Клэнси Том. Все страхи мира

   Но дети, вспомнила она. Что будет с ними? – спросила себя Кэти. Она закрыла папку и положила ее на место, не вставая с пола.
   Ты – врач, напомнила она себе. Тебе надлежит сначала подумать и лишь потом действовать.
   Детям нужен отец. Но что он за отец? Его нет дома по тринадцать-четырнадцать часов в сутки, иногда семь дней в неделю. Несмотря на бесконечные просьбы, он согласился взять сына на один – один! – бейсбольный матч. Хорошо еще, что он сумел побывать на половине игр Малой лиги, в которой принимал участие его сын! Кэти едва ли удивило бы, если бы Джека не оказалось дома даже рождественским утром. Он ухитрился пропустить все школьные мероприятия, рождественские представления и все остальное. А накануне вечером, собирая игрушки, опять напился, и Кэти даже не пыталась соблазнить его. Какой смысл? Его подарок.., да, его подарок для нее был действительно прекрасным, но это можно купить за несколько минут пребывания в магазине, безо всякого труда…
   Покупки…
   Кэти встала, подошла к письменному столу Джека и начала просматривать полученную им почту. Квитанции покупок, сделанных по кредитным карточкам, уложены в аккуратную стопку. Она взяла одну из них и обнаружила колонку цифр за покупки, сделанные в "Хэмлис", в Лондоне. Шестьсот долларов? Но он привез всего один подарок маленькому Джеку и два для Салли. Шестьсот долларов!
   Джек занимался покупками рождественских подарков для двух семей?
   – Сколько еще доказательств тебе нужно, Кэти, милочка? – спросила она себя вслух, – Боже мой. Боже мой. Боже мой…
   Она замерла, не двигаясь в течение длительного времени, охваченная таким отчаянием, что не слышала и не видела ничего вокруг. Лишь материнский инстинкт заставлял ее бессознательно прислушиваться к звукам, доносящимся из детской.
   Джек вернулся домой еще до семи вечера, очень довольный тем, что сумел вернуться на час раньше обычного. Он был еще больше доволен тем, что мексиканская операция полностью готова. Оставалось только сообщить о ней президенту. После того как Фаулер даст свое добро, в чем Джек не сомневался, – риск, секретная операция и все прочее было для президента, обычно занятого политическими проблемами, слишком увлекательно, чтобы отказаться, – и, после того как Кларк и Чавез успешно провернут дело, акции Райана сразу повысятся. И ситуация изменится. Начать с того, что он собирался уйти в отпуск, – как только положение улучшится. Нужно отдохнуть. Неделю, может быть, две, и если какой-нибудь кретин из ЦРУ осмелится приехать со срочными документами, Райан удавит сукиного сына. Ему хотелось отдохнуть от работы, и он этот отдых получит. Две недели полного отдыха. Заберет детей из школы, и они поедут посмотреть на Микки Мауса, как посоветовал ему Кларк. Завтра же закажет билеты.
   – Где вы? Я уже дома! – объявил Джек. Тишина. Как странно. Он спустился вниз и увидел, что дети сидят перед телевизором. Слишком много времени проводят перед проклятым ящиком, подумал он, но виноват в этом их отец. Теперь все переменится – и это тоже. Будет меньше работать. Пусть Маркус выполняет свои обязанности, вместо того чтобы изредка появляться на работе и взваливать все на плечи Джека.
   – А где мама?
   – Не знаю, – ответила Салли, не отрывая взгляда от зеленой слизи и оранжевого месива на экране.
   Райан вернулся наверх и вошел в спальню, чтобы переодеться. И здесь никаких признаков Кэти. Тут она показалась в дверях с корзиной выстиранного белья. Джек, стоявший у нее на пути, наклонился, чтобы поцеловать жену, но Кэти отклонилась назад и покачала головой. Ну что ж, решил Джек, стоит ли обижаться?
   – Что у нас на ужин, крошка? – спросил он шутливо.
   – Не знаю. Что ты себе приготовишь.
   Его поразил ее резкий тон, то, что она огрызнулась, хотя Джек не дал ей для этого никакого повода.
   – Чем я провинился? – удивленно спросил он, не успев разобраться в ее настроении. Взгляд Кэти был враждебным, и, когда она ответила на его вопрос, голос ее заставил Джека вздрогнуть.
   – Ничем, Джек, ты ничем не провинился. – Она отступила в сторону, прошла мимо с корзиной белья и скрылась за поворотом.
   Джек замер на месте, прижавшись спиной к стене, изумленно открыв рот, не зная, что сказать, и не понимая, почему жена внезапно начала так его презирать.

* * *

   На переход от Латакии до Пирея потребовалось всего полтора дня. Боку удалось найти судно, отправляющееся прямо в нужный им порт, что позволило обойтись без перегрузки контейнера на другой корабль в Роттердаме. Куати не нравились изменения в заранее разработанном плане, однако после проверки корабельных расписаний выяснилось, что сэкономленные пять дней могут оказаться важными для успеха операции, и он согласился. Вместе с Госном он следил за тем, как портовый кран поднял грузовой контейнер и поставил его на палубу "Кармен Вита" – греческого контейнеровоза, плавающего по Средиземному морю. Он отплывает с вечерним приливом и прибудет в Соединенные Штаты через одиннадцать суток. Можно было бы отправить контейнер самолетом чартерным рейсом, подумал Куати, но риск был слишком велик. Итак, одиннадцать суток. Он успеет побывать у своего врача и затем прилететь в Америку и убедиться, что там приняты необходимые меры и все идет по плану. Грузчики закрепили контейнер растяжками. Он расположен в безопасном месте, в центральной части судна, вместе с другими контейнерами наверху, ближе к корме, так что зимние штормы не будут слишком уж трепать его.
   Затем они отправились в портовый бар, откуда был виден корабль, подождали отплытия и вылетели самолетом в Дамаск. Из аэропорта Куати и Госн выехали сразу в расположение своего отряда. Мастерская, где велась работа по созданию ядерной бомбы, уже исчезла – точнее сказать, ее законсервировали. Силовые кабели были перерезаны, все входы завалили грунтом. Если кому-нибудь придет в голову проехать на тяжелом грузовике по замаскированной крыше, это кончится для него большим сюрпризом, однако такой вариант представлялся маловероятным. Нельзя было исключить, что когда-нибудь им снова может понадобиться эта мастерская, и, хотя такая вероятность была очень мала, решено было не вывозить станки на другой секретный склад, а засыпать всю мастерскую грунтом.

* * *

   Расселл вылетел в Чикаго, чтобы присутствовать при первом раунде игр на выбывание. Он взял с собой фотоаппарат, дорогую камеру "Никон Ф-4", нащелкал две кассеты, фотографируя фургоны телевизионной компании Эй-би-си, – матч транслировался по программе "Футбольный вечер в понедельник" – и сразу вернулся на такси в аэропорт. Расселлу повезло с рейсом и после приземления в Международном аэропорту Стейплтон в Денвере он успел захватить часть радиорепортажа по пути к своему новому дому рядом с шоссе No 76. В этом непредсказуемом матче основное время," закончилось вничью, и в дополнительное время "Медведи" одержали верх со счетом 23:20. Это означало, что команде из Чикаго выпала честь проиграть на следующей неделе в Метродоме "Викингам". Во время первой недели игр "плей-оф" у Миннесоты не оказалось соперника, и команда получила передышку. Таким образом, у Тони Уиллса пройдет растяжение мышц паха, и этот новичок, который, как напомнил комментатор, сумел пробежать почти две тысячи ярдов во время своего первого сезона в Национальной футбольной лиге, примет участие в предстоящем матче. После возвращения на ранчо Расселлу удалось посмотреть почти все матчи Американской футбольной лиги, потому что они проводились на Западном побережье. Ничего сенсационного там не произошло, но все-таки это был футбол.

* * *

   Подводный ракетоносец "Мэн" вышел из своего дока без всяких происшествий. Буксиры развернули подлодку, направили ее носом в сторону фарватера и отошли в сторону, ожидая, не потребуется ли дальнейшая помощь.
   Капитан первого ранга Рикс стоял на верхнем мостике подлодки, опершись о поручни боевой рубки. Капитан третьего ранга Клаггетт нес вахту в рубке управления. Всю работу по выводу огромной субмарины в открытое море осуществлял штурман, то и дело заглядывавший в перископ, чтобы определить координаты лодки, – он называл цифры, а главстаршина помечал их на карте. Это делалось для того, чтобы лодка находилась в середине фарватера и двигалась в нужном направлении. Переход по каналу к океану был довольно продолжительным. Члены экипажа продолжали укладывать имущество. Те, кто был свободен от вахты, пытались заснуть. Скоро экипаж перейдет на обычные шестичасовые вахты. Семьи и друзья остались далеко-далеко, словно на другой планете. На протяжении двух ближайших месяцев весь мир подводников будет сосредоточен внутри стального корпуса.
   Манкузо наблюдал за выходом подводной лодки в море – он никогда не упускал возможности проводить каждый свой ракетоносец. Как жаль, думал он, что нельзя прямо сейчас отстранить Рикса от командования. Однако такой возможности не существовало. Через несколько дней он встретится с командующим группы соединений для обсуждения повседневных вопросов. Вот тогда и упомянет о своих сомнениях по поводу Рикса. В первый раз нельзя заходить слишком далеко – Манкузо просто сообщит командующему, что у него появились опасения по поводу командира "золотого" экипажа. Манкузо претили такие почти политические маневры. Ему хотелось прямо и откровенно высказывать свою точку зрения, как это принято на военно-морском флоте. Однако и на военно-морском флоте существовали нормы поведения, а раз у Манкузо не было убедительных доказательств для принятия дисциплинарных мер, ему оставалось только выразить сомнения в способности Рикса командовать ракетоносцем и руководить действиями экипажа. К тому же не следовало забывать, что группу соединений возглавлял специалист, инженер по духу, который мог проявить излишнюю симпатию к Риксу.
   Манкузо попытался настроить себя соответственно ситуации, но это ему не удалось. Синевато-серые очертания подводной лодки исчезали вдали, скользили по зеркально-гладкой гавани. Ракетоносец выходил на свое пятое боевое дежурство, выполняя задачу сдерживания, как это делали подводные лодки Военно-морского флота США на протяжении более тридцати лет. Обычное патрулирование, невзирая на все изменения в мировой политике. "Мэн" выходил в море, чтобы обеспечить сохранение мира с помощью угрозы применения самой ужасной силы, известной человечеству. Коммодор покачал головой. Ну и странный же способ жить в мире. Именно поэтому сам он всегда предпочитал служить на ударных подлодках. Однако такой метод сдерживания был успешным и будет, наверно, успешным еще много лет, напомнил себе Барт, и хотя не каждый шкипер ракетоносца походит на Маша Мортона, все до единого приводили лодки обратно в гавань. Коммодор сел в свой синий служебный автомобиль и сказал водителю, чтобы тот отвез его на базу. Там Манкузо ждали бумаги.

* * *

   По крайней мере дети ничего не заметили. Это как-то успокаивало Джека. Дети жили подобно наблюдателям в исключительно сложном мире, для понимания которого требовались многие годы обучения. В результате они обращали внимание главным образом на те детали этого мира, которые понимали, а в их число не входили папа и мама, просто не разговаривающие с ними. Разумеется, такое не продлится вечно, но понадобится достаточно времени, чтобы все успокоилось. Должно успокоиться, подумал Джек. Обязательно.
   Он не знал, что произошло, и поэтому не мог принять какие-то меры. Ему следовало, разумеется, вернуться домой пораньше, пригласить жену поужинать в хорошем ресторане и… – впрочем, когда оба ребенка учатся, это невозможно. Отыскать няню в середине недели и к тому же так далеко от города не удастся. Другим выходом было просто вернуться домой и уделить жене больше внимания, потом лечь с ней…
   Но Джек не мог положиться на свою способность сделать это, а еще одна неудача все испортит.
   Он посмотрел в окно на ряды сосен, выстроившихся за оградой" окружающей комплекс ЦРУ. Джек понимал, что оказался в замкнутом кругу. Его работа нарушала семейную жизнь, а теперь семейная жизнь нарушала работу. Таким образом, не осталось ничего, что бы он мог делать хорошо. Разве это приятно? Райан встал из-за стола, вышел из кабинета и в ближайшем киоске купил пачку сигарет. Первую за сколько.., за пять лет? Или шесть? Как бы то ни было, он снял целлофановую обертку и достал сигарету. Преимуществом отдельного кабинета была возможность курить без помех – подобно всем правительственным учреждениям, здесь разрешалось курить только в туалетах. Он сделал вид, что не заметил укоризненного взгляда Нэнси, когда возвращался обратно, сел за стол и начал рыться в ящиках, разыскивая пепельницу.
   Сигарета, решил он минутой позже, когда его охватило приятное головокружение, оставалась одним из удовольствий в жизни, на которое можно положиться. Другим был алкоголь. Вводишь в свой организм эти вещества и получаешь желаемый эффект, что объясняло их популярность, несмотря на опасность для здоровья, известную всем. Алкоголь и никотин, скрашивающие невыносимую жизнь, но одновременно и сокращающие ее.
   Ведь правда великолепно? Райан едва удержался, чтобы не рассмеяться своей невероятной глупости. Да разве у него еще осталось что-нибудь, что он способен уничтожить? Какое значение это имеет?
   Его работа – вот что имеет значение. В этом он был уверен. Именно из-за этого он и оказался в этом ужасном положении, неважно по какой причине. Работа являлась главным разрушительным фактором в его жизни, но Райан не мог бросить ее, равно как и не в состоянии был изменить остальное.
   – Нэнси, попроси мистера Кларка зайти ко мне. Кларк появился через пару минут.
   – Боже мой, док! – воскликнул он, едва войдя в кабинет. – Что скажет об этом жена?
   – Ничего не скажет.
   – Готов поспорить, вы ошибаетесь. – Кларк повернулся и открыл окно, чтобы проветрить кабинет. Сам он бросил курить давным-давно. Это был единственный порок, которого он боялся. Его отец умер от курения.
   – Что вас интересует, док?
   – Снаряжение готово?
   – Ждем вашей команды, чтобы приступить к" работе.
   – Приступайте, – произнес Джек.
   – Вы получили разрешение на операцию?
   – Нет, но оно не требуется. Мы назовем операцию одним из этапов нашего исследования по осуществлению проекта. Сколько времени понадобится, чтобы подготовиться?
   – Трое суток, по их словам. Нам понадобится помощь со стороны военно-воздушных сил.
   – А как дела с компьютерными разработками?
   – Эта программа уже проверена. Они взяли магнитофонные записи шума внутри шести самолетов различных типов и устранили фоновый шум. Им требуется не больше двух или трех часов, чтобы обработать час записи на магнитофонной ленте.
   – От Мехико-Сити до Вашингтона, округ Колумбия…
   – В зависимости от погодных условий не больше четырех часов – это максимум. Таким образом, за ночь все будет готово, – предположил Кларк. – Каково расписание президента на этот день?
   – Церемония прибытия в понедельник, вторая половина дня. Начало переговоров на следующее утро. Торжественный ужин – вечером во вторник.
   – Ты будешь присутствовать?
   – Нет, мы с Кэти отправляемся на другой прием, на неделю раньше, – Боже мой, да ведь это так скоро! Я свяжусь с 89-й эскадрильей на базе ВВС Эндрюз. У них ежедневно проводятся тренировочные полеты. Разместить твою группу на их самолетах будет несложно.
   – У меня подготовлены три группы перехвата. В их состав входят бывшие специалисты ВВС и ВМС по электронному прослушиванию. Все отлично разбираются в своем деле.
   – Хорошо, принимайся за работу.
   – Можете не сомневаться, док.
   Джек посмотрел вслед Кларку, вышедшему из кабинета, и закурил новую сигарету.

Глава 29
Перекрестки

   Теплоход "Кармен Вита" миновал Гибралтарский пролив точно по расписанию. Корабельные дизели фирмы "Пилстик" работали ровно и надежно, обеспечивая скорость в девятнадцать узлов. Экипаж судна, состоящий из сорока офицеров и матросов (в составе команды не было женщин, хотя три офицера захватили с собой жен), занимался повседневной работой – несением вахт и уходом за механизмами. Судно находилось в семи сутках хода от Виргиния-Кейпс. На палубе и в трюмах было уложено множество контейнеров. Они были двух стандартных размеров. Об их содержимом команда ничего не знала и не хотела знать. Смысл использования контейнеров сводился к тому, что судно теперь, согласно контракту, служило исключительно транспортным средством подобно грузовику, который подряжается различными фирмами. Корабельный экипаж заботил лишь вес контейнеров, а это всегда решалось само по себе: контейнеры были нагружены до таких размеров, которые позволяли увезти их на грузовике по шоссе, не нарушая установленного законом веса.
   Южный маршрут, выбранный судном, обещал пройти через океан спокойно и без происшествий. По-настоящему яростные зимние штормы бушевали в более северных широтах, и капитан судна был доволен, что сумел избежать их. Уроженец Индии и сравнительно молодой для такой ответственной должности – ему было всего тридцать семь лет, – он знал, что при хорошей погоде сумеет быстро пересечь океан и даже сэкономит топливо. Он мечтал получить под свою команду более роскошный и крупный корабль и, ведя "Кармен Биту" по расписанию точно в пределах выделенной , ему суммы, знал, что со временем эта мечта станет явью.

* * *

   Уже десятый день кряду Кларк не видел миссис Райан. У Джона Кларка была отличная визуальная память, отточенная годами полевых операций, во время которых оперативник оставался живым, только если умел замечать все, будь оно важным или нет. Кларк никогда не видел ее чаще двух дней подряд. Джек отправлялся в Лэнгли в неудобное время – но и ей приходилось по крайней мере дважды в неделю выезжать на хирургические операции, проводившиеся рано утром.., а на этот раз она встала этим утром. Кларк заметил ее голову в окне кухни – она сидела за столом, пила кофе, читая газету или глядя телевизор. Но ведь когда муж уезжал, она даже не повернула голову? Обычно миссис Райан провожала его до дверей и, как подобает любой жене, целовала на прощанье. А вот сейчас не появлялась десять дней подряд.
   Это никак не назовешь хорошим знаком. Так в чем же дело? Джек подошел к машине с потемневшим лицом, глядя вниз. Опять грустное выражение.
   – Привет, док! – весело приветствовал его Кларк.
   – Здорово, Джон, – послышался тихий ответ. И на этот раз Райан не принес с собой газету. Как обычно, он открыл портфель с донесениями и принялся просматривать ночные депеши. К тому времени, когда автомобиль въехал на кольцевую дорогу вокруг Вашингтона, Райан сидел, глядя перед собой невидящими глазами, и курил одну сигарету за другой. Кларк понял, что молчать он больше не в силах. – Неприятности дома, док? – негромко спросил он, не сводя взгляда с шоссе.
   – Да, но это касается только меня.
   – Конечно. С детьми все в порядке?
   – Дело не в детях, Джон. Давай оставим это, а?
   – Хорошо. – Кларк сосредоточился на управлении автомобилем, а Райан снова принялся просматривать депеши.
   Так в чем же дело, черт побери? Проанализируй все факты, напомнил себе Кларк, все обдумай повнимательнее.
   Вот уже больше месяца у его босса подавленное настроение, но не так давно положение ухудшилось – после статьи Хольцмана? Итак, семейные неприятности, не связанные с детьми. Это значит, что причина заключается в жене. Кларк решил проверить статью и все остальные материалы, опубликованные в газетах, как только приедет в Лэнгли. Через семьдесят минут после того, как они отъехали от дома Райана, – этим утром дороги были свободными от транспорта – Кларк вошел в превосходную библиотеку ЦРУ и дал задание сотрудникам. Они без труда выполнили его просьбу – здесь подбирали все статьи в средствах массовой информации, касающиеся ЦРУ, и хранили в специальных папках под именами их авторов. И сразу Кларку все стало ясно.
   Хольцман писал о финансовых нарушениях и неразборчивости в отношениях с женщинами. Вскоре после публикации этой статьи…
   – Вот ведь какое дерьмо, – прошептал Кларк. Он снял ксерокопии с четырех недавних статей – их оказалось четыре – и отправился на прогулку, чтобы очистить голову. Одним из преимуществ офицера охраны, особенно когда тебе поручено охранять такого человека как Райан, была неперегруженность работой. Приехав в Лэнгли, Райан погружался в дела. Он редко выезжал из компаунда ЦРУ. Прогуливаясь по огромному пространству Лэнгли, Кларк еще раз перечитал статьи и заметил еще одно интересное обстоятельство. Статья была опубликована в воскресенье. В этот день Райан вернулся домой раньше обычного. Он чувствовал себя усталым, говорил, что сразу после завершения мексиканской операции отправится в отпуск, воспользуется советом Кларка относительно поездки во Флориду, но на следующее утро походил на мертвеца. И не захватил с собой газету. Должно быть, его жена читала ее и между ними произошло что-то серьезное. Это казалось очевидным – очевидным для Кларка.
   Он вернулся в здание, прошел через вход, контролируемый компьютером, затем отправился на поиски Чавеза, находившегося в новом здании. Джон нашел его в каком-то кабинете – Чавез просматривал расписания.
   – Динг, бери пальто.
   Через десять минут они мчались по кольцевой автодороге. Чавез уткнулся в карту.
   – О'кей, – поднял он голову. – Нашел. Бродвей и Монумент, недалеко от порта.

* * *

   Расселл надел комбинезон. Фотографии автофургонов компании Эй-би-си с телевизионным оборудованием, которые он сделал в Чикаго, получились четкими и красочными. Лаборатория в Боулдере по его заказу увеличила их до размеров плаката. Расселл сравнил фотографии со своим фургоном – он был точно такой же модели, – чтобы сделать разметку. Ему предстояло выполнить сложную работу.
   Расселл купил дюжину больших листов полужесткого пластика и начал вырезать в них копии надписей на бортах автофургона телекомпании Эй-би-си. Закончив такое лекало, он прикрепил его липкой лентой к борту своего фургона и фломастером нанес буквы. Только с шестой попытки первая надпись получилась достаточно похожей, и дальше Расселл лезвием ножа сделал разметку на фургоне, чтобы расположить следующие надписи. Ему было жалко портить краску автомашины, но он тут же напомнил себе, что фургон все равно будет взорван, так что нет смысла в подобной чувствительности. Расселл гордился своими способностями художника. Научившись этому искусству много лет назад в тюремной мастерской, он не имел возможности применить его на практике. Как только на борту фургона появится надпись – черные буквы на белом фоне, – отличить фургон от настоящего, принадлежащего компании Эй-би-си, будет невозможно.
   Закончив свои художества, он отправился в местное отделение регистрации автомобилей, чтобы получить для фургона коммерческие номерные знаки. Расселл объяснил, что собирается пользоваться фургоном как служебной машиной своей электронной фирмы для установки и обслуживания телефонных систем. Ему вручили временные номерные знаки и пообещали доставить постоянные через четыре дня, что показалось Расселлу излишне оперативным. Получить водительское удостоверение оказалось еще проще. Международные документы на право вождения автомобиля, которые передал ему Госн вместе с паспортом, в штате Колорадо оказались действительными. От Расселла потребовалось всего лишь сдать письменный экзамен, и ему выдали запечатанное в пластик водительское удостоверение с фотографией, где был указан номер фургона. Единственной его "ошибкой" в этот день было то, что он испортил полученный им бланк, однако служащий отделения вручил ему новый, после того как Расселл бросил "испорченный" бланк в мусорную корзину. Вернее, сделал вид, что бросил. Бланк перекочевал в боковой карман его меховой парки.

* * *

   Больница Джона Хопкинса находилась не в самом лучшем районе города. В качестве компенсации за этот недостаток полиция города Балтимора охраняла больницу так строго, что Кларк вспомнил о времени, проведенном им во Вьетнаме. Он поставил машину на Бродвее, прямо напротив главного входа в больницу. Затем они с Чавезом вошли в вестибюль и миновали мраморную статую Иисуса, которая произвела на обоих большое впечатление как своими размерами, так и мастерством исполнения, больничный комплекс – больница Хопкинса огромна по своим размерам – оказался настолько сложным, что было нелегко отыскать нужную часть, однако через десять минут Кларк со своим спутником уже сидел у входа в кабинет адъюнкт-профессора Института Вильмера, члена Американского хирургического общества доктора Кэролайн М. Райан. Кларк удобно расположился в кресле и принялся читать журнал, а Чавез не спускал озорных глаз с секретарши, которую миссис Райан получила, видимо, за свои немалые заслуги. Вторая доктор Райан – так привык думать о ней Кларк – вошла в приемную с охапкой медицинских документов в 12.35. Она посмотрела на сотрудников ЦРУ недоумевающим взглядом – дескать, кто еще такие? – и скрылась в своем кабинете, не проронив ни единого слова. Кларку, впрочем, не понадобилось ее разглядывать, чтобы все заметить. Она всегда казалась ему очень привлекательной и полной достоинства женщиной. Но только не сейчас. Ее лицо выглядело, если такое вообще возможно, хуже, чем у мужа. Господи, подумал Джон, ситуация действительно выходит из-под контроля. Он медленно сосчитал до десяти и, минуя секретаршу, открывшую от изумления рот, прошел в кабинет доктора Райан, чтобы начать свою новую карьеру – специалиста по улаживанию семейных отношений.