Федоров Александр. Кишка

торжествующего народа.
Эйдемиллер - пошлая сука - видимо, исключительно из зависти решил
воспринять товарищеское назидание и несложный пример из личной жизни, как
покушение на его амурные дела. Да, пусть бы он катился со своими томными
вздохами под луной в совершенно темную Кишку, пронизывающую, к тому же,
совершенно темного человека. Много чести - отбивать у транзиторного
импотента его марантичную особу, согласную на виртуальный секс. Мы только
свиснем - так за нами табуны ядреных, краснощеких, грудастых и жопастых
девок побегут. Главное свистнуть вовремя и в сторону периферии. Я увлекся
новым образом: от него веяло половым конструктивизмом и социальной
предприимчивостью. Представилось: проходит парад физкультурниц из трудовых
резервов или общества "Урожай". Рожи у всех сытые, красные, глупые, как у
того известного персонажа с веслом, любителя сельской бани. Так, кстати,
примерно и делал один из прошлых вождей - Лаврентий Павлович Берия - большой
любитель спортсменок! Опять, кстати: Калинин - всесоюзный староста - очень
любил молоденьких балерин. Да, у каждого козла - своя любимая грядка с
капустой!
Только мы вернулись в свою палату, вставив клизму штатным врачам, и
решили основательно заняться воспитанием зазнавшегося и глубоко
заблуждающегося профессора Эйдемиллера, как открылась дверь, и в палату
вошел наш долгожданный брат Чертежник. Парень исхудал, осунулся, но
умиротворился, однако в глубине взгляда, там - на заднике сцены, почти за
кулисами, - теплилась и стенала какая-то душевная боль. Это была, скорее
всего, забота, может быть, осознание виновности. Все пришли к одной мысли:
"Тут что-то нечисто!" Но никогда нельзя форсировать события: человек для
откровений должен созреть, подготовить себя к излиянию "душевной желчи". Да
и слушатели должны дойти до нужной кондиции - повысить акцепцию, зарядиться
эмпатией. Мы настороженно, но изящно маскируясь, следили за Чертежником -
каждый изобретал свою версию, дабы потом поставить ее на кон, и выяснить
насколько она соответствует реальному положению вещей. Большая победа -
когда ты открываешь в себе способность отгадывать будущее!
Я встретился взглядом с братом Александром, и получил от него импульс
догадки: все моментально встало на свои места. У меня больше не было
сомнений в том, что Чертежник переносит неприятную вирусную инфекцию половой
сферы - отсюда та неуемная грусть, затравленность, а, самое главной, -
герпетические высыпания на губах и крыльях носа. Конечно, его терзает общая
герпетическая, вкупе с генитальной, инфекция. Вирусов герпеса известно пока
восемь типов: по данным американцев, например, половой вариант занимает
второе место среди всех инфекций, передающихся при сексуальном контакте. Не
надо удивляться тому, что даже у детей такие неприятности - явление довольно
частое. Вирус герпеса сплошь и рядом проявляется в виде первичных или
вторичных, многократных высыпаний во влагалище у девочек и на пенисе у
мальчиков. Заражение может произойти внутриутробно - во время беременности,
или в родах. И виноваты в том родители, наградившие своих детей занудной
патологией. Такие радости могут сопровождаться еще и специфическим
стоматитом и открытыми высыпаниями на губах герпетических пустул. Проблемы с
мочеиспусканием тоже у детей имеют место по той же причине - их ругают за
то, что они писаются по ночам, а виноваты в этом только родители.
У взрослых же варианты течения такой инфекции многобразны. Первая
весточка о случившемся приходит очень скоро: после полового сношения с
носителем вируса появляются герпетические пузырьки на половых органах или
вблизи от них - на бедрах, животе, ягодицах. В супружеских парах инфекция
постоянно циркулирует и справиться с ней пока еще невозможно. Объемные
поражения часто наблюдаются у людей с непорядками, лучше прямо сказать, с
дисбактериозом кишечника. Он торпедирует сложившееся иммунное равновесие.
Мы стали думать и гадать о том, как же наш вполне взвешенный по
характеру и поступкам Чертежник нарвался на гадюку, наградившую его
герпесвирусом полового притяжения. Всем было понятно, что вообще банальная
герпетическая инфекция у петербуржцев высыпает на морде очень часто. Но для
того, чтобы она сместилась в нижние этажи, необходимо некоторое старание.
Скорее всего, Чертежник от горя и потрясений сбился с праведного пути и
оступился - им был нарушен принцип чистоты супружеского ложа. Мы тоже
виноваты в случившемся от части: никто иной, как мы - его сотоварищи -
выпустили ослабленного человека на вольные хлеба. А надо было обеспечить его
достойной опекой. Что стоит опытной хищнице овладеть мятущимся сердцем
больного мужчины. Мужчина, как цветок лотоса или палка бамбука, тянется к
солнцу. Его необходимо поливать из "лейки" отзывчивости, одаривать уходом,
подваливать ночью телесное тепло под стынущий бочек! Привычка - это
сильнейший фактор в жизни мужчины.
Виктор тоже проникся общими переживаниями и рассказал притчу бытового
характера. Пьяный муж поздно ночью вернулся домой, и возмущенная жена не
пускает его в спальню. Муж стонет, кается, но жена остается непреклонной.
Квартира однокомнатная, ложе одно, и мужу приходится устраиваться в прихожей
на полу. Гасят свет, но через десять - пятнадцать минут слышатся новые
стоны: "Милая, брось хотя бы одежную щетку - руку не на что положить, никак
не могу уснуть!" Да, сила привычки и тяга к комфорту - сильнее обид и
пагубных страстей. Еженочно держа руку на лобке подруги, нежно перебирая
шелковистые волосики привычной длины и формы, невольно становишься рабом
стереотипа. Женщина тоже легко вырабатывает привычный навык, и когда за
ласковым массажем следует внутривлагалищная атака, то она - верная женщина
имеется в виду - и сам "корень зла" уже не воспринимает, как зло, а только
как сладкий корень - корень жизни! После таких самоутверждений можно и
засыпать, медленно погружаясь в туман приятных видений: ну, например, о том,
что половые возможности верных сексуальных партнеров безграничны,
безвременны, а сам главный член отношений - безмерен или, в крайнем случае,
многомерен. Я понимаю народы и религии, стремящиеся к обожествлению Фаллоса,
посвящающие ему молитвы, памятники, картины.
Теперь я слегка зажмурил глаза и сосредоточился на патологической
анатомии болезни: вспомнилось, что в остром периоде герпесвирусной инфекции
во многих органах обнаруживаются однотипные изменения клеток. Как правило,
это касается клеточных массивов эпителиального происхождения. Под
микроскопом они выглядят увеличенными в контурных размерах, у них распухает
клеточное ядро. Заметна фрагментация хроматина, с краевым расположением
глыбок, просветлением центральной части, наличием крупных базофильных или
эозинофильных включений. Клеточная суета фиксируется в виде мелкоглыбчатого
распада. При наиболее очевидных альтеративных изменениях отмечается гибель
отдельных клеток или целых групп, формируются зоны некроза, то есть
омертвения участков ткани. Клеточная воспалительная реакция вокруг участков
альтерации чаще всего отсутствует - жизнь как бы замерла здесь. Хорошо
заметны неспецифические реакции, а также расстройство кровообращения и
кое-что еще. При хроническом течении процесса уже проявляется организация
экссудата и регенерация.
Чертежник между тем слегка постанывал и крутился с бока на бок, со
спины на живот - его явно что-то беспокоило и нагоняло страх. "Качество
жизни" при такой патологии резко снижается - вспомнил я дурацкое заключение,
вычитанное у какого-то специалиста по герпетическим заболеваниям. Сама собой
в голову влезла клиническая картина заболевания: ощущения вялотекущей
интоксикации, недомогания, зуда и неприятных изменений в области поясницы,
наружных половых органов, где-то внутри, внизу живота. Человек в такой
ситуации по утрам тяжело просыпается, из-за дури в голове. Он не в состоянии
понять, чего ради его будят, заставляют вставать, когда ломит поясницу при
каждом шевелении, смене позы. Эта боль сидит где-то глубоко под крестцом:
отсюда идет непонимание того, чего хочет кишечник и что заботит мочевой
пузырь. А это всего лишь нудит легенький парапроктит, обнявшись
крепко-накрепко с воспалением не только лимфатического аппарата, жировой
клетчатки, структурами прямой кишки. Вирус добирается до самой слизистой
внутренних органов этого отдела. Отсюда и вялотекущий цистит и простатит.
Они-то и награждают страдальца непонятными ощущениями: пациент в
замешательстве - то ли уже описался, то ли еще только собирается. Но даже
после того, как посреди ночи страдалец удосужится вовремя встать и,
пошатываясь, волоча ноги, достигнет туалета и освободит мочевой пузырь, -
облегчения полного не наступает. В голове у него, как противный, неугомонный
сверчок, стрекочет мысль: "Что, прелюбодей, наигрался? Опять "намотал"
пошлую инфекцию от порочной куртизанки? Так тебе и надо, оглаед безыдейный!"
Что-то подобное переживал сейчас Чертежник, но вопрос не в том. Главное
было помочь ему разобраться и найти выход из идейных сомнений: он же по
горячности мог и разувериться в верности своей благоверной. Вдруг он, по
простоте мужской, взял ее в подозрение. А она-то, ни сном и не духом, не
ведает, что является автором необычных переживаний мужа. Ну, а если он
подцепил вирусы, оскоромившись - сойдясь в скоротечном сексе с какой-нибудь
иной "подругой"? Если успел после этого еще и встретиться с благоверной, и
ее наградить инфекцией? Тогда остаток жизни превращается в кошмар! Я
теоретически мог себе представить такой поворот событий: прямо сейчас в
палату, не дожидаясь официального впускного дня, ворвется его "радость" и
начнет полыхать, осыпать "виновника" несчастий пощечинами и крепкими
выражениями. Словно услышав меня, Чертежник, почти подпрыгнув, резко
перевернулся с живота на спину и тут же со стоном уселся на задницу.
- О, Боги!.. За что вы караете меня!.. Я же ни в чем не виноват!.. Вот
крест Вам!..
Чертежник неистово перекрестился многократно. Он зыркал по нашим
любопытствующим физиономиям в надежде прочесть сострадание и поддержку. Но,
как в таких случаях обычно бывает, у зрителей тяжелых страданий, язык от
сопереживания уходит в глубину, то есть во все ту же прямую кишку! Однако:
"Мир - не без добрых людей!" Первым нашелся брат Александр по кличке
Знахарь:
- Ты, Николай, брось мучиться, терзаться. - запел Знахарь медленно и с
растяжкой, прямо как бабка-шептунья, деревенская колдунья. - Давай облегчи
душу - расскажи нам, своим друзьям-товарищам по несчастью "правдивую
историю". Обсудим, разберем все досконально, до мельчайших подробностей.
Нужно прокрутить это кино сначала, не нарушая последовательности, обсасывая
детали, тогда произойдет "инсайт" и лихоманка отпустит!
При словах - "обсасывая детали", Николай чуть не помутился рассудком
окончательно. Он повалился на койку и завыл, как крестьянская баба,
получившая только что похоронку!
Ко-терапевт поднялся с кровати, присел рядом, положил руку на плечо
товарища - нет ничего страшнее плачущего мужчины.
Коля, ты не рви душу, рассказывай - легче станет. - проронил
традиционные слова Александр Георгиевич. - Мы ведь и так кое о чем
догадываемся - истина-то у тебя на лице, догадываемся, что и в других местах
кое-что имеется. Но нам трудно понять, как все случилось? Ты-то, сдается
нам, был в полнейшей изоляции?!
Чертежник вперил в него благодарный взгляд, по его впалым и небритым
щекам одна за другой текли крупные, пересоленные горем и угрызениями
совести, слезы. Капли святой влаги заметно опалесцировали. Чувствовалось,
что содержание С-реактивного белка в скупой мужской слезе доходило до
критической отметки. Слов нет, в тот момент Николай Сергеевич думал только о
свое дорогой, несравненной и горячо любимой Светлане! Надвигался черный
понедельник - когда будет нужно оправдываться!
Мы откупорили все отверстия, способные воспринимать физические
колебания. Как слепые летучие мыши, мы внимательно изучали гармонию звуков,
шорохов, электромагнитных колебаний, дающих ясный ответ на прошлое,
настоящее, будущее. От того, насколько правильно мы разберем откровения
брата Николая будет зависеть и наша жизнь. То ли она будет протекать и
дальше безоблачно, приятно, бестолково, то ли остаток жизни мы вынуждены
будем видеть спину Бога, не желающего дать нам шанс для проявления
милосердия. Вот, наконец, и потек от Николая ручеек трагических слов, эхом
отдающих в наших сердцах, переполненных любовью к ближнему:
- В отделении интенсивной терапии я встретил своего сокурсника по
Академии художеств - фамилию и имя не стоит называть, ибо великим художником
он, как и я, не стал, но продолжал крутиться на ниве рекламы. У меня же, как
вы знаете, достало мужества бросить марать полотна и обратиться к
преподаванию предмета, называемому черчением.
Николай задержал дыхание, как бы проверяя - успели открыться клапана,
стравливающие пар чувств, или сердце готовится к неотвратимому взрыву. Мы не
мешали ему реализовывать возможности инстинкта самосохранения. Николай,
видимо, удовлетворился внутренней динамикой и продолжил рассказ:
- Угрызения совести по поводу бесплодности художественной деятельности
довели моего сокурстника до психиатрической лечебницы. К нам он поступил с
реактивным психозом: себя порезал, за женой гонялся с ножом, кого-то из
соседей ударил, милиционерам оказал сопротивление. Обычный джентльменский
набор уровня художника-модерниста. Трудно разобраться, где шла симуляция,
дабы отмазаться от уголовного дела, а где обозначались границы истинного
заболевания. Тот художник был ядреным фруктом: он еще в академии заметно
поддавал, да и наркотиками вроде бы баловался. Но, к счастью, в этот раз все
обошлось: Бог не выдал - свинья не съела! У нас с ним получилось прямо по
Новому Завету: "Ибо он был болен при смерти; но Бог помиловал его, и не его
только, но и меня, чтобы не прибавилось мне печаль к печали". (К Филиппийцам
2: 27).
Николай Сергеевич смахнул слезу с правого глаза, задумался, всхлипнул,
глубоко вздохнул, осуществив освежающую гипервентилляцию легких, и
продолжал:
- К нему на свидания пришла жена. В ней я признал Маню - в годы нашего
ученичества она выполняла функции модели. Мы - начинающие художники - писали
с натуры вариации будущих великих полотен, передавали Маню с рук на руки и
тешились нехитрыми радостями. Поймите меня правильно: художники тоже бывают
разными, и поведение их отличается. Быдло, как правило, больше интересует
реализация эгоистического секса. Такие типы просили Маню принимать
архипикантные позы, моделирующие "животную любовь". Тогда "заводилась" Маня,
"заводились" и художники. Были и у меня, честно говоря, "ошибочные действия"
с натурщицей. Но, посудите сами: если у тебя таланта на грош, а гонора на
миллион, то и начинаешь невольно компенсироваться в сексе. Иначе впору
вешаться или кисти ломать, руки кусать до крови, утопать в пьянстве.
Родители меня тогда неплохо обеспечивали, и я приплачивал Мане кое-что по
мелочи. Но главное, я относился к ней по человечески, уважительно - не
хамил, ласкал в меру, прежде, чем от рисования переходить к осязанию.
Женщиной она была простой и отзывчивой на ласку, как многие русские бабы.
Николай Сергеевич крутил свой фильм, иногда замедляя раскрутку сюжета -
тогда он проваливался, немел, и мы терпеливо ждали. Он видимо фильтровал
информацию: через свое сердце пропускал все подробности, нам же отряжал
только то, что считал приличным:
- Я не знаю, как они - мой сокурсник и Маня - сошлись друг с другом.
Мне кажется, что женщина всегда остается более тонкой натурой, но, видимо,
материальные соображения были "клеем", сцепившим двух совершенно разных
людей.
- Когда в общей палате интенсивной терапии она появилась уже довольно
отяжелевшей солидной дамой и ухаживала за моим товарищем, мы даже не подали
виду, что помним друг друга. Но меня вскоре перевели с монитора на простую
койку в маленькую отдельную палатку в конце коридора этого отделения.
Чертежник снова завис - видимо, подошел к самому болезненному пункту
воспоминаний. Но и такая мысленная экзекуция ему была полезна - она
возбуждала эффект "отреагирования". Брат Николай подавил клекот рыданий,
закатил глаза к небу и, сложив руки, как аббат католической церкви, - где
что берется у православного мужика? - запричитал, глотая слова оправдания:
- Ребята,.. друзья... Видит Бог, не хотел я этого! Спал я тогда крепко
у себя в маленькой палатке. Видел сон про то, как встречает меня моя
незабвенная Светлана после больницы. Мы, искупавшись предварительно в
ванночке, предаемся любовному таинству. И так мне приятно от ее изощренных
ласк, что я онемел от восторга.
Николай Сергеевич закрыл глаза руками, и трудно было не втянуться в
водоворот его горя. Кто хотел в нашей палате, тот плакал - совместно,
навзрыд! Вася бил кулаком подушку, и рвал зубами наволочку. Длилась
совместная оргия, примерно, минут пятнадцать. Успокоила нас медицинская
сестра только угрозой инъекции аминазина. Сделали свое доброе дело и сильные
руки санитаров, быстро закутавшие нас в мокрые, холодные простынки. Я лично
не очень люблю такие мероприятия! В успокоенном состоянии мы могли
продолжать обсуждение "горя горького". Николай плавал в сладком тумане
двойственных ощущений, но говорил:
- Только открываю я глаза, братья, и вижу, что лежу на спине, а рядом
на полу - на коленях - стоит Маня. Своими выразительными губищами -
предметом моего сильнейшего притяжения в молодости - она сосредоточенно
вершит акт благодарности моему окрыленному приятными сновидениями восторгу.
И вот уже чуть теплая и скользкая живительная влага отправилась в последний
путь. Я с интересом наблюдаю, как "влага" с благодарностью принимается ртом
моей экзекуторши. Но восторги мои были совсем по другому поводу - они были
адресованы моей единственной и неповторимой - я-то все еще находился во
власти сна. Под транквилизаторами смягчается острота ощущений, трудно
дифференцируются лица. Я, конечно, путал первичное со вторичным!
Брат Николай мысленно себя решительно осудил, но уже ничего не мог
поделать: события вспять повернуть можно было только умозрительно. Но
погоду-то делала неумолимая реальность.
- Короче, я обознался, запутался, как теперь говорят, в персоналиях!
Понятно, что суета прошлых лет мной уже давно забыта: нет у меня угрызений
совести по поводу неправильно прожитой жизни в молодости. И к Мане я
испытываю в настоящее время лишь что-то, подобное проблескам реминисценции.
Просто те времена давно укатились назад, в далекое прошлое! И нет к ним
возврата! Произошла перестройка во всем организме - иммунитет настроился на
клетки другой женщины. Все мое сердце и прочая "ветошь" принадлежат теперь
Светлане. А тут такая оказия. Как не крути - все же измена.
Николай Сергеевич всплеснул руками, как острыми саблями лихой
кавалерист, показывающий смертельный номер. Он мог почувствовать себя и
исполнителем страшного, шумного танца с саблями из балета Арама Хачатуряна
"Гаянэ"! Но всплеснул он острыми клинками самобичевания, конечно, только
мысленно. Люди все же любят себя больше, чем осуждают! Мы просто все
почувствовали это - именно в такой момент каждый порядочный и чуткий человек
обязан хотя бы всплеснуть руками. А для полной красоты можно придать им
значение разящего оружия. К тому же Николай же Сергеевич, впрочем, как и все
остальные, был перепеленован мокрой простыней, начинавшей уже подсыхать, а
потому туже стягивающей руки и грудную клетку. От дефицита дыхания
подкрадывалась асфиксия, то есть удушье. Но специалист знает, он
контролирует тот критический момент, когда необходимо начинать ослаблять
путы, чтобы временно успокоенный сумасшедший не успокоился навеки - не погиб
окончательно.
Помнится, в детстве мы изобретали такие игра: кто-то из сильных парней
крепко обхватывал тебя сзади руками, плотно сжимая грудную клетку в момент
полного выдоха, и ты замирал в фазе опустошения легких - расправить их уже
не было возможности. Через некоторое время начинало действовать помутнение
рассудка - как бы сон наплывал - и ты повисал на руках товарища,
проваливаясь в дурноту, вызываемую по научному асфиксией коры головного
мозга. Тогда этот прием назывался у нас "гипноз". Так мы на практике
постигали простую истину - самая легкая смерть от повешенья. Нынешняя
детвора балуется, получая кайф другим способом - мальчишки и девчонки нюхают
клей, жуют грибную ядовитую пакость, нюхают, глотают и колют в вены наркоту.
Мы в те далекие годы не знали таких забав, нашей наркотой была коварная и
лживая большевистская идеология, делавшая нас "железными винтиками".
Санитары явились почти вовремя: мы уже были на грани жизни и смерти, но
крепились из последних сил, стараясь удержать за хвост убегающее сознание.
Почему-то именно в критический момент вспомнился любимый афоризм Суворова,
но не того, сбежавшего за границу (Виктора), заложившего нашу агентуру в
Англии, а другого (Александра), прославившего русское оружие и снискавшего
поклоны и уважение воинов всего мира. Так он говорил: "Судьба - это
беззубая, лысая старуха, и сохранился у нее один пучок волос - только на
затылке. Если желаешь успеха, то хватай вредную старуху именно за эту
косичку!" Кажется, в забытьи, сразу, как только меня распеленали, я схватил
дежурную медицинскую сестру за пучок между ног! Она мне ответила ласковым
взглядом, процедив сквозь зубы: "Побереги силы, дурашка!"
Силы действительно надо было беречь. Мы ведь долго дышали не ртом и
носом, а, скорее, анусом и мочеиспускательным каналом, нам помогали уши,
кожа, слизистая. Нас выволокли, можно сказать, из туманного детства. Лодыри,
как правило, - рационализаторы. Санитары развязали только меня. Остальных
освобождать из объятий высохших и потеплевших простынок было поручено мне. Я
был обязан потом сдавать орудия нашей пытки сестре-хозяйке. Это был подарок
судьбы: я мог побродить по отделению, спуститься этажом ниже, ибо там
находилась кладовая белья. Предвкушал, какое впечатление произведет на
пациенток женского отделения появление такого красавца, как я, на их
территории: очень просто могли изнасиловать или покалечить. Но испытать еще
раз судьбу, побывать в зоне особого риска - прекрасное развлечение для
настоящего мужчины, особенно, если у него "не все дома". Ответственное
поручение меня окрылило и возвеличило доверием. Не было резона спешить, и я
тянул с завершением ответственной миссии - у меня появилась возможность
ощутить себя в роли спасителя - я наслаждался, тянул время, как мог дольше.
Всегда приятно быть при службе, при деле - только пройдя через малые
радости, начинаешь понимать важность наличия государственного поста, власти.
Вспомнились слова из песни: "Как хорошо быть генералом"... Да, совершенно
верно: "Мафия и бюрократия - непобедимы!"
Затянув и углубив дурноту у своих товарищей, я тем самым подарил им
период "несознаки", то есть позволил абстрагироваться от голой и жестокой
реальности. Пожалуй, больше всего сейчас это требовалось Николаю. Около часа
ребята, освобожденные наконец-то от пут, походили на зеркальных карпов,
только что вытащенных из сетей и брошенных на берегу. Немыми, широко
разивающими рот, они мне нравились больше, чем говорящие всякие пустяки.
Совершенно случайно откопалась в памяти простенькая ассоциация, правда
несколько из другой оперы: "Если бы женщины говорили только о том, что
действительно знают, то в мире установилась бы приятная тишина!" Не
сомневаюсь, что моя медлительность всем пошло только на пользу. По нашей
общей трансцендентальной системе связи шел обмен информацией между
посвященными. Осуществлялась ревизия научных данных, скопившихся к этому
времени. На потолке выписывались слова и цифры - то бежала быстрая лента
телетайпа. Оповещали нас о следующем.
Вирусы простого герпеса (Herpesvirus hominis) - ВПГ-1 вызывают
распространенную инфекцию, поражающую огромное количество взрослого и
детского населения. Инфекция сопряжена со всеми желудочно-кишечными
заболеваниями в силу своих эпидемиологических и патогенетических свойств.
Иначе говоря, всемогущая Кишка опять действовала. Вирусы простого герпеса
вызывают разнообразные инфекционные заболевания, поражающие слизистые
оболочки и кожные покровы, центральную нервную систему, внутренние органы.
Слово герпес в переводе с греческого языка означает "красться". Оно было
использовано Геродотом в 100-м году до новой эры для описания волдырей. При
их появлении на коже, возникала и лихорадка. В начале 60-х годов было
установлено, что серологические свойства герпес-вирусов различны. Они были
разделены на два антигенных типа - ВПГ-1 и ВПГ-2, имеющих разную локализацию
инфекционных очагов.
Геном вируса простого герпеса представлен двуспиральной линейной ДНК,
ее длина достаточна для того, чтобы закодировать 60-70 генных продуктов
сверх обычной нормы. Проникновение ВПГ в некоторые клетки (в частности в