Дворецкая Елизавета. Стоячие камни (Корабль во фьорде - 1)

   - Да нет, это не она! - Прищурившись, сам Асгрим вгляделся в угол и покачал головой. - Та ведь была молодая, вы что, уже все забыли? Что бы вы без меня делали с такой-то памятью? Это какая-то старуха, я ее вижу в первый раз. Откуда она явилась?
   - Здесь не было никакой старухи! - с изумлением ответила ему жена.
   Это была крупная женщина ростом выше самого Асгрима, но сейчас она смотрела на неведомо откуда взявшуюся старуху с испугом и нервно оглядывалась на мужа, явно желая спрятаться за его спину. Она любила разговоры о колдовстве, но столкнуться с ним на самом деле оказалось слишком страшно. В мирный дом вошла чужая, темная и угрожающая сила, и сам дом стал принадлежать ей. Челядь шепталась, таращила глаза на Хёрдис и держалась за амулеты. А Хёрдис едва могла вздохнуть от напряжения - те глубинные силы вдруг взяли и переложили всю тяжесть этой новой ворожбы на ее собственные плечи. Откуда-то Хёрдис знала, как поддержать свой новый облик в глазах тех, кто на нее смотрел, но с непривычки это было чудовищно тяжело! Горячие капли пота выступили у нее на лбу, смочили волосы, и она с ужасом ждала, что они вот-вот потекут вниз по лицу, смывая морщины и красноватые прожилки на щеках, заменившие молодой румянец... Эта борьба отняла у нее все силы, не оставила места даже для страха перед Фрейви-дом, и сейчас ей казалось главным сделать еще один вдох и не дать соскользнуть с лица этой старческой личине, в которой было ее единственное спасение. А Альрик Сновидец поднялся с места и подошел ближе к Хёрдис.
   - Откуда ты пришла, женщина? - учтиво спросил он. - Как твое имя, куда и откуда ты идешь?
   - Хотела бы я знать, как она попала в мой дом? - сварливо заявила хозяйка. Голос ее слегка дрожал, но под защитой мужа и стольких знатный гостей она набралась смелости. - Как она попала к моему очагу, если я впервые ее вижу?
   У Хёрдис мелькнуло ощущение, что есть способ заставить хозяйку все это "вспомнить" и даже вообразить незнакомую гостью своей долгожданной родственницей. Она представляла, как это сделать, но сил у нее не было даже на то, чтобы быстро придумать какое-нибудь имя и произнести его. "Не молчи! - истошно вопил внутри ее какой-то пронзительный голос. - Говори же что-нибудь, ну!" Хёрдис задыхалась от напрасного усилия разжать губы, но не могла издать ни звука.
   Фрейвиду все это казалось слишком подозрительным: весь день держа в мыслях Хёрдис, он был настороже и не удивился бы любому колдовству. Вырвав факел из скобы на стене, он шагнул к темной фигуре, скорчившейся в углу, и осветил ее. Хёрдис невольно дернулась, пытаясь спрятаться от света. Фрейвид вонзил в нее грозный и пристальный взгляд, и Хёрдис ударила острая боль, как будто ее насадили на копье. Смертельный страх снова вспыхнул в ней, и она всем телом ощутила, как сползает и растворяется под взглядом Фрейвида ее новый обманный облик...
   - Ты-ы-ы! - ке то воскликнул, не то провыл Фрейвид, и в глазах его Хёрдис видела изумление, гнев, ужас - страшную смесь, которая для нее означала одно - гибель.
   Мигом оцепенение спало с нее, она резво вскочила на ноги и метнулась в сторону; Фрейвид вздрогнул от неожиданности и отшатнулся, но тут лее взял себя в руки и выхватил из ножен меч. Разведя в стороны руки с мечом и факелом, он огнем и острой сталью отрезал Хёрдис все пути к бегству, зажал ее в угол, но сам не подходил ближе трех шагов. Хёрдкс стояла у стены, вжавшись спиной в угол и с ненавистью глядя на Фрейвида. Из-под верхней губы ее поблескивали острые белые зубы - сейчас она готова была кусаться, как зверь, которому нечего терять.
   А Фрейвид стоял неподвижно, вызывая страх и недоумение в сердцах смотревших на него людей.
   Один взгляд ведьмы околдовал его: ему вдруг показалось, что он видит самого себя, что его собственное, ненасытно жадное честолюбие, настойчивость и упрямая жажда любыми путями добиться своего смотрят на него из глаз этого существа, которое он сам произвел на свет. Он как будто смотрел в глаза сам себе, и это ощущение не давало ему поднять руку для удара - как страшно бывает бросить камень в воду, в которой ясно видишь собственное отражение. Хёрдис Колдунья к Фрейвид хёвдинг стояли друг против друга, каждый со своей ненавистью и своим оружием, а люди в тесном доме жались к стенам, не отводя глаз и не смея вмешаться. Эта схватка была недоступна пониманию посторонних, как и все, что творится внутри человеческой души, то согласной, то спорящей сама с собой.
   - Чего же ты ждешь, хёвдинг? - тревожно воскликнул Эйвинд. - Убей ее!
   - Мешок, мешок ей на голову, скорее! - тревожно и торопливо зашептал еще чей-то голос. - Скорее! А то она своими глазами всех нас погубит, видите, даже хёвдинга сковала!
   Кто-то по углам суетился в поисках мешка, но подступиться к ведьме никто не смел.
   Фрейвид вздрогнул, словно голоса разбудили его, но и Хёрдис опомнилась. Мысль ее металась, не находя ни единого способа спастись, но таинственные силы, проснувшиеся в глубинах ее души, снова подали голос. Кто-то изнутри подсказал Хёрдис, что делать. Огниво на груди казалось тяжелым, горячим и живым. Неосознанно, без слов, Хёрдис отдала ему приказ. И вдруг стены дома покачнулись, затряслась крыша, на пол и на головы людей посыпалась труха.
   Раздались крики ужаса: казалось, дом сейчас рухнет и погребет под собой всех. Каждое бревно в стенах выло особым низким голосом, крыша трещала и скрипела, седые пряди мха летели из щелей на пол, как будто стены плевались. Люди бестолково дергались, закрывали головы руками, возникло общее движение, еще миг - и обезумевшая толпа кинется в двери, тесня и давя друг друга.
   - Стойте, стойте! Не бойтесь! - Альрик хёльд вдруг раскинул руки, как будто хотел в одиночку подхватить и удержать падающую крышу. - Не бойтесь, ничего нет! Это морок, просто морок! Она отводит глаза!
   И тут же треск и шатание дома прекратились, словно тень пробежала и ускользнула прочь. Дом стоял прочно, как и полагалось. Под крышу взлетел общий крик: облегченный, изумленный, негодующий.
   - Надо завязать ей глаза - она заставит нас увидеть еще и не то! сказал Альрик и поднял со скамьи полотенце, которое ему поднесли вытирать руки. - Давайте, Эйвинд, Гейр - не бойтесь ее, она ничего вам не сделает! С завязанными глазами она будет бессильна.
   А ведь это правда! - стремительно неслось в мыслях у Хёрдис, пока она смотрела, как двое-трое мужчин во главе с Альриком приближаются к ней. На лицах у них был страх, смешанный с решимостью. Сильные мужчины до дрожи боялись ведьмы, но воины были с детства приучены преодолевать свой страх. Она не могла собраться с мыслями и силами; близость Фрейвида, злость на этого провидца, который почему-то не поддался мороку, мешали ей сосредоточиться. Она еще ничего не придумала, а Альрик сделал какое-то движение, подал знак, и трое мужчин разом набросились на нее. Хёрдис хрипло и отчаянно вскрикнула, с силой вжалась в стену, словно хотела в нее войти, пыталась извернуться, но множество сильных рук вцепилось ей в запястья и плечи, кто-то набросил на лицо полотенце и крепко завязал. Ярость вспыхнула в ней с такой свирепой силой, что весь мир исчез в огненной вспышке; Хёрдис не ощущала ни своего тела, ни держащих его рук.
   И вдруг мужчины с криками отшатнулись от нее. Полотенце на голове Хёрдис разом вспыхнуло и мгновенно сгорело. Сама Хёрдис даже не успела заметить огненное облако, обнявшее ее голову и в тот же миг пропавшее; легкий серый пепел осыпал ее всю и исчез. И она снова стояла в углу, прижавшись к стене, тяжело дыша и показывая зубы в уголках рта.
   - Осторожнее! - тревожно, но не теряя головы, призвал всех Альрик. Бегло оглянувшись, он убедился, что Фрейвид стоит совсем рядом, держа наготове меч и факел, и продолжал: - Это очень сильная ведьма. С ней нужно быть осторожнее. Это...
   Низкий свирепый рев потряс вдруг стены дома. Он шел откуда-то снаружи, и воображение каждого тут же нарисовало страшное чудовище, дракона, оголодавшего за века. Раздались вскрики, люди с ужасом оглядывались на дверь, и каждого давил и пригибал к земле необоримый страх.
   - Не бойтесь! - уверенно кричал Альрик, перекрывая вопли и даже сам драконий рев. - Это снова морок! Вам только кажется!
   - Отойди, Альрик! - крикнул Фрейвид. - Довольно! Я отрублю ей голову!
   Фрейвид наконец сбросил с себя наваждение и шагнул к Хёрдис, торопясь разделаться с ней, пока снова не начал видеть в ней себя самого. Но Альрик не подпустил его к ведьме.
   - Ты не убьешь ее сейчас! - строго сказал Альрик. - Ее не возьмет оружие. А с открытыми глазами она не умрет вовсе, ее дух будет преследовать нас бесконечно и всех передушит во сне или лишит рассудка. Сначала ее нужно обезвредить.
   Ненавидящий взгляд Фрейвида скользнул по фигуре ведьмы и зацепился за огниво на груди. И ему сразу многое стало ясно. Огниво! Священный талисман рода, наполненный силой таинственного племени ундербергов, с которым его род когда-то породнился, но о котором никто до сих пор не знает, люди то были или тролли. Источник тех волшебных сил, которые ведьма сумела вызвать, подчинить себе и употребить во зло.
   - Огниво! - прохрипел он, и это слово обожгло Хёрдис больнее огня. Теперь для нее запахло настоящей смертью. - Огниво! - громче повторил Фрейвид. - Это наше... Ее сила - в нем.
   Альрик сообразил мгновенно и не потребовал новых объяснений. Хёрдис даже не успела заметить, какой знак он подал своим людям, но они вдруг набросились на Хёрдис целой толпой. Чьи-то руки вцепились в ее плечи и запястья, она мотнула головой, затылком ударила кого-то под подбородок; жесткая короткая борода мазнула ее по лбу, в голове загудело, но враг вскрикнул и отшатнулся. Хёрдис ударила кого-то ногой, но за ногу сильно дернули, и Хёрдис упала, а кто-то тяжелый уже сидел на ней, больно скручивая запястья. С хриплым рыком Хёрдис пыталась перевернуться и сбросить его с себя, но кто-то держал ее за ноги. Чья-то рука протянулась к огниву; вскинув голову, Хёрдис попыталась укусить эту руку, но ее с силой дернули за волосы, и она вскрикнула от боли.
   И вдруг что-то звякнуло, оборвалась цепь, и Хёрдис ощутила себя бессильной, как сухой прутик. А Эйвинд отскочил и с торжествующим криком поднял над головой огниво.
   - Вяжите ее! - кричал Альрик. - Скорее, вяжите ей руки и завяжите глаза! Так она ничего уже не сделает!
   Воодушевленные близкой победой, хирдманы быстро замотали голову ведьмы другим полотенцем. И больше оно не вспыхнуло. Хёрдис почти не осознавала, что с ней происходит. Лишившись огнива, она ослабела, как дерево, вырванное из земли и оставшееся без корней. У нее не было ни сил, ни мыслей, ни даже чувств, а только мягкая и глухая пустота, как огромное облако темной шерсти.
   Фрейвид полубезумными глазами смотрел на ведьму, лежащую на полу возле его ног. Беспорядочно обкрученная многими локтями веревок и ремней, с замотанной в полотенце головой, она сейчас была мало похожа на человека. Фрейвида раздражало то, что под полотенцем он не мог разглядеть, где у нее шея. Только это его сейчас и занимало. Он шагнул к ней, качнул в руке меч, примериваясь для удара. Когда Фрейвид хёвдинг хотел убить, ему не требовалось приниматься за дело дважды. А сейчас ему нестерпимо хотелось поскорее лишить ее жизни, избавить мир от нее и самому избавиться от всех драконов, живущих в душе и скалящих зубы из темной глубины.
   - Опомнись! - Альрик с неожиданной силой сжал разом оба его запястья. Ее нельзя убивать сейчас.
   Фрейвид поднял на него злобный взгляд. Чего еще надо - ведь она больше не может колдовать!
   - Я так понял, что ей давал силы Медный Лес! - ответил Альрик на его молчаливый вопрос. - Если мы убьем ее сейчас, то Медный Лес будет мстить нам за это. А этого нельзя допустить. Вспомни о фьяллях. Может быть, нам еще придется укрываться в глубине нашей земли - в Медном Лесу. Мы не должны становиться его врагами.
   - Но что же... - с трудом дыша от давящего гнева, выговорил Фрейвид. Она должна умереть! Я больше не могу терпеть ее на земле!
   - Ее силу нужно вернуть Медному Лесу! - твердо сказал Альрик, глядя в глаза Фрейвиду. - Послушай меня. Я не самый сведущий в колдовстве человек, но и не из последних невежд. Я знаю, как нам нужно сейчас поступить. У тебя ведь есть святилище в Медном Лесу? Возле твоей усадьбы? Ее нужно отвезти в Стоячие Камни и там отдать богам. Медный Лес возьмет свою силу назад и будет благосклонен к тебе.
   Фрейвид с тупой ненавистью смотрел на Хёрдис и молчал. Альрик видел, что из его речи немногое дошло до сознания хёвдинга, и не выпускал его рук. И правильно делал: Фрейвид вдруг дернулся, пытаясь освободиться, но силы его были подорваны гневом, и Альрик удержал его. Потом Фрейвид расслабился, как будто в этой последней вспышке сгорели остатки безумия. Альрик больше не держал его. Фрейвид отошел и сел на лавку, с трудом вытер мокрый лоб. Руки его дрожали.
   Люди в доке перевели дух, опомнились. Связанная ведьма, не шевелилась. С замотанной в полотенце головой она уже не казалась страшной. Исчезли все ее мороки, голодный дракон больше не ревел из зимней тьмы за стенами. Люди одержали победу.
   - Ты... ты, Альрик... - медленно заговорил Фрейвид хёвдинг, с трудом подбирая каждое слово. - Я принял твой совет... Сделай это сам. Я не могу сейчас ехать в Стоячие Камни... Фьялли слишком близко, а без меня войско... Но я не могу никому это доверить. Эта ведьма слишком сильна и хитра. Ока одна одолела Торбранда Тролля и шестнадцать его кораблей. Она опаснее Фенрира Волка. Стереги ее, как собственную смерть. Никто другой этого не сможет. Если она освободится...
   Фрейвид покрутил опущенной головой, не находя слов. Понять его чувства смог бы только Сигурд, если бы не убил дракона Фафнира, а связал и возил его с собой.
   - Не тревожься, хёвдинг, я справлюсь с ней, - сказал Альрик, глядя на неподвижно лежащую ведьму. - И я уверен: отныне силы Медного Леса будут на твоей стороне.
   - Ну вот, хёвдинг. - Альрик Сновидец покрутил в руках два мятых ремешка, еще сохранивших следы крепких узлов, и бросил их в огонь. - Теперь, мне думается, ты можешь ехать куда захочешь. И все дороги приведут тебя туда, куда надо. С этим колдовством покончено.
   Фрейвид посмотрел на Хёрдис. Она сидела на полу в дальнем углу покоя, сложив на коленях связанные руки, и безучастно смотрела куда-то в пространство. Ее лицо было бледным и застывшим, как у мертвой. Хотелось думать, что и ее странная половинчатая улыбка, и злобный оскал умерли навсегда.
   - Ты уверен, Фрейвид, что она не причинит зла своими глазами? обеспокоенно спрашивал Эйвинд. Молодой хёльд впервые столкнулся с такой могущественной ведьмой и до сих пор не мог до конца оправиться от всего увиденного позавчера. - Может, зря ты велел снять повязку?
   - Нет, можешь быть спокоен! - утешил Фрейвид и Эйвинда, и всех домочадцев Асгрима, бросивших дела, чтобы послушать его ответ. - Ее сила была в огниве, а без огнива она вполне безобидна. За все двадцать лет своей жизни, пока огниво не оказалось у нее в руках, она не причинила и сотой доли того вреда, что сумела сделать с ним.
   - Ты так хорошо ее знаешь?
   - Едва ли кто-нибудь знает ее лучше, чем я! - со скрытой горечью ответил Фрейвид. - Это наука и тебе: выбирай матерей своим детям, даже если это всего лишь дети рабыни!
   Фрейвид ничего не добавил, и Эйвинд не решился расспрашивать. То, что ведьма оказалась дочерью Фрейвида, для всех было потрясением.
   - Хорошо, что больше она не причинит никому вреда! - сказал Асгрим. Он считал, что в победе над ведьмой есть и его заслуга, и собирался гордиться этим еще много-много лет,
   Фрейвид угрюмо кивнул. Да, однажды он уже так думал - когда оставил ведьму запертой в лодочном сарае, понадеявшись, что фьялли сами разделаются с ней. Лучше бы он тогда выполнил обещание, данное Хродмару и Модольву, и сам утопил ее в омуте под Тюленьим Камнем. Тогда она не мешала бы ему собирать войско и не поставила бы под угрозу успех всей этой войны. А вести о фьяллях никому не прибавляли бодрости. Дозорные отряды, гонцы, многочисленные беженцы каждый день приносили новости об их быстром продвижении на юг.
   - Лучше всего то, что теперь мы наконец-то поедем к Березняку и больше не будем кружить возле Угольных Ям! - сказал Альрик. - Мне думается, люди уже заждались нас.
   - Опять с утра проходили беженцы, я велела гнать их! - с неприязнью вставила хозяйка. За прошедшие дни она попривыкла к обществу таких знатных людей и часто встревала в беседу. Фрейвид презрительно покосился на нее, но хозяйке не запретишь говорить в собственном доме. - Мы не можем кормить всякую мимохожую сволочь! У нас нет жерновов Гротти*, чтобы мололи нам счастье и богатство...
   - Я бы на твоем месте, добрая женщина, подумал о том, что и вы, быть может, окажетесь беженцами! - с мягкой грустью сказал Альрик. - Фьялли идут на юг слишком быстро, а наше войско еще не собрано. Едва ли мы успеем остановить фьяллей до того, как они подойдут к вашей усадьбе.
   Хозяйка застыла с открытым ртом: это не приходило ей в голову. Ей казалось, что раз в ее доме сидит сам хёвдинг, то никаких врагов здесь не может быть никогда.
   - Битву нельзя откладывать, - горячо воскликнул Эйвинд. Он был не так самоуверен, чтобы поучать хёвдинга, но терпения сдерживать тревогу уже не хватало. - А не то Квиттинг придется не защищать, а отвоевывать обратно.
   - Недолго и до этого! - ответил Фрейвид. Из-за Хёрдис на душе у него было так мрачно, что любые беды казались возможными. - Разве можно ждать чего-то хорошего, если северяне разбегаются, как зайцы? Если бы Ингстейн Яблоня был достоин звания хёвдинга, то фьялли застряли бы на севере до самой Середины Лета! А где восточное войско? Что думает делать Хельги Птичий Нос? Нашему конунгу не из кого набирать войско!
   - У нас и конунга-то нет... - проворчал себе под нос Эйвинд.
   В глубине души он был уверен, что всему виной не эта ведьма, а плохая судьба Вильмунда конунга. Удачливому конунгу не помеха и весь род Видольва!
   На дворе послышался шум, стук в ворота, голоса.
   - Еще какой-то сброд! - ворчливо воскликнула хозяйка. - Сейчас я им покажу, как топтаться под чужими воротами!
   Как видно, предостережение мудрого Альрика Сновидца пропало даром. Заранее придав лицу злобное выражение, хозяйка выбежала из дома.
   Вернулась она удивительно быстро и была очень смирной. Злость на ее широком красном лице сменилась тревожной растерянностью.
   - Там какие-то люди ищут хёвдинга! - опасливо доложила она. - Говорят, что они с Острого мыса, от...
   - От Стюрмира конунга! - вместо нее закончил мужской голос от дверей.
   Все в покое поднялись с мест. Фрейвид вгляделся в лицо вошедшего и узнал одного из гестов Стюрмира конунга.
   - Приветствую тебя, Фрейвид сын Арнора! -сказал ему гест.
   - Привет и тебе, Хётни Черника! - ответил ему Фрейвид. - Давно мы с тобой не виделись.
   - Да, с самого осеннего тинга! - подтвердил Хёг-ни. - С того самого, откуда Стюрмир конунг уплыл к слэттам. Может быть, тебе будет любопытно узнать, что он вернулся.
   Никто не переспросил, никто не усомнился в его словах. В глубине души каждый этого ждал, и Фрейвид мог только пожалеть о том, что плохо рассчитал свои силы и оказался не так готов к возвращению Стюрмира, как надеялся.
   - И я должен сказать тебе, что Стюрмир конунг не очень-то доволен тем, как ты распорядился в его отсутствие! - продолжал Хёгни. У него не было личной вражды к Фрейвиду, и он говорил спокойно, только передавая золю конунга. - Он был не рад узнать, что ты за глаза похоронил его и возвел на престол его сына, бывшего жениха твоей дочери. Он узнал обо всем этом от людей Хельги хёвдинга и сейчас именно его почргтает своим лучшим другом.
   - Так вот чем был занят Хельги Птичий Нос! - сказал Альрик. - Вот почему он не спешил собирать войско!
   - Да, Хельги хёвдинг и весь Квиттингский Восток предпочитают видеть Стюрмира конунга на вершине Престола Закона, - согласился Хёгни. - А Стюрмир конунг оттуда объявил тебя своим врагом.
   - Вот как? - сказал наконец Фрейвид и почему-то посмотрел на Хёрдис.
   Она по-прежнему безучастно сидела в своем углу и даже не повернула голозы, кажется вовсе не слыша всего этого разговора. А Фрейвид сразу подумал о ней. Глупо было считать, что и в его раздоре с конунгом виновата она, но Фрейвид смутно подозревал, что так оно и есть.
   - Да, - подтвердил Хёгни. - Конунг требует, чтобы ты приехал к нему на Острый мыс со всем тем войском, которое тебе удалось собрать, положил голову ему на колени и признал себя виновным. Он обещал помиловать всех, кто вместе с тобой признал конунгом его сына, и тебя, быть может, тоже.
   ?- Меня! - Лицо Фрейвида медленно наливалось краской. Никогда он не мог и вообразить подобного унижения - отдать свою жизнь в чужие руки и беспомощно ждать пощады! - Меня помиловать! Я не знаю за собой никакой вины! - отрезал он. - Я хотел одного - чтобы у квиттов был конунг в той войне, которую нам приходится вести! И если конунг загостился за морем и не знает, что враги уже у порога, то я в этом не виноват!
   Хёгни пожал плечами:
   - Я передаю тебе слова и волю конунга, а свои оправдания ты перечислишь ему сам. А чтобы ты не упрямился, он велел передать тебе это.
   С этими словами Хёгни вынул из-за пазухи маленький полотняный сверток, развернул его и поднял в руке что-то похожее на тонкую светлую змейку. Косичка из мягких светлых волос расплелась и запуталась за время поездки, блеск волос угас, как гаснет все, что было живым и стало мертвым.
   - Это прядь волос твоей дочери, - пояснил Хёгни, видя, что Фрейвид застывшим взглядом смотрит на косичку и молчит. - Стюрмир конунг разорвал ее обручение с Вильмундом ярлом. Он требует, чтобы ты приехал к нему не мешкая, иначе следом за прядью волос ты получишь голову твоей дочери.
   - Она у конунга? - медленно выговорил Фрейвид.
   Он никогда не задумывался о том, любит ли он свою дочь и насколько сильно любит, но привык считать Ингвильду своим главным сокровищем, гордостью, будущим рода. Еще мгновение назад он готов был сражаться, как дракон, но сейчас вдруг ощутил слабость, словно эта косичка опутала его "боевыми оковами"* и лишила воли к сопротивлению.
   - Да, кюна Далла привезла ее, - подтвердил Хёгни.
   - Кюна Далла! - опомнившись, с негодованием воскликнул Фрейвид. - Она тоже положила голову на колени Стюрмиру? Она не меньше меня хотела увидеть конунгом Вильмунда! Ей очень хотелось поменять одного на другого!
   - Это очень похоже на правду! - смеясь, ответил Хёгни. - И сам конунг об этом догадывается. Именно поэтому я посоветовал бы тебе не медлить с отъездом, если, конечно, ты примешь совет такого незначительного человека, как я,
   - Он разорвал обручение! - возмущенно восклицал Фрейвид, почти не слушая Хёгни. - Почему же он тогда не прислал мне назад то обручье, которым был скреплен сговор! До моего золота много охотников! Я дал золотое обручье весом не меньше марки! Почему же Вильмунд не вернул его?
   - Об этом нужно спросить у самого Вильмунда ярла, но он что-то не спешит ехать к отцу. Полагаю, что обручье осталось у него, потому что у конунга я его не видел, и ничего о нем не было слышно. А Вильмунд ярл остался где-то на полпути от озера Фрейра и сам боится класть голову на колени Стюрмиру конунгу. Как видно, с невестой он сумел расстаться, но обручья ему было жаль! Тебе виднее, насколько велико это сокровище!
   И Хёгни опять слегка усмехнулся, отметив про себя, что невозвращение обручья встревожило Фрейвида хёвдинга даже больше, чем угроза жизни единственной дочери.
   А Хёрдис вдруг встрепенулась, насторожилась, словно несколько последних слов были волшебным заклинанием, пробудившим ее от векового сна. Теперь уже никто на нее не смотрел, о ней забыл даже Фрейвид, но она внезапно все вспомнила - а главное, то, зачем вышла в этот поход. Дракон Судьбы! Ее золотое обручье, ее сокровище, единственной законной хозяйкой которого была она. Огнива она лишилась, но обручье могло бы вернуть ей все потерянное! Если бы только получить свободу и вновь отправиться на поиски... Что ей какой-то жалкий Вильмунд ярл?
   Что-то толкнуло ее изнутри, словно крохотный росток весной впервые попытался пробиться из земли к свету. Кровь быстрее побежала по жилам, Хёрдис стало тепло. Она пошевелилась, но ощутила путы на руках и опять села, злобно закусив губу. Уснувшие было чувства - ярость и жажда борьбы загорелись в ней снова и с каждым мгновением набирали силу. Но поверх них, как холодная волна, накатывалось бессильное отчаяние. Она была слаба и беспомощна, не могла избавиться даже от ремней на руках. Хёрдис кусала губы, и чуть ли не впервые в жизни ей хотелось плакать.
   - Передай Стюрмиру конунгу, что я скоро приду к нему на Острый мыс! говорил тем временем Фрейвид. - Но лучше было бы, если бы он сам пришел ко мне сюда с войском Юга и Востока. Фьялли здесь, а не там, и уводить от них войско не так уж умно!
   - Может быть, ты и прав, я передам твои слова конунгу. - Хёгни кивнул. - Но мне сдается, конунг зовет тебя к Острому мысу, чтобы убедиться, что ты друг ему, а не Торбранду Троллю. Все знают, что твоя дочь была обручена сначала с кем-то из его людей, с каким-то его родичем. Так что лучше тебе приехать за ней самому.
   - Я приеду! - сдерживая негодование, ответил Фрейвид. - А ты, Альрик, он повернулся к Сновидцу, - сегодня же поедешь к Стоячим Камням! Я должен покончить с моей злой судьбой как можно быстрее!