Фейст Раймонд. Гнев короля демона

   У Джимми создалось впечатление, что Ливия разозлилась на него за то, что он не попытался заняться с ней любовью во время их преды-дущего свидания. Он был почти уверен, что ее больше возбуждает упущенная возможность его отвергнуть, чем влечение к нему, но эта квегийская леди была так темпераментна, что Джимми не знал, что и думать. В настоящий момент она явно пыталась доказать ему свою любовь, для чего и пустила в ход удары, порой весьма чувствительные, и массу обещаний, что, переспав с Ливией, он никогда не сможет зани-маться любовью с другой женщиной. Джимми, хоть и был в полукома-тозном состоянии, в душе горячо надеялся, что эти ее обещания не сбудутся. Хотя она так скакала по нему вверх и вниз, что он подумал, что ему не избежать тяжких телесных повреждений, в результате кото-рых уже не захочется проверять, права она была или нет.
   - Довольно! - сказал он и попытался сесть, но тут же получил тяжелую затрещину. Слезы брызнули у него из глаз, а Ливия начала срывать с него одежду.
   Где-то по пути он запомнил, что получил серьезные царапины на спине и ягодицах, в другой момент кто-то - видимо, слуга, - выплес-нул на них ковш очень горячей воды, затем ковш холодной. Потом Ливия проделала интересную вещь с пером и крыжовниковым желе.
   Наконец, когда они, утомившись, лежали в объятиях друг друга, она пробормотала, что такого, как он, у нее никогда раньше не было. Джимми никогда не считал себя дамским угодником, потому что хоть он и любил женщин и женское общество, но бабушка, которая умела читать мысли, поведала ему о женщинах много такого, что знают далеко не все мужчи-ны. В течение нескольких лет, стоило ему бросить на миловидную распут-ную девку похотливый взгляд, как бабушка тут же читала ему лекцию об отношениях с женщинами. Не сразу, но со временем он наконец научился смотреть на женщин как на друзей и врагов, точно так же как на мужчин, кроме тех случаев, когда он спал с ними. Тогда они были решительно не похожи на мужчин, за что он был вечно им благодарен.
   Однако таких, как эта, он еще не встречал и не был уверен, что хотел бы встретить снова. Зная, что его опоили, он применил кое-какие методы, которым его научила бабушка, и когда девушка начала его допрашивать, он начал лгать.
   В настоящее время Джимми был уверен, что, пока она и ее отец сравнят свои наблюдения, план, задуманный его дедушкой, уже придет в действие. Он старался не смеяться, потому что все тело у него болело так, что он не мог пошевелиться. Уже проваливаясь в сон, он подумал о том, как обстоят дела у Дэша.
   - Ты просто лживый мешок дерьма, королевская моська, и это - факт. - Моряк посмотрел на Дэша с вызовом.
   Дэш встал, преувеличенно покачиваясь, хотя был не так уж пьян. Он не один год овладевал искусством изображать пьяного, пока не научился играть не хуже любого актера. Хитрость заключалась в том, чтобы взять немного эля или чуточку перца и потереть глаза, чтобы они стали красными. Этому его научил дедушка.
   - Никто не смеет называть меня лжецом! - Он впился взглядом в квегийского моряка. - Сказано тебе, я это видел собственными гла-зами! - Он понизил голос до заговорщического шепота. - И я могу тебе сказать когда и где.
   - Когда и где что? - спросил другой игрок.
   Дэш пришел в портовый кабак, куда он заходил в прошлый свой приезд - где он представился как моряк Королевства, - и присоеди-нился к играющим в пашава. После небольшого выигрыша и небольшо-го проигрыша он начал выигрывать ровно столько, чтобы люди обратили на него внимание.
   Наконец появилась пара местных карточных акул и попросила по-зволения присоединиться к игре. Как Дэш и ожидал, ему начали пред-лагать выпивку в надежде, что его карточное чутье притупится.
   Он пошел им навстречу и потерял достаточно денег, чтобы удер-жать их возле себя, затем отыграл назад достаточно, чтобы их заинте-ресовать. И пока он играл, он говорил:
   - Говорят вам: мой отец приплыл с принцем Никласом и самим Амосом Траском! Он был первым, кто достиг земли по ту сторону Бесконечного Моря.
   - Нет такого места, - насмехался квегийский моряк.
   - Откуда вам знать? - парировал Дэш. - Вам бы только у берега болтаться. Во всей стране ни одного моряка дальнего плавания.
   Этим он добился внимания уже всех посетителей кабака. Несколь-ко человек собрались даже поучить его хорошим манерам, чтобы он не смел оскорблять их родину. Дэш обратился к завоеванной аудитории:
   - Это правда! Почти двадцать лет люди принца Крондорского вели торговлю с аборигенами! Это простые люди, они поклоняются солнцу, и даже их дети носят золотые побрякушки и нянчат кукол, отлитых из золота. Они добывают золото, а принц им за это - стек-лянные бусинки. Я видел золото своими глазами! Это самый большой груз в мире, там хватит золота, чтобы заполнить эту комнату. Больше! Высотой в два человеческих роста. А по ширине - две такие комнаты.
   - Во всем мире не найдется столько золота, - сказал человек, который называл себя Гракусом. Он был искусным игроком, а также, вероятно, мошенником, вором и потенциальным убийцей. Но то, что было нужно Дэшу, было в нем от природы: он был жаден до невероятия.
   - Слушайте, что я вам скажу: когда судно господина Эйвери вернется обратно в Крондор, весь наш флот отправляется к Проливам Мрака. Зачем?
   Послышалось бормотание, несколько человек спросили зачем.
   - Затем, что туда плывет самая большая флотилия сокровищ за всю истории мира, даже сейчас, пока мы здесь лясы точим, она плывет, и на Банапис войдет в Проливы.
   - В Праздник Середины Лета? - спросил Гракус.
   - Шевели мозгами! - сказал Дэш. - Где будут ваши галеры? Где будут все кешийские пираты из Дарбина?
   Один из моряков сказал:
   - Он попал в точку, Гракус. Наши суда будут в порту, и команды будут отмечать праздник. Даже рабам на галерах в этот день полагается по глоточку.
   - Ив Дарбине то же самое, - сказал другой. - Я был в этом порту на Праздник Середины Лета, и если к закату солнца на корабле остался хоть один трезвый, значит, он просто не старался.
   Гракус сказал:
   - Все это, конечно, хорошо и складно, но мне что-то не очень верится.
   Дэш огляделся по сторонам, как будто проверяя, не подглядывает ли кто, хотя трудно было изображать таинственность, когда глаза всех присут-ствовавших в комнате смотрели на него одного. Он полез за пазуху и достал маленький кошелечек, потом вытряхнул содержимое на стол.
   Из кошелечка выпали крохотная свистулька и маленький волчок. "Золото", прошептал Гракус.
   - Я выменял эту свистульку у мальчонки за кусочек меди, - сказал Дэш. - И он был очень доволен. Он никогда раньше не видел медь, а золото там повсюду.
   Волчок и свистулька были отлиты из расплавленных монет, и Джеймс дважды отправлял их на переделку, потому что ювелир никак не мог взять в толк, что предметы должны быть грубо вылепленными. Дэш забрал у Гракуса свистульку.
   - Этот мальчик дал мне за кусочек меди целое жалованье, которое я получаю за рейс. Я видел, что другие люди привозят оттуда столько золота, что можно уволиться и купить богатую ферму. - Он обвел взглядом слушателей. - Если кто-нибудь из вас, парни, бывал в "Яко-ре и Дельфине" в Крондоре, знайте, что Довсон открыл эту гостиницу на золото, которое он выручил, торгуя одеждой с аборигенами. Вернул-ся вонючий, как скунс, потому что три месяца ходил в одном и том же, но вернулся богатым.
   Дэш видел, что он их покорил, и знал, что, даже несмотря на все сомнения, желание верить все же перевесит. На Банапис все пираты Квега, способные плавать, будут торчать в Проливах Мрака.
   Убирая свои безделушки, Дэш решил, что лучше проиграть их в карты, поскольку рассказ, подкрепленный вещественным доказатель-ством, будет убедительнее. К тому же, подумал он, окинув взглядом лица своих партнеров, в случае проигрыша у него будет больше шансов вернуться на корабль живым.
   Пуг сказал:
   - Вы готовы?
   Маркос и Миранда кивнули и взялись за руки.
   Накор простился с Шо Пи и взял за руки Маркоса и Пуга. Пуг и Миранда соединили руки, и круг сомкнулся.
   Пуг произнес заклинание, и вдруг они оказались во внутреннем дворике где-то высоко в горах. Пораженный монах выронил ведро с водой, которое он нес, и уставился на них с разинутым ртом. Пуг посмотрел на него и сказал:
   - Нам нужно встретиться с аббатом.
   Монах, не в силах произнести ни слова, молча кивнул и убежал. Они ждали, а из окон монастыря на них таращились монахи.
   Маркос сказал:
   - Видимо, ты знаешь, что делаешь?
   - Сотрудничество между магами и клерикалами встречается ред-ко, но в прошлом это случалось, - сказал Пуг.
   Они стояли во внутреннем дворе Ишапианского аббатства в Сарте, в горах к северу от Крондора. Пуг бывал здесь раньше и познакомился с нынешним аббатом, который был тогда простым священником.
   Через несколько мгновений к ним подошел седовласый человек лет семидесяти на вид, такого же роста, как Пуг. Рядом с ним шел монах помоложе, с военным молотом и щитом в руках. Когда аббат прибли-зился настолько, чтобы узнать Пуга, тот окликнул его:
   - Привет, Доминик. Давно не виделись.
   Аббат Сарта кивнул:
   - Почти тридцать лет. - Поглядев на товарищей Пуга, он сказал: - Похоже, это не просто визит вежливости. - Доминик повернулся к мона-ху. - Спрячь свое оружие, брат Михаил. Никакой угрозы нет.
   Когда воинственный монах отошел в сторонку, Доминик сказал:
   - Ты уязвил его самолюбие, Пуг. Вы прошли сквозь защиту, как будто ее там не было.
   Пуг улыбнулся.
   - А ее и не было. Скажи ему, чтобы он поставил защиту в горе под библиотекой. Мы проникли через пол.
   Доминик улыбнулся.
   - Я ему скажу. Не угодно ли подняться ко мне, чтобы позавтра-кать и заодно объяснить мне, что все это значит?
   Маркос сказал:
   - Нам нужны ваши знания, аббат. И мы не можем говорить об этом здесь.
   Аббат сказал:
   - А вы?..
   - Доминик, это - Маркос Черный, - сказал Пуг.
   Если на Доминика и произвело впечатление это имя, он не подал виду.
   - Ваша слава вас опережает.
   - Я - Накор, а это - Миранда.
   Доминик поклонился.
   - Это аббатство, возможно, самое безопасное место в Мидкемии - если мы установим защиту под библиотекой, - сказал он с улыбкой.
   Пуг сказал:
   - Для того, что мы должны обсудить, в Мидкемии нет безопасно-го места.
   - Ты предлагаешь перенестись в другой мир, куда ты меня брал много лет назад?
   - Точно, - сказал Пуг. - Только на сей раз пытать тебя не будут.
   - Уже хорошо. - Он посмотрел на Пуга. - Ты не изменился, но я уже не тот. Я - старик, в моем возрасте нужна убедительная причина для того, чтобы оставить этот мир.
   Пуг обдумал свой ответ.
   - Нам нужно поговорить о вашей сокровенной тайне.
   Глаза Доминика сузились.
   - Если вам надо что-то из меня выудить, скажите прямо, что вам известно.
   Маркос сказал:
   - Мы знаем правду о Семиконечной Звезде и Кресте внутри нее. Мы знаем, что пятая звезда мертва, и шестая тоже, - он понизил голос, - а седьмая звезда не мертва.
   Доминик на мгновение застыл на месте, затем обернулся к прохо-дившему мимо монаху.
   - Я пойду с этими людьми. Сообщите брату Григорию, что в мое отсутствие он будет за старшего. Еще попросите его послать запечатан-ный сундук, который стоит у меня в кабинете. Высокому Отцу в наш храм в Рилланоне. - Монах наклонил голову и поспешил выполнять приказ аббата.
   - Пойдемте, - сказал Доминик, и они встали в круг.
   Пуг сказал:
   - Маркос, у меня есть сила, но нет знания.
   - У меня есть и то, и другое, - ответил Маркос. - Следуйте за мной.
   Вдруг они исчезли, и их окружила такая пустота, что ее можно было потрогать.
   Пуг услышал мысли Миранды.
   - Когда я впервые вошла в Зал Миров, я спросила Болдара Кровавого, что бывает, когда ступаешь в пустоту.
   Мысли Пуга были серыми и тусклыми:
   - Это пустота между мирами. Здесь ничего нет.
   - Кое-что здесь есть, - послышались мысли Маркоса. - Нет во вселенной такого места, где не было бы ничего живого. Те, кто проходит сквозь пустоту, этого не понимают, но есть существа, которые в ней живут.
   - Очаровательно, - прозвучали мысли Накора, и в этом слове чувствовалось его волнение.
   Неожиданно они оказались в звездном ночном небе, в пузыре воз-духа, теплоты и тяготения посреди абсолютной черноты. Под ними в пустоте был виден город, который Пуг никогда не чаял увидеть вновь.
   - Вечный Город, - сказал он.
   - Какая непривычная красота, - сказал Накор. Пуг поглядел на изаланца и увидел, что глаза его широко раскрыты от удивления.
   - Что есть, то есть, - сказал Пуг.
   Симметрия города была неуловимо смещена, так что приковывала к себе взгляд, но что именно привлекало внимание, сказать было невоз-можно. Башни и минареты, казавшиеся слишком тонкими, чтобы дер-жать свой собственный вес, высились на фоне исключительного неба Города. Арки, которые были на мили выше самой высокой крыши Крон-дора, занимали свободное пространство между зданиями.
   Они неслись вниз, хотя не ощущали ничего - из органов чувств работало только зрение.
   - Кто это построил? - спросила Миранда.
   - Никто, - сказал Маркос. - По крайней мере никто из этой действительности.
   - Что ты имеешь в виду, отец?
   Маркос пожал плечами.
   - Это место уже было здесь, когда возникла наша вселенная. Пуг, Томас и я были свидетелями рождения того, что мы называем нашей действительностью. Это место уже было здесь.
   - Творение более ранней действительности? - предположил Накор.
   - Может быть, - сказал Маркос. - А может, просто место, которое есть, потому что должно быть.
   Доминик все молчал, но теперь спросил:
   - Для чего нам это странное и непостижимое место, Пуг?
   Пуг сказал:
   - Возможно, что это единственное место, где можно свободно говорить и не стать жертвой того, кто стоит за всеми бедами и разруше-ниями, обрушившимися на наш мир.
   Они летели над огромным квадратом, во много раз больше Крондо-ра, где плитки размером с город меняли цвет, образуя завораживающие узоры. Коснувшись поверхности улицы, они увидели, как улицы, со-ставляющие квадрат, повторяют узор.
   Миранда сказала:
   - Это город. В нем есть здания, которые кажутся домами, и все же в нем нет жизни.
   - Зря ты так думаешь, дочь, - сказал Маркос. - Тот фонтан может быть просто украшением, а может оказаться, что это форма жизни, столь чуждая нашему пониманию, что мы никогда не сможем войти с ней в контакт.
   - Что, если город сам по себе - форма жизни? - спросил Накор.
   - Возможно.
   Доминик сказал:
   - Зачем боги создали такое место?
   - Это смотря о каких богах мы говорим, - сказал Маркос. Светило клонилось к заливу пустоты, на пышную зеленую лужай-ку, окруженную ухоженными кустами и деревьями. Потом оно исчезло.
   - Это, возможно, самый далекий уголок действительности, - сказал Маркос. -Сад.
   Пуг сказал:
   - Теперь мы можем поговорить, но сначала я должен еще кое-что сделать.
   - Что именно? - спросила Миранда.
   Но Пуг уже закрыл глаза и бормотал заклинание. Все присутству-ющие почувствовали, как вокруг Пуга собирается чудесная энергия, потом она вдруг исчезла, и он открыл глаза.
   Миранда, прищурившись, посмотрела на него.
   - Это же сильнейшее блокирующее заклинание. Почему мы должны защищаться от чужих ушей в этом отдаленном уголке действительности?
   - Все прояснится в свое время, - ответил Пуг. Он посмотрел на аббата. Пора начинать.
   - Что ты знаешь? - спросил аббат.
   - Правду, - ответил Пуг. - Ишап мертв.
   Доминик кивнул.
   - Еще со времен Войны Хаоса.
   Миранда сказала:
   - Ишап, Тот, Кто Всех Выше? Величайший из Всех Богов мертв?
   Пуг сказал:
   - Я объясню. Почти сорок лет назад какая-то неизвестная сила пыталась уничтожить святыню ишапиан, волшебный драгоценный ка-мень, известный как Слеза Богов.
   Доминик кивнул:
   - Об этом мало кто знает. Только принц Арута, несколько из его доверенных советников и Пуг знали о покушении.
   - Чтобы понять всю важность этой попытки, вы должны кое-что знать о природе богов и их роли в жизни Мидкемии.
   Маркос сказал:
   - Доминик, объясни Миранде и Накору.
   Доминик оглянулся и, приметив поблизости скамью, сказал:
   - С вашего позволения, я присяду.
   Они пошли за ним. Старый аббат сел, Накор и Миранда устрои-лись у него в ногах, а Пуг с Маркосом остались стоять. Доминик сказал:
   - Во время Войны Хаоса в Мидкемии возник новый порядок. Перед Войной Хаоса основные силы созидания и разрушения находи-лись в тесной связи; этим силам поклонялись валхеру. У них были Ратар и Митар - Она, Кто Есть Порядок, и Он, Кто Есть Хаос, Два Слепых Бога Начала. Но своими набегами на небеса валхеру невольно вносили изменения в мироустройство. Каждое их посещение нового цар-ства, каждое присоединение нового царства к тому, в котором они роди-лись, создавало рябь в потоке времени и изменяло устройство вселенной. Война Хаоса перевернула все в космическом масштабе, поскольку все-ленные стремились приобрести более законченный, яснее очерченный вид, чем раньше, и в результате возникли боги.
   Доминик обвел взглядом лица слушателей.
   - Каждый мир в космосе, каждая планета и звезда во множестве вселенных разделяет общую собственность: существующую на разных уровнях энергию. Многие из этих миров дали этой энергии форму со-знания, другие сформировали из нее то, что мы называем магией. На некоторых нет никакой жизни в нашем понимании, а на других - изобилие видов. В конце каждый мир достигнет своего уровня.
   Накора все это живо заинтересовало.
   - Но ведь они все связаны, правильно?
   Доминик сказал:
   - По большому счету - да, и в этом заключается суть вопроса. Когда появились боги, они себя каким-то образом упорядочили, но об этом мы могли только догадываться. Но со временем они приобрели свойства, которые выявили их природу. Главным образом это существа органическо-го происхождения, если энергию или разум можно назвать органическими, то есть существа без сознания в нашем понимании этого слова.
   Маркос кивнул:
   - Я это знаю наверняка.
   Доминик продолжал.
   - Было семь существ, которые полностью отвечали за порядок в Мидкемии. Люди дали им имена, хотя, что они сами о себе думают, нам понять не дано. Это были Абрем-Сев, Кузнец Действий; Ев-Дем, Работающий Внутри; Графф, Ткач Желании; и Хельбинор, Трезвенник. Это - четыре высших бога, - сказал Доминик, - которые пережили Войну Хаоса, когда восстали низшие боги и валхеру в последний раз прилетели под небо Мидкемии.
   - Из-за чего началась Война Хаоса? - спросил Накор. - Что заставило низших богов восстать против высших?
   - Никто не знает, - сказал Доминик. - Человечество здесь было еще молодо, оно сбежало в Мидкемию из других миров, посколь-ку по всем вселенным бушевали валхеру.
   - Безумный Бог, - сказал Маркос.
   Накор спросил:
   - Кто он?
   - Неназываемый, - сказал Пуг. - И поэтому мы здесь.
   Миранда сказала:
   - Вы сказали, что было семь больших существ, а назвали только четырех.
   Доминик кивнул.
   - Сначала их было семь. Я назвал четверых Строителей, а были еще трое других. Арх-Индар, Самоотверженная, Богиня Добра, кото-рая дала начало всему созидательному и положительному в этом мире. Мы считаем, что она пожертвовала собой, чтобы навсегда изгнать Не-называемого из Мидкемии.
   - Ну а кто такой Ишап? - спросила Миранда.
   - Он был самым могущественным из Великих Богов, - сказал Доминик. - Он был Уравнителем, Связующим Звеном, и его главной задачей было управлять всеми остальными Богами.
   - А кто же этот седьмой Бог, так называемый Неназываемый? - спросила Миранда.
   Пуг сказал:
   - Налар.
   Последовала небольшая пауза, после которой Пуг сказал:
   - Обошлось.
   - Что обошлось? - спросила Миранда.
   Доминик ответил за Пуга:
   - Налара не называют по имени, потому что стоит произнести это слово, как можно стать орудием в его руках. Он был изгнан остальными четырьмя Великими Богами, чтобы установилось равновесие, а мы тру-димся изо всех сил, пытаясь вернуть к жизни Ишапа.
   - Так, значит, вы целыми днями молитесь, чтобы воскресить Ве-личайшего из всех Великих Богов? - уточнила Миранда.
   -Да.
   - Вы не пробовали подсчитать, сколько времени на это потребуется?
   - Столетия, - сказал Маркос. - Возможно, даже тысячелетия. Наши жизни- это всего лишь мгновения в жизни вселенной.
   Доминик вздохнул:
   - Да, это правда. Поэтому те, кто поклоняется Ишапу, это доб-ровольные хранители Знания. Водар-Хоспур, Бог Знания, тоже пал во время Войны Хаоса, и мы пытаемся своими силами вернуть вселенной прежний порядок.
   - Это немыслимо, - сказала Миранда.
   - Я понимаю, - сказал Пуг. - Так, значит, все, что я пережил: Война Провала, Великое Восстание, постоянные нападения пантатиан, все, что касается попыток валхеру вырваться на свободу, - это просто происки сумасшедшего?
   - Налара? - переспросила Миранда.
   - Чего он добьется, если разрушит этот мир? - спросил Накор.
   - Вы не понимаете природы богов, - сказал Доминик. - Чело-веку ее не понять. В его природе творить то, что люди называют злом. Он - воплощение разрушительных сил, так же как Арх-Индар - воплощение созидательных. Разрушать, рвать в клочья и разбивать жизнь на мельчайшие частицы такая же часть природы Налара, как и природы Митара, древнего Бога Хаоса. Но в большей степени, ибо Митар не был разумен. У Налара же есть разум, есть сознание. Более того - самоуверенность. Пока остальные Управляющие Боги были живы, все находилось в равновесии. Стремление к разрушению и злодеяниям сдер-живались его собственным разумом и силами Ишапа, Арх-Индара и четверых Строителей. Но во время Войны Хаоса Налар сошел с ума.
   Пуг сказал:
   - Иными словами, Войну Хаоса можно назвать Временем Гнева Безумного Бога.
   - А может быть, - сказал Накор, - это безумие и породило Войну Хаоса?
   - Этого никто никогда не узнает, - сказал Доминик. Оглядев по очереди своих собеседников, он добавил: - Даже столь могущественное собрание по сравнению с силой, о которой идет речь, просто мелюзга.
   - Мы всего лишь пламя свечи в сравнении с звездой, - добавил Маркос.
   - Что такое лишенный жизни мир для бессмертного бога? - сказал Доминик. Жизнь настойчива, и рано или поздно она вернется в Мидке-мию, восстав из нашего праха или же перекочевав с других планет, а до тех пор Налар сумеет освободиться из заточения, поскольку другие боги ослаб-нут. Низшие боги, вероятно, погибнут вместе с планетой - они всего лишь посредники между живыми существами и высшими богами, - а высшие боги потеряют значительную часть своей силы.
   - Почему же остальные боги не уничтожили Налара? - спросила Миранда.
   - Они не могли этого сделать, - объяснил Доминик. - Он слишком могуч.
   - Слишком могуч? - Миранда присела на корточки.
   - Да, - ответил Доминик. - Энтропия - та сила, которой владеет Налар, самая могучая сила во вселенной. Без Арх-Индара или Ишапа Строители не могли его уничтожить. Они могли только упрятать его подальше. Он замурован под огромной горой, размером с Мидкемию, на планете величиной с наше солнце в самой удаленной от нас вселенной, и тем не менее он настолько силен, что даже оттуда способен влиять на умы своих слуг.
   - Те, кто ему служит, - вмешался Пуг, - могут и сами не знать, чью волю исполняют. Они действуют, не задавая себе вопросов, зачем это надо.
   - Остальные боги передали нашему ордену Слезу Богов, - ска-зал Доминик. Вот почему у нас есть хоть какая-то сила. Все клери-кальные чудеса - это услышанные молитвы, но после смерти Ишапа некому их услышать.
   - Короче, каждые сто лет в горной пещере рождается этот драго-ценный камень, - сказал Пуг, - и оттуда его переправляют в Рилла-нон, где помещают в раку Храма Ишапа.
   Доминик сказал:
   - Это делается для того, чтобы мы могли творить чудеса и добрые деяния и побуждать людей молиться Ишапу, чтобы он вернулся и вос-становил равновесие.
   - Но до тех пор, - сказал Маркос, - нам придется решить одну задачу.
   - Можно сказать и так, - проговорила Миранда, - а можно и по-другому: валхеру, демоны, войны и разрушения вызваны волей Безумного Бога, который так силен, что все высшие и низшие боги вместе не могут его уничтожить, и теперь наш черед встретиться с ним на поле брани?
   Маркос пробормотал:
   - Ну, что-то в этом роде.
   Миранда так и застыла на месте, не зная, что сказать.
   ГЛАВА 10 ПОСВЯЩЕНИЕ
   Миранда зевнула.
   После того как первоначальное потрясение от величины вставшей перед ними задачи постепенно прошло, ее одолела скука. Маркос, Пуг и Доминик решили не покидать Сад Вечного Города, пока не выработают хоть какой-нибудь план.
   Они часами говорили об одном и том же, во всяком случае, Миран-да дважды за это время успела проголодаться и один раз вздремнуть. Единственным человеком, который полностью погрузился в свои мыс-ли, был Накор.
   Маленький человечек с задумчивым видом сидел на скамье. Ми-ранда приблизилась к нему с корзинкой груш.
   - Хотите грушу? - спросила она.
   Он усмехнулся и взял одну.
   - Мой фокус с апельсинами иногда еще получается. Хотите апель-синчик?
   - Благодарю вас, может быть, в другой раз, - сказала она. - Но как же он у вас получается?
   - Я не знаю, - сказал он с задумчивой улыбкой. - Возможно, материи, которой я манипулирую, все равно, где я нахожусь.
   - Но мы нигде.
   - Нет, - не согласился Накор. - Мы где-то, только сами не имеем ни малейшего представления о том, где именно.