Михайлов Владимир Дмитриевич. Властелин (Капитан Ульдемир - 3)

   - Так точно. Властелин!
   - Итак, в этом оба подхода равны. Теперь спрашиваю всех: солдат, одержавший победу, отличается от солдата, не одерживавшего ее?
   - Так точшшшш...
   - Что именно - так точш?
   - Победитель! Куда! Лучшшш!
   - В каком же варианте победу одержит большее количество солдат, офицеров, генералов Ассарта?
   Тут, откровенно говоря, генералам стало стыдно (что с ними бывает весьма редко): и в самом деле, как-то погрязли они в маклерстве, стали забывать о том, что они в первую очередь - отцы солдатам, и святой долг их - заботиться о том, чтобы солдат шел умирать не просто, а вприпрыжку, весело чтобы шел, радостно. И вот им об этом напомнили; и хотя это было сделано не со светской вежливостью, а по-воински прямо и откровенно, они на это не обиделись, но окончательно признали Верховного своим братом, военной косточкой. Одобрительно загудели:
   - Да, конечно, тут и думать, выходит, не о чем. Каждый должен быть победителем, до последнего старшины-писаря с вещевого склада, командующего сапогами и штанами солдатскими безразмерными с усиливающей прокладкой на коленях и повыше в середине - везде, где возникает наибольшее трение. "Взрыв", конечно же, а "Рикошет" - тоже план отличный, не зря думали, но его - как-нибудь в другой раз. Не на последнюю войну ведь собираемся, надо полагать, с таким Верховным не то, что какие-то там семнадцать планет завоевать можно, но и - одним словом, что прикажут, то и завоюем, и весь, как говорится, хрен по деревне.
   Так что они приосанились и, глубоко вдохнув, ответили Властелину просто и незамысловато: грянуло солдатское "Ура!", и не просто, а с перекатами. А поскольку было их немало собрано тут, "ура" получилось внушительное и сомнений никаких не вызывающее.
   На что Верховный Главнокомандующий милостиво улыбнулся и приказал:
   - На подготовку, отработку, пополнение личным составом и техникой, доведение запасов до нормы даю три недели. День "Д" назначаю через месяц, а точно будет объявлено в приказе. Свободны.
   Так что и со стороны людей военных, как видим, никаких задержек не возникло. Под умелым руководством... Ну и так далее.
   Четверо сидели в пивной, подперев головы кулаками. Судя по выражению лиц, пиво - а здесь нашлось все-таки и Черное Киторанское - не шло им нынче впрок, не помогало работе мысли. А думать приходилось быстро и решать по возможности точно.
   - Что же будем делать, капитан?
   - Постараемся быть умнее самих себя. Из того немногого, что мы знаем, построить какую-то приемлемую схему. И действовать по ней.
   - Впятером против восемнадцати миров, - пробормотал Питек.
   - Что же, - сказал Уве-Йорген. - Будем действовать своим умом. Как солдаты на поле боя. Нам не привыкать.
   - Вот и начнем. - Капитан поднял толстую кружку, подержал и, не отхлебнув, поставил на стол. - Что мы, по сути, знаем? Установили, кто эмиссар Охранителя. И через какой канал влияет на Властелина. Следовательно, знаем, кто заказывает музыку. Результаты уже ощущаются. Все говорит за то, что Властелин воевать не хотел, но будет. Что выгодно той стороне, чего хочет Охранитель: чтобы Ассарт выиграл войну - или проиграл? Думаю, что Заставе нужен проигрыш.
   - Почему ты так считаешь?
   - Им почему-то мешает Властелин. Иначе на него не покушались бы так упорно. Не удалось устранить его так - теперь пытаются сделать это, нанеся ему поражение в войне.
   - Мастер наверняка понял бы сразу, - проговорил Рука. - Нет связи. А у эмиссара Заставы и связь, и транспортировка...
   - Заманчиво... - признал Ульдемир. - Забрать его канал, перестроить... А для начала установить - где выход...
   - Его надо ловить на муху, - сказал Питек. - Эмиссара. Поймать и загнуть ноги к ушам. Чтобы заговорил.
   - А кто муха?
   Питек пожал плечами.
   - Капитан, наверное. Он от них ушел. Но он им зачем-то нужен, иначе его не стали бы перехватывать. Вот и "надо сейчас его подставить.
   - Спасибо тебе, Питек, - сказал Ульдемир признательно. - Я всегда знал, что ты мне друг.
   - Гнусно, - сказал Уве-Йорген. - И потом, здесь не парламент. Командует капитан. Если пойдет на риск - значит, пойдет. Если нет, мы не имеем права настаивать. Но сразу говорю: я против. И потом, ну загнем ему ноги к ушам. Питек, тебе загнуть - ты заговоришь?
   - Еще как! - сказал Питек.
   - Предашь?
   - Не обижай меня, - сказал Питек. - Так легко обидеть невинное дитя природы.
   - Будешь врать?
   - Само собой.
   - Ну, а он, думаешь, слабей тебя?
   - Хорошо бы, - сказал Питек. - Но думать так нельзя.
   - Разговорить можно всякого, - сказал Гибкая Рука, и глаза его на миг затуманились.
   - Наверное; только мы не в лесу. Играем, по существу, на их поле. И теперь они нас знают.
   - Не доказано...
   - Когда докажут - будет поздно.
   - Думайте, думайте, - сказал Ульдемир. - Муха пусть сидит на запасной позиции. Лучше бы, конечно, найти выход канала, перестроить и воспользоваться без их ведома.
   - Следить за ним можно, - сказал Рука. - Но не долго. А когда именно он беседует с Заставой, нам неизвестно. Может быть, вызов идет оттуда. Вызов он может воспринять в любом месте. Как и каждый из нас, когда вызывает Мастер.
   - Значит, - медленно проговорил Ульдемир, - что-то должно принудить его самого выйти на связь с Заставой. Что именно?
   - Опасность, - сказал Рука.
   - Грозящая ему? Вряд ли. Если он настоящий эмиссар, то у него свобода передвижения с выходом из трех измерений. Уйдет из любой ловушки.
   - Питек прав, - согласился Рыцарь. - Нет, не угроза лично ему. Но опасность, которой подвергаются их планы. Что для него, для их команды сейчас опаснее всего?
   - Потеря выхода на Властелина, - после паузы ответил капитан. - Потому что если мы рассуждаем правильно, то для них самое скверное - потерять контроль над Властелином непосредственно перед началом войны, и тем более - в ее ходе. Если они действительно хотят его поражения, они должны получать сведения обо всех его замыслах.
   - Погодите минутку, - попросил Уве-Йорген. - Все время вертится какая-то мысль, скверное состояние - словно собираешься чихнуть и никак не можешь... Ага, вот! Понял! Знаете, господа, что кажется мне во всей этой неразберихе самым странным?
   Он сделал паузу, но не получил ответа; все ждали продолжения.
   - Такое ощущение, что они спешат. Почему-то очень спешат! Подумайте: ведь все эти покушения были организованы наспех, на живую нитку сметаны иначе уже первое удалось бы... Можно подумать, что они бегут за минутной стрелкой.
   - Ну, пожалуй, похоже на то... А какое значение это имеет для нас?
   - По-моему, это определяет наши действия. Они спешат - значит, мы должны как можно более успешно тормозить...
   - Слишком тяжелый автомобиль, дорогой Рыцарь.
   - Конечно, если даже все мы уляжемся поперек взлетной полосы, это мало чему поможет. Замедлить все то, что происходит, под силу только самым высокопоставленным. Но мы ведь все-таки занимаем не такие уж далекие от них позиции! Гибкая Рука - личный телохранитель самого Властелина, Георгий - тоже, хотя он сейчас и в отлучке; капитан - первый человек у супруги Властелина, Питек - в ее охране...
   - Я в охране, да, - подтвердил Питек. - Если надо ее похитить - я могу. Но если я стану давать ей советы - думаю, что и двух часов не продержусь в ее окружении. Охранник есть охранник - бей и беги... Если кто-то и может влиять на нее, то только капитан.
   - Пока что она сторонится политики, - сказал Ульдемир. - Попробую, конечно, объяснить ей, что к чему. Правда, не уверен, что она будет так уж сочувствовать Изару.
   - Пусть сочувствует Ассарту, - сказал Рыцарь. - Может быть, у нее есть какие-то личные связи с другими мирами? Нам очень нужно было бы знать что сейчас происходит там. Ведь если войну организует Застава, то вряд ли их действия ограничиваются Ассартом; думаю, они наследили по всему скоплению Нагор.
   - Это не только нас интересует, - откликнулся Питек. - Множество народа, в том числе наш Георгий, отправились во все концы.
   - Отправились торговать, - сказал Ульдемир. - Ну и что?
   - Тень всегда рядом, - неожиданно сказал Рука.
   - Ты это к чему?
   - Я - тень Властелина, его щит. Все говорилось при мне. Это купцы по легенде. Да, они будут заключать сделки. Но они разведчики.
   - Это ты давно сказал. Ну и что?
   - Пока не вернулось ни одного. А давно пора бы.
   - Ты хочешь сказать, что ни один разведчик... Но ведь и до них там была, конечно, сеть, разведка не создается за день... Так что же: никаких сигналов, никакого...
   - Ничего. Ни один не вернулся. Ни один не выходил на связь. Эфир молчит. Вот и Георгий тоже.
   - Это плохо, - сказал Питек. - Игра втемную? Не люблю.
   - Ошибаетесь, - проговорил Уве-Йорген. - Потому что тут, можно считать, они уже немножко раскрылись.
   - Объясни.
   - Очень просто. Может провалиться разведчик. Или половина всех разведчиков. Могут смотать одну сеть. Или половину всех сетей, или три четверти. Бывают разные случайности. Но когда молчат все до единого - это уже не теория вероятности. Это - операция. Задуманная, подготовленная и осуществленная операция прикрытия. А если так, то вывод один: есть, что прикрывать на каждой планете. Да, сдается мне, моя интуиция еще работает.
   - Тень Властелина, давай-ка по порядку. Здесь ведь все разрабатывалось при тебе.
   - Рука все помнит. Ассарт выпустит эскадры на исходные рубежи последовательно, чтобы все были готовы начать в одно время - ближе ли, дальше - все равно. Семнадцать одновременных ударов на семнадцать застигнутых врасплох миров с неотмобилизованными армиями и снаряженными по нормам мирного времени флотами. Для этого Ассарт вынужден слать десанты, сильно разбавленные резервистами. Это может сойти с рук при неожиданном и мгновенном ударе. Но если речь пойдет о войне в семнадцати очагах, то Ассарт проиграет ее в лучшем случае на третий день.
   - Разве ассартские генералы не понимают этого?
   - Понимают, отчего же нет. Они - генералы не хуже других. Но приказ дан, и они его выполняют.
   - А как иначе? - сказал Уве-Йорген. - Они - солдаты.
   - Ну, а сам Властелин - он же не дурак!
   - Властелин решил, что История спасет мир. Хотя если мир вечно должны спасать - то экономика, то история, то армия - это неразумный мир. Разумный - инстинктивно не доходит до грани, за которой надо бросать все и вытаскивать себя из ямы.
   - Ну ладно, - сказал Ульдемир. - Говорить об этом можно долго - и без толку. Все равно, наши консультации никому не нужны. И полно своих дел. Вернемся к связи. Итак, нужно поставить Эмиссара перед необходимостью поспешить с выходом на связь. Для этого - создать угрозу его влиянию на Властелина. Потому что если Властелин вдруг выйдет из-под контроля, то он сам, а если с ним что-то случится - то кто-то другой может немедленно переиграть. В конце концов, ни один корабль еще не вышел на исходные.
   - Не исключено, - сказал Уве-Йорген.
   - Как принудить Эмиссара?
   После паузы Питек сказал:
   - Ты знаешь как, Ульдемир.
   Капитан медленно кивнул.
   - Да.
   - Нам придется пойти на это.
   - Убрать девочку, - сказал Уве-Йорген. - На поле боя я бы себе такого не позволил. Но сейчас играется тайная война, в которой нет запрещенных приемов.
   - Убрать?.. - повторил Ульдемир. - Я бы сказал иначе: вывести из игры. Изолировать...
   - Ну, знаешь, - сказал Питек. - Ты преувеличиваешь наши возможности. Не станем бояться страшных слов. Убрать - значит убить. Это очень просто: одно движение. А изолировать - значит не только улучить момент, но и схватить, заставить молчать, транспортировать в надежное место, которое еще надо найти, стеречь днем и ночью, кормить и поить - и при этом постоянно рисковать, что ее найдут, потому что искать станут, и даже с двух сторон сразу - и все труды окажутся попусту. Нет, я за простоту. А ты?
   Уве-Йорген пожал плечами.
   - Я... Если есть серьезная возможность обойтись без крови, то я предпочел бы ее использовать. Но, откровенно говоря, такой возможности пока не вижу. Потому что можно ручаться, что девочка эта находится под охраной - и тоже, не исключено, сразу с двух сторон. Не знаю, какой образ жизни она ведет...
   - Чаще всего - дома, - вставил индеец.
   - Тогда тем более трудно будет подобраться к ней. Никто из нас не вызовет у нее такого прилива доверия, чтобы она позволила... Нет, я не вижу такой возможности.
   - Что же, решено? - спросил Питек.
   - Как скажет капитан.
   Ульдемир ответил не сразу. Он сидел, закрыв глаза пальцами. Потом отнял ладони.
   - Вы правы в оценке положения. Верно, что никого из нас она и близко не подпустит. Ни она, ни тем более ее охрана, о которой она может и не знать. И никому из нас не под силу выманить ее в такое место, где все можно было бы осуществить тихо и аккуратно. Места, в котором можно было бы держать ее хоть какое-то время - пока Эмиссар не засветит свой канал, - у нас тоже нет. Все именно так и обстоит.
   - Ну что же, - сказал Питек. - Черную работу я готов взять на себя.
   - Постой, - сказал Уве-Йорген. - Капитан еще не закончил...
   Ульдемир кивнул, но продолжил не сразу. Он глядел на дверь. В пивную вошли двое, внимательно прошли взглядом по столикам и стойке, на миг останавливая глаза на каждом присутствующем. Ничего не заказав, повернулись и вышли.
   Четверо за столиком переглянулись.
   - Еще несколько минут у нас есть, - проговорил Питек спокойно. - Ты успеешь закончить, капитан.
   - Хорошо. Итак, у нас нет ни возможностей, ни помещения - ничего. Но этот никак не означает, что их нет вообще. Есть и люди - или человек которого она не только подпустит к себе, но к которому даже придет сама если ее позвать. И у этого человека найдется и нужное место, и все остальное...
   - А этот человек захочет работать на нас?
   - В какой-то мере, - сказал капитан, - он будет работать и на себя.
   - Кто это, Ульдемир?
   - Ястра.
   - Браво! - сказал Уве-Йорген. - А она захочет?
   - Дело зашло так далеко, что ее все равно надо включать в игру. Нам не обойтись без ее помощи - быть может, уже сегодня.
   - Время, - сказал Питек. - Пошли!
   Он положил на столик деньги и прижал кружкой. Все встали.
   - Одному придется прикрыть, - предупредил Питек. - Я на этот раз не могу: я проводник. Прикрыть надо так, чтобы никто не понял, куда мы денемся.
   - А куда мы денемся? - спросил Ульдемир.
   - Провалимся сквозь землю.
   - И окажемся - в аду?
   - Наоборот: в Жилище Власти. Так кто же?
   - Не ты и не капитан, - сказал Уве-Йорген. - И не Рука: если он не явится вовремя на свой пост, возникнет беспокойство и все охраны будут усилены. Кто остается?
   - Удачи тебе, пилот, - сказал Ульдемир.
   - Сделай это здесь, - посоветовал Питек. - Мы выскочим, как только они ворвутся - а ты постарайся не позволить им кинуться за нами.
   - Мы не пойдем той дверью, - сказал Рука. - Видите - дверца в углу?
   - Там удобства.
   - А за ними запасной выход - для деликатных ситуаций.
   - Думаешь, его не блокируют?
   - Наверняка. Но полагаю, что сделают это не милые девушки.
   Капитан усмехнулся.
   - Вперед, - сказал он. - Вернее - назад!
   - У тебя что? - спросил Питек.
   - Кинжал, - ответил Уве-Йорген.
   - Возьми мой. Но обязательно отдай потом: это мой любимый.
   Рыцарь усмехнулся:
   - Постараюсь... Счастливого пути!
   - Приятных развлечений, - ответил Питек уже из коридорчика.
   На их уход никто не обратил внимания, потому что именно в это мгновение дверь, выходившая на улицу, распахнулась как от взрыва, и в пивную ворвалась толпа. При виде опустевшего столика, их главарь на миг остановился. Это было очень кстати.
   - Их слишком много, - пробормотал пилот. - Придется нарушить традицию. Одним нарушением больше, одним меньше...
   На него бросились в ту долю секунды, когда кинжалы были уже за поясом, а руки Рыцаря сжимали рукоятки двух фламмеров.
   Сверкнули молнии. Запахло горелым мясом.
   - Это не охота на бекасов, - процедил Рыцарь сквозь зубы. - Но тоже развлекает...
   - Итак, товар будет доставлен в контейнерах к вашему кораблю к восьми часам, если этот срок вас устраивает.
   - О, совершенно.
   - Вы же, со своей стороны, прибыв домой, позаботитесь о немедленной отгрузке закупленной нами техники, не так ли?
   - Разумеется. В тот же час.
   - Не сомневаюсь в этом. Мы прекрасно понимаем, что ваш торговый дом в данном случае выступает в качестве представителя Державы...
   - Откровенно говоря, я и не очень старался скрыть это.
   - Мы это поняли. Следовательно - позвольте поздравить вас с удачной сделкой.
   - Благодарю. Со своей стороны, могу ответить вам тем же.
   И собеседники пожали друг другу руки - торжественно и крепко.
   - В вашем распоряжении еще почти весь день, - проговорил затем хозяин. - Может быть, у вас есть какие-то пожелания? Мы с удовольствием сделаем ваше пребывание на Киторе как можно более приятным...
   - У меня нет никаких особых пожеланий. Разве что - где-нибудь хорошо пообедать и отдохнуть до вечера на лоне природы.
   - Ну что же. Могу вам посоветовать...
   - Простите, я перебью вас. Еще на Ассарте я слышал о воистину прелестном и комфортабельном уголке вашей чудесной планеты - здесь, неподалеку от города...
   - А, я знаю, что вы имеете в виду: парк "Южная звезда". Те, кто рекомендовал его вам, не ошибся. Места настолько красивые и удобные, что там проводятся все межмировые совещания, конференции, встречи... Правда, в таких случаях посторонним попасть туда становится затруднительно.
   - Но сейчас, я надеюсь, там не происходит ничего подобного?
   (Гость кривил душой; по имевшейся у него информации, именно там что-то и должно было произойти. Но он не стал говорить об этом хозяину кабинета. Неведение иногда является благом.)
   - Насколько мне известно, нет.
   Нажав кнопку, хозяин кабинета вызвал секретаря.
   - Устан! Распорядитесь немедленно: во-первых, доставку товара в контейнерах, отправляемого в адрес торгового дома "Штак и товарищи", в торговый космопорт произвести сегодня, начиная с восьми вечера.
   - Это... макулатура, железный и прочий лом?
   Конечно, товар можно было - для спокойствия - назвать и так. На самом деле с Киторы вывозились архивные документы и музейные экспонаты: оружие, костюмы, посуда... Георгий с самого начала предполагал, что с купцами договориться будет куда проще, чем с государственными деятелями. Стоит лишь предложить хорошие условия. Он предложил - и не прогадал. И деловые люди, нимало не афишируя, благодаря своим связям во всех кругах Киторского (как и всякого другого) общества, без особого труда получили желаемое.
   - Да, именно - макулатура и железный лом.
   - Будет сделано.
   - И, во-вторых, - вызовите машину. Господин Шар-Бит намерен пообедать и отдохнуть в "Южной звезде".
   - Прекрасное место, господин Шар-Бит. Машина будет подана через пять минут. Угодно вам, чтобы она ждала вас там?
   - О, нет надобности. Я полагаю, что, когда мне понадобится ехать, я смогу найти машину там, на месте?
   - Вне всякого сомнения.
   - Не хочу быть привязанным к месту. После обеда я имею обыкновение подолгу прогуливаться. Но, так или иначе, к восьми я буду ждать контейнеры в порту.
   Секретарь удалился.
   - Должен сказать, - проговорил хозяин кабинета прежде, чем распрощаться, - в последнее время я не ожидал больше каких-то интересных операций - и вообще, и с Ассартом в особенности. В мирах неспокойно. Уже и сейчас вы подвергаете себя определенным опасностям.
   - Увы, торговля - всегда риск, не в одном, так в другом. У меня тоже были определенные сомнения. Но я решился. Интересно, а что слышали вы?
   Хозяин пожевал губами.
   - Не в моих обычаях пересказывать слухи. И тем не менее... Есть основания полагать, что возникнут какие-то осложнения между мирами. Еще не знаю - зачем, но на Китору прибыли и продолжают прибывать весьма высокопоставленные представители всех миров...
   - Ну, я надеюсь, что если и возникнут осложнения, то не надолго. Но я рассчитываю проделать весь путь и отправить закупленный вами товар еще до того, как... что-либо случится.
   - Я уверен, что так оно и будет. Итак - всего наилучшего...
   "Хорошие дороги, - думал представитель торгового дома Штак. - Хорошие дороги и прекрасные машины. И обед, надо полагать, будет достоин того и другого. И сень деревьев, великолепных деревьев с густой тенью... На межмировую конференцию я, увы, не приглашен. Но необходимо на ней присутствовать, так или иначе. Это может оказаться очень важным. Что-то увидеть, как можно больше услышать и записать. И стартовать еще сегодня, обязательно сегодня - потому что завтра это может уже не получиться. Только бы Властелин не учудил чего-нибудь. Стартую сегодня, если даже товар вообще не прибудет. Торговый дом Штак на планете Нельта, надеюсь, простит мне такое пренебрежение его интересами - тем более что я не уверен, что такая фирма вообще существует, это было бы странно, поскольку я сам ее придумал. Стартую. Если выпустят. Ну а если под каким-то предлогом старта не дадут - значит, дела совсем плохи. И мои собственные, и всего Экипажа, я уже не говорю о мире Ассарта..."
   - Что это? Мы уже приехали?
   - Совершенно верно, господин Шар-Бит. К ресторану - по правой аллее, идти придется совсем немного. Здешние правила запрещают ехать дальше.
   - Это не беда, друг мой. С разумными правилами всегда приятно мириться.
   - Совершенно верно. Прошу извинить - мне сказали, что ждать вас не нужно? Если вы передумали, я готов...
   - Нет-нет, ни в коем случае. Поезжайте и скажите, что я очень благодарен за все...
   Шофер поклонился. Купец Шар-Бит неторопливо двинулся по аллее - отлично одетый, уверенный в себе деловой человек, которого дела на несколько дней занесли в другой мир.
   "Несколько дней в торговых делах - это очень много, - думал он, едва заметно усмехаясь. - Правда, приходится крутиться, чтобы успеть побывать в главных торговых городах, которые, как правило, являются крупными центрами и других отраслей деятельности... Нет, разумеется, на их широких площадях не стоят готовые к старту корабли космических эскадр, в кудрявых парках не располагаются противодесантные батареи. Но города эти набиты информацией. Она - в газетных киосках, в обширных магазинах, на стоянках машин, в вагонах подземки, на городских пляжах, в дорогих ресторанах и дешевых пивных, информация входит в здания и выходит из них, спешит по тротуарам и отдыхает на скамеечках. Все это говорит, даже кричит - надо только понимать язык. Если, например, в отеле, в котором вы остановились - не из очень дорогих, торговцы не расточительны, но и не из самых дешевых: престиж все-таки требует расходов, - если в этом отеле вечером - наплыв, а утром перед ним выстраивается колонна автобусов, очень хороших автобусов для дальней дороги - то достаточно лишь поинтересоваться, не можете ли вы с ними добраться, скажем, до городка Пуш - сто пятьдесят с лишним элов, где завтра начинаются скачки; и достаточно получить в ответ процеженное сквозь зубы "Нет" и тот исполненный множества смыслов взгляд, который нельзя описать, но нельзя ни с чем и спутать: во всей обозримой Вселенной именно таким взглядом военные смотрят на всех остальных мужчин, - этого достаточно, повторяешь ты это еще раз или нет, - достаточно, чтобы заключить, что спешно мобилизуются офицеры резерва; раз такое количество офицеров - значит, войска массированно пополняются. А это, в свою очередь, может означать только одно: мир готовится к схватке, и будет ли его роль в ней ролью атакующего или обороняющегося, но она уже никак не сможет быть ролью мира, застигнутого врасплох. Ты начинаешь думать так в первом же городе, а когда, закончив дела в последнем, едешь за город пообедать и по пути встречаешь три колонны военных машин, - а близ города, из которого ты едешь, находится (как прочирикала тебе певчая птичка) один из военных космопортов планеты, - ты уже более чем уверен: планета готова, и отнюдь не только к обороне. Остается самая малость: донести эту информацию до тех, кто сможет ею воспользоваться. И вот тут..."
   - Благоугодно господину занять этот столик? Или господин предпочтет что-нибудь другое?
   - В тени и поближе к балюстраде. Люблю смотреть на воду. (Скажи это так, чтобы было понятно: не на воду, а на юных купальщиц в ней - чтобы тебя сразу классифицировали определенным образом). Проводите меня вот туда (ленивый жест).
   - Сделайте одолжение!
   Не спеши. Обожди, пока не отодвинут стул. Вот теперь.
   - Прошу...
   - Нет, нет. Я не собираюсь выбирать. Я голоден, накормите меня обедом. Я иностранец и сегодня улетаю. (Что ты иностранец, он понял с первого взгляда, с первого же сказанного тобою слова.) Так накормите же меня так, чтобы память о вашем гостеприимстве сохранилась у меня и в родном мире.
   - С огромным удовольствием. Господин с Лезара?
   - Я? (Естественное возмущение, пригашенное хорошим воспитанием. Клянусь Аполлоном, Мастер все-таки предусматривает все на свете; тонкости интонации вовсе не просто усвоить тому, кто издавна привык к боевому кличу.) Я родился и живу на Нельте (так же промодулировать гордость), хотя, конечно, не раз бывал и на Лезаре (и пусть в воздухе повиснет недосказанное: "и он в подметки не годится моему миру"), - да мало таких мест, где бы я не бывал.
   - Нравится ли господину у нас?
   - У вас очень мило. Да, очень.
   - В таком случае... Осмелюсь предложить такой обед: на закуску - салат из пинейских раков с...
   Какая разница - все равно ты этих блюд не знаешь. Важно кивай, время от времени вопросительно вскидывай взгляд - это естественно, ты иностранец и тонкости местной кухни тебе неведомы. Теперь что-нибудь, чтобы последнее слово осталось за тобой.
   - Только проследите, чтобы не было ничего слишком острого. Здоровье требует внимания, не так ли?
   - В таком случае...
   - Нет-нет, я не на диете, просто предусмотрителен. Скажите, этот ручеек - куда он течет?