Харт оказался хорошим учеником, правда, не слишком способным к магии. Его крохотную искорку можно было слегка раздуть, не превратить ее в костер мне не удалось. Зато по части боевых искусств он пошел далеко... да что я говорю, ты сам видел. Тхарану нужны и такие бойцы. И еще Харт оказался жаден до старинных свитков... правда, его интересовала не столько премудрость древних, сколько сказания и притчи... то, что здесь, в вашем Круге, называется "литературой"... Я недавно прочел тебе стихи великого Илми-Тманни. Это был его любимый поэт... из древних... Вот, собственно, и вся история, Митя. Был мальчик Харт... и не стало его. Вот и все...
   Хайяар отвернулся, ловя лицом ветер. Снова начал накрапывать дождь, и темными облаками заволокло уже полнеба. Осень наступала отовсюду.
   3.
   Снежные хлопья с размаху лупили в окно, казалось, еще немного - и шустрыми змейками разбегутся по стеклу трещины, полетят острые осколки на зеленый линолеум, ничуть не напоминающий траву. Но все это лишь казалось, Хайяар знал: стекло выдержит. Здесь ветер только притворяется ураганом, точно так же, как здешние "экстрасенсы" притворяются магами. Слабенькие колдунишки, они величают себя адептами и хранителями тайн... хотя какие уж у них тайны...
   А ведь как-то о нем проведали. Пускай и Магистра уже нет, а все же, видимо, успел Юрий Иванович кому-то из ближнего круга шепнуть... Приходили, уговаривали, деньги сулили... Одни набивались в ученики, другие сулили коммерческое партнерство, третьи, самые наглые, предлагали заказы - снять сглаз, "присушить", извести "нехорошего человека". Еще полгода назад Хайяар не стал бы церемониться с этой публикой. Кому заклятье беспамятства, кому просто по зубам, а из кого и живую силу покачать. Теперь же приходилось быть вежливым. Вы ошиблись, уважаемый, я не понимаю, о чем вы говорите, я обычный пенсионер, какая еще магия? Экстрасенсорика? Извините, таких слов не знаю и не хочу узнавать. Всю жизнь честно отработал врачом, дайте же человеку на склоне лет отдохнуть... за полторы тысячи пенсии. Что-что? Представьте себе, хватает. Нет, не интересует. Вот дверь, почтенный. И больше не надо беспокоить, хорошо? А то ведь у милиции телефон простой...
   Это действовало, хотя никакой магией Хайяар свои слова не подкреплял. Зачем? Достаточно голоса, взгляда, жеста. И вот уже месяц, как визиты и звонки прекратились. Врал он, конечно. Не хватало пенсии, хорошо хоть платили исправно. Эту самую пенсию ему еще летом организовал Магистр. Не ради денег, понятно, а, как он выразился, "для конспирации, батенька Константин Сергеевич". И вот нет уже Магистра, сгинул в Древесном Круге, а пенсию все перечисляют... Наверняка тут не обошлось и без полковника. Заботливый он, Виктор Михайлович. Впрочем, и свой интерес у него есть, время от времени позванивает, предлагает. Каждый раз Хайяар молча выслушивал его и коротко говорил: "Нет".
   Да, пенсии не хватало, но деньги были. Сережа (вот привязалось же имечко, скоро и забудешь, как его звать на самом деле) неожиданно проявил сознательность. Ни в какой техникум, ясное дело, идти ему было нельзя - за пару недель здешний школьный курс не выучишь, будь у тебя за плечами даже тхаранская закалка и прекрасная голова. Слишком уж все тут иное. Кончилось тем, что парнишка устроился торговать газетами, посодействовали ему свежеобретенные приятели. Не столь уж большие деньги, но на скромное существование обоим хватит.
   Именно существование - ибо жизнь была лишь там, в прожаренном солнечным огнем Олларе. А теперь что? Тхаран уже не спасти, обратно не вернуться. Он ведь пробовал, поначалу едва ли не каждый день, потом все реже и реже. Совершал положенные ритуалы, произносил слова, чертил знаки. И ведь открывался путь в Тонкий Вихрь, только нырнуть в темную воронку было невозможно. Какая-то непонятная сила всякий раз отталкивала его, мягко и небрежно, и бороться с ней - все равно что бить лбом о резиновую стенку. Он и Сиура-Минну пытался отправить, с тем же успехом. Внутренняя стража... С ней не сладит даже великий маг, а себя Хайяар великим не считал. Вот наставник Имлати-Таанагу - тот другое дело, тот великий. Был... Однажды Хайяар, не выдержав, попытался вызвать его тень из нижних пещер. Без толку. Не явился наставник, видать, не отпустила его Высокая Госпожа. Что ж, в этом тоже есть знак. Прежнее кончилось, а новое...
   Не было нового. Сопливая грязная осень, суетливые люди, клубящаяся в сыром воздухе злоба... Тхарана нет, и не только здесь - наверняка и в Олларе всех перебили безжалостные единяне. А кого не перебили, тот прячется... и не подозревает, что лучше уж вот так скрываться от огня и петли в родном Круге, чем прозябать в сытости и тепле на чужбине. Выжить здесь легко. Жить невозможно. Жить надо зачем-то, это он еще ребенком понимал. Высокие Господа, коим он верно служил? Они остались за чертой, они там, в Олларе... а может, и их уже нет. И мальчика нет, Харта. И никому он тут не нужен. Сиура-Минну, по-здешнему, Сережа? Вот уж кто счастлив, что остался в Железном Круге. Вот уж кто не тоскует ни по Тхарану, ни по Высоким Господам... Как он сам выражается, "вписался". Да, конечно, он ценит заботу и участие меккоса Хайяара... которого все чаще называет дядей Костей. Да, он с ворчанием и колкостями признает его взрослые права - но и без дяди Кости прекрасно бы этот Сережа выжил. В крайнем случае полковник бы помог. Это полковник любит и умеет. В конце концов, и документы мальчику он сделал, и бумаги на опекунство за Хайяара оформил. Что поделать, в этом ржавеющем Круге бумаги заменили собою Высоких Господ, и не приносить им жертв нельзя, покарают.
   Нет, по большому счету не нужен он парнишке. Совсем скоро у того будет своя, совершенно отдельная жизнь. Кто еще остается? Аня? Милая, тонкая, лунным светом сияющая Аня. Только вот зачем он ей, чужой старик? Сосед... Пока еще сосед. А что будет дальше? Пройдет совсем немного времени - и у девочки будет другой дом. Уж этот так называемый Тема, а проще говоря, единянский выскочка Хья-Тинау своего не упустит. Аня без него теперь и не появляется. И родителям ее он понравился. Одно хорошо - все-таки благородной крови, не то что недотепа Владька...
   Будет ли Аня не то что навещать, а хотя бы и вспоминать своего старого соседа?
   Он поднялся с дивана, сунул ноги в тапки и потащился на кухню. Хоть чаю выпить, отвлечься... Тоскливые тут зимы, дома таких не бывает. Чтобы снег сугробами лежал - да где ж это видано? Чтобы реки замерзали и по льду можно было ходить, не боясь? И занесло же его... Сколько раз бывал тут, в Железном Круге, но никогда - зимой. И вот теперь - остался тут в плену. Навсегда. Как рыбка, замороженная в глыбе льда... Рыбка... Рыбка из красного дерева... Может, все-таки зря он тогда пожалел единян?
   На кухне Сиура-Минну занимался полезным делом - чистил картошку, громко напевая при этом:
   У дядя Кости левых нет доходов,
   Зато есть бак для пищевых отходов...
   В последнее время он неожиданно стал крутить здешних бардов, что было весьма неплохо, все-таки не настолько шумно, как остальные его музыкальные пристрастия.
   Молча поставив чайник на огонь (хотя какой там огонь электроплита!), Хайяар отвернулся к окну. Здесь, с подветренной стороны, хоть не так лупил снег, хотя ветер выл столь же уныло, и тускло светились огоньки окон напротив - точно злые волчьи глаза.
   - Дядь Костя, а у вас случайно нет левых доходов? - не преминул съехидничать Сиура-Минну. Раньше бы за такое он заработал скорую и хлесткую затрещину, но давно уже у Хайяара опустились руки. Кто ему этот длинноволосый юноша? Не сын, не хаграно, не раб... До катастрофы все было понятно, оба они служили Тхарану, парнишка был учеником, его наставника Тауру-Лихья он неплохо знал. Теперь все прошлое утекло в пустоту, теперь - ветер и снег, равнодушное тепло чужих стен, и нет ни смысла, ни долга, ни чести... Да, за парнишкой надо все же приглядывать, помогать... но воспитывать его совершенно не хотелось. Пускай язвит...
   - Есть только бак для пищевых отходов, - хмуро отозвался он, искоса взглянув на Сиура-Минну. Он не одобрял этой одежды - специально прорезанных на коленях джинсов, майки с изображением малоприличной девицы. Но ругаться уже не хотелось. Достаточно того, что в главном мальчик ему подчинился. Уж тут Хайяар давил жестко, вынуждая того дать слово - никогда, кроме разве что несомненной и смертельной опасности, не использовать в этом мире магию. Забыть все, чему научился в Олларе. Жить как здешние, полагаясь лишь на механическую силу искусственных вещей. Впрочем, особенно давить и не пришлось, мальчик ведь и сам все понимал. В этом мире маг может высоко подняться, но только ему неминуемо придется падать, расшибаясь насмерть. Нельзя показывать свою силу, сам не заметишь, как станешь куклой на ниточках, и дергать за ниточки будут отъявленные мерзавцы. Как знать, может, выкинув Магистра в Древесный Круг, он тем самым спас подлецу жизнь? Здесь рано или поздно Юрия Ивановича придушили бы... уж очень серьезные деньги стояли за всеми его делишками... а серьезные деньги - они совсем как Высокие Господа, время от времени меняют рабов, ибо узнавший слишком многое раб становится опасен.
   Деньги... пожалуй, именно они, а не бумаги, стали здесь истинными Высокими Господами. Бумаги у денег на подхвате, что-то вроде стихийных духов.
   - Может, собаку заведем, дядя Костя? - снова нарушил молчание Сиура-Минну. - Будем ей кости кидать... из бака...
   - Зачем собаку? Мне и тебя вполне достаточно, - сообщил Хайяар, глядя на не торопящийся закипать чайник. Так и подмывало послать слабенькую волну силы, помочь медленному электричеству, но это нехорошо. Тратить высокое искусство на хозяйственные мелочи - попросту унизительно. Все равно что драгоценным камнем забивать гвоздь. Уж лучше швырнуть им об стенку...
   Заливисто затрещал дверной звонок. Ну вот, кого на ночь глядя принесло? Хорошо если бы Анечка... пускай даже вместе с Темой. Но если опять магистровы людишки... пожалуй, можно позволить себе хотя бы маленькое рукоприкладство. Ну совсем мелкое.
   - Дядь Кость, откройте, - не моргнув глазом, заявил Сиура-Минну. - У меня руки мокрые и грязные.
   - Ремня получишь, - уныло пообещал Хайяар и не спеша потащился открывать дверь.
   ...Нет, к несчастью, не Аня. Но зато и не людские мухи, слетевшиеся на запах магии. Полковник Петрушко заявился, покрасневший от мороза, с изрядным сугробом на меховой шапке.
   - Вы извините, меккос, что без звонка, - сообщил он с порога. - Так уж одно к одному слепилось, а помимо этого, - вынул он из портфеля пузатую бутылку коньяка, - у меня к вам серьезное дело, и лучше бы не откладывать.
   - Знаю я ваши дела, - проворчал Хайяар. - Как тут у вас выражаются, баллада про белого бычка. Ладно, идемте на кухню. Да не снимайте вы ботинки, мальчишка подотрет потом. Ему полезно... а там, надеюсь, и чай уже закипел.
   - Здорово, дядя Витя, - небрежно кивнул гостю Сиура-Минну. - Ужинать будете?
   - Буду, - согласился полковник. - Как сам-то, Серега? Грызешь учебники?
   - Угу, как крыса, - откликнулся парнишка. - Но сыр вкуснее.
   - Горек учения корень, несносен порою для тела, но неизменно плоды сочны его и сладки, - зачем-то гекзаметром сообщил Петрушко. - Ты, кстати, не хочешь отдохнуть от этого? - кивнул он на картофельные очистки. - Пойди, музыку что ли какую вруби... Раммштайн хотя бы, он зато громкий. А нам тут с Константином Сергеевичем кое о чем поболтать надо. Без обидок, оки?
   - Понял, не дурак, - покладисто отозвался Сиура-Минну. - Тогда картошку сами дочистите, лады?
   И он уплелся в комнату, откуда вскоре донеслись раскатистые, похожие на гром басы.
   - Каков наглец, а? - прищурился Хайяар. - А ведь был таким способным учеником, со временем прошел бы и Малое, а глядишь, и Великое Посвящение...
   - Думаю, Сережа об этом не жалеет, - улыбнулся полковник и, взяв нож, принялся аккуратно свежевать картофелину.
   - Ну, и что у вас на этот раз? - усмехнулся Хайяар. - Если опять начнете предлагать, я отвечу по-прежнему. Мне и пенсии хватает, и не надо уговаривать. Не пойду я.
   - Меккос, вы проницательны, - вздохнул полковник. - Да, я опять хочу об этом. Но не торопитесь меня прерывать. Понимаете, не так давно открылись новые обстоятельства. Невеселые, прямо скажу, обстоятельства. Детали потом опишу, если, конечно, захотите, а пока - суть. Чем занимается наше Управление, вы в общих чертах знаете. Так вот, сейчас мы работаем по делу об исчезновении детей. Профиль, в общем-то, не наш, это для милиции. Дети исчезали всегда. Кто-то бежит из дома, с кем-то происходит несчастный случай, криминальные опять же дела... маньяки еще, хотя последние случаются реже, чем об этом пишут в газетах... Чаще всего пропадают дети из неблагополучных семей, но не только они. Иногда их находят, иногда - увы. Плохо ищут, а зачастую и вообще не ищут... Говорить об этом мне, офицеру, стыдно, но сами видите, что сейчас у нас в стране делается. Так вот, недавно обнаружилось несколько странных случаев, информация частично просочилась в прессу, было несколько нервных публикаций... почему, собственно, нашему Управлению и поручено заниматься следствием, наряду, конечно, с милицией. Так вот, меккос. Найдены тела пятерых детей в возрасте от семи до двенадцати лет, личности не установлены... из бомжат, скорее всего. Тела полностью обескровлены. Понимаете, полностью. Не представляю, как это вообще технически возможно. Далее, найдены тела троих детей, пяти, восьми и десяти лет, десятилетний - Вадик Птицын, воспитанник интерната No56, сбежавший осенью, младших пока опознать не удалось... там трудно вообще опознать... тела страшно изуродованы. Детей зверски пытали... и заметьте, это не беспорядочные ножевые удары... тут чувствуется рука профессионала.
   Следующий факт. Один из задержанных нашими коллегами по совсем другому делу, мелкий подмосковный бандит Кубанов по кличке "Куб", между прочим обмолвился на допросе, что недавно его группировка получила заказ на детей. Заказ не в смысле убить, а выследить и выловить тех, кого гарантированно не станут искать... и доставить в некое место за весьма приличное вознаграждение. Заказчик Кубу неизвестен, Куб - мелочь, на подхвате, а вот шеф его - некий вполне респектабельный господин, который вроде перед законом чист... и никаких формальных оснований задержать его нет. Серьезный господин, местная милиция у него в доле... Так вот, Куб случайно услышал - сообщения по детям надо слать на пейджер, абонент "Колдун". Самого Куба взяли за убийство, у него как раз решается между пожизненным и десяткой, так что вытрясти из него все что знает не проблема. Только он мало знает. Во всяком случае, несколько детей было поймано и куда-то переправлено, и деньги получены.
   Первые мысли, конечно, об очередной секте сатанистов. Человеческие жертвоприношения у некоторых из них практикуются, хотя доказать это бывает очень сложно. Во всяком случае, практически ничего до суда довести не удалось. Когда это технически возможно и факты для нас очевидны, мы действуем иначе... Точнее, уже не мы, этим занимаются другие люди... внутри Службы, разумеется. Но среди известных нам сатанистских группировок никаких следов не нашлось. Да и деньги тут закручены немалые... Это ведь очень дорогие заказы. Да и не пользуются сатанисты услугами наемных бандитов, конспирацию блюдут.
   Дальше поехали. Довольно известный криминальный авторитет Комбат в последний год практически отошел от дел - неоперабельный рак. Врачи, несмотря ни на какие деньги и угрозы, за лечение уже не брались. И представьте себе уже месяц как наш Комбат бодр и крепок, болезнь как рукой сняло. И ведь врачи его посмотрели и вновь развели руками - не можем, де, объяснить. Рассосалась опухоль. Чудо. И, естественно, среди братвы пошли слухи о чудесном целителе. Мы все такие слухи собираем, вы же знаете. Собираем и проверяем. Никто из известных нам экстрасенсов к этому делу непричастен. Комбат никому ничего не рассказывает, но сразу после исцеления, как нам сообщили, он кому-то передал крупную сумму... кому неизвестно, но там деньги такие, что не только такую вот квартирку можно купить, - полковник неопределенно повел рукой, - а, пожалуй, что и весь дом. Заметьте, Комбат дружен с тем самым солидным господином, шефом нашего Кубика... И заказ на детей поступил вскоре после исцеления.
   И, наконец, - Петрушко выдержал долгую паузу, - есть ребенок... относительно живой. Тоже из беспризорников. Его нашли сегодня утром на пятнадцатом километре Ярославского шоссе, истекающего кровью. Лежал на обочине, замерзал. Все, разумеется, проезжали мимо, но вот нашелся же добрый человек, остановился, взял в машину, довез до ближайшей больницы. А ближайшая больница в Мытищах, и заведует реанимационным отделением там сосед известного вам Геннадия Александровича, двери друг напротив друга. Встретились после работы у подъезда, поговорили, и Вяткин, хирург этот, рассказал про сегодняшнего мальчишку. В сознании, но, похоже, бред... какие-то синие огненные круги, светящиеся камни... А Гена - человек проницательный и, когда надо, решительный. Поворачивай, говорит, поехали посмотрим. И как ни хотелось Вяткину расслабиться после тяжелого дня, но Гена - это же Гена. Может, и мелкую магию применил, хотя вряд ли - он и так внушает окружающим... уважение, доверие, что ли... ну, в общем, внушает. Поехали они, поглядели на ребенка. Мальчик тринадцати лет, Георгий Алимов, из Нижнего Новгорода, осенью сбежал из дома... бомжевал в Москве. Банальная история, да? А вот дальше будет небанально.
   Он помнит очень немного... все-таки большая кровопотеря, обморожение средней тяжести, ну и общий шок, разумеется. Помнит какой-то показавшийся ему огромным подвал, светящиеся концентрические круги на полу, помнит, как колотился о невидимую, но твердую стенку. Как его пытали, не помнит, только общее ощущение ужасной боли. И еще запомнил человека. Вот слушайте внимательно. Среднего роста, скорее старый, чем молодой, полный, лысый, розовая кожа... Смеялся все время. Вам это никого не напоминает, меккос?
   Хайяар ответил не сразу. Гремела из комнаты тяжелая музыка, в темном провале окна летел едва подсвеченный чужими окнами снег, назойливо свистел ветер. Почти в унисон чайнику, который наконец закипел, но на который никто уже не обращал внимания.
   - Вот, значит, как... Честно сказать, я не слишком удивлен. Мерзавец не из тех, кто легко гибнет. Значит, все-таки пробрался сюда?
   - Это версия, Константин Сергеевич, - сухо кивнул полковник. Версия, а не стопроцентная истина. Может быть, мы ошибаемся, может, какой-нибудь местный умелец...
   - Синие круги, говорите? - переспросил Хайяар. - Это, знаете ли, плохо... Это хуже, чем вы, должно быть, думаете. Синие круги, семь штук, один в другом... Знаки Тиура-Гьянни-Лоу, если вы еще помните, кому принадлежит сие имя. Выходит, и этот сюда дотянулся... Как же мальчик-то спасся?
   - Это еще предстоит выяснить, - полковник выключил конфорку под чайником и занялся заваркой. Похоже, механические движения успокаивали его. Он сам не помнит... только твердит, мол, Господь вывел. А конкретнее... тут надо вводить в гипнотический транс, но пока это нельзя, мальчик слишком плох. Вяткин вообще не дает безусловного положительного прогноза. Согласитесь, рисковать здоровьем ребенка мы не можем.
   - Намекаете, да? - тоскливо вздохнул Хайяар. - Ну и дальше-то что?
   - Ничего, - отозвался Петрушко, заливая кипятком заварочный чайник. Я вам вкратце рассказал, решайте сами. То, что ваше содействие трудно переоценить, говорить не стану, и так понятно. Остальное - дело вашего выбора и вашей совести.
   Хайяар молча залил почищенную картошку водой, поставил кастрюлю на горячую конфорку. Вот, значит, как. Диу, поганый князь... Диу, черный плащеносец... Диу... мучитель малыша Харта... не говоря уж о тысячах других малышей... Слуга Господина мрака... а это серьезный господин, он способен превратить в кошмар и остаток жизни, и посмертие... только безумец согласится идти против него, или, что то же самое, против его раба.
   - Зарплата хоть приличная будет? - скривился он, точно от зубной боли, хотя болели сейчас вовсе не зубы.
   - Зарплата неприличная, - грустно поведал полковник. - Но на скромную жизнь, пожалуй, хватит. Мне же хватает.
   - И что, у дяди Вити левых нет доходов? - усмехнулся Хайяар.
   - Есть, - признался полковник. - Дипломы пишу для нерадивых студентов, переводы беру. Выкручиваемся... Ну что, будем пить чай с коньяком или коньяк с чаем?
   - Мы не будем пить ни чай, ни тем более коньяк, - доходчиво объяснил Хайяар. - Картошку Сергей доварит. А мы сейчас поедем в Мытищи, в ту больницу.
   И внезапно понял: только что он вновь разбил заколдованный камень.
   1 Стихи московского школьника Саши Плетнева.