Страница:
– Полководец, если вы решили испытать своих воинов, то велите копьеносцам показать искусство. Лук со стрелой – ничто в сравнении с копьем да секирой!
Ян внимательно оглядел незнакомцев: ростом каждый по восемь чи, сложения богатырского, лица мужественные, манеры решительные. Он спрашивает, кто они такие.
– Мы родом из Сучжоу, – отвечают те. – Один из нас, по имени Ма Да, стал воином чуть ли не с детских лет, все умеет, ко всему привык. С другим, по имени Дун Чу, мало кто сравнится в смелости, такой он сорвиголова да рубака.
И тут Ян узнал их: это же те самые воины, что на постоялом дворе неподалеку от Сучжоу указали ему дорогу к Павильону Умиротворенных Волн!
– А ведь не так давно, – сказал Ян, – вы кутили в зеленых теремах Ханчжоу! Каким ветром вас сюда занесло?
Воины, которые теперь тоже поняли, что знакомы с полководцем, почтительно отвечают:
– Глупы мы тогда были. После нашей встречи на постоялом дворе вы стали знатным человеком, вам вверили целое войско, а мы продолжали бражничать, устраивать потасовки. И вот решили бежать сюда от греха. Занимались здесь охотничьим промыслом, прослышали, что вам нужны искусные воины, и пришли.
Ян усмехнулся, приказал дать им оружие и боевых коней и велел показать, на что они способны. Дун и Ма взяли в руки копья и погнали коней. Ловкие и умелые в защите и в обороне, они прыгали и рычали, как тигры. Все войско смотрело на удалых наездников. Полководец похвалил их и назначил Дун Чу начальником отряда, что слева от середины, Ма Да – начальником отряда, что справа от середины, а затем повел своих воинов на охоту к подножью горы Учаншань. Грохот барабанов потряс землю, пороховой дым застлал небо, от трепетанья знамен и флажков поднялся такой ветер, что закачались деревья и травы, перепугались все звери и птицы. А ночью в лесу разложили костры, жарили все, что подстрелили: тигров, барсов, волков, фазанов, зайцев, лисиц, – так войско запасалось для похода. Рано утром Ян отдал приказ выступать на юг.
В это время предводитель маней Начжа с большим войском приблизился к Центральной долине. Не встречая сопротивления, он захватил Юннань и Танцзин, а потом, миновав округи Цзинчжоу, Ичжоу, Яньчжоу и Ян-чжоу, вышел к Наньцзину, где составил из своих воинов три отряда и направил их по трем дорогам, чтобы окружить город. Узнав, что войско, высланное императором против него, занимается в округе Цзюцзян охотой, Начжа поразился:
– Хоть мое войско и прошло семь тысяч ли, но оно все еще имеет большую силу. У полководца Яна под носом противник, а он развлекается лесным промыслом! Видимо, уверен в себе. Будем менять планы!
Он соединил три отряда в единое войско и отошел от Наньцзина. А Ян вступил в округу Ичжоу. Местный правитель Су Юй-цин встретил полководца и на его расспросы о враге ответил:
– Враг ушел, не попытавшись даже захватить город. Ваши хитроумные действия привели бы в восторг всех прославленных воителей древности! Если бы не эта охота на рубежах нашей округи, разве отошли бы варвары без боя? Сейчас Начжа занял оборону у горы Черного Ветра, но сколько у него войска, исчислить мы не сумели. Когда варвары подступили к городу и применили ветродуйные орудия, на нас с горы Черного Ветра посыпалось столько черного песку, что наши воины не то что двинуться с места, даже глаз открыть не могли! Ополченцы Ичжоу и Цзинчжоу трижды бросались потом вперед, пытаясь отогнать врага, но успеха не достигли. Пришлось обороняться и ждать вашего войска.
Полководец задумался.
– Далеко ли отсюда гора Черного Ветра?
– Около трехсот ли будет.
– Число врагов вернее всего узнаешь в сражении. Не будем медлить, – итак, в наступление!
С этими словами Ян приказал Лэй Тянь-фэну взять под свое начало пять тысяч ополченцев из округи Ичжоу и выступать впереди войска. Основные силы возглавил Су Юй-цин, а начальниками замыкающего отряда стали Дун Чу и Ма Да. Через три дня пути войско Яна расположилось в одном ли от подножия горы. Ян призвал к себе Су Юй-цина и других военачальников и говорит:
– Для начала выведаем подступы к горе Черного Ветра, а потом решим, как будем наступать на врага.
Ночью, дождавшись третьей стражи, Ян вместе с Су Юй-цином, Дун Чу и Ма Да, легко вооруженные, незаметно подобрались к горе в сопровождении нескольких ополченцев, местных жителей. Все, и песок и скалы, на этой горе было черным, напоминая уголь. Изучив особенности горы, Ян поднялся на ее вершину и оттуда оглядел стан маней: с юго-востока в ста шагах от подножья стоят отряды варваров числом по сто, а между ними – грозные ветродуйные орудия. Ян подозвал Су Юй-цина.
– Как тебе кажется это построение?
– Я изучил немало сочинений по военному искусству, – развел руками тот, – но о подобном не слыхивал!
Ян вздохнул:
– Начжа хоть и варвар, но воин умелый. Это построение называется «Небесное Копье»[182] – есть такая звезда. Она тускло светит в северном краю неба, пока на земле царят мир и покой, но едва начинается война, она перемещается в середину неба и начинает ярко сиять. Однако Небесное Копье – роковая звезда: она может предвещать жизнь, а может означать смерть. Скоро она повиснет над головой Начжа, и он потерпит поражение! А пока подождем!
Ян отвел свое войско на три ли от горы и приказал располагаться на отдых. Три ночи подряд он смотрел на небо. На четвертый день он отвел войско от горы Черного Ветра на сто шагов к северо-западу и отдал распоряжение своим военачальникам:
– Начинаем сражение сегодня в час Лошади и заканчиваем его к часу Овцы[183]. Дун Чу с пятитысячным отрядом устраивает засаду на юго-востоке, в десяти шагах от горы Черного Ветра, Ма Да с пятитысячным отрядом встает в укрытие на расстоянии нескольких сот шагов к югу от горы, чтобы преградить путь Начжа, когда он побежит.
Войско разбилось на отряды и приступило к выполнению приказов.
А Начжа, укрепившись возле горы Черного Ветра, ждал наступления минов[184].
Полководец Ян Чан-цюй в алом халате и золотой кольчуге поднялся на возвышение и обратился к врагу:
– Я хочу говорить с предводителем врагов империи Мин, пусть выйдет ко мне!
Начжа с заносчивым видом выступил вперед. Ян оглядел его: девяти чи ростом, десяти обхватов в поясе, над хищными глазами нависли густые брови, нос с кулак, рыжая бородища, лицо круглое, как лепешка, в правой руке у варвара меч, в левой – флаг. Волчьим голосом он завопил:
– Зачем ты пришел с оружием в руках против своих братьев, маней?
Ян отвечает ему сурово:
– Пока ты сидел в своих южных землях, Сын Неба терпел тебя милостиво. Ты был богат и имел титул князя варваров. Но ты вероломно нарушил рубежи империи Мин и заслуживаешь сурового наказания. Я получил повеление государя выступить против тебя с миллионной армией – и вот я здесь, чтобы заполучить твою голову. Если сдашься на нашу милость, то невзирая на твои преступления я стану просить перед государем, чтобы он сохранил тебе звание предводителя маней. Если окажешь сопротивление, я выставлю твою голову в северном дворце столицы Срединной империи.
– Мир жесток: следуешь своей цели – становишься повелителем, отказываешься от цели – погибаешь, – отвечал с ухмылкой Начжа. – Пятьдесят лет я пестовал свое воинство, мечтая покорить Срединное царство. Наконец-то судьба мира в моих руках: уничтожив империю Мин, я стану непобедим и завоюю Поднебесную! Все решит сегодняшнее сражение! Мой час настал! Советую тебе, полководец Ян, забыть об императорском повелении и подобру-поздорову убраться с моего пути, – только так ты спасешь себе жизнь!
Ян подавил гнев и посмотрел на своих военачальников.
– Кто из вас готов начать сражение? Поигрывая секирой, вперед выступил начальник передового отряда Лэй Тянь-фэн, непревзойденный храбрец, мечтавший сразиться с Начжа. Но вместо того вышел могучий варвар и бросился на Лэй Тянь-фэна. Трижды сходились они, и на третий раз Лэй Тянь-фэн сбил врага с коня. В стане варваров загрохотали барабаны, и на поле выскочили сразу два воина. А к Лэю присоединился Су Юй-цин, которому не было равных в умении сражаться трезубцем. Двое против двоих, они десять раз сходились, но никто не одолел. Тогда рассвирепевший Начжа взмахнул флажком, который держал в левой руке, и подул свирепый ветер, обрушивший черную пыль и черный песок с горы на войско Яна. Поле покрыла черная мгла, воины ничего не могли разглядеть в двух шагах. Но военачальники знали, что Ян выставил перед своим станом два флага с изображением змеи, и в наступившей тьме быстро перестроили войско по плану восьми расположений[185]. Юго-восточные ворота теперь оказались закрытыми, и ураган уже не причинял вреда воинам Яна.
Ян глядел на водяные часы, дожидаясь часа Лошади. Когда он настал, полководец велел открыть ворота и вывести вперед лучников. К наконечнику каждой стрелы были прикреплены горящие фитили. Лучники приготовились.
– Как только поднимется северо-западный ветер – стреляйте! – крикнул Ян.
И вот этот ветер подул. Настоящий ураган, что вырывает из земли дома и деревья, вздымает в воздух песок и камни, обрушился на стан Начжа. Теперь уже в черной мгле оказались варвары. И тогда лучники Яна выпустили огненные стрелы. Они поднялись ввысь, пролетели по ветру, как звезды, и упали на гору Черного Ветра, которая вмиг заполыхала. Черная пыль превратилась в огненную, засыпавшую стан варваров. Начжа развернул свои ветродуи, пытаясь юго-восточным ветром преодолеть северо-западный. Но разве мог ветер, созданный человеком, противостоять ветру, насланному Небом? Начжа бросил ветродуйные орудия, вскочил на коня и бросился бежать, но путь ему преградил всадник. Подняв над головой меч, он грозно крикнул:
– Остановись, князь варваров! Перед тобой начальник отряда войска минов по имени Дун Чу!
Но Начжа совсем не хотел вступать в сражение и погнал было коня на юго-запад. И опять на его пути встал всадник, который, размахивая саблей, воскликнул:
– Стой, крыса! Это я, Ма Да, начальник отряда минского войска, вызываю тебя на бой!
Начжа вне себя от гнева хлестнул коня и бросился вперед. Десять раз сходились богатыри. Но тут сзади послышался грохот, – это подходили основные силы во главе с полководцем Яном. Начжа повернул коня и кинулся на юг. Ян не стал его преследовать. Он отвел свое войско на юг от горы Черного Ветра и в пятидесяти ли от нее велел стать на отдых и готовиться к ночлегу. Су Юй-цин восхищенно сказал Яну:
– Ваше искусство превосходит таланты Чжугэ Ляна. Однако в сражении у горы Черного Ветра я не могу понять вот чего: как вы узнали, когда задует северо-западный ветер, и отчего загорелся песок на горе?
– Какой бы из меня был полководец, – засмеялся Ян, – если бы я не знал астрологии и геомантии? Осматривая гору Черного Ветра, я убедился, что она стоит одна в широкой долине и вокруг нет ни кустика, ни травинки. Значит, эта гора необычная, она – источник огня. Я посмотрел на небо и увидел прямо над головой звезду Небесный Огонь. Все прояснилось окончательно: в горе таится священный огонь, дающий силу всему сущему. Поэтому на горе вместо земли только черные камни да черный песок. Кроме того, неподалеку лежит озеро Куньмин, в котором родится пламя, назначенное испепелять людской мир. А гора вспыхивает, как только ее коснется огонь. Прошлой ночью я изучил небо. Созвездие Совок стояло возле луны, а Северный Ковш был окутан черными облаками. Созвездие это повелевает ветром, направляя его на юг в полдень. Значит, днем надо было ждать ветра после полудня. Ну а Северный Ковш, затянутый облаками, – это знак северо-западного ветра. Вот почти все. Полководец должен знать астрологию и геомантию! Без их помощи не понять мир. Изучив построение Начжа, я в последний раз глянул на небо: Древо было за Воротами смерти, и черная дымка затянула Волопаса и Ткачиху. Начжа должен был потерпеть поражение!
Все пришли в восхищение. Дун Чу и Ма Да говорят:
– Вы знали, что этой ночью Начжа побежит на юг. Стоило вам послать еще один отряд наперехват, предводитель варваров был бы у нас в руках. Но вы так не поступили – почему?
– Я хочу сломить его волю, – улыбнулся Ян. – Сегодня было первое сражение, мы проверили силу Начжа. Вспомните о семи поимках[186] Чжугэ Ляна!
И снова все удивились мудрости молодого полководца.
Преследуя Начжа, Ян повел свое войско дальше на юг. До него дошел слух, что Начжа расположился на отдых в Улюйдуне и собирает десятитысячное войско. Всего у Начжа было пять станов: первый, главный, в Тему-дуне, второй – в Тайидуне, третий – в Хуагодуне, четвертый – в Далюйдуне, пятый – в Улюйдуне. При каждом стане находились спрятанные в укромных местах оружие и съестные припасы.
Ян попросил проводника показать дорогу в Улюйдун.
– Отсюда до Улюйдуна около сотни ли, – ответил тот. – Дорога трудная и опасная – через Долину Змей.
Ян приказал начальнику правого от середины отряда возглавить две тысячи воинов, шедших впереди, и все войско тронулось в путь. Через несколько ли начались плохие места: высятся крутые горы, торчат огромные валуны – кони не могут идти. Ма Да велел рубить деревья, устраивать мосты через ущелья, заваливать глубокие ямы на дороге. Прошли еще несколько ли, и закатилось солнце, наступила тьма. Ма Да приказал остановиться и ждать основные силы. Прибывший вскоре Ян говорит:
– Здесь оставаться на ночь опасно – слишком узкое ущелье. Нужно дождаться луны и пройти вперед еще несколько ли.
Только он это сказал, как поднялся сильный ветер и раздался невообразимый шум. Встревоженный Ян приказал всем оставаться на местах, а сам поднялся на гору и огляделся по сторонам. Ничего не увидев, он спрашивает проводника:
– Где мы находимся?
– В Долине Змей.
Войско Яна прошло еще десять ли, и там, где ущелье стало шире, стало на отдых. Ровно в полночь снова подул сильный ветер и начался страшный шум. Дозоры никого не видели. Ян вызвал Дун Чу и Ма Да и направил посмотреть, что творится за пределами стана. Опять никакой ясности. Тогда Ян приказал всем спать, но быть начеку, а сам сел в своем шатре возле столика и раскрыл книгу. Вдруг к непрекращавшемуся шуму прибавился громкий жалобный стон. Удивленный Ян выбежал из шатра и видит: воины изо всех сил зажимают руками уши, чтобы не слышать ужасных стенаний. Ян поначалу даже растерялся, но быстро собрался с мыслями и спросил проводника:
– В этих местах случались когда-нибудь большие сражения?
– Мы редко сюда заходим, – ответил проводник. – Знаем Долину Змей, а о сражениях в ней не слыхивали. Ян снова задумался.
– В безлюдных горах кто-то стонет, – сказал он, – сильных воинов вдруг начинает терзать страх. Всему этому должна быть причина. Не горные ли балуются духи?
Опять послышался громкий протяжный стон. Лэй Тянь-фэн схватил секиру и крикнул:
– Берусь узнать, откуда идет стон и какова его причина!
Через несколько ли пути храбрый воин попал в глубокое ущелье, где росли деревья, достигавшие неба, меж них как будто и раздавались стоны. Лэй замедлил шаг и попытался доискаться до происхождения странных звуков. Ему показалось, что виноват ветер, играющий в лесу и расщелинах скал. Тогда он срубил секирой все деревья, раскрошил камни, так что гора стала совсем голой, и вернулся в стан.
Но скоро ветер стал сильнее, чем прежде, от жуткого стона воины попадали на землю, и Ян обеспокоился не на шутку. Он подошел к северным воротам стана и принялся расхаживать взад-вперед, придумывая, как спасти войско. А ветер рассвирепел, свист и стоны стали невыносимыми. И тут откуда-то донеслась нежная мелодия цитры. Ян пошел по направлению звуков и через сто шагов увидел маленький старый храм у подножья горы. Рассмотрел его: распахнутые настежь врата увиты зеленью, на высохшем дереве – гнездо журавля, старого, как сама постройка. Ян отворил дверь храма и заглянул внутрь: на столике стоит маленькая глиняная фигурка святого, в облике которого как бы навсегда застыла тысячелетняя мудрая забота о родине. Сомнений нет! Это статуя Чжугэ Ляна, великого Дремлющего Дракона. Ян облегченно вздохнул, вошел в храм, склонился в почтительном поклоне перед статуей и зашептал:
– Ваш потомок, Ян Чан-цюй, прибыл по велению Сына Неба в зги края, которые посетил некогда, в пятую луну, великий воин. Ян Чан-цюй не обладает вашими достоинствами, но долг его не отличается от вашего. Днем и ночью Ян Чан-цюй пребывает в тревоге – справится ли он с порученным делом. Он привел сюда войско против варваров. Если вы не поможете ему, династии Мин придется покориться врагу и узнать стыд и позор поражения. Вы, учитель, отдали свою душу и свое тело ради объединения Трех царств[187]; вам не удалось добиться заветной цели, но мечта ваша не исчезла без следа. О ней помнили в эпохи Хань и Тан, и ныне империя Мин велика, как никогда. Будь вы живы сейчас, вы возвеличили бы империю еще больше и, конечно, покарали бы ее врагов. Но мое войско внезапно слегло, потому что в пустынных горах кто-то страшно стонет. Ян Чан-цюй в растерянности – он не знает этой тайны. Умоляю, учитель, помогите нам выполнить священный долг, избавьте нас от злой напасти!
Ян замолчал и только тут заметил на столике гадательную черепаху. Обрадованный, ибо это был счастливый знак, он поклонился святому и вышел из храма, – тотчас грянул гром, и губительный ветер и страшные стоны прекратились. Ян вернулся в стан и спросил о времени. Оказалось, три доли пятой стражи[188]. Он прошел в свой шатер, сел и задумался. Вдруг, словно легкий ветерок прошелестел, послышались чьи-то шаги. Ян удивился: кто бы это мог быть посреди ночи? Но о том – в следующей главе.
Глава двенадцатая
Услышав шаги, Ян выглянул из шатра. Перед входом стоял почтенный старец, судя по одеянию, ученый, в руке – веер из белых перьев, лицо гостя открытое, манеры благородные. Это был прославленный Чжугэ Лян – Дремлющий Дракон. Почтительно приветствовав старца, Ян провел его в свой шатер, говоря:
– Я ваш далекий потомок, учитель, но хорошо знаю ваше имя. Счастлив увидеть вас. Многие столетия нас разделяют – мог ли я надеяться на такую встречу! Но что привело вас, почтеннейший, в страну варваров?
Старец в ответ:
– Здесь я с ними сражался и здесь одолел десятитысячное их войско. Местные жители до сих пор не забыли меня: поставили маленький храм, где в мою память всегда курятся благовония. Сюда ко мне приходят и души усопших. Так ты говоришь, что встретился с затруднениями. Спрашивай, я помогу тебе.
Ян начал издалека:
– Скажите, кто стонет в этих безлюдных горах? Мои воины сходят с ума от жалобных криков.
– У врагов, которых я разгромил в этих краях, – ответил Чжугэ Лян, – были тростниковые щиты. Когда небо хмурится или льет дождь, души убитых играют на тростниковых дудочках, и рождается стон, пугающий путников. Его-то и слышал ты. Я уже успокоил несчастных, но если ты подаришь им двух-трех волов или баранов, будет совсем хорошо!
– Предводитель маней, Начжа, укрылся в Улюйдуне. Научите, как мне поступить.
Чжугэ Лян улыбнулся,
– Тебе, способному полководцу, негоже страшиться такого ничтожества. Но для начала напади на Михоудун.
Сказал, поднялся и исчез без слов. А молодой полководец протер глаза – и проснулся. Барабаны и трубы возвестили, что с востока поднялось солнце. Ян вышел из шатра и приказал сообщить о событиях ночи. Дела обстояли неплохо: злой ветер к утру унялся, и воины смогли выспаться. Повеселевший Ян послал Дун Чу и Ма Да соорудить алтарь у входа в Долину Змей и принести жертвы воинам, некогда погибшим здесь. Один из посланцев полководца должен был произнести при этом такие слова:
«В такой-то день такой-то луны такого-то года полководец империи Мин повелел Ма Да, предводителю отряда, что справа от середины, и Дун Чу, начальнику отряда, что слева от середины, созвать души погибших здесь воинов и сказать им:
«Судьба жестоко обошлась с вами. Когда в ваших землях объявилась война, вы, верные подданные своего князя, бросили мотыги и взяли в руки копья. Вы оставили своих жен и детей, вышли на поле битвы и сложили головы. Погибнув, вы стали духами этих безлюдных мест, где некому пожалеть вас, некому угостить вас даже ячменной кашей. Но так устроена жизнь: не люди, а Небо решает, на кого ниспослать пораженье и смерть, кому даровать победу и жизнь. За что же вы гневаетесь на людей, насылаете черный ветер и ужас на моих воинов? По велению государя я привел сюда огромное войско. Каждый в нем силен и свиреп, как барс, как медведь. Прикажу – и мои отряды обратят вспять реки, сровняют с землей горы, выгонят вас из ваших убежищ! Но мне вас жалко: при жизни вы были лишены мирских благ, а в смерти стали „голодными духами“[189]. Я дарю вам несколько мер вина и мясо быков и баранов – утолите жажду и голод! Но не вздумайте мешать мне, я не остановлюсь ни перед чем!»
Прочитав послание Яна, военачальники сложили у построенного ими алтаря вино и мясо. И тут же рассеялись серые облака, стих ветер, и отовсюду на пиршество потянулись вереницы голодных духов с испепеленными волосами и обожженными лбами.
А полководец Ян приказал выступать. Взвились знамена, зашелестела трава под ногами бесчисленных воинов. Вскоре к Яну привели нескольких лазутчиков врага, захваченных в плен. Полководец спросил у них, где прячется Начжа, и получил такой ответ:
– Наш князь пребывает нынче в Улюйдуне.
– А далеко ли отсюда до Михоудуна? – словно не поняв услышанного, вопросил Ян.
– В этих краях нет селения с таким названием! – дружно завопили пленные.
Находившийся тут же проводник накинулся на них.
– Когда ваши соплеменники торгуют на базаре персиками, они всегда кричат: «Покупайте михоудунские персики». Зачем же вы врете и говорите, что нет здесь Михоудуна?
Ян распорядился казнить одного лазутчика, а затем подступил к другому.
– Я-то ведь знаю, где ваш Михоудун стоит, но хочу, чтобы ты отступился от своей лжи и сам мне все рассказал. Будешь молчать – казню.
Пленный повалился в ноги Яну.
– Князь разделил войско на два отряда. С одним засел в Михоудуне. А другой отряд расположил в Улюйдуне, и начальствует над ним богатырь по прозванию Второй после князя. Когда вы подойдете к Улюйдуну и броситесь на Второго, Начжа зайдет сзади, и ваше войско окажется в ловушке. Так наш князь хочет победить вас.
Только тут до Яна дошел совет Чжугэ Ляна. Он подозвал Су Юй-цина и негромко распорядился о чем-то. Су Юй-цин разбил войско на четыре отряда и каждому дал отдельное поручение.
Итак, Начжа с половиной своего войска сидел в Михоудуне и ждал, когда полководец Ян нападет на Улюйдун, где укрепились с другой половиной войска воеводы Темут и Второй после князя. И вот загремели барабаны, запели трубы – с великим шумом Ян пошел на приступ Улюйдуна. Варвары со знаменами Начжа отворили восточные ворота, началась рукопашная схватка. А сам Начжа наблюдал из находившегося восточнее Михоудуна за ходом сражения, выжидая удобного часа, чтобы ударить на Яна сзади. Вдруг у западной стены Михоудуна появился отряд, впереди которого гарцевал полководец Ян, и путь к Улюйдуну оказался перекрытым. Начжа не успел прийти в себя от удивления, как с восточной стороны к его логову приблизился другой отряд, возглавляемый все тем же полководцем Яном. Варвары оказались в окружении. Тогда Темут вывел своих воинов из Улюйдуна и бросился на помощь Начжа. Тот дрался, не щадя сил, но куда ни обращал взоры, всюду перед ним оказывался один из трех отрядов Яна с ним самим во главе. Разум Начжа помутился, дух ослаб – пора было не о победе мечтать, а о спасении. Прорвавшись сквозь ряды минов, Начжа стремглав бросился в Улюйдун, надеясь укрыться в крепости, но перед самым его носом ворота захлопнулись, а над ними появился полководец Ян и кричит:
Ян внимательно оглядел незнакомцев: ростом каждый по восемь чи, сложения богатырского, лица мужественные, манеры решительные. Он спрашивает, кто они такие.
– Мы родом из Сучжоу, – отвечают те. – Один из нас, по имени Ма Да, стал воином чуть ли не с детских лет, все умеет, ко всему привык. С другим, по имени Дун Чу, мало кто сравнится в смелости, такой он сорвиголова да рубака.
И тут Ян узнал их: это же те самые воины, что на постоялом дворе неподалеку от Сучжоу указали ему дорогу к Павильону Умиротворенных Волн!
– А ведь не так давно, – сказал Ян, – вы кутили в зеленых теремах Ханчжоу! Каким ветром вас сюда занесло?
Воины, которые теперь тоже поняли, что знакомы с полководцем, почтительно отвечают:
– Глупы мы тогда были. После нашей встречи на постоялом дворе вы стали знатным человеком, вам вверили целое войско, а мы продолжали бражничать, устраивать потасовки. И вот решили бежать сюда от греха. Занимались здесь охотничьим промыслом, прослышали, что вам нужны искусные воины, и пришли.
Ян усмехнулся, приказал дать им оружие и боевых коней и велел показать, на что они способны. Дун и Ма взяли в руки копья и погнали коней. Ловкие и умелые в защите и в обороне, они прыгали и рычали, как тигры. Все войско смотрело на удалых наездников. Полководец похвалил их и назначил Дун Чу начальником отряда, что слева от середины, Ма Да – начальником отряда, что справа от середины, а затем повел своих воинов на охоту к подножью горы Учаншань. Грохот барабанов потряс землю, пороховой дым застлал небо, от трепетанья знамен и флажков поднялся такой ветер, что закачались деревья и травы, перепугались все звери и птицы. А ночью в лесу разложили костры, жарили все, что подстрелили: тигров, барсов, волков, фазанов, зайцев, лисиц, – так войско запасалось для похода. Рано утром Ян отдал приказ выступать на юг.
В это время предводитель маней Начжа с большим войском приблизился к Центральной долине. Не встречая сопротивления, он захватил Юннань и Танцзин, а потом, миновав округи Цзинчжоу, Ичжоу, Яньчжоу и Ян-чжоу, вышел к Наньцзину, где составил из своих воинов три отряда и направил их по трем дорогам, чтобы окружить город. Узнав, что войско, высланное императором против него, занимается в округе Цзюцзян охотой, Начжа поразился:
– Хоть мое войско и прошло семь тысяч ли, но оно все еще имеет большую силу. У полководца Яна под носом противник, а он развлекается лесным промыслом! Видимо, уверен в себе. Будем менять планы!
Он соединил три отряда в единое войско и отошел от Наньцзина. А Ян вступил в округу Ичжоу. Местный правитель Су Юй-цин встретил полководца и на его расспросы о враге ответил:
– Враг ушел, не попытавшись даже захватить город. Ваши хитроумные действия привели бы в восторг всех прославленных воителей древности! Если бы не эта охота на рубежах нашей округи, разве отошли бы варвары без боя? Сейчас Начжа занял оборону у горы Черного Ветра, но сколько у него войска, исчислить мы не сумели. Когда варвары подступили к городу и применили ветродуйные орудия, на нас с горы Черного Ветра посыпалось столько черного песку, что наши воины не то что двинуться с места, даже глаз открыть не могли! Ополченцы Ичжоу и Цзинчжоу трижды бросались потом вперед, пытаясь отогнать врага, но успеха не достигли. Пришлось обороняться и ждать вашего войска.
Полководец задумался.
– Далеко ли отсюда гора Черного Ветра?
– Около трехсот ли будет.
– Число врагов вернее всего узнаешь в сражении. Не будем медлить, – итак, в наступление!
С этими словами Ян приказал Лэй Тянь-фэну взять под свое начало пять тысяч ополченцев из округи Ичжоу и выступать впереди войска. Основные силы возглавил Су Юй-цин, а начальниками замыкающего отряда стали Дун Чу и Ма Да. Через три дня пути войско Яна расположилось в одном ли от подножия горы. Ян призвал к себе Су Юй-цина и других военачальников и говорит:
– Для начала выведаем подступы к горе Черного Ветра, а потом решим, как будем наступать на врага.
Ночью, дождавшись третьей стражи, Ян вместе с Су Юй-цином, Дун Чу и Ма Да, легко вооруженные, незаметно подобрались к горе в сопровождении нескольких ополченцев, местных жителей. Все, и песок и скалы, на этой горе было черным, напоминая уголь. Изучив особенности горы, Ян поднялся на ее вершину и оттуда оглядел стан маней: с юго-востока в ста шагах от подножья стоят отряды варваров числом по сто, а между ними – грозные ветродуйные орудия. Ян подозвал Су Юй-цина.
– Как тебе кажется это построение?
– Я изучил немало сочинений по военному искусству, – развел руками тот, – но о подобном не слыхивал!
Ян вздохнул:
– Начжа хоть и варвар, но воин умелый. Это построение называется «Небесное Копье»[182] – есть такая звезда. Она тускло светит в северном краю неба, пока на земле царят мир и покой, но едва начинается война, она перемещается в середину неба и начинает ярко сиять. Однако Небесное Копье – роковая звезда: она может предвещать жизнь, а может означать смерть. Скоро она повиснет над головой Начжа, и он потерпит поражение! А пока подождем!
Ян отвел свое войско на три ли от горы и приказал располагаться на отдых. Три ночи подряд он смотрел на небо. На четвертый день он отвел войско от горы Черного Ветра на сто шагов к северо-западу и отдал распоряжение своим военачальникам:
– Начинаем сражение сегодня в час Лошади и заканчиваем его к часу Овцы[183]. Дун Чу с пятитысячным отрядом устраивает засаду на юго-востоке, в десяти шагах от горы Черного Ветра, Ма Да с пятитысячным отрядом встает в укрытие на расстоянии нескольких сот шагов к югу от горы, чтобы преградить путь Начжа, когда он побежит.
Войско разбилось на отряды и приступило к выполнению приказов.
А Начжа, укрепившись возле горы Черного Ветра, ждал наступления минов[184].
Полководец Ян Чан-цюй в алом халате и золотой кольчуге поднялся на возвышение и обратился к врагу:
– Я хочу говорить с предводителем врагов империи Мин, пусть выйдет ко мне!
Начжа с заносчивым видом выступил вперед. Ян оглядел его: девяти чи ростом, десяти обхватов в поясе, над хищными глазами нависли густые брови, нос с кулак, рыжая бородища, лицо круглое, как лепешка, в правой руке у варвара меч, в левой – флаг. Волчьим голосом он завопил:
– Зачем ты пришел с оружием в руках против своих братьев, маней?
Ян отвечает ему сурово:
– Пока ты сидел в своих южных землях, Сын Неба терпел тебя милостиво. Ты был богат и имел титул князя варваров. Но ты вероломно нарушил рубежи империи Мин и заслуживаешь сурового наказания. Я получил повеление государя выступить против тебя с миллионной армией – и вот я здесь, чтобы заполучить твою голову. Если сдашься на нашу милость, то невзирая на твои преступления я стану просить перед государем, чтобы он сохранил тебе звание предводителя маней. Если окажешь сопротивление, я выставлю твою голову в северном дворце столицы Срединной империи.
– Мир жесток: следуешь своей цели – становишься повелителем, отказываешься от цели – погибаешь, – отвечал с ухмылкой Начжа. – Пятьдесят лет я пестовал свое воинство, мечтая покорить Срединное царство. Наконец-то судьба мира в моих руках: уничтожив империю Мин, я стану непобедим и завоюю Поднебесную! Все решит сегодняшнее сражение! Мой час настал! Советую тебе, полководец Ян, забыть об императорском повелении и подобру-поздорову убраться с моего пути, – только так ты спасешь себе жизнь!
Ян подавил гнев и посмотрел на своих военачальников.
– Кто из вас готов начать сражение? Поигрывая секирой, вперед выступил начальник передового отряда Лэй Тянь-фэн, непревзойденный храбрец, мечтавший сразиться с Начжа. Но вместо того вышел могучий варвар и бросился на Лэй Тянь-фэна. Трижды сходились они, и на третий раз Лэй Тянь-фэн сбил врага с коня. В стане варваров загрохотали барабаны, и на поле выскочили сразу два воина. А к Лэю присоединился Су Юй-цин, которому не было равных в умении сражаться трезубцем. Двое против двоих, они десять раз сходились, но никто не одолел. Тогда рассвирепевший Начжа взмахнул флажком, который держал в левой руке, и подул свирепый ветер, обрушивший черную пыль и черный песок с горы на войско Яна. Поле покрыла черная мгла, воины ничего не могли разглядеть в двух шагах. Но военачальники знали, что Ян выставил перед своим станом два флага с изображением змеи, и в наступившей тьме быстро перестроили войско по плану восьми расположений[185]. Юго-восточные ворота теперь оказались закрытыми, и ураган уже не причинял вреда воинам Яна.
Ян глядел на водяные часы, дожидаясь часа Лошади. Когда он настал, полководец велел открыть ворота и вывести вперед лучников. К наконечнику каждой стрелы были прикреплены горящие фитили. Лучники приготовились.
– Как только поднимется северо-западный ветер – стреляйте! – крикнул Ян.
И вот этот ветер подул. Настоящий ураган, что вырывает из земли дома и деревья, вздымает в воздух песок и камни, обрушился на стан Начжа. Теперь уже в черной мгле оказались варвары. И тогда лучники Яна выпустили огненные стрелы. Они поднялись ввысь, пролетели по ветру, как звезды, и упали на гору Черного Ветра, которая вмиг заполыхала. Черная пыль превратилась в огненную, засыпавшую стан варваров. Начжа развернул свои ветродуи, пытаясь юго-восточным ветром преодолеть северо-западный. Но разве мог ветер, созданный человеком, противостоять ветру, насланному Небом? Начжа бросил ветродуйные орудия, вскочил на коня и бросился бежать, но путь ему преградил всадник. Подняв над головой меч, он грозно крикнул:
– Остановись, князь варваров! Перед тобой начальник отряда войска минов по имени Дун Чу!
Но Начжа совсем не хотел вступать в сражение и погнал было коня на юго-запад. И опять на его пути встал всадник, который, размахивая саблей, воскликнул:
– Стой, крыса! Это я, Ма Да, начальник отряда минского войска, вызываю тебя на бой!
Начжа вне себя от гнева хлестнул коня и бросился вперед. Десять раз сходились богатыри. Но тут сзади послышался грохот, – это подходили основные силы во главе с полководцем Яном. Начжа повернул коня и кинулся на юг. Ян не стал его преследовать. Он отвел свое войско на юг от горы Черного Ветра и в пятидесяти ли от нее велел стать на отдых и готовиться к ночлегу. Су Юй-цин восхищенно сказал Яну:
– Ваше искусство превосходит таланты Чжугэ Ляна. Однако в сражении у горы Черного Ветра я не могу понять вот чего: как вы узнали, когда задует северо-западный ветер, и отчего загорелся песок на горе?
– Какой бы из меня был полководец, – засмеялся Ян, – если бы я не знал астрологии и геомантии? Осматривая гору Черного Ветра, я убедился, что она стоит одна в широкой долине и вокруг нет ни кустика, ни травинки. Значит, эта гора необычная, она – источник огня. Я посмотрел на небо и увидел прямо над головой звезду Небесный Огонь. Все прояснилось окончательно: в горе таится священный огонь, дающий силу всему сущему. Поэтому на горе вместо земли только черные камни да черный песок. Кроме того, неподалеку лежит озеро Куньмин, в котором родится пламя, назначенное испепелять людской мир. А гора вспыхивает, как только ее коснется огонь. Прошлой ночью я изучил небо. Созвездие Совок стояло возле луны, а Северный Ковш был окутан черными облаками. Созвездие это повелевает ветром, направляя его на юг в полдень. Значит, днем надо было ждать ветра после полудня. Ну а Северный Ковш, затянутый облаками, – это знак северо-западного ветра. Вот почти все. Полководец должен знать астрологию и геомантию! Без их помощи не понять мир. Изучив построение Начжа, я в последний раз глянул на небо: Древо было за Воротами смерти, и черная дымка затянула Волопаса и Ткачиху. Начжа должен был потерпеть поражение!
Все пришли в восхищение. Дун Чу и Ма Да говорят:
– Вы знали, что этой ночью Начжа побежит на юг. Стоило вам послать еще один отряд наперехват, предводитель варваров был бы у нас в руках. Но вы так не поступили – почему?
– Я хочу сломить его волю, – улыбнулся Ян. – Сегодня было первое сражение, мы проверили силу Начжа. Вспомните о семи поимках[186] Чжугэ Ляна!
И снова все удивились мудрости молодого полководца.
Преследуя Начжа, Ян повел свое войско дальше на юг. До него дошел слух, что Начжа расположился на отдых в Улюйдуне и собирает десятитысячное войско. Всего у Начжа было пять станов: первый, главный, в Тему-дуне, второй – в Тайидуне, третий – в Хуагодуне, четвертый – в Далюйдуне, пятый – в Улюйдуне. При каждом стане находились спрятанные в укромных местах оружие и съестные припасы.
Ян попросил проводника показать дорогу в Улюйдун.
– Отсюда до Улюйдуна около сотни ли, – ответил тот. – Дорога трудная и опасная – через Долину Змей.
Ян приказал начальнику правого от середины отряда возглавить две тысячи воинов, шедших впереди, и все войско тронулось в путь. Через несколько ли начались плохие места: высятся крутые горы, торчат огромные валуны – кони не могут идти. Ма Да велел рубить деревья, устраивать мосты через ущелья, заваливать глубокие ямы на дороге. Прошли еще несколько ли, и закатилось солнце, наступила тьма. Ма Да приказал остановиться и ждать основные силы. Прибывший вскоре Ян говорит:
– Здесь оставаться на ночь опасно – слишком узкое ущелье. Нужно дождаться луны и пройти вперед еще несколько ли.
Только он это сказал, как поднялся сильный ветер и раздался невообразимый шум. Встревоженный Ян приказал всем оставаться на местах, а сам поднялся на гору и огляделся по сторонам. Ничего не увидев, он спрашивает проводника:
– Где мы находимся?
– В Долине Змей.
Войско Яна прошло еще десять ли, и там, где ущелье стало шире, стало на отдых. Ровно в полночь снова подул сильный ветер и начался страшный шум. Дозоры никого не видели. Ян вызвал Дун Чу и Ма Да и направил посмотреть, что творится за пределами стана. Опять никакой ясности. Тогда Ян приказал всем спать, но быть начеку, а сам сел в своем шатре возле столика и раскрыл книгу. Вдруг к непрекращавшемуся шуму прибавился громкий жалобный стон. Удивленный Ян выбежал из шатра и видит: воины изо всех сил зажимают руками уши, чтобы не слышать ужасных стенаний. Ян поначалу даже растерялся, но быстро собрался с мыслями и спросил проводника:
– В этих местах случались когда-нибудь большие сражения?
– Мы редко сюда заходим, – ответил проводник. – Знаем Долину Змей, а о сражениях в ней не слыхивали. Ян снова задумался.
– В безлюдных горах кто-то стонет, – сказал он, – сильных воинов вдруг начинает терзать страх. Всему этому должна быть причина. Не горные ли балуются духи?
Опять послышался громкий протяжный стон. Лэй Тянь-фэн схватил секиру и крикнул:
– Берусь узнать, откуда идет стон и какова его причина!
Через несколько ли пути храбрый воин попал в глубокое ущелье, где росли деревья, достигавшие неба, меж них как будто и раздавались стоны. Лэй замедлил шаг и попытался доискаться до происхождения странных звуков. Ему показалось, что виноват ветер, играющий в лесу и расщелинах скал. Тогда он срубил секирой все деревья, раскрошил камни, так что гора стала совсем голой, и вернулся в стан.
Но скоро ветер стал сильнее, чем прежде, от жуткого стона воины попадали на землю, и Ян обеспокоился не на шутку. Он подошел к северным воротам стана и принялся расхаживать взад-вперед, придумывая, как спасти войско. А ветер рассвирепел, свист и стоны стали невыносимыми. И тут откуда-то донеслась нежная мелодия цитры. Ян пошел по направлению звуков и через сто шагов увидел маленький старый храм у подножья горы. Рассмотрел его: распахнутые настежь врата увиты зеленью, на высохшем дереве – гнездо журавля, старого, как сама постройка. Ян отворил дверь храма и заглянул внутрь: на столике стоит маленькая глиняная фигурка святого, в облике которого как бы навсегда застыла тысячелетняя мудрая забота о родине. Сомнений нет! Это статуя Чжугэ Ляна, великого Дремлющего Дракона. Ян облегченно вздохнул, вошел в храм, склонился в почтительном поклоне перед статуей и зашептал:
– Ваш потомок, Ян Чан-цюй, прибыл по велению Сына Неба в зги края, которые посетил некогда, в пятую луну, великий воин. Ян Чан-цюй не обладает вашими достоинствами, но долг его не отличается от вашего. Днем и ночью Ян Чан-цюй пребывает в тревоге – справится ли он с порученным делом. Он привел сюда войско против варваров. Если вы не поможете ему, династии Мин придется покориться врагу и узнать стыд и позор поражения. Вы, учитель, отдали свою душу и свое тело ради объединения Трех царств[187]; вам не удалось добиться заветной цели, но мечта ваша не исчезла без следа. О ней помнили в эпохи Хань и Тан, и ныне империя Мин велика, как никогда. Будь вы живы сейчас, вы возвеличили бы империю еще больше и, конечно, покарали бы ее врагов. Но мое войско внезапно слегло, потому что в пустынных горах кто-то страшно стонет. Ян Чан-цюй в растерянности – он не знает этой тайны. Умоляю, учитель, помогите нам выполнить священный долг, избавьте нас от злой напасти!
Ян замолчал и только тут заметил на столике гадательную черепаху. Обрадованный, ибо это был счастливый знак, он поклонился святому и вышел из храма, – тотчас грянул гром, и губительный ветер и страшные стоны прекратились. Ян вернулся в стан и спросил о времени. Оказалось, три доли пятой стражи[188]. Он прошел в свой шатер, сел и задумался. Вдруг, словно легкий ветерок прошелестел, послышались чьи-то шаги. Ян удивился: кто бы это мог быть посреди ночи? Но о том – в следующей главе.
Глава двенадцатая
О ТОМ, КАК, ПОТЕРЯВ ВСЕ СВОИ КРЕПОСТИ, НАЧЖА УДАРИЛСЯ В ЧЕРНУЮ МАГИЮ, И О ТОМ, КАК ОБЛАЧНЫЙ ДРАКОН ВЕРНУЛСЯ В ГОРЫ
– Я ваш далекий потомок, учитель, но хорошо знаю ваше имя. Счастлив увидеть вас. Многие столетия нас разделяют – мог ли я надеяться на такую встречу! Но что привело вас, почтеннейший, в страну варваров?
Старец в ответ:
– Здесь я с ними сражался и здесь одолел десятитысячное их войско. Местные жители до сих пор не забыли меня: поставили маленький храм, где в мою память всегда курятся благовония. Сюда ко мне приходят и души усопших. Так ты говоришь, что встретился с затруднениями. Спрашивай, я помогу тебе.
Ян начал издалека:
– Скажите, кто стонет в этих безлюдных горах? Мои воины сходят с ума от жалобных криков.
– У врагов, которых я разгромил в этих краях, – ответил Чжугэ Лян, – были тростниковые щиты. Когда небо хмурится или льет дождь, души убитых играют на тростниковых дудочках, и рождается стон, пугающий путников. Его-то и слышал ты. Я уже успокоил несчастных, но если ты подаришь им двух-трех волов или баранов, будет совсем хорошо!
– Предводитель маней, Начжа, укрылся в Улюйдуне. Научите, как мне поступить.
Чжугэ Лян улыбнулся,
– Тебе, способному полководцу, негоже страшиться такого ничтожества. Но для начала напади на Михоудун.
Сказал, поднялся и исчез без слов. А молодой полководец протер глаза – и проснулся. Барабаны и трубы возвестили, что с востока поднялось солнце. Ян вышел из шатра и приказал сообщить о событиях ночи. Дела обстояли неплохо: злой ветер к утру унялся, и воины смогли выспаться. Повеселевший Ян послал Дун Чу и Ма Да соорудить алтарь у входа в Долину Змей и принести жертвы воинам, некогда погибшим здесь. Один из посланцев полководца должен был произнести при этом такие слова:
«В такой-то день такой-то луны такого-то года полководец империи Мин повелел Ма Да, предводителю отряда, что справа от середины, и Дун Чу, начальнику отряда, что слева от середины, созвать души погибших здесь воинов и сказать им:
«Судьба жестоко обошлась с вами. Когда в ваших землях объявилась война, вы, верные подданные своего князя, бросили мотыги и взяли в руки копья. Вы оставили своих жен и детей, вышли на поле битвы и сложили головы. Погибнув, вы стали духами этих безлюдных мест, где некому пожалеть вас, некому угостить вас даже ячменной кашей. Но так устроена жизнь: не люди, а Небо решает, на кого ниспослать пораженье и смерть, кому даровать победу и жизнь. За что же вы гневаетесь на людей, насылаете черный ветер и ужас на моих воинов? По велению государя я привел сюда огромное войско. Каждый в нем силен и свиреп, как барс, как медведь. Прикажу – и мои отряды обратят вспять реки, сровняют с землей горы, выгонят вас из ваших убежищ! Но мне вас жалко: при жизни вы были лишены мирских благ, а в смерти стали „голодными духами“[189]. Я дарю вам несколько мер вина и мясо быков и баранов – утолите жажду и голод! Но не вздумайте мешать мне, я не остановлюсь ни перед чем!»
Прочитав послание Яна, военачальники сложили у построенного ими алтаря вино и мясо. И тут же рассеялись серые облака, стих ветер, и отовсюду на пиршество потянулись вереницы голодных духов с испепеленными волосами и обожженными лбами.
А полководец Ян приказал выступать. Взвились знамена, зашелестела трава под ногами бесчисленных воинов. Вскоре к Яну привели нескольких лазутчиков врага, захваченных в плен. Полководец спросил у них, где прячется Начжа, и получил такой ответ:
– Наш князь пребывает нынче в Улюйдуне.
– А далеко ли отсюда до Михоудуна? – словно не поняв услышанного, вопросил Ян.
– В этих краях нет селения с таким названием! – дружно завопили пленные.
Находившийся тут же проводник накинулся на них.
– Когда ваши соплеменники торгуют на базаре персиками, они всегда кричат: «Покупайте михоудунские персики». Зачем же вы врете и говорите, что нет здесь Михоудуна?
Ян распорядился казнить одного лазутчика, а затем подступил к другому.
– Я-то ведь знаю, где ваш Михоудун стоит, но хочу, чтобы ты отступился от своей лжи и сам мне все рассказал. Будешь молчать – казню.
Пленный повалился в ноги Яну.
– Князь разделил войско на два отряда. С одним засел в Михоудуне. А другой отряд расположил в Улюйдуне, и начальствует над ним богатырь по прозванию Второй после князя. Когда вы подойдете к Улюйдуну и броситесь на Второго, Начжа зайдет сзади, и ваше войско окажется в ловушке. Так наш князь хочет победить вас.
Только тут до Яна дошел совет Чжугэ Ляна. Он подозвал Су Юй-цина и негромко распорядился о чем-то. Су Юй-цин разбил войско на четыре отряда и каждому дал отдельное поручение.
Итак, Начжа с половиной своего войска сидел в Михоудуне и ждал, когда полководец Ян нападет на Улюйдун, где укрепились с другой половиной войска воеводы Темут и Второй после князя. И вот загремели барабаны, запели трубы – с великим шумом Ян пошел на приступ Улюйдуна. Варвары со знаменами Начжа отворили восточные ворота, началась рукопашная схватка. А сам Начжа наблюдал из находившегося восточнее Михоудуна за ходом сражения, выжидая удобного часа, чтобы ударить на Яна сзади. Вдруг у западной стены Михоудуна появился отряд, впереди которого гарцевал полководец Ян, и путь к Улюйдуну оказался перекрытым. Начжа не успел прийти в себя от удивления, как с восточной стороны к его логову приблизился другой отряд, возглавляемый все тем же полководцем Яном. Варвары оказались в окружении. Тогда Темут вывел своих воинов из Улюйдуна и бросился на помощь Начжа. Тот дрался, не щадя сил, но куда ни обращал взоры, всюду перед ним оказывался один из трех отрядов Яна с ним самим во главе. Разум Начжа помутился, дух ослаб – пора было не о победе мечтать, а о спасении. Прорвавшись сквозь ряды минов, Начжа стремглав бросился в Улюйдун, надеясь укрыться в крепости, но перед самым его носом ворота захлопнулись, а над ними появился полководец Ян и кричит: