Вебер Дэвид Марк. Любой ценой

   — Именно поэтому Тейсман это и сделал, — Хонор вздохнула. — Мне намного больше нравилось, когда Пьер и Сен-Жюст не доверяли своему флоту и не давали ему как следует делать свою работу.
   — По крайней мере мы сумели вернуть в Адмиралтейство нашу лучшую команду, — ободряюще произнесла Брайэм. — Уже что-то.
   — На самом деле кое-что, — согласилась Хонор. — Я с нетерпением ожидаю получения информации непосредственно от сэра Томаса.
   — И графа Белой Гавани?
   Голос Брайэм не мог бы быть более натуральным, но Хонор ощутила скрытый всплеск любопытства и беспокойства коммодора.
   — Уверена, что с ним мы также обсудим ситуацию, — ответила она после кратчайшей паузы. — Я знаю, что королева хочет видеть завтра нас обоих. Уверена, что она сама желает получить полный расклад и достаточно очевидно, что Восьмой Флот будет столь же важным в политическом смысле, сколь и в военном. Я уверена, что в качестве Первого Лорда ему есть что сказать и официально, и неофициально. На самом деле, граф и леди Эмили пригласили меня провести несколько дней в Белой Гавани. Весьма вероятно, что по крайней мере часть времени мы потратим на обсуждение различных последствий.
   — Понимаю. — Брайэм мгновение пристально глядела на Хонор, затем улыбнулась. — Всё ещё кажется странным видеть его гражданским лицом, а не командующим флотом, так ведь? — Она покачала головой. — Однако я думаю, что он именно на том месте, где мы в нём больше всего нуждаемся прямо сейчас. Да, ваша милость, вы будете брать с собой к Белой Гавани кого-нибудь из ваших служащих?
   — Вероятно только Эндрю, Спенсера и Саймона, — небрежно сказала Хонор. — Да, и Мака. Хотела бы я взять ещё и Миранду, но не собираюсь вытаскивать её из Дома у Залива для такого короткого визита. Мне она нужнее во главе дел там, где она находится.
   — Разумеется, ваша милость, — пробормотала Брайэм и жестом пригласила Хонор пройти в лимузин. — Пожалуйста, не забудьте засвидетельствовать графу моё почтение.

* * *

   — Хонор!
   Хонор подняла голову и расплылась в улыбке, когда ее позвало по имени хриплое контральто. Тоненькая, золотоволосая женщина, сидевшая в кресле жизнеобеспечения прямо посреди главного входа в усадьбу семьи Александер в Белой Гавани улыбнулась ей в ответ; её зеленые глаза излучали приветствие.
   — Рада снова видеть тебя — и Нимица, — продолжила женщина. — Сколько ты у нас сможешь пробыть на этот раз?
   — Я тоже рада тебя видеть, Эмили, — отозвалась Хонор, пересекая быстрым шагом прихожую. Она не любила раздавать поцелуи на публике, но все равно нагнулась и поцеловала Эмили Александер в щеку. Та потянулась к ней правой рукой — единственной частью тела ниже шеи, которой она могла действовать — и прикоснулась к щеке Хонор в ответ.
   — Поддерживаешь её в форме, Сандра? — обратилась Хонор к высокой, широкоплечей брюнетке, стоящей возле кресла жизнеобеспечения.
   — Стараемся, ваша милость, — ответила Сандра Тёрстон, персональная сиделка леди Александер, и одарила Хонор приветственной улыбкой. — Однако подозреваю, что новая встреча с вами сделает больше, чем когда-либо было в моих силах.
   — Ну что вы говорите! — ответила, слегка краснея, Хонор и выпрямилась, чтобы обратиться к стоящему за креслом леди Александер мужчине.
   — Рада видеть и вас, Нико, — сказала она.
   — Я тоже, ваша милость, — промолвил с лёгким поклоном мажордом Белой Гавани. — Добро пожаловать в Белую Гавань.
   — Спасибо, — ответила Хонор и улыбнулась ему. Отзвуки негодующего отторжения, которое Нико Хевенхёрст испытывал по отношению к ней при первой встрече, испарились без следа. Он ответил ей улыбкой и перевёл взгляд на несущих багаж телохранителей.
   — С вашего позволения, ваша милость, миледи, — сказал он с ещё одним лёгким поклоном, на этот раз обращаясь к обеим женщинам, — я позабочусь об устройстве её милости. — Эмили согласно кивнула и он повернулся к телохранителям Хонор. — Полковник, я подготовил для её милости Голубые покои, — сказал он Лафолле. — Вы и прочие телохранители расположитесь в Холостяцком Крыле. Бильярдная, расположенная между ним и основным зданием, непосредственно примыкает к единственной ведущей в Голубые покои лестнице, так что, как мне кажется, она послужит вам относительно удобной караулкой. Надеюсь, вас устроит такой вариант?
   Он невинно взглянул на старшего телохранителя Хонор; Лафолле на мгновение встретил его взгляд, затем кивнул.
   — Абсолютно, — ответил он и повернулся к двум прочим личным телохранителям Хонор. — Саймон, вы со Спенсером отправляйтесь и всё организуйте. Затем ложитесь спать. Я дежурю до ужина, а вам, везунчикам, достанется ночная смена.
   — У ранга, понимаешь ли, — Маттингли обратился к Хауку, — есть свои привилегии. В частности, спокойный сон по ночам.
   — Заслуженные привилегии, — ровным тоном согласился Лафолле, когда младший член личной охраны Хонор заулыбался. — Пошевеливайтесь. — Он изобразил выстрел с двух рук. — Славный парнишка, — добавил он с озорной улыбкой.
   — Знаешь, — сказала Эмили, когда вооруженные спутники Хонор вслед за Нико проследовали мимо нее, — я забыла, насколько более… мирным кажется все вокруг, когда твоих преторианцев нет в поле зрения.
   — Да уж, у них есть склонность вносить оживление в обстановку, — сухо заметила Хонор, одарив Лафолле выражением, в котором удовольствие и осуждение смешались в примерно равных долях. Телохранитель на это ответил абсолютно невинным взглядом. Она покачала головой и снова повернулась к Эмили. — Мак отправился в Дом у Залива, чтобы забрать почту, встретиться с Мирандой и выслушать её доклад. Он прибудет через пару часов.
   — Знаю. Он позвонил мне из Лэндинга, чтобы сообщить своё расписание. Нико уже подготовился и к его прибытию. — Эмили криво улыбнулась. — Чего у нас в избытке, так это спален.
   Хонор ощутила в последней фразе Эмили смесь привязанности, юмора и крошечную, затаившуюся нотку печали и потянулась, практически непроизвольно, чтобы положить руку ей на плечо. Как обычно, ощущение нежной хрупкости плоти и костей инвалида под ладонью было практически шокирующим, настолько оно противоречило жизненной силе попавшей в их клетку женщины.
   — Я знаю, — мягко произнесла Хонор и Эмили положила на мгновение свою действующую руку поверх руки Хонор.
   — Да, думаю знаешь, — сказала она более живо, всё ещё улыбаясь. — Хэмиш тоже скоро будет здесь. Он позвонил предупредить, что задерживается по делам Адмиралтейства. Ничего сверхсрочного, просто детали, которые требуется уладить. Ах, да, Нимиц, — продолжила она глядя прямо на кота, сидевшего у Хонор на плече, — Саманта тоже в порядке. Уверена, что когда они с Хэмишем вернутся, она будет рада встрече с тобой ничуть не меньше тебя самого.
   Нимиц выпрямился и начал жестикулировать передними лапами. Эмили, читая его знаки, хихикнула.
   — Да, думаю можно сказать, что ей тебя не хватало также, как не хватало бы сельдерея. Возможно даже сильнее.
   Нимиц смешливо промяукал, а Хонор покачала головой.
   — Вы двое плохо влияете друг на друга, — сурово заметила она.
   — Чушь. Мы, Хонор, оба были неисправимо испорчены ещё до нашей встречи. — невозмутимо парировала Эмили.
   — Безусловно. — Хонор взглянула через плечо на Лафолле и тот слегка улыбнулся.
   — Простите, миледи, — сказал он, — мне нужно переговорить с водителем лимузина, пока он еще не припарковался. С вашего позволения?
   — Конечно, Эндрю, — ответила она и с любовью пронаблюдала, как он выходит.
   — Э-э, полагаю мне надо пойти переговорить с Табитой насчет ужина, миледи, — сказала Эмили Тёрстон. — Вы присмотрите за ней в мое отсутствие, ваша милость? — невинно добавила она Хонор.
   — Конечно присмотрю, — важно заявила Хонор.
   Тёрстон улыбнулась и исчезла, оставив их с Эмили и Нимицем наедине.
   — Боже мой, — пробормотала Эмили, когда за ней закрылась дверь. — Она неплохо это провернула. Но я не думала, что он может преодолеть свою профессиональную паранойю! Он же наверняка подозревает, что прямо в эту минуту по главному залу крадутся убийцы.
   — Эндрю не просто защищает меня, Эмили, — сказала Хонор. — Он ещё старается позволять мне сохранять по крайней мере иллюзию приватности. — Улыбка её была более кривой, чем можно было списать на искусственные нервы левой половины лица. — Конечно, мы оба понимаем, что это только иллюзия, но от этого она для меня не становится менее необходимой.
   — Да, наверняка, — мягко ответила Эмили. — Мы, мантикорские аристократы, думаем, что живем в аквариуме, но в сравнении с грейсонскими землевладельцами… — Она покачала головой. — Думаю это и правда необходимо, как минимум в твоём случае, учитывая сколько людей за эти годы пытались тебя прикончить. Но я часто поражаюсь, как ты всё это выносишь не сходя с ума.
   — Бывает, я сама этому удивляюсь, — признала Хонор. — В основном, однако, именно телохранители удерживают меня от сумасшествия. У грейсонцев была тысяча лет на то, чтобы приспособиться к специфике собственных обычаев. Просто поразительно, насколько «невидимыми» умеют становиться телохранители. Но и это ещё не всё. Они просто… становятся частью тебя. Думаю это что-то вроде твоих отношений с Нико и Сандрой, или моих с Маком, только с ещё одним измерением. Они знают обо мне всё, Эмили, но каждый из них скорее умрет, чем предаст мое доверие. Таковы телохранители на Грейсоне.
   — В таком случае я завидую тебе не меньше, чем сочувствую, — сказала Эмили.
   — Прибереги часть этих чувств для себя, — отозвалась Хонор. Эмили приподняла бровь, а Хонор выдала ещё одну асимметричную улыбку. — Если всё пойдет так и дальше, вам с Хэмишем придётся столкнуться с вмешательством моих телохранителей в вашу жизнь практически также, как моим отцу и матери. Эндрю будет настолько тактичен, насколько это будет возможно, но тем не менее.
   Эмили уставилась на неё на несколько секунд, затем вздохнула.
   — Да, — наконец произнесла она. — Понимаю. На самом деле, я поняла это ещё когда ты была на Сайдморе. Но, полагаю, мне открывается, что приспособиться к новой реальности будет несколько… сложнее, чем я ожидала.
   — Не сомневаюсь в этом. Прости меня, — мягко сказала Хонор. — Ты не заслужила всех этих проблем, свалившихся на тебя из-за меня.
   — Чушь! — Эмили решительно замотала головой. — Нельзя есть только десерт. Или, как любит говорить Хэмиш, — конечно когда думает, что я этого не слышу — дерьмо случается.
   Губы Хонор задрожали, а Эмили улыбнулась ей, когда она выдавила смешок.
   — Ты этого не планировала, Хонор, — продолжила Эмили, — так же как и Хэмиш. Если память мне не изменяет, вы двое усердно делали всех — Нимица, Саманту, да и меня — совершенно несчастными из-за абсолютной решимости не «вносить» сложности в мою жизнь. Может мне и не нравится разбираться с ними, но я об этом не жалею. И ты это знаешь.
   Она взглянула прямо в глаза Хонор и та медленно кивнула. Эмили была одной из немногих, кто знал, что их с Нимицем эмпатическая связь была столь глубока, столь интенсивна, что она выработала в себе что-то вроде способности древесных котов ощущать направленные на неё эмоции. Так что она на самом деле знала, что Эмили была совершенно честна с ней.
   — Значит мы с Хэмишем в высшей степени везучие люди, — сказала Хонор. Эмили сделала действующей рукой слабое отметающее движение, а Хонор глубоко вдохнула. — Тем не менее, я уверена, что Эндрю вышел для того, чтобы дать мне возможность спросить, на самом ли деле Хэмиша задержали дела в Адмиралтействе, или это просто хорошая стратегия на более личном уровне.
   — Думаю, и то и другое, — ответила Эмили, блеснув глазами. — Последние несколько месяцев он достаточно часто засиживается в Адмиралтействе допоздна, — продолжила она более рассудительным тоном, — так что у меня нет ни малейших сомнений, что он и правда лупит дубиной очередную стаю выползших из болота псевдогаторов. Но правда и то, что мы оба решили, что будет более… благоразумным, если он позанимается повседневными заботами, пока я встречаю свою подругу Хонор в Белой Гавани, вместо того, чтобы торопиться домой, чтобы приветствовать тебя лично. Не то, — сухо добавила она, — чтобы я ожидала, что ты сможешь пережить его приветствие, когда он таки доберется сюда, из-за недостатка энтузиазма.
   Хонор почувствовала, что и в самом деле покрывается краской, а Эмили с удовольствием рассмеялась.
   — О, Хонор! Ты такая… такая… такая сфинксианская!
   — Ничего не поделаешь, — возразила Хонор. — В смысле мамочка-то моя с Беовульфа, так что мне следовало стать более, э-э, развязной, или как это там, но этого не случилось. — Она аккуратно тряхнула Эмили за плечо. — Вы с Хэмишем можете быть родом с декадентской Мантикоры, но ты права: я — со Сфинкса. И, чтобы всё осложнить ещё больше, последние восемнадцать лет я могу сказать, что я — с Грейсона. Можешь представить себе планету менее подходящую, чтобы выработать к подобным вещам неоднозначное отношение?
   — На самом деле, по-моему, влияние Грейсона должно было бы только помочь, — только наполовину в шутку сказала Эмили. — Я имею в виду их традицию многоженства.
   — Эта относится к женам, Эмили, — сухо ответила Хонор. — Они не столь благосклонны к не состоящим в браке любовникам. Особенно если один из них женат на ком-то ещё.
   — Интересно, не окажутся ли они немного более понимающими, чем тебе представляется. — Эмили быстро помотала головой и продолжила, не давая Хонор вставить и слова. — Я не предлагаю тебе отправиться домой и проверить это, Хонор! Ты — Землевладелец. Я это понимаю, и понимаю то, что ты, как землевладелец Харрингтон, не можешь позволить себе рисковать тем, чем рискнула бы как просто Хонор Харрингтон. Понимаю я и то, что вы с Хэмишем не можете в открытую демонстрировать свои чувства здесь, в Звёздном Королевстве, после той травли, которую эти ублюдки устроили вам в прошлом году. Но я и в самом деле полагаю, что вы оба относитесь к самим себе из-за чувств, которых никто из вас не добивался, суровее, чем относилось бы большинство людей.
   — Ты — удивительная женщина, Эмили Александер, — сказала Хонор через мгновение. — Я понимаю, почему Хэмиш так сильно тебя любит. — Она мягко прикоснулась к щеке старшей женщины. — А я не заслуживаю такого твоего понимания.
   — Ты не самый лучший судья в вопросе чего ты заслуживаешь, Хонор. — возразила Эмили. — Но, — продолжила она живее, — прежде чем мы окончательно прослезимся, почему бы нам не сбежать в оранжерею? — Она озорно улыбнулась. — Если мы поторопимся, то сумеем исчезнуть до того как вернется полковник Лафолле. Вот и посмотрим, сколько времени ему потребуется, чтобы снова найти нас. Правда забавно?

Глава 5

   — Господин госсекретарь, полковник Несбит уже здесь, ему было назначено на три часа.
   — М-м-м? — госсекретарь Арнольд Джанкола со смущенным видом оторвался от дисплея с корреспонденцией. Он секунду или две пристально глядел на своего секретаря, затем моргнул. — Простите, Алисия. Что вы сказали?
   Алисия Хэмптон поборола соблазн покачать головой в раздражении, хоть и любящем. Арнольд Джанкола был наилучшим боссом из всех тех, с кем она работала. Он имел репутацию честолюбца, чему она могла поверить, но был неизменно любезен со своими подчиненными, харизматичен и вообще тактичен. И он становился всё более и более рассеян по мере того, как омрачалась ситуация в межзвездной политике. Он слишком много работал всё это время и приобрел привычку держать системы обеспечения безопасности своего кабинета постоянно включенными, чтобы быть уверенным, что никто не прервёт его. Что только помогало ему еще более основательно забывать об окружающем.
   — Я сказала, что полковник Несбит уже здесь, ему было назначено на три часа, сэр, — повторила она.
   — Да? — Джанкола насупился, затем воскликнул, — Да! Несбит! Я совершенно о нём забыл. Алисия, попросите, пожалуйста, его зайти.
   — Разумеется, господин госсекретарь. — Алисия улыбнулась ему и вернулась в приёмную.
   — Госсекретарь вас сейчас примет, полковник, — обратилась она к высокому, сероглазому, широкоплечему человеку в штатской одежде.
   — Благодарю вас, — ответил Несбит, пряча в карман устройство для чтения, за которым он дожидался назначенного времени аудиенции.
   — Да, полковник, — негромко произнесла Алисия, когда он проходил мимо неё, — помните, пожалуйста, что расписание госсекретаря очень плотное. Через двадцать пять минут у него назначена ещё одна встреча. — Несбит недоумённо взглянул на неё и Алисия сконфуженно улыбнулась. — Последние несколько дней он был немного более рассеян и забывчив, чем обычно. Возможно он всё забудет, а я не хочу прервать вас до того как вы закончите докладом о следующем посетителе.
   — О да, понимаю! — лицо Несбита прояснилось и он улыбнулся Алисии в ответ. — Я попытаюсь держать его в форме, госпожа Хэмптон. Ему повезло, что у него есть такой человек как вы, заботящийся о нём.
   — Мы все пытаемся, полковник, — произнесла Алисия. — Было бы намного легче, если бы он не загонял себя изо всех сил.
   Несбит ещё раз улыбнулся, на этот раз сочувственно, и прошел мимо неё в кабинет. Когда двери за ним закрылись, он небрежно бросил взгляд на висящей на запястье хронометр и с удовлетворением отметил горящий на панели часов неброский зеленый сигнал. Это небольшое устройство было сделано в Солнечной Лиге, а не на Хевене, и подтверждало, что системы безопасности Джанколы были включены и действовали.
   — Господин госсекретарь, — произнес Несбит, идя по глубокому ковру к занимающему полгектара или около того столу, за которым сидел Джанкола.
   — Жан-Клод, — ответил Джанкола оживленным, сугубо деловым тоном, прозвучавшим весьма странно в сочетании с тем озабоченным образом, который он предусмотрительно демонстрировал своим сотрудникам… на людях. — Заходи. Присаживайся. У нас мало времени.
   — Я знаю. — Несбит уселся в предложенном удобном кресле и скрестил ноги. — Вы знаете, ваша очаровательная секретарша довольно сильно беспокоится о вас, господин госсекретарь. Она напомнила мне о кратком времени, которым мы располагаем для нашей беседы, так как боялась, что вы становитесь рассеяны и сами не вспомните.
   — Замечательно, — улыбнулся Джанкола.
   — В самом деле? — Несбит покачал головой. — На самом деле, я задаюсь вопросом, является ли это действительно хорошей маскировкой, если вы не возражаете против такого выражения.
   — Я не возражаю против такого выражения, хотя это не обязательно подразумевает, что я соглашаюсь с тобой. Почему ты считаешь, что это могло бы быть не так?
   — Кевин Ушер не дурак, независимо от того, какой образ он выбрал для публики. — произнес Несбит, — Я не знаю, есть ли хоть какая-то правда в слухах о его жене и Каша — и я думаю, много народу гадает, что там творится на самом деле — но я достоверно знаю, что слухи о его пьянстве являются всего лишь слухами. Необоснованными.
   — И что? — с легким нетерпением перебил Джанкола. — Это я и сам прекрасно понимаю.
   — И то, что человек, настолько поглощённый демонстрацией остальной вселенной своего фальшивого образа, вероятно, может задуматься, а не делает ли то же самое кто-то ещё. Особенно если этот кто-то, кажется, изменился так сильно, как вы. И если вы этим занимаетесь, то он станет интересоваться, зачем.
   — М-да. — Джанкола некоторое время сидел, слегка барабаня по крышке стола пальцами, затем пожал плечами. — Я вижу, куда ты клонишь. Может быть ты и прав. С другой стороны, то, что я делаю, не так важно. Ушер будет подозревать, что я что-то затеваю, как бы я себя ни вёл. Так что в основном я играю в улитку. Мои системы обеспечения безопасности работают почти всё время, независимо от того с кем я встречаюсь, и это означает, что он не сможет вычислить, разговоры с кем именно я хочу защитить от подслушивания. Я уверен, что он это понимает; моя маленькая комедия должна помочь моим сотрудникам и всем остальным найти объяснение, почему я продолжаю «забывать» отключать свои глушилки. К Ушеру это на самом деле не имеет никакого отношения, ну, разве что очень опосредованное. Хотя мне нравится иногда представлять себе, в какое невероятное раздражение от всего этого он должен приходить.
   — Понимаю. — Несбит строго посмотрел на него и пожал плечами. — Если это доставляет вам удовольствие, то не думаю, что это нанесет какой-то ущерб. Лично я нашел бы поддержание маскарада слишком обременительным, но это ваше дело.
   — Если это станет слишком утомительным, то я могу закончить забаву в любой момент. Вероятно, Ушера это взбесит еще больше. — Джанкола гадко усмехнулся. — Однако нам следует отложить этот разговор на другое время. Сейчас мне нужен твой доклад.
   — Разумеется. — Несбит обхватил руками своё выставленное колено и глубокомысленно склонил голову набок. — Я счастлив доложить, что Гросклод оказался не столь хитроумен, как ему казалось. — произнёс он. — Вы правы — он действительно сохранил всю переписку. Оба комплекта переписки. К несчастью для себя, он знал, что при высылке не сможет забрать с собой с Мантикоры файл с документами. Манти не собирались быть слишком заинтересованными в соблюдении всех тонкостей дипломатического иммунитета сразу после того, как мы начали то, что они сочли вероломным нападением. Манти следили за ним слишком тщательно, чтобы не найти что-то вроде этого, если отбросить все ограничения. И даже если бы они ничего не обнаружили, то существовала возможность, что это могли бы сделать безопасники, ожидающие его на нашей стороне. Так что за несколько дней до того, как шарик лопнул, он перебросил информацию диппочтой и поместил её на частный аккаунт в Новом Париже.
   — И? — спросил Джанкола, когда Несбит остановился.
   — И, опять же к несчастью для него, это был аккаунт, о котором я уже знал. Благодаря некоторым ещё не обнаруженным новыми властями лазейкам я смог проследить файл до его аккаунта, а также обнаружить, что после возвращения с Мантикоры Гросклод дал задний ход, изъял файл и перебросил его в защищенную базу данных юридической фирмы своего поверенного. Вместе с сопроводительным письмом, в котором говорилось, что данный файл должен быть передан лично Кевину Ушеру в случае… если с Гросклодом случится несчастье.
   — Проклятье, — рот Джанколы сжался. — Я боялся, что он сделает что-то подобное.
   — Всего лишь разумная предосторожность с его стороны, — согласился Несбит. — Хотя, если бы он на самом деле знал, что делал, он никогда бы не использовал такой вариант. Он запрятал бы данные на старомодном записывающем устройстве где-нибудь под матрасом и использовал человека, который никогда ранее не был замечен в связях с ним. А поступая таким образом, как он поступил, он с равным успехом мог бы оставить мне личное приглашение.
   — Что ты имеешь в виду? — заинтересованно спросил Джанкола.
   — Я имею в виду то, что центральная сеть всё ещё пронизана закладками Госбезопасности, господин госсекретарь. Что бы на самом деле прикрыть их все, следовало бы выбросить старую систему на помойку и создать вместо неё новую. О, — Несбит пожал плечами, — ЛеПик и Ушер на самом деле довольно хорошо поработали с тех пор, как они пришли в министерство юстиции. Я предположил бы, что они возможно смогли обнаружить и устранить добрых девяносто процентов закладок. Однако закладок было так много, что у них не было шансов обнаружить их все. Я уверен, что они всё ещё ищут, и, кстати, неуверенность в том, нашли ли они или нет мои собственные маленькие норки, делает жизнь немного более захватывающей. Всегда есть вероятность, что они нашли мои лазейки и теперь сидят около них, следя за моими действиями и позволяя мне затянуть петлю вокруг собственной шеи прежде чем нанести мне удар.
   — Надеюсь, ты простишь меня, если я, со своей стороны, не сочту эту картину особенно забавной, — едко заметил Джанкола.
   — Я мог бы счесть её и забавной, — Несбит снова пожал плечами. — Я принимаю все мыслимые меры предосторожности, но если они не сработают, то я мало что могу с этим поделать. Думаю, это равноценно вашему развлечению с издевательством над Ушером при помощи ваших глупых маленьких головоломок.
   Джанкола несколько секунд внимательно смотрел на него, затем фыркнул.
   — Хорошо, — бодро произнес он, — Давайте вернёмся к делу. Из твоих слов я должен сделать вывод, что ты имеешь доступ к файлу Ива, находящемуся у его поверенного?
   — Да. — улыбнулся Несбит. — Я могу заставить файл — и сопроводительное письмо — исчезнуть без следа в любой момент, когда мне заблагорассудится.
   — Я уверен, что ты можешь, — произнес Джанкола с неспешной улыбкой. — Однако, если ты можешь уничтожить файл, то также можешь и изменить его, верно?
   — Да, так, — медленно протянул Несбит, перестав улыбаться, и задумчиво нахмурясь. — А что?
   — Я совершенно уверен, что Ив предпочёл бы не предавать гласности наши маленькие… правки. В конце концов, если я паду, то он последует вслед за мной и я сильно подозреваю — с учётом того, сколько людей погибло за это время — что Ушер и Причарт проследят за тем, чтобы наше падение было окончательным. Так что всё сделанное им является страховкой, уликой, которую он сможет использовать при сделке с тем, кто выяснит, что мы с ним сделали, а не тем, что он на самом деле хочет пустить в ход. Это означает, что Ив не собирается что-то делать с файлом, если только не почувствует угрозу. Или, разумеется, если с ним на самом деле что-нибудь не случится.