Страница:
государстве, в синдикате, в партии - наносит непоправимые удары делу
культуры и просвещения. Там, где убеждения предписываются сверху, как
военная команда, учитель теряет духовную личность и не может внушать ни
детям, ни взрослым уважения и доверия к своей проповеди. Так обстоит сейчас
дело не только в фашистских странах, но и в СССР. Экономические основы,
созданные Октябрьской революцией, еще, к счастью, не разрушены окончательно.
Но политический режим уже полностью получил тоталитарный характер. Советская
бюрократия, изнасиловавшая революцию, хочет, чтобы народ считал ее
непогрешимой. Эту задачу: обманывать народ по примеру попов она возлагает на
учителя. Чтобы задушить в нем голос критики, она вводит тоталитарный режим в
профессиональном союзе учителей. Поставленные во главе союзов полицейские
чиновники поднимают бешеную кампанию клеветы и травли против всякого
критически мыслящего учителя, как против контрреволюционера, "троцкиста" и
"фашиста". Кто не сдается, того душит ГПУ. Мало этого. Советская бюрократия
стремится распространить тот же режим на весь свет. Она имеет во всех
странах своих агентов, которые пытаются насадить тоталитарный режим внутри
профессиональных союзов других стран. Такова самая страшная опасность,
угрожающая делу революции и культуры, особенно в молодых и отсталых странах,
где население и без того слишком привыкло подчиняться феодальной, церковной
и империалистической команде.
Наиболее горячее пожелание, которое я могу высказать, состоит в том,
чтобы мексиканское учительство не допустило в своем профсоюзе тоталитарного
режима с его свитой лжи, клеветы, травли и удушения критической мысли.
Только честная, лояльная, идейная борьба может обеспечить выработку твердых
продуманных убеждений. Только вооруженное такими убеждениями учительство
способно завоевать незыблемый авторитет и выполнить свою высокую
историческую миссию.
Л.Троцкий
Пацкуаро162
10 июля 1938 г.
Вчера мои друзья сообщили из Парижа в Нью-Йорк по телефону об
исчезновении Рудольфа Клемента163, немецкого эмигранта в Париже. Клемент,
бывший гамбургский студент, состоял в течение двух лет на Принкипо и во
Франции моим секретарем. Это образованный молодой человек 28 лет, свободно
владеющий несколькими языками. Он продолжал оказывать мне из Парижа большое
содействие в моей литературной работе. Так же, как Эрвин Вольф164, мой
бывший чехословацкий секретарь, Клемент принимал активное участие в
разоблачении московских судебных подлогов и тем вызвал ожесточенную
ненависть к себе со стороны ГПУ.
Парижские друзья сообщают, что они получили от Клемента из Перпиньяна
копию его письма, адресованного мне. Я этого письма еще не получил. Но из
предшествующих писем Клемента явно видно, что он не собирался никуда
уезжать. Парижские друзья предполагают, что Клемент похищен ГПУ, так же, как
в свое время Эрвин Вольф. Если это так, то вполне возможно, что ГПУ увезло
его насильственно в Испанию для кровавой расправы. Я колебался, передавать
ли эти сведения печати до окончательной проверки. Но так как каждый
упущенный час может грозить гибелью моему молодому другу, то я считаю своим
долгом уже сейчас опубликовать полученные мною сведения.
Л.Троцкий
18 июля 1938 г.
Койоакан
Революционная партия не может не опираться на молодежь. Можно даже
сказать, что революционный характер партии проверяется прежде всего ее
способностью привлекать под свое знамя рабочую молодежь. Основные качества
социалистической молодежи - я имею в виду настоящую молодежь, а не
двадцатилетних стариков - состоят в готовности целиком и беззаветно отдавать
себя делу социализма. Без героического самоотвержения, мужества,
решительности история вообще не движется вперед.
Но одного самоотвержения мало. Нужно ясное понимание путей развития и
методов действия. Это дается только теорией и живым опытом. Самый горячий
энтузиазм остывает и выдыхается, если не находит своевременной опоры в ясном
понимании законов исторического развития. Сколько раз приходилось наблюдать,
как молодые энтузиасты, набив себе шишки на лбу, становились мудрыми
оппортунистами, как разочарованные ультралевые оказывались через короткий
срок консервативными бюрократами, подобно тому, как остепенившиеся
браконьеры превращаются нередко в отличных жандармов. Накопить знания и опыт
и в то же время не растерять боевого духа, революционного самоотвержения,
готовности идти до конца - такова задача воспитания и самовоспитания
революционной молодежи.
Революционная непримиримость - драгоценное качество, когда она
направлена против оппортунистического приспособления к буржуазии, против
теоретической половинчатости и дряблой выжидательности всякого рода
бюрократических и салонных социалистов и коммунистов типа Браудера, Нормана
Томаса, Ловстона и тому подобных. Но "непримиримость" превращается в свою
противоположность, когда она служит сектантам и путаникам платоническим
утешением за их неспособность связаться с массами.
Верность идейному знамени есть необходимое и основное качество
подлинного революционера. Но горе тому, у кого эта "верность" превращается в
доктринерское упрямство, в повторение готовых, раз навсегда заученных
формул, без уменья прислушиваться к жизни и откликаться на ее требования.
Подлинная марксистская политика означает проведение идей пролетарской
революции во все более широкие массы, через вечно изменяющиеся, всегда новые
и часто неожиданные сочетания исторических условий.
Главным врагом внутри пролетариата остается, разумеется, оппортунизм,
особенно его наиболее порочная и злокачественная форма - сталинизм, этот
сифилис рабочего движения. Но для успешной борьбы с оппортунизмом необходимо
разделаться с пороками сектантства, доктринерства и фразерства в собственных
рядах. История Четвертого Интернационала, в том числе и в Соединенных
Штатах, дала нам на этот счет немало уроков: надо уметь понять их и
воспользоваться ими. Древние греки выводили пьяных илотов166, чтобы
отвратить свою молодежь от алкоголя. Все эти Олеры, Филды, Вареекены и К
являются илотами сектантства, которые выделывают свои прыжки и гримасы как
бы со специальной целью: отвадить нашу молодежь от бесплодного и
надоедливого сектантства.
Остается пожелать, чтоб ближайшая конференция Лиги стала новым
значительным этапом на пути накопления политического опыта на гранитной
основе марксистской программы. Только при этом условии будет обеспечена
судьба того великого исторического движения, одним из передовых отрядов
которого является Лига молодежи.
Л.Троцкий
18 июля 1938 г.
Койоакан
За 18 месяцев моего пребывания в этой гостеприимной стране я оказался
повинен в целом ряде грозных заговоров.
Несколько месяцев тому назад г-н Толедано на митингах заявлял, что я
готовлю всеобщую стачку против правительства г[енера]ла Карденаса. Не больше
и не меньше!
Вождь коммунистической партии (его зовут, кажется, Лаборде) заявил на
публичной манифестации, что я состою в фашистском заговоре с генералами
Седильо167 и... Виллареалем168.
На следующий день каждый из господ обвинителей отбрасывал свое
собственное обвинение, как окурок папиросы, забывал о нем сам и переходил к
новым измышлениям.
Сейчас в порядке дня поставлена моя каникулярная поездка в Паскаро,
Хикилпан, Гвадалахару и Морелию. Теперь меня обвиняют не в подготовке
всеобщей стачки и фашистского переворота, а в... путешествии по Мексике,
проживании в отелях, встречах и разговорах с мексиканскими гражданами. Да,
все эти преступления я действительно совершил! Прибавлю, я их совершил с
большим удовольствием.
Со стороны различных слоев населения: рабочих, учителей, военных,
артистов, государственных и муниципальных властей - я не встречал ничего,
кроме внимания и гостеприимства, которые вообще так ярко характеризуют
мексиканцев. В Паскаро несколько учителей, явившихся к Диего Ривера и ко мне
по собственной инициативе, беседовали со мной о положении в СССР, и в
частности о народном образовании. Я излагал им те же взгляды, какие не раз
высказывал в своих книгах и статьях. Чтобы обеспечить необходимую точность
изложения, я дал им письменное заявление, которое при сем прилагаю169. Ни
один из этих учителей, насколько знаю, не считал и не называл себя
"троцкистом".
В Хикилпане, Гвадалахаре и Морелии у меня таких встреч, к сожалению, не
было, так как в каждом из этих пунктов я провел лишь несколько часов.
В Гвадалахаре операционным полем моего "заговора" были
правительственный дворец, университет и сиротский дом, где я рассматривал
фрески Ороско170. Ко мне подходили многие лица, чтобы попросить автограф или
просто пожать руку. Некоторых я шутя спрашивал, как и учителей в Паскаро:
"Вы не боитесь приближаться к контрреволюционеру и фашисту?" На это я
получал почти неизменный ответ: "Ни один разумный человек этому не верит".
Незачем говорить, что этот ответ доставлял мне большое нравственное
удовлетворение.
Что касается моей конспирации с д-ром Атлем171, то я могу лишь сказать,
что я впервые узнал его имя из последних "разоблачений". Я никогда не
встречался с д-ром Атлем и не имею чести знать его.
Не сомневаюсь, что и это мое заявление, заключающее в себе опровержение
нового фальшивого доноса, будет истолковано доносчиками, как "вмешательство
во внутреннюю жизнь Мексики". Но этот прием никого не обманет. Я дал
определенное обязательство правительству этой страны, т. е. правительству
генерала Карденаса, а не правительству Ломбардо Толедано. Никто мне не
говорил, что на г-на Толедано возложено наблюдение за моим поведением. Я
никогда не обязывался молчать по поводу клеветы и клеветников. Я сохраняю за
собой право, как в своем доме, так и во время поездок, дышать мексиканским
воздухом, встречаться с гражданами этой страны, вступать с ними в беседу,
посещать памятники искусства и в тех случаях, когда я нахожу это нужным,
клеймить гласно и по имени тех "демократов", "социалистов" и
"революционеров", которые - о, позор! - взяли на себя поручение добиться
путем лжи и клеветы моей выдачи в руки ГПУ.
Л.Троцкий
19 июля 1938 г.
Койоакан
Не будет преувеличением сказать, что никогда еще человеческой культуре
не угрожало столько опасностей, как ныне. Вандалы при помощи своих
варварских, т. е. очень скудных, средств, разрушали античную культуру в
одном уголке Европы. Ныне вся мировая культура, объединенная единством
исторической судьбы, поставлена под удар со стороны реакционных сил,
вооруженных всей новейшей техникой. Мы имеем в виду не только надвигающуюся
войну. Уже сейчас, в мирное время, положение науки и искусства стало
совершенно невыносимым.
Мы ни на минуту, разумеется, не солидаризируемся со столь популярным
ныне лозунгом "ни фашизма, ни коммунизма", который отвечает природе
консервативного и запуганного филистера, цепляющегося за остатки
"демократического" прошлого. Подлинное искусство, т. е. такое, которое не
удовлетворяется перепевами готовых образцов, а стремится дать выражение
внутренним запросам современного человека и человечества, не может не быть
революционным, т. е. не стремиться к полной и радикальной перестройке
общества, чтобы освободить из цепей духовное творчество и дать возможность
всему человечеству подняться на те высоты, которых в прошлом достигали
только одинокие гении. Мы признаем вместе с тем, что путь к новой культуре
может проложить только социальная революция. Если мы отвергаем тем не менее
какую бы то ни было солидарность с правящим ныне в СССР слоем, то именно
потому, что в наших глазах он является не представителем коммунизма, а его
вероломным и наиболее опасным врагом.
Мы признаем, разумеется, за революционным государством право оборонять
себя от прогрессивной буржуазной реакции173 также и в том случае, когда она
прикрывается знаменем науки или искусства. Но между этими вынужденными и
временными мерами революционной самообороны и между претензией командовать
умственным творчеством общества пролегает пропасть. Если для развития
материальных производительных сил революция вынуждена учредить
социалистический режим централизованного плана, то для умственного
творчества она должна с самого начала установить и обеспечить анархический
режим индивидуальной свободы. Никакой власти, никакого принуждения, ни
малейших следов командования! Отдельные ассоциации ученых и коллективы
артистов, работающих над выполнением неведомых дотоле грандиозных задач
могут возникать и развивать плодотворную работу только на основе свободного
творческого содружества, без малейшего принуждения извне.
Из всего сказанного ясно вытекает, что, отстаивая свободу творчества,
мы отнюдь не проповедуем политического индифферентизма и далеки от мысли
воскрешать так называемое "чистое" искусство, которое обычно служит грязным
целям реакции. Нет, мы слишком высокого мнения о функции искусства, чтоб
отказывать ему во влиянии на общество. Высшей задачей искусства в нашу эпоху
мы считаем его сознательное и активное участие в подготовке революции.
Однако художник может служить освободительной борьбе только в том случае,
если он субъективно проникся ее социальным и индивидуальным содержанием,
если он впитал ее смысл и пафос в свои нервы и свободно ищет для своего
внутреннего мира художественное воплощение.
Цель настоящего воззвания - найти почву для объединения революционных
работников искусства для борьбы за революцию методами искусства и для защиты
самого искусства от узурпаторов революции. Мы глубоко убеждены, что
объединение на этой почве возможно для представителей далеко расходящихся
эстетических, философских и политических школ. Марксисты могут идти здесь
рука об руку с анархистами, при условии, что те и другие непримиримо
порывают с реакционной полицейщиной, представлена ли она Иосифом Сталиным
или его вассалом Гарсия Оливером.
Многие тысячи одиноких мыслителей и артистов, голос которых заглушается
отвратительной трескотней милитаризованных фальсификаторов, рассеяны по
всему миру. Сотни маленьких местных журналов пытаются сгруппировать вокруг
себя молодые силы, которые ищут новых путей, а не субсидий. Всякую
прогрессивную тенденцию в искусстве фашизм клеймит как вырождение. Всякое
свободное творчество сталинисты объявляют фашизмом. Независимое
революционное искусство должно сплотиться для борьбы с реакционной травлей и
заявить во всеуслышание свои права на существование. Такова цель той
Международной федерации независимого революционного искусства, которую мы
считаем необходимым создать.
Мы никому не собираемся навязывать отдельные мысли этого воззвания,
которое мы сами рассматриваем лишь как первый шаг на новом пути. Всех
деятелей искусства, всех друзей и защитников его, которые признают основную
цель настоящего воззвания, мы просим немедленно откликнуться. Мы обращаемся
с тем же призывом ко всем существующим независимым изданиям левого крыла,
которые готовы принять участие в создании Международной федерации и в
обсуждении ее задач и методов действия.
Начав с международной переклички путем печати и переписки, мы перейдем
к небольшим съездам областного и национального масштаба. На следующем этапе
нам удастся созвать мировой конгресс, который положит официальное основание
Международной Федерации.
За свободное искусство для революции!
За революцию для освобождения искусства!
Подписи ___________
Адреса для сношений:174
25 июля 1938 г.
В издании "Харпер" вышел на днях том в 422 страницы, заключавший в себе
подробно мотивированный приговор Международной комиссии в Нью-Йорке по
поводу обвинений, выдвинутых против Льва Троцкого и его сына Льва Седова.
Книга носит название "Невиновны", которое резюмирует сущность вынесенного
комиссией приговора.
Ввиду того, что "друзья" и агенты ГПУ сделали во всех странах все, что
могли, для того, чтобы подорвать или скомпрометировать работу Международной
комиссии, я позволяю себе обратить внимание общественного мнения в Мексике
на тот отзыв, который дала о приговоре одна из самых больших в мире газет
"Нью-Йорк Гералд Трибюн": [...]175
Никто, надеемся, не отважится утверждать, что "Гералд Трибюн" является
"троцкистским" органом. Наоборот, во всех политических вопросах "Гералд
Трибюн" неизменно защищала политику Сталина от нашей критики. Тем более
решающее значение имеет тот вывод, к которому пришла газета на основании
работ комиссии под председательством д-ра Дьюи. Мировое общественное мнение
уже сбросило с глаз повязку, и никому не удастся повязать ее вновь.
Л.Троцкий
31 июля 1938 г.
1. Фашизм является самой зверской и отвратительной формой империализма.
Но это вовсе не значит, что трудящиеся классы и угнетенные народы должны
мириться с империализмом, когда он надевает на себя демократическую маску.
Латиноамериканские народы не хотят попасть под команду японского,
итальянского или германского империализма. Но это вовсе не значит, что
Мексика может терпеть контроль британского или североамериканского
империализма над своими естественными богатствами или над своей национальной
политикой. Трудящиеся классы и отсталые народы не хотят быть задушены ни
фашистским, ни "демократическим" палачом.
2. Япония пытается превратить Китай в колонию. Италия и Германия
протягивают руку к французским и британским колониям. В этом смысле они
являются "агрессорами". Но это вовсе не значит, что трудящиеся классы и
угнетенные народы призваны защищать колониальные владения Франции,
Великобритании, Голландии, Бельгии и проч. Задача подлинных революционеров
состоит в том, чтобы ликвидировать колониальные рабовладельческие режимы.
Наш лозунг: право всех наций на самоопределение - не на словах, а на деле,
полное и действительное освобождение всех колоний!
3. Будущее человечества неразрывно связано с судьбой Индии, Китая,
Индокитая, Латинской Америки и Африки. Активное сочувствие, дружба и
поддержка подлинных революционеров, социалистов, честных демократов
полностью на стороне этих народов, составляющих большинство человечества, а
не на стороне их угнетателей, под какими бы политическими масками они ни
выступали. Кто активно или хотя бы пассивно поддерживает колониальный режим
под предлогом защиты собственной "демократии", тот злейший враг трудящихся
классов и угнетенных народов. С тем нам не по пути!
4. Мы всей душой с испанским народом в его борьбе против фашизма. Но
элементарным условием победы испанской революции является изгнание ГПУ из
республиканской Испании и беспрепятственное развитие революционной
инициативы испанских рабочих и крестьян. Только таким образом массы
испанского народа могут быть снова мобилизованы против внутренних и внешних
фашистов; только таким образом из-под ног Франко будет вырвана социальная и
военная почва.
5. Для отсталых стран путь сопротивления фашизму есть прежде всего путь
революционной борьбы за национальную независимость и за радикальное
преобразование аграрных отношений. Без аграрной революции нет ни
национальной независимости, ни спасения от фашизма. Кто препятствует
экспроприации земельных владений и естественных богатств в интересах
крестьян и всего народа, тот содействует фашизму. Общих фраз о дружбе и
демократии мало. Надо занять ясную позицию: с магнатами капитала и с их
показной "демократией" - или с подлинной демократией рабочих, крестьян и
угнетенных народов.
6. Тот мексиканский социалист или демократ, который способен верить
"пацифизму" блока сталинской бюрократии и империалистической демократии, в
лучшем случае отличается политической слепотой. Господа же вроде Ломбардо
Толедано, которые стремятся подчинить рабочий класс Мексики блоку ГПУ и
империалистических пацифистов, являются прямыми изменниками не только по
отношению к классовым интересам мексиканского пролетариата, но и по
отношению к национальным интересам мексиканского народа.
Если Мексика даст себя увлечь на путь политики Ломбардо Толедано, т. е.
добровольно превратится в разменную монету между Кремлем и Белым домом, то
это будет означать гибель не только мексиканской демократии, но и
национальной независимости страны.
7. Мексиканский народ не может и не хочет допустить перенесения на свою
почву испанских методов - не только методов Франко, но и методов Сталина.
Рука об руку с сотнями миллионов угнетенных цветных рас, рука об руку с
сотнями миллионов трудящихся в империалистических странах, рабочие и
крестьяне Мексики будут бороться за мир, свободу, независимость и
процветание своей страны, как и за счастье всего человечества.
[Л.Д.Троцкий]
[Июль 1938 г.]
Чтобы отдать себе ясный отчет в значении Конгресса против войны и
фашизма176, необходимо исходить из следующих обстоятельств:
1. Конгресс организован ГПУ по заданию Сталина, в его дипломатических
целях. Участники Конгресса делятся на шесть групп: а) секретные агенты
Кремля, в том числе наиболее ответственные агенты ГПУ; б) члены различных
вспомогательных организаций Коминтерна, молодежи и проч.; в) либеральные и
радикальные интеллигенты, чиновники профессиональных союзов и проч.,
получающие прямые или косвенные подачки Москвы; г) агенты "демократических"
правительств; д) тайные агенты фашистских правительств; е) всякого рода
дилетанты, пацифистские дамы, искатели и искательницы популярности и проч.
Решающую роль играет, разумеется, первая группа. Вторая группа подчинена
первой на началах военной дисциплины. Третья группа во всех щекотливых
случаях сознательно закрывает глаза. Четвертая и пятая группы преследуют
цели разведки. Шестая группа ничего не понимает и привлекается для того,
чтобы служить прикрытием для всех остальных.
2. Большинство этих "пацифистов" являются патриотическими политиканами
империалистических стран. Когда эти господа говорят о "демократии" или
"культуре", они имеют в виду исключительно свою империалистическую
демократию и свою империалистическую культуру. Так например, г-н Жуо,
которого Ленин печатно называл не иначе, как изменником, считает само собой
разумеющимся, что 60 миллионов колониальных рабов Франции должны в будущей
войне умирать за "демократию" своих рабовладельцев. Британские, как и
североамериканские "пацифисты" защищают мир ровно и постольку и до тех пор,
поскольку и пока в нем заинтересованы их империалистические отечества. При
этом все они смотрят в глубине души на колониальные и полуколониальные
народы, как на исторический навоз, предназначенный для удобрения их
демократии и их культуры.
3. Рабочие и крестьяне всех стран, разумеется, честно и искренне хотят
мира. Достигнуть его можно, однако, только революционной борьбой против
империалистических правительств. Именно для того, чтобы парализовать
революционную антиимпериалистическую борьбу, Жуо и ему подобные организуют
"народные фронты", т. е. подчиняют пролетариат "левому" крылу
империалистической буржуазии. Это дает возможность империалистам
прикрываться пацифистскими конгрессами и готовить новую войну, в которой
будут прежде всего растоптаны все отсталые и слабые народы и государства.
4. Привилегированные империалистические страны (Соединенные Штаты,
Великобритания, Франция) считают демократию своей монополией и вовсе не
склонны поддерживать демократию и прогресс в более отсталых, слабых странах.
Англия предпочитает иметь в Испании генерала Франко, который попадет
неизбежно в финансовую зависимость от лондонских банков и предоставит им
более льготные и устойчивые условия эксплуатации, чем могла бы сделать
испанская демократия. Вашингтонское правительство отлично уживается с
некоторыми латиноамериканскими диктатурами, превращая их в свое покорное
орудие. Непозволительно поэтому говорить о демократии "вообще".
Империалистическая демократия полностью направлена против демократии
отсталых и слабых, колониальных и полуколониальных народов.
5. Империалистические "пацифисты" в мирное время не скупятся на
великодушные фразы, а в случае конфликта становятся на сторону своего
правительства и говорят народным массам: "Мы сделали все для сохранения
мира, но непримиримость Мексики (или другого противника) обрекла на неуспех
наши усилия". Империалистические пацифисты остаются пацифистами только в
свободное время. С момента конфликта или войны они все становятся открытыми
адвокатами своего национального империализма.
6. Международная политика Сталина, основанная на угнетении народов
культуры и просвещения. Там, где убеждения предписываются сверху, как
военная команда, учитель теряет духовную личность и не может внушать ни
детям, ни взрослым уважения и доверия к своей проповеди. Так обстоит сейчас
дело не только в фашистских странах, но и в СССР. Экономические основы,
созданные Октябрьской революцией, еще, к счастью, не разрушены окончательно.
Но политический режим уже полностью получил тоталитарный характер. Советская
бюрократия, изнасиловавшая революцию, хочет, чтобы народ считал ее
непогрешимой. Эту задачу: обманывать народ по примеру попов она возлагает на
учителя. Чтобы задушить в нем голос критики, она вводит тоталитарный режим в
профессиональном союзе учителей. Поставленные во главе союзов полицейские
чиновники поднимают бешеную кампанию клеветы и травли против всякого
критически мыслящего учителя, как против контрреволюционера, "троцкиста" и
"фашиста". Кто не сдается, того душит ГПУ. Мало этого. Советская бюрократия
стремится распространить тот же режим на весь свет. Она имеет во всех
странах своих агентов, которые пытаются насадить тоталитарный режим внутри
профессиональных союзов других стран. Такова самая страшная опасность,
угрожающая делу революции и культуры, особенно в молодых и отсталых странах,
где население и без того слишком привыкло подчиняться феодальной, церковной
и империалистической команде.
Наиболее горячее пожелание, которое я могу высказать, состоит в том,
чтобы мексиканское учительство не допустило в своем профсоюзе тоталитарного
режима с его свитой лжи, клеветы, травли и удушения критической мысли.
Только честная, лояльная, идейная борьба может обеспечить выработку твердых
продуманных убеждений. Только вооруженное такими убеждениями учительство
способно завоевать незыблемый авторитет и выполнить свою высокую
историческую миссию.
Л.Троцкий
Пацкуаро162
10 июля 1938 г.
Вчера мои друзья сообщили из Парижа в Нью-Йорк по телефону об
исчезновении Рудольфа Клемента163, немецкого эмигранта в Париже. Клемент,
бывший гамбургский студент, состоял в течение двух лет на Принкипо и во
Франции моим секретарем. Это образованный молодой человек 28 лет, свободно
владеющий несколькими языками. Он продолжал оказывать мне из Парижа большое
содействие в моей литературной работе. Так же, как Эрвин Вольф164, мой
бывший чехословацкий секретарь, Клемент принимал активное участие в
разоблачении московских судебных подлогов и тем вызвал ожесточенную
ненависть к себе со стороны ГПУ.
Парижские друзья сообщают, что они получили от Клемента из Перпиньяна
копию его письма, адресованного мне. Я этого письма еще не получил. Но из
предшествующих писем Клемента явно видно, что он не собирался никуда
уезжать. Парижские друзья предполагают, что Клемент похищен ГПУ, так же, как
в свое время Эрвин Вольф. Если это так, то вполне возможно, что ГПУ увезло
его насильственно в Испанию для кровавой расправы. Я колебался, передавать
ли эти сведения печати до окончательной проверки. Но так как каждый
упущенный час может грозить гибелью моему молодому другу, то я считаю своим
долгом уже сейчас опубликовать полученные мною сведения.
Л.Троцкий
18 июля 1938 г.
Койоакан
Революционная партия не может не опираться на молодежь. Можно даже
сказать, что революционный характер партии проверяется прежде всего ее
способностью привлекать под свое знамя рабочую молодежь. Основные качества
социалистической молодежи - я имею в виду настоящую молодежь, а не
двадцатилетних стариков - состоят в готовности целиком и беззаветно отдавать
себя делу социализма. Без героического самоотвержения, мужества,
решительности история вообще не движется вперед.
Но одного самоотвержения мало. Нужно ясное понимание путей развития и
методов действия. Это дается только теорией и живым опытом. Самый горячий
энтузиазм остывает и выдыхается, если не находит своевременной опоры в ясном
понимании законов исторического развития. Сколько раз приходилось наблюдать,
как молодые энтузиасты, набив себе шишки на лбу, становились мудрыми
оппортунистами, как разочарованные ультралевые оказывались через короткий
срок консервативными бюрократами, подобно тому, как остепенившиеся
браконьеры превращаются нередко в отличных жандармов. Накопить знания и опыт
и в то же время не растерять боевого духа, революционного самоотвержения,
готовности идти до конца - такова задача воспитания и самовоспитания
революционной молодежи.
Революционная непримиримость - драгоценное качество, когда она
направлена против оппортунистического приспособления к буржуазии, против
теоретической половинчатости и дряблой выжидательности всякого рода
бюрократических и салонных социалистов и коммунистов типа Браудера, Нормана
Томаса, Ловстона и тому подобных. Но "непримиримость" превращается в свою
противоположность, когда она служит сектантам и путаникам платоническим
утешением за их неспособность связаться с массами.
Верность идейному знамени есть необходимое и основное качество
подлинного революционера. Но горе тому, у кого эта "верность" превращается в
доктринерское упрямство, в повторение готовых, раз навсегда заученных
формул, без уменья прислушиваться к жизни и откликаться на ее требования.
Подлинная марксистская политика означает проведение идей пролетарской
революции во все более широкие массы, через вечно изменяющиеся, всегда новые
и часто неожиданные сочетания исторических условий.
Главным врагом внутри пролетариата остается, разумеется, оппортунизм,
особенно его наиболее порочная и злокачественная форма - сталинизм, этот
сифилис рабочего движения. Но для успешной борьбы с оппортунизмом необходимо
разделаться с пороками сектантства, доктринерства и фразерства в собственных
рядах. История Четвертого Интернационала, в том числе и в Соединенных
Штатах, дала нам на этот счет немало уроков: надо уметь понять их и
воспользоваться ими. Древние греки выводили пьяных илотов166, чтобы
отвратить свою молодежь от алкоголя. Все эти Олеры, Филды, Вареекены и К
являются илотами сектантства, которые выделывают свои прыжки и гримасы как
бы со специальной целью: отвадить нашу молодежь от бесплодного и
надоедливого сектантства.
Остается пожелать, чтоб ближайшая конференция Лиги стала новым
значительным этапом на пути накопления политического опыта на гранитной
основе марксистской программы. Только при этом условии будет обеспечена
судьба того великого исторического движения, одним из передовых отрядов
которого является Лига молодежи.
Л.Троцкий
18 июля 1938 г.
Койоакан
За 18 месяцев моего пребывания в этой гостеприимной стране я оказался
повинен в целом ряде грозных заговоров.
Несколько месяцев тому назад г-н Толедано на митингах заявлял, что я
готовлю всеобщую стачку против правительства г[енера]ла Карденаса. Не больше
и не меньше!
Вождь коммунистической партии (его зовут, кажется, Лаборде) заявил на
публичной манифестации, что я состою в фашистском заговоре с генералами
Седильо167 и... Виллареалем168.
На следующий день каждый из господ обвинителей отбрасывал свое
собственное обвинение, как окурок папиросы, забывал о нем сам и переходил к
новым измышлениям.
Сейчас в порядке дня поставлена моя каникулярная поездка в Паскаро,
Хикилпан, Гвадалахару и Морелию. Теперь меня обвиняют не в подготовке
всеобщей стачки и фашистского переворота, а в... путешествии по Мексике,
проживании в отелях, встречах и разговорах с мексиканскими гражданами. Да,
все эти преступления я действительно совершил! Прибавлю, я их совершил с
большим удовольствием.
Со стороны различных слоев населения: рабочих, учителей, военных,
артистов, государственных и муниципальных властей - я не встречал ничего,
кроме внимания и гостеприимства, которые вообще так ярко характеризуют
мексиканцев. В Паскаро несколько учителей, явившихся к Диего Ривера и ко мне
по собственной инициативе, беседовали со мной о положении в СССР, и в
частности о народном образовании. Я излагал им те же взгляды, какие не раз
высказывал в своих книгах и статьях. Чтобы обеспечить необходимую точность
изложения, я дал им письменное заявление, которое при сем прилагаю169. Ни
один из этих учителей, насколько знаю, не считал и не называл себя
"троцкистом".
В Хикилпане, Гвадалахаре и Морелии у меня таких встреч, к сожалению, не
было, так как в каждом из этих пунктов я провел лишь несколько часов.
В Гвадалахаре операционным полем моего "заговора" были
правительственный дворец, университет и сиротский дом, где я рассматривал
фрески Ороско170. Ко мне подходили многие лица, чтобы попросить автограф или
просто пожать руку. Некоторых я шутя спрашивал, как и учителей в Паскаро:
"Вы не боитесь приближаться к контрреволюционеру и фашисту?" На это я
получал почти неизменный ответ: "Ни один разумный человек этому не верит".
Незачем говорить, что этот ответ доставлял мне большое нравственное
удовлетворение.
Что касается моей конспирации с д-ром Атлем171, то я могу лишь сказать,
что я впервые узнал его имя из последних "разоблачений". Я никогда не
встречался с д-ром Атлем и не имею чести знать его.
Не сомневаюсь, что и это мое заявление, заключающее в себе опровержение
нового фальшивого доноса, будет истолковано доносчиками, как "вмешательство
во внутреннюю жизнь Мексики". Но этот прием никого не обманет. Я дал
определенное обязательство правительству этой страны, т. е. правительству
генерала Карденаса, а не правительству Ломбардо Толедано. Никто мне не
говорил, что на г-на Толедано возложено наблюдение за моим поведением. Я
никогда не обязывался молчать по поводу клеветы и клеветников. Я сохраняю за
собой право, как в своем доме, так и во время поездок, дышать мексиканским
воздухом, встречаться с гражданами этой страны, вступать с ними в беседу,
посещать памятники искусства и в тех случаях, когда я нахожу это нужным,
клеймить гласно и по имени тех "демократов", "социалистов" и
"революционеров", которые - о, позор! - взяли на себя поручение добиться
путем лжи и клеветы моей выдачи в руки ГПУ.
Л.Троцкий
19 июля 1938 г.
Койоакан
Не будет преувеличением сказать, что никогда еще человеческой культуре
не угрожало столько опасностей, как ныне. Вандалы при помощи своих
варварских, т. е. очень скудных, средств, разрушали античную культуру в
одном уголке Европы. Ныне вся мировая культура, объединенная единством
исторической судьбы, поставлена под удар со стороны реакционных сил,
вооруженных всей новейшей техникой. Мы имеем в виду не только надвигающуюся
войну. Уже сейчас, в мирное время, положение науки и искусства стало
совершенно невыносимым.
Мы ни на минуту, разумеется, не солидаризируемся со столь популярным
ныне лозунгом "ни фашизма, ни коммунизма", который отвечает природе
консервативного и запуганного филистера, цепляющегося за остатки
"демократического" прошлого. Подлинное искусство, т. е. такое, которое не
удовлетворяется перепевами готовых образцов, а стремится дать выражение
внутренним запросам современного человека и человечества, не может не быть
революционным, т. е. не стремиться к полной и радикальной перестройке
общества, чтобы освободить из цепей духовное творчество и дать возможность
всему человечеству подняться на те высоты, которых в прошлом достигали
только одинокие гении. Мы признаем вместе с тем, что путь к новой культуре
может проложить только социальная революция. Если мы отвергаем тем не менее
какую бы то ни было солидарность с правящим ныне в СССР слоем, то именно
потому, что в наших глазах он является не представителем коммунизма, а его
вероломным и наиболее опасным врагом.
Мы признаем, разумеется, за революционным государством право оборонять
себя от прогрессивной буржуазной реакции173 также и в том случае, когда она
прикрывается знаменем науки или искусства. Но между этими вынужденными и
временными мерами революционной самообороны и между претензией командовать
умственным творчеством общества пролегает пропасть. Если для развития
материальных производительных сил революция вынуждена учредить
социалистический режим централизованного плана, то для умственного
творчества она должна с самого начала установить и обеспечить анархический
режим индивидуальной свободы. Никакой власти, никакого принуждения, ни
малейших следов командования! Отдельные ассоциации ученых и коллективы
артистов, работающих над выполнением неведомых дотоле грандиозных задач
могут возникать и развивать плодотворную работу только на основе свободного
творческого содружества, без малейшего принуждения извне.
Из всего сказанного ясно вытекает, что, отстаивая свободу творчества,
мы отнюдь не проповедуем политического индифферентизма и далеки от мысли
воскрешать так называемое "чистое" искусство, которое обычно служит грязным
целям реакции. Нет, мы слишком высокого мнения о функции искусства, чтоб
отказывать ему во влиянии на общество. Высшей задачей искусства в нашу эпоху
мы считаем его сознательное и активное участие в подготовке революции.
Однако художник может служить освободительной борьбе только в том случае,
если он субъективно проникся ее социальным и индивидуальным содержанием,
если он впитал ее смысл и пафос в свои нервы и свободно ищет для своего
внутреннего мира художественное воплощение.
Цель настоящего воззвания - найти почву для объединения революционных
работников искусства для борьбы за революцию методами искусства и для защиты
самого искусства от узурпаторов революции. Мы глубоко убеждены, что
объединение на этой почве возможно для представителей далеко расходящихся
эстетических, философских и политических школ. Марксисты могут идти здесь
рука об руку с анархистами, при условии, что те и другие непримиримо
порывают с реакционной полицейщиной, представлена ли она Иосифом Сталиным
или его вассалом Гарсия Оливером.
Многие тысячи одиноких мыслителей и артистов, голос которых заглушается
отвратительной трескотней милитаризованных фальсификаторов, рассеяны по
всему миру. Сотни маленьких местных журналов пытаются сгруппировать вокруг
себя молодые силы, которые ищут новых путей, а не субсидий. Всякую
прогрессивную тенденцию в искусстве фашизм клеймит как вырождение. Всякое
свободное творчество сталинисты объявляют фашизмом. Независимое
революционное искусство должно сплотиться для борьбы с реакционной травлей и
заявить во всеуслышание свои права на существование. Такова цель той
Международной федерации независимого революционного искусства, которую мы
считаем необходимым создать.
Мы никому не собираемся навязывать отдельные мысли этого воззвания,
которое мы сами рассматриваем лишь как первый шаг на новом пути. Всех
деятелей искусства, всех друзей и защитников его, которые признают основную
цель настоящего воззвания, мы просим немедленно откликнуться. Мы обращаемся
с тем же призывом ко всем существующим независимым изданиям левого крыла,
которые готовы принять участие в создании Международной федерации и в
обсуждении ее задач и методов действия.
Начав с международной переклички путем печати и переписки, мы перейдем
к небольшим съездам областного и национального масштаба. На следующем этапе
нам удастся созвать мировой конгресс, который положит официальное основание
Международной Федерации.
За свободное искусство для революции!
За революцию для освобождения искусства!
Подписи ___________
Адреса для сношений:174
25 июля 1938 г.
В издании "Харпер" вышел на днях том в 422 страницы, заключавший в себе
подробно мотивированный приговор Международной комиссии в Нью-Йорке по
поводу обвинений, выдвинутых против Льва Троцкого и его сына Льва Седова.
Книга носит название "Невиновны", которое резюмирует сущность вынесенного
комиссией приговора.
Ввиду того, что "друзья" и агенты ГПУ сделали во всех странах все, что
могли, для того, чтобы подорвать или скомпрометировать работу Международной
комиссии, я позволяю себе обратить внимание общественного мнения в Мексике
на тот отзыв, который дала о приговоре одна из самых больших в мире газет
"Нью-Йорк Гералд Трибюн": [...]175
Никто, надеемся, не отважится утверждать, что "Гералд Трибюн" является
"троцкистским" органом. Наоборот, во всех политических вопросах "Гералд
Трибюн" неизменно защищала политику Сталина от нашей критики. Тем более
решающее значение имеет тот вывод, к которому пришла газета на основании
работ комиссии под председательством д-ра Дьюи. Мировое общественное мнение
уже сбросило с глаз повязку, и никому не удастся повязать ее вновь.
Л.Троцкий
31 июля 1938 г.
1. Фашизм является самой зверской и отвратительной формой империализма.
Но это вовсе не значит, что трудящиеся классы и угнетенные народы должны
мириться с империализмом, когда он надевает на себя демократическую маску.
Латиноамериканские народы не хотят попасть под команду японского,
итальянского или германского империализма. Но это вовсе не значит, что
Мексика может терпеть контроль британского или североамериканского
империализма над своими естественными богатствами или над своей национальной
политикой. Трудящиеся классы и отсталые народы не хотят быть задушены ни
фашистским, ни "демократическим" палачом.
2. Япония пытается превратить Китай в колонию. Италия и Германия
протягивают руку к французским и британским колониям. В этом смысле они
являются "агрессорами". Но это вовсе не значит, что трудящиеся классы и
угнетенные народы призваны защищать колониальные владения Франции,
Великобритании, Голландии, Бельгии и проч. Задача подлинных революционеров
состоит в том, чтобы ликвидировать колониальные рабовладельческие режимы.
Наш лозунг: право всех наций на самоопределение - не на словах, а на деле,
полное и действительное освобождение всех колоний!
3. Будущее человечества неразрывно связано с судьбой Индии, Китая,
Индокитая, Латинской Америки и Африки. Активное сочувствие, дружба и
поддержка подлинных революционеров, социалистов, честных демократов
полностью на стороне этих народов, составляющих большинство человечества, а
не на стороне их угнетателей, под какими бы политическими масками они ни
выступали. Кто активно или хотя бы пассивно поддерживает колониальный режим
под предлогом защиты собственной "демократии", тот злейший враг трудящихся
классов и угнетенных народов. С тем нам не по пути!
4. Мы всей душой с испанским народом в его борьбе против фашизма. Но
элементарным условием победы испанской революции является изгнание ГПУ из
республиканской Испании и беспрепятственное развитие революционной
инициативы испанских рабочих и крестьян. Только таким образом массы
испанского народа могут быть снова мобилизованы против внутренних и внешних
фашистов; только таким образом из-под ног Франко будет вырвана социальная и
военная почва.
5. Для отсталых стран путь сопротивления фашизму есть прежде всего путь
революционной борьбы за национальную независимость и за радикальное
преобразование аграрных отношений. Без аграрной революции нет ни
национальной независимости, ни спасения от фашизма. Кто препятствует
экспроприации земельных владений и естественных богатств в интересах
крестьян и всего народа, тот содействует фашизму. Общих фраз о дружбе и
демократии мало. Надо занять ясную позицию: с магнатами капитала и с их
показной "демократией" - или с подлинной демократией рабочих, крестьян и
угнетенных народов.
6. Тот мексиканский социалист или демократ, который способен верить
"пацифизму" блока сталинской бюрократии и империалистической демократии, в
лучшем случае отличается политической слепотой. Господа же вроде Ломбардо
Толедано, которые стремятся подчинить рабочий класс Мексики блоку ГПУ и
империалистических пацифистов, являются прямыми изменниками не только по
отношению к классовым интересам мексиканского пролетариата, но и по
отношению к национальным интересам мексиканского народа.
Если Мексика даст себя увлечь на путь политики Ломбардо Толедано, т. е.
добровольно превратится в разменную монету между Кремлем и Белым домом, то
это будет означать гибель не только мексиканской демократии, но и
национальной независимости страны.
7. Мексиканский народ не может и не хочет допустить перенесения на свою
почву испанских методов - не только методов Франко, но и методов Сталина.
Рука об руку с сотнями миллионов угнетенных цветных рас, рука об руку с
сотнями миллионов трудящихся в империалистических странах, рабочие и
крестьяне Мексики будут бороться за мир, свободу, независимость и
процветание своей страны, как и за счастье всего человечества.
[Л.Д.Троцкий]
[Июль 1938 г.]
Чтобы отдать себе ясный отчет в значении Конгресса против войны и
фашизма176, необходимо исходить из следующих обстоятельств:
1. Конгресс организован ГПУ по заданию Сталина, в его дипломатических
целях. Участники Конгресса делятся на шесть групп: а) секретные агенты
Кремля, в том числе наиболее ответственные агенты ГПУ; б) члены различных
вспомогательных организаций Коминтерна, молодежи и проч.; в) либеральные и
радикальные интеллигенты, чиновники профессиональных союзов и проч.,
получающие прямые или косвенные подачки Москвы; г) агенты "демократических"
правительств; д) тайные агенты фашистских правительств; е) всякого рода
дилетанты, пацифистские дамы, искатели и искательницы популярности и проч.
Решающую роль играет, разумеется, первая группа. Вторая группа подчинена
первой на началах военной дисциплины. Третья группа во всех щекотливых
случаях сознательно закрывает глаза. Четвертая и пятая группы преследуют
цели разведки. Шестая группа ничего не понимает и привлекается для того,
чтобы служить прикрытием для всех остальных.
2. Большинство этих "пацифистов" являются патриотическими политиканами
империалистических стран. Когда эти господа говорят о "демократии" или
"культуре", они имеют в виду исключительно свою империалистическую
демократию и свою империалистическую культуру. Так например, г-н Жуо,
которого Ленин печатно называл не иначе, как изменником, считает само собой
разумеющимся, что 60 миллионов колониальных рабов Франции должны в будущей
войне умирать за "демократию" своих рабовладельцев. Британские, как и
североамериканские "пацифисты" защищают мир ровно и постольку и до тех пор,
поскольку и пока в нем заинтересованы их империалистические отечества. При
этом все они смотрят в глубине души на колониальные и полуколониальные
народы, как на исторический навоз, предназначенный для удобрения их
демократии и их культуры.
3. Рабочие и крестьяне всех стран, разумеется, честно и искренне хотят
мира. Достигнуть его можно, однако, только революционной борьбой против
империалистических правительств. Именно для того, чтобы парализовать
революционную антиимпериалистическую борьбу, Жуо и ему подобные организуют
"народные фронты", т. е. подчиняют пролетариат "левому" крылу
империалистической буржуазии. Это дает возможность империалистам
прикрываться пацифистскими конгрессами и готовить новую войну, в которой
будут прежде всего растоптаны все отсталые и слабые народы и государства.
4. Привилегированные империалистические страны (Соединенные Штаты,
Великобритания, Франция) считают демократию своей монополией и вовсе не
склонны поддерживать демократию и прогресс в более отсталых, слабых странах.
Англия предпочитает иметь в Испании генерала Франко, который попадет
неизбежно в финансовую зависимость от лондонских банков и предоставит им
более льготные и устойчивые условия эксплуатации, чем могла бы сделать
испанская демократия. Вашингтонское правительство отлично уживается с
некоторыми латиноамериканскими диктатурами, превращая их в свое покорное
орудие. Непозволительно поэтому говорить о демократии "вообще".
Империалистическая демократия полностью направлена против демократии
отсталых и слабых, колониальных и полуколониальных народов.
5. Империалистические "пацифисты" в мирное время не скупятся на
великодушные фразы, а в случае конфликта становятся на сторону своего
правительства и говорят народным массам: "Мы сделали все для сохранения
мира, но непримиримость Мексики (или другого противника) обрекла на неуспех
наши усилия". Империалистические пацифисты остаются пацифистами только в
свободное время. С момента конфликта или войны они все становятся открытыми
адвокатами своего национального империализма.
6. Международная политика Сталина, основанная на угнетении народов