Гуань-Чжун Л.. Троецарствие

как в старину Сяо Хэ и Цао Цань вместе с Гао-цзу начинали великое дело, но
потом титул вана был пожалован Хань Синю и он возвысился над ними! А ведь
раньше Хань Синь был всего лишь неудачливым военачальником, перешедшим к
Гао-цзу из княжества Чу, в то время как Сяо Хэ и Цао Цань были самыми
близкими людьми императора. Но не слышно было, чтобы Сяо Хэ и Цао Цань
выражали свое недовольство! Ханьчжунский ван пожаловал звание полководцев
Тигров пятерым, но у вас с ним братские отношения. На вас смотрят как на
одно целое: вы -- это Ханьчжунский ван, а Ханьчжунский ван -- это вы! Что
вам до других? Вы получаете от Ханьчжунского вана щедрые милости и должны
делить с ним радости и печали, счастье и горе, а не возноситься над другими.
Подумайте об этом!

От этих слов Гуань Юй будто прозрел и, поклонившись Фэй Ши, молвил:

-- Всему виной мое невежество! Если бы вы не помогли мне это понять, я
нанес бы ущерб великому делу!

Лишь после того как Гуань Юй принял пояс и печать полководца, Фэй Ши вручил
ему приказ Ханьчжунского вана, повелевающий взять город Фаньчэн.

Прочитав приказ, Гуань Юй немедленно распорядился, чтобы Фуши Жэнь и Ми Фан,
возглавив передовой отряд, расположились лагерем у городских стен Цзинчжоу.

Затем был устроен пир в честь сы-ма Фэй Ши. Пировали до самого вечера, когда
вдруг Гуань Юю доложили, что в лагере за городской стеной пылает огонь.
Гуань Юй надел латы, вскочил на коня и помчался в лагерь. Там он узнал, что
за шатром Фуши Жэня и Ми Фана во время пира кто-то заронил огонь, от
которого вспыхнули сложенные вблизи хлопушки. Весь лагерь задрожал от
взрыва, и разгорелся большой пожар. Погибло много оружия и весь запас
провианта.

Гуань Юй вместе с воинами тушил пожар. Только ко времени четвертой стражи,
когда огонь погасили, он возвратился в город. Вызвав к себе Фуши Жэня и Ми
Фана, он гневно обрушился на них:

-- Я назначил вас военачальниками передового отряда, а вы до похода сожгли
провиант и оружие! Мало того, от взрыва хлопушек погибло много воинов! Я вас
больше знать не желаю!

Гуань Юй отдал страже приказ обезглавить виновных, но Фэй Ши остановил его
такими словами:

-- Казнить военачальников перед выступлением в поход -- значит накликать на
себя беду. Лучше отложить наказание.

Гуань Юй никак не мог успокоиться.

-- Благодарите сы-ма Фэй Ши! -- закричал он. -- Если бы не он, так
скатились бы ваши головы с плеч. Получайте по сорок ударов палкой и верните
печать и пояс начальников передового отряда!

В наказание Ми Фан был послан охранять Наньцзюнь, а Фуши Жэнь -- Гунань.

-- Знайте, -- предупредил их Гуань Юй, -- что если я, вернувшись из похода,
обнаружу у вас хоть малейшие непорядки, не миновать вам двойной кары!

Ми Фан и Фуши Жэнь удалились пристыженные.

Гуань Юй назначил начальником передового отряда Ляо Хуа, а помощником --
своего приемного сына Гуань Пина. Решив взять с собой советников И Цзи и Ма
Ляна, Гуань Юй стал готовиться к походу.

Незадолго до этого в Цзинчжоу пришел сын старика Ху Хуа по имени Ху Бань,
который когда-то спас жизнь Гуань Юю. Тот помнил об этом и решил послать его
к Ханьчжунскому вану за наградой. Фэй Ши тоже собирался уезжать и,
попрощавшись с Гуань Юем, вместе с Ху Банем отправился в путь.

В тот же день Гуань Юй принес жертву своему фамильному знамени. После
церемонии он лег спать у себя в шатре и вдруг увидел черного кабана
величиною с корову, который вбежал в шатер и укусил его за ногу. В гневе
Гуань Юй выхватил меч и убил кабана, при этом послышался странный звук,
будто кто-то рвет холст. Гуань Юй вздрогнул и проснулся -- это был только
сон, и все же он чувствовал тупую, ноющую боль в левой ноге.

Тяжелое предчувствие закралось в душу Гуань Юя. Он позвал своего сына Гуань
Пина и рассказал, что ему приснилось.

-- По-моему, вы напрасно беспокоитесь. Ведь кабан может означать то же, что
и дракон, а если дракон оказывается у ног человека, это предвещает
возвышение и славу, -- растолковал сон Гуань Пин.

Но тревога не оставляла Гуань Юя, и он решил поговорить с чиновниками. Они
не сказали ему ничего определенного. Одни утверждали, что это счастливое
предзнаменование, другие же доказывали, что такое сновидение предвещает
несчастье.

-- Это меня не пугает, -- сказал, наконец, Гуань Юй. -- Ведь мне уже шесть
десятков, можно не жалеть, если я и умру!

В это время прибыл гонец и привез приказ Ханьчжунского вана о назначении
Гуань Юя главным полководцем передового войска, с пожалованием ему бунчука и
секиры и права управлять девятью областями округов Цзинчжоу и Сянъяна.
Чиновники поздравляли Гуань Юя и весело говорили:

-- Вот видите, что предвещала вам свинья-дракон!

Гуань Юй успокоился, сомнения его исчезли, и вскоре он двинул войско на
Сянъян.

В это время в Сянъяне находился Цао Жэнь. Когда ему доложили, что к городу
приближаются войска Гуань Юя, он встревожился и решил не выходить в открытый
бой. Но с этим решением не согласился его помощник Ди Юань:

-- Вэйский ван повелел вам, в союзе с Сунь Цюанем, захватить Цзинчжоу.
А враг сам пришел к вам, -- это означает, что он ищет свою гибель. Зачем же
вы прячетесь от него?

-- И все же лучше обороняться, -- возразил советник Мань Чун. -- Я хорошо
знаю Гуань Юя. Он храбр и находчив, воевать с ним надо очень осторожно.

-- Вот совет книжника! -- ехидно заметил военачальник Сяхоу Цунь. -- Разве
вам не известна простая истина, что, когда приходит вода, земля скрывается
под нею? Я выйду навстречу врагу, и мое войско одержит победу!

Цао Жэнь послушался Сяхоу Цуня и, оставив Мань Чуна охранять город, сам
повел войско навстречу Гуань Юю.

Узнав об этом, Гуань Юй вызвал к себе Гуань Пина и Ляо Хуа и обсудил с ними
план действий.

Войска противников построились в боевые порядки. На поединок выехал
военачальник Ляо Хуа. Его встретил Ди Юань. После двадцати схваток Ляо Хуа
обратился в бегство. Ди Юань погнался за ним. Цзинчжоуские войска отступили
на двадцать ли.

На другой день Цао Жэнь снова вызвал противника на бой. Сяхоу Цунь и Ди Юань
выехали вперед. Но и на этот раз цзинчжоуское войско потерпело поражение и,
преследуемое противником, отступило опять на двадцать ли.

Вдруг где-то позади послышались оглушительные крики, загрохотали барабаны,
затрубили рога. Передовой отряд Цао Жэня быстро повернул обратно, но тут на
него напали Гуань Пин и Ляо Хуа. Цао Жэнь понял, что попался в ловушку, и
бежал по дороге в Сянъян, увлекая за собой беспорядочно отступающее войско.
Но перед ними неожиданно вырос целый лес разноцветных знамен. Впереди мчался
с мечом в руке сам Гуань Юй. Цао Жэнь, даже не подумав ввязываться в бой,
повернул на боковую дорогу, в надежде добраться до Сянъяна окружным путем.
Гуань Юй не стал его преследовать.

Тут к этому месту подоспел Сяхоу Цунь с отрядом и яростно напал на Гуань Юя,
но в первой же схватке пал от удара меча Черного дракона. Ди Юань пытался
спастись бегством, но его настиг Гуань Пин и снес ему голову. Более половины
воинов Цао Жэня нашло свою смерть в глубоких водах реки Сянцзян. Цао Жэнь
засел в Фаньчэне.

Гуань Юй быстро овладел Сянъяном, наградил своих воинов и установил в городе
порядок. Тогда сы-ма Ван Фу сказал:

-- Одним ударом вы взяли Сянъян и устрашили врага, но все же выслушайте мои
неразумные слова: ныне Люй Мын, полководец Восточного У, расположился с
войсками в городе Лукоу и помышляет о захвате округа Цзинчжоу. Что будет,
если он нападет, пока вас там нет?

-- Я уже подумал об этом, -- отвечал Гуань Юй. -- Этим делом займетесь вы.
Осмотрите берег вверх и вниз по реке на протяжении двадцати -- тридцати ли и
на самых высоких холмах постройте сигнальные башни; в каждой башне оставьте
стражу в пятьдесят воинов. Если Люй Мын вздумает переправляться через реку
ночью, вы зажжете большой огонь, если же это случится днем, дадите дымовой
сигнал. По вашему сигналу я сам ударю на врага.

-- Хотя военачальники Ми Фан и Фуши Жэнь охраняют две важнейших крепости в
горах, но мне кажется, что они недостаточно ревностны. Необходимо усилить
охрану Цзинчжоу, -- добавил Ван Фу.

-- Я уже послал для надзора за ними чжи-чжуна Пань Сюня, -- произнес Гуань
Юй. -- Об этом можно не беспокоиться.

-- Но ведь Пань Сюнь завистлив и жаден. Пожалуй, не стоило давать ему такое
поручение, -- усомнился Ван Фу. -- Лучше было бы послать Чжао Лэя. Это
человек честный и бескорыстный, он выполнит любое задание и из десяти тысяч
дел ни в одном не ошибется.

-- Я сам знаю, кто такой Пань Сюнь, -- оборвал его Гуань Юй, -- но раз я
послал его, менять решения не буду. Чжао Лэй сейчас ведает снабжением войск
-- это тоже немаловажное дело. Не будем об этом говорить. Отправляйтесь
строить сигнальные башни по берегу реки.

Огорченный Ван Фу поклонился и вышел. Гуань Юй приказал Гуань Пину готовить
лодки для переправы через реку Сянцзян: он готовился к захвату Фаньчэна.

Потеряв в бою двух военачальников, Цао Жэнь укрылся за городскими стенами
Фаньчэна.

-- Я очень сожалею, -- сказал он советнику Мань Чуну, -- что вовремя не
послушался вас. Теперь и Сянъян потерян и войско разбито. Как мне быть?

-- Гуань Юй -- полководец Тигр, -- отвечал Мань Чун, -- у него достаточно и
ума и храбрости; обороняйтесь, но не вступайте с ним в бой.

Во время этого разговора Цао Жэню доложили, что армия Гуань Юя
переправляется через Сянцзян и идет на Фаньчэн. Цао Жэнь совсем растерялся.

-- Помните: обороняйтесь, но не выходите из города! -- повторил ему Мань
Чун.

Но военачальник Люй Чан запальчиво воскликнул:

-- Я берусь сбросить в реку самого Гуань Юя и все его войско!

-- Это невозможно! -- запротестовал Мань Чун.

-- От начетчиков только и слышишь: "Обороняйтесь!" -- обозлился Люй Чан. --
А как на деле разбить врага? Разве вам не известно, что в "Законах войны"
сказано: "Нападай, когда половина войск противника переправится через реку".
Сейчас войско Гуань Юя переправляется через Сянцзян, а вы что советуете?
Трудно биться, когда враг стоит у стен города!

Уступив настояниям Люй Чана, Цао Жэнь послал его с двумя тысячами воинов в
бой. Люй Чан вышел из города и подошел к реке. Здесь он увидел развернутые
знамена противника и впереди самого Гуань Юя на коне, с обнаженным мечом в
руках. Люй Чан хотел вступить в бой, но воины его, испугавшись грозного вида
Гуань Юя, обратились в бегство. Люй Чан кричал, приказывая им остановиться,
-- все было напрасно. Гуань Юй перебил половину отряда Люй Чана; оставшиеся
в живых укрылись в городе.

Цао Жэнь погнал гонца к Цао Цао с просьбой немедленно прислать подмогу.
Гонец прибыл в Сюйчан и вручил письмо Цао Цао, из которого тот узнал, что
Гуань Юй захватил Сянъян и окружил Фаньчэн.

"Город в опасности. Надеюсь, что вы, не теряя времени, пошлете на помощь
одного из ваших военачальников с войском", -- такими словами заканчивалось
письмо.

Цао Цао посмотрел на стоявших перед ним военачальников и обратился к одному
из них:

-- Ты возьмешься снять осаду Фаньчэна?

Военачальник, кивнув головой, вышел вперед. Это был Юй Цзинь.

-- Назначьте начальника передового отряда, -- сказал он, -- и мы немедля
выступим в поход.

-- Кто поведет передовой отряд? -- снова обратился Цао Цао к
присутствующим.

В ответ прозвучали слова:

-- Я готов служить вам так же верно, как служат человеку собака и конь.
Обещаю схватить Гуань Юя живым и принести его в жертву вашему знамени.

Цао Цао взглянул на говорившего, и на лице его отразилась радость.

Вот уж поистине:

Он щели не видел, откуда шло войско Восточного У,
Но понял, что нужно подмогу отряду послать своему.

О том, кто был этот человек, рассказывает следующая глава.

ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ

в которой повествуется о том, как Пан Дэ пошел в бой, взяв с собой гроб,
и о том,
как Гуань Юй затопил семь отрядов врага


Как уже говорилось, военачальник Юй Цзинь согласился снять осаду Фаньчэна.
А тот, кто пожелал возглавить передовой отряд, был военачальник Пан Дэ.

Обрадовавшись этому, Цао Цао воскликнул:

-- До сих пор Гуань Юю, слава которого потрясает всю Поднебесную, не
приходилось сражаться с достойным противником! Зато теперь он встретится
с Пан Дэ!

Пожаловав Юй Цзиню звание полководца Покорителя Юга, а Пан Дэ -- полководца
Покорителя Запада, Цао Цао проводил их в поход.

Они должны были идти к Фаньчэну семью отрядами. Войско это состояло из
уроженцев Севера, сильных и выносливых.

Неожиданно к Юй Цзиню пришли военачальники двух отрядов -- Дун Хэн и
Дун Чао.

-- Видно, все забыли, что Пан Дэ прежде служил Ма Чао. Ведь он сложил
оружие, когда попал в безвыходное положение. Ныне Ма Чао находится в
княжестве Шу, и ему присвоено звание одного из пяти полководцев Тигров, а
Пан Жоу, родной брат Пан Дэ, служит чиновником в Сычуани. Послать Пан Дэ
против Гуань Юя -- все равно, что тушить огонь, подливая в него масло!
Почему вы не рассказали об этом Вэйскому вану и не попросили его заменить
Пан Дэ другим военачальником?

Юй Цзинь, сорвавшись с места, помчался во дворец и обо всем доложил Цао Цао.
Тот вызвал Пан Дэ и велел ему вернуть печать начальника передового отряда.

-- Что случилось? -- воскликнул удивленный Пан Дэ. -- Я честно служу вам, а
вы не доверяете мне!

-- Я о вас очень высокого мнения, -- сказал Цао Цао, -- но ваш брат Пан Жоу
и прежний господин Ма Чао служат Лю Бэю, и это вызывает различные толки.

Пан Дэ сорвал с себя шапку и ударился лбом о пол с такой силой, что все лицо
его залила кровь.

-- Великий ван, -- вскричал он, -- с тех пор как я покорился вам в
Ханьчжуне, вы были неизменно милостивы и щедры ко мне! За это я не смогу
отблагодарить вас, даже если б меня стерли в порошок! Почему же вы вдруг
стали сомневаться? У меня нет ничего общего с братом, который ненавидит
меня. Он поклялся никогда не пускать меня к себе на глаза за то, что я
когда-то в пьяном виде убил его жену. А что касается моего бывшего господина
Ма Чао, так он храбр, но глуп! Войско его было наголову разбито, и он
один-одинешенек бежал в Сычуань. С тех пор нас ничто больше не связывает. Он
служит своему господину, а я -- своему. Могли ли вы заподозрить меня в
нечестных намерениях?

Цао Цао поднял Пан Дэ и, стараясь успокоить его, сказал:

-- Я убежден в вашей преданности, но вынужден был поговорить с вами для
того, чтобы прекратить слухи. Не жалейте своих сил, совершите подвиг, будьте
верны мне, и я не оставлю вас!

Поблагодарив Цао Цао, Пан Дэ возвратился домой и велел мастерам сделать
гроб. Поставив его в зале, он пригласил друзей на прощальный пир.

-- Зачем сюда принесли вещь, предвещающую несчастье? -- спрашивали друзья,
заметив гроб.

-- Вэйский ван оказывал мне великие малости, и я клянусь отдать за него
свою жизнь! -- отвечал Пан Дэ, вставая из-за стола с кубком в руке. -- Я иду
в Фаньчэн на смертный бой с Гуань Юем, и если я не убью его, то погибну сам.
Погибну или от его руки, или покончу с собой. Этот гроб я возьму с собой и в
нем либо сам привезу голову Гуань Юя, либо будет привезен мой труп.

Все печально вздохнули.

Пан Дэ позвал свою жену, госпожу Ли, и сына Пан Хуэя и сказал:

-- Меня назначили начальником передового отряда, и долг повелевает мне, не
щадя своей жизни, защищать государство. Если я погибну, ты должна хорошо
воспитать моего сына. Он обладает большими способностями и, когда
вырастет, отомстит за меня.

Жена и сын со слезами попрощались с Пан Дэ. Выступая в поход, он приказал
везти за ним гроб.

-- Я буду биться с Гуань Юем не на жизнь, а на смерть, -- обратился Пан Дэ
к военачальникам, -- и если я буду убит, положите меня в этот гроб. Если же
я убью Гуань Юя, то в этом гробу привезу его голову Вэйскому вану.

-- Вы храбры и преданы своему господину! -- воскликнули в один голос
военачальники. -- Мы отдадим все свои силы, чтобы помочь вам!

Когда Пан Дэ вышел из города, кто-то передал Цао Цао его слова, и тот
радостно воскликнул:

-- Пан Дэ храбр и предан мне, я могу быть спокоен!

-- И все же храбрость Пан Дэ безрассудна, -- заметил советник Цзя Сюй. --
Меня очень беспокоит его желание вступить в бой с самим Гуань Юем.

Цао Цао согласился с этим и тут же приказал гонцу догнать Пан Дэ и вручить
ему письмо. Вэйский ван еще раз напоминал своему военачальнику, что Гуань Юй
очень умен и храбр. Сражаться с ним надо, соблюдая большую осторожность.
Можно будет его одолеть -- хорошо, а если нет -- пусть Пан Дэ бережет себя.

Гонец догнал войско и передал Пан Дэ приказ Цао Цао.

-- Напрасно Вэйский ван так высоко ставит Гуань Юя! -- сказал Пан Дэ своим
военачальникам. -- Я уверен, что на этот раз мне удастся развеять его
тридцатилетнюю славу!

-- И все же приказ Вэйского вана надо исполнять! -- ответил Юй Цзинь.

Всю дорогу Пан Дэ нетерпеливо подгонял свое войско и вскоре подошел к
Фаньчэну. Громко похваляясь своей силой, он приказал бить в гонги и
барабаны.

Гуань Юй находился у себя в шатре, когда к нему примчались дозорные с
донесением, что к городу подходит войско врага.

-- Армию ведет, -- рассказывали они, -- полководец Юй Цзинь, а начальник
передового отряда -- Пан Дэ, и он везет с собой гроб. К тому же он
непристойно бранится и клянется, что будет биться с вами насмерть,
полководец! Войско его уже в тридцати ли от города.

Гуань Юй побледнел от гнева, его прекрасная борода встала дыбом, и он
закричал:

-- Жалкий мальчишка! Да как он смеет так говорить! Все герои Поднебесной
трепещут передо мной! Так пусть же Гуань Пин берет Фаньчэн, а я расправлюсь
с ничтожным Пан Дэ!

-- Отец! -- воскликнул Гуань Пин. -- Вы велики, как гора Тайшань, вам не
пристало связываться с простым булыжником. Кто вы и кто Пан Дэ -- это и так
всем ясно! Разрешите мне сразиться с ним!

-- Хорошо, попытайся, -- согласился Гуань Юй. -- Если будет необходимость,
я помогу тебе.

В ту же минуту Гуань Пин выбежал из шатра, схватил меч, вскочил на коня и
помчался навстречу Пан Дэ.

Войска противников выстроились в боевые порядки друг против друга. Гуань Пин
издалека увидел большое черное знамя с крупной белой надписью: "Наньянский
Пан Дэ". Сам Пан Дэ в синем халате и серебряном панцыре, с мечом в руке
восседал на белом коне впереди своего войска. Несколько воинов вышли вперед,
неся на плечах гроб.

Гуань Пин громко закричал, называя Пан Дэ злодеем, изменившим своему
господину.

-- Это еще кто такой? -- спросил Пан Дэ своих воинов.

-- Гуань Пин -- приемный сын Гуань Юя, -- отвечали ему.

-- Вэйский ван повелел мне отсечь голову твоему отцу! -- изо всех сил
крикнул Пан Дэ. -- Я не стану связываться с тобой, мальчишка! Зови отца!

Разъяренный Гуань Пин хлестнул коня и, размахивая мечом, бросился на Пан Дэ.
Они схватывались около тридцати раз, но не могли одолеть друг друга и
разъехались передохнуть.

Оставив в лагере у стен Фаньчэна военачальника Ляо Хуа, Гуань Юй сам
поскакал на помощь сыну. Гуань Пин рассказал ему о прерванном поединке, и
Гуань Юй решил сейчас же сразиться с Пан Дэ.

-- Гуань Юй здесь! -- закричал он громоподобным голосом, выезжая вперед. --
Эй, Пан Дэ, иди за своей смертью!

Загремели барабаны, расступились воины, и перед строем появился Пан Дэ.

-- Я получил приказ Вэйского вана отрубить тебе голову! Если не веришь,
взгляни на этот гроб! Трус боится смерти! Слезай с коня и сдавайся!

-- Дерзкий болтун! Какой из тебя прок! -- презрительно выкрикнул Гуань Юй.
-- Жаль пачкать о тебя меч Черного дракона! -- И, подхлестнув коня, он
налетел на Пан Дэ. Более ста раз сходились они в жестоком поединке, но,
казалось, силы их только удвоились. Воины обеих армий, затаив дыхание,
следили за ними.

Наконец Юй Цзинь, боясь, как бы Пан Дэ сгоряча не совершил ошибки, приказал
бить в гонги. Гуань Пин тоже дал сигнал к окончанию боя, опасаясь, что его
старик отец не выдержит такого длительного сражения. Поединок окончился.

Обращаясь к военачальникам, Пан Дэ сказал:

-- Вот сегодня я убедился, что Гуань Юй действительно герой!

В этот момент к Пан Дэ подошел Юй Цзинь:

-- Вы дрались с Гуань Юем очень долго, но успеха добиться не смогли. Не
лучше ли нам временно отступить и укрыться от него?

-- Вэйский ван назначил вас главным полководцем, а вы хотите показать врагу
свою слабость! -- возмущенно воскликнул Пан Дэ. -- Нет, я не отступлю!
Завтра мы с Гуань Юем решим, кому из нас суждено умереть!

Юй Цзинь умолк, больше не решаясь возражать.

Вернувшись в свой лагерь у стен Фаньчэна, Гуань Юй сказал Гуань Пину:

-- Пан Дэ искусно владеет мечом! Поистине, я бился с достойным меня
противником!

-- Пословица гласит: "Новорожденный теленок не боится тигра", -- с
насмешкой ответил сын. -- Кто он такой, этот Пан Дэ? Простой тангут! Если вы
и убьете его, славы вам не прибавится. А если вы пострадаете, моему дяде,
Ханьчжунскому вану, не на кого будет опереться!

-- Этого мальчишку Пан Дэ я должен уничтожить, иначе пострадает моя честь!
-- возразил Гуань Юй. -- Я уже все решил, и больше не говори об этом!

На следующий день Гуань Юй подошел с войском к лагерю Пан Дэ. Тот вышел
навстречу, и снова начался поединок. После пятидесяти схваток Пан Дэ бежал,
подняв меч в вытянутой руке. Гуань Юй погнался за ним. Пан Дэ украдкой
повесил меч на седло и наложил стрелу на резной лук; Гуань Пин зорким глазом
уловил быстрое движение Пан Дэ и угрожающе закричал:

-- Оставь стрелу, злодей!

Но было уже поздно. Зазвенела тетива, Гуань Юй не успел уклониться в
сторону, и стрела вонзилась ему в левую руку. Гуань Пин подскакал к отцу и
помог добраться до лагеря.

Пан Дэ погнался за ним, но позади загремели гонги, и он, боясь оторваться от
своего войска, повернул обратно. Это Юй Цзинь, видевший, как Пан Дэ ранил
Гуань Юя, поспешил отозвать своего военачальника. Он испугался, как бы и
впрямь Пан Дэ не совершил великий подвиг и тем не затмил его собственную
славу.

Вернувшись, Пан Дэ тотчас же спросил Юй Цзиня, почему он приказал ударить в
гонги.

-- Сам Вэйский ван предостерегал вас, что Гуань Юй умен и храбр, -- отвечал
Юй Цзинь. -- Правда, вы его ранили, но все же я опасался, как бы он
хитростью не заманил вас в ловушку, и решил отозвать войско.

-- Если бы вы не поспешили, я убил бы Гуань Юя, -- вздохнул Пан Дэ.

-- Нельзя действовать так опрометчиво, прежде надо все хорошенько обдумать,
-- поучительно промолвил Юй Цзинь.

Пан Дэ, не понимая тайных мыслей Юй Цзиня, без конца высказывал свое
сожаление, что ему помешали убить Гуань Юя.

Добравшись до лагеря, Гуань Юй извлек из раненой руки наконечник стрелы и
смазал рану лекарством. К счастью, рана оказалась неглубокой. Проклиная Пан
Дэ, Гуань Юй сказал:

-- Клянусь, за эту стрелу я отомщу беспощадно!

-- Вам надо отдохнуть несколько дней, -- успокаивали Гуань Юя
военачальники. -- Потом успеете свести счеты с Пан Дэ.

Однако на следующий день Пан Дэ опять стал вызывать Гуань Юя на поединок;
тот хотел было выйти в бой, но военачальники удержали его.

Воины противника осыпали Гуань Юя оскорбительной бранью, но Гуань Пин
запретил говорить об этом отцу.

Так десять дней подряд приходил Пан Дэ, но никто не выходил с ним сражаться.
Тогда он решил посоветоваться с Юй Цзинем и сказал ему:

-- Скорей всего на руке Гуань Юя открылась язва, и его уложили в постель.
Если бы мы сейчас напали на его лагерь, нам удалось бы снять осаду Фаньчэна.

Но Юй Цзинь опять испугался, как бы Пан Дэ не одержал большую победу, и,
сославшись на предупреждение Цао Цао, не дал своего согласия. Он приказал
войску отойти на десять ли севернее Фаньчэна и раскинуть лагерь в долине.
Затем, опасаясь, как бы Пан Дэ в конце концов не начал действовать
самостоятельно, Юй Цзинь поставил его войско в глубине долины, а свое у
входа в нее.

Гуань Пин радовался, что рана отца постепенно заживает. Но когда Гуань Юю
сказали о том, что Юй Цзинь отступил в долину, он тотчас же вскочил на коня
и в сопровождении нескольких всадников поехал на разведку. С высокого холма
ему были видны знамена на городских стенах Фаньчэна и войска Юй Цзиня,
стоявшие к северу от города в низкой долине. Гуань Юй обратил внимание и на
то, что в этом месте течение реки Сянцзян очень стремительно.

-- Как называется эта долина? -- спросил он проводника.

-- Цзэнкоу, -- ответил тот.

-- Ну, так в Цзэнкоу я и захвачу Юй Цзиня! -- уверенно воскликнул Гуань Юй.

-- Почему вы так в этом уверены? -- спросили военачальники.

-- А по-вашему, он долго сможет продержаться в этой долине?

Военачальники промолчали, не поняв его вопроса.

Возвратившись в лагерь, Гуань Юй приказал немедленно запастись лодками и
плотами. Время стояло осеннее, был конец восьмого месяца. Уже несколько дней
шли дожди.

-- Зачем вам лодки? -- недоумевал Гуань Пин. -- Ведь сражаемся мы на
суше...

-- Сам ты этого не поймешь, -- отвечал Гуань Юй, -- но я тебе объясню. Ты
видел, семь отрядов Юй Цзиня заперты в узкой долине. Сейчас идут непрерывные
дожди, и вскоре река Сянцзян разольется. Вот тогда мы на лодках и плотах
подплывем к самым стенам Фаньчэна, а войска Юй Цзиня станут добычей рыб в
долине Цзэнкоу! Ну как, теперь все понял?

Гуань Пин молча и почтительно поклонился отцу.

Проливные дожди не прекращались. Обеспокоенный этим, военачальник Чэн Хэ
предупредил Юй Цзиня о грозящей опасности:

-- Лагерь наш расположен в низине, которая со дня на день может оказаться
под водой... Правда, поблизости есть холмы, где можно спастись от разлива,
но воины и сейчас испытывают большие лишения из-за ливней... Разведчики
доносят, что вражеские войска уже перебрались на холмы и заготавливают плоты
на реке Ханьшуй. Надо было бы и нам вовремя позаботиться об этом...

-- Болван! -- заорал на него Юй Цзинь. -- Такими разговорами ты только
сеешь тревогу в сердцах моих воинов! Впредь будь осторожней. Всем болтунам
прикажу рубить головы!

После этого Чэн Хэ пошел к Пан Дэ поделиться своими опасениями.

-- Вы совершенно правы, -- поддержал его Пан Дэ. -- Что ж, если Юй Цзинь не
хочет отсюда уходить, пусть остается, а я завтра перейду на другое место.