— Хорошо! Уговорила...
   И Торнан ощутил несказанное облегчение.
   — Я знала, что ты послушаешься голоса разума, — кивнула Аниза.

Глава 3
ВОЛЯ ТИАМАТ

   Копыта пары золотистых кобылок размеренно цокали по серой брусчатке дороги. Оси, щедро смазанные пальмовым маслом и обмотанные медной фольгой, чтоб быстрее вертелись, легонько поскрипывали.
   Горожане с завистью провожали взглядами роскошную колесницу, затянутую тентом с длинной бахромой, с символами великой Тиамат на дверцах и облучке. При виде ее всякий бы понял, что великая богиня одаривает своих смиренных слуг весьма щедро.
   Торнан вздохнул. Радость от того, что он вновь на свободе, постепенно сменялась ноющими мыслями все на ту же тему — чем придется расплачиваться. Уж явно не тем, что его спасительница так любила все то время, сколько он ее знает.
   Капитан покосился на сидящую рядом Анизу, не преминув восхититься ее изящным лицом, носящим выражение благородной задумчивости.
   Как уже успел узнать Торнан, его старая знакомая была не только заведующей пресловутой Дискалионской школой, но также и жрицей, ответственной за сбор «покаянной монеты» — денег, которые жертвовали на храм проститутки, таким образом искупая свою вину перед Великой Матерью, ибо любовь продавать нельзя: не для того была создана женщина.
   Вскоре их колесница выехала на площадь, минуя длинный фасад великолепного беломраморного храма Тиамат, перед которым били фонтаны. Но их путь лежал дальше — обогнув исполинское сооружение, они проехали вдоль высокой, почти в два человеческих роста, стены, окружавшей храм, и остановились у невзрачных деревянных ворот.
   Анизу и Торнана стража пропустила беспрепятственно. Анизе достаточно было лишь высунуться и небрежно махнуть рукой, и охранница, немолодая, жилистая и плоскозадая, распахнула ворота, одновременно дав отмашку выбравшимся из привратницкой товаркам. Наметанным глазом Торнан окинул их крепкие мышцы и подтянутые животы, оценил слаженные движения. Да, неплохо их вымуштровали. Конечно, случись что, он бы их раскидал — Аниза и до десяти сосчитать не успела бы, но вот что удалось бы сделать это чисто, не получив ран, — уверенности не было...
   Они въехали на территорию храма. Тут правил уже не король Корга, Астарим VII, да продлит Небо его дни, а сама Тиамат Неисповедимая. Сад во внутреннем дворе благоухал ароматами и свежестью. Вокруг щебетали птицы, росли цветы и били фонтаны. По аккуратно выложенным галькой дорожкам сада гордо прохаживались диковинные голенастые птицы с цветастым оперением, которые важно взирали на посетителей.
   Из сада Аниза вывела Торнана в большой триклиний, отделанный зеленоватым мрамором, с мозаичным потолком и галереями. Они прошли в глубь жилого крыла храма. Высокие потолки, полы, выложенные мозаикой, стены, расписанные фресками и украшенные гобеленами.
   — Богато живете, — только и бросил капитан.
   — Не бедно, — согласилась его приятельница.
   — Ладно уж, что за дело у тебя ко мне? — Не в привычках Торнана было оттягивать неприятные объяснения.
   — Ты слишком спешишь, дружок. Сначала тебе надо сменить одежду и вымыться. А разговор подождет.
   Торнан согласился с Анизой. И в самом деле, за эти дни он успел изрядно провонять тюрьмой.
   В храме мытью явно уделяли особое внимание: купальня сияла чистотой и пахла благовонным маслом. В углу стояла дубовая ванна — огромная лоханка, наполненная теплой водой. Некоторые надежды пробудились в нем, но Аниза лишь проводила его в купальню, а затем оставила одного.
   Сидя в лохани, Торнан не переставал обдумывать ситуацию, в которую угодил.
   Итак, его старая приятельница, которой он в свое время перетаскал немало золота, добытого обманом Сираксийской таможни, ныне заведовала Дискалионской школой. Это учреждение многие считали (и Торнан принадлежал к их числу) не чем иным, как высшей школой проституции.
   Но авторитет Тиамат, под покровительством жрецов которой школа находилась, придавал Дискалиону известную респектабельность и авторитет. И правда, там учились не только искусству любви, но прочим сопутствующим вещам: музыке, танцам, поэзии, языкам, умению интриговать и располагать к себе, поддерживать умную беседу, и тому подобному. Старые, опытные, отошедшие от дел куртизанки раскрывали перед девицами самые потаенные секреты отношений между женщинами и мужчинами. Ученицы этой школы были причиной кутежей, расточительности и целого ряда других безумств золотой молодежи Корга. Что же до тех, кто прошел там полный курс наук, то перед их чарами были бессильны вельможи, полководцы и даже цари. Сыновья купцов, даже солидные отцы семейств пускали по ветру состояния, одаривая опытных девиц золотом, драгоценностями, дорогими платьями и рабынями. И неудивительно, что даже состоятельные семьи отдавали в Дискалионскую школу своих дочерей — чтобы обучить их умению нравиться и помочь составить хорошую партию.
   Его приятельница взлетела весьма высоко. Да, что ни говори, женщине устроиться в жизни проще. Легче, не легче — судить не ему, но что проще — факт. Подцепила верховного жреца храма Матери в Сираксе, и вот — уже высшая жрица, в то время как многие благочестивые потомственные служительницы богини до седых волос прозябают в каком-нибудь дощатом деревенском капище...
   И вот теперь бывшая продажная женщина рассуждает о спасении мира. Торнан сделал себе замечание: в конце концов, даже монархи, бывало, брали в жены певичек и танцовщиц, да и нынешняя королева тоже как будто родилась не во дворце... Не говоря уже о том, что как-никак Аниза избавила его от неприятностей.
   Когда Торнан насухо вытерся и побрился, то обнаружил, что его одежда исчезла, а вместо нее — вот диво! — на лавке в предбаннике лежит серо-синий парадный мундир Стражи Севера, на который кто-то аккуратно перевесил его капитанский медальон. Лишь пояс, ятаган и куртка остались на месте.
   И вот он, чувствовавший себя в форме довольно глупо и непривычно (в Страже считалось особым шиком игнорировать уставное одеяние), в покоях своей знакомой.
   — Ну, добро пожаловать, Торнан. Как тебе мое новое жилище? Слушай, сколько же лет прошло после нашей последней встречи?..
   За эти годы Аниза, пожалуй, даже похорошела, отметил про себя Торнан. Простое шелковое платье словно обтекало ее статную фигуру, сандалии мягкой кожи подчеркивали стройность ног. В домашнем одеянии она выглядела намного симпатичнее, чем в официальном жреческом облачении.
   — Садись, ешь, пей, если хочешь, и слушай... Северянин весь обратился во внимание.
   — Итак, мне придется начать издалека. Слышал ли ты о Черной Эпохе?
   — Какие-то ваши легенды, — пожал Торнан плечами. — Вроде боги разгневались на людей, или люди отвергли богов, и те напустили на них демонов...
   — Ты сколько времени живешь в Логрии? — недовольно спросила Аниза.
   — Да годков с дюжину будет. А к чему это?
   — Просто за это время мог бы получше узнать прошлое земли, где обитаешь, — наставительно уточнила жрица.
   — Только и дела мне было, — бросил Торнан.
   — Хорошо, продолжим. Тогда тем более придется рассказывать все сначала. Итак, полторы тысячи лет назад на мир обрушились неслыханные бедствия. Жрецы темного бога Шэтта-Змея в своих темных изысканиях достигли такого могущества, что осмелились бросить вызов небожителям. Эта темная секта поклонников зла, овладев древней магией, призвала великие бедствия на Логрию, да и на весь мир. Наводнения, войны, землетрясения, голод и всеобщее безумие распространялись по земле. И тогда служители Тьмы явились к правителям гибнущих королевств и предложили им свою помощь — мол, только они могут заклясть духов разрушения и смерти. Взамен они потребовали, естественно, объявить культ Шэтта и его темной родни единственным.
   — И владыки, конечно, согласились, — с ухмылкой бросил Торнан.
   — Не все, — сказала жрица, — но многие. В странах, поклонившихся Тьме, десятки тысяч людей умерли на алтарях Яру — Великого Зверя и Мархи — Ночной Кобылы. А в подземельях храма самого Темного Змея творились ужасы, о которых некому было поведать, но от которых седели и сходили с ума даже его служители...
   Торнан недоумевающее пожал плечами. Пока что он слышал лишь старое и не очень интересное ему логрийское предание об очередном конце света. У его народа были похожие — вроде легенды о том, как Князь Холода решил покорить весь мир и наслал на людей ледники и зиму в десять лун, и почти весь свет стал похож на Отринутые Земли...
   Непонятно — зачем ему все это?
   Спохватившись, он обнаружил, что пропустил изрядный кусок из речи Анизы, и теперь она уже перешла к описанию битв богов:
   — Но слишком силен оказался Темный, и не удалось силам света одержать верх. Больше того — говорят, что войско нагов захватило в плен светлую богиню Литту и Небесного Воителя Арса, и нелюди принесли их в жертву Шэтту. А царь Гронда, что был на месте Картагуни, по наущению темных колдунов заключил союз с троллями и взял в жены их принцессу. Огромное войско троллей разбило армию трех королевств при Эльгае, истребив всех до одного. Жрецы и колдуны правили людьми, творя ужасное зло. Молодых девушек уводили в темные пещеры, где совершались страшные ритуалы, на площадях городов в адских мучениях умирали тысячи пленников... Тролли разрушали города и убивали тех, кто уцелел в схватке с ордами людоедов. Не помогли ни чары уцелевших магов, ни сила верховных богов — грозного Тия, премудрого Нея, владыки вод Посенода. Выходившие из моря неведомые раньше чудовища сокрушали последние храмы. Лишь слуги зла торжествовали. Они своим чародейством убивали и делали безумными всех тех, кто осмеливался сказать против них хоть слово. Мертвецы вставали из могил, поля гибли, стада чахли после их появления. Женщины, которых они делали наложницами, становились безумными демоницами и рожали ужасных тварей — стрыгаев, богортов и иных, о которых ныне не осталось памяти. Лишь скудные слова остались в летописях о кровавых оргиях и омерзительных пиршествах, да еще иногда находят их древние капища с грудами костей. Они готовились уже и к штурму небес: изыскивали способы гасить светила и управлять ходом звезд, грозя, что по их воле луна падет с неба.
   Люди уже приготовились к гибели, но все же Тиамат и светлые боги смилостивились над ними. Жрецы Тиамат, объединившись со всеми светлыми магами и жрецами истинных богов, воззвали к Великой Матери, и та откликнулась. Откликнулись и прочие боги, пожалев неразумных смертных. С гор пришли цверги и принесли оружие, убивающее самых могучих тварей и колдунов. Из страны в Холмах явились отряды светлых сиитхов, владеющие великой магией. И иные удивительные создания были приведены в наш мир. Великие герои — и Ификлий, сын Ификлия, и Арc Красноглазый, и Тумраз, и многие иные вышли на битву со злом...
   «А где ж они раньше-то были?» — подумал Торнан.
   — И сошелся царь Курана Туc Железнорукий в битве с самим Четырехрогим, спустившись в его пещеры под горой Хорат, и сразил его мечом синего булата, что выковали мастера Дунзага и благословили светлые сиитхи. И хотя сам погиб и погибли спутники его, но сокрушил он предтечу Разрушителя.
   «А откуда ж тогда известно, что он этого Четырехрогого сразил?» — вновь спросил Торнан про себя.
   — И за один год добро сокрушило Тьму, наползавшую на мир и грозившую его поглотить. В том помогли чародеям и жрецам великие талисманы, хранившиеся в храмах со времен, когда небожители ходили по земле, и созданные по советам бессмертных...
   Глядя на серьезное и строгое лицо Анизы, Торнан чуть не рассмеялся. Он вспомнил, что не так уж и давно эта женщина весьма любила одно занятие — усевшись к нему на колени в чем мать родила и нежно обхватив его за шею, «поиграть в слова» — придумывать новые названия для того, чем они занимались прошедшей ночью...
   Видимо, выражение лица его выдало.
   — Ты меня слушаешь? — резко оборвав рассказ, спросила Аниза.
   — Слушаю, — кивнул Торнан.
   — И что скажешь?
   — Что скажу? — осклабился он. — Скажу, что неправильно живу. Взять хоть наших с тобой знакомых по западному побережью. Грудд — на дочери капитана сиюмского порта женился. Серхан — тот уже второй корабль покупает. Кешт Сухорукий — трактир открыл. Ты вот в жрицы вышла. Один я, дурень, как махал железками, так и машу. Надо бы и мне научиться так хорошо сказки рассказывать, как ты... Глядишь, и будет толк.
   Похоже, такой реакции его собеседница не ожидала.
   — Торнан, ты, похоже, не понимаешь, насколько все серьезно, — умоляюще сжала руки Аниза. — Знаешь ли ты, что написано в священных книгах? В книге Т’Зиан, в книге Айгана, в свитках тормейских предсказателей, в пророчествах Магура, в конце концов... Пойми — везде говорится о том, что Тьма не повержена, не уничтожена, а лишь затаилась. И она вновь вернется спустя двадцать тысяч лун. Все дружно поминают эти двадцать тысяч лун! Двадцать тысяч лун — полторы тысячи лет. Они уже прошли, Торнан... Понимаешь — прошли?
   — Я это все понимаю, уважаемая, — пожал Торнан плечами. — Сам любил сказки в детстве. Но мои ребята и не такое рассказывали — зимой, когда делать нечего, только байки у очага травить. Под добрую бражку. Я ведь не первый год живу — наслушался и про волшебные острова, и про заколдованные замки, и про мечи-кладенцы. Сам когда еще сопляком был, три луны в зимбаррских джунглях доспехи бога искал, чуть крокодилы не съели! Так ведь мы туда не по своему хотению поперлись, князь Кумой нас нанял...
   — Но послушай...
   — Нет, ты послушай меня, уважаемая. Ты, Аниза, конечно, не дура, только вот за всю жизнь нигде, кроме Сиркаса да Корга, пожалуй что и не бывала. А я по свету побродил, как тебе и не снилось, даром что я помоложе. Так вот, самый сильный маг, которого я видел, мог разве что вызвать дождь, а перед этим полдня пыхтел, надувался и бил в бубен похлеще скомороха. Подозреваю, богу дождя, или кто там сидел в небе, просто надоело до чертиков слушать его завывания! А вот еще — был у норглингов такой шаман, Эгри Головотяп. Он, говорят, амулеты делал надежные — от стрелы, меча и секиры. Так вот, я буду не я, если вот этой самой рукой, — продемонстрировал он свою длань, — не развалил его аж до печенок! А тролли, к твоему сведению, — это всего-навсего здоровенные обезьяны, и разума у них меньше, чем золота в муравейнике. Кидать камнями и махать дубиной его хватает, но и только. И стаями они не живут — одиночки, наподобие медведей. А уж насчет того, чтобы троллиху в жены взять... — Торнан усмехнулся. — Ты вот хоть одного тролля видела? Ну хотя бы чучело? А у нас они живут. Меня по малолетству охотиться за ними не пускали, но дядька мой три шкуры добыл.
   — Ну, не знаю, — Аниза не скрывала раздражения. — Не забывай — за тысячелетия много могло измениться. И тролли могли потерять разум. Кстати, а разве медведи не живут стаями? Я сама читала записки князя Эдино — он как раз ездил послом в ваши края. Так вот он вспоминал про то, как ему со спутниками пришлось отбиваться от стаи разъяренных медведей и как те выскакивали из сугробов, в которых прятались.
   — Это ж сколько выпить было надо?! — расхохотался Торнан. — Медведи — зимой! Зимой они спят.
   — Хорошо, — поджала губы Аниза. — Оставим на время твоих уважаемых медведей и древние тайны. Поговорим о днях нынешних. Прошел слух, очень похожий на правду, что кто-то охотится за древними магическими артефактами конца Золотой, или как еще говорят, Старой эры, в особенности теми, что имеют отношение к временам Великого бедствия. Затем были ограблены два храма — Севза в Коринте и Эйпоны-Всадницы в Марсалии.
   «За три моря отсюда», — отметил Торнан про себя.
   — В наше время падения благочестия храмы грабят все чаще, — вздохнула собеседница, — но тут было кое-что еще: вместе с золотом и самоцветами похитители взяли и священные предметы — шлем Арса и палицу Ификлия. Зачем бы ворам эти вещи?
   — Ну, священные предметы иногда богато украшают, — протянул Торнан, вспомнив лихие дни своей юности.
   — Да, но это не тот случай — ни шлем, ни палица не были ничем украшены.
   — Дальше, — бросил Торнан, ощутив, что вот сейчас-то и начнется главный разговор.
   — Ладно, изволь — видно, ты как всякий мужик понимаешь только самые простые вещи. Это уже касается нашего, кильдарского братства Тиамат. Не буду говорить, как мы об этом узнали, но в Эльгайских горах в одном из покинутых городов рудокопов, в храме, в тайнике хранятся древние свитки и книги, посвященные древней магии — еще до Черных Времен. Мы снарядили экспедицию в полтора десятка человек. С ней, кстати, было два мага — не худших. Так вот, никто из них не вернулся.
   — Ну что ж, бывает, — пожал Торнан плечами. — Эльгайский хребет — это такое место...
   — Верно. Но не в этом дело. Мы отправили новую экспедицию, жрецы из тех, что знакомы с мечами, и еще почти полсотни наемников и слуг. Та благополучно добралась до пещерного храма и вернулась.
   — Ну и?..
   — Только вот свитков там уже не было. В тайнике было лишь письмо от старшего жреца Элдари, Лага, в котором он сообщал, что изъял реликвию и собирается в обратный путь... Мы списались со всеми братствами Тиамат в Логрии и с другими храмами, и выяснилось, что... Что кто-то охотится за всем, что относится к магии Черных Времен.
   — Так! — Торнан и в самом деле почуял нехороший душок, но что-то все еще сопротивлялось в его душе. — И кто же, по-твоему, все это обстряпал? Сам Йух'хибболл С'сагг? И я что — должен буду его прикончить?
   — Подозревают, что все это — дело рук братства «Круга Тьмы», — сообщила Аниза. — Тебе знакомо это название?
   — Ах, «Круг Тьмы»? — иронически переспросил Торнан. — Ну тогда конечно... Тогда конца света уж точно не миновать!
   Разумеется, о «Круге Тьмы» он слышал, и не раз — кто ж про него не слышал? Этому мифическому братству черных магов и жрецов запрещенных культов злых богов молва была склонна приписывать все неприятности, которые время от времени обрушиваются на род человеческий — от землетрясений, эпидемий и нашествий саранчи до дворцовых переворотов и повышения цен на хмельные напитки. Во многих храмах регулярно предавали анафеме «мерзостных богам слуг братства „Круга Тьмы“, и немало народу в свое время было казнено на площадях при большом скоплении народа, как адепты оного. (Правда, по странному стечению обстоятельств, обычно это оказывались политические противники правящих царей и жрецов.) Тем не менее, насколько Торнан знал, за многие века никому так и не удалось отловить и представить публике ни одного „темнокружника“, о котором можно было бы достоверно сказать, что он входит в это ужасное братство.
   — Ладно, в «Круг» ты тоже можешь не верить. Я и сама в него не очень верю. Не буду ходить вокруг да около: в летописях храма, выбитых на каменных плитах в нашем тайном храме, есть запись об одной реликвии, которая может быть самая важная из всех. Это жезл Тиамат. Собственно, именно с его помощью и была одержана главная победа... Не буду долго говорить — я не причастна к самым великим тайнам Матери, но в наших летописях сказано, что именно им, как ключом, были заперты Темные Горизонты. Что это такое — тоже не спрашивай... В свое время его было решено спрятать, скрыть от глаз непосвященных, как было сказано — ради будущего. Почему именно такое решение было принято, почему столь великую реликвию не сохранили в самых надежных храмовых сокровищницах, а спрятали в глухих уголках Логрии — хроники не говорят. Нам хватило и того, что оказалось возможным, пусть и с трудом, проследить его путь и узнать, где он спрятан. Подумав, мы решили...
   — Мы? — оборвал ее Торнан. — А поточнее?
   — Мы решили, — продолжила она, нарочито проигнорировав вопрос, — что посылать целую толпу за ним бесполезно. Тут нужен человек, который, с одной стороны, был бы умен, с другой — силен и умел владеть оружием, а с третьей... На кого можно полностью положиться. И вот я случайно узнала о том, что ты в столице, да к тому же влип в неприятности. И я думаю...
   — Теперь о самом главном, — оборвал ее Торнан. — Сколько мне заплатят?
   Ни единая жилка в лице Анизы не дрогнула, хотя капитан и представлял, что за слова она сказала про себя в его адрес.
   — Пять тысяч каймов сразу после того, как жезл будет доставлен, — нарочито небрежно ответила Аниза. — Это раз.
   Торнан едва сдержал гримасу удивления — то была воистину царская сумма.
   — Второе — титул пожизненного нобиля королевства.
   Лет пять назад Торнан подпрыгнул бы от радости, даже если за все это ему пришлось бы отправиться штурмовать Нижний Мир.
   Но сейчас он решил, что надо хотя бы для виду поторговаться.
   — А почему не наследственного? — осведомился он.
   — Ну, если захочешь, женишься на дочке барона, станешь наследственным. Делов-то, — ободряюще хлопнула она его по плечу.
   — Пять тысяч, — как бы про себя повторил Торнан. — Что-то больно щедро. Не боитесь разориться?
   Аниза мягко улыбнувшись, помотала головой:
   — Дружище, точную сумму богатств, что уделила своим скромным слугам Великая Мать, не знает даже ее Верховная Жрица и Первый Смотритель Священного Предела!
   В это Торнан готов был поверить. Ходили упорные слухи, что храмы Тиамат уже давно контролируют чуть ли не треть ссудных лавок Корга и Сиракса. А многие торговые дома, насчитывающие уже не одну сотню лет истории, формально принадлежащие старым почтенным купеческим династиям, скуплены служительницами Великой Матери, что называется, на корню.
   — Третье, — продолжила Аниза.
   — Есть и третье? — заинтересовался Торнан.
   — Есть, но о нем, пожалуй, позже. А пока — взгляни. — Она вытащила из рукава свиток и протянула капитану.
   Развернув, он увидел старательно нарисованную палку, выкрашенную в пять цветов.
   — Вот так он выглядит. Он изготовлен из священных материалов и освящен на алтаре Первого Храма... Представляешь, что за сила вошла в него?
   Торнан кивнул. Даже ему, далекому от логрских богов, хотя и уважавшему их, было известно о Первом Храме Тиамат, воздвигнутом еще в те времена, когда люди делали оружие из камня. Его уже семь столетий как не было — он ушел под воду вместе с островом Эркира, погибшим при извержении вулкана.
   — Никто не сможет повторить подобного теперь. Понимаешь, почему вы должны будете отыскать ее? — пытливо заглянула она в глаза северянину. — Да, вы должны будете отыскать ее, — повторила она.
   — Мы? — изумился Торнан. В немалой степени его обеспокоило, не придется ли делить вышеупомянутую сумму еще с кем-то.
   — Не отвлекайся, — поморщилась жрица.
   — Ладно, не буду. Так куда за ним надо идти?
   — В том-то и дело, что он может находиться в пяти разных местах, причем места эти весьма далеко друг от друга. Или ты думал, что пять тысяч золотых тебе заплатят за легкую прогулку? — насмешливо бросила Аниза при виде его помрачневшего лица. — А пока подожди немножко, я должна сделать кое-какие дела.
   И Аниза быстро исчезла за занавесью, оставив Торнана в одиночестве.
   Не сказать, чтобы капитан был слишком уж удивлен. Конечно, магия, и колдовство, и жуткие пророчества — это можно пропустить. А вот что касается реликвий... Ни для кого не секрет, как фанатично жаждут жрецы самых разных богов обладать священными предметами своей веры. Тем более что наличие такого предмета приводит к росту числа паломников, возлагающих на алтари храма не только истовую веру, но и кое-что более существенное. Во все (времена реликвии продавались, покупались, похищались во время военных походов, забирались в качестве контрибуции, наконец, просто подделывались. Сам Торнан в своих странствиях лично видел три мумии пророка Зэбулона, шестнадцать отпечатков копыт Посенода и даже два черепа коня, на котором великий воин Мерани лично вознесся на небо. Это не считая прочей мелочи. И то, что кто-то ворует древние священные предметы, не останавливаясь перед кровопролитием, он вполне допускал.
   Это Торнану не понравилось: быть втянутым в жреческие разборки непонятно из-за чего — хуже трудно придумать.
   Нет, конечно, может быть и так, что кто-то собирает древние реликвии, думая извлечь из них истинную силу. Но чтобы везде и сразу... Пожалуй, у страха глаза велики. Аниза вернулась через полчаса или около того.
   — Ну, ты чего-нибудь надумал? — осведомилась она. — Надеюсь, ты не пожалел, что согласился выйти из тюрьмы?
   — А вдруг я просто удеру, как только пересеку границу нашего богоспасаемого Корга? — осведомился Торнан.
   — Не удерешь, — с улыбкой покачала головой Аниза. — Ну, во-первых, за тобой будет кому присмотреть, — сообщила она.
   Торнан в ответ лишь ухмыльнулся, всем видом демонстрируя, что он думает о таком «присмотре».
   — Во-вторых, — невозмутимо продолжила она, — неужели тебе не охота заработать пять тысяч золотых и титул? В-третьих, — она многозначительно улыбнулась, — Торнан, я же тебя знаю — ты ведь обожаешь такие дела! А в-четвертых, — она стала вдруг серьезной и строгой, — Торнан, поверь мне, дело достаточно серьезное. Насчет Пророчества Магура и Книги Т'Зиан.
   — Ладно. Раз пророчества и даже книга Т'Зиан, то тогда конечно... — Торнан изо всех сил сдерживал улыбку. — А кто все-таки со мной пойдет?
   — Во-первых — маг. Он, кстати, ждет за дверью.
   — Ладно, пусть войдет — я не ем магов.
 
   За несколько дней до этого. Замок Кардирг — главная тюрьма Корга
   — Это у вас тут сидит фомор? — спросила Аниза.