Джентл Мэри. Пропавшая рукопись (Аш - Тайная история - 1)

   - Она побывала в лагере, искала вас.
   - Что?
   - Капитан Ансельм прислал верхового. Сейчас Фарис возвращается сюда.
   Аш усилием воли удержала руку, потянувшуюся к рукояти меча: такие жесты в переполненном зале могли быть неверно поняты.
   - Ансельм не сообщил, чего она хотела?
   - Поговорить с одной из своих наемных "джундов". - Томас усмехнулся. Мы достаточно солидная сила, чтобы у нее были основания нанести нам визит.
   - А я - титька святой Агаты! - Аш вдруг затошнило от вида толпы, окружавшей Даниэля де Кесаду, разраставшейся на глазах. Шрамы на лице Кесады уже почти затянулись. Визигот настороженно шарил глазами по залу, а когда одна из белых собачонок с хвостиком-морковкой взвизгнула, прижегши нос о горячий светильник, он непроизвольно напрягся.
   - Хотела бы я знать, чья он марионетка? - подумала вслух Аш.
   И не для того ли она затеяла то свидание под Гизбургом, чтобы просто взглянуть на меня? Вполне возможно. Теперь заявилась в лагерь... Слишком уж много суеты ради того, чтобы просто посмотреть на ублюдка кого-то из родичей, заделанного в лагере наемников два десятка лет назад...
   У нее за плечом возник Антонио Анжелотти, высокий, потный и нетвердо стоящий на ногах.
   - Капитан. Надо обратно в лагерь. Это правда. Их армия десять дней назад разбила швейцарцев.
   Аш не сомневалась в подобном исходе сражения, но услышать об этом как о свершившемся факте - совсем другое дело.
   - Милый Христос! Ты нашел кого-нибудь, кто был там? Кто видел сам?
   - Пока нет. Но знаю, что их переиграли в маневре! Это швейцарцев!
   - Ах вот почему они все норовят вылизать жопу королю - калифу! Вот почему забыли о жратве. Сукин сын. Интересно, думал ли о таком Кесада, когда говорил, что они собираются завязать войну с Бургундией? - Она грубо тряхнула Анжелотти за плечо. - Ладно, катись в лагерь, раз обоссался.
   Провожая глазами мастера канонира, она невольно обернулась к большим дверям. В зал как раз вошел Годфри Максимиллиан, осмотрелся и направился туда, где мелькали синие мундиры Льва. Священник поклонился Аш и оглянулся на Флору дель Гиз, прежде чем открыть рот.
   - Ненавижу такие взгляды! - довольно громко заметила переодетая женщина. - Ты теперь каждый раз так смотришь, прежде чем заговорить со мной. Я не кусаюсь, Годфри. Сколько лет ты со мной знаком! Ради Христа!
   Ее щеки разгорелись, глаза ярко блестели. Подстриженные под горшок волосы, еще не просохшие в тепле, слиплись иголками. Слуга, пробегая мимо, оглянулся на нее. "Что он увидел? - задумалась Аш. - Несомненно, мужчину. Без меча. Цеховой мастер, судя по хорошо скроенному кафтану, подбитому мехом, сапогам из хорошей кожи, тонким рейтузам и бархатной шляпе. На загнутых полях шляпы приколот значок с гербом - стало быть, из людей знатного сеньора. И - поскольку на значке ясно различим Лев - из людей Аш. Вот и все. Флориан де Ласи - не более того".
   - Потише. У меня и так хватает сложностей.
   -А у меня нет? Я ведь женщина, чтоб меня!
   Слишком громко. Аш поманила Томаса Рочестера и Майкла, одного из стрелков, смирно стоявших у стенки.
   - Выведите его отсюда, он пьян.
   - Да, капитан.
   - Почему все меняется? - обиженно вопросила Флора, выдергивая локоть из хватки соратника. Томас Рочестер ловко и незаметно отвесил лекарю пинка пониже спины и, подхватив опешившего буяна, с помощью Майкла быстро поволок к двери.
   - Черт, - нахмурилась Аш, - я не просила их колотить е...го.
   - Будь это мужчина, ты бы и бровью не повела, - Годфри накрыл ладонью крест на своей широкой груди. Из-под надвинутого капюшона виднелась только борода, не разберешь, что у него на лице написано.
   - Придется дожидаться Фарис здесь, - решила Аш. - Ты слышал что-нибудь интересное?
   - Вон там глава гильдии золотых дел мастеров, - Годфри чуть наклонил макушку, скрытую капюшоном. - Вон, толкует с Медичи.
   Аш отыскала глазами среди сидящих за столом человека в черной суконной шапочке, из-под которой выбивались на уши серебряные пряди. Он склонился, чтобы слышать негромкий шепот собеседника, одетого по итальянской моде, в войлочном зеленом колпаке. Лицо Медичи было бледно и угрюмо.
   - Они и Флоренцию взяли к ногтю, - покачала головой Аш, - заодно с Венецией. Кстати сказать, нам это ни к чему. Нам не нужны ни деньги, ни броня, ни оружие. Все это потоком течет из Африки... насколько я понимаю.
   - Имеет ли это значение? - Человек в мантии ученого поклонился Аш и тут же выпрямился, удивленно ища, откуда прозвучал женский голос.
   Годфри поспешил вмешаться:
   - Сударь, вы?..
   - Я - придворный астролог императора Фридриха... или был им до недавних пор.
   Аш не сдержала ехидного хмыканья, взгляд скользнул к распахнутой двери, за которой стоял мрак.
   - Вышли из моды, а?
   - Господь лишил нас солнца, - патетически произнес астролог. - Госпожа Венера, дневная звезда, еще видна в определенные часы, и то знак, что рассвет настал бы, если бы не наши пороки. Небеса по-прежнему темны и пусты, - он поежился. - Воистину, второе пришествие Христа и Суд Его. Я жил не так, как следовало бы. Не примете ли вы мою исповедь, отец?
   Годфри поклонился. Аш проводила глазами мужчин, удалившихся в относительно тихий уголок. Астролог опустился на колени. Спустя какое-то время Годфри простер руку над его головой в знак отпущения и вернулся к Аш.
   - Кажется, здесь есть турецкие соглядатаи, - заметил он. - Знакомые моего астролога. Он говорит, турки вздохнули с облегчением.
   - С облегчением? - переспросила Аш.
   - Визиготы захватили Италию, Кантоны и Южную Германию: им остается двинуться либо на восток и поразить империю турок, либо на запад, в Европу.
   - Если они повернут на запад, туркам предстоит иметь дело с визиготами вместо христиан, но в остальном для них ничего не изменится, - понимающе кивнула Аш. - Если султан Мехмет [Султан Мехмет, правитель Османской (турецкой) империи, 1451-1481.] считал, что все это готовится для него, ясно, ему полегчало!
   По залу нервно расхаживали несколько человек из Савой и Франции жители не тронутых пока земель отчаянно пытались разузнать, куда будет направлен следующий удар визиготов.
   - Терпеть не могу городов, - рассеянно заметила Аш. - Слишком пожароопасны. Масло и свечи здесь на вес золота, зато сам город за пару дней выгорит дотла.
   Она, давно изучив Годфри, ожидала резкой отповеди на свое ворчание, но вместо этого священник задумчиво проговорил:
   - Мы рассуждаем так, словно солнце погасло навсегда. Аш не нашлась, что ответить.
   - С каждым днем становится холоднее. Я по дороге видел поля. Заморозки побили пшеницу. И виноградники. Нас ждет такой голод... - голос Годфри гудел в выпуклой груди. - Быть может, я ошибался. Наступает глад, и с ним мор, а война и смерть уже с нами. Это и в самом деле Последние Дни. Нам бы подумать о спасении душ, а не шарить среди руин.
   - Я ищу генерала визиготов, - не слушая, рассуждала Аш, - а она ищет меня.
   - Да, - Годфри замолчал, наблюдая, как она обшаривает глазами зал. Детка, ты не собираешься отослать нас отсюда?
   - Как раз собираюсь, - на мгновенье повеселела Аш. - Вместе с Флорианом. Увези ее. Скачите с Майклом и Джоссом в лагерь к Роберту и ждите там от меня вестей. Неужели у тебя еще волосы на загривке не стоят дыбом? Отправляйтесь!
   Одно из преимуществ привычки отдавать приказы - окружающие приобретают привычку их выполнять. Она чувствовала, что лицо Годфри под капюшоном приняло выражение нерассуждающего повиновения, и он довольно быстро направился к дверям.
   "Теперь у меня осталось четверо, - Аш покрутила головой. - Здорово! Вот теперь и посмотрим, кто из нас шарахается от собственной тени".
   Можно простоять у стены, так и не дождавшись, пока тебе поднесут тазик и полотенце для омовения рук, не говоря уж о еде, например об одном из странных иноземных блюд, что стоят на желтых льняных скатертях. Можно прождать, размышляла Аш, пока уймется льстивая толпа лизоблюдов вокруг Даниэля де Кесады - может, день, а может, неделю.
   Гости из Франции и Савой собрались кучкой, беспокойно переговариваясь.
   - Хотелось бы мне обзавестись такой же разведывательной службой, как у короля французского. Или как у фламандских банкиров, - обернулась она к Томасу Рочестеру. - Гвидо и Симон, давайте к кормушке, да навострите уши насчет сплетен. Фрэнсис, и ты, Томас, имейте в виду, если здесь запахнет говном - по коням, и скачем как черти под крылышко к Ансельму.
   Рочестер взглянул озабоченно:
   - Стоит ли тянуть?..
   - Знаю, надо бы убираться уже сейчас. Но... может, ублюдку из семьи Фарис все же полагаются кое-какие привилегии. Вдруг выгадаем побольше денег. - Аш тряхнула головой. Белый шарф на фоне ее бледного лица казался темным. - Просто я хочу знать.
   Некоторое время она потратила на дело. Загнала в уголок одного из купцов и обсудила цены на мулов и снаряжение. Надо было восполнять потерянное под Генуей. Цены на побывавшие в употреблении повозки казались ей запредельными, пока торговец не начал перечислять цены на объезженных и обученных лошадей. "Проще украсть, чем покупать", - в который раз досадливо подумала Аш.
   Мимо пронеслась стайка слуг, спешивших заменить догоревшие свечи и светильники, и она отступила к стене, зацепив кого-то ножнами за колено.
   - Простите... - Она осеклась, уставившись в лицо Фернандо дель Гиза. Сукин сын!
   - Как поживает матушка? - невозмутимо поинтересовался Фернандо.
   Аш фыркнула, подумала: "Он нарочно меня смешит".
   Эта мысль заставила ее замолчать. Она стояла в сутолоке, задрав голову, чтобы видеть его лицо; Фернандо дель Гиз, в визиготской кольчуге и ливрее, с короткой стрижкой казавшийся еще моложе.
   - Господа Всевышнего в душу мать! Чего тебе-то надо? - Аш заметила, как Томас, заканчивавший сделку с купцом, оглянулся через плечо; успокаивающе покачала головой. - Фернандо - скажи, чего ты добиваешься? Что, что еще ты хочешь мне сказать?
   - Ты очень сердита, - заметил он. Его голос звучал сверху, голова возвышалась над толпой - и вдруг он опустил взгляд, презрительно снисходя к ней. - Мне нечего сказать тебе, простолюдинка.
   - Ни фига благодати?! То-то ты, благородный наш, переметнулся к визиготам! Ты - настоящий предатель! А я-то думала, это ложь!
   В этой вспышке сгорела вся ее злость. Она смолкла, заметив, как дрогнул его взгляд.
   Он сделал движение, словно намереваясь отойти.
   - Почему? - настойчиво спросила Аш.
   - Что - почему?
   - Почему... я все не могу понять. Ты же знатный синьор. Ну, попал в плен - так тебя бы выкупили. Или заперли бы в каком-нибудь замке. Проклятье, ты же был при оружии, и не один - могли бы прорваться, бежать...
   - От армии? - в его голосе прозвучала насмешка. Аш оперлась стальной рукой о стену, теперь Фернандо пришлось бы оттолкнуть ее, чтобы скрыться в толпе.
   - Ты не на целую армию нарвался. Все это сплетни. Годфри разузнал, как было дело. Ты встретился с патрулем из восьми всадников - восьми! И даже не пытался сражаться. Ты просто сдался.
   - Мне своя шкура дороже вашего доброго мнения, - ядовито процедил Фернандо. - Не знал, что вас это так заботит, мадам супруга.
   - Мне наплевать!.. Ну ладно, ты заполучил место при дворе. У победителей. - Она кивнула на толпу. - Хитро. И ты на самом деле рисковал. Да ведь имперская знать - сплошь политики. Мне следовало бы помнить.
   - Я не... - Фернандо гневно уставился на нее. В свете свечей блеснул пот, выступивший на верхней губе.
   - Что - не? - уже спокойнее переспросила Аш.
   - Это была не политическая измена. - В обманчивом свете свечей по его лицу скользнуло странное выражение. Он не отпускал ее взгляда. - Они убили Маттиаса! Ткнули копьем в живот, и он свалился с коня, с визгом! Застрелили из арбалетов Отто и трех лошадей...
   Аш заставила себя опустить голос до шепота - он прозвучал хриплым шипением:
   - Иисус Христос, Фернандо, ты же не этот мудозвон Маттиас. Тебя бы они пощадили. И как ты был наряжен! - в полной броне, помилуй Господи, - против визиготских крестьян в туниках! Не говори мне, что не мог пробиться. Ты даже пальцем не шевельнул!
   - Я не мог!
   Она уставилась на него: на внезапно ставшее совершенно открытым, честное лицо.
   - Не мог, - повторил Фернандо чуть тише, с безнадежной улыбкой, от которой лицо его вдруг постарело. - Я навалил в штаны и грохнулся с лошади - валялся перед сержантом этих смердов и умолял не убивать меня. Я отдал ему посла в обмен на свою жизнь.
   - Ты...
   - Я сдался, - сказал Фернандо, - потому что струсил. Аш продолжала пялиться на него:
   - Иисус Христос!
   - И не жалею, - он вытер лицо голой ладонью и отнял ее мокрой. Тебе-то что?
   - Я... - Аш запнулась. Она уронила руку - теперь он мог свободно пройти. - Не знаю. Ничего, должно быть. Я наемница, а не вассал твоего короля. Ты не меня предал.
   - Ты, кажется, не понимаешь? - Фернандо дель Гиз не двинулся с места. - У них были арбалеты. Наконечники болтов - с мой большой палец толщиной! Я видел как прострелили голову Отто: болт вошел в глаз - бам - голова взорвалась! А Маттиас держал в руках собственные кишки. У них были копья я охотился с таким копьем, вспарывал животы зверям, а они собирались вспороть меня. Меня окружали безумцы.
   - Солдаты, - машинально поправила Аш. Она озадаченно покачала головой. - Каждому случается обосраться перед дракой. И со мной так же. И вон с Томасом Рочестером - да чуть не со всеми нашими парнями. В хрониках об этом как-то не пишут. Но, черт побери, я же не сдаюсь, когда еще есть шанс?!
   - Ты - нет.
   Сейчас он казался почти стариком. Я побывала с тобой в постели, подумала Аш, а кажется, совсем тебя не знаю. Он сказал:
   - Ты храбра от природы. Разве я знал, до той минуты... турниры, учения... война - совсем другое. Аш с недоумением смотрела на него:
   - Конечно, другое.
   Они уставились друг на друга.
   - Ты хочешь сказать: ты сделал это, потому что ты - трус?
   Вместо ответа Фернандо дель Гиз повернулся и пошел прочь. В колеблющемся свете свечей не рассмотреть было его лица.
   Аш открыла было рот, чтобы окликнуть его, но промолчала: никак не могла придумать, что же на самом деле хочет ему сказать.
   Сквозь бубнящие голоса и шелест подписываемых бумаг она услышала, как башенные часы пробили четыре удара.
   - Хватит ждать. - Она подала знак Рочестеру, решительно выкинув из головы дель Гиза. - Где бы ни была наша Фарис-полководец, сюда она не явилась. Собирай парней.
   Томас Рочестер вытащил стрелков (поочередно) из конюшни, из кухни и из спальни служанок. Аш послала Гвидо за лошадьми, а сама вышла из дверей, держась между Рочес-тером и вторым арбалетчиком. Фрэнсис, здоровенный парень двух ярдов ростом, выглядел так, словно ему не нужен рычаг, чтобы натянуть арбалет, - он мог бы справиться одними зубами.
   Небо над площадью было пустым. Черным. Все крики конюхов и стук подков терялись в лившемся сверху молчании.
   Фрэнсис перекрестился:
   - Хотел бы я увидеть явление Христа. Меня только все эти бедствия накануне пугают, а не сам Страшный суд.
   Аш заметила покрывающие наручи рыжие пятнышки - уличная слякоть в теплом помещении успела проесть железо ржавчиной. Она ругнулась сквозь зубы и, в ожидании лошадей, принялась тереть сталь подушечкой пальца, покрытой льняной тканью.
   - Капитан, - произнес мужской голос с визиготским акцентом. Аш подняла взгляд, успела заметить, что к ней обратился человек в ранге харифа, командира четырех десятков; что с ним двадцать человек; что у всех мечи в руках - и отпрыгнула, вытаскивая меч и громко окликнув Рочестера. Шесть или семь окольчуженных тел навалились на нее сзади и сшибли наземь.
   Забрало салада ударилось о камни, так что Аш ткнулась лбом в подбивку шлема. Оглушенная, вывернула левую руку назад и ударила кулаком. Сталь перчатки на что-то наткнулась, над ней - или на ней - кто-то взвизгнул. Она согнула локоть. Доспех сам по себе - оружие. Крупная пластина в форме бабочки, защищавшая внутреннюю сторону локтевого сустава, на локте сходилась острым шипом. Аш дернула локтем назад и вверх, почувствовала, как шип проткнул кольчугу и воткнулся в плоть.
   Вопль.
   Она отбивалась, пыталась согнуть ноги, в отчаянном страхе, что кто-нибудь додумается перерезать сухожилия под коленями, не прикрытые броней. На правую руку навалились сразу двое, прижимая к земле кисть, сжимавшую меч. Кричали мужские голоса. Еще двое или трое прыгнули сверху на спину, зажав ее, невредимую и беспомощную, как краба в стальном панцире.
   Их пыхтящие туши не давали ни малейшей возможности шевельнуться. Значит, хотят взять живой.
   Кто-то сидел на плечах, не давая поднять голову. Перед глазами только булыжник мостовой, солома да дохлые пчелы. Почти рядом раздался мягкий удар и крик.
   Надо было добиться позволения взять больший эскорт! Или уж отослать и Рочестера...
   Она крепче сжала рукоять меча. Пальцы левой руки, на секунду забытой противниками, подогнула так, чтобы пластина манжеты торчала над запястьем, и ткнула наугад.
   Промазала.
   Кольчужный башмак опустился на ее правую руку, зажав пальцы между сталью перчатки и эфеса, всем весом мужского тела сплющивая кости.
   Аш пронзительно вскрикнула. Руку отпустили. Кто-то пинком отбросил меч.
   Снизу под открытое забрало просунулся кинжал; острие, подрагивая, замерло в дюйме от ее глаза.
   4
   Месяц, скрываясь за стенами базельской крепости, отбрасывал легкие тени. Вдали, высоко над башнями, тем же серебристым светом мерцали снега альпийских вершин.
   На высокой изгороди блестел иней. "Иней летом!" - снова поразилась Аш, спотыкаясь в темноте. Откуда-то доносилось журчание фонтана и угадывалось движение множества одетых в железо тел.
   Латы с меня не сняли, стало быть, намерены обращаться не без уважения; отобрали только меч; значит, не обязательно убьют...
   - Какого беса все это? - попробовала возмутиться Аш. Ответа не последовало.
   Закрытый садик - крошечная лужайка, окруженная восьмиугольной изгородью. Вьющиеся стебли карабкаются на деревянные рамы. Подстриженный газончик сбегает к фонтану - черные струи падают в бассейн белого мрамора. Воздух полон ароматов трав. Аш различила по запаху розмарин и "целитель ран"; к их запаху примешивался тонкий запашок гниющих роз. "Убиты морозом и гниют на стеблях", - решила Аш и зашагала по траве, окруженная стражниками - харифами.
   За низким столиком, заваленным бумагами, сидел лицом к фонтанчику человек в кольчуге. Позади возвышались три фигуры, державшие в поднятых руках факелы. На глазах у Аш струйка пузырящейся смолы стекла на блестящие медью пальцы, но голем не дрогнул.
   Свет факелов отбрасывал желтоватый отблеск на распущенные серебряные волосы девушки - визиготки.
   Аш не справилась с собой, споткнулась, поскользнувшись на покрытой изморозью траве. Выпрямилась и остановилась, глядя на Фарис. Мое лицо, вот так я выгляжу...
   Неужели такой меня и видят другие люди?
   Я думала - я выше ростом.
   - Вы же мой наниматель, прости Господи, - заговорила она вслух, возмущенно и неприязненно. - К чему все это? Я бы и так явилась. Вам достаточно было сказать. Зачем же так?
   Женщина подняла голову.
   - Затем, что я могу.
   Аш задумчиво кивнула. Подошла ближе, утопая ногами в холодной сырости, пока рука харифа, опустившись на наплечник, не остановила ее в двух шагах от столика Фарис. Левая рука машинально опустилась придержать ножны - и наткнулась на пустоту. Аш покрепче расставила ноги, готовая в любую секунду рвануться - так быстро, как только возможно в латах.
   - Послушайте, генерал, вы распоряжаетесь всей армией вторжения. Неужели вы полагаете, что необходимо доказывать мне вашу силу и влияние?
   Фарис шевельнула уголком губ. Честное слово, улыбка!
   - Я решила, что, если вы похожи на меня, вам следует намекнуть доходчиво...
   Она резко прервала речь и откинулась назад на трехногой табуретке, оставив бумаги валяться на столе. Прижала их "медной головой", чтоб не разлетались от ночного ветра. Темные глаза изучали лицо Аш.
   - Я очень похожа на вас, - спокойно признала Аш очевидный факт. Ладно, намекнули. Доходчиво. С этим покончено. Где Томас Рочестер и остальные мои люди? Кто-нибудь из них ранен или убит?
   - Вам не следовало бы ожидать от меня ответа. Выгоднее оставить вас в тревоге и неизвестности, чтобы добиться более откровенного разговора.
   Движение брови - такое же, как у нее, но в зеркальном отражении, вздрогнув, поняла Аш. Она сама, с точностью до наоборот. Аш вернулась к мысли, что генерал визиготов может в конечном счете оказаться дьяволом или демоном.
   - Они целы, хотя захвачены в плен, - добавила Фарис. - О вашем отряде я получала исключительно похвальные отзывы.
   От облегчения, смешанного с шоком при звуке почти собственного голоса, Аш едва удержалась на ногах. Огни факелов на мгновенье расплылись перед глазами.
   - Мне кажется, вас это позабавит, - Фарис протягивала ей лист, испятнанный печатями красного воска. - Парижский парламент настаивает, чтобы я отправилась восвояси, поскольку мое присутствие в Европе неприлично.
   Аш не удержалась от смеха.
   - Как-как?
   - Вам понравится. Прочтите.
   Аш подошла ближе и протянула руку. Харифы насторожились. Аш взяла лист пальцами в железной перчатке, и все же рука ее дрогнула: она стояла так близко к своему двойнику, что уловила исходивший от нее запах - точно такой же запах специй и пота, как от окружавших ее визиготских солдат. Аш моргнула и поспешно опустила взгляд на документ.
   - Прочтите сами.
   "Коль скоро ты не крещена и живешь во грехе и коль скоро ты не причастилась святынь и не наречено тебе имени во святости, посему мы строжайше повелеваем тебе возвратиться туда, отколе ты явилась, - читала вслух Фарис, - дабы наши королевы и герцогини не замарали себя сношением с простой наложницей, дабы чистые девы, верные жены и достойные вдовицы не осквернились присутствием той, каковая не более чем гулящая девка либо невенчанная жена, а посему да не вступишь в наши пределы со своим войском..."
   - О, милосердный Господь! Гулящая девка!
   Вторая женщина рассмеялась низким грудным смехом. "И я так смеюсь?" снова подивилась Аш.
   - От Паука, [Людовик Одиннадцатый, король Франции, был известен современникам как "король-паук", из-за своей любви к интриге.] пробормотала она в восхищении. - Подлинное?
   - Несомненно.
   Аш подняла взгляд.
   - Так чей же я ублюдок? - спросила она.
   Визготка щелкнула пальцами и отдала короткий приказ по-карфагенски. Один из стражников принес и поставил у столика вторую табуретку, после чего все трое, топая сапогами, один за другим удалились через калитку в изгороди.
   И назовите меня хоть королевой Карфагенской, если мы и вправду остались наедине!
   Броня - это оружие. Аш прикинула, не пора ли воспользоваться им, и откинула эту мысль, обведя глазами сад. Наконечники стрел поблескивают даже в самом слабом свете. Ночной холодный ветерок коснулся ее лица.
   - Это место напоминает сады Цитадели, где я росла, - проговорила Фарис. - Конечно, у нас светлее. Мы улавливаем свет зеркалами.
   Аш лизнула губы, стараясь смочить пересохший рот. Садик, устроенный на радость живущим в замке дамам, был отгорожен от внешнего мира. Высокая живая изгородь гасила даже звуки. Теперь, когда вооруженные стражники скрылись из виду, Аш (несмотря на присутствие големов) чувствовала себя спокойнее: командиру военного отряда нечего опасаться в обществе молодой женщины.
   - А вас крестили?
   - О да. В вере, которую вы называете арианской ересью, - визиготка сделала приглашающий жест. - Садитесь, Аш.
   "Не часто приходится произносить собственное имя. Вот почему, - решила Аш, - волосы у меня на загривке встопорщились, когда его произнес голос, отличающийся от моего разве только акцентом..."
   Она отстегнула пряжку ремня и сняла шлем. Холодный ветер остудил влажные от пота пряди. Аш аккуратно положила салад на край стола, привычно поддернула набедренники, усаживаясь на табурет. В кирасе не посутулишься она держалась прямо как палка.
   - Все-таки таким образом действий от наемника не добьешься верной службы, - между прочим, заметила она. - Уверяю вас, генерал.
   Визиготка улыбнулась. На ее бледной коже маской выделялась полоска темной кожи: там, где шлем не закрывал лицо от солнца, кожа приобрела оттенок золотистого меда. Доспехи искажают человеческое тело, в них каждый кажется толстым и неуклюжим. Все же, сделав поправку на кольчугу и плотную одежду под ней, Аш решила, что и сложением они - двойники. На миг у нее сбилось дыхание при мысли, что рядом - только руку протянуть - живая теплая плоть, так похожая...
   - Я хочу видеть Томаса Рочестера, - сказала она.
   Ее собеседница, почти не повышая голоса, проронила пару слов. Плетеная калитка распахнулась. В свете фонаря Аш успела опознать в человеке со связанными за спиной руками Томаса - лицо залито кровью, но раз стоит без поддержки, все в порядке - и калитка закрылась.
   - Довольны?
   - Слов нет, описать, как довольна... Ох, черт меня побери! - вырвалось у Аш. - Вот уж не ожидала, что вы мне понравитесь!
   - Да, - женщина плотно сжала рот, но уголки губ предательски дрогнули. Темные глаза мерцали. - Да, я тоже не ожидала! Не ожидал и тот джунд, ваш друг. И ваш супруг.
   Аш решилась проворчать:
   - Ягненок мне не друг! - а упоминание о Фернандо предпочла пропустить мимо ушей. По жилам разливалось знакомое возбуждение: баланс на лезвии ножа, когда ведешь переговоры с человеком, сильнее тебя (наверняка сильнее, раз он тебя нанимает), и надо обдумывать каждое слово, какое говоришь или оставляешь несказанным.
   - Откуда у вас эти шрамы? - поинтересовалась Фарис. - Ранили в бою?
   "Не деловой интерес, простое любопытство, - сообразила Аш, - А значит, слабость, которую можно обернуть в свою пользу".