Подвойская Леонида. Предтечи Зверя. Книга первая. Максим

   -Они сейчас сами сюда прилетят и тебе петь будут!
   -Не надо хохмить. Красиво как, правда?

 
Кавалер уже не слушал. Вспомнив больничных скворцов, он мысленно предложил певцам корм. Отсутствие реакции развеселило его. Ну, конечно, ему бы сейчас предложили, к примеру, шашлык. Бросил бы он ради этого Татьяну? И он предложил им другое – красавицу-соловьиху. Он стал внушать невидимым певцам, что вот она – их самая желанная, идет по дамбе и все они, все-все-все хотят завоевать ее расположение.
 

   -Сейчас они прилетят и будут петь для тебя, –шепотом сообщил Максим попутчице. И, действительно, через несколько мгновений чуть ли не из под ног, в уходящих вниз кустах защелкал первый ухажер, затем второй, пятый, десятый…
   -Что это? – прошептала изумленная девушка. А серая певучая братия все прибывала и продолжала свой удивительный конкурс.
   -Они поют тебе. Поют, как… любят тебя! –восторженно ответил попутчик.

 
Этими глупыми словами он разрушил то хрупкое очарование, которое сложилось из Луны, юности, весны и соловьиных трелей.
 

   -Перестань. Они поют для своих подружек, –громко сказала Татьяна. Хор певцов испуганно притих, но вскоре соловьи снова зацтенькали на все лады.
   -Нет, я не то хотел сказать, –оправдывался подросток. –Они поют о любви –это точно, и поют сейчас для тебя.
   -Ладно, пошли, поздно уже, –повелела девушка, по-кошачьи мягко выскальзывая из-под его руки.
   -Ладно, – разочарованно вздохнул Максим. –Ну, кыш, по домам, –уныло вслух скомандовал он, и шум десятков крылышек дал понять, что концерт окончен. Вскоре те же песни стали раздаваться на естественном расстоянии.
   -"Кыш!" –рассмеялась девушка. –Как курей каких разогнал.
   -Да это я так, вспугнул немного, –спохватился Макс. –Знаешь, –перевел он разговор на другую тему. –Однажды мы с отцом очень поздно возвращались здесь с рыбалки. И за нами бросилась псина с нефтебазы. Ну, не то чтобы псина, но я малой был, очень испугался. И сиганул через вон тот ров. И перепрыгнул. Представляешь?
   -Фантазер. Тут метров восемь.
   -Ну и что?
   -Что "что"? Я не дитя малое. Знаю, на сколько прыгают. Восемь метров – это международный класс. А ты – в детстве? Почему же ты здесь, а не на олимпиаде?
   -Бимон раз в жизни прыгнул на восемь девяносто.
   -Ну, за восемь прыгают не раз в жизни.
   -Так то спортсмены, а я ребенок был.
   -Врунишка ты, врунишка. Знаешь, Максимка, я тебя с первого класса помню. Ты все время до этой болезни…Нет, до этого класса пончиком был. Ну куда тебе было так прыгать?
   -Но зачем мне врать?
   -Если хочешь со мной ходить, переставай врать. Это не надо. Расскажи лучше что интересное. Отец тебе ничего поподробнее про аварию не рассказывал?
   -Он не любит об этом говорить. Мрачный становится. Говорит, что люди погибли, это не комедия, которую на бис пересказывать можно.
   -Он прав. Он вообще у тебя молодец. Нравится он мне.
   -А я? – простодушно поинтересовался юноша.
   -Если завираться не будешь. А так, конечно, – лукаво покосилась на него девушка. Это вновь наполнило его восторгом и желанием сделать хоть что-то.
   -Ты видела, как ведут себя ночью майские жуки? –спросил он вдруг, когда они проходили мимо огромного фонаря, освещающего ворота нефтебазы.
   -Ну как…. Летят, бьются о фонарь и падают. Мой отец их тоже на рыбалку собирает.
   -А их танцы не видела?
   -Что? – изумилась девушка, остановившись. –Танцы майских жуков?
   -Ну да, –он взглянул на часы. –Сейчас как раз без десяти одиннадцать.
   -Домой пора, – вздохнув, прокомментировала Татьяна.
   -Ты послушай. Ровно без пяти одиннадцать вот здесь они устраивают воздушные танцы. Посмотрим?
   -Ну, ты или фантазер или врунишка, или… Ну ладно, пять минут уже не спасут. Проверим.
   -Только надо тихо, –попросил Максим. Он попробовал перевести свое настроение в музыку – и она зазвучала. Он вспомнил вальс цветов из "Щелкунчика", вспомнил танец цветов из этого мультика и поднял его вверх, к фонарю, делясь свое радостью с кружащей вокруг фонаря живностью. И это началось. Неповоротливые майские жуки образовали круг, который, пульсируя, то расширялся, то сужался. Затем он превращался в цветок, звезду, шар… А когда в воздушный вальс вступили и ночные бабочки, танец превратился в феерию. Но командовать примитивными существами было ужасно трудно – юноша ощущал недоумение каждого жука, выделывающего па вокруг фонаря. "Да, всё здорово, всё прекрасно, но вот это-то зачем?" – словно спрашивали они, выстраивая сложные фигуры. Наконец, обещанные пять минут прошло, и Макс, облегченно вздохнув, отпустил участников кордебалета с миром.
   -Ну как? – спросил он у попутчицы. –Кто врет?
   -Что это было? – спросила ошарашенная девушка.
   -Ну я же тебе сказал.
   -Нет, что это было? Это они всегда так? Надо будет заснять, –шептала Татьяна, приходя в себя. –Круто… Никогда бы не подумала! Ты часто видишь такое?
   -Где там часто? – начал врать Максим. Он представил толпу знакомых с видео, снимающих ночью фонарь, и хмыкнул. –Это уж как повезет.
   -Но ты сказал, в определенное время…
   -Но не каждый же день! Только иногда. Очень редко. Нам просто повезло, – придумывал он оправдание на случай, если девушка действительно придет без него любоваться на хороводы майских жуков.
   -Ты знаешь, с тобой очень интересно. Спасибо. До завтра. Ты же завтра на занятия идешь?
   -Ну да, уже пора.
   -Всё-всё. Вон там мои предки мелькают. Ищут. Разбежались до завтра, – метнулась к своему дому девушка.

 
Пожав плечами, ухажер тоже пошел домой. Бояться Татьяниных родителей было нечего – он ничего плохого не сделал. Но мама блюла дочку – примерную во всех отношениях девочку. Поэтому прогулка с ней после "комендантского часа" (после десяти часов вечера!), да еще за пределами городка – могла быть чревата. А может, и нет. Но проверять реакцию взрослых ему не хотелось, тем более, что в душе кто-то тепло и нежно играл на скрипке. Заснул Максим счастливым. Даже идиотские выходки с соловьями и насекомыми не показались ему чрезмерными. Он всего лишь проверил некоторые свои мысли и был довольно осторожен. "Осторожен!" Устроил цирк а потом навешал Таньке лапши на уши", –улыбаясь возразил себе влюбленный юноша.
 
 
Глава 6
 

   -Когда помашемся? – поинтересовался первым делом Кот. Ссора была давняя и пустяковая. Возможно, Максим в своем сарказме был тогда и неправ. Но извиняться? Думалось –забудется. Не забылось.
   -Послушай, –примирительным тоном начал Максим.
   -Головка ослабла? Это мы слышали. А как насчет всего остального? Если что – ты не скрывай, мы тебе памперсов, живо прикупим.

 
Таким злым Макс не видел Котова давно. Что-то произошло. Какая-то новая злость, прямо ненависть какая-то.
 

   -Ну хорошо. Когда скажешь.
   -На большой перемене.
   -После уроков.
   -А чего откладывать? Не успеешь за памперсами? Ну мы так зашлем кого-нибудь.
   -Судя по карканью, махаться будем серьезно. Или хочешь, чтобы преподы нас растягивали?
   -Думаю, я за перемену отправлю тебя отдыхать дальше. Ну да ладно. Ждал долго, подожду еще.
   -Ждал. Чего же ты ждал? Надо было в больницу и зарулить. К лежачему. Ишь, осмелел сейчас. Ничего кот помойный, получишь.

 
Они схватились за грудки и если бы не звонок, разборка началась бы немедленно. Оба петуха вернулись за свои парты, время от времени убивая противника взглядом.
 

   -Здравствуйте, садитесь, – односложно поприветствовала вставших подростков учительница математики – "Стервоза" Ирина Сергеевна. Ее не любили ученики, и она платила им тем же. Еще довольно молодая и очень симпатичная даже по меркам пятнадцатилетних максималистов, она казалась им черствым представителем преподавательского племени. Из тех, кого никогда не называли учителями и тем более педагогами. Такие преподаватели сразу зачисляются в противники, и с ними с попеременным успехом ведется упорная битва за незнания. Ни интереса, ни уважения, ни тем более любви к своему предмету они привить не могут и не собираются. Они чувствуют отношение к ним ребят и рано или поздно отвечают им взаимностью – если не ненавистью, то упорной неприязнью. И особенно к тем, кого подсознательно невзлюбили. К таким, увы, относился и Максим Белый.
   -Сегодня в порядке подготовки к экзаменам мы повторим с вами некоторые темы и порешаем наиболее сложные задачи, –сообщила Ирина Сергеевна. – Дежурный, кого нет? – впервые оторвала голову от журнала математичка.
   -О, Белый вернулся! –радостно воскликнула она. –Наслышана, наслышана. И о тебе, и об отце.
   -Причем здесь отец? – вспыхнул Макс.
   – К доске, Белый, к доске.
   -Но, Ирина Сергеевна, он сегодня первый день. Давайте уж я, –предложил себя в жертву Сергей.
   -Ты, Огоньков свою "пару" успеешь получить. Сиди, борец за справедливость. Я же сказала – будем повторять. Вот такое повторение крайне полезно. Каждому. Ты сам как думаешь? – обратилась она с риторическим вопросом к уже вышедшему к доске ученику.
   -Не знаю, –пожал плечами подросток. –Это, как таблицу умножения повторять. Полезно, но нудно.
   -Ладно, не будем спорить. Посмотрим, что полезно и что нудно. Это кто там? – обратилась она на хрюкающий звук. Это, предвкушая необычную забаву, фыркнула кое-что уже видевшая Татьяна.
   -Итак, запишем условия задачи под номером… Или нет. –Она посмотрела на безмятежную жертву и, почувствовав какой-то подвох, изменила свои планы.
   – Записывайте, а ты пока отойди пожалуйста, –и Стервоза, сверяясь с конспектом, вывела довольно длинное заковыристое уравнение.
 
   -Приступим, –скомандовала экзекуторша. –А ты, Белый, пожалуйста, решай у доски.
   -Но так нечестно! – взвилась сидевшая на передней парте Кнопка – самая младшая и самая маленькая из девчат, безнадежно и безответно влюбленная в Максима. –Белый только пришел. Мы при нем таких уравнений не решали.
   -Если он хорошо помнит предыдущую тематику, то сможет решить и это. В математике все последовательно вытекает одно из другого, –с деланным спокойствием холодно ответила Стервоза. –А по поводу честности… Белый освобожден от экзаменов. Это вам известно. И получит среднюю оценку по итогам года и четверти. Поэтому будет как раз справедливо, если он будет все-таки стараться, как и вы. У нас нет и не будет скидок и поблажек сыновьям Героев.
   -Что-то Герои ей не по душе. Вот заело, –намеренно громким шепотом прокомментировал это заявление все тот же Сергей.
   -Встань. И выйди из класса, –вспыхнув, отреагировала учительница. –И дневник на стол.
   -Пожалуйста. И напишите, что Вам не нравятся Герои. Не какие-нибудь литературные, а настоящие.
   -Сядь и не пори глупостей, –поняв, что сказанула лишнее, примирительно повелела молодая женщина. – Ну с чего думаешь начать? –перевела она взгляд на доску. –Постой. Это что?
   -Это ответ, – стараясь выглядеть равнодушным, ответил Максим.
   -Ответ, ответ, – ошарашенно пробормотала учительница, заглянув в конспект. – Но откуда он у тебя?
   -Решил.
   -Как? Где… где решение?
   -В уме…
   -Мал еще издеваться. Что за выходки? Подсмотрел, пока дружок твой меня отвлекал? – нашла она приемлемую разгадку.
   -Но честное слово…
   -Еще и врать вздумал? Цирк устраивать? Будет тебе цирк. До самых каникул. Будет тебе средняя.
   -Но Ирина Сергеевна! Дайте еще задачу, проверьте.
   -Хорошо, отойди, –не доверяя никому и чуть заглядывая в конспект, она начертала еще более зубодробительное уравнение.
   -Ну, решай.

 
Ученик провел взглядом по выстроившимся рядам букв и цифр, смешно нахмурил не знающий морщин лоб.
 

   -Скобка вот эта точно здесь? – спросил он.

 
Учительница заглянула в конспект и, вспыхнув, молча переставила злосчастную скобку.
 

   -Тогда вот так, –Макс взял мел и вывел краткую формулу. Преподавательница уже знала ответ, но еще раз сверилась с конспектом и невольно кивнула головой. В классе захихикали. Действительно, начинался какой-то непонятный цирк.
   -Еще? –предложила учительница.
   -Давайте, –согласился ученик.
   -Еще, –послышалось через несколько минут.
   -Давайте.
   -Еще…
   -Как в "очко" дуются. Словно прикуп берут. "Еще, еще" –уже давно перебор, – сдерзил Максимов друг. Он понял, что сейчас можно, что "укрощение строптивой" на конечной стадии, и пантера никого растерзать уже не в состоянии. Кроме самого укротителя.
   -Действительно, мы увлеклись, –пришла в себя Ирина Сергеевна. – Конечно, фокус очень забавный. Очень, –повторила она, собираясь с мыслями. – Но как ты понимаешь, задач ты не решил.
   -То есть как не решил? – прикинулся обиженным Макс, посмотрев на Татьяну. Повторялась та же история.
   -Ты должен привести решение, а не ответ. А вот решения я не вижу.
   -Ни в одной задаче не написано "приведите решение", написано "решите" или "преобразуйте", –повторил свою аргументацию юноша.
   -Это так. Но все-таки, скажем, в целях помощи твоим одноклассникам, а заодно и для проверки правильности решения я порошу тебя привести решение ну хотя бы вот такой задачи, – и учительница вывела новое трехэтажное уравнение. –Постарайся до конца урока.
   -Если скобки стоят правильно, – вновь съязвил со своей парты Сергей. Остальные сочувственно захихикали.
   -С тобой у нас отдельная песня.
   -Вот сначала ответ, – вывел краткую формулу ученик.
   -Мог бы и не утруждать себя. В правильности ответов мы уже убедились. Непонятно, как они получаются. В чем сегодня фокус?

 
Максим не обижался. Он применял ранее столько уловок и проявлял такую изворотливость в передирании классных, домашних и контрольных работ, что вполне понимал недоумение своей визави. Он, стараясь притормозить бегущую строку, быстро выводил преобразования, которые последовательно проявлялись в его сознании.
 

   -И, наконец, вот так, –подвел он итог, вновь выводя ответ. Воцарилась тишина. Одни смотрели на учительницу, другие, кандидатки в медалистки, поспешно переписывали формулы с доски в тетрадь, третьи, не "въезжая" в происходящее, пялились на нового вундеркинда. Ирина Сергеевна завороженно смотрела на доску. Да, она не любила учеников, не любила эту школу, не любила этот гарнизон. Но она обожала, боготворила математику. И то, что она видела сейчас на доске, было если не целой мелодией, то аккордом какой-то захватывающей, упоительной музыки. Аккордом, который не то подобрал, не то сочинил, не то украл у настоящего композитора вот этот бездарь. Учительница вскочила, бросилась к доске, мазнула тряпкой по решению и выскочила из класса.
   -Ну, ты молоток, –восхищенно отреагировал Сергей. –Здорово нашей фифе нос утер.
   -Максим, я не совсем вьехала в последнее преобразование, а тут она стерла, – обратилась к проходящему мимо ее парты победителю Кнопка. –Подскажи.

 
Звонок оборвал математические искусы. Торжествующая весна звала на волю – благо двухэтажная школа позволяла почти не затрачивая драгоценного времени, вырываться на школьный двор каждую перемену. Конечно, на этот раз гвоздем программы был Максим.
 

   -В чем фишка? – допытывались одноклассники.
   -Просто Сергей конспект у Стервозы сдул и решения мне по рации диктовал, –хохмил Макс.
   -Ну да, микрофон в ручке, а динамик прямо в доске. Не видели, как он к доске прислонялся? – подыгрывал Сергей.

 
Не видевшие этого фокуса наяву ребята соседних классов разнесли новость о новой хохме этого дуэта. Впрочем, наиболее трезвомыслящие сомневались. Слишком уж "Операцией Ы" попахивало. Но какие все-таки короткие весенние перемены!
На следующий урок – геометрии –Стервоза пришла с неожиданным гостем – директором школы. Класс затих. Большая, грузная женщина отличалась строгостью, твердыми принципами школьного поведения, но в то же время –добротой и всё-таки любовью к детям. Ученики чувствовали это, уважали свою "директрису", гордились своей "Грин" и тоже ее любили – в той степени, в которой школьник вообще может любить своего директора школы.
 

   -Садитесь-садитесь, –пробурчала Инесса Григорьевна, пробираясь по тесному для нее проходу на "камчатку". Там она села на пустующую парту прогуливающего математику Нечипора, и, по словам наблюдавших исподтишка за ней соседей, "стала ждать разворота событий".
   -Что же, продолжим, –словно ничего не случилось, обратилась к классу преподаватель. –Сегодня мы повторяем пройденное. Белый, так как тебе это особенно необходимо, будем вспоминать вместе. У доски. Иди сюда, пожалуйста.

 
Присутствие директора не давало возможности возмущаться этой экзекуцией. Да и без её ведома вряд ли посмела учительница такое самоволие.
 

   -Посмотрим, не прорежется ли у тебя талант и к геометрии, –всё-таки сиронизировала она. –Давай попробуем решить вот эту задачу, –она протянула отдельный листок.
   -Выдрала из конспекта заранее. Без решения, –догадались многие.

 
Максим вновь пожал плечами и начал вычерчивать пирамиду. Когда же он закончил чертеж, он под ним также молча написал цифровую комбинацию.
 

   -Ответ, –однозначно сообщил он.
   -Ну вот опять, –пожаловалась директрисе учительница. На этот раз пожала плечами Инесса Григорьевна.
   -Попробуй решить вот это, – предложила она, протягивая какой-то лист из своего конспекта. –И не рисуй. Это, я вижу, у тебя больше времени отнимает, чем решение. Давай, думай.
   -Уже подумал, улыбнулся Макс. –Пятнадцать.
   -Верно. Но это для старшего класса. Экзаменационная. На основе материала, который вы не проходили.
   -Я же говорю, здесь какой-то фокус, –вмешалась учительница.
   -Подожди, – отмахнулась от нее Грин. –Что скажешь? – спросила она ученика.
   -Я просто прочитал весь учебник.
   -"Прочитал"! –фыркнула учительница. –Я же говорю Вам, Инесса Григорьевна, что он паясничает.
   -Да помолчите Вы! Прочитать мало. Мало даже запомнить. Надо понять. Вот саму теорему ты доказать можешь?
   -Да это же аксиома. Разве ее надо доказывать?
   -Она подлежит доказыванию при необходимости.
   -Но, Инесса Григорьевна, разве надо доказывать девятью девять?
   -Нет, но при необходимости можно выстроить девять столбиков по девять зарубок и посчитать. А можно…
   -Понял. Извините. Вы, конечно правы. Можно, я попробую доказать?
   -Дерзайте, молодой человек. Мы подождем. И вы, ребята, подумайте. Ничего, что это для старших. Надо иногда пытаться… –Она замолчала, глядя на то, что появлялось на доске. Ее младшая коллега тоже молчала и лихорадочно переписывала символы в конспект.
   -Всё! –отошёл Максим в сторону.
   -Что же, надо признать, скромненько и со вкусом. Нетрадиционно, но предельно рационально и логично. Талантливо, в конце концов. Где ты это вычитал?
   -Честное слово, только что…
   -Ладно-ладно, Лобачевский, –потрепала его по вихрам директорша. –Похвались. А мне потом по секрету шепнешь. А то и мы отстаем без новых публикаций. Ну что же, продолжайте. А ты пока особо не напрягайся больше, вундеркинд. До свидания! –обратилась она уже ко всем и больше, чем всегда, ссутулившись, вышла из класса.
   -Сидеть тихо. Я на минутку, – выскочила вслед незадачливая учительница.

 
"Минутка" затянулась, и класс загудел, обсуждая новую сенсацию. Что это не хохма, а что-то из ряда вон выходящее, стало понятно всем. Максим пока пытался отшутиться тем, что после сотрясения мозги набекрень, вот они и считают, как калькулятор.
Наконец, пришла красная и опасно злая математичка. Какой разговор у них состоялся с директоршей, она не рассказала, кивком головы показав Максу на место за партой.
 

   -Сейчас новая задача. Для всех, кроме Белого. Ему индивидуальное задание. Коль скоро ваши задачи ему решать очень просто, а значит, скучно, Инесса Григорьевна попросила его попробовать решить другие, посложнее. Только она ещё очень просила, если решишь, привести не только ответ, но и решение. Вот, передайте. А мы разберем решение типовой задачи, предлагаемой на экзаменах.

 
С этими словами побежденная, но не сломленная противница, встав у доски, начала вычерчивать очередную, осточертевшую всем пирамиду.
"Какая всё-таки гадость", –возмущенно думал Максим, глядя ей в спину. –"Ни одного доброго слова. "Директор передала"… Ну я тебе сейчас покажу". Он, наконец, решился и как в прошлый раз Рыжика, мысленно погладил молодую женщину. Только не по спине, а по симпатичным впадинкам под стройными розовенькими коленками. Едва он успел ощутить тепло и нежность кожи в этих местах, как учительница уронила мел, подпрыгнула и резко обернулась. "Наверняка решила, что кто-то подкрался", – решил он.
 

   -Смотри, ее кто-то укусил, –прошептал, глупо улыбаясь, Сергей.
   -Вон из класса! – взвизгнула Стервоза, увидев эту улыбку.
   -Опять вон. Но за что?
   -Сам знаешь. И дневник на стол.
   -Нет с собой дневника. Дома забыл, –привычно пробубнил ученик, хлопая дверью.

 
Теперь Максим просто обязан был продолжить. Чтобы наказать учительку и реабилитировать друга. И кроме того… ему было неловко признаться самому себе, но ему понравилось. Дождавшись, когда обладательница соблазнительных ног вновь взялась за задачу, он вновь коснулся мыслью запретных мест, только теперь повыше –по самому срезу платья. И вновь учительница шарахнулась в сторону, на этот раз хватаясь за подол и приседая. Ей явно показалось, что кто-то пытается задрать ее юбку. Класс насторожился, не понимая, что же происходит. Но с учетом солидарности с изгнанным товарищем, многие захихикали.
 

   -Кто это сделал? Признавайтесь сразу, иначе будет очень плохо.
   -Но что? – робко спросил кто– то.
   -Кто сделал –знает, –она села за стол, вроде как случайно положила руки на платье и стала осматривать класс. Ведь действительно, как? Немного успокоившись, она, тем не менее, больше к доске не подходила, решив завершить урок заполнением журнала.
   -Решайте самостоятельно, – заявила она. Но журнал вскоре пришлось отложить. Она вновь вскочила, осмотрелась, затем осторожно села, явно прислушиваясь к своим ощущениям. Максим, глядя в тетрадь с уже решенными задачами, тоже прислушивался к своим ощущениям. Кожа на ногах, особенно выше коленок, была нежненькой и бархатистой. Он чувствовал, как страшно она напряглась от неведомых прикосновений. Поняв, что достаточно проучил мучительницу, Максим решил оставить эти опыты. И звонок прозвучал вовремя, освободив его от искушения ощутить еще что-нибудь.
   – Урок окончен, все свободны. Белый, тебе придется остаться.

 
Страшно покраснев, Максим подошел к всё ещё сидевшей учительнице. "Как она догадалась?" – стал впадать он в тихую панику.
 

   – Директор школы попросила меня позаниматься с тобой самостоятельно. В порядке подготовки к олимпиадам и проверки действительного уровня твоих знаний. Поэтому я попрошу тебя прийти сегодня вечером ко мне. Ну, часов в семь. Идет?
   – Конечно! – отлегло от сердца у нашкодившего подростка.
   – А что "конечно"? Чему радуешься? Других дел нет? У меня есть. Но коль скоро сама Инесса Григорьевна… понимаешь?
   – Конечно.
   – Заладил, – вздохнула молодая женщина. – Ну ладно, в общем договорились. До свидания.

 
В это время в класс ворвался Сергей – ему еще предстояло передрать домашнюю по физике.
 

   – Что она от тебя хотела?
   – Домой приглашает. Позаниматься.
   – Вот это да! – восхищенно прошептал дружок. – Сподобился! Ну, ты не теряйся там.
   – Да нет. Директорша приказала. К олимпиаде готовиться.
   – Сам высунулся. Но ты все равно там не теряйся.
   – Да ладно тебе.
   – А че, пора. Может, она только этого и хочет. Глядишь, и террор прекратится.

 
И на следующих уроках Серый шепотом предлагал то одни, то другие планы завоевания учительницы. В отличие от первых двух занятий, появление Максима встречалось учителями сдержанно, но доброжелательно. Они, видимо, уже были наслышаны о его неожиданных талантах, но к их предметам это не относилось, да и вообще… так что уроки прошли своим чередом, без потрясений.
 
 
Глава 7
 
 
Полковой стадион располагался на месте дореволюционного ипподрома, и еще с тех пор на месте лошадиных стойл, где теперь находились деревянные лавки, прорастали порой шампиньоны. В детстве Максим с друзьями обожал ковырять в земле полочкой и вытаскивать еще только взбугрившие почву ароматные грибки. На жареху порой хватало. А в остальном – обычный армейский стадион: беговая дорожка, обшарпанные ворота внутри, вытоптанная трава, яма для прыжков в длину и турники. Но в школе не было и такого, а утоптанная площадка с корзинами для баскетбола не давала возможности развернуться физруку. Да и порядком подросшим воспитанникам тоже. Поэтому уже сложилась традиция – всевозможные нормы, бег, прыжки, метание сдавались старшими классами здесь – почти в настоящей спортивной обстановке.
"Физра" была последней, и Макс, хотя и освобожденный от этой канители с нормативами, пошел вместе с одноклассниками. По пути. Кроме того, следовало до конца решить с поединком. Так как нормативы приходилось все-таки сдавать, отговорок типа "забыл форму" сегодня не было и пока кто в шутку, а кто всерьез занимались физической культурой, Максим вспомнил детство и вскоре отыскал несколько изумительно пахнущих шампиньонов.