Эрскин Барбара. Королевство теней

   – Ты получишь от «Сигмы» какие-нибудь деньги? – тихо спросила Мэри. Виски ударило ей в голову, но не настолько, чтобы она потеряла способность практически мыслить.
   – Наверняка. Вознаграждение, чтобы их не мучила совесть, и пенсию. – Он вздохнул. – Дали месяц сроку, чтобы вернуться в Лондон, передать дела Дугу, освободить квартиру – и потом конец. После сорока лет в бизнесе все, что я получил, это пинок под зад!
   Мэри встала.
   – Что ж, значит, теперь у нас будет время для самих себя, дорогой. Мы сможем купить дом, о котором мечтали, отправиться в путешествие по тем местам, которые всегда хотели посетить, пока еще не стали совсем старыми. Места, где нет нефти. – Она попыталась улыбнуться.
   Рекс смотрел на дно стакана. Он, кажется, не слушал ее. Оставив жалюзи, он повернулся и, двигаясь, словно во сне, подошел к своему «дипломату», открыл его и вытащил калькулятор. Его лицо разгладилось. Мэри с грустью наблюдала, как он нажимает кнопки.
   – Что ты делаешь? – спросила она.
   Не ответив, он уселся за стол и, придвинув к себе листок бумаги, стал выписывать колонки цифр. Затем улыбнулся и протянул руку к телефону.
   – Кому ты звонишь? – Мэри взяла графин и налила себе еще виски.
   Рекс проигнорировал ее вопрос. Он набрал номер.
   – Ройленд, это вы? Я буду в Лондоне шестого. – Он помолчал, слушая, что говорил ему Пол. Потом улыбнулся. – Так-то оно так, но не совсем. Цена упала на десять тысяч. А если мы не подпишем договор шестого, она упадет еще, приятель. – И он бросил трубку.
   – Рекс? – Мэри повернулась к нему. – Какая цена? О чем ты говоришь?
   – Цена Данкерна. – Он поднес к ее лицу листок с цифрами. – Дома моих предков. Я сам куплю его.
 
   Бар в гостинице Данкерна был переполнен. Нейл, удовлетворенно обведя взглядом собравшихся, уселся на высокий табурет у стойки, чтобы ею было видно всем присутствующим и поднял руки, прося тишины.
   – Дамы и господа! Во-первых, я хочу поблагодарить Джека Гранта, позволившего нам собраться в его гостинице. Это самое подходящее место, потому чгго здесь лучше, чем где бы то ни было, станут ощутимыми перемены, которые принесет с собой разработка нефти в Данкерне. – Он обвел взглядом зал. Теперь его слушали все. – Как вам известно, ходят настойчивые слухи, что «Сигма», одна из американских компаний, имеющая филиалы в Лондоне и Абердине, предпринимает попытку купить Данкерн: гостиницу, бухту, деревню, замок. Я ездил в Лондон пару недель назад и лично разговаривал с Клер Ройленд. Она подтвердила, что такое предложение действительно было сделано. – Он помолчал. Лица вокруг него выражали негодование, гнев, вежливое внимание, озабоченность. Теперь он должен добиться, чтобы каждый мужчина, каждая женщина, каждый ребенок в Данкерне почувствовали одно и то же: твердое желание бороться.
   – Многие из вас были знакомы с Маргарет Гордон. Я знаю, она часто приезжала сюда; ее волновали дела Данкерна, хотя она и не жила здесь. Маргарет Гордон любила это место. Разве она согласилась бы, чтобы его продали?
   Ему нравилась эта часть его работы. Выступать перед аудиторией, убеждать людей, привлекать их на свою сторону, приводить в неистовство – даже такую молчаливую публику, в основном рыбаков и их жен, нескольких фермеров да двух-трех новых жителей, недавно поселившихся в деревушке на берегу.
   – Гордоны жили в замке в течение четырехсот лет до тех пор, пока английское правительство не разрушило его в сорок пятом году. Но и тогда они душой оставались здесь. – Нейл не повышал голоса. Он знал: именно так надо взывать к их патриотизму, к англофобии, которая легко пробуждается в сердце любого шотландца. – Они никогда не переставали любить это место. Они хранили верность своим предкам, как и Маргарет Гордон!
   Люди вокруг него зашумели; он ридел, что они соглашаются с ним. За стойкой бара Джек Грант, сложив руки на груди, стоял, прислонившись к стене.
   – Но Маргарет Гордон сделала одну ошибку, – мрачно продолжал Нейл. – Она оставила недвижимость своей внучатой племяннице, Клер. Да, ребенком Клер часто приезжала в Данкерн. Она любила бывать здесь. Она чувствовала то, что связывало ее предков с этой землей в течение почти тысячи лет. Но потом она уехала и вышла замуж за англичанина. – Он выдержал красноречивую паузу. – Она покинула Шотландию и забыла Данкерн. Маргарет Гордон считала, что наследство будет в безопасности в руках Клер Ройленд. Но она ошиблась. – Он обвел взглядом аудиторию. – Клер согласилась продать землю!
   Все на секунду замерли, потом люди возмущенно зашумели. Нейл позволил им немного выговориться, потом поднял руку, призывая к тишине.
   – Это правда, друзья мои. Мне очень жаль. Теперь у вас может возникнуть вопрос: какое мне дело до всего этого? На это есть две причины. Во-первых я, так же как и вы, люблю это место. – Он помолчал. – Я приезжал сюда ребенком; я бывал здесь студентом. – Он заговорщически улыбнулся. – Я ставил палатку на скалах и наблюдал за птицами, и мне несколько раз случалось видеть Маргарет Гордон. Во-вторых, я в настоящее время являюсь руководителем шотландского отделения «Стражей Земли» – экологической организации, которая будет координировать борьбу с «Сигмой», борьбу, в которой каждый из нас, здесь присутствующих, должен принять участие. – Нейл замолчал, переждав аплодисменты и восторженные возгласы, потом продолжил: – Я знаю, что главный аргумент, который выдвинет «Сигма» в свою пользу, будет заключаться в том, что разработка нефтяного месторождения принесет работу и деньги в этот район. – Он опять помолчал. – Добыча нефти, которая уже ведется в Шотландии, показала всем, что работу на буровых получают не те, кто живет в этих местах. Преимущества, о которых говорят директора «Сигмы», получим не мы с вами. Выгоду из добычи здесь нефти извлекут только две стороны: «Сигма» и правительство Англии. И только один человек разбогатеет – Клер Ройленд! – Он перевел дух и сделал паузу, на протяжении которой ни один звук не нарушил тишину. Решив, что его слова дошли до слушателей, он продолжал: – А теперь, – он улыбнулся заговорщической улыбкой, которая, казалось, была обращена непосредственно к каждому в зале, – теперь я хочу открыть предварительное собрание. Принимаются любые предложения и идеи, которые могут помочь нам в нашей борьбе, а для воодушевления будет работать бар; все напитки за счет «Стражей Земли»!
   Он слез с табурета под громкие восторженные крики, а Джек Грант приступил к своим обязанностям.
   Часы уже показывали одиннадцать, когда последний посетитель покинул бар. Нейл вышел из гостиницы через черный ход и медленно направился по дорожке в сторону рощицы, отгораживающей Данкерн от моря. За деревьями виднелись развалины замка.
   Ночь была ветреной, холодной и безлунной. Лишь одна-две звездочки проглядывали в разрывах тяжелых туч. Нейл почти наощупь пробрался к замку и положил руку на разрушенный временем камень обращенной к морю стены, прислушиваясь к шуму волн внизу. Время от времени он различал в темноте белую пену набегавшей на волнорез волны. Воздух был пропитан солью; земля под ногами, казалось, вздрагивала от мощных ударов моря – земля, в глубине которой таились запасы нефти.
   Изредка брызги долетали до его лица, оставляя на губах вкус соли. Подняв воротник куртки, он присел на камень. Итак, первый тайм сыгран; первые выстрелы по «Сигме» сделаны. Он задумчиво смотрел в темноту. Несомненно, деньги станут большим искушением для местных жителей. Эти люди реально смотрели на вещи. Конечно, они любили Данкерн, но их жизнь была несладкой. Они изведали нищету, которая приходила после неудачного рыболовного сезона. Им не до сантиментов. Говоря с ними, он должен взывать к более глубоким, примитивным инстинктам, а не к разуму. Разум и логику следует оставить для людей из Эдинбурга и Глазго, для читателей английских газет, для себя самого...
   Он провел рукой по холодным камням, влажным от морских брызг. Эти камни принадлежали Клер Ройленд, и она принадлежала им. Почему, ну почему она этого не чувствует?
 
   В небольшом особняке Ройлендов на Кампден-Хилл сразу стало тесно – на этот раз вместе с Клер приехали Сара и Каста. Комнаты наполнил запах мокрой собачьей шерсти и готовящейся еды. Или ей это кажется после одиночества в Грейт-Хэдэме, думала Клер, переодеваясь в спальне к ужину. От Пола не было никаких известий. Она ждала, что Пол получив от Генри документы, немедленно позвонит и устроит скандал. Но никакого звонка не было. И накануне вечером он не дал о себе знать, и утром, перед тем, как Клер и Сара выехали в Лондон.
   Она сидела перед зеркалом и расчесывала волосы, когда услышала, как хлопнула входная дверь, а затем послышался голос Пола, разговаривающего с Сарой. Прошло минут десять, прежде чем он поднялся наверх. Он остановился, глядя на Клер, потом не спеша снял пиджак и повесил его в шкаф.
   – Я слышал, на дороге было интенсивное движение, когда вы ехали в город?
   – Да, машин было много, – сдержанно ответила Клер. Потом, помолчав, спросила: – Будешь сегодня ужинать дома?
   – Я уже сказал Саре, что буду. – Он развязал галстук и расстегнул рубашку. – Между прочим, вчера звонила Хлоя. Она хотела встретиться с тобой завтра за ленчем. Я сказал, что ты придешь. Если это не входит в твои планы, позвони ей вечером. – Пол скрылся в ванной; она услышала, как зашумела вода.
   Клер тяжело вздохнула. Каждую минуту она ожидала града упреков. Эта холодная вежливость была просто невыносима. Она встала и подошла к двери. Пол умывался над раковиной. Взглянув на его широкую спину и массивные плечи, она впервые ощутила непривычный холодок отвращения.
   – Ты ничего не хочешь мне сказать? – с вызовом спросила она.
   Он на секунду замер, потом продолжил плескать воду себе на лицо и шею.
   – О чем?
   – Ты пытался обманом заставить меня подписать тот документ!
   Он выпрямился и взял полотенце.
   – Каким же это образом я пытался обмануть тебя?
   – Ты надеялся, что я подпишу, не читая!
   Он посмотрел ей в лицо.
   – Если ты настолько глупа, что подписываешь документы не читая, будь готова к любым сюрпризам. – Он криво улыбнулся. – В данном случае никакого сюрприза не получилось. – Он прошел мимо нее в комнату и достал из комода чистую рубашку.
   – Ты даже не пытаешься ничего отрицать?
   – Зачем я буду что-то отрицать?
   Клер удивленно подняла брови. Его холодная сдержанность вызывала у нее тревогу.
   – Пол, это правда, что ты потерял много денег?
   – Это тебе сказал Генри?
   – Нет, не Генри. Но это правда?
   – Мне надо найти значительную сумму к определенному сроку, это правда.
   – Когда этот срок?
   – Седьмого. – Он говорил отрывисто.
   – А если ты не заплатишь?
   – Я, вероятно, получу отсрочку, но небольшую.
   – А потом? Что произойдет потом? У тебя серьезные неприятности, Пол? Это правда, что ты замешан в сделке инсайдера?
   Он посмотрел на нее с нескрываемым презрением.
   – Клер, ведь ты даже не понимаешь, что это означает! Ты же ничего не знаешь о Сити...
   – Я знаю достаточно, Пол. – К собственному удивлению, она говорила абсолютно спокойно. – И мне известно, что ты можешь выкрутиться, продав акции вашей семейной фирмы. Продавать Данкерн нет необходимости.
   Она смотрела на его отражение в зеркале, пока он стоял спиной к ней, поправляя галстук, и видела, как напряглось и побледнело его лицо.
   – Я не могу продать акции Ройлендов, Клер.
   – Почему?
   Он повернулся к ней.
   – Потому что существует условие, по которому я должен предложить их сначала Джеффри и Дэвиду, прежде чем выставлять на открытые торги.
   – И что же? – Клер присела на кровать.
   – Неужели ты думаешь, что я позволю братьям узнать, что нуждаюсь в деньгах?
   – Они уже знают. Ты ведь пытался забрать деньги из детского фонда, помнишь?
   – Детского фонда! – раздраженно фыркнул он. – Как же, дети должны быть обеспечены в первую очередь! Все эти ройлендовские внуки...
   Клер сжала руки.
   – Пол, пожалуйста...
   – Пожалуйста? Пожалуйста, что? Ты не можешь дать мне детей, и не хочешь отдать мне Данкерн. – Он отвернулся. – Ты ни на что не годишься, Клер! Бесплодная жена, эгоистка, лишенная преданности!
   Клер смотрела на него, широко открыв глаза.
   – Неправда... – Она вся похолодела.
   – Разве? – Он посмотрел на ее отражение в зеркале. Его красивое лицо было бледно и бесстрастно. Он повернулся к ней. – Если ты готова, можно спускаться вниз. Сара уже накрыла на стол, а перед ужином хорошо бы что-нибудь выпить.
   Клер недоверчиво посмотрела на мужа.
   – Я не голодна.
   – Ты должна заставить себя поесть. Не надо огорчать Сару. Не будем больше возвращаться к этому разговору. – Он задумчиво посмотрел на нее. – Последние несколько недель ты испытывала сильное душевное напряжение. Это начинает сказываться. Думаю, тебе необходимо посетить врача.
   Клер встала.
   – Я не хочу больше посещать никаких врачей, никогда. Я абсолютно здорова.
   Он усмехнулся.
   – Разве?
   Они поужинали в полном молчании, потом Клер извинилась и поднялась в спальню. Она долго сидела на кровати, сжав кулаки и глядя в пространство. Она не могла заставить себя остаться внизу; находиться рядом с Полом для нее было невыносимо. Но здесь, в одиночестве, ее вновь начал охватывать страх.
   Клер была уверена, что Изабель где-то радом. Она не хотела ее появления; не хотела снова видеть ужасы, происходившие в прошлом, не хотела ощущать запах горящей плоти, видеть злорадные лица в глазеющей толпе.
   В спальне повеяло холодом. Она поежилась и, встав, дотронулась рукой до радиатора. Он был горячим.
   – О Боже! – Клер постояла около него, не отнимая рук от теплой поверхности, но они оставались ледяными.
   Ей стало казаться, что за окном слышится шум моря. Она в ужасе отступила назад; сердце учащенно забилось.
   – Пол… – позвала она. – Пол, пожалуйста, иди сюда...
   Но он не шел. Снизу не доносилось ни звука.
   Стоя в центре комнаты, Клер лихорадочно оглядывалась по сторонам. Нужно спуститься вниз, немедленно. Спуститься к Полу. Не оставаться одной. Она подошла к двери и уже взялась за ручку, но повернула назад, испугавшись темноты на лестнице. Заняться, надо чем-то заняться. Вот выход. Переодеться, Еще раз принять ванну. Включить радио на полную громкость, чтобы избавиться от навязчивого шума в ушах...
   Клер торопливо открывала и закрывала дверцы шкафов, стоящих в спальне, потом прошла в ванную, включила воду и бросила в нее пригоршню ароматической соли. Звук льющейся воды заглушил шум моря. Каждый раз этот шум моря... Клер принялась энергично тереть лицо, смывая макияж, потом начала растирать тело, пока кожу не начало пощипывать. Напоследок она вымыла волосы. Гудение включенного фена разогнало тишину. Клер хотела спуститься вниз за маленьким переносным телевизором, но что-то удерживало ее от этого. Ей по-прежнему было страшно выходить на полутемную лестницу. У нее не хватало мужества крикнуть Сару, а звать Пола она больше не хотела.
   Странное ощущение исчезло так же внезапно, как и появилось. Тени отступили. Клер стояла не шевелясь. Казалось, что-то осязаемое, явственно присутствовавшее в комнате, пропало. Она выключила радио и прислушалась. В доме царила полная тишина, только вздрагивали стекла от порывистого ветра да шуршала гонимая им по Кампден-Хилл опавшая листва.
   Измученная и дрожащая, Клер забралась под одеяло и попыталась заснуть. Пол так и не пришел.
 
   Клер встретилась с Хлоей за ленчем в Найтсбридже. Хлоя, элегантная, в синем трикотажном костюме, заказала им по бокалу белого вина. Она поцеловала Клер в щеку; от ее внимательного взгляда не ускользнули темные круги под глазами подруги. Клер была в черной юбке и свитере в черную и белую полоску. Она улыбнулась Хлое, подняв свой бокал.
   – Вот как, оказывается, проводят ленч жены викариев! – сказала она наигранно беззаботным тоном.
   – И так каждый день, если есть возможность, – засмеялась Хлоя. – А как ты, дорогая? Ты выглядишь совершенно разбитой, не обижайся на откровенность.
   – О, я в полном порядке. – Клер оглянулась на компанию молодых людей, шумно усаживающихся за соседний столик. – Просто иногда бывает трудно, вот и все.
   – Пол? – Хлоя сочувственно покачала головой. – Слышала, он хочет забрать деньги из детского фонда. Джеффри говорит, что он всегда был очень жадным, даже в раннем детстве. – Она пригубила вино. – Значит, ты согласна с его намерениями относительно денег?
   Клер пожала плечами. На мгновение у нее появилось искушение поделиться с ней проблемами, связанными с мужем, но она быстро передумала. Неспроста Хлоя сразу перевела разговор на эту тему, слишком уж заинтересованно она смотрела на Клер в ожидании ответа.
   – У него в последнее время появились некоторые сложности в Сити, – наконец осторожно ответила она.
   Хлоя скептически подняла бровь.
   – Бедняжка. Ты хочешь сказать, что у него остался последний миллион?! – Она отставила стул. – Идем со мной. Здесь самообслуживание. Пора и нам выбрать себе какие-нибудь закуски, прежде чем эта компания прикончит всю еду, которая здесь еще осталась. – Она кивнула в сторону соседей.
   Клер взяла себе охлажденную дыню; внезапно она почувствовала, что Хлоя постоянно поглядывает на нее. Когда они вернулись за столик, Клер не выдержала:
   – В чем дело? У меня паук в волосах, или еще что? – недовольно спросила она.
   Хлоя смущенно рассмеялась.
   – Нет, конечно...
   – Тогда в чем же дело?
   – Просто я подумала... – Хлоя смущенно опустила взгляд на свою тарелку с ветчиной. – Джеффри говорил мне, что он был у тебя, Клер. Он кое-что рассказал – не больше того, что сообщила Эмма, – он никогда не выдал бы чей-то секрет... но все это так интригующе...
   Клер положила ложку и спрятала начавшую дрожать руку под стол.
   – Ты говоришь о моих... о моих медитациях, не так ли?
   Хлоя кивнула.
   – Он немного обеспокоен, Клер, тем, что ты делаешь. – Гон ее был почти извиняющимся.
   – Он, кажется, думает, что в меня вселился дьявол, – сказала Клер, не поднимая глаз.
   – О нет! Не думаю, что все так плохо, – улыбнулась Хлоя. – Но он искренне волнуется. – Взгляд ее был прикован к лицу Клер. – Он знает, о чем говорит. Это ведь его профессия.
   – Это он велел тебе встретиться и поговорить со мной? – Клер по-прежнему не смотрела на нее.
   Хлоя покачала головой.
   – Боже мой, нет, конечно! Если честно, он советовал мне какое-то время держаться от тебя подальше, – добавила она с обезоруживающей откровенностью и нервно засмеялась. – Но можно любить, почитать и подчиняться только до определенных пределов, ты согласна? А мы с тобой подруги. – Она положила в рот кусочек ветчины и на какое-то время замолчала, пережевывая ее. – Все это правда, Клер? То, что ты рассказала ему?
   Шум за соседним столиком вдруг усилился. В зал ресторана прокралась молодая женщина в длинном черном плаще и остроконечной шляпе. В руке она сжимала метлу. Приблизившись к одному из мужчин, незнакомка обняла его за шею. Под громкие крики «С днем рождения» она сбросила плащ. Под ним на ней ничего не было кроме черного бюстгальтера, трусиков с подвязками и черных чулок.
   Хлоя со смехом прикрыла глаза рукой.
   – Боже мой! Это девица для развлечений? Я слышала о них, но никогда не видела раньше! Подразумевается, что она – ведьма?
   Клер улыбнулась.
   – Сегодня канун Дня Всех Святых, Хлоя, – серьезно сказала она. – Разве ты забыла? – На мгновение она подняла глаза на собеседницу и с удовлетворением заметила, как та побледнела. – Именно сегодня появляются духи, и ведьмы собираются на свой священный праздник. Что я говорила Джеффри? Не помню... – Ей вдруг захотелось, чтобы здесь оказалась Эмма. Уж с ней-то они посмеялись бы вдоволь над всей этой чертовщиной, она умела разрядить обстановку.
   Хлоя положила нож и вилку.
   – А ты... ты тоже празднуешь в этот день? – неуверенно спросила она.
   – Конечно. – Клер сделала серьезное выражение лица. Она знала, что об этом сегодня же узнает Джеффри и, может быть, Пол, но внезапно ей стало все безразлично.
   Спрятав горькую усмешку, она отодвинула стул и встала.
   – Возьмем еще чего-нибудь?
   Продолжая свою шутку, она выбрала в буфете бифштекс с кровью – то, что обычно она никогда не ела. Положив к нему овощей, она отнесла тарелку за столик и улыбнулась.
   – Так трудно добыть кровь, верно? Понимаешь, если пьешь кровь, это помогает общаться с душами умерших.
   Хлоя чуть не выронила вилку с ножом. В какой-то момент Клер показалось, что сейчас она выскочит из-за стола. Но потом Хлоя, видимо, наконец что-то сообразила. Откинув голову назад, она расхохоталась:
   – Ты почти убедила меня! Клер, глупая, как можно говорить такие вещи! У тебя же будут большие неприятности.
   За соседним столиком «ведьма» уселась на колени к молодому человеку. Его первоначальной веселости несколько поубавилось и, полупридавленный ее пышными формами, он начал с отчаянием оглядываться по сторонам.
   – Джеффри ни за что не догадался бы, что ты шутишь. Ты с ним проделала то же самое? Специально заводила его, рассказывая возмутительные вещи?
   Клер с отвращением отодвинула тарелку с мясом. Она вовсе не была голодна.
   – Может быть, немного...
   – О Боже! Тебе не следовало этого делать. Он воспринял все абсолютно серьезно и не на шутку забеспокоился.
   – Я сказала ему, Хлоя, что это не его дело. – Клер вздохнула, момент для черного юмора кончился. – Скажи ему об этом и ты. Пожалуйста. Я не нуждаюсь в молитвах, даже произнесенных с благими намерениями... – Она внезапно замолчала. У Изабель деверь тоже был священником, и своей местью отравлял ей жизнь. Клер содрогнулась.
   Хлоя удивленно взглянула на нее.
   – Клер, в чем дело? Что случилось?
   – Ничего. Ничего не случилось.
   – Ты уверена? У тебя такой вид, словно ты увидела привидение... – она вдруг осеклась. – Может быть, ты... ты действительно что-то увидела?
   – Нет.
   – Тогда в чем дело?
   Клер смотрела на испачканный кровью край тарелки.
   – Сейчас они ведь больше не сжигают ведьм, верно? – тихо спросила она, не поднимая глаз.
   – Конечно, нет, – прошептала Хлоя. Она нервно вытерла руки о салфетку и отодвинула свою тарелку. – Тебе можно помочь, Клер. – Она сказала это так тихо, что ее слова почти потонули в общем шуме ресторана. – Церковь знает, как поступать в таких случаях.
   – В самом деле? – Клер печально посмотрела на нее. – Интересно.

Глава пятнадцатая

   Мэри отказалась возвратиться с ним в Лондон.
   – Ты сошел с ума! Разве ты не понимаешь? Все наши сбережения, Рекс! А как же дом в Мартас-Вайнъярд? – В ее глазах стояли слезы, когда она произнесла эти слова. – Как же наши планы?
   – К черту все планы! – Он продолжал пить, время от времени от боли прижимая руку к желудку, когда язва начинала давать о себе знать. – Это особый случай, Мэри! Древний замок Коминов – моих предков, черт побери!
   – Твоих предков! – презрительно бросила она. Сама потомок первых переселенцев, имеющая на руках подтверждающие это бумаги, она снисходительно посмотрела на него. – Ох уж эти твои шотландские предки, Рекс! Специалисты по генеалогии лишь сказали тебе, что фамилия «Каммин» возможно произошла от «Комин»! Только и всего, Рекс!
   – Я прямой потомок, Мэри! – Он прижал руку к животу. – И я докажу это. Специалисты доберутся до истины...
   – Никуда они не доберутся! Они смогли проследить историю твоей семьи только на двести пятьдесят лет назад. Не достает еще четырехсот с лишним лет!
   Обычно она поощряла его увлечение, поддерживала поиски своих корней, льстила самолюбию Рекса замечаниями о его аристократическом происхождении. Внезапная язвительность ее слов больно задела и удивила его.
   – Они установили, что моя семья приехала из Шотландии...
   – Как почти четверть населения Северной Америки! – парировала Мэри. Она не собиралась оставлять ему ни капли надежды. – Если ты не бросишь эту затею, Рекс, я уйду от тебя.
   Он удивленно уставился на нее.
   – Мэри, дорогая...
   – Я не шучу, Рекс. Я не поеду в Шотландию.
   – Но тебе там понравится!
   – Я возненавижу это место, – убежденно сказала она. – Ради Бога, посмотри на вещи реально. Речь идет о руинах! О развалинах старых стен на голой скале в самой холодной части Европы! Чтобы перестроить этот замок, потребуются миллионы долларов, но климат ты все равно не сможешь изменить! – Она поежилась, словно от холода, хотя в квартире независимо от времени года тщательно поддерживалась оптимальная температура – семьдесят градусов по Фаренгейту – не выше, не ниже.
   Рекс побрел в ванную и нашел свою бутылочку «Маалокса».
   – Я не собираюсь менять свое решение, Мэри. Я куплю Данкерн! Все будет отлично, увидишь.
   – Не увижу, Рекс. Меня там не будет, – Она сказала это так тихо, что он из ванной не услышал ее.
 
   Расставшись с Хлоей, Клер постояла несколько минут возле дверей «Харродс», раздумывая, зайти или нет, но воспоминания о показе моделей и приступе клаустрофобии все еще преследовали ее, и несмотря на усталость, она пошла дальше, избегая многолюдных магазинов. Она прошла вдоль Бромптон-Роуд до Бичамп-Палас, спустилась вниз и добралась до Музея Виктории и Альберта, по просторным полупустым залам которого побродила пару часов, прежде чем зайти в ресторан и заказать себе чай и пирожное.