Хрущев Никита. Воспоминания (книга 1)

решающее влияние на японскую позицию. Естественно, японцы стали бороться
против пунктов мирного договора, фиксирующих переход Курильских островов и
Южного Сахалина к Советскому Союзу, а также против прочих выгод, которые
предусматривались в нашу пользу. Вот почему мы так и не получили возможности
подписать договор. Не захотели нашей подписи не японское правительство, ни
американское. Какую позицию занимала по этому вопросу Англия, у меня не
отложилось в памяти. Видимо, занимала подчиненную позицию, не решающую.
Антисоветская политика по японскому вопросу в это время определялась США. А
у нас отношения с США были тогда обострены до невозможности.
Казалось бы, простое дело: исправить ошибку, которая была совершена
Сталиным и Молотовым, проявить желание подписать мирный договор с Японией и
подписать его? На деле же оказалось, что одного нашего желания мало. И это
было понятно. Почему? Да потому, что недругам было выгодно, чтобы мы не
имели советского посольства в Токио, не имели возможности оказывать влияние
на японские общественность и правительство. Напротив, США развернули
активную деятельность по закреплению своих позиций в Японии. Были подписаны
договоры о военных базах{10}. В резкой форме подтверждалось пребывание
американцев на территории Японии. После войны еще не остыли страсти, и США
наслаждались победой над Японией, а в 50-е годы Япония уже сама прикрывалась
силами США от Советского Союза. Главным врагом Японии стал Советский Союз.
Вот как обернулось дело!
Когда Молотов по вопросу о подписании мирного договора с Японией
буквально становился на дыбы, я его абсолютно не понимал, смотрел на него и
думал: "Что такое? Почему?". Потом, после принятия нами решения. Молотов уже
не возражал. Ведь \643\ существовало партийное решение. Но понял ли он сам
суть дела или нет? Я никогда не возвращался позднее к тем неприятным
разговорам. Такой опытный дипломат, каким мы его считали, и вдруг оказал
нашей стране медвежью услугу. Мы же пресекли это, решив по-своему. А теперь
жизнь показала, что мы поступали правильно, хотя нам и не предоставили
возможности подписать мирный договор. Мы подписали декларацию о прекращении
состояния войны между Советским Союзом и Японией{11}, и только. Юридически
это можно толковать как перемирие. Конечно, лучше, если бы мы имели
подписанный нами мирный договор. Правда, сейчас наши отношения
нормализовались и развиваются так, как развивались бы, если бы был подписан
мирный договор, но юридическая сторона дела остается прежней.
Итак, мы создали в Токио свое посольство и получили тут равные права с
другими странами, которые находятся в состоянии мира с Японским
государством. Таким образом, было восстановлено нормальное положение, стали
хорошо развиваться различные контакты, даже очень хорошо, я бы сказал.
Сейчас забыл фамилию японского премьер-министра той поры, либерального
человека{12}. Когда он пришел к власти, то приехал к нам, в Советский Союз.
С ним приезжал, кажется, еще министр земледелия и рыболовства, не старый,
можно даже сказать - молодой человек, и очень активный. У нас состоялись
переговоры относительно возможности подписать все-таки мирный договор с
Японией. Я нетвердо сейчас помню, говорилось ли об этом с премьер-министром
или же с министром, хотя и очень влиятельным. Вспоминаю, но не могу
восстановить это в своей памяти, а к газетному источнику сейчас не в
состоянии обратиться.
Повели мы переговоры. Премьер проявлял много внимания к делу и прилагал
все усилия к тому, чтобы нормализовать отношения с СССР. Он был сторонником
подписания мирного договора. Но внутренние силы Японии, а самое главное,
влияние США, которые давили на общественность и на правительство Японии и
держали японскую внешнюю и внутреннюю политику в шорах, не позволили сделать
это. Японцы могли делать тогда только то, что. им негласно рекомендовали
американцы. Правда, самим приездом японской делегации были заложены основы,
которые обещали принести хорошие плоды. Но, к сожалению, улучшение отношений
не получило дальнейшего развития. Реакционная сторона была сильна, а США
проводили политику изоляции СССР. Да и сейчас проводится эта агрессивная
антисоветская политика. Может быть, если бы тот премьер пожил бы дольше и
укрепился у \644\ власти, то общественное мнение Японии могло измениться. Но
он был уже стар и очень болен. По возвращении в Японию он вскоре умер. Таким
образом, его усилия по нормализации наших отношений, по фиксации новых,
хороших отношений подписанием мирного договора не увенчались успехом.
Во время его визита японской стороной был поднят также вопрос об
уступке нами двух небольших Курильских островов{13}, непосредственно
прилегающих к Японским островам. Мы долго совещались тогда в руководстве
СССР и пришли к выводу, что стоит пойти навстречу желаниям японцев и
согласиться с передачей этих островов (сейчас не помню их названий), но при
условии подписания мирного договора Японии с СССР и выведения войск США с
Японских островов. Иначе было бы непонятно, просто глупо передавать эти
острова такой Японии, которая сама фактически находится под оккупацией.
Несмотря на подписание мирного договора, она как бы оккупирована войсками
США. Мы бы передали острова японцам, а США превратили бы их в свои военные
базы. Мы хотели одного, а получили бы другое. И поэтому мы сказали:
"Поймите, что мы не можем выполнить вашу просьбу. Когда будут выведены
американские войска и прекратится действие военного союза Японии с США,
направленного против СССР, тогда можно будет говорить о передаче вам
островов".
Хочу сказать еще несколько слов, чтобы было понятно, почему мы решили
пойти в те годы на уступку Японии, точнее - тому премьеру, который приехал к
нам и проводил политику сближения и дружбы с Советским Союзом. Мы считали,
что такая уступка не имеет особого значения для СССР. Там лежат пустынные
острова, которыми пользовались только рыбаки и военные. Оборонного значения
при современной военной технике эти острова тоже не имеют. Когда мы получили
ракеты, которыми можно поражать врага на тысячи километров, острова утратили
значение, которое они имели ранее для береговой артиллерии. Экономического
значения они тоже никакого не имеют. По-моему, и никаких полезных ископаемых
там не было найдено. Зато дружба, которую мы хотели завоевать со стороны
японского народа, наша взаимная дружба имела бы колоссальное значение.
Поэтому территориальные уступки с лихвой перекрывались бы теми новыми
отношениями, которые сложились бы между народами Советского Союза и Японии.
Мы хотели усилить влияние этого премьера в японской внутренней и
международной политике, считали, что она должна развиваться в сторону
укрепления дружеских отношений с Советским Союзом. Вот главное, чем мы
руководствовались, когда решали \645\ этот вопрос. Я и сейчас полагаю, что
это было правильное решение, что оно сыграет полезную роль, если мы будем и
дальше развивать политику мирного сосуществования и крепить дружбу с
Японией. Правительства уходят и приходят, они меняются, а народы остаются.
Дело затянулось. Сейчас очередной премьер-министр Японии Сато{14} во
время своей поездки в США и встречи с президентом Никсоном достиг какого-то
соглашения о выводе американских войск. Непонятно, конкретно какая там
достигнута договоренность, но об Окинаве они договорились{15}. Как это
осуществится на практике, надо еще посмотреть, не торопиться с выводами. Во
всяком случае, США не расстанутся полностью с территорией Японии, не выведут
целиком свои войска и не прекратят действие военного договора с Японией,
направленного против СССР. Тогда и наше упомянутое соглашение с
премьер-министром Японии, видимо, не будет реализовано. На этот счет я уже
ничего не могу сказать, потому что это вопрос той ситуации, которая сложится
в будущем, в процессе развития наших отношений с Японией. Это будет зависеть
и от позиции руководства Советского Союза, даваемых им оценок ситуации.
Но о том, что была допущена грубая ошибка, когда мы не подписали мирный
договор с Японией, свидетельствует многое. Когда в 60-е годы были испорчены
наши отношения с Китаем (я входил тогда в руководство страны), я узнал, что
Мао Цзэдун принимал какую-то японскую делегацию. Не помню, были ли это
промышленники или политические деятели. В беседе с Мао японцы подняли вопрос
об их претензиях к Советскому Союзу, в том числе о Южном Сахалине и
Курильских островах. Мао Цзэдун согласился с их претензиями: "Да, мы
поддерживаем вас. Ваши претензии имеют силу и законные основания".
Я познакомился с некоторыми материалами, опубликованными уже после
возвращения той делегации в Японию. Японцы публиковали в своей печати
сообщения о том, что Мао с пониманием отнесся к их национальным чаяниям, к
претензиям в адрес Советского Союза. Вот вам конкретные плоды нашей былой
ошибки. Конечно, возмутительный поступок со стороны Мао Цзэдуна. Он не
только не поддержал СССР, но натравливал общественность Японии на нас и
поддерживал их стремление отторгнуть от нас Курильские острова и Южный
Сахалин. Ведь Япония никаких исторических оснований к этому не имела. В свое
время, когда Россия была слаба, были учинены захваты, осуществленные
японцами{16}.
Соединение усилий таких могущественных и богатых стран, \646\ как
Советский Союз и Япония, предоставило бы много возможностей расширения и
углубления наших связей, а на этой базе - расширения дружбы, укрепления
братских отношений между нашими народами. Японский народ потерял Окинаву,
американцы ее оккупировали. А обратный шаг с нашей стороны, возвращение
Японии двух островов, как мы считали, мобилизует общественное мнение Японии
в пользу дружбы с СССР и направит народные силы Японии против оккупантов,
против тех, кто втянул Японию в военный союз и преследует военные цели. Вот
сумма вопросов, которыми мы руководствовались, когда шли на такой шаг,
думая, что уступка, которую мы сделаем Японии, политически оправдана и
окупится с лихвой. И еще одно подтверждение тому же. Не случайно Мао Цзэдун
вдохновлял против нас японских политических деятелей, с которыми он
беседовал, укреплял их претензии к нам. Тут пошла борьба за то, чтобы Япония
и Китай нашли взаимопонимание хотя бы в тех вопросах, которые не служат
мирным целям. Но это проявились уже личность, характер Мао. Он, к сожалению,
остался и сегодня этому верен, вершит дела не в пользу социализма, а во вред
братским отношениям, которые сложились у нас с Китаем. Все народы СССР
хотели бы их восстановления. Думаю, что это сбудется, потребны только время
и терпение.
Сейчас я, читая газеты и слушая радио, полагаю, что дипломатические
отношения СССР с Японией, экономические связи развиваются нормально. Мы
долго вели в свое время переговоры о прямом воздушном сообщении из Европы с
Японией по самому краткому маршруту, через воздушное пространство СССР. Нам
не удавалось решить вопрос. Уже в самом конце моей деятельности мы достигли
договоренности на базе какого-то суррогата, все же пришли к тому факту, что
полеты состоятся, но на наших самолетах и под нашим контролем{17}. И здесь
тоже на японцев давили США, они не хотели этого. Но существовало и другое:
нас самих сдерживали навязанные нам во времена Сталина практика и
неправильное понимание вещей. Вот скажут: "Опять на Сталина все валят!".
Нет, я не валю. Нужно ведь признать: столько лет мы воспитывались в духе
того, когда даже малейшее послабление казалось недопустимым. Как это так:
иностранец поднимется в воздух и пролетит через Советский Союз? Надо будет
пролететь через СССР буквально от восточной его границы до западной. Мы
считали, что зарубежные разведчики буквально вывернут нам нутро, все будут
знать о нас. Конечно, мы тоже смотрели тогда на вещи упрощенно. Сами же
\647\ осуждали Сталина, а смотрели его глазами, руководствовались его
практикой и его ложным, неправильным, больным пониманием событий. Надо
беречь суверенитет. Надо не давать возможности разведчикам
империалистических держав работать против нас, эта мысль всегда свежа и
правильна. Но нужно все-таки иметь и чувство меры. Разведчики останутся,
пока существуют разные социально-политические и экономические устройства в
государствах, пока мир будет разделен, как сейчас. Пока существуют
антагонистические общественные устройства, сохранится их борьба, и разведки
будут стремиться делать свое дело. Здесь, как говорится, надо "держать ухо
востро". Но это не значит, что мы должны пойти на самоизоляцию, которая
выгодна только крупным капиталистическим державам, лидерам западного мира
вроде США. Вот что я хотел сказать. Думаю, что эта тема представляет общий
интерес, ибо речь идет о значительных вехах в развитии наших отношений с
Японией.
Япония сегодня - третья страна в мире по размерам производимой
продукции. Она стоит сразу же за СССР и довольно быстро развивает свою
экономику. Так что с Японией надо считаться и надо прилагать усилия к
созданию между нами нормальных отношений, насколько возможно их создать при
различном социально-политическом устройстве. Японии выгодно укреплять
экономические и дипломатические связи с нами, это бесспорно, потому что мы -
самая близкая к Японским островам страна, к тому же богатая природными
ресурсами, в значительной степени могущая удовлетворять запросы
промышленности Японии в сырье. Например, когда я входил еще в руководство,
японцы проявляли особый интерес к нашему лесу. Скажут, что немудрено. Япония
нуждается в сырье, а мы нуждаемся в покупателе и в товарах, которые может
нам поставлять Япония. Да, японцы предложили тогда: мы вам поставим
оборудование по переработке леса, выработке целлюлозы и получения на основе
полученной целлюлозы пряжи из искусственного волокна. Оно по техническим
характеристикам было бы наилучшим для производства корда автомобильных
покрышек из всего, что производится за границей. Условия действительно
выгодные и для той, и для другой стороны. Они нам поставят в кредит все
оборудование. После его монтажа на Дальнем Востоке мы должны будем платить
им целлюлозой из перерабатываемого леса. Что может быть более выгодно?
Проценты тоже, как говорится в капиталистическом мире, были божеские. Да и
другое сырье мы могли бы поставлять в Японию. \648\ Япония вообще очень
интересная страна, с сильно развитой промышленностью. Я это повторяю сейчас
с осадком горечи. Ведь если принять во внимание, что Япония была разбита в
войне, не имеет природного сырья и обладает гораздо меньшим населением, чем
мы, то как оценить, что она так шагнула вперед не только в производстве
промышленных товаров, но и в технике, в производстве тончайших и точнейших
приборов? Не знаю, на каком уровне они сейчас находятся в оптике, но в конце
моей деятельности Япония занимала тут одно из первых мест (может быть, самое
первое место в мире). Помню, как наши инженеры-оптики ездили в Японию,
привезли оттуда образцы продукции и нам показывали. Наши специалисты
смотрели раскрывши рты. Я спросил: "Сколько это стоит?". Услышал ответ:
"Ничего. Это просто дали нам в подарок". Тогда я сказал: "Если это дали в
подарок, так имейте в виду: то, что они нам дали, уже снято с производства.
Никогда фирма не даст образцы, которые сейчас по-новому находятся в
производстве, потому что это может создать конкуренцию их фирме".
Все это вполне закономерно: конкуренция, прибыль! Да, многое
свидетельствует, говорит о том, как далеко шагнула техническая мысль в
Японии. А транзисторные приемники? Японские считаются самыми лучшими.
Говорят, с ними конкурируют западногерманские. Тоже ведь разрушенной была
страна! Все это заставляет нас подумать об организационных формах, о работе
наших научно-исследовательских институтов и многом другом. Видимо, здесь
существует у нас какой-то большой дефект. Количество инженеров и ученых,
если подходить к делу чисто арифметически, у нас, видимо, не меньше, чем в
Западной Германии и Японии. Статистика гласит даже, что мы выпускаем во
столько-то раз больше инженеров и техников. А сколько у нас докторов и
кандидатов наук? Тем не менее результаты технической и научной мысли, на
основе которой создаются прогрессивные машины и приборы, приходится
приобретать за границей. И сейчас остается такое же положение. Это
заставляет нас думать, и не только думать, а хорошенько проанализировать
ситуацию, чтобы поправить дело.
Победа будет за тем общественным строем, который сумеет лучше
использовать возможности научно-исследовательской мысли и
инженерно-конструкторских усилий. Кто обеспечит наивысший уровень
производства и самую высокую производительность труда, тот и победит.
Материальные блага, которые может получить человек при той или другой
общественной системе, \649\ капиталистической или социалистической,
определяются уровнем развития науки и техники, инженерной мысли, станочного
оборудования и приборов, увеличивающих производительность труда. Я не
скрываю, что говорю это с завистью: мне и завидно, и обидно, что мы, прожив
уже 52 года после Октябрьской революции, хотя достигли огромных успехов и
преобразили свою страну, до сих пор не можем похвастать передовыми позициями
в технике и науке. Наша техника и наука сделали невероятно большой шаг
вперед. Но все же ученые, наверное, лучше меня знают и чувствуют, как
подпирают нас ученые капиталистических стран. Это не какое-то свойство
социалистических или капиталистических условий. Никак невозможно согласиться
с тем, что капиталистические порядки создают лучшие условия для развития
науки и техники. С этим я не смогу согласиться. Нет, имеются какие-то у нас
организационные дефекты, которые нужно нащупать и устранить, чтобы мысли
ученых реализовались и были поставлены на службу социалистическому обществу.
Интересы японского народа созвучны интересам советского народа. Если бы
Япония стала дружественной страной по отношению к СССР, то она от этого
только выиграла бы и экономически, и политически. Сейчас действующий договор
Японии с США преследует главным образом военные цели. Такие договора ведут к
истощению материальных ресурсов страны и могут вовлечь Японию в военную
катастрофу, более ужасную, чем пережил японский народ во Вторую мировую
войну, когда на него свалились две атомные бомбы. Ведь если разразится
война, неизвестно, сколько и каких бомб обрушится на Японские острова. Что
останется тогда от Японии? Дружба же с Советским Союзом, устранение с
Японских островов военных сил США принесли бы облегчение. Создались бы
возможности использования природных ресурсов для развития экономики,
повышения жизненного уровня народа. Япония обрела бы возможность получать
сырье из соседней страны, находящейся под боком у нее: лес, нефть, газ,
руду, уголь. Многое еще можно назвать.
{1}Портсмутский договор, заключенный 5 сентября 1905 г. (н.ст.) в г.
Портсмуте (США).
{2}СССР предложил 8 новых статей в дополнение к 27 американским, но их
не обсуждали. Договор был подписан, без СССР, 49 странами в Сан-Франциско 8
сентября 1951 года.
{3}Они были образованы после Московского совещания министров
иностранных дел СССР, США и Англии 16 - 26 декабря 1945 года. \650\
{4}БИРНС Дж.Ф. являлся государственным секретарем США с июля 1945 по
январь 1947 года.
{5}БЕВИН Э. В юности рассыльный, вагоновожатый, продавец и шофер,
руководил позднее профсоюзом докеров, транспортников и чернорабочих. Был
одним из лидеров Совета действия в Англии, который в 1919 - 1920 гг.
выступал против антисоветской интервенции. В военном кабинете У. Черчилля он
являлся министром труда и национальной повинности.
{6}Американцы распустили их 25 апреля 1952 года.
{7}Это произошло после официального прекращения оккупации Японии 28
апреля 1952 года.
{8}18 августа 1945 г. в Шэньяне (Мукдене) советский десант захватил в
плен Генри Пу И вместе с японскими генералами псиока и Хасимото.
{9}СКРЯБИН В.М. (Молотов) находился в ссылке в городах Вологодской
губернии - Тотьме, Сольвычегодске и Вологде в 1909 - 1911 гг.
{10}Там возникли 282 такие базы. 28 февраля 1952 г. было подписано
Административное соглашение, регулирующее порядок применения Договора
безопасности. 28 апреля 1952 г. вступил в силу Пакт безопасности. 8 марта
1953 г. подписано американо-японское Соглашение о помощи в обеспечении
взаимной безопасности. 2 июня 1953 г. создано Управление обороны Японии.
{11}Этапы подписания: 11 октября 1954 г. опубликована совместная
Декларация КНР и СССР о готовности нормализовать отношения с Японией; 29
января 1955 г. опубликовано Заявление Советского правительства о готовности
установить дипломатические отношения с Японией; 3 июня 1955 г. в Лондоне
состоялись переговоры между советскими и японскими представителями о
нормализации отношений двух стран; 19 октября 1956 г. в Москве подписана
совместная советско-японская Декларация о нормализации отношений; 12 декабря
1956 г. последняя вступила в силу.
{12}Этим премьером был ХАТОЯМА И. (с 10 декабря 1954 г. по 20 декабря
1956 г.). В Москву он прибыл 19 октября 1956 года.
{13}Речь шла об островах Хабомаи и Шикотан. СССР дал согласие на их
возврат Японии. Но после подписания 19 января 1960 г. американо-японского
Договора о взаимном сотрудничестве и безопасности, который заменил собою
предыдущий Пакт безопасности (серия соглашений от 1951 - 1952 гг.), согласие
было взято назад.
{14}САТО Э. являлся премьером с 9 ноября 1964 г. по 17 июня 1972 г.
{15}С 19 по 21 ноября 1969 г. состоялись переговоры о поддержке Японией
политики США в Азии, взамен чего США согласились возвратить Японии острова
Рюкю. Соглашение вступило в силу 15 мая 1972 г.
{16}Действительно, Южный Сахалин отошел к Японии по Портсмутскому миру,
то есть в результате военного поражения России. Но Курильские острова отошли
к Японии согласно российско-японскому договору о границах от 7 мая 1875 г.,
так что тут военного захвата не произошло.
{17}Переговоры по данному поводу состоялись во время поездки Микояна
А.И. в Токио 14 - 27 мая 1964г., а в апреле 1967 г. вступило в силу
соглашение о прямом воздушном сообщении Москва - Токио. \651\

О ВОЕННЫХ МЕМУАРАХ*

Несколько дней назад я совершенно случайно встретился с Иваном
Христофоровичем Баграмяном. Мне было очень приятно его повидать. Ведь я уже
много лет не видел его. Накоротке мы обменялись с ним различными мнениями.
Неожиданно он поднял вопрос о книге мемуаров Жукова, высказал ряд замечаний
и заявил, что в ней допущены очень большие искажения и отступление от
истины. Тут же он сказал, что написал воспоминания и маршал Москаленко,
причем написал просто гадкую книгу. Я не стал его выспрашивать и как-то
уточнять, в чем же выражается эта гадость. Но вообще-то Москаленко может
такое сделать. Я его знаю и с хорошей, и с плохой стороны. С хорошей знаю в
том смысле, что он человек, преданный делу, воевал неплохо, проявлял
настойчивость и энергию, не щадил себя. Плохие его стороны - нервозность,
неуравновешенность, вспыльчивость, грубость, даже больше чем грубость.
Оскорбления, которые он наносил своим подчиненным, всем известны. Люди,
которые находились у него в подчинении, неоднократно жаловались мне на то,
что он груб, оскорбляет их. Вот его обычный лексикон: "Враг народа!
Предатель! Подлец! Судить надо! Расстрелять надо!". Это человек настроения,
который очень поддается влиянию. Он на все способен. Особенно если
почувствует, что это выгодно для него, что такая гадость как-то
оплачивается, то он пойдет на нее.
*Запись этого текста на магнитофонную пленку происходила в ноябре 1969
года.
Его беспринципность особенно поразила меня во время истории с отставкой
Жукова в 1957 году. Я с доверием относился к Жукову во время войны и многое
сделал для поднятия его репутации и авторитета в глазах Сталина. Когда в
1957 г. обсуждался вопрос о пресечении попытки Жукова организовать военный
путч с целью захвата власти в руки военной хунты, то Москаленко активно
выступал с обвинениями в адрес Жукова. Уже не на общем заседании пленума ЦК
КПСС, а в более узком кругу лиц, когда Москаленко со страстью обвинял Жукова
за поползновение к захвату власти, а Жуков с его солдатской грубостью, с его
солдатской прямотой (а я верю Жукову, что он сказал правду) бросил ему: "Что
ты меня обвиняешь? Ты же сам не раз мне говорил: чего смотришь? Бери власть
в свои руки, бери!".
Когда я услышал это, то был поражен. Такого я никак не ожидал от
Москаленко. Жукову не было смысла лгать. Да и Москаленко \652\ никак не смог
парировать такое серьезное обвинение, фактически в государственной измене.
Когда я рассказал об этом Малиновскому, Малиновский по собственной
инициативе внес предложение об освобождении Москаленко от занимаемых постов.
Но я сказал: "Родион Яковлевич, вряд ли нужно так поступать. Это же
Москаленко! Если будет нормальная обстановка (а я был уверен, что она
нормализуется), то Москаленко станет честно выполнять свои обязанности".
Малиновский посмотрел на меня с каким-то удивлением. В его взгляде читалось
удивление потому, что то, что сказал Жуков и не отрицал Москаленко, -
подсудное дело. Заговор! А я сказал тогда членам Президиума ЦК: "Давайте не