Гудкайнд Терри. Дух Огня

   Когда Ричард в сестрой Верной впервые повстречался с мастерами меча, то спросил у нее, опасны ли они. Сестра Верна рассказала, что в юности видела, как мечмастер бака-бан-мана, оказавшийся в Танимуре, перебил порядка пятидесяти полностью вооруженных солдат, прежде чем с ним совладали. Верна сказала, что они сражаются, как непобедимые духи, и некоторые их таковыми и считают.
   Ричарду не хотелось, чтобы какое-то недоразумение спровоцировало бой между Племенем Тины и бака-тау-мана. И те и другие были отличными воинами.
   Кара с далеко не невозмутимым видом не сводила ледяных глаз ни с тех, ни с других.
   Наподобие тех сторон треугольника, Племя Тины, бака-тау-мана и Кара выступали на одной стороне. Все они, хотя и смотрели на мир по-разному, были связаны с Ричардом и Кэлен и служили общему делу. У всех них были одни и те же жизненные ценности. Семья, друзья, тяжелый труд, честность, долг, верность и свобода.
   Кэлен ласково но настойчиво коснулась его груди.
   - Ричард, несмотря на те чувства, что обуревают меня в данный момент, я знаю, что сердце у тебя на месте, просто ты рассуждаешь не разумно. Ты Искатель Истины и должен перестать настаивать на своей правоте и постараться увидеть истину. Мы можем противостоять магии сестер Тьмы и остановить Шнырка. Зедд с Энн уничтожать заклинание. Ну почему ты так упираешься?
   - Кэлен, - тихо проговорил он, - эта псевдокурица была шимом.
   Она рассеянно потеребила висящий на тонкой цепочке темный камень на шее.
   - Ричард, ты знаешь, как я тебя люблю и верю в тебя, но в данном случае я почти готова...
   - Кэлен, - снова проговорил он, вынуждая её замолчать. Он знал, о чем она думает и что собирается сказать. И теперь хотел чтобы она только слушала. Он подождал, пока её глаза не сказали ему, что она готова слушать.
   - Ты призвала шимов в этот мир.
   Ты сделала это не нарочно и не для того, чтобы причинить зло. Думать иначе и в голову никому не придет. Ты сделала это, чтобы спасти меня. Я умирал и нуждался в твоей помощи, так что отчасти я тоже принимал в этом участие. Не сделай я того, что сделал, тебе не было бы необходимости делать то, что ты сделала.
   - Ну да, и не забудь помянуть наших предков. Не плоди они детей, мы бы не родились и не совершили наших преступлений. Полагаю, их ты тоже учтешь?
   Облизнув губы, Ричард нежно взял её за плечи.
   - Я просто хотел сказать, что все это началось с того, что ты помогла мне. Но это ни коим образом не делает тебя виноватой хоть в чем-то. Ты должна это понять. Но из=за того, что ты произнесла слова, завершившие заклинание, то невольно стала ответственной за дальнейшее. Ты привела шимов в этот мир.
   По какой-то причине Зедд не хотел, чтобы мы об этом знали. Мне очень жаль, что он не сказал нам правды, но, тем не менее, он этого не сделал. Уверен, у него были на то веские причины, во всяком случае, кажущиеся ему таковыми, иначе он не стал бы нам лгать. Может, они и действительно веские.
   Кэлен, прикрыв глаза, потерла пальцами лоб, молясь о терпении.
   - Ричард, я согласна, что есть некоторые странности в поведении Зедда, и вещи, на которые ещё предстоит получить ответ, но сие вовсе не означает, что мы должны искать иной ответ лишь ради того, чтобы его иметь. Зедд Волшебник Первого Ранга и мы должны верить тому. Что он сказал и выполнить его просьбу.
   Ричард погладил её по щеке. Ему очень хотелось оказаться с ней наедине, совсем наедине, чтобы он мог загладить свою идиотскую забывчивость. Ему страшно не хотелось говорить то, что он намеревался сказать, но выхода не было.
   - Пожалуйста, Кэлен, сперва выслушай а уж потом решай, ладно? Мне был очень хотелось ошибаться, честное слово. Но ты послушай, а потом реши сама.
   Когда охотники Племени Тины охраняли нас в доме духов, шимы бродили вокруг. Один из них убил курицу. Просто потому, что им нравится убивать.
   Юни, услышав шум, как услышал я, прибежал посмотреть, в чем дело, но ничего не нашел. Тогда он обругал убийцу, чтобы вынудить того показаться. Тот показался и убил Юни за то. что он его оскорбил.
   - Я тоже обругала ту куриную тварь, так почему же она меня-то не убила? - Кэлен устало потерла глаза. - Скажи мне, Ричард. Почему она не убила меня?
   Он некоторое время смотрел в её прекрасные зеленые глаза, собираясь с духом.
   - Шим сказал тебе, почему, Кэлен.
   - Что?! - Подскочила она. - Что ты несешь?!
   - Эта куриная тварь - никакой не Шнырк. Это шим, и он вовсе не называл тебя "Мать-Исповедница". Это был шим. И сказ именно то, что имел в виду.
   Он назвал тебя "Мать".
   Кэлен круглыми глазами изумленно смотрела на него.
   - Они уважают тебя, - продолжил Ричард. - В определенной степени, во всяком случае. Потому что ты привела их в мир живых. Ты дала им жизнь. И они считают тебя той, кто дал им жизнь, матерью. Ты лишь предположила, что куриный монстр собирался добавить "Исповедница", когда назвал тебя матерью, потому что ты привыкла к такому обращению.
   Но шим вовсе не собирался называть твой титул, Кэлен. Он обратился к тебе именно так, как хотел - мать.
   Ричард чуть ли не видел, как правдивость его слов прорывает тщательно ею выстроенную крепость рационализма. Иногда истину чуешь нутром и тогда уже прятаться от неё не получается никак.
   Глаза Кэлен наполнились слезами.
   Она крепко прижалась к нему, ища убежища в его надежных объятиях. Всхлипнув, она сердито вытерла вытекшую слезу.
   - Думаю, только это тебя и спасло, - тихо сказал Ричард, покрепче её обнимая. - Но мне бы не хотелось ещё раз доверять твою жизнь их милосердию.
   - Мы должны их остановить, - шмыгнула носом Кэлен. - Добрые духи, нам необходимо их остановить!
   - Знаю.
   - Ты знаешь, что надо делать? - Спросила Кэлен. - Имеешь хоть какое-нибудь представление, как отправить их обратно в мир смерти?
   - Пока нет. Чтобы найти решение сперва надо признать существование самой проблемы. Полагаю, это мы теперь сделали?
   Кэлен кивнула, утирая слезы. Решимость высушила глаза так же быстро, как осознание истины вызвало слезы.
   - А почему шимы околачивались у дома духов?
   Во время их брачной ночи, когда они предавались любви, нечто на улице порождало смерть. От одной мысли об этом Ричарду становилось дурно.
   - Не знаю. Может, шимы хотели быть поближе к тебе.
   Кэлен лишь кивнула. Она поняла. Поближе к матери.
   Ричард вспомнил побледневшее лицо Кэлен, когда Ниссел принесла в дом мертвых мертворожденного младенца. Ребенок родился мертвым из-за шимов. И это было лишь началом.
   - Что такое черная Благодать? Ты упоминал о ней вчера, когда мы пришли к Зедду с Энн.
   - Большая часть сведений о шимах почерпнута из одного чуть ли не первого сообщения о них. Коло был так перепуган, что написал об этом гораздо больше, чем обычно. В конце сообщения, что он цитирует, сказано: Запомните хорошенько мои слова: опасайтесь шимов, и в случае острой необходимости на голой земле трижды нарисуйте песком, солью и кровью Черную Благодать.
   - И что это значит?
   - Понятия не имею. Я надеялся, что Зедд или Энн могут знать. Зедд знает все о Благодати. И я думал, что об этой он тоже знает.
   - Как, по твоему, эта черная Благодать остановит шимов?
   - Я просто не знаю, Кэлен. Хотя мне приходило в голову, что, возможно, это отчаянный совет совершить самоубийство.
   Кэлен рассеянно кивнула, размышляя над записями Коло.
   - Вполне могу понять, если это совет покончить с собой. Я чувствовала исходящее от шима зло, - сказала она, уставясь в пространство. - Когда я была в доме, где Племя Тины готовит покойников к похоронам и эта куриная тварь - шим - была там тоже, я чувствовала исходящее от неё зло. О духи, это было ужасно!
   Оно выклевывало Юни глаза. Хотя он уже был мертв, оно все равно хотело выклевать ему глаза.
   - Знаю. - Ричард снова привлек жену к себе.
   - Вчера у Зедда с Энн - Кэлен чуть отодвинулась, окрыленная надеждой ты сказал, что Коло пишет, будто сперва они сильно встревожились, но после проверки выяснили, что шимы - не больно то сложное оружие и с ними легко справится.
   - Да, но Коло лишь мельком отметил, что в замке Волшебника успокоились, обнаружив, что это не такая уж большая проблема, как они сперва думали. Но не упомянул, каким образом её решили. Написал только, что они отрядили волшебника по прозвищу Гора разобраться с ними. Что он и сделал.
   - Ты не знаешь, есть ли какое-нибудь оружие против них? Юни был вооружен до зубов, и толку ему от этого не было ровным счетом никакого, но, возможно, какое-то оружие имеется?
   - Коло ничего не говорит об этом. Стрелы ту куриную тварь не убили, и огонь им тоже не вредит.
   Однако Зедд весьма настаивал, чтобы я забрал из Замка Меч Истины. Хоть он и соврал насчет Шнырка, то, возможно, лишь для того, чтобы убрать нас подальше от опасности. Но сомневаюсь, что он солгал насчет меча. Он хотел, чтобы я его взял и сказал, что, возможно, это единственная магия, которая сможет нас защитить. В этом я ему вполне верю.
   - Почему, по-твоему, та куриная тварь от тебя удрала? Я хочу сказать, если шимы считаю меня своей матерью и не желают мне вредить, это их некоторое уважение ко мне я могу понять, но раз они так могущественны, то почему удирают от тебя? Ты лишь выпустил в шима стрелу. А стрелы, по твоим словам, не могут их убить. Так почему же он удрал?
   Ричард отбросил волосы со лба.
   - Я и сам об этом размышлял. Единственный вывод, к которому я пришел это, что они порождения магии Ущерба, а я единственный за несколько тысячелетий, кто от рождения обладает магией Ущерба. Может, они боятся, что магия Ущерба может их одолеть. Возможно, так и есть. Во всяком случае, надеюсь.
   - А огонь? Тот единственный свадебный костер, что ещё горел и который ты затоптал? Это ведь был один из шимов, верно?
   Ричарду было крайне неприятно, что шим находился в их свадебном костре. Это был своего рода вызов.
   - Да. Сентрози, второй шим. В переводе означает "огонь". Первый, Реехани, означает "вода", а третий, Вази - "воздух".
   - Но ты загасил огонь. И шим ничего не сделал, чтобы тебе помешать. Раз уж они убили Юни за то, что он их оскорбил, то уж на тебя-то за это они уж точно должны были разозлиться. И куриная тварь от тебя сбежала.
   - Да не знаю я, Кэлен! Нет у меня ответа.
   Некоторое время она колебалась, глядя ему в глаза.
   - Может, они не тронули тебя потому же, почему не тронули меня.
   - Меня они тоже считают своей матерью?
   - Отцом, - сообщила Кэлен, автоматически поглаживая камешек на шее. Я использовала заклинание, чтобы сохранить тебе жизнь, не дать тебе перейти в мир мертвых. Заклинание вызвало шимов, потому что они из мира мертвых и в их власти не дать тебе пересечь черту. Возможно, поскольку мы замешаны в этом оба, они считают нас своими родителями.
   Ричард глубоко вздохнул.
   - Не исключено. Я не утверждаю, что так оно и есть, но когда я ярдом с ними, то чувствую, что за эти кроется что-то большее, нечто, от чего у меня волосы дыбом становятся.
   - Что именно?
   - Каждый раз, как они оказываются рядом со мной, я ощущаю обуревающие их жажду чего-то и чудовищное вожделение.
   Кэлен потерла руки, вздрогнув от мысли, что столь чудовищное зло находится где-то поблизости. Невеселая улыбка, полная иронии, искривила её губы.
   - Шота всегда говорила, что мы с тобой породим чудовище.
   - Когда-нибудь, Кэлен. - Ричард взял её лицо в ладони. - Когда-нибудь.
   Боясь расплакаться, Кэлен отвернулась от него и уставилась вдаль. Совладав с голосом, она заговорила.
   - Раз магия исчезает, то по крайней мере и Джегань лишится её помощи. Он управляет колдуньями и волшебниками, чтобы те помогали его полчищам. Если он больше не сможет этого, то хоть какая-то польза есть от всей этой истории.
   Он воспользовался одним из этих волшебников, чтобы убить нас. И одной из сестер Света, чтобы притащить чуму из Храма Ветров. Если из-за шимов магия исчезает, то и у Джеганя она исчезнет тоже.
   Ричард закусил губу.
   - Я как раз об этом думал. Если та куриная тварь испугалась меня из-за того, что я обладаю магией Ущерба, то Джегань вполне может потерять контроль над теми, кто обладает магией, но...
   - Добрые духи! - Прошептала Кэлен, повернувшись к нему. - Сестры Тьмы! Может они не с рождения обладают магией Ущерба, но умеют ею пользоваться.
   Ричард нехотя кивнул.
   - Боюсь, что у Джеганя все ещё остаются сестры Тьмы. И их магия будет действовать.
   - Значит, наша единственная надежда на Зедда с Энн. Будем надеяться, что они смогут остановить шимов.
   Ричард не смог выдавить из себя улыбки.
   - Каким образом? Ни один из них не может пользоваться магией Ущерба. Их магические способности исчезнут, как и все остальное. Они станут такими же беспомощными, как тот мертворожденный ребенок. Я уверен, что они из деревни уехали, только вот куда?
   Кэлен одарила его взглядом Матери-Исповедницы.
   - Вспомни ты вовремя о своей первой жене, Ричард, мы могли бы сказать Зедду. Возможно, это имело бы значение. Теперь этот шанс для нас упущен. Ты выбрал очень неподходящее время для забывчивости.
   Ричард хотел с ней поспорить, доказать, что это не имеет ровням счетом никакого значение, сказать, что она ошибается, но не смог. Она не ошибалась. Зедд отправился в одиночку сражаться с шимами. Ричард прикинул, не вернуться ли им обратно и не последовать ли за дедом.
   Кэлен наконец взяла его за руку и, ободряюще потрепав по плечу, потащила обратно. Держа голову прямо, она шла с невозмутимым и властным выражением Матери-Исповедницы.
   - Мы пока не знаем, что с этим делать, - провозгласила Кэлен, - но я совершенно уверена - в наш мир пришли шимы.
   Глава 30
   Специально для охотников Кэлен повторила свои слова на языке Племени Тины. Ричарду очень хотелось, чтобы права оказалась она, и угрожал бы им Шнырк, а не шимы. На Шнырка у низ управа имелась.
   Сообщение Кэлен по вполне понятным причинам никого не оставило равнодушным, особенно если учесть, что она, столь рьяно до этого отстаивавшая мнение, что это Шнырк, теперь вдруг резко переменила позицию, заявив, что нисколько не сомневается, что миру угрожают именно шимы, и никто иной.
   После этого её заявления у Ричарда не возникло впечатления, что у кого-то ещё остались сомнения. Казалось, что после слов Кэлен мир для всех изменился.
   Над равниной повисла тревожная тишина.
   Ричарду требовалось срочно решить, что делать дальше, но никаких светлых идей не возникало. Он даже не имел представления, с чего начать. Только теперь он понял, что нужно ему было сделать, когда имелась возможность. Но он тогда был так озабочен нависшей угрозой, что игнорировал все остальное.
   Далеко же он убрел от родных лесов. Он страстно желал снова оказаться там. По крайне мере в бытность свою лесным проводником он никогда не блуждал и точно знал, по какому пути идет.
   Ричард обратился к темноволосой мудрой женщине бака-тау-мана.
   - Зачем вы проделали весь этот путь, Дю Шайю? Что вы тут делаете?
   - Ага! - Протянула Дю Шайю с подчеркнутой тщательностью складывая руки на груди. - Теперь Кахарин желает, чтобы я говорила!
   Женщина просто кипела от возмущения. Ричард не очень-то понимал причины такого её настроения, да и ему было вообще-то наплевать.
   - Да. Зачем вы пришли?
   - Мы шли много дней. Путешествие было тяжелым. Мы похоронили некоторых из тех, кто вышел с нами. Нам пришлось с боем прорываться по враждебным местам. Мы пролили кровь многих, чтобы добраться до тебя.
   Мы оставили наши семьи и любимых, чтобы доставить нашему Кахарину предупреждение. Мы шли без пищи и сна, испытывая неудобства и лишения. Мы пережили ночи, когда все мы плакали, боясь неизвестности и скучая по родине.
   Я шла с ребенком, которого Кахарин попросил меня выносить, когда я собиралась пойти к травнице и вытравить его. Вытравить вместе с мерзкими воспоминаниями, с ним связанными. А Кахарин даже не соизволил заметить, что я почтила его просьбу и приняла на себя возложенную на меня ответственность за это дитя.
   Кахарин даже не понял, что каждый день этот ребенок, которого он попросил меня выносить, напоминает мне о времени, которое я провела, прикованной цепью к стене у этих вонючих маженди. Напоминает о том, каким образом я забеременела этим ребенком. Напоминает обо всех тех мужиках, что использовали меня и смеялись надо мной. Напоминает о том, что я тогда каждый день ждала, что этот день станет последним и меня зарежут и принесут в жертву. Напоминает о том, как я оплакивала своих собственных детей, которые останутся без матери, рыдала, что больше никогда не увижу их милые смеющиеся мордашки и не порадуюсь тому, как они растут.
   Но я почтила пожелания Кахарина и вынашиваю ребенка этих собак, потому что Кахарин попросил меня об этом.
   Кахарин же уделяет своему народу, проделавшему столь долгий путь, лишь толику внимания, будто мы какие-нибудь блохи. Он не спрашивает, как идут дела у нас на родине. Он даже не прелагает нам сесть с ним, чтобы мы могли порадоваться тому, что наконец вместе. Он не спрашивает, довольны ли мы. НЕ спрашивает, не голодны и мы и не хотим ли пить.
   Он лишь орет и доказывает, что мы вовсе не его народ, потому что не знает наши древние законы, по которым мы жили многие века, и отметает некоторые священные законы лишь потому, что его им не учили, будто лишь по одной это причине они не важны. Согласно этим законам многие пожертвовали жизнью, чтобы благодаря им он кое-чему выучился и смог прожить ещё один день.
   Он думает о своем народе не больше, чем о грязи под ногами. Он без раздумья отбрасывает дарованную ему по нашим законам жену. Он обращается со своей законной женой, как с тварью последней, вспоминая о ней, лишь когда понадобится.
   Древние законы обещали нам Кахарина. Признаю, что они вовсе не обещали такого, что станет почитать свой народ и его обычаи и законы, объединившие нас, хотя по моему мнению любой нормальный человек почтил бы тех, кто так много выстрадал ради него.
   Я пережила гибель моих мужей от твоей руки и оплакивали их подальше от твоих глаз, чтобы ты не страдал от этого. Мои дети храбро пережили смерть своих отцов, павших от твоей руки. Они плакали в подушку, тоскуя о мужчине, что целовал их на ночь и желал добрых снов. А ты даже не потрудился поинтересоваться, каково мне приходится без моих мужей, которых мы с детьми нежно любили, не поинтересовался ты и как пережили потерю мои дети.
   Ты не спросил как жилось мне без моего нового мужа, данного мне согласно нашим законам, пока он носился где-то в поисках других жен. Тебе настолько наплевать на меня, что ты даже не соизволил упомянуть о моем существовании своей новой жене.
   Дю Шайю возмущенно вздернула подбородок.
   - А теперь, значит, мне дозволено слово молвить? Теперь, значит, ты желаешь услышать, что я хочу сказать после столь долгого и трудного пути? Теперь, значит, желаешь узнать, есть ли мне что сказать достойного твоего высокородного слуха?
   Дю Шайю плюнула Ричарду под ноги.
   - Мне стыдно за тебя!
   И повернулась к нему спиной.
   Ричард уставился ей в затылок. Мастера меча смотрели кто куда, делая вид, что они глухие и слепые, и вообще их тут нет.
   - Дю Шайю, - Ричард и сам начал потихоньку закипать. - Не сваливай на меня смерть этих людей! Я сделал все, что мог, чтобы избежать схватки с ними. И тебе это прекрасно известно. Я умолял тебя прекратить это. Ты могла это сделать, но даже не попыталась остановить их. Я был вынужден сделать то, что сделал. Ты отлично знаешь, что у меня не было выбора.
   - У тебя был выбор! - Сверкнула она глазами, полуобернувшись. - Ты мог предпочесть умереть, а не убивать. В благодарность за то, что ты для меня сделал, за то, что спас меня от маженди, я пообещала тебе, что если не будешь сопротивляться, то умрешь быстро. И тогда потеряна была бы лишь одна твоя жизнь, а не тридцати человек. Раз уж ты такой благородный и так радеешь за сохранение жизней, то тебе следовало пожертвовать собой.
   Ричард, скрипнув зубами, потряс пальцем.
   - Ты натравила на меня своих людей и надеялась при том, что я просто дам себя убить и не стану сопротивляться? Дай я тогда себя убить, смертям бы не было конца! Ты отлично знаешь, что я принес вам мир, который сохранил гораздо больше жизней! А во всем остальном. Что происходит, ты не понимаешь ни уха, ни рыла!
   - Ты ошибаешься, муж мой, - фыркнула Дю Шайю. - Я понимаю гораздо больше, чем тебе хотелось бы.
   - Лорд Рал, - возвела Кара очи горе, - вам действительно нужно научиться больше уважать ваших жен, иначе у вас дома не будет ни минуты покоя. - И продолжила чуть слышно краешком губ, шагнув вперед. - Дайте мне с ней поговорить, как женщине с женщиной. Посмотрим, не смогу ли я утрясти для вас это дело.
   Подцепив Дю Шайю под руку, Кара отвела её в сторонку для приватного разговора. Шесть мечей выскочили из ножен. В мгновение ока мастера меча двинулись вперед, перебрасывая вращающиеся мечи из одной руки в другую. Свистящие клинки сверкали на солнце.
   Охотники Племени Тины шагнули им наперерез. В считанные мгновения спокойные равнины превратились в поле битвы.
   - Всем стоять! - рявкнул Ричард, подняв руку.
   Он встал перед Карой с Дю Шайю, перекрывая воинам путь.
   - Кара, отпусти её. Она их мудрая женщина. К ней нельзя прикасаться. Тысячелетиями людей бака-тау-мана уничтожали и приносили в жертву маженди. И по вполне понятной причине бака-тау-мана выходят из себя, когда к ним прикасаются чужаки.
   Кара немедленно выпустила руку Дю Шайю, но из обеих групп воинов ни одна не желала отступить первой. У охотников Племени Тины внезапно на их землях появились враждебные чужаки. У мечмастеров вдруг появились противники, готовые напасть на них за то, что они защищают свою мудрую женщину. В столь накаленной обстановке легко могло произойти такое, что кто-нибудь один мог сорваться и напасть первым, а уж трупы начать считать потом.
   - Слушайте меня! Вы все! - Снова гаркнул Ричард.
   Рукой он нашарил на шее ДЮ Шайю кожаный шнурок, надеясь, что это именно то, что он ищет.
   Глаза охотников расширились, когда Ричард вытащил вещицу на свет они увидели болтающийся на шнурке свисток Птичьего Человека.
   - Это свисток, что мне подарил Птичий Человек. - Краем глаза поглядев на Кэлен, он шепотом велел ей переводить. Кэлен немедленно заговорила на языке Племени Тины, а Ричард продолжил.
   - Вы помните, что Птичий Человек дал мне его в знак мира. Эта женщина, Дю Шайю, защитница своего племени. В честь Птичьего Человека и во исполнение его мечты о мире я отдал этот свисток ей, чтобы она могла призвать птиц склевать посевы её врагов. Когда её враги испугались, что у них не будет зерна и им грозит голод, они в конце концов согласились на мир. Впервые за все времена между этими племенами воцарился мир, и все они обязаны этим свистку, подаренному Птичьим Человеком.
   Бака-тау-мана в огромном долгу перед Племенем Тины. Племя Тины тоже в долгу перед бака-тау-мана за то, что они чтят этот дар и используют так, как того и хотело Племя Тины - чтобы нести мир, а не войну. Племя Тины должно гордится тем, что бака-тау-мана доверил подарку Племени Тины принести мир и безопасность их семьям.
   Оба ваши племени - друзья.
   Никто из воинов не пошевелился, взвешивая слова Ричарда. Наконец Джиаан убрал меч за спину и распахнул рубашку на груди, подставив обнаженную грудь Чандалену.
   - Мы благодарны тебе и твоему народу за мир и безопасность, что принес нам ваш обладающий могучим волшебством подарок. Мы не станем с вами биться. Если вы хотите взят обратно мир, что подарили нам, то может пронзить наши сердца. Мы не станем драться с такими великими миротворцами, как Племя Тины.
   Чандален убрал копье и упер тупым концом в землю.
   - Ричард-с - Характером говорит правду. Мы рады, что ваш народ использовал наш подарок так, как должно - чтобы принести мир. Добро пожаловать на нашу землю. Здесь вам ничто не грозит.
   Активно жестикулируя, Чандален отдал приказ своим охотникам. Когда все воины успокоились, Ричард тихонько выдохнул и мысленно возблагодарил добрых духов за помощь.
   Кэлен взяла Дю Шайю за руку и решительно заявила.
   - Я сама поговорю с Дю Шайю!
   Мечмастерам бака-тау-мана это явно не понравилось, но они не знали, что им делать в данной ситуации. Ричарду идея Кэлен тоже не пришлась по душе. Сия беседа запросто могла вылиться в другую войну.
   Однако он, хоть и весьма неохотно, решил, что пусть уж лучше Кэлен поступает как ей угодно и поговорит с Дю Шайю. К тому же выражение лица Кэлен явственно говорило, что не ему решать. Ричард повернулся к мастерам меча.
   - Кэлен, моя жена - Мать-Исповедница и вождь всех народов Нового Мира. Ее следует уважать так же, как нашу мудрую женщину. Даю вам слово Кахарина, что Мать-Исповедница не причинит Дю Шайю зла. Если я вам солгу, то можете считать, что моя жизнь принадлежит вам.
   Мужчины кивком выразили свое согласие. Ричард не знал, кто в их глазах главней - он или Дю Шайю, но его спокойный и решительный тон, помимо всего прочего, снял все возражения. А ещё он знал, что, помимо всего прочего, эти люди уважают его не только потому, что он убил тридцать мастеров меча, а потому что он сделал кое-что гораздо более трудное. Он вернул им земли предков.
   Ричард стоял плечом к плечу с Карой и наблюдал, как Кэлен уводит Дю Шайю подальше в высокую траву. На травинках ещё блестели капли шедшего утром дождя, оставившего на равнине лужицы.
   - Лорд Рал, - тихонько спросила Кара, - вы считаете, что это мудро?
   - Я доверяю мнению Кэлен. У нас крупные неприятности. И мы не можем терять время.
   Кара довольно долго размышляла, катая в пальцах эйджил.