Страница:
Архетип - суть универсальные праобразы, праформы человеческого мышления, отношения, поведения, типичные способы понимания, отношения и поведения в мире. Он имеет приблизительно такое же отношение к психическому, как инстинкт к биологическому и есть универсальный регулятор психической жизни, своеобразный психический инстинкт глубочайшего залегания в основах человеческой души. Он - априорная форма психики. И, что весьма существенно, архетип не принадлежит отдельной личности, а только общности людей, в частности и, прежде всего, этнокультурной, а потому присутствует в личности лишь в той связи и мере, в какой она принадлежит конкретной общности людей, ассоциирует себя с ней. В этом смысле принадлежность к определенной общности людей, в данном случае этнокультурной, определяется принадлежностью к ее архетипическим основам. Архетип - это самый глубокий уровень личностной идентификации, идентификации с той общностью, с которой личность себя отождествляет. Эта операция отождествления-идентификации не может игнорировать архетипических основ, без которых она не просто не полна, а просто не может состояться.
К. Юнг сравнивал архетип с кристаллической формой, с системой осей кристалла, которые преформируют кристалл в растворе, выступая как силовое поле, распределяющее частицы вещества не произвольным и хаотическим образом, а всегда таким, которое соответствует внутренней природе кристалла. В психике таким "веществом" выступает весь внешний и внутренний опыт личности, организуемый согласно содержанию соответствующего архетипа этому силовому полю человеческой психики, преформирующему весь опыт личности не произвольным образом, а всегда таким, которое соответствует внутренней природе архетипа. Он предстает как система установок и реакций, определяющих жизнь человека, как единство познавательного образа и поведенческого акта, канализирующего мышление, отношение и поведение личности. А потому они не могут носить произвольного характера, а только такой, который актуализируется и направляется содержанием архетипа.
Его влияние невозможно преодолеть, ибо он аккумулирует в себе весь родовой опыт человека, всей его истории, культуры, духовности, на этой основе превращаясь в носителя базовых ценностей идентичности. И поскольку этот опыт - опыт не вообще, в его основе лежит опыт конкретной истории, культуры, духовности, конкретного субъекта истории - этнокультурной общности, то постольку и архетипы существуют не как архетипы вообще, а как архетипы конкретных этнокультурных общностей конкретных локальных цивилизаций. Они есть их неуничтожимая основа - основа этнокультурной общности как главного субъекта локальной цивилизации и вслед за этим самой локальной цивилизации и цивилизационной логики истории в целом.
Таким образом, генетический код истории есть система архетипов социальности, культуры, духовности этнокультурных общностей людей, способ кодирования и раскодирования их содержания, на базе которого происходит историческая, культурная и духовная идентификация этнокультурных общностей, их самоопределение в общем потоке бытия истории человечества, с неизбежным превращением ее в свою собственную, локально центрированную - ограниченную и организованную в историю, культуру и духовность локальной цивилизации.
Как генетический код истории, он складывается из архетипов троякого происхождения - исторических, культурных, духовных, в которых содержатся духовные, культурные и исторические коды локальных цивилизаций, способы кодирования и раскодирования их духовности и культуры, самой логики их бытия и развития в истории. Соответственно, у каждой локальной цивилизации формируется свой генетический код истории, свои исторические, культурные и духовные архетипы, свои способы кодирования и раскодирования духовной, культурной и исторической информации, а потому своя духовность, культура, история, свой способ бытия в истории, который становится способом бытия локальной цивилизации, ее истории, культуры, духовности.
Духовный код локальной цивилизации предстает как система архетипических представлений прежде всего о мире трансцендентных ценностей, целей и смыслов бытия, тех, которые в любом случае лежат за пределами наличных форм действительности. Духовность - это бытие в пространстве высших смыслов и ценностей бытия всего сущего, рожденных отношением тождества человека со всем сущим на уровне его субстанциальности. Они досягаемы для человека, но всякий раз как для нового человека, для нового субъекта истории, культуры, самой духовности, как результат огромной его работы над самим собой как человеком. Они результат трансцендирования человека к трансцендентному, преодоления человеком себя конечного, конечных форм своего бытия и выхода к освоению новых, высших и вечных ценностей и смыслов бытия, в ранее недоступных для себя их свойствах, связях и отношениях. Сакральную сердцевину духовного кода локальной цивилизации образуют представления об Абсолюте - Боге.
Бог един, но он един по-разному в разных цивилизациях, он по-разному представлен в них, по-разному осмысливается и по-разному переживается. И уже только это определяет различия в духовных основах локальных цивилизаций. Каждая из них в основах своего духовного бытия имеет свой духовный код, свою систему архетипических представлений о мире высших трансцендентных ценностей, целей и смыслов бытия, свои способы трансцендирования к ним, освоения, очеловечивания, одухотворения мира неочеловеченных, неодухотворенных сущностей объективной реальности. Всем этим одна локальная цивилизация отличается от другой. Там, уже из глубин архетипов духовности одна цивилизация начинает процесс своей спецификации, который завершается тем, что всякая локальная цивилизация живет в своем пространстве духовности, со своей иерархией высших ценностей и смыслов бытия, со своими представлениями о Боге, божественном и земном, вечном и преходящем, добродетельном и греховном, правде и лжи, со своими способами духовного бытия в пространстве духовности.
Духовность - это бытие в пространстве высших смыслов бытия. Бездуховное бытие - это бессмысленное бытие. А потому духовность - это процесс превращения пространства просто бытия в пространство осмысленного бытия, в пространство человеческих смыслов бытия. Для всякой локальной цивилизации они будут приобретать специфическое содержание. Всякая цивилизация живет в своем духовном пространстве, ибо по-своему превращает пространство просто бытия в пространство человеческих смыслов бытия. И то, что определяет сам способ этого превращения и, соответственно, его результат, это духовный код локальной цивилизации. При всех изменениях в истории и самой истории духовный код цивилизации сохраняется, а вместе с ним сохраняются основы духовной идентичности, всякий раз воспроизводящие бытие цивилизации в пространстве аутентичнных ее сущности духовных смыслов бытия. Духовный код локальной цивилизации умирает последним, а вместе с ним и сама локальная цивилизация.
Духовный код локальной цивилизации есть неотъемлемая и самая глубокая часть ее культурного кода. Ведь духовность - это высший цвет культуры, та сфера бытия, в которой культура подводит конечный итог своего саморазвития. Духовность выше там, где выше культура, и чем более развитой оказывается культура, тем более развитой и глубокой оказывается духовность. Это сообщающиеся сосуды одного бытия - человеческой души. В этом смысле культурный код локальной цивилизации можно уподобить коду ее души, которым кодируется и раскодируется весь мир человеческой субъективности локальной цивилизации, сами способы его проявления в образе жизни индивидов, в стереотипах их поведения и общения, в способах отношения к природе, другим людям, к самим себе. Всем этим уже на уровне субъективности - рационального и иррационального одна локальная цивилизация отличается от другой. И эти различия восходят к архетипическим основам и особенностям культуры локальных цивилизаций, к их основам в человеческой душе.
Душа цивилизации - это ее культура, душа культуры - это ее язык. Язык - это дом цивилизации, в котором он самый архетипический феномен. Именно язык кодирует, и в нем содержатся все коды и все смыслы культуры. Он есть непосредственная действительность души цивилизации, ее культуры, способ бытия и материализации всех ее ментальных структур. По этой причине цивилизация и язык находятся в отношениях тождества, она говорит только своим языком, смерть которого есть смерть самой локальной цивилизации. Вот почему всякая цивилизация, несмотря даже на всю свою реальную многоязычность, в действительности имеет все-таки один язык, говорит и мыслит на одном языке, языке цивилизационного общения, цивилизационной идентичности. Владеющий им владеет культурой цивилизации, ее душой, а значит, самой цивилизацией. Именно через язык, через пространство его бытия любой индивид, даже вопреки своему желанию, входит в пространство бытия цивилизации, оно становится пространством бытия его души. Язык цивилизации является самым мощным, действенным и наглядным фактором цивилизационной идентичности, действующим тем эффективнее, чем незаметнее. Язык есть последняя опора локальной цивилизации в человеческой душе, она же есть и основная.
Цивилизация - это способ бытия культуры в истории и самой истории в культуре. Она соединяет культуру с историей и историю с культурой, превращая их в единую историю - историю цивилизации. Но в этом единении и, следовательно, в истории цивилизации культура составляет и скелет, и плоть, и кровь цивилизации, она составляет гораздо больше - ее нетленную душу. Цивилизация есть все, что есть культура, она стремится воплотиться в культуре, стать культурой, но становится цивилизацией, ибо есть не только бытие культуры, но и ее инобытие. В культуре содержится компонент, который препятствует ей полностью раствориться в цивилизации, стать цивилизацией. Но для самой цивилизации это не имеет никакого значения, для нее ее бытие, как цивилизации, есть бытие в пространстве культуры, в пространстве ее архетипов - аксиологических, духовных, социальных. Для всякой локальной цивилизации они приобретают специфическое содержание, а потому всякая цивилизация творит культуру в соответствии со своими архетипами культуры.
Всякая локальная цивилизация по-своему соединяет культуру с историей и историю с культурой, имеет свой способ бытия культуры в истории и истории в культуре, а потому имеет и живет в своем пространстве бытия культуры, в котором по-своему развивает и объективирует культуру. И то, что определяет сам способ взаимопревращения пространства и бытия культуры в пространство и бытие истории и, тем самым, ее результат - бытие локальной цивилизации, есть культурный код цивилизации. При всех действительных и возможных изменениях в истории он остается неизменным, сохраняя основы культуры и культурной идентичности локальной цивилизации. Благодаря культурному коду локальная цивилизация воспроизводит себя в пространстве бытия своей культуры, воспроизводит свою культуру как образ жизни своей Души, в сущности, она воспроизводит свою неуничтожимую основу.
И последнее, что необходимо отметить, завершая анализ генетического кода истории. В его структуру входит сам исторический код истории в том его значении, которое позволяет осмыслить специфику самого способа проживания локальной цивилизацией своей истории. Все многообразие архетипов социальных, культурных, духовных, в своей совокупности образующих духовный и культурный коды локальной цивилизации, интегрируется в новое качество исторический код. В нем представлены архетипы, которые лежат в основе воспроизводства самой специфики исторического творчества локальной цивилизации в истории. Несомненно, эта специфика связана с реализацией духовных, культурных, социальных архетипов локальной цивилизации, но добавляет к ним совершенно новый содержательный момент, завершающий становление цивилизационной целостности, целостности ее архетипических основ. Исторический код локальной цивилизации кодирует и раскодирует сам способ объективации в ее пределах социальности, культуры, духовности, самой истории, специфику самого исторического творчества локальной цивилизации. Этим - самим способом проживания своей истории - одна локальная цивилизация отличается от другой и отличается уже на уровне архетипов своего исторического кода.
У каждой локальной цивилизации, несмотря на их общеисторическое и общецивилизационное единство, он достаточно своеобразен, обусловливая и своеобразие исторического творчества и на этой основе самой истории. Все различия, которые существуют между локальными цивилизациями в их понимании и отношении к Абсолюту - Богу, к миру трансцендентных сущностей, человеку, обществу, нации, государству, семье, детям, в их представлениях о смерти, жизни, свободе, воле, законе, равенстве, рабстве, любви, добре, зле, счастье, горе... о высших ценностях, целях и смыслах бытия - все это не уходит в никуда, все это присутствует в истории, определяя мотивы, нормы, стереотипы поведения и отношения ко всему сущему, к самой истории, а значит, и саму историю, сам способ ее проживания людьми. Он закодирован в историческом коде локальной цивилизации и остается неизменной и постоянной величиной на протяжении всей ее истории, образуя основы ее идентичности, основы для производства ее как истории данной локальной цивилизации. Они не могут стать иными, ибо это будет предполагать становление иного этнокультурного субъекта локальной цивилизации, а вслед за этим и иной цивилизации. Это будет предполагать просто замену одной локальной цивилизации другой, выход в пространство другой истории, с другим историческим, культурным и духовным кодами, с другой цивилизационной логикой истории.
Итак, генетический код истории - это не просто историческая реальность, а самый фундаментальный феномен именно цивилизационной исторической реальности, действенный фактор цивилизационной логики истории, неуничтожимая основа локальной цивилизации. Он есть совокупность духовного, культурного и исторического кодов истории, способ кодирования и раскодирования конкретных архетипов социальности, культуры, духовности, самого способа их проживания в истории и самой истории. Все это превращает генетический код истории в носителя всей системы архетипов социальности, культуры, духовности, лежащей в основах локальной цивилизации и образующей основу для исторической, культурной и духовной идентификации этнокультурной общности, для воспроизводства ее в истории в качестве главного субъекта локальной цивилизации и цивилизационной логики истории.
В генетическом коде истории происходит аккумуляция всей истории, не какой-то его отдельной формационной стадии, а именно всей истории, как истории данной этнокультурной общности. Благодаря этому он является соединяющим началом всех исторических стадий, периодов, эпох, не дает им распасться, превратиться в ничем не связанную последовательность времен и поколений. Он есть связующая нить времен и поколений и не где-нибудь, а в основах человеческой души. В связи с этим генетический код истории есть нечто большее: он аккумулирует в себе не только всю историю, но и все, что есть в истории, саму историю. Все в истории и своей сущностью, и своим содержанием уходит в сущность и содержание генетического кода истории. Именно он кодирует все, что есть история и что есть в истории, наделяя ее знаковыми и кодовыми смыслами определенной цивилизации и культуры. Он становится наиболее концентрированным воплощением истории, ее духа и души, ее исторической, цивилизационной и культурной сущности. Все это не остается рядом с историей, все это вновь воплощается в истории, объективируется и опредмечивается во всем, что претендует на явление или событие в истории, во всех новых формах объективированного, предметного и духовного бытия истории - в вещах, свойствах и отношениях и, главное, в самом человеке.
Каждый человек, актуализируя в себе и для себя предметные, объективированные и духовные формы бытия истории, воспроизводя себя в истории и историю в себе, осуществляет все это на основе раскодирования культурно-исторических, цивилизационных кодовых смыслов, распыленных во всем, что есть история и что есть в самой истории, в ее предметных, объективированных и духовных формах бытия. В этом процессе они становятся достоянием его души: генетический код истории, находящийся вне человека, в самой истории, становится состоянием его души, системой архетипов с цивилизационно определенным кодовым смыслом, основой для идентификации себя с определенной локальной цивилизацией и ее субъектом, этнокультурной общностью. И уже оттуда, из глубин человеческой души, генетический код истории в качестве главного цивилизационнообразующего и этнокультурного начала вновь возвращается в историю, начинает определять отношение человека ко всему сущему, все формы его исторической активности, сам способ его исторического творчества, бытия в истории и истории в себе. Так круг замыкается: история вне человека превращается в историю в человеке, на этой основе втягивая человека в историю, как в историю определенной локальной цивилизации.
Весь этот процесс и абсолютно все в этом процессе становится цивилизационно и этнокультурно центрированным и в той самой мере, в какой цивилизационно и этнокультурно центрированной оказывается душа человека. Она есть единственный, а потому и абсолютный по своему значению феномен, в котором и только посредством которого происходит кодирование и раскодирование генетического кода истории, его опредмечивание и распредмечивание в истории, сам процесс превращения истории в историю локальной цивилизации. Душа - основное место актуализации и воспроизводства истории в человеке и человека в истории и как истории локальной цивилизации, и как человека локальной цивилизации. Душа - основной дом бытия локальной цивилизации, генетического кода ее истории, который становится генетическим кодом истории в той самой мере, в какой становится генетическим кодом человеческой души.
Таким образом, генетический код истории и есть та основа общества и его истории, которая, не будучи материальной и формационной, несмотря на это, является не менее фундаментальной, образуя основу локальной цивилизации - цивилизационной исторической реальности и логики истории. И эта основа находится не где-нибудь, а в основах человеческой души, в ее архетипических глубинах. И это не должно обескураживать с позиций материализма в истории. У истории есть не только материальные, но и духовные основы, не только те, которые лежат в основе экономики, но и те, которые лежат в основах человеческой души, ибо история - это не история человеческого тела, а история человеческой души и все, совершающееся в ней, совершается отнюдь не для человеческого тела, а во имя и для человеческой души. История есть еще и то, что есть ее душа и что эта душа знает о себе и о своей истории, а потому история - это еще и состояние души, образ ее жизни, история души. И пусть она, в конечном счете, определяется бытием. Это в данном случае не так важно. Важно другое: что определяет душа и в ней сознание в своем бытии и в бытии истории.
А история человечества устроена так, что, чем больше нечто в ней и она сама становятся человеческими и в этом смысле человечными, тем больше они определяются не бытием, а сознанием. В этом суть диалектики бытия и сознания в истории, которая лишь, в конечном счете, укладывается в отношения определения сознания бытием. Во всех остальных случаях речь идет не просто о формах активности сознания по отношению к бытию, а о совершенно иной реальности в их отношениях: когда по мере очеловечивания истории и самого человека история начинает определяться не столько бытием, сколько сознанием. В этом случае само общественное бытие людей становится инобытием человеческого сознания, объективацией высших сущностей, основных интенций и форм бытия сознания. Сознание начинает определять бытие в той связи и мере, в какой бытие становится бытием сознания, его объективированным бытием. Подлинно человеческое в человеке и его истории неотделимо от человеческой души, от объективации души и ее сознания в формах исторического бытия человека, которые на этой основе, становясь бытием его души, начинают определяться сознанием человека, а не его бытием.
И это главное обстоятельство, сопутствующее пониманию духовных основ истории, их подлинной роли в становлении основ цивилизационной исторической реальности и логики истории, которые действительно сводятся к основам человеческой души, к ее архетипическим основам - к тому генетическому коду истории, что лежит в духовных основах локальной цивилизации и цивилизационной логики истории. Именно генетический код истории сохраняет себя при всех формационных изменениях, оставаясь практически неизменным при всех изменениях в истории и самой истории. Именно он постоянно воспроизводит основы исторической, культурной и духовной идентичности этнокультурной общности людей и вслед за этим и на этой основе основы идентичности локальной цивилизации и как локальной, и как цивилизации - те основы человеческой истории, которые коренятся в основах человеческой души. Там, в исходных и сакральных глубинах идентичности человеческой души всемирная история находит истоки своей цивилизационной идентичности, неуничтожимые основы для сохранения и воспроизводства локальной цивилизации и цивилизационной логики истории.
Все эти различия, которые обнаруживают феномены формации и цивилизации в своих основах, неизбежно сказываются на логике исторического развития. Есть все основания говорить о принципиальной специфике формационной и цивилизационной логики истории, восходящей к специфике их оснований. Если формационная логика истории больше базируется на логике социально-экономического и политического развития, то цивилизационная, не преодолевая формационной, более того, базируясь на ней, вместе с тем исходит преимущественно из логики развития культуры, сознания, духовности, она отражает то, что есть душа и дух в истории общества. По сравнению с формационной, цивилизационная логика истории выражает как раз тот, в общем-то, никем не оспариваемый факт, что не хлебом единым жив человек, но и духом своим и, в конечном счете, своей душой, поскольку только такая жизнь и является подлинно человеческой.
Именно к ней он и стремится на протяжении всей своей истории, превращая в этом процессе саму историю из просто истории в подлинно человеческую, подлинность которой, таким образом, определяется масштабом и характером присутствия сознания в истории, тем, до какой степени не сознание определяется бытием, а бытие определяется сознанием. И это не просто факт, а фундаментальный факт истории, благодаря которому история человечества предстает, прежде всего, как история человеческой души, неисчерпаемого мира человеческой субъективности, его изменения и как человеческого, и как субъективного. Отражением именно такой логики исторических изменений и выступает цивилизационная логика истории - суть духовная логика истории, логика развития человеческой души.
Таким образом, с точки зрения своих оснований формационная логика истории предстает как логика производства и воспроизводства материальных основ общества и истории. Цивилизационная - как логика производства и воспроизводства духовных основ общества и истории, логика производства и воспроизводства мира человеческой субъективности, человеческой души. В конечном счете, это логика бытия культуры, способ развития и объективации ее содержания в истории, на основе которого одна локальная цивилизация отличается от другой, превращаясь в образ жизни человеческой души. В этом смысле локальная цивилизация - это воплощение души и духа этноса, их объективированных форм существования. Соответственно, цивилизационная логика истории - это логика изменения человеческого сознания и превращения его в основу изменения общества и его истории. Это не значит, что бытие не определяет сознание и что бытие не является основой общества и его развития. Это означает другое: история постоянно стремится к возрастанию самоопределения себя сознанием, к тому, чтобы всякая новая ступень исторического развития была и новой ступенью возрастания роли сознания в истории, его превращения в основу изменения общества и его истории.
И это обусловлено не какими-то потусторонними факторами, обретающимися вне истории, а самой историей, усложнением проблем исторического развития, задач исторического творчества и настолько, что их решение по силам не просто особо развитому историческому субъекту, а такому, который кладет в само основание своего исторического творчества сознание, особо развитое сознание. Это всеобщий закон истории: по мере исторического прогресса, вместе с усложнением задач исторического творчества возрастает самоопределяемость истории сознанием, масштаб превращения сознания в основу изменения общества и его истории. Бытие, которое знает свое бытие, принципиально отличается от бытия, которое его не знает, и ровно настолько, насколько знает или не знает свое бытие. И это не остается безразличным к отношению бытия и сознания в истории и к самой истории, в пределах которой бытие тем больше определяет сознание, чем меньше сознание знает свое бытие и, напротив, чем больше сознание знает свое бытие, тем меньше определяется бытием, тем больше становится основой для самоопределения истории сознанием, миром человеческой субъективности, культурой, духовностью, а не миром экономики, человеческой материальности.
К. Юнг сравнивал архетип с кристаллической формой, с системой осей кристалла, которые преформируют кристалл в растворе, выступая как силовое поле, распределяющее частицы вещества не произвольным и хаотическим образом, а всегда таким, которое соответствует внутренней природе кристалла. В психике таким "веществом" выступает весь внешний и внутренний опыт личности, организуемый согласно содержанию соответствующего архетипа этому силовому полю человеческой психики, преформирующему весь опыт личности не произвольным образом, а всегда таким, которое соответствует внутренней природе архетипа. Он предстает как система установок и реакций, определяющих жизнь человека, как единство познавательного образа и поведенческого акта, канализирующего мышление, отношение и поведение личности. А потому они не могут носить произвольного характера, а только такой, который актуализируется и направляется содержанием архетипа.
Его влияние невозможно преодолеть, ибо он аккумулирует в себе весь родовой опыт человека, всей его истории, культуры, духовности, на этой основе превращаясь в носителя базовых ценностей идентичности. И поскольку этот опыт - опыт не вообще, в его основе лежит опыт конкретной истории, культуры, духовности, конкретного субъекта истории - этнокультурной общности, то постольку и архетипы существуют не как архетипы вообще, а как архетипы конкретных этнокультурных общностей конкретных локальных цивилизаций. Они есть их неуничтожимая основа - основа этнокультурной общности как главного субъекта локальной цивилизации и вслед за этим самой локальной цивилизации и цивилизационной логики истории в целом.
Таким образом, генетический код истории есть система архетипов социальности, культуры, духовности этнокультурных общностей людей, способ кодирования и раскодирования их содержания, на базе которого происходит историческая, культурная и духовная идентификация этнокультурных общностей, их самоопределение в общем потоке бытия истории человечества, с неизбежным превращением ее в свою собственную, локально центрированную - ограниченную и организованную в историю, культуру и духовность локальной цивилизации.
Как генетический код истории, он складывается из архетипов троякого происхождения - исторических, культурных, духовных, в которых содержатся духовные, культурные и исторические коды локальных цивилизаций, способы кодирования и раскодирования их духовности и культуры, самой логики их бытия и развития в истории. Соответственно, у каждой локальной цивилизации формируется свой генетический код истории, свои исторические, культурные и духовные архетипы, свои способы кодирования и раскодирования духовной, культурной и исторической информации, а потому своя духовность, культура, история, свой способ бытия в истории, который становится способом бытия локальной цивилизации, ее истории, культуры, духовности.
Духовный код локальной цивилизации предстает как система архетипических представлений прежде всего о мире трансцендентных ценностей, целей и смыслов бытия, тех, которые в любом случае лежат за пределами наличных форм действительности. Духовность - это бытие в пространстве высших смыслов и ценностей бытия всего сущего, рожденных отношением тождества человека со всем сущим на уровне его субстанциальности. Они досягаемы для человека, но всякий раз как для нового человека, для нового субъекта истории, культуры, самой духовности, как результат огромной его работы над самим собой как человеком. Они результат трансцендирования человека к трансцендентному, преодоления человеком себя конечного, конечных форм своего бытия и выхода к освоению новых, высших и вечных ценностей и смыслов бытия, в ранее недоступных для себя их свойствах, связях и отношениях. Сакральную сердцевину духовного кода локальной цивилизации образуют представления об Абсолюте - Боге.
Бог един, но он един по-разному в разных цивилизациях, он по-разному представлен в них, по-разному осмысливается и по-разному переживается. И уже только это определяет различия в духовных основах локальных цивилизаций. Каждая из них в основах своего духовного бытия имеет свой духовный код, свою систему архетипических представлений о мире высших трансцендентных ценностей, целей и смыслов бытия, свои способы трансцендирования к ним, освоения, очеловечивания, одухотворения мира неочеловеченных, неодухотворенных сущностей объективной реальности. Всем этим одна локальная цивилизация отличается от другой. Там, уже из глубин архетипов духовности одна цивилизация начинает процесс своей спецификации, который завершается тем, что всякая локальная цивилизация живет в своем пространстве духовности, со своей иерархией высших ценностей и смыслов бытия, со своими представлениями о Боге, божественном и земном, вечном и преходящем, добродетельном и греховном, правде и лжи, со своими способами духовного бытия в пространстве духовности.
Духовность - это бытие в пространстве высших смыслов бытия. Бездуховное бытие - это бессмысленное бытие. А потому духовность - это процесс превращения пространства просто бытия в пространство осмысленного бытия, в пространство человеческих смыслов бытия. Для всякой локальной цивилизации они будут приобретать специфическое содержание. Всякая цивилизация живет в своем духовном пространстве, ибо по-своему превращает пространство просто бытия в пространство человеческих смыслов бытия. И то, что определяет сам способ этого превращения и, соответственно, его результат, это духовный код локальной цивилизации. При всех изменениях в истории и самой истории духовный код цивилизации сохраняется, а вместе с ним сохраняются основы духовной идентичности, всякий раз воспроизводящие бытие цивилизации в пространстве аутентичнных ее сущности духовных смыслов бытия. Духовный код локальной цивилизации умирает последним, а вместе с ним и сама локальная цивилизация.
Духовный код локальной цивилизации есть неотъемлемая и самая глубокая часть ее культурного кода. Ведь духовность - это высший цвет культуры, та сфера бытия, в которой культура подводит конечный итог своего саморазвития. Духовность выше там, где выше культура, и чем более развитой оказывается культура, тем более развитой и глубокой оказывается духовность. Это сообщающиеся сосуды одного бытия - человеческой души. В этом смысле культурный код локальной цивилизации можно уподобить коду ее души, которым кодируется и раскодируется весь мир человеческой субъективности локальной цивилизации, сами способы его проявления в образе жизни индивидов, в стереотипах их поведения и общения, в способах отношения к природе, другим людям, к самим себе. Всем этим уже на уровне субъективности - рационального и иррационального одна локальная цивилизация отличается от другой. И эти различия восходят к архетипическим основам и особенностям культуры локальных цивилизаций, к их основам в человеческой душе.
Душа цивилизации - это ее культура, душа культуры - это ее язык. Язык - это дом цивилизации, в котором он самый архетипический феномен. Именно язык кодирует, и в нем содержатся все коды и все смыслы культуры. Он есть непосредственная действительность души цивилизации, ее культуры, способ бытия и материализации всех ее ментальных структур. По этой причине цивилизация и язык находятся в отношениях тождества, она говорит только своим языком, смерть которого есть смерть самой локальной цивилизации. Вот почему всякая цивилизация, несмотря даже на всю свою реальную многоязычность, в действительности имеет все-таки один язык, говорит и мыслит на одном языке, языке цивилизационного общения, цивилизационной идентичности. Владеющий им владеет культурой цивилизации, ее душой, а значит, самой цивилизацией. Именно через язык, через пространство его бытия любой индивид, даже вопреки своему желанию, входит в пространство бытия цивилизации, оно становится пространством бытия его души. Язык цивилизации является самым мощным, действенным и наглядным фактором цивилизационной идентичности, действующим тем эффективнее, чем незаметнее. Язык есть последняя опора локальной цивилизации в человеческой душе, она же есть и основная.
Цивилизация - это способ бытия культуры в истории и самой истории в культуре. Она соединяет культуру с историей и историю с культурой, превращая их в единую историю - историю цивилизации. Но в этом единении и, следовательно, в истории цивилизации культура составляет и скелет, и плоть, и кровь цивилизации, она составляет гораздо больше - ее нетленную душу. Цивилизация есть все, что есть культура, она стремится воплотиться в культуре, стать культурой, но становится цивилизацией, ибо есть не только бытие культуры, но и ее инобытие. В культуре содержится компонент, который препятствует ей полностью раствориться в цивилизации, стать цивилизацией. Но для самой цивилизации это не имеет никакого значения, для нее ее бытие, как цивилизации, есть бытие в пространстве культуры, в пространстве ее архетипов - аксиологических, духовных, социальных. Для всякой локальной цивилизации они приобретают специфическое содержание, а потому всякая цивилизация творит культуру в соответствии со своими архетипами культуры.
Всякая локальная цивилизация по-своему соединяет культуру с историей и историю с культурой, имеет свой способ бытия культуры в истории и истории в культуре, а потому имеет и живет в своем пространстве бытия культуры, в котором по-своему развивает и объективирует культуру. И то, что определяет сам способ взаимопревращения пространства и бытия культуры в пространство и бытие истории и, тем самым, ее результат - бытие локальной цивилизации, есть культурный код цивилизации. При всех действительных и возможных изменениях в истории он остается неизменным, сохраняя основы культуры и культурной идентичности локальной цивилизации. Благодаря культурному коду локальная цивилизация воспроизводит себя в пространстве бытия своей культуры, воспроизводит свою культуру как образ жизни своей Души, в сущности, она воспроизводит свою неуничтожимую основу.
И последнее, что необходимо отметить, завершая анализ генетического кода истории. В его структуру входит сам исторический код истории в том его значении, которое позволяет осмыслить специфику самого способа проживания локальной цивилизацией своей истории. Все многообразие архетипов социальных, культурных, духовных, в своей совокупности образующих духовный и культурный коды локальной цивилизации, интегрируется в новое качество исторический код. В нем представлены архетипы, которые лежат в основе воспроизводства самой специфики исторического творчества локальной цивилизации в истории. Несомненно, эта специфика связана с реализацией духовных, культурных, социальных архетипов локальной цивилизации, но добавляет к ним совершенно новый содержательный момент, завершающий становление цивилизационной целостности, целостности ее архетипических основ. Исторический код локальной цивилизации кодирует и раскодирует сам способ объективации в ее пределах социальности, культуры, духовности, самой истории, специфику самого исторического творчества локальной цивилизации. Этим - самим способом проживания своей истории - одна локальная цивилизация отличается от другой и отличается уже на уровне архетипов своего исторического кода.
У каждой локальной цивилизации, несмотря на их общеисторическое и общецивилизационное единство, он достаточно своеобразен, обусловливая и своеобразие исторического творчества и на этой основе самой истории. Все различия, которые существуют между локальными цивилизациями в их понимании и отношении к Абсолюту - Богу, к миру трансцендентных сущностей, человеку, обществу, нации, государству, семье, детям, в их представлениях о смерти, жизни, свободе, воле, законе, равенстве, рабстве, любви, добре, зле, счастье, горе... о высших ценностях, целях и смыслах бытия - все это не уходит в никуда, все это присутствует в истории, определяя мотивы, нормы, стереотипы поведения и отношения ко всему сущему, к самой истории, а значит, и саму историю, сам способ ее проживания людьми. Он закодирован в историческом коде локальной цивилизации и остается неизменной и постоянной величиной на протяжении всей ее истории, образуя основы ее идентичности, основы для производства ее как истории данной локальной цивилизации. Они не могут стать иными, ибо это будет предполагать становление иного этнокультурного субъекта локальной цивилизации, а вслед за этим и иной цивилизации. Это будет предполагать просто замену одной локальной цивилизации другой, выход в пространство другой истории, с другим историческим, культурным и духовным кодами, с другой цивилизационной логикой истории.
Итак, генетический код истории - это не просто историческая реальность, а самый фундаментальный феномен именно цивилизационной исторической реальности, действенный фактор цивилизационной логики истории, неуничтожимая основа локальной цивилизации. Он есть совокупность духовного, культурного и исторического кодов истории, способ кодирования и раскодирования конкретных архетипов социальности, культуры, духовности, самого способа их проживания в истории и самой истории. Все это превращает генетический код истории в носителя всей системы архетипов социальности, культуры, духовности, лежащей в основах локальной цивилизации и образующей основу для исторической, культурной и духовной идентификации этнокультурной общности, для воспроизводства ее в истории в качестве главного субъекта локальной цивилизации и цивилизационной логики истории.
В генетическом коде истории происходит аккумуляция всей истории, не какой-то его отдельной формационной стадии, а именно всей истории, как истории данной этнокультурной общности. Благодаря этому он является соединяющим началом всех исторических стадий, периодов, эпох, не дает им распасться, превратиться в ничем не связанную последовательность времен и поколений. Он есть связующая нить времен и поколений и не где-нибудь, а в основах человеческой души. В связи с этим генетический код истории есть нечто большее: он аккумулирует в себе не только всю историю, но и все, что есть в истории, саму историю. Все в истории и своей сущностью, и своим содержанием уходит в сущность и содержание генетического кода истории. Именно он кодирует все, что есть история и что есть в истории, наделяя ее знаковыми и кодовыми смыслами определенной цивилизации и культуры. Он становится наиболее концентрированным воплощением истории, ее духа и души, ее исторической, цивилизационной и культурной сущности. Все это не остается рядом с историей, все это вновь воплощается в истории, объективируется и опредмечивается во всем, что претендует на явление или событие в истории, во всех новых формах объективированного, предметного и духовного бытия истории - в вещах, свойствах и отношениях и, главное, в самом человеке.
Каждый человек, актуализируя в себе и для себя предметные, объективированные и духовные формы бытия истории, воспроизводя себя в истории и историю в себе, осуществляет все это на основе раскодирования культурно-исторических, цивилизационных кодовых смыслов, распыленных во всем, что есть история и что есть в самой истории, в ее предметных, объективированных и духовных формах бытия. В этом процессе они становятся достоянием его души: генетический код истории, находящийся вне человека, в самой истории, становится состоянием его души, системой архетипов с цивилизационно определенным кодовым смыслом, основой для идентификации себя с определенной локальной цивилизацией и ее субъектом, этнокультурной общностью. И уже оттуда, из глубин человеческой души, генетический код истории в качестве главного цивилизационнообразующего и этнокультурного начала вновь возвращается в историю, начинает определять отношение человека ко всему сущему, все формы его исторической активности, сам способ его исторического творчества, бытия в истории и истории в себе. Так круг замыкается: история вне человека превращается в историю в человеке, на этой основе втягивая человека в историю, как в историю определенной локальной цивилизации.
Весь этот процесс и абсолютно все в этом процессе становится цивилизационно и этнокультурно центрированным и в той самой мере, в какой цивилизационно и этнокультурно центрированной оказывается душа человека. Она есть единственный, а потому и абсолютный по своему значению феномен, в котором и только посредством которого происходит кодирование и раскодирование генетического кода истории, его опредмечивание и распредмечивание в истории, сам процесс превращения истории в историю локальной цивилизации. Душа - основное место актуализации и воспроизводства истории в человеке и человека в истории и как истории локальной цивилизации, и как человека локальной цивилизации. Душа - основной дом бытия локальной цивилизации, генетического кода ее истории, который становится генетическим кодом истории в той самой мере, в какой становится генетическим кодом человеческой души.
Таким образом, генетический код истории и есть та основа общества и его истории, которая, не будучи материальной и формационной, несмотря на это, является не менее фундаментальной, образуя основу локальной цивилизации - цивилизационной исторической реальности и логики истории. И эта основа находится не где-нибудь, а в основах человеческой души, в ее архетипических глубинах. И это не должно обескураживать с позиций материализма в истории. У истории есть не только материальные, но и духовные основы, не только те, которые лежат в основе экономики, но и те, которые лежат в основах человеческой души, ибо история - это не история человеческого тела, а история человеческой души и все, совершающееся в ней, совершается отнюдь не для человеческого тела, а во имя и для человеческой души. История есть еще и то, что есть ее душа и что эта душа знает о себе и о своей истории, а потому история - это еще и состояние души, образ ее жизни, история души. И пусть она, в конечном счете, определяется бытием. Это в данном случае не так важно. Важно другое: что определяет душа и в ней сознание в своем бытии и в бытии истории.
А история человечества устроена так, что, чем больше нечто в ней и она сама становятся человеческими и в этом смысле человечными, тем больше они определяются не бытием, а сознанием. В этом суть диалектики бытия и сознания в истории, которая лишь, в конечном счете, укладывается в отношения определения сознания бытием. Во всех остальных случаях речь идет не просто о формах активности сознания по отношению к бытию, а о совершенно иной реальности в их отношениях: когда по мере очеловечивания истории и самого человека история начинает определяться не столько бытием, сколько сознанием. В этом случае само общественное бытие людей становится инобытием человеческого сознания, объективацией высших сущностей, основных интенций и форм бытия сознания. Сознание начинает определять бытие в той связи и мере, в какой бытие становится бытием сознания, его объективированным бытием. Подлинно человеческое в человеке и его истории неотделимо от человеческой души, от объективации души и ее сознания в формах исторического бытия человека, которые на этой основе, становясь бытием его души, начинают определяться сознанием человека, а не его бытием.
И это главное обстоятельство, сопутствующее пониманию духовных основ истории, их подлинной роли в становлении основ цивилизационной исторической реальности и логики истории, которые действительно сводятся к основам человеческой души, к ее архетипическим основам - к тому генетическому коду истории, что лежит в духовных основах локальной цивилизации и цивилизационной логики истории. Именно генетический код истории сохраняет себя при всех формационных изменениях, оставаясь практически неизменным при всех изменениях в истории и самой истории. Именно он постоянно воспроизводит основы исторической, культурной и духовной идентичности этнокультурной общности людей и вслед за этим и на этой основе основы идентичности локальной цивилизации и как локальной, и как цивилизации - те основы человеческой истории, которые коренятся в основах человеческой души. Там, в исходных и сакральных глубинах идентичности человеческой души всемирная история находит истоки своей цивилизационной идентичности, неуничтожимые основы для сохранения и воспроизводства локальной цивилизации и цивилизационной логики истории.
Все эти различия, которые обнаруживают феномены формации и цивилизации в своих основах, неизбежно сказываются на логике исторического развития. Есть все основания говорить о принципиальной специфике формационной и цивилизационной логики истории, восходящей к специфике их оснований. Если формационная логика истории больше базируется на логике социально-экономического и политического развития, то цивилизационная, не преодолевая формационной, более того, базируясь на ней, вместе с тем исходит преимущественно из логики развития культуры, сознания, духовности, она отражает то, что есть душа и дух в истории общества. По сравнению с формационной, цивилизационная логика истории выражает как раз тот, в общем-то, никем не оспариваемый факт, что не хлебом единым жив человек, но и духом своим и, в конечном счете, своей душой, поскольку только такая жизнь и является подлинно человеческой.
Именно к ней он и стремится на протяжении всей своей истории, превращая в этом процессе саму историю из просто истории в подлинно человеческую, подлинность которой, таким образом, определяется масштабом и характером присутствия сознания в истории, тем, до какой степени не сознание определяется бытием, а бытие определяется сознанием. И это не просто факт, а фундаментальный факт истории, благодаря которому история человечества предстает, прежде всего, как история человеческой души, неисчерпаемого мира человеческой субъективности, его изменения и как человеческого, и как субъективного. Отражением именно такой логики исторических изменений и выступает цивилизационная логика истории - суть духовная логика истории, логика развития человеческой души.
Таким образом, с точки зрения своих оснований формационная логика истории предстает как логика производства и воспроизводства материальных основ общества и истории. Цивилизационная - как логика производства и воспроизводства духовных основ общества и истории, логика производства и воспроизводства мира человеческой субъективности, человеческой души. В конечном счете, это логика бытия культуры, способ развития и объективации ее содержания в истории, на основе которого одна локальная цивилизация отличается от другой, превращаясь в образ жизни человеческой души. В этом смысле локальная цивилизация - это воплощение души и духа этноса, их объективированных форм существования. Соответственно, цивилизационная логика истории - это логика изменения человеческого сознания и превращения его в основу изменения общества и его истории. Это не значит, что бытие не определяет сознание и что бытие не является основой общества и его развития. Это означает другое: история постоянно стремится к возрастанию самоопределения себя сознанием, к тому, чтобы всякая новая ступень исторического развития была и новой ступенью возрастания роли сознания в истории, его превращения в основу изменения общества и его истории.
И это обусловлено не какими-то потусторонними факторами, обретающимися вне истории, а самой историей, усложнением проблем исторического развития, задач исторического творчества и настолько, что их решение по силам не просто особо развитому историческому субъекту, а такому, который кладет в само основание своего исторического творчества сознание, особо развитое сознание. Это всеобщий закон истории: по мере исторического прогресса, вместе с усложнением задач исторического творчества возрастает самоопределяемость истории сознанием, масштаб превращения сознания в основу изменения общества и его истории. Бытие, которое знает свое бытие, принципиально отличается от бытия, которое его не знает, и ровно настолько, насколько знает или не знает свое бытие. И это не остается безразличным к отношению бытия и сознания в истории и к самой истории, в пределах которой бытие тем больше определяет сознание, чем меньше сознание знает свое бытие и, напротив, чем больше сознание знает свое бытие, тем меньше определяется бытием, тем больше становится основой для самоопределения истории сознанием, миром человеческой субъективности, культурой, духовностью, а не миром экономики, человеческой материальности.