Страница:
конец.
-- Со своей стороны напоминаю, -- вступил в разговор Жук-Кувыркун,
оглядев товарищей своими круглыми печальными глазами, -- что жестокая
Королева Джинджер намеревается приготовить из меня гуляш. До того, что мир
лишится в моем лице единственного и неповторимого Сильно Увеличенного,
Высокообразованного ЖукаКувыркуна, ей нет никакого дела.
-- А мысль вообще-то неплохая, -- задумчиво пробормотал Страшила.
-- Но суп, мне кажется, был бы вкуснее, -- шепнул Железный Дровосек,
наклонившись к другу.
-- Пожалуй, -- согласился Страшила.
Кувыркун застонал.
-- В моем воображении, -- сказал он горестно, -- встает ужасная
картина: козы дожевывают последние винтики и заклепки, оставшиеся от нашего
дорогого друга Железного Дровосека, суп лично из меня варится на костре, в
котором догорают тела Коня и Тыквоголового Джека, а Королева Джинджер
помешивает в котелке поварешкой и подбрасывает в огонь пучки соломы, еще
недавно наполнявшей тело нашего Страшилы.
От этих жгучих фантазий компания впала в тоску, всем стало неуютно и
страшно.
-- Ну, какое-то время мы еще сможем продержаться, -- заявил Железный
Дровосек, желая поддержать в друзьях бодрость духа.
-- Чтобы войти во дворец, Джинджер придется сначала взломать двери.
-- К тому времени я умру голодной смертью, как, впрочем, и Кувыркун, --
заметил Тип.
-- Ну я-то смог бы кормиться за счет Тыквоголового, -- сказал Кувыркун.
-- Не то чтобы я особенно любил тыквы, но они, как известно, очень
питательны, а Джекова голова на удивление крупная и спелая.
-- Какое бессердечие! -- воскликнул Железный Дровосек, неприятно
пораженный услышанным. -- Неужели мы, закадычные друзья, примемся поедать
друг друга?!
-- Ясно, что во дворце нам долго оставаться нельзя, -- решительно
сказал Страшила. -- А потому давайте прекратим похоронные разговоры и
подумаем лучше, как отсюда спастись.
Услышав эти слова, все поспешили поближе к трону, на котором восседал
Страшила. Тип решил пристроиться рядом на табуретке, и тут у него из кармана
выпала и покатилась по полу перечница.
-- Что это такое? -- полюбопытствовал НикДровосек, поднимая коробочку.
-- Осторожнее! -- закричал мальчик. -- Это оживительный порошок. Его и
так мало осталось.
-- А что такое оживительный порошок? -- спросил Страшила, глядя, как
Тип бережно кладет коробочку в карман.
-- Это волшебное средство, которое Момби раздобыла у Кривого Колдуна,
-- объяснил мальчик. -- С его помощью был оживлен Джек, а потом и Конь.
Думаю, этот порошок может оживить кого угодно, но осталась, к сожалению,
всего одна порция.
-- Тем более она драгоценна, -- рассудил Железный Дровосек.
-- Согласен, -- сказал Страшила. -- Более того: мне кажется, что именно
в ней наше спасение. А теперь я должен поразмыслить в течение нескольких
минут, поэтому прошу тебя, дружище Тип, возьми нож и помоги мне освободиться
от этой тяжеленной короны.
Тип быстро перерезал нитки, которыми корона была приметана к голове
Страшилы, бывший монарх Изумрудного Города со вздохом облегчения снял ее и
повесил на гвоздик рядом с троном.
-- Это последнее, что связывало меня с королевским саном, -- сказал он,
-- и я, честное слово, рад от нее избавиться. У предпоследнего короля,
которого звали Пастория, корону отнял Волшебник Оз, он передал ее мне.
Теперь она понадобилась девице Джинджер -- что ж, от души желаю ей не
получить впридачу головную боль.
-- Похвальное человеколюбие! -- одобрительно закивал Железный Дровосек.
-- Теперь я отключусь ненадолго и сосредоточусь, -- объявил Страшила и
уселся поудобнее на троне.
Все молчали и старались не шевелиться, свято веря в необыкновенные
умственные способности Страшилы.
Посидев в полной тишине довольно долго -- так, во всяком случае,
показалось ожидающим, -- мыслитель встал и, окинув друзей лукавым взглядом,
сказал им следующее:
-- Мозги мои сегодня работают отменно. Право, есть чем гордиться.
Слушайте: если мы попытаемся выскользнуть из дворца через двери, нас,
конечно же, поймают. А раз по земле отсюда бежать невозможно, остается одно:
бежать по воздуху.
Он помолчал немного, наслаждаясь эффектом своих слов, но слушатели были
скорее обескуражены, чем поражены его мудростью.
-- Волшебник Оз спасся на воздушном шаре. Правда, мы с вами не знаем,
как делать воздушный шар. Но по воздуху можно улететь на чем угодно, лишь бы
оно летало. Поэтому я предлагаю: пусть наш друг и знаменитый мастер Железный
Дровосек построит какую-нибудь машину с большими крыльями. А наш друг Тип
пусть посыплет самоделку своим волшебным порошком и оживит ее.
-- Браво! -- вскричал Железный Дровосек.
-- Просто чудо, какие мозги, -- порадовался Джек.
-- Нельзя не признать: остроумно, -- согласился ученый Кувыркун.
-- План, я думаю, вполне хороший, -- сказал Тип, -- разумеется, в том
случае, если Железному Дровосеку удастся смастерить летучую самоделку.
-- Буду стараться изо всех сил, -- бодро отозвался Ник. -- А мне, надо
сказать, редко не удается то, за что я берусь. Но строить самоделку надо на
крыше дворца, чтобы она смогла без помех подняться в воздух.
-- Ты прав, -- согласился Страшила.
-- А раз так, нам нужно обыскать весь дворец снизу доверху, --
продолжал Железный Дровосек. -- Пусть каждый все, что найдет полезного,
несет на крышу, а я там примусь за работу.
-- Но вначале, -- попросил Тыквоголовый, -- пусть меня снимут с Коня и
обеспечат новой ногой. В нынешнем состоянии я обуза для всех и даже для себя
самого.
Железный Дровосек тут же отрубил ножку у красивого резного столика в
гостиной и приспособил ее Тыквоголовому Джеку, которому обновка пришлась как
нельзя более по вкусу.
-- Чудно, -- сказал он, наблюдая за работой Железного Дровосека. --
Теперь левая нога станет самой прочной и красивой частью моего тела.
-- И одновременно еще одним свидетельством твоей оригинальности, --
добавил Страшила. -- По моему убеждению, никто так не заслуживает внимания,
как оригинальная личность. А тот, кто зауряден и даже сам себе не интересен,
живет и умирает незаметно, что лист на дереве.
-- Очень глубокая мысль! -- похвалил Кувыркун, помогая Железному
Дровосеку поднять Джека на ноги.
-- Ну, как ты себя чувствуешь? -- участливо спросил Тип, наблюдая за
тем, как Тыквоголовый ковыляет по залу на своей новой ноге.
-- Как будто заново родился, -- радостно отозвался Джек, -- и готов
теперь во всем быть вам поддержкой и опорой.
-- Тогда за работу, -- деловито скомандовал Страшила.
Итак, решив любой ценой вырваться из плена, друзья разошлись по дворцу
в поисках подходящего материала для сооружения летательного аппарата.
Вскоре друзья вновь собрались на крыше, и чего только они с собой не
нанесли: никто ведь не знал толком, что потребуется для самоделки! Кувыркун
снял со стены в зале голову Рогача, украшенную роскошными рогами, и с
огромными трудностями и предосторожностями втащил ее по лестнице на крышу.
Рогач, надо вам сказать, очень похож на лося, только нос у него
легкомысленно вздернутый, а бородка на манер козлиной.
Чем Кувырку ну приглянулось это чучело и почему он решил прихватить его
с собой -- объяснить не мог никто, даже он сам.
Тип вдвоем с Конем выволокли на крышу огромный старый диван с высокой
спинкой и боками, такой тяжелый, что, поднимая его по лестнице с помощью
могучего и неутомимого четвероногого, мальчик совсем выбился из сил.
Тыквоголовый принес метлу -- первое, что попалось ему на глаза.
Страшила явился с мотком бельевой веревки, он подобрал ее во дворе, а
карабкаясь по лестнице, так в ней запутался, что на крышу вывалился уже в
клубке, который так бы, пожалуй, и покатился вниз, если бы Тип его вовремя
не подхватил.
Железный Дровосек пришел последним. Он тоже побывал во дворе и срубил
четыре широких разлапистых листа с огромной пальмы, которая там росла и
которой очень гордились обитатели Изумрудного Города.
-- Дружище Ник! -- воскликнул Страшила, увидев, что сделал его друг. --
Более тяжкого преступления в Изумрудном Городе совершить просто нельзя!
Сколько я помню, порубка листьев с королевской пальмы карается семикратной
смертной казнью с последующим пожизненным заключением.
-- Теперь уж ничего не поделаешь, -- сказал Железный Дровосек, сгружая
огромные листья на крышу, -- спасение только в бегстве.
Друзья с большим сомнением осмотрели груду хлама, выросшую перед ними.
Страшила покачал головой и сказал:
-- Если Ник сумеет смастерить из этого летучую самоделку, которая
унесет нас к свободе, я готов признать его искуснейшим мастером на целом
свете.
Сам Железный Дровосек был, похоже, не оченьто уверен в успехе. Довольно
длительное время он энергично полировал кусочком замши лоб и лишь после
этого взялся за дело.
-- Очень важно, -- сказал он, -- чтобы корпус был достаточно большим и
мы в нем могли разместиться. Самое большое, что у нас здесь есть, это диван.
Но если машина накренится в полете, мы же разом попадаем вниз!
-- Почему бы не соединить два дивана? -- предложил Тип. -- Внизу есть
еще один точно такой же.
-- Очень разумное предложение! -- воскликнул Железный Дровосек. --
Немедленно тащите сюда второй диван.
Тип и Конь с большим трудом выволокли на крышу второй диван, составили
их сиденье к сиденью, так что бока и спинки образовали нечто вроде ограды,
внутри которой все могли безопасно разместиться.
-- Отлично! -- обрадовался Страшила. -- В таком уютном гнездышке можно
летать в свое удовольствие.
Два дивана были крепко-накрепко связаны бельевой веревкой, а с одного
края Ник-Дровосек привязал голову Рогача.
-- Теперь ясно, где у нашей самоделки перед, -- сказал он, очень
довольный своей выдумкой. -- Рогач будет украшать нос нашего корабля. А
пальмовые листья, ради которых я семь раз подверг свою жизнь опасности,
будут крыльями.
-- А они достаточно крепкие? -- усомнился мальчик.
-- Крепче не бывает, -- ответил Дровосек. -- На вид они, правда, не
идут в сравнение с корпусом, но нам сейчас выбирать не приходится.
И он привязал пальмовые листья к диванам, по два с каждой стороны.
Кувыркун был в восторге.
-- Готово! -- закричал он. -- Осталось только оживить.
-- Стойте, -- вспомнил вдруг Джек. -- А как же моя метла?
-- К чему здесь метла? -- спросил Страшила.
-- Ну, можно привязать ее сзади, получится хвост, -- ответил
Тыквоголовый. -- Разве можно считать летучую самоделку готовой без хвоста?
-- Гм, -- хмыкнул Железный Дровосек, -- признаться, я не очень понимаю,
зачем ей хвост. Мы не сооружаем зверя, или птицу, или рыбу. Нам нужно только
одно: чтобы самоделка могла летать.
-- Но может быть, когда она оживет, она будет использовать хвост как
руль, -- предположил Страшила. -- Потому что, если она летает по воздуху,
она все-таки похожа на птицу, а я не раз примечал, что у птиц есть хвосты,
которыми они рулят в полете.
-- Ну хорошо, -- согласился Ник, -- пусть метла будет хвостом. -- И он
крепко-накрепко привязал ее к заднему концу корпуса-дивана.
Тип достал из кармана перечницу.
-- Уж очень эта штука велика, -- с беспокойством сказал он, -- не знаю,
хватит ли порошка, чтобы оживить ее всю. Но я постараюсь растянуть,
насколько возможно.
-- Сыпь побольше на крылья, -- посоветовал Ник-Дровосек, -- они должны
быть особенно сильными.
-- И про голову не забудь! -- напомнил Кувыркун.
-- И про хвост, -- добавил Тыквоголовый Джек.
-- Вы лучше помолчите, -- оборвал их Тип (он явно нервничал), -- а то я
что-нибудь напутаю в колдовстве.
С огромной осторожностью он начал рассыпать драгоценный порошок по
самоделке. Прежде всего покрыл тонким слоем каждое из четырех крыльев, потом
посыпал диваны и даже самую малость стряхнул на метлу.
-- Голову! Голову! Умоляю, не забудь про голову! -- возбужденно кричал
Кувыркун.
-- Но порошка осталось совсем немного, -- сказал Тип заглядывая в
коробочку, -- важнее, мне кажется, оживить ножки диванов.
-- Ты не прав, -- возразил Страшила. -- Голова всему голова! А
поскольку этому существу летать, а не ходить, ноги оживлять даже и не
обязательно.
С таким суждением Тип согласился и высыпал остаток порошка на голову
Рогача.
-- А теперь, -- сказал он, -- помолчите, я должен произнести
заклинание.
Тип слышал, как произносила волшебную формулу старая Момби, и уже
оживлял однажды Коня, поэтому он довольно уверенно выговорил все три слова,
каждый раз производя руками соответствующий жест. Это была торжественная и
впечатляющая церемония.
Самоделка вздрогнула всем своим громоздким телом, взревела, как ревут
обыкновенно Рогачи в лесу, и отчаянно захлопала всеми четырьмя крыльями.
Страшным ветром, который от этого поднялся, Типа, конечно же, снесло бы
с крыши, не успей он ухватиться за трубу. Страшила, весивший меньше всех,
отлетел далеко в сторону и, наверное, улетел бы неведомо куда, если бы Тип,
по счастью, не успел схватить его за ногу. Кувыркун лег плашмя, прижался к
крыше и таким образом избежал беды, а Железный Дровосек был достаточно тяжел
и сам послужил якорем для Тыквоголового Джека, которого он обхватил обеими
руками. Конь был повален порывом ветра и теперь лежал на спине, беспомощно
суча ногами.
-- Я прежде и слыхом не слыхивал о таких чудесах, -- пропищал Рогач,
чей голос странно не соответствовал могучему сложению. -- Иду я както по
лесу, вдруг слышу страшный гром и больше ничего не помню. Как будто меня
что-то ударило, я уж думал, конец пришел. Так нет, полюбуйтесь: живехонек,
да еще имею четыре чудовищных крыла и туловище, которого всякий уважающий
себя зверь стыдился бы до слез. Как прикажете все это понимать? Кто я теперь
-- Рогач или чудо-юдо безродное?
При этих словах нелепое создание смешно пошевелило усами.
-- Ты -- Летающая Самоделка, -- объяснил Тип, -- а голова, точно, от
Рогача. Это мы тебя смастерили, и мы тебя оживили, чтобы ты нес нас по
воздуху, куда мы пожелаем.
-- Вот оно что?! -- воскликнула Летающая Самоделка. -- Раз я не Рогач,
значит, нет во мне Рогачиной гордости. Одно утешение: я, кажется, не
особенно крепко сбит, а, стало быть, в неволе протяну недолго.
-- Не говори так, умоляю! -- вскричал Железный Дровосек, чье
благородное сердце было тронуто этой жалостной речью. -- Тебе, наверное,
нездоровится сегодня.
-- Откуда мне знать? -- озадаченно пробормотал Рогач. -- Живу-то всего
первый день: здоровится, нездоровится, сразу не разберешь, -- и он в
задумчивости помахал хвостом-метелкой.
-- Да полно тебе, -- стал утешать его Страшила. -- Не горюй! Мы будем
тебе добрыми хозяевами, честное слово. Сил не пожалеем, лишь бы тебе жилось
хорошо. А ты согласен нести нас по воздуху, куда мы пожелаем?
-- Пожалуй, -- кивнул Рогач. -- По воздуху мне даже лучше. А то случись
столкнуться в дороге с кем-нибудь из родни, стыда не оберешься!
-- Как я тебя понимаю! -- сочувственно покивал Железный Дровосек.
-- Впрочем, -- Рогач вдруг переменил тему разговора, -- поглядеть на
вас, любезные хозяева, -- не скажешь, что хоть один сработан искуснее, чем
я.
-- Не верь глазам своим, -- назидательно сказал Кувыркун. -- Возьми, к
примеру, меня: Сильно Увеличен и притом еще Высокообразован!
-- Надо же, -- промямлил Рогач без особого, впрочем, чувства.
-- Мои мозги -- редчайшего сорта, -- заметил как бы между прочим
Страшила, -- это всем известно.
-- Подумать только! -- покачал головой Рогач.
-- Ну, а у меня, хоть я из железа, -- заявил Железный Дровосек, --
самое благородное и любящее сердце в целом мире.
-- Рад слышать, -- вежливо ответил Рогач и кашлянул.
-- Советую приглядеться к моей улыбке, -- не отставал от других
Тыквоголовый Джек, -- она ни на миг не сходит с лица!
-- Семпер идем, -- с важностью выговорил Кувыркун.
Рогач неуклюже повернулся и посмотрел на него озадаченно.
-- Я тоже замечателен в своем роде, -- заговорил Конь, решив прервать
неловкое молчание, -- тем более что не замечателен ни в чем другом.
-- Я, право, польщен тем, какие у меня исключительные хозяева, --
признался Рогач. -- Самому-то мне, увы, похвастаться нечем.
-- Дай срок, -- ободрил его Страшила. -- Познать себя -- дело
непростое, тут и месяца не хватит, скажу по опыту. К тому же мы постарше
тебя, имей в виду. Однако время не терпит, -- добавил он, обращаясь к
остальным. -- Все по местам -- и в путь.
-- Куда летим? -- спросил Тип, забираясь на мягкое сиденье дивана и
помогая залезть Тыквоголовому.
-- Повелительницу Южной Страны зовут Глинда, -- пропыхтел Страшила, с
трудом забираясь в Самоделку. -- Полетели-ка к ней, спросим ее совета.
-- Лучше не придумаешь, -- поддержал его Ник-Дровосек. Он подсадил
Кувыркуна, а потом забросил Коня на заднее сиденье.
-- Глинду я хорошо знаю: она не оставит нас в беде.
-- Все готовы? -- спросил мальчик.
-- Готовы, -- ответил за всех Железный Дровосек, усаживаясь подле
Страшилы.
-- Тогда, -- обратился Тип к Рогачу, -- будь добр, неси нас на юг и
лети так, чтобы не задевать деревья и крыши, но не особенно высоко, а то у
меня закружится голова.
-- Будет сделано, -- коротко ответил Рогач.
Он взмахнул всеми четырьмя крыльями и поднялся в воздух.
Путешественники изо всех сил вцепились в спинки и бока диванов. А Рогач
развернулся в направлении юга и поплыл по воздуху величаво и стремительно.
-- Каков пейзаж! -- глубокомысленно заметил ученый Кувыркун. -- Я бы
сказал -- изысканно картинный!
-- Нашел время искать картинки! -- фыркнул Страшила. -- Держись крепче,
того и гляди вывалишься. Самоделку что-то здорово качает.
-- А ведь скоро стемнеет, -- заметил Тип, увидев, что солнце клонится к
горизонту. -- Пожалуй, нам следовало бы дождаться утра. Кто знает, сможет ли
Рогач лететь в темноте.
-- Лично я этого не знаю, -- отозвался Рогач. -- Для меня, видите ли,
все в новинку. Раньше ноги меня носили по земле и довольно быстро. А теперь
они как будто спят.
-- Так оно и есть, -- кивнул Тип. -- Мы ведь их не оживляли.
-- Поскольку тебе предстояло летать, -- пояснил Страшила, -- а вовсе не
бегать.
-- Бегать мы и сами можем, -- добавил Кувыркун.
-- Задачу понял, -- парировал Рогач. -- Буду стараться как могу.
Некоторое время они летели в молчании. Вдруг Тыквоголовый заерзал на
месте.
-- Не знает ли кто, -- спросил он встревоженно, -- как тыквы переносят
высоту?
-- Плохо переносят, -- ответил ему Кувыркун, -- особенно если падают с
высоты. Но в этом случае тыква перестает быть тыквой, а превращается в
тыквенное пюре.
-- Неужели нельзя ради друга удержаться от красного словца? Я же просил
тебя! -- сердито сказал Тип, оборачиваясь к Кувырку ну.
-- Просил, просил, -- согласился Жук, -- и я уже столько раз
удерживался -- не сосчитать. Но что поделаешь, слова как циркачи, их так и
тянет кувыркаться на потеху почтенной публике.
-- В таком кувырканий нет ничего почтенного, -- строго сказал Тип.
-- Неужели? -- Кувыркун был искренне удивлен.
-- Надо бы знать, -- продолжал мальчик. -- Ученых Кувыркунов на свете,
может, еще и не бывало, но показная кувырк-ученость, к сожалению, стара как
мир.
Жук сконфузился и на некоторое время умолк.
Пересаживаясь с места на место. Страшила заметил на сиденье перечницу,
оброненную Типом.
-- Брось ты ее, -- сказал мальчик. -- В ней же ничего нет, к чему нам
она теперь?
-- А точно ничего нет? -- спросил Страшила, с любопытством разглядывая
коробочку.
-- Еще бы, -- пожал плечами Тип. -- Я вытряс весь порошок до пылинки.
-- Но у нее, похоже, два дна, -- вдруг объявил Страшила. -- Смотрите,
между внутренним дном и наружным -- расстояние не меньше пальца.
-- Дай-ка я погляжу, -- попросил Железный Дровосек, забирая коробочку
из рук приятеля.
Обследовав ее со всех сторон, он громко подтвердил.
-- Так и есть: дно фальшивое. Что бы это означало?
-- А нельзя ли заглянуть внутрь? -- спросил Тип, чье любопытство
разгорелось не на шутку.
-- Почему бы нет? Нижнее дно отвинчивается, -- сказал Железный Дровосек
-- Вот только пальцы меня сегодня плохо слушаются Будь добр, попробуй-ка ты.
Он передал перечницу Типу, и тот без малейшего труда отвинтил дно. В
углублении обнаружились три серебряные пилюли и аккуратно сложенный листок
бумаги. Осторожно, стараясь не обронить пилюли, мальчик развернул его и
увидел несколько строк, написанных красивым четким почерком красными
чернилами.
-- Прочти вслух, -- попросил Страшила.
-- "Знаменитые нежелательные пилюли доктора Пипта. Способ применения:
проглоти пилюлю, досчитай по два до семнадцати и загадай желание. Оно будет
тут же исполнено. Просьба соблюдать осторожность! Хранить в сухом и темном
месте!"
-- Вот так находка! -- закричал Страшила.
-- Находка и впрямь ценная, -- согласился Тип. -- Эти пилюли могут нам
очень пригодиться. Интересно, знала ли сама старая Момби о том, что
запрятано под дном перечницы? Помню, она говорила мне, что оживительный
порошок достался ей от Кривого Колдуна, которого именуют доктор Пипт.
-- Это, должно быть, могучий волшебник! -- воскликнул Железный
Дровосек. -- Порошок подействовал без обмана, стало быть, и пилюлям можно
верить.
-- Только вот как же, -- почесал в затылке Страшила, -- досчитать до
семнадцати по два? Семнадцать же -- нечетное число.
-- Правда, -- разочарованно протянул Тип. -- Досчитать по два до
семнадцати совершенно невозможно.
-- Выходит, на пилюли надежды нет, -- захныкал Тыквоголовый. -- Ах,
беда, беда! А я-то как раз хотел пожелать, чтобы моя голова вечно сохраняла
свежесть.
-- Еще чего придумал! -- оборвал его Страшила. -- Если бы мы могли
воспользоваться пилюлями, неужели не нашлось бы желания поважнее?
-- Куда уж важнее! -- взволновался бедняга Джек. -- Ты бы не так
заговорил, если бы твои мозги могли в любую минуту скиснуть!
-- Лично я, -- сказал Железный Дровосек, -- сочувствую тебе от всей
души. Но больше ничем помочь не могу, поскольку досчитать по два до
семнадцати, как ни крути, невозможно.
Между тем сумерки сгустились, над головами путешественников нависли
тучи. Луны не было видно. Рогач продолжал полет, его огромное телодиван час
от часу, неведомо почему, раскачивалось все сильнее. Жук-Кувыркун стал
жаловаться на морскую болезнь. Тип тоже побледнел и приуныл. Остальным качка
была нипочем. Но и они опасались случайно выпасть за борт, а потому сидели,
крепко вцепившись в спинки диванов.
Тьма сгущалась, а Рогач все летел. Скоро было уже так темно, что
пассажиры не могли разглядеть друг друга. Воцарилось тревожное молчание.
Наконец Тип, долго и сосредоточенно о чем-то размышлявший, заговорил:
-- Как мы узнаем о том, что долетели до цели? -- спросил он.
-- Это будет не скоро, -- ответил Дровосек, -- до дворца Глинды путь не
близкий.
-- Но ведь нам неизвестно, с какой скоростью летит Рогач, -- настаивал
мальчик. -- Земли отсюда не видно -- этак мы можем к утру улететь неизвестно
куда.
-- Вот это было бы совсем некстати, -- забеспокоился Страшила. -- Надо
бы приземлиться, но как? Мы можем угодить в реку или задеть верхушку
колокольни и потерпеть крушение!
И поскольку делать все равно было нечего. Рогач продолжал лететь
вперед, равномерно взмахивая гигантскими крыльями, а друзьям оставалось
терпеливо дожидаться утра.
Наутро опасения Типа, увы, подтвердились. Когда при первых проблесках
зари путешественники поглядели вниз, они увидели под собой широкую равнину,
усеянную странного вида строениями. Крыши их были не куполообразные, как
повсюду в Стране Оз, а покатые. Вдобавок по равнине разгуливали диковинные
животные. Ни Страшила, ни Дровосек подобного никогда не видели, хотя во
владениях Глинды бывали и не однажды.
-- Мы заблудились! -- горестно признался Страшила. -- Рогач, похоже,
унес нас далеко за пределы Страны Оз, через песчаную пустыню в ужасный
Потусторонний Мир, о котором нам рассказывала Дороти.
-- Скорее назад! -- в панике закричал Дровосек Рогачу. --
Разворачивайся сейчас же!
-- Так и опрокинуться недолго, -- возразил Рогач. -- Я ведь еще
неопытный летун и предпочел бы где-нибудь приземлиться, повернуться задом
наперед, а потом уж снова взлететь.
Однако места, пригодного для посадки, не было видно. Внизу промелькнула
какая-то очень большая деревня, или маленький городок. Вдали показалась
горная цепь с острыми скалами и глубокими ущельями.
-- Вот где можно приземлиться, -- решил мальчик, когда горные вершины
оказались совсем близко, и, повернувшись к Рогачу, скомандовал: -- Садись
сразу, как только увидишь ровное место.
-- Сказано -- сделано, -- отозвался Рогач и начал садиться на узенькую
площадку между двух отвесных скал.
Увы, не имея навыка. Рогач не смог хорошенько рассчитать скорость и
промахнулся на целых полкорпуса, обломал при этом два правых крыла об острый
край скалы, потом и вовсе потерял равновесие, не удержался и тяжело рухнул
вниз. Друзья цеплялись за диваны, пока это было возможно, но когда Рогач,
задев за выступ скалы, вдруг замер и повис кверху ногами, пассажиры
посыпались вниз, как горох.
По счастью, падать пришлось недолго -- прямо под ними, всего в
нескольких метрах, оказалось чудовищной величины гнездо, выстроенное
колонией Вороков. Так что при падении никто не пострадал, даже Тыквоголовый:
драгоценная голова Джека уткнулась, как в подушку, в грудь Страшилы. Тип
упал на кучу каких-то бумажек и даже не ушибся. Кувыркун звонко стукнулся
круглой головой о спину Коня, но, кажется, без особого для себя ущерба.
Железный Дровосек был сильно потрясен падением, однако, оглядевшись и
не обнаружив ни единой царапины на своем блестящем никелированном корпусе,
повеселел и обратился к товарищам с речью.
-- Со своей стороны напоминаю, -- вступил в разговор Жук-Кувыркун,
оглядев товарищей своими круглыми печальными глазами, -- что жестокая
Королева Джинджер намеревается приготовить из меня гуляш. До того, что мир
лишится в моем лице единственного и неповторимого Сильно Увеличенного,
Высокообразованного ЖукаКувыркуна, ей нет никакого дела.
-- А мысль вообще-то неплохая, -- задумчиво пробормотал Страшила.
-- Но суп, мне кажется, был бы вкуснее, -- шепнул Железный Дровосек,
наклонившись к другу.
-- Пожалуй, -- согласился Страшила.
Кувыркун застонал.
-- В моем воображении, -- сказал он горестно, -- встает ужасная
картина: козы дожевывают последние винтики и заклепки, оставшиеся от нашего
дорогого друга Железного Дровосека, суп лично из меня варится на костре, в
котором догорают тела Коня и Тыквоголового Джека, а Королева Джинджер
помешивает в котелке поварешкой и подбрасывает в огонь пучки соломы, еще
недавно наполнявшей тело нашего Страшилы.
От этих жгучих фантазий компания впала в тоску, всем стало неуютно и
страшно.
-- Ну, какое-то время мы еще сможем продержаться, -- заявил Железный
Дровосек, желая поддержать в друзьях бодрость духа.
-- Чтобы войти во дворец, Джинджер придется сначала взломать двери.
-- К тому времени я умру голодной смертью, как, впрочем, и Кувыркун, --
заметил Тип.
-- Ну я-то смог бы кормиться за счет Тыквоголового, -- сказал Кувыркун.
-- Не то чтобы я особенно любил тыквы, но они, как известно, очень
питательны, а Джекова голова на удивление крупная и спелая.
-- Какое бессердечие! -- воскликнул Железный Дровосек, неприятно
пораженный услышанным. -- Неужели мы, закадычные друзья, примемся поедать
друг друга?!
-- Ясно, что во дворце нам долго оставаться нельзя, -- решительно
сказал Страшила. -- А потому давайте прекратим похоронные разговоры и
подумаем лучше, как отсюда спастись.
Услышав эти слова, все поспешили поближе к трону, на котором восседал
Страшила. Тип решил пристроиться рядом на табуретке, и тут у него из кармана
выпала и покатилась по полу перечница.
-- Что это такое? -- полюбопытствовал НикДровосек, поднимая коробочку.
-- Осторожнее! -- закричал мальчик. -- Это оживительный порошок. Его и
так мало осталось.
-- А что такое оживительный порошок? -- спросил Страшила, глядя, как
Тип бережно кладет коробочку в карман.
-- Это волшебное средство, которое Момби раздобыла у Кривого Колдуна,
-- объяснил мальчик. -- С его помощью был оживлен Джек, а потом и Конь.
Думаю, этот порошок может оживить кого угодно, но осталась, к сожалению,
всего одна порция.
-- Тем более она драгоценна, -- рассудил Железный Дровосек.
-- Согласен, -- сказал Страшила. -- Более того: мне кажется, что именно
в ней наше спасение. А теперь я должен поразмыслить в течение нескольких
минут, поэтому прошу тебя, дружище Тип, возьми нож и помоги мне освободиться
от этой тяжеленной короны.
Тип быстро перерезал нитки, которыми корона была приметана к голове
Страшилы, бывший монарх Изумрудного Города со вздохом облегчения снял ее и
повесил на гвоздик рядом с троном.
-- Это последнее, что связывало меня с королевским саном, -- сказал он,
-- и я, честное слово, рад от нее избавиться. У предпоследнего короля,
которого звали Пастория, корону отнял Волшебник Оз, он передал ее мне.
Теперь она понадобилась девице Джинджер -- что ж, от души желаю ей не
получить впридачу головную боль.
-- Похвальное человеколюбие! -- одобрительно закивал Железный Дровосек.
-- Теперь я отключусь ненадолго и сосредоточусь, -- объявил Страшила и
уселся поудобнее на троне.
Все молчали и старались не шевелиться, свято веря в необыкновенные
умственные способности Страшилы.
Посидев в полной тишине довольно долго -- так, во всяком случае,
показалось ожидающим, -- мыслитель встал и, окинув друзей лукавым взглядом,
сказал им следующее:
-- Мозги мои сегодня работают отменно. Право, есть чем гордиться.
Слушайте: если мы попытаемся выскользнуть из дворца через двери, нас,
конечно же, поймают. А раз по земле отсюда бежать невозможно, остается одно:
бежать по воздуху.
Он помолчал немного, наслаждаясь эффектом своих слов, но слушатели были
скорее обескуражены, чем поражены его мудростью.
-- Волшебник Оз спасся на воздушном шаре. Правда, мы с вами не знаем,
как делать воздушный шар. Но по воздуху можно улететь на чем угодно, лишь бы
оно летало. Поэтому я предлагаю: пусть наш друг и знаменитый мастер Железный
Дровосек построит какую-нибудь машину с большими крыльями. А наш друг Тип
пусть посыплет самоделку своим волшебным порошком и оживит ее.
-- Браво! -- вскричал Железный Дровосек.
-- Просто чудо, какие мозги, -- порадовался Джек.
-- Нельзя не признать: остроумно, -- согласился ученый Кувыркун.
-- План, я думаю, вполне хороший, -- сказал Тип, -- разумеется, в том
случае, если Железному Дровосеку удастся смастерить летучую самоделку.
-- Буду стараться изо всех сил, -- бодро отозвался Ник. -- А мне, надо
сказать, редко не удается то, за что я берусь. Но строить самоделку надо на
крыше дворца, чтобы она смогла без помех подняться в воздух.
-- Ты прав, -- согласился Страшила.
-- А раз так, нам нужно обыскать весь дворец снизу доверху, --
продолжал Железный Дровосек. -- Пусть каждый все, что найдет полезного,
несет на крышу, а я там примусь за работу.
-- Но вначале, -- попросил Тыквоголовый, -- пусть меня снимут с Коня и
обеспечат новой ногой. В нынешнем состоянии я обуза для всех и даже для себя
самого.
Железный Дровосек тут же отрубил ножку у красивого резного столика в
гостиной и приспособил ее Тыквоголовому Джеку, которому обновка пришлась как
нельзя более по вкусу.
-- Чудно, -- сказал он, наблюдая за работой Железного Дровосека. --
Теперь левая нога станет самой прочной и красивой частью моего тела.
-- И одновременно еще одним свидетельством твоей оригинальности, --
добавил Страшила. -- По моему убеждению, никто так не заслуживает внимания,
как оригинальная личность. А тот, кто зауряден и даже сам себе не интересен,
живет и умирает незаметно, что лист на дереве.
-- Очень глубокая мысль! -- похвалил Кувыркун, помогая Железному
Дровосеку поднять Джека на ноги.
-- Ну, как ты себя чувствуешь? -- участливо спросил Тип, наблюдая за
тем, как Тыквоголовый ковыляет по залу на своей новой ноге.
-- Как будто заново родился, -- радостно отозвался Джек, -- и готов
теперь во всем быть вам поддержкой и опорой.
-- Тогда за работу, -- деловито скомандовал Страшила.
Итак, решив любой ценой вырваться из плена, друзья разошлись по дворцу
в поисках подходящего материала для сооружения летательного аппарата.
Вскоре друзья вновь собрались на крыше, и чего только они с собой не
нанесли: никто ведь не знал толком, что потребуется для самоделки! Кувыркун
снял со стены в зале голову Рогача, украшенную роскошными рогами, и с
огромными трудностями и предосторожностями втащил ее по лестнице на крышу.
Рогач, надо вам сказать, очень похож на лося, только нос у него
легкомысленно вздернутый, а бородка на манер козлиной.
Чем Кувырку ну приглянулось это чучело и почему он решил прихватить его
с собой -- объяснить не мог никто, даже он сам.
Тип вдвоем с Конем выволокли на крышу огромный старый диван с высокой
спинкой и боками, такой тяжелый, что, поднимая его по лестнице с помощью
могучего и неутомимого четвероногого, мальчик совсем выбился из сил.
Тыквоголовый принес метлу -- первое, что попалось ему на глаза.
Страшила явился с мотком бельевой веревки, он подобрал ее во дворе, а
карабкаясь по лестнице, так в ней запутался, что на крышу вывалился уже в
клубке, который так бы, пожалуй, и покатился вниз, если бы Тип его вовремя
не подхватил.
Железный Дровосек пришел последним. Он тоже побывал во дворе и срубил
четыре широких разлапистых листа с огромной пальмы, которая там росла и
которой очень гордились обитатели Изумрудного Города.
-- Дружище Ник! -- воскликнул Страшила, увидев, что сделал его друг. --
Более тяжкого преступления в Изумрудном Городе совершить просто нельзя!
Сколько я помню, порубка листьев с королевской пальмы карается семикратной
смертной казнью с последующим пожизненным заключением.
-- Теперь уж ничего не поделаешь, -- сказал Железный Дровосек, сгружая
огромные листья на крышу, -- спасение только в бегстве.
Друзья с большим сомнением осмотрели груду хлама, выросшую перед ними.
Страшила покачал головой и сказал:
-- Если Ник сумеет смастерить из этого летучую самоделку, которая
унесет нас к свободе, я готов признать его искуснейшим мастером на целом
свете.
Сам Железный Дровосек был, похоже, не оченьто уверен в успехе. Довольно
длительное время он энергично полировал кусочком замши лоб и лишь после
этого взялся за дело.
-- Очень важно, -- сказал он, -- чтобы корпус был достаточно большим и
мы в нем могли разместиться. Самое большое, что у нас здесь есть, это диван.
Но если машина накренится в полете, мы же разом попадаем вниз!
-- Почему бы не соединить два дивана? -- предложил Тип. -- Внизу есть
еще один точно такой же.
-- Очень разумное предложение! -- воскликнул Железный Дровосек. --
Немедленно тащите сюда второй диван.
Тип и Конь с большим трудом выволокли на крышу второй диван, составили
их сиденье к сиденью, так что бока и спинки образовали нечто вроде ограды,
внутри которой все могли безопасно разместиться.
-- Отлично! -- обрадовался Страшила. -- В таком уютном гнездышке можно
летать в свое удовольствие.
Два дивана были крепко-накрепко связаны бельевой веревкой, а с одного
края Ник-Дровосек привязал голову Рогача.
-- Теперь ясно, где у нашей самоделки перед, -- сказал он, очень
довольный своей выдумкой. -- Рогач будет украшать нос нашего корабля. А
пальмовые листья, ради которых я семь раз подверг свою жизнь опасности,
будут крыльями.
-- А они достаточно крепкие? -- усомнился мальчик.
-- Крепче не бывает, -- ответил Дровосек. -- На вид они, правда, не
идут в сравнение с корпусом, но нам сейчас выбирать не приходится.
И он привязал пальмовые листья к диванам, по два с каждой стороны.
Кувыркун был в восторге.
-- Готово! -- закричал он. -- Осталось только оживить.
-- Стойте, -- вспомнил вдруг Джек. -- А как же моя метла?
-- К чему здесь метла? -- спросил Страшила.
-- Ну, можно привязать ее сзади, получится хвост, -- ответил
Тыквоголовый. -- Разве можно считать летучую самоделку готовой без хвоста?
-- Гм, -- хмыкнул Железный Дровосек, -- признаться, я не очень понимаю,
зачем ей хвост. Мы не сооружаем зверя, или птицу, или рыбу. Нам нужно только
одно: чтобы самоделка могла летать.
-- Но может быть, когда она оживет, она будет использовать хвост как
руль, -- предположил Страшила. -- Потому что, если она летает по воздуху,
она все-таки похожа на птицу, а я не раз примечал, что у птиц есть хвосты,
которыми они рулят в полете.
-- Ну хорошо, -- согласился Ник, -- пусть метла будет хвостом. -- И он
крепко-накрепко привязал ее к заднему концу корпуса-дивана.
Тип достал из кармана перечницу.
-- Уж очень эта штука велика, -- с беспокойством сказал он, -- не знаю,
хватит ли порошка, чтобы оживить ее всю. Но я постараюсь растянуть,
насколько возможно.
-- Сыпь побольше на крылья, -- посоветовал Ник-Дровосек, -- они должны
быть особенно сильными.
-- И про голову не забудь! -- напомнил Кувыркун.
-- И про хвост, -- добавил Тыквоголовый Джек.
-- Вы лучше помолчите, -- оборвал их Тип (он явно нервничал), -- а то я
что-нибудь напутаю в колдовстве.
С огромной осторожностью он начал рассыпать драгоценный порошок по
самоделке. Прежде всего покрыл тонким слоем каждое из четырех крыльев, потом
посыпал диваны и даже самую малость стряхнул на метлу.
-- Голову! Голову! Умоляю, не забудь про голову! -- возбужденно кричал
Кувыркун.
-- Но порошка осталось совсем немного, -- сказал Тип заглядывая в
коробочку, -- важнее, мне кажется, оживить ножки диванов.
-- Ты не прав, -- возразил Страшила. -- Голова всему голова! А
поскольку этому существу летать, а не ходить, ноги оживлять даже и не
обязательно.
С таким суждением Тип согласился и высыпал остаток порошка на голову
Рогача.
-- А теперь, -- сказал он, -- помолчите, я должен произнести
заклинание.
Тип слышал, как произносила волшебную формулу старая Момби, и уже
оживлял однажды Коня, поэтому он довольно уверенно выговорил все три слова,
каждый раз производя руками соответствующий жест. Это была торжественная и
впечатляющая церемония.
Самоделка вздрогнула всем своим громоздким телом, взревела, как ревут
обыкновенно Рогачи в лесу, и отчаянно захлопала всеми четырьмя крыльями.
Страшным ветром, который от этого поднялся, Типа, конечно же, снесло бы
с крыши, не успей он ухватиться за трубу. Страшила, весивший меньше всех,
отлетел далеко в сторону и, наверное, улетел бы неведомо куда, если бы Тип,
по счастью, не успел схватить его за ногу. Кувыркун лег плашмя, прижался к
крыше и таким образом избежал беды, а Железный Дровосек был достаточно тяжел
и сам послужил якорем для Тыквоголового Джека, которого он обхватил обеими
руками. Конь был повален порывом ветра и теперь лежал на спине, беспомощно
суча ногами.
-- Я прежде и слыхом не слыхивал о таких чудесах, -- пропищал Рогач,
чей голос странно не соответствовал могучему сложению. -- Иду я както по
лесу, вдруг слышу страшный гром и больше ничего не помню. Как будто меня
что-то ударило, я уж думал, конец пришел. Так нет, полюбуйтесь: живехонек,
да еще имею четыре чудовищных крыла и туловище, которого всякий уважающий
себя зверь стыдился бы до слез. Как прикажете все это понимать? Кто я теперь
-- Рогач или чудо-юдо безродное?
При этих словах нелепое создание смешно пошевелило усами.
-- Ты -- Летающая Самоделка, -- объяснил Тип, -- а голова, точно, от
Рогача. Это мы тебя смастерили, и мы тебя оживили, чтобы ты нес нас по
воздуху, куда мы пожелаем.
-- Вот оно что?! -- воскликнула Летающая Самоделка. -- Раз я не Рогач,
значит, нет во мне Рогачиной гордости. Одно утешение: я, кажется, не
особенно крепко сбит, а, стало быть, в неволе протяну недолго.
-- Не говори так, умоляю! -- вскричал Железный Дровосек, чье
благородное сердце было тронуто этой жалостной речью. -- Тебе, наверное,
нездоровится сегодня.
-- Откуда мне знать? -- озадаченно пробормотал Рогач. -- Живу-то всего
первый день: здоровится, нездоровится, сразу не разберешь, -- и он в
задумчивости помахал хвостом-метелкой.
-- Да полно тебе, -- стал утешать его Страшила. -- Не горюй! Мы будем
тебе добрыми хозяевами, честное слово. Сил не пожалеем, лишь бы тебе жилось
хорошо. А ты согласен нести нас по воздуху, куда мы пожелаем?
-- Пожалуй, -- кивнул Рогач. -- По воздуху мне даже лучше. А то случись
столкнуться в дороге с кем-нибудь из родни, стыда не оберешься!
-- Как я тебя понимаю! -- сочувственно покивал Железный Дровосек.
-- Впрочем, -- Рогач вдруг переменил тему разговора, -- поглядеть на
вас, любезные хозяева, -- не скажешь, что хоть один сработан искуснее, чем
я.
-- Не верь глазам своим, -- назидательно сказал Кувыркун. -- Возьми, к
примеру, меня: Сильно Увеличен и притом еще Высокообразован!
-- Надо же, -- промямлил Рогач без особого, впрочем, чувства.
-- Мои мозги -- редчайшего сорта, -- заметил как бы между прочим
Страшила, -- это всем известно.
-- Подумать только! -- покачал головой Рогач.
-- Ну, а у меня, хоть я из железа, -- заявил Железный Дровосек, --
самое благородное и любящее сердце в целом мире.
-- Рад слышать, -- вежливо ответил Рогач и кашлянул.
-- Советую приглядеться к моей улыбке, -- не отставал от других
Тыквоголовый Джек, -- она ни на миг не сходит с лица!
-- Семпер идем, -- с важностью выговорил Кувыркун.
Рогач неуклюже повернулся и посмотрел на него озадаченно.
-- Я тоже замечателен в своем роде, -- заговорил Конь, решив прервать
неловкое молчание, -- тем более что не замечателен ни в чем другом.
-- Я, право, польщен тем, какие у меня исключительные хозяева, --
признался Рогач. -- Самому-то мне, увы, похвастаться нечем.
-- Дай срок, -- ободрил его Страшила. -- Познать себя -- дело
непростое, тут и месяца не хватит, скажу по опыту. К тому же мы постарше
тебя, имей в виду. Однако время не терпит, -- добавил он, обращаясь к
остальным. -- Все по местам -- и в путь.
-- Куда летим? -- спросил Тип, забираясь на мягкое сиденье дивана и
помогая залезть Тыквоголовому.
-- Повелительницу Южной Страны зовут Глинда, -- пропыхтел Страшила, с
трудом забираясь в Самоделку. -- Полетели-ка к ней, спросим ее совета.
-- Лучше не придумаешь, -- поддержал его Ник-Дровосек. Он подсадил
Кувыркуна, а потом забросил Коня на заднее сиденье.
-- Глинду я хорошо знаю: она не оставит нас в беде.
-- Все готовы? -- спросил мальчик.
-- Готовы, -- ответил за всех Железный Дровосек, усаживаясь подле
Страшилы.
-- Тогда, -- обратился Тип к Рогачу, -- будь добр, неси нас на юг и
лети так, чтобы не задевать деревья и крыши, но не особенно высоко, а то у
меня закружится голова.
-- Будет сделано, -- коротко ответил Рогач.
Он взмахнул всеми четырьмя крыльями и поднялся в воздух.
Путешественники изо всех сил вцепились в спинки и бока диванов. А Рогач
развернулся в направлении юга и поплыл по воздуху величаво и стремительно.
-- Каков пейзаж! -- глубокомысленно заметил ученый Кувыркун. -- Я бы
сказал -- изысканно картинный!
-- Нашел время искать картинки! -- фыркнул Страшила. -- Держись крепче,
того и гляди вывалишься. Самоделку что-то здорово качает.
-- А ведь скоро стемнеет, -- заметил Тип, увидев, что солнце клонится к
горизонту. -- Пожалуй, нам следовало бы дождаться утра. Кто знает, сможет ли
Рогач лететь в темноте.
-- Лично я этого не знаю, -- отозвался Рогач. -- Для меня, видите ли,
все в новинку. Раньше ноги меня носили по земле и довольно быстро. А теперь
они как будто спят.
-- Так оно и есть, -- кивнул Тип. -- Мы ведь их не оживляли.
-- Поскольку тебе предстояло летать, -- пояснил Страшила, -- а вовсе не
бегать.
-- Бегать мы и сами можем, -- добавил Кувыркун.
-- Задачу понял, -- парировал Рогач. -- Буду стараться как могу.
Некоторое время они летели в молчании. Вдруг Тыквоголовый заерзал на
месте.
-- Не знает ли кто, -- спросил он встревоженно, -- как тыквы переносят
высоту?
-- Плохо переносят, -- ответил ему Кувыркун, -- особенно если падают с
высоты. Но в этом случае тыква перестает быть тыквой, а превращается в
тыквенное пюре.
-- Неужели нельзя ради друга удержаться от красного словца? Я же просил
тебя! -- сердито сказал Тип, оборачиваясь к Кувырку ну.
-- Просил, просил, -- согласился Жук, -- и я уже столько раз
удерживался -- не сосчитать. Но что поделаешь, слова как циркачи, их так и
тянет кувыркаться на потеху почтенной публике.
-- В таком кувырканий нет ничего почтенного, -- строго сказал Тип.
-- Неужели? -- Кувыркун был искренне удивлен.
-- Надо бы знать, -- продолжал мальчик. -- Ученых Кувыркунов на свете,
может, еще и не бывало, но показная кувырк-ученость, к сожалению, стара как
мир.
Жук сконфузился и на некоторое время умолк.
Пересаживаясь с места на место. Страшила заметил на сиденье перечницу,
оброненную Типом.
-- Брось ты ее, -- сказал мальчик. -- В ней же ничего нет, к чему нам
она теперь?
-- А точно ничего нет? -- спросил Страшила, с любопытством разглядывая
коробочку.
-- Еще бы, -- пожал плечами Тип. -- Я вытряс весь порошок до пылинки.
-- Но у нее, похоже, два дна, -- вдруг объявил Страшила. -- Смотрите,
между внутренним дном и наружным -- расстояние не меньше пальца.
-- Дай-ка я погляжу, -- попросил Железный Дровосек, забирая коробочку
из рук приятеля.
Обследовав ее со всех сторон, он громко подтвердил.
-- Так и есть: дно фальшивое. Что бы это означало?
-- А нельзя ли заглянуть внутрь? -- спросил Тип, чье любопытство
разгорелось не на шутку.
-- Почему бы нет? Нижнее дно отвинчивается, -- сказал Железный Дровосек
-- Вот только пальцы меня сегодня плохо слушаются Будь добр, попробуй-ка ты.
Он передал перечницу Типу, и тот без малейшего труда отвинтил дно. В
углублении обнаружились три серебряные пилюли и аккуратно сложенный листок
бумаги. Осторожно, стараясь не обронить пилюли, мальчик развернул его и
увидел несколько строк, написанных красивым четким почерком красными
чернилами.
-- Прочти вслух, -- попросил Страшила.
-- "Знаменитые нежелательные пилюли доктора Пипта. Способ применения:
проглоти пилюлю, досчитай по два до семнадцати и загадай желание. Оно будет
тут же исполнено. Просьба соблюдать осторожность! Хранить в сухом и темном
месте!"
-- Вот так находка! -- закричал Страшила.
-- Находка и впрямь ценная, -- согласился Тип. -- Эти пилюли могут нам
очень пригодиться. Интересно, знала ли сама старая Момби о том, что
запрятано под дном перечницы? Помню, она говорила мне, что оживительный
порошок достался ей от Кривого Колдуна, которого именуют доктор Пипт.
-- Это, должно быть, могучий волшебник! -- воскликнул Железный
Дровосек. -- Порошок подействовал без обмана, стало быть, и пилюлям можно
верить.
-- Только вот как же, -- почесал в затылке Страшила, -- досчитать до
семнадцати по два? Семнадцать же -- нечетное число.
-- Правда, -- разочарованно протянул Тип. -- Досчитать по два до
семнадцати совершенно невозможно.
-- Выходит, на пилюли надежды нет, -- захныкал Тыквоголовый. -- Ах,
беда, беда! А я-то как раз хотел пожелать, чтобы моя голова вечно сохраняла
свежесть.
-- Еще чего придумал! -- оборвал его Страшила. -- Если бы мы могли
воспользоваться пилюлями, неужели не нашлось бы желания поважнее?
-- Куда уж важнее! -- взволновался бедняга Джек. -- Ты бы не так
заговорил, если бы твои мозги могли в любую минуту скиснуть!
-- Лично я, -- сказал Железный Дровосек, -- сочувствую тебе от всей
души. Но больше ничем помочь не могу, поскольку досчитать по два до
семнадцати, как ни крути, невозможно.
Между тем сумерки сгустились, над головами путешественников нависли
тучи. Луны не было видно. Рогач продолжал полет, его огромное телодиван час
от часу, неведомо почему, раскачивалось все сильнее. Жук-Кувыркун стал
жаловаться на морскую болезнь. Тип тоже побледнел и приуныл. Остальным качка
была нипочем. Но и они опасались случайно выпасть за борт, а потому сидели,
крепко вцепившись в спинки диванов.
Тьма сгущалась, а Рогач все летел. Скоро было уже так темно, что
пассажиры не могли разглядеть друг друга. Воцарилось тревожное молчание.
Наконец Тип, долго и сосредоточенно о чем-то размышлявший, заговорил:
-- Как мы узнаем о том, что долетели до цели? -- спросил он.
-- Это будет не скоро, -- ответил Дровосек, -- до дворца Глинды путь не
близкий.
-- Но ведь нам неизвестно, с какой скоростью летит Рогач, -- настаивал
мальчик. -- Земли отсюда не видно -- этак мы можем к утру улететь неизвестно
куда.
-- Вот это было бы совсем некстати, -- забеспокоился Страшила. -- Надо
бы приземлиться, но как? Мы можем угодить в реку или задеть верхушку
колокольни и потерпеть крушение!
И поскольку делать все равно было нечего. Рогач продолжал лететь
вперед, равномерно взмахивая гигантскими крыльями, а друзьям оставалось
терпеливо дожидаться утра.
Наутро опасения Типа, увы, подтвердились. Когда при первых проблесках
зари путешественники поглядели вниз, они увидели под собой широкую равнину,
усеянную странного вида строениями. Крыши их были не куполообразные, как
повсюду в Стране Оз, а покатые. Вдобавок по равнине разгуливали диковинные
животные. Ни Страшила, ни Дровосек подобного никогда не видели, хотя во
владениях Глинды бывали и не однажды.
-- Мы заблудились! -- горестно признался Страшила. -- Рогач, похоже,
унес нас далеко за пределы Страны Оз, через песчаную пустыню в ужасный
Потусторонний Мир, о котором нам рассказывала Дороти.
-- Скорее назад! -- в панике закричал Дровосек Рогачу. --
Разворачивайся сейчас же!
-- Так и опрокинуться недолго, -- возразил Рогач. -- Я ведь еще
неопытный летун и предпочел бы где-нибудь приземлиться, повернуться задом
наперед, а потом уж снова взлететь.
Однако места, пригодного для посадки, не было видно. Внизу промелькнула
какая-то очень большая деревня, или маленький городок. Вдали показалась
горная цепь с острыми скалами и глубокими ущельями.
-- Вот где можно приземлиться, -- решил мальчик, когда горные вершины
оказались совсем близко, и, повернувшись к Рогачу, скомандовал: -- Садись
сразу, как только увидишь ровное место.
-- Сказано -- сделано, -- отозвался Рогач и начал садиться на узенькую
площадку между двух отвесных скал.
Увы, не имея навыка. Рогач не смог хорошенько рассчитать скорость и
промахнулся на целых полкорпуса, обломал при этом два правых крыла об острый
край скалы, потом и вовсе потерял равновесие, не удержался и тяжело рухнул
вниз. Друзья цеплялись за диваны, пока это было возможно, но когда Рогач,
задев за выступ скалы, вдруг замер и повис кверху ногами, пассажиры
посыпались вниз, как горох.
По счастью, падать пришлось недолго -- прямо под ними, всего в
нескольких метрах, оказалось чудовищной величины гнездо, выстроенное
колонией Вороков. Так что при падении никто не пострадал, даже Тыквоголовый:
драгоценная голова Джека уткнулась, как в подушку, в грудь Страшилы. Тип
упал на кучу каких-то бумажек и даже не ушибся. Кувыркун звонко стукнулся
круглой головой о спину Коня, но, кажется, без особого для себя ущерба.
Железный Дровосек был сильно потрясен падением, однако, оглядевшись и
не обнаружив ни единой царапины на своем блестящем никелированном корпусе,
повеселел и обратился к товарищам с речью.