Страница:
сказал: -- Эта девушка хочет изучить уголовный кодекс. -- Для начала
неплохо, -- сказал Маниович с иронией понятной только Розенгаузу. -- А
скажите, пожалуйста, как поступает адвокат, если он точно знает все о
совершенном преступлении своего подопечного. Он все же должен скрывать это
или рассказать суду всю правду? -- спросила Инга. -- О милейшая, -- сказал
Розенгауз, -- для начала это действительно неплохо. Вопрос очень серьезный.
Вот в пятницу у нас в коллегии адвокатов будет семинар, как раз на эту тему.
Приходите. Я лично приглашаю вас.
Инга сидела на семинаре адвоктов и не верила, что это не сон, -- сидеть
здесь, среди этих людей, и иметь возможность слушать их споры, дискуссии.
Когда семинар кончился, она уже собралась уходить, как к ней подошел адвокат
Потихонский, который часто бывал у них в суде: -- Инга, тебе интересно это
все? -- Очень интерсно, -- ответила она, светясь радостью. -- Ну что ж,
приходи к нам на семинары. А замуж ты не собираешься? Как такую красавицу
еще никто не выхватил? -- Нет, не собираюсь. Мне нужно сначала выучиться. Я
хочу быть юристом. -- Ты хочешь быть адвокатом? -- В общем-то я мечтала
стать юристом, чтоб работать судьей. Но сейчас я узнала о работе
прокуратуры, адвокатуры -- это все интересно.
-- Ну судьей тебе не быть никогда! Это выборная должность... А вот на
прокуратуру, а еще более -- адвокатуру наш брат "француз" вполне может
рассчитывать. Там более лояльные требования, хотя тоже не все просто. Так
что главное -- сумей себя хорошо зарекомендовать. А вообще, тебе нужно
поскорее замуж выходить. Впрочем, ты такая красивая, что и замуж выйдя, все
равно будешь в окружении мужчин и вряд ли устоишь, чтоб мужу не изменять...
Увидев недоумение на лице Инги, он, похлопав ее по плечу, дружелюбно сказал:
-- Ты не оскорбляйся. Я так говорю потому, что у меня есть горький опыт...
Ну желаю... Инга вышла на улицу, растревоженная репликой Потихонского.
"Почему он такое сказал мне? Может, я как-то не так себя повела, может,
оделась не так. И зачем я надела этот облегающий свитер? Еще не хватает
получить репутацию легкомысленной девицы и потерять эту работу, как моя
предшественница", -- упрекала себя Инга. На следующий день, заняв у Нонны
денег, которые обещала вернуть в три зарплаты, она купила строгий костюм,
блузку с юбкой и с тех пор приходила на работу в очень строгой одежде и с
туго завязанными в узел волосами.
Была весна. Свежая листва деревьев, освещенная предвечерним солнцем,
напоминала зеленые кружева, разбросанные на голубом небе. Инга, отправив все
повестки, вышла на улицу и решила пойти пешком домой, несмотря на то что
собиралась к Лине на день рождения. Сейчас Инга встречалась со своими
школьными друзьями без энтузиазма. На фоне общения с цветом юридической
общественности города все казалось примитивным, неинтересном.
Поскольку телефонов ни у кого не было, не было общей школьной жизни, то
общались они все меньше и меньше знали о жизни друг друга.
На этот раз среди гостей Лины было двое незнакомых Инге парней. Лина
тут же подвела к ней молодого человека -- спортивного вида блондина, на
которого она смотрела с обожанием. -- Инга, познакомься, это Олег, --
сказала Лина. -- Он в этом году заканчивает физфак университета.
-- Инга, -- протянула она руку. -- Очень приятно, -- сказал Олег, судя
по всему, чувствовавший себя здесь своим. -- Я много о вас слышал от Лины.
-- Ну вы еще наговоритесь, -- сказала Лина и, взяв за руку подругу, подвела
ее к другому гостю. Он был шатеном с яркими светлокарими очень живыми
глазами, выше среднего роста, но со свойственной высоким мужчинам
сутулостью. -- Инга, я хочу познакомить тебя с нашим новым соседом, --
сказала Лина, он студент первого курса Холодильного, недавно поселился в
нашем дворе. -- Борис, -- сказал парень. -- Меня зовут Инга, -- сказала она
и отошла к стоящей недалеко Нонне. Тут же к ним присоединилась Лина. --
Лина, пока я еще ничего не нашла для тебя, -- оправдывалась Инга перед
подругой. -- Но я продолжаю этим заниматься. И мне обещали найти тебе работу
гденибудь в суде или прокуратуре. -- Спасибо, Инга, -- сказала Лина, видимо,
сейчас менее всего думающая о работе. К концу застолья пришел еще один
гость, и Инга сразу догадалась, что это Марат, о котором ей говорила Нонна.
-- Если мужчины так поступают с женщинами, как мой папа, -- говорила Нонна,
то нужно делать все, чтоб пользоваться ими и брать все, что только можно. Ну
и что, что он старше меня? Зато богат, и я буду жить припеваючи. И главное,
я не хочу оставаться с папой. Я его ненавижу и никогда ему не прощу болезнь
мамы. Никогда. Несмотря на то что Марат был старше всех, он старался вести
себя на равных с молодежью, чему Нонна была очень рада. Выйдя Из-за стола,
гости быстро придвинули его к стенке и включили радиолу. Борис подошел к
Инге и пригласил ее на быстрый танец, который у них никак не получался.
Парень все время наступал ей на ноги, усердно извиняясь. После вечеринки,
когда все расходилсь по домам, он проводил Ингу до ее ворот и сказал: --
Инга, а можно я какнибудь приглашу тебя в кино? -- Можно, -- засмеявшись
ответила Инга, дав понять, что, если их совместный поход в кино и состоится,
то он будет чисто дружеским.
Инга стояла у полок архивного, маленького, заставленного стеллажами с
папками дел помещения. Вошла Пелагея Степановна и сказала, что с ней хочет
поговорить прокурор. Инга с волнением тут же пошла в приемную. -- Садитесь!
-- сказал Сергей Михайлович. В отличие от всех он обратился к ней на "вы".
-- Дело в том, что я увольняю нашего секретаря прокуратуры и мне нужен
человек. Я бы хотел пригласить вас. Я за вами наблюдаю, и мне нравится, как
вы работаете. Я знаю, что вы хотите поступать на юрфак. Мы с Богданом
Валерьевичем вам напишем характеристику и ходатайство, и вы уже в этом году
сможете пуступать. Обычно, чтоб поступить на дневное отделение, нужно иметь
двухгодичный стаж работы, как вы, очевидно, знаете. А у вас будет
преимущество -- вы уже в этом году, то есть через год после школы, сможете
учиться. И вы станете настоящим юристом, потому что ни один студент дневного
отделения не получит столько знаний о работе юриста, как вы, работая в
прокуратуре и одновременно учась на вечернем отделении. Инга слушала, не
веря, что это происходит с ней. -- В прокуратуре у вас будет самостоятельный
участок работы, -- продолжал прокурор, -- и как только вы станете
студенткой, мы будем привлекать вас к участию в допросах и очных ставках,
вообще к оперативной работе. С Богданом Валерьевичем я этот вопрос уже
согласовал. Если вы согласны, то в понедельник приступайте к работе.
Вернувшись, Инга тут же рассказала все Пелагее Степановне и попросила
поддержать ее ходатайство, чтоб Лину приняли на ее место.
Инга шла домой, воспроизводя в памяти каждое слово прокурора. У нее
кружилась голова. -- Здравствуй, Инга! -- услышала она приветствие неивестно
откуда появившегося перед ней Бориса. -- Ну как ты поживаешь? -- Очень
хорошо. А ты? -- Вот хочу тебя пригласить к нам в институт на капустник.
Весь облик Бориса напоминал типичного "стилягу": большой набриалиненный
кок, туфли на толстом каучуке. Инге все это ужасно не нравилось, и ей
хотелось поскорее расстаться с Борисом. -- Нет, Борис, спасибо, я занята и
очень тороплюсь, -- сказала она.
-- Может, тебя смущает мой вид? Так это маскарад. -- Борис громко
рассмеялся. -- Забавно, -- сказала Инга с иронией и, еще раз попрощавшись,
ушла. Она зашла к Лине и рассказала ей все новости. Однако, когда Инга
сказала подруге о том, что просила, чтоб Лину приняли на ее место в народный
суд, Лина, несколько смутившись, сказала: -- Извини, Ингуля, что я тебе не
сказала об этом первой. Но я замоталась, знаешь, все так неожиданно. Олег
сделал мне предложение, и мы подали заявление в загс. -- Лина! -- Инга
бросилась на шею подруге, -- о чем ты говоришь! Какие могут быть извинения.
Я счастлива за тебя. А свадьбу будешь устраивать?
-- Свадьбу устраивать не будем. Ну как без Нонны, а она после похорон
мамы не пойдет никуда, сама понимаешь. Да и мне самой очень больно за тетю
Азу. Такая была красавица и добрая. В общем, грустно. Но свадьбу мы
устраивать не будем еще и потому, что на нам нужны деньги на обустройсто. Мы
едем в Сибирь. Олег распределился в Томск. Я, честно говоря, рада уехать из
Одессы. Что нас здесь ждет с нашей бедностью. А там новая жизнь. Может,
поступлю на дневной юрфак. Олега там ждут головокружительные перспективы.
-- Лина -- это же здорово. Конечно ты там поступишь. Там, говорят все
чище, нет блата.
Было начало сентября, а солнце еще жарило полетнему. Инга обвернула
зачетную книжку в пергаментную бумагу, словно боясь, что она расплавится на
солнце, и спрятала в сумку. В прокуратуре ее все уже ждали. Прокурор,
следователь и помощник прокурора вручили ей цветы. -- Теперь, Инга, --
сказал Сергей Михайлович, -- ты на прямой дороге. Ты уже студентка юрфака. А
года через три мы тебя переведем в следователи или в помощники прокурора,
если, конечно, не разбалуешься и будешь такой же усердной, как сейчас. --
Или вдруг да замуж выскочишь и оставишь нас, -- сказал следователь Иван
Иванович. -- Пока я планов на замужество не имею, -- сказала Инга, испытывая
какую-то дочернюю любовь ко всем этим мужчинам.
Возвращаясь с работы домой, у ворот она увидела ожидающего ее Бориса.
На сей раз он был одет обычно, не вычурно, в светлых брюках и в легкой
ковбойке. -- Инга, -- сказал он, волнуясь, -- у меня есть билеты на новый
фильм. Пойдем? -- Пойдем, -- сказала Инга. -- У меня сегодня праздник, я
получила зачетку, почему это не отметить.
Она забежала домой, освежила лицо и, поднимаясь по лестнице полуподвала
к ожидавшему ее у ворот Борису, встретилась с возвращающейся откуда-то
Мирой. -- Мира, скажешь родителям, что я пошла в кино. Пусть не волнуются.
-- А ты с кем идешь, с Линой? -- поинтересовалась Мира. -- Нет, с одним
парнем знакомым. -- Ну, слава богу, что тебя хоть кто-то заинтересовал.
Сегодня опять твой Саша заходил, вот цветы тебе оставил.
Занятия в университете кружили голову. Обновлялось все законодательство
в связи с очищением правовой системы от наследства Вышинского и всего, что
было связано с периодом культа личности Сталина.
Профессорскопреподавательский состав на лекциях и семинарах не переставал
подчеркивать, что им, студентам (большинство которых были не молодежь, а
умудренные опытом работники правоохранительных органов), выпало большое
счастье быть свидетелями и участвовать в этом процессе обновления
законодателства, возвращения ему демократических принципов и, прежде всего,
основного принципа права -- презумпции невиновности. Во всех отраслях права
вводились в действие "Основы законодательства...", закрепляющие новые
принципы в правовой системе. А на лекциях, семинарах, в курсовых работах все
эти новшества подробно анализировались и обсуждались.
Помимо всех нагрузок, Инга еще взвалила на себя работу над докладом на
студенческой конференции. Подготовка этого доклада была делом совершенно
добровольным, но Инга чувствовала, что у нее все более развивается интерес к
исследовательской работе, к исследованию документов, чему способствовали и
те поручения, которые ей давали работники прокуратуры. По иронии судьбы, на
первой сессии зимой она, как и многие из их группы, провалила экзамен по
истории государства и права. Это был насыщенный датами и фактами курс,
который осилить было непросто при вечерней учебе и ограниченном времени.
Сейчас, сидя в библиотеке, она с улыбкой вспоминала, как они оправдывались
перед преподавателем, молодым доцентом Львом Евгеньевичем Красновым, который
их отчитывал за то, что они плохо подготовились. Некоторые из студентов были
его ровесники, а многие старше, прошли войну, имели большой опыт работы в
правоохранительных органах. И, конечно, он, выпускник дневного отделения
одного из престижных юридических факультетов страны, понимал, как непросто
им всем совмещать работу с учебой, ибо в университете к знаниям
предъявлялись очень высокие требования и на "халтуру" ничто не проходило.
Особенно доставалось молодым, которые поступили на этот факультет лишь
спустя небольшой срок после окончания школы. -- Мы всю ночь не спали: учили,
учили, -- твердила Галка Ильина, получая из рук преподавателя зачетку с
неудовлетворительной оценкой. -- Ах, не спали?! -- сказал Краснов, подойдя в
ней и вытащив из ее густых черных завитых волос гусиное перо от подушки. И
вот сейчас у Инги пробудился подлинный, осознанный интерес ко всему, что
связано с становлением и развитием права и его роли в обществе. Из
предложенных преподавателем тем она выбрала: "Государство Русь IX--X1 вв.".
План доклада состоял из следующих пунктов: 1. Образование Киевского
государства
2. Общественный строй 3. Высшие органы власти 4. Местные органы власти.
По гарантийному письму, подписанному прокурором, Инга получила доступ к
архивным материалам библиоте ки университета, к древним летописям. С
трепетом листая эти книги, она ощущала себя вовлеченной в волнующую связь
времен. Она читала и перечитывала работы историков: Ф. Успенского "Русь и
Византия в Х веке. Речь, произнесенная 11 мая 1888 года в память 900летия
крещения Руси", Н. Чаева "Наша старина по летописи и устному преданию" (изд.
1862 года), П. Щебальского "Начало Руси" (изд. 1865 года), Н. Костомарова
"Лекции по русской истории" (изд. 1861 года) и другие книги. Она сидела в
библиотеке вечерами, после работы, когда не было занятий в университете и,
преисполненная творческим порывом, писала реферат, выбирая из книжек то, что
ей казалось наиболее увлекательным и иллюстративным. "Вопрос и происхождение
Руси и русского государства, -- начала она писать, -- является одним из
трудных вопросов в исторической науке"... Более всего в этой работе Инге
нравились ссылки на летописи и цитирование их. "Чужеземная власть и дань,
которую требовали варяги не понравилась славянам, они поднялись однажды
против непрошенных гостей и прогнали их, -- строчила Инга, -- но, сделавшись
свободными, они не умели справиться со свободою. Опять начались раздоры и
разногласия. Видя беспорядки и неурядицы, народ послал за море варягам
сказать: "Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет"... Идите
володети и княжити нами", -- выписывала она ссылки на летопись Нестора
"Откуда есть пошла русская земля, кто в Киеве нача первое княжити и откуда
русская земля стала есть"... Особый интерес у нее вызвал анализ материалов,
связанных с зарождением первых "очагов" юрисдикции, как бы выводящих к самым
истокам выбранной ею профессии. Несмотря на превышенный объем реферата, она
все же уложилась в срок и принялась печатать текст.
После того как Краснов посмотрел реферат, он пригласил Ингу к себе
домой. По дороге к преподавателю она вся тряслась от страха. Зная строгость
и саркастичность Льва Евгеньевича, Инга готовила себя ко всему. Квартира
Краснова была не очень большой, но все здесь свидетельствовало о почтении к
знаниям и книге. Жена преподавателя, открыв дверь, поздоровалась со
студенткой и проводила в кабинет мужа. Кабинет Краснова представлял собой
крошечную комнатку, которая вмещала только письменный стол и стеллаж с
книгами и бумагами. Лев Евгеньевич, поприветствовав студентку, достал с
полки что-то вроде журнала в дерматиновом переплете и дал Инге. -- Знаешь,
что это? -- спросил он. -- Это твой доклад. Мы его переплели в трех
экземплярах. Один тебе, один мне, один на кафедру. Ты молодец. Я даже не
ожидал. У тебя исследовательский талант. Ты должна учиться в аспирантуре.
Преподаватель угостил студентку чаем, расспросил ее о семье, о планах
на будущее и после еще недолгого разговора об университетских делах проводил
до дверей подъезда. Инга вышла на Дерибасовскую и пошла вдоль этой
прекрасной, освещенной солнцем и устремленной к морю улице. Ей казалось, что
она на старте какого-то полета в неведомые дали, и все было как бы
подготовкой к этому полету.
Время летело, наполненное работой и учебой. Если б Ингу спросили, что
она больше любит сейчас работу или учебу, она бы затруднялась ответить. Она
чувствовала себя счастливой на работе, среди работников прокуратуры, милиции
и суда. Это были честные самоотверженные люди, порой рискующие жизнью, и она
обожала их всех и хотела, чем могла, помочь. А они ценили это и все больше
привлекали ее к оперативной работе, порой приглашая на допросы, очные
ставки, беря с собой на место происшествия.
Как-то к ней в приемную пришел следователь из отдела уголовного розыска
милиции, которая находилась с прокуратурой в одном здании. Его звали Сергей
Медведев. Он не отличался красивой внешностью, но был человеком остроумным,
веселым и слыл эрудитом. Ингу с ним связывала совместная работа в стенной
газете "Чекист", которую они очень любили и старались делать интересной и
злободневной. Они обсуждали очередную передовицу. И следователя вдруг
вызвали срочно по телефону. -- Инга, извини, -- сказал он, -- мне нужно в
морг. -- В морг, это же страшно, как вы можете? -- спросила она вся
съежившись. -- Инга, дорогая, ты собираешься быть юристом, и тебе не
обойтись без посещения морга и тюрьмы -- Он лукаво подмигнул ей и выскочил
за дверь.
Инга направилась к остановке трамвая, чтоб поехать в областную
прокуратуру. В это время сидящий в "газике" Медведев окликнул ее. -- Инга,
садись, мы тебя подвезем. Она с радостью согласилась, так как день был
дождливый. Сев в машину, девушка погрузилась в свои мысли, и, когда, машина
остановилась у какого-то здания, она обнаружила, что это вовсе не областная
прокуратура. -- Инга, пошли, не удивляйся. Это морг. Ты должна там побывать
до того, как начнешь работать. Если ты настроишься, что это работа, что это
нужно, тебе не будет страшно. Медведев с еще одним следователем взяли Ингу
за руки, как школьницу, и повели в морг. Там в ее присутствии они проделали
все операции (обследование трупа, снятие отпечатков пальцев и т. п.) по
делу, которое расследовали в это время. Однажды, придя на работу, Инга
увидела портрет Медведева в черной рамке. Она не могла понять, в чем дело.
-- Вот ночью погиб на месте происшествия от пули бандита, -- сказал прокурор
скорбно. -- Да, Инга, для них, работников милиции, война никогда не
кончается...
Саша и Борис попрежнему одолевали Ингу попытками завоевать ее сердце.
Она же хоть изредка и удостаивала их положительным ответом пойти в кино или
театр, но ни разу ничем не подавала им повода надеяться, что это более чем
дружеское отношение с ее стороны. Она хорошо относилась к этим парням,
ценила их стремление к знаниям, но они не были героями ее романа. Ее героем
должен был быть тот, кто хоть дальним отголоском будет вызывать у нее такой
восторг и преклонение, который она испытывала к Макару Ивановичу... Был
конец весны. Сдав последний экзамен летней сессии за второй курс, Инга шла
домой и у ворот увидела Сашу. Он выглядел торжественным и взволнованным.
-- Привет, Саша, -- сказала Инга весело. -- Инга, если ты не
возражаешь, пройдем в парк Ильча, немного погуляем. -- Не возражаю, --
сказала она игриво. Как только они оказались в парке, Саша остановился и
сказал, заикаясь от волнения: -- Инга, я распределился в Новосибирск. Там
голова кружится от перспектив... Там новая жизнь. Мне обещают жилье... -- Ну
что ж, я рада за тебя, -- сказала Инга. -- Но, Инга, -- он подошел к ней и
взял за плечи, -- Инга я хочу тебе предложить поехать со мной! Инга резко
отстранилась и жестко сказала: -- Саша, я тебя не люблю, понимаешь? Я тебя
уважаю как друга, как человека, но этого недостаточно, чтоб стать твоей
женой. Поезжай, в Сибирь сейчас устремляется самая лучшая молодежь. Ты там
встретишь самую замечательную девушку... -- Но, Инга, -- говорил Саша,
волнуясь, -- я тебя люблю больше всего на свете. Я сделаю все, чтоб ты меня
полюбила. -- Но, Сашенька, извини, мне ничего от тебя не нужно. Мы можем
остаться только друзьями. Да, кстати, там же где-то недалеко Лина живет. Вот
приеду к ней в гости и встретимся, может, ты уже женишься и я подружусь с
твоей женой. Желаю тебе всего доброго. -- Инга быстро поцеловала его в лоб и
повернула к выходу из парка. Она пришла домой, и мама ей вручила записку от
Нонны, в которой та сообщала, что решила дать согласие на предложение Марата
и просит Ингу зайти к ней. На следующий день после работы, Инга была у
подруги. -- Инга, все. Я больше не могу. Я хочу уйти отсюда хоть куда. Из
всех, кто за мной бегает, только Марат может меня увезти отсюда. Папу своего
я видеть не могу. Он еле выдержал год после смерти мамы, и у него уже другая
женщина. Я его видела несколько раз с ней, хотя он не знает об этом. Если б
я могла уехать кудато. Но куда! Ты же получаешь письма от Лины. Там очень
холодно. А холод я не выношу. Да и куда ехать. Лина с мужем. Жаль, конечно,
что она сразу родила. Теперь когда она выучится? Но это ее дело. А мне что.
Я не могу сказать, что люблю Марата, но неприязни и раздражения он не
вызывает. Он сказал, что сделает для меня все, что я захочу. В общем,
короче: мы подали документы. Свадьбу я никакую устраивать не буду, конечно.
Какая свадьба без мамы. Но мы поедем в круиз по КрымскоКавказскому
побережью. Так что наше бракосочетание мы отметим только с тобой в ресторане
"Украина", ладно? -- Тебе виднее, -- сказала Инга, поцеловала подругу и
подумала с грустью, что у них все меньше и меньше остается общего.
С собрания комсомольцев суда, прокуратуры и милиции Инга шла как на
крыльях. Когда ее кандидатуру выдвинули делегатом отчетновыборной районной
комсомольской конференции, она впервые увидела, сколь дружелюбно и
уважительно к ней относятся окружающие ее по работе люди. Она шла домой с
каким-то обостренным чувством долга перед ними и желанием сделать что-то
очень значительное, чтоб оправдать этот аванс. Дома никого не было. До
начала занятий в университете еще оставалось четыре часа, и Инга решила
подготовиться к семинару по политэкономии. Как только она разложила на столе
книги и конспекты, в дверь кто-то постучал, и, не дождавшись приглашения
войти, на пороге появилась тетя Ася. Сразу бросалось в глаза, что она
осунулась и выглядит несчастной.
-- Инга, извини, -- начала соседка жалобным голосом, -- я тогда вела
себя не очень хорошо... Но что вспоминать старое. Сейчас ты -- большой
человек, скоро будешь прокурором. И вот у меня к тебе дело. -- Какое еще
дело, -- насторожилась Инга, испытывая неприязнь к соседке, с которой она с
тех пор, как та зазвала ее к себе домой с оскорбительным предложением,
никогда не здоровалась и вообще обходила стороной. -- Понимаешь, -- тетя Ася
заплакала, -- моего Алика посадили. И его дело находится у вас в
прокуратуре. Инга, -- взмолилась соседка, -- сделай что-нибудь. Я не пожалею
никаких денег... -- Я прошу вас немедленно выйти, -- сказала Инга громко,
жестко. Соседка с нескрываемой ненавистью посмотрела на Ингу и, приближаясь
к двери, затараторила:
-- Ах ты антисемитка вонючая. Ах ты гадина жестокая. Вы посмотрите на
нее, что она строит из себя, эта нищенка! Тоже мне: "Из ИванаПан". -- Прошу
вас немедленно выйти, -- повторила Инга холодным голосом. -- Да кому ты
нужна, -- продолжала ругаться соседка, выйдя за дверь, -- да, мне противно
лишнюю минуту быть в этом темном сарае! Она еще меня выгоняет, эта дрянь.
Да, чтоб ты не знала, что такое быть матерью, жестокая, гадина...
Этот один из последних дней ноября выдался холодным и ветреным. Инга
вся продрогла, пока добежала от трамвайной остановки к Дворцу культуры, где
проводилась районная комсомольская конференция. Уже зайдя в зал, она
почувствовала атмосферу торжественности и осознание приобщенности к чему-то
очень значительному переполнило ее. К ней подошел секретарь райкома партии,
грузный мужчина лет сорока пяти.
-- Здравствуй, Инга! Должен тебе сказать по секрету, -- начал он
лукаво, -- что Сергей Михайлович тебя очень ценит. Если ты будешь продолжать
в таком же духе, то к четвертому курсу мы поддержим твою кандидатуру в
помощники прокурора. Учишься ты, насколько мне говорили, хорошо. В
перспективе намечено расширять кадровый состав вашей прокуратуры, так что не
подведи, -- он похлопал ее по плечу, затем добавил: -- Вот я смотрю на тебя
и думаю: откуда ты такая получилась. Ведь ты ровесница моей дочке, а она
какаято непутевая, не знает, чего хочет в этой жизни. Да что там говорить,
-- он махнул рукой и, оставив Ингу, быстро пошел в президиум, где пустовало
его место в центре. Там же в президиуме Инга увидела и Сергея Михайловича.
По завершении конференции Инга, окрыленная успехом, которого даже не
ожидала, направилась к выходу, но в это время кто-то тронул ее за рукав
пальто. Это был представитель обкома комсомола Сергей Геращенко.
-- Инга, -- сказал он с пафосом, -- вопервых, поздравляю с избранием
тебя председателем ревизионной комиссии райкома комсомола. -- Большое
спасибо, -- сказала Инга, смущенно улыбнувшись.
-- А сейчас позволь тебя пригласить на наш банкет. Там будет весь
состав вновь избранного райкома комсомола -- представители обкома комсомола
и районное начальство, в том числе твой прокурор. -- Я право, не знаю, --
неплохо, -- сказал Маниович с иронией понятной только Розенгаузу. -- А
скажите, пожалуйста, как поступает адвокат, если он точно знает все о
совершенном преступлении своего подопечного. Он все же должен скрывать это
или рассказать суду всю правду? -- спросила Инга. -- О милейшая, -- сказал
Розенгауз, -- для начала это действительно неплохо. Вопрос очень серьезный.
Вот в пятницу у нас в коллегии адвокатов будет семинар, как раз на эту тему.
Приходите. Я лично приглашаю вас.
Инга сидела на семинаре адвоктов и не верила, что это не сон, -- сидеть
здесь, среди этих людей, и иметь возможность слушать их споры, дискуссии.
Когда семинар кончился, она уже собралась уходить, как к ней подошел адвокат
Потихонский, который часто бывал у них в суде: -- Инга, тебе интересно это
все? -- Очень интерсно, -- ответила она, светясь радостью. -- Ну что ж,
приходи к нам на семинары. А замуж ты не собираешься? Как такую красавицу
еще никто не выхватил? -- Нет, не собираюсь. Мне нужно сначала выучиться. Я
хочу быть юристом. -- Ты хочешь быть адвокатом? -- В общем-то я мечтала
стать юристом, чтоб работать судьей. Но сейчас я узнала о работе
прокуратуры, адвокатуры -- это все интересно.
-- Ну судьей тебе не быть никогда! Это выборная должность... А вот на
прокуратуру, а еще более -- адвокатуру наш брат "француз" вполне может
рассчитывать. Там более лояльные требования, хотя тоже не все просто. Так
что главное -- сумей себя хорошо зарекомендовать. А вообще, тебе нужно
поскорее замуж выходить. Впрочем, ты такая красивая, что и замуж выйдя, все
равно будешь в окружении мужчин и вряд ли устоишь, чтоб мужу не изменять...
Увидев недоумение на лице Инги, он, похлопав ее по плечу, дружелюбно сказал:
-- Ты не оскорбляйся. Я так говорю потому, что у меня есть горький опыт...
Ну желаю... Инга вышла на улицу, растревоженная репликой Потихонского.
"Почему он такое сказал мне? Может, я как-то не так себя повела, может,
оделась не так. И зачем я надела этот облегающий свитер? Еще не хватает
получить репутацию легкомысленной девицы и потерять эту работу, как моя
предшественница", -- упрекала себя Инга. На следующий день, заняв у Нонны
денег, которые обещала вернуть в три зарплаты, она купила строгий костюм,
блузку с юбкой и с тех пор приходила на работу в очень строгой одежде и с
туго завязанными в узел волосами.
Была весна. Свежая листва деревьев, освещенная предвечерним солнцем,
напоминала зеленые кружева, разбросанные на голубом небе. Инга, отправив все
повестки, вышла на улицу и решила пойти пешком домой, несмотря на то что
собиралась к Лине на день рождения. Сейчас Инга встречалась со своими
школьными друзьями без энтузиазма. На фоне общения с цветом юридической
общественности города все казалось примитивным, неинтересном.
Поскольку телефонов ни у кого не было, не было общей школьной жизни, то
общались они все меньше и меньше знали о жизни друг друга.
На этот раз среди гостей Лины было двое незнакомых Инге парней. Лина
тут же подвела к ней молодого человека -- спортивного вида блондина, на
которого она смотрела с обожанием. -- Инга, познакомься, это Олег, --
сказала Лина. -- Он в этом году заканчивает физфак университета.
-- Инга, -- протянула она руку. -- Очень приятно, -- сказал Олег, судя
по всему, чувствовавший себя здесь своим. -- Я много о вас слышал от Лины.
-- Ну вы еще наговоритесь, -- сказала Лина и, взяв за руку подругу, подвела
ее к другому гостю. Он был шатеном с яркими светлокарими очень живыми
глазами, выше среднего роста, но со свойственной высоким мужчинам
сутулостью. -- Инга, я хочу познакомить тебя с нашим новым соседом, --
сказала Лина, он студент первого курса Холодильного, недавно поселился в
нашем дворе. -- Борис, -- сказал парень. -- Меня зовут Инга, -- сказала она
и отошла к стоящей недалеко Нонне. Тут же к ним присоединилась Лина. --
Лина, пока я еще ничего не нашла для тебя, -- оправдывалась Инга перед
подругой. -- Но я продолжаю этим заниматься. И мне обещали найти тебе работу
гденибудь в суде или прокуратуре. -- Спасибо, Инга, -- сказала Лина, видимо,
сейчас менее всего думающая о работе. К концу застолья пришел еще один
гость, и Инга сразу догадалась, что это Марат, о котором ей говорила Нонна.
-- Если мужчины так поступают с женщинами, как мой папа, -- говорила Нонна,
то нужно делать все, чтоб пользоваться ими и брать все, что только можно. Ну
и что, что он старше меня? Зато богат, и я буду жить припеваючи. И главное,
я не хочу оставаться с папой. Я его ненавижу и никогда ему не прощу болезнь
мамы. Никогда. Несмотря на то что Марат был старше всех, он старался вести
себя на равных с молодежью, чему Нонна была очень рада. Выйдя Из-за стола,
гости быстро придвинули его к стенке и включили радиолу. Борис подошел к
Инге и пригласил ее на быстрый танец, который у них никак не получался.
Парень все время наступал ей на ноги, усердно извиняясь. После вечеринки,
когда все расходилсь по домам, он проводил Ингу до ее ворот и сказал: --
Инга, а можно я какнибудь приглашу тебя в кино? -- Можно, -- засмеявшись
ответила Инга, дав понять, что, если их совместный поход в кино и состоится,
то он будет чисто дружеским.
Инга стояла у полок архивного, маленького, заставленного стеллажами с
папками дел помещения. Вошла Пелагея Степановна и сказала, что с ней хочет
поговорить прокурор. Инга с волнением тут же пошла в приемную. -- Садитесь!
-- сказал Сергей Михайлович. В отличие от всех он обратился к ней на "вы".
-- Дело в том, что я увольняю нашего секретаря прокуратуры и мне нужен
человек. Я бы хотел пригласить вас. Я за вами наблюдаю, и мне нравится, как
вы работаете. Я знаю, что вы хотите поступать на юрфак. Мы с Богданом
Валерьевичем вам напишем характеристику и ходатайство, и вы уже в этом году
сможете пуступать. Обычно, чтоб поступить на дневное отделение, нужно иметь
двухгодичный стаж работы, как вы, очевидно, знаете. А у вас будет
преимущество -- вы уже в этом году, то есть через год после школы, сможете
учиться. И вы станете настоящим юристом, потому что ни один студент дневного
отделения не получит столько знаний о работе юриста, как вы, работая в
прокуратуре и одновременно учась на вечернем отделении. Инга слушала, не
веря, что это происходит с ней. -- В прокуратуре у вас будет самостоятельный
участок работы, -- продолжал прокурор, -- и как только вы станете
студенткой, мы будем привлекать вас к участию в допросах и очных ставках,
вообще к оперативной работе. С Богданом Валерьевичем я этот вопрос уже
согласовал. Если вы согласны, то в понедельник приступайте к работе.
Вернувшись, Инга тут же рассказала все Пелагее Степановне и попросила
поддержать ее ходатайство, чтоб Лину приняли на ее место.
Инга шла домой, воспроизводя в памяти каждое слово прокурора. У нее
кружилась голова. -- Здравствуй, Инга! -- услышала она приветствие неивестно
откуда появившегося перед ней Бориса. -- Ну как ты поживаешь? -- Очень
хорошо. А ты? -- Вот хочу тебя пригласить к нам в институт на капустник.
Весь облик Бориса напоминал типичного "стилягу": большой набриалиненный
кок, туфли на толстом каучуке. Инге все это ужасно не нравилось, и ей
хотелось поскорее расстаться с Борисом. -- Нет, Борис, спасибо, я занята и
очень тороплюсь, -- сказала она.
-- Может, тебя смущает мой вид? Так это маскарад. -- Борис громко
рассмеялся. -- Забавно, -- сказала Инга с иронией и, еще раз попрощавшись,
ушла. Она зашла к Лине и рассказала ей все новости. Однако, когда Инга
сказала подруге о том, что просила, чтоб Лину приняли на ее место в народный
суд, Лина, несколько смутившись, сказала: -- Извини, Ингуля, что я тебе не
сказала об этом первой. Но я замоталась, знаешь, все так неожиданно. Олег
сделал мне предложение, и мы подали заявление в загс. -- Лина! -- Инга
бросилась на шею подруге, -- о чем ты говоришь! Какие могут быть извинения.
Я счастлива за тебя. А свадьбу будешь устраивать?
-- Свадьбу устраивать не будем. Ну как без Нонны, а она после похорон
мамы не пойдет никуда, сама понимаешь. Да и мне самой очень больно за тетю
Азу. Такая была красавица и добрая. В общем, грустно. Но свадьбу мы
устраивать не будем еще и потому, что на нам нужны деньги на обустройсто. Мы
едем в Сибирь. Олег распределился в Томск. Я, честно говоря, рада уехать из
Одессы. Что нас здесь ждет с нашей бедностью. А там новая жизнь. Может,
поступлю на дневной юрфак. Олега там ждут головокружительные перспективы.
-- Лина -- это же здорово. Конечно ты там поступишь. Там, говорят все
чище, нет блата.
Было начало сентября, а солнце еще жарило полетнему. Инга обвернула
зачетную книжку в пергаментную бумагу, словно боясь, что она расплавится на
солнце, и спрятала в сумку. В прокуратуре ее все уже ждали. Прокурор,
следователь и помощник прокурора вручили ей цветы. -- Теперь, Инга, --
сказал Сергей Михайлович, -- ты на прямой дороге. Ты уже студентка юрфака. А
года через три мы тебя переведем в следователи или в помощники прокурора,
если, конечно, не разбалуешься и будешь такой же усердной, как сейчас. --
Или вдруг да замуж выскочишь и оставишь нас, -- сказал следователь Иван
Иванович. -- Пока я планов на замужество не имею, -- сказала Инга, испытывая
какую-то дочернюю любовь ко всем этим мужчинам.
Возвращаясь с работы домой, у ворот она увидела ожидающего ее Бориса.
На сей раз он был одет обычно, не вычурно, в светлых брюках и в легкой
ковбойке. -- Инга, -- сказал он, волнуясь, -- у меня есть билеты на новый
фильм. Пойдем? -- Пойдем, -- сказала Инга. -- У меня сегодня праздник, я
получила зачетку, почему это не отметить.
Она забежала домой, освежила лицо и, поднимаясь по лестнице полуподвала
к ожидавшему ее у ворот Борису, встретилась с возвращающейся откуда-то
Мирой. -- Мира, скажешь родителям, что я пошла в кино. Пусть не волнуются.
-- А ты с кем идешь, с Линой? -- поинтересовалась Мира. -- Нет, с одним
парнем знакомым. -- Ну, слава богу, что тебя хоть кто-то заинтересовал.
Сегодня опять твой Саша заходил, вот цветы тебе оставил.
Занятия в университете кружили голову. Обновлялось все законодательство
в связи с очищением правовой системы от наследства Вышинского и всего, что
было связано с периодом культа личности Сталина.
Профессорскопреподавательский состав на лекциях и семинарах не переставал
подчеркивать, что им, студентам (большинство которых были не молодежь, а
умудренные опытом работники правоохранительных органов), выпало большое
счастье быть свидетелями и участвовать в этом процессе обновления
законодателства, возвращения ему демократических принципов и, прежде всего,
основного принципа права -- презумпции невиновности. Во всех отраслях права
вводились в действие "Основы законодательства...", закрепляющие новые
принципы в правовой системе. А на лекциях, семинарах, в курсовых работах все
эти новшества подробно анализировались и обсуждались.
Помимо всех нагрузок, Инга еще взвалила на себя работу над докладом на
студенческой конференции. Подготовка этого доклада была делом совершенно
добровольным, но Инга чувствовала, что у нее все более развивается интерес к
исследовательской работе, к исследованию документов, чему способствовали и
те поручения, которые ей давали работники прокуратуры. По иронии судьбы, на
первой сессии зимой она, как и многие из их группы, провалила экзамен по
истории государства и права. Это был насыщенный датами и фактами курс,
который осилить было непросто при вечерней учебе и ограниченном времени.
Сейчас, сидя в библиотеке, она с улыбкой вспоминала, как они оправдывались
перед преподавателем, молодым доцентом Львом Евгеньевичем Красновым, который
их отчитывал за то, что они плохо подготовились. Некоторые из студентов были
его ровесники, а многие старше, прошли войну, имели большой опыт работы в
правоохранительных органах. И, конечно, он, выпускник дневного отделения
одного из престижных юридических факультетов страны, понимал, как непросто
им всем совмещать работу с учебой, ибо в университете к знаниям
предъявлялись очень высокие требования и на "халтуру" ничто не проходило.
Особенно доставалось молодым, которые поступили на этот факультет лишь
спустя небольшой срок после окончания школы. -- Мы всю ночь не спали: учили,
учили, -- твердила Галка Ильина, получая из рук преподавателя зачетку с
неудовлетворительной оценкой. -- Ах, не спали?! -- сказал Краснов, подойдя в
ней и вытащив из ее густых черных завитых волос гусиное перо от подушки. И
вот сейчас у Инги пробудился подлинный, осознанный интерес ко всему, что
связано с становлением и развитием права и его роли в обществе. Из
предложенных преподавателем тем она выбрала: "Государство Русь IX--X1 вв.".
План доклада состоял из следующих пунктов: 1. Образование Киевского
государства
2. Общественный строй 3. Высшие органы власти 4. Местные органы власти.
По гарантийному письму, подписанному прокурором, Инга получила доступ к
архивным материалам библиоте ки университета, к древним летописям. С
трепетом листая эти книги, она ощущала себя вовлеченной в волнующую связь
времен. Она читала и перечитывала работы историков: Ф. Успенского "Русь и
Византия в Х веке. Речь, произнесенная 11 мая 1888 года в память 900летия
крещения Руси", Н. Чаева "Наша старина по летописи и устному преданию" (изд.
1862 года), П. Щебальского "Начало Руси" (изд. 1865 года), Н. Костомарова
"Лекции по русской истории" (изд. 1861 года) и другие книги. Она сидела в
библиотеке вечерами, после работы, когда не было занятий в университете и,
преисполненная творческим порывом, писала реферат, выбирая из книжек то, что
ей казалось наиболее увлекательным и иллюстративным. "Вопрос и происхождение
Руси и русского государства, -- начала она писать, -- является одним из
трудных вопросов в исторической науке"... Более всего в этой работе Инге
нравились ссылки на летописи и цитирование их. "Чужеземная власть и дань,
которую требовали варяги не понравилась славянам, они поднялись однажды
против непрошенных гостей и прогнали их, -- строчила Инга, -- но, сделавшись
свободными, они не умели справиться со свободою. Опять начались раздоры и
разногласия. Видя беспорядки и неурядицы, народ послал за море варягам
сказать: "Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет"... Идите
володети и княжити нами", -- выписывала она ссылки на летопись Нестора
"Откуда есть пошла русская земля, кто в Киеве нача первое княжити и откуда
русская земля стала есть"... Особый интерес у нее вызвал анализ материалов,
связанных с зарождением первых "очагов" юрисдикции, как бы выводящих к самым
истокам выбранной ею профессии. Несмотря на превышенный объем реферата, она
все же уложилась в срок и принялась печатать текст.
После того как Краснов посмотрел реферат, он пригласил Ингу к себе
домой. По дороге к преподавателю она вся тряслась от страха. Зная строгость
и саркастичность Льва Евгеньевича, Инга готовила себя ко всему. Квартира
Краснова была не очень большой, но все здесь свидетельствовало о почтении к
знаниям и книге. Жена преподавателя, открыв дверь, поздоровалась со
студенткой и проводила в кабинет мужа. Кабинет Краснова представлял собой
крошечную комнатку, которая вмещала только письменный стол и стеллаж с
книгами и бумагами. Лев Евгеньевич, поприветствовав студентку, достал с
полки что-то вроде журнала в дерматиновом переплете и дал Инге. -- Знаешь,
что это? -- спросил он. -- Это твой доклад. Мы его переплели в трех
экземплярах. Один тебе, один мне, один на кафедру. Ты молодец. Я даже не
ожидал. У тебя исследовательский талант. Ты должна учиться в аспирантуре.
Преподаватель угостил студентку чаем, расспросил ее о семье, о планах
на будущее и после еще недолгого разговора об университетских делах проводил
до дверей подъезда. Инга вышла на Дерибасовскую и пошла вдоль этой
прекрасной, освещенной солнцем и устремленной к морю улице. Ей казалось, что
она на старте какого-то полета в неведомые дали, и все было как бы
подготовкой к этому полету.
Время летело, наполненное работой и учебой. Если б Ингу спросили, что
она больше любит сейчас работу или учебу, она бы затруднялась ответить. Она
чувствовала себя счастливой на работе, среди работников прокуратуры, милиции
и суда. Это были честные самоотверженные люди, порой рискующие жизнью, и она
обожала их всех и хотела, чем могла, помочь. А они ценили это и все больше
привлекали ее к оперативной работе, порой приглашая на допросы, очные
ставки, беря с собой на место происшествия.
Как-то к ней в приемную пришел следователь из отдела уголовного розыска
милиции, которая находилась с прокуратурой в одном здании. Его звали Сергей
Медведев. Он не отличался красивой внешностью, но был человеком остроумным,
веселым и слыл эрудитом. Ингу с ним связывала совместная работа в стенной
газете "Чекист", которую они очень любили и старались делать интересной и
злободневной. Они обсуждали очередную передовицу. И следователя вдруг
вызвали срочно по телефону. -- Инга, извини, -- сказал он, -- мне нужно в
морг. -- В морг, это же страшно, как вы можете? -- спросила она вся
съежившись. -- Инга, дорогая, ты собираешься быть юристом, и тебе не
обойтись без посещения морга и тюрьмы -- Он лукаво подмигнул ей и выскочил
за дверь.
Инга направилась к остановке трамвая, чтоб поехать в областную
прокуратуру. В это время сидящий в "газике" Медведев окликнул ее. -- Инга,
садись, мы тебя подвезем. Она с радостью согласилась, так как день был
дождливый. Сев в машину, девушка погрузилась в свои мысли, и, когда, машина
остановилась у какого-то здания, она обнаружила, что это вовсе не областная
прокуратура. -- Инга, пошли, не удивляйся. Это морг. Ты должна там побывать
до того, как начнешь работать. Если ты настроишься, что это работа, что это
нужно, тебе не будет страшно. Медведев с еще одним следователем взяли Ингу
за руки, как школьницу, и повели в морг. Там в ее присутствии они проделали
все операции (обследование трупа, снятие отпечатков пальцев и т. п.) по
делу, которое расследовали в это время. Однажды, придя на работу, Инга
увидела портрет Медведева в черной рамке. Она не могла понять, в чем дело.
-- Вот ночью погиб на месте происшествия от пули бандита, -- сказал прокурор
скорбно. -- Да, Инга, для них, работников милиции, война никогда не
кончается...
Саша и Борис попрежнему одолевали Ингу попытками завоевать ее сердце.
Она же хоть изредка и удостаивала их положительным ответом пойти в кино или
театр, но ни разу ничем не подавала им повода надеяться, что это более чем
дружеское отношение с ее стороны. Она хорошо относилась к этим парням,
ценила их стремление к знаниям, но они не были героями ее романа. Ее героем
должен был быть тот, кто хоть дальним отголоском будет вызывать у нее такой
восторг и преклонение, который она испытывала к Макару Ивановичу... Был
конец весны. Сдав последний экзамен летней сессии за второй курс, Инга шла
домой и у ворот увидела Сашу. Он выглядел торжественным и взволнованным.
-- Привет, Саша, -- сказала Инга весело. -- Инга, если ты не
возражаешь, пройдем в парк Ильча, немного погуляем. -- Не возражаю, --
сказала она игриво. Как только они оказались в парке, Саша остановился и
сказал, заикаясь от волнения: -- Инга, я распределился в Новосибирск. Там
голова кружится от перспектив... Там новая жизнь. Мне обещают жилье... -- Ну
что ж, я рада за тебя, -- сказала Инга. -- Но, Инга, -- он подошел к ней и
взял за плечи, -- Инга я хочу тебе предложить поехать со мной! Инга резко
отстранилась и жестко сказала: -- Саша, я тебя не люблю, понимаешь? Я тебя
уважаю как друга, как человека, но этого недостаточно, чтоб стать твоей
женой. Поезжай, в Сибирь сейчас устремляется самая лучшая молодежь. Ты там
встретишь самую замечательную девушку... -- Но, Инга, -- говорил Саша,
волнуясь, -- я тебя люблю больше всего на свете. Я сделаю все, чтоб ты меня
полюбила. -- Но, Сашенька, извини, мне ничего от тебя не нужно. Мы можем
остаться только друзьями. Да, кстати, там же где-то недалеко Лина живет. Вот
приеду к ней в гости и встретимся, может, ты уже женишься и я подружусь с
твоей женой. Желаю тебе всего доброго. -- Инга быстро поцеловала его в лоб и
повернула к выходу из парка. Она пришла домой, и мама ей вручила записку от
Нонны, в которой та сообщала, что решила дать согласие на предложение Марата
и просит Ингу зайти к ней. На следующий день после работы, Инга была у
подруги. -- Инга, все. Я больше не могу. Я хочу уйти отсюда хоть куда. Из
всех, кто за мной бегает, только Марат может меня увезти отсюда. Папу своего
я видеть не могу. Он еле выдержал год после смерти мамы, и у него уже другая
женщина. Я его видела несколько раз с ней, хотя он не знает об этом. Если б
я могла уехать кудато. Но куда! Ты же получаешь письма от Лины. Там очень
холодно. А холод я не выношу. Да и куда ехать. Лина с мужем. Жаль, конечно,
что она сразу родила. Теперь когда она выучится? Но это ее дело. А мне что.
Я не могу сказать, что люблю Марата, но неприязни и раздражения он не
вызывает. Он сказал, что сделает для меня все, что я захочу. В общем,
короче: мы подали документы. Свадьбу я никакую устраивать не буду, конечно.
Какая свадьба без мамы. Но мы поедем в круиз по КрымскоКавказскому
побережью. Так что наше бракосочетание мы отметим только с тобой в ресторане
"Украина", ладно? -- Тебе виднее, -- сказала Инга, поцеловала подругу и
подумала с грустью, что у них все меньше и меньше остается общего.
С собрания комсомольцев суда, прокуратуры и милиции Инга шла как на
крыльях. Когда ее кандидатуру выдвинули делегатом отчетновыборной районной
комсомольской конференции, она впервые увидела, сколь дружелюбно и
уважительно к ней относятся окружающие ее по работе люди. Она шла домой с
каким-то обостренным чувством долга перед ними и желанием сделать что-то
очень значительное, чтоб оправдать этот аванс. Дома никого не было. До
начала занятий в университете еще оставалось четыре часа, и Инга решила
подготовиться к семинару по политэкономии. Как только она разложила на столе
книги и конспекты, в дверь кто-то постучал, и, не дождавшись приглашения
войти, на пороге появилась тетя Ася. Сразу бросалось в глаза, что она
осунулась и выглядит несчастной.
-- Инга, извини, -- начала соседка жалобным голосом, -- я тогда вела
себя не очень хорошо... Но что вспоминать старое. Сейчас ты -- большой
человек, скоро будешь прокурором. И вот у меня к тебе дело. -- Какое еще
дело, -- насторожилась Инга, испытывая неприязнь к соседке, с которой она с
тех пор, как та зазвала ее к себе домой с оскорбительным предложением,
никогда не здоровалась и вообще обходила стороной. -- Понимаешь, -- тетя Ася
заплакала, -- моего Алика посадили. И его дело находится у вас в
прокуратуре. Инга, -- взмолилась соседка, -- сделай что-нибудь. Я не пожалею
никаких денег... -- Я прошу вас немедленно выйти, -- сказала Инга громко,
жестко. Соседка с нескрываемой ненавистью посмотрела на Ингу и, приближаясь
к двери, затараторила:
-- Ах ты антисемитка вонючая. Ах ты гадина жестокая. Вы посмотрите на
нее, что она строит из себя, эта нищенка! Тоже мне: "Из ИванаПан". -- Прошу
вас немедленно выйти, -- повторила Инга холодным голосом. -- Да кому ты
нужна, -- продолжала ругаться соседка, выйдя за дверь, -- да, мне противно
лишнюю минуту быть в этом темном сарае! Она еще меня выгоняет, эта дрянь.
Да, чтоб ты не знала, что такое быть матерью, жестокая, гадина...
Этот один из последних дней ноября выдался холодным и ветреным. Инга
вся продрогла, пока добежала от трамвайной остановки к Дворцу культуры, где
проводилась районная комсомольская конференция. Уже зайдя в зал, она
почувствовала атмосферу торжественности и осознание приобщенности к чему-то
очень значительному переполнило ее. К ней подошел секретарь райкома партии,
грузный мужчина лет сорока пяти.
-- Здравствуй, Инга! Должен тебе сказать по секрету, -- начал он
лукаво, -- что Сергей Михайлович тебя очень ценит. Если ты будешь продолжать
в таком же духе, то к четвертому курсу мы поддержим твою кандидатуру в
помощники прокурора. Учишься ты, насколько мне говорили, хорошо. В
перспективе намечено расширять кадровый состав вашей прокуратуры, так что не
подведи, -- он похлопал ее по плечу, затем добавил: -- Вот я смотрю на тебя
и думаю: откуда ты такая получилась. Ведь ты ровесница моей дочке, а она
какаято непутевая, не знает, чего хочет в этой жизни. Да что там говорить,
-- он махнул рукой и, оставив Ингу, быстро пошел в президиум, где пустовало
его место в центре. Там же в президиуме Инга увидела и Сергея Михайловича.
По завершении конференции Инга, окрыленная успехом, которого даже не
ожидала, направилась к выходу, но в это время кто-то тронул ее за рукав
пальто. Это был представитель обкома комсомола Сергей Геращенко.
-- Инга, -- сказал он с пафосом, -- вопервых, поздравляю с избранием
тебя председателем ревизионной комиссии райкома комсомола. -- Большое
спасибо, -- сказала Инга, смущенно улыбнувшись.
-- А сейчас позволь тебя пригласить на наш банкет. Там будет весь
состав вновь избранного райкома комсомола -- представители обкома комсомола
и районное начальство, в том числе твой прокурор. -- Я право, не знаю, --