Осеева Валентина. Динка

   Динка, запыхавшись, останавливается и, раздвинув ветки, ищет глазами баржу. Но отсюда ей видна только пристань, около нее маленький буксирный пароходик; за ним качается на воде длинный плот, какая-то баржа стоит у другой пристани, из Самары идет пароход "Надежда"...
   Динка бежит дальше. Вот наконец и спуск. Но где же Ленькина баржа? Отсюда ее было хорошо видно... Неужели она ушла? Ушла, уплыла... А Ленька? Где Ленька? На берегу стоят двое мальчишек. Динка спускается на берег и бесстрашно бежит к ним.
   - Трошка, Трошка! - кричит она еще издали. - Где баржа? Вот эта, что была тут... Ленькина? Где она? Мальчишки, ухмыльнувшись, переглядываются.
   - Грузится баржа... Уезжает твой Ленька! - злорадно сообщает девочке Минька. - Тю-тю твой защитник!
   Но Динка смотрит на Трошку - она не хочет слушать Миньку, она словно не замечает его рядом.
   - Трошка... баржа... ушла? - задыхаясь от волнения, повторяет она.
   И Трошка, польщенный ее неожиданным доверием, смягчается:
   - Да не ушла еще. Грузится сейчас... Вон буксир стоит. Он ее и возьмет... Плот да ее... Пойдем, покажу.
   Он медленно поворачивается и вперевалку идет к причалу, где стоит баржа. Минька, озадаченно поглядывая на товарища, следует за ним.
   - А ты что, не знала? - спрашивает девочку Трошка. Та молча мотает головой и, обгоняя обоих мальчиков, бежит вперед.
   Тревога ее сменяется надеждой. Баржа грузится, баржа уходит. Но Ленька не уйдет, Ленька сбежит. Завтра утром они опять будут сидеть на утесе, а баржа с бородатым чудовищем будет плыть все дальше и дальше по Волге... Щеки Динки вспыхивают румянцем, в глазах появляется лукавый огонек. Вот как испугалась она! Бежала, бежала... И даже с Трошкой от страха помирилась!
   Динке делается смешно, и, тихонько фыркнув, она поворачивается к мальчикам.
   - Гляди! Смеется!.. - удивленно тараща на нее глаза, толкает товарища Минька.
   Трошки настороженно морщит лоб и замедляет шаг. - Трошка, спасибо тебе! Ты добрый, Трошка... Я побегу вперед, ладно? - весело кричит Динка и, махнув рукой, оставляет мальчиков далеко позади.
   - То ревет, то смеется... Настоящая Макака... Малахольная! - сплюнув в сторону, говорит Минька.
   Трошка не поддерживает товарища и не ускоряет шаг, чтоб догнать девочку, но маленькие быстрые следы на песке невольно ведут его за собой.
   Глава четвертая
   СИНЯЯ БОРОДА
   Баржа действительно грузится. Палуба ее загромождена железными бочками; от причала отъезжают пустые телеги, возчики лениво взмахивают кнутами, мохноногие лошади покрыты мыльной пеной.
   Динка осторожно пробирается на причал и, прячась за бочками, ищет глазами Леньку... Около перил толкутся не занятые погрузкой рабочие. Заскорузлые от пота, рваные рубахи едва прикрывают их черные жилистые плечи и выступающие ребра. Почесываясь и сплевывая в воду обсосанные цигарки, они перебрасываются короткими замечаниями, сопровождая их крепкой руганью.
   - Троих человек изо всей артели взяли, гады эдакие! Надрываются наши с утра, а мы без дела сидим!
   Чистенький приказчик в сером пиджачке и узких ботинках суетливо взбегает по сходням; обмахиваясь картузом, шныряет между бочками.
   - Аккуратней, аккуратней, ребятушки! Плотнее одну к другой устанавливайте! - командует он высоким, визгливым голосом.
   - На эдакую тяжесть не меньше как десять человек надо бы, а он, гад, купецкие денежки бережет, - сплюнув, говорит худой скуластый парень, провожая недобрым взглядом суетливого приказчика.
   - Сговорились, сволочи! - хмуро добавляет другой.
   - Ясно, сговорились... Купцу-то небось всю артель в счет поставят, а лишку - себе в карман. Знаем мы это дело, не впервой... Богатеют на нас, проклятые! - мрачно поясняет третий, глядя на товарищей мутными запавшими глазами.
   - Надо было нам с бочки договариваться, а так только зря своих ребят мучаем!
   - Поди, договорись с ими! И так два часа торговались! - обрывает разговор пожилой грузчик. - Заладили в одну душу: других возьмем. Ну, что ты будешь с ими делать?
   - Одно слово - кровососы... - добавляя смачное ругательство, говорит скуластый парень.
   Трое грузчиков медленно опускаются по сходням и, о чем-то советуясь между собой, останавливаются внизу около бочки.
   - Не под силу, видать... Може, еще кого возьмут? - с надеждой говорит пожилой грузчик.
   - Глянь, глянь, робя! Хозяин подошел... Морда кирпича просит, сапоги с глянцем, борода, как у павлина хвост... Не нам чета! - с ненавистью говорит один грузчик, указывая товарищам на палубу.
   Динка поднимается на цыпочки. По сходням, тяжело ступая, спускается Гордей Лукич. Густая черная борода закрывает половину его лица. Динка со страхом и ненавистью смотрит на бороду хозяина, ей кажется, что именно из-за этой злодейской бороды так страшен всем этот человек.
   "Он - Синяя борода!" - с ужасом догадывается Динка, и по спине ее пробегают мурашки.
   - Ну, чего стали? - кричит Гордей Лукич на грузчиков, обтирая голенища своих сапог сложенной вчетверо мокрой веревкой. - Потяжеле грузили, и то ничего, а тут стали... Только время провожаете зря!
   - Время, хозяин, и нам дорого. Не об том речь, - переминаясь с ноги на ногу, говорит один из рабочих, кивая головой товарищам.
   - В чем дело? - подскакивает к нему приказчик.
   - Да, вишь ты, сходни крутые, замучились мы! Бери еще одного человека в помочь! Не одолеть нам никак, - вытирая рукавом пот, объясняет рабочий.
   - Бери еще одного человека, хозяин! Вон из нашей артели ребята без дела стоят. Чего жадничаешь?
   - С утра животы рвем на ваших бочках! Совесть надо иметь!
   - Бери еще двух человек али хоть одного, в крайности! - раздаются голоса грузчиков.
   - Куда еще? И так вас трое около одной бочки топчется! - громит голос Гордея Лукича. - Не будем мы никого брать! Вон мой парнишка поможет... Э", Ленька!
   Динка с беспокойством вьпячивает шею и пробирается ближе к сходням. На палубе мелькает голова Леньки.
   С ведром и тряпкой в руке, он торопится на зов хозяина. Задерганный с yтpa грубыми окриками, потный, взъерошенный, Ленька кажется таким маленьким и жалким рядом с мощной фигурой Гордея Лукича, что среди грузчиков раздаются смех и язвительные шугки.
   - Ты еще воробья найми, хозяин! Воробей, он те живо все бочки перетаскает и денег не спросит!
   - Грудного найми, этот великоват вроде!
   - Я вам покажу, как лясы точить! - свирепеет хозяин. - Задаром денежки получать хотите! Грузи мне немедля, а то всех погоню отседова! Я вами не нуждаюсь! В другой артели народ возьму! Кому брюхо подвело, тот и за копейку прибежит!
   Взгляд Динки снова приковывается к злодейской бороде. Забывшись, она выдвигается вперед и, закинув вверх голову, напряженно вглядывается в лицо хозяина... Черная гущина бороды с тугими барашковыми колечками кажется ей надежной зацепкой. В голове проносится быстрая мысль:
   "Если бы вскочить... сначала на сапог - потом ухватиться за жилетку..."
   Пальцы Динки нервно сжимаются, но зычный голос хозяина приводит ее в себя.
   - Ну, живо берись! А не хошь, заворачивай оглобли! - грозно кричит он на рабочих.
   Грузчики с глухим ропотом возвращаются к бочке.
   - Берись, робя... С паршивой овцы хоть шерсти клок, - вздохнув, говорит один.
   "Бедные эти робя", - сочувственно думает Динка, глядя, как грузчики, поплевав на ладони, берутся за бочку.
   - Стой! Стой! - расталкивая их, кричит вдруг высокий курчавый парень в грязной тельняшке. - Бросай погрузку! Мне одно слово шепнуть, и ни одна артель сюда не пойдет! Бросай, робя! Пусть сами грузят! Нечего над людьми измываться!
   - А ты кто такой есть? Чего народ смущаешь? - наступает на него Гордей Лукич.
   - Как это можно погрузку бросать? Какое твое полное право здесь распоряжаться? - визжит приказчик. - Не слушайте его, братцы! Кто бросит, тому ни гроша не заплачу! Верное слово, не заплачу!
   - Бросай, робя! Мы свое возьмем! - настаивает парень. Грузчики в нерешительности оглядываются на товарищей.
   - Бросай, ребята! - возбужденно кричат оттуда несколько человек.
   Но от перил отрыияется пожилой грузчик и отводит парня в сторону:
   Пущай грузят, Вася. Не тронь их! Они ведь с утри работают, а глядишь, и правда не заплатят ироды, вот те вся артель без обеда останется... Сам знаешь, боле взять негде, - заглядывая парню в глаза, говорит он и, обращаясь к остальным, громко добавляет: - Не шумите зря, робята! Три бочки осталось, пущай грузят, чего там!
   - Пущай грузят! Чего теперь бросать! - соглашаются товарищи.
   - Эх, вы! - машет рукой парень. - Неправильно это! Учить их, кровососов, надо, а вы об обеде думаете!
   - Отойди, отойди! - кипятится приказчик. - Буксир отходит! Грузите, братушки!
   - Ну? - дергает бороду хозяин. - Долго нам ожидать вас?
   Грузчики нехотя берутся за бочку и, упираясь ногами в пол, наваливаются на нее сбоку.
   - Раз-два, взяли! Раз-два, взяли! - натужно кричат они.
   - Помогай! Чего стоишь! - толкает Леньку хозяин. Ленька, путаясь между грузчиками, упирается руками и головой в бочку.
   "Вот так стать бы... сначала на сапог... потом ухватиться за рукав..." дрожа от ненависти, думает Динка.
   Глава пятая
   ПОСЛЕДНЯЯ КАПЛЯ
   - Раз-два, взяли! Раз-два, взяли!
   Грузчики вкатывают бочку на палубу и, установив ее в ряду других, возвращаются. Ленька, шатаясь от усталости, идет рядом с ними. Улучив момент, он быстро наклоняется к Динке и шепчет:
   - Иди отсюда. Я скоро...
   Грузчики наваливаются на последнюю бочку.
   - Давай, давай, робя... Сейчас пошабашим и пойдем обедать, - подбадривают они друг друга.
   - А ты, воробей, не мешайся тута! Чего под ногами вертишься? - сердится на Леньку пожилой грузчик.
   - Чего вертишься? Знай свое место! Я те поверчусь! - подхватывает хозяин.
   Динка с беспокойством смотрит, как, вытянувшись в струнку и упираясь руками в бочку, Ленька изо всех сил старается помочь рабочим.
   - Раз-два, взяли! - кричат грузчики, и с каждым вскриком бочка рывком двигается с места и, поворачиваясь железными боками, медленно катится наверх...
   Над Волгой снова проносится резкий гудок буксирного парохода.
   - Живей, черти! - срываясь с места, кричит хозяин. Грозный окрик его пугает Леньку, и, поскользнувшись на гладких, обкатанных сходнях, он растягивается во всю длину позади бочки.
   - Ты что - пьяный? - в бешенстве кричит хозяин и взмахивает веревкой.
   - Не смей! - бросается Динка, и хлесткий удар обжигает ей спину...
   Болезненный, резкий крик девочки мгновенно подымает на ноги Леньку.
   - Не трожь! - яростно кричит он, сжимая кулаки и подступая к хозяину. - Не трожь! Кровопивец! Палач! Грузчики удивленно переглядываются.
   - Не трожь ее! - вне себя орет Ленька.
   Искаженное злобой и отчаянием лицо его синеет от крика, поднятые кулаки заставляют хозяина отступить, но, придя в себя от неожиданности, он разражается отборной руганью и, схватив Леньку за плечи, скручивает ему назад руки.
   Онемевшая от ужаса Динка забывает жгучую боль в спине; спотыкаясь и падая, как подбитая птица, она бросается на помощь. Черный глянец хозяйского сапога ослепляет ей глаза, крик Леньки удесятеряет силы... Ухватившись за рукав хозяина и упираясь ногами в согнутую спину мальчика, она добирается до злодейской бороды и, вцепившись в нее обеими руками, соскальзывает вниз.
   - Грузчики! Грузчики! Робя! - отчаянно кричит она, чувствуя, как рядом из последних сил бьется Ленька.
   Лицо хозяина багровеет, он встряхивает головой и, освободив одну руку, хватает девочку за волосы.
   - Робя! Робя! - стонущим криком зовет Динка; руки ее слабеют, но грузчики уже со всех сторон сбегаются на помощь.
   Парень в тельняшке вырывает из рук Гордея Динку и передает ее товарищам.
   - Отпусти парня, слышь! Отпусти мальчонку! - с бешенством кричит он, пытаясь разжать железные руки хозяина.
   - Не вступай! Худо будет! - угрожающе кричит Гордей, еще крепче стискивая мальчика.
   Голова Леньки бессильно падает, губы синеют... Грузчики молча обхватывают Гордея сзади и валят его на пол. Парень в тельняшке выносит из толпы Леньку и ставит его на ноги. - уходи отсюда. Бери сестренку, - торопливо говорит он, возвращаясь к товарищам.
   Грузчики расступаются... Гордей молча поднимается с пола. Жилетка его расстегнута, ворот рубахи оторван, сбившаяся клочьями борода в пыли.
   - Где приказчик? Тащи его сюда! Пусть делает расчет немедля! - командует парень в тельняшке.
   Грузчики вытаскивают с баржи перепуганного приказчика.
   - Братцы! Ребятушки! Давай по чести, по совести! - вопит упирающийся приказчик.
   - Знаем мы твою совесть! Плати за погрузку! С бочки плати! - со всех сторон наседают на него грузчики.
   - Плати с бочки! - командует парень в тельняшке. - Нам твоего не нужно, но и своего мы не упустим!
   Сломленный Гордей тяжелым, мутным взглядом окидывает возбужденные суровые лица грузчиков и молчит.
   Приказчик дрожащими руками отсчитывает деньги. Пожилой староста артели степенно прячет их в бумажник.
   - А теперь поспешай! - насмешливо говорит хозяину парень в тельняшке. - Да гляди, боле сюда не заявляйся! Ракам скормим!
   Гордей тяжелыми шагами подымается на баржу, приказчик трусливо семенит к выходу. Один из грузчиков швыряет ему вслед помятый картуз.
   - Эй ты, заяц! Цилиндру свою забыл! - смеются рабочие, убирая сходни.
   Буксирный пароход дает три коротких гудка. Между причалом и баржей растет глубокая черная щель.
   Гордей выпрямляется и окидывает взглядом палубу.
   - Ленька! - зычно кричит он.
   "Ле-ень-ка!" - откликается за Волгой насмешливое эхо.
   Глава шестая
   ПОМИНАЙ КАК ЗВАЛ И...
   От пристани медленно удаляются две фигуры. Ленька идет впереди; Динка, всхлипывая, тащится сзади. Ноги у нее словно перебиты, голова не поворачивается, спина горит.
   Ленька подходит к берегу и, опустившись на колени, погружает в воду занемевшие руки.
   - Как работать буду? - с отчаянием бормочет он, двигая в воде острыми локтями и поворачивая ладони. - Суродовал он меня!
   Динка, всхлипывая, присаживается рядом.
   - Ну, чего плачешь? - расстроенно спрашивает Ленька. - Зачем полезла не в свое дело? Динка всхлипывает еще горше.
   - Мало с кем я подерусь, дак ты и будешь завсегда соваться?
   Динка поднимает залитое слезами лицо и молча кивает головой. Ленька отворачивается и безучастно смотрит на хлопотливый буксирный пароходик, который тащит за собой плот и баржу. Палуба на барже загромождена бочками. Ленька подается вперед, глаза его расширяются, щеки вспыхивают.
   - Макака! - кричит он, вскакивая на ноги и указывая рукой на Волгу. Баржа уходит! Гляди, гляди! Уходит!
   Динка силится разглядеть баржу, но слезы застилают ей глаза, и она ничего не видит.
   - Уходит! Уходит! - торжествующе говорит Ленька. - Без меня уходит! Я теперь вольный человек! - Он вытягивает вперед руку и трогает свои мускулы: Работу найду! Туда-сюда кинусь! Много денег заработаю! Всего тогда накуплю тебе, Макака!
   - А чего ты накупишь? - всхлипывает Динка.
   - Чего хошь, того и накуплю! Игрушков али обновы какие! - весело обещает Ленька.
   - Я хочу обновы, - смаргивая слезы, говорит Динка. Ей нравится незнакомое слово. - А какие они, эти обновы? - спрашивает она, заинтересовываясь будущими подарками.
   - Обновы-то? - Ленька морщит лоб и склоняет голову набок. - Ну, полботинки с галошами али ситец, а то, бывает, и шелк. Я на одной барыне видал - тахта называется. Как парус, вкруг человека стоит. Красиво! Я тебе тахту куплю! говорит Ленька и, заложив руки в карманы, гордо закидывает голову.
   Изорванная рубаха клочьями свисает с его мальчишеских плеч, старые холщовые штаны пестрят заплатами, но Динке кажется, что Ленька действительно неописуемо богат и все может.
   - Не надо паруса, - говорит она. - Лучше купи дом. Большой дом для, всех сирот... Чтоб они там жили... Чтобы их никто но бил...
   - Куплю и дом! - с гордой уверенностью говорит Ленька. - Светлый дом на тысячу окон! Соберу сирот, настановлю им всяких кушаньев вдоволь... Ладно так будет? - с улыбкой спрашивает он, присаживаясь на корточки и заглядывал Динке в глаза.
   - Ладно, - говорит она, всхлипнув.
   - А коли ладно, так не плачь... Больно он тебя зашиб? - участливо спрашивает мальчик.
   - Больно...
   - Но спине вдарил?
   - По спине... и голову оторвал... - жалуется Динка. Ленька мрачно задумывается. Разговор смолкает. Динке надо торопиться домой; она вспоминает, что мама уже давно дома и, наверное, ищет ее, но дорога кажется девочке такой длинной, ей так трудно подняться. И, ощущая свое бессилие, оно снова начинает плакать.
   - Не плачь... Меня инда в пот кидает от твоего плача, - нервничает Ленька.
   Солнце красным шаром уже садится за Волгой, когда Динка добирается домой. Проводив ее до самой дачи, Ленька горячо советует:
   - Ты намочи полотенец и приложи его к спине! Он у тебя весь жар вытянет за ночь, и к утру оздоровеешь...
   Динка молча кивает головой и с жалостью смотрит на озабоченное лицо Леньки. Нет, не оздоровеет уже она, не поможет ей мокрый полотенец! Не живут люди на свете без спины и без шеи. А у нее ничего уже этого нет. И недаром говорят, что когда человек умирает, то душа его расстается с телом. Динка сама чувствует, как, протянув через ее спину костлявые пальцы, смерть уже вытаскивает из ее тела бедную душу.
   - Прощай, Лень, - тихо говорит она, но не уходит. Что-то еще хочется сказать ей своему другу Леньке, какие-то последние слова. Она хочет сказать, как говорят взрослые: "Не поминай лихом", но слова эти затерялись в ее памяти и взамен их напрашиваются другие. - Прощай, Лень. Поминай как звали, - скорбно говорит она и, не оглядываясь, бредет к своей калитке.
   Глава седьмая
   ПОТРЯСАЮЩИЕ НОВОСТИ
   У калитки слышится громкий голос Кости:
   - Я же сказал вам, что ничего не случилось. Мама приедет с последним пароходом. Ай-яй-яй, как не стыдно! Стоят и плачут как маленькие.
   - Я не плачу, - говорит Алина. - Это Мышка...
   - Я тоже не плачу, но мама никогда не опаздывала так... - прерывающимся голосом оправдывается Мышка.
   - Никогда не опаздывала, а сегодня опоздала. И всегда может так случиться, потому что у мамы много всяких дел. И ты должна это понимать... Ой, Мышка, Мышка!.. Глаза у тебя распухли, нос стал красный, как клюковка. А ну, посмотри на меня! - присаживаясь на корточки и заглядывая Мышке в лицо, шутливо говорит Костя.
   Девочка, смущенно улыбаясь, прячется за Алину. Динке хочется незаметно проскользнуть через калитку, но Костя сразу видит ее поникшую фигуру.
   - И Динка ревет! - всплескивая руками, говорит он. - Ну, знаете, братцы, это уже трио!
   Мышка переглядывается с Алиной и тихонько прыскает от смеха. Но Динку не веселит Костина шутка, она озабочена тем, чтобы пройти, не зацепившись ни за кого своей спиной. Она боится, что кто-нибудь, дурачась, схватит ее за руку, обнимет за шею...
   - Дайте мне пройти, - жалобно просит она, останавливаясь в калитке и беспомощно озираясь вокруг.
   - Куда тебе пройти? - весело спрашивает Костя, поднимаясь и делая шаг ей навстречу.
   Но Динка машет на него руками и разражается громким плачем.
   - Ну! - возмущенно говорит Костя. - Это уже чересчур! Да я вас всех троих уважать перестану! Большие девчонки - и ревут по каждому поводу! Алина! Прекрати раз и навсегда эти крокодиловы слезы!
   - Динка! Прекрати сейчас же! - испуганно кричит Алина.
   - Я прекращу, - плачет Динка. - Но дайте мне пройти, не трогайте меня никто!
   - Да иди, пожалуйста, иди, кто тебя трогает! - удивляется Костя и, отступая в сторону, шутит: - Когда начнешь тонуть в своих слезах, крикни! Я подъеду на лодке.
   - Одной лодки нам мало, Костя! - смеется Мышка.
   - Нам пароход "Гоголь" нужен! - острит Алина.
   А Динка, стараясь не показать, как больно ей идти, с трудом преодолевает ступеньки и, добравшись до своей комнаты, садится на край постели.
   "Умираю... - тоскливо думает она. - Сидя умираю... Прощайте все..."
   А в саду слышен громкий голос Кости и смех сестер. Динка чувствует вдруг глубокую жалость и любовь ко всем тем, кого оставляет навсегда. Она видит перед собой заплаканные лица матери и Мышки, испуганные глаза Алины и притихшую Катю. Она слышит громкие причитания Лины.
   "Не плачьте, не плачьте!" - говорит она им, складывая на груди руки. Ей хочется сказать каждому что-то хорошее, так же как Леньке... Но в сердце ее вдруг возникает мучительное беспокойство. Дедушка Никич! Она так обидела его и теперь умирает, не помирившись. Вот, скажет он, какая! Пришла, накричала, натопала и теперь как ни в чем не бывало умерла... Динке вспоминается папина карточка, спрятанная в сундучке. Она даже не взглянула утром на эту карточку. Надо пойти взглянуть и отдать ее дедушке Никичу.
   "Надо обязательно пойти, - думает Динка, но каждое движение причиняет ей резкую боль. - Нет, не помирюсь я уже с Никичем, не посмотрю на папу, и никто не узнает, как мне было жалко их..."
   Девочка боком сползает с кровати и, сцепив зубы, направляется к двери; терраса кажется ей очень длинной, а ступеньки крутыми. Кроме того, она боится встретить Катю. Но Кати нигде не видно...
   Сумерки уже окутывают сад, и у Никича горит огонек. Динка присаживается за палаткой и вынимает из сундучка папину карточку. Лица его уже почти не видно...
   "Прощай, папа!.. Так и не увиделись мы с тобой", - хочет сказать Динка, но чьи-то тихие голоса спугивают ее. Она кладет карточку на колени и прислушивается. Может, Никич не один?
   Но голоса смолкают.
   "Прощай, папа!" - снова начинает Динка, но до ее слуха неожиданно долетает взволнованный шепот Алины:
   - А если я узнаю, увижу его?
   - Если увидишь, то сейчас же скажешь об этом Никичу, - тихо отвечает ей голос Кости.
   Динка мгновенно забывает обо всем на свете и прижимается ухом к жесткому брезенту. Но в палатке уже не слышно голоса Алины. Там один Костя... Он тихонько откашливается и стучит пальцами по столу.
   "Куда ушла Алина? Кого она должна увидеть?" - с беспокойством думает Динка и, морщась от боли, пытается встать. Но в палатке снова слышны голоса. Там почему-то появляется Катя. Но Катя говорит так тихо, что Динка боится пошевельнуться. "О чем говорит Катя? Может, она видела, что я сижу за палаткой?" - с ужасом думает Динка и, торопливо пряча в сундук карточку, хочет скорее уйти... Но голос Кости привлекает ее внимание.
   - Я не понимаю, о чем ты говоришь... Выйти замуж за нелюбимого человека... Зачем? Почему? - громко и взволнованно спрашивает Костя.
   - Я уже говорила тебе... Марине трудно, у нее трое детей... Алина больная. Динка распускается с каждым днем...
   "Ого! - думает Динка. - Нашла о чем говорить! Да я уже не распускаюсь, я умираю..." - горько думает она, прижимаясь головой к палатке.
   - Ты не понимаешь... Саша уже, может быть, не вернется... Я выхожу замуж ради детей. Это мой долг, Костя... Марина заменила мне мать... - тихо говорит Катя. Она говорит, как больная, и Динка с тревогой вслушивается в ее слова.
   - И ты... не думаешь обо мне? О нас? Ты разлюбила меня, Катя? - глухо спрашивает Костя.
   Голос Кости вызывает у Динки слезы. "Противная Катька!" - думает она. Но Катя тоже плачет.
   - Я не нужна тебе. Костя... - говорит она прерывающимся голосом. - Я никому не нужна, кроме Марины и ее детей.
   - Неправда! - кричит Костя. - Ты знаешь, что я люблю тебя... И ты хочешь разбить нашу жизнь! Ты хочешь выйти замуж за чужого человека! Но я не допущу этого! Ты сегодня же напишешь ему письмо...
   Катя падает головой на стол, и где-то, почти рядом, Динка слышит ее рыдания.
   "Коська! - хочет крикнуть она. - Не обижай Катю!" Но Костя уже не кричит и не сердится.
   - Ты сейчас же напишешь отказ... - твердо повторяет он. Но Катя не дает ему договорить.
   - Поздно, поздно... - рыдает она. - Тебя так долго не было... Я дала согласие... Он завтра приедет...
   Динка широко раскрывает глаза... И голос Кости снова переворачивает ее сердце.
   - Никогда, - с отчаянием говорит Костя, - никогда я не думал, что ты можешь нанести мне такой удар... Ты знаешь мою жизнь, но у меня была мечта... А теперь... ты, Катя... - Костя, не договорив, выбегает из палатки, и Динка, остолбенев от ужаса, слушает рыдания Кати.
   И потому, что она не знает, кто виноват в этой ссоре, ей одинаково жаль обоих. Но Катя так плачет, что Динка начинает тихонько вторить ей по ту сторону брезента.
   - Кто там? - испуганно спрашивает Катя; рыдания ее обрываются.
   Динка поспешно выползает из своего убежища и, скрываясь за кустами, идет в дом. Кости уже нет.
   - Oн сказал, что будет ждать маму на пристани и проводит домой, - сообщает Мышка.
   Динка с трудом забирается в свою постель.
   "Нет, нельзя мне умирать, - думает она, вспоминая ссору в палатке. - Надо прогнать Катиного жениха... Но как пригнать? Может, опять начнется драка?"
   Динка осторожно дотрагивается до своей спины и, нащупав горячий, набухший рубец, пугается: "Что делать? Я же совсем не могу драться! Может, взять длинную палку, а самой спрятаться за забором и просто шпынять этого жениха палкой, когда он полезет в калитку?"
   Глава восьмая
   ПОЗДНИМ ВЕЧЕРОМ
   Костя встречает Марину на пристани. Дачники, приезжающие с последним пароходом, торопятся домой; перегоняя друг друга, они разбегаются по разным направлениям, и Костя с Мариной остаются одни.
   - Ну как? - спрашивает Костя.
   - Все хорошо, - отвечает Марина и, ничего больше не поясняя, начинает рассказывать малозначащие городские новости, потом спрашивает о детях.