу усиливающиеся успехи
43
просвещения,
1образования
2[и не захотел], [понимал, что с этим последним] понимал, что с помощью последнего можно перейти в сферу повыше той, где он жил сам. [Сам он знал только, что сыну нужно знать что-нибудь еще, кроме] Сам он учился когда-то на медные деньги по-русски и потому не мог решить хорошенько, что и как может вывести сына в люди. Слыхал, что [нужно учиться язы‹кам›] надо знать языки. Он видал, что людей, знающих языки, играющих на чем-нибудь,
3обыкновенно называют воспитанными. Но он недолго задумывался над этим вопросом. Он положил, [что всего] что если отдать его в губернскую гимназию, [но тогда он мог уклониться от того поприща] [это для того] [но там надо] [то тогда надо бы] то тогда надо будет удалить его от себя: кто же преподал бы ему
4все тайны [дела] [про‹фессии›] судебного делопроизводства, которое отец считал фундаментальным воспитанием.
5Притом в гимназии надо остаться несколько лет, а для приобретения великой тайны ходить по чужим делам надо с ранних лет вступить в службу. Недолго, впрочем, сметливый человек задумывался над ‹л. 12 об.› этим вопросом: он решил, что если сын его к искусству
6[наживать деньги хождением], которое он, отец, передаст ему лично, прибавит еще что-нибудь, что бы то ни было [лишь бы чего он сам не знал, старый законник и его товарищи], то это уже и будет значительный, современный по-тогдашнему, шаг вперед. Для этого он начал посылать мальчика к священнику поучиться чему-нибудь такому, чего он [сам не знал], старый законник с товарищами, сам не знал и что, по его мнению, могло бы перенести сына в сферу повыше той, где он жил сам. Священник добросовестно,
7начал учить тринадцатилетнего мальчика по-русски, по-славянски
44
и по-латыне. [Чтобы] Но отец не ограничился этим: он хотел придать некоторый блеск, сообщить модный оттенок воспитанию сына и для этого пригласил [какого-‹то›] одного вольноотпущенного музыканта, проживавшего в городе, давать Михею уроки на гитаре. [В три года] Понятливый мальчик в три года [кой-что] одолел [грамматику и синтаксис] русскую и латинскую грамоту; бойко переводил Корнелия Непота [и Плиния]; [остав‹алось›] следовало приступить к чтению классических писателей, как отец решил, что уже сын довольно учен и что пора выступить ему на великое поприще, пройденное им с такой честью. [Вот] Он определил сына в уездный суд, сам следил за успехами его по службе и развивал перед ним тайны ]‹л. 22›
[Он был угрюмого и даже
1грубого обхождения со всеми, как будто человек, исполненный [не признаваемого никем] какого-то достоинства, не исполнивший по врожденным обстоятельствам ] [Движения его были смелы и размашисты: [он говорил] говорил он громко и бойко и за словом в карман не ходил ][Он] Смотрел
2он на всё [угрюмо, как-то] угрюмо,
3с явным нерасположением
4ко всему
5 [, на что ни взглянет, как человек, таящий
6в себе какое-то
7скрытое, не признаваемое другими достоинство или [будто] оскорбленный, ожесточенный какою-то несправедливостию.
8От этого он в обхождении так не скрывал своего наружного цинизма [от]. [От этого и] [Он] ]. Движения его были смелы и размашисты, говорил он громко и бойко;
9[видно, что он не только не стесняется] никогда не стеснялся ничьим присутствием и в карман за словом не лез. Он был
45
постоянно грубоват
1в обращении со всеми, не исключая и приятелей, как будто давал чувствовать, что, заговаривая с человеком, даже обедая или ужиная у него, он делает ему большую честь.
2
[[Впрочем, он] [Всё] Этот [тон и] жесткий тон [прикрывший недостаток] и грубоватость происходили частию от желания [во что бы ‹то ни стало›] заставить других, во что бы то ни стало, заставить уважать себя хоть насильно,
3а частию и от того, что он был человек бойкого и даже тонкого ума, который ]
[Михей Андреич Тарантьев был] [Сильная натура Тарантьева только ограничивалась од‹ним›] [Признаки силы] [Вся сила Тарантьева заключалась только] [Всё] }
Тарантьев был
4человек ума бойкого и даже тонкого,
5никто лучше его не рассудит какого-нибудь общего ли житейского [или юриди‹ческого›] вопроса или юридического запутанного дела, он сейчас скажет, как надо поступить
6в том или другом случае и очень тонко подведет доказательства, а в заключение еще
7[обру‹гает›] нагрубит тому, кто [его] с ним о чем-нибудь посоветуется, и обругает его, что он сам ничего не умеет сделать.
8‹л.13›
Всё это он делал, торжественно рисуясь.
9
Он был очень искусный диалектик и в споре его одолеть было трудно, разве только привести в доказательство какой-нибудь факт, который перенесет спор
10
46
[выше] в сферу выше его образования. [Но и тогда он] [От удивленья, тогда] [Но всегда] Но и тогда [он] Тарантьев сумеет [всегда] увернуться
1с честью для своего ума: он вдруг оставлял нить спора и [пускался] с яростью бросался обливать ядом желчи [то] всё, что было выше его [и чего] [обра‹зования›] познаний. Он удивительно ловко [пользовался] умел отыскать невыгодные стороны предмета, всей этой высшей сферы, и ловко пользовался софизмами, отпарировал удары, [отвлекая] сбивая противника, [нападая] нанося удары уже не противнику,
2а его оружию, которое и выбивал из его рук. [Обладая опытом, богатым и сильным] [Несмотря, одн‹ако›]
Чего бы кажется нельзя достигнуть с таким богатым и сильным природным даром.
3А между тем
4Тарантьев, [в двадца‹ть›] как ‹в› двадцать пять лет
5определился в какую-то канцелярию писцом, так в этой должности и дожил до седых волос. Да и ни ему самому, ни кому другому и в голову не приходило, чтоб он пошел выше. Вся загадка объясняется просто.
6Тарантьев мастер был говорить, на словах он всё,
7но как только доходило [до дела] применить это к делу – он как будто был совсем другой человек: дело валилось у него из рук, и тяжело ему было, и занемогал он, то испортит, там недоглядит, туда не поспеет – и кончит тем, что бросит [его] дело на половине, или примется за конец, или совсем испортит.
8
47
Отец его, подьячий
1старого времени, ‹л. 13 об.› назначил было сыну в наследство свое [зна‹ние›] искусство и опытность хождения по чужим делам и свое
2пройденное [славно] [с честью] им поприще [в провинции] опытного и хитрого крючка в провинции, где Тарантьев, конечно, играл бы значительную роль,
3но судьба распорядилась иначе. Отец, учившийся сам когда-то по-русски на медные деньги, не хотел, чтоб сын его отставал от времени и пожелал научить его чему-нибудь, кроме мудреной науки хождения по делам, но чему [учить]? вот вопрос. Старик
4жил в уездном городе, где средства к образованию были не богаты
5и выбирать было не из чего.
6Поэтому старик порешил,
7что если сын его [выучится] к законоискусству и крючкотворству, которое намеревался передать ему сам лично, прибавит еще что-нибудь такое, чего ни он, старик, ни его сослуживцы
8не знали, то он уже и сделает значительный по-тогдашнему
9шаг вперед. Для этого он
10начал посылать 13-летнего Михея к священнику учиться по-русски, по-латыне
11и
12к одному вольноотпущенному музыканту брать уроки на гитаре. [Тут, думал он, и ученость, и блеск.] [В этих двух
48
предметах он соединял] Эти два предмета
1были, в глазах его, представителями учености и блеска, а краеугольным камнем воспитания он все-таки считал искусство
сегодня пятница… я и забыл, мне нельзя ехать. Так останетесь, что ли?
1
– Уж если оно так [хорошо]… я останусь [хорошо], пожалуй, у вас, – сказал Алексеев.
2
– И прекрасно. А то дался Екатерингоф, невидаль какая! До того ли мне… ‹л. 10 об.› забот, забот… ах да, я вам,
3кажется, не сказал? не говорил?
– Чего? не знаю.
4
– Вот хорошо, из ума вон, а вы, вы с своим Екатерингофом!
5Отчего я не встаю-то так долго. Ведь [после] [до вашего прихода [жизнь] горя не было ]я вот тут лежал всё да думал, как мне выпутаться из беды…
6
– Что такое? – спросил Алексеев, стараясь сделать испуганное лицо.
– Три
7несчастья.
8
– [Какие?] Это ужасно,
9– отвечал тот.
– С квартиры гонят,
10надо съезжать: [где теперь сыщешь?] сами посудите, где теперь сыщешь вдруг?
11Ломки-то, возни-то,
12ах ты, Боже мой! Как подумаю, так волосы дыбом становятся… А? как вам покажется, какова штука-то?
13
35
– Да, это очень несносно – переезжать; а у вас такая славная квартира…
1
– Где сыщешь [в] эдакую? [спр‹осил›] да еще вдруг? сроку неделю не дают: съезжай да съезжай.
2
– Очень, очень неприятно,
3– [сказал] говорил Алексеев, качая головой…
4
– Что тут делать? как вы думаете?
– Да у вас по контракту нанята квартира?
5
– Да, [но] только уж месяц, как срок вышел:
6я всё это время жил
7помесячно.
8
– Гм? как же вы полагаете? – спросил после некоторого молчания Алексеев, – съехать или оставаться?
– То-то вот я не знаю, на что решиться…
9
– Да, что тут станешь делать?
10– говорил в раздумье Алексеев [а еще что].
– Это еще что,
11– заговорил Обломов,
12– а то вот посмотрите-ка, что староста пишет ко мне. Вот я вам покажу
13письмо: где, бишь, оно: Захар, Захар?
36
– Ах ты, Владычица небесная, Матерь милосердная! – захрипел там
1Захар, прыгая с печки, [когда это] хоть бы Бог прибрал скорей…
2
Он вошел и [стал смотреть] мутно поглядел на барина.
– Что ж ты письмо не сыскал: [ведь] я давеча еще спрашивал.
– А где я его сыщу? разве я знаю, какое письмо вам нужно: я не умею читать.
– Ну
3поищи, – сказал Обл‹омов›.
– Вы сами какое-то письмо вчера вечером читали, – хрипел
4Захар, – а [мне] после мне и не отдавали…
5
– Если б [оно] не отдавал, так оно бы тут и было, – [говорил] с досадой возразил Ил‹ья› Ил‹ьич›, – я его не проглотил.
6А то вот где оно?
7‹л. 11›
– Вот вы всё
8на меня!!… – А ты никогда не поищешь хорошенько…
9– в одно и то же время закричали [оба на] друг на друга с яростию Обломов и Захар.
– Поди, поди к себе, – заключил Обл‹омов›.
10
Захар ушел, а Обломов начал читать письмо, писанное на серой, толстой бумаге, с печатью из бурого сургуча. Письмо, казалось, писано было по-китайски. Буквы огромные, [выведен‹ные›] бледные, точно выведенные квасом, тянулись в торжественной процессии, не касаясь друг друга, по отвесной линии от верхнего угла к нижнему. Шествие иногда нарушалось бледно-чернильным большим пятном.
Наморщив лоб от сладости предстоящего чтения, начал Илья Ильич: «Милостивый государь,
11ваше благородие, отец наш и кормилец, Илья Ильич».
37
Тут Обл‹омов› пропустил несколько приветствий и желаний здоровья и прочих благ и продолжал с середины ‹л. 11 об.›:
«Доношу твоей барской милости, что у тебя в вотчине, кормилец наш, всё благополушно. Пятую неделю нет дождей: знать, прогневали Господа Бога, что нет дождей. Эдакой засухи старики не запомнят: яровое так и палит, словно полымем. Озимь ино место червь сгубил, ино место ранние морозцы сгубили; перепахали было на яровое, да не знамо, уродится ли что? Авось милостивый Господь помилует [тебя] твою барскую милость, а о себе не заботимся: пусть издохнем. А под Иванов день еще три мужика ушли, Лаптев, Балочов, да особо ушел Васька, кузнецов сын. Я баб погнал по мужей: бабы те не воротились, а проживают, слышно, в Чёлках, а в Чёлки поехал кум мой из Верхлёва: управляющий [его] послал его туда – соху, слышь, заморскую привезли [барину] – управляющий послал кума в Чёлки оную соху посмотреть. Я наказывал куму о беглых мужиках проведать; исправнику кланялся, сказал он: "Подай бумагу, и тогда всякое средствие будет исполнено, сказал, водворить крестьян ко дворам на место жительства" – и, опричь того, ничего не сказал, а я пал в ноги ему и слезно умолял [он], а он закричал благим матом: "Пошел, пошел: тебе сказано, что будет исполнено, – подай бумагу, чего ж тебе!" А бумаги я не подавал. А нанять здесь некого: все на Волгу, на работу на барки, ушли – такой нынче глупый народ стал здесь, кормилец наш барин, Ил‹ья› Ил‹ьич›! Холста нашего сей год на ярмарке не будет: сушильню и белильню я запер на замок и Сычуга приставил денно и ночно смотреть: он тверёзый мужик; да чтобы не стянул чего господского, я смотрю за ним денно и ночно. Другие больно пьют и просятся на оброк. В недоимках недобор: нынешний год из вотчины пошлем доходцу, будет, батюшка ты наш, благодетель, тысящи яко две помене против того года, что прошел, только бы засуха не разорила вконец, а то вышлем, о чем твоей милости и предлагаем».
38
Затем следовали изъявления преданности и подпись: «Староста твой, всенижайший раб Прокофий Вытягушкин, собственной рукой руку приложил». За неумением грамоте поставлен был крест. ‹л. 12›
– А? каково-с? – сказал
1Обл‹омов›, – что вы на это скажете? «тысящи яко две помене»! Какова бестия! Он [это барину-то] что пишет барину, чем бы [утеши‹ть›] угодить барину, а он [старается], как на смех, только неприятности пишет.
2Если оно и в самом деле так, так зачем писать это? Ничего не видя, тревожить.
3Вот я теперь сам не свой. «Тысящи яко две помене»? Как вам это покажется?
– Ведь это убыток, Илья Ильич, – сказал Алексеев, – как же тут быть-то?
4
– Вот подите:
5совсем расстроил меня, шельма!
6Если оно и в самом деле так: неурожай да засуха, [что
39
ли] так зачем писать-то
1об этом? огорчать только заранее?
– Да…
2оно, в самом деле… – начал Алекс‹еев›, – писать-то бы по крайней мере не следовало бы. Эти мужички… ведь они ради… а убыток, право, убыток. Как же вы теперь станете, Илья Ильич?
– То-то вот я хотел пораздумать об этом хорошенько, да вы тут и пришли. Не знаете
3ли вы, как бы тут оборотить эдак…
– Надо что-нибудь предпринять эдакое… Илья Ильич… также пожаловаться губернатору, кто у вас губернатор?
4‹л. 11 об.›
5
40
Илья Ильич задумался, [а] [и] Алексеев замолчал и тоже, казалось, о чем-то думал.
1Наконец Обл‹омов› очнулся первый.
– Вот тут что надо делать
2и делать как можно скорее, мешкать нечего… во-первых…
В это время раздался отчаянный звонок в передней, так что Обломов с Алексеевым вздрогнули.
3
– Дома? – [грубо] громко и грубо кто-то спросил в передней.
– Известно… куда
4об эту пору идти? известно, дома,
5– еще грубее отвечал Захар.
Вошел человек лет сорока,
6[толстый] [среднего роста], с крупными чертами лица,
7с большими навыкате глазами [с] [выражавшими] [в кот‹орых›] [с то‹лстыми›] [довольно толстыми] на лице, [больш‹ими›] толстогубый. [Во всей особе этого человека] Беглый взгляд на этого человека рождал [каку‹ю-то›] идею
41
о чем-то грубом и неопрятном. Весь он будто был пропитан каким-то маслом. Густые черные волосы
1волнами покрывали его голову и лоснились [жи‹ром›] природным жиром, который проступал и в лице; в ушах у него росли какие-то кусты волос;
2мохнатые и жирные руки с короткими пальцами высовывались [дальше] выше кисти из рукавов и походили на лапы ньюфаундлендской собаки.
3Костюм его тоже не отличался ни свежестью, ни опрятностью. Синий [когда-то] с металлическими пуговицами фрак, побелевший не по одним швам, едва покрывал ему ребра, жилет из пестрой шелковой материи с разными узорами и цветами,
4черный
5галстух и черная манишка, старая [шляпа] иссеченная дождем шляпа.
6Перчаток не было.
7По всему костюму видно было, что этот человек и не гонялся за щегольством; [что] где он ни садился [там при‹обретал›], к чему ни прислонялся, везде или приобретал, или оставлял сам какое-нибудь пятно, но ему,
8по-видимому, до этого было совершенно всё равно.
Он не смущался своего
9костюма и носил его с каким-то циническим достоинством. Движения его были живы
10и размашисты, [речь бой‹ка›] говорил он громко, сурово; взгляд его обнаруживал какое-то
42
нерасположение ко всему, на что он [об‹ращал›] только обращал его. Это был Михей Андреич Тарантьев, называвший себя земляком
1Обломова.‹л. 12›
2
{[Тарантьев был человек
3[ума] бойкого и сметливого ума, [развитого в школе] который [оригинально] до тонкости и притом весьма оригинально развивался в школе особого рода, в доме его отца. Отец его был подьячий старых времен, который [где-то в] нажил было [где-то в губернии] службою в губернии порядочные деньги. Но последние не дошли до единственного его сына Михея, потому что родитель его любил и хорошо пожить. Он поселился
4в уездном городе, купил там домик и начал весело проживать нажитое. На его пирушки собирался весь город: он любил [дать и парадный обед] отпраздновать и свои именины, и именины жены, и день рождения сына, да, кроме того, [ежедневно] каждый свой день заключал беседою у себя [за чашей п‹унша›] с приятелями за чашей пунша, что потом к ночи [всегда] [часто] [переходило] принимало вид оргии, в которой не были забыты и карты.
Он, однако же, живучи в губернском городе, узнал
5цену воспитания, но понял последнее как-то странно, неловко.
6Сам он был ловкий
7делец, тонко знал науку хождения по чужим делам
8и хотел передать [это] свое искусство и опытность
9в наследство и сыну как единственный капитал, как кусок насущного хлеба.
10Но, сверх этого, он видел час от часу усиливающиеся успехи
43
просвещения,
1образования
2[и не захотел], [понимал, что с этим последним] понимал, что с помощью последнего можно перейти в сферу повыше той, где он жил сам. [Сам он знал только, что сыну нужно знать что-нибудь еще, кроме] Сам он учился когда-то на медные деньги по-русски и потому не мог решить хорошенько, что и как может вывести сына в люди. Слыхал, что [нужно учиться язы‹кам›] надо знать языки. Он видал, что людей, знающих языки, играющих на чем-нибудь,
3обыкновенно называют воспитанными. Но он недолго задумывался над этим вопросом. Он положил, [что всего] что если отдать его в губернскую гимназию, [но тогда он мог уклониться от того поприща] [это для того] [но там надо] [то тогда надо бы] то тогда надо будет удалить его от себя: кто же преподал бы ему
4все тайны [дела] [про‹фессии›] судебного делопроизводства, которое отец считал фундаментальным воспитанием.
5Притом в гимназии надо остаться несколько лет, а для приобретения великой тайны ходить по чужим делам надо с ранних лет вступить в службу. Недолго, впрочем, сметливый человек задумывался над ‹л. 12 об.› этим вопросом: он решил, что если сын его к искусству
6[наживать деньги хождением], которое он, отец, передаст ему лично, прибавит еще что-нибудь, что бы то ни было [лишь бы чего он сам не знал, старый законник и его товарищи], то это уже и будет значительный, современный по-тогдашнему, шаг вперед. Для этого он начал посылать мальчика к священнику поучиться чему-нибудь такому, чего он [сам не знал], старый законник с товарищами, сам не знал и что, по его мнению, могло бы перенести сына в сферу повыше той, где он жил сам. Священник добросовестно,
7начал учить тринадцатилетнего мальчика по-русски, по-славянски
44
и по-латыне. [Чтобы] Но отец не ограничился этим: он хотел придать некоторый блеск, сообщить модный оттенок воспитанию сына и для этого пригласил [какого-‹то›] одного вольноотпущенного музыканта, проживавшего в городе, давать Михею уроки на гитаре. [В три года] Понятливый мальчик в три года [кой-что] одолел [грамматику и синтаксис] русскую и латинскую грамоту; бойко переводил Корнелия Непота [и Плиния]; [остав‹алось›] следовало приступить к чтению классических писателей, как отец решил, что уже сын довольно учен и что пора выступить ему на великое поприще, пройденное им с такой честью. [Вот] Он определил сына в уездный суд, сам следил за успехами его по службе и развивал перед ним тайны ]‹л. 22›
[Он был угрюмого и даже
1грубого обхождения со всеми, как будто человек, исполненный [не признаваемого никем] какого-то достоинства, не исполнивший по врожденным обстоятельствам ] [Движения его были смелы и размашисты: [он говорил] говорил он громко и бойко и за словом в карман не ходил ][Он] Смотрел
2он на всё [угрюмо, как-то] угрюмо,
3с явным нерасположением
4ко всему
5 [, на что ни взглянет, как человек, таящий
6в себе какое-то
7скрытое, не признаваемое другими достоинство или [будто] оскорбленный, ожесточенный какою-то несправедливостию.
8От этого он в обхождении так не скрывал своего наружного цинизма [от]. [От этого и] [Он] ]. Движения его были смелы и размашисты, говорил он громко и бойко;
9[видно, что он не только не стесняется] никогда не стеснялся ничьим присутствием и в карман за словом не лез. Он был
45
постоянно грубоват
1в обращении со всеми, не исключая и приятелей, как будто давал чувствовать, что, заговаривая с человеком, даже обедая или ужиная у него, он делает ему большую честь.
2
[[Впрочем, он] [Всё] Этот [тон и] жесткий тон [прикрывший недостаток] и грубоватость происходили частию от желания [во что бы ‹то ни стало›] заставить других, во что бы то ни стало, заставить уважать себя хоть насильно,
3а частию и от того, что он был человек бойкого и даже тонкого ума, который ]
[Михей Андреич Тарантьев был] [Сильная натура Тарантьева только ограничивалась од‹ним›] [Признаки силы] [Вся сила Тарантьева заключалась только] [Всё] }
Тарантьев был
4человек ума бойкого и даже тонкого,
5никто лучше его не рассудит какого-нибудь общего ли житейского [или юриди‹ческого›] вопроса или юридического запутанного дела, он сейчас скажет, как надо поступить
6в том или другом случае и очень тонко подведет доказательства, а в заключение еще
7[обру‹гает›] нагрубит тому, кто [его] с ним о чем-нибудь посоветуется, и обругает его, что он сам ничего не умеет сделать.
8‹л.13›
Всё это он делал, торжественно рисуясь.
9
Он был очень искусный диалектик и в споре его одолеть было трудно, разве только привести в доказательство какой-нибудь факт, который перенесет спор
10
46
[выше] в сферу выше его образования. [Но и тогда он] [От удивленья, тогда] [Но всегда] Но и тогда [он] Тарантьев сумеет [всегда] увернуться
1с честью для своего ума: он вдруг оставлял нить спора и [пускался] с яростью бросался обливать ядом желчи [то] всё, что было выше его [и чего] [обра‹зования›] познаний. Он удивительно ловко [пользовался] умел отыскать невыгодные стороны предмета, всей этой высшей сферы, и ловко пользовался софизмами, отпарировал удары, [отвлекая] сбивая противника, [нападая] нанося удары уже не противнику,
2а его оружию, которое и выбивал из его рук. [Обладая опытом, богатым и сильным] [Несмотря, одн‹ако›]
Чего бы кажется нельзя достигнуть с таким богатым и сильным природным даром.
3А между тем
4Тарантьев, [в двадца‹ть›] как ‹в› двадцать пять лет
5определился в какую-то канцелярию писцом, так в этой должности и дожил до седых волос. Да и ни ему самому, ни кому другому и в голову не приходило, чтоб он пошел выше. Вся загадка объясняется просто.
6Тарантьев мастер был говорить, на словах он всё,
7но как только доходило [до дела] применить это к делу – он как будто был совсем другой человек: дело валилось у него из рук, и тяжело ему было, и занемогал он, то испортит, там недоглядит, туда не поспеет – и кончит тем, что бросит [его] дело на половине, или примется за конец, или совсем испортит.
8
47
Отец его, подьячий
1старого времени, ‹л. 13 об.› назначил было сыну в наследство свое [зна‹ние›] искусство и опытность хождения по чужим делам и свое
2пройденное [славно] [с честью] им поприще [в провинции] опытного и хитрого крючка в провинции, где Тарантьев, конечно, играл бы значительную роль,
3но судьба распорядилась иначе. Отец, учившийся сам когда-то по-русски на медные деньги, не хотел, чтоб сын его отставал от времени и пожелал научить его чему-нибудь, кроме мудреной науки хождения по делам, но чему [учить]? вот вопрос. Старик
4жил в уездном городе, где средства к образованию были не богаты
5и выбирать было не из чего.
6Поэтому старик порешил,
7что если сын его [выучится] к законоискусству и крючкотворству, которое намеревался передать ему сам лично, прибавит еще что-нибудь такое, чего ни он, старик, ни его сослуживцы
8не знали, то он уже и сделает значительный по-тогдашнему
9шаг вперед. Для этого он
10начал посылать 13-летнего Михея к священнику учиться по-русски, по-латыне
11и
12к одному вольноотпущенному музыканту брать уроки на гитаре. [Тут, думал он, и ученость, и блеск.] [В этих двух
48
предметах он соединял] Эти два предмета
1были, в глазах его, представителями учености и блеска, а краеугольным камнем воспитания он все-таки считал искусство