Страница:
Впрочем здесь, как показывая различие употребления, так вместе исправляя
мимоходом погрешительное мнение думавших, что тело Господне духовно, в
доказательство того, что богоносная плоть составилась из нашего смешения,
Апостол предпочел речение более выразительное (ибо слово: женою, выражало бы
переходное понятие рождения, а речение: от жены, достаточно показывает
общение естества у рожденного с рождающею). И в этом не противоречит он сам
себе, а дает только видеть, что речения сии легко могут уступать место одно
другому. А если о чем определено говорить в собственном смысле: им, о том
самом употребляется: от него; то какое основание, к клевете на благочестие,
решительно разделять между собою речения?
Ответ утверждающим, что Сын не со Отцем, но после Отца, где
рассуждается и о равночестии славы
И конечно, нельзя прибегнуть к извинению себя неведением, когда
приступают к слову с такою хитростью и злонамеренностью явно негодующие на
нас за то, что вместе с Отцем совершаем славословие Единородному, и Святого
Духа не отделяем от Сына. И за сие как они не называют нас! новоделами,
нововводителями, изобретателями слов, и другими укоризненными именами! Но не
только не огорчаюсь я их злословием, а напротив того, если бы собственный их
вред не причинял мне скорби и непрестающей болезни, готов бы сказать, что
благодарен им за хулы, которыми споспешествуют моему блаженству. Ибо
сказано: блажени есте, егда поносят вам Мене ради (Матф. 5, 11).
Но вот за что они гневаются. "Сын, говорят, не со Отцем, но после Отца;
поэтому Им, а не с Ним должно возносить славу Отцу. Ибо речение: с Ним,
выражает равночестие, а речение: Им, показывает служебное действие. Но и
Духа, говорят, должно ставить не наряду со Отцем и Сыном, а ниже Сына и
Отца, как не единочиновного, но подчиненного, не купночислимого, но
под-числяемого". И подобными сим тонкостями в составлении речений искажают
они простоту и безыскусственность веры. Посему могут ли извиняться
неопытностью такие люди, которые своею пытливостью не позволяют и другим
оставаться в неопытности?
Но мы прежде всего спросим их о том, на каком основании говорят, что
Сын после Отца? как младший ли по времени, или по чину, или по достоинству?
Но никто не будет столько бессмыслен, чтобы стал утверждать, что Творец
веков есть второй по времени, когда нет никакого расстояния, посредствующего
в естественном единении Сына с Отцем. Да и с человеческим понятием
несообразно утверждать, что Сын моложе Отца, не только потому, что Отец и
Сын умопредставляются во взаимном между Собою отношении, но и потому, что
вторым по времени называется, что имеет меньшее расстояние от настоящего
времени, и первым опять, что далее отстоит от настоящего времени. Например:
бывшее при Ное старее случившегося с Содомля-нами, потому что более удалено
от нынешнего времени, и последнее позднее первого, потому что кажется как бы
более близким к настоящему. Но бытие Жизни, превосходящей всякое время и все
веки, измерять расстоянием от настоящего, не будет ли не только нечестиво,
но и сверх всякой меры неразумно, если только представить, что, каким
образом говорится о вещах имеющих начало бытия и тленных, что они одна
другой прежде, таким же образом Бог и Отец, сравниваемый с Сыном и Богом,
сущим прежде веков, превосходит Его? Напротив того, такое превосходство Отца
в отношении к старейшинству неудобомыслимо; потому что ни размышление, ни
понятие никак не простираются далее рождения Господа, после того как Иоанн
прекрасно двумя словами заключил разумение в описанных пределах, сказав: в
начале бе Слово. Ибо сие: бе, неисходно для мышления, и начало непреступно
для представлений. Сколько ни углубляйся мыслию в давнее, не выйдешь из
сего: бе; и сколько ни усиливайся увидеть, что первоначальнее Сына, не
возможешь стать выше Начала. А на сем основании благочестиво представлять
себе Сына вместе с Отцем.
Если же представляют они какое-то понижение Сына пред Отцем в отношении
к месту, так что Отец восседает выше, а Сын по порядку занимает низшее
место: то пусть признаются в этом, и мы умолкнем; потому что несообразность
видна сама собою. Ибо не соблюдают последовательности в суждениях те,
которые не приписывают Отцу вездесущия, когда здравый разум верит, что Бог
все наполняет. И сказанного пророком: аще взыду на небо, Ты тамо ecu: аще
сниду во ад, тамо ecu (Пс. 138, 8), не помнят те, которые между Отцем и
Сыном делят верх и низ. Но не буду ничего говорить в обличение невежества
приписывающих место Безплотному.
Их бесстыдству, с каким восстают против Писания и противятся ему,
поможет ли сколько-нибудь сказанное: седи одесную Мене (Пс. 109, 1), и: седи
одесную величествия Божия (Евр. 1, 3)? Слово одесную означает не низшее
ме-сТо (как понимают они), но отношение к равному; потому что понятие
десна-го берется не чувственно (иначе у Бога было бы и шуее); а напротив
того, Писание почетным именованием приседения выражает великолепие чести
Сыну.
Итак остается им сказать, что сим речением означается низшая степень
достоинства. Посему да знают, что Христос есть Божия сила и Божия
премудрость (1 Кор. 1, 24), что Он есть образ Бога невидимого (Кол. 1, 15) и
сияние славы (Евр. 1, 3), и что Его напечатлел Бог Отец, всецело изобразив в
Нем Себя.
Ужели же скажем, что уничижительны сии и другие, сродные с ними,
свидетельства, какие только есть в целом Писании? Или сознаемся, что это
суть как бы неких провозглашений, которыми возвещается великолепие
Единородного и равенство славы Его с Отцем? Да услышат же, как Сам Господь
ясно изображает равночестную славу Сына со Отцем, когда говорит: видевый
Мене виде Отца (Иоан. 14, 9). И еще: егда приидет Сын во славе Отца (Марк.
8, 38). И: да чтут Сына, якоже чтут Отца (Иоан. 5, 23). И: видехом славу
Его, яко славу Единородного от Отца (Иоан. 1, 14). И: Единородный Бог, сый в
лоне Отчи (18). Еретики, ни мало не рассуждая о сем, назначают Сыну место,
определенное врагам. Ибо Отчее лоно -- вот седение, приличное Сыну: а
подножие -- место для тех, кого нужно унизить.
Мы коснулись сих свидетельств мимоходом, потому что имеем в виду другую
цель; но ты, собрав на досуге доказательства, сам можешь видеть высоту славы
и превосходство силы Единородного. Впрочем для благомыслящего слушателя не
маловажны и приведенные свидетельства, если только не разумеет кто плотским
и низким образом слов: одесную и лоно, не описывает Бога местом, не
вымышляет для Него телесного очертания, образа и положения; что весьма
несходно с понятием простого, беспредельного и бесплотного. Не говорю уже о
том, что такое понятие равно низко и для Отца и для Сына. Почему
рассуждающий подобным образом не только унижает достоинство Сына, но впадает
в грех богохульства. Ибо что осмелится сказать он против Сына, то же самое
необходимо ему приложить и к Отцу. Кто дает Отцу для председательства высшее
место, об Единородном же Сыне говорит, что Он сидит ниже, у того следствием
такого построения ума будут все телесные принадлежности.
А если такие представления свойственны людям, у которых ум помутился от
вина и расстроен помешательством, то благочестиво ли будет, чтобы и по
естеству и по славе и по достоинству Соединенного со Отцем не вместе с Отцем
чествовали поклонением и славословили те, которые научены Им Самим, что иже
не чтит Сына, не чтит Отца (Иоан. 5, 23)? Ибо что скажем? какое справедливое
оправдание будем иметь для себя на страшном и общем для всей твари суде,
если после того, как Господь ясно возвестил, что придет во славе Отца (Матф.
16, 27), и Стефан видел Иисуса стояща одесную Бога (Деян. 7, 55), и Павел
Духом засвидетельствовал о Христе, что Он есть одесную Бога (Рим. 8, 34), и
Отец говорит: седи одесную Мене (Псал, 109, I), и Святый Дух
свидетельствует, что ceдe одесную величествия Божия (Евр. 8, 1), мы
Сопрес-тольного и Равночестного низведем на низшую степень из состояния
равенства? Ибо думаю, что стоянием и сидением выражается неколеблемость и
совершенное постоянство естества, как и Варух, показывая неподвижность и
непреложность Божия пребывания, сказал: Ты пребываяй во век, мы же
погибающие вовек(Вар. 3, 3.). А десною страною означается равночестие
достоинства. Как же не дерзко-лишать Сына общения в славословии, как будто
Он достоин быть поставленным на низшей степени чести?
Ответ утверждающим, что о Сыне прилично говорить не: с Ним, а: Им
Но они утверждают, что "говорить: с Ним, совершенно странно и
необычайно; речение же: Им, и слову Писания есть самое свойственное, и в
употреблении у братии затверженное". Что же скажем им на сие? -- Блаженны
уши, которые не слушали вас, и блаженны сердца, которые спаслись
неуязв-ленными от ваших учений!
А вам христолюбцам скажу, что Церкви известно то и другое
словоупотребление, и что она ни которого из них не отмещет, как исключающего
другое. Ибо, когда берем в рассмотрение величие естества в Единородном и
превосходство Его достоинства, тогда свидетельствуем, что имеет Он славу со
Отцем, А когда представляем себе, что Он подает нам блага, и нас самих
приводит к Богу, и делает Ему своими, тогда исповедуем, что благодать сия
совершается Им и в Нем. Посему речение: с Ним, свойственно славословящим; а
речение: Им, по преимуществу прилично благодарящим.
Но ложно и то, чтобы речение: с Ним, устранено было из употребления
благоговейных. Ибо речение сие употребляют и в селах и в городах все те,
которые, твердо держась своих обычаев, почтеннную древность предпочли
но-визнам, и предание отцев соблюли неповрежденным. А которые наскучили
обыкновенным, и восстали против древнего, как против устаревшего, те
ухватились за нововведения, как и любители нарядов всегда предпочитают
одежду нового похроя общеупотребительной. У сельских жителей и доселе
найдешь издревле употребительное речение: а у сих искусников, ввыкших в
словопрения, слова выкованы по новой мудрости. Посему, что говорили отцы
наши, то говорим и мы; то есть, общая слава Отцу и Сыну; почему вместе с
Сыном приносим славословие Отцу.
Но не то удовлетворяет нас, что таково предание отцев; ибо и отцы
следовали намерению Писания, взяв за основание свидетельства, которые
незадолго пред сим привели мы вам из Писания. Ибо сияние представляется в
мыслях вместе со славою, и образ -- вместе с Первообразом, и Сын необходимо
-- со Отцем; потому что ни последовательная связь имен, ни естество
именуемых не допускают никакого разлучения.
В каких случаях имеет место речение: Им, и в каком понятии оно
свойственнее речения: с Ним; а вместе толкование на то, как Сын приемлет
заповедь, и как Он посылается
Посему Апостол, когда благодарит Бога Иисусом Христом (Рим. 1, 8), и
также говорит что Им приял благодать и апостольство в послушание веры во
всех языцех (5), или что Им приведение обретохом во благодать сию, в ней же
стоим и хвалимся (5, 2), тогда изображает благодения нам Христовы, поколику
Христос, то Сам изливает на нас от Отца благодать даров, то приводит нас
Собою к Отцу, Ибо словами: Им приняли мы благодать и апостольство, выражает
даяние благ от Него; а словами: приведение обретохом, изображает наше
восприятие и присвоение Богу, совершенное Христом. Посему исповедание
благодати, Им в нас совершаемой, ужели служит к умалению славы? Или
справедливее будет сказать, что описание благодеяний есть приличное
содержание славословий?
Поэтому находим, что Писание, говоря нам о Господе, дает Ему не одно
имя, и не те одни имена, которыми означается только Его Божество и величие.
Но иногда употребляет наименования, показывающие отличительные признаки
естества; ибо знает имя Сына, еже паче всякаго имени (Фил. 2, 9), именует
Его истинным Сыном (1 Иоан. 5, 20), Единородным Богом (Иоан. 1, 18), силою
Божиею и премудростию (1 Кор. 1, 24) и Словом (Иоан. 1, 1). И опять, по
причине многообразных нам даров благодати, какие от богатства благости, по
многоразличной Своей премудрости, подает требующим, Писание обозначает Его
тысячами других именований, называя то Пастырем, то Царем, и также Врачом, и
Его же именуя Женихом, Путем, Дверью, Источником, Хлебом, Секирою, Камнем.
Ибо сии именования означают не естество, но, как сказал я, различные образы
действования, какие, по милосердию к собственному Своему созданию, являет
требующим, по свойству их нужды. Ибо тех, которые прибегли к Его заступлению
и чрез терпение преуспели в любообщитель-ности, называет Он овцами, а Себя
признает Пастырем таковых овец, слушающих Его голоса и не внимающих учениям
странным; ибо говорит: овцы гласа Моего слушают (Иоан. 10, 27). А Царем
называется для тех, которые взошли уже высоко и имеют нужду в законном
управлении. Называется Дверью, потому что правотою Своих заповедей приводит
к делам достославным, а также безопасно вводит во двор Свой тех, которые
чрез веру в Него прибегли ко благу ведения. Почему и сказано: Мною аще кто
внидет, и внидет и изыдет, и пажить обрящет (Иоан. 10, 9). Называется
Камнем, как охранение для верных крепкое, незыблемое и неколебимейшее
всякого оплота.
И в сих случаях, когда, например, называется Дверью или Путем, самое
приличное и благознаменательное употребление дают речению: Им. Впрочем, как
Бог и Сын, имеет Он славу купно со Отцем; потому что о имени Иисусове всяко
колено поклонится небесных и земных и преисподних; и всяк язык исповесть,
яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца (Фил. 2, 10, 11.). По сей-то
причине употребляем оба речения, одним возвещая собственную Его славу, а
другим -- даруемую нам благодать. Ибо Им подается всякая помощь душам, и
соответственно каждому роду попечения измышлено какое-нибудь отличительное
наименование. Ибо, когда неукоризненную душу, не имущу скверны или порока,
представит Себе (Еф. 5, 27.) как чистую деву, именуется Женихом; а когда
приемлет душу, изъязвленную жестокими ранами от дивола, и исцелует ее от
тяжкого греховного недуга, тогда называется Врачом.
Ужели же таковые попечения о нас приводят наше помышление к чемулибо
низкому? или, напротив того, производят в нас удивление к великому
могуществу и вместе к человеколюбию Спасающего, потому что Он и благоволил
спострадати немощем нашим, и возмог снизойти до самой нашей немощи? Ибо
превосходство крепости доказывают не столько небо, и земля, и обширность
морей, и животные, живущие в водах и на суше, и растения, и звезды, и
воздух, и времена года, и разнообразное украшение вселенной, сколько то, что
невместимый Бог мог чрез плоть бесстрастно вступить в борьбу со смертию,
чтобы собственным Своим страданием даровать нам бесстрастие.
А если Апостол говорит, что во всех сих препобеждаем за Возлюбльшаго ны
(Рим. 8, 37.); то сим выражением дает разуметь не низкое какое-нибудь
служение, а помощь подаваемую в державе крепости. Ибо Сам, связав крепкого,
расхитил его сосуды (Матф. 12, 29.), то есть нас, которых крепкий употреблял
на всякое лукавое действие, и Сам сделал нас сосудами благопотребными
Владыце, чрез уготовление того, что зависит от нас, на всякое дело благое (2
Тим. 2, 21.).
Так Им приведение обретохом ко Отцу мы, преставленные от власти тем-ныя
в причастие наследия святых во свете (Кол. 1, 12. 13.). Посему
домостроительство, совершенное Сыном, будем представлять себе не служением,
вынужденным у рабского уничижения, а добровольным попечением, какое Сын, по
благости и человеколюбию, согласно с волею Бога и Отца, приложил о
собственном Своем создании. А в таком случае соблюдем благочестие касательно
всего, что соделано Сыном, свидетельствуя о совершенном Его могуществе, и ни
мало не отделяя Его от воли Отца.
Так, когда Господь именуется путем, возводимся к высшему понятию, а не
останавливаемся на том, какое представляется с первого взгляда. Ибо под
словом: путь, разумеем преспеяние в совершенстве, последовательно и в
порядке достигаемое делами правды и просвещением разума, когда непрестанно
желаем преднего и простираемся к тому, чего еще не достает у нас, пока не
достигнем блаженного конца, то есть познания Божия, какое Господь
уверовавшим в Него дарует Собою. Ибо Господь наш действительно есть путь
благий, неуклонный и непогрешительный, ведущий к действительному благу -- к
Отцу. Ибо говорит: никтоже приидет ко Отцу токмо Мною (Иоан. 14, 6.). И
таково наше восхождение к Богу чрез Сына.
Но теперь следует сказать, как еще и от Отца подаются блага нам Сыном.
Поелику всякое сотворенное естество, и видимое и умопредставляемое, для
поддержания своего имеет нужду в Божием попечении, то Зиждитель -- Слово,
Единородный Бог, по мере нужды каждого естества, оказывая ему помощь Свою,
по требованию необходимости увеличивает даяния, сколько разнообразные и на
все благопотребные по причине разновидности благодетельствуемых, столько
соразмерные с природою каждой твари. Он просвещает содержимых во тме
неведения; и потому есть Свет истинный. Он судит, возмеряя воздаяние по
достоинству дел; и потому есть Судия праведный. Отец бо не судит никомуже,
но суд весь даде Сынови (Иоан. 5, 22.). Он восставляет от падения тех,
которые с высоты жизни поползнулись в грех; и потому есть воскрешение (Иоан.
11, 25.). Все же сие производит, действуя прикосновением могущества и
изволением благости. Пасет, просвещает, питает, путеводит, врачует,
воскрешает, не сущее осуществляет, сотворенное поддерживает.
Так от Бога доходят до нас блага чрез Сына, Который в каждом действует
с большею скоростью, нежели с какою могло бы сие выговорить слово. С сим не
сравнятся ни молнии, ни скорее течение света в воздухе, ни быстрое мгновение
ока, ни движения самой нашей мысли; но все это, в сравнении с скоростью
Божия действования, имеет недостаток в большой мере, нежели в какой
неповоротливейшие из наших животных уступают в подвижности, не скажу, птицам
или ветрам или стремительности небес, но парению самого нашего ума. Ибо
какое временное протяжение нужно Тому, Кто носит всяческая глаголом силы
Своея (Евр. 1, 3.), и не телесно действует, не требует пособия рук к
созиданию, а имеет естество тварей во всем покорным свободному Своему
хотению? Так говорит Иудиф: помыслим, и собышася, яже мыслил ecu (Иудиф. 9,
5.).
Впрочем, чтобы величие производимого не увлекло нас к представлению,
что Господь безначален, что говорит неточная Жизнь? Аз живу Отца ради (Иоан.
6, 58.). И что говорит Божия Сила? Не может Сын творити о Себе ничесоже (5,
19.). И что говорит самосовершенная Премудрость? Заповедь приях, что реку, и
что возглаголю (12, 49.). Всем этим возводит Он нас к уразумению Отца, и к
Отцу обращает удивление твари, чтобы мы познали Им Отца. Ибо не из различия
дел умосозерцается Отец, когда указывается на отдельное и собственно Отцу
принадлежащее действование: аже видит Отца творяща, сия и Сын та-кожде
творит (Иоан. 5, 19.). Но поелику Единородный восписывает Ему славу, то Он
собирает удивление тварей, при величии Своих произведений прославляемый
Самим Творцом, и превозносимый познающими в Нем Отца Господа нашего Иисуса
Христа, Имже всяческая, и Егоже ради всяческая (Евр. 2, 10.).
Посему-то говорит Господь: Моя вся Твоя суть, потому что к Отцу
возводится начало созданий, и Твоя Моя (Иоан. 17, 10.), потому что от Отца
приемлет Он и то, чтоб стать причиною созидания, не в том смысле, что Сын в
дей-ствовании пользуется пособием Отца, и что Ему особыми частными
приказаниями вверяется служение каждого дела -- это было бы рабственно и
чрезмерно ниже Божеского достоинства; но в том смысле, что Слово,
исполнившись Отчими благами, от Отца воссияв, все творит по подобно
Рождающего. Ибо если не имеет с Ним разности по сущности, то не будет иметь
разности и по могуществу. А у кого сила равная, у тех непременно и
действование равное. Христос же Божия сила и Божия премудрость (1 Кор, 1,
20.). Посему вся Тем быта (Иоан. 1, 3), и всяческая Тем и о Нем создашася
(Кол. 1, 16.), не в том смысле, что Он исполняет какое-то орудное и рабское
служение, но в том что Он зиждительно совершает Отчую волю.
Итак, когда говорит: Азот Себе не глаголах (Иоан. 12, 49.), и еще: яко
же рече Мне Отец, тако глаголю (50), и: слово, еже слышаете, несть Мое, но
Пославшаго Мя (14, 24.), и в другом месте: якоже заповеда Мне Отец, тако
творю (31); не как лишенный свободной воли, или несамодвижный, или ожидающий
повеления в условленных наперед знаках употребляет подобные сим речения, но
показывает ими, что собственная Его воля соединена и неразлучна с волею
Отца.
Посему и так называемую заповедь будем принимать не за повелительное
слово, произносимое словесными органами, как подчиненному, и назначающее,
что делать Сыну, но будем разуметь ее боголепно, как сообщение воли, подобно
отражению какого-нибудь образа в зеркале, не во времени переходящее от Отца
к Сыну. Отец бо любит Сына, и вся показует Ему (Иоан 5, 20.).
Посему все, что имеет Отец, принадлежит Сыну, не как что-либо
постепенно в Нем прибывающее, но как всецело в Нем пребывающее. И у людей,
обучившийся искусству и долговременным размышлением укоренивший в себе
непоколебимый к нему навык может уже действовать сам собою по составившимся
в нем законам знания. Ужели же Божия Премудрость, Зиждитель всей твари,
всегда совершенный, без научения премудрый, Божия Сила, Тот, в Ком вся
сокровища премудрости и разума сокровенна (Кол. 2, 3.), имеет нужду в
частном указании, которым бы определялись и образ и мера Его действований?
Разве мы, в суете своих помыслов, откроем училище и Одного сделаем
предсидя-щим в чине учителя, а Другого предстоящим с неопытностию ученика,
потом, при постепенном умножении уроков, научающимся мудрости и
преуспевающим в совершенстве? А в таком случае, если умеешь соблюсти
последовательность суждений, заключишь из сего, что Сын всегда учится и
никогда не может достичь совершенства; потому что премудрость Отчая
беспредельна, а в беспредельном невозможно достигнуть конца. Посему кто не
соглашается, что Сын от начала имеет все, тот не может согласиться, что Он
когда-либо дойдет до совершенства. Но стыжусь низости понятия, к которому
приведен я последова-тельностию речи. Посему возвратимся опять на высоту
слова.
Видевый Мене виде Отца (Иоан. 14, 9.); видел не отпечатление, не образ,
потому что Божее естество не допускает в себе сложности, но благость воли,
которая созерцается во Отце и в Сыне, как нечто сопутственное сущности,
подобное и равное ей, лучше же сказать, тождественное с нею.
Что же значат выражения: послушлив быв (Филип. 2, 8.). и: за нас всех
предал есть Его (Рим. 8, 32.)? Значат, что от Отца дано Сыну и то, чтобы по
благости действовать за людей.
Но ты выслушай и следующие места: Христос ны искупил есть от клятвы
законныя (Гал.3, 13.); и: яко еще грешником сущим нам, Христос за ныумре
(Рим. 5, 8.). Обрати также тщательное внимание и на слова Господа. Когда
научил Он нас об Отце; тогда и Сам употребляет уже выражения полновластные и
владычественные, говоря: хощу, очистися (Матф. 8, 3.); и: молчи, престани
(Марк. 4, 39.); и: Аз же глаголю вам (Матф. 5, 22. 28. 32.); и: душе немый и
глухий, Аз ти повелеваю (Марк. 9, 25.). и тому подобные, чтобы из сих
выражений познали мы своего Владыку и Творца, а из предыдущих научились
познавать Отца нашего Владыки и Творца.
Таким образом из всего доказывается истинное учение, что, если Отец
созидает чрез Сына, то сим ни зиждительная сила в Отце не представляется
несовершенною, ни действие Сына не признается бессильным, но изображается
единение воли. Посему речение: Им, заключает в себе признание первоначальной
вины, и берется не к унижению производящей причины.
Отличительные понятия о Духе, сообразные с учением Писания
Исследуем теперь, каковы наши общие понятия и о Духе, как собранные
нами о Нем из Писания, так и занятые из неписанного предания отцов. И
во-первых, кто, услышав наименование Духа, не воспрянет душою и не
восторг-нется мыслию к Естеству Высочайшему? Ибо Он называется Духом Божиим
(Матф. 3, 16.). и Духом истины, Иже от Отца исходит (Иоан. 15, 26.). Духом
правым, Духом Владычним (Псал. 50, 12. 14.).
Дух Святый есть главное и собственное Его имя. И оно преимущественно
пред всяким другим есть именование чего-то бесплотного, чисто
невещественного и несложного. Посему и Господь в беседе с женой, которая
думала, что Богу должно поклоняться в известном месте, научая ее, что
бестелесное беспредельно, говорит: Дух есть Бог (Иоан. 4, 24.). Поэтому,
слыша слово: Дух, невозможно вообразить в мысли естества ограниченного, или
подлежащего изменениям и переиначиваниям, или вообще подобного твари, но
простираясь мыслями к Высочайшему, необходимо должно представить себе
сущность умную, бесконечную по силе, беспредельную по великости, неизмеримую
временами или веками, неоскудевающую в благах, какие имеет.
К Духу Святому обращено все имеющее нужду в освящении; Его желает все
живущее добродетельно, вдохновением Его как бы орошаемое и вспомошествуемое
к достижению свойственного себе и естественного конца. Он усовершает других,
а Сам ни в чем не имеет нужды; Он живет без возобновления сил, но есть
Податель жизни; Он не чрез прибавления возрастает, но вдруг полон, Сам в
Себе водружен и вездесущ. Он есть начало освящения, мысленный свет,
доставляющий Собою всякой разумной силе, при искании истины, как бы
мимоходом погрешительное мнение думавших, что тело Господне духовно, в
доказательство того, что богоносная плоть составилась из нашего смешения,
Апостол предпочел речение более выразительное (ибо слово: женою, выражало бы
переходное понятие рождения, а речение: от жены, достаточно показывает
общение естества у рожденного с рождающею). И в этом не противоречит он сам
себе, а дает только видеть, что речения сии легко могут уступать место одно
другому. А если о чем определено говорить в собственном смысле: им, о том
самом употребляется: от него; то какое основание, к клевете на благочестие,
решительно разделять между собою речения?
Ответ утверждающим, что Сын не со Отцем, но после Отца, где
рассуждается и о равночестии славы
И конечно, нельзя прибегнуть к извинению себя неведением, когда
приступают к слову с такою хитростью и злонамеренностью явно негодующие на
нас за то, что вместе с Отцем совершаем славословие Единородному, и Святого
Духа не отделяем от Сына. И за сие как они не называют нас! новоделами,
нововводителями, изобретателями слов, и другими укоризненными именами! Но не
только не огорчаюсь я их злословием, а напротив того, если бы собственный их
вред не причинял мне скорби и непрестающей болезни, готов бы сказать, что
благодарен им за хулы, которыми споспешествуют моему блаженству. Ибо
сказано: блажени есте, егда поносят вам Мене ради (Матф. 5, 11).
Но вот за что они гневаются. "Сын, говорят, не со Отцем, но после Отца;
поэтому Им, а не с Ним должно возносить славу Отцу. Ибо речение: с Ним,
выражает равночестие, а речение: Им, показывает служебное действие. Но и
Духа, говорят, должно ставить не наряду со Отцем и Сыном, а ниже Сына и
Отца, как не единочиновного, но подчиненного, не купночислимого, но
под-числяемого". И подобными сим тонкостями в составлении речений искажают
они простоту и безыскусственность веры. Посему могут ли извиняться
неопытностью такие люди, которые своею пытливостью не позволяют и другим
оставаться в неопытности?
Но мы прежде всего спросим их о том, на каком основании говорят, что
Сын после Отца? как младший ли по времени, или по чину, или по достоинству?
Но никто не будет столько бессмыслен, чтобы стал утверждать, что Творец
веков есть второй по времени, когда нет никакого расстояния, посредствующего
в естественном единении Сына с Отцем. Да и с человеческим понятием
несообразно утверждать, что Сын моложе Отца, не только потому, что Отец и
Сын умопредставляются во взаимном между Собою отношении, но и потому, что
вторым по времени называется, что имеет меньшее расстояние от настоящего
времени, и первым опять, что далее отстоит от настоящего времени. Например:
бывшее при Ное старее случившегося с Содомля-нами, потому что более удалено
от нынешнего времени, и последнее позднее первого, потому что кажется как бы
более близким к настоящему. Но бытие Жизни, превосходящей всякое время и все
веки, измерять расстоянием от настоящего, не будет ли не только нечестиво,
но и сверх всякой меры неразумно, если только представить, что, каким
образом говорится о вещах имеющих начало бытия и тленных, что они одна
другой прежде, таким же образом Бог и Отец, сравниваемый с Сыном и Богом,
сущим прежде веков, превосходит Его? Напротив того, такое превосходство Отца
в отношении к старейшинству неудобомыслимо; потому что ни размышление, ни
понятие никак не простираются далее рождения Господа, после того как Иоанн
прекрасно двумя словами заключил разумение в описанных пределах, сказав: в
начале бе Слово. Ибо сие: бе, неисходно для мышления, и начало непреступно
для представлений. Сколько ни углубляйся мыслию в давнее, не выйдешь из
сего: бе; и сколько ни усиливайся увидеть, что первоначальнее Сына, не
возможешь стать выше Начала. А на сем основании благочестиво представлять
себе Сына вместе с Отцем.
Если же представляют они какое-то понижение Сына пред Отцем в отношении
к месту, так что Отец восседает выше, а Сын по порядку занимает низшее
место: то пусть признаются в этом, и мы умолкнем; потому что несообразность
видна сама собою. Ибо не соблюдают последовательности в суждениях те,
которые не приписывают Отцу вездесущия, когда здравый разум верит, что Бог
все наполняет. И сказанного пророком: аще взыду на небо, Ты тамо ecu: аще
сниду во ад, тамо ecu (Пс. 138, 8), не помнят те, которые между Отцем и
Сыном делят верх и низ. Но не буду ничего говорить в обличение невежества
приписывающих место Безплотному.
Их бесстыдству, с каким восстают против Писания и противятся ему,
поможет ли сколько-нибудь сказанное: седи одесную Мене (Пс. 109, 1), и: седи
одесную величествия Божия (Евр. 1, 3)? Слово одесную означает не низшее
ме-сТо (как понимают они), но отношение к равному; потому что понятие
десна-го берется не чувственно (иначе у Бога было бы и шуее); а напротив
того, Писание почетным именованием приседения выражает великолепие чести
Сыну.
Итак остается им сказать, что сим речением означается низшая степень
достоинства. Посему да знают, что Христос есть Божия сила и Божия
премудрость (1 Кор. 1, 24), что Он есть образ Бога невидимого (Кол. 1, 15) и
сияние славы (Евр. 1, 3), и что Его напечатлел Бог Отец, всецело изобразив в
Нем Себя.
Ужели же скажем, что уничижительны сии и другие, сродные с ними,
свидетельства, какие только есть в целом Писании? Или сознаемся, что это
суть как бы неких провозглашений, которыми возвещается великолепие
Единородного и равенство славы Его с Отцем? Да услышат же, как Сам Господь
ясно изображает равночестную славу Сына со Отцем, когда говорит: видевый
Мене виде Отца (Иоан. 14, 9). И еще: егда приидет Сын во славе Отца (Марк.
8, 38). И: да чтут Сына, якоже чтут Отца (Иоан. 5, 23). И: видехом славу
Его, яко славу Единородного от Отца (Иоан. 1, 14). И: Единородный Бог, сый в
лоне Отчи (18). Еретики, ни мало не рассуждая о сем, назначают Сыну место,
определенное врагам. Ибо Отчее лоно -- вот седение, приличное Сыну: а
подножие -- место для тех, кого нужно унизить.
Мы коснулись сих свидетельств мимоходом, потому что имеем в виду другую
цель; но ты, собрав на досуге доказательства, сам можешь видеть высоту славы
и превосходство силы Единородного. Впрочем для благомыслящего слушателя не
маловажны и приведенные свидетельства, если только не разумеет кто плотским
и низким образом слов: одесную и лоно, не описывает Бога местом, не
вымышляет для Него телесного очертания, образа и положения; что весьма
несходно с понятием простого, беспредельного и бесплотного. Не говорю уже о
том, что такое понятие равно низко и для Отца и для Сына. Почему
рассуждающий подобным образом не только унижает достоинство Сына, но впадает
в грех богохульства. Ибо что осмелится сказать он против Сына, то же самое
необходимо ему приложить и к Отцу. Кто дает Отцу для председательства высшее
место, об Единородном же Сыне говорит, что Он сидит ниже, у того следствием
такого построения ума будут все телесные принадлежности.
А если такие представления свойственны людям, у которых ум помутился от
вина и расстроен помешательством, то благочестиво ли будет, чтобы и по
естеству и по славе и по достоинству Соединенного со Отцем не вместе с Отцем
чествовали поклонением и славословили те, которые научены Им Самим, что иже
не чтит Сына, не чтит Отца (Иоан. 5, 23)? Ибо что скажем? какое справедливое
оправдание будем иметь для себя на страшном и общем для всей твари суде,
если после того, как Господь ясно возвестил, что придет во славе Отца (Матф.
16, 27), и Стефан видел Иисуса стояща одесную Бога (Деян. 7, 55), и Павел
Духом засвидетельствовал о Христе, что Он есть одесную Бога (Рим. 8, 34), и
Отец говорит: седи одесную Мене (Псал, 109, I), и Святый Дух
свидетельствует, что ceдe одесную величествия Божия (Евр. 8, 1), мы
Сопрес-тольного и Равночестного низведем на низшую степень из состояния
равенства? Ибо думаю, что стоянием и сидением выражается неколеблемость и
совершенное постоянство естества, как и Варух, показывая неподвижность и
непреложность Божия пребывания, сказал: Ты пребываяй во век, мы же
погибающие вовек(Вар. 3, 3.). А десною страною означается равночестие
достоинства. Как же не дерзко-лишать Сына общения в славословии, как будто
Он достоин быть поставленным на низшей степени чести?
Ответ утверждающим, что о Сыне прилично говорить не: с Ним, а: Им
Но они утверждают, что "говорить: с Ним, совершенно странно и
необычайно; речение же: Им, и слову Писания есть самое свойственное, и в
употреблении у братии затверженное". Что же скажем им на сие? -- Блаженны
уши, которые не слушали вас, и блаженны сердца, которые спаслись
неуязв-ленными от ваших учений!
А вам христолюбцам скажу, что Церкви известно то и другое
словоупотребление, и что она ни которого из них не отмещет, как исключающего
другое. Ибо, когда берем в рассмотрение величие естества в Единородном и
превосходство Его достоинства, тогда свидетельствуем, что имеет Он славу со
Отцем, А когда представляем себе, что Он подает нам блага, и нас самих
приводит к Богу, и делает Ему своими, тогда исповедуем, что благодать сия
совершается Им и в Нем. Посему речение: с Ним, свойственно славословящим; а
речение: Им, по преимуществу прилично благодарящим.
Но ложно и то, чтобы речение: с Ним, устранено было из употребления
благоговейных. Ибо речение сие употребляют и в селах и в городах все те,
которые, твердо держась своих обычаев, почтеннную древность предпочли
но-визнам, и предание отцев соблюли неповрежденным. А которые наскучили
обыкновенным, и восстали против древнего, как против устаревшего, те
ухватились за нововведения, как и любители нарядов всегда предпочитают
одежду нового похроя общеупотребительной. У сельских жителей и доселе
найдешь издревле употребительное речение: а у сих искусников, ввыкших в
словопрения, слова выкованы по новой мудрости. Посему, что говорили отцы
наши, то говорим и мы; то есть, общая слава Отцу и Сыну; почему вместе с
Сыном приносим славословие Отцу.
Но не то удовлетворяет нас, что таково предание отцев; ибо и отцы
следовали намерению Писания, взяв за основание свидетельства, которые
незадолго пред сим привели мы вам из Писания. Ибо сияние представляется в
мыслях вместе со славою, и образ -- вместе с Первообразом, и Сын необходимо
-- со Отцем; потому что ни последовательная связь имен, ни естество
именуемых не допускают никакого разлучения.
В каких случаях имеет место речение: Им, и в каком понятии оно
свойственнее речения: с Ним; а вместе толкование на то, как Сын приемлет
заповедь, и как Он посылается
Посему Апостол, когда благодарит Бога Иисусом Христом (Рим. 1, 8), и
также говорит что Им приял благодать и апостольство в послушание веры во
всех языцех (5), или что Им приведение обретохом во благодать сию, в ней же
стоим и хвалимся (5, 2), тогда изображает благодения нам Христовы, поколику
Христос, то Сам изливает на нас от Отца благодать даров, то приводит нас
Собою к Отцу, Ибо словами: Им приняли мы благодать и апостольство, выражает
даяние благ от Него; а словами: приведение обретохом, изображает наше
восприятие и присвоение Богу, совершенное Христом. Посему исповедание
благодати, Им в нас совершаемой, ужели служит к умалению славы? Или
справедливее будет сказать, что описание благодеяний есть приличное
содержание славословий?
Поэтому находим, что Писание, говоря нам о Господе, дает Ему не одно
имя, и не те одни имена, которыми означается только Его Божество и величие.
Но иногда употребляет наименования, показывающие отличительные признаки
естества; ибо знает имя Сына, еже паче всякаго имени (Фил. 2, 9), именует
Его истинным Сыном (1 Иоан. 5, 20), Единородным Богом (Иоан. 1, 18), силою
Божиею и премудростию (1 Кор. 1, 24) и Словом (Иоан. 1, 1). И опять, по
причине многообразных нам даров благодати, какие от богатства благости, по
многоразличной Своей премудрости, подает требующим, Писание обозначает Его
тысячами других именований, называя то Пастырем, то Царем, и также Врачом, и
Его же именуя Женихом, Путем, Дверью, Источником, Хлебом, Секирою, Камнем.
Ибо сии именования означают не естество, но, как сказал я, различные образы
действования, какие, по милосердию к собственному Своему созданию, являет
требующим, по свойству их нужды. Ибо тех, которые прибегли к Его заступлению
и чрез терпение преуспели в любообщитель-ности, называет Он овцами, а Себя
признает Пастырем таковых овец, слушающих Его голоса и не внимающих учениям
странным; ибо говорит: овцы гласа Моего слушают (Иоан. 10, 27). А Царем
называется для тех, которые взошли уже высоко и имеют нужду в законном
управлении. Называется Дверью, потому что правотою Своих заповедей приводит
к делам достославным, а также безопасно вводит во двор Свой тех, которые
чрез веру в Него прибегли ко благу ведения. Почему и сказано: Мною аще кто
внидет, и внидет и изыдет, и пажить обрящет (Иоан. 10, 9). Называется
Камнем, как охранение для верных крепкое, незыблемое и неколебимейшее
всякого оплота.
И в сих случаях, когда, например, называется Дверью или Путем, самое
приличное и благознаменательное употребление дают речению: Им. Впрочем, как
Бог и Сын, имеет Он славу купно со Отцем; потому что о имени Иисусове всяко
колено поклонится небесных и земных и преисподних; и всяк язык исповесть,
яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца (Фил. 2, 10, 11.). По сей-то
причине употребляем оба речения, одним возвещая собственную Его славу, а
другим -- даруемую нам благодать. Ибо Им подается всякая помощь душам, и
соответственно каждому роду попечения измышлено какое-нибудь отличительное
наименование. Ибо, когда неукоризненную душу, не имущу скверны или порока,
представит Себе (Еф. 5, 27.) как чистую деву, именуется Женихом; а когда
приемлет душу, изъязвленную жестокими ранами от дивола, и исцелует ее от
тяжкого греховного недуга, тогда называется Врачом.
Ужели же таковые попечения о нас приводят наше помышление к чемулибо
низкому? или, напротив того, производят в нас удивление к великому
могуществу и вместе к человеколюбию Спасающего, потому что Он и благоволил
спострадати немощем нашим, и возмог снизойти до самой нашей немощи? Ибо
превосходство крепости доказывают не столько небо, и земля, и обширность
морей, и животные, живущие в водах и на суше, и растения, и звезды, и
воздух, и времена года, и разнообразное украшение вселенной, сколько то, что
невместимый Бог мог чрез плоть бесстрастно вступить в борьбу со смертию,
чтобы собственным Своим страданием даровать нам бесстрастие.
А если Апостол говорит, что во всех сих препобеждаем за Возлюбльшаго ны
(Рим. 8, 37.); то сим выражением дает разуметь не низкое какое-нибудь
служение, а помощь подаваемую в державе крепости. Ибо Сам, связав крепкого,
расхитил его сосуды (Матф. 12, 29.), то есть нас, которых крепкий употреблял
на всякое лукавое действие, и Сам сделал нас сосудами благопотребными
Владыце, чрез уготовление того, что зависит от нас, на всякое дело благое (2
Тим. 2, 21.).
Так Им приведение обретохом ко Отцу мы, преставленные от власти тем-ныя
в причастие наследия святых во свете (Кол. 1, 12. 13.). Посему
домостроительство, совершенное Сыном, будем представлять себе не служением,
вынужденным у рабского уничижения, а добровольным попечением, какое Сын, по
благости и человеколюбию, согласно с волею Бога и Отца, приложил о
собственном Своем создании. А в таком случае соблюдем благочестие касательно
всего, что соделано Сыном, свидетельствуя о совершенном Его могуществе, и ни
мало не отделяя Его от воли Отца.
Так, когда Господь именуется путем, возводимся к высшему понятию, а не
останавливаемся на том, какое представляется с первого взгляда. Ибо под
словом: путь, разумеем преспеяние в совершенстве, последовательно и в
порядке достигаемое делами правды и просвещением разума, когда непрестанно
желаем преднего и простираемся к тому, чего еще не достает у нас, пока не
достигнем блаженного конца, то есть познания Божия, какое Господь
уверовавшим в Него дарует Собою. Ибо Господь наш действительно есть путь
благий, неуклонный и непогрешительный, ведущий к действительному благу -- к
Отцу. Ибо говорит: никтоже приидет ко Отцу токмо Мною (Иоан. 14, 6.). И
таково наше восхождение к Богу чрез Сына.
Но теперь следует сказать, как еще и от Отца подаются блага нам Сыном.
Поелику всякое сотворенное естество, и видимое и умопредставляемое, для
поддержания своего имеет нужду в Божием попечении, то Зиждитель -- Слово,
Единородный Бог, по мере нужды каждого естества, оказывая ему помощь Свою,
по требованию необходимости увеличивает даяния, сколько разнообразные и на
все благопотребные по причине разновидности благодетельствуемых, столько
соразмерные с природою каждой твари. Он просвещает содержимых во тме
неведения; и потому есть Свет истинный. Он судит, возмеряя воздаяние по
достоинству дел; и потому есть Судия праведный. Отец бо не судит никомуже,
но суд весь даде Сынови (Иоан. 5, 22.). Он восставляет от падения тех,
которые с высоты жизни поползнулись в грех; и потому есть воскрешение (Иоан.
11, 25.). Все же сие производит, действуя прикосновением могущества и
изволением благости. Пасет, просвещает, питает, путеводит, врачует,
воскрешает, не сущее осуществляет, сотворенное поддерживает.
Так от Бога доходят до нас блага чрез Сына, Который в каждом действует
с большею скоростью, нежели с какою могло бы сие выговорить слово. С сим не
сравнятся ни молнии, ни скорее течение света в воздухе, ни быстрое мгновение
ока, ни движения самой нашей мысли; но все это, в сравнении с скоростью
Божия действования, имеет недостаток в большой мере, нежели в какой
неповоротливейшие из наших животных уступают в подвижности, не скажу, птицам
или ветрам или стремительности небес, но парению самого нашего ума. Ибо
какое временное протяжение нужно Тому, Кто носит всяческая глаголом силы
Своея (Евр. 1, 3.), и не телесно действует, не требует пособия рук к
созиданию, а имеет естество тварей во всем покорным свободному Своему
хотению? Так говорит Иудиф: помыслим, и собышася, яже мыслил ecu (Иудиф. 9,
5.).
Впрочем, чтобы величие производимого не увлекло нас к представлению,
что Господь безначален, что говорит неточная Жизнь? Аз живу Отца ради (Иоан.
6, 58.). И что говорит Божия Сила? Не может Сын творити о Себе ничесоже (5,
19.). И что говорит самосовершенная Премудрость? Заповедь приях, что реку, и
что возглаголю (12, 49.). Всем этим возводит Он нас к уразумению Отца, и к
Отцу обращает удивление твари, чтобы мы познали Им Отца. Ибо не из различия
дел умосозерцается Отец, когда указывается на отдельное и собственно Отцу
принадлежащее действование: аже видит Отца творяща, сия и Сын та-кожде
творит (Иоан. 5, 19.). Но поелику Единородный восписывает Ему славу, то Он
собирает удивление тварей, при величии Своих произведений прославляемый
Самим Творцом, и превозносимый познающими в Нем Отца Господа нашего Иисуса
Христа, Имже всяческая, и Егоже ради всяческая (Евр. 2, 10.).
Посему-то говорит Господь: Моя вся Твоя суть, потому что к Отцу
возводится начало созданий, и Твоя Моя (Иоан. 17, 10.), потому что от Отца
приемлет Он и то, чтоб стать причиною созидания, не в том смысле, что Сын в
дей-ствовании пользуется пособием Отца, и что Ему особыми частными
приказаниями вверяется служение каждого дела -- это было бы рабственно и
чрезмерно ниже Божеского достоинства; но в том смысле, что Слово,
исполнившись Отчими благами, от Отца воссияв, все творит по подобно
Рождающего. Ибо если не имеет с Ним разности по сущности, то не будет иметь
разности и по могуществу. А у кого сила равная, у тех непременно и
действование равное. Христос же Божия сила и Божия премудрость (1 Кор, 1,
20.). Посему вся Тем быта (Иоан. 1, 3), и всяческая Тем и о Нем создашася
(Кол. 1, 16.), не в том смысле, что Он исполняет какое-то орудное и рабское
служение, но в том что Он зиждительно совершает Отчую волю.
Итак, когда говорит: Азот Себе не глаголах (Иоан. 12, 49.), и еще: яко
же рече Мне Отец, тако глаголю (50), и: слово, еже слышаете, несть Мое, но
Пославшаго Мя (14, 24.), и в другом месте: якоже заповеда Мне Отец, тако
творю (31); не как лишенный свободной воли, или несамодвижный, или ожидающий
повеления в условленных наперед знаках употребляет подобные сим речения, но
показывает ими, что собственная Его воля соединена и неразлучна с волею
Отца.
Посему и так называемую заповедь будем принимать не за повелительное
слово, произносимое словесными органами, как подчиненному, и назначающее,
что делать Сыну, но будем разуметь ее боголепно, как сообщение воли, подобно
отражению какого-нибудь образа в зеркале, не во времени переходящее от Отца
к Сыну. Отец бо любит Сына, и вся показует Ему (Иоан 5, 20.).
Посему все, что имеет Отец, принадлежит Сыну, не как что-либо
постепенно в Нем прибывающее, но как всецело в Нем пребывающее. И у людей,
обучившийся искусству и долговременным размышлением укоренивший в себе
непоколебимый к нему навык может уже действовать сам собою по составившимся
в нем законам знания. Ужели же Божия Премудрость, Зиждитель всей твари,
всегда совершенный, без научения премудрый, Божия Сила, Тот, в Ком вся
сокровища премудрости и разума сокровенна (Кол. 2, 3.), имеет нужду в
частном указании, которым бы определялись и образ и мера Его действований?
Разве мы, в суете своих помыслов, откроем училище и Одного сделаем
предсидя-щим в чине учителя, а Другого предстоящим с неопытностию ученика,
потом, при постепенном умножении уроков, научающимся мудрости и
преуспевающим в совершенстве? А в таком случае, если умеешь соблюсти
последовательность суждений, заключишь из сего, что Сын всегда учится и
никогда не может достичь совершенства; потому что премудрость Отчая
беспредельна, а в беспредельном невозможно достигнуть конца. Посему кто не
соглашается, что Сын от начала имеет все, тот не может согласиться, что Он
когда-либо дойдет до совершенства. Но стыжусь низости понятия, к которому
приведен я последова-тельностию речи. Посему возвратимся опять на высоту
слова.
Видевый Мене виде Отца (Иоан. 14, 9.); видел не отпечатление, не образ,
потому что Божее естество не допускает в себе сложности, но благость воли,
которая созерцается во Отце и в Сыне, как нечто сопутственное сущности,
подобное и равное ей, лучше же сказать, тождественное с нею.
Что же значат выражения: послушлив быв (Филип. 2, 8.). и: за нас всех
предал есть Его (Рим. 8, 32.)? Значат, что от Отца дано Сыну и то, чтобы по
благости действовать за людей.
Но ты выслушай и следующие места: Христос ны искупил есть от клятвы
законныя (Гал.3, 13.); и: яко еще грешником сущим нам, Христос за ныумре
(Рим. 5, 8.). Обрати также тщательное внимание и на слова Господа. Когда
научил Он нас об Отце; тогда и Сам употребляет уже выражения полновластные и
владычественные, говоря: хощу, очистися (Матф. 8, 3.); и: молчи, престани
(Марк. 4, 39.); и: Аз же глаголю вам (Матф. 5, 22. 28. 32.); и: душе немый и
глухий, Аз ти повелеваю (Марк. 9, 25.). и тому подобные, чтобы из сих
выражений познали мы своего Владыку и Творца, а из предыдущих научились
познавать Отца нашего Владыки и Творца.
Таким образом из всего доказывается истинное учение, что, если Отец
созидает чрез Сына, то сим ни зиждительная сила в Отце не представляется
несовершенною, ни действие Сына не признается бессильным, но изображается
единение воли. Посему речение: Им, заключает в себе признание первоначальной
вины, и берется не к унижению производящей причины.
Отличительные понятия о Духе, сообразные с учением Писания
Исследуем теперь, каковы наши общие понятия и о Духе, как собранные
нами о Нем из Писания, так и занятые из неписанного предания отцов. И
во-первых, кто, услышав наименование Духа, не воспрянет душою и не
восторг-нется мыслию к Естеству Высочайшему? Ибо Он называется Духом Божиим
(Матф. 3, 16.). и Духом истины, Иже от Отца исходит (Иоан. 15, 26.). Духом
правым, Духом Владычним (Псал. 50, 12. 14.).
Дух Святый есть главное и собственное Его имя. И оно преимущественно
пред всяким другим есть именование чего-то бесплотного, чисто
невещественного и несложного. Посему и Господь в беседе с женой, которая
думала, что Богу должно поклоняться в известном месте, научая ее, что
бестелесное беспредельно, говорит: Дух есть Бог (Иоан. 4, 24.). Поэтому,
слыша слово: Дух, невозможно вообразить в мысли естества ограниченного, или
подлежащего изменениям и переиначиваниям, или вообще подобного твари, но
простираясь мыслями к Высочайшему, необходимо должно представить себе
сущность умную, бесконечную по силе, беспредельную по великости, неизмеримую
временами или веками, неоскудевающую в благах, какие имеет.
К Духу Святому обращено все имеющее нужду в освящении; Его желает все
живущее добродетельно, вдохновением Его как бы орошаемое и вспомошествуемое
к достижению свойственного себе и естественного конца. Он усовершает других,
а Сам ни в чем не имеет нужды; Он живет без возобновления сил, но есть
Податель жизни; Он не чрез прибавления возрастает, но вдруг полон, Сам в
Себе водружен и вездесущ. Он есть начало освящения, мысленный свет,
доставляющий Собою всякой разумной силе, при искании истины, как бы