Вебер Дэвид Марк. Любой ценой

   Некоторые из слушателей скорчили кислые рожи при упоминании конвенции, и Анисимова чуть улыбнулась.
   — В течение последних семидесяти стандартных лет вопросом — единственным вопросом — по которому Звёздное Королевство Мантикора и Народная Республика Хевен проявляли согласие, была борьба с торговлей генетическими рабами. И — будем реалистами — их усилия принесли намного больший эффект, чем чьи-нибудь ещё. У нас нет рынка в Мантикоре и Хевене и, хотя мы исторически имеем значительное присутствие в некоторых областях Силезской конфедерации и в Мидгарде, манти и хевы затрудняют нам жизнь даже там. Честно говоря, нам удалось вновь обрести землю под ногами, которую мы в этих двух регионах неуклонно теряли, только когда манти и хевы сконцентрировались друг на друге. Еще одна наша язва — Андерманская Империя, в особенности потому, что находится в непосредственной близости от остальных двух, но анди никогда не были столь же агрессивны в атаках на наши интересы вне пределов собственной территории.
   Пока манти и хевы воевали друг с другом, мы сумели расширить наше влияние и рынки на их периферии. И их занятость друг другом также позволила нам достичь уровня проникновения — в смысле влияния, но не торговли — которого у нас ранее никогда не было ни в Звёздном Королевстве, ни в Республике. Короче говоря, наши дела шли в гору.
   И тут произошли «Операция „Лютик“ манти, убийство Пьера, так называемый „Инцидент с «Рабсилой“ на Старой Земле, перемирие между манти и хевами и свержение сен-жюстовского Комитета общественного спасения. Всё это вместе взятое обернулось для нас тремя серьёзными последствиями.
   Она скривилась, и начала загибать пальцы, отмечая перечисляемые последствия.
   — Во-первых, завершение боевых действий было плохо само по себе, учитывая, что это неизбежно высвобождало силы и ресурсы, которые они могли направить на другие проблемы — вроде нас. Во-вторых, свержение Комитета общественного спасения и роспуск Госбезопасности нанесли нам тяжелый удар в Хевене. Мы не просто потеряли большинство контактов, которые сумели завести в ГБ, но и к тому же новый режим — Тейсман, Причарт и их шайка — почти до фанатизма ненавидит всё, что связано с нами. И, в третьих, «Инцидент с „Рабсилой“ произошел до мятежа Тейсмана, но его основные последствия не ощущались до тех пор, пока Зилвицкий и Монтень не вернулись на Мантикору с данными, которые умудрился накопать Зилвицкий. Мы сумели хотя бы частично смягчить последствия в Звёздном Королевстве, но не будем сами себя обманывать: мы и там получили тяжелый удар. И тот факт, что эта психованная Монтень сумела выставить нас и наши операции на публичное обозрение манти, не сделал ситуацию проще.
   К счастью, наиболее ценный и самый высокопоставленный из наших контактов на Мантикоре не оказался засвечен в материалах Зилвицкого и сохранил свой пост. Она не совсем то, что можно называть надёжным приобретением — она использует нас, также как мы используем её, и безусловно преследует собственные цели — но Декруа, в обмен на финансовую помощь и предоставление информации с нашей стороны, с готовностью делала всё возможное, чтобы ставить палки в колеса операциям манти против нас и помогала смягчить последствия поднятой «Инцидентом с „Рабсилой“ волны у себя на родине. К сожалению, она совершенно не пожелала содействовать в самом главном, чего мы хотели бы добиться с её помощью.
   — А именно? — уточнил Сандаски, воспользовавшись паузой, как будто сам не знал ответа на этот вопрос.
   — А именно покончить с этим чёртовым перемирием, — ровно ответила Алдона. — Мы хотели, чтобы Мантикора и Хевен вновь начали стрелять друг в друга. Честно говоря, в тот момент Комитет по Стратегии больше заботил Хевен, чем Мантикора. У Мантикоры большой торговый флот и сильна традиция присваивать себе полномочия некоей межзвездной полиции, вплоть до столкновения лбами с Лигой. Но Республика намного больше и её новый режим явно охвачен духом «крестового похода», в то время как режим Высокого Хребта на Мантикоре был настолько продажен — и недальновиден — насколько только можно было бы желать. К сожалению, ни одна из сторон, каждая по собственным причинам, не желала возобновления боевых действий. И, как минимум поначалу, было под вопросом, сумеют ли Тейсман и Причарт с их новой Конституцией устоять или нет. По крайней мере несколько лет им предстояло по сути дела вести гражданскую войну, даже если бы они в конце концов и сумели бы в ней победить.
   Однако около двух лет назад стало очевидно, что они вскоре победят, и причём относительно быстро. Вдобавок, один из немногочисленных контактов, которые мы сумели завести в Республике — ваш контакт, Джером, — проинформировал нас, что флот Хевена секретно проводит нечто вроде крупной программы модернизации. Мысль о правительстве Тейсмана-Причарт уверенно контролирующем звёздную державу размеров Республики, её экономику и имеющем под рукой возрождённый флот подобного размера не привела в восторг никого в Комитете. Никого также не радовало то, что вытворяли в Звёздном Королевстве Монтень и Зилвицкий. Возможно вы помните достаточно громкий провал попытки прямого устранения Монтень. В основном это произошло из-за активного сотрудничества Зилвицкого с Одюбон Баллрум. А тут еще Клаус Гауптман с дочерью примкнули к этой шайке и принялись строить лёгкие боевые корабли для этих мясников!
   Она потрясла головой.
   — Всё это были только цветочки, но что за ягодки вызревают в обеих державах — было достаточно очевидно. А они всё ещё не стреляли друг в друга.
   Единственным светлым пятном оставалась полная дипломатическая слепота правительства Высокого Хребта. Они, быть может, и не хотели возобновления боевых действий, но и заключения мирного договора они не хотели также, что порождало растущее недовольство в Республике. Тот же источник, что предупредил нас о существовании Болтхола — хотя он и не знал в точности, что там делается — продолжал извещать нас о растущем возмущении Причарт и о том, что общественное мнение в этом с ней солидарно. Хотя мы знали, что не сможем заставить Декруа активно поспособствовать срыву переговоров, нам удалось скормить ей кое-какую специально подобранную информацию, которая помогла хотя бы отчасти подвигнуть её в нужную нам сторону. Так что перед Комитетом находилась ситуация, которая быстро дестабилизировалась и которая потенциально могла принести необходимые нам результаты.
   Тут в наших расчетах начинает принимать участие Вердант Виста. Мы знали, что Высокий Хребет умудрился серьёзно оттолкнуть нескольких ключевых союзников, включая Республику Эревон и, как мы надеялись, Грейсон. В отношении Грейсона мы не испытывали большого оптимизма, но казалось, что Эревон представляет собой удобный случай. Вдобавок, некоторые наши друзья из Лиги — в частности «Технодайн Индастриз» — всерьёз заинтересовались новыми технологиями манти, а у Эревона они были.
   Так что идея заключалась в том, чтобы использовать Вердант Виста для воздействия на Эревон. Мы знали, что правительство Кромарти пообещало эревонцам помощь Звёздного Королевства в их попытках выставить нас с Конго. Но мы также знали, что правительство Высокого Хребта было совершенно и абсолютно — можно даже сказать горячо — не заинтересовано в этом. А еще мы знали, что именно в этой области мы сможем рассчитывать на закулисную поддержку Декруа.
   Имея всё это в виду, мы отбросили нашу обычную скрытность и начали преднамеренно афишировать свое присутствие. Мы инспирировали несколько статей в эревонских газетах о «зверствах» творящихся на Вердант Виста и поспособствовали всплеску «пиратства» в регионе. Крейсера, уничтоженные в Тиберии, были частью этой стратегии^[11]. Идея состояла в том, чтобы вынудить эревонский флот отправить больше лёгких кораблей на подавление пиратства, а затем обрушиться на эти корабли четырьмя тяжелыми крейсерами постройки Лиги и уничтожить их. Сделали бы эревонцы вывод о нашей поддержке «пиратов», или нет, но когда они начали бы терять не только торговые, но и военные корабли, их неизбежно привела бы в бешенство позиция Звёздного Королевства. Учитывая особенности эревонского кодекса чести, получалось, что если мы продолжим наши провокации, а манти продолжат игнорировать их требования о помощи, то в конечном счете Эревон порвет с Мантикорским Альянсом.
   — И в каком именно смысле это было бы хорошо для нас? — спросил Сандаски, пристально щурившийся по ходу её объяснений.
   — Выход Эревона из Альянса неизбежно потряс бы даже мантикорцев. Типичная домохозяйка манти готова была удовлетвориться правительством Высокого Хребта только пока не было ясно воспринимаемой внешней угрозы безопасности Звёздного Королевства. Если бы, однако, Альянс начал распадаться, всё ещё в отсутствии мирного договора, это отношение неизбежно бы изменилось. Можно было надеяться, что в сторону большей воинственности в отношении Республики. И, честно говоря, хотя незаинтересованность Высокого Хребта в борьбе с работорговлей была нам на руку, мы сомневались, что подобное отношение продлиться долго. Особенно учитывая как всегда ненавидела нас династия Винтонов и какие усилия прикладывали люди вроде Монтень, Зилвицкого, Харрингтон и Гауптмана. Так что мы были совсем не против падения его правительства, особенно если бы это поспособствовало крайне желательному для нас возобновлению войны.
   С другой стороны, выйдя из Альянса, Эревон вскоре почувствовал бы себя очень одиноко, особенно если бы его бывшие союзники и Республика возобновили активные боевые действия. В таких обстоятельствах казалось вероятным, что они будут испытывать потребность в поддержке и обслуживании собственного флота, что скорее всего означало бы для них обращение к тем, кто построил все их корабли стены ещё до их вступления в Альянс. То есть как раз к нашим добрым друзьям из «Технодайн». Что означало бы, что «Технодайн» получит возможность взглянуть на лучшие и новейшие образцы военной техники манти. Проявит или нет к этой технике интерес Флот Лиги, но «Технодайн» и флот Мезы она однозначно интересовала. Получить доступ к ней для нас самих и для сил самообороны наших друзей было бы очень хорошо. Именно поэтому «Технодайн» так легко пошел нам навстречу с крейсерами, которые мы отправили в Тиберию.
   — Но этот замысел не сработал. Не так ли, Алдона? — спросил Детвейлер. Тон его был почти родственным, но это ни на йоту не улучшило самочувствия Алдоны. Она начала было отвечать, но её перебили.
   — Нет, мистер Детвейлер, не сработал, — сказала Изабель Бардасано.
   Женщина помоложе, сидевшая возле Анисимовой, твёрдо встретила взгляд Председателя Правления Мезы всем своим видом изображая полнейшее хладнокровие. «Что, возможно, в её случае именно так и есть», — подумала Анисимова. Она завидовала самообладанию Бардасано, хотя и не слишком одобряла самоуверенность, даже самонадеянность, на которых покоилось это самообладание. Сейчас, однако, она была скорее благодарна Бардасано за вмешательство. И за напоминание Детвейлеру, что Анисимова не несла основную или, по крайней мере, единоличную ответственность за операцию на Вердант Виста.
   — Хотя должен был сработать, — продолжила Бардасано, — К сожалению, мы не рассчитывали на сражение при Тиберии. И на убийство Стейна, или на то, что Елизавета Винтон из всех доступных ей людей решит послать на похороны на Эревоне в качестве своего представителя Антона Зилвицкого. И уж конечно мы не рассчитывали на вмешательство хевенитского шпиона и тайные операции со стороны губернатора из Пограничья.
   Она с досадой покачала головой.
   — Мы получили именно тот разрыв с Мантикорой, на который и рассчитывали. К сожалению, вместо того, чтобы упасть в руки «Технодайна», что, как мы были практически уверены, сделало бы эревонское правительство, будь оно предоставлено само себе, эревонцы с подачи хевенитов и губернатора Баррегоса кинулись в объятия Хевена. И, что еще хуже, Руфь Винтон была там же и фактически вовлекла, хотя и в незначительной степени, Звёздное Королевство в поддержку разработанной фактически хевенитами операции против Конго. Это поставило и Хевен и Мантикору в позицию совместных спонсоров режима «Факела», воцарившегося на Вердант Виста — отношения, которые пока кажутся жизнеспособными, даже несмотря на то, что в других местах они стреляют в друг друга. И, как будто только этого нам и не хватало, есть определенная информация, подтверждающая то, что Зилвицкий в ходе собственных трудов по подготовке нашего фиаско сумел собрать некоторые сведения, приведшие к исчезновению графини Северной Пустоши и уничтожению досье Северной Пустоши, что, в свою очередь, сыграло роль в падении правительства Высокого Хребта и полной потере влияния Декруа.
   — Кстати, а Декруа?.. — поинтересовался один из гостей Детвейлера.
   — Больше не представляет собой проблему, — ответила Бардасано с тонкой улыбкой.
   — Замечательно.
   — Однако её ликвидация не исправила последствий полнейшего фиаско в Конго, — подчеркнул Сандаски.
   — Нет, не исправила, — согласилась Анисимова. — Это в лучшем случае похоже на затыкание дыр.
   — Согласен, — сказал Детвейлер.
   Он наклонился над столом, разглядывая собранных им людей. Те в ответ смотрели на него и Детвейлер знал, что они видят — кульминацию почти половины тысячелетия непрерывных генетических усовершенствований. Остальная часть галактики оставалась в блаженном неведении о том, что то, чего украинские маньяки на Старой Земле во времена Последней Войны не смогли достичь своими «Кощеями», было фактически достигнуто на Мезе.
   Однако Меза извлекла из судьбы славянских гегемонистов много уроков, в том числе и необходимость в соблюдении крайней осторожности. Сперва следовало обеспечить себе безопасность, и только потом провозглашать своё превосходство тем, кто вполне обоснованно увидел бы в провозгласившем ненавистный облик своего будущего господина.
   — Я собрал вас здесь не для перечисления наших неудач. И не потому, заявляю официально, что я полагаю, что случившееся с нашей операцией в Конго было ошибкой кого-то из присутствующих в этой комнате или входящих в Комитет по Стратегии. Никто не в силах учесть все капризы слепого случая, неизбежного во вселенной, в которой так много обитаемых миров и конкурирующих сил.
   Однако остается фактом то, что мы входим в период возрастающих рисков… и благоприятных возможностей. Ситуация с Мантикорой и Хевеном возможно является наиболее ясной и осязаемой угрозой из тех, с которыми мы сталкиваемся. В настоящее время эта угроза под контролем, покуда мы предпринимаем соответствующие шаги для того, чтобы она в таком состоянии и осталась. Тем не менее, стоящая перед нами наибольшая угроза — и перспектива — это то, что мы наконец приближаемся к моменту ради которого мы и наши предки столь долго трудились. Пока что это неведомо большинству из тех, кто мог бы выступить против нас. Однако, поскольку мы приступаем к заключительным приготовлениям, то становится всё более вероятно, что наши цели будут распознаны. Этот миг должен быть отсрочен насколько возможно дольше, и я полагаю, что одним из важнейших моментов для достижения этого может быть метод, при помощи которого мы управляемся с манти и хевами.
   Пока он говорил, в роскошном офисе сгустилась напряжённость. Теперь в огромной комнате царила совершенная тишина, когда он переводил глаза от лица к лицу, отыскивая любые признаки слабости или дрогнувшей решимости. Не найдя ничего, Детвейлер позволил своему креслу вернуться в вертикальное положение.
   — К нашему счастью, Мантикора и Хевен умудрились вернуться к состоянию активных боевых действий, несмотря на провал нашего первоначального эревонского плана. Это хорошо. Однако, несмотря на войну, манти поглощены экспансией в скопление Талботта и это плохо. Плохо по разным причинам и не в последнюю очередь потому, что это придвинет их передовые базы флота намного ближе к Мезе.
   К убыткам также следует отнести то, что мы всё ещё не смогли получить доступ к первоклассному мантикорскому военному оборудованию. Независимо от всего прочего, в конечном итоге мы окажемся в состоянии открытого конфликта с Мантикорой, если только не найдём кого-то, кто сделает эту неприятную работу за нас. Мы продолжим искать этого кого-то, и я уверен, что все мы нашли бы чрезвычайно удовлетворительным, если бы и в самом деле нашелся способ заставить Мантикору и Хевен нейтрализовать друг друга. Однако я не думаю, что мы можем на это рассчитывать, так что нам следует продолжать планирование заключительного прямого столкновения. С учётом этого, всё, что мы можем сделать для подрыва мантикорской военной, экономической и производственной мощи, является заслуживающим самого пристального внимания. Что, несомненно, включает в себя противодействие их планам по присоединению Скопления и доступу к производственному потенциалу его планет.
   Я в курсе того, что Комитет по Стратегии уже работает над планом по меньшей мере дестабилизировать, а при удаче и полностью сорвать аннексию Талботта. Лично я считаю, что этот план имеет не более тридцати процентов шансов на успех, однако я могу быть и излишне пессимистичен. Алдона и Изабель будут в этой операции нашими доверенными лицами и я хочу, чтобы каждый в этой комнате четко понял — независимо от того, что мы можем сказать или сделать на потребу внешнего мира — что хотя я очень надеюсь на их успех, все мы должны помнить, что их успех является в лучшем случае проблематичным. Другими словами, не будет ни наказания, ни кары, если этот план потерпит неудачу не по вине исполнителей.
   Несмотря на чувство невыразимого облегчения, которое Анисимова почувствовала при словах Детвейлера, её лицо даже не дрогнуло. Кстати, он не сказал, что не будет никакого наказания, если план потерпит неудачу, а он решит, что виноваты в этом исполнители.
   — Джером, пока они будут иметь дело с этим аспектом проблемы, — продолжил Детвейлер, обращаясь к Сандаски, — вы будете наводить глянец на последние детали нашего соглашения с Маннергеймом. Объясните президенту Хёсканену, что практически наверняка именно его задачей будет обеспечение военной силы, когда придет время для возвращения Конго. — Он скривился. — Мы не можем себе позволить откладывать это надолго. У нас есть немного времени, однако последнее, что нам нужно — это планета, полная сорвавшимися с цепи фанатиками Баллрума. И в особенности — планета, контролирующая именно эту туннельную сеть.
   — Как насчет обсуждавшегося непрямого подхода? — деловым тоном осведомился Сандаски.
   — Будем держать его в качестве резервного варианта, — распорядился Детвейлер. — Он сам по себе привлекателен, однако в настоящее время Вердант Виста является единственным вопросом, по которому манти и хевениты имеют согласие. В настоящее время любой шаг против этой так называемой «монархии», как бы мы ни маскировали своё участие, будет сочтён делом наших рук, и я не желаю, чтобы мы делали что-то, что сблизит их больше, чем в данный момент.
   — Тем не менее, Изабель, — он вернулся к Бардасано, — мы и в самом деле должны иметь в виду такой вариант. Это относится к вашей компетенции и я хочу, чтобы вы подготовили детальный и готовый к исполнению оперативный план прежде, чем вы и Алдона отправитесь на встречу с Веррочио. Мы назовем его… операция «Крысиная отрава».
   Волна мерзкого веселья прокатилась по комнате и Детвейлер с удовлетворением кивнул.
   — Я проделал для вас с Алдоной в Талботте всю предварительную работу, какую только смог, — продолжил он, обращаясь к Бардасано. — «Технодайн» не полностью в курсе наших намерений, но они, по крайней мере, согласились выслушать наше предложение. Думаю, вы вскоре встретитесь с мистером Леваконицем. Все, что я смог о нём разузнать, говорит за то, что он достаточно сговорчив. Плохо то, что вам также придется иметь дело и с Калокаиносом. Вести дела со стариком достаточно тяжело, но Волкхарт — вообще идиот. К сожалению, Веррочио и Хонгбо находятся полностью под влиянием Калокаиноса, так что нам придется как минимум «проконсультироваться» с ним. Можете вовлечь его в первоначальное обсуждение стратегии, но, думаю, вам удастся достаточно быстро задвинуть его в сторонку. Я уведомил нашего официального представителя в этом регионе, чтобы тот смог оказать вам помощь в этом деле. Не обо всем, но только о необходимом минимуме, чтобы он понимал, что делает. Он вроде бы достаточно хорош в подобных делах.
   — А кто он, Альбрехт? — спросила Анисимова.
   — Его зовут Оттвейлер, Валерий Оттвейлер, — ответил Детвейлер.
   — Я знаю его, — задумчиво нахмурившись сказала Алдона. — Он в самом деле хорош. Вообще-то, если бы не его геном, я бы предложила вовлечь его в дело полностью.
   — Предлагаете предоставить ему статус кандидата? — немного резковато спросил Сандаски.
   — Этого я не говорила, Джером, — холодно отозвалась Анисимова. Они с Сандаски достаточно часто сталкивались лбами в прошлом и она не была уверена, действительно ли он был против такого предложения, или же втайне надеялся, что оно пройдет несмотря на его очевидное сопротивление. Предлагать нормала в кандидаты было рискованно, и он, возможно, надеялся, что данный случай, как и предыдущие, закончится провалом, но на этот раз последствия падут на её голову.
   — Если операция завершится удачно, и он, как я и ожидаю, внесёт в этот результат существенный вклад, — продолжила она после короткой паузы, — тогда, возможно, настанет время Совету решать, следует или нет предложить ему такой статус. Я недостаточно близко знакома с этим человеком, чтобы предсказать его реакцию. Но он зарекомендовал себя высокой эффективностью, и может стать еще эффективнее в качестве кандидата, которому обрисовали реальную картину происходящего.
   — Мы решим этот вопрос когда — и если — для этого настанет время, — подытожил Детвейлер. — Тем временем вам с Изабель безусловно следует позаботиться о множестве мелочей прежде чем вы отбудете. Мы с вами — и ещё с некоторыми из присутствующих — встретимся в ближайшие дни. Однако на сегодня, я полагаю, мы закончили. Нас ждет ужин.
   Он начал было отодвигаться от стола, но Бардасано подняла руку вежливо требуя внимания. Она была, по любому обычному критерию, самой младшей из собравшихся, но её профессиональная компетентность — и безжалостность — делали недостаток старшинства несущественным и Детвейлер вновь уселся на место.
   — Да, Изабель? У вас есть вопрос?
   — Не о Скоплении, — сказала она, — но об операции «Крысиная отрава». Полагаю лучше поднять его пока мы все здесь, поскольку это может повлиять на планы Джерома.
   — И в чем состоит вопрос?
   — Как вы знаете, большинство текущих сценариев «Крысиной отравы» основываются на использовании новой нанотехнологии. Мы провели несколько тестов, чтобы убедиться в ее работоспособности. Самым выдающимся была операция с Хофшульте на Новом Потсдаме. Как вы все также знаете, — она и глазом не повела в сторону Сандаски, который отвечал за проведение данного конкретного «теста», — я выражала сомнение в желательности использования новой технологии для попытки убийства, которое неизбежно привлечёт к себе столько внимания. Однако в данном случае моя озабоченность оказалась напрасной, поскольку очевидно никто даже не заподозрил что же на самом деле произошло.
   Тем не менее меня волнует вопрос: собираемся ли мы продолжать использование данной технологии? Я предвижу несколько вариантов, где она пришлась бы очень к месту. Конкретнее, согласно доклада Джерома, нашему основному контакту в хевенитском Госдепартаменте практически наверняка в течении нескольких ближайших недель или месяцев потребуется оружие, совершенно не оставляющее следов.
   — Интересная смена позиции, — ехидно заметил Сандаски.
   — Это вовсе не смена позиции, Джером, — спокойно ответила Бардасано. — В то время меня заботила возможность, что кто-то вскроет как это было проделано, но анди испробовали на Хофшульте — точнее на его трупе — все известные им тесты без, очевидно, малейшего результата. Если они ничего не обнаружили после столь длительных и пристальных исследований, значит наши изобретатели на этот раз и правда знали, что говорят. Что, — сухо добавила она, — всегда оказывается приятной неожиданностью для нас, бедных полевых агентов.
   Несколько человек, включая Ренцо Киприано, чья команда разработчиков биооружия создала обсуждаемую технологию, рассмеялись.
   — Если эта техника срабатывает столь же успешно, как во время тестов, и действительно настолько необнаруживаема, — более серьезным тоном продолжила она, — то, возможно, настало время начинать осторожно использовать её в особых случаях. — Она пожала плечами. — Даже если они догадаются, что атака была подстроена, то всё равно мало что смогут поделать. Как минимум не принимая таких мер безопасности, которые подрежут крылья их собственным операциям. А мне на ум приходят несколько важных персон, как на Мантикоре так и в Хевене, чья внезапная и по возможности зрелищная кончина может оказаться нам крайне выгодна. Особенно если удастся склонить обе стороны к мысли, что виновата другая, а не кто-то еще.