Страница:
Ждет чжуншаньское нас вино!
Как бы продолжая, затянула госпожа Бань:
– Хорошая песня – раздольная, широкая, необычная, и поете вы прекрасно!
Настал черед Феи:
– Мы знаем, что вы с детства томились в зеленом тереме. Но это не помешало вам стать подлинной феей!
Свою песню исполнила госпожа Го:
– Госпожа Лотос, вы наша хозяйка, и, хотя вы моложе всех гостей, вам петь впереди нас!
Лотос спорить не стала и запела:
– В песнях и музыке вам просто нет равных! Чудесно! У вас большой талант!
Затем спела госпожа Те.
– Ваша песня напомнила мне танское сочинение «Ветви бамбука»[414]. Она совсем не похожа на наши напевы, заученные в зеленых теремах! Ну, а теперь послушаем Сунь Сань!
Та рассмеялась:
– Я ведь рыбачка из Цзяннани и знаю одни рыбацкие песни, но что делать, потешу вас!
Она запела, постукивая по борту лодки:
Гонец поклонился князьям и отбыл в столицу. Женщины ушли к себе, а друзья отправились в павильон Блаженный Покой. Как провели они грядущий день, вы узнаете из следующей главы.
Глава пятьдесят пятая
Ян согласился исполнить просьбу гостя и показать ему свое поместье. Условившись обо всем с наложницами, он сказал князю Шэню:
– Каждая моя наложница живет в своем доме и устраивает его и сад по своему вкусу. Не угодно ли начать осмотр с павильонов?
Князь Шэнь согласился с радостью, и они двинулись в путь. Первым их принимал Райский Уголок.
– Я хотел всего лишь видеть, куда вы поселили своих красавиц, – сказал гость, замедлив шаг, – а вы привели меня если не в Сюцзиньцунь, то уж наверняка в терем Белого Журавля[416], что под горой Улуфэн! Честно признаться, не ждал я увидеть такое – здесь впору устраивать музыкальные празднества!
Ян с улыбкой пригласил гостя подняться в павильон. Их уже поджидали три наложницы Яна и три циньские дамы. В красиво убранной комнате Фея, Бань и Го о чем-то спорили, и перед ними лежала на столике книга пояснений к сочинениям древних мудрецов. Хун и Те играли на цитрах. При появлении своих мужей женщины встали и почтительно приветствовали их. Усевшись, князь Шэнь огляделся: над курильницами вьется легкий дымок, на красиво разложенных покрывалах ни пылинки. Гость выглянул в окно: у ступеней павильона танцует пара белых журавлей, и кажется, что попал не в жилище человека, а в даосский храм! Гостям подали чай, полевые и горные овощи, кувшин вина, все было вкусно приготовлено, красиво разложено на блюдах и расставлено на столиках.
Князь Ян говорит:
– Брат Хуа-цзинь, вы проницательный человек, скажите-ка, кто хозяйка этого дома!
Гость пристальным взглядом обвел трех наложниц и проговорил после некоторого раздумья:
– Я не вижу ни пылинки, как на дорогах Нефритовой столицы. Можно подумать, что это жилище феи. Угадать трудно, ибо любая из ваших наложниц может быть здесь хозяйкой.
Ян предложил отправиться дальше, в павильон Багряное Облако. Наложницы обоих князей последовали за ними. Недалеко от павильона князь Шэнь осмотрелся и улыбнулся. На вопрос Яна, чему он смеется, князь ответил:
– Я почти догадался, кто здесь живет!
– Кто же?
– Еще чуть подумаю и скажу!
Гость поднялся в павильон, осмотрел со ступенек окрестности, снова спустился вниз, обошел терема Весенний Аромат, Легкий Ветерок, Белая Яшма и присел передохнуть в тереме Живая Природа.
– Я слишком рано пришел сюда, – вздохнул он. – Должно быть, здесь красивее всего, когда наступает девятая луна.
И тут с высокого шеста, что стоял возле павильона, поднялись в небо два сокола. Проводив их взглядом, князь Шэнь произнес:
– Ну, теперь-то я знаю хозяйку павильона Багряное Облако! Раз уж над ним веют золотые осенние ветры, а в высокое чистое небо взлетают соколы, чьи глаза за сто ли видят тонкий волосок, кружат среди луаней и фениксов, презирая всех прочих птиц, значит, как раз здесь обретается душа госпожи Хун! Цзи Сян-жэнь любил коней, Ван Си-чжи обожал гусей, а госпожа Хун должна предпочитать соколов – у каждого свой вкус!
Ян посмеялся и позвал хозяйку павильона. Неся на подносе вино и фрукты, явилась Хун. Подошла к гостю и говорит:
– Вы правы, Багряное Облако – мой дом. С него по ночам луна видна гораздо лучше, чем из прибрежного павильона Соперник Луны, Приглашаю вас, князь, сегодня вечером убедиться в этом!
– Я прибыл сюда незваным гостем, – отвечал князь Шэнь, – но мне так все здесь нравится, что не хочется уезжать. И раз уж вы почувствовали мое заветное желание и так любезно меня приглашаете, то не откажусь.
– Пойдемте теперь смотреть терем Роза Ветров, – предложил Ян.
Едва гости подошли к воротам павильона, как они словно бы сами собой распахнулись, и тут же пропел свою вечернюю песню петух, восседавший на заборе. Поднялись в павильон и, когда уселись на разложенные заранее чистые циновки, Ян обратился к гостю:
– Вот вы пришли в крестьянский дом, отчего же не назовете хозяйку?
Князь Шэнь помолчал, прислушиваясь к женским голосам на дворе, и спросил, где собрались женщины.
– Здесь за домом есть небольшой флигелек! – улыбнулся Ян.
Гость взял Яна за руку.
– Не могу догадаться, кто хозяйка, но думаю, что разгадка таится в этом флигельке.
Он поднялся, неспешно ступая, обошел павильон кругом, увидел флигель и заглянул внутрь: на окнах висят занавески, за яшмовым столиком сидят женщины и оживленно беседуют.
– Простите мою бесцеремонность, – извинился князь Шэнь, – ведь я без разрешения вторгся во владения Огненной Принцессы!
Все весело рассмеялись, а гость продолжал:
– Брат мой Ян оставил императорскую службу, махнул рукой на придворные чины и роскошь и уехал прочь из столицы. Почему он так поступил? Испугался, как бы счастье его не обернулось бедой! Но не будь у него стройного павильона Роза Ветров и прелестного павильона Райский Уголок, разве решился бы он на этот шаг? Теперь дальше: к чему привело решение князя Яна? Взять хоть госпожу Хун: она необыкновенная, неземная женщина, ей бы жить среди обожания и славы, а пришлось стать здесь затворницей! Госпожа Фея и госпожа Лотос были наложницами важного вельможи, могли делать то, что заблагорассудится, смотреть на то, что им нравится, слушать то, что им по сердцу, но вынуждены теперь обитать в крестьянских хижинах и чуть ли не в даосских приютах! Неужели это все радует моего брата Яна? Когда я впервые увидел госпожу Лотос в Чжэньнани, она показалась мне достойной неземной жизни, здесь же она довольствуется тихими сельскими радостями! Она хозяйка павильона, и я понял это до того, как вошел сюда.
Ян обратился к Лотос.
– Разве позволительно так угощать высокого гостя, приехавшего в нашу глушь! Убери-ка свой луковый суп и попотчуй дорогого друга чем-нибудь послаще!
Князь Шэнь улыбнулся.
– Я ведь в гостях не у вельможного Яна, а у отставного сановника, сельского жителя, – зачем же принимать меня, как во дворце? Напротив, угостите меня крестьянской пищей!
Лотос повернулась к наложницам князя.
– А что любит ваш господин?
– Поставьте перед ним на столе восемь знаменитых яств, – проговорила госпожа Те, – и он едва ли к чему-нибудь притронется. На нашего супруга не угодишь!
Усмехнувшись, Лотос подоткнула юбку и пошла на кухню: вычистила котел и начала стряпать. Попробовав приготовленное кушанье, она нарвала на восточном склоне салата, сняла с плетня тыкву-горлянку и наполнила ее отварным ячменем. Каждое зернышко благоухало и напоминало крупинку яшмы. Лотос положила все на поднос и почтительно поднесла кушанье сначала своему господину, а затем попросила служанку передать поднос гостю. Князь Шэнь в два счета опорожнил тыкву и воскликнул, обращаясь к своим наложницам:
– Живя во дворце, я обходился на день горсточкой риса, а сейчас съел целую тыкву! И чуть язык не проглотил – до того вкусно!
Между тем наступил вечер. Хозяева и гости вышли в сад: в небе тускло мерцала луна, под ногами покачивались тени деревьев. Откуда-то появились слуги с фонариками: их послала Хун освещать гостям дорогу. Все отправились в Багряное Облако. Хозяйка встречала гостей у входа. Князь Шэнь поднял голову и стал рассматривать крышу терема: на углах ее, словно звездочки, покачивались маленькие фонарики, между всеми двенадцатью столбами свисали хрустальные занавеси, их сиянье слепило глаза. На миг князю показалось, что стоит он возле Дворца Простора и Стужи! Он поднялся по ступеням и осмотрелся: на полу узорные циновки, белояшмовые сиденья застелены красными покрывалами, на столиках посуда из стекла и хрусталя, все чисто, все сверкает, отражая неяркий лунный свет, льющийся в комнаты.
И вдруг произошло чудо! Десять прекрасных девушек с пышными, сродни облакам, прическами, в зеленых шелковых юбках и белых носочках запели песню о ясной луне, закружились, взмахивая гибкими руками, в танце. Потом они запели «Из радуги яркий наряд» и протанцевали «Убор из перьев», – чистая мелодия лилась откуда-то с неба вместе с лунным сиянием. Оба князя с восторгом следили за сказочным зрелищем, от которого дрожь пробегала по телу. Хун, заметив это, улыбнулась и приказала служанкам принести лисьи шубы и предложила их гостям. Потом распорядилась разжечь бошаньские жаровни и подать вина. Князь Шэнь поглядел на Яна и вздохнул.
– Много раз уже видел я танец «Убор из перьев», а сегодня словно погостил у фей на луне, во Дворце Простора и Стужи. Мне даже кажется, что минувшие десять лет жизни провел я в дурном сне и только сейчас обрел ясность мысли и духа!
Хун приказала разжечь еще сотню жаровень, принести побольше вина и сказала:
– Вы побывали на небесном празднестве, а теперь попируем на земле! Согревайтесь, гости, добрым вином!
Все принялись за мясо и вино и вскоре перестали ощущать холод, разогрелись и повеселели. Князья скинули лисьи шубы и сидели румяные от выпитого. Три циньские дамы с весенним блеском на лотосовых щеках радостно смеялись и играли кто на лютне, кто на цитре. Когда же настала глубокая ночь, Ян встал, давая понять, что пиршество окончено, и сказал своим наложницам.
– С тех пор как я здесь поселился, ни разу не побывал на горе Красный Зонт. Князь Шэнь и его подруги уговаривают меня пойти на вершину!
С этими словами он удалился в сопровождении князя Шэня. Женщины тоже собрались было разойтись, когда Хун неожиданно остановила их.
– Завтра нас непременно попросят сопровождать князей. А что, если пойти на гору отдельно и подшутить над ними?
Госпожа Те улыбнулась.
– Я и сама об этом подумала, да не знаю, как это лучше устроить. Мы же не знакомы с местом. Может, нам пойти правее, если они направятся левой стороной?!
Хун улыбнулась, что-то пошептала подругам, и все они радостно расхохотались.
На другой день князья объявили, что идут в горы, и приказали приготовить все необходимое для путешествия.
И тут госпожа Го говорит:
– Боюсь, прогулка доставит вам мало удовольствия! Оба удивились, почему бы это, а госпожа Го поясняет :
– Госпожи Хун, Фея и Бань вчера простудились, всю ночь стонали, а сегодня совсем занемогли и не могут сопровождать вас.
Ян позвал Хун и Фею и спросил, в самом ли деле дело обстоит так, как поведала госпожа Го. Хун в ответ:
– Я слышала, что гора Красный Зонт – настоящий рай на земле. Здесь любили отдыхать Чисун-цзы, Ань Ци-шэн, Шуань-чэн[417] и Фэй-цюн[418]. Но, увы, мы столь слабы, что не в силах пойти с вами.
– Если вы не идете, – говорит госпожа Те, – и я остаюсь дома.
Ей вторит госпожа Го:
– Не подумайте, что это упрямство: ходить по горам, где много опасных круч, нелегко не то что больной, даже здоровой женщине!
Снова заговорила Хун:
– Наша Фея никогда по доброй воле не откажется полюбоваться прекрасными видами. Она могла бы, наверно, пойти с вами и больная, но оказалась бы лишь обузой. Лотос и две циньские дамы с удовольствием составят вам общество, но я, госпожи Бань и Фея вынуждены остаться дома и лечиться.
Как ни грустно было князьям, пришлось отправиться в путешествие только в сопровождении Лотос, Те и Го. Счет дней восьмой луны пошел на второй десяток. Дул свежий ветер, кружились в воздухе красные листья кленов, на ветвях деревьев поблескивал иней, под лучами солнца цвели хризантемы, землю устлала палая листва. Впереди в простых крестьянских одеждах ехали на осликах оба князя, за ними поспешали две циньские дамы и Лотос, позади тащились пять или шесть мальчиков, нагруженных всякой снедью и музыкальными инструментами. Попадавшиеся навстречу путники не узнавали князей, только удивлялись красоте и благородной осанке наездников.
Тем временем Хун, Фея и Бань тоже спешно собирались в путь. Хун нарядилась небожительницей и взяла в руку мухобойку, Фея и Бань, разряженные под даосов, взяли с собой веера из белых перьев. Недоставало только отроков-небожителей, слуг неземных дев. Вдруг вбежала служанка и сообщила, что в роскошных паланкинах прибыли две важные госпожи. Хун вышла встретить их: это были Лянь Юй и Су-цин, да не одни, а в обществе двух придворных дам! Бывшие служанки бросились к Хун.
– Мы приехали проведать вас и встретили по дороге этих придворных дам, которые едут к наложницам князя Шэня. Вот нас и оказалось четверо!
Хун приветливо приняла гостей и, улыбаясь, сказала :
– Само Небо посылает нам отроков-небожителей, теперь наш план удастся на славу!
Она наскоро посвятила их в свой замысел и прибавила:
– Князья уже в дороге, медлить нельзя!
Лянь Юй и Су-цин тут же облачились в одеяния небожителей, каждая взяла по кувшину с вином – настоящие слуги небесных фей. А придворных дам Хун обрядила иначе: одну даосом и попросила ее играть на флейте или свирели, другую же одела в алый халат и дала в руки веер в виде рогов оленя. Хун переодела еще нескольких служанок, и процессия двинулась в горы.
Хун знала, что, если подняться к вершине по главной дороге, путь займет пять-шесть ли. Если идти чуть приметной тропой мимо селения, всего два ли. Достигнув окраины поместья, женщины пересели из паланкинов на осликов и со смехом и шутками направились в горы. А что случилось потом, вы узнаете из следующей главы.
Глава пятьдесят шестая
Гора Красный Зонт известна не меньше, чем горы Лишань. У подножья гора не более двухсот ли в окружности и издали кажется не очень высокой, однако с вершины ее можно увидеть чуть не всю страну. На склонах горы почти тридцать даосских обителей, ее оживляют причудливые скалы и множество горных речушек. Не удивительно, что весной и осенью сюда приходят полюбоваться красотами природы люди, которые дали имя едва ли не каждому камню на ней.
Князья не спеша двигались к горе, с любопытством разглядывая все вокруг и порой даже немного приотставая от процессии, чтобы получше рассмотреть какую-нибудь диковину. Солнце уже садилось, и надвинулись сумерки, когда путники достигли восточного склона. Неожиданно им навстречу вышел из кустов старый монах.
Ян почтительно приветствовал старца и спросил:
– Мы путешественники, ночь застала нас в дороге, не поможете ли нам, почтеннейший, найти приют до утра?
Монах поклонился.
– Жилище мое убогое, но комната для гостей чистая и светлая – милости прошу отдохнуть в ней.
Князья поблагодарили старца и последовали за монахом. После ужина Ян спрашивает даоса:
– Сколько же отсюда до Звездной Обители и до вершины горы?
– До Звездной Обители двадцать ли, – отвечал монах. – А сколько до вершины – точно не знаю. Думаю, не меньше сорока.
Ян с изумлением посмотрел на князя Шэня.
– Шли целый день, а одолели, выходит, всего двадцать ли!
Даос продолжал:
– Вы, господин, верно, шли большой дорогой, а по ней до вершины шестьдесят ли. Но есть еще малая дорога, там ходу не больше двадцати. А вообще путей и тропинок здесь много, выбирайте любую. Моя обитель – первое пристанище на главной дороге.
В разговор вступила Лотос:
– Скажите, почтеннейший, много ли странников в горах?
– Нет пока, ведь сезон красных кленов только начинается.
– Вы, дедушка, давно здесь живете и многое знаете, скажите, почему гора называется Красный Зонт, – спросила госпожа Те.
Монах отвечал:
– Сам я родом с гор Лишань и здешние места знаю не очень хорошо. Люди говорят, что некогда сюда спустился небесный дух, и тотчас красное облако, как зонтом, накрыло гору, и зазвучала неземная музыка, и разлился божественный аромат. Отсюда и название горы. А на ее вершине по сю пору стоит приют Божественный Аромат.
Госпожа Те рассмеялась.
– А вдруг тот дух и сейчас еще живет на горе, хорошо бы его увидеть!
Лотос возразила:
– Все это выдумки! Небожители не сходят на землю! Слышавшие этот разговор князья молча улыбнулись.
Утром следующего дня путешественники, простившись с даосом, пошли дальше и через несколько ли увидели чудесную картину: скалу, и с нее сбегает прозрачный ручей, справа и слева от ручья высятся громадные сосны с длинными ветвями, а неподалеку сложены из камней ворота, на которых красными иероглифами написано: «Селение Яшмовый Поток». Князья спешились со словами:
– Красивое место, остановимся отдохнуть! Усевшись на камни возле ручья, они приказали слугам разжечь костер и приготовить чай. Госпожа Го указала на ворота.
– На каждом шагу здесь какие-то надписи, красивые названия! Видимо, много выдающихся людей побывало в этих местах, и они оставили после себя след. Пойдемте посмотрим, может, увидим что-нибудь необычное!
Женщины взялись за руки и подошли к воротам, нараспев читая стихи; князья последовали за ними. Оказавшись вблизи, они подняли головы и на самом верху увидели ясные, будто только что высеченные строки:
– Это сделал не простой прохожий, видна рука небожителя!
– Недаром говорят, что здесь бродят духи, – промолвила госпожа Те. – Но разве не мог сочинить эти стихи Ли Бо или Люй Дун-бинь?
Лотос снова выразила свои сомнения:
– Какой-нибудь праздный гуляка подделался под небожителей, чтобы посмеяться над несведущими, вот и все! Не верю, чтобы здесь обитали небожители!
Князья промолчали, снова сели на осликов и двинулись дальше. Через несколько ли остановились. Словно яшма, звенит ручей, по берегам его лежат причудливых очертаний камни, покрытые мхом, – волшебный, неземной уголок. Над ручьем высятся до небес скалы, – того и гляди, обрушатся на голову. Пришлось спешиться и двинуться вдоль ручья, ведя осликов за уздечку. Путникам стало страшно: сделают шаг – оглянутся, сделают другой – постоят. Но скоро ущелье расширилось, и вот уже князья с наложницами пьют вино в кленовой роще и играют на цитре. Вдруг в ручье появились красные листья. Лотос взглянула на них и прочитала стихи Ли Бо:
И тут Го воскликнула:
– Госпожа Лотос, вы только посмотрите, это не простые листья!
– Верно, на них что-то написано, – поддержала госпожа Те.
Она велела мальчику-слуге выловить листья и разложить их на камне. Женщины попытались разобрать знаки на листьях.
– Почерк очень изящный: видно, что написано не простым смертным! Только как их разложить, чтобы прочесть?
Подошли князья.
– О чем вы тут беседуете?
Госпожа Го собрала листья и протянула их своему господину.
– Взгляните, князь, не рука ли небожителя в этом? Князь Шэнь повертел листья перед глазами, разложил их в определенном порядке и прочитал незавершенное восьмистишие:
– Странные строки! Наши дамы и не заметили, что в первом полустишии недостает двух иероглифов! Не хотите их подобрать?
Женщины загрустили.
– Небо пожелало порадовать нас совершенным стихом и позволило бездушной воде унести два листочка!
Лотос равнодушно проговорила:
– Некогда Люй Дунь-бинь спустился с неба к людям и начертал стихи на кожуре граната, они сохранились по сей день. Но кто из небожителей выбрал бы для своих бессмертных творений полусгнившие кленовые листья? Все это обман – проделка дровосека или пастуха!
Князь Шэнь рассмеялся.
– Насчет небожителей вы, конечно, правы. Но с другой стороны, разве эти строки похожи на шутку простолюдина? Может быть, бродил по горам благородный муж, смотрел на опадающие листья, вслушивался в журчание ручья – и вот начертал стихи!
Как бы продолжая, затянула госпожа Бань:
Хун похвалила:
От столицы нашей вдали,
Там, где пыль клубами встает,
Песнью, танцем, луной
Упиваемся мы допьяна.
На горе Гусушань турачи[412]
Возгласили – пришла весна!
Юный друг, вот бокалы тебе –
Разливай остатки вина!
И уйдем с дорожки луны,
Засиявшей на глади вод!
– Хорошая песня – раздольная, широкая, необычная, и поете вы прекрасно!
Настал черед Феи:
Женщины подхватили песню Феи, звучавшую так изящно и нежно. Бань и Го взяли Фею за руки и говорят:
Поднялись облака
Над горой Лазоревый град
И на наш Красный Зонт
Проливным упали дождем.
По Алмазной реке
Мой бумажный кораблик мчит,
Вместе с феей Хэн-э[413]
Наслаждаюсь я ветерком!
В мире нет никого,
Кто, как я, был бы жизни рад!
– Мы знаем, что вы с детства томились в зеленом тереме. Но это не помешало вам стать подлинной феей!
Свою песню исполнила госпожа Го:
Когда кончилась и эта песня, госпожа Го обратилась к Лотос:
Ветру парус вручив,
По реке я плыву;
Лес и горы кругом
Так прекрасны сейчас!
Эй, луна! В небесах
Всем поведай молву:
Что Ткачиху нашел
На земле Волопас!
– Госпожа Лотос, вы наша хозяйка, и, хотя вы моложе всех гостей, вам петь впереди нас!
Лотос спорить не стала и запела:
Госпожи Бань и Го отдали должное Лотос.
Мне речная вода
Заместо вина,
А светильником мне –
Светоч неба, луна;
Не приду, не вернусь,
Коль не буду пьяна!
Эй, гора! Не пускай –
Хочет скрыться луна.
К другу еду, везу
Остатки вина!
– В песнях и музыке вам просто нет равных! Чудесно! У вас большой талант!
Затем спела госпожа Те.
От удовольствия Хун ударила рукой по кувшину и воскликнула:
В лес и горы иду,
И в руках моих – гусь,
Буйный ветер меня
К другу-месяцу мчит!
Кто остался внизу.
Мной навек позабыт.
Я с небесных высот
Красотой наслажусь!
– Ваша песня напомнила мне танское сочинение «Ветви бамбука»[414]. Она совсем не похожа на наши напевы, заученные в зеленых теремах! Ну, а теперь послушаем Сунь Сань!
Та рассмеялась:
– Я ведь рыбачка из Цзяннани и знаю одни рыбацкие песни, но что делать, потешу вас!
Она запела, постукивая по борту лодки:
Длинная песня Сунь Сань пришлась всем по вкусу. Наслушавшись, князья перебрались на свою лодку и поплыли к берегу. Когда они поднялись в павильон Соперник Луны, им сообщили, что императорский гонец должен отбывать в столицу. Ян тотчас зажег светильник, отыскал узорную бумагу и начертал:
Облетели цветы камыша,
Появилась луна над рекой –
Веселей поднимай весло!
Мы найдем, где цветет абрикос,
Рыб сребристых наловим с тобой –
Веселей поднимай весло!
Перед нами гора Фучуньшань –
Не Улин, где персик расцвел!
Человек у реки Инчуань, [415]
Ты, с которым красавец вол!
Не хвались, что вол твой хорош, –
Это Яо и Шуня труды!
Веселей поднимай весло!
Эй, девица, груду белья
Опустившая в струи воды!
Не хвались своей красотой –
Вся твоя красота от весны!
Не олень ли стоит наверху,
На площадке Полной Луны?
Веселей поднимай весло!
Что случилось с Алмазной рекой –
Не Серебряной стала ль она?
Глянь, гора Красный Зонт
Фей небесных полна!
В мире места красивее нет,
Чем Обители Звездной край!
Нужно к берегу плыть скорей –
Веселей весло поднимай!
Лотос-меч возьми, оглядись:
Здесь красив и талантлив народ,
Среди женщин Небо лишь мне
Красоты никак не дает!
Князь Шэнь приписал на листке несколько строк от себя. Поклонившись четырежды в сторону севера, Ян наказал, чтобы гонец по возвращении передал Сыну Неба такие слова:
Лодку с берега в воду столкнул
При мерцающей в дымке луне.
К небожителям снова душа
Улетела в прекрасном сне!
Пью вино, драгоценный дар,
Пью, чтоб цвел-процветал наш юг,
И Серебряной плеск Реки
С неба слышится вдруг!
«Миновало несколько лун с той поры, как Ваш верный слуга покинул Вас, и вот получил я Ваше бесценное послание и Ваш опьяняющий сердце дар! Чем смогу я ответить на Вашу доброту? Те жалкие стихи, что я посылаю в ответ Вашему Величеству, говорят лишь о моей беспредельной верности Вам и благодарности!»
Гонец поклонился князьям и отбыл в столицу. Женщины ушли к себе, а друзья отправились в павильон Блаженный Покой. Как провели они грядущий день, вы узнаете из следующей главы.
Глава пятьдесят пятая
О ТОМ, КАК КНЯЗЬ ШЭНЬ ОСМАТРИВАЛ ЗВЕЗДНУЮ ОБИТЕЛЬ И КАК ХУН ОБРЯЖАЛА «НЕБОЖИТЕЛЕЙ»
– Каждая моя наложница живет в своем доме и устраивает его и сад по своему вкусу. Не угодно ли начать осмотр с павильонов?
Князь Шэнь согласился с радостью, и они двинулись в путь. Первым их принимал Райский Уголок.
– Я хотел всего лишь видеть, куда вы поселили своих красавиц, – сказал гость, замедлив шаг, – а вы привели меня если не в Сюцзиньцунь, то уж наверняка в терем Белого Журавля[416], что под горой Улуфэн! Честно признаться, не ждал я увидеть такое – здесь впору устраивать музыкальные празднества!
Ян с улыбкой пригласил гостя подняться в павильон. Их уже поджидали три наложницы Яна и три циньские дамы. В красиво убранной комнате Фея, Бань и Го о чем-то спорили, и перед ними лежала на столике книга пояснений к сочинениям древних мудрецов. Хун и Те играли на цитрах. При появлении своих мужей женщины встали и почтительно приветствовали их. Усевшись, князь Шэнь огляделся: над курильницами вьется легкий дымок, на красиво разложенных покрывалах ни пылинки. Гость выглянул в окно: у ступеней павильона танцует пара белых журавлей, и кажется, что попал не в жилище человека, а в даосский храм! Гостям подали чай, полевые и горные овощи, кувшин вина, все было вкусно приготовлено, красиво разложено на блюдах и расставлено на столиках.
Князь Ян говорит:
– Брат Хуа-цзинь, вы проницательный человек, скажите-ка, кто хозяйка этого дома!
Гость пристальным взглядом обвел трех наложниц и проговорил после некоторого раздумья:
– Я не вижу ни пылинки, как на дорогах Нефритовой столицы. Можно подумать, что это жилище феи. Угадать трудно, ибо любая из ваших наложниц может быть здесь хозяйкой.
Ян предложил отправиться дальше, в павильон Багряное Облако. Наложницы обоих князей последовали за ними. Недалеко от павильона князь Шэнь осмотрелся и улыбнулся. На вопрос Яна, чему он смеется, князь ответил:
– Я почти догадался, кто здесь живет!
– Кто же?
– Еще чуть подумаю и скажу!
Гость поднялся в павильон, осмотрел со ступенек окрестности, снова спустился вниз, обошел терема Весенний Аромат, Легкий Ветерок, Белая Яшма и присел передохнуть в тереме Живая Природа.
– Я слишком рано пришел сюда, – вздохнул он. – Должно быть, здесь красивее всего, когда наступает девятая луна.
И тут с высокого шеста, что стоял возле павильона, поднялись в небо два сокола. Проводив их взглядом, князь Шэнь произнес:
– Ну, теперь-то я знаю хозяйку павильона Багряное Облако! Раз уж над ним веют золотые осенние ветры, а в высокое чистое небо взлетают соколы, чьи глаза за сто ли видят тонкий волосок, кружат среди луаней и фениксов, презирая всех прочих птиц, значит, как раз здесь обретается душа госпожи Хун! Цзи Сян-жэнь любил коней, Ван Си-чжи обожал гусей, а госпожа Хун должна предпочитать соколов – у каждого свой вкус!
Ян посмеялся и позвал хозяйку павильона. Неся на подносе вино и фрукты, явилась Хун. Подошла к гостю и говорит:
– Вы правы, Багряное Облако – мой дом. С него по ночам луна видна гораздо лучше, чем из прибрежного павильона Соперник Луны, Приглашаю вас, князь, сегодня вечером убедиться в этом!
– Я прибыл сюда незваным гостем, – отвечал князь Шэнь, – но мне так все здесь нравится, что не хочется уезжать. И раз уж вы почувствовали мое заветное желание и так любезно меня приглашаете, то не откажусь.
– Пойдемте теперь смотреть терем Роза Ветров, – предложил Ян.
Едва гости подошли к воротам павильона, как они словно бы сами собой распахнулись, и тут же пропел свою вечернюю песню петух, восседавший на заборе. Поднялись в павильон и, когда уселись на разложенные заранее чистые циновки, Ян обратился к гостю:
– Вот вы пришли в крестьянский дом, отчего же не назовете хозяйку?
Князь Шэнь помолчал, прислушиваясь к женским голосам на дворе, и спросил, где собрались женщины.
– Здесь за домом есть небольшой флигелек! – улыбнулся Ян.
Гость взял Яна за руку.
– Не могу догадаться, кто хозяйка, но думаю, что разгадка таится в этом флигельке.
Он поднялся, неспешно ступая, обошел павильон кругом, увидел флигель и заглянул внутрь: на окнах висят занавески, за яшмовым столиком сидят женщины и оживленно беседуют.
– Простите мою бесцеремонность, – извинился князь Шэнь, – ведь я без разрешения вторгся во владения Огненной Принцессы!
Все весело рассмеялись, а гость продолжал:
– Брат мой Ян оставил императорскую службу, махнул рукой на придворные чины и роскошь и уехал прочь из столицы. Почему он так поступил? Испугался, как бы счастье его не обернулось бедой! Но не будь у него стройного павильона Роза Ветров и прелестного павильона Райский Уголок, разве решился бы он на этот шаг? Теперь дальше: к чему привело решение князя Яна? Взять хоть госпожу Хун: она необыкновенная, неземная женщина, ей бы жить среди обожания и славы, а пришлось стать здесь затворницей! Госпожа Фея и госпожа Лотос были наложницами важного вельможи, могли делать то, что заблагорассудится, смотреть на то, что им нравится, слушать то, что им по сердцу, но вынуждены теперь обитать в крестьянских хижинах и чуть ли не в даосских приютах! Неужели это все радует моего брата Яна? Когда я впервые увидел госпожу Лотос в Чжэньнани, она показалась мне достойной неземной жизни, здесь же она довольствуется тихими сельскими радостями! Она хозяйка павильона, и я понял это до того, как вошел сюда.
Ян обратился к Лотос.
– Разве позволительно так угощать высокого гостя, приехавшего в нашу глушь! Убери-ка свой луковый суп и попотчуй дорогого друга чем-нибудь послаще!
Князь Шэнь улыбнулся.
– Я ведь в гостях не у вельможного Яна, а у отставного сановника, сельского жителя, – зачем же принимать меня, как во дворце? Напротив, угостите меня крестьянской пищей!
Лотос повернулась к наложницам князя.
– А что любит ваш господин?
– Поставьте перед ним на столе восемь знаменитых яств, – проговорила госпожа Те, – и он едва ли к чему-нибудь притронется. На нашего супруга не угодишь!
Усмехнувшись, Лотос подоткнула юбку и пошла на кухню: вычистила котел и начала стряпать. Попробовав приготовленное кушанье, она нарвала на восточном склоне салата, сняла с плетня тыкву-горлянку и наполнила ее отварным ячменем. Каждое зернышко благоухало и напоминало крупинку яшмы. Лотос положила все на поднос и почтительно поднесла кушанье сначала своему господину, а затем попросила служанку передать поднос гостю. Князь Шэнь в два счета опорожнил тыкву и воскликнул, обращаясь к своим наложницам:
– Живя во дворце, я обходился на день горсточкой риса, а сейчас съел целую тыкву! И чуть язык не проглотил – до того вкусно!
Между тем наступил вечер. Хозяева и гости вышли в сад: в небе тускло мерцала луна, под ногами покачивались тени деревьев. Откуда-то появились слуги с фонариками: их послала Хун освещать гостям дорогу. Все отправились в Багряное Облако. Хозяйка встречала гостей у входа. Князь Шэнь поднял голову и стал рассматривать крышу терема: на углах ее, словно звездочки, покачивались маленькие фонарики, между всеми двенадцатью столбами свисали хрустальные занавеси, их сиянье слепило глаза. На миг князю показалось, что стоит он возле Дворца Простора и Стужи! Он поднялся по ступеням и осмотрелся: на полу узорные циновки, белояшмовые сиденья застелены красными покрывалами, на столиках посуда из стекла и хрусталя, все чисто, все сверкает, отражая неяркий лунный свет, льющийся в комнаты.
И вдруг произошло чудо! Десять прекрасных девушек с пышными, сродни облакам, прическами, в зеленых шелковых юбках и белых носочках запели песню о ясной луне, закружились, взмахивая гибкими руками, в танце. Потом они запели «Из радуги яркий наряд» и протанцевали «Убор из перьев», – чистая мелодия лилась откуда-то с неба вместе с лунным сиянием. Оба князя с восторгом следили за сказочным зрелищем, от которого дрожь пробегала по телу. Хун, заметив это, улыбнулась и приказала служанкам принести лисьи шубы и предложила их гостям. Потом распорядилась разжечь бошаньские жаровни и подать вина. Князь Шэнь поглядел на Яна и вздохнул.
– Много раз уже видел я танец «Убор из перьев», а сегодня словно погостил у фей на луне, во Дворце Простора и Стужи. Мне даже кажется, что минувшие десять лет жизни провел я в дурном сне и только сейчас обрел ясность мысли и духа!
Хун приказала разжечь еще сотню жаровень, принести побольше вина и сказала:
– Вы побывали на небесном празднестве, а теперь попируем на земле! Согревайтесь, гости, добрым вином!
Все принялись за мясо и вино и вскоре перестали ощущать холод, разогрелись и повеселели. Князья скинули лисьи шубы и сидели румяные от выпитого. Три циньские дамы с весенним блеском на лотосовых щеках радостно смеялись и играли кто на лютне, кто на цитре. Когда же настала глубокая ночь, Ян встал, давая понять, что пиршество окончено, и сказал своим наложницам.
– С тех пор как я здесь поселился, ни разу не побывал на горе Красный Зонт. Князь Шэнь и его подруги уговаривают меня пойти на вершину!
С этими словами он удалился в сопровождении князя Шэня. Женщины тоже собрались было разойтись, когда Хун неожиданно остановила их.
– Завтра нас непременно попросят сопровождать князей. А что, если пойти на гору отдельно и подшутить над ними?
Госпожа Те улыбнулась.
– Я и сама об этом подумала, да не знаю, как это лучше устроить. Мы же не знакомы с местом. Может, нам пойти правее, если они направятся левой стороной?!
Хун улыбнулась, что-то пошептала подругам, и все они радостно расхохотались.
На другой день князья объявили, что идут в горы, и приказали приготовить все необходимое для путешествия.
И тут госпожа Го говорит:
– Боюсь, прогулка доставит вам мало удовольствия! Оба удивились, почему бы это, а госпожа Го поясняет :
– Госпожи Хун, Фея и Бань вчера простудились, всю ночь стонали, а сегодня совсем занемогли и не могут сопровождать вас.
Ян позвал Хун и Фею и спросил, в самом ли деле дело обстоит так, как поведала госпожа Го. Хун в ответ:
– Я слышала, что гора Красный Зонт – настоящий рай на земле. Здесь любили отдыхать Чисун-цзы, Ань Ци-шэн, Шуань-чэн[417] и Фэй-цюн[418]. Но, увы, мы столь слабы, что не в силах пойти с вами.
– Если вы не идете, – говорит госпожа Те, – и я остаюсь дома.
Ей вторит госпожа Го:
– Не подумайте, что это упрямство: ходить по горам, где много опасных круч, нелегко не то что больной, даже здоровой женщине!
Снова заговорила Хун:
– Наша Фея никогда по доброй воле не откажется полюбоваться прекрасными видами. Она могла бы, наверно, пойти с вами и больная, но оказалась бы лишь обузой. Лотос и две циньские дамы с удовольствием составят вам общество, но я, госпожи Бань и Фея вынуждены остаться дома и лечиться.
Как ни грустно было князьям, пришлось отправиться в путешествие только в сопровождении Лотос, Те и Го. Счет дней восьмой луны пошел на второй десяток. Дул свежий ветер, кружились в воздухе красные листья кленов, на ветвях деревьев поблескивал иней, под лучами солнца цвели хризантемы, землю устлала палая листва. Впереди в простых крестьянских одеждах ехали на осликах оба князя, за ними поспешали две циньские дамы и Лотос, позади тащились пять или шесть мальчиков, нагруженных всякой снедью и музыкальными инструментами. Попадавшиеся навстречу путники не узнавали князей, только удивлялись красоте и благородной осанке наездников.
Тем временем Хун, Фея и Бань тоже спешно собирались в путь. Хун нарядилась небожительницей и взяла в руку мухобойку, Фея и Бань, разряженные под даосов, взяли с собой веера из белых перьев. Недоставало только отроков-небожителей, слуг неземных дев. Вдруг вбежала служанка и сообщила, что в роскошных паланкинах прибыли две важные госпожи. Хун вышла встретить их: это были Лянь Юй и Су-цин, да не одни, а в обществе двух придворных дам! Бывшие служанки бросились к Хун.
– Мы приехали проведать вас и встретили по дороге этих придворных дам, которые едут к наложницам князя Шэня. Вот нас и оказалось четверо!
Хун приветливо приняла гостей и, улыбаясь, сказала :
– Само Небо посылает нам отроков-небожителей, теперь наш план удастся на славу!
Она наскоро посвятила их в свой замысел и прибавила:
– Князья уже в дороге, медлить нельзя!
Лянь Юй и Су-цин тут же облачились в одеяния небожителей, каждая взяла по кувшину с вином – настоящие слуги небесных фей. А придворных дам Хун обрядила иначе: одну даосом и попросила ее играть на флейте или свирели, другую же одела в алый халат и дала в руки веер в виде рогов оленя. Хун переодела еще нескольких служанок, и процессия двинулась в горы.
Хун знала, что, если подняться к вершине по главной дороге, путь займет пять-шесть ли. Если идти чуть приметной тропой мимо селения, всего два ли. Достигнув окраины поместья, женщины пересели из паланкинов на осликов и со смехом и шутками направились в горы. А что случилось потом, вы узнаете из следующей главы.
Глава пятьдесят шестая
О ТОМ, КАК НА СКАЛЕ ПЯТИ ДУХОВ НАЛОЖНИЦЫ ВЫВЕЛИ НА ЧИСТУЮ ВОДУ «НЕБОЖИТЕЛЕЙ» И КАК КНЯЗЬЯ ЛЮБОВАЛИСЬ ВОСХОДОМ СОЛНЦА С ВЕРШИНЫ ГОРЫ КРАСНЫЙ ЗОНТ
Князья не спеша двигались к горе, с любопытством разглядывая все вокруг и порой даже немного приотставая от процессии, чтобы получше рассмотреть какую-нибудь диковину. Солнце уже садилось, и надвинулись сумерки, когда путники достигли восточного склона. Неожиданно им навстречу вышел из кустов старый монах.
Ян почтительно приветствовал старца и спросил:
– Мы путешественники, ночь застала нас в дороге, не поможете ли нам, почтеннейший, найти приют до утра?
Монах поклонился.
– Жилище мое убогое, но комната для гостей чистая и светлая – милости прошу отдохнуть в ней.
Князья поблагодарили старца и последовали за монахом. После ужина Ян спрашивает даоса:
– Сколько же отсюда до Звездной Обители и до вершины горы?
– До Звездной Обители двадцать ли, – отвечал монах. – А сколько до вершины – точно не знаю. Думаю, не меньше сорока.
Ян с изумлением посмотрел на князя Шэня.
– Шли целый день, а одолели, выходит, всего двадцать ли!
Даос продолжал:
– Вы, господин, верно, шли большой дорогой, а по ней до вершины шестьдесят ли. Но есть еще малая дорога, там ходу не больше двадцати. А вообще путей и тропинок здесь много, выбирайте любую. Моя обитель – первое пристанище на главной дороге.
В разговор вступила Лотос:
– Скажите, почтеннейший, много ли странников в горах?
– Нет пока, ведь сезон красных кленов только начинается.
– Вы, дедушка, давно здесь живете и многое знаете, скажите, почему гора называется Красный Зонт, – спросила госпожа Те.
Монах отвечал:
– Сам я родом с гор Лишань и здешние места знаю не очень хорошо. Люди говорят, что некогда сюда спустился небесный дух, и тотчас красное облако, как зонтом, накрыло гору, и зазвучала неземная музыка, и разлился божественный аромат. Отсюда и название горы. А на ее вершине по сю пору стоит приют Божественный Аромат.
Госпожа Те рассмеялась.
– А вдруг тот дух и сейчас еще живет на горе, хорошо бы его увидеть!
Лотос возразила:
– Все это выдумки! Небожители не сходят на землю! Слышавшие этот разговор князья молча улыбнулись.
Утром следующего дня путешественники, простившись с даосом, пошли дальше и через несколько ли увидели чудесную картину: скалу, и с нее сбегает прозрачный ручей, справа и слева от ручья высятся громадные сосны с длинными ветвями, а неподалеку сложены из камней ворота, на которых красными иероглифами написано: «Селение Яшмовый Поток». Князья спешились со словами:
– Красивое место, остановимся отдохнуть! Усевшись на камни возле ручья, они приказали слугам разжечь костер и приготовить чай. Госпожа Го указала на ворота.
– На каждом шагу здесь какие-то надписи, красивые названия! Видимо, много выдающихся людей побывало в этих местах, и они оставили после себя след. Пойдемте посмотрим, может, увидим что-нибудь необычное!
Женщины взялись за руки и подошли к воротам, нараспев читая стихи; князья последовали за ними. Оказавшись вблизи, они подняли головы и на самом верху увидели ясные, будто только что высеченные строки:
Князь Шэнь прочитал стихотворение раз, и другой, и третий.
Тысячу лет назад
На луане и журавле
Летел и увидел
Яшмовый этот поток.
Слышу свирель,
Но не вижу людей на земле,
Только в ветвях сосны
Шелестит ветерок.
– Это сделал не простой прохожий, видна рука небожителя!
– Недаром говорят, что здесь бродят духи, – промолвила госпожа Те. – Но разве не мог сочинить эти стихи Ли Бо или Люй Дун-бинь?
Лотос снова выразила свои сомнения:
– Какой-нибудь праздный гуляка подделался под небожителей, чтобы посмеяться над несведущими, вот и все! Не верю, чтобы здесь обитали небожители!
Князья промолчали, снова сели на осликов и двинулись дальше. Через несколько ли остановились. Словно яшма, звенит ручей, по берегам его лежат причудливых очертаний камни, покрытые мхом, – волшебный, неземной уголок. Над ручьем высятся до небес скалы, – того и гляди, обрушатся на голову. Пришлось спешиться и двинуться вдоль ручья, ведя осликов за уздечку. Путникам стало страшно: сделают шаг – оглянутся, сделают другой – постоят. Но скоро ущелье расширилось, и вот уже князья с наложницами пьют вино в кленовой роще и играют на цитре. Вдруг в ручье появились красные листья. Лотос взглянула на них и прочитала стихи Ли Бо:
и продолжала: – Но эти листья красного клена я не променяю даже на первые цветы второй луны! К счастью, в горах никто не вылавливает сетью цветы персикового дерева, потому будем искать дорогу к Персиковому источнику!
Кружатся, плывут
Персика лепестки –
В мире людей не сыскать
Кружащей цветы реки, –
И тут Го воскликнула:
– Госпожа Лотос, вы только посмотрите, это не простые листья!
– Верно, на них что-то написано, – поддержала госпожа Те.
Она велела мальчику-слуге выловить листья и разложить их на камне. Женщины попытались разобрать знаки на листьях.
– Почерк очень изящный: видно, что написано не простым смертным! Только как их разложить, чтобы прочесть?
Подошли князья.
– О чем вы тут беседуете?
Госпожа Го собрала листья и протянула их своему господину.
– Взгляните, князь, не рука ли небожителя в этом? Князь Шэнь повертел листья перед глазами, разложил их в определенном порядке и прочитал незавершенное восьмистишие:
Он улыбнулся и подозвал Яна.
Зачем ручейку
Так стремительно мчать?
Что заставляет его
Подобно ….. бежать?
На пестроцветные облака
С веселым смехом гляжу,
Меж Фениксов белых я,
Их обгоняя, скольжу!
– Странные строки! Наши дамы и не заметили, что в первом полустишии недостает двух иероглифов! Не хотите их подобрать?
Женщины загрустили.
– Небо пожелало порадовать нас совершенным стихом и позволило бездушной воде унести два листочка!
Лотос равнодушно проговорила:
– Некогда Люй Дунь-бинь спустился с неба к людям и начертал стихи на кожуре граната, они сохранились по сей день. Но кто из небожителей выбрал бы для своих бессмертных творений полусгнившие кленовые листья? Все это обман – проделка дровосека или пастуха!
Князь Шэнь рассмеялся.
– Насчет небожителей вы, конечно, правы. Но с другой стороны, разве эти строки похожи на шутку простолюдина? Может быть, бродил по горам благородный муж, смотрел на опадающие листья, вслушивался в журчание ручья – и вот начертал стихи!