Страница:
Шелли приходил в ярость, когда его возлюбленная читала вслух романы
Голькрофта.
К кружку Годвина, Голькрофта и Уолстонкрафт принадлежала артистка
Елизавета Инчболд (Elizabeth Inchbald, 1753-1821). Ее роман "Простая
история" (A Simple Story, 1791) построен на конфликте требований религии и
сердца. Молодая девушка, протестантка, влюбляется в своего опекуна -
католического священника, связанного обетом безбрачия. Отсюда возникает ряд
трагических коллизий. Второй роман Елизаветы Инчболд, "Природа и искусство"
(Nature and Art, 1796), подобно роману Томаса Дэя "История Сандфорда и
Мертона" (The History of Sandford and Merton, 1783-1789) и роману Брука
"Знатный простак" (The Fool of Quality, 1765-1770), противопоставляет
искусственное и естественное воспитание - воспитание единственного ребенка
богатой семьи и его кузена, в результате кораблекрушения попавшего на остров
и воспитанного дикарями. Цивилизованный кузен соблазняет девушку и сам
лицемерно судит ее в качестве судьи, а питомец дикарей спасает ее ребенка.
Через весь роман автор проводит излюбленный мотив просветителей - критику
условной и фальшивой цивилизации с точки зрения патриархальных нравов.
Годвин и писатели его окружения подвергались ожесточенным нападкам и
насмешкам реакционной критики. Однако именно они подняли на новую высоту
просветительский реализм в английской литературе XVIII в., отразив в своих
социальных произведениях подъем народного демократического движения. Их
гражданский пафос был воспринят революционным направлением английского
романтизма.
Глава 2
"ОЗЕРНАЯ ШКОЛА"
Классовые противоречия, обострившиеся в английском обществе на рубеже
XVIII-XIX веков, нашли яркое отражение в английской литературе той поры - в
борьбе революционного романтизма Байрона и Шелли с романтизмом реакционным,
представителями которого были В. Вордсворт (William Wordsworth, 1770-1850),
С. Т. Кольридж (Samuel Taylor Coleridge, 1772-1834) и Р. Саути (Robert
Southey, 1774-1843). Уже современная им английская критика объединяла этих
трех поэтов под прозвищем "лэйкистов" - поэтов "Озерной школы" (от
английского "lake" - озеро) {Название объясняется тем, что эти поэты долгое
время жили в глухом уголке северной Англии, изобиловавшем озерами.
Сохранившиеся в этом "озерном крае" (Lake country) пережитки
патриархальных общественных отношений делали его особенно привлекательным
для лэйкистов, идеализировавших жизненный уклад докапиталистической
Англии.}.
Сложившись как кружок поэтов, связанных общностью политических и
эстетических взглядов, "Озерная школа" оказала заметное влияние и на
некоторых литераторов, не входивших в состав этого кружка.
Английское и американское буржуазное литературоведение с давних пор
изображает лэйкистов и их сторонников крупнейшими английскими поэтами XIX
века. Нередко их ставят выше Байрона и Шелли - подлинно великих писателей,
которые в своих произведениях постоянно выступали с критикой поэтов "Озерной
школы", боролись против их реакционного влияния на английского читателя.
Литературная деятельность лэйкистов продолжалась до середины XIX
столетия. Байрона, Шелли, Китса давно уже не было в живых, когда в 1843 г.
Вордсворт унаследовал после Саути звание придворного поэта-лауреата. Вильсон
и де Квинси, разделявшие программу реакционно-романтической эстетики,
выступили в литературе значительно позже Вордсворта, Кольриджа и Саути.
Творчество поэтов "Озерной школы" и других писателей английского
реакционного романтизма, связанных с ними, прошло через несколько этапов,
претерпело существенные изменения, в которых отразилось обострение классовой
борьбы в Англии. В литературе английского реакционного романтизма все
очевиднее и резче сказывались черты деградации и упадка.
Раннему творчеству лэйкистов свойственны некоторые критические
тенденции. В их лучших ранних произведениях отразилось массовое обнищание
английского крестьянства, осуждались бесчеловечность и жестокость правящих
классов Британии, угнетавших народы Англии и Ирландии. Но лэйкисты
основывались на отсталой, реакционной идеологии мелкособственнической
"старой Англии", являясь ее типичными представителями. Вордсворт был сыном
провинциального юриста, детство и раннюю юность провел в Кемберленде, на
севере Англии, где патриархальный уклад крестьянской жизни еще не исчез под
натиском развития капитализма. Учился в Кембриджском университете. В 90-х
годах побывал во Франции, Швейцарии, Германии, но с середины 90-х годов
живет в деревне, только изредка появляясь в Лондоне.
Кольридж - сын провинциального сельского священника. Образование
получил в Кембриджском университете, выступал как публицист и лектор,
издавал журналы.
Саути, сын торговца, учился в Оксфордском университете. Еще в
студенческие годы он сблизился с Кольриджем, позже - с Вордсвортом. После
краткого пребывания в Испании и Португалии (1795-1796) Саути поселился в
провинциальном городке Кесвике, поблизости от Вордсворта.
Лэйкисты не могли не видеть ломки старых полусредневековых
патриархальных, общественных отношений, которая происходила на их глазах,
но, оплакивая ее, верили все же в возможность сохранения
мелкособственнического уклада в условиях бурного капиталистического
развития.
Первый период творчества лэйкистов (конец 80-х - начало 90-х годов
XVIII века) отмечен общим для всех трех поэтов интересом к важнейшим
социальным вопросам современной жизни. Немаловажным фактором, оказавшим
сильнейшее влияние на раннее творчество лэйкистов, была французская
буржуазная революция.
Революционные события, развернувшиеся по ту сторону Ламанша, вызывали к
себе острый интерес молодых поэтов, которые в этот период еще осуждали
общественный строй Англии с его кричащими противоречиями, считали его
несправедливым, хотя и не могли противопоставить ему ничего, кроме
идеализированной патриархальной старины.
Критическое отношение к английской действительности чувствуется во
многих произведениях Кольриджа, Вордсворта и Саути, написанных в первые годы
французской буржуазной революции.
Недовольство английской действительностью звучит в оде Кольриджа "На
взятие Бастилии" (1789); он мечтает о свободе, которой Англия добьется,
последовав примеру Франции. Картинами нищеты, бесправия и угнетения
английского народа открываются стихотворения Саути "Жена солдата", "Жалобы
бедняков", "Похороны нищего".
Особенно характерна в этом отношении поэма Вордсворта "Вина и скорбь"
(Guilt and Sorrow, написанная в 1793 г., переделанная в 1798 г.). Ее
действующие лица - простые люди, труженики и страдальцы: бездомный матрос,
женщина, потерявшая на войне мужа и троих детей, разоренная семья. Эти люди
- жертвы безжалостного и несправедливого общественного строя. Вордсворт
прямо говорит об этом, осуждая "социальный порядок" (Social order). Этот
самый важный вывод поэмы он вкладывает в уста одного из персонажей:
Плох этот мир, закон его жесток.
Название поэмы имеет прямое отношение к трагической истории ее главного
действующего лица - беглого матроса, совершившего убийство и убежденного,
что рано или поздно "жестокий закон" правящих классов настигнет его.
Вордсворт подробно знакомит читателя с историей жизни преступника: он
попал на флот против своей воли - его уволокли королевские вербовщики
насильно, как это практиковалось в те времена. Война с ее повседневными
опасностями, лишения, зверское обращение офицеров измучили и озлобили
матроса. Отпуская его на побывку, офицер-казначей отнял у несчастного жалкие
гроши, которыми он надеялся помочь своей бедствующей семье. В дороге матрос
убивает случайного попутчика, надеясь воспользоваться его деньгами, но
убитый оказывается таким же бедняком. Это еще более усугубляет муки
раскаяния, овладевшие убийцей. Не смея вернуться домой, к горячо любимой
семье, он, подобно затравленному зверю, скрывается поблизости от родного
дома, в диких и пустынных местах побережья, где виселицы с останками
казненных напоминают ему о ждущем его конце.
В дальнейшем несчастный узнает, что его преступление навлекло
преследования на семью. Жена матроса, выгнанная и обесчещенная все тем же
"жестоким законом", умирает на его руках.
Преступление, совершенное матросом, - результат дурного "общественного
порядка", ожесточившего и закабалившего этого доброго и благородного по
своим задаткам английского крестьянина. Он - жертва буржуазного строя,
калечащего тела и души людей.
Критикуя реальные условия английской жизни, поэты "Озерной школы" в то
же время видели единственное утешение несчастных и обездоленных бедняков в
религиозном стоицизме, который был в сущности формой примирения с
действительностью. Но именно в эти годы английский народ не раз доказывал на
деле свою готовность к активной борьбе.
В указанной поэме Вордсворта находит себе яркое выражение характерная
для лэйкистов склонность к идеализации патриархального
мелкособственнического уклада жизни, разрушаемого ходом капиталистического
развития.
Несчастная солдатка, потерявшая во время войны мужа и детей, с
бесконечной нежностью вспоминает о далекой беззаботной юности, проведенной
на ферме своего отца, в скромном крестьянском довольстве и патриархальной
простоте. Она вспоминает и о том, как ее отец стал жертвой грабежа общинных
земель, как испытал он на себе обычную для периода промышленного переворота
участь английского крестьянства. Ни рассказчица, ни ее обездоленные
собеседники не видят никакого выхода для себя. Они могут только мечтать о
невозвратном прошлом, завидуя тем, у кого еще сохранился кров над головой,
кто еще не выброшен из жизни.
Буржуазная англо-американская критика восхваляет более поздние
произведения Вордсворта за мастерство, с которым в них изображена английская
природа. Но следует отметить, что как раз в этой ранней поэме Вордсворта,
несущей в себе мотивы осуждения буржуазной Англии, талант поэта-пейзажиста
сказался несравненно более плодотворно и выразительно, чем в его более
поздних произведениях. В "Вине и скорби" пейзаж подчеркивает основные идеи
поэмы, усугубляет колорит трагизма и обреченности и служит своеобразным
активным фоном, влияющим на читателя в большей степени, чем дидактические
отступления и жалобы поэта на "жестокие законы" английского буржуазного
строя: бездомные путники бредут по мрачной и безлюдной местности, на их пути
вздымается виселица с трупом, висящим на железной цепи; степь освещается то
кровавым закатом, то мертвенным сиянием луны.
Только идиллические воспоминания о старой ферме с ее размеренным
патриархальным укладом жизни, установившимся в течение нескольких поколений,
противостоят тому мрачному колориту, который господствует в поэме.
Отзываясь на некоторые противоречия капиталистического развития,
обращая внимание на их уродство и бесчеловечие, Вордсворт смог создать ряд
значительных стихотворений, вошедших в историю английской поэзии, вызывающих
интерес и советского читателя.
Образы обездоленной деревни, разоряемой промышленным переворотом,
встают во многих стихотворениях Вордсворта.
Нищие, бездомные скитальцы, голодающий, разоренный люд, тяжким трудом
добывающий свое скудное пропитание, страдающий, гибнущий под непосильным
бременем, не раз встретятся читателю произведений Вордсворта.
О судьбе ограбленной и эксплуатируемой Англии повествуют такие
стихотворения Вордсворта, как "Алиса Фелл, или Бедность" (Alice Fell, or
Poverty), "Мать моряка" (The Sailor's Mother), "Последняя овца" (The Last,
of the Flock).
Образ простой сельской девушки Люси с неподдельной силой создан в цикле
лирических стихотворений Вордсворта, обращенных к ней. Незаметный и обычный
на первый взгляд, образ этот становится в стихах Вордсворта воплощением
женственности и семейного счастья, сливается для поэта с образом родины:
К чужим, в далекие края.
Заброшенный судьбой,
Не знал я, родина моя,
Как связан я с тобой.
Теперь очнулся я от сна,
И не покину вновь
Тебя, родная сторона, -
Последняя любовь.
В твоих горах ютился дом.
Там девушка жила,
Перед английским очагом
Она свой лен пряла.
Твой день ласкал,
Твой мрак скрывал
Ее зеленый сад,
И по твоим полям блуждал
Ее прощальный взгляд.
(Перевод С. Маршака).
Перевод С. Я. Маршака тонко передает очарование этого небольшого
стихотворения, проникнутого глубоким чувством любви к родному краю, к людям,
которые живут и трудятся в нем. Лирическая сила темы, вдохновившей
Вордсворта, нашла себе полное выражение в песенном простом стихе, в точном и
скупом словаре, которым пользуется поэт, чтобы набросать в нескольких словах
запоминающуюся картину сельского жилища, где среди родной природы угасает
Люси.
Это стихотворение Вордсворта проникнуто характерным для него
сентиментальным восприятием природы. Но, в отличие от многих других его
произведений, оно свободно от морализующей тенденции, от христианских
мотивов.
Значительным поэтическим мастерством отмечено большое стихотворение
Вордсворта "Строки, написанные близ Тинтернского аббатства". В нем сквозь
обычную многоречивую манеру "описательной поэзии" пробивается подлинное
чувство природы, отраженное в живых красках, в тонко переданных ощущениях
света и воздуха. "Тинтернское аббатство" в этом отношении отличается от
обычных образцов пейзажной поэзии Вордсворта, часто превращающихся в более
или менее удачные стилизации.
Лирическая эмоциональность "Тинтернского аббатства" достигается
противопоставлением природы, еще не искаженной и не разрушенной вторжением
капитализма, тревожному настроению автора, глубоко взволнованного сознанием
несправедливости и бесчеловечия, царящих в современной ему английской жизни.
Обострение классовых и национальных противоречий в Англии, правящие
классы которой грабили и угнетали народ и чинили суд и расправу над ним от
лица английской королевской власти, заставили лэйкистов отнестись к первым
событиям буржуазной революции во Франции с сочувственным вниманием.
Французская буржуазная революция, прямо или косвенно, нашла себе
отражение в ряде произведений, созданных поэтами "Озерной школы" с 1789 по
1793 г. Кольридж пишет в честь 14 июля оду "На взятие Бастилии"; Вордсворт в
нескольких стихотворениях 1789-1793 гг. объявляет себя сторонником
революции; под впечатлением революции во Франции Саути создает драму "Уот
Тайлер", посвященную английскому крестьянскому восстанию 1381 года.
Однако отражение событий французской революции в творчестве лэйкистов
было неполным, поверхностным, абстрактным. Так, например, картина штурма
Бастилии у Кольриджа превращается в ратоборство аллегорических воплощений
порока и добродетели, "Тирании" и "Свободы". Поэт не видит и не изображает
революционеров-парижан, поднявшихся на вооруженную борьбу. Падение Бастилии
для Кольриджа - мистическое проявление некоей "высшей", божественной
справедливости.
Драма Саути была посвящена восстанию Уота Тайлера. Но уже в этом раннем
произведении Саути сказалось его недоверие к народным массам. Автор
сравнивал восставший народ с "диким зверем, сорвавшимся с цепи". Его Уот
Тайлер больше полагается на "среднее сословие", опасаясь сельской бедноты, и
выглядит в изображении Саути жалкой карикатурой на подлинного вожака
крестьянского революционного движения, каким был исторический Тайлер.
Дважды побывавший в революционной Франции Вордсворт закончил одну из
первых своих поэм "Описательные наброски" (Descriptive Sketches, 1791-1792
гг., напечатано в 1793 г.) славословием французской революции, борющейся, по
мнению поэта, за свободу народов всей Европы. Но мы не найдем здесь картин
героического самопожертвования народных масс Франции, разрушавших старый
феодальный режим. Вордсворт писал о трехцветном знамени, воинственных звуках
флейт, ружейных залпах, возвещающих приход свободы. Тяжелая борьба
революционной Франции с ее многочисленными и сильными врагами превращалась в
стихах Вордсворта в некое триумфальное шествие, не встречающее серьезных
препятствий.
В более поздней поэме, "Прелюдия" (Prelude, написана в 1805 г.),
Вордсворт довольно подробно останавливается на своих впечатлениях от
пребывания в революционной Франции. Он вспоминает об одной очень обычной и,
вместе с тем, знаменательной встрече - встрече с голодной и оборванной
девушкой-крестьянкой, которая, не отрывая глаз от вязанья, бредет за жалкой
телкой, пасущейся на скудном подножном корму. При виде этого спутник
Вордсворта - демократически настроенный офицер французской революционной
армии - взволнованно говорит: "Вот то, против чего мы боремся". И дальше
Вордсворт пишет:
И верил я, что вскоре навсегда
Исчезнет бедность жалкая; что мы
Увидим, как природа безвозмездно
Плодами щедрыми вознаградит
Смиренных, незлобивых, терпеливых
Детей труда. И, как венец всего,
Нам виделось свободы завершенье -
Сам утвердит народ свои законы,
И лучшие наступят времена
Для человечества...
(Перевод Д. М.).
Но эти надежды, говорит Вордсворт, не сбылись. И в "Прелюдии" Вордсворт
уже сожалеет о том, что верил когда-то в плодотворность революционных
движений. Он настойчиво внушает своим читателям, что он ошибался, и
предостерегает их от увлечения революционными идеями.
Характерной особенностью изображения французских революционных событий
в поэзии лэйкистов была резко выраженная религиозно-мистическая окраска.
Дело рук народа, победа революционных масс изображалась как осуществление
воли "провидения", каравшего бесчеловечных тиранов.
По мере развертывания и углубления противоречий в ходе французской
революции все резче проявляется в творчестве лэйкистов их тяготение к
жирондистам. "Жирондизм" лэйкистов наметился еще до обострения борьбы между
Горой и Жирондой. Во время своих французских поездок Вордсворт был лично
связан с жирондистами - и настолько, что собирался принять участие в их
борьбе против якобинцев. Естественно, что в особо острой форме жирондистские
симпатии лэйкистов сказались к 1793 г. - в эпоху якобинской диктатуры, к
которой лэйкисты отнеслись с нескрываемой и глубокой враждебностью.
Жирондистские симпатии лэйкистов, равно как и их упорная, смешанная со
страхом ненависть к якобинцам, свидетельствовали о том, что реакционный
романтизм "Озерной школы" прямо сближался с позицией британских правящих
классов. В Англии середины 90-х годов антиякобинские демонстрации означали
выступление против передовых сил страны, против участников
"Корреспондентского общества", на которых обрушивались полицейские репрессии
правительства Питта. Антиякобинские выступления лэйкистов объективно
свидетельствовали об их близости к лагерю политической реакции, смыкали их с
торийской прессой, травившей якобинцев в Англии и за ее пределами. Так
определялось место реакционных романтиков "Озерной школы" среди защитников
того самого "плохого" английского государства, "жестокие законы" которого
они осуждали в своих первых произведениях.
На основании этого следует считать, что уже в середине 90-х годов, в
обстановке обостряющейся классовой борьбы во Франции и Англии, в обстановке
революционной активизации народных масс, намечается второй период в
творчестве лэйкистов, определяются их реакционно-романтические взгляды.
Цикл антиякобинских и антиреволюционных произведений, вышедших в эти
годы из-под пера лэйкистов, открывается наспех сделанной "исторической
драмой" Кольриджа и Саути "Падение Робеспьера" (The Fall of Robespierre,
1794).
Внешние атрибуты высокой трагедии на современную тему не могли скрыть
клеветнического характера этого жалкого памфлета, выражавшего трусливую
обывательскую радость по поводу гибели великих вождей якобинской диктатуры.
Робеспьер и Сен-Жюст были изображены в пьесе как "тираны" и "похитители
свободы", не говорящие, а рыкающие, не правящие, а нагромождающие
преступление на преступление; их убийцы - банда политических проходимцев,
рвавшихся к власти, - фигурировали в качестве доблестного выводка
новоявленных Брутов, "спасших" Францию. Характерно, что народ в этом нелепом
и антихудожественном фарсе появлялся только в качестве безликого хора,
выкрикивающего за сценой антиякобинские тирады.
Кольридж продолжал свою борьбу против идей революции в трагедии
"Осорио" (Osorio, 1797); в переработанном виде напечатана в 1813 г. под
названием "Раскаяние" (Remorse). В этой псевдоисторической пьесе (ее
действие разыгрывается в Испании XVI века) Кольридж сталкивает два
противоположных характера: благородный, человеколюбивый Альвар {Имена даются
по печатному тексту 1813 г.} противостоит своему жестокому брату Ордонио,
безжалостно преследующему мавров.
Циническое себялюбие "демонического" индивидуалиста и деспота Ордонио,
посылающего на смерть и муки ни в чем неповинных людей, Кольридж неуклюже
пытается представить как следствие "обличаемой" им материалистической
философии.
Осуждая брата, Альвар пытается воздействовать на него лишь убеждением.
Не оружием, а словом, по мнению Альвара, можно изменить к лучшему жизнь.
Ордонио гибнет; но убийство Ордонио, совершенное маврами, восставшими
против своего преследователя, изображается Кольриджем как роковая ошибка
людей, ослепленных ненавистью и жаждой мести.
В своей трагедии Кольридж не только осуждает вооруженную борьбу против
угнетения, требуя заменить ее проповедью. Особой темой трагедии является
полемика с просветительским материализмом. Фальсифицируя материализм
просветителей и приписывая его поборникам такие выводы, которых они никогда
не делали, Кольридж пытается убедить читателя, что причина бесчеловечия и
цинизма Ордонио именно в его "материалистических" взглядах, в его безумной
гордыне. Опорой хищнического индивидуализма Ордонио является его вера в
непогрешимость человеческого разума; она-то, с точки зрения Кольриджа, и
губит Ордонио. Подобные выступления против активной борьбы с политическим
деспотизмом и против просветительского идеала разумного, деятельного
человека-борца становятся во второй половине 90-х годов "общим местом" у
лэйкистов. В трагедии "Пограничники" (The Borderers, 1796) Вордсворт
выступил (тоже иносказательно) против революционных методов перестройки
общества.
По словам самого автора, его трагедия была как бы откликом на
французские события, хотя ее действие развертывается в средние века на
англо-шотландских рубежах, в обстановке постоянных пограничных смут. И по
своей основной идее, и по сюжету, и по характеру действующих лиц трагедия
была лишена всякого историзма и правдоподобия.
В "неестественном образе "злодея" пьесы - Освальда - Вордсворт пытался
опорочить революционный способ действий, а заодно и просветительскую веру в
разум: он приписывал Освальду бездушный рационализм, оправдывающий любое
преступление эгоистическим расчетом.
Под дурным влиянием жестокосердного рационалиста Освальда герой
трагедии, благородный атаман Мармадюк, совершает преступление, которое
тяжким бременем ложится на его совесть. Раскаявшись в своих заблуждениях, он
отрекается от мятежной жизни пограничного удальца, не признававшего над
собой ничьей власти и ценившего лишь свою свободу.
В этих драматических произведениях лэйкистов очень определенно
проявляется реакция на буржуазную французскую революцию и на подготовившее
ее просветительское движение XVIII века.
Драматургия лэйкистов изобилует жестокими сценами, преступлениями,
убийствами. Обстановка действия характеризуется подчеркнуто мрачным
колоритом, рассчитанным на внешний искусственный эффект. Истерические
многоречивые монологи, пересыпанные богохульствами и сопровождаемые "адским"
хохотом, звучат под сводами угрюмых средневековых зал и храмов.
Антихудожественная нарочитость этого "черного" колорита доходит почти до
комических эффектов, настолько невероятны демонические страсти персонажей,
настолько искусственны обстоятельства, в которых они возникают. Так
появляются в произведениях поэтов "Озерной школы" черты, восходящие к
реакционной поэтике "готического" романа. Нарастание этого ирреального
колорита в драматургии лэйкистов шло в теснейшей связи с усилением
антипросветительских и антиобщественных тенденций в их творчестве.
Испуг и растерянность лэйкистов перед грозными историческими событиями,
властно требовавшими от поэтов окончательного политического определения их
позиции, отразились и в ряде лирических стихотворений конца 90-х годов. К
ним относится ряд политических стихотворений Кольриджа, куда входят сонеты,
Голькрофта.
К кружку Годвина, Голькрофта и Уолстонкрафт принадлежала артистка
Елизавета Инчболд (Elizabeth Inchbald, 1753-1821). Ее роман "Простая
история" (A Simple Story, 1791) построен на конфликте требований религии и
сердца. Молодая девушка, протестантка, влюбляется в своего опекуна -
католического священника, связанного обетом безбрачия. Отсюда возникает ряд
трагических коллизий. Второй роман Елизаветы Инчболд, "Природа и искусство"
(Nature and Art, 1796), подобно роману Томаса Дэя "История Сандфорда и
Мертона" (The History of Sandford and Merton, 1783-1789) и роману Брука
"Знатный простак" (The Fool of Quality, 1765-1770), противопоставляет
искусственное и естественное воспитание - воспитание единственного ребенка
богатой семьи и его кузена, в результате кораблекрушения попавшего на остров
и воспитанного дикарями. Цивилизованный кузен соблазняет девушку и сам
лицемерно судит ее в качестве судьи, а питомец дикарей спасает ее ребенка.
Через весь роман автор проводит излюбленный мотив просветителей - критику
условной и фальшивой цивилизации с точки зрения патриархальных нравов.
Годвин и писатели его окружения подвергались ожесточенным нападкам и
насмешкам реакционной критики. Однако именно они подняли на новую высоту
просветительский реализм в английской литературе XVIII в., отразив в своих
социальных произведениях подъем народного демократического движения. Их
гражданский пафос был воспринят революционным направлением английского
романтизма.
Глава 2
"ОЗЕРНАЯ ШКОЛА"
Классовые противоречия, обострившиеся в английском обществе на рубеже
XVIII-XIX веков, нашли яркое отражение в английской литературе той поры - в
борьбе революционного романтизма Байрона и Шелли с романтизмом реакционным,
представителями которого были В. Вордсворт (William Wordsworth, 1770-1850),
С. Т. Кольридж (Samuel Taylor Coleridge, 1772-1834) и Р. Саути (Robert
Southey, 1774-1843). Уже современная им английская критика объединяла этих
трех поэтов под прозвищем "лэйкистов" - поэтов "Озерной школы" (от
английского "lake" - озеро) {Название объясняется тем, что эти поэты долгое
время жили в глухом уголке северной Англии, изобиловавшем озерами.
Сохранившиеся в этом "озерном крае" (Lake country) пережитки
патриархальных общественных отношений делали его особенно привлекательным
для лэйкистов, идеализировавших жизненный уклад докапиталистической
Англии.}.
Сложившись как кружок поэтов, связанных общностью политических и
эстетических взглядов, "Озерная школа" оказала заметное влияние и на
некоторых литераторов, не входивших в состав этого кружка.
Английское и американское буржуазное литературоведение с давних пор
изображает лэйкистов и их сторонников крупнейшими английскими поэтами XIX
века. Нередко их ставят выше Байрона и Шелли - подлинно великих писателей,
которые в своих произведениях постоянно выступали с критикой поэтов "Озерной
школы", боролись против их реакционного влияния на английского читателя.
Литературная деятельность лэйкистов продолжалась до середины XIX
столетия. Байрона, Шелли, Китса давно уже не было в живых, когда в 1843 г.
Вордсворт унаследовал после Саути звание придворного поэта-лауреата. Вильсон
и де Квинси, разделявшие программу реакционно-романтической эстетики,
выступили в литературе значительно позже Вордсворта, Кольриджа и Саути.
Творчество поэтов "Озерной школы" и других писателей английского
реакционного романтизма, связанных с ними, прошло через несколько этапов,
претерпело существенные изменения, в которых отразилось обострение классовой
борьбы в Англии. В литературе английского реакционного романтизма все
очевиднее и резче сказывались черты деградации и упадка.
Раннему творчеству лэйкистов свойственны некоторые критические
тенденции. В их лучших ранних произведениях отразилось массовое обнищание
английского крестьянства, осуждались бесчеловечность и жестокость правящих
классов Британии, угнетавших народы Англии и Ирландии. Но лэйкисты
основывались на отсталой, реакционной идеологии мелкособственнической
"старой Англии", являясь ее типичными представителями. Вордсворт был сыном
провинциального юриста, детство и раннюю юность провел в Кемберленде, на
севере Англии, где патриархальный уклад крестьянской жизни еще не исчез под
натиском развития капитализма. Учился в Кембриджском университете. В 90-х
годах побывал во Франции, Швейцарии, Германии, но с середины 90-х годов
живет в деревне, только изредка появляясь в Лондоне.
Кольридж - сын провинциального сельского священника. Образование
получил в Кембриджском университете, выступал как публицист и лектор,
издавал журналы.
Саути, сын торговца, учился в Оксфордском университете. Еще в
студенческие годы он сблизился с Кольриджем, позже - с Вордсвортом. После
краткого пребывания в Испании и Португалии (1795-1796) Саути поселился в
провинциальном городке Кесвике, поблизости от Вордсворта.
Лэйкисты не могли не видеть ломки старых полусредневековых
патриархальных, общественных отношений, которая происходила на их глазах,
но, оплакивая ее, верили все же в возможность сохранения
мелкособственнического уклада в условиях бурного капиталистического
развития.
Первый период творчества лэйкистов (конец 80-х - начало 90-х годов
XVIII века) отмечен общим для всех трех поэтов интересом к важнейшим
социальным вопросам современной жизни. Немаловажным фактором, оказавшим
сильнейшее влияние на раннее творчество лэйкистов, была французская
буржуазная революция.
Революционные события, развернувшиеся по ту сторону Ламанша, вызывали к
себе острый интерес молодых поэтов, которые в этот период еще осуждали
общественный строй Англии с его кричащими противоречиями, считали его
несправедливым, хотя и не могли противопоставить ему ничего, кроме
идеализированной патриархальной старины.
Критическое отношение к английской действительности чувствуется во
многих произведениях Кольриджа, Вордсворта и Саути, написанных в первые годы
французской буржуазной революции.
Недовольство английской действительностью звучит в оде Кольриджа "На
взятие Бастилии" (1789); он мечтает о свободе, которой Англия добьется,
последовав примеру Франции. Картинами нищеты, бесправия и угнетения
английского народа открываются стихотворения Саути "Жена солдата", "Жалобы
бедняков", "Похороны нищего".
Особенно характерна в этом отношении поэма Вордсворта "Вина и скорбь"
(Guilt and Sorrow, написанная в 1793 г., переделанная в 1798 г.). Ее
действующие лица - простые люди, труженики и страдальцы: бездомный матрос,
женщина, потерявшая на войне мужа и троих детей, разоренная семья. Эти люди
- жертвы безжалостного и несправедливого общественного строя. Вордсворт
прямо говорит об этом, осуждая "социальный порядок" (Social order). Этот
самый важный вывод поэмы он вкладывает в уста одного из персонажей:
Плох этот мир, закон его жесток.
Название поэмы имеет прямое отношение к трагической истории ее главного
действующего лица - беглого матроса, совершившего убийство и убежденного,
что рано или поздно "жестокий закон" правящих классов настигнет его.
Вордсворт подробно знакомит читателя с историей жизни преступника: он
попал на флот против своей воли - его уволокли королевские вербовщики
насильно, как это практиковалось в те времена. Война с ее повседневными
опасностями, лишения, зверское обращение офицеров измучили и озлобили
матроса. Отпуская его на побывку, офицер-казначей отнял у несчастного жалкие
гроши, которыми он надеялся помочь своей бедствующей семье. В дороге матрос
убивает случайного попутчика, надеясь воспользоваться его деньгами, но
убитый оказывается таким же бедняком. Это еще более усугубляет муки
раскаяния, овладевшие убийцей. Не смея вернуться домой, к горячо любимой
семье, он, подобно затравленному зверю, скрывается поблизости от родного
дома, в диких и пустынных местах побережья, где виселицы с останками
казненных напоминают ему о ждущем его конце.
В дальнейшем несчастный узнает, что его преступление навлекло
преследования на семью. Жена матроса, выгнанная и обесчещенная все тем же
"жестоким законом", умирает на его руках.
Преступление, совершенное матросом, - результат дурного "общественного
порядка", ожесточившего и закабалившего этого доброго и благородного по
своим задаткам английского крестьянина. Он - жертва буржуазного строя,
калечащего тела и души людей.
Критикуя реальные условия английской жизни, поэты "Озерной школы" в то
же время видели единственное утешение несчастных и обездоленных бедняков в
религиозном стоицизме, который был в сущности формой примирения с
действительностью. Но именно в эти годы английский народ не раз доказывал на
деле свою готовность к активной борьбе.
В указанной поэме Вордсворта находит себе яркое выражение характерная
для лэйкистов склонность к идеализации патриархального
мелкособственнического уклада жизни, разрушаемого ходом капиталистического
развития.
Несчастная солдатка, потерявшая во время войны мужа и детей, с
бесконечной нежностью вспоминает о далекой беззаботной юности, проведенной
на ферме своего отца, в скромном крестьянском довольстве и патриархальной
простоте. Она вспоминает и о том, как ее отец стал жертвой грабежа общинных
земель, как испытал он на себе обычную для периода промышленного переворота
участь английского крестьянства. Ни рассказчица, ни ее обездоленные
собеседники не видят никакого выхода для себя. Они могут только мечтать о
невозвратном прошлом, завидуя тем, у кого еще сохранился кров над головой,
кто еще не выброшен из жизни.
Буржуазная англо-американская критика восхваляет более поздние
произведения Вордсворта за мастерство, с которым в них изображена английская
природа. Но следует отметить, что как раз в этой ранней поэме Вордсворта,
несущей в себе мотивы осуждения буржуазной Англии, талант поэта-пейзажиста
сказался несравненно более плодотворно и выразительно, чем в его более
поздних произведениях. В "Вине и скорби" пейзаж подчеркивает основные идеи
поэмы, усугубляет колорит трагизма и обреченности и служит своеобразным
активным фоном, влияющим на читателя в большей степени, чем дидактические
отступления и жалобы поэта на "жестокие законы" английского буржуазного
строя: бездомные путники бредут по мрачной и безлюдной местности, на их пути
вздымается виселица с трупом, висящим на железной цепи; степь освещается то
кровавым закатом, то мертвенным сиянием луны.
Только идиллические воспоминания о старой ферме с ее размеренным
патриархальным укладом жизни, установившимся в течение нескольких поколений,
противостоят тому мрачному колориту, который господствует в поэме.
Отзываясь на некоторые противоречия капиталистического развития,
обращая внимание на их уродство и бесчеловечие, Вордсворт смог создать ряд
значительных стихотворений, вошедших в историю английской поэзии, вызывающих
интерес и советского читателя.
Образы обездоленной деревни, разоряемой промышленным переворотом,
встают во многих стихотворениях Вордсворта.
Нищие, бездомные скитальцы, голодающий, разоренный люд, тяжким трудом
добывающий свое скудное пропитание, страдающий, гибнущий под непосильным
бременем, не раз встретятся читателю произведений Вордсворта.
О судьбе ограбленной и эксплуатируемой Англии повествуют такие
стихотворения Вордсворта, как "Алиса Фелл, или Бедность" (Alice Fell, or
Poverty), "Мать моряка" (The Sailor's Mother), "Последняя овца" (The Last,
of the Flock).
Образ простой сельской девушки Люси с неподдельной силой создан в цикле
лирических стихотворений Вордсворта, обращенных к ней. Незаметный и обычный
на первый взгляд, образ этот становится в стихах Вордсворта воплощением
женственности и семейного счастья, сливается для поэта с образом родины:
К чужим, в далекие края.
Заброшенный судьбой,
Не знал я, родина моя,
Как связан я с тобой.
Теперь очнулся я от сна,
И не покину вновь
Тебя, родная сторона, -
Последняя любовь.
В твоих горах ютился дом.
Там девушка жила,
Перед английским очагом
Она свой лен пряла.
Твой день ласкал,
Твой мрак скрывал
Ее зеленый сад,
И по твоим полям блуждал
Ее прощальный взгляд.
(Перевод С. Маршака).
Перевод С. Я. Маршака тонко передает очарование этого небольшого
стихотворения, проникнутого глубоким чувством любви к родному краю, к людям,
которые живут и трудятся в нем. Лирическая сила темы, вдохновившей
Вордсворта, нашла себе полное выражение в песенном простом стихе, в точном и
скупом словаре, которым пользуется поэт, чтобы набросать в нескольких словах
запоминающуюся картину сельского жилища, где среди родной природы угасает
Люси.
Это стихотворение Вордсворта проникнуто характерным для него
сентиментальным восприятием природы. Но, в отличие от многих других его
произведений, оно свободно от морализующей тенденции, от христианских
мотивов.
Значительным поэтическим мастерством отмечено большое стихотворение
Вордсворта "Строки, написанные близ Тинтернского аббатства". В нем сквозь
обычную многоречивую манеру "описательной поэзии" пробивается подлинное
чувство природы, отраженное в живых красках, в тонко переданных ощущениях
света и воздуха. "Тинтернское аббатство" в этом отношении отличается от
обычных образцов пейзажной поэзии Вордсворта, часто превращающихся в более
или менее удачные стилизации.
Лирическая эмоциональность "Тинтернского аббатства" достигается
противопоставлением природы, еще не искаженной и не разрушенной вторжением
капитализма, тревожному настроению автора, глубоко взволнованного сознанием
несправедливости и бесчеловечия, царящих в современной ему английской жизни.
Обострение классовых и национальных противоречий в Англии, правящие
классы которой грабили и угнетали народ и чинили суд и расправу над ним от
лица английской королевской власти, заставили лэйкистов отнестись к первым
событиям буржуазной революции во Франции с сочувственным вниманием.
Французская буржуазная революция, прямо или косвенно, нашла себе
отражение в ряде произведений, созданных поэтами "Озерной школы" с 1789 по
1793 г. Кольридж пишет в честь 14 июля оду "На взятие Бастилии"; Вордсворт в
нескольких стихотворениях 1789-1793 гг. объявляет себя сторонником
революции; под впечатлением революции во Франции Саути создает драму "Уот
Тайлер", посвященную английскому крестьянскому восстанию 1381 года.
Однако отражение событий французской революции в творчестве лэйкистов
было неполным, поверхностным, абстрактным. Так, например, картина штурма
Бастилии у Кольриджа превращается в ратоборство аллегорических воплощений
порока и добродетели, "Тирании" и "Свободы". Поэт не видит и не изображает
революционеров-парижан, поднявшихся на вооруженную борьбу. Падение Бастилии
для Кольриджа - мистическое проявление некоей "высшей", божественной
справедливости.
Драма Саути была посвящена восстанию Уота Тайлера. Но уже в этом раннем
произведении Саути сказалось его недоверие к народным массам. Автор
сравнивал восставший народ с "диким зверем, сорвавшимся с цепи". Его Уот
Тайлер больше полагается на "среднее сословие", опасаясь сельской бедноты, и
выглядит в изображении Саути жалкой карикатурой на подлинного вожака
крестьянского революционного движения, каким был исторический Тайлер.
Дважды побывавший в революционной Франции Вордсворт закончил одну из
первых своих поэм "Описательные наброски" (Descriptive Sketches, 1791-1792
гг., напечатано в 1793 г.) славословием французской революции, борющейся, по
мнению поэта, за свободу народов всей Европы. Но мы не найдем здесь картин
героического самопожертвования народных масс Франции, разрушавших старый
феодальный режим. Вордсворт писал о трехцветном знамени, воинственных звуках
флейт, ружейных залпах, возвещающих приход свободы. Тяжелая борьба
революционной Франции с ее многочисленными и сильными врагами превращалась в
стихах Вордсворта в некое триумфальное шествие, не встречающее серьезных
препятствий.
В более поздней поэме, "Прелюдия" (Prelude, написана в 1805 г.),
Вордсворт довольно подробно останавливается на своих впечатлениях от
пребывания в революционной Франции. Он вспоминает об одной очень обычной и,
вместе с тем, знаменательной встрече - встрече с голодной и оборванной
девушкой-крестьянкой, которая, не отрывая глаз от вязанья, бредет за жалкой
телкой, пасущейся на скудном подножном корму. При виде этого спутник
Вордсворта - демократически настроенный офицер французской революционной
армии - взволнованно говорит: "Вот то, против чего мы боремся". И дальше
Вордсворт пишет:
И верил я, что вскоре навсегда
Исчезнет бедность жалкая; что мы
Увидим, как природа безвозмездно
Плодами щедрыми вознаградит
Смиренных, незлобивых, терпеливых
Детей труда. И, как венец всего,
Нам виделось свободы завершенье -
Сам утвердит народ свои законы,
И лучшие наступят времена
Для человечества...
(Перевод Д. М.).
Но эти надежды, говорит Вордсворт, не сбылись. И в "Прелюдии" Вордсворт
уже сожалеет о том, что верил когда-то в плодотворность революционных
движений. Он настойчиво внушает своим читателям, что он ошибался, и
предостерегает их от увлечения революционными идеями.
Характерной особенностью изображения французских революционных событий
в поэзии лэйкистов была резко выраженная религиозно-мистическая окраска.
Дело рук народа, победа революционных масс изображалась как осуществление
воли "провидения", каравшего бесчеловечных тиранов.
По мере развертывания и углубления противоречий в ходе французской
революции все резче проявляется в творчестве лэйкистов их тяготение к
жирондистам. "Жирондизм" лэйкистов наметился еще до обострения борьбы между
Горой и Жирондой. Во время своих французских поездок Вордсворт был лично
связан с жирондистами - и настолько, что собирался принять участие в их
борьбе против якобинцев. Естественно, что в особо острой форме жирондистские
симпатии лэйкистов сказались к 1793 г. - в эпоху якобинской диктатуры, к
которой лэйкисты отнеслись с нескрываемой и глубокой враждебностью.
Жирондистские симпатии лэйкистов, равно как и их упорная, смешанная со
страхом ненависть к якобинцам, свидетельствовали о том, что реакционный
романтизм "Озерной школы" прямо сближался с позицией британских правящих
классов. В Англии середины 90-х годов антиякобинские демонстрации означали
выступление против передовых сил страны, против участников
"Корреспондентского общества", на которых обрушивались полицейские репрессии
правительства Питта. Антиякобинские выступления лэйкистов объективно
свидетельствовали об их близости к лагерю политической реакции, смыкали их с
торийской прессой, травившей якобинцев в Англии и за ее пределами. Так
определялось место реакционных романтиков "Озерной школы" среди защитников
того самого "плохого" английского государства, "жестокие законы" которого
они осуждали в своих первых произведениях.
На основании этого следует считать, что уже в середине 90-х годов, в
обстановке обостряющейся классовой борьбы во Франции и Англии, в обстановке
революционной активизации народных масс, намечается второй период в
творчестве лэйкистов, определяются их реакционно-романтические взгляды.
Цикл антиякобинских и антиреволюционных произведений, вышедших в эти
годы из-под пера лэйкистов, открывается наспех сделанной "исторической
драмой" Кольриджа и Саути "Падение Робеспьера" (The Fall of Robespierre,
1794).
Внешние атрибуты высокой трагедии на современную тему не могли скрыть
клеветнического характера этого жалкого памфлета, выражавшего трусливую
обывательскую радость по поводу гибели великих вождей якобинской диктатуры.
Робеспьер и Сен-Жюст были изображены в пьесе как "тираны" и "похитители
свободы", не говорящие, а рыкающие, не правящие, а нагромождающие
преступление на преступление; их убийцы - банда политических проходимцев,
рвавшихся к власти, - фигурировали в качестве доблестного выводка
новоявленных Брутов, "спасших" Францию. Характерно, что народ в этом нелепом
и антихудожественном фарсе появлялся только в качестве безликого хора,
выкрикивающего за сценой антиякобинские тирады.
Кольридж продолжал свою борьбу против идей революции в трагедии
"Осорио" (Osorio, 1797); в переработанном виде напечатана в 1813 г. под
названием "Раскаяние" (Remorse). В этой псевдоисторической пьесе (ее
действие разыгрывается в Испании XVI века) Кольридж сталкивает два
противоположных характера: благородный, человеколюбивый Альвар {Имена даются
по печатному тексту 1813 г.} противостоит своему жестокому брату Ордонио,
безжалостно преследующему мавров.
Циническое себялюбие "демонического" индивидуалиста и деспота Ордонио,
посылающего на смерть и муки ни в чем неповинных людей, Кольридж неуклюже
пытается представить как следствие "обличаемой" им материалистической
философии.
Осуждая брата, Альвар пытается воздействовать на него лишь убеждением.
Не оружием, а словом, по мнению Альвара, можно изменить к лучшему жизнь.
Ордонио гибнет; но убийство Ордонио, совершенное маврами, восставшими
против своего преследователя, изображается Кольриджем как роковая ошибка
людей, ослепленных ненавистью и жаждой мести.
В своей трагедии Кольридж не только осуждает вооруженную борьбу против
угнетения, требуя заменить ее проповедью. Особой темой трагедии является
полемика с просветительским материализмом. Фальсифицируя материализм
просветителей и приписывая его поборникам такие выводы, которых они никогда
не делали, Кольридж пытается убедить читателя, что причина бесчеловечия и
цинизма Ордонио именно в его "материалистических" взглядах, в его безумной
гордыне. Опорой хищнического индивидуализма Ордонио является его вера в
непогрешимость человеческого разума; она-то, с точки зрения Кольриджа, и
губит Ордонио. Подобные выступления против активной борьбы с политическим
деспотизмом и против просветительского идеала разумного, деятельного
человека-борца становятся во второй половине 90-х годов "общим местом" у
лэйкистов. В трагедии "Пограничники" (The Borderers, 1796) Вордсворт
выступил (тоже иносказательно) против революционных методов перестройки
общества.
По словам самого автора, его трагедия была как бы откликом на
французские события, хотя ее действие развертывается в средние века на
англо-шотландских рубежах, в обстановке постоянных пограничных смут. И по
своей основной идее, и по сюжету, и по характеру действующих лиц трагедия
была лишена всякого историзма и правдоподобия.
В "неестественном образе "злодея" пьесы - Освальда - Вордсворт пытался
опорочить революционный способ действий, а заодно и просветительскую веру в
разум: он приписывал Освальду бездушный рационализм, оправдывающий любое
преступление эгоистическим расчетом.
Под дурным влиянием жестокосердного рационалиста Освальда герой
трагедии, благородный атаман Мармадюк, совершает преступление, которое
тяжким бременем ложится на его совесть. Раскаявшись в своих заблуждениях, он
отрекается от мятежной жизни пограничного удальца, не признававшего над
собой ничьей власти и ценившего лишь свою свободу.
В этих драматических произведениях лэйкистов очень определенно
проявляется реакция на буржуазную французскую революцию и на подготовившее
ее просветительское движение XVIII века.
Драматургия лэйкистов изобилует жестокими сценами, преступлениями,
убийствами. Обстановка действия характеризуется подчеркнуто мрачным
колоритом, рассчитанным на внешний искусственный эффект. Истерические
многоречивые монологи, пересыпанные богохульствами и сопровождаемые "адским"
хохотом, звучат под сводами угрюмых средневековых зал и храмов.
Антихудожественная нарочитость этого "черного" колорита доходит почти до
комических эффектов, настолько невероятны демонические страсти персонажей,
настолько искусственны обстоятельства, в которых они возникают. Так
появляются в произведениях поэтов "Озерной школы" черты, восходящие к
реакционной поэтике "готического" романа. Нарастание этого ирреального
колорита в драматургии лэйкистов шло в теснейшей связи с усилением
антипросветительских и антиобщественных тенденций в их творчестве.
Испуг и растерянность лэйкистов перед грозными историческими событиями,
властно требовавшими от поэтов окончательного политического определения их
позиции, отразились и в ряде лирических стихотворений конца 90-х годов. К
ним относится ряд политических стихотворений Кольриджа, куда входят сонеты,