Страница:
Советского Союза. Поэтому нам, как \81\ никогда ранее, требовалось уменье
стремительно, в максимально короткие сроки, осуществить всестороннюю
подготовку больших войсковых масс к крупным наступательным операциям с
самыми решительными целями. И можно с гордостью сказать, что советское
военное искусство и в этом отношении оказалось на должной высоте.
Свидетельство тому - все последующие события Великой Отечественной войны,
представлявшие собой непрерывную цепь следовавших один за другим мощных
ударов по врагу.
...Контрнаступление войск Воронежского фронта на
белгородско-харьковском направлении началось 3 августа 1943 г. Ему
предшествовала мощная трехчасовая артиллерийская подготовка и удары нашей
авиации. Захватив первую позицию противника, войска 5-й и 6-й гвардейских
армий вклинились и во вторую. На этом рубеже в 13 часов их обогнали
введенные в сражение войска 1-й и 5-й гвардейских танковых армий. Совместно
с пехотой они прорвали главную полосу вражеской обороны. Стремительно
развивая наступление, танковые армии к исходу первого дня завершили прорыв
тактической зоны обороны противника и продвинулись на глубину до 26 км.
В течение следующих двух дней войска фронта продолжали успешно
наступать на всех направлениях. 5 августа 6-я гвардейская армия овладела
Томаровкой, которую противник превратил в сильно укрепленный узел обороны.
Войска Степного фронта в тот день штурмом взяли Белгород.
А вечером мы узнали необыкновенную новость: в Москве был произведен
салют в честь доблестных войск, освободивших Орел \82\ и Белгород. Так
отмечать победы на фронте стало у нас в дальнейшем традицией. Но в тот
вечер, о котором здесь рассказывается, салют в Москве особенно обрадовал
нас. В столь торжественной и новой тогда форме приветствия отличившимся
войскам тоже отражалась явственно обозначившаяся перемена во всем ходе
войны, и мы, находившиеся на фронте, не могли не почувствовать это. Живо
представлялось озаренное ярким фейерверком небо столицы нашей Родины -
Москвы и радостно думалось: вот и начинают сбываться слова о том, что будет
на нашей улице праздник!
День 5 августа был и для 40-й армии богат событиями. Ее войска в 7
часов 15 минут, после двухчасовой артиллерийской подготовки и удара по
противнику с воздуха, начали прорыв вражеской обороны на 7-километровом
участке.
Небезынтересная деталь: в момент атаки и за 10 минут до нее мы создали
несколько мощных дымовых завес, общий фронт которых составил около 6 км. В
боевом донесении военно-химического управления Воронежского фронта об этом
сообщалось следующее:
"При прорыве обороны противника на левом фланге ударной группировки 40
армии в 7.05. 5.8.43 г. была применена система из четырех дымовых завес
(маскирующего, ослепляющего и отсечного действия). Дымзавесы облегчили
выполнение ближайшей тактической задачи армии и, полностью задымив узел
сопротивления в Теребрено, прикрыли подход атакующих подразделений от
прицельного огня противника, подвоз боеприпасов на огневые позиции, выход
части артиллерии на ОП для стрельбы прямой наводкой. Ослепив наблюдение
противника, дымзавеса нарушила систему его огня, чем облегчила обход
Теребрено и узлов сопротивления южнее. Система маскирующих дымзавес выявила
и отвлекла уцелевшие огневые точки противника, обрушившиеся на отдельные
участки ее двумя огневыми налетами"{54}.
Искусное применение дымовых завес помогло войскам армии при очень
незначительных потерях прорвать главную полосу обороны, позволило успешно
ввести в прорыв 2-й танковый корпус и к исходу дня продвинуться на глубину
более 8 км. В тот день войсками 40-й армии было уничтожено 2665 гитлеровских
солдат и офицеров, 54 танка, 18 пулеметов и захвачено 250 пленных, 30
орудий, 10 минометов, 47 пулеметов, много боеприпасов, снаряжения и
имущества{55}.
Главная группировка войск фронта 6 и 7 августа наступала так же
успешно. 6-я гвардейская армия при содействии части сил 27-й и 5-й
гвардейской армий окружила и уничтожила борисовскую группировку противника в
составе трех пехотных и одной танковой дивизий. К исходу 7 августа наши
войска на этом \83\ направлении продвинулись до 100 км, а фронт прорыва
расширили до 120 км. В результате их стремительного наступления группировка
противника была разрезана на две части, между которыми образовался разрыв по
фронту до 50-55 км. В него и устремились соединения 1-й танковой армии,
овладевшие 7 августа одним из важнейших узлов сопротивления противника - г.
Богодухов.
Мощный удар наших войск на белгородско-харьковском направлении поставил
под угрозу группировку противника в Донбассе. В связи с этим танковые
дивизии, только что переброшенные немецко-фашистским командованием с
белгородского направления на изюм-барвенковское, были спешно повернуты
обратно.
40-я армия уже 6 августа почувствовала усилившееся сопротивление врага.
Действовавшие против нас части 57-й, 33-й пехотных дивизий в течение всего
дня предпринимали яростные контратаки, поддержанные 30-50 танками. Тут же
действовали 7-я и 11-я танковые дивизии.
Особенно тяжело пришлось 100-й стрелковой дивизии при овладении дер.
Почаево. Нужно отметить, что это было одно из лучших соединений 40-й армии.
Им долго командовал опытный и храбрый военачальник генерал-майор Ф. И.
Перхорович. Когда же последний был выдвинут на должность командира 52-го
стрелкового корпуса, дивизию возглавил сначала полковник Н. А. Беззубов, а с
17 июля полковник П. Т. Цыганков, обладавший всеми необходимыми для этого
качествами. Инициативные и смелые офицеры командовали и частями этой
дивизии. Всех их я хорошо знал, так как часто бывал у них не только на
переднем крае, но и в боевом охранении. Среди них, в частности, был и М. В.
Луговцев, впоследствии генерал-полковник, командующий Одесским военным
округом. В 100-й стрелковой дивизии он тогда отлично командовал полком.
В бою 6 августа всем воинам этой дивизии хорошо пригодились их боевой
опыт, мужество и стойкость.
Вскоре после полудня противник нанес сильный артиллерийский и
авиационный удар по боевым порядкам наступавших соединений. В течение
получаса вражеские самолеты сбросили на них более 1,5 тыс. бомб разных
калибров. Сразу же после этого гитлеровцы силами до двух пехотных полков с
50 танками контратаковали 472-й стрелковый полк. Прорвавшись на его тылы,
они отрезали полк от основных сил дивизии. Более того, возникла угроза
выхода противника в тыл наступавшей главной группировки войск армии.
Но советские воины не дрогнули. Ведя бой в окружения, полк в течение
пяти часов бесстрашно отбивал все атаки врага. А тем временем подоспела
помощь. В схватке с врагом особенно отличилась 32-я
истребительно-противотанковая бригада полковника И. В. Купина. С ходу
развернувшись, она в самый тяжелый момент приняла на себя всю силу удара
вражеских танков. \84\ Гитлеровцы вновь и вновь атаковали, но каждый раз их
атаки отбивались огнем артиллерии и подразделений 472-го стрелкового полка.
В этом бою противник потерял около 800 солдат и офицеров, 12 танков и
15 автомашин, но цели не добился. К 18 часам части второго эшелона дивизии и
стрелковый полк из резерва армии ликвидировали вражеское кольцо вокруг
472-го стрелкового полка. Нанеся удар по противнику, они отбросили его к югу
от Почаево.
В тот день замечательный подвиг совершила лейтенант медицинской службы
Л. М. Финникова. Когда полк оказался в окружении, в его составе было 78
раненых. Они не могли получить необходимого лечения, их жизнь была в
опасности. Наличие раненых сковывало маневр полка. И вот Лидия Михайловна
Финникова смело взялась вывести своих подопечных из расположения окруженного
полка. Все 78 раненых были доставлены в безопасное место, после чего полк
получил возможность полностью использовать свои силы для борьбы с врагом.
Это один из многих и многих примеров беззаветной храбрости и
самоотверженности наших воинов-женщин.
Об их участии в Великой Отечественной войне написано уже немало. Не
могу и я не выразить уважение и восхищение героическими советскими
женщинами.
В действующую армию они пришли уже в первые часы после вероломного
нападения фашистской Германии. Сначала это были главным образом жены,
дочери, сестры командиров пограничных войск и частей, дислоцировавшихся
вдоль границы, а также врачи, медицинские сестры, служащие штабов, войсковых
учреждений и местные жительницы. Одни из них взяли в руки винтовки или
заменили выбывших из строя пулеметчиков, другие с санитарными сумками пришли
перевязывать раненых и эвакуировать их с поля боя.
Вслед за тем, когда вся страна узнала о начавшейся войне и военкоматы
были буквально осаждены добровольцами, требовавшими немедленной отправки на
фронт, немалую их часть составили девушки - работницы, колхозницы, служащие,
студентки и даже школьницы. Всякими правдами и неправдами они вступали в
действующие и формировавшиеся части, желая лишь одного - участвовать в
защите Родины, в разгроме фашистских захватчиков.
Их не пугали ни трудности военной службы, ни смертельная опасность. С
чувством гордости, взволнованно произносили она священные слова военной
присяги: "Я, гражданка Союза Советских Социалистических Республик, вступая в
ряды Красной Армии, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честной,
храброй, дисциплинированной..." И можно ли удивляться этому! Ведь советские
женщины, верные дочери своей социалистической Родины, воспитанные в духе
горячей любви к Отчизне и родной Коммунистической партии, не могли остаться
в стороне, когда \85\ над их народом нависла угроза фашистского порабощения.
Так вновь сбылись ленинские слова: "Пролетарские женщины не будут смотреть
пассивно, как хорошо вооруженная буржуазия будет расстреливать плохо
вооруженных или невооруженных рабочих. Они возьмутся за оружие..."{56}.
Да, как и в гражданскую войну, когда женщины сражались за Советскую
власть, они и на борьбу с фашистским нашествием вышли с оружием в руках. Они
были летчиками, танкистами, артиллеристами (особенно в зенитных частях),
связистами и медиками различных специальностей, регулировщицами, партийными
и комсомольскими работниками. Не было такого партизанского отряда и такой
подпольной организации, где бы не участвовали женщины. Какую храбрость они
проявили, какие изумительные подвиги совершили!
Приятно отметить, что женщины были и в нашей 40-й армии, а также в
38-й, которой мне довелось впоследствии командовать, и все они проявили себя
подлинными героинями.
Вот, например, 20-летняя санинструктор В. О. Гнаровская. Всегда она
находилась в боевых порядках подразделений, неизменно проявляя храбрость и
самоотверженность. Только в одном бою на р. Сев. Донец Валерия Гнаровская
вынесла с поля сражения 47 раненых бойцов и офицеров с их оружием. А в
критические минуты она сама брала в руки автомат и участвовала в отражении
вражеских атак. На ее личном счету было 28 уничтоженных фашистов.
Однажды через линию нашей обороны прорвались два вражеских "тигра". Они
устремились в район расположения штаба полка, где находились также раненые
солдаты и офицеры. Один фашистский танк подбили бойцы, второй уничтожила В.
О. Гнаровская. Она подползла к нему и метко бросила связку гранат. Но при
взрыве погибла и отважная патриотка. Ей было посмертно присвоено звание
Героя Советского Союза.
Смертью храбрых пала старшина медицинской службы К. С. Константинова,
тоже санинструктор. Во время эвакуации раненых в тыл на ее повозку внезапно
из-за холма напало до сотня фашистских автоматчиков. Ксения залегла в
кустарнике и огнем автомата прикрывала раненых до тех пор, пока они не
достигли безопасного места. Будучи ранена в голову, она сама сделала себе
перевязку и продолжала стрелять. Но кончились патроны, и ее в
бессознательном состоянии схватили фашисты. Помощь опоздала. Когда
подоспевшие воины нашего батальона, уничтожив большую часть гитлеровцев и
обратив в бегство остальных, нашли Ксению, она была мертва. Фашисты зверски
расправились с ней, мстя за убитых ею 12 гитлеровцев.
Другой пример. \86\
Когда во время боя к раненому ротному командиру позвали санитара, пошла
Зинаида Туснолобова. В пути она была ранена в обе ноги. И все же ползком
добралась к командиру. Он был уже мертв. Взяв у него документы, она поползла
назад. Обратный путь был еще мучительнее. Девушка потеряла много крови и
передвигалась с огромным трудом. Тем временем окруженные западнее Воронежа
гитлеровцы перешли в контратаку, и один из них, заметив Зину с санитарной
сумкой, принялся бить ее ногами, а затем прикладом. Раненая потеряла
сознание. Лишь на следующий день, когда фашисты были обращены в бегство,
наши бойцы подобрали ее на поле боя и отправили в госпиталь. Советские врачи
спасли жизнь Зины и вскоре поздравили ее с присвоением звания Героя
Советского Союза.
Этого высокого звания были удостоены и многие другие беспредельно
отважные девушки, которые не только спасли жизнь десяткам раненых, не только
сами сражались бесстрашно, но и увлекали за собой в атаку бойцов. Это Вера
Сергеевна Кощеева, Зинаида Ивановна Маресева, Зинаида Александровна
Самсонова, Мария Захаровна Щербаченко и многие другие.
Посмертно стала Героем Советского Союза младший лейтенант медицинской
службы Федора Андреевна Пущина. Во время налета вражеских бомбардировщиков,
когда в здании, где находились раненые, уже бушевал пожар, она не покинула
свой пост. Раненых, которых она продолжала перевязывать, вытаскивали
буквально из огня. Последней вынесли Федору, уже в \87\ бессознательном
состоянии, всю обожженную. Она спасла раненых ценою собственной жизни.
Орденом Красного Знамени была награждена санинструктор 309-й стрелковой
дивизии Анна Севастьяновна Марченко. Одной из первых в своей стрелковой роте
она ворвалась во вражескую траншею и в завязавшейся рукопашной схватке
гранатой убила двух фашистских солдат и офицера. В том же бою она оказала
первую помощь 39 раненым бойцам. Механик сержант Валентина Васильевна
Полозова, телефонистка ефрейтор Зинаида Ивановна Котлярова были награждены
орденами Красной Звезды. Сотни других женщин - врачей, фельдшеров,
санитарок, радисток и телеграфисток, политработников также удостоены высоких
наград за воинскую доблесть.
Мужественно, храбро сражались с врагом наши советские женщины. В
Великую Отечественную войну они вновь оправдали слова, сказанные В. И.
Лениным об их подвигах в гражданскую войну: "Какую храбрость они проявили,
как храбры они и сейчас! Представьте себе страдания и лишения, которые они
выносят. И они держатся, держатся потому, что хотят отстоять Советы, потому
что хотят свободы и коммунизма. Да, наши работницы великолепны, они -
классовые бойцы. Они заслуживают восхищения и любви"{57}.
II
Гитлеровцы не сумели остановить наступление 40-й армии. Им лишь удалось
несколько затормозить его, да и то ненадолго.
Для развития наступления командующий фронтом 6 августа передал нам из
состава 27-й армии еще один танковый корпус - 10-й под командованием
генерал-майора В. М. Алексеева. Ночью мы произвели частичную перегруппировку
и с утра 7 августа возобновили наступление в направлении Тростянец. К исходу
дня войска 40-й армии находились на рубеже Краснополье, Мезеновка,
Славгород, Мощеное. Перед правым флангом армии противник начал отвод своих
войск на Боромлю. В последующие дни вражеские контратаки вновь участились, и
мы во взаимодействии с 27-й армией продолжали вести ожесточенные бои с
танками и мотопехотой противника.
Немецко-фашистское командование, видя угрозу, нависавшую над левым
крылом войск, стремилось любой ценой остановить наше дальнейшее продвижение.
С этой целью оно решило ввести в сражение моторизованную дивизию "Великая
Германия" и часть сил 57-й пехотной дивизии.
О переброске мотодивизии в район Боромля мы узнали заблаговременно от
перешедшего на нашу сторону немецкого \88\ офицера из штаба 7-й танковой
дивизии. Его сообщение вскоре подтвердил захваченный в плен командир роты
тяжелых танков 51-го дивизиона. Он показал, что дивизион имеет до 80 танков
"тигр", "пантера" и самоходных орудий "фердинанд"{58}.
Таким образом, ввод в сражение этой дивизии, на которую командование
противника возлагало большие надежды, не был для нас неожиданным.
Своевременно предпринятые нами меры сделали усилия врага безуспешными.
Впрочем, бой против брошенных противником 11 августа в контратаку
крупных сил был напряженным. Моторизованная дивизия "Великая Германия"
совместно с частями 57-й пехотной дивизии, действуя на узком участке,
нанесла удар по нашей 206-й стрелковой дивизии. В результате упорного
трехчасового боя превосходящим силам гитлеровцев удалось незначительно
потеснить ее части.
Одновременно противник оказал яростное сопротивление частям 10-го
танкового корпуса и 100-й стрелковой дивизии, входившей, как и 206-я, в
состав 47-го стрелкового корпуса генерала А. С. Грязнова. Враг стремился не
допустить их переправы на западный берег р. Боромля и удержать в своих руках
г. Тростянец.
В тот день враг заметно усилил противодействие также в полосе 52-го
стрелкового корпуса, наступавшего силами всех своих трех дивизий - 237, 161
и 309-й.
К исходу 11 августа войска 40-й армии сломили сопротивление
гитлеровцев. В тот день 52-й стрелковый корпус, взаимодействуя со 2-м
танковым, достиг линии, проходившей к западу от Гребенниковки и далее вблизи
Шаблино, по северо-западной окраине Боромли и западной части Пархомовки.
47-й стрелковый и 10-й танковый корпуса вышли на рубеж Первомайск, восточный
берег р. Боромля, северо-восточная окраина г. Тростянец, Каменка.
Чтобы яснее представить дальнейшее развитие событий в полосе 40-й
армии, следует кратко коснуться обстановки на фронте в целом.
Положение оборонявшегося противника к тому времени резко осложнилось.
Войска нашего фронта продолжали успешно развивать наступление. На своем
правом крыле они приблизились к Боромле, Ахтырке, Котельве, а на левом
перерезали железную дорогу Харьков-Полтава в районе Богодухова.
Немецко-фашистское командование не могло не увидеть во всем этом
реальную угрозу Харькову и Донбассу. Советским войскам в те дни, по
признанию командующего группой армий "Юг" генерал-фельдмаршала Манштейна,
"удалось осуществить прорыв на стыке обеих армий (имеются в виду 4-я
танковая армия и армейская группа "Кемпф". - К. М.) и значительно расширить
его по глубине и ширине... 4-я танковая армия была оттеснена \89\ на запад,
группа "Кемпф" - на юг... Путь на Полтаву и далее к Днепру был для
противника, видимо, открыт"{59}.
Пытаясь спасти положение, вражеское командование начало перебрасывать в
район прорыва войска с других направлений. Манштейну удалось сосредоточить
западнее Ахтырки и южнее Богодухова 11 дивизий, в том числе 7 танковых и
моторизованных. Они имели до 600 танков и предназначались для действий
против левого крыла и центра, т. е. главной группировки войск Воронежского
фронта, наступавшей на его левом крыле и в центре.
Уже 11 августа во второй половине дня противник силами трех танковых
дивизий СС - "Райх", "Викинг" и "Мертвая голова" - нанес из района
Константиновки контрудар в направлении Мерефы. Ослабленные соединения 1-й
танковой и левого фланга 6-й гвардейской армий были вынуждены с боями
отойти. Командующий фронтом ввел в сражение 5-ю гвардейскую танковую армию.
К югу от Богодухова развернулись ожесточенные бои, длившиеся до 17
августа. Создав на этом направлении превосходство в танках, противник не
только затормозил наступление войск главной группировки Воронежского фронта,
но и несколько потеснил их и продвинулся до 20 км в северном направлении.
Вновь осложнилось положение и на правом крыле фронта. Перед 40-й
армией, например, к 12 августа занимали оборону на заранее подготовленном
рубеже часть сил 88-й пехотной дивизии, а также 57-я и 332-я пехотные, 4,
7-я и 11-я танковые дивизии, моторизованная дивизия "Великая Германия". Это
означало, что и здесь немецко-фашистское командование продолжало наращивать
силы. К нам же на усиление прибыла к тому времени всего лишь одна стрелковая
дивизия - 23-я и ряд артиллерийских частей.
Однако поставленная нам задача требовала продолжать наступление.
Поэтому, исходя из наличия сил, я принял решение произвести перегруппировку
войск к правому флангу и там 13 августа нанести удар по врагу, разгромить
противостоящие части 88-й, 57-й пехотных и 7-й танковой дивизий, овладеть г.
Лебедин и к исходу дня выйти на р. Псел.
52-й стрелковый корпус в составе 237, 309, 23 и 161-й стрелковых
дивизий предназначался для прорыва фронта обороны, 10-й танковый корпус -
для развития наступления. 47-му стрелковому корпусу предстояло силами двух
дивизий - 206-й и 100-й прочно удерживать занимаемый рубеж.
Командующий фронтом утвердил это решение, и мы тотчас же приступили к
его выполнению. К сожалению, на деле не удалось осуществить все именно так,
как намечалось. Во-первых, сил у нас стало еще меньше: 10-й танковый корпус
по распоряжению штаба фронта убыл в состав 47-й армии. Во-вторых, когда
правофланговые \90\ соединения 40-й армии с утра 13 августа после
артиллерийской и авиационной подготовки перешли в наступление в общем
направлении на Великий Выстороп, они встретили исключительно сильное огневое
сопротивление.
Особенно упорные бои развернулись в районе населенных пунктов Градское
и Лесное. Стремясь удержать их, противник не считался ни с какими потерями.
Гитлеровцы предпринимали одну за другой контратаки. Сил же для их разгрома у
нас явно не хватало. В результате бои на этом направлении, то и дело
переходившие в рукопашные схватки, приняли затяжной характер.
В течение трех дней нам удалось продвинуться только на 4- 5 км.
Напомню, что одновременно продолжались ожесточенные бои к югу от
Богодухова. Там противник танковыми соединениями яростно контратаковал
войска главной группировки Воронежского фронта, стремясь воспрепятствовать
их продвижению вперед. В те же дни он пытался остановить армии Степного
фронта, наступавшие на Харьков.
Ни одной из этих целей гитлеровцы не достигли, зато понесли огромные
потери.
Вынужденные прекратить 17 августа атаки южнее Богодухова и перейти к
обороне, они все же не отказались от намерения овладеть им. Столь упорное
стремление прорваться в этот город объяснялось тем, что немецко-фашистское
командование рассчитывало таким путем срезать выступ, образовавшийся к югу
от Ахтырки в результате наступления главных сил Воронежского фронта, и
уничтожить их. Осуществление данного плана возлагалось на мощную группировку
в составе моторизованной дивизии "Великая Германия" и основных сил 11-й и
19-й танковых дивизий, которые для этого перегруппировывались в район
севернее Ахтырки.
Таким образом, сложилась своеобразная расстановка сил:
немецко-фашистское командование готовилось нанести контрудар по центру
Воронежского фронта, но предназначенные для этого войска сосредоточивало
севернее, в полосе 27-й армии. Это и определило роль 40-й армии в
последовавших затем событиях. Как только командованию фронта благодаря
четкой работе разведки стало известно о намерении противника, оно решило
нанести упреждающий удар, и сделать это, естественно, должна была 40-я
армия.
Приняв такое решение, командование фронта усилило 40-ю армию главным
образом артиллерией. Действовать нам предстояло совместно с 47-й армией
генерала П. П. Корзуна, которая до этого находилась в резерве командующего
фронтом и теперь вводилась в бой.
Нам была поставлена задача разгромить противостоявшие на лебединском
направлении вражеские войска, обойдя их в районе Ахтырки с запада, и достичь
р. Псел. Тем самым мы должны \91\ были создать угрозу тылам группировки
противника, предназначавшейся для контрудара из района Ахтырки на Богодухов.
В соответствии с приказом фронта командование и штаб 40-й армии
разработали оперативный план предстоявшей операции. В нем учитывалось, что
47-я армия, с которой нам предстояло взаимодействовать, самостоятельного
участка не получала, ей отводился 9-километровый участок на левой половине
нашей полосы. Далее намечалось, что еще правее нанесут главный удар две
усиленные дивизии 52-го стрелкового и соединения 2-го танкового корпусов.
Наступать же слева от 47-й армии было приказано 47-му стрелковому корпусу
(также двумя усиленными дивизиями). Все это должно было слить воедино и
значительно усилить удар двух армий. Пожалуй, даже трех, так как
одновременно и 38-я армия генерала Н. Е. Чибисова, действовавшая справа,
переходила в наступление смежным с 40-й армией флангом.
Состав группировки, предназначенной для выполнения приказа фронта, не
оставлял сомнений в том, что главный удар следует нанести на правой половине
полосы 40-й армии. Этого требовал и анализ обстановки.
Надо сказать, что в течение всех предшествующих дней враг предпринимал
сильные контратаки против нашего левого фланга. Этим и объяснялись
упомянутые выше особенно напряженные бои, которые пришлось вести соединениям
47-го стрелкового корпуса. Было понятно, что поведение противника
стремительно, в максимально короткие сроки, осуществить всестороннюю
подготовку больших войсковых масс к крупным наступательным операциям с
самыми решительными целями. И можно с гордостью сказать, что советское
военное искусство и в этом отношении оказалось на должной высоте.
Свидетельство тому - все последующие события Великой Отечественной войны,
представлявшие собой непрерывную цепь следовавших один за другим мощных
ударов по врагу.
...Контрнаступление войск Воронежского фронта на
белгородско-харьковском направлении началось 3 августа 1943 г. Ему
предшествовала мощная трехчасовая артиллерийская подготовка и удары нашей
авиации. Захватив первую позицию противника, войска 5-й и 6-й гвардейских
армий вклинились и во вторую. На этом рубеже в 13 часов их обогнали
введенные в сражение войска 1-й и 5-й гвардейских танковых армий. Совместно
с пехотой они прорвали главную полосу вражеской обороны. Стремительно
развивая наступление, танковые армии к исходу первого дня завершили прорыв
тактической зоны обороны противника и продвинулись на глубину до 26 км.
В течение следующих двух дней войска фронта продолжали успешно
наступать на всех направлениях. 5 августа 6-я гвардейская армия овладела
Томаровкой, которую противник превратил в сильно укрепленный узел обороны.
Войска Степного фронта в тот день штурмом взяли Белгород.
А вечером мы узнали необыкновенную новость: в Москве был произведен
салют в честь доблестных войск, освободивших Орел \82\ и Белгород. Так
отмечать победы на фронте стало у нас в дальнейшем традицией. Но в тот
вечер, о котором здесь рассказывается, салют в Москве особенно обрадовал
нас. В столь торжественной и новой тогда форме приветствия отличившимся
войскам тоже отражалась явственно обозначившаяся перемена во всем ходе
войны, и мы, находившиеся на фронте, не могли не почувствовать это. Живо
представлялось озаренное ярким фейерверком небо столицы нашей Родины -
Москвы и радостно думалось: вот и начинают сбываться слова о том, что будет
на нашей улице праздник!
День 5 августа был и для 40-й армии богат событиями. Ее войска в 7
часов 15 минут, после двухчасовой артиллерийской подготовки и удара по
противнику с воздуха, начали прорыв вражеской обороны на 7-километровом
участке.
Небезынтересная деталь: в момент атаки и за 10 минут до нее мы создали
несколько мощных дымовых завес, общий фронт которых составил около 6 км. В
боевом донесении военно-химического управления Воронежского фронта об этом
сообщалось следующее:
"При прорыве обороны противника на левом фланге ударной группировки 40
армии в 7.05. 5.8.43 г. была применена система из четырех дымовых завес
(маскирующего, ослепляющего и отсечного действия). Дымзавесы облегчили
выполнение ближайшей тактической задачи армии и, полностью задымив узел
сопротивления в Теребрено, прикрыли подход атакующих подразделений от
прицельного огня противника, подвоз боеприпасов на огневые позиции, выход
части артиллерии на ОП для стрельбы прямой наводкой. Ослепив наблюдение
противника, дымзавеса нарушила систему его огня, чем облегчила обход
Теребрено и узлов сопротивления южнее. Система маскирующих дымзавес выявила
и отвлекла уцелевшие огневые точки противника, обрушившиеся на отдельные
участки ее двумя огневыми налетами"{54}.
Искусное применение дымовых завес помогло войскам армии при очень
незначительных потерях прорвать главную полосу обороны, позволило успешно
ввести в прорыв 2-й танковый корпус и к исходу дня продвинуться на глубину
более 8 км. В тот день войсками 40-й армии было уничтожено 2665 гитлеровских
солдат и офицеров, 54 танка, 18 пулеметов и захвачено 250 пленных, 30
орудий, 10 минометов, 47 пулеметов, много боеприпасов, снаряжения и
имущества{55}.
Главная группировка войск фронта 6 и 7 августа наступала так же
успешно. 6-я гвардейская армия при содействии части сил 27-й и 5-й
гвардейской армий окружила и уничтожила борисовскую группировку противника в
составе трех пехотных и одной танковой дивизий. К исходу 7 августа наши
войска на этом \83\ направлении продвинулись до 100 км, а фронт прорыва
расширили до 120 км. В результате их стремительного наступления группировка
противника была разрезана на две части, между которыми образовался разрыв по
фронту до 50-55 км. В него и устремились соединения 1-й танковой армии,
овладевшие 7 августа одним из важнейших узлов сопротивления противника - г.
Богодухов.
Мощный удар наших войск на белгородско-харьковском направлении поставил
под угрозу группировку противника в Донбассе. В связи с этим танковые
дивизии, только что переброшенные немецко-фашистским командованием с
белгородского направления на изюм-барвенковское, были спешно повернуты
обратно.
40-я армия уже 6 августа почувствовала усилившееся сопротивление врага.
Действовавшие против нас части 57-й, 33-й пехотных дивизий в течение всего
дня предпринимали яростные контратаки, поддержанные 30-50 танками. Тут же
действовали 7-я и 11-я танковые дивизии.
Особенно тяжело пришлось 100-й стрелковой дивизии при овладении дер.
Почаево. Нужно отметить, что это было одно из лучших соединений 40-й армии.
Им долго командовал опытный и храбрый военачальник генерал-майор Ф. И.
Перхорович. Когда же последний был выдвинут на должность командира 52-го
стрелкового корпуса, дивизию возглавил сначала полковник Н. А. Беззубов, а с
17 июля полковник П. Т. Цыганков, обладавший всеми необходимыми для этого
качествами. Инициативные и смелые офицеры командовали и частями этой
дивизии. Всех их я хорошо знал, так как часто бывал у них не только на
переднем крае, но и в боевом охранении. Среди них, в частности, был и М. В.
Луговцев, впоследствии генерал-полковник, командующий Одесским военным
округом. В 100-й стрелковой дивизии он тогда отлично командовал полком.
В бою 6 августа всем воинам этой дивизии хорошо пригодились их боевой
опыт, мужество и стойкость.
Вскоре после полудня противник нанес сильный артиллерийский и
авиационный удар по боевым порядкам наступавших соединений. В течение
получаса вражеские самолеты сбросили на них более 1,5 тыс. бомб разных
калибров. Сразу же после этого гитлеровцы силами до двух пехотных полков с
50 танками контратаковали 472-й стрелковый полк. Прорвавшись на его тылы,
они отрезали полк от основных сил дивизии. Более того, возникла угроза
выхода противника в тыл наступавшей главной группировки войск армии.
Но советские воины не дрогнули. Ведя бой в окружения, полк в течение
пяти часов бесстрашно отбивал все атаки врага. А тем временем подоспела
помощь. В схватке с врагом особенно отличилась 32-я
истребительно-противотанковая бригада полковника И. В. Купина. С ходу
развернувшись, она в самый тяжелый момент приняла на себя всю силу удара
вражеских танков. \84\ Гитлеровцы вновь и вновь атаковали, но каждый раз их
атаки отбивались огнем артиллерии и подразделений 472-го стрелкового полка.
В этом бою противник потерял около 800 солдат и офицеров, 12 танков и
15 автомашин, но цели не добился. К 18 часам части второго эшелона дивизии и
стрелковый полк из резерва армии ликвидировали вражеское кольцо вокруг
472-го стрелкового полка. Нанеся удар по противнику, они отбросили его к югу
от Почаево.
В тот день замечательный подвиг совершила лейтенант медицинской службы
Л. М. Финникова. Когда полк оказался в окружении, в его составе было 78
раненых. Они не могли получить необходимого лечения, их жизнь была в
опасности. Наличие раненых сковывало маневр полка. И вот Лидия Михайловна
Финникова смело взялась вывести своих подопечных из расположения окруженного
полка. Все 78 раненых были доставлены в безопасное место, после чего полк
получил возможность полностью использовать свои силы для борьбы с врагом.
Это один из многих и многих примеров беззаветной храбрости и
самоотверженности наших воинов-женщин.
Об их участии в Великой Отечественной войне написано уже немало. Не
могу и я не выразить уважение и восхищение героическими советскими
женщинами.
В действующую армию они пришли уже в первые часы после вероломного
нападения фашистской Германии. Сначала это были главным образом жены,
дочери, сестры командиров пограничных войск и частей, дислоцировавшихся
вдоль границы, а также врачи, медицинские сестры, служащие штабов, войсковых
учреждений и местные жительницы. Одни из них взяли в руки винтовки или
заменили выбывших из строя пулеметчиков, другие с санитарными сумками пришли
перевязывать раненых и эвакуировать их с поля боя.
Вслед за тем, когда вся страна узнала о начавшейся войне и военкоматы
были буквально осаждены добровольцами, требовавшими немедленной отправки на
фронт, немалую их часть составили девушки - работницы, колхозницы, служащие,
студентки и даже школьницы. Всякими правдами и неправдами они вступали в
действующие и формировавшиеся части, желая лишь одного - участвовать в
защите Родины, в разгроме фашистских захватчиков.
Их не пугали ни трудности военной службы, ни смертельная опасность. С
чувством гордости, взволнованно произносили она священные слова военной
присяги: "Я, гражданка Союза Советских Социалистических Республик, вступая в
ряды Красной Армии, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честной,
храброй, дисциплинированной..." И можно ли удивляться этому! Ведь советские
женщины, верные дочери своей социалистической Родины, воспитанные в духе
горячей любви к Отчизне и родной Коммунистической партии, не могли остаться
в стороне, когда \85\ над их народом нависла угроза фашистского порабощения.
Так вновь сбылись ленинские слова: "Пролетарские женщины не будут смотреть
пассивно, как хорошо вооруженная буржуазия будет расстреливать плохо
вооруженных или невооруженных рабочих. Они возьмутся за оружие..."{56}.
Да, как и в гражданскую войну, когда женщины сражались за Советскую
власть, они и на борьбу с фашистским нашествием вышли с оружием в руках. Они
были летчиками, танкистами, артиллеристами (особенно в зенитных частях),
связистами и медиками различных специальностей, регулировщицами, партийными
и комсомольскими работниками. Не было такого партизанского отряда и такой
подпольной организации, где бы не участвовали женщины. Какую храбрость они
проявили, какие изумительные подвиги совершили!
Приятно отметить, что женщины были и в нашей 40-й армии, а также в
38-й, которой мне довелось впоследствии командовать, и все они проявили себя
подлинными героинями.
Вот, например, 20-летняя санинструктор В. О. Гнаровская. Всегда она
находилась в боевых порядках подразделений, неизменно проявляя храбрость и
самоотверженность. Только в одном бою на р. Сев. Донец Валерия Гнаровская
вынесла с поля сражения 47 раненых бойцов и офицеров с их оружием. А в
критические минуты она сама брала в руки автомат и участвовала в отражении
вражеских атак. На ее личном счету было 28 уничтоженных фашистов.
Однажды через линию нашей обороны прорвались два вражеских "тигра". Они
устремились в район расположения штаба полка, где находились также раненые
солдаты и офицеры. Один фашистский танк подбили бойцы, второй уничтожила В.
О. Гнаровская. Она подползла к нему и метко бросила связку гранат. Но при
взрыве погибла и отважная патриотка. Ей было посмертно присвоено звание
Героя Советского Союза.
Смертью храбрых пала старшина медицинской службы К. С. Константинова,
тоже санинструктор. Во время эвакуации раненых в тыл на ее повозку внезапно
из-за холма напало до сотня фашистских автоматчиков. Ксения залегла в
кустарнике и огнем автомата прикрывала раненых до тех пор, пока они не
достигли безопасного места. Будучи ранена в голову, она сама сделала себе
перевязку и продолжала стрелять. Но кончились патроны, и ее в
бессознательном состоянии схватили фашисты. Помощь опоздала. Когда
подоспевшие воины нашего батальона, уничтожив большую часть гитлеровцев и
обратив в бегство остальных, нашли Ксению, она была мертва. Фашисты зверски
расправились с ней, мстя за убитых ею 12 гитлеровцев.
Другой пример. \86\
Когда во время боя к раненому ротному командиру позвали санитара, пошла
Зинаида Туснолобова. В пути она была ранена в обе ноги. И все же ползком
добралась к командиру. Он был уже мертв. Взяв у него документы, она поползла
назад. Обратный путь был еще мучительнее. Девушка потеряла много крови и
передвигалась с огромным трудом. Тем временем окруженные западнее Воронежа
гитлеровцы перешли в контратаку, и один из них, заметив Зину с санитарной
сумкой, принялся бить ее ногами, а затем прикладом. Раненая потеряла
сознание. Лишь на следующий день, когда фашисты были обращены в бегство,
наши бойцы подобрали ее на поле боя и отправили в госпиталь. Советские врачи
спасли жизнь Зины и вскоре поздравили ее с присвоением звания Героя
Советского Союза.
Этого высокого звания были удостоены и многие другие беспредельно
отважные девушки, которые не только спасли жизнь десяткам раненых, не только
сами сражались бесстрашно, но и увлекали за собой в атаку бойцов. Это Вера
Сергеевна Кощеева, Зинаида Ивановна Маресева, Зинаида Александровна
Самсонова, Мария Захаровна Щербаченко и многие другие.
Посмертно стала Героем Советского Союза младший лейтенант медицинской
службы Федора Андреевна Пущина. Во время налета вражеских бомбардировщиков,
когда в здании, где находились раненые, уже бушевал пожар, она не покинула
свой пост. Раненых, которых она продолжала перевязывать, вытаскивали
буквально из огня. Последней вынесли Федору, уже в \87\ бессознательном
состоянии, всю обожженную. Она спасла раненых ценою собственной жизни.
Орденом Красного Знамени была награждена санинструктор 309-й стрелковой
дивизии Анна Севастьяновна Марченко. Одной из первых в своей стрелковой роте
она ворвалась во вражескую траншею и в завязавшейся рукопашной схватке
гранатой убила двух фашистских солдат и офицера. В том же бою она оказала
первую помощь 39 раненым бойцам. Механик сержант Валентина Васильевна
Полозова, телефонистка ефрейтор Зинаида Ивановна Котлярова были награждены
орденами Красной Звезды. Сотни других женщин - врачей, фельдшеров,
санитарок, радисток и телеграфисток, политработников также удостоены высоких
наград за воинскую доблесть.
Мужественно, храбро сражались с врагом наши советские женщины. В
Великую Отечественную войну они вновь оправдали слова, сказанные В. И.
Лениным об их подвигах в гражданскую войну: "Какую храбрость они проявили,
как храбры они и сейчас! Представьте себе страдания и лишения, которые они
выносят. И они держатся, держатся потому, что хотят отстоять Советы, потому
что хотят свободы и коммунизма. Да, наши работницы великолепны, они -
классовые бойцы. Они заслуживают восхищения и любви"{57}.
II
Гитлеровцы не сумели остановить наступление 40-й армии. Им лишь удалось
несколько затормозить его, да и то ненадолго.
Для развития наступления командующий фронтом 6 августа передал нам из
состава 27-й армии еще один танковый корпус - 10-й под командованием
генерал-майора В. М. Алексеева. Ночью мы произвели частичную перегруппировку
и с утра 7 августа возобновили наступление в направлении Тростянец. К исходу
дня войска 40-й армии находились на рубеже Краснополье, Мезеновка,
Славгород, Мощеное. Перед правым флангом армии противник начал отвод своих
войск на Боромлю. В последующие дни вражеские контратаки вновь участились, и
мы во взаимодействии с 27-й армией продолжали вести ожесточенные бои с
танками и мотопехотой противника.
Немецко-фашистское командование, видя угрозу, нависавшую над левым
крылом войск, стремилось любой ценой остановить наше дальнейшее продвижение.
С этой целью оно решило ввести в сражение моторизованную дивизию "Великая
Германия" и часть сил 57-й пехотной дивизии.
О переброске мотодивизии в район Боромля мы узнали заблаговременно от
перешедшего на нашу сторону немецкого \88\ офицера из штаба 7-й танковой
дивизии. Его сообщение вскоре подтвердил захваченный в плен командир роты
тяжелых танков 51-го дивизиона. Он показал, что дивизион имеет до 80 танков
"тигр", "пантера" и самоходных орудий "фердинанд"{58}.
Таким образом, ввод в сражение этой дивизии, на которую командование
противника возлагало большие надежды, не был для нас неожиданным.
Своевременно предпринятые нами меры сделали усилия врага безуспешными.
Впрочем, бой против брошенных противником 11 августа в контратаку
крупных сил был напряженным. Моторизованная дивизия "Великая Германия"
совместно с частями 57-й пехотной дивизии, действуя на узком участке,
нанесла удар по нашей 206-й стрелковой дивизии. В результате упорного
трехчасового боя превосходящим силам гитлеровцев удалось незначительно
потеснить ее части.
Одновременно противник оказал яростное сопротивление частям 10-го
танкового корпуса и 100-й стрелковой дивизии, входившей, как и 206-я, в
состав 47-го стрелкового корпуса генерала А. С. Грязнова. Враг стремился не
допустить их переправы на западный берег р. Боромля и удержать в своих руках
г. Тростянец.
В тот день враг заметно усилил противодействие также в полосе 52-го
стрелкового корпуса, наступавшего силами всех своих трех дивизий - 237, 161
и 309-й.
К исходу 11 августа войска 40-й армии сломили сопротивление
гитлеровцев. В тот день 52-й стрелковый корпус, взаимодействуя со 2-м
танковым, достиг линии, проходившей к западу от Гребенниковки и далее вблизи
Шаблино, по северо-западной окраине Боромли и западной части Пархомовки.
47-й стрелковый и 10-й танковый корпуса вышли на рубеж Первомайск, восточный
берег р. Боромля, северо-восточная окраина г. Тростянец, Каменка.
Чтобы яснее представить дальнейшее развитие событий в полосе 40-й
армии, следует кратко коснуться обстановки на фронте в целом.
Положение оборонявшегося противника к тому времени резко осложнилось.
Войска нашего фронта продолжали успешно развивать наступление. На своем
правом крыле они приблизились к Боромле, Ахтырке, Котельве, а на левом
перерезали железную дорогу Харьков-Полтава в районе Богодухова.
Немецко-фашистское командование не могло не увидеть во всем этом
реальную угрозу Харькову и Донбассу. Советским войскам в те дни, по
признанию командующего группой армий "Юг" генерал-фельдмаршала Манштейна,
"удалось осуществить прорыв на стыке обеих армий (имеются в виду 4-я
танковая армия и армейская группа "Кемпф". - К. М.) и значительно расширить
его по глубине и ширине... 4-я танковая армия была оттеснена \89\ на запад,
группа "Кемпф" - на юг... Путь на Полтаву и далее к Днепру был для
противника, видимо, открыт"{59}.
Пытаясь спасти положение, вражеское командование начало перебрасывать в
район прорыва войска с других направлений. Манштейну удалось сосредоточить
западнее Ахтырки и южнее Богодухова 11 дивизий, в том числе 7 танковых и
моторизованных. Они имели до 600 танков и предназначались для действий
против левого крыла и центра, т. е. главной группировки войск Воронежского
фронта, наступавшей на его левом крыле и в центре.
Уже 11 августа во второй половине дня противник силами трех танковых
дивизий СС - "Райх", "Викинг" и "Мертвая голова" - нанес из района
Константиновки контрудар в направлении Мерефы. Ослабленные соединения 1-й
танковой и левого фланга 6-й гвардейской армий были вынуждены с боями
отойти. Командующий фронтом ввел в сражение 5-ю гвардейскую танковую армию.
К югу от Богодухова развернулись ожесточенные бои, длившиеся до 17
августа. Создав на этом направлении превосходство в танках, противник не
только затормозил наступление войск главной группировки Воронежского фронта,
но и несколько потеснил их и продвинулся до 20 км в северном направлении.
Вновь осложнилось положение и на правом крыле фронта. Перед 40-й
армией, например, к 12 августа занимали оборону на заранее подготовленном
рубеже часть сил 88-й пехотной дивизии, а также 57-я и 332-я пехотные, 4,
7-я и 11-я танковые дивизии, моторизованная дивизия "Великая Германия". Это
означало, что и здесь немецко-фашистское командование продолжало наращивать
силы. К нам же на усиление прибыла к тому времени всего лишь одна стрелковая
дивизия - 23-я и ряд артиллерийских частей.
Однако поставленная нам задача требовала продолжать наступление.
Поэтому, исходя из наличия сил, я принял решение произвести перегруппировку
войск к правому флангу и там 13 августа нанести удар по врагу, разгромить
противостоящие части 88-й, 57-й пехотных и 7-й танковой дивизий, овладеть г.
Лебедин и к исходу дня выйти на р. Псел.
52-й стрелковый корпус в составе 237, 309, 23 и 161-й стрелковых
дивизий предназначался для прорыва фронта обороны, 10-й танковый корпус -
для развития наступления. 47-му стрелковому корпусу предстояло силами двух
дивизий - 206-й и 100-й прочно удерживать занимаемый рубеж.
Командующий фронтом утвердил это решение, и мы тотчас же приступили к
его выполнению. К сожалению, на деле не удалось осуществить все именно так,
как намечалось. Во-первых, сил у нас стало еще меньше: 10-й танковый корпус
по распоряжению штаба фронта убыл в состав 47-й армии. Во-вторых, когда
правофланговые \90\ соединения 40-й армии с утра 13 августа после
артиллерийской и авиационной подготовки перешли в наступление в общем
направлении на Великий Выстороп, они встретили исключительно сильное огневое
сопротивление.
Особенно упорные бои развернулись в районе населенных пунктов Градское
и Лесное. Стремясь удержать их, противник не считался ни с какими потерями.
Гитлеровцы предпринимали одну за другой контратаки. Сил же для их разгрома у
нас явно не хватало. В результате бои на этом направлении, то и дело
переходившие в рукопашные схватки, приняли затяжной характер.
В течение трех дней нам удалось продвинуться только на 4- 5 км.
Напомню, что одновременно продолжались ожесточенные бои к югу от
Богодухова. Там противник танковыми соединениями яростно контратаковал
войска главной группировки Воронежского фронта, стремясь воспрепятствовать
их продвижению вперед. В те же дни он пытался остановить армии Степного
фронта, наступавшие на Харьков.
Ни одной из этих целей гитлеровцы не достигли, зато понесли огромные
потери.
Вынужденные прекратить 17 августа атаки южнее Богодухова и перейти к
обороне, они все же не отказались от намерения овладеть им. Столь упорное
стремление прорваться в этот город объяснялось тем, что немецко-фашистское
командование рассчитывало таким путем срезать выступ, образовавшийся к югу
от Ахтырки в результате наступления главных сил Воронежского фронта, и
уничтожить их. Осуществление данного плана возлагалось на мощную группировку
в составе моторизованной дивизии "Великая Германия" и основных сил 11-й и
19-й танковых дивизий, которые для этого перегруппировывались в район
севернее Ахтырки.
Таким образом, сложилась своеобразная расстановка сил:
немецко-фашистское командование готовилось нанести контрудар по центру
Воронежского фронта, но предназначенные для этого войска сосредоточивало
севернее, в полосе 27-й армии. Это и определило роль 40-й армии в
последовавших затем событиях. Как только командованию фронта благодаря
четкой работе разведки стало известно о намерении противника, оно решило
нанести упреждающий удар, и сделать это, естественно, должна была 40-я
армия.
Приняв такое решение, командование фронта усилило 40-ю армию главным
образом артиллерией. Действовать нам предстояло совместно с 47-й армией
генерала П. П. Корзуна, которая до этого находилась в резерве командующего
фронтом и теперь вводилась в бой.
Нам была поставлена задача разгромить противостоявшие на лебединском
направлении вражеские войска, обойдя их в районе Ахтырки с запада, и достичь
р. Псел. Тем самым мы должны \91\ были создать угрозу тылам группировки
противника, предназначавшейся для контрудара из района Ахтырки на Богодухов.
В соответствии с приказом фронта командование и штаб 40-й армии
разработали оперативный план предстоявшей операции. В нем учитывалось, что
47-я армия, с которой нам предстояло взаимодействовать, самостоятельного
участка не получала, ей отводился 9-километровый участок на левой половине
нашей полосы. Далее намечалось, что еще правее нанесут главный удар две
усиленные дивизии 52-го стрелкового и соединения 2-го танкового корпусов.
Наступать же слева от 47-й армии было приказано 47-му стрелковому корпусу
(также двумя усиленными дивизиями). Все это должно было слить воедино и
значительно усилить удар двух армий. Пожалуй, даже трех, так как
одновременно и 38-я армия генерала Н. Е. Чибисова, действовавшая справа,
переходила в наступление смежным с 40-й армией флангом.
Состав группировки, предназначенной для выполнения приказа фронта, не
оставлял сомнений в том, что главный удар следует нанести на правой половине
полосы 40-й армии. Этого требовал и анализ обстановки.
Надо сказать, что в течение всех предшествующих дней враг предпринимал
сильные контратаки против нашего левого фланга. Этим и объяснялись
упомянутые выше особенно напряженные бои, которые пришлось вести соединениям
47-го стрелкового корпуса. Было понятно, что поведение противника