Дворецкая Елизавета. Стоячие камни (Корабль во фьорде - 1)

   Вступив в круг, Хёрдис сразу увидела. Горма. Одетый в красный плащ, колдун сидел перед огнем, а на плоском камне-жертвеннике лежал тот самый нож. Завидев Хёрдис и Альрика, Горм поднялся и хотел сказать что-то важное, ко Хёрдис опередила его.
   - Ты так наряден, что тебя можно принять за жениха на свадьбе! насмешливо воскликнула она, и Альрик, вошедший следом за ней, онемел от такой дерзости. - Только не надейся, что я стану твоей невестой! Ты так стар, что тебе в невесты годится только уродливая троллиха, такая же дряхлая развалина, как ты сам! А я найду себе кого-нибудь помоложе!
   Горм несколько раз открыл и закрыл рот, пытаясь собраться с мыслями. Ему тоже было не по себе в круге стоячих камней, и он не сразу нашелся с ответом. Но спорить с ведьмой не было смысла: она уже не принадлежит земному миру.
   - Да, ты всегда будешь молодой! - беззлобно и торжественно сказал он. Этой ночью ты перестанешь стариться! Боги возьмут тебя к себе, и там, в палатах Одина...
   - У меня будет на выбор три сотни женихов, из самых доблестных и сильных героев! - хвастливо воскликнула Хёрдис, ехидно сузив глаза, - Я очень хочу поскорее попасть к ним, вот только не знаю, сумеешь ли ты отправить меня туда! Что-то мне не верится! Чтобы принести такую важную жертву, надо быть большим мудрецом! Сам Один за эту мудрость отдал свой глаз и однажды был принесен в жертву сам себе! Он девять дней провисел на дереве с копьем в сердце, прежде чем обрел мудрость! А с тобой когда-нибудь было такое? Что ты отдал в обмен на мудрость? Отвечай-ка! Молчишь? - с торжеством заключила Хёрдис. - Тогда скажи: что означают эти руны? - Она широким взмахом обвела площадку. - Ты, должно быть, догадываешься, как опасно колдовать, не зная рун! Может быть, ты даже слышал, что говорил об этом Властитель, к которому ты хочешь меня отправить!
   И ведьма принялась выкрикивать священные строки, которые слышала в благословенной усадьбе Моховая Кочка от вечно пьяного и неизменно веселого Бранда Бурого:
   Руны найдешь
   и постигнешь знаки,
   сильнейшие знаки,
   крепчайшие знаки,
   Хрофт их окрасил,
   а создали боги,
   и Один их вырезал!*
   ______________
   * "Старшая Эдда".
   Хёрдис кричала во весь голос, высоко подняв голову и желая, чтобы ее услышали горы и небо, и ручьи на склонах, и корни в земле, и даже далекая Велик анья долина с черным отверстием пещеры. Все это был ее мир, источник ее силы, к Хёрдис пела ему песню, ожидая ответа и зная, что он придет.
   - Я вижу усадьбу! - закричал Снеколль, и Хродмар подался вперед.
   Дни и ночи он не знал покоя, томясь тревогой, нетерпением и ужасом при мысли, что может не успеть. К счастью, в Медном Лесу никогда не бывало особенно много снега, и по каменистым тропам можно было идти довольно быстро даже без лыж. Дорогу фьяллям указывали следы дружины Альрика, и Хродмар мог бы быть вполне спокоен: квит-ты опережали их совсем не намного. За время пути фьялленландская дружина даже приблизилась к Альрику. Но догнать его по пути к усадьбе не было надежды, и от неутихающего беспокойства Хродмар не мог уснуть даже во время коротких ночных остановок. Последний ночлег он отменил вовсе: у него не было сил лежать неподвижно, зная, что до Инг-вильды каких-то полперехода! Жуткое слово "жертва" жгло его огнем, каждое мгновение было дорого. От тревоги он не осознавал толком даже того, что идет по Медному Лесу. Должно быть, местные тролли и великаны, по слухам, живущие здесь под каждой кочкой, были удивлены дерзостью чужаков и на всякий случай попрятались.
   Хродмар торопливо подошел к Снеколлю. С гребня открывался вид на долину, и в свете полной луны была видна усадьба, стоявшая под откосом рыжей кремневой скалы, - большая, из полутора десятков построек, огороженная высокой земляной стеной. Над крышами домов поднимались дымовые столбы, ворота были закрыты, большого оживления не наблюдалось.
   Обшаривая усадьбу жадным взглядом, Хродмар ощутил тесноту в груди. Наконец-то он был возле главной своей цели, не дававшей ему покоя уже больше полугода. Это был дом Ингвильды, ее родной дом, где она впервые увидела свет и получила имя, где дисы, приходящие к новорожденным, дали ей судьбу. Она выросла в этой усадьбе, ее взор каждый день скользил по этим горам. Жаркое чувство тоски и нежности стиснуло сердце Хродмара; ему казалось, что сейчас, увидев наконец то, что было неотъемлемой частью ее жизни, он сам стал ближе к ней. Неужели она здесь? И наконец-то он увидит ее? Увидит, чтобы навсегда увезти отсюда.
   - Что будем делать, ярл? - спросил у Хродмара Сигват, кормчий с "Кленового Дракона". - Не похоже, что в этой усадьбе много людей, но я вижу там целых три дружинных дома...
   - Всех хирдманов Фрейвид забрал с собой! - сказал Снеколль. - Посмотри, в двух домах даже очаги не дымят. Они пусты.
   - А третий? В нем поместится больше людей чем есть у нас.
   - А это дом для семейных. Конечно, жены и дети здешних хирдманов остались дома.
   - Но ведь кто-то остался их защищать? Не думается мне, что такой человек, как Фрейвид, ушел на войну и оставил свой дом беззащитным.
   - А мне думается именно так! - сказал Хрод-мар. - Считается, что эту усадьбу защищает сам Медный Лес. Никто из соседей не посмеет напасть на дом Фрейвида, поэтому здесь не нужно много хирдманов. Свою дружину он забрал с собой. Но даже будь здесь целое войско, я все равно пойду туда. Кто-нибудь пойдет со мной?
   Спустившись по склону горы, фьялли вышли к самой стене усадьбы. Она, казалось, спала, за воротами было тихо.
   В лесу заранее вырубили несколько длинных крепких жердей, и преодолеть стену было нетрудно. Хродмар первым спрыгнул во двор, вслед за ним несколько человек побежали к воротам, чтобы открыть их и в случае надобности обеспечить отступление. Снеколль с товарищами кинулись к обитаемому дружинному дому и, не заглядывая внутрь, подперли дверь бревном. Даже если там целое войско, то оно там и останется на все время, которое понадобится фьяллям. Остальные во главе с Хрод-маром устремились к хозяйскому дому, но дверь сама раскрылась им навстречу: должно быть, внутри услышали шум.
   Женщина в дверях истошно завизжала, на лице ее были ужас и изумление. Не этих гостей она ждала. Ее отшвырнули в сторону, десяток фьяллей мгновенно рассыпались по дому. Всюду им попадались перепуганные женщины, кое-кто из мужчин схватился за оружие, в разных концах дома мгновенно вспыхивали быстрые схватки и тут же затухали. Мужчин было мало.
   Ворвавшись в гридницу, Хродмар сразу увидел несколько знакомых лиц, памятных ему по Прибрежному Дому. Возле очага застыла хозяйка, жена Фрейвида. Открыв рот и вытаращив глаза, она смотрела на Хродмара и не верила, что перед ней - не морок и не страшный сон. Фьялли в ее доме! В Кремнистом Склоне, который со дня основания не знал врагов и захватчиков!
   - Где твоя дочь? - сразу спросил Хродмар, опустив конец меча. Он даже не задумался, почему глухой ночью тут никто не ложился спать.
   Фру Альмвейг смотрела на оружие безумным взглядом и молчала, не в силах даже взять в толк, о чем ее спрашивают.
   - Хродмар! - раздался вдруг в углу чей-то знакомый голос. Резко обернувшись, Хродмар узнал брата Ингвильды, Асольва. - Хродмар! - продолжал тот, глядя на нежданного гостя с изумлением, но без особого страха. - Это правда ты?
   Такой вопрос удивил Хродмара.
   - Конечно, я! - с недоумением воскликнул он. - Ты - Асольв, я не перепутал? Может, хоть ты скажешь мне, где твоя сестра?
   - Ты пришел за ней? А мы думали, что вы - морок, который навела Хёрдис. Она это умеет! Недавно она заставила людей поверить, что дом вот-вот обрушится им на головы. Только мы думаем, что сейчас она должна быть уже у богов...
   - К троллям и турсам вашу ведьму! - теряя последние остатки терпения, крикнул Хродмар. Гнев исказил его лицо, и сейчас он был так страшен, что женщины едва смели вдохнуть. - Где Ингвильда?
   - Так тебе нужна Ингвильда? - почему-то удивился Асольв.
   - А кто же еще? Она - моя невеста, и я получу ее, если только она жива! Ее привезли сюда, я знаю! Где она, ну!
   - Сюда привезли Хёрдис! - перебивая его, воскликнул Асольв. У него тоже была в голове полная путаница из страхов и надежд, но он чуть ли не единственный на свете сейчас помнил, что у Фрейвида две дочери, а у него самого две сестры. - Сюда привезли Хёрдис и увели в Стоячие Камни, чтобы отдать в жертву богам! Так велел отец! А Ингвильды здесь не было с самого осеннего тинга! Она должна быть на Остром мысу, у Стюрмира конунга.
   - Хёрдис? - повторил Хродмар, не в силах сразу уразуметь значение этого имени. - А Ингвильды здесь нет? Так это я, выходит, гнался, как безумный великан, за Хёрдис?
   Хродмар опустил меч, чувствуя, что у него задрожали колени. Такого с ним не случалось еще никогда, и он принял было это за признак какой-то внезапной болезни. Он знал, что "гнилая смерть" никогда не возвращается к тому, у кого побывала в гостях, но сейчас ему вспомнилось начало этой хвори. Огонь, горевший в его груди, погас, перед глазами стало темно и пусто. Однажды он пережил страшное разочарование з этой же самой надежде - в Страндхейме, полгода назад. Тогда Ингвильда ушла от него в Кремнистый Склон. И вот он сам здесь, в Кремнистом Склоне, в самом сердце Медного Леса, что само по себе - уже подвиг, достойный саги. Но все это дым и прах по сравнению с тем, что снова ее здесь нет!
   Больше у Хродмара не было сил на гнев и даже на отчаяние. "Чтоб тебе пусто было!" - говорят, когда не могут подобрать подходящего проклятия. Теперь Хродмар испытал это на себе. Ему стало пусто. Он сел на край ближайшей скамьи и закрыл лицо ладонями. Ему хотелось исчезнуть, созсем исчезнуть, чтобы не существовать и не ощущать этой ужасающей, давящей пустоты.
   В гриднице было тихо. Обитатели Кремнистого Склона и фьялли смотрели на Хродмара с одинаковым недоумением. А Хар, заметно выросший за последние полгода, тихо выскользнул из гридницы и метнулся к свиному хлеву. У ворот стояли фьялли, но в хлеву тоже был лаз за стену усадьбы. Хар обнаружил его уже после бегства Хёрдис и не раз успел воспользоваться им.
   Огонь перед жертвенником постепенно набирал силу; увлекшись беседой с ведьмой, Горм забыл подкладывать топливо, но пламя разгоралось само собой. Языки его росли и ширились, как будто огненный дракон, проснувшись, поднимается, тянется, расправляет крылья и готовится закрыть ими полмира. Вот пламенный столб взметнулся так высоко, что скрыл за собой валуны на задней стороне площадки.
   - Смотрите, смотрите! - закричал Альрик, внезапно заметив это.
   - Огонь разрастается! Боги ждут жертву! - воскликнул Горм. - Ведите ее сюда.
   - Подождите! - вдруг произнес незнакомый низкий голос.
   Голос шел откуда-то сверху, и поначалу каждый подумал, что ему послышалось. Горм и Альрик вздрогнули от неожиданности, а Хёрдис быстро повернула голову. Ей этот голос был знаком.
   И тут же она вскрикнула, к вместе с ней вскрикнули все, кто был на площадке.
   Перед одним из стоячих камней возникла человекоподобная фигура, ростом точно как сам валун, то есть в три или четыре раза больше обычного человека. Его лицо и тело медленно выступали из плотной громады камня, как будто вытаивая из нее. Волосы и борода, кожа и одежда были такого лее цвета, как черноватый камень, но глаза смотрели прямо на людей, и взгляд их был пустым и глубоким, как подземелья Нифльхель. От всего облика великана веяло холодной нездешней силой, и сама эта сила сковала, обездвижила людей. Как темные альвы, застигнутые солнцем, они окаменели перед лицом ожившего камня, не в силах подать голос или двинуться. Они забыли даже, зачем пришли сюда. В свете полной луны они сами казались валунами, а великан сделал шаг к огню, и грохот его каменных ног разлетелся далеко по темным горам.
   Взгляд великана остановился на Хёрдис.
   - Хэкса! - сказал он, и его низкий голос дрогнул, в темных глазах мелькнуло какое-то живое чувство. Оно казалось неуместным, пугающим, как живые глаза, внезапно открывшиеся на каменном лице горы. А житель валунов продолжал с какой-то грустной мольбой в голосе: - Хэкса, зачем ты ушла от меня? Я искал тебя, я нашел твой след. Я шел за тобой. Я хотел тебя вернуть, но ты обманула меня и убежала. Зачем ты убежала? Нигде тебе не будет лучше, чем у меня. Я показал тебе еще не все мои сокровища. Пойдем со мной, и все они будут твои. Хёрдис слушала, глядя ему в лицо широко раскрытыми глазами. Она узнала Берга: он был почти таким же, как раньше, только теперь он стал побольше ростом... Его слова почти не доходили до ее сознания, главным чувством было изумление собственной глупости: как она раньше не догадалась? Великан сделал еще шаг к ней и уменьшился в росте, как будто для того, чтобы получше ее разглядеть. Она смотрела в это лицо с неподвижными грубыми чертами, как будто вырубленными из камня, и ей казалось, что ее взор проникает все глубже и глубже, что она начинает видеть самую его суть. То ли за время своих путешествий она стала мудрее, то ли сила Стоячих Камней прибавила ей зоркости, но она ясно видела то, что раньше было от нее скрыто. Обманный человеческий облик Берга таял и медленно сползал с него, как серый снег весной сползает со склонов гор под горячим взглядом солнца...
   - Куда ты зовешь ее? - стараясь сдержать недостойную дрожь в голосе, спросил Альрик. Теперь, когда великан уменьшился почти до обычного человеческого роста, он нашел в себе силы заговорить. - Кто ты? Разве ты не знаешь, что эту женщину боги избрали в жертву себе?
   - Эта женщина - моя, - сказал Берг, переведя взгляд на Альрика, и тому стало вдруг тяжело, как будто один из этих черных валунов лег ему на грудь. - Я заплатил за нее выкуп. Я дал ее отцу золотое обручье Дракон Судьбы. И он сказал, что я могу забрать ее. Я пришел за ней.
   - Но она обещана Медному Лесу! Медный Лес давал ей колдовские силы, и...
   - Медный Лес - это я. Она принадлежит мне.
   На это возразить было нечего. Ведьму обещали Медному Лесу, и он сам пришел за ней.
   В тишине отчетливо прозвучали негромкие легкие шаги, и в проем между двух валунов, служивших воротами святилища, вбежал Хар. Мальчик глянул вперед с опаской, боясь увидеть окровавленное тело на жертвеннике, но Хёрдис стояла живая, и Хар успокоенно перевел дух. Незнакомца в темной одежде он даже не заметил. Его переполняла новость, и он даже не задумался, отчего все тут неподвижны, как камни, и только огонь своим живым биением освещает застывшие фигуры.
   - Послушайте! - задыхаясь от долгого бега в гору, отрывисто заговорил он. Никто к нему не обернулся, и Хар отчаянно повторил: - Послушайте! Там пришли фьялли!
   Альрик услышал знакомое тревожное слово и наконец повернул голову к мальчику. Несколько мгновений он смотрел на Хара пустыми глазами, то ли не узнавая его, то ли не соображая, кто он сам и где он.
   - Пришли фьялли, их много, целых пять десятков! - возбужденно рассказывал Хар, стараясь наконец докричаться до сознания этих странных людей, которые почему-то заснули с открытыми глазами. От испуга он больше чем вдвое увеличил дружину Хродмара. - Их привел тот самый рябой ярл, который летом болел у нас в Прибрежном Доме. Ну, Ингвильда еще лечила его огнивом, а потом отец обещал отдать ее ему в жены! И теперь он пришел искать ее! Пришел прямо сюда, вы понимаете!? Они в Кремнистом Склоне!
   Хёрдис вдруг усмехнулась. Это была ее привычная усмешка правой половиной рта, и при виде этого Альрик и даже Горм немного опомнились от изумления. А Хёрдис внезапно стало весело. Бот уж от кого она не ждала помощи, так это от Хродмара Рябого! Однако он очень вовремя пришел! Да и Берг тоже хорош! Хёрдис еще не знала, как все сложится, но теперь смотрела на блестящую сталь жертвенного ножа без малейшей боязни. Теперь она была уверена, что останется в живых.
   - Послушай меня, дух Медного Леса! - сказал Горм, обращаясь к великану. Он уже пришел в себя и даже сообразил, что перед ними сам Свальнир, но не был уверен, что того можно называть по имени. - Ты знаешь, какая беда пришла в наш дом. Мы хотели принести эту женщину в жертву богам, чтобы они избавили нас от бед. Если ты сделаешь это, она будет твоей.
   - Я сделаю это, - невыразительно сказал Свальнир, не сводя глаз с Хёрдис. - И она будет моя. Ждите меня здесь. И не смейте ее трогать. Иначе я разнесу по камешку всю вашу усадьбу и ни один из людей не уйдет от меня живым. Ни один.
   Повернувшись, он на миг показал людям широкую спину и вдруг исчез. Никто не успел увидеть, то ли он упал с кручи, то ли вошел в камень, в свою таинственную дверь между мирами.
   - Он сделает это! - повторил Горм, дрожа как в лихорадке. - В нем Сила! Это сам Свальнир. Последний из великанов Медного Леса. Он может все. А если...
   - А если он не справится с фьяллями, то они сами принесут в жертву эту женщину, - дрожащими пальцами вытирая лоб, подхватил Альрик. - Они не меньше Фрейвида хотят избавиться от нее. И уж теперь мы не оставим ее в сарае, а передадим им из рук в руки. Она сгодится как выкуп за Кремнистый Склон.
   Хёрдис молчала. Ее веселье пропало, его место медленно занимала холодная тьма страха. Ее не убьют, но... ко какая участь ждет ее вместо смерти? Если бы ей предлагали выбирать, она без колебаний выбрала бы фьяллей.
   Наконец Хродмар поднялся со скамьи и окинул гридницу осмысленным взглядом.
   - Похоже, ярл, нам нечего здесь делать, - сказал Сигват кормчий. - Если тебе нужна твоя невеста, то ее следует искать на Остром мысу.
   - Ты прав, - отстранение согласился Хродмар. - Я сам виноват, что не расспросил толком тех квиттов в усадьбе возле серого камня. Нам но пришлось бы напрасно ходить в такую даль. И сейчас я был бы гораздо ближе к Острому мысу!
   - Ничего! - утешил его Сигват. - Зато теперь мы знаем, что та ведьма мертва. Если Фрейвид захотел ее смерти по-настоящему, то он этого добился.
   - Лучше бы он сделал это пораньше! - вставил Снеколль. - Что будем брать? Я тут видел в конюшне целый табун лошадей, два десятка, не меньше. Оружие эти квитты взяли с собой в святилище, но седла и упряжь на месте. А по кладовкам шарит Ульвар с братьями.
   - Берите лошадей и съестные припасы, - распорядился Хродмар, окончательно опомнившись к собравшись с мыслями. - Нам нужно идти быстрее, и лишняя тяжесть ни к чему.
   - А можно я возьму вон ту, рыженькую? - весело оскалившись, Снеколль кивнул на Вану.
   Девушка охнула и прижалась к фру Альмвейг, даже закрыла глаза, надеясь, что так ее не найдут.
   - Я же сказал - лишняя тяжесть ни к чему! - сурово повторил Хродмар. А это - самая бесполезная добыча, какая только может быть!
   - Ну вот, ему можно, а мне, значит... - обиженно заворчал Снеколль, но Хродмар уже вышел.
   Сбор в обратную дорогу не занял много времени. Хродмар велел забрать всех лошадей, чтобы затруднить врагам погоню. Вскоре фьялли покинули усадьбу и по СЕоему же утреннему следу тронулись обратно в горы, к далекому побережью.
   - Что-то мне здесь не нравится! - сказал вдруг Сигват кормчий на первом перевале, озабоченно нюхая воздух. - Если бы мы были в море, то я сказал бы, что надвигается буря.
   - Просто ты соскучился по морю, - ответил ему Хродмар.
   Мыслями он был уже на побережье, возле самого Острого мыса.
   - Здесь, в Медном Лесу, свои бури! - с видом знатока заметил Снеколль, - Наверняка за нами погнался какой-нибудь великан.
   Хродмар усмехнулся. Снеколль оглянулся назад, как бы в поисках подтверждения, и вдруг воскликнул:
   - А что я говорил! Смотрите, великан!
   - Ну да. Два великана, - невозмутимо согласился Сигват, и не подумав оглянуться.
   - А следом ползет тот серый дракон, что был на побережье! - подхватил Хродмар.
   - Да я вам говорю - великан! ВЕЛИКАН, вы понимаете! - закричал в ответ Снеколль, и в голосе его был такой восторженный ужас, который трудно принять за притворный,
   Хродмар оглянулся.
   Из глубины Медного Леса на них надвигалась живая гора, своими очертаниями смутно напоминавшая человека. Полная луна заливала светом одно плечо, выше самых высоких елей, половину лица с неразличимыми чертами, руку с поднятым мечом.,. Ниже ничего нельзя было рассмотреть за лесом, достававшим великану примерно до пояса, но и увиденного было достаточно, чтобы кровь застыла в жилах. Исполинская фигура, полная грозной силы, казалась несокрушимой и приближалась с каждым мгновением. Меч в руке великана сверкал черно-желтым в свете луны и, казалось, извивался, как железный змей, рвущийся догнать и проглотить добычу. Замерев от ужаса, фьялли не могли даже вздохнуть, а великан делал один шаг за другим, подходя все ближе и ближе к ним, и уже земля дрожала под ногами, словно ей тоже было страшно. Люди не верили своим глазам: они не раз слышали, что в глубине полуострова уцелели живые великаны, но никто не думал, что с одним из них. придется столкнуться наяву!
   - Тор и Мйольнир! - вскрикнул Хродмар, первым опомнившись. Пережив "гнилую смерть", погоню за ведьмой через огонь и буйство Большого Тюленя в море, он как бы привык к дыханию смерти на своем лице и быстрее других сбрасывал оковы ужаса. - Не ждите, пока он нас раздавит! В лес! Великаны глупы и плохо видят! У нас же лошади! Скорее, Фенрир вас пожри!
   Хродмар первым ударил лошадь плетью и устремился вниз с перевала, потянул за собой повод еще чьей-то лошади. Грохоча копытами по кремневой гальке, дружина помчалась по склону к темнеющему внизу сосновому лесу.
   - Не оглядывайтесь! - на скаку орал Хродмар. - Тор поможет нам! Не теряйтесь!
   Лавиной ссыпавшись с крутого откоса и чудом не вылетев из седел, фьялли оказались возле леса. Мельком оглянувшись через плечо, Хродмар увидел великана уже совсем близко. Его черная тень накрыла опушку сосняка: сразу стало темно, как в мешке, и пронзительно холодно. Дыхание каменной крови выстуживало человеческую кровь, руки и ноги коченели, а в душе страх сменялся тупым равнодушием.
   - Скорее, скорее, дальше в лес! - сам себя не слыша за грохотом каменных шагов, кричал Хродмар. - Рассыпься! По одному он нас не переловит! Бросайте лошадей!
   Верхом и бегом фьялли вкатились в лес, и в это мгновение великан настиг их. С воем и свистом стальная черная молния пронеслась над самыми их головами, и воздух наполнился грохотом падающих деревьев. Огромные сосны, каждая из которых годилась на мачту боевого корабля, были обрублены на середине ствола, словно былинки, и падали, цепляясь ветвями за уцелевшие деревья, с шумом и гулом обрушивались на землю. В треск деревьев вмешалось несколько слабых криков. Тяжеленный удар потряс землю, так что Хродмара подбросило, и он упал, успев увидеть, как в нескольких шага от него топнула в землю тяжеленная каменная громада ноги. "Ну, вот и все!" - со странным спокойствием подумал он, не чувствуя страха, а только равнодушное спокойствие, как будто речь шла о совсем чужом и ненужном ему человеке.
   От нового удара он покатился по земле и налетел грудью на ствол сосны. Дальше было некуда, по и повернуться он не успевал. Воздух позади стал плотным, как будто ледяная гора придавила его к этой сосне. Всем телом Хродмар ощущал огромную ледяную тяжесть, которая придвинулась к нему совсем близко и готова была раздавить, не оставив даже мокрого пятна на каменистой земле.
   Вдруг его грудь обожгло что-то маленькое и очень горячее. "Кровь", мельком подумал Хродмар. И тут его осенило: это же торсхаммер - серебряный амулет-молоточек. Тор и Мйольнир! Победитель великанов! Если есть управа ка потомков Имира, то только он!
   Надежда на помощь придала сил: Хродмар мгновенно перевернулся и отпрянул в сторону. Сосна, к которой он только что прижимался, с грохотом рухнула, раздавленная каменной ногой. Темная громада нависала над Хродмаром, чудовищно тяжелые ноги-скалы раз за разом топали, сотрясая землю, но рядом был утес, который выдержит напор великана хотя бы несколько мгновений. Хродмар отскочил за каменный выступ, схватил горсть снега, сунул в пересохший рот, судорожно сглотнул и заорал, подняв голову к серому облачному небу, дрожащему среди мятущихся сосновых вершин:
   - Тор! Аса-Top, Эку-Тор, Хозяин Козлов, Житель Трудвангара! Владелец Мйольнира и Пояса Силы! Отец Моди и Магии! Помоги же нам, Гроза Великанов!
   Хродмар не успел окончить, как громовой удар потряс небо и заглушил его голос. Заглушил он и треск ломаемых деревьев, и грохот велкканьей поступи. Меж серых зимних облаков ударила молния, столб огня прожег ворота в небе, и в проеме показалась исполинская фигура, окруженная пламенем. Огненная вспышка осветила темное небо и даже затмила свет луны; горячим ветром дохнуло сверху, шевельнуло волосы Хродмара и сосновую хвою. Ловко прыгая с облака на облако, будто с камня на камень, размахивая на бегу молотом, бог-громовик из небесных далей мчался вниз, туда, где заметил одного из своих вечных противников.
   Завидев Тора, великан застыл на месте, а Тор был все ближе. Его рыжие огненные волосы стояли дыбом, буйное пламя играло в бороде и билось по ветру, и каждая искра этого пламени грозила великану смертью. Взор бога молний был так страшен, что ни одно земное сущестзо не в силах его выдержать, и даже Хродмар, сам не веря в такую силу своей удачи, лег на землю лицом вниз и закрыл голову руками.
   Оказавшись над самой долиной, Тор мгновенно метнул Мйольнир, метя в великана. Не знающий промаха огненный шар помчался к земле, с громовым грохотом разрезая плотный воздух. Но за мгновение до встречи с ним великан вдруг исчез. Разом уменьшившись во много раз, он проворнее мыши юркнул в какую-то каменную щель. И Мйольнир ударил в скалу. Огненная вспышка сожгла темноту, земля содрогнулась до самого основания, подпрыгнула и подбросила все, что было на ней. С грохотом брызнули во все стороны обломки скалы и тучи промерзшей земли; сосны, вывернутые с корнем, летели, вращаясь, как легкие палочки. Скала обрушилась на землю грудой каменных обломков. А Мйольнир, погасший в миг удара, снова оказался в руке Тора, и эта рука в железкой рукавице громовика крепко держала железную рукоять.