Петров (Бирюк). Юг в огне

   Вера задумалась.
   - Знаешь что, Костя, - вдруг оживилась она. - Я попытаюсь тебе помочь.
   - Каким же образом? - с сомнением посмотрел он на жену.
   - У меня есть влиятельные знакомые, через которых я попробую походатайствовать, чтобы тебя назначили куда-нибудь в тыл, если уж нельзя будет оставить здесь... Неплохо бы устроиться тебе, - мечтательно сказала она, - где-нибудь в главном штабе армии или, предположим, при войсковом атамане.
   - Ого! - скептически усмехнулся Константин. - Чего захотела. Это уж ты, пожалуй, на себя много берешь...
   Вера обиделась.
   - Напрасно ты, Костя, такого неважного мнения обо мне. Женщина, да еще притом такая, - кокетливо улыбнулась она, - как я, поверь мне, может многого достичь.
   - Ох ты, черт побрал! - тиская жену, рассмеялся Константин. - Деляга ты стала, Верочка... Ну-ка, расскажи, с кем ты задумала поговорить?
   - Костя, ты хорошо знаешь английский язык? - вместо ответа спросила она.
   - Вообще-то, думаю, неплохо... Изучал, интересовался. А что?
   - Это может сыграть свою роль, - загадочно сказала она. - В числе моих знакомых есть не то англичанин, не то американец, черт его знает, некий Брэйнард Брюс... Я не пойму, кто он... Этот Брэйнард говорит, что он коммерсант, но сам все время ездит в Таганрог, в британскую миссию... Я наблюдала за ним и вижу, что он влиятельный человек... Его боится даже сам атаман Краснов... Если его попросить, то он для меня все сделает... Все!..
   - Ого! Ты слишком самоуверенна. Почему ты думаешь, что он для тебя все сделает?
   - Потому... потому, что он в меня влюблен.
   - Гм... понятно. А ты в него?
   - Да при чем я тут? - фыркнула Вера. - Просто я с ним случайно познакомилась... С тех пор он, как тень, не отходит от меня... Ну, а мне... понимаешь, это приятно.
   - Зато мне это неприятно, - нахмурился Константин.
   - Уж не ревнуешь ли ты, Костя? - рассмеялась Вера.
   - Ревную или не ревную - это дело мое, - грубо отрезал Константин. Но увиваться вокруг своей жены каким-то проходимцам, тем более иностранцам, я не позволю.
   - Странно! - в изумлении расширив глаза, посмотрела она на мужа. - Я не понимаю тебя, Костя, ты же сам мне сказал, чтобы я немножко флиртовала с теми людьми, которые нам необходимы будут... На что ж ты обижаешься?
   - Ты не переиначивай мои слова, - хмуро сказал Константин. - Я отлично помню, что я тебе говорил. Я говорил, что твоя смазливая физиономия иногда может нам оказать большую услугу... Я говорил, что иногда, когда это нам крайне будет нужно, ты с моего согласия можешь покружить тому или другому дураку голову, подурачить, пококетничать и только... Ты же, черт возьми, заводишь знакомства с иностранцами, проводишь с ними время. На кой черт они нам сдались? Какая от них польза?
   - Вот именно, - подхватила Вера. - Пользу-то я и хочу извлечь из знакомства с Брэйнардом. Да еще пользу-то какую, - засмеялась она. - Ведь этот Брэйнард так нам пригодится, что ты и представить себе не можешь как... Дурачок ты Мой маленький, - притянув к себе Константина, поцеловала она его в лоб. - Глупышка, ведь если б этот американец нравился мне, то разве я б сказала тебе о нем?.. Я от тебя ведь ничего не скрываю... Да и посмотрел бы ты на него, разве он мог бы мне понравиться... Он не в моем вкусе...
   Это все казалось настолько убедительным, что Константин успокоился.
   - Ладно, черт побрал, действуй, - согласился он. - Посмотрим, что выйдет из твоей затеи.
   - Посмотрим, конечно, - спрыгнула она с колен Константина. Попытка - не пытка. Удастся - прекрасно, не удастся - что же делать. Хуже ведь нам от этого не будет... Я не буду откладывать это дело в долгий ящик, завтра же соберу у себя маленькую вечеринку, приглашу на нее и Брэйнарда... Мы побеседуем здесь, немножко выпьем, я тебя представлю ему и еще кое-кому и, уверяю, - ты не будешь сожалеть. Компания соберется хорошая и нужная для тебя... Тебе такие люди всегда пригодятся.
   - Ох ты, дипломат мой! - засмеялся Константин, слегка хлопнув ладонью по спине жены.
   XIV
   На следующий день вечером у Ермаковых собрались гости. Были здесь граф Сфорца ди Колонна князь Понятовский, и рыжеусый, внушительный капитан Розалион-Сашальский, и обвешанный крестами и всевозможными значками ротмистр Яковлев, и мистер Брюс Брэйнард.
   Прибыли на вечеринку и новые лица. Важно рассевшись в кресле, с пренебрежением поглядывала вокруг "известная путешественница", как ее представила гостям Вера, графиня Матильда Карловна Граббе, высокая, тощая старуха, познакомившаяся с Верой в комитете по проведению "Дня воина". Вера, может быть, и не пригласила бы ее к себе, но та сама назвалась приехать. В то же время Вере льстило, что эта женщина благоволит к ней. Матильда Карловна приходилась близкой родственницей бывшему войсковому атаману, графу Граббе, имела большие связи и могла быть полезной Вере и Константину. Прибыл на вечеринку и бывший крупный владелец артиллерийских заводов под Петроградом Куприян Маркович Крупянников, дородный, внушительный старик с седыми бакенбардами. Вера чувствовала, что старик этот в нее влюблен, и она его пригласила "так, на всякий случай, может быть, пригодится".
   Были здесь поручик русской службы француз Фобер, два английских капитана Ингом и Картер, лейтенант Гулден, недавно прибывшие на Дон в качестве инструкторов для обучения белогвардейцев танковому и авиационному делу.
   Попивая чай, гости вели оживленный разговор. Граф Сфорца с любопытством расспрашивал Граббе о ее путешествиях. Матильда Карловна охотно отвечала ему.
   - Это очень интересно! - воскликнул Сфорца. - А думаете ли вы, графиня, еще совершить путешествие?
   - Отшень думаю. Сейчас я задумаль интересный путешествий. Я хочу идти пешком все государства Европы... Вы подумаль, как это интересно? Идти все государства Европы... Но у меня мало, отшень мало деньги. Я дал объявление в газеты, прошу жертвовать мне... О, это отшень интересно ходить пешком по всей Европа!.. Когда я соберу деньги, я пойду пешком...
   - А ноги у вас не будут болеть? - мрачно спросил ротмистр Яковлев.
   - Зачем ноги болеть? Когда ноги будут болеть, я буду отдыхать.
   - А интересно, мадам, - спросил Крупянников, - какова цель вашего путешествия, да еще пешком?
   - Как какая? Я буду смотрель государства Европы...
   - Книгу напишете? - снова спросил Сфорца.
   - О, нет! - сморщилась "путешественница". - Зачем книгу?..
   - Не понимаю, зачем вообще тогда путешествовать? - с глубокомысленным видом проворчал Сфорца. - Обуви черт знает сколько поистопчешь, мозолей сотню набьешь...
   - Вы бестактны, граф, - укоризненно посмотрела на него Вера.
   - Прошу прощения, - сладко заулыбался Сфорца, целуя руку Веры. Графиня, - повернулся он к Граббе, - я вам немного пожертвую на ваше путешествие. Но я не захватил с собой денег.
   Заговорили о войне с большевиками, о помощи союзников.
   - Вот из Англии приехали мои друзья, - сказал Брэйнард, кивая на английских капитанов, не спускавших очарованных глаз с порозовевшей от чая прелестной хозяйки. - Они говорят, что прибыли на корабле, который доставил в Новороссийский порт семь тысяч комплектов обмундирования для Донской армии и пять тысяч пудов специальной мази для смазки сапог... Разве это не значительная помощь, а?..
   - Позвольте, мистер Брэйнард, - удивился старый промышленник, сразу же своим практическим умом сообразив нелепицу. - Вы говорите, пять тысяч пудов смазки для сапог?
   - О, да-да! - закивал головой Брэйнард. - Именно пять тысяч пудов...
   - Но это же невозможно, господа! - воскликнул старик. - Подумать только: пять тысяч пудов!.. Куда девать такую махину?.. Этой мазью всю Россию можно затопить.
   - Дареному коню в зубы не смотрят - проговорил Константин.
   - Это верно, - сказал старик. - Но куда ее девать?.. Ведь ее же за целый век не используешь... Может быть, оси у телег можно смазывать ею?.. Вот это щедрость!.. Вот это я понимаю широту натуры. Спасибо, спасибо, союзнички! - глумился старик.
   Брэйнард, поняв издевку старика, надменно посмотрел на него и отвернулся.
   - Да, господа, - оживленно заговорил Фобер, - союзники щедро помогают нам. Я только что из Одессы, и, представьте, как раз перед отъездом оттуда мне пришлось видеть интересную картину. Пришли английские пароходы с танками, предназначенными для Донской армии. Они, как черепахи, без помощи лебедок и других приспособлений поднимались по лестнице Ришелье... Публики было - кулаком не прошибешь... Как вам известно, лестница эта высокая - в ней более ста ступеней. И это все было нипочем для танков. Не замедляя хода, они все выше и выше поднимались по лестнице. Зрелище это, - с воодушевлением врал француз, - настолько было поразительное, настолько фантастическое, что публика, наблюдавшая за танками, не выдержала и в ужасе разбежалась по шумным улицам города...
   Константин захохотал.
   - Вы шутник, господин поручик.
   - Вы мне не верите, господин полковник? - обиженно посмотрел француз на Константина.
   - Да, нельзя сказать, что принимаю это за достоверный факт, - смеясь, сказал Константин. - А вообще забавно... Забавно.
   - Вы, может быть, и такому факту не поверите, господин полковник, сухо сказал он. - Прочтите вот эту заметку, обведенную красным карандашом... В Ростове купил.
   Константин развернул газету и прочитал заголовок.
   - "Маленькая газета" - ежедневная газета честных и трудовых людей. Прием: шляйся, кому не лень, с 6 часов вечера до 11 ночи...". Что это за бред? - в недоумении пожал плечами Константин. - Это ж какая-то галиматья?.. Вы, поручик, говорите про эту вот заметку "Зверь - и то на большевиков?"...
   - Да-да, именно, - подтвердил француз. - Прочитайте.
   Константин начал громко читать:
   - "Чиновник Министерства финансов Азербайджанского правительства рассказывает в кубанской газете "Свободная речь", что он лично видел при английском отряде в Баку обезьян-пулеметчиков*.
   _______________
   * Цитируется дословно. - Автор.
   Все обезьяны из породы орангутангов. Они прекрасные воины, отлично справляются со своим делом, исполнительны и точны. Совершенно свободно разгуливают они изредка по улицам города, одетые в коротенькие черные юбочки и маленькие черные шапочки. Ни обуви, ни каких-либо принадлежностей туалета эти волосатые воины не признают, зато очень большие лакомки и особенно любят орехи. Иногда около уличных лавочек прохожие развлекаются оригинальной сценкой - покупки обезьяной лакомства.
   Четырехногий покупатель запускает одну из своих рук (переднюю или заднюю) в корзину с орехами и захватывает полную пригоршню. Перс-торговец набрасывается на него с бранью, угрожающе замахиваясь палкой. Тогда орангутанг вытаскивает из кармана юбочки серебряную монету, которую и бросает лавочнику.
   Иногда такая процедура проделывается несколько раз подряд, пока карманы волосатого пулеметчика не наполнятся.
   Когда будет потеплее, их повезут в Астрахань, а может быть, и на наш фронт".
   - Хе-хе! - добродушно рассмеялся старик Крупянников. - Газетная шутка. Сказочка.
   На столе стояло несколько бутылок вина. Константин частенько наливал себе и пил.
   Видя, как жена его преуспевает в обществе, заводит широкие знакомства с видными лицами, Константин немало дивился таким ее способностям. Это льстило его самолюбию. Но в то же время червь ревности точил его сердце.
   Разве можно оставаться равнодушным, видя, как фамильярно они ведут себя с его женой, лобызают беспрестанно ее руки, шепчут ей что-то, видимо, непристойности.
   "Сволочи! - с озлоблением глядя на гостей, думал Константин. - Как ужи увиваются. И этот старый хрен туда же, - глянул он на Крупянникова, с увлечением что-то рассказывающего Вере. - Дряни! Вот только один, кажется, порядочный человек, - обратил он внимание на скромно сидевшего в углу молодого английского лейтенанта Гулдена. - Один он, пожалуй, не обращает внимания на Веру..."
   Константин, почувствовав расположение к этому англичанину, взял со стола бутылку вина, подошел к нему.
   - Я хочу с вами, лейтенант, выпить, - сказал он ему по-английски.
   - О, благодарю вас, полковник! - воскликнул молодой офицер, поднимаясь.
   Попивая вино с лейтенантом, Константин разговорился с ним. Молодой англичанин, польщенный вниманием русского полковника, с юношеской откровенностью рассказал о себе. Он недавно окончил офицерскую школу и вот, впервые выехав из Лондона, попал на Дон.
   - Еще воевать придется с большевиками, - поощрительно похлопал его по плечу Константин. - Надеюсь, вы их ненавидите, как и мы?
   - Кого?
   - Да большевиков.
   - А я не знаю, кто это - большевики, - пожал плечами юноша. - Чего они добиваются, тоже не знаю...
   Константин уже намеревался прочитать ему целую лекцию о большевиках, но в это время к нему подошел Брэйнард.
   - Я очень рад, что с вами познакомился, полковник, - сказал он, пожимая руку Константину. - Очень рад...
   - Я тоже рад познакомиться, - сухо произнес Константин.
   - Мне Вера Сергеевна сказала о вашем желании устроиться здесь, в Новочеркасске...
   - Да... - замялся Константин. - Хотелось бы... Знаете ли, болен... здоровье неважное...
   - О! Я очень вас понимаю, - дружелюбно закивал головой Брэйнард. - Не поймите это, пожалуйста, как вмешательство в ваши личные дела, но, если не будете возражать, я могу помочь вам... Я поговорю с генералом Красновым...
   - Я вам буду признателен, - приложил руку к сердцу Константин. Заранее благодарю.
   - О, ничего не стоит! - снисходительно похлопал его по плечу Брэйнард. - Я вам все сделаю...
   Через несколько дней из атаманского дворца Константину принесли приглашение вступить в обязанности адъютанта войскового атамана.
   "Черт побрал! - изумился Константин. - А ведь в самом деле иностранец-то этот влиятельный".
   И он подумал, что в иных случаях, когда это полезно для дела, можно и сквозь пальцы посмотреть на поведение своей жены.
   XV
   Третью неделю Виктор жил на окраине Новочеркасска, у сестры Катерины. Небольшой, но просторный флигелек густо оброс молодым садом, над окнами висели акации, сирень. Стоял он на отшибе от города, а поэтому всегда здесь было тихо и спокойно. Но Виктор не наслаждался покоем.
   Вместе с подпольщиками он готовился к освобождению из новочеркасской тюрьмы Семакова и его товарищей. Таково было указание подпольного комитета. План освобождения арестованных разрабатывался Ростовским подпольным комитетом, но почему-то слишком уж медлительно.
   Однажды Виктор надел шинель, отвернул воротник, нахлобучил на глаза фуражку, чтоб не узнали знакомые, и вышел пройтись по Новочеркасску.
   Побродив по улицам, Виктор, перед тем, как идти домой, зашел в гастрономический магазин. Купив все, что ему было нужно, он пошел к выходу и вдруг столкнулся с молодым прапорщиком.
   - Виктор! - обрадованно бросился к нему прапорщик. - Ты ли, друг?
   Виктор от неожиданности даже растерялся.
   - Вася?
   - Ну, конечно, я! - радостно вскричал прапорщик и полез целоваться. Здравствуй, дорогой дружище!
   Это был друг Виктора по гимназии Вася Колчанов.
   - Здравствуй, Вася, - сказал Виктор, не зная еще, как себя вести со своим школьным товарищем.
   - Слушай, Витька, - пристально посмотрел на него Колчанов. - Ты какой-то странный. Ты что, не рад нашей встрече?..
   - Да нет... почему же, Вася, - смущенно проговорил Виктор. - Очень рад... Но... понимаешь, ты же офицер, а я солдат...
   - Ха-ха-ха! - весело захохотал Колчанов. - Ну вот это так номер ты отмочил. Солдат... Брось дурака валять! Офицер... Подумаешь, какая я шишка - прапорщик... Ха-ха-ха!.. Но ведь ты, Витя, - запнулся он. - Ты ж, по-моему, вольноопределяющийся, а?..
   - Да.
   - Ну, вот видишь. Недалеко и ты от меня отстал. Окончишь трехмесячную школу прапорщиков и будешь офицер.
   - Мне офицерство не особенно нужно, - усмехнулся Виктор. - Не гонюсь за ним.
   - Да оно и мне-то так же нужно, как собаке пятая нога, - засмеялся Колчанов. - Или как курице шляпа... Я мечтаю, брат, об университете. Хочу, очень хочу быть геологом.
   - Да, - вздохнул Виктор. - Учиться и я хочу.
   - Вот кончится война, - весело сказал Колчанов, - тогда и будем с тобой учиться снова... Подожди! Недавно о тебе что-то слышал...
   - От кого слышал? - насторожился Виктор.
   - От сороки-белобоки, - засмеялся Колчанов. - Нет, в самом деле, слышал. Но от кого!.. Ах, да!.. Не знаю, помнишь ли ты Марину Бакшину?.. Такая это хорошенькая гимназисточка была... Да нет, ты ее не мог тогда видеть, ты ж на фронт ушел, она после тебя появилась в Ростове... Вот она-то о тебе и спрашивала... Странно, откуда она тебя знает?..
   - Марину?! - вскрикнул обрадованно Виктор и так тряхнул своего друга, что чуть пуговицы не оторвал у его шинели. - Говори скорей, где ты ее видел?.. Что она обо мне спрашивала?..
   - Бешеный! - с Недоумением посмотрел на Виктора Колчанов. - Ты не с ума ли сошел?
   - Говори, Васька, где видел Мариночку?
   - Недавно встретил в Ростове... Откуда она тебя знает, а?.. Спрашивала о тебе - не видел ли я тебя... Мне тогда было некогда, и я ее вопросу не придал значения...
   Виктор захохотал.
   - Ты, правда, не сошел с ума? - с опаской спросил Колчанов.
   - Ей-богу, сошел, Вася, - хохотал Виктор. - Дай я тебя обниму, дурака. - И он, обняв прапорщика, звучно расцеловал его в щеки. - Спасибо, Вася, за сообщение.
   - Ах, вот оно в чем дело! - догадливо протянул Колчанов. - Ну, теперь все понятно... А я, дурак, сразу-то и ничего не понял, думал, что ты с ума сошел... Ну что ж, поздравляю, выбор твой вполне одобряю. Марина - девушка замечательная.
   - Где она живет?
   - Не знаю.
   - Адреса не знаешь?
   - Нет.
   - Дурак!
   - Правильно, - согласился Колчанов. - Да еще набитый.
   - Ну как же это так, Вася! - огорченно воскликнул Виктор. Разговаривать со знакомой девушкой и не спросить ее, где она живет, чем занимается, - это же просто надо быть олухом царя небесного.
   - Теперь я понял, - с сожалением покачал головой прапорщик, - что большую оплошность совершил.
   - Ну расскажи все-таки, как ты с ней встретился?
   - Ну, встретились на Садовой, обрадовались. Поговорили, вспомнили гимназические вечера, как танцевали... А потом она спросила о тебе, не видел ли я тебя. Я сказал, что давно не видел...
   - И все?
   - И все. Много мы не говорили, некогда мне было...
   Виктор огорченно поник головой.
   - Не огорчайся, Витенька, - пожал ему руку Колчанов. - Мы ее найдем!.. Ей-богу, разыщем. Я сам тебе помогу ее разыскать!.. Ведь я же, брат ты мой, в таком служу месте, что по моему приказу мне любого типа в Ростове разыщут... А она определенно живет в Ростове, я это почувствовал...
   - А где ты служишь?
   - О, брат ты мой, я служу в за-амечательном месте, - засмеялся Колчанов. - В тепленьком... В канцелярии градоначальника города Ростова, полковника Грекова... Почти ничего не делаю... Некоторое касательство имею, так сказать, к тюрьмам...
   - Тюрьмам? - удивился Виктор. - Какое же касательство?
   - Да так, вроде надзора... Есть такой отдел в градоначальстве...
   - А новочеркасская тюрьма не в вашем ведении?
   - Нет, новочеркасская тюрьма нам не подчинена, хотя смотря как. Иногда имеем касательство и к ней... Например, если нам потребуется тот или иной арестованный, можем востребовать...
   Виктор задумался.
   - Ты понимаешь, Витя, - начал весело рассказывать прапорщик. - Я служу по тюремной части... главное, от фронта избавлен... Ты посмотрел бы на нашего градоначальника Грекова... Фрукт, я тебе скажу. Высокий, красивый, пышные усы, из гвардейцев... Шикарный, всегда надушен, аристократ... А взяточник непомерный. Ты, понимаешь, такие фокусы проделывает... Большущие деньги, жулик, наживает. Говорят, в Лондонском банке счет свой имеет... А юморист - невероятный. Посмотри, вот какие он приказы публикует в суворинском "Вечернем времени", - полез в карман за газетой Колчанов. - Вот слушай: "Опять в г. Ростове-на-Дону появились прокламации с призывом "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" Право, понять не могу, почему пролетариям надо соединяться именно в Ростове? Здесь и без того тесно. Прокламации расклеивала госпожа Ревекка Ильяшевна Альбаум. Ее следовало бы расстрелять, но я приказываю ее лишь выслать к большевикам, за которых она ратует..." Каково? - расхохотался Колчанов, взглянув на Виктора.
   Виктор, почти не слушая Колчанова, думал о чем-то своем.
   - Вася, - внимательно посмотрел он в глаза Колчанову, - скажи по правде, ты мне такой же друг, как и раньше?
   - Странный вопрос, Витька, - обиделся тот. - Считаю тебя самым искренним, близким другом.
   XVI
   В туманную муть ноябрьского рассвета к новочеркасской тюрьме подъехал военный грузовой автомобиль. Из кабины машины выскочил молодой черноусый офицер и, предъявив пропуск часовому, стоявшему у ворот, вошел во двор тюрьмы. Он разыскал тюремную канцелярию.
   - Где у вас тут начальство? - спросил он, войдя в душную комнату канцелярии.
   - Что надобно, господин офицер?
   - Начальника, - властно сказал офицер. - Срочно надо. Дело важное.
   - Зараз, господин поручик, - глянув на погоны прибывшего офицера, произнес казак и, приоткрыв дверь в другую комнату, откуда доносился густой храп, негромко позвал: - Господин есаул!.. Господин есаул, встаньте на минуточку!.. До вас пришли.
   - Какого черта надо? - послышался из комнаты сиплый голос. - Чего будишь среди ночи?..
   - Да говорю ж вам, господин есаул, что до вас пришли... Говорят, что срочно, мол, надо.
   - О-о, черт! Какому это дьяволу я понадобился... Скажи - сейчас. Сапоги надену...
   Минут через десять в канцелярию вошел кудлатый, рябой казачий офицер.
   - Что угодно? - недружелюбно взглянул он на прибывшего.
   - Извольте, господин есаул, получить орден на выдачу пятнадцати арестованных для ростовского военно-полевого суда.
   - О-о! - зевнул есаул, прикрывая рот рукой. - Ну, и время же вы выбрали приехать, господин поручик. Нет ни начальства тюрьмы, ни письмоводителей. Разве я могу их выдать без них?..
   - Сколько же ждать?
   - До девяти утра.
   - О, это невозможно! - воскликнул прибывший офицер. - К девяти арестованные уже должны быть в Ростове. В девять часов утра там начинается крупный процесс над большевиками. Ваши арестованные нужны в качестве свидетелей. К пяти вечера они будут возвращены вам обратно.
   - Дайте-ка ордер, - потребовал есаул и, взяв его от прибывшего офицера, поднес к тускло горевшей электрической лампочке, прищурившись, стал читать. - Кто это подписал? - спросил он.
   - Что вы, не разберете? - покручивая усы, усмехнулся прибывший. Войсковой старшина Икаев.
   - А кто это - Икаев?
   - А вы разве не знаете? - пожал плечами поручик. - Начальник контрразведки, он же и председатель ростовского военно-полевого суда.
   - А-а, - протянул понимающе есаул. Хотя ему и не был известен этот Икаев, но, боясь, чтоб его не упрекнули в незнании начальства, сделал вид, что он Икаева прекрасно знает.
   Постояв мгновение в раздумье, почесав затылок, он сказал казаку:
   - А ну, Коротков, пойди разыщи старшего надзирателя.
   Казак неторопливо натянул на себя шинель, надвинул на голову папаху и вышел из канцелярии.
   - Присядьте пока, - уже дружелюбнее предложил есаул прибывшему офицеру.
   - Спасибо, я не устал.
   Есаул закурил и тотчас же захлебнулся в кашле.
   - Вот... кхе-кхе... Черт побрал... кхе-кхе... про-остудился.
   Вошли посланный казак и надзиратель.
   - Чего изволили просить, ваше благородие? - вытянулся перед есаулом высокий, рыжеусый надзиратель.
   - Вот что, братец, вот ордер, подписанный самим председателем военно-полевого суда, войсковым старшиной Икаевым, - подал он ордер надзирателю. - Понимаешь, самим Икаевым. Знаешь, кто Икаев?
   - Как же не знать, ваше благородие, - щелкнул каблуками надзиратель. - Очень даже знаю. Начальник контрразведки. Он у нас частенько бывает.
   - Ну, так вот, - внушительно проговорил есаул. - Немедленно собери по этому списку арестованных и под расписку сдай господину офицеру...
   - Лебедеву, - подсказал прибывший.
   - ...господину Лебедеву, - повторил есаул.
   - С вещами али нет? - спросил надзиратель.
   - Зачем же вещи? Они ведь к вечеру вернутся.
   - Слушаюсь, - козырнул надзиратель и вышел.
   * * *
   Через полчаса пятнадцать арестованных большевиков стояли у тюремных ворот, дожидаясь своей участи. Почти все они были убеждены в том, что их ведут на расстрел.
   Среди арестованных, зябко запахнувшись шинелью, стоял Семаков. Он был мрачен.
   - Иван Гаврилович, - спрашивал его удрученно какой-то паренек, неужто все, а?..
   - Ничего не знаю, Коля, - угрюмо шептал Семаков. - Возможно, поведут расстреливать... Впрочем, вряд ли они будут расстреливать днем. Видишь, совсем рассвело. Они больше ночью расстреливают...
   - Может, на допрос нас?
   - Возможно.
   С крылечка тюремной канцелярии сошли два офицера и торопливо подошли к арестованным.
   - Все? - обвел взглядом по толпе арестованных молодой черноусый офицер.
   - Так точно, господин офицер, - ответил рыжеусый надзиратель, прикладывая руку к папахе. - Все полностью по списку. Желаете перекличку сделать?
   - Некогда! - махнул рукой черноусый офицер. - Запаздываем. Выпускай из ворот арестованных, - властно приказал он. - Усаживайте в автомобиль.
   Загремев засовами, распахнулись тяжелые чугунные ворота тюрьмы. Арестованных вывели из ворот. Они увидели военный автомобиль, в кузове которого стояли два солдата с винтовками и прапорщик.
   - А ну быстро рассаживайся в машину! - прикрикнул черноусый поручик на арестованных.
   Сопровождаемые бранью и толчками, арестованные уселись в машину. Проследив за посадкой арестованных, молодой поручик вскочил в кабину.
   - Гони, Ваня! - сказал он офицеру.
   Но мотор что-то закапризничал, и, пока с ним возился шофер, к тюрьме, на линейке, запряженной парой сытых гнедых подъехал толстый, пожилой офицер. Тяжело поднявшись, он сошел с линейки. Поручик из кабины автомобиля встревоженно следил за ним. Он видел, как к толстяку подбежал рябой есаул, который только что выдал ему арестованных, и что-то стал докладывать, то показывая ордер, то указывая на автомобиль.