Клэнси Том. Слово президента

   — Возвращается обратно на Тайвань, — ответил Ратледж. Переговоры все ещё продолжались, хотя цель их теперь была ясна.
   — О'кей, у него на самолёте установлена кодированная связь. Сообщите ему о происшедших событиях, — распорядился Райан, обращаясь к заместителю госсекретаря. — Что ещё?
   — Отправляйся спать, — сказал ему адмирал Джексон. — Мы ещё поработаем, Джек.
   — Отличная мысль. — Райан встал. Из-за усталости и недосыпания он нетвёрдо держался на ногах. — Разбудите меня, если понадоблюсь.
   Ни за что, подумали все, но промолчали.

* * *

   — Ну что ж, — произнёс капитан первого ранга Кемпер, прочитав шифровку с грифом «критическая», поступившую от главнокомандующего Атлантическим флотом. — Теперь ситуация становится намного проще. — Американское соединение отделяло от индийского флота двести миль — около восьми часов хода, если как следует пошуровать в котлах (это выражение все ещё не вышло из употребления, хотя на всех кораблях уже давно стояли реактивные турбины). Кемпер поднял телефонную трубку и щёлкнул переключателем системы громкого вещания, чтобы обратиться к команде. — Внимание, говорит ваш капитан. В оперативной группе «Театр» объявляется состояние боевой готовности. Это означает, что в случае, если кто-нибудь приблизится к нам, мы открываем огонь. Наша задача — довести транспорты с танками на борту до порта в Саудовской Аравии. Сейчас наша страна перебрасывает туда солдат, которым эти танки понадобятся, чтобы отразить предполагаемое вторжение Объединённой Исламской Республики на территорию наших союзников в этом регионе. Через шестнадцать часов мы встретимся с группой боевых надводных кораблей, которые полным ходом идут сюда из Средиземного моря. После этого мы войдём в Персидский залив и проводим в порт охраняемые нами транспортные суда. У нас будет прикрытие с воздуха, его обеспечат истребители F-16 американских ВВС, однако не исключено, что ОИР — наши старые иранские друзья — встретят прибытие нашей группы в саудовский порт отнюдь не с радостью. Итак, «Анцио» приступает к боевым действиям, парни. Пока все. — Он щёлкнул выключателем. — А сейчас просмотрим смоделированные ситуации. Я хочу увидеть все, чем могут угрожать нам эти ублюдки. Через два часа к нам поступят последние разведданные. Пока же посмотрим, как отразить атаки самолётов и ракетные нападения.
   — Как относительно индийцев? — спросил лейтенант-ракетчик.
   — Мы будем присматривать и за ними.
   На главном тактическом дисплее появился самолёт Р-ЗС «Орион», пролетающий мимо оперативной группы «Театр», — ему предстояло сменить самолёт, который вёл наблюдение сейчас.
   Индийская эскадра следовала теперь на восток, снова сменив направление и пересекая свою кильватерную струю, как она делала это уже несколько суток.

* * *

   Разведывательный спутник КН-11 проносился над Персидским заливом с севера-запада на юго-восток. Его камеры, уже запечатлевшие три тяжёлых корпуса Армии Аллаха, вели теперь съёмку всего иранского побережья, чтобы обнаружить пусковые установки произведённых в Китае ракет «силкуорм». Изображения, полученные электронными камерами, тут же передавались на спутник связи, висящий над Индийским океаном, и оттуда ретранслировались в район Вашингтона. Здесь техники — все ещё в хирургических масках, пропитанных защитным химическим составом, — старались отыскать на снимках ракеты «земля — корабль» с их характерными очертаниями, напоминающими самолёт. Расположение постоянных пусковых установок было хорошо известно, но эти ракеты можно было запускать и с платформ большегрузных автомашин, а в этом районе находилось множество дорог, каждую из которых предстояло проверить.

* * *

   Первая группа из четырех авиалайнеров без происшествий закончила перелёт и совершила посадку на аэродроме недалеко от Дахрана. Приветственной церемонии не было. Здесь уже царила жара. Весна наступила рано, несмотря на удивительно холодную и влажную зиму, а это означало, что в полдень температура поднималась почти до сорока градусов (при пятидесяти летом), однако по ночам опускалась едва ли не до нуля. Кроме того, вблизи у побережья было ещё и сыро.
   Как только первый авиалайнер замер на месте, к нему подъехал трап, по которому спустился бригадный генерал Марион Диггз. Ему предстояло командовать операцией. Эпидемия, по-прежнему свирепствовавшая в Америке, не обошла стороной и базу ВВС Макдилл во Флориде, где размещался главный штаб ВВС, который нёс ответственность и за Средний Восток. Судя по присланным Диггзу инструкциям, 366-м авиакрылом тоже командовал бригадный генерал, но Диггз был старше его по выслуге лет. Спускаясь по трапу, Диггз думал о том, что ещё никогда командование столь важной операцией не было доверено простому бригадному генералу.
   У трапа стоял генерал-лейтенант саудовской армии с тремя звёздами на погонах. Генералы обменялись приветствиями и сели в автомобиль, который доставил их на местный командный пункт, где их ждала последняя развединформация. Вместе с Диггзом в первом авиалайнере прилетели штабные офицеры Одиннадцатого бронетанкового полка, а в трех остальных самолётах — группа сотрудников службы безопасности и почти полный батальон «Чёрной кавалерии». Стоявшие наготове автобусы доставят их на базу. Все это походило на учения «Рефорджер» времён холодной войны, во время которых при угрозе столкновения между НАТО и Варшавским пактом американских солдат перебрасывали в Европу, где они выводили из складов боевую технику, уже находившуюся на месте, и отправлялись на фронт. Этого никогда не случалось в действительности, но сейчас, похоже, события приобретали реальность. Через два часа Второй танковый батальон «Чёрной кавалерии» был полностью укомплектован боевой техникой, и его танки выстроились на открытом плацу.

* * *

   — Что вы имеете в виду? — спросил Дарейи.
   — Похоже, происходит крупная передислокация войск, — сообщил ему начальник разведки. — Радиолокационные станции в западном Ираке обнаружили гражданские самолёты, которые влетают в воздушное пространство Саудовской Аравии из воздушного пространства Израиля. Мы также заметили, что их сопровождают истребители и одновременно другие истребители патрулируют в районе границы.
   — Что ещё?
   — Пока это все, но представляется вероятным, что Америка перебрасывает крупные силы в Саудовскую Аравию Я не могу сказать что-то определённое о численности этих войск — они никак не могут быть особенно значительными. Дивизии, расположенные в Германии, находятся в карантине, да и все американские дивизии, расквартированные дома, в таком же положении. Основная часть американской армии развёрнута с целью сохранения порядка внутри страны.
   — Предлагаю нанести по этим самолётам удар, — настойчиво посоветовал командующий ВВС.
   — Мне кажется, это будет ошибкой, — покачал головой начальник разведывательной службы. — Это означает вторжение в воздушное пространство Саудовской Аравии и слишком рано встревожит саудовцев. Американцы в состоянии перебросить всего одну бригаду, не больше. На базе Диего-Гарсия имеется ещё одна — я имею в виду боевую технику для бронетанковой бригады, — но у нас нет никаких сведений о выходе в море кораблей с техникой на борту, и даже если корабли выйдут в море, мы полагаем, наши индийские друзья смогут преградить им путь и заставить их вернуться обратно.
   — Неужели мы положимся на язычников? — с презрением спросил командующий ВВС. Именно так мусульмане относились к официальной религии индийского субконтинента.
   — Нет, но мы можем положиться на их глубокую антипатию к Америке. Мы можем также обратиться к ним с запросом, заметили ли корабли их флота что-нибудь необычное. Как бы то ни было, американцы смогут развернуть всего лишь ещё одну бригаду.
   — Я считаю, что в любом случае эти самолёты нужно сбивать!
   — Тогда мы нарушим систему оперативной подготовки, — напомнил начальник разведслужбы.
   — Если им все ещё неизвестно, что мы готовимся к удару, они глупее, чем я полагал, — возразил командующий ВВС.
   — У американцев нет оснований подозревать, что мы предпринимаем против них враждебные действия. Стоит нам напасть на их самолёты, перевозящие войска — если на борту этих самолётов действительно войска, — им все сразу станет ясно. В этом нет необходимости. Такие действия встревожат не только саудовцев, но и американцев. Они обеспокоены, наверно, передвижением наших войск в Ираке, вот и перебрасывают по воздуху небольшие подкрепления. Когда наступит время, мы справимся с ними, — заключил начальник разведслужбы.
   — Я позвоню в Индию, — решил Дарейи, не дав окончательного ответа.

* * *

   — Вижу только навигационные радиолокаторы… и два радара воздушного поиска, по-видимому, на авианосцах, — произнёс старшина. — Курс авианосцев ноль-девять-ноль, скорость около шестнадцати узлов.
   Офицер, ответственный за тактические действия, — на «Орионе» его называли «такко» — посмотрел на разостланную перед ним карту. Индийское боевое соединение находилось в восточной части овала, который оно описывало вот уже несколько дней. Меньше чем через двадцать минут индийские авианосцы вместе с боевым охранением должны развернуться и снова направиться на запад. Если это произойдёт, события могут приобрести увлекательный характер. Американская оперативная группа «Театр» находилась сейчас в ста двадцати милях от индийской эскадры, и с борта «Ориона» на крейсеры «Анцио» и «Кидд» непрерывно поступал поток информации. Под крыльями четырехмоторного турбовинтового самолёта фирмы «Локхид» висели четыре ракеты «гарпун». Они были белого цвета, что означало боевые заряды. «Орион» теперь находился в подчинении капитана крейсера «Анцио» Кемпера, и эти ракеты будут выпущены по его приказу — по две в каждый из индийских авианосцев, потому что именно авианосцы являлись основной ударной силой флота противника и были способны вести бой на большом расстоянии. Через несколько минут после пуска ракет с «Ориона» в сторону индийских кораблей направится туча «томагавков» и с дюжину «гарпунов».
   — Интересно, попробуют ли наши корабли соблюдать полную электронную тишину? — произнёс лейтенант, размышляя вслух.
   — С включёнными навигационными радиолокаторами у индийской эскадры? — заметил старшина. — Вряд ли. «Театр» уже наверняка засёк их электронные импульсы. Гляньте, наши парни прямо-таки осветили все небо своими радарами, сэр. — Вообще-то группа «Театр» могла выбирать один из двух вариантов: либо полностью выключить все радары и заставить противника тратить время и топливо, разыскивая американские корабли, либо, наоборот, включить все радиолокационное оборудование, создав вокруг своей группы электронный «пузырь», который противник легко заметит, но не сможет проникнуть в него. Капитан Кемпер выбрал второй вариант.
   — Переговоры между самолётами? — поинтересовался «такко».
   — Нет, сэр, полная тишина.
   — Гм. — Поскольку «Орион» летел на малой высоте, корабли индийского флота вряд ли сумели его обнаружить, несмотря на включённые радары воздушного поиска. У лейтенанта появилось искушение взмыть вверх, набрать высоту и включить собственный поисковый радиолокатор. Он ничего не знал о намерениях индийцев. А вдруг несколько кораблей отделились от основной группы и направляются сейчас на запад, чтобы предпринять неожиданную ракетную атаку? В его распоряжении находились всего лишь выданные компьютером курсы, основанные на принятых радиолокационных импульсах. Координаты самолёта были точно рассчитаны компьютером с помощью Глобальной навигационной спутниковой системы. На основании этого, зная пеленги на источники радиолокационного излучения, можно рассчитать координаты кораблей индийского флота, и тогда…
   — Перемена курса?
   — Нет, сэр, они сохраняют прежний курс. По-прежнему направляются на восток курсом ноль-девять-ноль со скоростью шестнадцать узлов. Индийский флот покидает прежний район. Сейчас они ушли дальше на восток, чем в любой момент на протяжении трех последних суток, и находятся в тридцати милях к востоку от курса группы «Театр» к Ормузскому проливу.
   — Неужели они передумали и решили уйти? — недоуменно произнёс лейтенант.

* * *

   — Да, наш флот находится в море, — подтвердила премьер-министр.
   — Они заметили американские корабли?
   Глава индийского правительства была одна в кабинете. Её министр иностранных дел только ушёл после короткого совещания и был сейчас на пути в своё министерство.
   Она ожидала этого звонка, хотя и не рассчитывала услышать ничего хорошего. Дело в том, что ситуация изменилась. И хотя она продолжала считать американского президента жалким и слабохарактерным государственным деятелем — кто ещё стал бы угрожать таким образом суверенной державе? — тем не менее Райан напугал её. Что, если эпидемия в Америке дело рук Дарейи? У неё не было доказательств этого, но она и не собиралась искать их. Её страна никогда не захочет быть причастной к чему-то подобному. В телефонном разговоре Райан просил её четыре раза — или пять? — дать слово, что индийский флот не станет мешать плаванию американских кораблей, но всего лишь один раз упомянул об оружии массового поражения. Эти три слова — самые страшные в международных переговорах. К тому же министр иностранных дел сказал ей, что, поскольку Америка владеет лишь одним видом оружия массового поражения, она рассматривает биологическое и химическое оружие, как равноценное ядерному. Во всём мире принято считать, что на нападение, осуществлённое с применением того или иного вида оружия, обороняющаяся страна отвечает тем же. Самолёты против самолётов. Танки против танков. Корабли против кораблей. Ответный удар наносится тем же оружием, которым воспользовался противник. «Со всей яростью и мощью», вспомнила она. Райан дал ясно понять, что его действия будут основаны на характере нападения, предпринятого Объединённой Исламской Республикой. К тому же премьер-министр помнила о безумном покушении на его маленькую дочь. Во время приёма в Восточном зале, который состоялся после похорон, она обратила внимание на то, с какой любовью Райан относится к своим детям. Хотя у него и слабый характер, он разгневанный слабохарактерный человек, в распоряжении которого находится самое страшное оружие в мире.
   Глупо со стороны Дарейи провоцировать Америку таким образом. Было бы куда лучше, если бы он просто напал на Саудовскую Аравию и одержал победу на поле боя, используя превосходство своей армии, оснащённой обычным оружием. Этим бы все и кончилось. Но нет, ему захотелось ослабить Америку, причём он сделал это самым безумным образом (настоящее сумасшествие!), а теперь её страна, её правительство и она сама могут оказаться втянутыми в этот конфликт, поняла премьер-министр.
   Она никак не рассчитывала на подобное. Даже развернуть флот на пути американских кораблей было достаточно рискованным… Между прочим, а что предприняли китайцы? Провели учения, может быть, сбили тот авиалайнер, но все это за пять тысяч километров отсюда! Чем рискуют они? Да ничем, вот как. Дарейи хочет от её страны слишком многого, а после применения им биологического оружия против американских граждан она не может пойти на такой риск.
   — Нет, — ответила премьер-министр, тщательно выбирая слова. — От нашего флота поступило донесение, что они заметили американские самолёты, патрулирующие воздушное пространство, но не обнаружили никаких кораблей. Нам стало известно, как, наверно, и вам, что американская эскадра прошла через Суэцкий канал, но в её составе одни боевые корабли и ничего больше.
   — Вы уверены в этом? — спросил Дарейи.
   — Мой друг, наши боевые корабли и самолёты военно-морской авиации не обнаружили в Аравийском море никаких американских судов. — Действительно, над группой американских транспортных судов с эскортными кораблями один раз пролетели истребители МиГ-23 индийских ВВС, поднявшиеся с наземных аэродромов, так что она по сути дела никак не обманывала своего союзника. — Океан огромен, — добавила она. — Но не следует переоценивать американцев, верно?
   — Я не забуду вашей дружеской поддержки, — пообещал Дарейи.
   Премьер-министр положила трубку телефона, стараясь понять, правильно ли она поступила. Впрочем, если американские суда войдут в Персидский залив, она всегда может сказать, что их не сумели обнаружить. Это истинная правда, разве не так? Ведь случаются ошибки, верно?

* * *

   — Внимание, вижу четыре самолёта, взлетающих с аэродрома в Гаср-Аму, — послышался голос капитана на борту АВАКСа. Заново созданные ВВС Объединённой Исламской Республики проявляли заметную активность, но это происходило главным образом над центральной частью недавно появившейся страны, и заметить полёты было трудно даже с высотной радиолокационной платформы.
   Кто-то весьма умело и своевременно спланировал эту операцию. Четвёртая группа из четырех авиалайнеров только что углубилась в воздушное пространство Саудовской Аравии, меньше чем в двухстах милях от истребителей ОИР, стремительно набиравших высоту. До сих пор на воздушном фронте всё было спокойно. За последние несколько часов были замечены два истребителя, но скорее всего они совершали испытательные полёты после каких-нибудь ремонтных работ, чтобы убедиться, что оборудование на самолёте действует исправно. Однако сейчас на экране появилось звено из четырех истребителей, взлетевших попарно с коротким интервалом. Это означало, что истребители выполняют операцию.
   В то же время воздушное прикрытие для операции «Кастер» в этом секторе обеспечивали четыре американских истребителя F-16, которые патрулировали в двадцати милях от границы.
   — «Кингстон Лид», это «Воздушный глаз-шесть», приём.
   — «Глаз», это «Лид», слышу вас хорошо.
   — Вижу четырех бандитов, пеленг ноль-три-пять от вас, набирают высоту, курс два-девять-ноль. — Четыре американских истребителя повернули на запад, заняв позицию между истребителями ОИР и авиалайнерами, находившимися уже в воздушном пространстве Саудовской Аравии.
   Саудовский офицер на борту АВАКСа прислушивался к переговорам между наземной станцией наведения и четырьмя истребителями. Самолёты ОИР — теперь их опознали: это были построенные во Франции истребители F-1 — продолжали полет и начали поворот за десять миль до границы, оказавшись в конце концов всего в одной миле от неё. Американские F-16 сделали то же самое, теперь пилоты сквозь прозрачный плексиглас своих шлемов рассматривали самолёты друг друга с расстояния в четыре тысячи ярдов. Под крыльями всех истребителей отчётливо виднелись подвешенные ракеты «воздух — воздух».
   — Не хотите подлететь поближе и поздороваться? — произнёс в микрофон американский майор в ведущем F-16. Ответа не последовало. Очередная группа авиалайнеров, занятых в операции «Кастер», беспрепятственно продолжала полет к Дахрану.

* * *

   Инспектор О'Дей приехал на службу рано. Нанятая им сиделка была довольна тем, что занятия в школе отменены, и явно подсчитывала деньги, которые получит благодаря этому. Но самое важное — в радиусе десяти миль от его дома не было зарегистрировано ни единого нового случая заболевания. И хотя ему приходилось возвращаться со службы поздно вечером, он каждую ночь спал дома, даже если на сон оставалось всего четыре часа. Какой же он отец, говорил себе Пэт, если не поцелует свою маленькую девочку, пусть даже спящую, хотя бы раз в день. По крайней мере ездить на службу стало легче. Он взял автомобиль ФБР с мощным двигателем и мигалкой, что позволяло ему проезжать контрольно-пропускные посты, не останавливаясь.
   На столе его ждали папки с результатами проверки всех агентов Секретной службы. Почти в каждом случае результаты были поразительно одинаковыми, и немудрёно — самая тщательная проверка каждого сотрудника Секретной службы в прошлом уже проводилась, в противном случае они не получили бы допуска, что являлось необходимой и обязательной частью их приёма на работу. Свидетельства о рождении, фотографии выпускников средних школ и всё остальное не вызывали ни малейших подозрений. И всё-таки в десяти случаях были обнаружены кое-какие расхождения, которые подвергнутся дополнительной проверке в течение дня. О'Дей просмотрел каждое из этих десяти дел. Однако он неизменно возвращался к одной и той же папке.
   Раман родился в Иране. Правда, Америка является страной иммигрантов. Даже Федеральное бюро расследований первоначально состояло из американцев ирландского происхождения, причём предпочтение отдавалось выпускникам иезуитских колледжей. Особое почтение, как гласила легенда, вызывали Бостонский колледж и колледж Святого Креста — директор ФБР Дж.Эдгар Гувер был убеждён, что ни один американец с ирландскими корнями, получивший образование у иезуитов, не сможет предать свою родину. Несомненно, в своё время по этому поводу выражалось недовольство, и даже сейчас антикатолицизм оставался последним из респектабельных предубеждений. Однако хорошо известно, что иммигранты нередко становятся самыми патриотичными гражданами своей новой страны, порой их патриотизм даже перехлёстывает все границы. Службы безопасности часто пользуются этим. Ну что ж, подумал Пэт, в данном случае проблема решается просто. Нужно только проверить вопрос с ковром и положить дело на полку. Интересно, кто этот мистер Слоун? — подумал он. Наверно, всего лишь человек, которому нужен ковёр, вот и все.

* * *

   На улицах Тегерана царила тишина. Воспоминания Кларка, относящиеся к 1979-1980 годам, рисовали их совсем другими. Его недавний приезд был иным, он походил на характер этого региона — оживлённый, но не опасный. Поскольку они выдавали себя за журналистов, то и вели себя соответственно. Кларк побывал на рынках, расспрашивал встречных об их делах, снабжении продовольствием, о том, как они относятся к объединению с Ираком, каким видят будущее. В ответ он видел неопределённое пожатие плеч, слышал общие слова. Весьма нейтральными, ничего не значащими были политические комментарии, в которых совершенно отсутствовала та страсть, которая бушевала во времена кризиса с заложниками, когда сердце и душа каждого иранца обратились против внешнего мира, особенно против Америки. Смерть Америке, вспомнил Кларк. Ну что ж, они осуществили это пожелание — или кто-то сумел осуществить его. Он больше не чувствовал былой враждебности и подумал о на удивление сердечном ювелире. Скорее всего иранцы просто хотели нормально жить, как все простые люди. Эта апатия напомнила ему обстановку в Советском Союзе в восьмидесятые годы. Люди там тоже хотели тогда всего лишь продолжать жить, может быть, немного лучше, чтобы государство реагировало на их нужды. В них больше не осталось революционного пыла. Тогда почему Дарейи решил предпринять подобные действия? Какой будет реакция его народа? Наиболее очевидный ответ в том, что аятолла потерял чувство общности со своим народом, как это часто случается с людьми, когда они обретают большую власть. Его окружает толпа преданных последователей, фанатично верящих ему, а ещё больше — тех, кто готовы повиноваться, чтобы пользоваться комфортом, проистекающим из близости к нему. Остальные же просто уступали им дорогу. Это создаёт благоприятную атмосферу для вербовки агентов, позволяет искать тех, кому надоело существующее положение и кто готовы говорить о нём. Как жаль, что у них нет времени провести здесь настоящую разведывательную операцию. Кларк посмотрел на часы. Пора возвращаться в отель. Их первый день потрачен впустую, но это составляло часть прикрытия. Русские коллеги прибудут завтра.

* * *

   Прежде всего предстояло проверить имена Слоун и Алахад. О'Дей начал с телефонного справочника и сразу же в разделе «жёлтые страницы» нашёл Мохаммеда Алахада. Там значилось, что он торгует персидскими и восточными коврами. По какой-то причине слово «Персия» не ассоциировалось в сознании людей со словом «Иран», что было на руку множеству торговцев коврами. Лавка находилась на Висконсин-авеню, примерно в миле от квартиры Рамана, что не было чем-то необычным. Далее в том же справочнике инспектор нашёл мистера Джозефа Слоуна, его телефон значился под номером 536-40-40, тогда как телефонный номер Рамана был 536-30-40. Расхождение всего на одну цифру, что легко объясняло не правильно набранный номер на автоответчике агента Секретной службы.
   Следующий этап представлял собой чистую формальность. Компьютер регистрировал все телефонные звонки в Вашингтоне, округ Колумбия, и понадобилось около минуты, чтобы проверить огромное количество звонков, хотя были известны вероятные дни, когда это происходило… Вот на экране компьютера агента ФБР появилась информация: звонок по номеру 202-536-30-40, сделанный с номера 202-459-67-77. Но разве это номер телефона в лавке Алахада? При дальнейшей проверке выяснилось, что это номер телефона-автомата в двух кварталах от лавки. Странно. Если телефон-автомат находится так близко от лавки, зачем тратить десять центов — впрочем, теперь четвертак, — чтобы позвонить?
   Пожалуй, стоит продолжить проверку. В отделе агент имел репутацию технического гения, хотя со своими усами и длинной гривой, давно не видевшей парикмахерской, никак не походил на сотрудника ФБР. Он без особых успехов занимался преследованием грабителей банков, зато лучшим образом проявил себя на поприще контрразведки, выслеживая иностранных агентов. То, что он делал, напоминало занятия в техническом колледже: ему требовалось всего лишь проверять самые незначительные отклонения. К тому же он обнаружил, что мышление иностранных агентов, за которыми он охотился, очень близко к его собственному. Но у него было перед ними явное преимущество — незаурядные технические способности…. Гм, странно, за последний месяц в лавку, торгующую коврами, не зарегистрировано ни одного телефонного звонка с номера 536-40-40, от мистера Слоуна. Он вернулся ещё на месяц раньше. Ничего. Почему бы не проверить с противоположной стороны? Нет, номер 536-40-40 никогда не звонил номеру 457-11-00. Если мистер Слоун заказал ковёр, а на его доставку требуется время — наверняка требуется, иначе зачем торговцу коврами звонить мистеру Слоуну и сообщать о том, что ковёр наконец прибыл… Но тогда почему они ни разу не говорили по телефону? Агент повернулся к соседнему столу.