Страница:
---------------------------------------------------------------------
Книга: Роже Мартен дю Гар. "Семья Тибо". Том 1
Перевод с французского М.Ваксмахера, Г.Худадовой, Н.Рыковой
Издательство "Правда", Москва, 1987
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 8 марта 2002 года
---------------------------------------------------------------------
{1} - Так обозначены ссылки на примечания соответствующей страницы.
Роман-эпопея классика французской литературы Роже Мартен дю Гара
посвящен эпохе великой смены двух миров, связанной с войнами и революцией
(XIX - начало XX века). На примере судьбы каждого члена семьи Тибо автор
вскрывает сущность человека и показывает жизнь в ее наивысшем выражении -
жизнь как творчество и человека как творца.
Е.Гальперина. "Семья Тибо"
Перевод М.Ваксмахера
I. Господин Тибо и Антуан в поисках Жака. - Рассказ аббата Бино
II. Антуан у г-жи де Фонтанен. - Допрос Женни
III. Госпожа де Фонтанен приходит к г-ну Тибо
IV. День г-жи де Фонтанен; ее визит к Ноэми
V. Пастор Грегори у постели умирающей Женни
VI. Серая тетрадь
VII. Побег. - Жак и Даниэль в Марселе. - Попытка сесть на пароход. -
Ночь Даниэля. - По дороге на Тулон
VIII. Антуан привозит Даниэля к матери. -
Мимолетное появление г-на де Фонтанена у семейного очага
IX. Возвращение Жака к отцу. - Наказание
Перевод М.Ваксмахера
I. Антуана тревожит судьба Жака. - Он посещает Даниэля
II. Он проводит расследование в исправительной колонии
III. Его прогулка с Жаком в Компьень. - Признание мальчика
IV. Господин Тибо возражает против возвращения Жака
V. Вмешательство аббата Векара
VI. Николь просит приюта у г-жи де Фонтанен
VII. Вселение Антуана в холостяцкую квартиру
VIII. Возвращение Жака в Париж
IX. Лизбет
X. Жак получает письмо от Даниэля
XI. Послеполуденные часы на улице Обсерватории. - Пастор Грегори
уговаривает г-жу де Фонтанен отказаться от развода. -
Приход братьев Тибо. - Жак и Даниэль. - Полдник. -
Госпожа де Фонтанен и Антуан. - Жак и Женни. -
Даниэль и Николь в темной комнате. -
Госпожа де Фонтанен меняет решение
XII. Заупокойное бдение у гроба мамаши Фрюлинг
Перевод Г.Худадовой
I. Поступление Жака в Эколь Нормаль. - Разговор Антуана с Жаком. -
Объявление о приеме. -
Жак, Даниэль и Батенкур на обратном пути из Школы
II. Вечер у Пакмель. - Даниэль знакомит Жака с обстановкой. - Обед. -
Мамаша Жюжю. Поль. Г-жа Долорес и сиротка. Даниэль и Ринетта.
Поспешный уход Жака. - Даниэль похищает Ринетту у Людвигсона
III. Антуан принимает у себя г-на Шаля. -
Несчастный случай с Дедеттой. - Операция. - Рашель
IV. Господин Шаль в полицейском комиссариате. -
Антуан ведет Рашель завтракать в ресторан
V. Приезд Жака в Мезон-Лаффит. - День в обществе Жизели.
Г-н Тибо сообщает сыновьям о своем намерении изменить их фамилию. -
Антуан и Жак в гостях у г-жи де Фонтанен. Николь и ее жених
VI. Жак рассказывает Женни о свадьбе Батенкура
VII. Госпожа де Фонтанен, вызванная Жеромом, приезжает в Амстердам
VIII. Жак и Женни. Прогулка по лесу. Жак целует стену
IX. Воскресный день в спальне у Рашели. Фотографии
X. Жером в Мезон-Лаффите. - Признания Женни в разговоре с матерью
XI. Антуан и Рашель в кинематографе. Африканский фильм. -
Поздно вечером у Пакмель
XII. Жером встречается с Ринеттой
XIII. Поездка Антуана и Рашели в Ге-ла-Розьер на кладбище
XIV. Отъезд Рашели. - Последний день в Гавре. -
Прощание при выходе корабля из гавани
Перевод Н.Рыковой
I. Антуан встречает в подворотне двух мальчиков
II. Антуан, как и каждый день, осматривает г-на Тибо
III. Доктор Филип
IV. Антуан везет доктора Филипа к Эке, ребенок которых при смерти
V. Антуан возвращается к себе. - Прием больных. -
Гюгета, Анна де Батенкур и мисс Мери
VI. Красавец Рюмель
VII. Антуан пытается объясниться с Жиз
VIII. Неожиданное возвращение мисс Мери
IX. Признания г-на Эрнеста, преподавателя немецкого языка
X. Служанки г-на Тибо
XI. Антуан заходит к мальчикам
XII. Вечер у постели умирающего ребенка Эке. - Ссора со Штудлером
XIII. Антуан пешком возвращается домой. -
Его сомнения. - Одинокий ужин у Земма
"Семья Тибо"
Теперь, когда творчество Роже Мартен дю Гара (1881-1958) предстает
перед нами как законченное целое, среди всех набросков, планов,
незавершенных произведений возвышается монументальное здание "Семьи Тибо" -
многотомный роман, которому Роже Мартен дю Гар отдал двадцать лет жизни.
Мартен дю Гар любил сравнивать свой труд в работой зодчего. Самое
важное для него было не в чеканке фразы, но в создании точного плана,
конструкции целого, в лепке характеров. Можно, однако, сравнить его и с
историком. В юности Мартен дю Гар окончил Эколь де Шарт, получив диплом
историка-архивиста. Занятия историей приучили его к точной документации.
Может быть, отсюда возникла та крайняя добросовестность писателя, которая
доходила почти до болезненной мнительности, потребность накапливать груды
материалов для каждого эпизода.
Важнее другое. Занятия историей обратили Мартен дю Гара к историческим
событиям, для него "стало невозможно воспринимать человека вне общества и
эпохи". Это особенно сказалось в последних книгах "Семьи Тибо", где
трагические судьбы героев непосредственно сплетаются с мировыми событиями XX
века. Но политическая заостренность этих последних книг отбрасывает резкий
обратный свет и на первые части романа. В побеге мальчика Жака из сурового
дома Отца мы уже предчувствуем тот безоговорочный разрыв со старым миром,
который приведет бунтаря Жака в социалистическую эмиграцию Женевы. В
жестоких описаниях "Исправительной колонии", куда заточен подросток властью
Отца, есть уже предвидение того непримиримого столкновения Бунта и Власти,
которое должно принести Жаку раннюю гибель.
Некоторым французам "Семья Тибо" казалась старомодной, повторяющей
реализм больших романов XIX века. Но в действительности цикл "Семьи Тибо"
неразрывно связан с драматической историей нашего времени, с эпохой войн и
революций, с эпохой смены двух миров. "Лето 1914 года" и "Эпилог" для нас не
только исторический роман о начале и конце первой мировой войны. Его
настойчивые вопросы: "Как остановить империалистическую войну? Какими
методами бороться с ней? Что принесет народам ее окончание?" - эти вопросы
тревожили умы людей разных стран и в преддверии второй мировой войны, и
после нее, как тревожат они сейчас всех тех, кто, подобно Антуану, с
опасениями и надеждой вглядывается в неясные для них контуры будущего. Роман
Мартен дю Гара обращен к каждому новому поколению. И то чувство долга,
чувство ответственности за историю, которое он стремился разбудить в людях,
относится и к человечеству в целом, и к каждому человеку в отдельности.
Ибо человек не только определяется обстоятельствами, что так хорошо
выяснил реалистический роман XIX века, но и призван воздействовать на
историю. Таков, пожалуй, основной вывод "Семьи Тибо", делающий ее одним из
выдающихся романов XX века.
Эти мысли определяли уже первое значительное произведение Мартен дю
Гара - роман в диалогах "Жан Баруа" (1913). Этот политический роман с его
резкими идеологическими конфликтами и острой полемикой против идейного
отступничества звучит сейчас весьма современно. В судьбе Жана Баруа
воплощена духовная драма целого поколения французской интеллигенции на
рубеже XIX и XX веков. Это поколение, которое в юности провозгласило победу
науки над религией, в годы дрейфусиады возмужало в боях за республику и
демократию, а перед войной 14-го года пришло к духовному банкротству, к
идейной капитуляции перед силами реакции и церкви.
Мартен дю Гар был воспитан под влиянием идей буржуазного демократизма.
Уважение к понятиям прогресса, гуманизма соединялось у него с верой в науку
и точные знания. Материалист и атеист, он избежал влияния идеалистической
философии XX века и тех волн религиозной мистики, которые прокатывались в
начале века во Франции.
Высшей точкой в жизни Жана Баруа стало дело Дрейфуса. Оно было для
интеллигентов того поколения огромным моральным, политическим и личным
потрясением, а Золя остался для них великолепным примером жизненного
поведения, внутренней последовательности, человеком, посмевшим бросить свое
"НЕТ!" в лицо французской военщине. И впоследствии Мартен дю Гар по-своему
повторит это "НЕТ!" жизнью Жака Тибо. Однако Республика и Демократия не
оправдали надежд поколения Баруа. Его последние годы проходят в атмосфере
усталости и разочарования. Кругом - шовинизм, духовное омертвление,
религиозные "обращения". Католическим обращением заканчивается и жизнь
Баруа.
Предвосхищая судьбу Жака Тибо, Жан Баруа утверждал себя как личность в
резком бунте против реакции. В этом бунте он дошел до того идейного предела,
который был возможен для его поколения французской интеллигенции, стоявшей
на грани подлинной ненависти ко всему буржуазному обществу. Но люди,
подобные Баруа, не могли удержаться на этой грани. Баруа примиряется с
реакцией, и это отступничество разрушает его как человека, как личность.
Свои самые сокровенные размышления о смысле жизни Мартен дю Гар
излагает устами другого идейного вождя молодежи - Люса. Люс воплощает тот
моральный пафос борьбы дрейфусаров, который Мартен дю Гар считал главным
достижением Дела, утраченным в последующие годы. Люс не капитулирует перед
реакцией, и его достойная смерть противостоит жалкому концу отступника
Баруа.
"Наше понимание истины, - думает Люс, - неизбежно будет превзойдено. Но
это не может лишить нас мужества. Долг каждого поколения - идти к истине до
последнего доступного ему предела и держаться найденной правды так, как если
бы она была абсолютной истиной. Без этого не может быть развития
человечества". Так уже здесь возникала тема эстафеты, которая пройдет
впоследствии через тома "Семьи Тибо" и с особой силой прозвучит в "Эпилоге".
Каждое поколение оценивается высшей точкой, достигнутой им в творчестве и в
борьбе. Оно уступает место следующему, которое в иных исторических условиях
сможет перешагнуть эти пределы и внести свой вклад в вечное обогащение
жизни.
Генрих Манн когда-то бросил меткое замечание, что избыток, полнота
жизни в человеке, ее переливающаяся "игра", быть может, еще не составляют
творчества, но являются как бы почвой и основой для него. Невольно
вспоминаешь при этом Анну Каренину на балу, Наташу Ростову, мечтавшую
полететь, в Отрадном. Но вспоминаешь и характеры Роже Мартен дю Гара, ибо
для него сущность человека и есть творчество. Ибо оно и есть жизнь в ее
самом полном, высшем выражении. Герои Мартен дю Гара - одухотворенные,
волевые люди, с яркой внутренней жизнью. И если он утверждает жизнь, то не
существование вообще, не "тусклых гостей на темной земле" (Гете), но
полнокровную, напряженную творческую жизнь, ценой которой человек обретает
бессмертие.
Одна из основных тем "Семьи Тибо" - утверждение личности в
обесчеловечивающем обществе эпохи империализма. Как сказали бы теперь -
протест против ее отчуждения. Разумеется, это тема почти всей западной
литературы XX века. Но если одни литераторы пытались преодолеть это
отчуждение на путях индивидуалистического эгоизма и аморализма, то
прогрессивные писатели искали утверждение личности на путях бунта против
буржуазного строя. Роже Мартен дю Гар показывает, как врастание в буржуазную
систему, как собственническое начало подчиняет, ломает или растлевает в
человеке все человеческое. И победу личности может принести только
последовательный разрыв с миром собственничества.
Очевидно, что Мартен дю Гар продолжает в этом традиции французского
классического романа. Но он пытается проследить судьбы молодых людей
Стендаля и Бальзака в иной эпохе, продумать новые возможности, встающие для
Жюльена Сореля или Растиньяка в XX веке. Антуан и Жак Тибо живут уже в
эпоху, когда разрушаются прежние прочные социальные отношения, когда оковы
могут быть порваны, когда разрыв личности и отживающей системы становится
исторически возможным путем к сохранению человека. "Семья Тибо" создавалась
уже после 1917 года. XX век с его новыми горизонтами, с его социальными
потерями, с уже ясно различаемыми контурами нового мира, возникающего из
недр старого, дал новые возможности для создания образа молодого человека.
Жак Тибо - романтический бунтарь, но его бунт ищет себе опору в
социалистическом движении. Антуан, искалеченный войной, умирая,
переоценивает свой прежний путь успеха.
Творчески воспринял Мартен дю Гар и опыт Толстого. Если французский
реализм второй половины XIX века дал ему дух научного исследования, то от
Толстого пришла к нему глубина психологического анализа, воссоздание
внутренней жизни во всех оттенках и изгибах, необычайная простота и
естественность стиля. Но более всего поразила его в Толстом зоркость
художника, его способность проникать до последних сокровенных глубин
человеческой души. Идя вслед за Толстым, он научился вскрывать ту последнюю
черту, которая становится как бы ключом к образу и точно, беспощадно
раскрывает глубокие социальные основы характера. Этот творческий метод
Мартен дю Гара выразился в богатой, многоликой системе характеров "Семьи
Тибо". И мы видим, как каждый поступок формирует или разрушает характер.
Во всем богатстве оттенков здесь раскрыт основной конфликт цикла -
столкновение собственнического и творческого начал. Мы видим, как победа
собственника в человеке приводит к "очерствению", как она растлевает, по
словам писателя, "ленью сердца", как искушает внешним успехом и ложной
независимостью. Сквозь все оттенки психологии мы различаем один конфликт,
один выбор: примирение с буржуазным миром или бунт, разрыв с ним.
Композиция романа идет как бы расширяющимися кругами. В первых шести
книгах, кончая "Смертью отца" (1929), основная тема еще развернута в рамках
семьи. И все же это не семейная хроника, но уже начало "хроники века". Семья
для Мартен дю Гара - это микрокосм, клеточка социального организма. Полюсы
его - Отец и Жак, Власть и Бунтарь. И хотя первые книги почти не выходят за
пределы традиционно-буржуазной среды, все же и в ее рамках развернуто много
вариантов конфликта собственности и личности. В дальнейших книгах эта тема
расширяется, сливаясь с проблемой ухода интеллигенции от старого мира к
новому.
Буржуазная семья - это клеточка общества, но это и клетка, которую
должен разрушить бунтарь, чтобы выполнить долг перед собой и человечеством.
Замысел романа раскрывается в сопоставлении судеб двух братьев - Антуана и
Жака. В их судьбах - конфликт двух путей: успех, примирение или бунт и
разрыв. Неоднократно возвращаясь в романе к вопросам морали, Мартен дю Гар
самой логикой образов показывает, что морально для него все, что
способствует независимости творческой личности и достигается лишь в
последовательном разрыве с миром собственности. И, наоборот, антиморально
все, что помогает этому миру держать человека в подчинении.
Великолепно очерчен Тибо-отец, воплощение Собственности и Власти,
многим напоминающий Сомса в "Саге о Форсайтах" Голсуорси. Сила, таящаяся во
всех Тибо, в нем стала насилием, воля - подавлением. Жажда утвердить себя,
изуродованная властью денег, вырождается в манию ставить клеймо своего имени
на всем - от чудовищной исправительной колонии до решетки своего сада.
Наивысшей добродетелью г-н Тибо считал сознательно культивируемое
"очерствение". Показав сначала Отца как сложившийся характер, Мартен дю Гар
воссоздает потом сам процесс очерствения, процесс деформации в нем всего
человеческого. И когда в сцене смерти Отца умирающий напевает в забытьи
легкомысленную песенку, это кажется странным, непристойным, даже страшным,
напоминая вдруг о каких-то проблесках человеческого, погребенного в этом
"монументе".
Совершенно иначе порабощенность собственностью выступает в Жероме де
Фонтанен, также одном из блестящих созданий Мартен дю Гара. Кто-то бросает о
Жероме слова: "ленивое сердце". Это и есть ключ к образу. Жером де Фонтанен,
с точки зрения писателя, - существо глубоко аморальное, ибо в нем нет уже
ничего творческого. Изящный красавец, он не знает ничего, кроме легкой
жизни. Порочность его вовсе не предполагает нарочитого цинизма или
жестокости. Порочность его - просто совершенная пустота, отсутствие воли и
характера, созерцательное скольжение по жизни. Растратив все свои деньги, он
вынужден покончить с собой. Жером "естественно"-безнравственное существо,
плоть от плоти паразитической буржуазной Франции.
Характер Жерома продолжен в его сыне Даниэле де Фонтанен, но в нем
эгоистическая жажда наслаждений становится жизненной философией, философией
гедонизма. Не случайно подросток Даниэль с восхищением говорит Жаку о книге
Андре Жида "Яства земные", ставшей на рубеже XIX и XX веков программной
книгой ницшеанского аморализма для буржуазной молодой интеллигенции.
Противопоставление судеб Жака и Даниэля в романе является как бы центром
систематической полемики против эгоистического аморализма, которая
пронизывает "Семью Тибо", видна в образе Рашели и в периферийных персонажах,
как Анна, циничная любовница Антуана Тибо.
Очень тонко вылеплены и те характеры "Семьи Тибо", в которых власть
собственности над человеком проявляется в скрытой, мягкой, почти неуловимой
форме. По-своему обаятельна молоденькая Жиз. Жиз, "Негритяночка", с ее
наивной пылкостью, - милое, юное существо. Но что-то неуловимое мешает ей
раскрыться в жизни. Что-то есть в ней от неудачницы, и ее роль в семье Тибо
явно напоминает Соню в семье Ростовых ("Соня - пустоцвет"). Слишком много в
ней какой-то томности, лености, инертности. Но только в "Эпилоге" мельком
брошенная фраза проясняет весь образ: маленький Жан-Поль недаром
почувствовал в тете Жиз "рабыню". Глубоко в основе этого характера лежит то,
что Мартен дю Гар определяет как порабощение. Эта томная леность, думает
Антуан, есть, по сути, стремление к подчинению. Да и сама страсть становится
для нее порабощением. Она естественно принимает свою судьбу, состоящую в
том, чтобы не иметь своей судьбы. И пусть это подчинение самое невинное, но
оно признак рабства в характере, и такая жизнь обречена быть пустоцветом.
Более сложно борьба бунтарского начала и начала подчинения
обнаруживается в двух женских характерах романа, которые сопутствуют двум
его основным героям, братьям Тибо. Судьба Женни, юной подруги Жака, как бы
дополняет его мучительную, но целеустремленную жизнь. Образ красивой Рашели
несет в себе ту же глубокую двойственность, что и сложный характер Антуана.
Рашель по-своему - бунтарь. Если у Жиз в крови порабощение, то в крови
Рашели - неукротимый дух независимости. Недаром ее дерзкое лицо в шлеме
рыжих волос напоминает пламенную "Марсельезу на баррикадах". Антуана-творца
она покоряет смелостью, вольностью. Больше всего на свете она ценит
независимость. Она думает, что "выломалась" из прочной системы буржуазных
оков, ей все нипочем. Страсть, связывающая ее и Антуана, может показаться
аморальной, но для Мартен дю Гара это не так. Их любовь возникает в момент
высшего творческого подъема для Антуана, и именно внутренняя сила его
покоряет Рашель. Это страсть двух одаренных и ярких людей, которых сближает
присущая им обоим сила жизни, и тем самым их страсть оправданна для Мартен
дю Гара. Но это лишь одна сторона сложно задуманного характера Рашели. Если
для Антуана "независимость" его буржуазного успеха имеет оборотной стороной
постепенный распад характера, то и "независимость" Рашели в конечном счете
оказывается мнимой. Ведь она сводится к удовлетворению любых ее желаний. И
это приводит Рашель к дешевому авантюризму, к той пошлой стороне ее жизни,
которая губит любовь ее и Антуана и увлекает ее вниз, к бессмысленной
гибели. Гордая Рашель в конечном счете тоже оказывается рабыней, рабыней
того уклада жизни, от которого она не смогла оторваться.
А судьба Женни де Фонтанен как бы вторит Жаку. Подобно Жаку, Женни -
существо с потребностью в большой жизни и страсти. Подобно Жаку, она не
знает полумер, сделок с совестью, и Жак верно угадывает в этой суровой
девочке родственную себе натуру. Но пуританское воспитание наложило на нее
неизгладимую печать. Все бунтарское изуродовано в ней, загнано внутрь. Все в
ней скованно и угловато. Дикая застенчивость, словно корка льда, отделяет ее
поступки от ее подлинных чувств. В Женни - предельная дисгармония характера,
который не может проявиться во всей свободе и полноте, пока любовь к Жаку,
сливающая Женни с его открытым и сильным бунтарством, не освобождает ее от
этой ледяной оболочки. Только тогда она превращается в ту спокойную женщину,
в тот цельный характер, который с изумлением и симпатией наблюдает Антуан в
"Эпилоге".
Как уже сказано, в центре романа - судьба братьев Тибо. Очень сложный,
глубокий и совершенно новаторский образ создал Роже Мартен дю Гар в Антуане
Тибо. Образ, который, может быть, только в "Эпилоге" приобрел полную ясность
для самого писателя. Образ весьма современный - как бы предтеча современных
западных молодых технократов, "профессионалов", людей, с каждым десятилетием
играющих все большую роль в обществе. В Антуане сложно переплелись жажда
продвижения, готовность ради успеха примириться с буржуазной системой,
торжество специалиста над гражданином и вместе с тем яркая, сильная
одаренность, всепобеждающий дух творчества, талант ученого и врача. Судьбу
Антуана нельзя свести к простой мысли, что карьеризм губит личность. Он
терпит внутреннее крушение там, где в нем побеждает жажда внешнего успеха. И
побеждает там, где он ученый и творец. Вот почему в "Эпилоге" мы видим
одновременно и банкротство буржуазного индивидуалиста, и победу ученого, и
пробуждение гражданина. И сегодня прозрение Антуана воспринимается нами как
очень современная ситуация.
В характере Антуана Мартен дю Гар снимает неразрешимое противоречие
действия и созерцания, столь типичное для европейской литературы после
Флобера. Он решительно отвергает традиционное положение, когда герой мог
либо действовать (опустошая свою душу подлостью), либо созерцать (опустошая
ее бездействием). Антуан спасает свою душу именно тогда, когда действует. В
одном из самых блестящих эпизодов романа - эпизоде операции - Мартен дю Гар
показал талант в работе. Антуан оперирует в каком-то озарении творчества Он
переживает странный подъем, когда все силы направлены к одной цели. Все, что
в нем таилось - знания, воля, энергия, - все сразу проявляется в действии.
Мартен дю Гар доказал, что о работе врача можно писать захватывающе, что
именно в творчестве во всем блеске раскрывается человек. Этим намечалась
совсем новая линия в литературе XX века. Если к 20-м годам люди творческого
труда, ученые, инженеры, врачи - еще редкие образы в романах, то позднее они
широко входят в литературу, особенно в литературы социалистических стран.
Война, разбив честолюбивые и тщеславные надежды Антуана, глубоко
изменяет его сознание. Вернее, высвобождает его лучшее "я". И в "Эпилоге"
Антуан приходит к решительной переоценке ценностей. Рушится его высокомерная
уверенность специалиста, что он вне и выше политики. С бесстрашием ученого
он переоценивает свою прежнюю философию эгоизма, ту мораль "человека
действия", согласно которой "хорошо все, что помогает мне утверждать себя".
Но грань, разделяющая то, что хорошо для человека как личности, и то, что
полезно для его продвижения, часто неуловима для него самого. Антуан
вспоминает в "Эпилоге", чем стала для него слава модного врача, как
овладевала им жажда легкой жизни, как легко доставшееся богатство, казалось,
обеспечивало ему размах работы, а на самом деле развратило его. Он уже
начинал думать, что не обязательно быть талантом, если можешь казаться им.
И, умирая, Антуан вынужден признать жизненную правоту, внутреннюю
последовательность и цельность бунтаря Жака.
В отличие от Антуана Тибо Жак - характер гораздо менее сложный, скорее
однолинейный, но покоряющий своей цельностью. Непрерывным горением, волей к
действию, страстностью, революционным бунтарством он, пожалуй, напоминает
итальянские характеры Стендаля. Всю свою недолгую жизнь он упрямо бросает
свое "нет" в лицо поработителям, сначала Отцу, потом властителям Европы,
пославшим на убой миллионы людей. Жизнь Жака - это жизнь без оглядки, без
сделок с совестью, единый, стремительный взлет к героическому подвигу и
гибели. Антуан прав, восхищаясь тем, что каждое действие Жака было
выражением его подлинного существа. Характер Жака задан с самого начала. Он
не ищет путей к бунту, он бунтарь с детских лет. Прямота, почти фанатизм
определяют его отношение к людям. Такова его ненависть к Отцу, выливающаяся
в коротком приговоре: "Величественная карикатура", - в то время как Антуан
не без волнения находит в умирающем Отце черты человека. Такова любовь Жака
к Женни, высокая, чистая, а главное, "абсолютная", "только им переживаемая"
страсть. Таков его разрыв с Отцом и со всей буржуазной Францией, разрыв
Книга: Роже Мартен дю Гар. "Семья Тибо". Том 1
Перевод с французского М.Ваксмахера, Г.Худадовой, Н.Рыковой
Издательство "Правда", Москва, 1987
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 8 марта 2002 года
---------------------------------------------------------------------
{1} - Так обозначены ссылки на примечания соответствующей страницы.
Роман-эпопея классика французской литературы Роже Мартен дю Гара
посвящен эпохе великой смены двух миров, связанной с войнами и революцией
(XIX - начало XX века). На примере судьбы каждого члена семьи Тибо автор
вскрывает сущность человека и показывает жизнь в ее наивысшем выражении -
жизнь как творчество и человека как творца.
Е.Гальперина. "Семья Тибо"
Перевод М.Ваксмахера
I. Господин Тибо и Антуан в поисках Жака. - Рассказ аббата Бино
II. Антуан у г-жи де Фонтанен. - Допрос Женни
III. Госпожа де Фонтанен приходит к г-ну Тибо
IV. День г-жи де Фонтанен; ее визит к Ноэми
V. Пастор Грегори у постели умирающей Женни
VI. Серая тетрадь
VII. Побег. - Жак и Даниэль в Марселе. - Попытка сесть на пароход. -
Ночь Даниэля. - По дороге на Тулон
VIII. Антуан привозит Даниэля к матери. -
Мимолетное появление г-на де Фонтанена у семейного очага
IX. Возвращение Жака к отцу. - Наказание
Перевод М.Ваксмахера
I. Антуана тревожит судьба Жака. - Он посещает Даниэля
II. Он проводит расследование в исправительной колонии
III. Его прогулка с Жаком в Компьень. - Признание мальчика
IV. Господин Тибо возражает против возвращения Жака
V. Вмешательство аббата Векара
VI. Николь просит приюта у г-жи де Фонтанен
VII. Вселение Антуана в холостяцкую квартиру
VIII. Возвращение Жака в Париж
IX. Лизбет
X. Жак получает письмо от Даниэля
XI. Послеполуденные часы на улице Обсерватории. - Пастор Грегори
уговаривает г-жу де Фонтанен отказаться от развода. -
Приход братьев Тибо. - Жак и Даниэль. - Полдник. -
Госпожа де Фонтанен и Антуан. - Жак и Женни. -
Даниэль и Николь в темной комнате. -
Госпожа де Фонтанен меняет решение
XII. Заупокойное бдение у гроба мамаши Фрюлинг
Перевод Г.Худадовой
I. Поступление Жака в Эколь Нормаль. - Разговор Антуана с Жаком. -
Объявление о приеме. -
Жак, Даниэль и Батенкур на обратном пути из Школы
II. Вечер у Пакмель. - Даниэль знакомит Жака с обстановкой. - Обед. -
Мамаша Жюжю. Поль. Г-жа Долорес и сиротка. Даниэль и Ринетта.
Поспешный уход Жака. - Даниэль похищает Ринетту у Людвигсона
III. Антуан принимает у себя г-на Шаля. -
Несчастный случай с Дедеттой. - Операция. - Рашель
IV. Господин Шаль в полицейском комиссариате. -
Антуан ведет Рашель завтракать в ресторан
V. Приезд Жака в Мезон-Лаффит. - День в обществе Жизели.
Г-н Тибо сообщает сыновьям о своем намерении изменить их фамилию. -
Антуан и Жак в гостях у г-жи де Фонтанен. Николь и ее жених
VI. Жак рассказывает Женни о свадьбе Батенкура
VII. Госпожа де Фонтанен, вызванная Жеромом, приезжает в Амстердам
VIII. Жак и Женни. Прогулка по лесу. Жак целует стену
IX. Воскресный день в спальне у Рашели. Фотографии
X. Жером в Мезон-Лаффите. - Признания Женни в разговоре с матерью
XI. Антуан и Рашель в кинематографе. Африканский фильм. -
Поздно вечером у Пакмель
XII. Жером встречается с Ринеттой
XIII. Поездка Антуана и Рашели в Ге-ла-Розьер на кладбище
XIV. Отъезд Рашели. - Последний день в Гавре. -
Прощание при выходе корабля из гавани
Перевод Н.Рыковой
I. Антуан встречает в подворотне двух мальчиков
II. Антуан, как и каждый день, осматривает г-на Тибо
III. Доктор Филип
IV. Антуан везет доктора Филипа к Эке, ребенок которых при смерти
V. Антуан возвращается к себе. - Прием больных. -
Гюгета, Анна де Батенкур и мисс Мери
VI. Красавец Рюмель
VII. Антуан пытается объясниться с Жиз
VIII. Неожиданное возвращение мисс Мери
IX. Признания г-на Эрнеста, преподавателя немецкого языка
X. Служанки г-на Тибо
XI. Антуан заходит к мальчикам
XII. Вечер у постели умирающего ребенка Эке. - Ссора со Штудлером
XIII. Антуан пешком возвращается домой. -
Его сомнения. - Одинокий ужин у Земма
"Семья Тибо"
Теперь, когда творчество Роже Мартен дю Гара (1881-1958) предстает
перед нами как законченное целое, среди всех набросков, планов,
незавершенных произведений возвышается монументальное здание "Семьи Тибо" -
многотомный роман, которому Роже Мартен дю Гар отдал двадцать лет жизни.
Мартен дю Гар любил сравнивать свой труд в работой зодчего. Самое
важное для него было не в чеканке фразы, но в создании точного плана,
конструкции целого, в лепке характеров. Можно, однако, сравнить его и с
историком. В юности Мартен дю Гар окончил Эколь де Шарт, получив диплом
историка-архивиста. Занятия историей приучили его к точной документации.
Может быть, отсюда возникла та крайняя добросовестность писателя, которая
доходила почти до болезненной мнительности, потребность накапливать груды
материалов для каждого эпизода.
Важнее другое. Занятия историей обратили Мартен дю Гара к историческим
событиям, для него "стало невозможно воспринимать человека вне общества и
эпохи". Это особенно сказалось в последних книгах "Семьи Тибо", где
трагические судьбы героев непосредственно сплетаются с мировыми событиями XX
века. Но политическая заостренность этих последних книг отбрасывает резкий
обратный свет и на первые части романа. В побеге мальчика Жака из сурового
дома Отца мы уже предчувствуем тот безоговорочный разрыв со старым миром,
который приведет бунтаря Жака в социалистическую эмиграцию Женевы. В
жестоких описаниях "Исправительной колонии", куда заточен подросток властью
Отца, есть уже предвидение того непримиримого столкновения Бунта и Власти,
которое должно принести Жаку раннюю гибель.
Некоторым французам "Семья Тибо" казалась старомодной, повторяющей
реализм больших романов XIX века. Но в действительности цикл "Семьи Тибо"
неразрывно связан с драматической историей нашего времени, с эпохой войн и
революций, с эпохой смены двух миров. "Лето 1914 года" и "Эпилог" для нас не
только исторический роман о начале и конце первой мировой войны. Его
настойчивые вопросы: "Как остановить империалистическую войну? Какими
методами бороться с ней? Что принесет народам ее окончание?" - эти вопросы
тревожили умы людей разных стран и в преддверии второй мировой войны, и
после нее, как тревожат они сейчас всех тех, кто, подобно Антуану, с
опасениями и надеждой вглядывается в неясные для них контуры будущего. Роман
Мартен дю Гара обращен к каждому новому поколению. И то чувство долга,
чувство ответственности за историю, которое он стремился разбудить в людях,
относится и к человечеству в целом, и к каждому человеку в отдельности.
Ибо человек не только определяется обстоятельствами, что так хорошо
выяснил реалистический роман XIX века, но и призван воздействовать на
историю. Таков, пожалуй, основной вывод "Семьи Тибо", делающий ее одним из
выдающихся романов XX века.
Эти мысли определяли уже первое значительное произведение Мартен дю
Гара - роман в диалогах "Жан Баруа" (1913). Этот политический роман с его
резкими идеологическими конфликтами и острой полемикой против идейного
отступничества звучит сейчас весьма современно. В судьбе Жана Баруа
воплощена духовная драма целого поколения французской интеллигенции на
рубеже XIX и XX веков. Это поколение, которое в юности провозгласило победу
науки над религией, в годы дрейфусиады возмужало в боях за республику и
демократию, а перед войной 14-го года пришло к духовному банкротству, к
идейной капитуляции перед силами реакции и церкви.
Мартен дю Гар был воспитан под влиянием идей буржуазного демократизма.
Уважение к понятиям прогресса, гуманизма соединялось у него с верой в науку
и точные знания. Материалист и атеист, он избежал влияния идеалистической
философии XX века и тех волн религиозной мистики, которые прокатывались в
начале века во Франции.
Высшей точкой в жизни Жана Баруа стало дело Дрейфуса. Оно было для
интеллигентов того поколения огромным моральным, политическим и личным
потрясением, а Золя остался для них великолепным примером жизненного
поведения, внутренней последовательности, человеком, посмевшим бросить свое
"НЕТ!" в лицо французской военщине. И впоследствии Мартен дю Гар по-своему
повторит это "НЕТ!" жизнью Жака Тибо. Однако Республика и Демократия не
оправдали надежд поколения Баруа. Его последние годы проходят в атмосфере
усталости и разочарования. Кругом - шовинизм, духовное омертвление,
религиозные "обращения". Католическим обращением заканчивается и жизнь
Баруа.
Предвосхищая судьбу Жака Тибо, Жан Баруа утверждал себя как личность в
резком бунте против реакции. В этом бунте он дошел до того идейного предела,
который был возможен для его поколения французской интеллигенции, стоявшей
на грани подлинной ненависти ко всему буржуазному обществу. Но люди,
подобные Баруа, не могли удержаться на этой грани. Баруа примиряется с
реакцией, и это отступничество разрушает его как человека, как личность.
Свои самые сокровенные размышления о смысле жизни Мартен дю Гар
излагает устами другого идейного вождя молодежи - Люса. Люс воплощает тот
моральный пафос борьбы дрейфусаров, который Мартен дю Гар считал главным
достижением Дела, утраченным в последующие годы. Люс не капитулирует перед
реакцией, и его достойная смерть противостоит жалкому концу отступника
Баруа.
"Наше понимание истины, - думает Люс, - неизбежно будет превзойдено. Но
это не может лишить нас мужества. Долг каждого поколения - идти к истине до
последнего доступного ему предела и держаться найденной правды так, как если
бы она была абсолютной истиной. Без этого не может быть развития
человечества". Так уже здесь возникала тема эстафеты, которая пройдет
впоследствии через тома "Семьи Тибо" и с особой силой прозвучит в "Эпилоге".
Каждое поколение оценивается высшей точкой, достигнутой им в творчестве и в
борьбе. Оно уступает место следующему, которое в иных исторических условиях
сможет перешагнуть эти пределы и внести свой вклад в вечное обогащение
жизни.
Генрих Манн когда-то бросил меткое замечание, что избыток, полнота
жизни в человеке, ее переливающаяся "игра", быть может, еще не составляют
творчества, но являются как бы почвой и основой для него. Невольно
вспоминаешь при этом Анну Каренину на балу, Наташу Ростову, мечтавшую
полететь, в Отрадном. Но вспоминаешь и характеры Роже Мартен дю Гара, ибо
для него сущность человека и есть творчество. Ибо оно и есть жизнь в ее
самом полном, высшем выражении. Герои Мартен дю Гара - одухотворенные,
волевые люди, с яркой внутренней жизнью. И если он утверждает жизнь, то не
существование вообще, не "тусклых гостей на темной земле" (Гете), но
полнокровную, напряженную творческую жизнь, ценой которой человек обретает
бессмертие.
Одна из основных тем "Семьи Тибо" - утверждение личности в
обесчеловечивающем обществе эпохи империализма. Как сказали бы теперь -
протест против ее отчуждения. Разумеется, это тема почти всей западной
литературы XX века. Но если одни литераторы пытались преодолеть это
отчуждение на путях индивидуалистического эгоизма и аморализма, то
прогрессивные писатели искали утверждение личности на путях бунта против
буржуазного строя. Роже Мартен дю Гар показывает, как врастание в буржуазную
систему, как собственническое начало подчиняет, ломает или растлевает в
человеке все человеческое. И победу личности может принести только
последовательный разрыв с миром собственничества.
Очевидно, что Мартен дю Гар продолжает в этом традиции французского
классического романа. Но он пытается проследить судьбы молодых людей
Стендаля и Бальзака в иной эпохе, продумать новые возможности, встающие для
Жюльена Сореля или Растиньяка в XX веке. Антуан и Жак Тибо живут уже в
эпоху, когда разрушаются прежние прочные социальные отношения, когда оковы
могут быть порваны, когда разрыв личности и отживающей системы становится
исторически возможным путем к сохранению человека. "Семья Тибо" создавалась
уже после 1917 года. XX век с его новыми горизонтами, с его социальными
потерями, с уже ясно различаемыми контурами нового мира, возникающего из
недр старого, дал новые возможности для создания образа молодого человека.
Жак Тибо - романтический бунтарь, но его бунт ищет себе опору в
социалистическом движении. Антуан, искалеченный войной, умирая,
переоценивает свой прежний путь успеха.
Творчески воспринял Мартен дю Гар и опыт Толстого. Если французский
реализм второй половины XIX века дал ему дух научного исследования, то от
Толстого пришла к нему глубина психологического анализа, воссоздание
внутренней жизни во всех оттенках и изгибах, необычайная простота и
естественность стиля. Но более всего поразила его в Толстом зоркость
художника, его способность проникать до последних сокровенных глубин
человеческой души. Идя вслед за Толстым, он научился вскрывать ту последнюю
черту, которая становится как бы ключом к образу и точно, беспощадно
раскрывает глубокие социальные основы характера. Этот творческий метод
Мартен дю Гара выразился в богатой, многоликой системе характеров "Семьи
Тибо". И мы видим, как каждый поступок формирует или разрушает характер.
Во всем богатстве оттенков здесь раскрыт основной конфликт цикла -
столкновение собственнического и творческого начал. Мы видим, как победа
собственника в человеке приводит к "очерствению", как она растлевает, по
словам писателя, "ленью сердца", как искушает внешним успехом и ложной
независимостью. Сквозь все оттенки психологии мы различаем один конфликт,
один выбор: примирение с буржуазным миром или бунт, разрыв с ним.
Композиция романа идет как бы расширяющимися кругами. В первых шести
книгах, кончая "Смертью отца" (1929), основная тема еще развернута в рамках
семьи. И все же это не семейная хроника, но уже начало "хроники века". Семья
для Мартен дю Гара - это микрокосм, клеточка социального организма. Полюсы
его - Отец и Жак, Власть и Бунтарь. И хотя первые книги почти не выходят за
пределы традиционно-буржуазной среды, все же и в ее рамках развернуто много
вариантов конфликта собственности и личности. В дальнейших книгах эта тема
расширяется, сливаясь с проблемой ухода интеллигенции от старого мира к
новому.
Буржуазная семья - это клеточка общества, но это и клетка, которую
должен разрушить бунтарь, чтобы выполнить долг перед собой и человечеством.
Замысел романа раскрывается в сопоставлении судеб двух братьев - Антуана и
Жака. В их судьбах - конфликт двух путей: успех, примирение или бунт и
разрыв. Неоднократно возвращаясь в романе к вопросам морали, Мартен дю Гар
самой логикой образов показывает, что морально для него все, что
способствует независимости творческой личности и достигается лишь в
последовательном разрыве с миром собственности. И, наоборот, антиморально
все, что помогает этому миру держать человека в подчинении.
Великолепно очерчен Тибо-отец, воплощение Собственности и Власти,
многим напоминающий Сомса в "Саге о Форсайтах" Голсуорси. Сила, таящаяся во
всех Тибо, в нем стала насилием, воля - подавлением. Жажда утвердить себя,
изуродованная властью денег, вырождается в манию ставить клеймо своего имени
на всем - от чудовищной исправительной колонии до решетки своего сада.
Наивысшей добродетелью г-н Тибо считал сознательно культивируемое
"очерствение". Показав сначала Отца как сложившийся характер, Мартен дю Гар
воссоздает потом сам процесс очерствения, процесс деформации в нем всего
человеческого. И когда в сцене смерти Отца умирающий напевает в забытьи
легкомысленную песенку, это кажется странным, непристойным, даже страшным,
напоминая вдруг о каких-то проблесках человеческого, погребенного в этом
"монументе".
Совершенно иначе порабощенность собственностью выступает в Жероме де
Фонтанен, также одном из блестящих созданий Мартен дю Гара. Кто-то бросает о
Жероме слова: "ленивое сердце". Это и есть ключ к образу. Жером де Фонтанен,
с точки зрения писателя, - существо глубоко аморальное, ибо в нем нет уже
ничего творческого. Изящный красавец, он не знает ничего, кроме легкой
жизни. Порочность его вовсе не предполагает нарочитого цинизма или
жестокости. Порочность его - просто совершенная пустота, отсутствие воли и
характера, созерцательное скольжение по жизни. Растратив все свои деньги, он
вынужден покончить с собой. Жером "естественно"-безнравственное существо,
плоть от плоти паразитической буржуазной Франции.
Характер Жерома продолжен в его сыне Даниэле де Фонтанен, но в нем
эгоистическая жажда наслаждений становится жизненной философией, философией
гедонизма. Не случайно подросток Даниэль с восхищением говорит Жаку о книге
Андре Жида "Яства земные", ставшей на рубеже XIX и XX веков программной
книгой ницшеанского аморализма для буржуазной молодой интеллигенции.
Противопоставление судеб Жака и Даниэля в романе является как бы центром
систематической полемики против эгоистического аморализма, которая
пронизывает "Семью Тибо", видна в образе Рашели и в периферийных персонажах,
как Анна, циничная любовница Антуана Тибо.
Очень тонко вылеплены и те характеры "Семьи Тибо", в которых власть
собственности над человеком проявляется в скрытой, мягкой, почти неуловимой
форме. По-своему обаятельна молоденькая Жиз. Жиз, "Негритяночка", с ее
наивной пылкостью, - милое, юное существо. Но что-то неуловимое мешает ей
раскрыться в жизни. Что-то есть в ней от неудачницы, и ее роль в семье Тибо
явно напоминает Соню в семье Ростовых ("Соня - пустоцвет"). Слишком много в
ней какой-то томности, лености, инертности. Но только в "Эпилоге" мельком
брошенная фраза проясняет весь образ: маленький Жан-Поль недаром
почувствовал в тете Жиз "рабыню". Глубоко в основе этого характера лежит то,
что Мартен дю Гар определяет как порабощение. Эта томная леность, думает
Антуан, есть, по сути, стремление к подчинению. Да и сама страсть становится
для нее порабощением. Она естественно принимает свою судьбу, состоящую в
том, чтобы не иметь своей судьбы. И пусть это подчинение самое невинное, но
оно признак рабства в характере, и такая жизнь обречена быть пустоцветом.
Более сложно борьба бунтарского начала и начала подчинения
обнаруживается в двух женских характерах романа, которые сопутствуют двум
его основным героям, братьям Тибо. Судьба Женни, юной подруги Жака, как бы
дополняет его мучительную, но целеустремленную жизнь. Образ красивой Рашели
несет в себе ту же глубокую двойственность, что и сложный характер Антуана.
Рашель по-своему - бунтарь. Если у Жиз в крови порабощение, то в крови
Рашели - неукротимый дух независимости. Недаром ее дерзкое лицо в шлеме
рыжих волос напоминает пламенную "Марсельезу на баррикадах". Антуана-творца
она покоряет смелостью, вольностью. Больше всего на свете она ценит
независимость. Она думает, что "выломалась" из прочной системы буржуазных
оков, ей все нипочем. Страсть, связывающая ее и Антуана, может показаться
аморальной, но для Мартен дю Гара это не так. Их любовь возникает в момент
высшего творческого подъема для Антуана, и именно внутренняя сила его
покоряет Рашель. Это страсть двух одаренных и ярких людей, которых сближает
присущая им обоим сила жизни, и тем самым их страсть оправданна для Мартен
дю Гара. Но это лишь одна сторона сложно задуманного характера Рашели. Если
для Антуана "независимость" его буржуазного успеха имеет оборотной стороной
постепенный распад характера, то и "независимость" Рашели в конечном счете
оказывается мнимой. Ведь она сводится к удовлетворению любых ее желаний. И
это приводит Рашель к дешевому авантюризму, к той пошлой стороне ее жизни,
которая губит любовь ее и Антуана и увлекает ее вниз, к бессмысленной
гибели. Гордая Рашель в конечном счете тоже оказывается рабыней, рабыней
того уклада жизни, от которого она не смогла оторваться.
А судьба Женни де Фонтанен как бы вторит Жаку. Подобно Жаку, Женни -
существо с потребностью в большой жизни и страсти. Подобно Жаку, она не
знает полумер, сделок с совестью, и Жак верно угадывает в этой суровой
девочке родственную себе натуру. Но пуританское воспитание наложило на нее
неизгладимую печать. Все бунтарское изуродовано в ней, загнано внутрь. Все в
ней скованно и угловато. Дикая застенчивость, словно корка льда, отделяет ее
поступки от ее подлинных чувств. В Женни - предельная дисгармония характера,
который не может проявиться во всей свободе и полноте, пока любовь к Жаку,
сливающая Женни с его открытым и сильным бунтарством, не освобождает ее от
этой ледяной оболочки. Только тогда она превращается в ту спокойную женщину,
в тот цельный характер, который с изумлением и симпатией наблюдает Антуан в
"Эпилоге".
Как уже сказано, в центре романа - судьба братьев Тибо. Очень сложный,
глубокий и совершенно новаторский образ создал Роже Мартен дю Гар в Антуане
Тибо. Образ, который, может быть, только в "Эпилоге" приобрел полную ясность
для самого писателя. Образ весьма современный - как бы предтеча современных
западных молодых технократов, "профессионалов", людей, с каждым десятилетием
играющих все большую роль в обществе. В Антуане сложно переплелись жажда
продвижения, готовность ради успеха примириться с буржуазной системой,
торжество специалиста над гражданином и вместе с тем яркая, сильная
одаренность, всепобеждающий дух творчества, талант ученого и врача. Судьбу
Антуана нельзя свести к простой мысли, что карьеризм губит личность. Он
терпит внутреннее крушение там, где в нем побеждает жажда внешнего успеха. И
побеждает там, где он ученый и творец. Вот почему в "Эпилоге" мы видим
одновременно и банкротство буржуазного индивидуалиста, и победу ученого, и
пробуждение гражданина. И сегодня прозрение Антуана воспринимается нами как
очень современная ситуация.
В характере Антуана Мартен дю Гар снимает неразрешимое противоречие
действия и созерцания, столь типичное для европейской литературы после
Флобера. Он решительно отвергает традиционное положение, когда герой мог
либо действовать (опустошая свою душу подлостью), либо созерцать (опустошая
ее бездействием). Антуан спасает свою душу именно тогда, когда действует. В
одном из самых блестящих эпизодов романа - эпизоде операции - Мартен дю Гар
показал талант в работе. Антуан оперирует в каком-то озарении творчества Он
переживает странный подъем, когда все силы направлены к одной цели. Все, что
в нем таилось - знания, воля, энергия, - все сразу проявляется в действии.
Мартен дю Гар доказал, что о работе врача можно писать захватывающе, что
именно в творчестве во всем блеске раскрывается человек. Этим намечалась
совсем новая линия в литературе XX века. Если к 20-м годам люди творческого
труда, ученые, инженеры, врачи - еще редкие образы в романах, то позднее они
широко входят в литературу, особенно в литературы социалистических стран.
Война, разбив честолюбивые и тщеславные надежды Антуана, глубоко
изменяет его сознание. Вернее, высвобождает его лучшее "я". И в "Эпилоге"
Антуан приходит к решительной переоценке ценностей. Рушится его высокомерная
уверенность специалиста, что он вне и выше политики. С бесстрашием ученого
он переоценивает свою прежнюю философию эгоизма, ту мораль "человека
действия", согласно которой "хорошо все, что помогает мне утверждать себя".
Но грань, разделяющая то, что хорошо для человека как личности, и то, что
полезно для его продвижения, часто неуловима для него самого. Антуан
вспоминает в "Эпилоге", чем стала для него слава модного врача, как
овладевала им жажда легкой жизни, как легко доставшееся богатство, казалось,
обеспечивало ему размах работы, а на самом деле развратило его. Он уже
начинал думать, что не обязательно быть талантом, если можешь казаться им.
И, умирая, Антуан вынужден признать жизненную правоту, внутреннюю
последовательность и цельность бунтаря Жака.
В отличие от Антуана Тибо Жак - характер гораздо менее сложный, скорее
однолинейный, но покоряющий своей цельностью. Непрерывным горением, волей к
действию, страстностью, революционным бунтарством он, пожалуй, напоминает
итальянские характеры Стендаля. Всю свою недолгую жизнь он упрямо бросает
свое "нет" в лицо поработителям, сначала Отцу, потом властителям Европы,
пославшим на убой миллионы людей. Жизнь Жака - это жизнь без оглядки, без
сделок с совестью, единый, стремительный взлет к героическому подвигу и
гибели. Антуан прав, восхищаясь тем, что каждое действие Жака было
выражением его подлинного существа. Характер Жака задан с самого начала. Он
не ищет путей к бунту, он бунтарь с детских лет. Прямота, почти фанатизм
определяют его отношение к людям. Такова его ненависть к Отцу, выливающаяся
в коротком приговоре: "Величественная карикатура", - в то время как Антуан
не без волнения находит в умирающем Отце черты человека. Такова любовь Жака
к Женни, высокая, чистая, а главное, "абсолютная", "только им переживаемая"
страсть. Таков его разрыв с Отцом и со всей буржуазной Францией, разрыв