Страница:
предательстве и разложении армии"{302}.
Не приходится и говорить о том, насколько все это было непохоже на
моральное состояние советских воинов. Каждый из них горел желанием пойти в
бой с врагом, чтобы довершить его разгром. Эта мысль и звучала в
выступлениях на митингах, состоявшихся перед атакой во всех подразделениях.
А за два часа до боя были проведены краткие партийные и комсомольские
собрания, принявшие единое решение: "Коммунисты и комсомольцы будут в первых
рядах воинов, идущих в решительный бой для окончательного разгрома врага".
Теперь все ждали сигнала.
В 8 часов 15 минут началась артиллерийская подготовка. Выше уже
говорилось, что она была тщательно подготовлена. Об эффективности же ее
пусть говорят те, кто испытал на себе удар нашей артиллерии. Вот некоторые
показания взятых в дальнейшем в плен солдат и офицеров 545-й и 320-й дивизий
11-го армейского корпуса СС, в стык которых пришелся наш удар:
"Неожиданно для всех заговорила русская артиллерия, и с такой силой,
что никто не решался делать перебежку. Каждый старался плотнее слиться с
землей. Снаряды падали в окопы, на пулеметные точки, в ходы сообщения и даже
на блиндажи в лесу. Блиндажи, в которых были наши солдаты, разрушены. Наш
взвод был обойден русскими во время артиллерийской стрельбы. Казалось, что
русские ворвались в окопы вместе со снарядами. Из 14 человек нашего взвода
шесть убито, а восемь попало в плен вместе с командиром взвода..."
"Ваш удар был неожиданным. Артиллерия била прямо по траншеям, по минным
полям, по блиндажам в лесу. Русские появились в расположении роты тоже
неожиданно для нас, они ворвались в окопы, стреляя на ходу. Около меня сразу
было \522\ убито несколько человек. Меня с одним солдатом взяли в плен. Темп
вашего наступления был таков, что наши минометы не успели сделать ни одного
выстрела".
"В 5 часов утра у нас была боевая тревога. Когда она кончилась, мы
облегченно вздохнули: "Слава богу, самое страшное прошло, ночь миновала". Но
не успели мы это сказать, как началось светопреставление. Я едва смог
загнать людей в блиндаж. Там мы сбились в кучу и решили: будь что будет,
если Иван придет, поднимем руки".
"Поразительный артиллерийский огонь, для описания которого у меня нет
слов, был для нас утром 15 января необычным сюрпризом. Только очень немногие
успели добежать до блиндажа и укрыться от губительного плотного огня русской
артиллерии. Остальные остались на месте. Из 70-80 человек нашей роты в живых
осталось очень мало. Наша рота в основном измолота. Уцелели только те,
которые сдались в плен. Я видел, как гибли те, которые в последний момент
еще пытались спастись бегством".
"Утром 15.1 начался невероятной силы ураганный обстрел. Снаряды
ложились очень точно. Спасения не было. Сопротивляться мы не могли - все
было бесполезно, русские не давали поднять головы. Кто не погиб, тот поднял
руки - и я тоже. Бежать было некуда. Мы видели, как русские стремительно нас
окружали"{303}.
Да, действительно, сразу же вслед за ударом артиллерии, полностью
подавившим огневую систему фашистов, появились в расположении врага
наступающие стрелковые подразделения. Им хорошо помогли саперы, которые во
время артиллерийской подготовки проделали проходы в минных полях противника.
Воины 140-й, 70-й гвардейской, 305-й и 241-й стрелковых дивизий
поднялись в атаку в 9 часов 50 минут. Дружным, стремительным броском они
овладели первой и второй линиями траншей. Сопротивлявшиеся были уничтожены,
поднявшие руки конвоировались в тыл.
Наши воины действовали смело и решительно. Так, помощник начальника
штаба по разведке 1000-го стрелкового полка 305-й стрелковой дивизии старший
лейтенант В. С. Демидов, ворвавшись в населенный пункт Глиник Немецки,
уничтожил огнем автомата 14 фашистов. Рядовой 1002-го стрелкового полка той
же дивизии И. А. Ефимец первым проник во вражескую траншею. 11 солдат
противника он истребил и 2 взял в плен.
К 14 часам дня все полки первых эшелонов дивизий преодолели две,
местами три линии траншей и вышли к р. Вислока, выполнив ближайшую задачу.
Противник к этому времени усилил артиллерийский огонь из глубины. Возросло и
его сопротивление в населенных пунктах и на высотах. Но он так и не смог
\523\ помешать форсированию реки. Первыми преодолели Вислоку 70-я
гвардейская и 140-я стрелковые, а вслед за ними и остальные дивизии первого
эшелона армии.
Не произошло ни малейшей заминки и после этого. С ходу развивая успех,
дивизии упредили врага в занятии рубежа на противоположном берегу. Он имел
две линии траншей, расположенных в 80-200 м одна от другой и оборудованных
врезными ячейками через каждые 7-15 м. На ряде участков перед траншеями была
установлена спираль Бруно. Но так как мало кому из гитлеровцев удалось
отойти за реку, а резервы не подоспели, то этот оборонительный рубеж в целом
врагу не пригодился. Только 305-я стрелковая дивизия при овладении
населенным пунктом Дембовец встретила организованное сопротивление, да и то
лишь со стороны 153-го строительного батальона противника, брошенного в бой
как стрелковое подразделение. Он был быстро разгромлен.
К 18 часам ударная группировка армии полностью выполнила задачу дня. Но
все дивизии продолжали наступление. \524\
Успешно продвигалась и подвижная группа под командованием
генерал-лейтенанта Н. И. Кирюхина. Она была введена в бой после того, как
стрелковые части овладели рубежом р. Вислока. К вечеру подвижная группа
основными силами сосредоточилась в Особнице, а к 21 часу овладела узлом
дорог и населенным пунктом Вуйтова. Выслав оттуда передовые отряды, она
начала действия на Горлице.
К исходу дня войска армии вышли на рубеж Пшисеки, Харклова, Особница
Южная, Добрыня, Завадка, Осек, Токи, Порай. Оборона противника была прорвана
на 16 км по фронту и на 18 км в глубину, освобождено 49 населенных пунктов,
в том числе м. Дембовец и м. Осек. Железная и шоссейная дороги из Ясло на
запад были перерезаны.
Отлично действовали артиллеристы и минометчики. О мощи их ударов по
врагу можно судить и по тому, что за первый день боя они обрушили на голову
врага около 136 тыс. снарядов и мин, для доставки которых потребовалось 122
вагона{304}.
Наибольших успехов добился правофланговый 101-й стрелковый корпус. Его
140-я и 70-я гвардейская стрелковые дивизии продвинулись на 5-6 км западнее
рубежа, предусмотренного задачей дня. Но для корпуса генерала Бондарева
нашлось в тот день еще одно важное дело. \525\
Как уже говорилось, мы заблаговременно приняли меры в отношении
опорного пункта противника в г. Ясло. В частности, 140-я стрелковая дивизия
выставила справа для прикрытия свой 258-й стрелковый полк. Теперь, когда она
ушла вперед, его предстояло сменить 295-м стрелковым полком 183-й стрелковой
дивизии, двигавшейся во втором эшелоне корпуса. Однако ход событий показал,
что целесообразней овладеть г. Ясло и тем самым полностью избавиться от
угрозы правому флангу и тылу 101-го стрелкового корпуса.
Такое решение я и принял, хотя этот город находился в полосе правого
соседа - 60-й армии 1-го Украинского фронта. Вечером 15 января обоим
названным полкам - 258-му и 295-му была поставлена задача перейти в
наступление одному - с юго-запада, а другому - с юго-востока и в ночном бою
разгромить гарнизон противника.
Выполняя приказ, полки при поддержке артиллерии ворвались в город с
двух сторон. Гарнизон противника оказал отчаянное сопротивление. В помощь
ему вражеское командование подбросило подкрепление, но и это не помогло.
Засевшие в городе гитлеровцы были почти полностью уничтожены.
Утром 16 января г. Ясло был освобожден. При этом отличились также 8-й и
46-й отдельные дивизионы бронепоездов, кроме того, чехословацкие 2-й и 4-й
истребительно-противотанковые и 5-й пушечный артиллерийские полки капитана
Ивана Паздерки, майора Франтишека Вейта и майора артиллерии Алоиса Бочека.
II
В последующие три дня войска армии продолжали стремительное
наступление.
Противник пытался сдержать нас на промежуточных оборонительных рубежах,
оказывая особенно упорное сопротивление на флангах. Гитлеровцы наспех
организовали контратаки и устраивали засады на путях движения наших войск.
Кроме отходивших частей 545-й пехотной и 320-й фолькс-гренадерской дивизий,
в бой были брошены все находившиеся поблизости специальные части противника
- 236-й и 414-й строительные, 965-й и 1018-й охранные, 101-й
железнодорожный, 323-й запасный учебный батальоны и даже личный состав
ветеринарной роты. Одновременно на участок прорыва перебрасывались войска с
соседних участков фронта. Так, 17 января в полосе армии были отмечены части
544-й пехотной дивизии, ранее находившиеся перед фронтом 60-й армии.
Все эти "пожарные" мероприятия оказывали мало влияния на темп
наступления наших войск. Вражеское командование не успевало осуществлять
оборонительные мероприятия, так как наши войска везде упреждали противника.
Наступление было \526\ не только стремительным, но и непрерывным.
Подразделения и части останавливались только для кратковременного отдыха и
питания. Войска армии неудержимо шли все дальше на запад.
По-прежнему лучше всех действовал 101-й стрелковый корпус. Его
командиру генерал-лейтенанту А. Л. Бондареву, командирам 70-й гвардейской и
140-й стрелковых дивизий генералам И. А. Гусеву и А. Я. Киселеву и всем
руководимым ими войскам Военный совет армии объявил благодарность за разгром
ясловской группировки. После освобождения Ясло все дивизии корпуса
устремились вперед и лишь отдельные части отвлекались для прикрытия правого
фланга. Войска корпуса умело взаимодействовали с передовыми отрядами
подвижной группы, действовали слаженно, в тесном контакте. На всех реках они
захватывали мосты, упреждали противника в занятии рубежей обороны.
Надо сказать, что именно стремительный захват мостов позволил в
короткий срок преодолеть три водных рубежа - Рону, Бялу, Дунаец и прорвать
заранее подготовленные по их берегам три оборонительных рубежа. Вот как
действовали наши войска, например, у р. Ропа.
Первой форсировала эту реку частью сил правофланговая 140-я дивизия. Не
дав закрепиться противнику на подготовленном рубеже, наши воины устремились
на запад, в направлении населенного пункта Бинарова. В то же время один из
батальонов 285-го стрелкового полка 183-й стрелковой дивизии, продолжавшей
наступать во втором эшелоне корпуса, выполняя приказ, из-за левого фланга
140-й стрелковой дивизии обошел Беч. Оттуда с запада он и нанес удар по
фашистской охране моста через Ропу.
Гитлеровцы не ожидали такого маневра, не смогли ни удержать мост, ни
взорвать его, хотя он и был заминирован. Их группа, насчитывавшая 150 солдат
и офицеров, была уничтожена одним ударом. Батальон захватил здесь два
железнодорожных состава, несколько складов с продовольствием и 10 автомашин.
После того как наши саперы извлекли из-под моста 200 кг взрывчатки, по нему
без промедления двинулись войска, овладевшие вскоре и населенным пунктом
Беч.
В это же время в центре полосы корпуса передовой отряд подвижной группы
уничтожил засаду в составе двух "тигров". После этого танк старшего
лейтенанта И. А. Чупилко из состава 31-й гвардейской танковой бригады
захватил мост в районе ст. Загожаны, истребив его охрану.
А на левом фланге войска генерала Бондарева вели бои в Горлице.
Противник поспешно отступал на рубеж р. Бяла. Еще к исходу второго дня
наступления наши войска продвинулись здесь на 25 км, выйдя на ближние
подступы к этой реке. Они овладели 192 населенными пунктами, захватили 76
орудий, 7 минометов, 42 пулемета, 525 винтовок и автоматов, \527\ 47
бронеединиц, 5 железнодорожных эшелонов, 10 разных складов и т. п.
Воспользовавшись усилившимся беспорядком в отходивших войсках
противника, наши части уже утром 17 января во многих местах форсировали р.
Бяла, а в районе Ценжковице захватили неповрежденный мост. Здесь 183-я
стрелковая дивизия из второго эшелона 101-го стрелкового корпуса без помех
переправилась на западный берег и была введена в бой для наращивания силы
удара.
В этот день войска армии продвинулись еще на 25 км и овладели 120
населенными пунктами, в том числе Горлице, Бобова, Ценжковице. 140-я
стрелковая дивизия освободила Закличан, выйдя здесь к восточному берегу р.
Дунаец, 3-5 км оставалось до этой реки еще трем дивизиям и подвижной группе,
достигшим линии Струже, Дзежанины, Пшидоница, Милкова, Седльце. Последний
населенный пункт был важным узлом дорог в 8 км севернее г. Новы Сонч.
Рубеж обороны на р. Дунаец вражеское командование готовило полгода.
Начиная с июля 1944 г. работали пленные французы и итальянцы, строившие под
надзором эсэсовцев укрепления. Теперь противник надеялся здесь удержаться. А
для того чтобы сузить фронт прорыва наших войск, он бросил в бой против
левофланговых частей 38-й армии несколько специальных батальонов, имевших
задачу удержать Новы Сонч и расположенный на р. Бяла населенный пункт
Грибув.
Ни того, ни другого гитлеровцы не достигли. Четыре наши дивизии - 140,
183, 70-я гвардейская и 305-я, а также подвижная группа получили приказ, не
дожидаясь утра, продолжать в ночь на 18 января наступление, форсировать
реку, прорвать неприятельскую оборону и выйти на линию, идущую от Порембы
Спытковской к Липнице, Уяновице, Длуголенке и далее на юг. Эту задачу они
выполнили с честью.
Прежде всего нужно было овладеть переправами. С этого и начали.
227-й стрелковый полк 183-й стрелковой дивизии с ходу захватил паромную
переправу. Это позволило быстро овладеть населенным пунктом Чхув и
восстановить подорванный мост. В свою очередь 70-я гвардейская стрелковая
дивизия предотвратила попытку врага взорвать рожнувскую плотину. Благодаря
этому удалось несколько уменьшить уровень воды, тем самым облегчив и ускорив
форсирование реки на подручных средствах.
Наиболее важным событием той ночи был захват 407-метрового
железобетонного моста грузоподъемностью в 60 т. Произошло это так.
Передовой отряд 31-й гвардейской танковой бригады в составе двух
танков, которыми командовали уже упоминавшийся старший лейтенант И. А.
Чупилко, за два дня до этого захвативший мост через р. Ропа, и лейтенант И.
П. Татишвили, \528\ продвигался с десантом автоматчиков и саперов. Увидев
впереди колонну автомашин противника, они, воспользовавшись темнотой,
пристроились к ней вблизи населенного пункта Домброва, в 4 км от моста.
Их дерзкий план состоял в том, чтобы незамеченными добраться до моста.
Но в 1 км от него, у Курува, их опознал регулировщик противника. Пришлось
его уничтожить. А так как при этом они выдали себя, то и план потребовалось
изменить. Танки на предельной скорости врезались во вражескую автоколонну,
разгромили ее, а затем и охрану моста как на восточном берегу, так и на
западном.
Сброшенный ими десант под командованием гвардии старшины А. И. Ударцева
в считанные минуты обезвредил толовые фугасы, заложенные под опоры моста.
Тем временем танки И. А. Чупилко и И. П. Татишвили ворвались на ст.
Марциновице, уничтожили три эшелона, подготовленных к отправке. После этого
они возвратились к мосту и удерживали его до подхода частей 305-й стрелковой
дивизии.
Днем на этом участке была введена в бой и 211-я стрелковая дивизия из
второго эшелона 67-го стрелкового корпуса. Форсировав Дунаец, она овладела
крупным населенным пунктом и железнодорожной станцией Марциновице и создала
здесь плацдарм для наступления на Новы Сонч с северо-запада.
К тому времени дивизии первого эшелона, преодолев реку на подручных
средствах, с помощью паромной переправы и по мосту, прорвали оборону врага
на западном берегу. Долго и тщательно укреплявшийся рубеж, хотя он и был
прочнее предыдущих, да и сопротивление противника здесь было сильнее, все же
не смог сдержать натиска наших войск. Важную роль сыграло то обстоятельство,
что неожиданно для гитлеровцев реку одновременно форсировали четыре дивизии
со всей своей артиллерией, полковыми и дивизионными артиллерийскими
группами. Это позволило сразу после преодоления реки продолжить решительное
наступление. Уже в течение 18 января войска армии очистили от неприятельских
войск левый берег р. Дунаец и, продвинувшись на 15 км, освободили свыше 100
населенных пунктов.
Таким образом, задача первого этапа операции была выполнена на два дня
раньше намеченного нами срока. Противник был разгромлен и, прикрываясь
арьергардами, поспешно отходил на запад. Результаты наступления превзошли
даже мои довольно оптимистические прогнозы.
Но сколь ни было стремительным наше наступление, мы все же никак не
могли наверстать то время, которое потеряли, начав операцию лишь 15 января.
В результате, как я и ожидал, мы еще только прошли около половины пути до
Кракова, а войска левого фланга 59-й и правого фланга 60-й армий 1-го
Украинского фронта, наступавшие с 12 января, уже \529\ завязали бои за этот
город. Но дело было отнюдь не в том, какой из наших армий достанется честь
освобождения Кракова. Речь идет о другом.
Войска противника, продолжавшие обороняться перед левым флангом 60-й
армии и обойденные с обоих флангов наступлением частей последней, а также
нашей армии, под угрозой окружения начали отходить на запад. Замкнуть же
кольцо вокруг них нельзя было как раз из-за того, что наступление 60-й и
38-й армий началось неодновременно, с разрывом в три дня, в результате чего
и глубина проникновения во вражескую оборону оказалась неодинаковой.
Группировка противника смогла уйти из "мешка", причем отступала она в
полосу нашей армии. Уже 17 января мы обнаружили перед своим правым флангом
части 78-й и 544-й пехотных дивизий, отходившие из полосы 60-й армии.
Впрочем, под воздействием наших войск они также поспешно отступали.
В немалой степени притормаживало наше продвижение, особенно на левом
фланге, то, что 1-я гвардейская армия по приказу командующего фронтом начала
наступление еще на три дня позднее нас. Вообще я до сих пор не вижу ясного
смысла в определении сроков нанесения ударов войсками 4-го Украинского
фронта: 18-й армии - 12 января, 38-й армии - 15-го, 1-й гвардейской - 18-го.
Несколько неопределенным оказалось и направление главного удара фронта, так
как наша 38-я и \630\ 1-я гвардейская армии наступали по расходящимся
направлениям.
В результате нам, например, все первые дни операции приходилось
выделять много сил, в том числе и значительную часть подвижной группы, для
обеспечения левого фланга армии в районе Новы Сонч. А ведь они могли
способствовать еще более стремительному продвижению вперед, если бы
наступали на главном направлении. Впоследствии этот пробел был восполнен
выдвижением резервов фронта и части сил 1-й гвардейской армии в район ее
стыка с нами. Но наверстать упущенное уже не удалось.
III
При всем том операция развивалась успешнее, чем было запланировано
нами. Преодолев важнейший и наиболее укрепленный рубеж обороны противника на
западном берегу р. Дунаец, поиска армии устремились на северо-запад, в
направлении Бохни и Велички. Второй из этих населенных пунктов был в 12 км
юго-восточнее Кракова, где 59-я и 60-я армии смежными флангами вели уличные
бои.
Наша полоса наступления теперь как бы делилась на две части, резко
отличавшиеся одна от другой. В левой ее трети путь нам преграждал горный
массив, не имевший дорог на запад. А так как дорога, по которой можно было
обогнуть его с юга, находилась в полосе 1-й гвардейской армии, то мы
обходили его с севера. Горный массив сузил нашу полосу наступления, но
потребовал много сил для прикрытия проходов через него с севера на юг вдоль
рек Скава, Сола и Вяла (Западная), что было необходимо по двум причинам. С
одной стороны, отстала 1-я гвардейская армия, что было естественно,
поскольку она перешла в наступление на три дня позднее нас. С другой же -
именно на нашем левом фланге, в частности в районе Новы Сонч, противник
предпринимал отчаянные усилия, направленные на то, чтобы задержать
наступление войск 38-й армии. Там еще 17 января завязались упорные бои. Они
продолжались три дня, приковав весь 52-й стрелковый корпус и часть подвижной
группы.
20 января г. Новы Сонч был освобожден. Так рухнули надежды вражеского
командования удержанием этого города затормозить наступление ударной
группировки армии. Теперь противник стремился поскорее отвести отсюда свои
войска, оказавшиеся под угрозой потери тыловых коммуникаций.
Но вслед за тем усилилось сопротивление врага в полосе наступления
ударной группировки армии. Если в начале операции здесь нам противостояли
части 253-й и 545-й вражеских дивизий, то теперь к их остаткам
присоединились и другие войска. Одни из них отходили из района Тарнув через
полосу \531\ 38-й армии, другие - из Кракова, освобожденного 19 января.
Перед нашим фронтом появились, таким образом, дополнительные силы врага -
части 78, 359 и 544-й пехотных дивизий.
Вот когда мы почувствовали, насколько недостает нам здесь тех войск,
которые приходилось держать на левом фланге!
К тому же уменьшилась огневая мощь ударной группировки армии. И не за
счет потерь, ибо они были невелики, а в результате удаления от баз
снабжения. В зимних условиях и при ограниченном количество восстановленных
дорог это имело немаловажное значение. Да и часть артиллерии отстала.
Лишились мы и огневой поддержки двух дивизионов бронепоездов, которые не
могли двигаться вперед без перешивки колеи железной дороги, а также
гвардейской минометной бригады и гвардейского минометного полка, убывших из
армии по распоряжению командующего фронтом. Наконец, еще 18 января из боевых
порядков армии были выведены танки 1-го Чехословацкого армейского корпуса.
Все это привело к тому, что 21 января наступление несколько
замедлилось. Особенно сильное сопротивление мы встретили на рубеже р. Раба,
пересекавшей полосу армии по диагонали - с юго-запада на северо-восток. Но и
здесь противнику не удалось нас остановить. Уже на следующий день, когда
подтянулась артиллерия, Раба была форсирована и на всем фронте армии темп
наступления увеличился.
Впрочем, и теперь сопротивление противника было сильнее, чем в первые
дни операции.
Но и наши возможности увеличились, так как была, наконец, ликвидирована
изолированность действий 38-й армии. Справа после овладения населенным
пунктом Величка в районе Кракова мы установили локтевую связь с частями 60-й
армии, а на левый фланг прибыл резерв фронта - 15-я штурмовая
инженерно-саперная бригада. В районе Новы Сонч она сменила части 81-й
стрелковой дивизии. Вслед за саперной бригадой по освобожденной уже
территории форсированным маршем двигался 11-и стрелковый корпус 1-й
гвардейской армии, \532\ имевший задачу ударом в юго-западном направлении
обеспечить устойчивость левого фланга 38-й армии.
Улучшение обстановки на флангах было как нельзя более кстати. Ибо к
тому времени перед нами возникли новые трудности, связанные с особенностями
местности и вновь усилившимся сопротивлением врага.
Территория между Вислой и Карпатами изобилует болотами, озерами,
реками. Среди последних самые большие - Скава, Сола и Бяла. Их заболоченные
берега с заранее подготовленными оборонительными рубежами являлись
серьезными препятствиями.
Для обороны указанных рубежей командование 17-й армии противника,
уничтоженной в апреле-мае 1944 г. в Крыму и затем вновь сформированной в
Карпатах, бросало в бой все, что имело под рукой. Кроме упомянутых выше сил,
здесь оборонялись более 20 различных батальонов - пулеметных, саперных,
охранных, связи, строительных, зенитно-артиллерийские дивизионы и даже
дивизион артиллерийской инструментальной разведки. Все они действовали в
качестве пехоты.
Сюда же были брошены боевая группа "Шпандау", сформированная из
остатков 340-й пехотной дивизии, разгромленной северо-восточнее Кракова, и
1-я лыжно-егерская дивизия, прибывшая из Венгрии. Последняя предназначалась
для нанесения удара слева во фланг и тыл наступающей 38-й армии. При
выполнении этой задачи ей даже удалось потеснить наш заслон, состоявший из
двух стрелковых батальонов. Но тут же она была отброшена подоспевшим 11-м
стрелковым корпусом 1-й гвардейской армии, начавшим наступление в свою
полосу на г. Живец через долину р. Скава.
Громя все эти разношерстные, но довольно многочисленные и отчаянно
сопротивлявшиеся войска, полоса обороны которых между Вислой и Карпатами
уменьшилась, части нашей армии оттеснили их за р. Бяла, пройдя с боями с 26
по 29 января 35-40 км. По сравнению с темпом наступления в первые дни это
было немного. Но впереди оказалась еще большая трудность.
Перед нами была р. Бяла, по обоим берегам которой тянется непрерывная
цепь озер. На западном ее берегу противник создал мощный рубеж обороны.
Вдобавок ко всему этому существовало еще одно важное обстоятельство.
Оно было связано с тем, что наши соседи справа - войска левого крыла 1-го
Украинского фронта - к этому времени завершили освобождение Силезского
промышленного района и вынуждены были перейти к обороне.
Как подробно и обстоятельно рассказал И. С. Конев в своих
воспоминаниях{305}, его левофланговые войска с честью выполнили поставленную
им задачу разгромить силезскую группировку \533\ противника, не допустив по
возможности разрушения промышленности Силезии врагом, что потребовало от них
Не приходится и говорить о том, насколько все это было непохоже на
моральное состояние советских воинов. Каждый из них горел желанием пойти в
бой с врагом, чтобы довершить его разгром. Эта мысль и звучала в
выступлениях на митингах, состоявшихся перед атакой во всех подразделениях.
А за два часа до боя были проведены краткие партийные и комсомольские
собрания, принявшие единое решение: "Коммунисты и комсомольцы будут в первых
рядах воинов, идущих в решительный бой для окончательного разгрома врага".
Теперь все ждали сигнала.
В 8 часов 15 минут началась артиллерийская подготовка. Выше уже
говорилось, что она была тщательно подготовлена. Об эффективности же ее
пусть говорят те, кто испытал на себе удар нашей артиллерии. Вот некоторые
показания взятых в дальнейшем в плен солдат и офицеров 545-й и 320-й дивизий
11-го армейского корпуса СС, в стык которых пришелся наш удар:
"Неожиданно для всех заговорила русская артиллерия, и с такой силой,
что никто не решался делать перебежку. Каждый старался плотнее слиться с
землей. Снаряды падали в окопы, на пулеметные точки, в ходы сообщения и даже
на блиндажи в лесу. Блиндажи, в которых были наши солдаты, разрушены. Наш
взвод был обойден русскими во время артиллерийской стрельбы. Казалось, что
русские ворвались в окопы вместе со снарядами. Из 14 человек нашего взвода
шесть убито, а восемь попало в плен вместе с командиром взвода..."
"Ваш удар был неожиданным. Артиллерия била прямо по траншеям, по минным
полям, по блиндажам в лесу. Русские появились в расположении роты тоже
неожиданно для нас, они ворвались в окопы, стреляя на ходу. Около меня сразу
было \522\ убито несколько человек. Меня с одним солдатом взяли в плен. Темп
вашего наступления был таков, что наши минометы не успели сделать ни одного
выстрела".
"В 5 часов утра у нас была боевая тревога. Когда она кончилась, мы
облегченно вздохнули: "Слава богу, самое страшное прошло, ночь миновала". Но
не успели мы это сказать, как началось светопреставление. Я едва смог
загнать людей в блиндаж. Там мы сбились в кучу и решили: будь что будет,
если Иван придет, поднимем руки".
"Поразительный артиллерийский огонь, для описания которого у меня нет
слов, был для нас утром 15 января необычным сюрпризом. Только очень немногие
успели добежать до блиндажа и укрыться от губительного плотного огня русской
артиллерии. Остальные остались на месте. Из 70-80 человек нашей роты в живых
осталось очень мало. Наша рота в основном измолота. Уцелели только те,
которые сдались в плен. Я видел, как гибли те, которые в последний момент
еще пытались спастись бегством".
"Утром 15.1 начался невероятной силы ураганный обстрел. Снаряды
ложились очень точно. Спасения не было. Сопротивляться мы не могли - все
было бесполезно, русские не давали поднять головы. Кто не погиб, тот поднял
руки - и я тоже. Бежать было некуда. Мы видели, как русские стремительно нас
окружали"{303}.
Да, действительно, сразу же вслед за ударом артиллерии, полностью
подавившим огневую систему фашистов, появились в расположении врага
наступающие стрелковые подразделения. Им хорошо помогли саперы, которые во
время артиллерийской подготовки проделали проходы в минных полях противника.
Воины 140-й, 70-й гвардейской, 305-й и 241-й стрелковых дивизий
поднялись в атаку в 9 часов 50 минут. Дружным, стремительным броском они
овладели первой и второй линиями траншей. Сопротивлявшиеся были уничтожены,
поднявшие руки конвоировались в тыл.
Наши воины действовали смело и решительно. Так, помощник начальника
штаба по разведке 1000-го стрелкового полка 305-й стрелковой дивизии старший
лейтенант В. С. Демидов, ворвавшись в населенный пункт Глиник Немецки,
уничтожил огнем автомата 14 фашистов. Рядовой 1002-го стрелкового полка той
же дивизии И. А. Ефимец первым проник во вражескую траншею. 11 солдат
противника он истребил и 2 взял в плен.
К 14 часам дня все полки первых эшелонов дивизий преодолели две,
местами три линии траншей и вышли к р. Вислока, выполнив ближайшую задачу.
Противник к этому времени усилил артиллерийский огонь из глубины. Возросло и
его сопротивление в населенных пунктах и на высотах. Но он так и не смог
\523\ помешать форсированию реки. Первыми преодолели Вислоку 70-я
гвардейская и 140-я стрелковые, а вслед за ними и остальные дивизии первого
эшелона армии.
Не произошло ни малейшей заминки и после этого. С ходу развивая успех,
дивизии упредили врага в занятии рубежа на противоположном берегу. Он имел
две линии траншей, расположенных в 80-200 м одна от другой и оборудованных
врезными ячейками через каждые 7-15 м. На ряде участков перед траншеями была
установлена спираль Бруно. Но так как мало кому из гитлеровцев удалось
отойти за реку, а резервы не подоспели, то этот оборонительный рубеж в целом
врагу не пригодился. Только 305-я стрелковая дивизия при овладении
населенным пунктом Дембовец встретила организованное сопротивление, да и то
лишь со стороны 153-го строительного батальона противника, брошенного в бой
как стрелковое подразделение. Он был быстро разгромлен.
К 18 часам ударная группировка армии полностью выполнила задачу дня. Но
все дивизии продолжали наступление. \524\
Успешно продвигалась и подвижная группа под командованием
генерал-лейтенанта Н. И. Кирюхина. Она была введена в бой после того, как
стрелковые части овладели рубежом р. Вислока. К вечеру подвижная группа
основными силами сосредоточилась в Особнице, а к 21 часу овладела узлом
дорог и населенным пунктом Вуйтова. Выслав оттуда передовые отряды, она
начала действия на Горлице.
К исходу дня войска армии вышли на рубеж Пшисеки, Харклова, Особница
Южная, Добрыня, Завадка, Осек, Токи, Порай. Оборона противника была прорвана
на 16 км по фронту и на 18 км в глубину, освобождено 49 населенных пунктов,
в том числе м. Дембовец и м. Осек. Железная и шоссейная дороги из Ясло на
запад были перерезаны.
Отлично действовали артиллеристы и минометчики. О мощи их ударов по
врагу можно судить и по тому, что за первый день боя они обрушили на голову
врага около 136 тыс. снарядов и мин, для доставки которых потребовалось 122
вагона{304}.
Наибольших успехов добился правофланговый 101-й стрелковый корпус. Его
140-я и 70-я гвардейская стрелковые дивизии продвинулись на 5-6 км западнее
рубежа, предусмотренного задачей дня. Но для корпуса генерала Бондарева
нашлось в тот день еще одно важное дело. \525\
Как уже говорилось, мы заблаговременно приняли меры в отношении
опорного пункта противника в г. Ясло. В частности, 140-я стрелковая дивизия
выставила справа для прикрытия свой 258-й стрелковый полк. Теперь, когда она
ушла вперед, его предстояло сменить 295-м стрелковым полком 183-й стрелковой
дивизии, двигавшейся во втором эшелоне корпуса. Однако ход событий показал,
что целесообразней овладеть г. Ясло и тем самым полностью избавиться от
угрозы правому флангу и тылу 101-го стрелкового корпуса.
Такое решение я и принял, хотя этот город находился в полосе правого
соседа - 60-й армии 1-го Украинского фронта. Вечером 15 января обоим
названным полкам - 258-му и 295-му была поставлена задача перейти в
наступление одному - с юго-запада, а другому - с юго-востока и в ночном бою
разгромить гарнизон противника.
Выполняя приказ, полки при поддержке артиллерии ворвались в город с
двух сторон. Гарнизон противника оказал отчаянное сопротивление. В помощь
ему вражеское командование подбросило подкрепление, но и это не помогло.
Засевшие в городе гитлеровцы были почти полностью уничтожены.
Утром 16 января г. Ясло был освобожден. При этом отличились также 8-й и
46-й отдельные дивизионы бронепоездов, кроме того, чехословацкие 2-й и 4-й
истребительно-противотанковые и 5-й пушечный артиллерийские полки капитана
Ивана Паздерки, майора Франтишека Вейта и майора артиллерии Алоиса Бочека.
II
В последующие три дня войска армии продолжали стремительное
наступление.
Противник пытался сдержать нас на промежуточных оборонительных рубежах,
оказывая особенно упорное сопротивление на флангах. Гитлеровцы наспех
организовали контратаки и устраивали засады на путях движения наших войск.
Кроме отходивших частей 545-й пехотной и 320-й фолькс-гренадерской дивизий,
в бой были брошены все находившиеся поблизости специальные части противника
- 236-й и 414-й строительные, 965-й и 1018-й охранные, 101-й
железнодорожный, 323-й запасный учебный батальоны и даже личный состав
ветеринарной роты. Одновременно на участок прорыва перебрасывались войска с
соседних участков фронта. Так, 17 января в полосе армии были отмечены части
544-й пехотной дивизии, ранее находившиеся перед фронтом 60-й армии.
Все эти "пожарные" мероприятия оказывали мало влияния на темп
наступления наших войск. Вражеское командование не успевало осуществлять
оборонительные мероприятия, так как наши войска везде упреждали противника.
Наступление было \526\ не только стремительным, но и непрерывным.
Подразделения и части останавливались только для кратковременного отдыха и
питания. Войска армии неудержимо шли все дальше на запад.
По-прежнему лучше всех действовал 101-й стрелковый корпус. Его
командиру генерал-лейтенанту А. Л. Бондареву, командирам 70-й гвардейской и
140-й стрелковых дивизий генералам И. А. Гусеву и А. Я. Киселеву и всем
руководимым ими войскам Военный совет армии объявил благодарность за разгром
ясловской группировки. После освобождения Ясло все дивизии корпуса
устремились вперед и лишь отдельные части отвлекались для прикрытия правого
фланга. Войска корпуса умело взаимодействовали с передовыми отрядами
подвижной группы, действовали слаженно, в тесном контакте. На всех реках они
захватывали мосты, упреждали противника в занятии рубежей обороны.
Надо сказать, что именно стремительный захват мостов позволил в
короткий срок преодолеть три водных рубежа - Рону, Бялу, Дунаец и прорвать
заранее подготовленные по их берегам три оборонительных рубежа. Вот как
действовали наши войска, например, у р. Ропа.
Первой форсировала эту реку частью сил правофланговая 140-я дивизия. Не
дав закрепиться противнику на подготовленном рубеже, наши воины устремились
на запад, в направлении населенного пункта Бинарова. В то же время один из
батальонов 285-го стрелкового полка 183-й стрелковой дивизии, продолжавшей
наступать во втором эшелоне корпуса, выполняя приказ, из-за левого фланга
140-й стрелковой дивизии обошел Беч. Оттуда с запада он и нанес удар по
фашистской охране моста через Ропу.
Гитлеровцы не ожидали такого маневра, не смогли ни удержать мост, ни
взорвать его, хотя он и был заминирован. Их группа, насчитывавшая 150 солдат
и офицеров, была уничтожена одним ударом. Батальон захватил здесь два
железнодорожных состава, несколько складов с продовольствием и 10 автомашин.
После того как наши саперы извлекли из-под моста 200 кг взрывчатки, по нему
без промедления двинулись войска, овладевшие вскоре и населенным пунктом
Беч.
В это же время в центре полосы корпуса передовой отряд подвижной группы
уничтожил засаду в составе двух "тигров". После этого танк старшего
лейтенанта И. А. Чупилко из состава 31-й гвардейской танковой бригады
захватил мост в районе ст. Загожаны, истребив его охрану.
А на левом фланге войска генерала Бондарева вели бои в Горлице.
Противник поспешно отступал на рубеж р. Бяла. Еще к исходу второго дня
наступления наши войска продвинулись здесь на 25 км, выйдя на ближние
подступы к этой реке. Они овладели 192 населенными пунктами, захватили 76
орудий, 7 минометов, 42 пулемета, 525 винтовок и автоматов, \527\ 47
бронеединиц, 5 железнодорожных эшелонов, 10 разных складов и т. п.
Воспользовавшись усилившимся беспорядком в отходивших войсках
противника, наши части уже утром 17 января во многих местах форсировали р.
Бяла, а в районе Ценжковице захватили неповрежденный мост. Здесь 183-я
стрелковая дивизия из второго эшелона 101-го стрелкового корпуса без помех
переправилась на западный берег и была введена в бой для наращивания силы
удара.
В этот день войска армии продвинулись еще на 25 км и овладели 120
населенными пунктами, в том числе Горлице, Бобова, Ценжковице. 140-я
стрелковая дивизия освободила Закличан, выйдя здесь к восточному берегу р.
Дунаец, 3-5 км оставалось до этой реки еще трем дивизиям и подвижной группе,
достигшим линии Струже, Дзежанины, Пшидоница, Милкова, Седльце. Последний
населенный пункт был важным узлом дорог в 8 км севернее г. Новы Сонч.
Рубеж обороны на р. Дунаец вражеское командование готовило полгода.
Начиная с июля 1944 г. работали пленные французы и итальянцы, строившие под
надзором эсэсовцев укрепления. Теперь противник надеялся здесь удержаться. А
для того чтобы сузить фронт прорыва наших войск, он бросил в бой против
левофланговых частей 38-й армии несколько специальных батальонов, имевших
задачу удержать Новы Сонч и расположенный на р. Бяла населенный пункт
Грибув.
Ни того, ни другого гитлеровцы не достигли. Четыре наши дивизии - 140,
183, 70-я гвардейская и 305-я, а также подвижная группа получили приказ, не
дожидаясь утра, продолжать в ночь на 18 января наступление, форсировать
реку, прорвать неприятельскую оборону и выйти на линию, идущую от Порембы
Спытковской к Липнице, Уяновице, Длуголенке и далее на юг. Эту задачу они
выполнили с честью.
Прежде всего нужно было овладеть переправами. С этого и начали.
227-й стрелковый полк 183-й стрелковой дивизии с ходу захватил паромную
переправу. Это позволило быстро овладеть населенным пунктом Чхув и
восстановить подорванный мост. В свою очередь 70-я гвардейская стрелковая
дивизия предотвратила попытку врага взорвать рожнувскую плотину. Благодаря
этому удалось несколько уменьшить уровень воды, тем самым облегчив и ускорив
форсирование реки на подручных средствах.
Наиболее важным событием той ночи был захват 407-метрового
железобетонного моста грузоподъемностью в 60 т. Произошло это так.
Передовой отряд 31-й гвардейской танковой бригады в составе двух
танков, которыми командовали уже упоминавшийся старший лейтенант И. А.
Чупилко, за два дня до этого захвативший мост через р. Ропа, и лейтенант И.
П. Татишвили, \528\ продвигался с десантом автоматчиков и саперов. Увидев
впереди колонну автомашин противника, они, воспользовавшись темнотой,
пристроились к ней вблизи населенного пункта Домброва, в 4 км от моста.
Их дерзкий план состоял в том, чтобы незамеченными добраться до моста.
Но в 1 км от него, у Курува, их опознал регулировщик противника. Пришлось
его уничтожить. А так как при этом они выдали себя, то и план потребовалось
изменить. Танки на предельной скорости врезались во вражескую автоколонну,
разгромили ее, а затем и охрану моста как на восточном берегу, так и на
западном.
Сброшенный ими десант под командованием гвардии старшины А. И. Ударцева
в считанные минуты обезвредил толовые фугасы, заложенные под опоры моста.
Тем временем танки И. А. Чупилко и И. П. Татишвили ворвались на ст.
Марциновице, уничтожили три эшелона, подготовленных к отправке. После этого
они возвратились к мосту и удерживали его до подхода частей 305-й стрелковой
дивизии.
Днем на этом участке была введена в бой и 211-я стрелковая дивизия из
второго эшелона 67-го стрелкового корпуса. Форсировав Дунаец, она овладела
крупным населенным пунктом и железнодорожной станцией Марциновице и создала
здесь плацдарм для наступления на Новы Сонч с северо-запада.
К тому времени дивизии первого эшелона, преодолев реку на подручных
средствах, с помощью паромной переправы и по мосту, прорвали оборону врага
на западном берегу. Долго и тщательно укреплявшийся рубеж, хотя он и был
прочнее предыдущих, да и сопротивление противника здесь было сильнее, все же
не смог сдержать натиска наших войск. Важную роль сыграло то обстоятельство,
что неожиданно для гитлеровцев реку одновременно форсировали четыре дивизии
со всей своей артиллерией, полковыми и дивизионными артиллерийскими
группами. Это позволило сразу после преодоления реки продолжить решительное
наступление. Уже в течение 18 января войска армии очистили от неприятельских
войск левый берег р. Дунаец и, продвинувшись на 15 км, освободили свыше 100
населенных пунктов.
Таким образом, задача первого этапа операции была выполнена на два дня
раньше намеченного нами срока. Противник был разгромлен и, прикрываясь
арьергардами, поспешно отходил на запад. Результаты наступления превзошли
даже мои довольно оптимистические прогнозы.
Но сколь ни было стремительным наше наступление, мы все же никак не
могли наверстать то время, которое потеряли, начав операцию лишь 15 января.
В результате, как я и ожидал, мы еще только прошли около половины пути до
Кракова, а войска левого фланга 59-й и правого фланга 60-й армий 1-го
Украинского фронта, наступавшие с 12 января, уже \529\ завязали бои за этот
город. Но дело было отнюдь не в том, какой из наших армий достанется честь
освобождения Кракова. Речь идет о другом.
Войска противника, продолжавшие обороняться перед левым флангом 60-й
армии и обойденные с обоих флангов наступлением частей последней, а также
нашей армии, под угрозой окружения начали отходить на запад. Замкнуть же
кольцо вокруг них нельзя было как раз из-за того, что наступление 60-й и
38-й армий началось неодновременно, с разрывом в три дня, в результате чего
и глубина проникновения во вражескую оборону оказалась неодинаковой.
Группировка противника смогла уйти из "мешка", причем отступала она в
полосу нашей армии. Уже 17 января мы обнаружили перед своим правым флангом
части 78-й и 544-й пехотных дивизий, отходившие из полосы 60-й армии.
Впрочем, под воздействием наших войск они также поспешно отступали.
В немалой степени притормаживало наше продвижение, особенно на левом
фланге, то, что 1-я гвардейская армия по приказу командующего фронтом начала
наступление еще на три дня позднее нас. Вообще я до сих пор не вижу ясного
смысла в определении сроков нанесения ударов войсками 4-го Украинского
фронта: 18-й армии - 12 января, 38-й армии - 15-го, 1-й гвардейской - 18-го.
Несколько неопределенным оказалось и направление главного удара фронта, так
как наша 38-я и \630\ 1-я гвардейская армии наступали по расходящимся
направлениям.
В результате нам, например, все первые дни операции приходилось
выделять много сил, в том числе и значительную часть подвижной группы, для
обеспечения левого фланга армии в районе Новы Сонч. А ведь они могли
способствовать еще более стремительному продвижению вперед, если бы
наступали на главном направлении. Впоследствии этот пробел был восполнен
выдвижением резервов фронта и части сил 1-й гвардейской армии в район ее
стыка с нами. Но наверстать упущенное уже не удалось.
III
При всем том операция развивалась успешнее, чем было запланировано
нами. Преодолев важнейший и наиболее укрепленный рубеж обороны противника на
западном берегу р. Дунаец, поиска армии устремились на северо-запад, в
направлении Бохни и Велички. Второй из этих населенных пунктов был в 12 км
юго-восточнее Кракова, где 59-я и 60-я армии смежными флангами вели уличные
бои.
Наша полоса наступления теперь как бы делилась на две части, резко
отличавшиеся одна от другой. В левой ее трети путь нам преграждал горный
массив, не имевший дорог на запад. А так как дорога, по которой можно было
обогнуть его с юга, находилась в полосе 1-й гвардейской армии, то мы
обходили его с севера. Горный массив сузил нашу полосу наступления, но
потребовал много сил для прикрытия проходов через него с севера на юг вдоль
рек Скава, Сола и Вяла (Западная), что было необходимо по двум причинам. С
одной стороны, отстала 1-я гвардейская армия, что было естественно,
поскольку она перешла в наступление на три дня позднее нас. С другой же -
именно на нашем левом фланге, в частности в районе Новы Сонч, противник
предпринимал отчаянные усилия, направленные на то, чтобы задержать
наступление войск 38-й армии. Там еще 17 января завязались упорные бои. Они
продолжались три дня, приковав весь 52-й стрелковый корпус и часть подвижной
группы.
20 января г. Новы Сонч был освобожден. Так рухнули надежды вражеского
командования удержанием этого города затормозить наступление ударной
группировки армии. Теперь противник стремился поскорее отвести отсюда свои
войска, оказавшиеся под угрозой потери тыловых коммуникаций.
Но вслед за тем усилилось сопротивление врага в полосе наступления
ударной группировки армии. Если в начале операции здесь нам противостояли
части 253-й и 545-й вражеских дивизий, то теперь к их остаткам
присоединились и другие войска. Одни из них отходили из района Тарнув через
полосу \531\ 38-й армии, другие - из Кракова, освобожденного 19 января.
Перед нашим фронтом появились, таким образом, дополнительные силы врага -
части 78, 359 и 544-й пехотных дивизий.
Вот когда мы почувствовали, насколько недостает нам здесь тех войск,
которые приходилось держать на левом фланге!
К тому же уменьшилась огневая мощь ударной группировки армии. И не за
счет потерь, ибо они были невелики, а в результате удаления от баз
снабжения. В зимних условиях и при ограниченном количество восстановленных
дорог это имело немаловажное значение. Да и часть артиллерии отстала.
Лишились мы и огневой поддержки двух дивизионов бронепоездов, которые не
могли двигаться вперед без перешивки колеи железной дороги, а также
гвардейской минометной бригады и гвардейского минометного полка, убывших из
армии по распоряжению командующего фронтом. Наконец, еще 18 января из боевых
порядков армии были выведены танки 1-го Чехословацкого армейского корпуса.
Все это привело к тому, что 21 января наступление несколько
замедлилось. Особенно сильное сопротивление мы встретили на рубеже р. Раба,
пересекавшей полосу армии по диагонали - с юго-запада на северо-восток. Но и
здесь противнику не удалось нас остановить. Уже на следующий день, когда
подтянулась артиллерия, Раба была форсирована и на всем фронте армии темп
наступления увеличился.
Впрочем, и теперь сопротивление противника было сильнее, чем в первые
дни операции.
Но и наши возможности увеличились, так как была, наконец, ликвидирована
изолированность действий 38-й армии. Справа после овладения населенным
пунктом Величка в районе Кракова мы установили локтевую связь с частями 60-й
армии, а на левый фланг прибыл резерв фронта - 15-я штурмовая
инженерно-саперная бригада. В районе Новы Сонч она сменила части 81-й
стрелковой дивизии. Вслед за саперной бригадой по освобожденной уже
территории форсированным маршем двигался 11-и стрелковый корпус 1-й
гвардейской армии, \532\ имевший задачу ударом в юго-западном направлении
обеспечить устойчивость левого фланга 38-й армии.
Улучшение обстановки на флангах было как нельзя более кстати. Ибо к
тому времени перед нами возникли новые трудности, связанные с особенностями
местности и вновь усилившимся сопротивлением врага.
Территория между Вислой и Карпатами изобилует болотами, озерами,
реками. Среди последних самые большие - Скава, Сола и Бяла. Их заболоченные
берега с заранее подготовленными оборонительными рубежами являлись
серьезными препятствиями.
Для обороны указанных рубежей командование 17-й армии противника,
уничтоженной в апреле-мае 1944 г. в Крыму и затем вновь сформированной в
Карпатах, бросало в бой все, что имело под рукой. Кроме упомянутых выше сил,
здесь оборонялись более 20 различных батальонов - пулеметных, саперных,
охранных, связи, строительных, зенитно-артиллерийские дивизионы и даже
дивизион артиллерийской инструментальной разведки. Все они действовали в
качестве пехоты.
Сюда же были брошены боевая группа "Шпандау", сформированная из
остатков 340-й пехотной дивизии, разгромленной северо-восточнее Кракова, и
1-я лыжно-егерская дивизия, прибывшая из Венгрии. Последняя предназначалась
для нанесения удара слева во фланг и тыл наступающей 38-й армии. При
выполнении этой задачи ей даже удалось потеснить наш заслон, состоявший из
двух стрелковых батальонов. Но тут же она была отброшена подоспевшим 11-м
стрелковым корпусом 1-й гвардейской армии, начавшим наступление в свою
полосу на г. Живец через долину р. Скава.
Громя все эти разношерстные, но довольно многочисленные и отчаянно
сопротивлявшиеся войска, полоса обороны которых между Вислой и Карпатами
уменьшилась, части нашей армии оттеснили их за р. Бяла, пройдя с боями с 26
по 29 января 35-40 км. По сравнению с темпом наступления в первые дни это
было немного. Но впереди оказалась еще большая трудность.
Перед нами была р. Бяла, по обоим берегам которой тянется непрерывная
цепь озер. На западном ее берегу противник создал мощный рубеж обороны.
Вдобавок ко всему этому существовало еще одно важное обстоятельство.
Оно было связано с тем, что наши соседи справа - войска левого крыла 1-го
Украинского фронта - к этому времени завершили освобождение Силезского
промышленного района и вынуждены были перейти к обороне.
Как подробно и обстоятельно рассказал И. С. Конев в своих
воспоминаниях{305}, его левофланговые войска с честью выполнили поставленную
им задачу разгромить силезскую группировку \533\ противника, не допустив по
возможности разрушения промышленности Силезии врагом, что потребовало от них