Страница:
своим,«равноапостольным».
Вообще, тема болезненных зависимостей князя Владимира в летописях не отражена, хотя нет таких начальников, которые бы не были чьими-либо психоэнергетическими рабами и не являли прошлое своих предков в каких-нибудь невротических мерзостях. Но внешними влияниями не оправдаться, они подбираются «по душе».
Путей же «генетического» проникновения «внутреннического» подсознания на престол — уйма.
Путь первый. Князя Владимира могли подменить в люльке. Но не всякий младенец может стать вождём — подкидыш должен был быть выдающихся кровей, скажем, мать — разнузданная шлюха, а отец — грандиозный жулик. Но в условиях войны с Иудо-Хазарией (правящая нация — евреи, воевали руками наёмников), и, как следствие, отвержения её союзников и прихвостней, младенчика надо было везти из дворцов далёкого Итиля. Какой младенец мог бы вынести столь бешеную скачку? А даже недельного подкидыша мать бы распознала.
Путь второй. Святослав дома бывал редко, а жёны и любовницы начальников, сами знаете, подолгу коленки не стискивают. А который из любовников истинный отец родившегося ребёночка, они и сами часто не знают. «Ромео» явно был «внутренником», причём высокопоставленным (это следует из того, что Владимир, перебив сыновей Святослава, стал харизматическим вождём), а это в условиях древнего Киева может означать только одно: «внутренник» был заезжий. А это или богатый ростовщик, или заезжий же главраввин, или «правая рука» (законный сын? незаконный?) иудейского царя из соседней Иудо-Хазарии. Или так: администратор, ряженый под раввина.
Ну-ка, академики, поразмышляйте: изменяют жёны мужьям или нет? Нет? Неужели в академики идут только те, на кого не позарится ни одна чужая жена? Ну так спросите других, как устроена жизнь, осмыслите нравственность верхов, подсчитайте вероятность и не удивляйтесь её высокому значению.
Предположение о неверности матери Владимира Святославу косвенно подтверждается исследованиями писателя Валерия Константиновича Лобачёва, одного из соавторов какого-то учебника по истории, который 20 лет занимается темой странностей вокруг Владимира Красного Солнышка. Как рассказал В.Лобачёв, из летописей можно реконструировать следующие обстоятельства: жила-была Малуша (будущая мать Владимира), которая должна была страстно ненавидеть Ольгу, мать Святослава и её род. А должна была ненавидеть потому, что Ольга умертвила отца Малуши, князя, и её братьев.Сам Валерий Лобачёв, не умеющий мыслить в психологической плоскости и не ориентирующийся в Библии (хотя Патриархия нанимала его в качестве редактора), реализации этой ненависти не видит. Любовь Святослава и Малуши? Дескать, обычный парадокс любви — они простополюбили друг друга, обычное чудо, небесное чувство, прекрасное, как у нежных Ромео и Джульетты. Любовь в очередной раз победила ненависть. А что Малуша, забеременев, тут же убралась в деревню, так это злые люди разлучили влюблённых.
Однако такой взгляд на «обычное чудо любви» явно не удовлетворит обладающего критическим мышлением. Например, с чего бы это осиротевшей Малуше было пойти в прислуги, пусть и с высоким статусом ключницы, именно к Ольге? Ольга не такой уж харизматический вождь, чтобы Малуше расстилаться перед ней «чистосердечно». А если предположить, что пылавшая жаждой отомстить Малуша закладывалась на многоходовую комбинацию?..
Впрочем, об этом чуть позже. Прежде познакомимся с другой упомянутой выше концепцией, согласно которой святой (в представлении православных) Владимир — полуеврей по крови и жид по сути.
Поскольку эта концепция выдвигается профессиональным историком, то опирается она не на соображения психологической достоверности, а лишь на летописные свидетельства, причём истолкованные не в реалистическом ключе, а в рамках суверенитизма, концепции жизни, предназначенной для формирования законченных идиотов-исполнителей.
В летописях Владимир несколько раз назван «равичем». Историческая школа в том и заключается, чтобы выдрессировать мышление стажёра-исследователя так, чтобы чёрное воспринималось как белое, а белое — как чёрное, соответственно, и «равич» (сын раввина) должен предстать, кем угодно, только не равичем. Даже в рассматриваемой антисионистской концепции «равич» ни с того ни с сего оказывается не сыном, а внуком раввина. Школа, никуда не денешься — иначе историком не призн`ают.
Итак, приводим антисемитскую фантазию, пытающуюся объяснить использование слова «равич» по отношению к князю Владимиру. Мать князя Владимира, согласно этой фантазии, была из раввинской семьи. Звали её, как впоследствии на Руси сук и плохих коров, — Малкой (Малуша — для официоза). Была она у княгини Ольги ключницей. Забеременев именно от Святослава, Малка тут же отправилась в деревню. С ней отправился и её брат, соответственно, сын раввина. (Его, кстати, если верить летописям, Добрынею звали… — Примеч. ред.)
Таким образом, Владимир-«внутренник», согласно рассматриваемой концепции, психологический «раввин» в «три наката»:
— как воспитанник матери, дочери раввина (всякая мать кнутом и пряником пытается воспитать из сына своего отца);
— как подражатель единственного в доме мужчины, сына раввина;
— как обладатель родовой памяти раввина.
Поступки «равича» закономерны — отмена исконных русских верований, обеспечивающих свободу от поработителей, введение поклонения импортным золочёным идолам, сначала во главе с ввезённым Хельгой-Олегом (как предполагают некоторые исследователи, в т. ч. Л.Н.Гумилёв, это скорее не имя, а титул) богом Перуном, а спустя полтора десятка лет — импортного православия. Затем последовала долговая кабала ростовщикам, что уже при Владимире Мономахе привело к грандиозному еврейскому погрому.
Может быть, эта концепция исторически и неверна (в той её части, где Малуша оказывается Малкой и дочерью раввина), но она, в отличие от официозной галиматьи, хотя бы объясняет «внутренничество» Владимира.
Психологическая достоверность этой концепции состоит в том, что при скрещивании вождя «иудо-внутренника» с исполнителем любого другого психотипа в потомке возобладает более сильный тип некрополя — в результате получится вождь над более жухлым народом, резидент господствующей иерархии. Этот вождь закономерно будет проводить волю верхушки «своей» иерархии, вразрез с интересами народа с более жухлым уровнем некрополя.
Вообще говоря, всякий харизматический властитель непременно бессознательно презирает (ненавидит, дистанцируется от) преданных ему толпарей. В том, что любая группа исполнителей закономерно выбирает над собой своего врага, нет ничего нового. Вспомним Наполеона, который более других народов ненавидел с детства французов — они его и боготворили (подробнее об этой стороне теории стаи —в «КАТАРСИСе-2»), и закономерно, ничего не выгадав, лишь умылись кровью. Всем остальным народам тоже есть что на эту тему вспомнить: Гитлер, Сталин, Ельцин… Владимир-«иудо-внутренник» не исключение — толпа его страстно любила. Тем более, что он её запугивал (скажем, резнёй перед «крещением Руси»).
Но и в приведённой антисионистской концепции есть явный недостаток: «равич» всё-таки не внук раввина, а сын.
А может, попытаться соединить концепцию Лобачёва (он ли автор, или только популяризатор, не знаю) и антисемитскую? И порассуждать с использованием психологических знаний «КАТАРСИСа»?
Итак, Малуша — ключница у «внешницы» Ольги. Сомнительно, чтобы в услужение взяли высокопоставленную еврейку — во все времена знали народную мудрость: позволь одному еврею ухватиться за палец, онивсю руку отхватят. В те времена этот принцип в соседней Хазарии был воплощён зримо и кроваво. Там всё начиналось невинно — взяли еврейку в гарем, а кончилось тотальной властью евреев, поборами с населения и кровавыми экзекуциями не только низовых исполнителей-аборигенов, но и аристократии. Так что Малуша, скорее всего, действительно, была сиротой из «своих», что и подтверждают исследования Лобачёва. (В «официозной» версии Малуша — древлянка. — Примеч. ред.)
Психологически она была, скорее всего, «когортой»: Ольга могла казнить только предателя, предают обычно с более сильным, а это в те времена только Иудо-Хазария.
Поступая в ключницы, Малуша первоначально, возможно, Ольге была предана «всей душой» — по-холуйски, в иерархиях в подобных случаях обычно так к своим палачам и относятся. Но, судя по тому, что кровь Ольги была истреблена отпрыском Малуши, она со временем, тоже как это в стае обычно и бывает, вышла из состояния восхищения и перешла в родственное состояние ненависти, вплоть до страстного желания бывшего кумира изничтожить до пятого колена.
Собственными руками перерезать Ольгиных детей и внуков Малуше было не по силам, следовательно, оставалась «непрямая стратегия».
Сама ли Малуша продумала её схему, или кто подсказал?
Приобщение к власти через постель к неизвестным комбинациям не отнести — в наше время это норма во многих субстаях. Но только в одном народе концентрация на этом приёме стала главным (на уровне эмоций, а не слов) религиозным праздником. Откройте Библию, книгу «Эсфирь», одну из любимейших книг иудеев всех времён.
Если коротко, сюжет этой книги таков: евреи для достижения своих национально-клановых интересов подкладывают под царя аборигенов свою девушку, он заторчал — и все цели евреев достигнуты, начинается истребление иноплеменников! (Объективности ради стоит сказать, что и жертвы евреев в этой истории тоже не ангелы: сами захотели перерезать всю диаспору и уже царя на это дело раскрутили, да, видимо, нужную «эсфирь» не догадались в качестве решающего аргумента под царя подложить. А вот евреи догадались…)
Операция многоходовая: сначала палец, потом вся рука.
После Ареста и Распятия (скачкообразное усиление некрополя всех соучастников казни) подобная «матрасная» комбинация у её любителей и вовсе должна проскакивать «со свистом». Участь Хазарского каганата — классическое «эсфирианское» приложение, кровь национальных правителей в гаремных увеселениях была подменена на еврейскую, дети были «иудо-внутренниками» («еврейская кровь не растворяется»), коренное население, понятно, вскоре было обобрано дочиста и по возможности разбегалось. Аналогичных примеров в истории народов множество (вспомните наше время).
Но почему не предположить, что и в древнем Киеве произошло нечто подобное?
Ольга и Святослав, пришедшие на волне национально-освободительной борьбы против еврейского ига (об этом ниже), не только не хотят и дальше платить евреям дань, но даже не хотят лезть в долговую кабалу, ведут независимую от Иудо-Хазарии политику. Для евреев Хазарии (и не только) утверждение этой династии в Киеве означает одно: хоть общественно полезной работой начинай заниматься!
Как избавиться от напасти в виде династии Святослава? Всё очень просто: надо подсунуть какую-нибудь «эсфирь». Нужны только соответствующие обстоятельства.
Но вот — о везение! — Ольга истребляет какой-то властительный древлянский клан (прохазарский? «когорта»?), но не весь, юную девушку по слабости пожалела. Ну что итильцу не «утешить» бедняжку?
Может, голубушка, хочешь мстить? Святое дело. Хочешь? Пожалуйста! Своей рукой не получится?.. А ты войди в доверие в доме, а там посмотрим… Кланяйся убийце и улыбайся… А ещё: в угол, на нос, на предмет*! Ты нам верь, как твой отец с братьями…
* Известная формула совращения мужчин взглядом. (А.М.)
Кто в кого должен был влюбиться: «внешник» Святослав в «когорту» Малушу или наоборот?
Оно конечно, Святослав князь, яркий некрофил, но какой-то особой ненависти к Малуше у него не было. А вот Малуша его ненавидела ещё и потому, что попала в психоэнергетическую зависимость от «доброжелателя».
Так что, скорее, был страстно влюблён Святослав. А она подыгрывала, что называется, с холодной головой. Омерзителен он, Святослав, для неё. Жаба. Да и «повёлся», как лох. Таких «лечить» — святое дело. Давай-давай, расстёгивай на моей одежде застёжки, пыхти, размечтайся о блаженстве… козёл…
Была ли мать православного святого и «харизматического» вождя разнузданной шлюхой? Остались ли летописные на сей счёт свидетельства, мне не известно. Но судя по тому, что сын Малуши стал вождём-реформатором, завоевавшим власть якобы в борьбе дружин, а на самом деле некрополей, шлюхой Малуша была — подобно матерям других харизматических вождей всех времён и народов. То есть любовников не только меняла, но и совмещала. Это — потребность не просто стадного, но невротического происхождения.
Святослав, верно, на коленях перед Малушей ползал, руки ей целовал, признания лепетал. А потом, когда Святослав, Ольга и прочие вполне могли прийти к выводу, что «залетела» Малуша от Святослава, князь ей стал более не нужен — этим и объясняется её отъезд прочь. Навсегда.
Но ведь женщины от презираемых не беременеют. От тех, кого боятся — да. Но лох Святослав не тот случай.
И вот у Малуши в деревне рождается «внутренник». Да не низовой исполнитель, а исполнитель-вождь. Ни «внутренничество», ни вождистские способности на ровном месте не возникают.
Из одного этого уже можно сделать вывод, что биологический отец Владимира вовсе не Святослав. А «залёт» от Святослава не более чем инсценировка.
Откуда бы биологическому отцу Владимира прийти в Киев? И в каком обличии?
Похоже, летописец что-то знал, когда писал о Владимире—«равич». (Или ряженный под раввина — об этом ниже. Для судящего по внешности наблюдателя что ряженый, что действительный — всё равно.)
В летописях Владимир-«внутренник» назван не только «равичем», но и «каганом». «Каган» — слово тюркского происхождения («ко-хан», то есть «чёрный хан»). Такой титул носили вожди многих племенных союзов — не только хазар (ещё доIX в., т. е. до прихода к власти в Итиле еврейских ростовщиков-раввинистов), но и болгар, авар, печенегов, а также и варягов-русов (не только Владимир в X веке, но и все его предшественники на столеКиевского каганата, в том числе Святослав и «князья» до-рюриковского периода — Аскольд и Дир)*.
* Объективности ради отметим, что хотя слово «каган» явно созвучно известным еврейским фамилиям «К`оган», «Каг`ан», «Каган`ович» и т. п., однако созвучие это появилось лишь в русском языке. Евреи связывают происхождение этих и некоторых других фамилий с древнееврейским словом «коэн»(к`оhэн, множ. «коаним») — так назывались рядовые служители иерусалимского Храма, священники-левиты. Своихправителей евреи никогда — ни до, ни после Хазарии — каганами не называли. Возможно, оба слова «каган» — еврейское и тюркское — стали омонимами, только «обрусев», а в оригинале они и звучали непохоже, и смысл имели явно разный (даже если принять «арабскую» концепцию Н.Н.Вашкевича — см. главу « „Академики” против „киников”…» —то и тогда арабская транскрипция, а стало быть и смысл по-разному звучащих слов — разные). (Примеч. ред.)
В Иудо-Хазарии каган (представитель древней, до-еврейской династии, разбавленной, правда, кровью «эсфирей») был лишь номинальным правителем, его держали фактически под домашним арестом и демонстрировали народу лишь раз в году, а настоящим правителем был руководитель еврейской общины Итиля, занимавший пост главы правительства, — его титул (для внешних, конечно; как он назывался среди соплеменников, никто не ведает…) был «пех» («бек» — тюрк.) или «малик» («царь» — араб.).
Однако для нас важно не столько даже формальное значение, сколько эмоциональное звучание слова «каган». C кем это слово стало ассоциироватьсяу русских (в том числе у летописца) не в X–XI веках, когда ещё своих правителей по старинке называли каганами, а в более позднее время, начиная с века XII–XIII, когда на престолах уже вовсю наслаждались властью «исконно русские» православные князья — потомки (?) «Солнышка»?
Тому, кто представляет себе степень влияния Иудо-Хазарии на Русь в IX–X веках, уже всё ясно.
Во времена Ольги власть иудеев Хазарии простиралась от Волги (включая Среднюю Волгу) до Днепра и далее, на Днепре же, если вы помните, Киев и стоит. Особое внимание евреев к Хазарии объяснимо — она расположена как раз на перекрёстке торговых путей с севера на юг и с востока на запад. Месторасположением Хазарии отчасти и объясняется, что, несмотря на то, что Хазария ничего в те времена не производила, кроме рыбьего клея (см. Л.Гумилёв.Зигзаг истории), евреи-каганы и их соплеменники-придворные утопали в Итиле в роскоши. Источник — дань с 25 государств. С русичей еврейские каганы до прихода Святослава брали дань, и их «волки»-наёмники доходили до стен Киева.
С большой долей достоверности можно предположить, что, поскольку еврейско-хазарское иго на Руси было столь же тяжким, как и последующее монголо-татарское, то сам титул иудео-хазарских правителей-каганов навсегда ассоциировался в памяти русского народа с евреями вообще, точно так же, как накрепко ассоциировалось слово «хан» с монголами и татарами.
Понятно, этот психологически достоверный результат по воле господствующей субстаи должен оставаться русским неизвестен. О татаро-монгольском иге все уши прожужжали, нашествие поляков или крестоносцев — пожалуйста, а вот о том, что было Первое еврейское иго и что мы были данниками Иудо-Хазарии до вокняжения Святослава — ни-ни. Хотя об этом говорится в летописях многих народов (см. Л.Гумилёв.Зигзаг истории).
Инородцы-некрофилы, веками занимающие господствующее положение в российской административной иерархии, хотя и были разных национальностей, но равно требовали от «академиков», чтобы те внушали исполнителям одно: святой равноапостольный Великий князь Киевский Владимир Красное Солнышко вовсе не «равич», загнавший русичей в долговую кабалу, но кто-то другой. Он выбрал для подданных пилатоненавистничество (бесталанность) потому, что, дескать, хотел русичам добра, а вовсе не потому, что, как и всякий властитель, был обречён всеми силами делать из подданных легко помыкаемое стадо. Дескать, властитель, но никаких неотъемлемых качеств властителя. Огонь, но не жжёт, вода, но от пламени не отличима. Естественно, «академики» при описании действий Владимира-«внутренника» вместо корректного «пилатоненавистничество» использовали ложно-одурачивающее—«христианство».
А что князь поощрял среди подданных уничтожающее волю пьянство, так не потому, что властитель, а напротив, потому, что он, сама небесная благожелательность, умом понял, что «пити есть веселие Руси» и заповедовал русичам: радоваться. Дескать, именно из-за заботы о личностном начале у русичей и пьяная религия, и порабощающие «внутреннические» «знаки могущества».
На пропаганду веры в исконность для русских пьянства онитратили и тратят грандиозные средства. При этом, естественно, оплёвывают или замалчивают те древнерусские литературные памятники, в которых говорится об исконной трезвости русских. Например, «Велесову книгу». А в «Велесовой книге», среди прочего, сообщается, что древние русичи напитки, испорченные брожением, не пили вовсе — а пили сурью, посвящённый Солнцу молочный напиток ( С.Лесной.Откуда ты, Русь?).
Согласно исследователю «Велесовой книги» С.Лесному, пьянство пришло на Русь от эллинов. Русины, вернее, только их часть — воинские дружины («когорта»?), позарившись на зарубежные шмотки (коренное русское население «когорте», действительно, должно быть чуждо), отправились походом на юг. Грабёж — грех, свойство же греха таково, что он не только воспроизводится в потомках, но и умножается, подминая и другие сферы души. Понятно, военные в походе освоили пьянство. Скажите, как назвать тех лиходеев, которые в привычках уподобились недругам своего народа? Может, совестью нации? Или защитниками отечества? А может, предателями? Точнее, «когортой»?
Что ж, «велесовское» описание появления среди русичей пьяных династий именно среди военных психологически достоверно. Вспомним лето 1941-го — повальные сдачи в плен не отказывавшихся от казённой водки комсомольцев и комиссаров. Смердящие перегаром комсомольцы (перед наступлением полагалось 200 граммов водки), спотыкаясь, с криками «Ура!» добирались до немецких окопов и там без выстрела сдавались. (Немцы часто и не стреляли, зачем расходовать патроны?) Или вспомним пьяное православное воинство, в 1904 году разбегавшееся от японцев с воплями «Кавалерия!» (и это при том, что её у японцев не было). При этом, помнится, негосправославные сибиряки держались. Или вспомним, что нововведения Владимира-«иудо-внутренника» поддержала именно каста дружинников, потомки тех, кто спаивал Русь. А вот на Бородинском поле, в рекрутском войске с повышенным содержанием неугодников,отказ от подносимой властителями-немцами дури был массовым.
Из всего этого следует, что на самом деле пити есть веселие исполнителя. И то, что психоэнергетические начальства тем или иным способом должны народ втравливать в пьянство, — такой же непреложный закон управления, как в природе закон гравитации.
С учётом вышесказанного, насильственное введение Владимиром-«иудо-внутренником» пилатоненавистничества приобретает смысл противоположный от навязываемого училками («академиками») потомственным исполнителям. Разумеется, вождь хотел из русичей сделать послушное стадо, сознательно или бессознательно он выбирал к тому приёмы — не столь важно, хотя, конечно, бессознательно. Исполнитель-вождь времён первого насильственного крещения Руси в пилатоненавистничество — раб преступлений своих предков-«внутренников», невротик (см. «КАТАРСИС-1» и «КАТАРСИС-2»), и иначе поступить с психоэнергетически подмятыми исполнителями просто не мог.
Итак, глубоко закономерно, что вождь ввёл для населения метанации именно пьяную «религию». Непьяную веру властители могут позволить себе только в тех народах, где неугодниковнет, — трезвые исполнители работают всё-таки лучше пьяных.
Но почему выбран был именно «греческий» подвид пилатоненавистничества? Ведь и в «латинском» варианте пьют тоже?
Подтолкнуть любой народ под уклон оскотинивания можно способом далеко не произвольным. Развить наступление проще только на том направлении, где удалось «захватить плацдарм», его же захватывают в наиболее слабом месте обороны. Древние русичи соприкасались со многими народами, но порок пьянства закогтил их через греков. Потому и греческая же религия.
Но есть и ещё подкрепляющие соображения.
Вопрос: властителю-«иудо-внутреннику» что должно было нравиться—«иудо-внутренническое» или «сыновское»?
А именно: чьи храмы — блистающие золотом греческие или более скромные римские, в которых для наведения транса (для проваливания в невроз послушания) предпочитали манипулировать статуями Великой Матери, — должны были понравиться равичу Владимиру?
Как и всякий торчок, златолюбивый равич оригинальным быть не мог.
И не был.
Да, выбор Владимира-«внутренника» был предопределён вкусом предков, а не подвластного народа: красивымему должно было показаться золото.
Так что «торжества православия» русичам-исполнителям было не избежать.И не стоит удивляться, почему ещё триста лет после «крещения Руси» то тут, то там вспыхивали вооружённые восстания против нахрапистых проводников «исконно русского» православия.
Что ж, доставшееся нам, нынешним россиянам, от предков наследство «культурных форм» показывает, что предприятие вождя-«иудо-внутренника» удалось — во всяком случае, в отношении некоторой части населения. Не первое столетие на Руси все знают, как отличить угодного властителям (послушного на всякое зло) от неугодного: если пьянствует — значит, православный, свой, истинный, а не пьянствует — берестяной колпак ему на голове жечь! Об этой укоренившейся методике определения благонадёжности в православной литературе во времена правления немцев Романовых писали открыто: дескать, в истинном обращении мужика из сектантства в православие можно было быть уверенным только если он вновь начинал пьянствовать.
Но, могут возразить, «равичу» должен был понравиться иудаизм и его знаки могущества больше, чем любая другая вера. Почему водкопоилец, за которого и поныне православным предписывается молиться и ежегодно служить особые службы, не выбрал для нас эту форму? Ведь под угрозой меча угодливые подхалимы обр`езались бы по самое куда хочешь, никуда бы не делись — ведь не сбежали же с принудительного пилатоненавистнического крещения!
А по той же причине, почему и аборигенам Хазарии иудаизм навязан не был.
Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что можно отдавать в рост; иноземцу отдавай в рост; а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь, Бог твой, благословил тебя во всём, что делается руками твоими на земле, в которую ты идёшь, чтоб овладеть ею.
…и господствовать будешь над многими народами, а они над тобою не будут господствовать.
Втор. 23:19, 20; 15:6
Извращённое понимание этого текста иудеями-толпарями уже обсуждалось в «КАТАРСИСе-2». Есть понимание Христово (Он, заметьте, не стал ростовщиком, любимый ученик Иоанн тоже), а есть талмудическое, иудейское, обслуживающее их осевой порок.
Вообще, тема болезненных зависимостей князя Владимира в летописях не отражена, хотя нет таких начальников, которые бы не были чьими-либо психоэнергетическими рабами и не являли прошлое своих предков в каких-нибудь невротических мерзостях. Но внешними влияниями не оправдаться, они подбираются «по душе».
Путей же «генетического» проникновения «внутреннического» подсознания на престол — уйма.
Путь первый. Князя Владимира могли подменить в люльке. Но не всякий младенец может стать вождём — подкидыш должен был быть выдающихся кровей, скажем, мать — разнузданная шлюха, а отец — грандиозный жулик. Но в условиях войны с Иудо-Хазарией (правящая нация — евреи, воевали руками наёмников), и, как следствие, отвержения её союзников и прихвостней, младенчика надо было везти из дворцов далёкого Итиля. Какой младенец мог бы вынести столь бешеную скачку? А даже недельного подкидыша мать бы распознала.
Путь второй. Святослав дома бывал редко, а жёны и любовницы начальников, сами знаете, подолгу коленки не стискивают. А который из любовников истинный отец родившегося ребёночка, они и сами часто не знают. «Ромео» явно был «внутренником», причём высокопоставленным (это следует из того, что Владимир, перебив сыновей Святослава, стал харизматическим вождём), а это в условиях древнего Киева может означать только одно: «внутренник» был заезжий. А это или богатый ростовщик, или заезжий же главраввин, или «правая рука» (законный сын? незаконный?) иудейского царя из соседней Иудо-Хазарии. Или так: администратор, ряженый под раввина.
Ну-ка, академики, поразмышляйте: изменяют жёны мужьям или нет? Нет? Неужели в академики идут только те, на кого не позарится ни одна чужая жена? Ну так спросите других, как устроена жизнь, осмыслите нравственность верхов, подсчитайте вероятность и не удивляйтесь её высокому значению.
Предположение о неверности матери Владимира Святославу косвенно подтверждается исследованиями писателя Валерия Константиновича Лобачёва, одного из соавторов какого-то учебника по истории, который 20 лет занимается темой странностей вокруг Владимира Красного Солнышка. Как рассказал В.Лобачёв, из летописей можно реконструировать следующие обстоятельства: жила-была Малуша (будущая мать Владимира), которая должна была страстно ненавидеть Ольгу, мать Святослава и её род. А должна была ненавидеть потому, что Ольга умертвила отца Малуши, князя, и её братьев.Сам Валерий Лобачёв, не умеющий мыслить в психологической плоскости и не ориентирующийся в Библии (хотя Патриархия нанимала его в качестве редактора), реализации этой ненависти не видит. Любовь Святослава и Малуши? Дескать, обычный парадокс любви — они простополюбили друг друга, обычное чудо, небесное чувство, прекрасное, как у нежных Ромео и Джульетты. Любовь в очередной раз победила ненависть. А что Малуша, забеременев, тут же убралась в деревню, так это злые люди разлучили влюблённых.
Однако такой взгляд на «обычное чудо любви» явно не удовлетворит обладающего критическим мышлением. Например, с чего бы это осиротевшей Малуше было пойти в прислуги, пусть и с высоким статусом ключницы, именно к Ольге? Ольга не такой уж харизматический вождь, чтобы Малуше расстилаться перед ней «чистосердечно». А если предположить, что пылавшая жаждой отомстить Малуша закладывалась на многоходовую комбинацию?..
Впрочем, об этом чуть позже. Прежде познакомимся с другой упомянутой выше концепцией, согласно которой святой (в представлении православных) Владимир — полуеврей по крови и жид по сути.
Поскольку эта концепция выдвигается профессиональным историком, то опирается она не на соображения психологической достоверности, а лишь на летописные свидетельства, причём истолкованные не в реалистическом ключе, а в рамках суверенитизма, концепции жизни, предназначенной для формирования законченных идиотов-исполнителей.
В летописях Владимир несколько раз назван «равичем». Историческая школа в том и заключается, чтобы выдрессировать мышление стажёра-исследователя так, чтобы чёрное воспринималось как белое, а белое — как чёрное, соответственно, и «равич» (сын раввина) должен предстать, кем угодно, только не равичем. Даже в рассматриваемой антисионистской концепции «равич» ни с того ни с сего оказывается не сыном, а внуком раввина. Школа, никуда не денешься — иначе историком не призн`ают.
Итак, приводим антисемитскую фантазию, пытающуюся объяснить использование слова «равич» по отношению к князю Владимиру. Мать князя Владимира, согласно этой фантазии, была из раввинской семьи. Звали её, как впоследствии на Руси сук и плохих коров, — Малкой (Малуша — для официоза). Была она у княгини Ольги ключницей. Забеременев именно от Святослава, Малка тут же отправилась в деревню. С ней отправился и её брат, соответственно, сын раввина. (Его, кстати, если верить летописям, Добрынею звали… — Примеч. ред.)
Таким образом, Владимир-«внутренник», согласно рассматриваемой концепции, психологический «раввин» в «три наката»:
— как воспитанник матери, дочери раввина (всякая мать кнутом и пряником пытается воспитать из сына своего отца);
— как подражатель единственного в доме мужчины, сына раввина;
— как обладатель родовой памяти раввина.
Поступки «равича» закономерны — отмена исконных русских верований, обеспечивающих свободу от поработителей, введение поклонения импортным золочёным идолам, сначала во главе с ввезённым Хельгой-Олегом (как предполагают некоторые исследователи, в т. ч. Л.Н.Гумилёв, это скорее не имя, а титул) богом Перуном, а спустя полтора десятка лет — импортного православия. Затем последовала долговая кабала ростовщикам, что уже при Владимире Мономахе привело к грандиозному еврейскому погрому.
Может быть, эта концепция исторически и неверна (в той её части, где Малуша оказывается Малкой и дочерью раввина), но она, в отличие от официозной галиматьи, хотя бы объясняет «внутренничество» Владимира.
Психологическая достоверность этой концепции состоит в том, что при скрещивании вождя «иудо-внутренника» с исполнителем любого другого психотипа в потомке возобладает более сильный тип некрополя — в результате получится вождь над более жухлым народом, резидент господствующей иерархии. Этот вождь закономерно будет проводить волю верхушки «своей» иерархии, вразрез с интересами народа с более жухлым уровнем некрополя.
Вообще говоря, всякий харизматический властитель непременно бессознательно презирает (ненавидит, дистанцируется от) преданных ему толпарей. В том, что любая группа исполнителей закономерно выбирает над собой своего врага, нет ничего нового. Вспомним Наполеона, который более других народов ненавидел с детства французов — они его и боготворили (подробнее об этой стороне теории стаи —в «КАТАРСИСе-2»), и закономерно, ничего не выгадав, лишь умылись кровью. Всем остальным народам тоже есть что на эту тему вспомнить: Гитлер, Сталин, Ельцин… Владимир-«иудо-внутренник» не исключение — толпа его страстно любила. Тем более, что он её запугивал (скажем, резнёй перед «крещением Руси»).
Но и в приведённой антисионистской концепции есть явный недостаток: «равич» всё-таки не внук раввина, а сын.
А может, попытаться соединить концепцию Лобачёва (он ли автор, или только популяризатор, не знаю) и антисемитскую? И порассуждать с использованием психологических знаний «КАТАРСИСа»?
Итак, Малуша — ключница у «внешницы» Ольги. Сомнительно, чтобы в услужение взяли высокопоставленную еврейку — во все времена знали народную мудрость: позволь одному еврею ухватиться за палец, онивсю руку отхватят. В те времена этот принцип в соседней Хазарии был воплощён зримо и кроваво. Там всё начиналось невинно — взяли еврейку в гарем, а кончилось тотальной властью евреев, поборами с населения и кровавыми экзекуциями не только низовых исполнителей-аборигенов, но и аристократии. Так что Малуша, скорее всего, действительно, была сиротой из «своих», что и подтверждают исследования Лобачёва. (В «официозной» версии Малуша — древлянка. — Примеч. ред.)
Психологически она была, скорее всего, «когортой»: Ольга могла казнить только предателя, предают обычно с более сильным, а это в те времена только Иудо-Хазария.
Поступая в ключницы, Малуша первоначально, возможно, Ольге была предана «всей душой» — по-холуйски, в иерархиях в подобных случаях обычно так к своим палачам и относятся. Но, судя по тому, что кровь Ольги была истреблена отпрыском Малуши, она со временем, тоже как это в стае обычно и бывает, вышла из состояния восхищения и перешла в родственное состояние ненависти, вплоть до страстного желания бывшего кумира изничтожить до пятого колена.
Собственными руками перерезать Ольгиных детей и внуков Малуше было не по силам, следовательно, оставалась «непрямая стратегия».
Сама ли Малуша продумала её схему, или кто подсказал?
Приобщение к власти через постель к неизвестным комбинациям не отнести — в наше время это норма во многих субстаях. Но только в одном народе концентрация на этом приёме стала главным (на уровне эмоций, а не слов) религиозным праздником. Откройте Библию, книгу «Эсфирь», одну из любимейших книг иудеев всех времён.
Если коротко, сюжет этой книги таков: евреи для достижения своих национально-клановых интересов подкладывают под царя аборигенов свою девушку, он заторчал — и все цели евреев достигнуты, начинается истребление иноплеменников! (Объективности ради стоит сказать, что и жертвы евреев в этой истории тоже не ангелы: сами захотели перерезать всю диаспору и уже царя на это дело раскрутили, да, видимо, нужную «эсфирь» не догадались в качестве решающего аргумента под царя подложить. А вот евреи догадались…)
Операция многоходовая: сначала палец, потом вся рука.
После Ареста и Распятия (скачкообразное усиление некрополя всех соучастников казни) подобная «матрасная» комбинация у её любителей и вовсе должна проскакивать «со свистом». Участь Хазарского каганата — классическое «эсфирианское» приложение, кровь национальных правителей в гаремных увеселениях была подменена на еврейскую, дети были «иудо-внутренниками» («еврейская кровь не растворяется»), коренное население, понятно, вскоре было обобрано дочиста и по возможности разбегалось. Аналогичных примеров в истории народов множество (вспомните наше время).
Но почему не предположить, что и в древнем Киеве произошло нечто подобное?
Ольга и Святослав, пришедшие на волне национально-освободительной борьбы против еврейского ига (об этом ниже), не только не хотят и дальше платить евреям дань, но даже не хотят лезть в долговую кабалу, ведут независимую от Иудо-Хазарии политику. Для евреев Хазарии (и не только) утверждение этой династии в Киеве означает одно: хоть общественно полезной работой начинай заниматься!
Как избавиться от напасти в виде династии Святослава? Всё очень просто: надо подсунуть какую-нибудь «эсфирь». Нужны только соответствующие обстоятельства.
Но вот — о везение! — Ольга истребляет какой-то властительный древлянский клан (прохазарский? «когорта»?), но не весь, юную девушку по слабости пожалела. Ну что итильцу не «утешить» бедняжку?
Может, голубушка, хочешь мстить? Святое дело. Хочешь? Пожалуйста! Своей рукой не получится?.. А ты войди в доверие в доме, а там посмотрим… Кланяйся убийце и улыбайся… А ещё: в угол, на нос, на предмет*! Ты нам верь, как твой отец с братьями…
* Известная формула совращения мужчин взглядом. (А.М.)
Кто в кого должен был влюбиться: «внешник» Святослав в «когорту» Малушу или наоборот?
Оно конечно, Святослав князь, яркий некрофил, но какой-то особой ненависти к Малуше у него не было. А вот Малуша его ненавидела ещё и потому, что попала в психоэнергетическую зависимость от «доброжелателя».
Так что, скорее, был страстно влюблён Святослав. А она подыгрывала, что называется, с холодной головой. Омерзителен он, Святослав, для неё. Жаба. Да и «повёлся», как лох. Таких «лечить» — святое дело. Давай-давай, расстёгивай на моей одежде застёжки, пыхти, размечтайся о блаженстве… козёл…
Была ли мать православного святого и «харизматического» вождя разнузданной шлюхой? Остались ли летописные на сей счёт свидетельства, мне не известно. Но судя по тому, что сын Малуши стал вождём-реформатором, завоевавшим власть якобы в борьбе дружин, а на самом деле некрополей, шлюхой Малуша была — подобно матерям других харизматических вождей всех времён и народов. То есть любовников не только меняла, но и совмещала. Это — потребность не просто стадного, но невротического происхождения.
Святослав, верно, на коленях перед Малушей ползал, руки ей целовал, признания лепетал. А потом, когда Святослав, Ольга и прочие вполне могли прийти к выводу, что «залетела» Малуша от Святослава, князь ей стал более не нужен — этим и объясняется её отъезд прочь. Навсегда.
Но ведь женщины от презираемых не беременеют. От тех, кого боятся — да. Но лох Святослав не тот случай.
И вот у Малуши в деревне рождается «внутренник». Да не низовой исполнитель, а исполнитель-вождь. Ни «внутренничество», ни вождистские способности на ровном месте не возникают.
Из одного этого уже можно сделать вывод, что биологический отец Владимира вовсе не Святослав. А «залёт» от Святослава не более чем инсценировка.
Откуда бы биологическому отцу Владимира прийти в Киев? И в каком обличии?
Похоже, летописец что-то знал, когда писал о Владимире—«равич». (Или ряженный под раввина — об этом ниже. Для судящего по внешности наблюдателя что ряженый, что действительный — всё равно.)
В летописях Владимир-«внутренник» назван не только «равичем», но и «каганом». «Каган» — слово тюркского происхождения («ко-хан», то есть «чёрный хан»). Такой титул носили вожди многих племенных союзов — не только хазар (ещё доIX в., т. е. до прихода к власти в Итиле еврейских ростовщиков-раввинистов), но и болгар, авар, печенегов, а также и варягов-русов (не только Владимир в X веке, но и все его предшественники на столеКиевского каганата, в том числе Святослав и «князья» до-рюриковского периода — Аскольд и Дир)*.
* Объективности ради отметим, что хотя слово «каган» явно созвучно известным еврейским фамилиям «К`оган», «Каг`ан», «Каган`ович» и т. п., однако созвучие это появилось лишь в русском языке. Евреи связывают происхождение этих и некоторых других фамилий с древнееврейским словом «коэн»(к`оhэн, множ. «коаним») — так назывались рядовые служители иерусалимского Храма, священники-левиты. Своихправителей евреи никогда — ни до, ни после Хазарии — каганами не называли. Возможно, оба слова «каган» — еврейское и тюркское — стали омонимами, только «обрусев», а в оригинале они и звучали непохоже, и смысл имели явно разный (даже если принять «арабскую» концепцию Н.Н.Вашкевича — см. главу « „Академики” против „киников”…» —то и тогда арабская транскрипция, а стало быть и смысл по-разному звучащих слов — разные). (Примеч. ред.)
В Иудо-Хазарии каган (представитель древней, до-еврейской династии, разбавленной, правда, кровью «эсфирей») был лишь номинальным правителем, его держали фактически под домашним арестом и демонстрировали народу лишь раз в году, а настоящим правителем был руководитель еврейской общины Итиля, занимавший пост главы правительства, — его титул (для внешних, конечно; как он назывался среди соплеменников, никто не ведает…) был «пех» («бек» — тюрк.) или «малик» («царь» — араб.).
Однако для нас важно не столько даже формальное значение, сколько эмоциональное звучание слова «каган». C кем это слово стало ассоциироватьсяу русских (в том числе у летописца) не в X–XI веках, когда ещё своих правителей по старинке называли каганами, а в более позднее время, начиная с века XII–XIII, когда на престолах уже вовсю наслаждались властью «исконно русские» православные князья — потомки (?) «Солнышка»?
Тому, кто представляет себе степень влияния Иудо-Хазарии на Русь в IX–X веках, уже всё ясно.
Во времена Ольги власть иудеев Хазарии простиралась от Волги (включая Среднюю Волгу) до Днепра и далее, на Днепре же, если вы помните, Киев и стоит. Особое внимание евреев к Хазарии объяснимо — она расположена как раз на перекрёстке торговых путей с севера на юг и с востока на запад. Месторасположением Хазарии отчасти и объясняется, что, несмотря на то, что Хазария ничего в те времена не производила, кроме рыбьего клея (см. Л.Гумилёв.Зигзаг истории), евреи-каганы и их соплеменники-придворные утопали в Итиле в роскоши. Источник — дань с 25 государств. С русичей еврейские каганы до прихода Святослава брали дань, и их «волки»-наёмники доходили до стен Киева.
С большой долей достоверности можно предположить, что, поскольку еврейско-хазарское иго на Руси было столь же тяжким, как и последующее монголо-татарское, то сам титул иудео-хазарских правителей-каганов навсегда ассоциировался в памяти русского народа с евреями вообще, точно так же, как накрепко ассоциировалось слово «хан» с монголами и татарами.
Понятно, этот психологически достоверный результат по воле господствующей субстаи должен оставаться русским неизвестен. О татаро-монгольском иге все уши прожужжали, нашествие поляков или крестоносцев — пожалуйста, а вот о том, что было Первое еврейское иго и что мы были данниками Иудо-Хазарии до вокняжения Святослава — ни-ни. Хотя об этом говорится в летописях многих народов (см. Л.Гумилёв.Зигзаг истории).
Инородцы-некрофилы, веками занимающие господствующее положение в российской административной иерархии, хотя и были разных национальностей, но равно требовали от «академиков», чтобы те внушали исполнителям одно: святой равноапостольный Великий князь Киевский Владимир Красное Солнышко вовсе не «равич», загнавший русичей в долговую кабалу, но кто-то другой. Он выбрал для подданных пилатоненавистничество (бесталанность) потому, что, дескать, хотел русичам добра, а вовсе не потому, что, как и всякий властитель, был обречён всеми силами делать из подданных легко помыкаемое стадо. Дескать, властитель, но никаких неотъемлемых качеств властителя. Огонь, но не жжёт, вода, но от пламени не отличима. Естественно, «академики» при описании действий Владимира-«внутренника» вместо корректного «пилатоненавистничество» использовали ложно-одурачивающее—«христианство».
А что князь поощрял среди подданных уничтожающее волю пьянство, так не потому, что властитель, а напротив, потому, что он, сама небесная благожелательность, умом понял, что «пити есть веселие Руси» и заповедовал русичам: радоваться. Дескать, именно из-за заботы о личностном начале у русичей и пьяная религия, и порабощающие «внутреннические» «знаки могущества».
На пропаганду веры в исконность для русских пьянства онитратили и тратят грандиозные средства. При этом, естественно, оплёвывают или замалчивают те древнерусские литературные памятники, в которых говорится об исконной трезвости русских. Например, «Велесову книгу». А в «Велесовой книге», среди прочего, сообщается, что древние русичи напитки, испорченные брожением, не пили вовсе — а пили сурью, посвящённый Солнцу молочный напиток ( С.Лесной.Откуда ты, Русь?).
Согласно исследователю «Велесовой книги» С.Лесному, пьянство пришло на Русь от эллинов. Русины, вернее, только их часть — воинские дружины («когорта»?), позарившись на зарубежные шмотки (коренное русское население «когорте», действительно, должно быть чуждо), отправились походом на юг. Грабёж — грех, свойство же греха таково, что он не только воспроизводится в потомках, но и умножается, подминая и другие сферы души. Понятно, военные в походе освоили пьянство. Скажите, как назвать тех лиходеев, которые в привычках уподобились недругам своего народа? Может, совестью нации? Или защитниками отечества? А может, предателями? Точнее, «когортой»?
Что ж, «велесовское» описание появления среди русичей пьяных династий именно среди военных психологически достоверно. Вспомним лето 1941-го — повальные сдачи в плен не отказывавшихся от казённой водки комсомольцев и комиссаров. Смердящие перегаром комсомольцы (перед наступлением полагалось 200 граммов водки), спотыкаясь, с криками «Ура!» добирались до немецких окопов и там без выстрела сдавались. (Немцы часто и не стреляли, зачем расходовать патроны?) Или вспомним пьяное православное воинство, в 1904 году разбегавшееся от японцев с воплями «Кавалерия!» (и это при том, что её у японцев не было). При этом, помнится, негосправославные сибиряки держались. Или вспомним, что нововведения Владимира-«иудо-внутренника» поддержала именно каста дружинников, потомки тех, кто спаивал Русь. А вот на Бородинском поле, в рекрутском войске с повышенным содержанием неугодников,отказ от подносимой властителями-немцами дури был массовым.
Из всего этого следует, что на самом деле пити есть веселие исполнителя. И то, что психоэнергетические начальства тем или иным способом должны народ втравливать в пьянство, — такой же непреложный закон управления, как в природе закон гравитации.
С учётом вышесказанного, насильственное введение Владимиром-«иудо-внутренником» пилатоненавистничества приобретает смысл противоположный от навязываемого училками («академиками») потомственным исполнителям. Разумеется, вождь хотел из русичей сделать послушное стадо, сознательно или бессознательно он выбирал к тому приёмы — не столь важно, хотя, конечно, бессознательно. Исполнитель-вождь времён первого насильственного крещения Руси в пилатоненавистничество — раб преступлений своих предков-«внутренников», невротик (см. «КАТАРСИС-1» и «КАТАРСИС-2»), и иначе поступить с психоэнергетически подмятыми исполнителями просто не мог.
Итак, глубоко закономерно, что вождь ввёл для населения метанации именно пьяную «религию». Непьяную веру властители могут позволить себе только в тех народах, где неугодниковнет, — трезвые исполнители работают всё-таки лучше пьяных.
Но почему выбран был именно «греческий» подвид пилатоненавистничества? Ведь и в «латинском» варианте пьют тоже?
Подтолкнуть любой народ под уклон оскотинивания можно способом далеко не произвольным. Развить наступление проще только на том направлении, где удалось «захватить плацдарм», его же захватывают в наиболее слабом месте обороны. Древние русичи соприкасались со многими народами, но порок пьянства закогтил их через греков. Потому и греческая же религия.
Но есть и ещё подкрепляющие соображения.
Вопрос: властителю-«иудо-внутреннику» что должно было нравиться—«иудо-внутренническое» или «сыновское»?
А именно: чьи храмы — блистающие золотом греческие или более скромные римские, в которых для наведения транса (для проваливания в невроз послушания) предпочитали манипулировать статуями Великой Матери, — должны были понравиться равичу Владимиру?
Как и всякий торчок, златолюбивый равич оригинальным быть не мог.
И не был.
Да, выбор Владимира-«внутренника» был предопределён вкусом предков, а не подвластного народа: красивымему должно было показаться золото.
Так что «торжества православия» русичам-исполнителям было не избежать.И не стоит удивляться, почему ещё триста лет после «крещения Руси» то тут, то там вспыхивали вооружённые восстания против нахрапистых проводников «исконно русского» православия.
Что ж, доставшееся нам, нынешним россиянам, от предков наследство «культурных форм» показывает, что предприятие вождя-«иудо-внутренника» удалось — во всяком случае, в отношении некоторой части населения. Не первое столетие на Руси все знают, как отличить угодного властителям (послушного на всякое зло) от неугодного: если пьянствует — значит, православный, свой, истинный, а не пьянствует — берестяной колпак ему на голове жечь! Об этой укоренившейся методике определения благонадёжности в православной литературе во времена правления немцев Романовых писали открыто: дескать, в истинном обращении мужика из сектантства в православие можно было быть уверенным только если он вновь начинал пьянствовать.
Но, могут возразить, «равичу» должен был понравиться иудаизм и его знаки могущества больше, чем любая другая вера. Почему водкопоилец, за которого и поныне православным предписывается молиться и ежегодно служить особые службы, не выбрал для нас эту форму? Ведь под угрозой меча угодливые подхалимы обр`езались бы по самое куда хочешь, никуда бы не делись — ведь не сбежали же с принудительного пилатоненавистнического крещения!
А по той же причине, почему и аборигенам Хазарии иудаизм навязан не был.
Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что можно отдавать в рост; иноземцу отдавай в рост; а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь, Бог твой, благословил тебя во всём, что делается руками твоими на земле, в которую ты идёшь, чтоб овладеть ею.
…и господствовать будешь над многими народами, а они над тобою не будут господствовать.
Втор. 23:19, 20; 15:6
Извращённое понимание этого текста иудеями-толпарями уже обсуждалось в «КАТАРСИСе-2». Есть понимание Христово (Он, заметьте, не стал ростовщиком, любимый ученик Иоанн тоже), а есть талмудическое, иудейское, обслуживающее их осевой порок.