Андреев Г.. Белый Бурхан

   Проводники-охотники бросили монахов на второй день пути прямо на тропе, круто срывающейся вниз.
   - Теперь не заблудите,-сказал один из них, ткнув рукой куда-то в сторону сизой дымки лесов, - вон она, Катунь!
   И, махнув товарищам, исчез среди густых и занозистых колючек жимолости, уходя направо своей охотничьей тропой в дебри Чемала. Монахи испуганно переглянулись, потом уставились на игумена:
   - Каво теперь делать-то будем?
   - Идти!-рявкнул отец Никандр.-Вниз, к реке, на переправу!
   Не оглядываясь, он начал осторожно спускаться вниз, обходя большие камни и подозрительные зыбкие осыпи.
   "Только бы выбраться! - исступленно думал он. - Я бы вам потом, иноки, всем показал кузькину мать! Каменный пол будете лбами долбить денно и нощно!"
   Внизу игумен опустился на раскаленный солнцем камень, перевернулся на спину, свирепо глядя на круто падающую извилистую тропу, где пыхтели и обливались потом вконец измотанные монахи. Одышка, а следом, за ней и злость, медленно отпускали его...
   "Ничего, пусть попыхтят! Сбросят лишний жирок и злее в долине драться будут!.."
   Доплелся первый монах. Не сел, а прямо упал рядом с игуменом, полами рясы красное лицо утирает, дышит, как кузнечный мех:
   - Крута горка! Кручей других будет...
   - Ты теперь, Ничипор, головным пойдешь. Эти места ты должон лучше всех нас знать! Сам-то эдиганский? Монах мотнул кудлатой головой:
   - Мальчонкой ходил с отцом, перезабыл, поди, все... Одно и помню, что и далее - лес да шеломы, пупы да косогоры, зазубри да шиши... А идти через чернь да урывы, с подыма на урыв...* Одно окаянство, а не дорога!
   * Местные названия складок местности и лесов.
   Прилез второй монах, покосился на игумена, распластался рядом, обескураженно помотал лохматой нечесаной бородой:
   - И кто токмо такую страхоту понаставил кругом? Мочи нет!
   - Господь понаставил, Гаврила,-глухо рассмеялся Ничипор. - Сам господь эти горы для нас понаставил и реки меж ими напустил! Молись - и лезь!
   Игумен молчал. Он уже в мыслях своих был на Ябоганской дороге, до которой еще идти да идти.
   Бурхан Пунцаг взметнул вверх сияющий жезл:
   - Слушайте последний наказ неба! Второй бурхан - Чочуш - развернул розовый свиток, увенчанный золотыми печатями на серебряных шнурах:
   - Я, Белый Бурхан, ухожу от вас, люди Алтая, оставляя вам Шамбалу страну света, правды, чести и справедливости. Храните и берегите ее от врагов и ложных друзей ваших! Ключ от этой страны в руках людей, оставленных мной. Имя этому ключу - честь, правда, трудолюбие и мужество. В нужный момент эти люди придут к вам и скажут: "Калагия! Приди в Шамбалу!"
   Люди слушали молча, боясь шелохнуться.
   - Будьте мудры, неподкупны и счастливы, щедры и неустанны в трудах своих! Небо не оставит вас - святой огонь Агни Йоги переливается в божестве очага От-Эне, он вечно будет пылать и в ваших сердцах, люди! Отметайте прочь от себя ложь и заблуждения! Ваш бог Белый Бурхан дарит вам новую веру Ак-Дьян...
   Дельмек переглянулся с Четом Чалпаном, отвел глаза. Не надо, чтобы изумление пророка передалось и ему.
   - Я отменяю все старые законы и традиции, мешающие вам быть свободными. Отныне только Заповеди Неба-ваши законы! Я отменяю деньги русских и заменяю их идамами, которые вы сейчас получите из рук моих посланцев! Все символы и знаки я заменяю знаком Идама, который вы видите на золотых жезлах бурханов, посланных к вам!
   Дельмек почувствовал разочарование. И новый указ Белого Бурхана повторял старые истины, сказанные еще ханом Ойротом со скалы Орктой.
   - Я требую строгого наказания тех, кто порочит мое имя, поминает его попусту, не исполняет моих законов и распоряжений, девять Заповедей Неба, оскорбляет моих помощником на земле, моих пророков и ярлыкчи, оскверняет мои символы!
   Бурхан Пунцаг резко опустил жезл, а бурхан Чочуш не спеша скатывал в трубочку свиток послания.
   - Да будет так!-сказал Чет Чалпан, и его слова подхватила отошедшая от массового гипноза толпа:
   - Да будет так!
   Дельмек изумленно взглянул на бурханов. Его поразило, что в послании Белого Бурхана не было ни одного слова о хане Ойроте!.. Может, Чочуш просто пропустил эти слова?
   Воины Хертека и парни Кара Таина и Уйбалы незаметно замкнули кольцо вокруг бурханов, отделив их от людей долины плотной стеной. Дельмек понял, что время пророчеств, уговоров и пожеланий бурханов кончилось, и в дело вступает оружие. Так оно и вышло - Пунцаг снова поднял свой жезл и возгласил:
   - Пришло время исполнять волю неба! Объявляю людям Алтая о раздаче даров и наказаний! Привести и поставить передо мной виновных!
   Снова появившийся в долине Хертек подал знак воинам. Они подошли к камню, поставленному дыбом, раскачали его и уронили на землю, подняв облако золы, пыли и сажи от сгоревшего арчина и вытоптанной травы. Под камнем обнажилась черная плита с выбитым на ней знаком Идама - изломанным крестом в замкнутом круге сансары. Другие воины подвели и поставили на колени перед Четом Чалпаном трех связанных веревками мужчин.
   В первое мгновение Дельмек не узнал их, украшенных кровоподтеками и синяками, в изодранных в клочья одеждах, согнутых страхом и собственной виной.
   - Кам Яжнай!-назвал бурхан Пунцаг первое имя.- Подними голову перед ликом неба, которое ты осквернил! Ты виновен в обмане пастухов долины и соседних урочищ, в насмешках над святыми символами новой молочной веры, в ругательствах Заповедей Неба! Ты уличен в краже скота, два раза задерживался стражами бурханов на горных тропах с оружием... Назови свое наказание сам.
   Вместо ответа Яжнай взвыл на высокой ноте, проклиная всех собравшихся, воинов на перевале и самих бурханов, которых никто не звал в горы и чьи законы никому не нужны.
   - Сечь его! - крикнул чей-то голос.
   - Жечь! - настаивал другой. - Камов, их бубны и шубы надо жечь вместе с русскими попами, их иконами и книгами! Жечь!
   - Сечь!-неистовствовала толпа.-Жечь!
   - Пусть наказанье каму назовет сам пророк! - крикнул Дельмек. - Говори, Чет!
   - Пророк!-загудела толпа.-Пусть скажет пророк!
   - Я знаю Яжная,-сказал Чет глуховато.-Какой он кам? Он обыкновенный болтун и вор! Хватит с него и десяти нагаек!
   Жезл Пунцага упал вниз:
   - Да будет так! Кто возьмет на себя тяжесть наказания кама? Кто согласен очистить его душу от вины?
   Желающих не нашлось. Да их и не могло быть среди этой толпы - каждый из них охотнее ругает кама за глаза, может даже выбранить и наказать его за плохое камлание, но поднять плеть на кама решится не каждый.
   Неожиданно из толпы выкарабкался Чегат, упал перед белым конем бурхана Пунцага:
   - Разреши мне, бурхан! Он украл у меня шесть овец, обжора! Я мог бы получить за них два золотых империала!
   - Подайте ему плеть! - приказал Хертек.
   Взвилась плеть, упала на грузное тело, которое сразу же расслабилось, вжалось в плиту.
   - Десять!-отсчитал Пунцаг.-Уберите его!
   Двое воинов из числа тех, что строили с Яшканчи тюрьму, подняли бесчувственное тело Яжная и унесли. Жезл бурхана ткнулся в следующую жертву:
   - Бандит и убийца Кучук! Ты грабил тех, кто шел в Терен-Кообы, в долине задержан с оружием ярлыкчи Дельмеком, которому хотел оказать сопротивление! Уходя с перевала, ты вступил в драку с воинами Кара Тайна, они вынуждены были применить оружие, убив твоих братьев и ранив тебя самого... Люди! Назовите его наказание! Небо лишает его права на это.
   Дельмек выкрикнул первым:
   - Смерть Кучуку!
   - Смерть! - подтвердила толпа.
   - Смерть! - подытожил пророк.
   - Да будет так! - взметнулся жезл.
   К Кучуку подошли парни Кара Таина, с которыми он дрался, рывком подняли его, подвели к черному коню, прикрытому рыжей рваной кошмой, густо измазанной сажей, через которую была переброшена такая же грязная от сажи веревка. Дельмек невольно содрогнулся - такой позорной казни когда-то подвергали в горах убийц. Кто же из стариков напомнил бурханам об этом обычае?
   Кучук взвыл, заорал что-то, но Кара Таин уже набросил ему на шею петлю, а Уйбала захлестнул другой конец веревки на специально вкопанном, грубо отесанном и также измазанном сажей столбе, пустил коня по кругу. Наматываясь на столб, веревка натянулась, поволокла тело по земле, а потом медленно втащила дрыгающего ногами Кучука на кошму позора...
   Третий раз пришел в движение жезл Пунцага:
   - Вор, бандит и убийца кам Учур! Ты виновен в кражах коня и оружия, в сговоре с бандитской шайкой Кучука, в убийстве ярлыкчи Яшканчи, мирного пастуха и друга всех честных людей Алтая, доверенного человека бурханов! Ты осквернил Терен-Кообы своим присутствием и своим поступком! Небо решило избавить тебя от всех последующих благ и не дает тебе никакого прощения!
   - Смерть! - строго и внятно сказал Чет Чалпан, не слыша криков людей, только вчера присутствовавших на похоронах Яшканчи.
   - Смерть!-гремела долина.
   К Учуру подошел Хертек, сгреб за шиворот, скрипнул зубами:
   - Я обещал посадить тебя на кол и поджарить?
   Учур тонко по-щенячьи заскулил.
   - Идем! Агни Йога ждет свою жертву!
   - Жечь его! - спохватился запоздалый голос. - Всех камов надо жечь живьем!
   Глава одиннадцатая
   ВОИНСТВО ШАМБАЛЫ
   Самдан неуверенно протиснулся в одну половинку дверей, не решаясь распахнуть другую. Эта искусственная приниженность ученого ламы, равного по званию профессору и, значит, статскому советнику, армейскому генералу, не понравилась Лопухину. Будто демонстрацию устраивает! Он поморщился, отвернулся, нехотя спросил на своем плохом английском:
   - Как вы думаете, Куулар послал к таши-ламе в Тибет своего курьера с отчетом?
   - Вряд ли, генерал. Сейчас в Тибет так просто не пройдешь, да и сам таши-лама не любит сидеть на одном месте. Из Урги прямой дороги в Таши-Лумпо1 нет, да и в курьере нет никакой необходимости, если говорить честно! Чтобы передать информацию в Тибет, совсем не обязательно кого-то посылать туда, есть более простые и надежные методы, проверенные веками...
   Лопухин удивленно взглянул на Самдана, кашлянул, переложил папки на столе:
   - Методы? Проверенные веками?
   - Да, генерал. В Тибете есть свои способы связи. Скажем, с торговым караваном или военным обозом тех же англичан или китайцев послать птичье перо, подсунув его под веревки, какими всегда обвязан каждый тюк. Тибетские стражники или доверенные ламы, проходя мимо такого каравана или обоза, обнаружат этот условный знак и передадут его адресату, которого укажет само перо: орла, ворона, филина или утки. По цвету пера совсем нетрудно определить содержание сообщения. Красное или желтое - все в порядке, черное - работа не завершена, пестрое - требуются люди, белое - беда или провал акции, и так далее... К тому же, есть целый набор предметов и условных знаков, которые читаются так же просто теми, кто посвящен, как и письмо на бумаге!..
   - Ну и какие же это знаки? - в голосе Лопухина появилась заинтересованность. - Кресты, круги, стрелы?
   - Перо-это всегда отчет о проделанной работе, генерал. Стрела в любом виде - знак войны или ссоры. Лишний узел специальной формы на веревке отправлен требуемый человек. Пятно на тюке - сигнал тревоги или предупреждения. Все они зависят от формы и цвета... Их очень много, таких знаков!..
   - Недурно придумано!
   - Это придумано давно, генерал. Очень давно. Лопухин рассмеялся и показал Самдану на кресло:
   - С вами интересно беседовать... Значит, если вам придет в голову сообщить что-нибудь Куулару, вы это можете осуществить?
   - Да, но для этого непременно нужна оказия! Военный караван, лодка на реке, верховой...
   - Караван, говорите?-Лопухин задумался.-А этот ваш прохвост Амгалан не собирается на восток за травами? Вы можете настоять, чтобы такой караван был отправлен? Но не из Томска на Бийск, а из Семипалатинска на Зайсан и с Зайсана на Алтай?
   - Да, я могу настоять на таком караване. Мне уже сейчас не хватает сырья для лекарств...
   Лопухин встал, прошелся по кабинету, рассмеялся:
   - Попробуем убить двух зайцев, профессор! Вы избавитесь от Амгалана, а я направлю Куулара на ложный след и загоню его в пески Урумчи, где мы его возьмем живым и тепленьким!.. Идете на такую игру?
   - Охотно, генерал!
   Сияющая белыми одеждами женщина подошла к черной плите и ударила по ней нагайкой. Воины Хертека подняли плиту, поставили ее на ребро, с грохотом уронили. В яме, оказавшейся под плитой, живым огнем сверкнула груда золота. Толпа ахнула и двинулась к бурханам, но кезеры и воины не дрогнули.
   Пунцаг взметнул жезл:
   - Первыми будут награждены те, кто согласен стать воином Шамбалы и пойти за ханом Ойротом!
   Чейне склонилась над ямой, зачерпнула пригоршню тяжелых монет, звонко рассыпала их, улыбнулась:
   - Я жду, герои Алтая!
   Толпа загудела, потом из нее выбрался крепкий парень в облезлой шапке и рваной шубе, поклонился бурханам:
   - Я согласен служить хану Ойроту!
   Чейне снова зачерпнула пригоршню золота, засмеялась:
   - Подставляй шапку, алып!
   Парень, шатаясь как пьяный, отошел в сторону, держа в вытянутых руках никогда им ранее не виданное чудо - богатство, делающее его равным русским купцам и собственным баям!
   Толпа заколыхалась, забурлила, пропуская все новых и новых алыпов Шамбалы. Потом кто-то истерично хохотнул, тыча грязным пальцем в Чейне:
   - Такое чудо любой дурак сделает! Наложил кучу золота, закрыл его до поры камнем, натащил людей, хлопнул плетью - и готово! Получайте, глупые люди, клад богов, упавший с неба!
   - Взять крикуна!-сдавленно приказал своим парням Дельмек.
   Невзрачного человека с плешивой головой и серыми ушами выдернули из толпы и поставили перед Чейне.
   - Дай ему свою плеть! - приказал Пунцаг, опуская жезл к ногам коня Чочуша.
   Женщина протянула ему плеть с серебряным черенком, украшенным золотой змейкой.
   - Ударь по камню, алып! Если под ним окажется золото - возьмешь его себе, нет - оголишь спину! Человек покрутил плеть, вернул ее хозяйке:
   - Я не ребенок. Я и так знаю, что под этим камнем нет и не может быть золота! Камень на глазах у всех упал на голую землю!
   И он начал послушно расстегивать черные костяные пуговицы своей шубы.
   - Не спеши!-рассмеялась Чейне еще звонче и чуть-чуть задела плетью только что перевернутую плиту.
   Воины снова подняли ее, поставили, уронили с тем же грохотом, взметнув пыль. И на том месте, где только что в пожухлой траве лежала каменная глыба, снова сверкнула золотая груда.
   Глаза у человека остекленели, а руки взялись дрожью:
   - Этого не может быть!
   - Перевернуть плиту еще раз?-обозлился Дельмек, не обращая внимания на хохочущую толпу.-А потом тебя, тастаракай, посадить на кол, как кама Учура? Они же - бурханы! Они в любом месте этой долины открою г для Шамбалы груды золота!.. Иди, не морочь голову себе и людям!
   Он сам нагнулся над второй ямой, достал золотую монету, взвесил ее на руке, протянул все еще не пришедшему в себя простаку, решившему продемонстрировать невиданную мудрость:
   - На, пощупай! На зуб попробуй, глупый торбок!*
   * Торбок - теленок, символ озорства и глупости.
   - Мне не надо чужого золота, алып. А в воины Шамбалы я не гожусь-стар... Да и кто поручится, что завтра это золото не станет глиняными черепками?
   - Вот и проверь!
   Дельмек насильно сунул ему монету в руки, развернул и дал хорошего пинка под зад:
   - Пошел отсюда!
   - Хан Ойрот!-прокатилось по долине.-К нам снова пришел хан Ойрот!
   Дельмек вздрогнул и поднял глаза на скалу Орктой. На ней снова стоял сияющий всадник.
   Отец Макарий вздохнул и жестом отпустил полицмейстера. Что с него теперь взять? У него и для своего дела людей не хватает, не то, чтобы в дела миссии встревать... Да и команды по начальству не поступало! А без приказа тот же бунт полицейских чинов, только навыверт... Вот и вся его позиция.
   А вчера и управляющий имением царской фамилии Булавас разводил с прискорбием холеными руками: рад бы помочь богоугодному делу, да со стражниками недостача - порубщиков вязать некому, с рудников и шахт нельзя солдат снять никак - все разворуют и разбегутся по лесам... Сами, мол, обходитесь как-нибудь...
   Сами!
   Около ста церквей в епархии. Если всех священнослужителей вместе собрать с их причтами - армия будет! Но когда их собирать и где? По горам-долам рассованы, в какой набат ни бей - не услышат пастыри! А еще и такие сыщутся, что уши воском зальют: не вняли, мол, преосвященный, ты уж прости за малый грех сей...
   Бурханы пока хозяйничают на юге среди алтай-кижи ч теленгитов, но скоро запустят свои щупальца и дальше - на север, восток, запад - к телеутам, кумандинцам и тубаларам. Хан Ойрот не сегодня, так завтра будет собственную армию иметь!..
   Смело работают, супостаты! Нагло, напористо, с немалым умом! А партикулярные и военные вторую неделю не могут друг с другом договориться, чтобы падающее православие поддержать!..
   Да и сами пастыри хороши! Благочинный сиднем сидел всю зиму и весну, а нынче взял да и укатил в епархию. Дела там у него неотложные в управе объявились! Только перед опальными иереями крут и храбр...
   Отец Макарий нервно зевнул и перекрестил рот, бормотнув не для чужих ушей, а себе в утешение:
   - В тундры проситься надобно...
   Застрял служка в дверях, замялся нерешительно. Что, и этот собрался удрать куда подальше?
   - Иереи с Чемала и Улалы - отец Софроний и отец Ипполит...
   - Впусти, коли приехали.
   Не успел служка и шага отступить, как дверь распахнулась во весь мах, выставив сначала сухощавого и рослого, бородой похожего на цыгана, отца Ипполита, вторым закатив круглого и румяного отца Софрония. На плечах, выходит, сидели у служки? Их-то что припекло? От них до тех бурханов в долине Теренг - версты да версты!
   Но один из них уже забасил, а другой рассыпался тенорком:
   - Укажи путь, преосвященный!
   - Дай команду, отец Макарий!
   Бухнулись враз на колени за благословением.
   Оттаял на миг душой отец Макарий - сам к иереям подошел, с коленей поднял. Не все, выходит, как благочинный - в кусты?
   Запорный камень своей кельи Куулар Сарыг-оол больше не поднимал, а потом и обрезал ножом сигнальные шнуры. Собираясь уходить в дальний путь, он ничего не брал с собой, зная по опыту, что в дороге и лишняя пуговица - груз немалый. Теперь он ждал только Хертека, открыв для него одного верхний лаз...
   Белый Бурхан свое дело сделал, выполнив задание таши-ламы. Жрец Бонпо Куулар Сарыг-оол свое клятвенное обещание Агни Йоге и другим своим богам тоже сдержал, оставляя на их жертвеннике никому не нужных теперь нелепого мудреца-недоучку Бабыя и глупого монастырского бонзу Жамца - в их Храме Идама, который теперь тоже никому из бурханов не нужен, а Техтиеку, ставшему ханом Ойротом, тем более!
   Вопросов Хертека Куулар не боялся, да тот и не будет их задавать. Он знает свои обязанности и дальше их пойти не посмеет. От него можно ожидать лишь одну просьбу - оставить его здесь, с новыми друзьями и выпестованными им кезерами.
   Куулар Сарыг-оол понимал, что Шамбала, провозглашенная им в заброшенной и глухой долине Алтая,-сооружение иллюзорное и непрочное. Но люди, на плечи которых он возложил ее, выдержат все, в том числе и военный разгром. Белый всадник обрел бессмертие, и эти горы, как и многие другие, еще много раз увидят его, если и не наяву, то в воображении! Всякое действо, затрагивающее глубины человеческой души,-всегда легенда, обладающая способностью шириться, расти и крепнуть. И в этом глазная сила и поистине исполинская мощь соединенных в знаке Идама земных и небесных энергий!..
   Сверху посыпались мелкие камешки, отверстие лаза перекрыла человеческая фигура, скользнула по веревкам вниз. Склонившись на одно колено, Хертек поднял лицо и встретился глазами с хозяином каменной кельи.
   - Ты пришел один, Хертек?
   - Нет, я пришел с воинами. Охрана Белого Бурхана должна быть надежной!.. На рассвете мы будем на переправе, а вечером у Чибита. Мои парни хорошо знают эту дорогу.
   - До Чибита ты пойдешь со мной один. Твои воины проводят нас только до переправы через Катунь. Пойдем, Хертек!
   Он цепко ухватился за веревку, кошкой влез наверх, исчез в дыре лаза. Хертек поднялся следом.
   Звездная ночь разлеглась на горах величественно и безмятежно. Было начало новолуния, и темнота скрывала все. Но зоркие глаза Куулара Сарыг-оола уже пересчитали воинов, а рука поднялась для повелительного жеста:
   - Надо закрыть лаз вот тем обломком скалы! Хертек покачал головой:
   - Его не сдвинуть руками, Белый Бурхан... - Он тут же снова скользнул к лазу, исчез в дыре, выбросил наверх связку веревок, вылез сам. Привязывайте к коням!
   Скоро скальный обломок со скрежетом сдвинулся с места, наполз на дыру лаза, плотно закрыл ее.
   Куулар Сарыг-оол усмехнулся, подошел к своему белому коню, похлопал его по крутой и упругой шее, повернулся к Хертеку:
   - Он слишком приметен. Дай мне другого коня!
   Техтиек вывернул на седловину перевала и натянул повод. Далеко внизу лежала долина, где бурханы завершали свое последнее действо. Он был доволен, что прошел свободно, что кезеры Хертека и сам Хертек не задержали его. Лишь у входа, ведущего на скалу Орктой, ему навстречу поднялись два воина и молча склонились головами.
   - Почему снята охрана перевала?-спросил Техтиек строго. - Ведь бурханы и ярлыкчи еще не покинули долину!
   - Охрану снял дарга Хертек. Он сказал, что бурханы уходят в горы и охранять долину больше не надо.
   - А вы здесь зачем?
   - Мы ждем бурханов, ярлыкчи и семью пророка.
   - Идите вниз, здесь вам больше нечего делать! Перевалы займет моя армия!
   - Это приказ дарги Хертека, хан Ойрот?
   - Это мой приказ!
   - Мы будем ждать приказа дарги Хертека. Техтиек сверкнул глазами и сдвинул коня. Воины расступились.
   Долина уже заметно опустела, но народу в ней было еще много. Сейчас бурханы раздают золото оставшимся. Его золото!
   И вдруг долина взорвалась криками - его увидели и узнали! Техтиек приосанился, поднял руку:
   - Воины Шамбалы! Кто получил золото, идите на перевал!
   Очевидно, бурханы подтвердили его слова - у всех трех ям шла теперь выдача идамов, люди цепочкой шли к перевалу, ведя коней в поводу. Надо их встретить на седловине, пока не ушли вниз, где их уже не остановишь!
   Он их опередил. Первые, кто уже поднялись, обнажили головы:
   - Ты звал нас, хан Ойрот? Веди! Ухмылка тронула губы Техтиека и застыла на них. Бурханы оказались глупы и неосторожны, передав ему одному всю полноту и мощь власти над Алтаем. Они не знают, что людьми правят не слово и вера, а золото и страх! Золото у них есть теперь, а за страхом дело не станет...
   - Подтянуться! Встать по три в ряд! За мной! Техтиек развернул коня и пошел вниз, чувствуя по равномерному и осторожному перебору копыт у себя за спиной, что никто не осмелился ослушаться его первого приказа.
   Он решил увести свою золотоносную армию в Чергинские урманы, где были базы со всем необходимым и даже лишним, где еще бродили его люди, которым удалось бежать из каменного мешка Аркыта, когда Хертек железной рукой начал наводить свой порядок, отличный от разбойной вольницы, к которой легко привыкнуть, но трудно отвыкать.
   Дождавшись, когда люди угомонятся и усядутся на первом привале в круг, Техтиек медленно обошел их, вглядываясь в лица и давая возможность присмотреться к нему. У него была цель выбрать во временные командиры групп тех, кому можно довериться. Человек пять для начала... Вот этот подойдет. И этот тоже. Эти двое смотрятся крепкими и сильными, в глазах не угасший восторг... Еще один... Теперь хватит. Подал знак, подзывая к себе.
   - Вас назначаю полководцами Шамбалы! Подберите себе людей и поставьте их вместе с конями там! - Техтиек показал концом нагайки в сторону тропы, ведущей к первому таежному складу. - В каждый свой отряд подбирайте не более ста человек! И только тех, кто согласен взять на себя нелегкий труд создания нового Алтая!
   Потом вернулся к оставшимся на привале. Заговорил спокойно, четко, громко:
   - Воины! Выбранные мной люди - ваши командиры! Их приказ - мой приказ!.. А сейчас я должен объявить вам, что мне нужны настоящие алыпы и кезеры. Кто не чувствует в себе силы для большого дела, которое мы начинаем, может вернуться к своим семьям, отдав полученное от бурханов золото, оставив себе по одной монете. Идам возместит все ваши расходы и потери! Полководцы Шамбалы! Принять золото у тех, кто уходит!
   Техтиек был уверен, что его приказ будет выполнен и он избавится от людей, которые лишние сейчас, а скоро будут просто мешать и путаться под ногами. Но случилось неожиданное - послышались голоса протеста:
   - Нам это золото дали боги, а не ты, хан Ойрот!
   - Ты не имеешь права отнимать дар неба!
   - Разреши нам уйти с нашим золотом, хан Ойрот! Техтиек взметнул голову, положил ладонь на рукоять меча. По твердым губам его поползла злорадная усмешка, за которой обычно следовала гримаса озлобленности:
   - Дар неба? Подарок богов? Идамы предназначены для воинов Шамбалы! Для тех, кто будет строить новый Алтай! Посмотрите, какой знак стоит на каждой монете! Знак Идама! А знак Идама - герб и символ Шамбалы! Ваши деньги действительны только в Шамбале, которую надо еще завоевать!
   Разочарование прошло волной по лицам людей, заставляя их прятать глаза от жгущего взора хана Ойрота. Еще немного - и созреет мысль уйти от него с золотом бурханов в свои сеоки и нищие аилы, к голодным семьям и гаснущим очагам... Но ведь еще утром все они были искренни и хотели обрести в борьбе свою свободу, а вместе с ней и счастье для всех людей гор!
   - Золото неба - не милостыня и не праздничный дар богов! - гневно и зло заговорил Техтиек. - Золото неба должно и будет служить новому Алтаю, вашим детям и внукам! Это Белый Бурхан и назвал Шамбалой! Служить всем людям, а не брюху каждого из вас в отдельности! И оно остается золотом, пока служит Шамбале! В грязных и жадных руках оно превратится в простые черепки...