Гуань-Чжун Л.. Троецарствие

пронзительный вопль, Сунь Цэ разбил зеркало. Сознание его помутилось, раны
раскрылись, и он упал. Госпожа У велела отнести его в спальню.

-- Не жить мне больше! -- с горестным вздохом произнес Сунь Цэ, когда
спустя некоторое время сознание вернулось к нему.

Он вызвал Чжан Чжао, своего брата Сунь Цюаня и других приближенных к своему
ложу и сказал им так:

-- В Поднебесной царит смута. Укрепившись в Саньцзяне, с помощью населения
земель У и Юэ можно многого добиться. Вы, Чжан Чжао, да и все другие должны
хорошенько помогать моему брату! -- Он вручил Сунь Цюаню печать с поясом и
продолжал: -- Ты как раз подходишь для того, чтобы, возглавив народ
Цзяндуна, встать между двумя враждующими армиями и завладеть Поднебесной.
В этом ты равен мне! А что касается возвышения мудрых и ученых людей на
пользу и процветание Цзяндуна, тут я тебе уступаю! Помни, какими трудами
досталось твоему отцу и брату все то, чем мы владеем сейчас, и не забывай
об этом никогда!

Сунь Цюань со слезами на глазах поклонился и принял печать. Сунь Цэ
обратился к госпоже У:

-- Матушка, годы, предначертанные мне небом, истекли, и больше мне не
придется служить вам. Ныне я передаю печать своему брату и надеюсь, что вы
неустанно будете наставлять его, дабы он был достойным преемником своего
отца и старшего брата!

-- Боюсь, что брат твой по молодости лет не справится со столь великим
делом. Как тогда быть? -- всхлипывала мать.

-- Он в десять раз более способен и талантлив, чем я! Этого вполне
достаточно, чтобы исполнить великий долг. Но все же пусть он, в случае
затруднений в делах внутренних, обращается к Чжан Чжао, а в делах внешних
советуется с Чжоу Юем. Жаль, что нет его здесь и нельзя дать ему указания!

Затем он снова обратился к братьям:

-- После моей смерти всеми силами помогайте Сунь Цюаню! Беспощадно
уничтожайте всех, кто станет вносить разлад в наш род, и пусть их прах не
покоится на кладбище наших предков.

Братья со слезами на глазах приняли его волю. После этого он призвал свою
жену, госпожу Цяо, и обратился к ней с такими словами:

-- К несчастью, мы расстаемся с тобой на середине жизненного пути! Почитай
свою свекровь, заботься о ней! Скоро к тебе приедет сестра, попроси ее
сказать Чжоу Юю, чтобы он от всей души помогал Сунь Цюаню и не сворачивал с
пути, по которому я всегда учил его идти.

Сунь Цэ умолк. Глаза его закрылись, и он умер. Было ему только двадцать
шесть лет.

Потомки воспели его в стихах:

Он в страхе держал один все юго-восточные земля,
И "маленьким богатырем" его называл народ.
Он все рассчитал, как тигр, готовый прыгнуть на жертву,
Он планы обдумал свои, как ястреб, готовый в полет.
В Трехречье, подвластном ему, царили мир и согласье.
Великая слава его доныне гремит под луной.
Он перед кончиной своей огромное дело оставил,
Чжоу Юю доверив его, достойному править страной.

Сунь Цюань с рыданием упал возле ложа своего усопшего брата.

-- Не время плакать для воина! -- сказал ему Чжан Чжао. -- Вам надо
распорядиться похоронами и вступить в управление делами армии и княжества.

Сунь Цюань тотчас же сдержал слезы. По распоряжению Чжан Чжао, похоронами
занялся Сунь Цзин, а Сунь Цюань вышел в зал к военным и гражданским
чиновникам.

Сунь Цюаня природа наделила квадратным подбородком и большим ртом, голубыми
глазами и темнорыжей бородой. Еще ханьский посол Лю Юань, посетивший
княжество У, отозвался о братьях Сунь так:

-- Мне удалось внимательно разглядеть братьев Сунь. Все они талантливы и
умны, но никому из них не повезет в жизни -- смерть постигнет их в раннем
возрасте. Лишь один Сунь Цюань отличается от всех. Необычный склад его тела
-- признак великого благородства. Ему предначертано долголетие.

И вот когда Сунь Цюань принял последнюю волю брата и вступил во владение
Цзяндуном, из Бацю с войсками прибыл Чжоу Юй.

-- Ну, теперь я спокоен! -- с облегчением воскликнул Сунь Цюань, увидев
Чжоу Юя.

Оказалось, что Чжоу Юй, узнав о ранении Сунь Цэ, решил его навестить. Но
пока он добирался до округа У, Сунь Цэ умер.

Чжоу Юй плакал, склонившись над гробом друга, когда вошла госпожа У и
передала ему завещание сына; Чжоу Юй пал ниц и воскликнул:

-- До самой своей смерти я буду служить верно, как собака и конь!

Явился Сунь Цюань. После приветственных церемоний он произнес:

-- Верю, что вы не забудете волю моего покойного брата.

-- Я готов на все, чтобы отблагодарить за милости, -- сказал Чжоу Юй и
опустил голову.

-- Тогда дайте совет, как мне лучше всего сохранить дело отца и брата?

-- Так уж ведется исстари: процветает тот, кто привлекает людей, и гибнет
тот, кто их теряет! Найдите себе мудрых и проницательных советников, и
Цзяндун будет неуязвим!

-- Покойный брат завещал мне во внутренних делах полагаться на Чжан Чжао, а
во внешних -- на вас.

-- Да, Чжан Чжао вполне достоин этого, а вот я со своими скудными
способностями, пожалуй, не справлюсь со столь тяжелой ответственностью!..
Я хотел бы посоветовать вам одного человека...

-- Кого же?

-- Лу Су из Линьхуая, -- ответил Чжоу Юй. -- Человек этот полон военных
хитростей и искусных планов! Он богат и великодушен, щедро помогает
нуждающимся. Его любимые занятия: биться на мечах, ездить верхом и стрелять
из лука. Друг его Лю Цзы-ян советует ему ехать в Чаоху к Чэн Бао. Лу Су пока
колеблется. Сейчас самое время его пригласить.

Получив согласие Сунь Цюаня, Чжоу Юй отправился к Лу Су и изложил ему цели,
к которым стремится Сунь Цюань.

-- Видите ли, -- сказал Лу Су, -- я обещал Лю Цзы-яну поехать с ним в
Чаоху...

Чжоу Юй перебил его:

-- В старину Ма Юань как-то сказал императору Гуан-у: "В наше время не
только государь выбирает себе сановников, но и сановники выбирают себе
государя". Сунь Цюань привлекает к себе мудрых и внимателен к воинам. Ему
оказывают услуги удивительные и необычайные люди. Это случается крайне
редко! Поезжайте со мной в Восточный У -- вы не ошибетесь!

Лу Су дал согласие поехать к Сунь Цюаню. Тот принял его с почтением и целый
день без устали обсуждал с ним дела.

Однажды, когда разошлись чиновники, Лу Су остался отобедать у Сунь Цюаня.
Вечерело. Они улеглись рядом и заснули. Проснувшись в полночь, Сунь Цюань
сказал Лу Су:

-- Мне хотелось бы кое о чем посоветоваться с вами... Ханьский дом сейчас
клонится к упадку, в стране беспорядки и смута, и я, приняв в наследство
великое дело отца и старшего брата, хочу поступить так же, как в свое время
поступали Хуань-гун и Вэнь-ван(*2). Что вы скажете на это?

-- В старину Ханьский Гао-цзу хотел служить императору И-ди, но злодеяние
Сян Юя помешало этому, -- заметил Лу Су. -- Как же вы можете стать таким,
как Хуань-гун и Вэнь-ван, если Цао Цао в нынешнее время можно сравнить с
Сян Юем? Я считаю, что Ханьский императорский дом не спасти, а Цао Цао сразу
не уничтожить. По-моему, самое правильное для вас -- удерживать Цзяндун и
смотреть, как раскалывается Поднебесная... Воспользуйтесь беспорядками на
севере и сначала уничтожьте Хуан Цзу, а потом идите войной на Лю Бяо. Вы
завладеете великой рекой Янцзы и тогда можете назвать себя императором или
ваном, как вам угодно, и подумать о всей Поднебесной. Точно так поступил
Гао-цзу.

Сунь Цюань был доволен советом. Он щедро одарил Лу Су и отправил подарки его
матери.

Лу Су расхваливал Сунь Цюаню Чжугэ Цзиня из Наньяна, человека широкой
учености и многих талантов. Сунь Цюань пригласил его и обращался с ним, как
с почетным гостем. Чжугэ Цзинь уговаривал его не вступать ни в какие
отношения с Юань Шао и временно покориться Цао Цао, отложив замыслы против
него до более удобного случая. Следуя его совету, Сунь Цюань отправил Чэнь
Чжэня обратно и в письме сообщил Юань Шао, что не желает иметь с ним дела.

Между тем Цао Цао, узнав о смерти Сунь Цэ, решил послать войска на Цзяннань,
но ши-юй-ши Чжан Хун отговорил его:

-- В высшей мере несправедливо нападать на людей, воспользовавшись их
трауром. Вы можете потерпеть поражение, и Сунь Цюань превратится в вашего
заклятого врага. Гораздо лучше обращаться с ним миролюбиво.

Цао Цао согласился с его доводами и представил императору доклад о
назначении Сунь Цюаня на должность тай-шоу округа Хуэйцзи. Чжан Хун также
получил должность; ему вручили печать для Сунь Цюаня, и он уехал в Цзяндун.

Сунь Цюань обрадовался своему назначению и возвращению Чжан Хуна, которого
он просил обсуждать дела вместе с Чжан Чжао.

Чжан Хун посоветовал Сунь Цюаню приблизить к себе Гу Юна, бывшего ученика
Цай Юна. Скупой на слова, строгий и сдержанный в обращении, Гу Юн совершенно
не пил вина. Сунь Цюань назначил его своим помощником и поручил ему все свои
дела.

Слава о Сунь Цюане распространилась по всему Цзяндуну. Народ полюбил его.

Тем временем Чэнь Чжэнь, возвратившись к Хэбэй, сообщил Юань Шао о смерти
Сунь Цэ и о союзе Сунь Цюаня с Цао Цао. В великом гневе Юань Шао поднял
войска округов Цзичжоу, Цинчжоу, Ючжоу и Бинчжоу, численностью около семисот
тысяч человек, и двинулся на Сюйчан.

Поистине:

Едва лишь в Цзяннани затих грохот военной грозы,
Как тысячи копий уже поднялись на севере Цзи.

О том, кто победил и кто потерпел поражение, вы узнаете из следующей главы.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

в которой рассказывается о том, как Юань Шао потерпел поражение у Гуаньду,
и о том,
как Цао Цао сжег житницы в Учао


Когда войско Юань Шао подступило к переправе Гуаньду, Сяхоу Дунь уведомил
Цао Цао о своем тяжелом положении, и тот двинул в поход семидесятитысячную
армию, оставив Сюнь Юя охранять Сюйчан.

Тянь Фын, томившийся в темнице, прислал Юань Шао такой совет:

-- Обороняйтесь и выжидайте -- не начинайте безрассудно такое великое дело,
иначе вас может постигнуть неудача.

Но нашелся клеветник, который стал нашептывать Юань Шао:

-- Вы двинули войска во имя гуманности и справедливости, а Тянь Фын, только
подумайте, делает такие зловещие предсказания!

Юань Шао в гневе хотел казнить Тянь Фына, но сановники отговорили его.

-- Пусть будет так! Но я еще поговорю с ним, когда разобью Цао Цао! --
угрожающе произнес он и отдал приказ выступать.

Флаги и знамена покрыли поля, клинки и мечи поднялись, как лес. Войско
подошло к Янъу и стало лагерем.

-- Наша армия уступает вражеской в храбрости, но зато у них с провиантом
хуже, -- сказал Цзюй Шоу. -- При таком положении противник может добиться
успеха лишь в коротком бою. У нас достаточные запасы провианта, и мы должны
обороняться. Если мы продержимся дни и месяцы, враг потерпит поражение без
боя.

-- Как, ты дерзаешь идти по стопам Тянь Фына? -- не владея собой, закричал
Юань Шао. -- Вот погоди, вернусь с победой, разделаюсь с вами обоими!..

Приближенные схватили Цзюй Шоу и заковали его в цепи.

О подходе войска Юань Шао разведчики донесли Цао Цао. Его армия была
охвачена страхом. Цао Цао стал держать совет с военачальниками.

-- Армия Юань Шао не опасна для нас, несмотря на свою многочисленность, --
сказал Сюнь Ю. -- У нас воины отборные, каждый из них стоит десяти! Успех
зависит от быстроты действий: будем тянуть -- не хватит провианта, и мы
попадем в затруднительное положение.

-- Я вполне согласен с вашим мнением, -- сказал Цао Цао и приказал с
барабанным боем идти в наступление.

Обе армии расположились в боевом порядке.

Шэнь Пэй выделил десять тысяч стрелков из лука и, разделив их поровну, укрыл
в засаде по сторонам. Три тысячи лучников засели в центре. Хлопушки --
сигнал одновременного выступления; три удара в барабан -- отзыв назад. Юань
Шао в золотом шлеме и латах, в парчовом халате, подпоясанном яшмовым поясом,
верхом на коне стоял перед строем. Справа и слева рядами расположились его
военачальники. Знамена, значки, бунчуки и секиры были расставлены в строгом
порядке.

Раздвинулись знамена над строем армии Цао Цао, и сам он выехал вперед,
окруженный своими приближенными. Указывая плетью на Юань Шао, он воскликнул:

-- Я ходатайствовал, чтобы тебе дали чин великого полководца, а ты вздумал
бунтовать?

-- Ты присвоил себе титул ханьского чэн-сяна, а на самом деле ты разбойник!
-- грубо отвечал Юань Шао. -- Твои преступления и злодеяния выше, чем само
небо! Ты клевещешь на людей и сеешь смуту! Да ты хуже Ван Мана и Дун Чжо!

-- Я получил повеление наказать тебя!

-- А мне указом, который был зашит в поясе, повелевается покарать тебя,
злодея!

По приказу Цао Цао, Чжан Ляо выехал на поединок с Чжан Го. До пятидесяти раз
сходились воины, но ни один из них не добился победы. Тогда вступили в
единоборство Сюй Чу и Гао Лань. Четыре воина, двое на двое, бились в
жестокой схватке. Цао Цао приказал Сяхоу Дуню и Цао Хуну начать большой бой.

В этот момент Шэнь Пэй дал сигнал хлопушками. С двух сторон и в центре
одновременно открыли стрельбу лучники. Воины Цао Цао дрогнули и отступили.
Юань Шао бросил войска в завершающий бой. Армия Цао Цао была разбита и
бежала до самого Гуаньду. Юань Шао, преследуя ее, подступил к Гуаньду и
раскинул там свои лагеря.

-- А теперь надо насыпать земляные холмы, чтобы с высоты следить за тем,
что делается в лагере врага, и метать туда стрелы, -- посоветовал Шэнь Пэй.
-- Если Цао Цао отсюда уйдет, мы захватим вход в ущелье, а оттуда легко
разгромить Сюйчан.

Лучшие воины из всех лагерей Юань Шао железными заступами рыли землю и
насыпали холмы вблизи лагеря Цао Цао. Всякая попытка помешать этому
пресекалась лучниками Шэнь Пэя. За десять дней было насыпано более
пятидесяти холмов. На них соорудили высокие дозорные башни, где укрылись
лучники. Оттуда непрерывно летели стрелы. Воины Цао Цао вынуждены были все
время прикрываться щитами; стрелки Юань Шао покатывались со смеху.
Встревоженный Цао Цао вновь созвал советников.

-- Надо изготовить метательные машины, -- предложил Лю Е.

Цао Цао немедленно велел представить ему модели; вскоре было сделано
несколько сот камнеметных машин. Их расположили вдоль внутренней стены
лагеря, как раз напротив лестниц, по которым подымались на холмы. Машины
были приведены в действие совершенно неожиданно для врага, когда все лучники
находились в башнях. В воздух полетели камни, причиняя огромные разрушения.
Людям негде было укрыться, и они гибли сотнями. В войсках Цао Цао эти машины
прозвали "громовыми колесницами". Стрельба с башен совершенно прекратилась.

Тогда Шэнь Пэй предложил новый план: прокопать подземный ход в лагерь врага.
Но и эта хитрость стала известна Цао Цао, и он снова обратился за советом к
Лю Е.

-- Это значит, что враг боится нападать открыто, -- сказал тот.

-- А что же предпринять нам?

-- Вырыть вокруг лагеря ров.

Ров был выкопан в ту же ночь. Воины Юань Шао, докопавшись до края рва,
остались ни с чем, напрасно потратив силы.

Так оборонялся Цао Цао в Гуаньду с начала восьмого месяца до конца девятого.
Воины утомились, запасы провианта иссякли. Цао Цао хотел покинуть Гуаньду,
но колебался и решил посоветоваться с Сюнь Юем. Он послал письмо в Сюйчан, и
Сюнь Юй ответил ему следующее:

"Получил ваше повеление разрешить вопрос, как вам действовать дальше:
продолжать войну или отступить. Кажется мне, что раз Юань Шао стянул к
Гуаньду всю свою армию, значит он желает свести счеты с вами и решить, кто
останется победителем. Вы ослабли, он силен. Если вы его не обуздаете, он
воспользуется случаем, чтобы завладеть Поднебесной. Войско у Юань Шао
велико, но использовать его он не умеет. Почему вы, обладая
проницательностью и военным талантом, не уверены в успехе?

Конечно, ваша армия немногочисленна, но все же она лучше, чем была у Хань и
Чу в сражении при Жунъяне и Чэнгао. Размежевав землю и обороняясь, вы
держите врага за горло, и даже если у вас не будет возможности двигаться,
все равно положение должно вскоре измениться. И тут вы должны предпринять
что-то неожиданное. Подумайте об этом".

Цао Цао воспрянул духом и приказал усилить оборону. Армия Юань Шао отступила
на тридцать с лишним ли. Цао Цао послал военачальников в разведку. Одному из
них, Ли Хуаню, подчиненному Сюй Хуана, удалось захватить шпиона. Его
доставили к Сюй Хуану. На допросе пойманный признался, что послан указать
дорогу Хань Мыну, который везет для армии провиант.

-- Хань Мын безрассудно храбр, и только, -- сказал Сюнь Ю, когда ему
сообщили об этом, и дал совет Цао Цао: -- Пошлите кого-либо из
военачальников с несколькими тысячами легковооруженных всадников ударить на
него в пути. Если отрезать провиант, воины Юань Шао взбунтуются.

-- Кого же послать? -- спросил Цао Цао.

-- Да хоть того же Сюй Хуана, -- предложил Сюнь Ю.

Цао Цао послал Сюй Хуана с Ли Хуанем вперед, а в помощь им -- Чжан Ляо и Сюй
Чу.

Тысячи повозок, охраняемых Хань Мыном, направлялись к лагерю Юань Шао. Ночью
в горах Сюй Хуан и Ли Хуань преградили им путь. Хань Мын вступил в бой с Сюй
Хуаном, а тем временем Ли Хуань перебил людей и поджег обоз. Хань Мын бежал.

Зарево от горящих повозок видно было в лагере Юань Шао. Войско охватила
тревога. Вскоре явились уцелевшие от разгрома воины. Они принесли Юань Шао
печальную весть о гибели обоза.

Юань Шао поспешно отдал приказ Чжан Го и Гао Ланю отрезать главную дорогу.
Тут они столкнулись с возвращавшимся Сюй Хуаном. Не успел завязаться бой,
как подошли с войском Сюй Чу и Чжан Ляо. Войска Чжан Го и Гао Ланя были
частично истреблены, частично рассеяны.

Победители, соединив силы, возвратились в лагерь, и Цао Цао щедро их
наградил.

Тем временем остатки разбитого отряда Хань Мына добрались до лагеря.
В припадке гнева Юань Шао хотел казнить Хань Мына, но его отговорили.

-- В походе для армии самое важное -- провиант, -- говорил Шэнь Пэй. --
Нельзя так беспечно относиться к его охране. Следовало бы усилить охрану
складов на озере Учао.

-- Хорошо. Вы отправитесь в Еду наблюдать за снабжением, -- сказал Юань.
Шао. -- Сделайте так, чтобы мы ни в чем не терпели недостатка.

Юань Шао послал охранять Учао своего полководца Шуньюй Цюна с помощниками Му
Юань-цзинем, Хань Цзюй-цзы, Люй Вэй-хуаном и Чжао Жуем и с ними двадцать
тысяч воинов.

Воины боялись Шуньюй Цюна как огня за его жестокость. По прибытии на озеро
Учао он только и занимался тем, что по целым дням пьянствовал со своими
военачальниками.

Тем временем в армии Цао Цао весь провиант вышел. Цао Цао отправил повеление
Сюнь Юю в Сюйчан немедленно прислать запас провианта. Но гонца по дороге
схватили разведчики Юань Шао и привели его к советнику Сюй Ю.

Сюй Ю когда-то был другом Цао Цао, но теперь служил у Юань Шао. Отобрав у
гонца письмо, Сюй Ю поспешил к Юань Шао и сказал:

-- Мы уже долго держим здесь Цао Цао, и в Сюйчане, конечно, не осталось
войск. Если предпринять внезапное наступление -- город падет. Тогда можно
взять в плен и самого Цао Цао! Воспользуйтесь тем, что ему еще не подвезли
провианта, и нападайте с двух сторон!

-- Цао Цао хитер и коварен, -- возразил Юань Шао. -- Все здесь написано
только для того, чтобы обмануть нас!

-- Нет! Если вы не воспользуетесь этой возможностью, то понесете большие
потери в дальнейшем!

В это время прискакал гонец из Еду с письмом, в котором Шэнь Пэй сообщал о
сборе провианта и, между прочим, о том, что Сюй Ю в период пребывания в
Цзичжоу самовольно отнимал у жителей имущество и позволял своему сыну и
племяннику взимать продовольственные и денежные поборы в размерах больше
положенных.

-- Взяточник! Вор! -- закричал Юань Шао на Сюй Ю, прочитав письмо. -- Как у
тебя хватило наглости давать мне советы! Вы с Цао Цао старые друзья, я вас
знаю! Ты, наверно, получил от него взятку и сидишь у меня как лазутчик!
Следовало бы тебя казнить, но пока я оставлю твою голову на плечах! Убирайся
и не попадайся мне на глаза!

-- Правдивые слова режут слух! -- со вздохом произнес Сюй Ю, выходя от Юань
Шао. -- Глупцы недостойны советов! Но ведь сын мой и племянник опозорены
Шэнь Пэем! Как мне теперь смотреть в глаза людям в Цзичжоу?

Он выхватил меч и хотел заколоть себя, но приближенные удержали его и стали
утешать:

-- Раз Юань Шао отвергает искренние советы, Цао Цао рано или поздно поймает
его. Ведь вы давно знакомы с Цао Цао. Почему бы вам не покинуть тьму и не
перейти к свету?

Эти слова привели Сюй Ю в себя; решение было принято. Он тайком выбрался из
лагеря и направился к Цао Цао. Скрывавшиеся в засаде воины схватили его.

-- Доложите чэн-сяну, что пришел его старый друг -- Сюй Ю из Наньяна, --
сказал он.

Цао Цао в то время отдыхал, сняв с себя одежду, но когда ему доложили о
приходе Сюй Ю, он босой поспешил ему навстречу. Введя гостя в шатер, Цао Цао
поклонился ему до земли.

-- Что вы, что вы! Зачем вы так кланяетесь? -- воскликнул изумленный Сюй Ю.
-- Вы -- ханьский чэн-сян, а я -- простолюдин!

-- Прежде всего вы мой друг! Какие могут быть различия в чинах и титулах у
друзей?

-- У меня к вам есть просьба: я хочу просить вас принять меня на службу.
Для этого, собственно, я и пришел, -- начал Сюй Ю. -- Когда-то я подчинился
Юань Шао: у меня тогда не было возможности выбирать себе господина... Но он
оказался глух к моим советам... Мне пришлось от него уйти...

-- Ну, теперь мои дела в порядке, раз вы пришли! -- перебил его Цао Цао. --
Посоветуйте-ка мне лучше, как разбить Юань Шао.

-- Я советовал Юань Шао послать легковооруженных всадников на Сюйчан --
ударить, так сказать, по голове и хвосту...

-- Что вы наделали? -- в тревоге вскричал Цао Цао. -- Если Юань Шао
воспользуется вашим советом, я погиб!

-- А сколько у вас провианта? -- невозмутимо продолжал Сюй Ю.

-- Примерно на год...

-- Пожалуй, на год не хватит!..

-- Ну, хорошо, на полгода...

Сюй Ю, недовольно встряхнув рукавами халата, поднялся и стремительно
направился к выходу.

-- Я шел к вам с искренними намерениями, а вы ложь выдаете за правду! На
это ли я надеялся?

-- Не сердитесь на меня, -- удержал его Цао Цао. -- Я скажу правду: --
провианта хватит на три месяца.

-- В Поднебесной говорят, что Цао Цао коварный тиран. Оказывается, так оно
и есть!

-- А разве вам не известно, что воин не должен пренебрегать обманом? --
спросил Цао Цао и на ухо Сюй Ю шепнул: -- Провианта в армии осталось всего
лишь на месяц...

-- Не морочьте мне голову -- провианта у вас нет!

-- А вы откуда знаете? -- удивился Цао Цао.

Сюй Ю показал Цао Цао его письмо, адресованное Сюнь Юю.

-- Кто писал это письмо? -- спросил он.

-- А как оно попало к вам? -- невольно вырвалось у Цао Цао.

Сюй Ю рассказал о поимке гонца.

-- Все же дайте мне совет, раз уж вы пришли, вспомнив о нашей старой
дружбе! -- просил Цао Цао, взяв Сюй Ю за руку.

-- С малым войском сопротивляться многочисленному врагу длительное время --
это гибельный путь. Но у меня есть план, как заставить огромную армию Юань
Шао за три дня развалиться без боя. Вы согласны меня выслушать?

-- Слушаю вас! Говорите.

-- У Юань Шао все запасы провианта собраны на озере Учао, -- заговорил Сюй
Ю. -- Охраняет их Шуньюй Цюн, пьяница и бездельник. Отберите лучших воинов,
пусть они выдадут себя за людей Цзян Цзи, одного из военачальников Юань Шао,
и скажут, что посланы охранять провиант. А там, выбрав подходящий момент,
они сожгут житницы... Можете не сомневаться в том, что не пройдет и двух
дней, как войска Юань Шао взбунтуются!

Поблагодарив Сюй Ю, Цао Цао оставил его в своем лагере и на следующий день
сам отобрал пять тысяч конных и пеших воинов для предстоящего дела.

-- Не может быть, чтобы такое важное место не было хорошо защищено! --
усомнился Чжан Ляо. -- Боюсь, что Сюй Ю обманывает!

-- Приход Сюй Ю к нам -- небесная кара для Юань Шао, -- возразил Цао Цао.
-- При недостатке провианта нам долго не продержаться. И отказаться от его
плана -- значит губить самих себя. Если бы здесь был подвох, то Сюй Ю не
остался бы в моем лагере! Я и сам думал захватить Учао. У меня нет сомнений,
что мы осуществим этот план.

-- Во всяком случае, необходимо принять строгие меры, чтобы Юань Шао не
воспользовался нашей беззащитностью, -- настаивал Чжан Ляо.

-- Об этом я уже подумал, -- успокоил его Цао Цао.

Для отряда, отправляющегося к озеру Учао, были изготовлены знамена, такие
же, как в войсках Юань Шао. У каждого воина за спиной было по связке сена и
хвороста. Морды коней были завязаны, люди держали в зубах палочки.
С наступлением сумерек отряд, возглавляемый самим Цао Цао, тронулся в путь.

Цзюй Шоу, которого все еще держали под стражей при войске, обратил внимание,
что звезды горят необыкновенно ярко, и с разрешения стражи вышел во двор
понаблюдать небесные знамения. Его немало изумило, что звезда Тайбо внезапно
передвинулась и вторглась в пределы Тельца и Ковша.

-- Приближается беда! Ведите меня скорее к Юань Шао! -- приказал он
охранявшим его воинам.

Юань Шао, совершенно пьяный, спал, но, услышав, что у Цзюй Шоу важное дело,
велел его впустить.

-- Я наблюдал небесные знамения и заметил, как Тайбо, двигаясь в промежутке
между Ивой и Демоном, вдруг вспыхнула и влетела в пределы Тельца и Ковша.
Думаю, что на нас будет неожиданное нападение, -- заключил Цзюй Шоу. -- Надо
быть начеку. Усильте охрану Учао и наблюдайте за дорогами в горах. Не
давайте Цао Цао привести в исполнение свой план!

-- Преступник! -- заорал Юань Шао. -- Как ты смеешь беспокоить меня своими
глупостями!

Стражу, охранявшую Цзюй Шоу, он велел казнить и назначил новую.

-- Погибнет наше войско! -- вздохнул Цзюй Шоу, смахивая слезы рукой. -- Где
будут покоиться мои останки?

Отряд Цао Цао продвигался ночью. У одного из лагерей Юань Шао их заметили и
окликнули.

-- Цзян Цзи идет к озеру Учао охранять житницы! -- ответили они, как велел
Цао Цао.

Люди Юань Шао увидели свои знамена и ничего не заподозрили.

Так шел отряд, называя себя войском Цзян Цзи, и никто не чинил ему
препятствий. К исходу четвертой стражи они подошли к Учао. Цао Цао приказал
обложить житницы связками сена и хвороста, поджечь их со всех сторон и под
бой барабанов ворваться в укрепление.

Шуньюй Цюн после изрядной попойки со своими военачальниками мертвецки пьяный