Демилль Нельсон. Игра Льва

   – Я собираюсь заказать ленч. Что бы ты хотел съесть?
   – Трюфели под беарнским соусом.
   – А подзатыльник не хочешь?
   Господи! Я встал и потянулся.
   – Мадам, разрешите пригласить вас на ленч?
   – Ну... я не знаю...
   – Пошли. Мне надо сменить обстановку. В случае чего мы на связи. – Я сунул в карман сотовый телефон Кейт.
   – Хорошо. – Кейт поднялась, подошла к столу дежурного офицера и сообщила, что мы пошли перекусить.
   Через пятнадцать минут мы с Кейт уже шагали по Бродвею. Стоял хороший солнечный день, тротуары заполнили люди, вышедшие поесть. В основном это были правительственные служащие, покупавшие еду с лотков, чтобы сэкономить несколько долларов. Конечно, полицейским платят не много, но мы знаем, как надо относиться к себе. Когда ты на работе, то никогда не знаешь, что сулит будущее, поэтому ешь, пей и радуйся жизни.
   Я привел мисс Мэйфилд в ресторанчик под названием "Экко", уютное местечко с атмосферой старого Нью-Йорка, за исключением цен. Когда-то мы с бывшей женой частенько заходили сюда, но мисс Мэйфилд не обязательно было это знать.
   Нас встретил метрдотель и назвал меня по имени, поскольку никогда не упускал случая произвести впечатление на спутников, сопровождавших его старых клиентов. Посетителей в этот час оказалось довольно много, но метрдотель провел нас к хорошему столику на двоих у самого окна. В ресторанах Нью-Йорка любезно встречают вооруженных полицейских в костюмах, но я думаю, что произвел бы неплохое впечатление и в каком-нибудь ресторане во Флориде. Так ведь?
   К нашему столику подошел сам владелец ресторана, которого звали Энрико. Мы заказали по бокалу дорогого вина. Белого для леди, красного для джентльмена. После того как Энрико удалился, Кейт сказала:
   – Ты вовсе не обязан угощать меня дорогим обедом.
   – После того завтрака, которым угощала ты, надо хорошо пообедать.
   Кейт рассмеялась. Принесли вино, и я сказал Энрико:
   – Возможно, мне нужно будет, чтобы сюда прислали факс. Можете дать мне номер вашего факса?
   – Разумеется, мистер Кори.
   Энрико записал на салфетке номер факса и удалился.
   Мы подняли наши бокалы и чокнулись.
   – Слэйнт! – провозгласил я.
   – А что это значит?
   – Твое здоровье. Это на гэльском языке. Я наполовину ирландец.
   – На какую половину?
   – На левую.
   – Я имела в виду: по отцу или по матери?
   – По матери. Отец чистокровный англичанин. Ох какой у них был роман. Они буквально засыпали друг друга письмами.
   Кейт усмехнулась и заметила:
   – Вас, ньюйоркцев, очень заботит происхождение. А в остальной стране этому не уделяют такого внимания.
   – Правда? Но это же скучно.
   – Ага, скучно, как и твой анекдот об итальянцах и "Свидетелях Иеговы". Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять его.
   – Надо будет познакомить тебя со своим бывшим напарником, Домом Фанелли. Он гораздо веселее меня.
   Мы принялись изучать меню. Кейт изучала левую сторону с наименованиями блюд, а я правую – с ценами. Оказалось, что со времени моего последнего посещения цены здорово подросли. Хорошо, что в этот момент зазвонил сотовый телефон. Я вытащил его из кармана и ответил:
   – Кори.
   – Это Кэлвин. Я в кабинете покойного, здесь есть фотография, восемь человек стоят перед реактивным самолетом, мне что-то подсказывает, что это и есть F-111. Дата на фотографии – тринадцатое апреля, а год тысяча девятьсот восемьдесят седьмой, не восемьдесят шестой...
   – Так... операция была секретной, поэтому, возможно...
   – Да, я понял. Однако на фотографии никаких имен.
   – Черт...
   – Не торопись, ты забыл, что в деле Кэлвин. Я нашел тут еще одну большую черно-белую фотографию с надписью: "Сорок восьмое тактическое авиационное крыло, база Королевских ВВС, Лейкенхит". Так вот на этой фотографии перечислены имена всех присутствующих – первый ряд, второй и так далее. Я взял увеличительное стекло и стал изучать лица, сравнивая их с фотографией возле штурмовика. Короче, я выяснил имена этих парней, а потом порылся в телефонной книге покойного, и теперь у меня есть семь адресов и телефонных номеров.
   Я глубоко вздохнул.
   – Чудесно. Отправь мне по факсу имена, адреса и номера телефонов.
   – А что мне за это будет?
   – Обед в Белом доме. Медаль. Что хочешь.
   – Да, а может, и тюремный срок. Ладно, тут в кабинете есть факс. Давай мне номер твоего факса.
   Я продиктовал номер и похвалил Кэла:
   – Спасибо, дружище, отличная работа.
   – Как ты думаешь, где сейчас этот Халил?
   – Он наносит визиты пилотам. Кто-то из них живет в Вашингтоне?
   – Нет. Флорида, Южная Каролина, Нью-Йорк...
   – Кто в Нью-Йорке?
   – Давай посмотрим... его зовут Джим Маккой... проживает в Вудбери, работает в Музее авиации на Лонг-Айленде.
   – Понятно. Что еще?
   – Ты хочешь, чтобы я отправил факс или чтобы читал тебе?
   – Нет, отправляй факс. Отправь заодно и фотографию тех восьмерых у самолета и пометь, кто из них кто.
   – Ох, Кори, ты настоящая заноза в заднице. Ладно, надо побыстрее убираться отсюда, пока я не начал привлекать внимание. Ты знаешь, этот Халил – порядочная сволочь. Я пришлю тебе несколько фотографий места преступления.
   – А я пришлю тебе фотографию салона самолета, полного трупов.
   – Береги свою задницу, Джон.
   – А я всегда берегу. Увидимся в Белом доме. – Я отключил телефон.
   Кейт посмотрела на меня, и я сообщил ей:
   – У нас есть все имена и адреса.
   – Надеюсь, что мы не опоздали.
   – Я тоже надеюсь. – Я подозвал официанта. – Счет, пожалуйста. И принесите мне факс, он должен прийти на мое имя. – Я поднялся из-за стола. – Обед за мной, – пообещал я Кейт.
   Мы подошли к двери и дождались там официанта. Я вручил ему банкноту в двадцать долларов, а он передал мне две рукописные страницы и фотографию, не слишком четкую.
   Пока мы с Кейт быстрым шагом возвращались в здание на Федерал-Плаза, я читал вслух данные, полученные от Кэла.
   – Боб Каллум, Колорадо-Спрингс, академия ВВС. Стивен Кокс, пометка "погиб в бою", Персидский залив, январь, тысяча девятьсот девяносто первый год. Пол Грей, Дейтона-Бич, Спрус-Крик, Флорида. Уильям Хамбрехт... про этого мы все знаем. Джим Маккой, Вудбери, Лонг-Айленд. Билл Сатеруэйт, Монкс-Корнер, Южная Каролина. Черт, где это? И последний... Чип Уиггинз, Бербанк, Калифорния, но Кэл сообщает, что этот адрес и номер телефона зачеркнуты в записной книжке Уэйклиффа.
   – Я пытаюсь проследить маршрут Халила, – сказала Кейт. – Он уезжает из аэропорта Кеннеди на такси, за рулем, предположительно, Гамаль Джаббар. Может, Джаббар отвез его к дому Джима Маккоя?
   – Не знаю. Но узнаем после звонка Маккою. – Я на ходу набрал номер домашнего телефона Маккоя, но мне ответил автоответчик. Не желая оставлять слишком тревожное сообщение, я сказал: – Мистер Маккой, говорит Джон Кори из ФБР. У нас есть основание считать, что вы можете стать объектом нападения со стороны человека, который хочет отомстить вам за участие в авианалете на Ливию в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году. Пожалуйста, предупредите местный полицейский участок и позвоните в отделение ФБР на Лонг-Айленде. Мой прямой номер телефона... – Я продиктовал номер и добавил: – Пожалуйста, будьте очень осторожны. Советую вам с семьей немедленно куда-нибудь переехать. – Я выключил телефон и сказал Кейт: – Он может принять этот звонок за розыгрыш, но, возможно, слово "Ливия" убедит его. Запомни время звонка.
   Кейт уже достала блокнот и делала в нем какие-то пометки.
   – Но он может не получить твое сообщение.
   – Давай не думать об этом. Будем надеяться на лучшее. – Затем я набрал номер домашнего телефона Билла Сатеруэйта, а Кейт пояснил: – Я первым делом звоню домой потенциальным жертвам, а потом уже будем звонить в местную полицию.
   Снова мне ответил автоответчик:
   – Билл Сатеруэйт. Оставьте сообщение.
   Я продиктовал сообщение, аналогичное тому, что оставил для Маккоя, а закончил его советом уехать из города.
   Далее я набрал номер домашнего телефона Пола Грея во Флориде, отметив про себя, что домашний адрес и адрес работы одинаковы.
   И снова автоответчик предложил мне оставить сообщение. Что я и сделал. Мы с Кейт продолжали идти, я набрал рабочий номер Грея.
   – Имитационное программное обеспечение Грея. В данный момент никто не может подойти к телефону... – И так далее. Мне не понравилось, что я никого не застал дома, а Грея не было и на работе. Я оставил стандартное сообщение.
   Набрав номер рабочего телефона Сатеруэйта, я опять услышал проклятый автоответчик и возмутился:
   – Черт побери, да куда они все подевались?
   Кейт промолчала.
   Уже не надеясь на удачу, я набрал номер Музея авиации на Лонг-Айленде, и тут мне ответил женский голос:
   – Музей.
   – Мадам, меня зовут Джон Кори, Федеральное бюро расследований. Мне нужно поговорить с директором, мистером Джеймсом Маккоем, по очень срочному делу.
   Моя собеседница молчала, пауза слишком затянулась, и я уже понял, что она означает. Наконец женщина промолвила:
   – Мистер Маккой... – я услышал всхлипывания, – мистер Маккой мертв.
   Я посмотрел на Кейт и покачал головой.
   – Когда он умер, мадам?
   – Его убили.
   – Когда?
   – В понедельник вечером. Там в музее полно полиции... в здание никого не пускают.
   – А вы где находитесь, мадам?
   – В Детском художественном музее, это рядом. Я секретарь мистера Маккоя, его телефонную линию переключили сюда, и поэтому...
   – Понятно. Как его убили?
   – Ох... его застрелили... в самолете... с ним был еще один человек... может, хотите поговорить с полицией?
   – Пока нет. Вы знаете, кто был тот другой человек?
   – Нет... то есть да. Миссис Маккой сказала, что это старый друг ее мужа, но я не могу вспомнить...
   – Грей?
   – Нет.
   – Сатеруэйт?
   – Да, точно, Сатеруэйт. Простите, но я должна сообщить о нашем разговоре в полицию.
   – Сделаете это через минуту. Вы сказали, его застрелили в самолете?
   – Да. Мистер Маккой и его друг сидели в кабине штурмовика... "F-111"... их обоих... и еще убили охранника, мистера Бауэра.
   – Понятно. Я перезвоню.
   Я отключил телефон, и пока мы с Кейт входили в здание на Федерал-Плаза, я вкратце рассказал ей о том, что произошло. Уже в ожидании лифта я набрал номер домашнего телефона Боба Каллума в Колорадо-Спрингс.
   – Резиденция Каллумов, – ответил мне женский голос.
   – Это миссис Каллум?
   – Да. А с кем я говорю?
   – Мистер Каллум дома?
   – Полковник Каллум. Кто его спрашивает?
   – Меня зовут Джон Кори, мадам, я из ФБР. Мне нужно поговорить с вашим мужем по срочному делу.
   – Он сегодня плохо себя чувствует и сейчас отдыхает.
   – Но он дома?
   – Да. А в чем дело?
   В этот момент подошел лифт, но поскольку в кабине лифта связь могла пропасть, мы остались на первом этаже. Я сказал миссис Каллум:
   – Мадам, я соединю вас со своей напарницей, ее зовут Кейт Мэйфилд. Она вам все объяснит. – Я прижал телефон к груди и пояснил Кейт: – У женщины лучше получится поговорить с женщиной. А я поеду наверх.
   Я передал Кейт телефон и, пока ждал лифт, услышал, как Кейт представилась и сказала:
   – Миссис Каллум, у нас имеются основания считать, что вашему мужу грозит опасность. Выслушайте меня, а после того, как я закончу, позвоните в полицию и в местное отделение ФБР. А еще предупредите службу безопасности базы. Вы живете на территории базы?
   Подошел лифт, и я уехал наверх, не сомневаясь, что Кейт со всем прекрасно справится. Выйдя на двадцать шестом этаже, я быстро направился в оперативный штаб и уселся за свой стол. Затем набрал номер телефона Чипа Уиггинза в Бербанке в надежде, что мне дадут его новый номер. Однако механический голос магнитофона сообщил, что данный номер отключен и никакой информации не имеется.
   Я положил перед собой две странички со списком и отметил, что Уэйклифф, Маккой и Сатеруэйт уже убиты. Пол Грей не отвечал на телефонные звонки, а Уиггинз куда-то пропал. Хамбрехта убили в январе, так почему же тогда никто не задумался об истинных мотивах убийства? Только Стивен Кокс умер естественной смертью, если можно считать гибель в бою естественной смертью для пилота истребителя. Миссис Хамбрехт упоминала, что один из восьмерки очень серьезно болен, и я догадался, что речь шла о Каллуме. Так что воссоединение всей восьмерки на небесах могло произойти очень скоро.
   Я принялся рыться в файлах компьютера, помня по прошлому опыту, что отделы по расследованию убийств в некоторых сельских местностях Флориды находятся в ведении Департамента шерифов округов. Я выяснил, что местечко Спрус-Крик находится в Волусии, потом отыскал номер телефона шерифа. Я набрал этот номер, понимая, что надо бы обо всем предупредить Вашингтон. Но пришлось бы долго объясняться и потом срочно составлять письменный отчет. А интуиция подсказывала мне, что первым делом следует предупредить потенциальных жертв.
   – Департамент шерифа, помощник шерифа Фоули слушает.
   – Шериф, говорит Джон Кори, нью-йоркское отделение ФБР. Я звоню, чтобы предупредить об опасности, которая угрожает жителю Спрус-Крик по имени Пол Грей...
   – Слишком поздно.
   – Понятно... когда и где?
   – Вы могли бы дать свой номер телефона?
   – Я дам вам номер общего коммутатора ФБР, попросите соединить вас с Джоном Кори. – Я продиктовал номер и положил трубку.
   Секунд через пятнадцать раздался звонок, это был помощник шерифа Фоули.
   – Мне сказали, что соединят со штабом Особого антитеррористического соединения.
   – Совершенно верно.
   – А в чем дело?
   – Ничего не могу сказать, пока не услышу ваш рассказ. Дело касается национальной безопасности.
   – Да? А что это значит?
   По разговору я почувствовал, что этот парень из Нью-Йорка, поэтому решил сыграть на этом.
   – Вы ведь из Нью-Йорка, да?
   – Да, а откуда вы знаете?
   – Интуиция. Я служил в Департаменте полиции Нью-Йорка, отдел по расследованию убийств.
   – А я был патрульным на Сто шестой улице в Куинсе. Здесь много бывших нью-йоркских полицейских, кто-то служит, другие на пенсии. Я вот помощник шерифа.
   – Эй, пожалуй, мне тоже надо переехать к вам.
   – Здесь любят нью-йоркских полицейских, люди считают, что мы хорошо знаем свое дело. – Фоули засмеялся.
   Похоже, контакт был налажен, и я сказал:
   – Расскажите мне об убийстве.
   – Ладно. Все произошло в доме жертвы. У него рабочий офис дома. В понедельник. Время смерти примерно полдень, но работал кондиционер, так что, может, и раньше. Тело обнаружили мы, в двадцать часов пятнадцать минут, когда прибыли в дом Грея по звонку женщины по имени Стэйси Молл. Она пилот частного самолета, доставила пассажира из городского аэропорта Джэксонвилла в дом жертвы. Дом находится на территории так называемой летной общины Спрус-Крик, это в окрестностях Дейтона-Бич. Пассажир сказал, что у него дела с покойным.
   – Да, это уж точно.
   – Женщине-пилоту он представился как Демитриос Поулос, торговец антиквариатом из Греции, но потом женщина увидела его фотографию в газете и подумала, что ее пассажир и есть тот парень, Асад Халил.
   – Она совершенно права.
   – Господи! Я хочу сказать... мы подумали, что она обозналась, но когда обнаружили Грея мертвым... зачем Халилу надо было убивать этого парня?
   – Я не знаю. Что еще?
   – Две пули, одна в живот, другая в голову, и еще уборщица, убита одним выстрелом в затылок.
   – Вы нашли пули или гильзы?
   – Только пули. Три штуки сорокового калибра.
   – Понятно. Надеюсь, вы уведомили ФБР?
   – Да. На самом деле мы не поверили, что это дело рук Асада Халила, но поскольку покойный занимался какими-то военными компьютерными программами, а, по словам его подружки, пропали компьютерные дискеты...
   – Но вы сообщили ФБР, что к этому делу может иметь отношение Асад Халил?
   – Да, сообщили в джэксонвиллское отделение ФБР. А там ответили, что они каждые пятнадцать минут получают сообщения, якобы касающиеся Асада Халила. Наше сообщение они тоже не восприняли всерьез, но пообещали прислать агента. До сих пор никого не было.
   – Понятно. А куда эта женщина-пилот отвезла пассажира после Спрус-Крик?
   – Назад, в городской аэропорт Джэксонвилла, а потом отвезла его на машине в международный аэропорт. Пассажир сказал, что вылетает оттуда в Грецию.
   Я подумал и спросил:
   – Вы запросили паспортный контроль международного аэропорта?
   – Разумеется. Вы думаете, я забыл все, что знал? Они проверили декларации, билеты и все такое прочее, но никаких следов Демитриоса Поулоса.
   – Ясно... а сколько времени преступник находился в доме жертвы?
   – Пилот сказала, что около получаса.
   Я почти мог представить себе тот разговор, который состоялся между Полом Греем и Асадом Халилом.
   Я задал сержанту Фоули еще несколько вопросов, но в основном мне все уже было ясно. Кроме действий агентов ФБР из Джэксонвилла, которые оказались в полном дерьме, но пока еще не знали об этом. Каждые пятнадцать минут поступали сообщения, якобы касающиеся Асада Халила. Но это сообщение было реальным. Не знаю, кто такая Стэйси Молл, но постараюсь выбить у федералов денежную премию для нее как для бдительной и добропорядочной гражданки.
   – Вы поймаете этого парня? – спросил Фоули.
   – Надеюсь.
   – Он самый настоящий негодяй.
   – Это точно.
   – Эй, а как погода в Нью-Йорке?
   – Отличная.
   – А здесь чертовски жарко. Кстати, женщина-пилот говорила, что ее пассажир вернется через неделю. Он даже заказал рейс в Спрус-Крик.
   – Думаю, это уловка.
   – Понятно. Он еще обещал пригласить ее на ужин.
   – Передайте этой женщине, ей очень повезло, что она осталась жива.
   – Да, конечно.
   – Все, большое спасибо.
   Я положил трубку и написал рядом с фамилией Грей "убит", поставил дату и предполагаемое время убийства. Похоже, до воссоединения восьмерки осталось совсем немного. Возможно, в живых останется лишь Уиггинз, если только он не переехал на восток, где его уже нашел Халил. Еще до сих пор жив в Колорадо Боб Каллум. Интересно, Халил оставил его в живых потому, что узнал о его смертельной болезни, или потому, что еще не добрался до Колорадо? А где же Уиггинз? Если нам удастся спасти ему жизнь, то это будет маленькая победа в игре, в которой лев пока ведет со счетом пять – ноль.
   Появилась Кейт, села за свой стол и сказала:
   – Я оставалась на связи, пока миссис Каллум не позвонила по другой линии в полицию и в охрану базы. Она сказала, что у нее есть оружие и она знает, как им пользоваться.
   – Хорошо.
   – Ее муж очень болен. У него рак.
   Я кивнул.
   – Думаешь, Халил знает об этом? – спросила Кейт.
   – Я стараюсь понять, чего он не знает. Я позвонил в полицию Дейтона-Бич. Пол Грей был убит в понедельник, около полудня, а может, и раньше.
   – Ох, Боже мой...
   Я рассказал ей обо всем, что мне сообщил помощник шерифа, затем высказал свои соображения.
   – Получается так. Халил сел в такси Гамаля Джаббара, но не поехал на Лонг-Айленд в музей к Маккою, а побыстрее убрался из Нью-Йорка, что было вполне разумно, и направился прямиком в Перт-Амбой, где убил Джаббара, пересел в поджидавшую его машину и отправился на ней в Вашингтон. Где-то заночевал, утром явился в дом Уэйклиффа, убил генерала, его жену и экономку, затем каким-то образом добрался до городского аэропорта Джэксонвилла, оттуда вылетел на частном самолете в Спрус-Крик, убил Пола Грея и уборщицу, вернулся на частном самолете в Джэксонвилл, потом... наверное, отправился в Монкс-Корнер... Сатеруэйт занимается чартерными перевозками, значит, Халил нанял самолет с Сатеруэйтом в качестве пилота, и они вместе вылетели на Лонг-Айленд. Интересный, должно быть, получился полет. Они приземлились на Лонг-Айленде, вместе отправились в музей, где Халил застрелил Сатеруэйта и Маккоя прямо в кабине "F-111". Символично, правда? А после убил еще и охранника. Черт побери, невероятно.
   Кейт кивнула.
   – А куда он отправился после этого? Каким образом он покинул Лонг-Айленд?
   – Подозреваю, он мог вылететь из аэропорта Макартур. Аэропорт не международный, система безопасности не такая уж строгая. Но, похоже, он пользуется частными самолетами.
   – Да, пожалуй. Значит, он мог вылететь на частном самолете в Колорадо-Спрингс или в Калифорнию. Скорее всего воспользовался реактивным самолетом.
   – Возможно. – Я протянул Кейт факс, присланный Кэлом. – Кроме Каллума, которого теперь охраняют, остается только Уиггинз, который, вероятно, жив, но беззащитен.
   Кейт просмотрела страницы и спросила:
   – А ты звонил Уиггинзу?
   – Да. Телефон отключен. Попробуй поискать его через справочное бюро Бербанка.
   Пальчики Кейт забегали по клавиатуре компьютера.
   – А как его настоящее имя? – спросила она.
   – Не знаю, посмотри, что можно найти по фамилии.
   – А ты пока позвони в Вашингтон, потом в отделение ФБР в Лос-Анджелесе. И предупреди всех в штабе, по электронной почте или лично, как, по-твоему, будет быстрее.
   Я не бросился сломя голову выполнять указания Кейт, поскольку не видел никакой необходимости в срочном уведомлении моих коллег или Вашингтона. Ведь я уже выяснил, что четверо мертвы, а значит, защита им не нужна. Каллум жив, и о нем позаботятся. Осталось отыскать Уиггинза, а это вполне нам с Кейт по силам.
   – Я хочу позвонить в отделение ФБР в Лос-Анджелесе, – сообщил я ей. – Или ты сама позвонишь?
   – Я бы позвонила, если бы знала, что ты умеешь пользоваться компьютером. Я занята поиском Уиггинза. Позвони сам и спроси специального агента Дага Стерджиса, сошлись на меня.
   – Хорошо. – Я дозвонился до отделения ФБР в Лос-Анджелесе, представился, сообщил, что работаю в Особом антитеррористическом соединении – что обычно привлекает внимание, – и попросил к телефону Дага Стерджиса. Через полминуты он взял трубку.
   – Чем могу быть полезен? – спросил специальный агент.
   Я не хотел загружать парня фактами, но мне требовалась его помощь.
   – Мистер Стерджис, мы разыскиваем мужчину, белого, по имени Чип Уиггинз, первое и второе имена неизвестны, возраст около пятидесяти, последний известный адрес в Бербанке... – Я продиктовал адрес и добавил: – Он вероятный свидетель по очень важному делу, которое, возможно, связано с международным терроризмом.
   – Что это за дело?
   Господи, почему же все такие любопытные? Я ответил:
   – Дело в данный момент засекречено, поэтому, простите, не могу говорить об этом. Уиггинз может знать то, что нам нужно. От вас требуется только отыскать его, обеспечить защиту и срочно позвонить мне.
   После небольшой паузы мистер Стерджис спросил:
   – А кто за ним охотится? Что за группа?
   – Скажем, люди с Ближнего Востока. И нам очень важно найти его раньше, чем найдут они. Если у меня будет дополнительная информация, я вам перезвоню.
   Похоже, мистера Стерджиса не слишком вдохновила моя просьба, поэтому я добавил:
   – Я работаю по этому делу вместе с Кейт Мэйфилд.
   – Понятно.
   – Она посоветовала обратиться за помощью именно к вам.
   – Хорошо, мы сделаем все, что сможем. Передайте привет Кейт.
   – Передам. – Я продиктовал номера наших с Кейт прямых телефонов и положил трубку. Затем позвонил в Лос-Анджелесское бюро по поиску пропавших людей. Мне ответил лейтенант Майлс, я быстренько пробормотал преамбулу и добавил: – У вас большой опыт в розыске людей – уверен, с этой работой вы справитесь лучше, чем мы.
   – Странно слышать такие слова от агента ФБР, – заметил Майлс.
   Я хохотнул и пояснил:
   – Раньше я работал в отделе по расследованию убийств, Департамент полиции Нью-Йорка. А здесь я для того, чтобы передать свой опыт нашим основным правоохранительным органам.
   Майлс рассмеялся.
   – Понятно. Если мы его найдем, то попросим позвонить вам. Это все, что я могу сделать, если он ни в чем не подозревается.
   – Я буду вам очень благодарен, если вы доставите его к себе в контору. Парню грозит опасность.
   – Вот как? А какого рода опасность?
   – Дело касается национальной безопасности, и это все, что я могу сказать.
   – А вот теперь в ваших словах чувствуется настоящий агент ФБР.
   – Нет, я был и остаюсь полицейским. Мне нужен этот парень, но я не могу сказать почему.
   – Ладно. Мы поместим его фотографию на коробках с молоком. У вас есть его фотография?
   Я глубоко вздохнул и сказал:
   – Фотография маленькая и старая, но в любом случае не надо никаких фотографий на коробках с молоком и плакатов. Мы пытаемся поймать парня, который охотится за Уиггинзом. Понятно? Кстати, я позвонил в отделение ФБР в Лос-Анджелесе, они тоже занимаются этим. Кто отыщет Уиггинза первым, получит золотую медаль.
   – Ух ты! Что ж сразу не сказали? Сейчас сразу и начнем.
   – Я сейчас говорю вполне серьезно, лейтенант.
   – Хорошо. Как только найдем, я вам позвоню.
   – Спасибо. – Я продиктовал номера наших с Кейт телефонов.
   – Как там погода в Нью-Йорке? – поинтересовался Майлс.
   – Холодно и снег.
   – Я так и думал. – Лейтенант положил трубку.
   Кейт оторвалась от компьютера.
   – Мог бы и не секретничать с нашими людьми и с полицией Лос-Анджелеса, – упрекнула она.
   – А я и не секретничал.
   – Это ты так думаешь.
   – Им важно знать, кого я ищу, а не почему. Чип Уиггинз пропал, его следует найти. Это все, что им нужно знать.
   – Они бы проявили больше старательности, если бы знали, зачем ты ищешь Уиггинза.
   Разумеется, Кейт права, но я стараюсь думать как полицейский, а действую как федерал. Да еще мне связывает руки эта чушь по поводу национальной безопасности.