Страница:
Вам выпала счастливая доля быть одним из зачинателей детской литературы
нашей страны. Вас знают и горячо любят не только на Вашей родной Украине, но
и во всех краях необъятного Советского Союза.
У Вашего таланта есть особое обаяние. В нем сочетается глубокая
лиричность с мягким и тонким юмором. Ваша поэзия педагогична в самом высоком
смысле этого слова.
В творчестве каждого настоящего поэта отражается его душа, его
характер. А в Ваших стихах так ясно чувствуешь благородного, чистого,
чуждого тщеславия человека.
Я всегда с любовью и нежностью думаю о Вас, а Ваш юбилей для меня -
только повод выразить Вам мое самое глубокое уважение и благодарность за
все, что Вы на своем веку сделали и делаете.
Очень сожалею, что не могу лично поздравить Вас. Но буду всей душой с
Вами на Вашем празднике - 5-го марта.
Крепко целую Вас и желаю Вам еще долгих лет вдохновенного труда.
С искренней любовью и глубоким уважением
Ваш С. Маршак
1 С. Я. Маршак поздравляет украинскую детскую поэтессу Н. А. Забилу с
60-летием со дня рождения, исполнявшимся 5 марта 1963 года.
"Барвиха", 27 февраля 1963 г.
Многоуважаемый Александр Николаевич,
Ваше письмо [1] мне переслали в санаторий, куда я приехал после тяжелой
и длительной болезни. Поэтому отвечаю Вам с некоторым опозданием.
Я буду очень рад, если Вы пришлете мне сборник с Вашей статьей о
"Двенадцати месяцах" [2].
Я был очень огорчен Вашим сообщением о той отсебятине, которую внес в
постановку моей сказочной комедии ТЮЗ. До сих пор я слышал самые лучшие
отзывы об этом театре. Тем более меня удивило и опечалило столь вольное
обращение с моей пьесой.
Сказка не требует исторической точности стиля. В этом отношении она
дает постановщику и художнику достаточную свободу. Но у этой свободы должны
быть свои границы. Если театр внимательно прочел мою пьесу, он не мог не
заметить, как бережно отношусь я к каждому слову. Ведь эта пьеса - не фарс и
не легкий гротеск. В основе лежит серьезная нравственная идея. Ее-то и надо
было довести до зрителя. Так именно поняли свою задачу вахтанговцы.
Такие вольности, как введение в спектакль пошловатой арии "Красотки,
красотки, красотки кабаре" или разухабистый танец чарльстон, несомненно
искажают и стиль и смысл пьесы.
Е. Р. Симонов, ставивший ее в театре Вахтангова, очень заботился о том,
чтобы не впадать в шарж. Ведь каждый персонаж пьесы как бы снимает с себя на
какое-то время смешную бытовую маску, когда ему передают Горе-злосчастье.
Так, например, царь в эти минуты оказывается каким-то несчастным, одиноким,
всеми забытым стариком. Ведь - повторяю - эта сказка - комедия, а не
буффонада.
Если Вам это удобно, поговорите от моего имени с руководителями театра.
Надеюсь, что они прислушаются к моему мнению и уберут все то, что затемняет
основную идею пьесы.
Шлю Вам сердечный привет и благодарность за Вашу Заботу о моей пьесе.
С. Маршак
Печатается по машинописной копии.
1 В письме от 27 января 1963 года А. Н. Богданов (Казань), доцент
кафедры русской литературы Казанского университета, критиковал спектакль
местного ТЮЗа "Горя бояться - счастья не видать".
2 Статья А. Н. Богданова "Драматическая сказка С. Маршака "Двенадцать
месяцев" в сб. "Казанское зональное объединение кафедр литературы группы
педагогических институтов. Доклады и сообщения", вып. I, Казань - Чебоксары,
1963.
"Барвиха", 15 марта 1963 г.
Дорогая Мария Игнатьевна,
Издательство "Международная книга" переслало мне в санаторий, где я
нахожусь после тяжелой болезни, Ваш перевод первой главы моей книги "В
начале жизни".
Мне показалось, что перевод отлично передает дух подлинника, но, желая
проверить свое суждение, я просил моего старого друга, опытного литератора и
редактора, Арчи Джонстона [1], прочитать присланную Вами главу.
Как видите из его письма ко мне, которое я пересылаю Вам, он тоже
почувствовал прелесть Вашего стиля и верность его оригиналу.
В разговоре со мной он несколько раз подчеркнул, что перевод безусловно
Вам удался и будет иметь успех у читателей.
Что же касается отдельных недочетов, которые неизбежны у каждого, даже
самого лучшего, переводчика, то они, как пишет Джонстон, легко устранимы при
редактуре.
Так что, как видите, дорогая Мария Игнатьевна, начало положено хорошее
и остается только пожелать Вам дальнейших успехов в работе.
Коснусь еще, если позволите, отдельных деталей.
Может быть, Вам удастся найти более точные эквиваленты для перевода
таких русских слов, как "поддевка", "химик-практик" (в смысле самоучка,
выучившийся на практике), "сросшиеся брови" и т. д. Хорошо бы найти и более
точные эпитеты в описании коня Ворончика.
При упоминании названий городов и городишек, неизвестных иностранному
читателю, следовало бы построить фразу отчетливее, чтобы ясно было, что это
- названия городов, а не фабрик или чего-либо еще.
Вероятно, гораздо лучше меня об этих тончайших оттенках английского
языка может судить кто-нибудь из Ваших друзей - английских литераторов,
чьему вкусу Вы доверяете.
Могу еще добавить, что лучшего переводчика, чем Вы, по знанию эпохи,
страны и людей, я и желать не могу.
А книга эта для меня - одна из самых дорогих. Видно, наш читатель это
почувствовал: ни одна моя работа не вызвала столько теплых и сердечных
откликов.
Еще раз сердечно благодарю Вас за предпринятый Вами большой труд,
который несомненно увенчается успехом.
Искренне Ваш
С. Маршак
Печатается по машинописной копии.
Письмо адресовано М. И. Будберг (Англия, Лондон), секретарю А. М.
Горького в 1923-1932 годы, переводчице на английский язык. Перевод М. И.
Будберг не был опубликован.
1 А. Джонстон - публицист, переводчик произведений советских писателей
на английский язык, сотрудник журнала "Советская литература" на иностранных
языках.
Москва, 4 апреля 1963 г.
Дорогие товарищи,
Я получаю множество писем от взрослых читателей и ребят со всех концов
нашей страны, но письмо от норильских ребят [1] особенно порадовало меня
своей непосредственностью н свежестью.
В этом письме много места уделено Вашим детским передачам и, в
частности, любимцу ребят - Северку. Вы очень удачно придумали этого
маленького героя и так хорошо назвали его. Это имя - Северок - звучит и
серьезно, и ласково, и сказочно. Мне даже захотелось - несмотря на мою
болезнь - написать что-нибудь о Вашем Северке [2].
Я посылаю Вам письмо, обращенное к ребятам. Из него Вы узнаете, что
меня интересует. Может быть, на некоторые вопросы Вы захотите ответить сами
- в дополнение к тому, что расскажут ребята.
Напишите мне, пожалуйста, из чего обычно состоят Ваши детские передачи.
Желаю Вам успеха в Вашей полезной работе.
Шлю Вам сердечный привет.
Ваш С. Маршак
1 Группа норильских ребят через местную студию телевидения прислала
письмо (от 11 марта 1963 г.), в котором рассказала о серии детских передач
по телевидению, главным героем которой была кукла Северок.
2 Действительно, С. Маршак написал сказку "Северок", напечатанную
отдельным изданием в 1964 году (см. т. 1 наст. изд.).
Москва, 4 апреля 1963 г.
Дорогие ребята,
Письмо Ваше я получил с опозданием и поэтому ответил Вам телеграммой.
Сейчас, вернувшись из санатория, я хочу еще раз поблагодарить Вас за
Ваше умное и доброе письмо [1]. Мне даже захотелось что-нибудь написать о
Вашем Северке, если мне только позволит здоровье. Надеюсь, что Вы найдете
время для того, чтобы написать мне подробно о своем городе и крае, о своей
жизни и о Северке.
Какого Северок роста, из чего он сделан, во что одет? Если можно,
пришлите его фотографию. Рассказывает ли он сказки, поет ли, танцует ли? В
каких передачах участвует? Что пишут ему ребята?
Очень забавно Вы рассказали о том, что случилось на почте, когда ребята
получали для Северка посылку. Может быть, припомните еще какие-нибудь
интересные или забавные случаи, связанные с Северком. Пишите и о Вашей
школьной и пионерской жизни. Расскажите о Вашей природе и о Ваших земляках,
которые чем-либо интересны.
Вот сколько вопросов я Вам задал! Чтобы Вам было нетрудно, Вы можете
ответы распределить между собой. Только пишите мне запросто, свободно, как
своему другу.
Крепко Вас обнимаю и желаю Вам здоровья и успехов.
Ваш С. Маршак
1 См. письмо Э 383 и прим. 1 к нему.
Москва, 9 апреля 1963 г.
Дорогая Зоя!
Не всегда нужно кончать книгу назиданием. Это было бы скучно. Я сам
когда-то был ребенком и помню, как мне не по душе были книжки с
наставлениями.
Что касается моей книжки "Про одного ученика и шесть единиц", то
большинство ее читателей догадывалось, что страшный сон не прошел для лодыря
даром.
Благодарю тебя за совет и желаю тебе здоровья и успехов.
С. Маршак
Печатается по машинописной копии.
В письме от 6 апреля 1963 года Зоя Иванова (г. Серпухов Московской
обл.), ученица четвертого класса, писала: "Конец стихотворения "Про одного
ученика и шесть единиц" лодырей ничему не учит"; просила изменить конец
стихотворения.
Москва, 7 мая 1963 г.
Уважаемый Владимир Степанович,
Нездоровье мешает мне ответить на Ваши вопросы [1] подробно. Могу
только сказать Вам, что лучшими нашими художниками - создателями советской
книги для детей я считаю Лебедева и Конашевича. Рисунки Сесиля Олдина я взял
для моей книги "Детки в клетке" из английского издания [2]. А когда мне
довелось встретиться с Евгением Чарушиным, который так замечательно рисует
звериный детский сад, я решил заменить его рисунками отличные, но несколько
старомодные рисунки Олдина.
В работе с Лебедевым инициатива исходила то от меня, то от него [3].
В книгах "Цирк", "Мы - военные" я писал стихи, как подписи к
лебедевским рисункам.
В книгах "Багаж", "Сказка о глупом мышонке", "Мистер Твистер", "Круглый
год", "Разноцветная книга", "Тихая сказка" стихи предшествовали рисункам.
Вот и все, что я могу сообщить Вам.
Сердечно благодарю Вас за поздравление [4] и желаю Вам успеха в работе.
С. Маршак
Печатается по машинописной копии.
1 В письме от 24 апреля 1963 года В. С. Матафонов (Ленинград), аспирант
института имени И. Е. Репина, задал порту ряд вопросов в связи с работой над
диссертацией "Книжная графика в эстетическом воспитании детей".
2 В. С. Матафонов спрашивал, как была создана книга "Детки в клетке" в
издании "Радуги" (1923).
3 В. С. Матафонов писал: "Неизбежны случаи, когда поэт дает мысль
художнику изменить кое-что, а бывает, и художник дает основания автору
текста для нового поворота. Хотелось бы услышать от Вас о некоторых фактах".
4 Поздравление в связи с присуждением С. Я. Маршаку Ленинской премии.
Москва, 7 мая 1963 г.
Дорогая Ольга Павловна,
От всей души благодарю Вас и Михаила Ивановича за поздравление и
ялтинские фотографии [1]. Мне было очень приятно оглянуться назад и
вспомнить время, которое запечатлено на этих фотографиях.
С тех пор я много раз бывал в Ялте и очень подружился с Марией
Павловной. На столике у ее постели до сих пор лежат мои книги с надписью.
После того, как ее не стало, Дом-музей Чехова как бы лишился души, хоть
сотрудники Музея тщательно заботятся о том, чтобы все сохранить в том виде,
в каком оставила дом Мария Павловна.
Мы увиделись с Вами, Ольга Павловна, всего один раз, но я живо вспомнил
Вас, посмотрев на фотографии.
Желаю Вам обоим здоровья и счастья.
С. Маршак
Печатается по рукописной копии.
1 Вместе с письмом от 26 апреля 1963 года О. П. Хомякова, пенсионерка,
прислала фотографии, сделанные в Доме-музее А. П. Чехова в Ялте; писала, что
на них сняты М. П. Чехова и муж О. П. Хомяковой - М. И. Зайцев.
<Москва, 13 мая 1963 г.>
Дорогой Евгений Аронович,
Простите, что отвечаю Вам с некоторым опозданием [1]. Вот несколько
имен замечательных людей, в честь которых следовало бы, на мой взгляд,
назвать улицы: И. А. Крылов, В. А. Жуковский, Е. А. Баратынский, Ф. И.
Тютчев, А. А. Фет, А. С. Даргомыжский, М. И. Мусоргский, В. В. Стасов, Ф. И.
Шаляпин, В. А. Серов, А. А. Блок, В. О. Ключевский, К. Д. Ушинский, А. С.
Макаренко. Из иностранных писателей - Шекспир (в 1964 году отмечается его
четырехсотлетие), Байрон, Бернc, Диккенс, Бернард Шоу, Марк Твен...
Я не уверен, что в моем списке нет имен, которыми уже названы
московские улицы.
Примите мой искренний привет.
С. Маршак
Печатается по рукописной копии.
1 В письме от 26 апреля 1963 года поэт Е. А. Долматовский просил С. Я.
Маршака дать свои предложения о названиях московских улиц. Е. А.
Долматовский был членом Комиссии по наименованию улиц Москвы от Союза
писателей.
Москва, 13 мая 1963 г.
Дорогая Альбина,
Сердечно благодарю Вас за привет и поздравление.
Как Вы сами понимаете, ответить на вопрос, поставленный Вами в письме
[1], очень трудно. Могу только высказать здесь основные свои соображения.
С детской литературой надо знакомить студентов как с искусством. А
искусство воспринимается прежде всего эмоционально. Поэтому, говоря о
каком-нибудь поэте или прозаике, надо начинать с чтения вслух стихов или
прозы (целиком или в отрывках). Это чтение должно привлечь внимание
слушателей не только к содержанию читаемого, но и к форме, к ритму, к звуку.
Нужно самой себе ответить на вопрос, чем привлекает Вас то или иное
произведение, чем объясняется его запоминаемость, чем достигается
целостность формы.
Детей хорошая книжка учит чувствовать, мыслить, да и просто - говорить.
Вот Вам один из критериев оценки книги.
Проследите, какой юмор больше всего доходит до ребят, какие образы.
Для того чтобы с увлечением преподавать литературу, нужно по-настоящему
увлечься ею. Ни в коем случае не надо подходить к литературе утилитарно, как
к педагогической иллюстрации. При таком подходе стирается все различие между
авторами. А ведь лучшие писатели так не похожи друг на друга.
Моральные и другие выводы надо делать вместе со слушателем. Вывод
должен быть непосредственным, эмоциональным, а не рассудочным. Нельзя
убивать прозаическими рассуждениями поэзию, которую Вы находите в книгах
лучших писателей.
Мне кажется, что Вам следовало бы параллельно с работой в
педагогическом институте вести занятия с самими детьми. Думаю, что если Вы
будете знакомить детей с литературой, и тут не забывая об эмоциональном
начале, - непосредственно, весело, с удовольствием, - это даст Вам
богатейший материал.
Вот и все, что я могу Вам посоветовать.
От души желаю Вам успеха.
Ваш С. Маршак
1 В письме от 4 мая 1963 года А. Н. Белянина (Кемерово), преподаватель
детской литературы в пединституте, просила посоветовать, как лучше ей
преподавать любимый ею предмет.
Крым, Ялта, санаторий "Нижняя Ореанда", 30 мая 1963 г.
Мой дорогой Яшенька,
Я был очень рад получить от тебя письмо [1]. Думаю, что нам следует
почаще общаться друг с другом, говорить по душам или переписываться. В
Москве мы оба очень заняты и потому встречаемся редко.
По-моему, тебе сейчас надо сделать все от тебя зависящее, чтобы
преодолеть то предубеждение, которое отчасти по твоей вине, отчасти "и
независимо от твоего поведения создалось в школе. Ты прав в том, что больше
винишь за это не учителей, а себя самого. С этого всегда надо начинать
оценку своего положения в обществе. И то, что ты, по твоему собственному
утверждению, не был собой, а играл какую-то роль, думая больше о
впечатлении, которое ты производишь на своих товарищей по классу, чем о
деле, и создало ту путаницу, из которой теперь - накануне окончания школы -
ты должен найти выход. Но я верю в твои способности и в твои силы.
Начнем с твоих неуспехов в занятиях по литературе. О какой
"безграмотности" говорит твой преподаватель? Неужели ты делаешь
грамматические ошибки? Думаю, что дело не в этом. А что касается неумения
выражать свои мысли, то этим страдает большинство нашей молодежи. Очень
немногие развивают эту способность писанием писем, систематическим ведением
дневников, внимательным, вдумчивым чтением лучших образцов художественной
литературы и статей таких критиков, как Белинский, Добролюбов, Писарев,
пушкинской прозы (включая его исторические очерки о Пугачеве, о Петре, его
заметки о литературе и письма), прозы Лермонтова, блестящей прозы Герцена
("Былое и думы"), Чернышевского и других. В твоем возрасте я читал
Плеханова, Ленина. Я называю здесь очень много авторов, - всего не одолеешь
сразу, но нужно постепенно развивать в себе привычку к серьезному чтению - и
не только беллетристики, хоть и ее надо читать и перечитывать по мере того,
как ты становишься старше и сознательнее. Конечно, не так легко совмещать
чтение со школьными предметами. Да и для прогулок и развлечений нужно время.
И все же люди, у которых были духовные запросы, умели все это совмещать.
Твоим школьным занятиям в значительной степени помешали болезни. В
школе должны это знать и учитывать. Ведь вот, например, твоя учительница
математики оценила то, что ты не отстал по ее предмету, несмотря на то, что
долго находился в больнице.
Очень рад, что ты попытаешься "реабилитировать" себя и по Горькому, как
это тебе удалось в отношении Чехова.
Не знаю, что за человек твой классный руководитель. Но надеюсь, что
искренний и серьезный разговор с ним позволит ему понять умом и сердцем и
причины твоего отставания по некоторым предметам (главным образом болезнь),
и твою решимость наверстать упущенное.
Больше всего меня радует в твоем письме то, что я слышу в нем - по
пушкинскому выражению - "речь не мальчика, но мужа".
Желаю тебе, мой дорогой, решительных и заметных успехов в твоих
школьных делах. Главное зависит от умения умно и рационально распределить
свое время. И работать не порывами, а спокойно и систематично.
Крепко целую тебя и очень люблю.
Твой С. Маршак
1 Ответ на письмо внука поэта - десятиклассника, который рассказал в
нем о своих школьных делах.
"Нижняя Ореанда", 14 июня 1963 г.
Дорогая Ленора Густавовна,
Простите, что так поздно откликаюсь на Ваш дружеский привет [1]. В
последние дни моего пребывания в Москве я был так измучен и долгой болезнью,
и тем шумом, который неизбежно связан со всякими торжествами, что у меня не
было сил ответить друзьям, приславшим мне приветствия. А по приезде в Крым я
снова заболел и только сейчас понемногу прихожу в себя.
Я хочу от всей души поблагодарить Вас и сказать Вам, что я всегда помню
и нашу первую встречу у Елены Владимировны Елагиной, и все последующие наши
встречи и беседы [2]. Событием было для меня первое знакомство с
образцовским театром, в котором я до сих пор вижу неисчерпаемые возможности.
Очень жалею, что многолетняя болезнь отдалила меня от Театра и от Вас и
не позволила мне даже увидеть последние постановки моих пьес ("Мистер
Твистер" и "Петрушка-иностранец"). А слышал я об этих постановках много
хорошего.
Но дело не в моих пьесах, а в том, что этот театр и есть по существу
настоящий Театр, в котором живет поэтическое воображение и вдохновение,
несмотря на то, что он подчас и отклоняется от этого своего главного пути.
Поэтому я полагаю, что у Вас нет никаких оснований сколько-нибудь жалеть о
том, что больше трех десятков лет Вы отдали этому делу. Напротив, Вы, как и
я, должны благодарить судьбу за то, что она связала Вас с искусством,
посвященным детям.
Надеюсь, что нам еще доведется встретиться с Вами и поговорить обо всем
этом обстоятельнее.
Не знаю, сколько еще времени врачи будут держать меня в Крыму. Здесь
очень хорошо, но все же хотелось бы наконец вырваться из больничной и
санаторной обстановки.
Видели ли Вы последнее издание пьес Тамары Григорьевны Габбе ("Город
Мастеров" и другие пьесы) с моей статьей о ней. Хотелось бы мне, чтобы Вы
эту статью прочли.
Еще раз благодарю Вас за память и крепко жму Вашу руку. Передайте,
пожалуйста, мой привет всему Вашему Театру и Сергею Владимировичу [3].
Искренне Ваш
С. Маршак
1 Письмо Л. Г. Шпет (Москва), заведующей литературной частью театра
кукол под руководством Народного артиста СССР С. Образцова; она поздравляла
С. Я. Маршака с вручением ему Ленинской премии.
2 Л. Г. Шпет вспоминала о встречах с С. Я. Маршаком и Е. Л. Шварцем у
Е. В. Елагиной-Шик около 30-ти лет тому назад.
3 С. В. Образцов.
"Нижняя Ореанда", 27 июня 1963 г.
Дорогой Стасик,
Я еще очень слаб после перенесенной недавно болезни. Поэтому я вынужден
продиктовать ответ на Ваше письмо моей сестре [1].
Очень жаль, что мы не можем встретиться и побеседовать о Вашей книге
устно.
В письме это гораздо труднее.
Все же попытаюсь.
Отвечаю Вам на Ваши вопросы.
1) "Волшебная палочка" написана мною вместе с Е. И. Васильевой - так
же, как "Летающий сундук", "Финист Ясный Сокол", "Таир и Зорэ"? "Опасная
привычка" и некоторые другие пьесы.
"Молодой король" и "Цветы маленькой Иды" написаны Е. И. Васильевой
отдельно. "Кошкин дом", "Сказка про козла", "Петрушка" и еще кое-что - мною
одним.
Пролог к "Волшебной палочке" написан мною вместе с Е. И. Васильевой
(как и другие прологи в книге "Театр для детей") [2].
2) О первом прозаическом варианте "Двенадцати месяцев" могу сказать вот
что3.
В. В. Смирнова не права, указывая слишком уж конкретный источник сказки
- сказку Вожены Немцовой [4] (не помню, Немцова или "Нимцова").
Когда я писал сказку "12 месяцев" в прозе, я еще не знал сказки
Немцовой, а только задолго до того слышал чешскую или богемскую легенду о
двенадцати месяцах в чьей-то устной передаче. Только впоследствии мне стало
известно о существовании сказки Немцовой.
Еще дальше отошел я от богемской (или чешской?) легенды в пьесе
"Двенадцать месяцев".
В легенде нет ни профессора, ни солдата. Есть только мачеха, дочка,
падчерица и 12 месяцев (без четко очерченных характеров). Сложный сюжет
пьесы еще более отличается от сюжета сказки. Многое придумано заново (как,
например, характеры действующих лиц, отношение Апреля-месяца к падчерице, ее
героизм, вторая ее встреча с двенадцатью месяцами, превращение мачехи и
дочки в собак, подарки месяцев, возвращение падчерицы домой и т. д.).
Финал моей пьесы скорей в духе русских народных сказок ("Морозко" и
других).
Очень нелегко было построить четкий и стройный сюжет пьесы. Основное
заключается в том, что в дремучем лесу после разгула стихий королевой
оказывается скорей падчерица, чем сама королева, учителем - солдат с его
житейским опытом, а не профессор, наделенный книжной премудростью. Все, что
обещала королева за подснежники - шубу, наряды, катанье в санях, - она
получает в трудную минуту от великодушной падчерицы.
Я долго думал над финалом. Нельзя же было оставить падчерицу в царстве
месяцев и выдать ее замуж за Апреля-месяца. Я решил вернуть ее домой - из
сказки в реальную жизнь - с тем, чтобы все месяцы гостили у нее по очереди и
приносили ей в подарок то, чем каждый из них богат (цветы, плоды и т. д.).
Как я Вам рассказывал, я всячески заботился о том, чтобы в характере
каждого месяца была какая-то реальная основа. Они говорят друг с другом о
своих делах так, как могли бы говорить люди, ответственные за крупные
хозяйства ("У тебя крепко лед стал?" - "Не мешает еще подморозить". "А народ
лесной как?" - цитирую по памяти).
Месяцы помогают падчерице не только по доброте, а и потому, что они и
раньше знали ее в лицо, видели ее на грядках, в лесу, где она собирала
хворост, и т. д.
А королевы с ее придворными месяцы никогда и в глаза не видали. Да и
что значит ее королевский титул в лесу, где она бессильна перед стихиями
(хоть и обещала издать "Новый закон природы").
В этом-то суть пьесы.
В. В. Смирнова ошибается и там, где она считает драматургической
слабостью маленьких пьес присутствие в них рассказчика.
У моих рассказчиков всегда есть свой характер, а не только служебные
обязанности, а роль они играют примерно такую же, как добрый и злой дед в
"Теремке" (они придают и художественную и философскую стройность той борьбе
двух начал, которая происходит в сказке).
Пишу это не для того, чтобы Вы полемизировали в своей статье с Верой
Васильевной (которая отнюдь не лишена вкуса и понимания).
Я хочу только прояснить основные линии в композиции моих сказочных
пьес.
3) Относительно традиций.
Было бы, думаю, полезно, если бы Вы хорошо познакомились со сказочными
пьесами первых лет революции.
Например, "Алинур" Вс. Мейерхольда и Ю. Бонди, "Аленький цветочек" (по
Аксакову), "Маугли" (по Киплингу), пьесы Сергея Ауслендера и других.
Между прочим, посмотрите рецензии Александра Блока на пьесу "Алинур" в
6-м томе его собрания сочинений (Гослитиздат, 1962).
Вы говорите в письме, что пьесы - мои, Габбе, Шварца - "не просто
развивают существовавшие традиции "Царя Максимилиана", с одной стороны, а с
другой - Метерлинка, Гауптмана, Островского, но вообще впервые создали
традицию театральной сказки".
Точно ли это?
Ведь, в сущности, сказка очень давно живет на сцене. И не только сказки
Гоцци, Лопе де Вега, Гауптмана, Островского, Метерлинка, но даже и Шекспира.
нашей страны. Вас знают и горячо любят не только на Вашей родной Украине, но
и во всех краях необъятного Советского Союза.
У Вашего таланта есть особое обаяние. В нем сочетается глубокая
лиричность с мягким и тонким юмором. Ваша поэзия педагогична в самом высоком
смысле этого слова.
В творчестве каждого настоящего поэта отражается его душа, его
характер. А в Ваших стихах так ясно чувствуешь благородного, чистого,
чуждого тщеславия человека.
Я всегда с любовью и нежностью думаю о Вас, а Ваш юбилей для меня -
только повод выразить Вам мое самое глубокое уважение и благодарность за
все, что Вы на своем веку сделали и делаете.
Очень сожалею, что не могу лично поздравить Вас. Но буду всей душой с
Вами на Вашем празднике - 5-го марта.
Крепко целую Вас и желаю Вам еще долгих лет вдохновенного труда.
С искренней любовью и глубоким уважением
Ваш С. Маршак
1 С. Я. Маршак поздравляет украинскую детскую поэтессу Н. А. Забилу с
60-летием со дня рождения, исполнявшимся 5 марта 1963 года.
"Барвиха", 27 февраля 1963 г.
Многоуважаемый Александр Николаевич,
Ваше письмо [1] мне переслали в санаторий, куда я приехал после тяжелой
и длительной болезни. Поэтому отвечаю Вам с некоторым опозданием.
Я буду очень рад, если Вы пришлете мне сборник с Вашей статьей о
"Двенадцати месяцах" [2].
Я был очень огорчен Вашим сообщением о той отсебятине, которую внес в
постановку моей сказочной комедии ТЮЗ. До сих пор я слышал самые лучшие
отзывы об этом театре. Тем более меня удивило и опечалило столь вольное
обращение с моей пьесой.
Сказка не требует исторической точности стиля. В этом отношении она
дает постановщику и художнику достаточную свободу. Но у этой свободы должны
быть свои границы. Если театр внимательно прочел мою пьесу, он не мог не
заметить, как бережно отношусь я к каждому слову. Ведь эта пьеса - не фарс и
не легкий гротеск. В основе лежит серьезная нравственная идея. Ее-то и надо
было довести до зрителя. Так именно поняли свою задачу вахтанговцы.
Такие вольности, как введение в спектакль пошловатой арии "Красотки,
красотки, красотки кабаре" или разухабистый танец чарльстон, несомненно
искажают и стиль и смысл пьесы.
Е. Р. Симонов, ставивший ее в театре Вахтангова, очень заботился о том,
чтобы не впадать в шарж. Ведь каждый персонаж пьесы как бы снимает с себя на
какое-то время смешную бытовую маску, когда ему передают Горе-злосчастье.
Так, например, царь в эти минуты оказывается каким-то несчастным, одиноким,
всеми забытым стариком. Ведь - повторяю - эта сказка - комедия, а не
буффонада.
Если Вам это удобно, поговорите от моего имени с руководителями театра.
Надеюсь, что они прислушаются к моему мнению и уберут все то, что затемняет
основную идею пьесы.
Шлю Вам сердечный привет и благодарность за Вашу Заботу о моей пьесе.
С. Маршак
Печатается по машинописной копии.
1 В письме от 27 января 1963 года А. Н. Богданов (Казань), доцент
кафедры русской литературы Казанского университета, критиковал спектакль
местного ТЮЗа "Горя бояться - счастья не видать".
2 Статья А. Н. Богданова "Драматическая сказка С. Маршака "Двенадцать
месяцев" в сб. "Казанское зональное объединение кафедр литературы группы
педагогических институтов. Доклады и сообщения", вып. I, Казань - Чебоксары,
1963.
"Барвиха", 15 марта 1963 г.
Дорогая Мария Игнатьевна,
Издательство "Международная книга" переслало мне в санаторий, где я
нахожусь после тяжелой болезни, Ваш перевод первой главы моей книги "В
начале жизни".
Мне показалось, что перевод отлично передает дух подлинника, но, желая
проверить свое суждение, я просил моего старого друга, опытного литератора и
редактора, Арчи Джонстона [1], прочитать присланную Вами главу.
Как видите из его письма ко мне, которое я пересылаю Вам, он тоже
почувствовал прелесть Вашего стиля и верность его оригиналу.
В разговоре со мной он несколько раз подчеркнул, что перевод безусловно
Вам удался и будет иметь успех у читателей.
Что же касается отдельных недочетов, которые неизбежны у каждого, даже
самого лучшего, переводчика, то они, как пишет Джонстон, легко устранимы при
редактуре.
Так что, как видите, дорогая Мария Игнатьевна, начало положено хорошее
и остается только пожелать Вам дальнейших успехов в работе.
Коснусь еще, если позволите, отдельных деталей.
Может быть, Вам удастся найти более точные эквиваленты для перевода
таких русских слов, как "поддевка", "химик-практик" (в смысле самоучка,
выучившийся на практике), "сросшиеся брови" и т. д. Хорошо бы найти и более
точные эпитеты в описании коня Ворончика.
При упоминании названий городов и городишек, неизвестных иностранному
читателю, следовало бы построить фразу отчетливее, чтобы ясно было, что это
- названия городов, а не фабрик или чего-либо еще.
Вероятно, гораздо лучше меня об этих тончайших оттенках английского
языка может судить кто-нибудь из Ваших друзей - английских литераторов,
чьему вкусу Вы доверяете.
Могу еще добавить, что лучшего переводчика, чем Вы, по знанию эпохи,
страны и людей, я и желать не могу.
А книга эта для меня - одна из самых дорогих. Видно, наш читатель это
почувствовал: ни одна моя работа не вызвала столько теплых и сердечных
откликов.
Еще раз сердечно благодарю Вас за предпринятый Вами большой труд,
который несомненно увенчается успехом.
Искренне Ваш
С. Маршак
Печатается по машинописной копии.
Письмо адресовано М. И. Будберг (Англия, Лондон), секретарю А. М.
Горького в 1923-1932 годы, переводчице на английский язык. Перевод М. И.
Будберг не был опубликован.
1 А. Джонстон - публицист, переводчик произведений советских писателей
на английский язык, сотрудник журнала "Советская литература" на иностранных
языках.
Москва, 4 апреля 1963 г.
Дорогие товарищи,
Я получаю множество писем от взрослых читателей и ребят со всех концов
нашей страны, но письмо от норильских ребят [1] особенно порадовало меня
своей непосредственностью н свежестью.
В этом письме много места уделено Вашим детским передачам и, в
частности, любимцу ребят - Северку. Вы очень удачно придумали этого
маленького героя и так хорошо назвали его. Это имя - Северок - звучит и
серьезно, и ласково, и сказочно. Мне даже захотелось - несмотря на мою
болезнь - написать что-нибудь о Вашем Северке [2].
Я посылаю Вам письмо, обращенное к ребятам. Из него Вы узнаете, что
меня интересует. Может быть, на некоторые вопросы Вы захотите ответить сами
- в дополнение к тому, что расскажут ребята.
Напишите мне, пожалуйста, из чего обычно состоят Ваши детские передачи.
Желаю Вам успеха в Вашей полезной работе.
Шлю Вам сердечный привет.
Ваш С. Маршак
1 Группа норильских ребят через местную студию телевидения прислала
письмо (от 11 марта 1963 г.), в котором рассказала о серии детских передач
по телевидению, главным героем которой была кукла Северок.
2 Действительно, С. Маршак написал сказку "Северок", напечатанную
отдельным изданием в 1964 году (см. т. 1 наст. изд.).
Москва, 4 апреля 1963 г.
Дорогие ребята,
Письмо Ваше я получил с опозданием и поэтому ответил Вам телеграммой.
Сейчас, вернувшись из санатория, я хочу еще раз поблагодарить Вас за
Ваше умное и доброе письмо [1]. Мне даже захотелось что-нибудь написать о
Вашем Северке, если мне только позволит здоровье. Надеюсь, что Вы найдете
время для того, чтобы написать мне подробно о своем городе и крае, о своей
жизни и о Северке.
Какого Северок роста, из чего он сделан, во что одет? Если можно,
пришлите его фотографию. Рассказывает ли он сказки, поет ли, танцует ли? В
каких передачах участвует? Что пишут ему ребята?
Очень забавно Вы рассказали о том, что случилось на почте, когда ребята
получали для Северка посылку. Может быть, припомните еще какие-нибудь
интересные или забавные случаи, связанные с Северком. Пишите и о Вашей
школьной и пионерской жизни. Расскажите о Вашей природе и о Ваших земляках,
которые чем-либо интересны.
Вот сколько вопросов я Вам задал! Чтобы Вам было нетрудно, Вы можете
ответы распределить между собой. Только пишите мне запросто, свободно, как
своему другу.
Крепко Вас обнимаю и желаю Вам здоровья и успехов.
Ваш С. Маршак
1 См. письмо Э 383 и прим. 1 к нему.
Москва, 9 апреля 1963 г.
Дорогая Зоя!
Не всегда нужно кончать книгу назиданием. Это было бы скучно. Я сам
когда-то был ребенком и помню, как мне не по душе были книжки с
наставлениями.
Что касается моей книжки "Про одного ученика и шесть единиц", то
большинство ее читателей догадывалось, что страшный сон не прошел для лодыря
даром.
Благодарю тебя за совет и желаю тебе здоровья и успехов.
С. Маршак
Печатается по машинописной копии.
В письме от 6 апреля 1963 года Зоя Иванова (г. Серпухов Московской
обл.), ученица четвертого класса, писала: "Конец стихотворения "Про одного
ученика и шесть единиц" лодырей ничему не учит"; просила изменить конец
стихотворения.
Москва, 7 мая 1963 г.
Уважаемый Владимир Степанович,
Нездоровье мешает мне ответить на Ваши вопросы [1] подробно. Могу
только сказать Вам, что лучшими нашими художниками - создателями советской
книги для детей я считаю Лебедева и Конашевича. Рисунки Сесиля Олдина я взял
для моей книги "Детки в клетке" из английского издания [2]. А когда мне
довелось встретиться с Евгением Чарушиным, который так замечательно рисует
звериный детский сад, я решил заменить его рисунками отличные, но несколько
старомодные рисунки Олдина.
В работе с Лебедевым инициатива исходила то от меня, то от него [3].
В книгах "Цирк", "Мы - военные" я писал стихи, как подписи к
лебедевским рисункам.
В книгах "Багаж", "Сказка о глупом мышонке", "Мистер Твистер", "Круглый
год", "Разноцветная книга", "Тихая сказка" стихи предшествовали рисункам.
Вот и все, что я могу сообщить Вам.
Сердечно благодарю Вас за поздравление [4] и желаю Вам успеха в работе.
С. Маршак
Печатается по машинописной копии.
1 В письме от 24 апреля 1963 года В. С. Матафонов (Ленинград), аспирант
института имени И. Е. Репина, задал порту ряд вопросов в связи с работой над
диссертацией "Книжная графика в эстетическом воспитании детей".
2 В. С. Матафонов спрашивал, как была создана книга "Детки в клетке" в
издании "Радуги" (1923).
3 В. С. Матафонов писал: "Неизбежны случаи, когда поэт дает мысль
художнику изменить кое-что, а бывает, и художник дает основания автору
текста для нового поворота. Хотелось бы услышать от Вас о некоторых фактах".
4 Поздравление в связи с присуждением С. Я. Маршаку Ленинской премии.
Москва, 7 мая 1963 г.
Дорогая Ольга Павловна,
От всей души благодарю Вас и Михаила Ивановича за поздравление и
ялтинские фотографии [1]. Мне было очень приятно оглянуться назад и
вспомнить время, которое запечатлено на этих фотографиях.
С тех пор я много раз бывал в Ялте и очень подружился с Марией
Павловной. На столике у ее постели до сих пор лежат мои книги с надписью.
После того, как ее не стало, Дом-музей Чехова как бы лишился души, хоть
сотрудники Музея тщательно заботятся о том, чтобы все сохранить в том виде,
в каком оставила дом Мария Павловна.
Мы увиделись с Вами, Ольга Павловна, всего один раз, но я живо вспомнил
Вас, посмотрев на фотографии.
Желаю Вам обоим здоровья и счастья.
С. Маршак
Печатается по рукописной копии.
1 Вместе с письмом от 26 апреля 1963 года О. П. Хомякова, пенсионерка,
прислала фотографии, сделанные в Доме-музее А. П. Чехова в Ялте; писала, что
на них сняты М. П. Чехова и муж О. П. Хомяковой - М. И. Зайцев.
<Москва, 13 мая 1963 г.>
Дорогой Евгений Аронович,
Простите, что отвечаю Вам с некоторым опозданием [1]. Вот несколько
имен замечательных людей, в честь которых следовало бы, на мой взгляд,
назвать улицы: И. А. Крылов, В. А. Жуковский, Е. А. Баратынский, Ф. И.
Тютчев, А. А. Фет, А. С. Даргомыжский, М. И. Мусоргский, В. В. Стасов, Ф. И.
Шаляпин, В. А. Серов, А. А. Блок, В. О. Ключевский, К. Д. Ушинский, А. С.
Макаренко. Из иностранных писателей - Шекспир (в 1964 году отмечается его
четырехсотлетие), Байрон, Бернc, Диккенс, Бернард Шоу, Марк Твен...
Я не уверен, что в моем списке нет имен, которыми уже названы
московские улицы.
Примите мой искренний привет.
С. Маршак
Печатается по рукописной копии.
1 В письме от 26 апреля 1963 года поэт Е. А. Долматовский просил С. Я.
Маршака дать свои предложения о названиях московских улиц. Е. А.
Долматовский был членом Комиссии по наименованию улиц Москвы от Союза
писателей.
Москва, 13 мая 1963 г.
Дорогая Альбина,
Сердечно благодарю Вас за привет и поздравление.
Как Вы сами понимаете, ответить на вопрос, поставленный Вами в письме
[1], очень трудно. Могу только высказать здесь основные свои соображения.
С детской литературой надо знакомить студентов как с искусством. А
искусство воспринимается прежде всего эмоционально. Поэтому, говоря о
каком-нибудь поэте или прозаике, надо начинать с чтения вслух стихов или
прозы (целиком или в отрывках). Это чтение должно привлечь внимание
слушателей не только к содержанию читаемого, но и к форме, к ритму, к звуку.
Нужно самой себе ответить на вопрос, чем привлекает Вас то или иное
произведение, чем объясняется его запоминаемость, чем достигается
целостность формы.
Детей хорошая книжка учит чувствовать, мыслить, да и просто - говорить.
Вот Вам один из критериев оценки книги.
Проследите, какой юмор больше всего доходит до ребят, какие образы.
Для того чтобы с увлечением преподавать литературу, нужно по-настоящему
увлечься ею. Ни в коем случае не надо подходить к литературе утилитарно, как
к педагогической иллюстрации. При таком подходе стирается все различие между
авторами. А ведь лучшие писатели так не похожи друг на друга.
Моральные и другие выводы надо делать вместе со слушателем. Вывод
должен быть непосредственным, эмоциональным, а не рассудочным. Нельзя
убивать прозаическими рассуждениями поэзию, которую Вы находите в книгах
лучших писателей.
Мне кажется, что Вам следовало бы параллельно с работой в
педагогическом институте вести занятия с самими детьми. Думаю, что если Вы
будете знакомить детей с литературой, и тут не забывая об эмоциональном
начале, - непосредственно, весело, с удовольствием, - это даст Вам
богатейший материал.
Вот и все, что я могу Вам посоветовать.
От души желаю Вам успеха.
Ваш С. Маршак
1 В письме от 4 мая 1963 года А. Н. Белянина (Кемерово), преподаватель
детской литературы в пединституте, просила посоветовать, как лучше ей
преподавать любимый ею предмет.
Крым, Ялта, санаторий "Нижняя Ореанда", 30 мая 1963 г.
Мой дорогой Яшенька,
Я был очень рад получить от тебя письмо [1]. Думаю, что нам следует
почаще общаться друг с другом, говорить по душам или переписываться. В
Москве мы оба очень заняты и потому встречаемся редко.
По-моему, тебе сейчас надо сделать все от тебя зависящее, чтобы
преодолеть то предубеждение, которое отчасти по твоей вине, отчасти "и
независимо от твоего поведения создалось в школе. Ты прав в том, что больше
винишь за это не учителей, а себя самого. С этого всегда надо начинать
оценку своего положения в обществе. И то, что ты, по твоему собственному
утверждению, не был собой, а играл какую-то роль, думая больше о
впечатлении, которое ты производишь на своих товарищей по классу, чем о
деле, и создало ту путаницу, из которой теперь - накануне окончания школы -
ты должен найти выход. Но я верю в твои способности и в твои силы.
Начнем с твоих неуспехов в занятиях по литературе. О какой
"безграмотности" говорит твой преподаватель? Неужели ты делаешь
грамматические ошибки? Думаю, что дело не в этом. А что касается неумения
выражать свои мысли, то этим страдает большинство нашей молодежи. Очень
немногие развивают эту способность писанием писем, систематическим ведением
дневников, внимательным, вдумчивым чтением лучших образцов художественной
литературы и статей таких критиков, как Белинский, Добролюбов, Писарев,
пушкинской прозы (включая его исторические очерки о Пугачеве, о Петре, его
заметки о литературе и письма), прозы Лермонтова, блестящей прозы Герцена
("Былое и думы"), Чернышевского и других. В твоем возрасте я читал
Плеханова, Ленина. Я называю здесь очень много авторов, - всего не одолеешь
сразу, но нужно постепенно развивать в себе привычку к серьезному чтению - и
не только беллетристики, хоть и ее надо читать и перечитывать по мере того,
как ты становишься старше и сознательнее. Конечно, не так легко совмещать
чтение со школьными предметами. Да и для прогулок и развлечений нужно время.
И все же люди, у которых были духовные запросы, умели все это совмещать.
Твоим школьным занятиям в значительной степени помешали болезни. В
школе должны это знать и учитывать. Ведь вот, например, твоя учительница
математики оценила то, что ты не отстал по ее предмету, несмотря на то, что
долго находился в больнице.
Очень рад, что ты попытаешься "реабилитировать" себя и по Горькому, как
это тебе удалось в отношении Чехова.
Не знаю, что за человек твой классный руководитель. Но надеюсь, что
искренний и серьезный разговор с ним позволит ему понять умом и сердцем и
причины твоего отставания по некоторым предметам (главным образом болезнь),
и твою решимость наверстать упущенное.
Больше всего меня радует в твоем письме то, что я слышу в нем - по
пушкинскому выражению - "речь не мальчика, но мужа".
Желаю тебе, мой дорогой, решительных и заметных успехов в твоих
школьных делах. Главное зависит от умения умно и рационально распределить
свое время. И работать не порывами, а спокойно и систематично.
Крепко целую тебя и очень люблю.
Твой С. Маршак
1 Ответ на письмо внука поэта - десятиклассника, который рассказал в
нем о своих школьных делах.
"Нижняя Ореанда", 14 июня 1963 г.
Дорогая Ленора Густавовна,
Простите, что так поздно откликаюсь на Ваш дружеский привет [1]. В
последние дни моего пребывания в Москве я был так измучен и долгой болезнью,
и тем шумом, который неизбежно связан со всякими торжествами, что у меня не
было сил ответить друзьям, приславшим мне приветствия. А по приезде в Крым я
снова заболел и только сейчас понемногу прихожу в себя.
Я хочу от всей души поблагодарить Вас и сказать Вам, что я всегда помню
и нашу первую встречу у Елены Владимировны Елагиной, и все последующие наши
встречи и беседы [2]. Событием было для меня первое знакомство с
образцовским театром, в котором я до сих пор вижу неисчерпаемые возможности.
Очень жалею, что многолетняя болезнь отдалила меня от Театра и от Вас и
не позволила мне даже увидеть последние постановки моих пьес ("Мистер
Твистер" и "Петрушка-иностранец"). А слышал я об этих постановках много
хорошего.
Но дело не в моих пьесах, а в том, что этот театр и есть по существу
настоящий Театр, в котором живет поэтическое воображение и вдохновение,
несмотря на то, что он подчас и отклоняется от этого своего главного пути.
Поэтому я полагаю, что у Вас нет никаких оснований сколько-нибудь жалеть о
том, что больше трех десятков лет Вы отдали этому делу. Напротив, Вы, как и
я, должны благодарить судьбу за то, что она связала Вас с искусством,
посвященным детям.
Надеюсь, что нам еще доведется встретиться с Вами и поговорить обо всем
этом обстоятельнее.
Не знаю, сколько еще времени врачи будут держать меня в Крыму. Здесь
очень хорошо, но все же хотелось бы наконец вырваться из больничной и
санаторной обстановки.
Видели ли Вы последнее издание пьес Тамары Григорьевны Габбе ("Город
Мастеров" и другие пьесы) с моей статьей о ней. Хотелось бы мне, чтобы Вы
эту статью прочли.
Еще раз благодарю Вас за память и крепко жму Вашу руку. Передайте,
пожалуйста, мой привет всему Вашему Театру и Сергею Владимировичу [3].
Искренне Ваш
С. Маршак
1 Письмо Л. Г. Шпет (Москва), заведующей литературной частью театра
кукол под руководством Народного артиста СССР С. Образцова; она поздравляла
С. Я. Маршака с вручением ему Ленинской премии.
2 Л. Г. Шпет вспоминала о встречах с С. Я. Маршаком и Е. Л. Шварцем у
Е. В. Елагиной-Шик около 30-ти лет тому назад.
3 С. В. Образцов.
"Нижняя Ореанда", 27 июня 1963 г.
Дорогой Стасик,
Я еще очень слаб после перенесенной недавно болезни. Поэтому я вынужден
продиктовать ответ на Ваше письмо моей сестре [1].
Очень жаль, что мы не можем встретиться и побеседовать о Вашей книге
устно.
В письме это гораздо труднее.
Все же попытаюсь.
Отвечаю Вам на Ваши вопросы.
1) "Волшебная палочка" написана мною вместе с Е. И. Васильевой - так
же, как "Летающий сундук", "Финист Ясный Сокол", "Таир и Зорэ"? "Опасная
привычка" и некоторые другие пьесы.
"Молодой король" и "Цветы маленькой Иды" написаны Е. И. Васильевой
отдельно. "Кошкин дом", "Сказка про козла", "Петрушка" и еще кое-что - мною
одним.
Пролог к "Волшебной палочке" написан мною вместе с Е. И. Васильевой
(как и другие прологи в книге "Театр для детей") [2].
2) О первом прозаическом варианте "Двенадцати месяцев" могу сказать вот
что3.
В. В. Смирнова не права, указывая слишком уж конкретный источник сказки
- сказку Вожены Немцовой [4] (не помню, Немцова или "Нимцова").
Когда я писал сказку "12 месяцев" в прозе, я еще не знал сказки
Немцовой, а только задолго до того слышал чешскую или богемскую легенду о
двенадцати месяцах в чьей-то устной передаче. Только впоследствии мне стало
известно о существовании сказки Немцовой.
Еще дальше отошел я от богемской (или чешской?) легенды в пьесе
"Двенадцать месяцев".
В легенде нет ни профессора, ни солдата. Есть только мачеха, дочка,
падчерица и 12 месяцев (без четко очерченных характеров). Сложный сюжет
пьесы еще более отличается от сюжета сказки. Многое придумано заново (как,
например, характеры действующих лиц, отношение Апреля-месяца к падчерице, ее
героизм, вторая ее встреча с двенадцатью месяцами, превращение мачехи и
дочки в собак, подарки месяцев, возвращение падчерицы домой и т. д.).
Финал моей пьесы скорей в духе русских народных сказок ("Морозко" и
других).
Очень нелегко было построить четкий и стройный сюжет пьесы. Основное
заключается в том, что в дремучем лесу после разгула стихий королевой
оказывается скорей падчерица, чем сама королева, учителем - солдат с его
житейским опытом, а не профессор, наделенный книжной премудростью. Все, что
обещала королева за подснежники - шубу, наряды, катанье в санях, - она
получает в трудную минуту от великодушной падчерицы.
Я долго думал над финалом. Нельзя же было оставить падчерицу в царстве
месяцев и выдать ее замуж за Апреля-месяца. Я решил вернуть ее домой - из
сказки в реальную жизнь - с тем, чтобы все месяцы гостили у нее по очереди и
приносили ей в подарок то, чем каждый из них богат (цветы, плоды и т. д.).
Как я Вам рассказывал, я всячески заботился о том, чтобы в характере
каждого месяца была какая-то реальная основа. Они говорят друг с другом о
своих делах так, как могли бы говорить люди, ответственные за крупные
хозяйства ("У тебя крепко лед стал?" - "Не мешает еще подморозить". "А народ
лесной как?" - цитирую по памяти).
Месяцы помогают падчерице не только по доброте, а и потому, что они и
раньше знали ее в лицо, видели ее на грядках, в лесу, где она собирала
хворост, и т. д.
А королевы с ее придворными месяцы никогда и в глаза не видали. Да и
что значит ее королевский титул в лесу, где она бессильна перед стихиями
(хоть и обещала издать "Новый закон природы").
В этом-то суть пьесы.
В. В. Смирнова ошибается и там, где она считает драматургической
слабостью маленьких пьес присутствие в них рассказчика.
У моих рассказчиков всегда есть свой характер, а не только служебные
обязанности, а роль они играют примерно такую же, как добрый и злой дед в
"Теремке" (они придают и художественную и философскую стройность той борьбе
двух начал, которая происходит в сказке).
Пишу это не для того, чтобы Вы полемизировали в своей статье с Верой
Васильевной (которая отнюдь не лишена вкуса и понимания).
Я хочу только прояснить основные линии в композиции моих сказочных
пьес.
3) Относительно традиций.
Было бы, думаю, полезно, если бы Вы хорошо познакомились со сказочными
пьесами первых лет революции.
Например, "Алинур" Вс. Мейерхольда и Ю. Бонди, "Аленький цветочек" (по
Аксакову), "Маугли" (по Киплингу), пьесы Сергея Ауслендера и других.
Между прочим, посмотрите рецензии Александра Блока на пьесу "Алинур" в
6-м томе его собрания сочинений (Гослитиздат, 1962).
Вы говорите в письме, что пьесы - мои, Габбе, Шварца - "не просто
развивают существовавшие традиции "Царя Максимилиана", с одной стороны, а с
другой - Метерлинка, Гауптмана, Островского, но вообще впервые создали
традицию театральной сказки".
Точно ли это?
Ведь, в сущности, сказка очень давно живет на сцене. И не только сказки
Гоцци, Лопе де Вега, Гауптмана, Островского, Метерлинка, но даже и Шекспира.