Sonew Sonew. Писания про Юного мага

Обычно эту еду никто никогда не греет. Ее даже не разворачивают. Иначе кто бы ее покупал, такую гадость! Но сейчас нужно было напомнить кое-кому о своем существовании. А то, ишь, нос воротит, будто первый раз видит! А ведь сколько бессонных ночей пришлось просидеть с ним рядом, сколько масла было потрачено на растирания, сколько тряпок перепорчено! И кормить приходилось с ложечки, тепленьким, жиденьким. Все боялись - не выживет, не оклемается! Злые языки советовали заранее заказывать сапоги или шлем у мастера-кожевенника. Но ничего, все обошлось! Вон, какой здоровенный вымахал оглоед! И морду, главное, воротить вздумал от своей спасительницы!

Сонечка тщательно размешала омерзительно пахнущую жижу в котелке и решительно двинулась вглубь пещеры. Оттуда навстречу ей уже раздавалось нетерпеливое фырканье.

- Разнюхал! - усмехнулась гномишка. - Уже слюнки пускаешь? Ну уж, с ложки я тебя больше кормить не собираюсь. На-ка! - и с этими словами она поставила котелок на пол перед скрытым темнотой существом.

Впрочем, темнота не была препятствием ни для гномки, ни для обитателя пещеры. В ней оба отлично различали нерезкие тепловые контуры фигур друг друга. Ярким пятном выделялся котелок с горячим варевом.

- Не обожги язык, - проворчала Сонечка, прекрасно понимая, насколько это бессмысленное предупреждение.

В ответ ей из темноты вылетела тонкая струйка огня, расплескавшись по стене далеко в стороне от гномки.

- Ну-ну, - вздохнула та, присаживаясь на корточки. - Не торопись, никто не отнимет.

Котелок подпрыгивал на полу, глухо брякая по камням в такт движениям огромного языка. Когда еда, а вместе с ней и часть жуткого запаха, исчезли, язык этот очень осторожно коснулся свешенных с колен рук гномки. Та привычно потеребила жесткие ноздри, не переставая изумляться размерам зверя.

- Большой, большой мальчик! - в голосе Сонечки звучала гордость и грусть. Во-первых, она очень скучала по своему питомцу. Хотя у нее и не было возможности вырастить и обучить его так, как положено воспитывать боевых драконов, они провели вместе почти полтора года, и искренне привязались друг к другу. Во-всяком случае, Сонечке всегда казалось, что умное существо согласилось признать своими хозяевами других людей только в угоду первой своей хозяйке и спасительнице.

А во-вторых, она собиралась сделать нечто, сильно отягощавшее ее совесть. Но у нее не было выбора.

- Ветер, пойдем гулять? - Сонечка понятия не имела, что входит в курс тренировки боевых драконов. Вдруг его научили игнорировать приказы посторонних. Была бы дудка… впрочем, какая дудка, целая труба!

- Где твоя труба, хотела бы я знать? - спросила Сонечка у ластившегося к ней гиганта. Ничего у нее не получится. Нужно было твердо осознать это в тот день, когда Дзак увез малыша, только-только начинавшего приобретать голенастые очертания страйдера, из Сердца Гор.

Нет, еще в тот зимний вечер, когда тот угрюмый «пахарь» ввалился в госпиталь, требуя немедленно исцелить его от обморожения, словно ученики жрецов были магами высшей категории.

Некоторые из наемных добытчиков не окончательно теряли свой разум от бесконечного тупого труда. У них кое-как хватало смекалки выгодно торговать разными полезными штуками, или осваивать какое-либо еще выгодное занятие. Например, разведение волчат и дракончиков. Раз за разом, с тем же безразличным упорством, что их собратья проявляли в исстреблении монстров ради богатой добычи, эти гномы проходили экзаменовку у звероводов и получали в собственность детенышей волков и драконов. Которых старались повыгоднее перепродать тем, кому было неохота обучаться различным премудростям, выполнять задания, да еще сдавать экзамен. Относились они к зверятам как к товару, часто даже не приучая их ни к какой кличке. Нет, конечно, «пахари» не были жестоки, не издевались над мелкими тварюшками и не морили их голодом. Но это были для них просто безликие предметы торга.

Поэтому никого не удивило, когда после всех хлопот по его излечению, после более менее умело накрученных на ноги «пахаря» бинтов с целебной мазью, тот принялся проверять свой ценный товар. Одну за другой он вынимал из заплечного мешка упаковки драконьей еды и разноцветные дудочки. Каждому появившемуся на свист дудки драконышу гном совал брикет корма и деловито осматривал крылышки и чешую не так давно вылупившихся ящеров.

Точно так же один за другим драконыши исчезали по его сигналу. Сонечка сперва от скуки помогала ученикам жрецов, с которыми, на правах старожилки госпиталя, у нее были довольно независимые отношения. Но потом уже не могла оторваться от созерцания череды прелестных чешуйчатых малышей, возникавших в просторном холле. Перед ней появлялись дракончики ветра, звездные и сумеречные. Всего у «пахаря» было, наверное, около десятка малышей, предназначенных для продажи на ближайшей ярмарке.

Сонечка попыталась поговорить о них с обмотанным бинтами гномом, но тот был немногословен, как все ему подобные, к тому же недомогание сделало его еще менее дружелюбным. Он покосился на гномишку без всякого интереса и мрачно мотнул головой, что могло означать и «Вали отсюда!», и «Заткнись!». Менее всего этот жест напоминал приветствие или одобрение.

Но Сонечка была просто не силах уйти. Она оставила попытки завести беседу, и просто молча любовалась дракончиками.

Ученики жрецов сперва тоже поглазели вместе с ней, но потом разбрелись по госпиталю: у них у всех было достаточно дел даже на спокойном ночном дежурстве. Если палаты не заполнялись больными, часы учебы все равно заполнялись приготовлением лекарств, мытьем пузырьков, полов и рабочих столов, стиркой бинтов и постельного белья, сбором хвои для отвара.

«Пахарь» высвистел очередного дракончика и досадливо крякнул. Звереныш вывалился из пустоты плашмя, разбросав по доскам обмякшие крылышки. Гном потеребил его заскорузлыми пальцами. Малыш приподнял голову и пискнул жалобно. Было очевидно, что он тяжело болен или ранен. Сонечка сжалась от жалости. Ей было очевидно, что хозяин не будет убиваться о смерти питомца. Только о потере денег, за которые мог его продать.

- Его лечить нужно! - не выдержала она слабых стонов существа.

- Хм… - неопределенно отозвался гном. - А кожевенник далеко ли тут живет?

Сонечка похолодела. Конечно, естественное желание восполнить упущенную выгоду подсказывает гному, что из шкурки дракончика можно будет сделать хотя бы пару рукавиц. Но существо на полу было еще живо. Неужели сейчас все закончится самым гадким образом?

- Да он уж неделю как уехал на ярмарку, - с самым уверенным видом соврала гномишка, не отрывая взгляда от дракончика.

- Вот невезуха, - голос пахаря выражал досаду, впрочем, изрядно разбавленную безразличием.

- Можно я его попробую полечить? - умоляюще попросила гномишка, не надеясь на положительный ответ. Пока дракончик стоит хоть одну медяшку, из рук его «пахарь» не выпустит. Впрочем…

- Или я могу купить его… - Сонечка приняла как можно более независимый вид. Чему-чему, а

умению торговаться гномов учить практически не требовалось.

- Две сотни, - привычно брякнул «пахарь». Столько стоил здоровенький дракончик на ярмарке.

- Пфе! - выразила презрение Сонечка. - Шкурка-то стоит не больше десятки, а на что он еще сейчас годится! Того гляди окочурится!

- Ты же его вылечить собралась, - «пахарь» тоже не уступал. - Значит, будет у тебя здоровый дракон.

- Вылечу-то или нет - неизвестно, а вот на лекарства потратиться придется - раз. Два - он у тебя мелкий какой-то и ободранный, так что если сдохнет, то и шкурки приличной не получится. Одиннадцать монет, так уж и быть.

- Все равно, на пару перчаток хватит, а это верные полсотни.

- Перчатки в дырках? Кто его у тебя так погрыз? - отпарировала Сонечка.

- Никто не погрыз. Он из сугроба меня тащил, об камни ободрался, - равнодушно ответил «пахарь».

Гномишке стоило огромных усилий, чтобы не кинуться на туповатого наемника с чем-нибудь очень тяжелым. Этот малыш тащил тяжеленного пузатого амбала, не жалея себя в слепой преданности хозяину, а теперь вот-вот погибнет под безразличным взглядом этого тупицы!

- Ну, вот видишь, - не дрогнув сказала гномишка, - Ободрался! Шкура получится драная. Так что не больше двенадцати аденок.

- Зато драконья, крепкая. Хоть на заплатки ее пусти - сносу не будет, - упорно покачал головой «пахарь». - пятнадцать, или я ему сам шею сверну и продам на мясо.

У Сонечки было всего двенадцать монет, так что свой лимит торговлишки она уже исчерпала. Но дракончик так слабо попискивал, пригревшись у ноги «пахаря», что сердце гномишки разрывалось. Ударив с вымогателем по рукам, Сонечка понеслась одалживаться. Ученики жрецов да разные больные в госпитале - не самые денежные гномы, да и в принципе мало кто держал в Сердце гор крупные капиталы. Тут все были свои.

Но три монеты гномишка все-таки наскребла. Дракончик покосился на перешедшую к ней в руки дудочку и из последних сил вильнул толстеньким хвостиком, будто показывая: «Я вижу, теперь ты моя хозяйка.». После чего его лапки и культяпые крылышки окончательно обмякли, и малыш впал в тяжелое забытье.

И потянулись долгие недели выхаживания детеныша. Сухие брикеты, да еще целиком, малыш есть не мог. Сонечка варила ему похлебку в сарайчике за госпиталем, потому что после первой ее попытки сделать это на кухне, госпиталь пришлось проветривать несколько часов, а зима стояла морозная. Там, в сарайчике, Сонечка ловко сложила небольшую печку-каменку, на плоской поверхности которой с одинаковым успехом грелся котелок и теплолюбивый питомец. Как оказалось, драконы вообще не получали ожогов - ни от огня, ни от кипятка, ни от раскаленного металла.

А вот снег и мороз жалили нежную сухую кожу гораздо сильнее. У маленького Ветра - так назвала питомца гномишка - были отморожены кончики крыльев, лапки и хвост. Чешуйки осыпались, обнажая розовую кожицу, которая страшно зудела. Приходилось натягивать малышу на все четыре лапы кожаные мешочки, чтобы он не раздирал сам себя коготками до крови. Целебные мази и пихтовое масло уходили на смазывание Ветра с ног до головы огромными банками. Но ученики жрецов, особенно самые близкие подруги Сонечки - Илис и Тоина, тоже прониклись жалостью к невезучему дракончику. Они помогали готовить лекарства и держать во время процедур неслуха, норовившего выскользнуть из рук хозяйки или спешно вылакать едкое масло, пока никто не видит.

Его бывший хозяин вскоре покинул город, даже не поинтересовавшись судьбой проданного товара. Сделка совершена, а любопытство - одно из первых качеств, которые теряют «пахари»-наемники.

Через несколько недель стало ясно, что опасность потерять дракончика миновала. Илис все еще беспокоилась насчет его чешуи и крыльев. Покрытый сморщенными розовыми пятнами, Ветер больше походил на экзотическую собачку, чем на дракончика. Но, наконец, перепонка на крыльях начала восстанавливаться и первые, еще прозрачные чешуйки проклюнулись на голой кожице.

Только через пару месяцев у Сонечки появилась возможность взяться за настоящее воспитание малыша. Она беспокоилась, что дракончик вырастет неуправляемым, поскольку его баловал весь госпиталь и половина ее знакомых в городе. Но Ветер слушался хозяйку беспрекословно. Он мог возиться с детьми на улице, выклянчивать лакомый кусочек на кухне, гонять по полу шуршащие обертки от своего корма, но стоило Сонечке вполголоса произнести его кличку на другом конце здания, как драконыш, важно переваливаясь с боку на бок, торопился к ней.

Ветер любил охотиться на мелких зверюшек, вроде элпи или крыс возле складов, и делал это очень ловко. Но более серьезная охота откладывалась. В горах лежал глубокий снег, до сих пор вызывавший у малыша безотчетный ужас. Да и Сонечка была пока что не таким опытным охотником, чтобы составлять малышу компанию. Какое-то время они перебивались случайными келтирами у ворот или летучими мышами в шахтах, но потом эту пародию на охоту увидел Дзак…

Сонечка никогда не испытывала робости перед суровым, немногословным темным эльфом. Ее приветливая натура окрашивала его самые мрачные гримасы и грозные взгляды в радостные тона: друг не может быть плохим или злым. А Дзак и Кселла приходили в Сердце гор как друзья.

Но в тот вечер Дзак был по-настоящему сердит. Он сурово пояснил гномишке, что дракончик, каким бы забавным и милым не выглядел он сейчас, рано или поздно превратится в огромного хищного зверя. И если этот зверь будет есть у всех подряд из рук, гоняться за элпи и пугаться сугробов, очень может быть, что как-то раз он не вернется домой после встречи со своим по-настоящему натасканным, боевым сородичем. Или, что гораздо хуже, попадет в руки врагов и будет использован против хозяйки и ее друзей. Он может даже привести врагов в Сердце гор - лишь потому, что одна мягкосердечная гномка воспитывает его как котенка.

Он даже начал пояснять ей, каким образом зачаровывают драконов, дабы они начали слушаться новых хозяев, но махнул рукой. Сонечка и так стояла, низко опустив голову. Эльф развернулся и отправился в Храм, где обычно останавливались гости из Гильдии Магов.

Наутро Сонечка привела Ветра к Храму сама. Ей было очевидно, что оставляя дракончика при себе, она делала только хуже для него. В последний раз натерев его маслом для блеска, гномишка надела на своего любимца крепкую мифрильную цепочку со слабеньким оберегом, который сделала Илис специально для Ветра. Гномки надеялись, что он хоть немного убережет малыша от зловредных чар неизвестных врагов.

Когда Дзак вышел на крыльцо, Сонечка порывисто обняла дракончика за шею и решительно протянула эльфу дудочку - знак хозяина. Ветер смотрел на происходящее очень внимательно. Он видел, конечно, что его любимая хозяйка расстроена, но не чуял ни обидчиков, ни опасности. И сам он сегодня еще не натворил ничего запретного: не залезал в котел с супом, не выкатывал из очага вечный уголь прямо на деревянные половицы, не грыз чужих сапог и не пытался мужественно одолеть голема-подметальщика в коридоре госпиталя. Поэтому малышу было очевидно, что происходит что-то необычное.

Больше всего Сонечка опасалась, что Дзак откажется взять Ветра. Или посоветует продать его. Или скажет, что отдаст дракончика на воспитание кому-то еще. Все-таки у мага было много трудных и опасных дел, о которых Сонечка могла только догадываться - по его усталому виду, по обрывкам случайно долетавших разговоров с Илис и Кселлой. Но лицо эльфа неожиданно смягчилось. Он присел на корточки перед мордочкой Ветра и положил свою тонкую руку на его шипастую голову. Дракончик довольно заурчал. Кселла, вышедшая следом за Дзаком на крыльцо, тихо засмеялась.

- Ну, что, берем новичка в команду? - спросил у нее Дзак, тоже улыбаясь. Сонечка с облегчением прижала кулачишки к груди. Все хорошо, Ветерок будет у друзей, и они не обидят его. Он вырастет правильным боевым драконом, никаким не котенком, и Дзак еще будет гордиться их общим питомцем.

С тех пор минуло уже лет десять. Сонечка виделась с Ветром нечасто, но порой именно он доставлял Дзака и Кселлу - или кого-то одного из них - в Сердце гор. Дракончик, потом страйдер, а потом молодой вивер по-прежнему с радостью признавал свою спасительницу, даже без дудки в руках или приказа Дзака. Он неизменно норовил облизать ее ладошки и выклянчивал вкусненькое. Самым большим лакомством для этого здоровенного лентяя оставалась та самая похлебка, сваренная из сухого корма. Один ее запах уже заставлял его пытаться запищать от восторга - хотя голосок дракона давно уже больше напоминал рев боевых труб, чем писк. И Сонечка, конечно же, не жалела сил на приготовление варева. А заодно испытанию подвергались и носы окружающих, особенно если ветер дул от сарайчика в сторону жилья.

Хорошо, что тут, в каменистых холмах Адена, на многие мили нет никаких поселений. Кроме Гильдии магов, конечно. Но здание из темного дерева сейчас пустует. Сонечка обошла в нем каждый закоулок, держа в руке толстый конверт - послание от Илис к Кселле. Ее оправдание, в случае чего.

Когда Илис получила магический кристалл от неизвестного одноглазого гнома, назвавшегося при этом Далком, она сразу позвала Сонечку. Во-первых, Сонечка была с Клайдом в той реальности, во-вторых, разъезжая по Адену и Элмору с поручениями от банка - и от Гильдии магов заодно - гномишка перезнакомилась со множеством народа.

Но одноглазого черноволосого гнома Сонечка не знала. Она только заверила Илис, что он ни капли не похож на Далка, каким он был в том сне. Но ему явно пытались придать сходство с той ипостасью Клайда.

Точно так же они не сумели расшифровать и само послание. Одно было ясно - оно от Клайда с компанией, и с ними случилось что-то неприятное. Внимательно осмотрев кристалл, Илис с большой уверенностью заявила, что его уже несколько раз просматривали: желтый цвет был не таким ярким, как у свежей записи, и грани слегка поцарапаны. Встревожило гномок и упоминание об убитом драконе - это означало, что враги, кем бы они ни были, обладают силами, явно превосходящими возможности троих магов: Клайда, Сэйта и Вивиан.

Илис, как старшая, приняла решение отправить Кселле магическое сообщение из Храма, надеясь, что благословение богини поможет письму скорее достигнуть цели. Но Сонечка не могла сидеть и ждать, когда друзья явно просили о помощи.

Жрица пыталась отвлечь ее. Сперва она усадила Сонечку записывать все, что говорил незнакомый гном, на бумагу. Кристалл с каждым прослушиванием воссоздавал картинку все слабее, и до Кселлы послание могло просто не дотянуть. Поэтому жрица велела Сонечке тщательно записать не только слова, но и жесты гнома, описать его самого и место, где он находится. Правда, кроме костра - или очага - за спиной говорящего было трудно что-либо разглядеть.

Когда это было сделано, Сонечка снова заметалась по Храму в беспокойстве. Тоина несколько раз прибегала из малышатни, но и она не сумела успокоить подругу.

- Ну послушай! - втемяшивала она ей терпеливым тоном, как упрямому ребенку. - Если там дело дошло до дракона, что ты можешь сделать? Оторвать ему хвост?

- Да-да… - невпопад отвечала Сонечка.

Она отправила несколько коротеньких посланий своим знакомым торговцам в разных городах, и теперь с тревогой ждала ответов. Это ведь только кажется, что в толпе никто не обращает внимания на отдельных прохожих. Всегда найдутся любопытные, наблюдательные и просто встречавшиеся когда-то тебе на пути личности. А уж гном знакомого гнома отличает даже в толпе «пахарей» и магических болванов.

Пришедшие ответы не успокоили гномку. Кузьму видели в Гиране с Марусенькой, потом, через несколько недель он объявился в Орене, одинокий и настороженный. Вел себя будто впервые попавший в город рудокоп. Ненавязчиво расспрашивал о каких-то засадах на тракте и скупал еду, стараясь не привлекать к себе внимания. Может быть, ему удалось обмануть вражеские глаза, но глаза сородичей-торговцев, вечно ревниво следящие за конкурентами, перехитрить не вышло. Все лоточники в Орене запомнили гнома, который в течении трех дней скупил помаленьку целую гору провизии, передвигаясь от лавки к лавке. А особо наблюдательный помощник кузнеца, который и написал Сонечке об этом, даже отметил, что гном этот пытался сделать вид, что мешок у него не тяжелый, а сам еле-еле перебрался через канаву на выезде из города.

Ни Марусеньки, ни Клайда, ни прочих друзей в Орене не видели. А про черноволосого одноглазого гнома знали только, что разбойники на дорогах спрашивают у всех о нем, видать крепко он им насолил.

Впрочем, Илис с Тоиной уже переворошили кучу разных храмовых записей и с уверенностью заявляли, что гном на кристалле наверняка был загримирован. Потому что никаких черноволосых-одноглазых наемников нигде не упоминалось. А ведь по скрупулезным амбарным книгам гномов можно было узнать, чем кто из них болел в детстве, какие отметки получал, к каким профессиям имел склонность и где расположены чьи-то приметные шрамы и родинки.

Итак, Кузьма находился в Орене, закупал еду на большую компанию. Это значило, что остальные тоже где-то там. И дракон… и вельможа на охоте. И брат ученика - с ума можно сойти! А эта Кселла опять где-то носится! Сонечка не находила себе места.

И вот, выслушав в очередной раз увещевания Тоины насчет бессмысленного противостояния каким-то драконам, Сонечка вдруг сообразила, что нужно делать. Она упаковала свои запасы кристаллов, деньги и котелок. Запечатала свое описание таинственного послания в большой пакет, украсила его печатью Храма. Потом присоединилась к обозу с рыбой, медленно ползущему по мостам и тоннелям на юг, к городу орков.

Если подруги-жрицы и заметили, в каком направлении она отправилась, то возле Хранителя Врат в столице орков ее след должен был потеряться. Но, чтобы ее не перехватили на половине пути к Гильдии магов, Сонечка не пожалела денег на небольшой крюк. Телепортировашись пару раз, она отошла с дороги в дикие холмы и там использовала Свиток Перемещения, когда-то подаренный ей Кселлой. В результате, гномишка оказалась прямо в главном зале Гильдии.

Обойдя пустое и сумрачное здание, она нисколько не огорчилась. Было очевидно, что Кселлы тут нет, иначе волшебница давно бы отозвалась на отчаянный призыв жриц. Сонечка положила пакет с письмом на видное место в комнате Кселлы, где еще слабо ощущался ее знакомый запах. Пусть никто потом не говорит, что она действовала необдуманно или сгоряча. Она обдумывала, ждала, вот, даже письмо принесла. Только никто не поторопился на помощь, вот и пришлось…

Гномишка прислушалась. Нет, показалось. Это ветер шумел в ущельях, порой завывая на разные голоса. Ветер-дракон наелся и теперь наслаждался почесыванием нежных местечек под мощной челюстью и над глазами. Его ворчание стало тише, но огненный глаз косился на гномишку игриво, совсем не сонно. Но ей требовалось кое-что помимо его дружелюбия. Неужели она так сильно ошибалась?

- Где твоя труба, Ветер? - снова проговорила гномишка, разумеется, не ожидая ответа. Может статься, эта самая труба канула в Бездну вместе с Дзаком, и Ветер теперь не подчиняется никому.

Вивер привстал, копнул задней лапой кучу шлака, служившую ему вместо подстилки. От кучи шло ровное тепло - среди шлака поблескивали мелкие вечные угольки, согревавшие дракона в холодные ночи. Сонечка вздохнула. Она ни за что не сообразила бы сделать такое ложе для Ветра! Натаскала бы ему соломы или веток, но никак не шлака с углем! Прав был Дзак - она воспитала бы вивера как котенка!

Небо светлело. Так или иначе, нужно было что-то делать. Эта часть ее плана провалилась. Ну ничего, зато повидались с Ветерком, может быть, попрощались. Теперь нужно торопиться - отсюда до ближайшего города два дня пешком, а чтобы использовать Свиток Перемещения, нужно отойти за вон те холмы, а то занесет в другую сторону. Сонечка припомнила карту с зонами телепортации. Что-то там Кселла поясняла про эти зоны? Кажется, что общие телепорты перекрываются зонами гильдий и замков, поэтому в замках ставится магическая защита от чужих… Не важно! Просто есть два вида Свитков - простые и личные. Простые переносят в соответствии с картой, а личные - в то место, где их создали. Отличный способ собирать войско. Или гостей на большой праздник…

Гномишка потрепала дракона по вытянутой хищной морде. Ей было жалко расставаться с ним, и жалко отказываться от своего первого плана, но время поджимало.

- Пока, Ветер! - махнула она рукой. - Слушайся тут Кселлу. Я потом еще приду…

Ветер жалобно вздохнул, взметнув с пола пещеры мелкие камешки и пыль. Сонечка закашлялась, протирая глаза, а когда открыла их, перед ней возникла блестящая труба - знак хозяина боевого дракона. Трубу очень довольный собой Ветер осторожно зажимал в зубах. Гномишка радостно взвизгнула:

- Ой, какой же ты у меня умничка! - и принялась спешно проверять летную упряжь. Как ни хотелось ей отказаться от тяжелой платформы с поручнями, ничего другого в пещере просто не было. Никаких седел, как у страйдеров, никаких ремней, за которые можно было бы просто держаться. Только эта здоровенная бандура. Впрочем, уловив, что его обожаемая хозяйка в затруднении, Ветер привычным движением скользнул под прикрепленную на крюках к потолку пещеры платформу. Сонечке оставалось только затянуть и защелкнуть ремни на шее, груди и животе дракона. После чего Ветер аккуратно приподнялся, снимая сооружение с крюков, и двинулся к выходу из пещеры. На ходу он забавно косился на гномишку. «Мы идем гулять? Ты не передумала?» - читалось у него на морде.

- Жалко, что ты разговаривать не умеешь, - вздохнула Сонечка. - Дзак прав, я ничего не понимаю в воспитании драконов. Я даже не знаю, умеешь ли ты находить чей-либо запах.

Она подтянулась и взобралась на платформу. Пристегнула пояс и усмехнулась: явно гномская работа. Да что там работа, никто кроме гнома не мог бы и придумать столь удобное для полета и боя крепление. Пряжки позволяли свободно перемещаться по платформе, и в то же время скользящая петля мгновенно зятягивалась, если оглушенный всадник начинал падать, или порыв ветра грозил сдуть его. Легко раненый же мог оставаться на спине у дракона в полуподвешенном положении, продолжая контролировать полет. Более того, Сонечка обнаружила, что можно поднять пол платформы повыше, приспосабливая его к гномскому росту. Ветер терпеливо сносил все ее манипуляции, ожидая команды на взлет. Сонечка смутно помнила, что взлететь прямо с земли вивер не может, но не знала, почему. Кажется, крылья может переломать или что-то подобное.