Гуань-Чжун Л.. Троецарствие

передал, что вблизи вашего лагеря нет ни одного шуского воина, я понял, что
Чжугэ Лян решил хитростью взять ваш лагерь. Так и случилось. Но не будем
больше говорить о нашем споре, давайте подумаем, как лучше послужить
государству!

От пережитых страхов Цао Чжэнь заболел и лежал, не вставая с ложа. Войска
расположились в Вэйбине. Боясь вызвать недовольство среди воинов, Сыма И не
решался советовать Цао Чжэню продолжать войну.

Несмотря на усталость воинов, Чжугэ Лян торопил их на пути к Цишаню. Когда
войска достигли места назначения, в шатер Чжугэ Ляна вошли Вэй Янь, Чэнь Ши,
Ду Цюн и Чжан И. Низко поклонившись, они попросили простить им поражение.

-- Кто погубил войско? -- спросил Чжугэ Лян.

-- Чэнь Ши, -- отвечал Вэй Янь. -- Он нарушил ваш приказ и вышел из долины.

-- Вэй Янь сам подучил меня это сделать! -- оправдывался Чэнь Ши.

-- Он тебя спас, а ты на него клевещешь! -- возмутился Чжугэ Лян. -- Приказ
нарушил ты! Нечего увертываться.

По приказу Чжугэ Ляна, стража обезглавила Чэнь Ши. Голову внесли в шатер
чэн-сяна. А Вэй Янь остался в живых только потому, что Чжугэ Лян рассчитывал
использовать его в будущем.

Предав смерти виновника поражения, Чжугэ Лян решил продолжать наступление.
Шпионы донесли ему, что Цао Чжэнь заболел и лежит в лагере. Не скрывая своей
радости, Чжугэ Лян сказал военачальникам:

-- Если бы Цао Чжэнь был болен легко, его увезли бы в Чанань, но раз он
остался в лагере, значит болезнь его серьезна. Он хочет скрыть это от своих
воинов. Я напишу, и пусть кто-нибудь из пленных вэйских воинов отвезет
письмо Цао Чжэню. При одном взгляде на мое письмо Цао Чжэнь отправится на
тот свет!

Вызвав к шатру пленных воинов, Чжугэ Лян сказал:

-- Все вы жители Чжунъюани, там ваши родители, жены и дети. В землях Шу вам
делать нечего, я решил отпустить вас по домам.

Воины со слезами благодарности поклонились Чжугэ Ляну.

-- Цао Чжэнь со мной кое о чем договаривался, -- продолжал Чжугэ Лян. -- Вы
отвезете ему письмо и за это получите щедрую награду.

Возвратившись к своим, вэйские воины передали Цао Чжэню письмо.
Приподнявшись на ложе, он прочитал:

"Ханьский чэн-сян, Усянский хоу Чжугэ Лян -- вэйскому да-сы-ма Цао Чжэню.

Меня называют полководцем, все походы которого всегда оканчиваются победой.
Обо мне говорят, что я могу быть мягким и вместе с тем твердым, слабым и
сильным, что я могу наступать и отступать, быть неподвижным, как гора, и
непознаваемым, как силы "инь" и "ян", неистощимым, как небо и земля, полным,
как житницы, беспредельным, как четыре моря, светлым, как три светила(*1).
По небесным знамениям я умею предсказывать и засухи и наводнения; по законам
природы я предсказываю урожаи и неурожаи. При встречах с врагом я с первого
взгляда проникаю в тайны его расположения и знаю, в чем силы и слабость
противника.

Эх ты, неуч, выродок, невежественное отродье, вздумал идти против воли неба.
Ты помогал узурпатору, который незаконно присвоил императорский титул в
Лояне. Неужели тебе мало того, что ты погубил свое войско в долине Сегу и
вымок под проливными дождями в Чэньцане? Неужели тебе мало, что воины твои
обезумели от страха и лишений? Они бросают у стен городов пики и латы,
усеивают поля копьями и мечами. Сердце твое разрывается, и печень лопается
от страха! Твои военачальники бегут от меня, словно крысы или затравленные
волки! Ну не совестно ли тебе смотреть в глаза почтенным людям Гуаньчжуна?
С каким лицом войдешь ты в императорский дворец? Ведь летописцы будут
записывать в историю твои "подвиги", и в народе из уст в уста будет
восхваляться твоя "доблесть"!

При одном воспоминании о сражении со мной Сыма И трепещет от страха, а ты,
когда тебе напоминают обо мне, как безумный мечешься от ужаса!

Знай же! Воины мои могучи, военачальники храбры, как тигры и драконы! Они
способны превратить в пустыню и покрыть могильными курганами все царство
Вэй".

У Цао Чжэня от гнева сперло дыхание в груди, и к вечеру он умер. Сыма И
положил его тело в боевую колесницу и отправил в Лоян для погребения.

Вэйский государь, узнав о смерти Цао Чжэня, повелел Сыма И немедленно выйти
в бой с врагом. Повинуясь приказу, Сыма И поднял войско и послал Чжугэ Ляну
вызов на решительное сражение.

-- Итак, Цао Чжэнь умер! -- воскликнул Чжугэ Лян, как только ему принесли
вызов Сыма И.

Чжугэ Лян передал свой ответ с гонцом Сыма И и назначил бой на следующий
день. Гонец уехал, и Чжугэ Лян, вызвав к себе прежде Цзян Вэя, а затем Гуань
Сина, дал каждому секретные указания.

Подняв все войско, которое было у него в Цишане, Чжугэ Лян подступил к
Вэйбиню. Место это было ровное и очень удобное для боя, справа были горы,
слева -- река. Противники выстроились друг против друга; началась
перестрелка из луков.

На стороне Сыма И в третий раз ударили в походный барабан. Знамена
раздвинулись, и в сопровождении военачальников выехал Сыма И. Он сразу
увидел Чжугэ Ляна, который, выпрямившись, сидел в коляске и обмахивался
веером из перьев.

Обращаясь к нему, Сыма И громко произнес:

-- Мой государь вступил на трон точно так же, как некогда император Яо, в
пользу которого отрекся от престола император Шунь. Государь царства Вэй --
прямой наследник двух императоров! Ему подвластна вся Срединная равнина, и
вы должны благодарить его за то, что он до времени допускает существование
царства Шу. Сын неба по гуманности своей и добродетели оставляет вас в
покое, не желая новыми войнами причинять страдания народу. Ты -- простой
землепашец из Наньяна, не понимающий предначертаний неба, и потому вторгся в
наши владения! По закону, тебя следовало бы уничтожить. Одумайся и исправь
свою ошибку! Уходи и не затевай войны, чтобы не погибло все живое. Я обещаю
тебе полную безопасность!

В ответ на эти слова Чжугэ Лян лишь усмехнулся.

-- Покойный император Сянь-чжу возложил на меня попечение над его
наследником, и я все свои силы положу на то, чтобы покарать злодеев!
Ханьская династия уничтожит род Цао. Зачем ты помогаешь узурпатору? Ведь ты
принадлежишь к роду, который из поколения в поколение удостаивался милостей
Ханьской династии! И не стыдно тебе?

Кровь прилила к лицу Сыма И.

-- Что ж, давай решим, кто из нас сильнее! -- закричал он. -- Если победишь
ты, клянусь, что сложу с себя обязанности полководца! Но если тебя постигнет
неудача, ты вернешься в свое селение -- я не причиню тебе никакого вреда!

-- Как ты предпочитаешь сражаться: сразу начнем бой или будем отгадывать
построение войск? -- спросил Чжугэ Лян.

-- Начнем с построения войск, -- ответил Сыма И.

-- Хорошо! Строй свое войско, -- сказал Чжугэ Лян.

Сыма И скрылся среди своих воинов и взмахнул желтым знаменем. Войско пришло
в движение, и Сыма И снова выехал из строя.

-- Ты знаешь такое построение? -- спросил он.

-- У меня это знает каждый, даже самый незначительный военачальник! --
засмеялся в ответ Чжугэ Лян. -- Так строят войско для молниеносной схватки.

-- А теперь я посмотрю, как ты построишь свое войско! -- сказал Сыма И.

Коляска с Чжугэ Ляном скрылась, он взмахнул веером и опять появился впереди.

-- Знаешь, как я построил войско?

-- Как не знать? Построение восьми триграмм! -- отвечал Сыма И.

-- Верно! -- признал Чжугэ Лян. -- А посмеешь ли ты сразиться со мной?

-- Посмею, раз я уже разгадал твое построение!

-- Так иди, отдай приказ! -- крикнул Чжугэ Лян.

Сыма И повернул коня и подозвал к себе Дай Лина, Чжан Ху и Ио Линя.

-- Чжугэ Лян, -- сказал он, -- расположил свое войско по способу восьми
проходов: "Остановка, Рождение, Ранение, Обстоятельства, Преграда, Смерть,
Испуг и Открытие". Вы ворветесь в расположение его войск через вход
"Рождение", повернете на юго-запад и вырветесь через вход "Остановка", затем
снова ворветесь прямо с севера и снова выйдете через вход "Открытие".
Вражеский строй распадется. Только будьте внимательны и осторожны!

Дай Лин, Чжан Ху и Ио Линь вклинились в строй противника путем, указанным
Сыма И. Но шуские войска стояли непоколебимо, как стена, и вырваться из их
рядов оказалось невозможно. Вскоре темные облака затянули небо, все вокруг
окутал густой туман. Вэйцы перестали соображать, где восток или запад, где
юг и север. Всех их связали и доставили Чжугэ Ляну в шатер. Когда привели
военачальников Чжан Ху, Дай Лина и Ио Линя, чэн-сян с улыбкой сказал им:

-- Не удивительно, что вы попали в плен, но я отпускаю вас и девяносто
воинов, которых вы привели с собой. Передайте Сыма И, пусть он еще раз
перечтет все книги по военному искусству, прежде чем пойдет драться со мной!
Берите свое оружие и уходите!

Однако Чжугэ Лян велел вымазать лица пленных грязью и отобрать у них одежду
и коней. Когда Сыма И увидел своих воинов, он в сильном гневе воскликнул:

-- Как мы будем смотреть в глаза людям после такого позорного поражения? --
И тут же приказал войску идти в бой.

Сам Сыма И на коне с обнаженным мечом скакал впереди. Но едва лишь
разгорелась схватка, как позади вэйских войск послышались громкие возгласы и
барабанный бой: это с юго-запада напал на них отряд Гуань Сина.

Сыма И успел повернуть против него часть войск, а остальные продолжали вести
начатый бой. Вдруг вэйские воины дрогнули под новым ударом: к месту сражения
подоспел Цзян Вэй.

Сыма И хотел отступить, но было поздно -- он был окружен с трех сторон, и
лишь отчаянным усилием ему удалось, наконец, прорваться на юг. На каждый
десяток его воинов было ранено шесть-семь.

Отступив на южный берег реки Вэйшуй, Сыма И занял оборону и больше в бой не
вступал.

Чжугэ Лян собрал свое победоносное войско и вернулся в Цишань.

В это время из города Юнаня военачальник Ли Янь послал войску обоз с
провиантом, за которым приехал Гоу Ань. Он очень любил выпить и привел обоз
с опозданием на десять дней. Чжугэ Лян разгневался на Гоу Аня и закричал:

-- Своевременная доставка провианта для армии -- важнейшее дело! Тебя
следовало бы казнить даже за опоздание на три дня, не то что на десять!
Нечего с тобой разговаривать!

И он приказал обезглавить Гоу Аня.

-- Гоу Ань служил у Ли Яня, -- поспешил вмешаться чжан-ши Ян И. -- Боюсь,
как бы Ли Янь не перестал поставлять вам провиант, если вы так строго
накажете Гоу Аня.

Чжугэ Лян отменил свой приказ и распорядился отпустить виновного, но прежде
дать ему восемьдесят ударов палкой. Гоу Ань глубоко затаил обиду и перебежал
с десятком воинов на сторону вэйцев.

Сыма И позвал его к себе, и Гоу Ань рассказал ему свою историю.

-- Мне не верится, -- произнес Сыма И, -- что ты говоришь правду. Но все
равно, окажи мне услугу, и я доложу о тебе Сыну неба. Ты получишь звание
полководца!

-- Готов приложить силы! -- отвечал Гоу Ань. -- Приказывайте!

-- Так вот, ты поедешь в Чэнду, -- продолжал Сыма И, -- и там будешь
распространять слух, что Чжугэ Лян недоволен государем и хочет сам занять
престол. Твоя цель добиться, чтобы государь отозвал Чжугэ Ляна из похода.
В этом и будет заключаться твоя заслуга.

Гоу Ань согласился выполнить это поручение и поехал в Чэнду. Встретившись
там с главным дворцовым евнухом, он наговорил ему, что Чжугэ Лян, пользуясь
исключительной властью в армии, собирается провозгласить себя императором.
Евнух тотчас же побежал к императору предупредить его об опасности.

-- Что же нам делать? -- растерянно спросил Хоу-чжу.

-- Прикажите Чжугэ Ляну немедленно вернуться в Чэнду, -- посоветовал евнух,
-- и лишите его военной власти, чтобы он не мог поднять мятеж.

Хоу-чжу решил принять этот совет. Но когда он объявил об этом, советник
Цзян Вань вышел вперед и сказал:

-- Чэн-сян совершил великий подвиг. Почему вы отзываете его?

-- Мы желаем спросить у него совета по одному важному секретному делу, --
отвечал Хоу-чжу.

Гонец помчался к Чжугэ Ляну с указом, повелевающим немедленно возвратиться
в столицу. Получив указ, Чжугэ Лян обратился лицом к небу и со вздохом
произнес:

-- Государь наш молод, и около него есть мои недоброжелатели! Не время
сейчас возвращаться домой -- думал я совершить подвиг, но, видно, придется
разочаровать государя! Жаль! В будущем едва ли представится столь удобный
случай.

-- Господин чэн-сян! -- воскликнул Цзян Вэй. -- Если мы начнем отступать,
Сыма И на нас нападет!

-- Не страшно! -- сказал Чжугэ Лян. -- Я разделю войско на пять отрядов, и
сегодня же воины снимутся с лагеря. Мы зажжем здесь две тысячи очагов, а
завтра их будет четыре тысячи! И так каждый день будет загораться все больше
и больше очагов!

-- В старину Сунь Бинь(*2) применил обратный прием, -- сказал Ян И, --
увеличивая число войск, он уменьшал количество очагов и так победил Пан
Цзюаня. А зачем вам увеличивать количество очагов, если вы собираетесь
отступать?

-- Сыма И умело командует войсками, -- промолвил Чжугэ Лян. -- Надо
помешать ему преследовать нас. Вот я и решил оставить в лагере побольше
очагов, чтобы ввести Сыма И в заблуждение. Разведка донесет ему, что мы
отступаем, но при этом в лагере горят очаги. Количество их увеличивается.
Сыма И непременно подумает, что я устроил засаду, и не осмелится
преследовать нас. А нам только это и нужно, чтобы отступить без потерь.

Затем был отдан приказ сниматься с лагерей.

Между тем Сыма И, рассчитывая, что Гоу Ань уже должен был сделать свое дело,
с минуты на минуту ожидал донесения об отступлении шуских войск. Наконец ему
доложили, что враг ушел из лагеря. Но Сыма И, зная хитрость Чжугэ Ляна, не
осмелился сразу послать погоню и решил сначала сам все проверить. Приказав
воинам сосчитать очаги в покинутом лагере, он вернулся к себе. На следующий
день ему вновь доложили, что количество очагов увеличилось.

-- Я ведь говорил, что Чжугэ Лян невероятно хитер! -- воскликнул Сыма И. --
Теперь он подбрасывает сюда войска, иначе зачем им были бы нужны очаги?
Хорошо, что мы их не преследовали! Обязательно попались бы в ловушку!

Так Чжугэ Лян ушел в Чэнду, не потеряв ни одного человека.

Вскоре жители пограничных селений Сычуани рассказали Сыма И, что перед
отступлением Чжугэ Лян оставил в лагере много очагов, но все войско увел, и
никто больше в лагерь не приходил.

Сыма И обратился лицом к небу и тяжко вздохнул:

-- Чжугэ Лян обманул меня, применив способ Юй Сюя(*3). Да, с таким великим
стратегом мне не справиться.

Затем он собрал свое войско и ушел в Лоян.

Вот уж поистине:

Играя с соперником сильным, внимателен будь, не зевай,
При встрече с врагом одаренным надменности не проявляй.

О том, как Чжугэ Лян возвратился в Чэнду, рассказывает следующая глава.

ГЛАВА СТО ПЕРВАЯ

в которой рассказывается о том, как Чжугэ Лян в Луншане изображал духа,
и о том,
как Чжан Го при бегстве в Цзяньгэ попал в ловушку


Возвратившись в столицу, Чжугэ Лян предстал перед Хоу-чжу и сказал:

-- И вышел к Цишаню с тем, чтобы взять Чанань, и вдруг получил ваш указ,
повелевающий прекратить войну! Не понимаю, что могло здесь случиться?

После долгого молчания Хоу-чжу, наконец, произнес:

-- Ничего не случилось. Просто мы давно не видались, и у нас появилось
желание побеседовать с вами.

-- Скажите, государь, ведь вы не по собственному желанию решили меня
отозвать? -- спросил Чжугэ Лян. -- Должно быть, меня оклеветал какой-нибудь
предатель!

Хоу-чжу смущенно молчал.

-- Покойный государь оказывал мне великие милости, -- продолжал Чжугэ Лян.
-- Я поклялся служить ему до конца моей жизни. Но у вас при дворе завелись
клеветники и завистники. Смогу ли я теперь завершить великое дело?

-- Мы поверили старшему евнуху и необдуманно вызвали вас в столицу, --
сознался Хоу-чжу. -- Теперь нам все стало ясно, и мы очень раскаиваемся в
совершенной ошибке.

После этого Чжугэ Лян собрал всех евнухов и учинил им допрос. Ему удалось
узнать, что его оклеветал Гоу Ань. Чжугэ Лян приказал схватить Гоу Аня, но
тот успел сбежать в царство Вэй. Главного евнуха казнили, а остальных
выгнали из дворца. Чжугэ Лян с горечью упрекал Цзян Ваня и Фэй Вэя в том,
что они не смогли разоблачить клеветника и образумить Сына неба. Цзян Вань и
Фэй Вэй слезно молили о прощении.

Простившись с императором, Чжугэ Лян вернулся в Ханьчжун и стал готовиться к
новому походу. Вскоре он отправил приказ Ли Яню усилить поставки провианта
войску.

Чжан-ши Ян И обратился к Чжугэ Ляну с такими словами:

-- Мы подорвали свои силы в прежних походах, и провианта сейчас у нас мало.
Было бы разумно из двухсот тысяч нашего войска сто тысяч послать в Цишань, а
остальных держать в тылу и через определенный срок произвести замену. Так
нам удалось бы сохранить свои силы и в скором будущем предпринять поход на
Срединную равнину. Вы с этим согласны?

-- Согласен, -- отвечал Чжугэ Лян. -- Нападение на Срединную равнину за
один день не осуществишь, на это уйдет много времени.

Чжугэ Лян отдал приказ разделить войско на два отряда и установить срок их
смены через сто дней. Военачальники получили строжайшее предупреждение, что
за нарушение этого приказа они будут привлекаться к ответу по военным
законам.

Весной, во втором месяце девятого года периода Цзянь-син [231 г.], Чжугэ Лян
выступил в новый поход против царства Вэй. По вэйскому летоисчислению это
произошло в пятом году периода Тай-хэ.

Цао Жуй поспешил вызвать на совет Сыма И, и тот сказал:

-- Цао Чжэнь умер, теперь мне одному придется служить вам, государь. Но я
уничтожу злодеев!

Цао Жуй устроил в честь Сыма И большой пир.

На следующий же день пришло известие о стремительном вторжении шуских войск
в пределы царства Вэй. Цао Жуй в своей императорской колеснице выехал за
черту города провожать Сыма И, спешившего в Чанань, куда со всех концов
царства сходились войска.

На совете военачальников Чжан Го обратился к Сыма И с просьбой:

-- Разрешите мне оборонять города Юнчэн и Мэйчэн.

-- Если мы станем делить наше войско на части, нам не сдержать натиска
полчищ Чжугэ Ляна, -- возразил Сыма И. -- Один отряд мы оставим в Шангуе, а
остальные пойдут к Цишаню. Желаете вести передовой отряд?

-- Я жажду доказать свою преданность и послужить государству! -- радостно
воскликнул Чжан Го. -- Я счастлив, что для этого представился случай, и
оправдаю ваше доверие, если б даже пришлось мне десять тысяч раз умереть!

Го Хуай остался охранять земли Лунси. Все остальные военачальники, получив
указания, выступили в поход.

Дозорные передового отряда Чжан Го донесли, что сам Чжугэ Лян с большой
армией направляется к Цишаню, а его военачальники Ван Пин и Чжан Ни с
передовым войском прошли через Чэньцан, миновали Цзяньгэ и вступили в долину
Сегу у заставы Саньгуань.

-- Видимо, Чжугэ Лян готовится захватить урожай пшеницы в Лунси, -- сказал
Сыма И, обращаясь к Чжан Го. -- Вы будете оборонять Цишань, а мы с Го Хуаем
пойдем в Тяньшуй, чтобы помешать врагу жать пшеницу.

Армия Чжугэ Ляна подошла к Цишаню и расположилась лагерем. Увидев, что вэйцы
успели возвести укрепления на берегу реки Вэйшуй, Чжугэ Лян сказал
военачальникам:

-- Сыма И уже здесь. Придется нам идти за пшеницей в Луншан. Там она уже
созрела, и мы соберем урожай. Провианта у нас не хватает, а Ли Янь до сих
пор ничего нам не прислал.

Оставив Ван Пина, Чжан Ни, У Баня и У И в цишаньском лагере, Чжугэ Лян с
Цзян Вэем и Вэй Янем отправился в Луншан и по пути остановился в Лучэне.
Лучэнский правитель, хорошо знавший Чжугэ Ляна, не замедлил принести ему
покорность. Успокоив население и водворив порядок, Чжугэ Лян спросил:

-- Где сейчас созревает пшеница?

-- В Луншане созрела, -- ответил лучэнский правитель.

Тогда Чжугэ Лян оставил в Лучэне Чжан И и Ма Чжуна, а сам двинулся в Луншан.
Но из передового отряда неожиданно донесли, что в Луншане находится сам
Сыма И с войском. Чжугэ Лян тревожно воскликнул:

-- Значит, Сыма И догадался, что мы придем сюда!

Спустя некоторое время Чжугэ Лян совершил омовение, переоделся в свою
даосскую одежду и приказал подать три четырехколесные колесницы, которые
были сделаны по его указанию и взяты в поход. На всех колесницах были
одинаковые украшения. Чжугэ Лян велел Цзян Вэю посадить пятьсот воинов
в засаду возле Шангуя, а самому с тысячей воинов следовать за одной из трех
колесниц.

Две другие колесницы должны были сопровождать Ма Дай и Вэй Янь, ведя за
собой по тысяче воинов. Кроме того, Чжугэ Лян приказал, чтобы каждую
колесницу везли двадцать четыре воина с распущенными волосами, босые, в
черных одеждах, при мечах, и чтобы у всех в руках были черные флаги с семью
звездами.

Затем Чжугэ Лян приказал отправить на поля жать пшеницу тридцать тысяч
воинов. После этого Чжугэ Лян отобрал двадцать четыре самых рослых воина и,
нарядив их в черные одежды, велел разуться и распустить волосы. При мечах и
луках с колчанами они должны были везти его колесницу, ничем не отличающуюся
от трех других. Военачальник Гуань Син изображал звезду Тяньпын; он шел
впереди с черным знаменем, на котором также было нарисовано семь звезд.

Так Чжугэ Лян отправился к лагерю вэйцев. Его заметили, но не поняли,
человек это или злой дух. Доложили Сыма И. Он тотчас же выехал из лагеря и
увидел колесницу, в которой сидел Чжугэ Лян в одеянии из пуха аиста, с
веером из перьев в руках. Колесницу везли двадцать четыре воина с
распущенными волосами при мечах и луках с колчанами, а впереди них
величественно выступал с черным знаменем в руке высокий воин, видом своим
напоминающий небесного духа.

-- Чжугэ Лян опять творит чудеса! -- закричал Сыма И. -- Эй, воины,
схватите мне этих людей!

Две тысячи всадников рванулись вперед. Тогда Чжугэ Лян приказал повернуть
колесницу и, не торопясь, стал уходить к своему видневшемуся вдали лагерю.
Вэйские воины мчались за колесницей во весь дух, но догнать ее не могли. Тут
подул прохладный ветерок, и пополз сырой туман. Вэйцы, выбиваясь из сил,
продолжали гнаться за колесницей.

-- Чудеса! -- в страхе воскликнули всадники, сдерживая разгоряченных коней.
-- Мы мчимся за ними уже тридцать ли, а настичь их не можем! Как нам быть?

Обернувшись, Чжугэ Лян заметил, что преследователи отстают, и приказал снова
повернуть им навстречу. После недолгого колебания вэйские воины бросились
вперед, но Чжугэ Лян опять повернул колесницу и стал медленно удаляться.
Двадцать ли гнались за ним всадники, но догнать коляску Чжугэ Ляна было
невозможно. Вэйцы растерялись и остановились, а Чжугэ Лян опять стал
приближаться. Воины хотели было броситься к нему, но в это время подоспел
Сыма И и закричал:

-- Стойте! Чжугэ Ляна нельзя преследовать! Он умеет передвигать живые и
неживые предметы и сокращать пространство, как написано в "Книге неба".

Вэйские воины стали отходить, но слева внезапно загремели барабаны и на
дорогу вышел вражеский отряд. Сыма И приказал приготовиться к бою, но тут же
увидел, как отряд расступился и впереди появилась вторая колесница с Чжугэ
Ляном. И везли его двадцать четыре воина в черных одеждах при мечах и луках,
босые, с распущенными волосами. Чжугэ Лян был в одежде из пуха аиста и
веером из перьев в руках.

-- Пятьдесят ли гнались мы за Чжугэ Ляном, а он оказался здесь! --
воскликнул пораженный Сыма И. -- Это какое-то колдовство!

Не успел он умолкнуть, как на этот раз справа загремели барабаны и появился
большой отряд войск, впереди которого катилась колесница и в ней тоже сидел
Чжугэ Лян! И везли его двадцать четыре воина в черных одеждах, босые, с
распущенными волосами, при мечах и луках с колчанами.

-- Это духи! -- закричал Сыма И, не зная, что ему делать.

Воины его оробели и бежали без оглядки. Но на пути их снова загремели
барабаны и опять показался большой отряд шуских войск, впереди которого в
колеснице сидел Чжугэ Лян, и везли его все те же двадцать четыре воина.

Ничего не понимавший Сыма И сильно струсил и бежал с войском в Шангуй, где
укрылся за городскими стенами.

Тем временем тридцать тысяч воинов Чжугэ Ляна успели сжать всю пшеницу в
Луншане и перевезти ее в Лучэн.

Три дня не осмеливался Сыма И выйти из Шангуя, и только дождавшись донесения
об уходе шуских войск, он рискнул выслать разведку. На дороге разведчики
поймали шуского воина и доставили его к Сыма И. На допросе пленный сказал:

-- Наши уже сняли урожай и ушли, а я отстал потому, что мой конь убежал.

-- Что это за войско духов было у Чжугэ Ляна? -- спросил Сыма И.

-- Нет, это не духи, а воины Цзян Вэя, Ма Дая и Вэй Яня. Они здесь сидели в
засаде, -- отвечал пленный. -- Чжугэ Ляна там вовсе и не было. Только в той
колеснице, которая заманивала вас, сидел сам Чжугэ Лян.

Обратившись лицом к небу, Сыма И со вздохом промолвил:

-- Чжугэ Лян непобедим! Колдовством своим он может вызывать духов и
изгонять демонов!

В этот момент доложили о приезде Го Хуая. Сыма И тотчас же принял его. После
приветственных церемоний Го Хуай обратился к Сыма И с такими словами:

-- Господин да-ду-ду, давайте нападем на шуские войска, которые сейчас
молотят пшеницу в Лучэне. Говорят, там их немного.

Сыма И рассказал Го Хуаю о случае с колесницами.

-- Обманул один раз, в другой не проведет! -- улыбнулся Го Хуай. -- Вы
ударите им в лоб, а я нападу на них с тыла; мы возьмем Лучэн и схватим
самого Чжугэ Ляна.

Сыма И, следуя совету Го Хуая, разделил войско на два отряда и двинулся к
Лучэну.

А там шуские воины сушили и молотили пшеницу.

Вдруг Чжугэ Лян спешно созвал военачальников и предупредил их:

-- Сегодня противник нападет на город. Надо сейчас же устроить засады на
полях восточнее и западнее Лучэна. Кто поведет войско?

Почти одновременно вызвались военачальники Цзян Вэй, Вэй Янь, Ма Чжун и
Ма Дай.

Чжугэ Лян приказал Цзян Вэю и Вэй Яню с двумя тысячами воинов расположиться
в засаде юго-восточнее и северо-западнее Лучэна, а Ма Даю и Ма Чжуну тоже с
двумя тысячами воинов -- юго-западнее и северо-восточнее города. Они должны
были выступить по сигналу Чжугэ Ляна, а он сам с сотней воинов и запасом
хлопушек укрылся в пшеничном поле недалеко от города.