Страница:
-Складно, –ожесточенно отозвался Максим. –Небось, и про Котова вашего также складно врут.
-Да что ты, папуля, –подхватился Макс, обняв отца. Это ты прости. Ляпнул.
-Ну ладно, – не привыкший к таким нежностям папуля в ответ боднул лбом сына и легонько оттолкнул. – Спать? Мне завтра рано вставать – предложил он.
-Так отпуск же!
-Знаешь, хочу попробовать… Запустил. Давненько на лоплинге не работал. Побаиваюсь я вестибулярных проб. Один из тех корифеев очень емко их назвал – "вестиблюйные". Ну, спокойной ночи.
-Спокойной ночи, папуля, все у тебя будет на ять.
-Твои бы слова… –пробормотал отец, выходя из кухни.
-Всё-таки добра больше, чем дерьма, –подумал он засыпая. –А мы сделаем дерьма еще меньше, – искоркой мелькнула мыслишка в уже дремлющем сознании.
– Доброе утро, – настороженно поприветствовал ее наш герой. Он помнил вчерашние отцовы слова, но не мог понять интерес девушки. Уж с ней-то он, вроде, анонимность обеспечил. Что тогда?
-Да-да, как здоровье, Анюта?
-Спасибо, поправляюсь, а… ты?
-Я? Ну, я уже очухался. Даже успел…
-Да я слышала…
-А ты уже совсем на прежнюю похожа. Даже лучше! – плел какие-то невнятные комплименты Максим. –А как мама?
-Максим, у меня просьба, –не ответила собеседница. Не мог бы ты прийти ко мне… ну, часа в три. Есть вопрос.
-Конечно, смогу. Если что вдруг, ну самое непредвиденное, – вспомнил он предстоящее утреннее рандеву, – звякну.
-Ну вот, еще и Пушка, – прокомментировал услышанное Патрик.
-Брось, это совсем не то.
-Да, не мое дело. Я тут тетрадь…
-Конечно. Держи. Тебе надо их издать.
-Ты читал? – почему-то смутился поэт. – А, –безнадежно махнул он рукой. –Знаешь, что такое сегодня издаваться?
-Не-а, –помотал головой, поднимая на колени хомяка, Маским.
-Приходишь в издательство. Там сидит такая голубая сволочь и повизгивает : "Дорогуша, мы не спонсоры. При всей симпатии к Вам, задаром никто издавать Вас не будет. Проценты от прибыли? Какая, прибыль? Вы может, и гений, но сейчас без раскрутки даже Пушкина никто бы не купил".
-Женька, из всего этого одна правда –ты гений.
-Да брось ты, –отверг это утверждение поэт, и попытался переключиться на другую тему.
-Я тебе продолжение принес, – протянул он книгу.
-Жень, а если мы все– таки издадим, а? Ты не против?
-Вообще-то нет, конечно. Но не выгорит… Даже в Самиздате… Вначале "на-ура" пошло. Там такой рейтинг из оценок…. Ну, среднюю выводят. Долго десятки были. А потом пару сволочей единицы выставили – и всё, вниз. И вся охота пропала. А, –вновь безнадёжно махнул поэт рукой. –Для кого-то баловство, а тут… Знаешь, каждый такой плевок…, каждая подлость… какие мерзкие людишки гадят исподтишка! В общем, ушёл я оттуда.
-Ладно, держи твою тетрадь. Слушай, а вот как ты думаешь, почему… –и они стали болтать о прочитанном, пока Макс не спохватился, вспомнив о предстоящем криминальном рандеву.
-Ты бы перечитал Стругацких, а? Особенно про люденов, –посоветовал, уже уходя, поэт.
-Да нет. Играю раз в год, –произнес задуманную фразу Максим. По тому, как сверкнули цыганские глаза, понял – не зря.
-Что так? Такой фарт –и раз в год?
-Чаще вдохновения нет. Не получается.
-Это же надо – раз в год и именно мне нарваться! – заулыбался король.
-Просто не надо было дружка-то моего… Ну зачем вам пацанов-то, –с просительной укоризной объяснял юноша, сжимая в руках пакет и стреляя глазами в сторону дверей.
-Да, опекся… Впредь наука. Так что? Больше играть не будешь? – не веря своему счастью, вновь уточнил Грин.
-Не… Не по мне это – палкой шары катать…
-Почему неуловимый? – подал голос Максим.
-Потому, что теперь он никому не нужен. Поперли его из ментовки.
-Как, поперли? А деньги? Ваши… мои деньги? – закричал юноша. Он изобразил столь естественное возмущение и обиду, что обманутый король захохотал, повалившись на зеленый стол. Он был искренне рад, что посрамивший его пацан, во-первых, не угрожает его королевству, и, во-вторых, сам оказался в неслыханной заднице.
-Как он тебя? –хохотал во все горло Грин. –Салака ты, салака. А говорила, наверное, мамка: "Не играй во взрослые игры!"
-Но как с деньгами?
-Вот что, пацан, – стал серьезным Грин. –Своими деньгами ты уже распорядился. Теперь они уже не твои. Хочешь отнять – иди, попробуй. Но я в помощники к молокососам не подряжался. Не мешай, –и он взялся за кий.
-Он же говорил… Говорил…, –бормотал уже у выхода юноша.
-Так вы с ним снюхались?
-Я же тебе говорил, что их видел, – довольно отчетливо просипел стоявший у дальнего стола мужик.
-Да-да. Так о чем толковали?
-Говорил, что за азартные игры посадит. Спрашивал, сколько я выиграл. Требовал, чтобы отдал.
-Ну и?
-Сказал, что ничего не выиграл. Показал даже карманы. Когда он забрал мою сотку, я подумал, что он поверил. А он – пожалуйста.
-Да, набрался Холера хитрости. Теперь на хлеб с маслом хватит. А ты не горюй, салака. Приходи через годик. А я тебе под процент такого лоха организую! – уже под общий хохот пожалел его Грин. Макс понял, что фокус удался – эта мелкая тварь не будут гоняться за ним и путаться под ногами. Облегченно вздохнув, Максим рванулся в сторону школы. Это было не близко, а опаздывать даже на каникулах не хотелось.
-Обещал. Но пока не придумал. Надо будет узнать…
-Если можешь, помоги. Я знаю – можешь. Чувствую. Это несправедливо! – с запалом выкрикнула она.
– Но я пока почти ничего не знаю – оправдывался Максим.
-Зато я знаю – его отец ни в чем не виноват! Бред какой-то!
-Да не про это я. Кто следователь? Где они сидят? Ну работают? Кто над ними начальство?
-Будешь прощаться с Котом, уточни еще время их работы и кто там главный.
-Хорошо-хорошо… А как у тебя тогда получилось так прыгнуть?
-Не хотел Коту твоего поцелуя уступать, –мрачно отшутился Макс. –Так значит, прощаетесь?
-Послушай, Беленький… Ему сейчас тяжело. Даже очень. А некоторые шкуры уже слиняли. Друзья называются.
-Но холуи никогда не бывают друзьями…
-Не об этом. Он один. Понимаешь? И, кроме того, как я поняла, –она кокетливо покосилась, – у вас рыцарское соглашение и выбираю я?
-Ну да, но…
-И никаких мне "но". А мне при выборе надо присмотреться. К каждому.
-Ну, меня ты давно знаешь,-ляпнул, не подумавши, подросток и тут же прикусил язык.
-Верно, –поймала его на слове Татьяна. –Поэтому теперь надо побольше с ним общаться. Ну и… мы с тобой сейчас трое суток вместе будем. В одной гостинице. А если победим, то и в столицу вместе. Его это, знаешь, как бесит.
-А потом я уеду, и он всё компенсирует.
-Куда это? – встревожилась девушка.
-Ну, наверное в Питер, давно собирались, а потом на море.
-Ах, на каникулы, – перевела дух Татьяна.
-Ну да. А он за это время…
-Да перестань же, дурачок. Что он за это время? – она вплотную приблизила чуть раскосые глаза. –Что он?.. Ладно, пошли. А ты ни с кем не прощаешься? – шутя поинтересовалась девушка, когда сквозь зелень каштанов проступила желтизна ДОСов. –Постой-постой, –спохватилась она, глядя на замявшегося попутчика. – Ну-ка, в глаза смотреть! Быстро правду! – тоном злодея-следователя выкрикнула она.
-Нет, да нет. Так, деловая встреча, –почти не соврал он. –Да и то в три часа.
-Дня, надеюсь, – съязвила девушка. –Смотри у меня! Ну ладно, до завтра тогда.
-Всё, что могу.
-С тобой в больнице лежал парень. Из местных.
-Ну да, Хома. Имя запоминающееся. С черепно-мозговой, –с готовностью вспомнил Максим. –А что?
-Мне надо его разыскать. Очень. Ты мог бы помочь?
-Ну, не знаю… Можно спросить адрес в больнице…
-Он ненастоящий. Я уже пробовала.
-Ну, тогда не знаю…
-Может, вспомнишь, что он говорил, может, где живет, кто у него в семье, где учится, ну что-нибудь, а?
-Он долго лежал без сознания… очухался только за день или два до моей выписки, ходить и связно разговаривать, наверное, за сутки… Поэтому много не рассказывал. Да и знаешь, как мы с ними…
-Ты не врешь? –вдруг резко побледнела девушка.
-Честное слово. Да зачем мне врать-то?
-Он пришел в себя… подожди. Не соображу. Когда я поступила, он что, без сознания был?
-Я же говорю… А за сутки до моей выписки он много и не рассказал.
-То есть он еще без сознания был, когда я… когда меня … и после моей операции?
-Поэтому я и узнать от него ничего не смог. Да и не стремился. Но если что вспомню…Тебе что, плохо? Да не огорчайся так. Ну, найдем его. Сам поищу, у медсестричек порасспрашиваю, – пытался успокоить Максим безвольно откинувшуюся на кожаный диван девушку. Та молча покачала головой и остановила на Максиме взгляд тех самых "анютиных глазок", за рифмование которых так крепко досталось однажды Максиму.
-Но я обещаю! – В ответ молчаливое отрицательное кивание головой.
-Ну, я пойду? – в ответ утвердительное кивание.
-Гриня смеялся до упаду. Даже пообещал через год еще большего, чем я, лоха мне предоставить.
-Почему через год?
-Я сказал, что только раз в году у меня получается.
-Молоток. Значит, он король, ты лох, а я – дичь?
-Как дичь?
-Ну, охота-то теперь только на меня?
-Тоже мне дичь, извините. Скорее какой-нибудь … волчище.
-И на том спасибо. Что ты дальше?
-Завтра в область. На олимпиаду. По математике. На три дня.
– Ты, смотрю, и жнец, и какой– то там спец, и на дуде игрец? Ладно, отдыхай. Я тоже пока на дно лягу. Приедешь, –звони.
-Завтра буду в области. На три дня с олимпиадой.
-Отлично, буду очень ждать! Позвонишь. Пришлю машину.
-Нет, я сам – испуганно отверг этот план юноша. Он представил глаза школьных товарищей, провожающих его на "членовозе" Франчини. –Я сам, –повторил он. Но есть несколько вопросов. Деловых.
-Например?
-У вас есть знакомые издатели?
-Не мой профиль, но найдем. Что еще?
-Если мне понадобиться продать… ну, просто, к примеру, какой-нибудь … подаренный перстенек? – осторожничал по телефону Максим.
-Тяни сюда, и если тебе не всучили подделку, оформим все что угодно наилучшим, и конечно, законным, образом, – Макс почти увидел, в какой ядовитой улыбке скривились женские губы при последних словах. – И имей в виду, – продолжила собеседница. –У меня для тебя тоже новости. Думаю, тебе понравятся. До встречи, Орланчик.
-Но он ничего за это не взял. Ничего, понимаешь? И даже не намекал. Это мне мыслишка пришла.
-Так он что, из меркантильных соображений? Или из любви, а? – подмигнул хозяин, вновь окинув взглядом ладную фигурку.
-Да ладно тебе. Стара я для него.
-Тоже мне старушенция. Кстати, я правду говорю, – ты очень похорошела за последнее время. Помолодела. Это, честно, не пластика?
-Я думаю, это тоже он.
-Послушай, может он и меня омолодит лет на двадцать, а? И зачем нам эти онкобольные? Если он такой волшебник, наши звезды любые деньги выложат.
-Но Ираклий, смерти боятся больше старости!
-Это мудро… Хорошо. Я проверю твою историю болезни по своим каналам. Может, молодой паскудник просто загипнотизировал врачей?
-Он же их и не видел.
-На расстоянии.
-Хорошо, а цветы? А эти попугаи?
-Это нам кажется, что мы смотрим видео, –не сдавался Ираклий.
-Проще было бы так тебя загипнотизировать, чтобы ты поверил, и все. Тем более, он тебя видел.
-Да и это мудро. Но провэрить надо. Это моя забота. А клиэнт… Клиэнт уже есть. Скажи чэстно, дорогая, сколько ты хочэшь? – вновь прорезался выдающий некоторое волнение акцент.
-Но я же говорила…, –молодая женщина даже не находила мужества в слух назвать эту цифру.
– Значит, одын тэбэ достаточно? – оказывается, и эта акула не настроилась пока называть эту восхитительную цифру. –А ему?
-Ну, я не знаю. Наверное…
-Половину твоей, да? Молод еще, захлебнется в таких-то баксах. И потом, если покажется мало –павтарым.
-А ты? Сколько думаешь получить ты?
-Ладно-ладно, извини, Самедович. Женское любопытство, –попыталась скрыть испуг "итальянка".
-Канэчно, извиняю. Такую женщину – и нэ извинить? Тем более – по пэрвому разу. По единственному, правда? – и он с многозначительной улыбкой поднял бокал с любимым коктейлем.
-Лучше Карбышева, босс.
-Это почему же ? – озадаченно уточнил тот.
-Так его, это… Поливали во дворе из шланга, пока не замерз. Сейчас не получится – лето. Хотя бы до зимы пожить…
-Ну, пройдоха – хмыкнул босс, отшвыривая жертву в сторону. –Ладно… Будь по-твоему. Но имей в виду – неделя. Не найдешь – устрою тебе зиму. В рефрижераторе. Теперь докладывай самым подробным образом. Со всеми деталями. Всем включить мозги на полную. Ну?
-Поскольку предыдущий канал контролировался, мы решили в этот раз доставить эээ изделия запасным, еще не вскрытым.
-Не те детали, о которых я говорил. Детали случившегося, – перебил грозный босс.
-На областном этапе наш … посредник или передатчик…
-Не мудрствуй, удавлю! –вновь начал злиться босс.
-В общем, эээ ценности были получены вовремя, но по цепи не переданы. Разбежка времени на всевозможные мелкие случайности давалась в час. Затем объявлялась тревога. Через час пятнадцать минут наши люди уже примчались…
-Сколько времени у него вообще могли находиться ценности? – поинтересовался один из присутствующих.
-От их получения в аэропорту и до передачи – два часа. И еще – час до объявления тревоги. Итого – три часа.
-Зачем так много? Ведь проще непрерывное движение…
-Для безопасности. После каждой передачи ценностей мы проверяли практически всю цепь. И только потом говорили, где и кому передавать дальше. Это идея, и я думаю, абсолютно верная, самого босса, –пресекая дискуссию, пояснил докладчик. Оппонентов, естественно, не нашлось.
-Когда мы примчались, вокруг все было спокойно. Но в доме… В кабинете его не было. По включенному динамику раздавались дикие крики…
-Ты опять увлекаешься, Пол. Тебе бы романы писать. Но, думаю, не доживешь…
-Босс, вы же сказали: "Со всеми деталями", –развел руками докладчик.
-Подробности, но без эпитетов.
-Есть, сэр! По скрытой лестнице наши ребята спустились в комнату, ну, типа камеры. И там…, –Пол сдержался от "эпитетов" и попытался перейти на сухой деловой тон. –Там нашего…эээ… в данном случае –курьера, пытали его же подчиненные. Раздели догола, прикрутили к стулу и пытали по полной программе. Судя по всему, они уже перепробовали весь арсенал, так как обсуждали, что они еще не делали с ним, что раньше делали с другими. При этом сами время от времени корчились и орали.
-Местные разборки? – уточнил кто-то из присутствующих. –Или обкурились? У этих ребят крыша едет довольно часто.
-Черт его знает. Когда мы вытащили их шефа, они продолжали орать, и рвались продолжить свое дело. От них толку не добились. Кто и как смог их перекупить – неизвестно.
-Ну а сам? Сам-то? – осознавая кульминацию зашелестели присутствующие.
-Сам прожил недолго. Успел сказать, что ценности в столе – на минутку оставил, что эти разборки – месть за одно дело Ржавого. Что этот мститель – сам сатана.
-Так и сказал?
-Да… По тому, как с него была содрана кожа и раздавлено все, что можно раздавить – он имел право так высказаться. Но отношения с сатаной, это личное дело каждого. А вот ценностей – не было. В столе мы нашли футляры – вот они. Но и всё! Пока мы искали, эти два местных эээ… специалиста как-то развязались, прикончили сначала нашего оставленного там человека, затем домучили своего бывшего хозяина.
-В смысле добили?
-Нет, именно домучили. Быстренько растянули на самодельной дыбе и по всем правилам казнили. А потом взялись друг за друга. Психи!
-Получил, урод, что заслужил. Додуматься – такие вещи в столе держать! – буркнул босс. Однако, было видно, что и его проняла такая кончина коллеги по криминальному бизнесу.
-Да-да, –быстро согласился докладчик. С пристрастием опрошенная охрана и обслуга по большому счету, доказала свою непричастность. Но…
-Теперь слушать внимательно. Присказка окончена, –распорядился хозяин.
-Удалось установить, что почти сразу после приезда покойного (можно с уверенностью полагать – с ценностями), он, ожидая нашего звонка, принял какого-то пацана. Да да, коллеги, пацана пятнадцати– шестнадцати лет.
-Может быть, сынок. Не я вру. Передал то, что слышал. Думал, тебе надо знать. Нет, –извини.
Отец, было, возмущенно дернулся, затем, уловив что-то в тоне и глазах сына, примирительно произнес…
-Да что ты, папуля, –подхватился Макс, обняв отца. Это ты прости. Ляпнул.
-Ну ладно, – не привыкший к таким нежностям папуля в ответ боднул лбом сына и легонько оттолкнул. – Спать? Мне завтра рано вставать – предложил он.
-Так отпуск же!
-Знаешь, хочу попробовать… Запустил. Давненько на лоплинге не работал. Побаиваюсь я вестибулярных проб. Один из тех корифеев очень емко их назвал – "вестиблюйные". Ну, спокойной ночи.
-Спокойной ночи, папуля, все у тебя будет на ять.
-Твои бы слова… –пробормотал отец, выходя из кухни.
-Какой мир! Какой мир у него в мозгах, –восторгался юноша, повторяя строки неведомых ранее стихов. Затем он перевел взгляд на спящие квартиры и вновь увидел на балконе фигуру, крутившую пальцем у виска. Макс улыбнулся и пошел к кровати.
Максим привычно перемыл две холостяцкие тарелки и пошел к компьютеру – погрузиться в лучистый мир поэзии своего товарища. Только ближе к полночи он закончил распечатку, затем загрузил Патриков эпос на диск, и, раздевшись, вышел к лунному свету. Совсем другой казалась теперь Луна на ночном небе, – не источник энергии, а живое существо, наклонив свою лобастую голову, рассматривающее наш мир, в том числе и его, Максима. И мигающие звезды, если присмотреться и прислушаться к тишине, делились, оказывается между собой какими то тайнами. И ночные облака не закрывали нашу ночную соседку, а поглаживали ее своими косматыми кистями.
-Всё-таки добра больше, чем дерьма, –подумал он засыпая. –А мы сделаем дерьма еще меньше, – искоркой мелькнула мыслишка в уже дремлющем сознании.
-Максим, здравствуй, –раздался в трубке мелодичный голосок. Чувствовалось, что девушка пока не решила, как себя держать с близким, но не совсем знакомым соседом.
Глава 28
День предстоял хлопотный. К десяти надо было в парк –получить от поверженного короля приз и разыграть из себя лоха. Потом звонили из школы – будет сбор и инструктаж перед поездкой на олимпиаду. Надо бы дать ход хотя бы перстню – пора помогать деткам. Надо бы помириться с Патриком – из-за ничего пособачились.
Макс занимался таким планированием, по привычке впитывая утренние солнечные лучи. Они были самые приятные. Ну вроде борща – у горячего вкус не почувствуешь, у холодного его просто нет при одинаковой питательности. А здесь – всего в меру. Закончив свою необычную трапезу, он почувствовал взгляд и обернулся в его направлении. На своем балконе стояла Анюта, рассматривая подростка. Взгляд этой совсем юной девушки был, тем не менее, настолько оценивающий, что Максим засмущался, рванулся в комнату и уже, накинув рубашку, вновь наклонился над перилами. Конечно, докричаться друг до друга было можно, но не принято. "Пушка", улыбаясь приложила руку к ушку и пошла в квартиру. Максим метнулся к телефону.
– Доброе утро, – настороженно поприветствовал ее наш герой. Он помнил вчерашние отцовы слова, но не мог понять интерес девушки. Уж с ней-то он, вроде, анонимность обеспечил. Что тогда?
-Максим, ты слушаешь? – всё искала тональность общения девушка.
Именно в это время раздался протяжный звонок в дверь. Макс, попросив "минуточку" кинулся в прихожую. На лестнице стоял насупленный Патрик с какой-то книгой в руке. Не слушая никаких пререканий, Максим затащил его в квартиру, приложил палец к губам и вновь кинулся к телефону.
-Да-да, как здоровье, Анюта?
-Спасибо, поправляюсь, а… ты?
-Я? Ну, я уже очухался. Даже успел…
-Да я слышала…
-А ты уже совсем на прежнюю похожа. Даже лучше! – плел какие-то невнятные комплименты Максим. –А как мама?
-Максим, у меня просьба, –не ответила собеседница. Не мог бы ты прийти ко мне… ну, часа в три. Есть вопрос.
-Конечно, смогу. Если что вдруг, ну самое непредвиденное, – вспомнил он предстоящее утреннее рандеву, – звякну.
-Ну вот, еще и Пушка, – прокомментировал услышанное Патрик.
-Брось, это совсем не то.
-Да, не мое дело. Я тут тетрадь…
-Конечно. Держи. Тебе надо их издать.
-Ты читал? – почему-то смутился поэт. – А, –безнадежно махнул он рукой. –Знаешь, что такое сегодня издаваться?
-Не-а, –помотал головой, поднимая на колени хомяка, Маским.
-Приходишь в издательство. Там сидит такая голубая сволочь и повизгивает : "Дорогуша, мы не спонсоры. При всей симпатии к Вам, задаром никто издавать Вас не будет. Проценты от прибыли? Какая, прибыль? Вы может, и гений, но сейчас без раскрутки даже Пушкина никто бы не купил".
-Женька, из всего этого одна правда –ты гений.
-Да брось ты, –отверг это утверждение поэт, и попытался переключиться на другую тему.
-Я тебе продолжение принес, – протянул он книгу.
-Жень, а если мы все– таки издадим, а? Ты не против?
-Вообще-то нет, конечно. Но не выгорит… Даже в Самиздате… Вначале "на-ура" пошло. Там такой рейтинг из оценок…. Ну, среднюю выводят. Долго десятки были. А потом пару сволочей единицы выставили – и всё, вниз. И вся охота пропала. А, –вновь безнадёжно махнул поэт рукой. –Для кого-то баловство, а тут… Знаешь, каждый такой плевок…, каждая подлость… какие мерзкие людишки гадят исподтишка! В общем, ушёл я оттуда.
-Ладно, держи твою тетрадь. Слушай, а вот как ты думаешь, почему… –и они стали болтать о прочитанном, пока Макс не спохватился, вспомнив о предстоящем криминальном рандеву.
-Ты бы перечитал Стругацких, а? Особенно про люденов, –посоветовал, уже уходя, поэт.
-Должок, – с деланным спокойствием протянул он пацану объемный сверток. –Или реванш? – попытался пошутить он.
Зевак в бильярдной было немного. Или не хотели мелькать, рискуя попасть под горячую руку, или успела их отвадить весть о страшной смерти Сыча, но ажиотажа особенного не было. Да и сам король кия выглядел как-то потерянно.
-Да нет. Играю раз в год, –произнес задуманную фразу Максим. По тому, как сверкнули цыганские глаза, понял – не зря.
-Что так? Такой фарт –и раз в год?
-Чаще вдохновения нет. Не получается.
-Это же надо – раз в год и именно мне нарваться! – заулыбался король.
-Просто не надо было дружка-то моего… Ну зачем вам пацанов-то, –с просительной укоризной объяснял юноша, сжимая в руках пакет и стреляя глазами в сторону дверей.
-Да, опекся… Впредь наука. Так что? Больше играть не будешь? – не веря своему счастью, вновь уточнил Грин.
-Не… Не по мне это – палкой шары катать…
-Всем стоять! Лицом к стене, –заорал он. Холеру знали, поэтому повиновались.-Давай сюда! – опер выхватил пакет и беззвучно исчез в дверном проеме.
Мент появился эффектно.
-Что за фокусы? – зло прошипел Гриня. –У него что, совсем крыша на гражданке поехала? Какой-то неуловимый Джо?
Самые выдержанные пришли в себя через минуту. Пошел шепот, затем кто-то обернулся. –Да нет никого, –констатировал он вслух свои наблюдения и после этого от стены оторвались все.
-Почему неуловимый? – подал голос Максим.
-Потому, что теперь он никому не нужен. Поперли его из ментовки.
-Как, поперли? А деньги? Ваши… мои деньги? – закричал юноша. Он изобразил столь естественное возмущение и обиду, что обманутый король захохотал, повалившись на зеленый стол. Он был искренне рад, что посрамивший его пацан, во-первых, не угрожает его королевству, и, во-вторых, сам оказался в неслыханной заднице.
-Как он тебя? –хохотал во все горло Грин. –Салака ты, салака. А говорила, наверное, мамка: "Не играй во взрослые игры!"
-Но как с деньгами?
-Вот что, пацан, – стал серьезным Грин. –Своими деньгами ты уже распорядился. Теперь они уже не твои. Хочешь отнять – иди, попробуй. Но я в помощники к молокососам не подряжался. Не мешай, –и он взялся за кий.
-Он же говорил… Говорил…, –бормотал уже у выхода юноша.
-Ну вчера. После игры…
?Эй, стой! Что он говорил? Когда?
-Так вы с ним снюхались?
-Я же тебе говорил, что их видел, – довольно отчетливо просипел стоявший у дальнего стола мужик.
-Да-да. Так о чем толковали?
-Говорил, что за азартные игры посадит. Спрашивал, сколько я выиграл. Требовал, чтобы отдал.
-Ну и?
-Сказал, что ничего не выиграл. Показал даже карманы. Когда он забрал мою сотку, я подумал, что он поверил. А он – пожалуйста.
-Да, набрался Холера хитрости. Теперь на хлеб с маслом хватит. А ты не горюй, салака. Приходи через годик. А я тебе под процент такого лоха организую! – уже под общий хохот пожалел его Грин. Макс понял, что фокус удался – эта мелкая тварь не будут гоняться за ним и путаться под ногами. Облегченно вздохнув, Максим рванулся в сторону школы. Это было не близко, а опаздывать даже на каникулах не хотелось.
-Ты обещал помочь Коту? –задала вопрос Татьяна, когда они возвращались в городок. Что ты придумал? Или очередной треп?
Здесь царила совсем другая атмосфера – чистоты юных душ, доброты преподавателей, какой-то ауры взрослеющего детства. Конечно, еще не закрашенные рисунки и надписи на партах разрушали торжественность храма знаний, но здесь не молились – здесь впитывали знания, и не фанатики, а обычная шаловливая детвора.
Грузная директорша встретила их приветливо, вкратце напомнила о чести и ответственности выступления на олимпиадах, рассказала о перспективах для победителей, предупредила о страшной каре для нарушителей режима в гостинице. Впрочем, последнее, учитывая контингент одаренной детворы, было почти излишним. Затем она представила руководительницу районной команды – миловидную, но немолодую по школьным меркам (двадцать девять лет!) учительницу. Та познакомилась со всеми пятнадцатью талантами, вызывая их по списку, представилась Валентиной Викторовной и показалась человеком добрым, молодежь понимающим. Автобус будет завтра в десять, просьба не опаздывать.
-Обещал. Но пока не придумал. Надо будет узнать…
-Если можешь, помоги. Я знаю – можешь. Чувствую. Это несправедливо! – с запалом выкрикнула она.
– Но я пока почти ничего не знаю – оправдывался Максим.
-Зато я знаю – его отец ни в чем не виноват! Бред какой-то!
-Да не про это я. Кто следователь? Где они сидят? Ну работают? Кто над ними начальство?
-Ну, это я еще сегодня узнаю. А что ты удумал?– опять сощурила глаза Мышка. –Учти, если какая-глупость, –только навредишь.
Они пришли к стадиончику и сели на излюбленную скамейку.
-Будешь прощаться с Котом, уточни еще время их работы и кто там главный.
-Хорошо-хорошо… А как у тебя тогда получилось так прыгнуть?
-Не хотел Коту твоего поцелуя уступать, –мрачно отшутился Макс. –Так значит, прощаетесь?
-Послушай, Беленький… Ему сейчас тяжело. Даже очень. А некоторые шкуры уже слиняли. Друзья называются.
-Но холуи никогда не бывают друзьями…
-Не об этом. Он один. Понимаешь? И, кроме того, как я поняла, –она кокетливо покосилась, – у вас рыцарское соглашение и выбираю я?
-Ну да, но…
-И никаких мне "но". А мне при выборе надо присмотреться. К каждому.
-Ну, меня ты давно знаешь,-ляпнул, не подумавши, подросток и тут же прикусил язык.
-Верно, –поймала его на слове Татьяна. –Поэтому теперь надо побольше с ним общаться. Ну и… мы с тобой сейчас трое суток вместе будем. В одной гостинице. А если победим, то и в столицу вместе. Его это, знаешь, как бесит.
-А потом я уеду, и он всё компенсирует.
-Куда это? – встревожилась девушка.
-Ну, наверное в Питер, давно собирались, а потом на море.
-Ах, на каникулы, – перевела дух Татьяна.
-Ну да. А он за это время…
-Да перестань же, дурачок. Что он за это время? – она вплотную приблизила чуть раскосые глаза. –Что он?.. Ладно, пошли. А ты ни с кем не прощаешься? – шутя поинтересовалась девушка, когда сквозь зелень каштанов проступила желтизна ДОСов. –Постой-постой, –спохватилась она, глядя на замявшегося попутчика. – Ну-ка, в глаза смотреть! Быстро правду! – тоном злодея-следователя выкрикнула она.
-Нет, да нет. Так, деловая встреча, –почти не соврал он. –Да и то в три часа.
-Дня, надеюсь, – съязвила девушка. –Смотри у меня! Ну ладно, до завтра тогда.
-Максим, ты бы мог мне очень-очень помочь.
Разговор с Пушкаревой не клеился. Почти как светские люди, они поговорили о здоровье. Оба сошлись во мнении, что собеседник выглядит гораздо лучше, чем тогда, в больнице. Максим не без самодовольства разглядывал украдкой дело своих рук, а девушка, перехватывая эти взгляды, ничего не понимала и начинала злиться. "Он что, подумал, что я в него…? И затем домой пригласила? Козел! Был и остался козлом! Мало ему тогда мальчики накостыляли. Уже забыл. Надо бы напомнить. Повторить". Она вздохнула и перешла к делу.
-Всё, что могу.
-С тобой в больнице лежал парень. Из местных.
-Ну да, Хома. Имя запоминающееся. С черепно-мозговой, –с готовностью вспомнил Максим. –А что?
-Мне надо его разыскать. Очень. Ты мог бы помочь?
-Ну, не знаю… Можно спросить адрес в больнице…
-Он ненастоящий. Я уже пробовала.
-Ну, тогда не знаю…
-Может, вспомнишь, что он говорил, может, где живет, кто у него в семье, где учится, ну что-нибудь, а?
-Он долго лежал без сознания… очухался только за день или два до моей выписки, ходить и связно разговаривать, наверное, за сутки… Поэтому много не рассказывал. Да и знаешь, как мы с ними…
-Ты не врешь? –вдруг резко побледнела девушка.
-Честное слово. Да зачем мне врать-то?
-Он пришел в себя… подожди. Не соображу. Когда я поступила, он что, без сознания был?
-Я же говорю… А за сутки до моей выписки он много и не рассказал.
-То есть он еще без сознания был, когда я… когда меня … и после моей операции?
-Поэтому я и узнать от него ничего не смог. Да и не стремился. Но если что вспомню…Тебе что, плохо? Да не огорчайся так. Ну, найдем его. Сам поищу, у медсестричек порасспрашиваю, – пытался успокоить Максим безвольно откинувшуюся на кожаный диван девушку. Та молча покачала головой и остановила на Максиме взгляд тех самых "анютиных глазок", за рифмование которых так крепко досталось однажды Максиму.
-Но я обещаю! – В ответ молчаливое отрицательное кивание головой.
-Ну, я пойду? – в ответ утвердительное кивание.
-Ну, как прошло? –поинтересовался голос опера.
Максим озадаченно пожал плечами и вышел. Все рандеву длилось максимум четверть часа. "Что такого в этом Хоме, чтобы так с ума сходить? Чем они там после моей выписки занимались? А, их дело. И как я понял – не горит", –махнул рукой на проблему юноша, уже заходя к себе в квартиру. Загудевший мобильник напомнил о других неотложных делах.
-Гриня смеялся до упаду. Даже пообещал через год еще большего, чем я, лоха мне предоставить.
-Почему через год?
-Я сказал, что только раз в году у меня получается.
-Молоток. Значит, он король, ты лох, а я – дичь?
-Как дичь?
-Ну, охота-то теперь только на меня?
-Тоже мне дичь, извините. Скорее какой-нибудь … волчище.
-И на том спасибо. Что ты дальше?
-Завтра в область. На олимпиаду. По математике. На три дня.
– Ты, смотрю, и жнец, и какой– то там спец, и на дуде игрец? Ладно, отдыхай. Я тоже пока на дно лягу. Приедешь, –звони.
-Бесенок, ты? – услышал он знакомый, и кажется, искренне радостный голос. Случилось что? Или, может, уже соскучился?
"В область… в область", бормотал подросток, собираясь с мыслями. Затем набрал номер.
-Завтра буду в области. На три дня с олимпиадой.
-Отлично, буду очень ждать! Позвонишь. Пришлю машину.
-Нет, я сам – испуганно отверг этот план юноша. Он представил глаза школьных товарищей, провожающих его на "членовозе" Франчини. –Я сам, –повторил он. Но есть несколько вопросов. Деловых.
-Например?
-У вас есть знакомые издатели?
-Не мой профиль, но найдем. Что еще?
-Если мне понадобиться продать… ну, просто, к примеру, какой-нибудь … подаренный перстенек? – осторожничал по телефону Максим.
-Тяни сюда, и если тебе не всучили подделку, оформим все что угодно наилучшим, и конечно, законным, образом, – Макс почти увидел, в какой ядовитой улыбке скривились женские губы при последних словах. – И имей в виду, – продолжила собеседница. –У меня для тебя тоже новости. Думаю, тебе понравятся. До встречи, Орланчик.
-А ты уверена, что это всё же не блеф и не очень тонкая афера? Не за лохов ли нас держат? – всё еще сомневался Ираклий. Они с Элен полулежали в шезлонгах возле бассейна его дачи. Он очень любил такие вот деловые встречи "без пиджаков". И прослушку особенно не схоронишь, и приятно, когда есть на что посмотреть.
Максим взял с собой перстень. Ожерелье он, хорошенько подумав, упрятал в камеру давно спущенного колеса старого велосипеда. Деньги решил взять все. В конце концов, у опера остается хорошенькая заначка, а Син – подождет. Упаковав остальной нехитрый скарб, он выскочил на вечерний променад, который, к удивлению, прошел, как в старые добрые времена, без потрясений.
Вечером, за ужином, отец скупо похвалился, что, "есть еще порох в пороховницах", рассказал о программе медкомиссии, уточнил, чем будут заниматься в свободное время участники соревнований, выделил деньги "на мороженое". Если бы знал, святая простота, что его сынок может и без его денег скупить весь месячный запас мороженого областного центра, и наверное, осталось бы на кое-что еще. Вечер закончился тоже без потрясений и впервые за долгое время Максим смог перед сном подремать с книжкой. Затем он задумался над происходящими с ним метаморфозами, вспомнил Женькин намек на люденов ( а ведь что-то есть) и как всегда, на этом уснул. Он не догадывался, что это даже не затишье перед бурей. Она уже грянула, то только в провинциальном городке еще не ощущались её первые отголоски.
Глава 29
-Но он ничего за это не взял. Ничего, понимаешь? И даже не намекал. Это мне мыслишка пришла.
-Так он что, из меркантильных соображений? Или из любви, а? – подмигнул хозяин, вновь окинув взглядом ладную фигурку.
-Да ладно тебе. Стара я для него.
-Тоже мне старушенция. Кстати, я правду говорю, – ты очень похорошела за последнее время. Помолодела. Это, честно, не пластика?
-Я думаю, это тоже он.
-Послушай, может он и меня омолодит лет на двадцать, а? И зачем нам эти онкобольные? Если он такой волшебник, наши звезды любые деньги выложат.
-Но Ираклий, смерти боятся больше старости!
-Это мудро… Хорошо. Я проверю твою историю болезни по своим каналам. Может, молодой паскудник просто загипнотизировал врачей?
-Он же их и не видел.
-На расстоянии.
-Хорошо, а цветы? А эти попугаи?
-А камера Ты же все заснял!
?Это нам казалось. Я же говорю – сильнейший гипноз.
-Это нам кажется, что мы смотрим видео, –не сдавался Ираклий.
-Проще было бы так тебя загипнотизировать, чтобы ты поверил, и все. Тем более, он тебя видел.
-Да и это мудро. Но провэрить надо. Это моя забота. А клиэнт… Клиэнт уже есть. Скажи чэстно, дорогая, сколько ты хочэшь? – вновь прорезался выдающий некоторое волнение акцент.
-Но я же говорила…, –молодая женщина даже не находила мужества в слух назвать эту цифру.
– Значит, одын тэбэ достаточно? – оказывается, и эта акула не настроилась пока называть эту восхитительную цифру. –А ему?
-Ну, я не знаю. Наверное…
-Половину твоей, да? Молод еще, захлебнется в таких-то баксах. И потом, если покажется мало –павтарым.
-А ты? Сколько думаешь получить ты?
– Элен! Ты просто нэ вэла со мной дэл, поэтому пока прощаю. У мэня свой прынцып. Мы договариваемся, сколько получает мой … коллэга по бизнэсу. Всё! Остальное – мои заботы. Ты хочешь полтора? Ты их получаешь. Чистэнькими. На любой счет в любом банке. Что остается в моем кармане – нэ надо там лазить. Я, знаешь, нэмножко брэзглив.
Глаза южного человека вдруг сверкнули грозным огнем.
-Ладно-ладно, извини, Самедович. Женское любопытство, –попыталась скрыть испуг "итальянка".
-Канэчно, извиняю. Такую женщину – и нэ извинить? Тем более – по пэрвому разу. По единственному, правда? – и он с многозначительной улыбкой поднял бокал с любимым коктейлем.
-Из-под земли достать! Выпотрошить всех, кто там был, кто рядом стоял, кто хотя бы этим воздухом дышал, поняли? Выпотрошить всех! У вас птички и рыбки заговорить должны, не то что людишки! Ты что мне плетешь за байки, а? Я за тобой это повторять буду? Не-ет, пока меня за такой бред на кол посадят, я из тебя Лазо сделаю. Или Христа. Ну, выбирай, –огромной лапищей он сгреб за лацканы пиджака тоже довольно нехилого сподручного и поднял к своим грозным очам.
В другом месте – тесноватом для масштаба говорившего кабинете огромный, мощный, словно из камня высеченный человечище гремел соответствующим басом.
-Лучше Карбышева, босс.
-Это почему же ? – озадаченно уточнил тот.
-Так его, это… Поливали во дворе из шланга, пока не замерз. Сейчас не получится – лето. Хотя бы до зимы пожить…
-Ну, пройдоха – хмыкнул босс, отшвыривая жертву в сторону. –Ладно… Будь по-твоему. Но имей в виду – неделя. Не найдешь – устрою тебе зиму. В рефрижераторе. Теперь докладывай самым подробным образом. Со всеми деталями. Всем включить мозги на полную. Ну?
-Поскольку предыдущий канал контролировался, мы решили в этот раз доставить эээ изделия запасным, еще не вскрытым.
-Не те детали, о которых я говорил. Детали случившегося, – перебил грозный босс.
-На областном этапе наш … посредник или передатчик…
-Не мудрствуй, удавлю! –вновь начал злиться босс.
-В общем, эээ ценности были получены вовремя, но по цепи не переданы. Разбежка времени на всевозможные мелкие случайности давалась в час. Затем объявлялась тревога. Через час пятнадцать минут наши люди уже примчались…
-Сколько времени у него вообще могли находиться ценности? – поинтересовался один из присутствующих.
-От их получения в аэропорту и до передачи – два часа. И еще – час до объявления тревоги. Итого – три часа.
-Зачем так много? Ведь проще непрерывное движение…
-Для безопасности. После каждой передачи ценностей мы проверяли практически всю цепь. И только потом говорили, где и кому передавать дальше. Это идея, и я думаю, абсолютно верная, самого босса, –пресекая дискуссию, пояснил докладчик. Оппонентов, естественно, не нашлось.
-Когда мы примчались, вокруг все было спокойно. Но в доме… В кабинете его не было. По включенному динамику раздавались дикие крики…
-Ты опять увлекаешься, Пол. Тебе бы романы писать. Но, думаю, не доживешь…
-Босс, вы же сказали: "Со всеми деталями", –развел руками докладчик.
-Подробности, но без эпитетов.
-Есть, сэр! По скрытой лестнице наши ребята спустились в комнату, ну, типа камеры. И там…, –Пол сдержался от "эпитетов" и попытался перейти на сухой деловой тон. –Там нашего…эээ… в данном случае –курьера, пытали его же подчиненные. Раздели догола, прикрутили к стулу и пытали по полной программе. Судя по всему, они уже перепробовали весь арсенал, так как обсуждали, что они еще не делали с ним, что раньше делали с другими. При этом сами время от времени корчились и орали.
-Местные разборки? – уточнил кто-то из присутствующих. –Или обкурились? У этих ребят крыша едет довольно часто.
-Черт его знает. Когда мы вытащили их шефа, они продолжали орать, и рвались продолжить свое дело. От них толку не добились. Кто и как смог их перекупить – неизвестно.
-Ну а сам? Сам-то? – осознавая кульминацию зашелестели присутствующие.
-Сам прожил недолго. Успел сказать, что ценности в столе – на минутку оставил, что эти разборки – месть за одно дело Ржавого. Что этот мститель – сам сатана.
-Так и сказал?
-Да… По тому, как с него была содрана кожа и раздавлено все, что можно раздавить – он имел право так высказаться. Но отношения с сатаной, это личное дело каждого. А вот ценностей – не было. В столе мы нашли футляры – вот они. Но и всё! Пока мы искали, эти два местных эээ… специалиста как-то развязались, прикончили сначала нашего оставленного там человека, затем домучили своего бывшего хозяина.
-В смысле добили?
-Нет, именно домучили. Быстренько растянули на самодельной дыбе и по всем правилам казнили. А потом взялись друг за друга. Психи!
-Получил, урод, что заслужил. Додуматься – такие вещи в столе держать! – буркнул босс. Однако, было видно, что и его проняла такая кончина коллеги по криминальному бизнесу.
-Да-да, –быстро согласился докладчик. С пристрастием опрошенная охрана и обслуга по большому счету, доказала свою непричастность. Но…
-Теперь слушать внимательно. Присказка окончена, –распорядился хозяин.
-Удалось установить, что почти сразу после приезда покойного (можно с уверенностью полагать – с ценностями), он, ожидая нашего звонка, принял какого-то пацана. Да да, коллеги, пацана пятнадцати– шестнадцати лет.