Страница:
остальные уничтожены.
Осенью, после его приезда обратно в Юрьев, его навести-
ли Ольга Михайловна и жена его со старшей дочерью Ольгой.
Свидетельством этого является поздравление братьев сестре
Марии с днем рождения от 7 ноября.1913г .На адрес - г.Юрьев,
Лифляндской губ.,Звездная ул.,д.N 83, кв.9 В нем упоминается
оставшаяся дома Муся.Гостили они у Федора Христофоровича до-
статочно долго так как сохранилась открытка сестры М.Т. Вари
с поздравлением всего семейства с Рождеством Христовым от 27.
12.1913 г.
28.12.1913 г.- получил открытку от приятеля по учебе.
Видовая открытка с коричнево белой копией картины Трут-
овского "Слепой кобзарь" N 11960. Печать- Молодой Туд. Твер.
г.-24.12.13. Адрес - "Тарту.Лифл.г.Б.Звездная 83 ЕВБ студен-
ту-медику Федору Христофоровичу г-ну Берггольцу.Текст:
"С Праздн. Федуся! Мысленно сижу с тобой у "мамы" в Риге за
праздничным графинчиком. Здесь праздники повидимому пройдут
вяло во всех отношениях. Приветствуй и поздравь от меня с
праздником Марию Тимофеевну желаю ей веселья и не давай ску-
чать.
Твой Р.Л.
Адр. Молодой Туд.Ржевск.у.Земская больница"
1914 г.
1914 г.,весна - окончание учебы в университете.
1914-1916 гг. - он числится в адьюнктуре при кафедре военной
хирургии, находясь в это время на фронте.
199 - Рис.21. Федор Христофорович и Мария Тимофеевна в
начале войны 1914 г.
200 - Рис.22. Мария Тимофеевна с детьми
201
Дня за 2 до ухода сына на фронт 1-й мировой войны осе-
нью 1914 года, об этом Ольгу Михайловну известил муж, ее от
горя, волнения за сына и возмущения от того, что сын посту-
пил вопреки ее воле- разбил паралич. В день отъезда сына ле-
жала она безгласной в постели и кажется без сознания.
Моя мать вспоминала, что в один из приездов ее отца с
фронта, он с друзьями приносили тяжелый черный ящик "электр-
ической машины" и электрическими разрядами пытались вылечить
Ольгу Михайловну от паралича.
Потом она встала, но до самой смерти волочила правую
ногу и плохо владела правой рукой. Но домом управляла так
же самовластно. Отношения с невесткой
1914 г.,август-начало 1-й Мировой войны. Он уходит на фронт
хирургом 39-го полевого запасного госпиталя,как он именуется
на почтовых открытках.
Очевидно от этого времени сохранилась фотография супру-
гов: он какой-то монументальный в длинной шинели с шашкой,
она очень красивая и хрупкая рядом.
"....Уже говорила я, что запомнила себя очень рано, еще
до первой империалистической войны. Помню я и день,когда па-
па - неимоверно красивый в мундире с блестящими пуговицами,
с огромной шашкой на боку, с пышной своей золотой шевелюрой
- уезжал на войну, помню как бурно шумели в этот солнечный и
ветряный день под окнами наши клены и тополя,как кричала ба-
бушка Ольга, и плакали тетки, и голосила Дуня, и молча стоя-
ла рядом с папой бледная и тоже очень красивая мама..."
(Ольга Берггольц, Дневные звезды, стр.319).
Если исходить из сведений Военной энциклопедии, то обр-
атный адрес Федора Христофоровича и версии "Дневных звезд"
О.Берггольц о санитарном поезде расходятся по смыслу.
Запасными полевыми госпиталями именовались во время 1-й
Мировой войны госпитали, непосредственно переданные в боевые
дивизии, куда раненные поступали непосредственно с поля боя
и в определенных условиях могли попадать под обстрелы.
Отсюда полное согласование со сведениями его анкет о
пребывании на фронте и о встрече с Н.Н. Бурденко в 1915 г. в
составе 53-й пехотной дивизии и его контузии в 1916 г. Может
он был перведен в санпоезде после контузии, когда уже не мог
быть полевым хирургом из-за хронического вывиха рабочей пра-
вой руки.
Общение семьи с Федором Христофоровичем идет, в основн-
ом, письмами, но опять-таки сохранились только видовые откр-
ытки.
202
5.10.1914 г.
Видовая черно-белая открытка N33.Троки.Остров кн.Гедим-
ина на озере Гальва(наверху приписка-"в 10 верстах от нас").
Адрес туда: Госпоже М.Т. Берггольц., Невская заст. Палевский
пр. 6/2. кв.5.город Петроград. Справа - Гербовая печать.39-й
полевой запасной госпиталь.Текст черными чернилами.
"Ландвариво 5/Х 14.
Дорогая Маня! получил твое письмо и открытку. Ты уже, я ду-
маю, получила мой ответ - шить ничего не надо: сошью здесь.
Писал также, чтобы берегла себя - пей, что прописал Карпов,
ешь побольше и не простужайся. Говорю это в последний раз.
Кроме того не балуй ребят. Помни, что для них хуже:драть бу-
ду немилосердно не смотря на Вашу защиту. Береги деньги на
лето. Сам я жив и здоров чего желаю и вам. Стоим на месте и
ждем распоряжений - надоело здорово. Вчера ездил в местечко,
которое изображено на открытке. Так помни береги себя.
Твой Ф.Б."
1915 г.
1.06.1915 г.
В конце мая 1915 г. М.Т. ездила на фронт на побывку к
мужу. Сохранилась его фотография с дарственной надписью жене
от 1 июня 1915 г.г.Лида. Он изображен в мундире с погонами и
саблей. Надпись на обороте: "Милой жене и другу,дарящему на-
дежду свойство смотреть на человечество. дарю Ф.Берггольц.
Лида.1 июня 1915 г."
5.08.1915 г.
Регулярно он писал и матери с отцом. Одна видовая черно
-белая открытка сохранилась:Лида.Замок на Заречной улице.Ад-
рес:г.Петроград.Невская застава.Палевский пр.,6/2,кв.5. О.М.
Берггольц. Круглая печать"Для пакетов" 39-й запасной полевой
госпиталь. Текст:
"5.08.15 г.Лида.
Дорогая Мама и дорогой Папа!
Сижу в дежурной и жду больных. Пока сам жив, здоров,че-
го желаю и Вам. Думаю, что получите мое письмо.Жду ответа на
него. Посылаю один из видов г.Лиды. Пишите как здоровье ваше
и папы и Мани? Поклоны всем.
Ваш сын.Ф.Берггольц"
7.08.1915 г.
Следующая видовая черно-белая открытка - г. Лида, База-
рная площадь.На обороте печати:1.Круглая печать"Для пакетов"
39 запасного полевого госпиталя;2.Круглая печать: WIBORG.Вы-
борг.26.8.15.;3.Перхъярви,б/д;
Адрес: Финлянд.ж. дорога, ст. Перхъярви, имение Георгиевка,
ЕВБ Марии Тимофеевне Берггольц. Текст черными чернилами.
203
"7.8.15 г. Дорогая Маша!
Отвечаю тебе на письмо твое от 2-го августа. Я, как ви-
дишь еще на старом месте. Деньги тебе вышлю 15го августа,а к
1 сентября буду домой. Ко мне вызову письмом и Бога ради не
вздумай опять приехать сама. Сейчас жив, здоров. Очевидно не
все письма доходят: пишу часто. Проект дяди Пети, т.е. напи-
сать его брату письмо - неоснователен. Целую тебя, ребят.
Твой Ф.Б. Береги деньги и здоровье."
В открытке от 7 августа 1915 г.Федор Христофорович под-
черкивает нежелательность внезапного приезда М.Т. на позиции
это может быть связано со следующими обстоятельствами:
"...Он стал работать на войне хирургом во фронтовом сан-
итарном поезде, и в тот же санитарный поезд, тоже в первые
дни войны, поступила сестрой милосердия княжна Варвара Нико-
лаевна Б-ва(М.Л.-Бартенева). Она носила такую же косынку с
красным крестииком, как наша тетя Варя, но, как рассказала
нам потом мама, происходила из очень знатного и древнего ро-
да, была настоящей русской княжной....волей судьбы она заня-
ла ее место в жизни и сердце любимого ею человека,..."(Днев-
ные звезды, с.320-321).
Принимая во внимание вышеизложенные соображения о дейс-
твительном месте службы Ф.Х. встреча их могла произойти как
в 39 запасном госпитале, а потом после контузии Ф.Х.они вме-
сте перешли в санитарный поезд, так и в 1916 г. в санитарном
поезде, куда Ф.Х.был переведен после контузии, а В.Н. работ-
ала там с начала войны.
А скорее всего причина нежелания приезда жены заключал-
ась в начавшемся на их участке 2 августа наступлении немцев.
1915 г.-встреча в качестве врача 53-й пехотной дивизии в г.
Вильно с Н.Н.Бурденко, состоявшим с начала войны в должности
Главного консультанта по хирургии. В соответствии с вышеизл-
оженным это могло быть только до 22 августа(1 сентября), ко-
гда Вильно заняли немцы.
Очевидно, от этого времени сохранились 2 видовые откры-
тки "г.Вильно"без текстов писем.
В октябре 1915 г.он,действительно приезжал домой, когда
поезд его стоял сравнительно близко -в Сувалках (по книге О.
Берггольц). Но исходя из истории боевых действий быть этого
не могло т.к.в результате наступления немцев русские потеря-
ли к концу августа 1915 года и Сувалки,и Лиду и Вильно. Ско-
рее всего измотанную в оборонительных боях 53-ю пехотную ди-
визию, к которой был придан полевой госпиталь деда отвели на
переформирование и он смог побывать дома.
204
Как писала О.Берггольц в "Дневных звездах" в подарок де-
тям он привез немецкую каску с высоким шпилем. Из нее против-
но и кисло чем-то пахло, "наверное, войной" решили сестры и
засунули каску куда-то подальше, за печку.
Там же есть описание воспоминаний отца и дочери Ольги
осенью 1937 г.об этом событии:
"- А ты помнишь, папа, как мы были в Зоологическом,когда
ты приезжал с германского фронта?
Он изумился.
- Ну? Неужели ты помнишь? Ты же тогда совсем щенком бы-
ла!
- Вот - а помню....А ты был в военном....А потом мы все
снимались, и я снималась у тебя на коленях и держалась за
твою шашку....Ты помнишь,папа?
- Да я-то помню, я-то помню, но ты...Лялька!А ведь кра-
сивый я тогда был, а? Кудрявый! - И, тряхнув головой, он ти-
хонько загудел:
А носил Алеша кудри золотые!
Пел великолепно песни городские....
Эх! И усы у меня были - помнишь, какие усы?
- Ну как же, Муська еще говорила:"У папы под носом хво-
стики растут...."А ты все время подкручивал их и пел:
"Усы мои, усыньки, перестали виться,
баба моя барыня стала чепуриться..."
- Постой, постой! - Папа замахал рукою.-
"Чепчик носит,
чаю просит,
нельзя подступиться"
Так?
- Не все! - торжествуя сказала
"Дали бабе весь мундир,
баба стала командир!"
Это ж военная, фронтовая песня была...."(стр.216-217)
Фотография эта сохранилась. Сидят: Христофор Фридрихов-
ич, у него на коленях Мария(Муська) и Федор Христофорович с
Ольгой. За ним стоит Мария Тимофеевна, а за отцом- Ольга Ми-
хайловна.(см.рис.8)
1916 г.
1916 г.-контузия с вывихом правого плеча, который превратил-
ся в привычный вывих (из черновика письма к Н.Н.Бурденко от
сентября 1941 г.,в котором Федор Христофорович упоминает о
встрече на фронте, но умалчивает о своей учебе у Н.Н.Бурден-
ко в 1911-1914 гг).
Если исключить шальной снаряд, то контузить его могло
во время Брусиловского прорыва летом 1916 г., когда полевой
205
госпиталь мог двигаться вместе с наступающими войсками.
22.5.(4.6.)-31.7.(13.8.)1916 г.- Брусиловский прорыв. Очевид-
но в это время Ф.Х. получил свою контузию и, очевидно, с осе-
ни началась его служба в санитарном поезде. Где то после это-
го времени и была поездка М.Т. в Москву во время прибытия ту-
да санитарного поезда, о чем она вспоминает в Дневниковой за-
писи от 11.06.1922 г.
"Я отвлеклась, хотела написать о В.Н.
В мой приезд в Москву к ним в поезд, помню однажды разговар-
ивая со мной и Федей В.Н. сказала вы не ревнуйте ко мне док-
тореныша - я не перешагну через разбитую___ жизнь___ Со мной
был такой случай. Я любила женатого и он предлагал мне оста-
вить семью_____ я не согласилась, заставила его вернуться в
семью___ и мы разошлись, а мне было тяжело, это___ буквально
ее слова и говорила она это_____ задолго до любви с Федей. С
первого___ знакомства она мне казалась по натуре человеком
благородным____ Такое же мнение о ней и теперь___"
Судя по сохранившейся фотографии конца 1916 г., на кот-
орой он изображен в полковничих погонах,он дослужился до во-
ен-врача 1-го ранга и мог в это время работать уже начальни-
ком санитарного поезда, которые в военной энциклопедии расц-
енивались как отдельные воинские подразделения. В это время
он и мог сойтись с "княжной Варварой" тем более, что чин по-
лковника их уравнивал сословно - этот чин давал право на по-
томственное дворянство.
1917 г.
1917 г.,лето -Федор Христофорович работает в Риге во Врачеб-
ной комиссии Временного правительства под председательством
Пуришкевича. Здесь его навещает жена с детьми.
16(?) 07 1917 г.- Ф.Х. получает открытку от жены. В ней она
благодарит за полученные деньги.
1917 г.Октябрь - санитарный поезд им.Императрицы Марии Федо-
ровны переходит на сторону большевиков и получает название
"Красные орлы".
1918-1920 гг.- южный и западный фронты Гражданской войны на
стороне Советской власти.
В одной из справок, полученных Марией Тимофеевной 6 ав-
густа 1920 г.в г.Угличе записано, что муж ее состоит на слу-
жбе в Красной Армии Старшим врачом 5-го врачебно-санитарного
поезда.
Об обстоятельствах военной жизни Федора Христофоровича
206
известно крайне мало.Правда,один из эпизодов рассказала кня-
жна Варвара матери в 1948 г., а мать не так давно мне - при-
мерно в таком виде:
На одном из полустанков к Федору Христофоровичу подошел
командир Красной Армии и попросил использовать санитарный
поезд для первозки в соседний город нескольких ящиков с ору-
жием и патронами. Но получил категорический отказ из-за то-
го, что по Женевской конвенции санитарный транспорт находит-
ся вне войны и не может быть использован в военных целях.
Военный настаивал, угрожал - дед ни в какую и сослался
на Клятву Гиппократа о том, что врач может пойти и на смерть
при угрозе нанесения вреда его больным.
Ему предложили отцепить паровоз и с парой платформ сго-
нять его с оружием в город, а завтра пригнать паровоз обрат-
но. На что он возразил, что в поезде есть тяжелораненные и
за это время в условиях поезда они могут умереть, а в город
ском стационаре их, возможно, спасут.
Наконец командир предложил Федору Христофоровичу потол-
ковать в ближней сторожке в лесу. Дед подумал: - "Ну вот и
все - шлепнут они меня там", но идти не отказался чтобы было
это не на глазах у раненных и княжны Варвары. Пошли.Дед впе-
реди, остальные позади. А потом остался только командир и
красноармеец с винтовкой. Пришли. Домик с выбитыми окнами.
Зашли туда вдвоем, а часовой наруже остался. Сели на лавке у
стола. Опять пошел тот же разговор с тем же успехом. Прошло
так с полчаса.
Командир встал, говорит:- Ну, посиди пока тут, а я схо-
жу....надо мне...- И ушел. Поговорил с часовым и все стихло.
Федор Христофорович посидел немного. Услышал как гуднул
паровоз...Он выглянул в окно - никого у крыльца. Стараясь не
скрипеть половицами, вышел наружу и, огибая дом, прикинул
как, не возвращаясь старым путем, по мелколесью выйти к пое-
зду. Шел и все время ждал окрика или в выстрела в спину. Но
все было тихо.
Вышел на опушку. Увидал недалеко медленно идущий поезд
и побежал к нему. Когда поднимался в вагон - оглянулся назад
- на опушке стояли двое с винтовками и смотрели ему вслед.
Войдя в купе, сказал удовлетворенно княжне Варваре:
- Убедил я его. Понятливый оказался....
Одного он не знал, что в первом от паровоза закрытом
тамбуре лежали ящики с оружием и патронами и сидели "понятл-
ивый" с красноармейцем, сопрвождая груз. Но об этом ему ник-
то никогда ему не сказал.
- Ну,что Вы, - сказала Варвара Николаевна, - разве у нас
кто-нибудь бы решился так оскорбить нашего доктора....
"Княжна Варвара все время работала вместе с отцом на
фронтах империалистической, а после Октябрьского переворота,
когда отец тотчас же подался в Красную армию, княжна Варвара
207
прошла вместе с ним и всю гражданскую войну работала старшей
хирургической сестрой в санитарном поезде "Красные орлы",на-
чальником которого был мой отец. Санпоезд "Красные орлы" во-
евал на юге против Врангеля, Каледина и других беляков, два-
жды поезд чудом вырывался из белогвардейского окружения,мно-
гократно был под огнем, принимал короткие, но ожесточенные
бои и перестрелки, - княжна Варвара ни на минуту не отходила
от отца, ни разу ничего не испугалась, ни разу не воспользо-
валась отпуском.
Четырежды смертной хваткой хватал нашего папу тиф - сы-
пной, брюшной, возвратный, паратиф, - четыре раза княжна вы-
таскивала его из смерти..."
(Ольга Берггольц -"Дневные звезды",стр.320)
А в повести "Углич"на стр. 19 она описывает свою беседу
с девочками-одноклассницами, явно антисоветского настроения
так:
"- У меня папа - доктор.Он сейчас на войне,на юге где-то.
- Он, конечно, за царя - твой папа?
- Н-нет, - ответила я с заминкой,- он...он в Красной ар-
мии...Белые его даже один раз чуть не расстреляли. Знаешь, -
я смущенно теребила скатерть - куда-то там отступали, и мой
папа ни за что не хотел бросить свой поезд с раненными крас-
ногвардейцами.... и вот его чуть-чуть не расстреляли.Хорошо,
подошли наши, т.е. эти красные..."
За время Гражданской войны он два раза приезжал в Угл-
ич, где в то время жила его жена с детьми, спасаясь от семе-
йного террора свекрови и от Петроградского голода. Сохранил-
ись его фотографии с дарственной надписью дочерям от 30 авг-
густа 1919 г., на которых он выглядит не хуже, чем на фотог-
рафии конца 1916 г.
Очевидно, именно к этому времени относится дневниковая
запись Марии Тимофеевны.
Очевидно, Федор Христофорович предупредил жену о своем
приезде в Углич. Это следует из сохранившейся дневниковой
записи Марии Тимофеевны с пометкой "Углич", где она описыва-
ет свою радость от приезда Феди и кстати говоря пишет:
"....Я приготовила нам комнатку - отдельный ход с лест-
ницы. Маленькая,выкрашенная масляной краской в голубой цвет,
в ней нет ничего лишнего - кровать, столик и раскладная жер-
диньерка.Я ношу сюда все время свежие ромашки, всюду букеты
нежных, прекрасных своей простотой ромашек. Три букета на
жердиньерке, букет на полочке, букеты на окне и столе...
И следующая запись в день приезда:
"Когда мы с Федей вошли в комнатку у его вырвалось -
208
- Ах, как прекрасно - мне нравится...
А потом, спешно сбросив пальто, Федик привлек меня к
- как я была счастлива, весь мир___был в нас и мы в целом
мире - как цветы посыпались на меня ласки, поцелуи, как неж-
ные струны - звучат речи - я люблю. Эти минуты больше всего___
Но Федя потом___ делается нетерпелив___ и увлекает меня...."
Сам Федор Христофорович пишет в своей автобиографии в
1944 г., что в 1919-1920 гг. болел сыпным и возвратным тифом.
Причем в 1919-1920 гг. в г.Балашове Саратовской губернии пе-
ренес сыпной тиф с осложнениями среднего правого уха и восп-
аление легких, а в том же 1920 г. в г.Ростове -на- Дону пер-
енес возвратный тиф. Во время одного из этих заболеваний у
него похитили вещи и все документы в том числе и диплом об
окончании медицинского факультета Тартусского университета.
Наиболее вероятно, что было это где-то между сентябрем 1919
г. и мартом 1920 г.,(уточнения по черновику письма к Н.Н.Бу-
рденко 1941 года)
Судя по справке, выданной М.Т.Берггольц в конце августа
1920 г.он также в это время посещал семью и после этого опять
отправился на южный фронт.
Очевидно, к этому времени относится воспоминание моей
матери осенью 1942 г., записанное в ее очерке "Москва-южный
город."
"Я все помню - и голод на Волге, где жили мы с мамой, и
как отец приехал с фронта, после тифа, худой и бритый!Я кри-
кнула: - Папа!-Кудри!?
Сколько труда мамы чтоб не отдать нас. Отец - тиф, кон-
тузия....
Отец уезжал на рассвете. А ночью я проснулась (мы плохо
спали - нас мучила крапивная лихорадка)- в окне блестела яр-
ко освещенная луной полянка, сплошь покрытая кроличьей тра-
вой. Папа сидел на постели у Ольги, я видела, как он гладил
рукой ее беленькую головку и говорил: -"нельзя, девочка ост-
аваться..." - Она не плакала, но как грустно, нет, с тоской
спрашивала, зная безнадежность своей просьбы, фразой отца: -
"больные ждут?"-Он сказал:-"раненые"- И было понятно,что это
важнее. Сестра говорила еще что-то, потом они молчали. Папа
ушел. А мы сидели, натянув рубашки на колени, глядели на лу-
нную кроличью полянку и плакали."
Судя по дневниковой записи М.Т.Берггольц от 1.3.1922 г.
во время приезда ее мужа Ф.Х.Берггольца в Углич, он имел с
Татьяной Беляевой интимную связь,а позже они переписывались.
В дневнике М.Т. сохранилось пересказ нежного письма Ф.Х. к
Татьяне из Петрограда в Углич. Запомнил он ее "залитой тепл-
ым Угличским солнцем босой в красной юбке с паиросой на кры-
льце собственного дома." Отмечены также ее "серые глаза и в
них ее чистая светлая душа".
209
Вернувшись в Петроград с фронта Федор Христофорович не-
которое время работал врачом в составе сводного госпиталя
для выздоравливаюющих.
1921
Как написала Ольга Берггольц в "Дневных звездах" после-
дним участием отца ее в Гражданской войне была работа его в
составе санитарного отряда на льду Финского залива во время
подавления Кронштадтского мятежа 17 марта 1921 г.Сам он ни в
одном документе или автобиографии не упоминает этого факта.
Тем более в официальных списках состава санитарных отрядов
упоминания доктора Ф.Х.Берггольца нет,а в них перписаны все,
включая санитаров, переносивших раненных.
Может быть это связано с таким семейным преданием: что
будто бы за проявленную самоотверженность в работе на льду
он был награжден именными часами Павла Буре с гравированной
подписью Тухачевского на крышке. Действительно, я у деда ви-
дел такие часы после Отечественной войны,но без верхней кры-
шки. На вопрос куда она делась. Дед ответил - в блокаде пот-
ерялась. А семейное предание мне рассказали много позже пос-
ле его смерти - году так в 1960-м. Правда теперь, в связи с
переосмыслением советской истории неизвестно стоит ли горди-
ться храбростью деда на кронштадском льду во время восстания
моряков против большевистских зверств. Тем более, что не так
давно мать моя сказала, что часы эти достались ему от его
отца, что более правдоподобно.
"1921 г.-Врачебная комиссия в связи с болезнью сердца и хро-
ническим вывихом правой руки уволила меня из армии со сняти-
ем с воинского учета."(Из автобиографии 1944 г.)
В конце апреля 1921 г.Федор Христофорович приехал в Уг-
лич и увез жену с детьми 5 мая обратно в Петроград.
"Мне было десять лет, а сестре восемь, когда однажды ут-
ром я проснулась и вдруг увидела, что какой-то военный стоит
посередине кельи, спиной к нашей кровати.Его красноармейская
шинель была нараспашку, в правой руке он держал мешок, а ле-
вой обнял маму и, быстро похлопывая ее по плечу, говорил не-
громко:
- Ну ничего,ничего...
Невероятная догадка озарила меня.
- Муська, - закричала я, - вставай! Война кончилась! Папа
приехал!
Тут папа обернулся и шагнул к нашей кровати,и мы оцепе-
нели от страха: голова у него была бритая, лицо худое, тем-
ное и без усиков, а мы знали, что он должен быть с красивыми
усиками и волнистыми волосами...
- Вы наш папа? - вежливо спросила Муська.
210
- Ну да, - ответил он и в шинели сел на край кровати; от
него пахло незнакомо: сукном, махоркой, дымом, - пахло вой-
ной и папой. Он тоже наверное не узнавал нас и не знал, что
с нами делать; он осторожно левой рукой потрогал сперва мою
макушку, потом Муськину, а в правой руке все держал и держал
свой мешок: ведь он ехал издалека, с войны, и, наверное, все
время так держал мешок,чтобы его не украли мародеры или спе-
кулянты. Мать наконец взяла мешок у него из рук и сказала:
- Ну поцелуй же ребят...
Но папа не поцеловал нас.
- Вынь им сахару,- сказал он, пристально глядя на Муську.
Мы впервые за последние три года ели сахар,свирепо хру-
стя и захлебываясь, и все смотрели на нашего папу и привыка-
ли к нему.
- Папа, - спросила я, - голодное время тоже кончилось?Да,
папа?
Мне хотелось говорить слово"папа"все время.
- Кончилось, - ответил он.
Осенью, после его приезда обратно в Юрьев, его навести-
ли Ольга Михайловна и жена его со старшей дочерью Ольгой.
Свидетельством этого является поздравление братьев сестре
Марии с днем рождения от 7 ноября.1913г .На адрес - г.Юрьев,
Лифляндской губ.,Звездная ул.,д.N 83, кв.9 В нем упоминается
оставшаяся дома Муся.Гостили они у Федора Христофоровича до-
статочно долго так как сохранилась открытка сестры М.Т. Вари
с поздравлением всего семейства с Рождеством Христовым от 27.
12.1913 г.
28.12.1913 г.- получил открытку от приятеля по учебе.
Видовая открытка с коричнево белой копией картины Трут-
овского "Слепой кобзарь" N 11960. Печать- Молодой Туд. Твер.
г.-24.12.13. Адрес - "Тарту.Лифл.г.Б.Звездная 83 ЕВБ студен-
ту-медику Федору Христофоровичу г-ну Берггольцу.Текст:
"С Праздн. Федуся! Мысленно сижу с тобой у "мамы" в Риге за
праздничным графинчиком. Здесь праздники повидимому пройдут
вяло во всех отношениях. Приветствуй и поздравь от меня с
праздником Марию Тимофеевну желаю ей веселья и не давай ску-
чать.
Твой Р.Л.
Адр. Молодой Туд.Ржевск.у.Земская больница"
1914 г.
1914 г.,весна - окончание учебы в университете.
1914-1916 гг. - он числится в адьюнктуре при кафедре военной
хирургии, находясь в это время на фронте.
199 - Рис.21. Федор Христофорович и Мария Тимофеевна в
начале войны 1914 г.
200 - Рис.22. Мария Тимофеевна с детьми
201
Дня за 2 до ухода сына на фронт 1-й мировой войны осе-
нью 1914 года, об этом Ольгу Михайловну известил муж, ее от
горя, волнения за сына и возмущения от того, что сын посту-
пил вопреки ее воле- разбил паралич. В день отъезда сына ле-
жала она безгласной в постели и кажется без сознания.
Моя мать вспоминала, что в один из приездов ее отца с
фронта, он с друзьями приносили тяжелый черный ящик "электр-
ической машины" и электрическими разрядами пытались вылечить
Ольгу Михайловну от паралича.
Потом она встала, но до самой смерти волочила правую
ногу и плохо владела правой рукой. Но домом управляла так
же самовластно. Отношения с невесткой
1914 г.,август-начало 1-й Мировой войны. Он уходит на фронт
хирургом 39-го полевого запасного госпиталя,как он именуется
на почтовых открытках.
Очевидно от этого времени сохранилась фотография супру-
гов: он какой-то монументальный в длинной шинели с шашкой,
она очень красивая и хрупкая рядом.
"....Уже говорила я, что запомнила себя очень рано, еще
до первой империалистической войны. Помню я и день,когда па-
па - неимоверно красивый в мундире с блестящими пуговицами,
с огромной шашкой на боку, с пышной своей золотой шевелюрой
- уезжал на войну, помню как бурно шумели в этот солнечный и
ветряный день под окнами наши клены и тополя,как кричала ба-
бушка Ольга, и плакали тетки, и голосила Дуня, и молча стоя-
ла рядом с папой бледная и тоже очень красивая мама..."
(Ольга Берггольц, Дневные звезды, стр.319).
Если исходить из сведений Военной энциклопедии, то обр-
атный адрес Федора Христофоровича и версии "Дневных звезд"
О.Берггольц о санитарном поезде расходятся по смыслу.
Запасными полевыми госпиталями именовались во время 1-й
Мировой войны госпитали, непосредственно переданные в боевые
дивизии, куда раненные поступали непосредственно с поля боя
и в определенных условиях могли попадать под обстрелы.
Отсюда полное согласование со сведениями его анкет о
пребывании на фронте и о встрече с Н.Н. Бурденко в 1915 г. в
составе 53-й пехотной дивизии и его контузии в 1916 г. Может
он был перведен в санпоезде после контузии, когда уже не мог
быть полевым хирургом из-за хронического вывиха рабочей пра-
вой руки.
Общение семьи с Федором Христофоровичем идет, в основн-
ом, письмами, но опять-таки сохранились только видовые откр-
ытки.
202
5.10.1914 г.
Видовая черно-белая открытка N33.Троки.Остров кн.Гедим-
ина на озере Гальва(наверху приписка-"в 10 верстах от нас").
Адрес туда: Госпоже М.Т. Берггольц., Невская заст. Палевский
пр. 6/2. кв.5.город Петроград. Справа - Гербовая печать.39-й
полевой запасной госпиталь.Текст черными чернилами.
"Ландвариво 5/Х 14.
Дорогая Маня! получил твое письмо и открытку. Ты уже, я ду-
маю, получила мой ответ - шить ничего не надо: сошью здесь.
Писал также, чтобы берегла себя - пей, что прописал Карпов,
ешь побольше и не простужайся. Говорю это в последний раз.
Кроме того не балуй ребят. Помни, что для них хуже:драть бу-
ду немилосердно не смотря на Вашу защиту. Береги деньги на
лето. Сам я жив и здоров чего желаю и вам. Стоим на месте и
ждем распоряжений - надоело здорово. Вчера ездил в местечко,
которое изображено на открытке. Так помни береги себя.
Твой Ф.Б."
1915 г.
1.06.1915 г.
В конце мая 1915 г. М.Т. ездила на фронт на побывку к
мужу. Сохранилась его фотография с дарственной надписью жене
от 1 июня 1915 г.г.Лида. Он изображен в мундире с погонами и
саблей. Надпись на обороте: "Милой жене и другу,дарящему на-
дежду свойство смотреть на человечество. дарю Ф.Берггольц.
Лида.1 июня 1915 г."
5.08.1915 г.
Регулярно он писал и матери с отцом. Одна видовая черно
-белая открытка сохранилась:Лида.Замок на Заречной улице.Ад-
рес:г.Петроград.Невская застава.Палевский пр.,6/2,кв.5. О.М.
Берггольц. Круглая печать"Для пакетов" 39-й запасной полевой
госпиталь. Текст:
"5.08.15 г.Лида.
Дорогая Мама и дорогой Папа!
Сижу в дежурной и жду больных. Пока сам жив, здоров,че-
го желаю и Вам. Думаю, что получите мое письмо.Жду ответа на
него. Посылаю один из видов г.Лиды. Пишите как здоровье ваше
и папы и Мани? Поклоны всем.
Ваш сын.Ф.Берггольц"
7.08.1915 г.
Следующая видовая черно-белая открытка - г. Лида, База-
рная площадь.На обороте печати:1.Круглая печать"Для пакетов"
39 запасного полевого госпиталя;2.Круглая печать: WIBORG.Вы-
борг.26.8.15.;3.Перхъярви,б/д;
Адрес: Финлянд.ж. дорога, ст. Перхъярви, имение Георгиевка,
ЕВБ Марии Тимофеевне Берггольц. Текст черными чернилами.
203
"7.8.15 г. Дорогая Маша!
Отвечаю тебе на письмо твое от 2-го августа. Я, как ви-
дишь еще на старом месте. Деньги тебе вышлю 15го августа,а к
1 сентября буду домой. Ко мне вызову письмом и Бога ради не
вздумай опять приехать сама. Сейчас жив, здоров. Очевидно не
все письма доходят: пишу часто. Проект дяди Пети, т.е. напи-
сать его брату письмо - неоснователен. Целую тебя, ребят.
Твой Ф.Б. Береги деньги и здоровье."
В открытке от 7 августа 1915 г.Федор Христофорович под-
черкивает нежелательность внезапного приезда М.Т. на позиции
это может быть связано со следующими обстоятельствами:
"...Он стал работать на войне хирургом во фронтовом сан-
итарном поезде, и в тот же санитарный поезд, тоже в первые
дни войны, поступила сестрой милосердия княжна Варвара Нико-
лаевна Б-ва(М.Л.-Бартенева). Она носила такую же косынку с
красным крестииком, как наша тетя Варя, но, как рассказала
нам потом мама, происходила из очень знатного и древнего ро-
да, была настоящей русской княжной....волей судьбы она заня-
ла ее место в жизни и сердце любимого ею человека,..."(Днев-
ные звезды, с.320-321).
Принимая во внимание вышеизложенные соображения о дейс-
твительном месте службы Ф.Х. встреча их могла произойти как
в 39 запасном госпитале, а потом после контузии Ф.Х.они вме-
сте перешли в санитарный поезд, так и в 1916 г. в санитарном
поезде, куда Ф.Х.был переведен после контузии, а В.Н. работ-
ала там с начала войны.
А скорее всего причина нежелания приезда жены заключал-
ась в начавшемся на их участке 2 августа наступлении немцев.
1915 г.-встреча в качестве врача 53-й пехотной дивизии в г.
Вильно с Н.Н.Бурденко, состоявшим с начала войны в должности
Главного консультанта по хирургии. В соответствии с вышеизл-
оженным это могло быть только до 22 августа(1 сентября), ко-
гда Вильно заняли немцы.
Очевидно, от этого времени сохранились 2 видовые откры-
тки "г.Вильно"без текстов писем.
В октябре 1915 г.он,действительно приезжал домой, когда
поезд его стоял сравнительно близко -в Сувалках (по книге О.
Берггольц). Но исходя из истории боевых действий быть этого
не могло т.к.в результате наступления немцев русские потеря-
ли к концу августа 1915 года и Сувалки,и Лиду и Вильно. Ско-
рее всего измотанную в оборонительных боях 53-ю пехотную ди-
визию, к которой был придан полевой госпиталь деда отвели на
переформирование и он смог побывать дома.
204
Как писала О.Берггольц в "Дневных звездах" в подарок де-
тям он привез немецкую каску с высоким шпилем. Из нее против-
но и кисло чем-то пахло, "наверное, войной" решили сестры и
засунули каску куда-то подальше, за печку.
Там же есть описание воспоминаний отца и дочери Ольги
осенью 1937 г.об этом событии:
"- А ты помнишь, папа, как мы были в Зоологическом,когда
ты приезжал с германского фронта?
Он изумился.
- Ну? Неужели ты помнишь? Ты же тогда совсем щенком бы-
ла!
- Вот - а помню....А ты был в военном....А потом мы все
снимались, и я снималась у тебя на коленях и держалась за
твою шашку....Ты помнишь,папа?
- Да я-то помню, я-то помню, но ты...Лялька!А ведь кра-
сивый я тогда был, а? Кудрявый! - И, тряхнув головой, он ти-
хонько загудел:
А носил Алеша кудри золотые!
Пел великолепно песни городские....
Эх! И усы у меня были - помнишь, какие усы?
- Ну как же, Муська еще говорила:"У папы под носом хво-
стики растут...."А ты все время подкручивал их и пел:
"Усы мои, усыньки, перестали виться,
баба моя барыня стала чепуриться..."
- Постой, постой! - Папа замахал рукою.-
"Чепчик носит,
чаю просит,
нельзя подступиться"
Так?
- Не все! - торжествуя сказала
"Дали бабе весь мундир,
баба стала командир!"
Это ж военная, фронтовая песня была...."(стр.216-217)
Фотография эта сохранилась. Сидят: Христофор Фридрихов-
ич, у него на коленях Мария(Муська) и Федор Христофорович с
Ольгой. За ним стоит Мария Тимофеевна, а за отцом- Ольга Ми-
хайловна.(см.рис.8)
1916 г.
1916 г.-контузия с вывихом правого плеча, который превратил-
ся в привычный вывих (из черновика письма к Н.Н.Бурденко от
сентября 1941 г.,в котором Федор Христофорович упоминает о
встрече на фронте, но умалчивает о своей учебе у Н.Н.Бурден-
ко в 1911-1914 гг).
Если исключить шальной снаряд, то контузить его могло
во время Брусиловского прорыва летом 1916 г., когда полевой
205
госпиталь мог двигаться вместе с наступающими войсками.
22.5.(4.6.)-31.7.(13.8.)1916 г.- Брусиловский прорыв. Очевид-
но в это время Ф.Х. получил свою контузию и, очевидно, с осе-
ни началась его служба в санитарном поезде. Где то после это-
го времени и была поездка М.Т. в Москву во время прибытия ту-
да санитарного поезда, о чем она вспоминает в Дневниковой за-
писи от 11.06.1922 г.
"Я отвлеклась, хотела написать о В.Н.
В мой приезд в Москву к ним в поезд, помню однажды разговар-
ивая со мной и Федей В.Н. сказала вы не ревнуйте ко мне док-
тореныша - я не перешагну через разбитую___ жизнь___ Со мной
был такой случай. Я любила женатого и он предлагал мне оста-
вить семью_____ я не согласилась, заставила его вернуться в
семью___ и мы разошлись, а мне было тяжело, это___ буквально
ее слова и говорила она это_____ задолго до любви с Федей. С
первого___ знакомства она мне казалась по натуре человеком
благородным____ Такое же мнение о ней и теперь___"
Судя по сохранившейся фотографии конца 1916 г., на кот-
орой он изображен в полковничих погонах,он дослужился до во-
ен-врача 1-го ранга и мог в это время работать уже начальни-
ком санитарного поезда, которые в военной энциклопедии расц-
енивались как отдельные воинские подразделения. В это время
он и мог сойтись с "княжной Варварой" тем более, что чин по-
лковника их уравнивал сословно - этот чин давал право на по-
томственное дворянство.
1917 г.
1917 г.,лето -Федор Христофорович работает в Риге во Врачеб-
ной комиссии Временного правительства под председательством
Пуришкевича. Здесь его навещает жена с детьми.
16(?) 07 1917 г.- Ф.Х. получает открытку от жены. В ней она
благодарит за полученные деньги.
1917 г.Октябрь - санитарный поезд им.Императрицы Марии Федо-
ровны переходит на сторону большевиков и получает название
"Красные орлы".
1918-1920 гг.- южный и западный фронты Гражданской войны на
стороне Советской власти.
В одной из справок, полученных Марией Тимофеевной 6 ав-
густа 1920 г.в г.Угличе записано, что муж ее состоит на слу-
жбе в Красной Армии Старшим врачом 5-го врачебно-санитарного
поезда.
Об обстоятельствах военной жизни Федора Христофоровича
206
известно крайне мало.Правда,один из эпизодов рассказала кня-
жна Варвара матери в 1948 г., а мать не так давно мне - при-
мерно в таком виде:
На одном из полустанков к Федору Христофоровичу подошел
командир Красной Армии и попросил использовать санитарный
поезд для первозки в соседний город нескольких ящиков с ору-
жием и патронами. Но получил категорический отказ из-за то-
го, что по Женевской конвенции санитарный транспорт находит-
ся вне войны и не может быть использован в военных целях.
Военный настаивал, угрожал - дед ни в какую и сослался
на Клятву Гиппократа о том, что врач может пойти и на смерть
при угрозе нанесения вреда его больным.
Ему предложили отцепить паровоз и с парой платформ сго-
нять его с оружием в город, а завтра пригнать паровоз обрат-
но. На что он возразил, что в поезде есть тяжелораненные и
за это время в условиях поезда они могут умереть, а в город
ском стационаре их, возможно, спасут.
Наконец командир предложил Федору Христофоровичу потол-
ковать в ближней сторожке в лесу. Дед подумал: - "Ну вот и
все - шлепнут они меня там", но идти не отказался чтобы было
это не на глазах у раненных и княжны Варвары. Пошли.Дед впе-
реди, остальные позади. А потом остался только командир и
красноармеец с винтовкой. Пришли. Домик с выбитыми окнами.
Зашли туда вдвоем, а часовой наруже остался. Сели на лавке у
стола. Опять пошел тот же разговор с тем же успехом. Прошло
так с полчаса.
Командир встал, говорит:- Ну, посиди пока тут, а я схо-
жу....надо мне...- И ушел. Поговорил с часовым и все стихло.
Федор Христофорович посидел немного. Услышал как гуднул
паровоз...Он выглянул в окно - никого у крыльца. Стараясь не
скрипеть половицами, вышел наружу и, огибая дом, прикинул
как, не возвращаясь старым путем, по мелколесью выйти к пое-
зду. Шел и все время ждал окрика или в выстрела в спину. Но
все было тихо.
Вышел на опушку. Увидал недалеко медленно идущий поезд
и побежал к нему. Когда поднимался в вагон - оглянулся назад
- на опушке стояли двое с винтовками и смотрели ему вслед.
Войдя в купе, сказал удовлетворенно княжне Варваре:
- Убедил я его. Понятливый оказался....
Одного он не знал, что в первом от паровоза закрытом
тамбуре лежали ящики с оружием и патронами и сидели "понятл-
ивый" с красноармейцем, сопрвождая груз. Но об этом ему ник-
то никогда ему не сказал.
- Ну,что Вы, - сказала Варвара Николаевна, - разве у нас
кто-нибудь бы решился так оскорбить нашего доктора....
"Княжна Варвара все время работала вместе с отцом на
фронтах империалистической, а после Октябрьского переворота,
когда отец тотчас же подался в Красную армию, княжна Варвара
207
прошла вместе с ним и всю гражданскую войну работала старшей
хирургической сестрой в санитарном поезде "Красные орлы",на-
чальником которого был мой отец. Санпоезд "Красные орлы" во-
евал на юге против Врангеля, Каледина и других беляков, два-
жды поезд чудом вырывался из белогвардейского окружения,мно-
гократно был под огнем, принимал короткие, но ожесточенные
бои и перестрелки, - княжна Варвара ни на минуту не отходила
от отца, ни разу ничего не испугалась, ни разу не воспользо-
валась отпуском.
Четырежды смертной хваткой хватал нашего папу тиф - сы-
пной, брюшной, возвратный, паратиф, - четыре раза княжна вы-
таскивала его из смерти..."
(Ольга Берггольц -"Дневные звезды",стр.320)
А в повести "Углич"на стр. 19 она описывает свою беседу
с девочками-одноклассницами, явно антисоветского настроения
так:
"- У меня папа - доктор.Он сейчас на войне,на юге где-то.
- Он, конечно, за царя - твой папа?
- Н-нет, - ответила я с заминкой,- он...он в Красной ар-
мии...Белые его даже один раз чуть не расстреляли. Знаешь, -
я смущенно теребила скатерть - куда-то там отступали, и мой
папа ни за что не хотел бросить свой поезд с раненными крас-
ногвардейцами.... и вот его чуть-чуть не расстреляли.Хорошо,
подошли наши, т.е. эти красные..."
За время Гражданской войны он два раза приезжал в Угл-
ич, где в то время жила его жена с детьми, спасаясь от семе-
йного террора свекрови и от Петроградского голода. Сохранил-
ись его фотографии с дарственной надписью дочерям от 30 авг-
густа 1919 г., на которых он выглядит не хуже, чем на фотог-
рафии конца 1916 г.
Очевидно, именно к этому времени относится дневниковая
запись Марии Тимофеевны.
Очевидно, Федор Христофорович предупредил жену о своем
приезде в Углич. Это следует из сохранившейся дневниковой
записи Марии Тимофеевны с пометкой "Углич", где она описыва-
ет свою радость от приезда Феди и кстати говоря пишет:
"....Я приготовила нам комнатку - отдельный ход с лест-
ницы. Маленькая,выкрашенная масляной краской в голубой цвет,
в ней нет ничего лишнего - кровать, столик и раскладная жер-
диньерка.Я ношу сюда все время свежие ромашки, всюду букеты
нежных, прекрасных своей простотой ромашек. Три букета на
жердиньерке, букет на полочке, букеты на окне и столе...
И следующая запись в день приезда:
"Когда мы с Федей вошли в комнатку у его вырвалось -
208
- Ах, как прекрасно - мне нравится...
А потом, спешно сбросив пальто, Федик привлек меня к
- как я была счастлива, весь мир___был в нас и мы в целом
мире - как цветы посыпались на меня ласки, поцелуи, как неж-
ные струны - звучат речи - я люблю. Эти минуты больше всего___
Но Федя потом___ делается нетерпелив___ и увлекает меня...."
Сам Федор Христофорович пишет в своей автобиографии в
1944 г., что в 1919-1920 гг. болел сыпным и возвратным тифом.
Причем в 1919-1920 гг. в г.Балашове Саратовской губернии пе-
ренес сыпной тиф с осложнениями среднего правого уха и восп-
аление легких, а в том же 1920 г. в г.Ростове -на- Дону пер-
енес возвратный тиф. Во время одного из этих заболеваний у
него похитили вещи и все документы в том числе и диплом об
окончании медицинского факультета Тартусского университета.
Наиболее вероятно, что было это где-то между сентябрем 1919
г. и мартом 1920 г.,(уточнения по черновику письма к Н.Н.Бу-
рденко 1941 года)
Судя по справке, выданной М.Т.Берггольц в конце августа
1920 г.он также в это время посещал семью и после этого опять
отправился на южный фронт.
Очевидно, к этому времени относится воспоминание моей
матери осенью 1942 г., записанное в ее очерке "Москва-южный
город."
"Я все помню - и голод на Волге, где жили мы с мамой, и
как отец приехал с фронта, после тифа, худой и бритый!Я кри-
кнула: - Папа!-Кудри!?
Сколько труда мамы чтоб не отдать нас. Отец - тиф, кон-
тузия....
Отец уезжал на рассвете. А ночью я проснулась (мы плохо
спали - нас мучила крапивная лихорадка)- в окне блестела яр-
ко освещенная луной полянка, сплошь покрытая кроличьей тра-
вой. Папа сидел на постели у Ольги, я видела, как он гладил
рукой ее беленькую головку и говорил: -"нельзя, девочка ост-
аваться..." - Она не плакала, но как грустно, нет, с тоской
спрашивала, зная безнадежность своей просьбы, фразой отца: -
"больные ждут?"-Он сказал:-"раненые"- И было понятно,что это
важнее. Сестра говорила еще что-то, потом они молчали. Папа
ушел. А мы сидели, натянув рубашки на колени, глядели на лу-
нную кроличью полянку и плакали."
Судя по дневниковой записи М.Т.Берггольц от 1.3.1922 г.
во время приезда ее мужа Ф.Х.Берггольца в Углич, он имел с
Татьяной Беляевой интимную связь,а позже они переписывались.
В дневнике М.Т. сохранилось пересказ нежного письма Ф.Х. к
Татьяне из Петрограда в Углич. Запомнил он ее "залитой тепл-
ым Угличским солнцем босой в красной юбке с паиросой на кры-
льце собственного дома." Отмечены также ее "серые глаза и в
них ее чистая светлая душа".
209
Вернувшись в Петроград с фронта Федор Христофорович не-
которое время работал врачом в составе сводного госпиталя
для выздоравливаюющих.
1921
Как написала Ольга Берггольц в "Дневных звездах" после-
дним участием отца ее в Гражданской войне была работа его в
составе санитарного отряда на льду Финского залива во время
подавления Кронштадтского мятежа 17 марта 1921 г.Сам он ни в
одном документе или автобиографии не упоминает этого факта.
Тем более в официальных списках состава санитарных отрядов
упоминания доктора Ф.Х.Берггольца нет,а в них перписаны все,
включая санитаров, переносивших раненных.
Может быть это связано с таким семейным преданием: что
будто бы за проявленную самоотверженность в работе на льду
он был награжден именными часами Павла Буре с гравированной
подписью Тухачевского на крышке. Действительно, я у деда ви-
дел такие часы после Отечественной войны,но без верхней кры-
шки. На вопрос куда она делась. Дед ответил - в блокаде пот-
ерялась. А семейное предание мне рассказали много позже пос-
ле его смерти - году так в 1960-м. Правда теперь, в связи с
переосмыслением советской истории неизвестно стоит ли горди-
ться храбростью деда на кронштадском льду во время восстания
моряков против большевистских зверств. Тем более, что не так
давно мать моя сказала, что часы эти достались ему от его
отца, что более правдоподобно.
"1921 г.-Врачебная комиссия в связи с болезнью сердца и хро-
ническим вывихом правой руки уволила меня из армии со сняти-
ем с воинского учета."(Из автобиографии 1944 г.)
В конце апреля 1921 г.Федор Христофорович приехал в Уг-
лич и увез жену с детьми 5 мая обратно в Петроград.
"Мне было десять лет, а сестре восемь, когда однажды ут-
ром я проснулась и вдруг увидела, что какой-то военный стоит
посередине кельи, спиной к нашей кровати.Его красноармейская
шинель была нараспашку, в правой руке он держал мешок, а ле-
вой обнял маму и, быстро похлопывая ее по плечу, говорил не-
громко:
- Ну ничего,ничего...
Невероятная догадка озарила меня.
- Муська, - закричала я, - вставай! Война кончилась! Папа
приехал!
Тут папа обернулся и шагнул к нашей кровати,и мы оцепе-
нели от страха: голова у него была бритая, лицо худое, тем-
ное и без усиков, а мы знали, что он должен быть с красивыми
усиками и волнистыми волосами...
- Вы наш папа? - вежливо спросила Муська.
210
- Ну да, - ответил он и в шинели сел на край кровати; от
него пахло незнакомо: сукном, махоркой, дымом, - пахло вой-
ной и папой. Он тоже наверное не узнавал нас и не знал, что
с нами делать; он осторожно левой рукой потрогал сперва мою
макушку, потом Муськину, а в правой руке все держал и держал
свой мешок: ведь он ехал издалека, с войны, и, наверное, все
время так держал мешок,чтобы его не украли мародеры или спе-
кулянты. Мать наконец взяла мешок у него из рук и сказала:
- Ну поцелуй же ребят...
Но папа не поцеловал нас.
- Вынь им сахару,- сказал он, пристально глядя на Муську.
Мы впервые за последние три года ели сахар,свирепо хру-
стя и захлебываясь, и все смотрели на нашего папу и привыка-
ли к нему.
- Папа, - спросила я, - голодное время тоже кончилось?Да,
папа?
Мне хотелось говорить слово"папа"все время.
- Кончилось, - ответил он.