Нэвилл Крис. Восемь

Чтобы умилостивить ее, нужны были кровавые жертвы. Для этого избирали
короля, срок его царствования ограничивался жесткими законами ритуала.
Король правил в течение "Великого года" - восьми лет. Раз в восемь лет
начало циклов лунного и солнечного календаря совпадают: сто лунных месяцев
равны восьми солнечным годам. В конце этого срока короля приносили в жертву
богине, а в новолуние избирался новый король.
Этот ритуал смерти и воскрешения всегда совершался весной, когда солнце
переходило из созвездия Овна в созвездие Тельца - по современному
летоисчислению четвертого апреля. Это был день, когда убивали Короля!
Это был ритуал тройственной богини Кар, в честь которой были названы
Кархемиш и Каркасон, Карфаген и Хартум. В дольменах Карнака, в пещерах
Карлсбада и Карелии, в Карпатских горах ее имя звучит и по сей день.
Слова, образованные от ее имени, вихрем проносились у меня в голове,
пока я рассматривала гигантскую фигуру на стене, будто нависающую надо мной.
Почему я никогда не задумывалась об этом прежде? "Кармин", "кардинал",
латинский корень "кардио", что значит "сердце", и "карниворус" -
"плотоядный", и индийское слово "карма" - бесконечный цикл реинкарнации,
трансформации и забвения... Она - это плоть, созданная словом, это дрожь
нитей судьбы, она, словно кундалини [В йоге - кундалини, космическая энергия
внутри человека], свернулась кольцами в сердце всего живого. Вот какую силу
могли выпустить на волю шахматы Монглана.
Я повернулась к Лили, фонарь у меня в руке дрожал. Холодный лунный свет
лился на нас подобно ледяному душу, и мы прижались друг к дружке, чтобы
согреться.
- Я знаю, на что указывает копье, - сказала Лили слабым голосом,
показывая на рисунок. - Она целится не в луну - это не тот знак. Это что-то,
освещенное лунным светом, что-то на вершине той скалы.
В глазах Лили я увидела отражение собственного страха: взбираться так
высоко, да еще среди ночи... брр! До вершины скалы было не меньше четырехсот
футов.
- Возможно, - сказала я. - Но знаешь, есть одна поговорка, которую
любят мои коллеги: "Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет". Головоломку
мы разгадали - фигуры находятся где-то здесь. Однако есть нечто гораздо
более важное, и ты уже вычислила, что это.
- Я?! - спросила она, вытаращив на меня свои огромные серые глаза. - И
что же я вычислила?
- Посмотри на даму на стене, - сказала я ей. - Она несется в лунной
колеснице над стадом антилоп, не замечая их, а ее копье направлено в небеса.
Но сама она в небо не смотрит...
- Она смотрит прямо в гору! - воскликнула Лили. - Это внутри скалы!
Ее возбуждение слегка улеглось, когда она взглянула еще раз.
- Но что же нам делать - взрывать скалу? Я как-то не подумала
прихватить нитроглицерин.
- Будь благоразумной, - сказала я. - Мы находимся в Каменном лесу. Как
ты думаешь, почему эти кружевные, спирально изогнутые камни выглядят подобно
деревьям? Песок не может так обработать камень, какие бы сильные ветра его
ни несли. Он может лишь сгладить формы, отполировать их. Единственное, что
может разрезать скалу на куски, подобные тем, которые мы видим, - это вода.
Все это плато выточено подземными водами или океаном. Больше ничто не могло
проделать подобную работу. Вода точит камень... Ты улавливаешь мою мысль?
- Лабиринт! - воскликнула Лили. - Ты считаешь, что внутри скалы есть
лабиринт! Вот почему богиня нарисована в виде лабриса, положенного набок!
Это вместо дорожного указателя. Но копье все равно показывает наверх.
Наверное, вода, которая выточила лабиринт, попадала туда сверху.
- Возможно, - сказала я с сомнением. - Однако посмотри на эту стену.
Она вогнутая, будто чаша. Точно так же обтесывает море прибрежные скалы. Все
морские гроты образуются таким образом. Их можно увидеть в скалах на
побережье Средиземного моря от Кармеля до Капри. Я думаю, вход располагается
прямо здесь. По крайней мере, надо проверить, прежде чем рисковать своими
жизнями на пути наверх.
Лили взяла фонарь, и мы в течение получаса шли вдоль скалы. Нам
встретилось несколько трещин, но ни одна не была достаточно широкой, чтобы
мы могли протиснуться внутрь. Я уж испугалась, что моя идея с треском
провалилась, когда увидела на гладкой каменной поверхности небольшое
углубление. Хорошо, что я, не надеясь на зрение, ощупывала скалу руками,
иначе бы непременно пропустила узкую щель в глубине этой впадины.
- Кажется, я нашла вход, - крикнула я Лили, пробираясь в темную
расщелину.
Лили нашла меня по голосу. Когда она появилась, я взяла у нее из рук
фонарик и осветила стену. Извилистая расщелина вела в глубь скалы.
Мы отважно двинулись в темноту. Расщелина продолжала изгибаться, как
будто мы двигались по сужающейся спирали наподобие раковины наутилуса. Стало
так темно, что слабый лучик нашего фонаря с трудом мог осветить дорогу.
Внезапно раздался сильный грохот, и я подпрыгнула от ужаса, но тут же
поняла, что это Кариока, сидевший в сумке, подал голос. Эхо подхватило его
лай и многократно усилило, отчего жалобное тявканье стало похоже на львиный
рык.
- В этой пещере гораздо больше сюрпризов, чем может показаться, -
заметила, я вытаскивая Кариоку из сумки. - Эхо очень долго звучало.
- Не отпускай его, здесь могут быть пауки или змеи.
- Если ты думаешь, что я позволю ему делать свои дела в моей сумке, то
ошибаешься, - заверила я Лили. - Кроме того, если дойдет до змей, лучше он,
чем я.
Лили мрачно посмотрела на меня. Я поставила Кариоку на пол, и он тут же
справил нужду. Я бросила на Лили ответный взгляд, слегка приподняв бровь,
затем принялась обследовать проход.
Мы медленно обошли пещеру по периметру - она оказалась всего около
десяти ярдов в окружности, - однако ключа нигде не обнаружили. Спустя
некоторое время Лили расстелила на полу одеяла и устроилась на них.
- Фигуры должны быть где-то здесь, - твердила она. - Ясно, что место мы
нашли, хотя лабиринты я представляла себе несколько иначе.
Внезапно она резко выпрямилась и спросила:
- Где Кариока?
Я огляделась вокруг, но он пропал.
- Господи! - сказала я, пытаясь не поддаваться панике. - Отсюда только
один выход - путь, по которому мы пришли. Почему бы тебе не позвать его?
Она так и сделала. Прошло некоторое время, прежде чем мы услышали стук
когтей по полу. К нашему огромному облегчению, звук шел из-за поворота рядом
с входом.
- Пойду возьму его, - сказала я. Однако Лили тут же вскочила на ноги.
- Ну уж нет, - заявила она, разбудив многочисленное эхо. - Ты не
оставишь меня здесь в темноте.
Лили пошла за мной, едва не наступая мне на пятки. И поэтому, когда мы
провалились в дыру, она приземлилась прямо на меня. Падать пришлось довольно
долго.
Недалеко от спирального входа в пещеру оказался провал, под небольшим
уклоном уходящий футов на тридцать вниз. Поначалу мы его не заметили, потому
что он был скрыт за выступом скалы. Потирая ушибы и синяки, я выбралась
из-под туши Лили и направила луч фонарика вверх. Свет отражался от блестящих
поверхностей самой гигантской пещеры. Мы долго сидели и рассматривали
мириады оттенков, а Кариока, совершенно не пострадавший от падения, гарцевал
вокруг нас.
- Молодчина, Кариока! - воскликнула я, потрепав его по голове. - Но все
же твое счастье, что ты такой упругий, мой пушистый друг!
Я встала и отряхнулась, пока Лили собирала одеяла и вещи, выпавшие из
моей сумки. Мы попали в огромную пещеру. Куда бы мы ни поворачивали луч
фонарика, нигде не было видно ни конца ни края.
- Думаю, у нас неприятности, - раздался из темноты позади меня голос
Лили. - Мне кажется, тот лаз, в который мы провалились, слишком крутой и нам
не взобраться наверх без помощи лебедки. И вообще, мы можем запросто
заблудиться в этом месте, если только не будем сыпать на дорогу хлебные
крошки, как Мальчик с пальчик.
Она была права по всем пунктам, но мой мозг уже и без того работал
сверхурочно.
- Сядь и подумай, - устало посоветовала я. - Попытайся припомнить все
про ключ, а я пока постараюсь придумать, как нам отсюда выбраться.
Внезапно я услышала какой-то звук - неясный свист, похожий на шорох
палой листвы в пустом переулке.
Луч моего фонарика заметался в разных направлениях, Кариока подпрыгивал
вверх, истерично гавкая на потолок пещеры. Шум нарастал и вскоре стал
оглушительным.
- Одеяла! - заорала я, стараясь перекричать этот шум. - Доставай
проклятые одеяла!
Лили вдруг завизжала. Я схватила Кариоку, засунула его под мышку и
повалилась рядом с Лили, вырывая одеяла из ее рук. Я набросила одеяло ей на
голову и попыталась, скорчившись на полу, укрыться от нападения несметных
полчищ
летучих мышей.
Судя по звуку, их были тысячи. Мы с Лили распростерлись на камнях, а
они пикировали на одеяла подобно маленьким камикадзе - чпок, чпок, чпок!
Визжание Лили заглушало шорох их крыльев. Она впала в истерику, а Кариока
судорожно извивался у меня в руках. Похоже, он вознамерился в одиночку
извести всю популяцию летучих мышей в Сахаре. Его лай вторил визгу Лили и
эхом отдавался от стен.
- Ненавижу летучих мышей! - истерически кричала Лили, пока я тащила ее
за руку по пещере, опасливо выглядывая из-под одеяла, чтобы не вмазаться в
стену. - Ненавижу их! Ненавижу!
- Похоже, они от тебя тоже не в восторге.
Шум был сильный, однако я знала, что летучие мыши не причинят вреда
человеку, если только они не бешеные. Разве что запутаются в волосах.
Мы бежали, пригнувшись, как под обстрелом, к одному из ответвлений
пещеры, и тут Кариока, извернувшись, вырвался у меня из рук. А вокруг кишели
сонмища летучих мышей.
- Боже! - простонала я. - Кариока, ко мне!
Накрыв голову одеялом, я выпустила руку Лили и побежала за песиком,
размахивая фонариком в надежде распугать летучих мышей.
- Не бросай меня! - донесся сзади крик Лили.
Я слышала, как она тяжело топает по камням, пытаясь догнать меня. Я
бежала все быстрей и быстрей, но Кариока свернул за угол и исчез.
Летучие мыши тоже исчезли. Мы оказались в огромной пещере, длинной, как
коридор. Мышей не было ни видно, ни слышно. Я повернулась к Лили - она
дрожала у меня за спиной, одеяло сползло с ее головы.
- Он мертв! - прошептала она, озираясь по сторонам в поисках Кариоки. -
Ты отпустила его, и теперь он мертв. Летучие мыши убили его. Что же нам
делать? - Ее голос дрожал от страха. - Ты всегда знаешь, что делать. Гарри
говорит...
- Мне совершенно не интересно, что говорит Гарри! - рявкнула я.
Во мне начала набирать силу паника, и я попыталась побороть ее,
несколько раз глубоко вздохнув. Все нормально, совершенно ни к чему сходить
с ума. Гекльберри Финн ведь выбрался из такой же пещеры, как эта. Или это
был Том Сойер? Меня вдруг разобрал смех.
- Чего ты смеешься? - в ужасе проговорила Лили. - Скажи лучше, что нам
делать?
- Для начала выключи фонарик, - сказала я и сделала это сама. - Нам не
выбраться из этого Богом забытого места, если сядут батарейки.
И тут я увидела...
Дальний от нас конец длинной пещеры-коридора был освещен. Это был
слабый, едва различимый отблеск, но в непроглядной подземной тьме он манил
нас, будто огонь маяка в бушующем море.
- Что это? - затаив дыхание, прошептала Лили. "Наша надежда на
спасение", - подумала я, хватая ее за руку, и зашагала на свет. Может, там
есть другой выход из пещеры?
Не знаю, какое расстояние мы прошли. В темноте легко потерять чувство
времени и пространства. Но нам показалось, что мы очень долго шли на тусклый
свет через темноту пещеры, не включая фонариков. По мере того как мы
приближались к нему, свет становился все ярче и ярче. В конце концов коридор
вывел нас в огромный подземный зал. Размеры его потрясали воображение - до
потолка было футов пятьдесят. Рисунки на стенах, казалось, светились
изнутри. Сквозь широкое отверстие наверху лился лунный свет. Лили
разрыдалась.
- Никогда не думала, что так обрадуюсь, увидев небо, - всхлипнула она.
Я не могла с ней не согласиться. Облегчение накатило на меня, словно
наркотический дурман. Однако пока я ломала голову, как нам вскарабкаться на
высоту в пятьдесят футов и выбраться через дыру в потолке, послышался звук,
который ни с чем нельзя было спутать. Пришлось снова включить фонарь. В углу
рылся Кариока, словно закопанную косточку искал.
Лили рванулась было к нему, но я схватила ее за руку. Что он там
делает? Мы пригляделись...
Пес с энтузиазмом раскапывал невысокий холмик щебня. Было в этом
холмике нечто странное. Я выключила фонарик - ив тусклом свете луны увидела
то, что меня насторожило. Груда щебня светилась - видимо, что-то закопанное
под ней испускало сияние. А над ней на стене виднелся вырезанный в стене
огромный кадуцей с цифрой восемь. Казалось, он парил в бледных лучах луны.
Мы с Лили кинулись к куче щебня, опустились на колени и принялись
вместе с Кариокой отчаянно раскапывать холмик. Только через несколько минут
мы наконец увидели первую фигуру. Я вытащила ее и стала вертеть в руках. Это
была точная копия коня, вставшего на дыбы. Фигура была около пяти дюймов в
высоту и гораздо тяжелее, чем казалась на вид. Я включила фонарик, отдала
его Лили, и мы принялись внимательно разглядывать фигуру. Она была сделана
из металла, похожего на чистое серебро, и выполнена невероятно реалистично,
начиная от раздувающихся ноздрей и до тщательно выточенных копыт. Это была
работа настоящего мастера. Бахрома, окружавшая седло, была сделана из
отдельных нитей. Само седло, подставка фигуры, даже глаза лошади были из
пришлифованных драгоценных камней, которые сверкали даже в тусклом свете.
- Невероятно...- прошептала Лили в тишине, которая нарушалась только
возней Кариоки: пес продолжал копать. - Давай достанем остальные.
Мы принялись с удвоенной энергией рыться в груде щебня, пока не
вытащили все фигуры. Восемь фигур шахмат Монглана стояли перед нами на
камнях, тускло поблескивая в лунном свете. Там были серебряный конь и четыре
маленькие пешки, каждая около трех дюймов высотой. Они были в тогах
странного вида со вставками спереди, в руках у пехотинцев были копья с
раздвоенными наконечниками. Еще мы нашли золотого верблюда с башней на
спине.
Но самыми удивительными оказались две последние фигуры. Одна
представляла собой наездника, сидевшего на спине слона, хобот которого был
поднят в боевой стойке. Золотая фигура очень напоминала статуэтку из
слоновой кости, фото которой показывал мне Ллуэллин несколько месяцев назад,
только пехотинцев у основания здесь не было. Мне почему-то показалось, что
статуэтку делали с натуры, что этот наездник на слоне не собирательный
образ, а реальный человек, который когда-то ходил по земле. У мужчины было
благородное лицо с римским носом, но ноздри широкие, как у изваяний,
найденных в Ифе в Нигерии. Его длинные волосы спадали на спину, некоторые
локоны были украшены драгоценными камнями. Король.
Другая фигура была почти такого же размера, как и король, около шести
дюймов. Это был паланкин, за отдернутыми занавесками которого виднелась
фигурка, сидевшая в позе лотоса. В ее изумрудных глазах застыло высокомерие,
едва ли не гнев. Пол изваяния было определить трудно: у него имелись и
женские груди, и борода.
- Королева, - прошептала Лили. - В Египте и Персии королевы носили
бороду как символ того, что они обладают достаточной силой, чтобы править
страной. В древние времена ферзь не был такой сильной фигурой, как по
нынешним правилам. Однако его сила и власть постепенно росли.
Мы переглянулись поверх фигур шахмат Монглана, стоявших между нами, и
улыбнулись.
- Мы справились, - сказала Лили. - Остается только понять, как
выбраться отсюда.
Я провела лучом фонарика вверх по стене. Что ж, это будет нелегко, но
выполнимо.
- Думаю, что на этой скале есть за что ухватиться, - сказала я ей. -
Если мы разрежем одеяла на полоски, то сможем сделать веревку. Я спущу ее.
Ты привяжешь к ней сумку с Кариокой и фигурами.
- Великолепно, - сказала Лили, - а как же я?
- Яне смогу поднять тебя, - сказала я. - Тебе придется карабкаться
самой.
Я сняла туфли, а Лили принялась кромсать одеяла моими маникюрными
ножницами. К тому времени, когда мы наконец разрезали и связали полоски
одеял, небо над нами уже начало светлеть.
Стены были достаточно неровными, чтобы на них можно было найти точки
опоры; свет, лившийся сверху, освещал путь. Мне потребовалось полчаса, чтобы
залезть наверх. Когда я выбралась наружу, на дневной свет, то увидела, что
нахожусь на вершине скалы, у основания которой мы ночью обнаружили лаз в
пещеру. Лили привязала к веревке сумку, и я вытащила сначала Кариоку, затем
фигуры. Теперь наступила очередь самой Лили. Пользуясь передышкой, я ощупала
босые ступни: так и есть, мозоли опять лопнули.
- Я боюсь, - раздался из пещеры голос Лили. - А если я упаду и сломаю
ногу?
- Придется мне пристрелить тебя, - ответила я. - Давай лезь и не смотри
вниз.
Она начала карабкаться на крутую скалу, отыскивая опору для рук.
Примерно на середине пути она замерла,
- Давай, - уговаривала я. - Чего ты там застряла?
Но Лили продолжала стоять, прижавшись к стене, словно испуганный паук.
Она не произносила ни слова и не двигалась Меня охватила тревога.
- Послушай, - сказала я, - почему бы тебе не представить, что это
шахматная игра? Ты застыла на месте и не видишь выхода. Но ты должна его
найти, иначе - выбываешь из игры! Я не знаю, как называется это положение,
когда все фигуры зажаты и не могут сделать хода... То же произойдет и с
тобой, пока ты не найдешь места, куда поставить ногу.
Я заметила, что Лили слегка пошевелила рукой, затем расслабила захват и
немного сдвинулась. Медленно, очень медленно она принялась снова подниматься
наверх. Я испустила глубокий вздох облегчения, но ничего не сказала,
опасаясь помешать ее восхождению. Казалось, прошли миллионы лет, прежде чем
ее рука ухватилась за край. Я схватила веревку, обвязала вокруг ее запястья
и потянула. Лили долго лежала с закрытыми глазами и не двигалась, не
произносила ни слова. Наконец она открыла глаза и посмотрела на рассвет, а
затем на меня.
- Это называется цугцванг, - выдохнула она. - Бог мой! Мы сделали это.
Однако сделать надо было еще многое.
Мы обулись и спустились по крутому склону вниз, на плато. Затем мы
отправились в обратный путь через Каменный лес. Под гору двигаться было
легче, и нам потребовалось всего два часа, чтобы спуститься к тому холму, с
которого открывался вид на нашу машину.
Мы обе были полумертвыми от усталости, и я как раз говорила Лили, как
много бы отдала за яичницу на завтрак -совершенно невероятную вещь для этой
страны, - когда она вдруг схватила меня за руку.
- Не могу поверить в это, - прошептала Лили, показывая вниз, на дорогу,
где мы оставили в кустах машину.
Рядом с "роллс-ройсом" по обе стороны стояли две полицейские машины, а
третья показалась мне знакомой. Когда я увидела, как двое верзил Шарифа
обыскивают "крониш", то поняла, что не ошиблась.
- Как они сюда добрались? - спросила Лили. - Я имею в виду, мы оставили
их в сотнях миль отсюда.
- Как ты думаешь, сколько в Алжире светло-голубых "роллс-ройсов
корниш"? - спросила я. - И сколько дорог ведет в Тассилин?
Мы постояли некоторое время, изучая обстановку.
- Ты истратила не все деньги, которые Гарри выдал тебе на булавки? -
спросила я.
Она потупилась и покачала головой.
- Тогда, я думаю, стоит прогуляться в Тамрит, тот палаточный городок,
куда мы не стали сворачивать. Может, удастся купить несколько ослов, чтобы
доехать до Джанета.
- И оставить мою машину в руках этих разбойников? - прошипела Лили.
- Почему я не оставила тебя висеть на той скале? - вздохнула я. - В
цугцванге.

Цугцванг

Жертвовать лучше фигуры своего противника.
Савелий Тартаковер

Было около полудня, когда мы с Лили спустились с плато Тассилин и
оказались на несколько тысяч футов ниже, в долине Адмер.
В пути мы пили воду из маленьких речушек, снабжающих водой Тассилин. Я
срывала с ветвей, гнущихся под тяжестью плодов, сладкие липкие финики. Это
было все, чем нам удалось перекусить со времени вчерашнего ужина.
По дороге мы наняли в Тамрите двух осликов у местного гида.
Путешествовать на ослах оказалось еще менее комфортно, чем на лошадях.
После долгих часов езды вверх-вниз по дюнам к моим израненным ступням
прибавились отбитый зад и боль в спине. На память о карабканье по скале мне
остались ободранные ладони, к тому же меня донимала головная боль - должно
быть, последствие солнечного удара. Но несмотря на все это, настроение у
меня было прекрасное. Наконец-то фигуры были у нас и мы направлялись в
Алжир. Наконец-то, думала я.
Осликов мы оставили в Джанете у дяди тамритского гида-проводника. Дядя
предложил подбросить нас в аэропорт на телеге с сеном. Было это четыре часа
назад.
Хотя Камиль и советовал мне избегать аэропортов, у нас не оставалось
иного выхода, кроме как сесть на самолет. Наш "роллс-ройс" обнаружили и
арестовали, а взять машину напрокат в таком маленьком городке, не вызвав
подозрений, невозможно. И как же нам было возвращаться - на воздушном шаре,
что ли?
- Не нравится мне, что мы летим в алжирский аэропорт, - сказала Лили,
когда мы стряхнули с одежды сено и вошли в стеклянные двери джанетского
аэропорта. - Ты вроде говорила, что у Шарифа там офис, верно?
- Как раз рядом с иммиграционной службой, - кивнула я.
Однако вскоре эта проблема отпала сама собой.
- Больше вылетов в Алжир сегодня не будет, - заявила нам кассирша. -
Последний был час назад. Следующий - только завтра утром.
Разумеется. Чего еще можно ожидать от города, в котором два миллиона
пальм и только две улицы?
- Боже мой! - воскликнула Лили, оттаскивая меня в сторону. - Мы не
можем остаться на ночь в этом городке. Если мы попытаемся зарегистрироваться
в отеле, там попросят документы, а у меня их нет. Они нашли нашу машину и
знают, что мы здесь. Я думаю, нам нужен новый план.
Нам позарез требовалось убраться из этого городка, и побыстрее. Надо
было отдать Минни фигуры, пока с ними ничего не случилось. Я снова
направилась к кассе, Лили пристроилась за мной, не отставая ни на шаг.
- Скажите, а еще какие-нибудь рейсы сегодня будут? Все равно куда, -
спросила я кассиршу.
- Только чартерный рейс, борт возвращается в Оран, - сказала она. - Он
заказан группой японских студентов, отправляющихся в Марокко. Самолет
вылетает через несколько минут, ворота четыре.
Лили уже мчалась в сторону ворот номер четыре, зажав Кариоку под
мышкой, словно буханку хлеба. Я кинулась догонять. Если кто и ценит деньги,
то это японцы, размышляла я. А денег у Лили хватит, чтобы договориться с кем
угодно, независимо от знания языка.
Организатор оказался щеголеватым парнем в голубой спортивной куртке с
бэджем, на котором значилось имя "Хироси". Он уже подгонял опаздывающих
студентов, когда к стойке, запыхавшись, подбежали мы с Лили. Лили объяснила
наше положение на английском, я тут же перевела ее речь на французский.
- Плачу пятьсот баксов, - сказала Лили. - Американские доллары прямо
тебе в карман.
- Семьсот пятьдесят, - ответил он.
- Заметано, - согласилась Лили, помахивая перед его носом хрустящими
банкнотами.
Щеголь спрятал их в карман быстрее, чем дилер в Лас-Вегасе. Проблема с
транспортом уладилась.
Вплоть до этого случая я считала, что японцы - это люди высокой
культуры, которые играют классическую музыку и обожают чайные церемонии.
Однако трехчасовой полет над пустыней совершенно изменил мое представление о
них. Японские студенты слонялись туда-сюда по салону, рассказывали сальные
анекдоты и распевали песни "Битлз" на японском. Это безумное мяуканье очень
напомнило мне давешний визг летучих мышей в пещере.
Лили оставалась ко всему этому глубоко равнодушна. Она укрылась где-то
в хвосте самолета и увлеченно играла с руководителем группы в го, раз за
разом наголову разбивая беднягу в игре, которую японцы считают своим
национальным спортом.
Я вздохнула с облегчением, когда, выглянув в иллюминатор, увидела внизу
оштукатуренную громаду собора, возвышающегося над огромным городом Ораном.
Его аэропорт служит перевалочным пунктом для международных рейсов. Отсюда
самолеты летают не только в другие города Средиземноморья, но и в аэропорты,
расположенные по другую сторону Сахары или на Атлантическом побережье. Когда
мы приземлились, я озадачилась вопросом, который в аэропорту Джанета так и
не встал: как миновать металлодетекторы при посадке на борт?
Так что, когда мы с Лили оказались в аэропорту, я сразу направилась в
прокат автомобилей. У меня было хорошее прикрытие: неподалеку от Арзева
находился нефтеперерабатывающий завод.
- Я из министерства нефтяной промышленности, - заявила я агенту,
предъявляя министерский пропуск. - Мне нужна машина, чтобы посетить
нефтеперерабатывающий завод в Арзеве. Это срочно - машина министра
сломалась.
- Сожалею, мадемуазель, - сказал служащий, качая головой. - Все машины
арендованы. Вам придется подождать по меньшей мере неделю.
- Неделю! Это невозможно! Мне нужна машина сегодня, чтобы
проинспектировать работу завода. Я не приму отказа. На вашей стоянке есть
машины. Кто их зарезервировал? Что бы там ни было, мое дело важнее.
- Если бы вы предупредили нас заранее...- ответил он. - Все эти машины,
которые вы видите, возвращены арендаторами только сегодня. Некоторые клиенты
прождали их несколько недель, а все они важные персоны. Например, этот...-