Джентл Мэри. Пропавшая рукопись (Аш - Тайная история - 1)

   - Постойте! Как глубока шахта? Эвен, кто из твоих ребят спускался по лестницам, когда вытаскивали наших?
   - Саймон.
   Хью за плечо вытащил из толпы вытолкнутого вперед молодого парнишку: еще один длинный тощий парень, брат Марка Тиддера.
   - Чего, командир?
   - Ты не видел, где там двери ниже всего? На одном уровне с полом шахты?
   Молодой человек покраснел до корней волос - оттого что на него смотрели все: его командир копейщиков, его командир отряда и сумасшедший английский граф.
   - Нет, командир. Все эти двери были выше моей головы. Лестница опускалась ниже самой нижней двери.
   Аш кивнула, перевела взгляд на Оксфорда.
   - Виоланта говорила мне, что в скале есть цистерны, хранилища воды, на их месте я бы так расположила эти цистерны, чтоб можно было затопить лестничный проем. И утопить там всех захватчиков, как... крыс.
   Джон де Вир нахмурился:
   - И потом спустить воду из шахты?
   - Этот мыс изрезан галереями, как соты!
   А вдруг они тут, внизу, под ее ногами, шестью этажами ниже, в скале? Ариф Альдерик, предположим, скомандовал своим людям сбросить лестницы, сжечь обломки. А господин амир Леофрик бодро отдал приказы в неизвестной комнате, где стоит военная машина, каменный голем...
   Аш встретилась глазами с де Виром, им в голову одновременно пришла одна и та же мысль.
   - Мадам, - сказал он прямо, в присутствии ее людей, - спросите свой Голос. Спросите голема.
   Она резко повернулась, сделала всем жест отойти подальше, даже своим нахмуренным офицерам; и осталась в центре комнаты вдвоем с графом Оксфордом.
   - Амиру Леофрику достаточно просто спросить его, что я говорю, и он узнает все, что мы делаем.
   - Ему-то с этого какой прок! Спрашивайте.
   Как можно яснее, под шум бушующего в лестничном проеме пожара, она сказала:
   - Милорд, тут имеется не одна машина.
   - Не одна... машина?
   - Гораздо больше. Я их слышала. Это не мой каменный голем. Другой. Есть другие Голоса, милорд. Они говорят через эту машину, пользуются ею как... каналом связи.
   Белки синих глаз Джона де Вира казались слишком яркими на чумазом лице. Он опустил нижнюю пластину забрала и проговорил уже спокойнее:
   - Другая? Если ваши люди это услышат, они прекратят сражаться, их тут держит только отчаяние! Отчаянное понимание, что они тут делают что-то очень важное! Разрушить дьявольскую машину. Одну машину. Если у других амиров есть свои каменные големы...
   - Нет. Те - не как каменный голем. Они... другие. Они больше знают. Они - отвечают... - Аш утерла рот рукой. - Дикие машины. [В тексте "Фраксинус" написано "дикие машины"; в дальнейшем в рукописи эти слова будут использоваться как имя собственное.] Не прирученные. Не устройства. Они дикие. Я слышала их... сегодня... впервые. В тот момент, когда начались подземные толчки.
   - Демоны?
   - Может, и демоны.
   - Какое это имеет отношение к тому, что нам нужен совет вашего Голоса, нужен именно сейчас?
   Аш заметила, что у нее трясутся руки. В крови кончился выброс адреналина, зловоние, холод уже не ощущались; еще и двух часов не прошло, как пал великий дворец королей-калифов.
   - Потому что они могут услышать, как я спрашиваю каменного голема. И потому что, когда Дикие Машины заговорили со мной, - именно в тот момент началось землетрясение. Милорд, тогда пал город.
   Джон де Вир насупился:
   - Спрашивайте! Нам надо знать - риск того стоит.
   - Нет! Я была в самом эпицентре, и это не стоит риска, особенно когда тут мои люди!
   - Милорд! Быстро! Выходите! - закричал голос во дворе.
   Граф Оксфорд прервал разговор, пробормотал: "Сейчас!" - и через обломки камней побежал к переулку, куда выходила дыра в стене.
   - Возьми двери, возьми что угодно, - Аш обратилась к Флоре. - Я хочу, чтобы раненых вынесли, когда мы тронемся. Фаверхэм, помогите ей! Эвен, пусть твои ребята тоже этим займутся!
   - Отходим?
   Не ответив, она помчалась вслед за графом Оксфордом. Как я могу обращаться к своему Голосу? Если другие - те, которые говорили, что Бургундия...
   Из лестничного проема вздымались султаны черного дыма.
   - Герен, ставь лучников, пусть прикрывают! - Она осторожно выбралась в переулок и через развалины пошла к новым лестницам, приставленным к стене Цитадели в безопасных пятидесяти ярдах от пролома.
   Плащ Оксфорда, алый и белый с золотом, ясно виднелся в свете множества факелов: граф карабкался на одну из закрепленных крюками лестниц. Аш побежала к подножию лестницы.
   - Дерьмо. Так и знала. Потеряли одни ворота, так? - бормотала она про себя, следя, как де Вир ползет наверх. - Пусть скажут мне, я-то всего лишь хреновый капитан отряда!
   Она задвинула на периферию все мысли о военной машине. Бургундия, думала Аш неотступно. Ухватилась за деревянные ступеньки и стала карабкаться за графом. Бургундия; те громкие Голоса настаивали на слове "Бургундия", Голоса, звучавшие в ее голове, перед которыми она чувствовала себя не крупнее вши.
   Нет. Не буду думать об этом. Не стану спрашивать. Главное - сохранять спокойствие.
   Пасмурное небо Карфагена было черным. Интуиция подсказывала ей, что сейчас время заката солнца или около того, но вокруг была тьма. Теперь, когда она забралась повыше, более ясно слышались крики из центра города и из гавани. Забравшись на выступ стены, она услышала как будто звук отдаленного прибоя или ветра, гудящего в березовой роще, и догадалась, что это гул пожара.
   Горела не только гавань, горел сам город Карфаген в пасмурной тьме.
   - Если отправимся сейчас, - настойчиво говорила Аш Джону де Виру и его брату, - то выберемся без потерь. Если хотите моего совета, то вот он: надо уезжать сейчас. Нам уже не добраться до каменного голема. Это невозможно!
   - После всех наших усилий? - граф Оксфорд ударил себя стальным кулаком по ладони другой руки. - Две с половиной сотни людей пересекли Средиземное море, и все впустую? Прах побери Леофрика! Леофрика и его дочь, Леофрика и его голема! Мы обязаны снова попробовать.
   Аш встретилась с ним взглядом. В его глазах не было неистовства, вовсе нет, но только горечь, злость и невыразимое разочарование.
   - Пора посмотреть реально на положение дел, - сказала Аш. - Все мои ребята знают, что случилось, что мы потеряли людей, что мы не можем спуститься по их лестницам, тем более до шестого этажа в глубине скалы. Милорд, независимо от контракта, они не станут умирать за вас при таких обстоятельствах. А если я им прикажу, они скажут мне - иди на хрен.
   Боевой дух войск подвижен и текуч, как вода, так же подвержен колебаниям, она давно знает это по своему опыту. Несомненно, она права. И ее правота позволяет ей позолотить свою совесть нравственностью: "Чем скорее я уберусь отсюда, тем лучше! Чем бы ни был для меня Карфаген питомник рабов, каменных големов, родина тактических машин, моей кровной родни - ничего этого мне не надо! Я - простой солдат!"
   Граф Оксфорд поник головой. Посмотрел вокруг, на городскую стену, на разрушенные крыши и развалины зданий Карфагена. И Аш смотрела на разрушения, вызванные землетрясением.
   Что-то привлекло ее внимание. С такой высоты видно очень хорошо. Она проследила взглядом за полосой разрушений, которая тянулась через весь Карфаген, а начиналась - отсюда; она проходила через дворец короля-калифа и выходила за южные ворота Цитадели. Все разрушенные здания располагались по одной прямой - на юг.
   - Мы не можем уехать, не сделав этого, - вяло проговорил де Вир, не дав ей сказать ни слова, и повернулся, чтобы взглянуть ей в лицо. В голосе его не прозвучало ни единой гордой нотки. - Я здесь сделал такое... Захватить этот дом и удерживать его, пока не будет разрушен каменный голем... Но Карфаген не разрушен.
   - Карфаген теперь заткнется круче, чем уткина гузка, - грубо ответила Аш. И сплюнула, чтобы избавиться от привкуса дыма в горле. Внизу, в разрушенных переулках, ее люди подтягивались к пролому в стене дома Леофрика, низко пригнув головы, а из самого дома по-прежнему валил дым сильного пожара.
   - Другого шанса не будет, - предупредил Оксфорд.
   - Но я не верю, что Фарис нельзя победить. Пусть остается со своим каменным големом! Она будет делать ошибки... - При этих своих словах Аш внутренне закипела от крушения своих надежд. - Дерьмо! Ладно, милорд, я и сама в это не верю. Она по-прежнему будет разыгрывать из себя молодого Александра, пусть даже от того, что ее люди считают ее таковой. Я не могу поверить, что мы подошли так близко - и не сумели! Не могу поверить, что мы ничего не можем сделать!
   Медленно, очень медленно Джон де Вир проговорил:
   - Но мы не промахнулись в одном, мадам. Теперь мы знаем, что машина не одна - значит, эта Фарис может ничего не значить для их целей. А есть ли у них другие полководцы? Если в Карфагене имеются другие машины...
   - В Карфагене? Не знаю, где они. Просто я их слышала, вот и все, что мне известно. - Аш дотронулась до своего виска под забралом; потом похлопала своими кольчужными рукавицами, потому что в холодном воздухе у нее начали мерзнуть пальцы рук, а тело так застыло, что она уже прекратила сопротивляться холоду. - Я не знаю ничего о Диких Машинах, милорд! У меня и времени подумать не было. Все произошло час назад. Это мог быть кто угодно: демоны, боги, Господь, Враг, король-калиф! Я знаю одно: они хотят стереть с лица земли Бургундию. "Бургундия должна быть разрушена". Вот главное, что я вынесла из их слов.
   Она встретилась с ним взглядом: на нее из-под шлема с подбоем смотрел ветеран многих войн, между бровями у него появилась складка.
   - Знаю, я похожа на сумасшедшую, - прямо сказала она, - но я говорю правду.
   Позади них по стене грохотали шаги, их догоняли Анжелотти и Герен аб Морган; за ними, прихрамывая, ковыляла Флора дель Гиз. Все трое, запыхавшись, склонили голову перед графом Оксфордом.
   - Там, в дальнем углу двора, собрались их люди, - Герен хватал губами воздух. - Клянусь, капитан, они собираются устроить вылазку!
   - Интересно, чья это безумная идея?
   "Да уж не Альдерика", - подумала Аш. Но ведь солдаты есть и в других секторах дома, и между секторами связи нет; те не знают, что могут надумать франки. - Если они устроят вылазку, их перебьют, но и они кого-то из нас заберут с собой.
   - У меня двадцать раненых, - жестко сказала Флора. - Я их вывожу.
   Аш кивнула:
   - Нечего ждать атаки - все равно отходим. Так ведь, милорд?
   - Да, - кивнул граф. - А с зарей...
   - Зарей? - Аш, как волчок, развернулась и устремила взгляд туда, куда смотрел граф. - Это не может быть зарей, тут, в Карфагене, и вообще - там юг!
   - Тогда что это, мадам?
   - Не знаю. Дерьмо!
   Она, Герен, Анжелотти и Флора, сгибаясь, побежали к внутреннему краю стены, глядя в сторону юга поверх территории города. По-зимнему ледяной ветер дул в лицо, развевал короткие пучки ее волос, торчащие из-под подкладки шлема. Она затаила дыхание. Небо, которое было при их появлении в Доме Леофрика пустым и черным, теперь больше не было пустым.
   На юге загорался свет.
   Но это не в городе. Это так далеко, что не может быть городским пожаром, и дыма нет, нет пламени. Это дальше, на юге...
   Южный горизонт сиял переходами света от серебряного к черному. Ее люди на стене непристойно ругались, глядя, как света прибывает.
   Это далеко на юге, дальше, чем разрушенный купол дворца калифа, дальше, чем ворота Цитадели и Ворота акведука, выводящие из самого Карфагена.
   Небо пошло полосами света.
   Пурпурные, зеленые, красные и серебряные: гигантские, как башни, блестящие завесы на фоне черного дневного неба.
   Вооруженные солдаты рядом с ней пали на колени. Она ощутила слабую вибрацию каменной стены под ногами: почти неразличимую вибрацию, синхронную с переливами света от черного к серебряному и с ритмом ее сердца.
   Джон де Вир перекрестился:
   - Храбрые мои друзья, мы теперь в руках Господа, и будем сражаться за него.
   - Аминь! - вторили ему несколько голосов.
   - Надо смываться, - хрипло проворчала Аш. - Пока в Доме Леофрика не увидели, что мы стоим тут и пялимся на небо!
   Вдоль городской стены мчался пехотинец - один из сорока семи людей графа Оксфорда, в белом с багровым. Он старался уклоняться от света, идущего с юга.
   - Милорд! - заорал он. - Милорд, надо уходить! Ворота Цитадели мы сдали! Идут амиры!
   4
   Аш и Оксфорду не потребовалось даже обмениваться взглядами.
   - Офицеры, ко мне! - прокричала Аш без долгих размышлений. Анжелотти, Герен; прикрыть отход огнем! Эвен, Рочестер, всем шевелиться! Не зависать на этом месте! Выходим прямо через эти ворота и прочь отсюда. Не вступать в схватки!
   Испепеляющий ливень стрел и аркебузных ядер снес крышу дома Леофрика. Она двинулась к краю стены Цитадели, понуждая массу своих людей подняться из переулка на стену. Приказы едва были слышны. Визиготов было не видно.
   Она подняла своих людей на стену - подняла! - она втащила их на широкую стену Цитадели. Такую широкую, что там могли разъехаться две колесницы. В сплошной сумятице солдаты тащили орудия, волокли за собой раненых; грохотали пушки, кричали умирающие - и надо всем этим сверкало в переливах света черное небо.
   - Боже милостивый! - Оксфорд, ворча и грохоча на ходу доспехами, быстро шагал вдоль стены, меч в руке. - Дикон удерживает ворота! Что это? Это какое-то новое оружие?
   С высоты стен Карфагена Аш смотрела на юг. Ветер небрежно смахнул замерзшие слезы с ее глаз, обращенных на унылую пустую территорию за чертой города. Южная пустыня - куда лохматая бурая кобыла отвозила ее вместе с Фернандо, Гелимером и арифом Альдериком.
   Пирамиды находились между городом и южными горами, отсюда они казались совсем маленькими, геометрическими фигурками и колебались перед ее глазами, как будто она смотрела на них сквозь воду. Их острые грани отливали серебром. Большие плоскости каменных откосов казались светлыми на фоне неестественной черноты Вечного Сумрака.
   - Мадам, некогда любоваться видами!
   Мгновенно пропало ночное видение, и она со своим эскортом, спотыкаясь, стала пробираться вдоль стены. Задыхаясь, прокричал Эвен Хью:
   - У ворот Цитадели стычка кончилась - ворота для нас открыты!
   Древний город Карфаген, победитель римлян, [Прямой перевод слов рукописи "Фраксинус".] великие африканские руины того, что когда-то было империей, захватившей христианский мир, - в этом Карфагене теперь царила суматоха: посреди грандиозного пожара кричали и бегали, горели улицы и гавань, повсюду шныряли грабители, носились кони, испуганно ревел скот; суетились люди в кольчугах и люди в железных ошейниках; их оглушительные вопли усиливались и умножались эхом, отраженным от высоких каменных стен.
   У городских ворот их встретил Биллем Верхект с белым, бескровным лицом и с ним пятьдесят человек: эти ворота не были взяты, на них даже не было нападения.
   Акведуки Карфагена шли через весь город и располагались головокружительно высоко над крышами.
   - Туда, - без лишних слов приказала Аш, - на акведук. Милорд Оксфорд поведет вас в лагерь, который вы разбили, когда приехали!
   - Понял вас, мадам, - и скомандовал своим: - Спустить веревки вниз, чтобы поднять стражу, которая еще у ворот; всех поднять, лучникам и арбалетчикам и аркебузирам - прикрывать отход.
   - Наверх! - Аш наклонилась, она сама тащила за руки людей кверху; ножны с мечом колотили ее по нагруднику. Края ее доспехов резали руки тем, кого она втаскивала, но они этого не замечали, они сами подсаживали наверх своих соратников-копейщиков, чтобы те ухватились за верх стенки акведука, люди перекатывались через стену, крепко держа свое оружие, и там падали как ни странно - на зеленую траву.
   Солдаты толпились на лестнице, ведущей с главных ворот Карфагена на акведук. Аш, тяжело топая, двигалась вслед за ними.
   - Вперед! Вперед! Вперед! Теперь шум остался позади.
   - Милорд Оксфорд! - бесцеремонно приказала Аш. - Вы поведете головной отряд. Вы знаете дорогу. Герен, Анжелотти, ведите центр. Я подниму оставшихся.
   Для споров нет ни времени, ни настроения: они любят ее четкие уверенные указания. Анжелотти только пробормотал негромко:
   - А мои пушки...
   - Слишком тяжелые! Эвен, придержи своих ребят: помогите нести раненых. Анжелотти, я хочу, чтобы два ряда стрелков были впереди нас и два позади: не стрелять без моего приказа. Герен, займи позицию впереди. Оксфорд, вперед!
   Брань - кажется на английском; горазд же его милость ругаться! На акведуке, кажется, все; собрались вокруг знамени Синего Медведя. Знамя милорда Оксфорда.
   Тусклый звездный свет осветил разруху на земле. Ночь наступила.
   - Вот они, идут! - завопил Герен с акведука, откуда-то из арьегарда.
   Аш перегнулась через кирпичный гребень и увидела внизу - на улице, идущей вверх от гавани, - сплошную массу вооруженных солдат с вымпелами городского о толчения. Без колебаний она проорала приказ Томасу Моргану и своему знаменосцу: идти вперед по акведуку, ведущему в темноту, идти - на высоте пятидесяти футов над землей, идти - в пустыню, к каменным статуям калифова зверинца.
   Кирпичное покрытие акведука поросло редкой травкой и лишайником. Пятки скользили по этой траве, оставляя за собой черные холодные следы.
   - Бегом! - приказала она. - Бегите, как будто черти кусают вас за яйца!
   Она задыхалась на бегу, чужие доспехи натирали под мышками, врезались в тело, покрытое кольчугой; завтра будут ссадины и синяки. Если наступит завтра. Тьма вокруг них сгустилась, они мчатся длинной цепью, их около двух сотен, они вооружены; они мчатся по пустому, отзывающемуся эхом, кирпичному цилиндру, который несет воду в Карфаген и выводит их за пределы города - в пустыню, под черное небо, где медленно восходят чужие звезды, прочь от поднимающихся к небу пожаров в гавани Карфагена и бесчинств на улицах.
   Мы оставили в городе каменного голема.
   Впереди безмолвие.
   Мы оставили Годфри.
   Впереди - серебряные всполохи света, мерцающие на южном горизонте.
   Штурмовые лестницы позволили им спуститься с акведука в четырех милях от стен города.
   Аш ступила ногами на грязь пустыни. Она рассчитывает, думает, планирует - делает все, но не замечает серебряного света, под которым блестит разрушенная земля.
   - Нас будут преследовать! Вперед!
   Теперь осталось только поторапливать их, голос у нее охрип, забрало открыто, все видят ее лицо в шрамах - видят своего командира. Некоторые угрюмо ворчат: именно те, кого она отметила ранее как способных на это в пылу и напряжении боя. А другие - некоторые еще не преодолели своего изумления от ее неожиданного появления - с привычной грубой сноровкой собирают оружие, пересчитывают личный состав отделений.
   Надо идти, иначе начнут выражать недовольство потерями, решила Аш, топая по разрушенной земле ко временному укрепленному лагерю с фургонами. Не давать им времени на раздумья.
   К ней бежал оруженосец, на лице его была написана глупая радость.
   - Командир! - голос Рикарда был по-мальчишески писклявым.
   - Фургоны запрячь и - ходу! Не медлить!
   К фургонам двигался Ричард Фаверхэм, вот он поравнялся с ней. Рослый черноволосый дьякон тащил на плечах человека в полном итальянском доспехе. Он бежал - и даже не спотыкался.
   Дикон де Вир, разглядела Аш; закричала: "Не останавливайся!" - и поспешила к Флоре и ее команде. Раненых несли на алебардах, на самодельных носилках из веревок, на чьих-то куртках, кого-то тащили, просто ухватив за запястья и щиколотки.
   Перекрывая стоны раненых, Флора закричала:
   - Если будем и дальше так драпать, многие не выживут. Замедлите ход!
   Вечность прошла с той палатки под Оксоном, промелькнуло в голове Аш; и вот опять Флора - Флора! - с грязным лицом, такая знакомая. И снова орет на нее, своего капитана.
   - Мы не можем их оставить! Визиготы убивают пленных!
   На грязном лице медика на мгновение сверкнули белые зубы, блеснули белки глаз; и Флора проговорила - так знакомо:
   - Сучка! - и потом: - Мы тут, не беспокойся, не оставляй нас!
   - Мы своих не оставляем! - прокричала Аш.
   Это было сказано разом для всех: и для качающейся от усталости Флоры, уже на грани изнеможения, и для тех, кто был рядом с ней. А больше всего для самой Аш: они уносили даже тело Марка Тиддера, но тело Годфри оставили.
   Аш наткнулась с размаху на доспех Томаса Моргана, потому что ее знаменосец внезапно остановился.
   И вокруг них - ничего, только свой лагерь, каре фургонов; двести пятьдесят человек, и каждое лицо знакомо. Ни звука преследования.
   У своего локтя она обнаружила Флору, отпустившую вперед своих добровольных помощников. Аш согнулась почти пополам. Флора тяжело дышала:
   - Ты мне всегда говорила, что любой хреновый идиот может начать битву...
   - ... но требуется соображать башкой, а не жопой, чтобы выбраться без потерь! - Аш обернулась к своему врачу - своей подруге - и с теплым чувством обняла ее. Флора вздрогнула, когда в ее кожаную куртку врезался доспех. - За это благодари де Вира. Но мы это сделаем... - Она перекрестилась: - Бог нам в помощь.
   - Аш... Что это сейчас происходит?
   Мимо спешили люди, почти бегом; Анжелотти расхаживал туда-сюда вдоль цепочек аркебузиров. Аш встретилась глазами с измученным взглядом Флоры:
   - Мы стараемся добраться до берега, к своим галерам...
   - Нет. Я имею в виду - ЭТО.
   Теперь они стали ближе. Они сияли в звездном свете, эти пирамиды, они сверкали черным. От холодного пота у Аш стало мокро под мышками и между грудями. Мужчины крестились, кто-то молился вполголоса Зеленому Христу и святой Херлене.
   - Не знаю... Не знаю. У нас сейчас нет времени останавливаться и обсуждать это. Положи раненых на повозки.
   Кто-то из раненых мог идти, кто-то только на носилках - Аш насчитала всего двадцать пять человек - они были пронесены мимо нее; и она отвернулась от Флоры с ее вопросами и оставила ее наедине с жестокими ежедневными обязанностями полкового хирурга; проорала Анжел отти и Герену: "Катись!" - махнув им, чтобы шли в лагерь, а сама побежала к графу Оксфорду.
   Шума преследования не было, и разведчики Эвена Хью не бежали к ней с дурными новостями; но тут - самая сердцевина империи, близко главные караванные пути, и берег - в десяти милях, а там их ждут - а может, и не ждут! - венецианские суда.
   Среди этих древних каменных сооружений голос военной машины смолк в ее голове; внутри нее настала тишина, когда она оказалась среди пирамид и статуй, принадлежащих Вечности - непостижимых для человека с его обыденной меркой времени.
   Аш почти зримо вспомнила, как они ехали мимо, как она видела под осыпающейся разрисованной штукатуркой красные кирпичи, из которых построены эти страшные, нечеловеческие здания; мириады плоских кирпичей, вылепленных из красной почвы Карфагена.
   Оно приходит интуитивно, быстрее, чем слова или мысль: знание, уверенность в своей правоте; и только потом она мысленно вернется, старательно проследит путь назад, чтобы уловить логическую цепочку, которая привела ее к этому убеждению.
   Красная почва Карфагена. Из которой Рабби создал военную машину, каменного голема, машинный мозг; второй, который внешне не был похож на человека.
   - Вот они. - Аш заговорила, перекрывая крики приказов, ржание коней, внезапные дальние выстрелы аркебуз. - Пирамиды. Это и есть другие голоса. Голоса, которые заговорили из-за землетрясения. Они и есть Дикие Машины.
   - Что? - взволновался Джон де Вир. - Где, мадам? Аш сжала кулаками свои кольчужные рукавицы. Она не слушала графа, она глядела на горизонт, имеющий вид зазубренной линии; говорила вслух, хоть и не собиралась:
   - Святой Боже, Рабби и вас изготовил?
   До того как она услышала ответ, она почувствовала дрожь, вибрацию, такую слабую, что она ощущалась подошвами сапог, передавалась скрежетом через землю и воздух.
   Голоса в голове оглушили ее сильнее, чем пушки Анжелотти:
   - Это она.
   - Это та самая!
   - Та, которая слушает!
   - Милорд! За нами погоня!
   - Капитан Аш!
   - Это - она!
   Ее душа задрожала, как колокол, в который ударили.
   - Нет, не она! Это другая, новая, неизвестная, не наша.
   - Не та, которая слушает военную машину.
   - Не та, которую мы вырастили...
   - Вырастили из рабыни...
   - ... сделанная из человеческой крови...
   - ... выводили двести лет...
   - Не та, которая ведет войска за нас, сражается за нас, ведет войны за нас; не наш воин...
   - Это про Фарис. - Аш смотрела на Джона де Вира сквозь горячие слезы, исторгнутые из ее естества этими оглушительными голосами. - Они говорят что... они... вырастили ее, вырастили Фарис...
   Граф в своих доспехах сжимал руки Аш, глядя прямо ей в лицо, хмурясь под своим поднятым забралом, обрызганным чьей-то красной кровью.
   - Некогда, мадам капитан! За нами гонятся!
   - Дикие Машины... они ее вырастили - Фарис... но как?
   Де Вир протянул руку и остановил адьютанта, не спуская глаз с Аш.
   - Мадам, что с вами? Вы их слышите? Это - те, другие машины?
   - Да!
   - Не понимаю. Мадам, я простой солдат.
   - Ах, черт тебя побери, - сказала Аш, дружески ухмыляясь Джону де Виру, его губы искривились в неохотной улыбке; и спустя мгновение в голове у нее снова зазвучали, перебивая друг друга, Голоса:
   - Она не наша!
   - Кто она?
   - Тогда кто?
   - Кто? Кто?
   - Кто вы? - закричала Аш, не уверенная, она ли это спросила или же это эхо их голосов; оглушенная, потрясенная, падая на колени. Стальной доспех заскрипел, ударившись о разбитую дорогу, проложенную в пустыне. - Чего вы хотите? Кто вас изготовил? КТО ВЫ?
   - Железные природные машины [Средневековая латынь: возможно, надо понимать как "дикие машины в природном состоянии", "природные машины или двигатели"; "природные устройства".]; так нас называл он, когда говорил с нами...