Страница:
— Позабочусь, — тихо пообещал губернатор. — И, если не возражаешь, я буду просить Бога, в которого ты не веришь, чтобы он не оставил тебя своей заботой.
Коммодор Дезире Кармуш, командующий 117-й эскадры тяжёлых крейсеров и старший офицер Флота Республики Хевен в системе Фордайс, посмотрела на своего начальника штаба и покачала головой.
— Немного избыточно, не находите ли? — с ироничной горечью заметила она.
— Я думаю, их разведка промахнулась, — ответил МакГвайр. — Вплоть до самого «Удара молнии» мы располагали здесь намного более мощными силами. — Он пожал плечами. — Не проводя реальной разведки до тех пор, пока они не напустили на нас эти проклятые эсминцы и малозаметные сенсорные поля, они не имели никакой возможности узнать, что системный пикет был настолько сокращен.
— По причине, я уверена, в то время казавшейся чертовски убедительной, — прохрипела Кармуш. Она несколько секунд пронзала взором экран, её глаза горели, пока она рассматривала кроваво-красную сыпь приближающихся вражеских боевых кораблей и семёрку разрозненных символов собственной некомплектной эскадры. Затем она заметно ссутулилась.
— Алан, мы ничего не можем сделать, чтобы остановить их, — сказала она тяжело.
— Да, мэм. Ничего, — тихо согласился МакГвайр. — Петра уже послала сообщение губернатору Далбергу.
Коммандер Петра Нильсен была операционистом Кармуш. Коммодор кивнула, соглашаясь и одобряя.
— Сам я связался к капитаном Ватсоном, — продолжал МакГвайр. Капитан Диего Ватсон командовал ЛАКами Фордайса. — Он говорит, что его люди готовы к бою.
— С тем же успехом я могла бы их попросту собственноручно расстрелять. — Кармуш наконец оторвалась от дисплея. — Ради всего святого, у Диего меньше ста пятидесяти «Скимитеров»! Если я пошлю его против этих манти, они сотрут его в порошок даже прежде, чем его ракеты смогут до них достать. И что только он, чёрт подери, воображает сделать с супердредноутами, даже если вообще сможет добраться до рубежа атаки?
— Несомненно, он ничего не добьётся, мэм. Но что вы ожидали от него услышать?
— То, что он готов к бою, — вздохнула Кармуш и устало покачала головой. — И я думаю, что остальная часть нашего внушительного «оперативного соединения» столь же готова абсолютно напрасно пожертвовать собой?
— Если вы потребуете, то да, мэм, — тихо произнёс МакГвайр и она пронзительно взглянула на него. Он твёрдо встретил взор Кармуш, и спустя мгновение она кивнула.
— Всё сводится к этому, верно? — Кармуш глубоко вздохнула. — Хорошо, Алан, так уж получилось, что я не готова бессмысленно погубить всех своих людей. Пусть связисты передадут приказ об эвакуации всех гражданских платформ, а также верфи Флота и ремонтной станции. Если это те же самые люди, которые нанесли нам удар в прошлом месяце, они, вероятно, будут осторожны, чтобы не допустить жертв среди гражданского населения. Но это могут оказаться и другие, так что давайте не будем рисковать.
— Есть, мэм, — официально ответил МакГвайр.
— Затем разворачивайте эскадру. У нас есть время, чтобы уйти из системы раньше, чем манти смогут нас достать, но только если мы начнем отход немедленно. Все способные ускользнуть гражданские гиперпространственные корабли должны сделать то же самое, однако, если манти догонят их и прикажут остановиться, они должны беспрекословно повиноваться. Убедитесь, что это чётко усвоено.
— А ЛАКи, мэм? — в голосе МакГвайра совершенно не было осуждения решения Кармуш оставить звёздную систему в руках врага.
— Они должны немедленно вернуться на базы, а личный состав баз должен как можно быстрее эвакуироваться на планету. После чего они должны подорвать свои термоядерные реакторы, — решительно ответила она. — Хотелось бы, чтобы у нас была возможность подобрать на пролете команды Диего, но это невозможно. В любом случае, я сомневаюсь, что манти притащили транспорта для того, чтобы забрать с собой пленных.
— Для этого потребовалось бы изрядное нахальство, мэм, — согласился МакГвайр. — С другой стороны, взгляните, насколько близко к Хевену они действуют. Боюсь, что от недостатка нахальства они как раз не страдают.
— РУФ не может постоянно угадывать, сэр, — ответила коммандер Орндорф. — В последний раз здесь видели значительный пикет. Очевидно, времена изменились. — она философски пожала плечами. Орндорф была внушительной женщиной, очень внушительно пожавшей плечами, и древесный кот у неё на плече покачал хвостом в знак согласия с замечанием своего человека.
— Как будто ты что-то знаешь о разведсводках! — сказал коту МакКеон.
— Баньши прошёл вместе со мной «дробилку», сэр, — заметила Орндорф. — Вас может удивить, что он при этом узнал.
— Может быть, — посмеиваясь согласился МакКеон, вспоминая первого встреченного им древесного кота. Затем встряхнулся.
— Ладно, БИЦ уверен в данных слежения? — спросил он.
— Да, сэр, — ответил голос принадлежавший коммандеру Алекану Словацки, операционисту МакКеона и относительному новичку в его штабной команде. Он указывал на главный экран, показывающий систему Фордайс, отмечая маленькую группу красных точек, с большим ускорением отходящих к гипергранице.
— Вот все семь зафиксированных сенсорами «Авантюриста» тяжёлых крейсеров, сэр, — продолжил он. — А это, — он указал на другой рой рубиновых точек, — более ста возвращающихся на базу ЛАКов. — Он покачал головой. — Их командующий, кто бы он ни был, не связался с нами, чтобы заявить, что он уступает нам поле боя, но он достаточно умен, чтобы понимать, что случилось бы, если бы он не ушёл.
— А их ракетные подвески?
— Ничего, сэр. Возможно именно поэтому командующий не стал разговаривать с вами, — произнёс Словацки. — Он не готов пожертвовать ещё и ими, и опасается, что вы могли бы заставить его это сделать.
— Да я бы его так заставил, — прорычал МакКеон. Затем покачал головой. — Не то, что я был бы настроен совершать какие-то зверства, если бы он отказался. Имейте в виду, это соблазнительно, но если бы я сделал нечто подобное, герцогиня Харрингтон скормила бы меня Нимицу кусочек за кусочком!
— Скорее всего, это преуменьшение, сэр, — с тенью улыбки произнесла Орндорф.
— Как бы то ни было. — МакКеон ещё несколько секунд размышлял перед дисплеем, затем решительно кивнул.
— Ладно. Они оставляют систему — или, по крайней мере, не собираются оборонять её чем-либо, кроме подвесок, — а по данным «Авантюриста» и «Мандрагоры» подвесок у них не больше сотни или около того. Однако я предположу, что на самом деле подвесок у них по крайней мере вдвое больше, чем мы смогли обнаружить. И, если они не хотят губить свои ЛАКи, то я не вижу причины губить наши. Свяжитесь с адмиралом Корсини. Я хочу использовать только «Катаны», и только для ПРО. Мы возьмём «Непримиримого» и «Елизавету» в охранении крейсеров Готтмейера и «Катан». Корсини должна оставить при себе дивизион крейсеров Атчисона и эсминцы в качестве эскорта носителей и находиться за пределами гиперграницы. В случае появления любых нежелательных незнакомцев она должна немедленно уйти и вернуться прямо на Звезду Тревора.
— Возможно, с несколькими группами ЛАКов мы могли бы подмести систему быстрее, сэр, — дипломатично заметила Орндорф и МакКеон кивнул.
— Да, могли бы. С другой стороны, если мы пожелаем, несколько СД(п) могут уничтожить все стоящие внимания платформы менее чем за пятнадцать минут. Я не намерен посылать ЛАКи и при этом держать корабли стены за пределами дистанции ракетной стрельбы. А если я всё равно собираюсь идти вперед всеми силами, то не имеет ни малейшего смысла подставлять «Шрайки» и «Ферреты» под возможный удачный удар подвесок. Если при этом для выполнения нашей работы потребуется чуть больше времени, что ж, да будет так.
— Есть, сэр, — ответила Орндорф и мановением руки послала Словацки к секции связи адмиральского мостика.
— Сэр, на связи губернатор Брукхеймер. — негромко произнесла Эллен Стокли, капитан эсминца КФРХ «Гонщик» и, по совместительству, флаг-капитан Хованияна.
— Переключите на мой дисплей, — распорядился Хованиян, и когда коммодор скользнул в своё кресло, крохотный плоский экран коммуникатора заполнило изображение губернатора Арнольда Брукхеймера.
— Коммодор Хованиян, — без предисловий начал губернатор, — Какого чёрта вы всё ещё здесь торчите?
— Прошу прощения? — глаза Хованияна от неожиданности прищурились.
— Я спросил вас, какого чёрта вы всё ещё здесь торчите, — решительно повторил Брукхеймер. — Чего надеетесь достичь, кроме отличных шансов погибнуть самому и угробить всех ваших людей?
— Губернатор, я несу ответственность за защиту этой системы и…
— И если вы попытаетесь её защитить, то потерпите полный провал, — бесцеремонно оборвал его Брукхеймер. — Я, знаете ли, всё ещё способен читать тактический дисплей.
Хованиян открыл было рот для резкого ответа, но со щелчком захлопнул его, вспомнив, что Брукхеймер был адмиралом в отставке.
— Так-то лучше, — заметил Брукхеймер чуть более покладисто. Затем он склонил голову набок, его глаза были полны сострадания. — Коммодор — Аракел — вы только что не по своей вине оказались по уши в дерьме. Если бы они задержались ещё недели на три, то у нас имелись бы поджидающие их кое-какие значительные подкрепления. Но они не стали ждать, а под вашим командованием нет ни одного крупного боевого корабля. Во всей системе ровным счётом двадцать шесть «Скимитеров»; я ещё лучше вас знаю, насколько мало у нас подвесок; и в вашем распоряжении меньше, чем половина вашей собственной эскадры. У вас нет никакой возможности остановить вторжение всего лишь тремя эсминцами. И, — голос Брукхеймера снова стал предельно жёсток, — если вы попытаетесь — и останетесь при этом в живых — я лично потребую военно-полевого суда над вами. Я ясно выражаюсь?
— Да, сэр, — спустя долгое безмолвное мгновение ответил Хованиян. — Да, сэр. Ясно.
— Замечательно. — Брукхеймер пригладил волосы правой рукой и поморщился. — Мы должны найти какой-то ответ на эту стратегию манти, но будь я проклят, если знаю, что собирается по этому поводу предпринять Октагон. Пока же уводите ваших людей, прежде чем все они погибнут.
— Есть, сэр, — произнёс Хованиян. Он кивнул Стокли, начавшей отдавать необходимые приказы, затем снова взглянул на Брукхеймера. — И… благодарю вас, сэр, — сказал он человеку, который только что спас его жизнь.
— Возможно, они не атакуют никакие другие системы, сэр, — ответила Клодетт Гиар, его начальник штаба.
— Помилуйте, Гиар! — покачал головой Брессан.
— Я не сказала, что так думаю, сэр. Я только указала на такую возможность.
— Теоретически, возможно всё, что угодно, — сказал Брессан. — Некоторые вещи, однако, более вероятны — или, наоборот, менее вероятны — чем другие.
— Верно, однако…
Гиар остановилась, так как около неё бесшумно вырос лейтенант-коммандер Кренкель.
— Да, Людвиг? — произнесла она.
— Мы получили подтверждение, — ответил операционист Брессана. — Если не считать, что они по какой-то причине преднамеренно обманывают наши системы опознавания, два из этих кораблей — несомненно пара атаковавших Геру «Инвиктусов». Полагаю, что один из них — флагманский корабль Восьмого Флота манти.
— Это означает, что мы, вероятно, будем принимать саму «Саламандру», — заметила Гиар. -Честь — вы должны простить мне невольный каламбур[31], — без которой я, наверное, обошлась бы.
— И я тоже, — ответил Брессан, вспоминая разговор с Пойкконеном. — Хотя не нужно быть гением в тактике, чтобы вышибить из нас дух при подобном неравенстве сил.
— Может и не нужно, сэр, — произнёс Кренкель. — С другой стороны, в том, чтобы быть раздавленным лучшим, что есть у врага, есть некий сомнительный комплимент.
— Людвиг, я когда-нибудь уже говорила, что вы — очень странный человек? — спросила Гиар.
Глава 27
* * *
— Они здесь, мэм, — произнёс коммандер МакГвайр. — Внешний Дозор определяет их как по меньшей мере шесть кораблей стены — некоторые из них, конечно, могут оказаться носителями — десять крейсеров и минимум три эсминца.Коммодор Дезире Кармуш, командующий 117-й эскадры тяжёлых крейсеров и старший офицер Флота Республики Хевен в системе Фордайс, посмотрела на своего начальника штаба и покачала головой.
— Немного избыточно, не находите ли? — с ироничной горечью заметила она.
— Я думаю, их разведка промахнулась, — ответил МакГвайр. — Вплоть до самого «Удара молнии» мы располагали здесь намного более мощными силами. — Он пожал плечами. — Не проводя реальной разведки до тех пор, пока они не напустили на нас эти проклятые эсминцы и малозаметные сенсорные поля, они не имели никакой возможности узнать, что системный пикет был настолько сокращен.
— По причине, я уверена, в то время казавшейся чертовски убедительной, — прохрипела Кармуш. Она несколько секунд пронзала взором экран, её глаза горели, пока она рассматривала кроваво-красную сыпь приближающихся вражеских боевых кораблей и семёрку разрозненных символов собственной некомплектной эскадры. Затем она заметно ссутулилась.
— Алан, мы ничего не можем сделать, чтобы остановить их, — сказала она тяжело.
— Да, мэм. Ничего, — тихо согласился МакГвайр. — Петра уже послала сообщение губернатору Далбергу.
Коммандер Петра Нильсен была операционистом Кармуш. Коммодор кивнула, соглашаясь и одобряя.
— Сам я связался к капитаном Ватсоном, — продолжал МакГвайр. Капитан Диего Ватсон командовал ЛАКами Фордайса. — Он говорит, что его люди готовы к бою.
— С тем же успехом я могла бы их попросту собственноручно расстрелять. — Кармуш наконец оторвалась от дисплея. — Ради всего святого, у Диего меньше ста пятидесяти «Скимитеров»! Если я пошлю его против этих манти, они сотрут его в порошок даже прежде, чем его ракеты смогут до них достать. И что только он, чёрт подери, воображает сделать с супердредноутами, даже если вообще сможет добраться до рубежа атаки?
— Несомненно, он ничего не добьётся, мэм. Но что вы ожидали от него услышать?
— То, что он готов к бою, — вздохнула Кармуш и устало покачала головой. — И я думаю, что остальная часть нашего внушительного «оперативного соединения» столь же готова абсолютно напрасно пожертвовать собой?
— Если вы потребуете, то да, мэм, — тихо произнёс МакГвайр и она пронзительно взглянула на него. Он твёрдо встретил взор Кармуш, и спустя мгновение она кивнула.
— Всё сводится к этому, верно? — Кармуш глубоко вздохнула. — Хорошо, Алан, так уж получилось, что я не готова бессмысленно погубить всех своих людей. Пусть связисты передадут приказ об эвакуации всех гражданских платформ, а также верфи Флота и ремонтной станции. Если это те же самые люди, которые нанесли нам удар в прошлом месяце, они, вероятно, будут осторожны, чтобы не допустить жертв среди гражданского населения. Но это могут оказаться и другие, так что давайте не будем рисковать.
— Есть, мэм, — официально ответил МакГвайр.
— Затем разворачивайте эскадру. У нас есть время, чтобы уйти из системы раньше, чем манти смогут нас достать, но только если мы начнем отход немедленно. Все способные ускользнуть гражданские гиперпространственные корабли должны сделать то же самое, однако, если манти догонят их и прикажут остановиться, они должны беспрекословно повиноваться. Убедитесь, что это чётко усвоено.
— А ЛАКи, мэм? — в голосе МакГвайра совершенно не было осуждения решения Кармуш оставить звёздную систему в руках врага.
— Они должны немедленно вернуться на базы, а личный состав баз должен как можно быстрее эвакуироваться на планету. После чего они должны подорвать свои термоядерные реакторы, — решительно ответила она. — Хотелось бы, чтобы у нас была возможность подобрать на пролете команды Диего, но это невозможно. В любом случае, я сомневаюсь, что манти притащили транспорта для того, чтобы забрать с собой пленных.
— Для этого потребовалось бы изрядное нахальство, мэм, — согласился МакГвайр. — С другой стороны, взгляните, насколько близко к Хевену они действуют. Боюсь, что от недостатка нахальства они как раз не страдают.
* * *
— Это и правда разочарование, — заметил своему начштаба Алистер МакКеон.— РУФ не может постоянно угадывать, сэр, — ответила коммандер Орндорф. — В последний раз здесь видели значительный пикет. Очевидно, времена изменились. — она философски пожала плечами. Орндорф была внушительной женщиной, очень внушительно пожавшей плечами, и древесный кот у неё на плече покачал хвостом в знак согласия с замечанием своего человека.
— Как будто ты что-то знаешь о разведсводках! — сказал коту МакКеон.
— Баньши прошёл вместе со мной «дробилку», сэр, — заметила Орндорф. — Вас может удивить, что он при этом узнал.
— Может быть, — посмеиваясь согласился МакКеон, вспоминая первого встреченного им древесного кота. Затем встряхнулся.
— Ладно, БИЦ уверен в данных слежения? — спросил он.
— Да, сэр, — ответил голос принадлежавший коммандеру Алекану Словацки, операционисту МакКеона и относительному новичку в его штабной команде. Он указывал на главный экран, показывающий систему Фордайс, отмечая маленькую группу красных точек, с большим ускорением отходящих к гипергранице.
— Вот все семь зафиксированных сенсорами «Авантюриста» тяжёлых крейсеров, сэр, — продолжил он. — А это, — он указал на другой рой рубиновых точек, — более ста возвращающихся на базу ЛАКов. — Он покачал головой. — Их командующий, кто бы он ни был, не связался с нами, чтобы заявить, что он уступает нам поле боя, но он достаточно умен, чтобы понимать, что случилось бы, если бы он не ушёл.
— А их ракетные подвески?
— Ничего, сэр. Возможно именно поэтому командующий не стал разговаривать с вами, — произнёс Словацки. — Он не готов пожертвовать ещё и ими, и опасается, что вы могли бы заставить его это сделать.
— Да я бы его так заставил, — прорычал МакКеон. Затем покачал головой. — Не то, что я был бы настроен совершать какие-то зверства, если бы он отказался. Имейте в виду, это соблазнительно, но если бы я сделал нечто подобное, герцогиня Харрингтон скормила бы меня Нимицу кусочек за кусочком!
— Скорее всего, это преуменьшение, сэр, — с тенью улыбки произнесла Орндорф.
— Как бы то ни было. — МакКеон ещё несколько секунд размышлял перед дисплеем, затем решительно кивнул.
— Ладно. Они оставляют систему — или, по крайней мере, не собираются оборонять её чем-либо, кроме подвесок, — а по данным «Авантюриста» и «Мандрагоры» подвесок у них не больше сотни или около того. Однако я предположу, что на самом деле подвесок у них по крайней мере вдвое больше, чем мы смогли обнаружить. И, если они не хотят губить свои ЛАКи, то я не вижу причины губить наши. Свяжитесь с адмиралом Корсини. Я хочу использовать только «Катаны», и только для ПРО. Мы возьмём «Непримиримого» и «Елизавету» в охранении крейсеров Готтмейера и «Катан». Корсини должна оставить при себе дивизион крейсеров Атчисона и эсминцы в качестве эскорта носителей и находиться за пределами гиперграницы. В случае появления любых нежелательных незнакомцев она должна немедленно уйти и вернуться прямо на Звезду Тревора.
— Возможно, с несколькими группами ЛАКов мы могли бы подмести систему быстрее, сэр, — дипломатично заметила Орндорф и МакКеон кивнул.
— Да, могли бы. С другой стороны, если мы пожелаем, несколько СД(п) могут уничтожить все стоящие внимания платформы менее чем за пятнадцать минут. Я не намерен посылать ЛАКи и при этом держать корабли стены за пределами дистанции ракетной стрельбы. А если я всё равно собираюсь идти вперед всеми силами, то не имеет ни малейшего смысла подставлять «Шрайки» и «Ферреты» под возможный удачный удар подвесок. Если при этом для выполнения нашей работы потребуется чуть больше времени, что ж, да будет так.
— Есть, сэр, — ответила Орндорф и мановением руки послала Словацки к секции связи адмиральского мостика.
* * *
Коммодор Аракел Хованиян, командующий 93-й эскадрой эсминцев Флота Республики впился взглядом в главный экран, демонстрирующий отметки четырёх НЛАКов, четырёх линейных крейсеров и семи эсминцев и лёгких крейсеров, несущихся от гиперграницы вглубь системы Де Мойн.— Сэр, на связи губернатор Брукхеймер. — негромко произнесла Эллен Стокли, капитан эсминца КФРХ «Гонщик» и, по совместительству, флаг-капитан Хованияна.
— Переключите на мой дисплей, — распорядился Хованиян, и когда коммодор скользнул в своё кресло, крохотный плоский экран коммуникатора заполнило изображение губернатора Арнольда Брукхеймера.
— Коммодор Хованиян, — без предисловий начал губернатор, — Какого чёрта вы всё ещё здесь торчите?
— Прошу прощения? — глаза Хованияна от неожиданности прищурились.
— Я спросил вас, какого чёрта вы всё ещё здесь торчите, — решительно повторил Брукхеймер. — Чего надеетесь достичь, кроме отличных шансов погибнуть самому и угробить всех ваших людей?
— Губернатор, я несу ответственность за защиту этой системы и…
— И если вы попытаетесь её защитить, то потерпите полный провал, — бесцеремонно оборвал его Брукхеймер. — Я, знаете ли, всё ещё способен читать тактический дисплей.
Хованиян открыл было рот для резкого ответа, но со щелчком захлопнул его, вспомнив, что Брукхеймер был адмиралом в отставке.
— Так-то лучше, — заметил Брукхеймер чуть более покладисто. Затем он склонил голову набок, его глаза были полны сострадания. — Коммодор — Аракел — вы только что не по своей вине оказались по уши в дерьме. Если бы они задержались ещё недели на три, то у нас имелись бы поджидающие их кое-какие значительные подкрепления. Но они не стали ждать, а под вашим командованием нет ни одного крупного боевого корабля. Во всей системе ровным счётом двадцать шесть «Скимитеров»; я ещё лучше вас знаю, насколько мало у нас подвесок; и в вашем распоряжении меньше, чем половина вашей собственной эскадры. У вас нет никакой возможности остановить вторжение всего лишь тремя эсминцами. И, — голос Брукхеймера снова стал предельно жёсток, — если вы попытаетесь — и останетесь при этом в живых — я лично потребую военно-полевого суда над вами. Я ясно выражаюсь?
— Да, сэр, — спустя долгое безмолвное мгновение ответил Хованиян. — Да, сэр. Ясно.
— Замечательно. — Брукхеймер пригладил волосы правой рукой и поморщился. — Мы должны найти какой-то ответ на эту стратегию манти, но будь я проклят, если знаю, что собирается по этому поводу предпринять Октагон. Пока же уводите ваших людей, прежде чем все они погибнут.
— Есть, сэр, — произнёс Хованиян. Он кивнул Стокли, начавшей отдавать необходимые приказы, затем снова взглянул на Брукхеймера. — И… благодарю вас, сэр, — сказал он человеку, который только что спас его жизнь.
* * *
— Интересно, какие ещё системы они сегодня атакуют? — спросил адмирал Брессан.— Возможно, они не атакуют никакие другие системы, сэр, — ответила Клодетт Гиар, его начальник штаба.
— Помилуйте, Гиар! — покачал головой Брессан.
— Я не сказала, что так думаю, сэр. Я только указала на такую возможность.
— Теоретически, возможно всё, что угодно, — сказал Брессан. — Некоторые вещи, однако, более вероятны — или, наоборот, менее вероятны — чем другие.
— Верно, однако…
Гиар остановилась, так как около неё бесшумно вырос лейтенант-коммандер Кренкель.
— Да, Людвиг? — произнесла она.
— Мы получили подтверждение, — ответил операционист Брессана. — Если не считать, что они по какой-то причине преднамеренно обманывают наши системы опознавания, два из этих кораблей — несомненно пара атаковавших Геру «Инвиктусов». Полагаю, что один из них — флагманский корабль Восьмого Флота манти.
— Это означает, что мы, вероятно, будем принимать саму «Саламандру», — заметила Гиар. -Честь — вы должны простить мне невольный каламбур[31], — без которой я, наверное, обошлась бы.
— И я тоже, — ответил Брессан, вспоминая разговор с Пойкконеном. — Хотя не нужно быть гением в тактике, чтобы вышибить из нас дух при подобном неравенстве сил.
— Может и не нужно, сэр, — произнёс Кренкель. — С другой стороны, в том, чтобы быть раздавленным лучшим, что есть у врага, есть некий сомнительный комплимент.
— Людвиг, я когда-нибудь уже говорила, что вы — очень странный человек? — спросила Гиар.
Глава 27
— Похоже, мы поймали их со спущенными штанами, не так ли? — заметила вице-адмирал дама Элис Трумэн, в то время как её Оперативное Соединение 81 с постоянным ускорением шло к Веспасиану, обитаемой планете системы Шантильи.
— Да, так, — согласилась с экрана коммуникатора Мишель Хенке. — Конечно, у меня есть гнусное предположение, что так и было задумано выглядеть.
— Ну же, адмирал Хенке! Я и не представляла себе, что у вас такая глубокая паранойя.
— Это от общения с людьми вроде вас и её милости, — сухо произнесла Хенке. Затем продолжила более серьёзно. — Как постоянно подчёркивает Хонор — хевы не дураки. И на этот раз над ними нет политиканов, заставляющих их действовать так, как они действовали раньше. У них не было времени, чтобы получить значительные подкрепления, однако Шантильи — более лакомая цель, чем был Гастон. Она с самого начала должна была быть защищена мощнее, и я абсолютно уверена, что в системе больше гиперпространственных кораблей, чем три зафиксированных нашими сенсорными массивами эсминца. Данное обстоятельство подсказывает моему от природы подозрительному уму, что как только они поняли, что мы выставляем эти массивы, все их крупные боевые корабли в полном составе замаскировались.
— Я бы так и сделала, — согласилась Трумэн. Она несколько секунд легко постукивала пальцами по подлокотнику, затем пожала плечами. — Наши сенсоры хороши, но их маскировочные системы стали намного лучше, а в любой звёздной системе полно места. Если бы вы намеревались спрятать своё оборонительное оперативное соединение, то где бы его разместили?
— Оно должно располагаться достаточно близко, чтобы прикрыть околопланетные платформы, — ответила Хенке, — там сконцентрировано девяносто процентов промышленности системы, так что нет никакого смысла защищать другие части системы. Хотя «Борзая» и «Гончая» прочесали всё пространство по эту сторону Веспасиана весьма тщательно. Даже предполагая, что они замаскировались, наши сенсоры, вероятно, их бы засекли. Однако они должны основывать свои планы развертывания на том, что мы будем подходить по наикратчайшему пути и рассчитывать, что смогут изменить свои планы, если мы сделаем что-то другое. Так что, если бы я искала выгодное укромное место, то наверное разместила бы корабли по эту сторону светила, но внутри орбиты Веспасиана. Достаточно глубоко в системе, чтобы беспилотным аппаратам противника пришлось бы, прежде чем заметить меня, пролететь мимо планеты и всего того множества разведывательных платформ, которые я бы сконцентрировала для прикрытия внутренней части системы. Однако достаточно близко, чтобы я смогла построить вектор перехвата для встречи нападающих на подходе к планете.
— Примерно то, что и я думала, — пробормотала Трумэн.
— Честно говоря, я меньше беспокоюсь об их кораблях, чем о заблаговременно размещённых подвесках, — сказала Хенке, — На Гастоне у них большого числа подвесок не было, но это наиболее рентабельное средство обороны звёздных систем, которым они располагают. И на Гастоне мы узнали, что обнаружить их намного сложнее, чем мы предполагали. Ясное дело — предполагая, что мы правы насчет размещения их кораблей — что местный командующий — довольно серьезный противник. И хитроумный. Мне не нравится мысль о том, что такой человек может сделать при помощи достаточно большого числа подвесок системной обороны, если пораскинет над этим мозгами.
— Пока невозможно определить, мэм, — ответил коммандер деКастро. — Если они были достаточно близко и смотрели в правильном направлении — если им повезло — тогда да. Тогда, возможно, они точно знают где мы. Однако ничто из обнаруженного расчётами сенсоров Леонардо не указывает на то, что это так.
«И мы оба знаем, что в конечном итоге так или иначе большой разницы не будет», — подумал он, с привязанностью глядя на адмирала.
— Я полагаю, тут всё дело в принципе, — неожиданно произнесла адмирал Белльфойль, как будто услышала то, что он так старательно не высказал вслух. — Будет из этого какой-то прок или нет, но знание, что мы сумели по крайней мере ошарашить их, окажет удивительное воздействие на состояние моего боевого духа.
— Хорошо, в таком случае, давайте предполагать, что обманули их, до тех пор пока не убедимся в обратном.
— Я польщён, — высокий, нескладный человек на другом конце линии связи растягивал слова с выводящим из себя аристократическим прононсом. — Также будет интересно поглядеть, как корабль поведёт себя в своём первом бою.
— Этому кораблю досталось славное имя, — заметила Хенке.
— Несомненно так, — согласился капитан первого ранга Майкл Оверстейген. — На самом деле, кажется, кто-то походя рассказывал мне, что первые капитан и старпом предыдущей «Ники» тоже приложили к этому руку.
— Мы старались, капитан. Мы старались.
Несмотря на временами приводящие в бешенство манерность и гордую — кто-нибудь мог бы достаточно справедливо сказать «надменную» — уверенность Оверстейгена в себе, Хенке он всегда скорее нравился. Различия между политическими пристрастиями их семейств, как и то, что их отцы от всей души друг друга ненавидели, всего лишь делали эту симпатию более занятной. Но даже граф Золотого Пика никогда не подвергал сомнению компетентность и силу духа Майкла Оверстейгена и Хенке была довольна, что он был старше по выслуге капитана Франклина Гановера с «Гектора». Ей нравился Гановер, он был хорошим, надёжным человеком. Однако он не был Майклом Оверстейгеном, а старшинство Оверстейгена принесло тому командование над третьим дивизионом Хенке. Если когда-либо правильный человек и попадал на правильное место, то это было именно в данном случае. На глазах у Хенке «Ника» и «Гектор» увеличили ускорение ещё на несколько g.
Уинстон Брэдшоу и два его крейсера типа «Саганами» — КЕВ «Эдвард Саганами» и КЕВ «Квентин Сен-Джеймс» — остались при носителях Трумэн, в то время как сама Хенке с «Аяксом», «Агамемноном» и лёгкими крейсерами «Амон», «Анур» и «Бастет» шли вслед за Оверстейгеном. Она не хотела, чтобы разрыв между её кораблями и дивизионом Оверстейгена стал слишком велик, но ей было нужно хотя бы несколько секунд для реакции на любую западню или засаду, на которые могли наткнуться корабли Оверстейгена. И она хотела быть уверена, что держит свои корабли и четыре эскадрильи «Катан» непосредственного прикрытия между Оверстейгеном и более чем двумя сотнями ЛАКов хевов, нависающими над мантикорскими кораблями.
Она посмотрела на крошечные изображения ЛАКов на своём дисплее и снова испытала соблазн сбросить подвески. Маленькие судёнышки находились вполне в пределах дальности полёта её ракет в активном режиме, но на достаточно большом расстоянии, чтобы точность была ещё ниже, чем обычно при стрельбе по ЛАКам, а «Агамемноны» не были кораблями стены. Они должны были тщательно следить за расходом боезапаса.
— Жаль, — ответила Белльфойль. — Я надеялась, что они будут продолжать движение сытые и довольные. Кто-нибудь хочет поспорить на то, развернули ли они дополнительные разведывательные платформы?
— Пока нет, сэр. Бетти всё ещё выводит их на позиции. — произнёс коммандер Джоэл Блюменталь с небольшого коммуникационного дисплея, соединяющего Оверстейгена с запасным мостиком «Ники».
Джоэл Блюменталь продвинулся из тактиков в старпомы, когда капитан Оверстейген вынужден был оставить КЕВ «Стальной кулак» для того, чтобы принять под командование «Нику». Линды Ватсон, старпома Оверстейгена на «Стальном кулаке», больше не было в его команде, так как она получила давным-давно ожидаемое повышение в капитаны и приняла его прежний корабль. И, несмотря на возможную обеспокоенность некоторых людей, Оверстейген помог недавно произведённому лейтенант-коммандеру Бетти Гор заменить Блюменталя в качестве свежеиспечённого тактика «Ники». Конкурс на каждую должность на борту «Ники» был жесточайшим, однако у Майкла Оверстейгена была сноровка собирать на мостике такую команду, какую он хотел.
«Что вероятно, — отметил Блюменталь, — имеет некоторое отношение к результатам, которых он неизменно добивается».
— Я верю, что адмирал Хенке правильно определила наиболее вероятное месторасположение противника, — наконец сказал Оверстейген, с задумчивым выражением откидываясь в кресле. — И меня занимает вопрос — чего именно они надеются добиться.
— Я полагаю, что возможность как можно дольше не попадать под огонь значится в их списке довольно высоко, сэр, — сухо произнёс Блюменталь и Оверстейген выдал одно из тех взрывоподобных фырканий, которые заменяли ему смех.
— Несомненно так, — сказал он затем. — В то же самое время, если бы это было всё, чего они хотят, то самым простым для них было бы попросту сбежать. Нет. — он покачал головой. — У них на уме что-то большее.
Он раздумывал ещё несколько секунд, а затем посмотрел на лейтенант-коммандера Гор.
— Бетти, подтверждаются ли данные «Борзой» и «Гончей» о количестве обнаруженных подвесок?
— Нет, сэр. — Гор оторвалась от своей консоли и полуобернулась к капитану. — Однако, как отметил коммандер Стерджис, прежде всего его платформы в пассивном режиме засекали их с огромным трудом, — напомнила она ему. — Наверное, несоответствие не слишком удивительно.
— Может быть и нет. Но наши цифры по сравнению с его больше или меньше?
— Меньше, сэр. Похоже, у нас получается по крайней мере на четверть меньше, чем по его данным.
— Так я и думал, — тихо сказал Оверстейген и изображение Блюменталя кинуло на него острый, тут же ставший любопытствующим, взгляд с экрана коммуникатора.
— Точно, — произнёс Оверстейген и посмотрел на секцию связи. — Лейтенант Патисон, полагаю, что мне снова нужно поговорить с адмиралом Хенке. Не были бы вы настолько добры, чтобы проверить, готова ли она ответить на мой вызов?
— Но как бы они смогли переместить их без того, чтобы это засекли сенсоры Стерджиса? — Вопрос Трумэн задала не отрицая такую возможность, но задумавшись над ней.
— Крайне осторожно, — сухо ответила Хенке. Трумэн поморщилась, а Хенке невесело засмеялась.
— Серьёзно, мэм, — затем продолжила она, — подумайте. Кто бы это ни был, он достаточно хладнокровен и составил планы далеко вперёд, замаскировав свои мобильные единицы — кроме ЛАКов — до того, как наши сенсоры их обнаружили. Держу пари, он сделал это сразу же, как только его сенсоры засекли гиперследы «Борзой» и «Гончей». И также держу пари, что он заранее решил, что делать с подвесками, когда дело дойдёт до этого. Так что он вероятно использовал, не привлекая излишнего внимания, тот самый околопланетный «коммерческий трафик», о котором доложил Стерджис, чтобы подобрать и сбросить заранее развёрнутые подвески. Если это так, то я полагаю, что нам следует заново переосмыслить нашу концепцию ведения разведывательных операций.
— Пойти дальше, подводя одну или две платформы поближе и оставляя их висеть прямо там?
— Да, мэм.
Хенке не упомянула, что её предложение было вариантом недавно зарубленного Власть Предержащими Адмиралтейства. Там были обеспокоены тем, что стационарную платформу легче обнаружить, тем более, что ей пришлось бы находиться в окружении большинства платформ наблюдения защитников системы, что давало им намного лучшие шансы на обнаружение направленных передач сенсорных массивов и триангуляцию их источника. Обнаружение и уничтожение сенсорных полей было бы достаточно плохо само по себе, но на нынешнее поколение автономных разведывательных платформ устанавливались все примочки «Призрачного всадника», включая новейшие устройства гравитационно-импульсной связи и несколько других конфеток, которые Эревон никак не был способен передать Хевену. Вероятность того, что один из аппаратов мог бы быть выведен из строя, но не разрушен, хотя и небольшая, всё-таки действительно существовала, и Адмиралтейство решительно протестовало против возможности попадания новейшей и наилучшей техники Звёздного Королевства в руки противника для обследования.
— Да, так, — согласилась с экрана коммуникатора Мишель Хенке. — Конечно, у меня есть гнусное предположение, что так и было задумано выглядеть.
— Ну же, адмирал Хенке! Я и не представляла себе, что у вас такая глубокая паранойя.
— Это от общения с людьми вроде вас и её милости, — сухо произнесла Хенке. Затем продолжила более серьёзно. — Как постоянно подчёркивает Хонор — хевы не дураки. И на этот раз над ними нет политиканов, заставляющих их действовать так, как они действовали раньше. У них не было времени, чтобы получить значительные подкрепления, однако Шантильи — более лакомая цель, чем был Гастон. Она с самого начала должна была быть защищена мощнее, и я абсолютно уверена, что в системе больше гиперпространственных кораблей, чем три зафиксированных нашими сенсорными массивами эсминца. Данное обстоятельство подсказывает моему от природы подозрительному уму, что как только они поняли, что мы выставляем эти массивы, все их крупные боевые корабли в полном составе замаскировались.
— Я бы так и сделала, — согласилась Трумэн. Она несколько секунд легко постукивала пальцами по подлокотнику, затем пожала плечами. — Наши сенсоры хороши, но их маскировочные системы стали намного лучше, а в любой звёздной системе полно места. Если бы вы намеревались спрятать своё оборонительное оперативное соединение, то где бы его разместили?
— Оно должно располагаться достаточно близко, чтобы прикрыть околопланетные платформы, — ответила Хенке, — там сконцентрировано девяносто процентов промышленности системы, так что нет никакого смысла защищать другие части системы. Хотя «Борзая» и «Гончая» прочесали всё пространство по эту сторону Веспасиана весьма тщательно. Даже предполагая, что они замаскировались, наши сенсоры, вероятно, их бы засекли. Однако они должны основывать свои планы развертывания на том, что мы будем подходить по наикратчайшему пути и рассчитывать, что смогут изменить свои планы, если мы сделаем что-то другое. Так что, если бы я искала выгодное укромное место, то наверное разместила бы корабли по эту сторону светила, но внутри орбиты Веспасиана. Достаточно глубоко в системе, чтобы беспилотным аппаратам противника пришлось бы, прежде чем заметить меня, пролететь мимо планеты и всего того множества разведывательных платформ, которые я бы сконцентрировала для прикрытия внутренней части системы. Однако достаточно близко, чтобы я смогла построить вектор перехвата для встречи нападающих на подходе к планете.
— Примерно то, что и я думала, — пробормотала Трумэн.
— Честно говоря, я меньше беспокоюсь об их кораблях, чем о заблаговременно размещённых подвесках, — сказала Хенке, — На Гастоне у них большого числа подвесок не было, но это наиболее рентабельное средство обороны звёздных систем, которым они располагают. И на Гастоне мы узнали, что обнаружить их намного сложнее, чем мы предполагали. Ясное дело — предполагая, что мы правы насчет размещения их кораблей — что местный командующий — довольно серьезный противник. И хитроумный. Мне не нравится мысль о том, что такой человек может сделать при помощи достаточно большого числа подвесок системной обороны, если пораскинет над этим мозгами.
* * *
— Иван, как вы полагаете, засекли ли нас их разведчики?— Пока невозможно определить, мэм, — ответил коммандер деКастро. — Если они были достаточно близко и смотрели в правильном направлении — если им повезло — тогда да. Тогда, возможно, они точно знают где мы. Однако ничто из обнаруженного расчётами сенсоров Леонардо не указывает на то, что это так.
«И мы оба знаем, что в конечном итоге так или иначе большой разницы не будет», — подумал он, с привязанностью глядя на адмирала.
— Я полагаю, тут всё дело в принципе, — неожиданно произнесла адмирал Белльфойль, как будто услышала то, что он так старательно не высказал вслух. — Будет из этого какой-то прок или нет, но знание, что мы сумели по крайней мере ошарашить их, окажет удивительное воздействие на состояние моего боевого духа.
— Хорошо, в таком случае, давайте предполагать, что обманули их, до тех пор пока не убедимся в обратном.
* * *
— Так что, капитан, я желаю, чтобы вы заняли передовую позицию, — произнесла Мишель Хенке.— Я польщён, — высокий, нескладный человек на другом конце линии связи растягивал слова с выводящим из себя аристократическим прононсом. — Также будет интересно поглядеть, как корабль поведёт себя в своём первом бою.
— Этому кораблю досталось славное имя, — заметила Хенке.
— Несомненно так, — согласился капитан первого ранга Майкл Оверстейген. — На самом деле, кажется, кто-то походя рассказывал мне, что первые капитан и старпом предыдущей «Ники» тоже приложили к этому руку.
— Мы старались, капитан. Мы старались.
Несмотря на временами приводящие в бешенство манерность и гордую — кто-нибудь мог бы достаточно справедливо сказать «надменную» — уверенность Оверстейгена в себе, Хенке он всегда скорее нравился. Различия между политическими пристрастиями их семейств, как и то, что их отцы от всей души друг друга ненавидели, всего лишь делали эту симпатию более занятной. Но даже граф Золотого Пика никогда не подвергал сомнению компетентность и силу духа Майкла Оверстейгена и Хенке была довольна, что он был старше по выслуге капитана Франклина Гановера с «Гектора». Ей нравился Гановер, он был хорошим, надёжным человеком. Однако он не был Майклом Оверстейгеном, а старшинство Оверстейгена принесло тому командование над третьим дивизионом Хенке. Если когда-либо правильный человек и попадал на правильное место, то это было именно в данном случае. На глазах у Хенке «Ника» и «Гектор» увеличили ускорение ещё на несколько g.
Уинстон Брэдшоу и два его крейсера типа «Саганами» — КЕВ «Эдвард Саганами» и КЕВ «Квентин Сен-Джеймс» — остались при носителях Трумэн, в то время как сама Хенке с «Аяксом», «Агамемноном» и лёгкими крейсерами «Амон», «Анур» и «Бастет» шли вслед за Оверстейгеном. Она не хотела, чтобы разрыв между её кораблями и дивизионом Оверстейгена стал слишком велик, но ей было нужно хотя бы несколько секунд для реакции на любую западню или засаду, на которые могли наткнуться корабли Оверстейгена. И она хотела быть уверена, что держит свои корабли и четыре эскадрильи «Катан» непосредственного прикрытия между Оверстейгеном и более чем двумя сотнями ЛАКов хевов, нависающими над мантикорскими кораблями.
Она посмотрела на крошечные изображения ЛАКов на своём дисплее и снова испытала соблазн сбросить подвески. Маленькие судёнышки находились вполне в пределах дальности полёта её ракет в активном режиме, но на достаточно большом расстоянии, чтобы точность была ещё ниже, чем обычно при стрельбе по ЛАКам, а «Агамемноны» не были кораблями стены. Они должны были тщательно следить за расходом боезапаса.
* * *
— Я не думаю, что они знают, где мы, мэм, — сказал деКастро. — Хотя похоже, что они могут подозревать. И я бы с достаточной определенностью сказал, что кто-то там сообразил, что мы где-то изображаем из себя дырку в космосе.— Жаль, — ответила Белльфойль. — Я надеялась, что они будут продолжать движение сытые и довольные. Кто-нибудь хочет поспорить на то, развернули ли они дополнительные разведывательные платформы?
* * *
— Джоэл, от разведывательных платформ уже что-то есть?— Пока нет, сэр. Бетти всё ещё выводит их на позиции. — произнёс коммандер Джоэл Блюменталь с небольшого коммуникационного дисплея, соединяющего Оверстейгена с запасным мостиком «Ники».
Джоэл Блюменталь продвинулся из тактиков в старпомы, когда капитан Оверстейген вынужден был оставить КЕВ «Стальной кулак» для того, чтобы принять под командование «Нику». Линды Ватсон, старпома Оверстейгена на «Стальном кулаке», больше не было в его команде, так как она получила давным-давно ожидаемое повышение в капитаны и приняла его прежний корабль. И, несмотря на возможную обеспокоенность некоторых людей, Оверстейген помог недавно произведённому лейтенант-коммандеру Бетти Гор заменить Блюменталя в качестве свежеиспечённого тактика «Ники». Конкурс на каждую должность на борту «Ники» был жесточайшим, однако у Майкла Оверстейгена была сноровка собирать на мостике такую команду, какую он хотел.
«Что вероятно, — отметил Блюменталь, — имеет некоторое отношение к результатам, которых он неизменно добивается».
— Я верю, что адмирал Хенке правильно определила наиболее вероятное месторасположение противника, — наконец сказал Оверстейген, с задумчивым выражением откидываясь в кресле. — И меня занимает вопрос — чего именно они надеются добиться.
— Я полагаю, что возможность как можно дольше не попадать под огонь значится в их списке довольно высоко, сэр, — сухо произнёс Блюменталь и Оверстейген выдал одно из тех взрывоподобных фырканий, которые заменяли ему смех.
— Несомненно так, — сказал он затем. — В то же самое время, если бы это было всё, чего они хотят, то самым простым для них было бы попросту сбежать. Нет. — он покачал головой. — У них на уме что-то большее.
Он раздумывал ещё несколько секунд, а затем посмотрел на лейтенант-коммандера Гор.
— Бетти, подтверждаются ли данные «Борзой» и «Гончей» о количестве обнаруженных подвесок?
— Нет, сэр. — Гор оторвалась от своей консоли и полуобернулась к капитану. — Однако, как отметил коммандер Стерджис, прежде всего его платформы в пассивном режиме засекали их с огромным трудом, — напомнила она ему. — Наверное, несоответствие не слишком удивительно.
— Может быть и нет. Но наши цифры по сравнению с его больше или меньше?
— Меньше, сэр. Похоже, у нас получается по крайней мере на четверть меньше, чем по его данным.
— Так я и думал, — тихо сказал Оверстейген и изображение Блюменталя кинуло на него острый, тут же ставший любопытствующим, взгляд с экрана коммуникатора.
— Точно, — произнёс Оверстейген и посмотрел на секцию связи. — Лейтенант Патисон, полагаю, что мне снова нужно поговорить с адмиралом Хенке. Не были бы вы настолько добры, чтобы проверить, готова ли она ответить на мой вызов?
* * *
— Я думаю, что Оверстейген может оказаться прав, мэм, — сказала Мишель Хенке даме Элис Трумэн.— Но как бы они смогли переместить их без того, чтобы это засекли сенсоры Стерджиса? — Вопрос Трумэн задала не отрицая такую возможность, но задумавшись над ней.
— Крайне осторожно, — сухо ответила Хенке. Трумэн поморщилась, а Хенке невесело засмеялась.
— Серьёзно, мэм, — затем продолжила она, — подумайте. Кто бы это ни был, он достаточно хладнокровен и составил планы далеко вперёд, замаскировав свои мобильные единицы — кроме ЛАКов — до того, как наши сенсоры их обнаружили. Держу пари, он сделал это сразу же, как только его сенсоры засекли гиперследы «Борзой» и «Гончей». И также держу пари, что он заранее решил, что делать с подвесками, когда дело дойдёт до этого. Так что он вероятно использовал, не привлекая излишнего внимания, тот самый околопланетный «коммерческий трафик», о котором доложил Стерджис, чтобы подобрать и сбросить заранее развёрнутые подвески. Если это так, то я полагаю, что нам следует заново переосмыслить нашу концепцию ведения разведывательных операций.
— Пойти дальше, подводя одну или две платформы поближе и оставляя их висеть прямо там?
— Да, мэм.
Хенке не упомянула, что её предложение было вариантом недавно зарубленного Власть Предержащими Адмиралтейства. Там были обеспокоены тем, что стационарную платформу легче обнаружить, тем более, что ей пришлось бы находиться в окружении большинства платформ наблюдения защитников системы, что давало им намного лучшие шансы на обнаружение направленных передач сенсорных массивов и триангуляцию их источника. Обнаружение и уничтожение сенсорных полей было бы достаточно плохо само по себе, но на нынешнее поколение автономных разведывательных платформ устанавливались все примочки «Призрачного всадника», включая новейшие устройства гравитационно-импульсной связи и несколько других конфеток, которые Эревон никак не был способен передать Хевену. Вероятность того, что один из аппаратов мог бы быть выведен из строя, но не разрушен, хотя и небольшая, всё-таки действительно существовала, и Адмиралтейство решительно протестовало против возможности попадания новейшей и наилучшей техники Звёздного Королевства в руки противника для обследования.